Это было начало тех лихих 90-х, когда все прежнее рушилось, но деревня в ее традиционном укладе продолжала стоять в прежнем порядке.
После августовского путча 91-го года, свидетелем которого я являлся, возникло жгучее желание удалиться в глушь, дабы не видеть всего того беспредела, который разворачивался в стране.
*
Взяв в попутчики свояка, Сергея, я отправился с ним по тамбовским деревням в поисках тихого пристанища и волей случая оказался в деревеньке близ Моршанска, одного из районных городов Тамбовской области.
Буквально при въезде в эту деревеньку цивилизация заканчивалась и начиналась непролазная грязь, по которой можно было проехать разве что на тракторе или на танке.
Познакомившись с местными жителями, которые коротали время в праздных разговорах около местного "информационного центра" - сельского магазинчика со скудным набором продуктов питания - я узнал к своему удивлению, что деревеньке этой уже не менее трехсот лет.
Сообщение о столь почтенной исторической дате деревни этой вызвало мое любопытство: почему же за столько лет в деревне не построили хороших дорог?
Собеседники мои, как нередко бывает, стали кивать на власти: "они, мол, ничего не делают, вот мы и месим грязь каждый день".
Аргумент, казалось бы "железный", если бы не одно обстоятельство, которое имело место в последующие дни.
*
С большими потугами мне удалось разыскать для себя необходимый для покупки дом. И после улаживания формальностей, связанных с покупкой, я стал обживать новое жилище и знакомиться с соседями.
Рядом со мной соседствовали люди интересные, каждый со своей историей и неповторимой биографией: Федор Иванович, по прозванию "Логаныч", баба Люба, опрятная и деловая хозяйка, "Мальвина", маленькая и бойкая старушка, не известно за что так прозванная местными жителями. Невдалеке со своей семьей жил "Огурец", здоровенный мужик, вечно в подпитии и дед Иван, хитрый, прижимистый старик, наподобие шолоховского деда Щюкаря ...
*
Вот этот-то дед Иван и поведал мне одну знаменательную историю о том, как в колхозе пытались облегчить нелегкий труд сельчан.
*
Колхоз, о котором пойдет речь, был процветающим - на обширных полях этого объединения сельчан трудилось почти все население этой деревни. Большие стада крупного и не очень крупного скота, урожай пшеницы, картофеля и прочих культур приносил немалый доход этому предприятию и давал возможность покупать новую технику и оборудование для ферм.
*
Как-то, выслушав жалобы скотников на ферме, председатель Алексей Дмитриевич, тертый калач, которого, как говорится, на "мякине не проведешь", расщедрился и выделил деньги для покупки транспортера для навоза.
Дело, действительно, стоящее, если принять во внимание, как тяжела и неприятна работа с навозом. Скотникам, так официально называлась должность тех, кто был поставлен на чистку фермы от навоза, приходилось не один час работать вилами для того, чтобы навести порядок внутри фермы.
А тут такое благо.
Наладчик установил транспортер, отладил работу всех нехитрых систем и вручил "бразды правления" старшему смены скотников.
Тот, не лишенный природной сметки, сразу сообразил все преимущества малой механизации. Минут за 20 он вместе со своими товарищами погрузили весть навоз на ленту транспортера, а та резво и скоро выкинула неприятный, грязный и пачкающий груз за пределы здания.
Та работа, на которую раньше скотники тратили несколько часов, погружая навоз в допотопные тачки и вывозя их из коровника, была выполнена за считанные минуты.
Как тут не возрадоваться?
Был бы повод, а желание выпить по случаю или без оного, всегда в наличии.
Старший кликнул гонца и он принес винца...
Затем кликнул еще раз...
Потом еще.
В общем, посидели на славу, выпили много, но и повод для выпивки был знатный - за столько лет в отдельно взятую ферму пришла цивилизация.
*
Простой транспортер высвободил массу времени...
А свободное время - это благо любого человека.
Но, в большинстве случаев, свободное время - зло. Это понимал великий Суворов и советовал командирам постоянно занимать чем-то полезным своих подчиненных, ибо знал, что предоставленный самому себе человек не всегда с пользой для себя и окружающих использует это самое свободное время.
*
В деревне для большинства мужиков издавна существовало правило: или работать, или ... пить. Не привык сельчанин сидеть за книжкой или же заниматься какой-то умственной или иной работой, кроме той необходимой, что определена его должностью или заботой о личном хозяйстве.
Напоил-накормил скотину - это и есть то необходимое домашнее дело, за которое он отвечает. А вот заняться благоустройством собственной усадьбы - это "излишество".
