ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
"Рассвирепевшая совесть"

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    А.Н. Толстой обратился к правительству с просьбой передать премию, присужденную ему за роман "Хождение по мукам", на постройку танка и разрешить назвать его "Грозный". Об этой повести он говорил так : "Она была моим ответом на унижения, которым немцы подвергли мою Родину. Я вызвал из небытия к жизни великую страстную русскую душу - Ивана Грозного, чтобы вооружить свою "рассвирепевшую совесть".

  

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

   0x01 graphic
   Сохранить,
   дабы приумножить военную мудрость
   "Бездна неизреченного"...
  
   Мое кредо:
   http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html
  

0x01 graphic

Петр I в рыцарских доспехах.

Художник Натье Жан-Марк (1685-1766)

  
  

Анатолий Каменев

"РАССВИРЕПЕВШАЯ СОВЕСТЬ"

  
   Алексей Николаевич Толстой обратился к правительству с просьбой передать премию, присужденную ему за роман "Хождение по мукам", на постройку танка и разрешить назвать его "Грозный". Об этой повести он говорил так: "Она была моим ответом на унижения, которым немцы подвергли мою Родину. Я вызвал из небытия к жизни великую страстную русскую душу -- Ивана Грозного, чтобы вооружить свою "рассвирепевшую совесть".
  
  
   Калининград - город удивительный и уникальный. Основан он был в 1255 году Тевтонским орденом крестоносцев и получил имя Кенигсберг, что в переводе с немецкого означает "Королевская гора".
  
   Почти 200 лет понадобилось Тевтонскому ордену, чтобы покорить народы, проживающие по берегам Балтики и семьсот лет потомки рыцарей превращали свою землю в неприступную крепость.
   *
   По обычаям того времени этот замок был построен как средневековая крепость и представлял собой замкнутую стену, усиленную несколькими башнями. Немецкие крестьяне, ремесленники, купцы, заселявшие новые земли предпочитали селиться вблизи замка, полагаясь на защиту гарнизона от воинственных пруссов. При угрозе нападения поселяне укрывались в замке, увеличивая его гарнизон. Довольно скоро эти поселения разрослись в несколько сел, а затем слились в три поселка, ставшие несколько позднее тремя городами: Альтштадт, Кнайпхоф и Лёбенихт(Нойштадт).
   *
  
   Столь большое население уже не мог вместить орденский замок, ставший к 1466 году резиденцией гроссмейстера Ордена, т.е. фактически столицей Тевтонского Ордена.
   Вокруг Альтштадта, Кнайпхофа и Лёбенихта возводится общая крепостная стена с башнями, а позднее с развитием артиллерии и с бастионами. Замок становится сердцевиной крепости (цитаделью) и название Кёнигсберг автоматически распространяется и на эти города, хотя они вплоть до 1724 года сохраняли каждый свою самостоятельность.
   *
  
   Спустя несколько веков немецкие фортификаторы сделали вывод, что в борьбе за крепость форты играют ключевую роль.
   При этом решающую роль в борьбе за овладение или удержание фортов играет артиллерия.
   С 1872 года вокруг Кёнигсберга начинается строительство фортов. Всем фортам были даны имена собственные в честь прославленных немецких полководцев и королей.
   К 1875 году строительство фортов было в основном закончено.
   *
   Для фортов предусматривались свои постоянные гарнизоны в 200-300 человек пехоты при 30-40 пушках.
   *
  
   Однако, едва лишь строительство фортов было закончено, появились крупнокалиберные осадные орудия, которые пробивали кирпичное перекрытие толщиной в 1 метр, прикрытое сверху слоем бетона 0.75м. и слоем земли 1.5 метра.
  
   Потому в 1885 г. было решено усилить бетоном фортовые помещения: поверх кирпичного свода устроен был слой песка толщиной в 1 метр, а выше него бетонный слой толщиной 1-.1.2 м. Все двери в фортовых помещениях заменили на толстые стальные сейфового типа, а на окна навесили стальные ставни.
   *
   Однако, не смотря на огромные финансовые затраты (149 млрд. марок) вопрос приведения фортов в соответствие с требованиями времени был решен лишь отчасти.
   *
   Но в конце ХIХ-начале ХХ вв. меняться взгляды на роль фортов в войне, так как война перестала быть позиционной и приняла маневренный характер.
   *
   Однако, в конце второй Мировой войны фортам Кёнигсберга выпала, наконец, участь сыграть свою боевую роль.
  
   Геббельс твердил, что форты - это ночная рубашка Кёнигсберга, за которой горожане могут спать спокойно, не опасаясь "азиатско-еврейских полчищ современных гуннов", что "большевики обломают себе зубы о гранит крепости", что форты это верх современной военно-инженерной науки.
   *
  
   Действительно, тяжелые орудия держали под перекрестным обстрелом всю прилегающую местность на 30-40 километров в окружности. Ближние подступы были надежно прикрыты многослойными проволочными заграждениями, минными полями, бесчисленными волчьими ямами. Каждый метр совершенно открытой местности был пристрелян не менее чем из 3-4 крупнокалиберных пулеметов.
  
