ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Расчет И Случайность На Войне

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:

  
  

IV

  
  

РАСЧЕТ И СЛУЧАЙНОСТЬ НА ВОЙНЕ

П. ИЗМЕСТЬЕВ

  
   Расчет в военном искусстве: возможности и ограничения. - Основа расчета. - Воля и решение командира. - Риск разумный и необдуманный. - Предмет расчета. - Риск и расчет у А.В. Суворова. - Расчет, предвидение и предусмотрительность на войне.
   Ставя своим тезисом, что искусство ведения военных действий не является ни строго математическим расчетом, ни делом отдельных случайностей, а своего рода теорией вероятности, я преследую цель настоящим своим исследованием выяснить, в какой мере и где именно не только допустим, но необходим расчет для обеспечения за собой успеха. <...>
   Всякого рода практическая деятельность человека состоит из предварительной подготовки им того или другого действия и выполнения. И в этот предварительный период нашей действительности, мы пользуемся познавательными способностями нашего ума, координируемого разумом. Разум, следовательно, дает нам возможность правильно направить наши способности к мышлению, к комбинированию и, наконец, придти к известному суждению и умозаключению.
   Теоретическая деятельность разума состоит в уяснении и различении идей, в определении терминов и в строгом соединении мыслей по законам логики. Результаты логической работы мысли и выразятся в практическом их применении к нашим действиям.
   В силу этого не трудно придти к заключению, что только при логической работе мысли мы приходим к правильным умозаключениям, т.е. расчеты наши покоятся на правильных суждениях, в противном случае человек не считается с обстоятельствами, упускает из виду свою цель, противоречит иногда себе, т.е. в одно и то же время хочет и не хочет той цели, которую преследует. <...>
   Суммируя все сказанное, я позволю себе придти к выводу, что способность к расчету является одной из познавательных функций ума человека. Эта познавательная функция координируется разумом, который направляет нашу мысль к логическим умозаключениям. <...>
   Установив понятие о расчете, как комбинации работы ума и воображения в подготовительный период, я перехожу к рассмотрению того явления психической области, которое составляет силу, побуждающую нас приступить к расчету, а затем принять, наконец, решение по свободному выбору, т.е. к рассмотрению волевой деятельности. <...>
   Если мы вдумаемся, то воля главным образом и заключается в решении. До известного момента мы, так сказать, колеблемся между противными сторонами. Мы накладываем последовательно тяжести на чаши весов, которые то поднимаются, то опускаются. Наступает, наконец, момент, который, по определению Рибо, является кризисом воли, когда мы перестаем колебаться, когда мы решительно склоняемся на одну из сторон, когда мы, наконец, решаемся. Но это решение без совершения действия было бы не полным волевым актом, оставаясь только на положении намерения. <...>
   Фулье говорит, что иногда развитие ума может парализовать волю. Люди с таким развитием ума переходят только от идее к идее; они во всяком деле видят слишком много pro и contra. Дальше периода обдумывания, обсуждения и размышления они не пойдут.
   С другой стороны, слабое развитие ума, т.е. отсутствие фактора, дисциплинирующего волю, может привести к актам безграничной энергии, почти безумию, отнимающему, как говорит Леваль, способность рассчитать степень опасности и даже возможность усмотреть эту последнюю. Такое проявление воли побуждает стремится к достижению цели, вопреки всем обстоятельствам, и становится в конце концов чудовищным ослеплением. То и другое является непонятным, как я уже говорил, проявлением волевого акта.
   Знание _ как продукт ума, является единственным средством к полезному применению воли. Отсюда ясно, какое громадное значение имеет правильное развитие ума в его способности к правильному расчету, базирующемся на знаниях, и правильное развитие воли в деятельности человека. Повторяю, что преобладание ума над волей приведет только к тому, что далее обдумывания, комбинирования, т.е. расчета, человек не пойдет. Вот почему Клаузевиц говорит, что умнейшие люди зачастую бывают самые нерешительные. Преобладание же воли над умом ведет к неудержимому влечению, к риску. Не в силу ли этого глубокий психолог Наполеон придавал такое серьезное значение равенству ума и воли. <...>