Сколько упреков, к примеру, слышал я от проходящих мимо моего дома односельчан, когда мостил дорогу около дома, чтобы не вязнуть в грязи каждый раз после дождя. "Чего, ты, его лижешь?", - спрашивал меня Огурец, видя мои старания приукрасить фасад дома.
Неудовольствие Огурца можно было понять: его жена, Люба, но более известная как "Огурчиха", каждый день, проходя мимо моего дома, с завистью смотрела на оштукатуренные стены, приятный и ласкающий цвет фасада и, видимо, с горечью сравнивала свой дом с моим. А, придя домой, говорила моему соседу: "Ты погляди, вон как москвич свой дом отремонтировал. А у нас все сыплется, забор покосился, а хлев того и гляди завалится".
"Цыц, баба, полковнику делать нечего, вот он выделывается", - прикрикивал Огурец. - У меня и так дел полно. А хлев-то не завалился - простоит еще"...
*
Но вернемся к нашим "именинникам".
Справив рождение новой, механизированной, легкой жизни, избавившей скотников от тяжелого труда, работники наши разошлись по домам, оставив неприбранным транспортер.
Агрегат этот нуждался в чистке. На дворе стоял конец ноября. На ферме было прохладно и при минусовой температуре жидкий навоз сковывал движущиеся детали транспортера как цемент.
"Гонец", самый младший и более трезвый, чем все остальные, робко напомнил старшему, что неплохо было бы почистить агрегат перед уходом домой. Но старший, доведенный до кондиции, что-то пробурчал в ответ и веселая ватага двинулась по домам.
На пути к дому, как всегда, добавили в сельском магазинчике, который исправно перевыполнял план по продаже спиртного.
*
На следующий день, с большим опозданием все собрались на скотном дворе.
После вчерашнего голова болела, а потому гонец вновь сбегал за "винец" и ободренная дозой спиртного, веселая кампания принялась за дело.
И вот тут-то произошла неприятная неожиданность. Включенный транспортер натружено загудел и встал.
Причину поломки определили быстро - сгорел предохранитель.
"Мастер" по электрике нашелся быстро. Поставили жучок из толстой проволоки, чтобы не перегорал.
Вновь включили транспортер, предварительно простукав те места, которые должны были крутиться-вертеться.
Агрегат заработал и вновь появился повод послать гонца.
Гонец, как и в первый раз, не единожды притоптывал дорожку к магазину и прекратил свой челночный бег только тогда, когда большинство уже "лыка не вязало".
На сей раз кое-кто остался ночевать прямо в коровнике, а другие, ногами посильнее, вновь не удержались: проходя мимо магазина, завернули к нему и добавили для кондиции.
Это было уже начало запоя...
Но не о нем сегодня речь.
*
Третий день механизации начался как предыдущий - с похмелки, но уже более основательной ...
Нагрузили транспортер с верхом, да забыли включить рубильник.
Затем старший, чертыхаясь, включил рубильник и услышал жуткий треск в чреве агрегата. Затем посыпались искры и повалил густой дым из двигателя.
"Электрик", тот, что ставил жучок, констатировал: "Двигатель сдох"...
Тут на беду появился председатель и сразу же разобрался в случившемся. Приговор его был строг - старшего он разжаловал в простые работники, а на его место назначил другого работника, не очень расторопного, но менее пьющего.
Тут же, под его присмотром, полупьяные работяги взялись за привычные тачки и стали понуро вывозить навоз из коровника.
Устали все основательно.
Вспомнили добрым словом трудягу-транспортер, посетовали на то, что обошлись с ним неразумно.
*
Дни шли. Транспортер никто чинить не приехал. А потому он только мешал уборке навоза. Да и председатель не торопился с вызовом специалиста, а потом и сам забыл о такой необходимости.
В конце концов агрегат выставили на скотный двор.
И это был конец механизации.
Видя выставленный за ненужностью агрегат, мужики сообразили, что на нем есть масса полезных вещей, нужных в собственном хозяйстве. Один открутил пару гаек, другой снял ленту, третьему пришелся к месту приводной ремень...
Через неделю с транспортера уже не было что снимать. Остался один остов, годный разве что на металлолом.
*
Механизация сельского хозяйства закончилась...
Вот что рассказал мне дед Иван.
Рассказывал с юмором, со смехом.
Вот над кем он смеялся? Над теми незадачливыми работягами?
По всей вероятности, над ними.
А ему посмеяться бы над собой, ведь за столько лет жизни на одном месте он так и не удосужился привести свой двор в порядок.
А что стоило бы ему день за днем, месяц за месяцем обустраивать свой дом, механизируя и облегчая трудную работу. Да и теплый туалет давно бы надо было построить, а то ведь и в стужу бегает наш дед Иван во двор...
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023