   До зубов вооруженный гарнизон каждого форта в 500 эсэсовцев уроженцев Восточной Пруссии с полным запасом продуктов, оружия и боеприпасов на год осады.
   Собственный подземный госпиталь, электростанция, система водоснабжения.
   Все форты связаны между собой подземными переходами, в которых проложена узкоколейная железная дорога, позволяющая быстро перебрасывать из форта в форт подмогу.
   *
  
   Советская Армия перед решительным штурмом Кенигсберга сделала остановку, но уже 5 апреля 1945 г. советская тяжелая артиллерия начала разрушение фортов.
   В результате штурма отдельные форты были взяты, другие - блокированы, в силу чего в ночь на 10 апреля комендант крепости генерал О.фон Лаш подписал акт о капитуляции.
   *
   После войны форты долгое время брошенными, бесхозными.
   Затем в одном из них разместилась 11-я гвардейская дивизия, в другом долгое время хранилось трофейное немецкое стрелковое оружие. А в одном из фортов саперы взрывали, собранные с окружающей местности боеприпасы и совершенно его разрушили.
   ***
  
   Но и в мою бытность в Калининграде форты вызывали восхищение своей величественностью, военно-инженерной мыслью и скорбь по поводу того, что потомки не стремятся сохранить то, что было сделано их предками.
  
   ***

0x01 graphic

  
   Кенигсберг, по праву называют городом Иммануила Канта, великого немецкого философа.
  
   У стен Кафедрального собора, величественного, но разрушенного здания, находится его могила.
   В алтарной части собора захоронены правители Пруссии династии Гогенцоллернов.
  
   Канта, как и многих независимых мыслителей, власти не любили, но народ свято чтил.
  
   Известно, что во время Семилетней войны Восточная Пруссия вошла в состав Российской империи.
   Новоиспеченный подданный российской императрицы Елизаветы Петровны, Иммануил Кант, в марте 1758 года обратился к ней с просьбой предоставить ему освободившуюся в университете вакансию заведующего кафедрой логики и метафизики.
   До государыни прошение не дошло.
  
   Рассмотревший челобитную по существу, губернатор Восточной Пруссии Николай Корф отказал философу по типично бюрократическим мотивам: другой претендент на эту вакансию имел больший стаж преподавательской деятельности, что и решило вопрос не в пользу Канта.
   Уже к середине XVIII века перед его талантом преклонялась вся Европа.
   Тем не менее, Кант умер в достатке.
  
   Смерть философа вызвала неподдельную скорбь во всем городе. Достаточно сказать, что гражданская церемония прощания с ним длилась вместо положенных трех дней почти две недели. 28 февраля гроб учителя несли 28 лучших студентов Альбертины.
   ***
  
   Мысли Канта до сих пор вызывают восхищение своей простотой и точностью.
   Приведу некоторые его изречения:
  
   -- "Закон, живущий в нас, называется совестью"
   -- "...Высшее нравственное благо не может быть осуществлено исключительно посредством стремления отдельного человека к его собственному моральному совершенству, а требует объединения людей в одно целое ради той же цели, т.е. системы благомыслящих людей, в которой и благодаря единству которой это благо только и может осуществиться..."
   -- "...Гражданин государства, и притом с позволения самого государя, должен иметь право открыто высказывать свое мнение о том, какие из распоряжений государя кажутся ему несправедливыми по отношению к обществу...
   -- Свобода печатного слова есть единственный палладиум прав народа..."
   -- "Должно признать, что величайшие бедствия, терзающие культурные народы, суть последствия войны, а именно последствия не столько происходящей ныне или происходившей, сколько неослабевающего и даже беспрерывно увеличивающегося приготовления к будущей. На это тратятся все силы государства, все плоды его культуры, которые могли бы употребляться для еще большего распространения последней; свободе наносятся во многих местах весьма чувствительные удары, и материнская заботливость государства о единичных членах выражается в неумолимо суровых требованиях, которые оправдываются также интересами внешней безопасности".
   -- "...Вечный мир (конечная цель всего международного права) есть, разумеется, неосуществимая идея. Но политические принципы, нацеленные на то, чтобы вступать в такие [международные] связи, которые служили бы постоянному приближению к состоянию вечного мира, вполне осуществимы..."
   -- "...Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству - и в своем лице, и в лице всякого другого также - как к цели. И никогда не относился бы к нему только как к средству".
  
   ***
  
   Русская история удивительным образом переплелась с историей Кенигсберга.
   В 18 веке до России из Европы удобнее всего было добираться именно через Кенигсберг.
   Таким маршрутом путешествовал Петр I.
  
   Из истории известно, что в одно из посещений Петром I Кенигсберга король Фридрих-Вильгельм I подарил русскому царю Янтарную комнату.
   Янтарь, этот редкий продукт прусской земли, достиг в Пруссии единственного в своем роде значения, как стоящий вне конкуренции материал для изделий на экспорт.
   Он стал официальным дипломатическим подарком герцогов Пруссии и далее их последователей курфюйтов фон Бранденвург и, наконец, королей Пруссии.
   *

0x01 graphic

   Во время русско-прусско-французской войны 1806 -1807 гг, в Пруссии бывал Михаил Илларионович Кутузов...
   ***
  
   С самого начала в Калининграде меня поразило многое: старинные здания, сделанные из плотного красного кирпича со старинными клеймами, мощенные булыжником улицы, величественные старые здания, просторные и высокие сельскохозяйственные постройки и многое другое.
  