   Как бы мы ни напрягали познавательные способности ума, дабы оценить, обсудить, обдумать известное предприятие, тем не менее не во всякого рода деятельности мы все можем предвидеть, все рассчитать, так как по существу своему человек не господствует над всеми явлениями.
   В этом отношении мы являемся ограниченными владыками природы и в наши расчеты неизбежно вторгаются явлений случайности, которые могут тормозить, задерживать и нарушать их. <...> Но вместе с тем тот же расчет-предвидение, основанное опять-таки на познавательных способностях нашего ума _ должен посильно низвести до минимума значение тех случайных явлений, охватить, предугадать, предупредить которые доступно человеческому разуму.
   Великий мастер военного дела дает нам даже пределы военного расчета и случая, говоря, что всякое предприятие соображено хорошо, если 2/3 отнесено на долю расчета, и только 1/3 случаю. Я не останавливаюсь пока подробно на исследовании элемента случайностей, а упоминаю о нем лишь потому, что раз все предусмотреть невозможно, то доля, предоставляемая случаю, неизбежно требует от нас известной доли риска. Но такой риск является после зрелого обсуждения, после известной совместной работы ума и воли. Разум, сознавая, утверждая его необходимость, вызывает волю к решению.
   Совершенно другое значение получает риск ... являющийся результатом неполного волевого акта, одного влечения, желания, результатом неудержимой энергии воли, не регулируемой разумом. Такой риск толкает нас к решению без обсуждения мотивов, под влиянием чувствований, а иногда просто эмоций. <...>
   Необходимость быстрого принятия решений не исключает ... расчета, совершенного в самый короткий промежуток времени... Не находим ли мы подтверждение этому в завещанном нам "глазомере" великого нашего родного учителя Суворова? <...>
   Быстроту и натиск или решимость, являющуюся продуктом отваги (пренебрежения к опасности), т.е. способности к риску должна вызывать воля, но воля дисциплинируемая разумом. <...>
   Решимость в таких случаях мощно устраняет сомнения, мешкотность и также может подвинуть человека на риск, но этот риск, как плод ее, является плодом особого склада ума и воли. <...>
   Установив общие понятия о расчете и риске психологическим путем, установив их зависимость от чисто индивидуальных свойств человека, я перехожу к общему выяснению значения и допустимости расчета и риска в военном деле, дабы затем, путем изучения данных военной истории, рассмотреть, как применялся расчет при подготовке и ведении военных операций. <...>
   Война является не только борьбой с людьми, но с местностью, климатом, голодом, усталостью, болезнями и непогодой, а потому и эти факторы должны быть приняты в соображение при расчетах. Искусство и благоразумие требуют от нас, чтобы глубоко и основательно рассмотреть те условия, в которые мы поставлены ... качествами своих войск, их числом, целью своих действий, всеми своими средствами, и определить лучший способ их употребления.
   Не есть ли все это мощным указанием на громадное значение расчета?
   Все искусство военных действий состоит в соображениях и расчете, но, конечно, ценность их определяется приведением их в исполнение. <...>
   Некоторые исследователи деятельности Суворова, как стратега, склонны видеть в действиях его одно неуклонное стремление к риску, полное отрицание допустимости расчета. Но вряд ли может считаться справедливой подобная оценка при более вдумчивом и внимательном изучении работы мысли этого великого полководца. Если, с одной стороны, Суворов действительно был врагом методизма, то только того, по справедливости называемого фальшивым, которого придерживались европейские стратеги старой школы, т.е. медленных маршей, злоупотребление маневрами, пристрастие к обороне, кордонной системе, бесконечным осадам и т.п.
   "Не нужно методизма, а верный взгляд военный, завещает он нам, но в то же время говорит: твердость, предусмотрительность, глазомер, натиск"... "Надо знать уметь вести войну, уметь расчет"... "Будущие же предприятия определять впредь на сутки или на двое. План операционный в главную армию, в корпус, в колонну... Везде расчет времени"...
   И, наконец, в его глазомере, быстроте и натиске, как я уже говорил, нельзя не видеть удивительного сочетания расчета с решительностью.