   По пути в военное училище я обратил внимание на необычный мост, который перекрывал два рукава реки Преголи и её пройму между посёлками Прибрежное и Ржевское.
  
   Мост этот имел две полосы: обычную и вторую - с поднятыми вверх пролетами.
   Пролеты эти, как бы поднятые для прохождения судов, все время оставались в одном и том же положении и никогда не опускались для проезда транспорта.
  
   Впоследствии я узнал, что этот мост, названный Пальмбургским (по названию рядом расположенного посёлка Пальмбург, в советское время - Прибрежный), был разработан в 1928 г. организацией Тодта в соответствии с большой программой строительства автострад.
   *
  
   Главная его конструкторская особенность в том, что на опорах, расположенных по берегам старого и нового Прегеля, были размещены удлинённые пролётные строения, консолями направленные в сторону русла.
   На консолях размещались специальные вставки - русловые пролёты.
   Подобная конструкция позволяла в критический момент "экономно" вывести его из строя путём подрыва опор. Ещё во время строительства моста он был подготовлен к взрыву. В его опорах предусматривались минные камеры.
  
   Мост был взорван в ночь с 29 на 30 января 1945 года, когда войска Красной армии подошли к фортовому поясу Кёнигсберга и были уже готовы к его преодолению.
   В начале 1970-х годов одна из полос движения была восстановлена. Вторая полоса так и осталась не восстановленной.
  
  

Немецкое "наследие" училища

  
   Инженерное училище было размещено на базе немецкого пехотного полка, стоявшего здесь более сорока лет назад.
  
   По сравнению с полковой базой АВОКУ, КВИУВ был в несравненно лучших условиях.
   По всей большой территории военного городка были построены добротные здания.
   *
  
   Мне раньше не приводилось видеть такой конструкции.
   Дома имели прочные несущие деревянные конструкции, сплетенные особым способом. Внутрь между балками на стенах закладывался специальный раствор с наполнителем из разных строительных отходов. Раствор был настолько прочный, что за 50 лет эксплуатации не дал ни трещин, ни отслоений.
   Требовалось лишь периодически красить стены, не прибегая к ремонту фасадов.
  
   Крыши домов были островерхие, что имело двойное преимущество: во-первых влага и снег быстро скатывались с крыши и тем не давали воде возможность застаиваться и портить покрытие; во-вторых, все чердачные помещения можно было использовать как подсобные, размещая там что-либо.
  
   Внутренняя конструкция зданий тоже впечатляла.
   Потолок был сделан из камыша и оштукатурен и тем самым хорошо держал тепло. Батареи в комнатах имели своеобразные отражающие экраны, направляющие тепло внутрь комнаты. По периметру комнаты шел желобок, в который при необходимости можно было укладывать электропровод. Этажи между собой сообщались с помощью коммуникационных труб, что давало возможность без труда передавать с этажа на этаж необходимые провода.
  
   Территория училища была покрыта брусчаткой.
   Ей же было покрыто все пространство перед ангарами с танками и инженерной техникой. Состояние брусчатки было идеальное, а поверхность дорожек - ровной с равными уклонами для слива воды.
  
   Под всей территорией училища шла сложная сеть сообщений, по которой шла дождевая вода, линии связи и т.д.
   Все металлические изделия прежних времен находились в идеальном состоянии и не были подвержены коррозии.
   *
  
   Буквально, за тыльными воротами училища начинался полигон и из моего окна было видно, как курсанты отрабатывают практические навыки в стрельбе, вождении машин и т.д.
   *
  
   Другими словами, мне впервые удалось увидеть столь рационально спланированное место для учебных занятий курсантов.
   Что ж, у немцев было чему поучиться...
   ***
   Но время нежданного отдыха закончилось и после праздников я, наконец, удосужился приема начальника училища.
  
  

КВИУИВ. Первая встреча с Жигайло

  
   Калининград встретил меня не очень-то гостеприимно. Прибыв в город в разгар майских праздников 1984 года, я не имел возможности сразу же представиться начальству, хотя такая возможность случайно и открылась.
  
   Получилось так, что во время моего представления дежурному по училищу, в здание вошел генерал-лейтенант Жигайло, начальник этого заведения.
  
   В отличие от полковника Хапилина, он даже не остановился и не поинтересовался тем, кто прибыл для дальнейшего прохождения службы.
  
   Взглянув на меня исподлобья, он бросил несколько слов дежурному и скрылся в своем кабинете.
   *
  
   В этом мимолетном случае проявилась натура нового начальника, у которого все было строго регламентировано и всякое действие было облечено в строго заведенный ритуал.
  
   Это было следствием того, что генерал Жигайло уже 14 лет руководил училищем и все в этом учебном заведении он поставил в зависимость от своей воли.
  
   Все в училище было завязано на него, вплоть до выписки гвоздей.
  
   И здесь была не просто хозяйственность, а тонкий расчет человека, старающегося поставить всех должностных лиц в зависимость от своей воли.
  
   *
  
   Я, безусловно, не выступаю против порядка и ритуала, если порядок не начинает попирать нормы простой человечности и радушия.
  
   Нет возражений против здорового ритуала, если тот не унижает личность.
   Чего, к примеру, стоило лишь на 2-3 минуты остановиться перед вновь прибывшим офицером и поинтересоваться, кто он такой, зачем прибыл и какие проблемы его в настоящий момент волнуют.
  
   Нет, Жигайло был не таков.
   Ему было важно выдержать паузу, дать возможность человеку понервничать, прочувствовать его, Жигайло, значимость и свое ничтожество.
  
   В отличие от генерала Некрасова, это был в высшей степени корректный человек, никогда не допускающий публичной грубости и оскорблений.
   Но в объятиях его педантизма, мелочности и формализма мог задохнуться каждый.
  
   Он был настолько злопамятен, что не прощал никому какого-то сопротивления его воле.
   Он мог сломать судьбу почти любому, благо у него под рукой был услужливый приятель - начальник политического отдела генерал-майор Крутов.
  
   *
   Конечно, всего этого я еще не знал, стоя перед окошком дежурного по училищу, но холодком уже повеяло...
   *
  
   С моим прибытием в училище сразу же возникла проблема жилья.
   Благо, что я приехал один и неустроенность с жильем коснулась лишь меня одного. Хорошо, что в общежитии училища оказалась свободная койка, которая и досталась мне.
   *
   Дни были праздничные и время высочайшей аудиенции никто определить не мог. Надо было ждать, когда начальник училища назначить мне время для представления.
   *
   А пока можно было познакомится с училищем и городом. Начал, естественно, с самого училища и обнаружил весьма много интересного.
   *
  

"Кто вас сюда рекомендовал?"

  
   Генерал принял меня сухо.
   Впрочем, с подчиненными он был такой всегда.
  
   У него был свой круг, в котором он вел себя по-другому. Со всеми же прочими вел себя в рамках строгой официальности.
  
   Формальный доклад обо мне, который делал начальник отдела кадров, его вполне удовлетворил. Однако, он все же задал вопрос, который, по всей вероятности, вертелся у него на языке:
  
   - Кто вас рекомендовал в наше училище?
  
   Ему, естественно, надо было знать, каким это образом подполковник из далекой Алма-Аты нежданным образом перебрался в Калининград.
   В его недоумении был смысл.
   Кадровики обычно не перемещали на такие расстояния офицеров, если за ними не стояли какие-то влиятельные лица.
   *
  
   Мне, конечно, не пришло в голову объяснять Жигайло все перипетии кадровой возни вокруг меня. Потому решил ответить уклончиво:
  
   - Мне неизвестно о мотивах моего назначения. Так решили в Москве.
  
   *
  
   Ответ был правильный, как стало известно потом.
   Генерал Жигайло долгое время ломал голову над тем, кто стоит за моей спиной в Москве.
  
   Тоже пытались выяснить и различные разведчики, подсылаемые им и начальником политотдела Крутовым на кафедру. Почему-то этим интересовались и на кафедре, предрекая мне недолгое время начальствования и возвращения в Москву.
  
   В одном была правда - мне, действительно, представится возможность вернуться в Москву.
   Правда, спустя 2,5 года работы в Калининграде...
  
   *
  
   После работы в Алма-Ате мне не составляло труда освоиться на новом месте и в новой должности.
   Теперь мне предстояло хотя бы частично осуществить то, что не удалось сделать в АВОКУ...
  
   0x01 graphic
  
   Окончание книги журналиста Д. И. Ортенберга "Год 1942. Рассказ-хроника":
  
   "Незадолго до этого мне позвонили и попросили разыскать Толстого, с ним хотел поговорить Сталин.
   Беседа у них была не длинной. Речь шла о повести писателя.
   Сталин ее прочел и отозвался одобрительно. А теперь, получив письмо Толстого, Сталин, видно, понял, почему писатель просил назвать танк "Грозный".
   В своей ответной телеграмме Толстому, опубликованной в "Красной звезде" и других газетах, он писал: "Ваше желание будет выполнено".
  
   Прошло немного времени, и Алексей Николаевич с группой писателей, тоже передавших свои премии на строительство танков, выехал под Москву для вручения боевых машин их экипажам.
  
   Опушка леса с высокими елями, упиравшимися тонкими верхушками в серое низкое небо. Импровизированная трибуна из свежеструганных досок на небольшой снежной полянке.
   Перед трибуной выстроились "тридцатьчетверки".
   На рубчатой броне башни командирской машины -- яркая белая надпись: "Грозный".
   У машины четверо танкистов. Трое совсем еще молодые парнишки в черных комбинезонах и шлемофонах. Четвертый, постарше, в фуражке и защитных очках, Павел Беляев, командир машины, в прошлом ивановский ткач.
   Краткий митинг.
   Алексей Николаевич торжественно передает экипажу свой танк и обращается к нему с душевным напутствием.
   Танки прогремели мимо трибуны, прошли вдоль опушки леса и, круто развернувшись, остановились на полянке.
   А затем в избушке, убранной свежими еловыми ветками, -- незатейливый банкет и проводы: танкисты уходят на фронт"...
  