   Правда, Суворов был поклонником риска, но такого риска, осуществление которого требует обстановка: "Идешь бить неприятеля, умножай войска, снимай коммуникацию"...
   В этом совете сосредоточения своих сил в минуту решительных действий Суворов завещает нам рисковать даже своими сообщениями и доказывает на примере своим движением от Бреста к Варшаве перед штурмом Праги.
   Являясь сторонником решительности и риска, Суворов в то же время говорит: "будь прозорлив, имей цель определенную; умей предупреждать обстоятельства ложные и сомнительные, но не увлекайся местной горячностью".
   В этих словах великого учителя мы видим опять-таки, что он не отрицает необходимости расчета.
   "Властвуй счастьем, быстротою Цезаря" _ опять завет решительности. Наконец, еще рельефнее, ее выпуклее обрисовываются взгляды его на исследуемый нами вопрос в его идеале военачальника: "Смел без запальчивости, быстр без опрометчивости, деятелен без легкомыслия".
   Не кроется ли в этих словах совершенно ясный и определенный приговор риску безрассудному, риску ради риска, что охарактеризовано нами выше.
   Петр Великий своим заветом указывает также на необходимость расчета "больше разумом и искусством побеждать, нежели множеством". Северная война прекрасно это иллюстрирует.
   В письме к своему брату Фридрих Великий пишет: "На войне нужно рисковать иногда, но в то же время нужно уменьшить этот риск в возможной мере благоразумием".
   Война и медлительность не уживаются, но, если кто-нибудь ничего не предпринимает после того, как в должной мере обдумает свое положение, тот достоин сожаления. Вот что говорит опыт и история всех войн. Война _ это азартная игра, в которой выигрывает тот, кто лучше рассчитывает.
   Генерал, по мнению Фридриха, должен осмотрительно взвешивать свои намерения (а это, ведь, равнозначно расчету), должен спокойно обдумать план действий и решительно приводить его в исполнение; необходимость может иногда заставить прибегнуть к самым отчаянным средствам, но за исключением этого случая, следует поступать с осторожностью и действовать с осторожностью, так как тот наиболее ловок, кто меньше всего рассчитывает "на авось". Конечно, говорит он, нужно на войне иногда рискнуть, но во всяком случае и рисковать следует обдуманно. <...>
   Подводя итоги высказанному в настоящей главе, я считаю себя в праве высказать, что расчет не только допустим, но и необходим в военной деятельности.
   Из приведенных мною цитат видно, что великие мастера военного дела совершенно одинаково смотрели на важное значение расчета, не отрицая в то же время необходимости риска.
   Расчет на войне это база необходимого предвидения и предусмотрительности. Присутствие духа, находчивость, вдохновение являются лишь только результатами расчета молниеносного. Расчет может быть и абсолютен, и относителен, так как все зависит от тех предположений, которые допускают, или непреложность выводов, или же только следуют закону вероятности.
   Важно лишь, чтобы наши предположения были бы достаточны для обдумывания, для отыскания возможной истины, т.е. чтобы они допускали определение результатов с возможно большим приближением.
   Полное знание обстановки на войне невозможно, а, следовательно, стремление к абсолютному расчету может привести к предвзятости. Вне обдумывания, вне расчета, вне предвидения, мы подчиняемся событиям вместо того, чтобы над ними повелевать. Война _ область опасности, случайностей, сомнений, неопределенности и неизвестности. <...>

Изместьев П.

Значение расчета при разработке и при ведении

военных операций //

Военный сборник. - 1915.- N3.-с.19-28;

N4.-с.17-30; N5.-с.17-32.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   РИБО (Ribot) Теодюль Арман (1839-1916), французский психолог и психопатолог, родоначальник экспериментального исследования высших психических процессов во Франции, директор 1-й французской психологической лаборатории (1889 г.), автор трудов по проблемам памяти, произвольного внимания, чувств и др.
   ФУЛЬЕ (Фуйе) (Fouillee) Альфред (1838-1912), французский философ, сторонник органической школы в социологии, автор работ по психологии народов.
   ЛЕВАЛЬ (Lewal) Жюль Луи (1823-1908), французский военный теоретик, дивизионный генерал (1880).
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023