  
   0x01 graphic
  
   Информация к размышлению
  

0x01 graphic

"Се человек".

Художник Тициан

Анатолий Каменев

(Фрагменты из книги: "Педагогика благонравия: Хрестоматия. / Авт.-сост. А.И. Каменев - М., 2004. - 164 с.)

  

О союзе трех добродетелей,

то есть о вере, надежде и любви

Иоанн Лествечник

  
   1.Ныне же, после всего сказанного, пребывают три сия, все связующие и содержащие: веры, надежда и любы, больше же всех любы, ибо ею именуется Бог (1 Кор. 13, 13). 2.По моему разумению, вера подобна лучу, надежда - свету, а любовь - кругу солнца. Все же они составляют одно сияние и одну светлость.
   3.Первая все может творить и созидать; вторую милость Божия ограждает и делает непостыдною; а третья никогда не падает, не перестает от течения, и не дает опочить уязвленному ее блаженным упоением.
  
   4. Кто хочет говорить о любви Божией, тот покушается говорить о Самом Боге; простирать же слово о Боге погрешительно и опасно для невнимательных.
   5. Слово о любви известно Ангелам; но и тем по мере их просвещения.
   6. Любовь есть Бог (Иоан. 4, 8); а кто хочет определить словом, что есть Бог, тот, слепотствуя умом, покушается измерить песок в бездне морской.
   7. Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть; по действию своему, она есть упоение души; а по свойству источник веры, бездна долготерпения, море смирения.
   8. Любовь собственно есть отложение всякого противного помышления; ибо любы не мыслит зла (1 Кор. 13, 5).
   9. Любовь, бесстрастие и сыноположение различаются между собою одними только названиями. Как свет, огонь и пламень соединяются в одном действии, так должно рассуждать и о сих совершенствах.
   10. По мере оскудения любви бывает в нас страх; ибо в ком нет страха, тот или исполнен любви, или умер душою.
   11. Нисколько не будет противно, как я думаю, заимствовать сравнения для вожделения, страха, тщательности, ревности, служения и любви к Богу от человеческих действий. Итак блажен, кто имеет такую любовь к Богу, какую страстный любитель имеет к своей возлюбленной. Блажен, кто столько же боится Господа, сколько осужденные преступники боятся судии. блажен, кто так усерден и прилежен в благочестии, как благоразумные рабы усердные в служении господину своему. Блажен, кто столько ревностен к добродетелям, сколько ревнивы мужья, лишающие себя сна от ревности к своим супругам. Блажен, кто так предстоит Господу в молитве, как слуги предстоят царю. Блажен, кто подвизается непрестанно угождать Господу, как некоторые стараются угождать человекам.
   12. Мать не так бывает привязана к младенцу, которого кормит грудью, как сын любви всегда прилепляется к Господу.
   13. Истинно любящий всегда воображает лицо любимого, и с услаждением объемлет образ его в душе своей. Вожделение это не дает ему покоя даже и во сне, но и тогда сердце его беседует с возлюбленным. Так бывает обыкновенно в телесной любви, так и в духовной. Некто, уязвлен будучи такою любовию, сказал о самом себе то (чему я удивляюсь): аз сплю, по нужде естества, а сердце мое бдит (П. Песн. 5, 2) по великой любви моей.
   14. Заметь, о премудрый брат, что когда олень душевный истребит ядовитых змей, тогда душа желает и скончавается (Пс. 83, 2) от любви ко Господу, будучи жегома огнем ее, как неким ядом (э).
   15. Действие голода бывает как-то неопределенно и неясно, а действие жажды ясно и ощутительно; ее узнают по внутреннему жару. Посему любящий Бога и говорит: возжада душа моя к Богу крепкому, живому (Пс. 41, 3).
   16. Если присутствие любимого человека явственно всех нас изменяет, и делает веселыми, радостными и беспечальными: то какого изменения не сделает присутствие Небесного Владыки, невидимо в чистую душу приходящего.
   17. Страх Божий, когда он бывает в чувстве души, обыкновенно очищает и истребляет нечистоту ее. Пригвозди, говорит Пророк, страху Твоему плоти моя (Пс. 118, 120). Святая же любовь в действии своем иных снедает, по оным словам Песни Песней: сердце наше привлекла еси, сердце наше привлекла еси (Пс. Песн. 4, 9). А некоторых она просвещает и радует действием своим, по сказанному: на Него упова сердце мое: и поможе ми, и процвете плоть моя (Пс. 27, 7); и сердцу веселящуся, лице цветет (Прит. 15, 13). И когда человек весь бывает внутренне соединен и срастворен с любовию Божиею, тогда и по наружному своему виду, на теле своем, как в зеркале, изъявляет светлость души своей. так прославился Моисей Боговидец.
   18. Достигшие сей равноапостольной степени часто забывают телесную пищу; думаю же, что они очень часто и не желают оной. И это не удивительно, потому что нередко и противным сему желанием томимые отвергают пищу.
   19. Еще думаю, что и тела сих нетленных не подвергаются болезни по обыкновенным причинам; ибо они уже очистились, и некоторым образом сделались нетленными от пламени чистоты, которая пресекла в них пламень страстей. Думаю также, что и самую пищу они принимают без всякого услаждения; ибо как подземная вода питает корни растений, так и сии души питает огнь небесный.
   20. Умножение страха Божия есть начало любви; а совершенство чистоты есть начало Богословия.
   21. Совершенно соединивший чувства свои с Богом тайно научается от Него словесам Его. Но когда это соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно.
   22. Слово, соприсносущее Отцу, творит чистоту совершенною, пришествием Своим умертвив смерть; а когда она умерщвлена, ученик богословия получает просвещение.
   23. Слово Господне, дарованное от Господа, чисто, и пребывает в век века; непознавший же Бога разглагольствует о Нем по догадке.
   24. Чистота соделала ученика своего богословом, который сам собою утвердил догматы о Пресвятой Троице.
   25. Любящий Господа прежде возлюбил своего брата; ибо второе служит доказательством первого.
   26. Любящий ближнего никогда не может терпеть клеветников, но убегает от них, как от огня.
   27. Кто говорит, что любит Господа, а на брата своего гневается, тот подобен человеку, которому во сне представляется, что он бежит.
   28. Сила любви в надежде; ибо надеждою ожидаем воздаяния любви.
29. Надежда есть обогащение невидимым богатством; надежда есть несомненное владение сокровищем еще прежде получения сокровища.
   30. Надежда есть упокоение в трудах. она - дверь любви; она убивает отчаяние, она - залог будущих благ.
   31. Оскудение надежды есть истребление любви; с надеждою связаны наши труды; на ней зиждутся подвиги; ее милость Божия окружает.
32. Монах с благою надеждою закалает уныние, мечом первой умерщвляя второе.
   33. Вкушение даров Господних рождает надежду; ибо невкусивший оных не может не иметь сомнений.
   34. Надежду разрушает гневливость; ибо упование не посрамит, муж же ярый неблагообразен (Притч. 11, 25).
   35. Любовь есть подательница пророчества; любовь - виновница чудотворений; любовь - бездна осияния; любовь - источник огня в сердце, который, чем более истекает, тем более распаляет жаждущего. Любовь утверждение Ангелов, вечное преуспеяние.
   36. Возвести нам, о Ты, прекраснейшая из добродетелей, где Ты пасеши овцы твоя? Где почиваеши в полудне (Песн. Песн. 1, 6)? Просвети нас, напой нас, наставь нас, руководи нас: ибо мы жаждем придти к Тебе. Ты владычествуешь над всеми. Ты уязвила душу мою, и не может стерпеть сердце мое пламени Твоего. Итак, воспев Тебя, иду. Ты владычествуеши державою морскою, возмущение же волн его ты укрощаеши и умерщвляеши. Ты смиряеши, яко язвена, гордый помысл; и мышцею силы Твоея расточив враги Твоя (Пс. 88, 10.11), делаешь любителей Твоих непобедимыми от всякой брани.
   37. Но желаю я узнать, как видел Тебя Иаков утвержденною на верху лествицы? Скажи мне, какой был вид оного восхождения? Что означает самый образ лествицы, и расположение степеней ее, тех восхождений, которые полагал в сердце своем (Пс. 83, 6) некий любитель красоты Твоей? И сколько их числом, жажду узнать? И сколько времени требуется на восхождение оной? Тот, который Тебя видел и боролся с Тобою, возвестил нам об одних только по одной лествице руководителях (Ангелах); но ничего более не восхотел, или, лучше сказать, не возмог открыть. Тогда Она, сия царица, как бы с неба явившись мне, и как бы на ухо души моей беседуя, говорила: доколе ты, любитель Мой, не разрешишься от сей дебелой плоти, не можешь познать красоты Моей, какова она.
  
   Лествица же, виденная Иаковом, пусть научит тебя составлять духовную лествицу добродетелей, на верху которой Я утверждаюсь, как и великий таинник мой говорит: ныне же пребывают три сия: вера, надежда, любы; больше же всех любы (1 Кор. 13, 13).
  
  

0x01 graphic

СВЕТ ВЕРЫ И БЕЗУМИЕ НЕВЕРИЯ

А. Кураев

   Один из мифов, въевшихся в религиоведческие представления современных людей, касается слова "вера". "Лучше знать, чем верить... Вера - удел слабых... Религия имеет дело с верой, а область знания - удел науки... Верят лишь в то, что нельзя доказать". Таковы формулы соответствующего раздела светского катехизиса. Так ли это на самом деле?
  
   Человек сам должен заботиться о чистоте своего зрения, своего совестного взгляда. Тот, кто пытается быть простым наблюдателем, не узнает ничего.
   *
   Человеку предстоит выбор онтологии. Искуситель ... настаивает: "Признай лишь явное". Человеку же предстоит отразить внешний мир - как отражают натиск. Отражение не как восприятие, а как неприятие. И поистине "необходимо быть поистине великим человеком, чтобы устоять против здравого смысла" (Ф.М. Достоевский).
   *
   В конце концов именно "не уму, а воле дано решать, что есть, чего нет; что истина, что ложь".
   *
   Вера должна быть еще и верностью. Обращение человека к вере - это не один - единственный момент в его жизни. Мало найти Бога - надо сохранить обретенное. Этот выбор вновь и вновь необходимо подтверждать. Живая вера как внутренняя данность, как феноменологическая очевидность переживается нами не так уж часто. Вообще "как дело живого усилия, христианское сознание никогда не сможет быть просто данным". Скорее можно сказать словами Владимира Зелинского, что всю жизнь "мы скитаемся в притяжении веры".
   *
   Для сохранения этой верности надлежит нам быть наблюдателями над самими собой - "чтобы не похищалось у ума памятование надежды его", - говорит преп. Исаак Сирин. Вот что замечательно в этих его словах - следить надо не за тем, чтобы не похищалась надежда, но за тем, чтобы не было украдено хотя бы памятование надежды! Не всегда ощутительно и эмоционально мы имеем в себе надежду, веру и любовь, но всегда должны помнить о них. Как мать не всегда ощущает любовь к ребенку, но помнит о ней всегда. "Сердце знает горе души своей". Хотя бы рассудок, хотя бы память должны в эти часы удерживать человека от слишком поспешных выводов и действий. Если к этому моменту вера уже сроднилась с умом - то сможет произойти то, о чем пишет преп. Исаак: "Вера свидетельством ума подкрепляет сердце, чтобы не колебалось оно в несомненности надежды".
   *
   Два якоря есть у веры - знание оснований своей убежденности (или хотя бы знание неправоты противоположных гипотез) и опыт сердечной теплоты (или хотя бы памятование о ней в том же уме).
   *
   Итак, "человеку надлежит строить свою веру, а не предоставлять ей расти наподобие сорной травы" (И. Ильин). Это - сфера творчества, а не органики. Дуб не сделается вновь желудем, а праведник может вернуться ко греху. Потому и должно следить за собою, испытывая - все ли я еще в вере, или она уже переместилась из моего сердца поближе к моему языку и осталась уже только там, так что Небо живет только возле моего лба.
   *
   Состояние веры и теории не является самоподдерживающимся - оно всегда нуждается в постоянном притоке двух энергий: моего возобновляющегося усилия и действия Бога. Поскольку же еще и вследствие грехопадения "центр тяжести" в нас оказался смещенным - то вновь и вновь надо прилагать усилия, чтобы не заскользить вниз.
   *
   Если вера есть "ипостась", то можно сказать, что в событии веры человек воипостазирует энергии Истины в себя, действительно онтологически становясь тем, к чему устремляет его вера. К величайшему своему изумлению, человек обнаруживает, что он уже не равен самому себе и что в нем открылось Присутствие Другого: "Просветив сердечные очи, как в зеркале видит в себе Господа" (преп. Ефрем Сирин).
   *
   Так мы вновь видим, что вера и любовь срастворены друг другу. "Как воспоминание об огне не согревает тела, так и вера без любви не производит в душе просвещенности ведения", - говорит преп. Максим Исповедник. Любовь - это открытость и дар, это готовность принять невместимость другого в мои жизненные прожекты.
   *
   Вера обнаруживает, что в мире нет нейтральных вещей, что в Божием Замысле и Промысле все может вести нас к духовному возрастанию, но если наш духовный взор ослабел, то все может послужить нашему обличению на Страшном Суде. Вера совершает откровение Смысла. Ею свершается феноменологическая революция: во внешнем мире вроде ничего не произошло, никаких новых событий, но все сместилось в моем восприятии мира, все обрело смысл. Так в итоге феномен веры собирает все смыслы и ступени в приятии Божественного Промысла.
   *
   Совершенство веры даруется благодатью. Чтобы принять этот дар - вера должна провести человека путем подвига. Чтобы вести его этим путем, вере нужно согласие ума и совести.
   *
   Вера есть событие, в котором преодолевается пропасть между человеком и Творцом, и они входят друг во друга. Согласие на веру никак не есть простая восприимчивость. Это не пассивность, а действие.
   *
   Мир человека наполняется смыслом. Не случайно чудеса на церковном языке называются "знамениями" - обнаружениями смысла. Смысл есть нечто высшее, метафизическое по отношению к миру физики. А, по определению проф. Н.Н. Фиолетова, "чудо - это действие высшего порядка бытия на низшие ступени его". Вера и есть чудо.
   *
   А для ощущения живой жизни Церкви, наверно, нелишне заметить, что Символ веры начинается исповеданием догматической веры и кончается надеждой на веру созерцательную: "Чаю жизни будущего века".
   *
   О месте разума в познании очень точно сказал св. Феофан Затворник: "Мы сами в себе носим готового ересеначальника и кователя всякой лжи - наш разум. Поддайся только ему - и он заведет не знать куда. Только и слышишь: того требует разум, дайте разумное воззрение, разумное убеждение, разумную веру. Если верна пословица: что у кого болит, тот о том и говорит, то разум есть болезнь нынешнего времени. Хорошо, что ищут разумности. Но то не хорошо, что ищут ее в одном разуме человеческом. Сей разум хотят сделать всемирным наставником - царем истины. Непонятно, откуда ему такая честь? Когда родится человек на свет, ничего не знает; ни одной вещи назвать даже не умеет сам, всему учится; а как только стал на ноги, еще не вступив в совершеннолетие, начинает подыматься и твердить: я, да разум у меня, все рассудим и порешим сами собою. Разум точно есть великий дар Божий, но, даруя его нам, Бог не поставил его источником истины, а только приемником ее. Не сказал Он нам: вот вам разум, его слушайтесь, и как научит вас, так и поступайте; а что сделал? создав человека с разумом, тотчас явился ему и стал учить его истине. Разум есть способность познавать истину; но сама истина не в нем, а должна быть преподана ему со вне. Кем же как не Богом - источником бытия и истинного ведения! Так вот, братия, когда в вас как червь некий зашевелится позыв на излишнюю разумничность и разум, надымаясь, полезет на учительскую кафедру, сведите его с сей высоты как самозванца и, посадив на ученическую скамью, скажите: твое дело слушать, а не учительствовать".
   *
   Вера апеллирует к опыту, а не к безмыслию.
   *
   Вера выступает здесь как особый способ гносеологического предвосхищения, задающий направление процессу познания - и в определенной перспективе вера (по крайней мере в некоторых ее функциях) становится неотличимой от разума (в той мере, в какой он сливается с мудростью).
  

0x01 graphic

  

Данте изображён держащим "Божественной комедии" рядом со входом в Ад

Надежда

  
   Надежда есть упокоение в трудах, она - дверь любви; она убивает отчаяние, она - залог будущих благ. ...
   Вкусивший даров Господних рождает и надежду; ибо невкусивший оных не может не иметь сомнений. Иоанн Лествечник
  

О надежде на Бога в скорби и бедствии

Иоанн Златоуст

   Хотя мы всегда имеем нужду в помощи Божией и во время благоденствия, но особенно тогда, когда находимся в скорби. Но чтобы получить помощь Божию, мы не должны оставаться в бездействии, но привносить и с своей стороны молитвы, ми­лостыни и прочее.
  
   И соратники помогают тем, которые сами сражаются, а не тем, которые пали духом и бездействуют. Итак, если хочешь получить помощь от Бога, не оставляй ничего, зависящего от тебя самого. Так Иов получил помощь, потому что сам твердо стоял и боролся; так и апостолы, - потому что сами были деятельны. Кто отрешился от всего человеческого и предался надежде на помощь свыше, тот не только получает скорое избавление от бедствии, но и среди самых бедствии не колеблется и не смущается, ободряемый на­деждою на этот якорь. Так три отрока не только избавились из пещи, но и, находясь в пещи, не смущались, потому что были уверены в помощи Божией. Безопасность, происходящая от надежды на Бога, гораздо надежнее самой власти во время бедствии; потому что последняя есть человеческая, а первая - Божественная и непреодолимая.
  
   Велика сила надежды на Бога. Она есть неприступная ограда, непреоборимая стена, непобедимая помощь, тихая пристань, несокрушимая крепость, неотрази­мое оружие, неодолимая сила, пролагающая себе путь среди мест непроходимых.
  
   Ею безоружные побеждали вооруженных, жены - мужей. дети весьма легко оказывались сильнее опытных в военном искусстве. И удивительно ли, что они побеждали врагов, когда они одерживали победу над самим миром? Пред ними стихии забывали свою природу и обращались в их пользу, звери не были более зверями, и пещь - пещию; потому что на­дежда на Бога преобразует все. Острые зубы, тесная темница, естественная свирепость, мучительный голод, челюсти близ самого тела Пророка, ничто не было преградою, но надежда на Бога, сильнее всякой узды, сдерживала челюсти, обращала их назад. Ты только надейся не на человека, а на Бога. Благо есть, говорит Пророк, надеяться на Господа, нежели надеяться на человека; благо есть уповати на Господа, нежели уповати на князи (Пс. 117. 8. 9). Другой Пророк говорит: проклят человек, иже надеятся на человека (Иер. 17, 5). Нет ничего слабее такой надежды: она слабее паутины; и не только она слаба, но и опасна; это знают все те, которые надеялись на людей и погибли вместе с ними. Напротив, надежда на Бога не только тверда, но и безопасна, не подвержена никакой перемене. Посему Павел и сказал: упование не посрамит (Рим. 5. 5), и другой премудрый: воззрите на древние роды и видите, кто верова Господеви, и постыдися (Сир. 2, 10). Но я, скажешь, надеялся и посрамился.
  
   Не клевещи, человек, не противоречь Божественному Писанию; если ты посрамился, то конечно потому, что не надеялся, как должно, ослабел, не дождался конца, стал малодушествовать. Не делай же этого, но, когда видишь наступающие бедствия, не падай духом; это собственно и есть надежда - стоять твердо среди опасностей.
  
   Кто был несчастнее иноплеменников-Ниневитян? Однако они, находясь в самых узах и ожидая погибели города, не отчаялись, но показали искреннее раскаяние, и тем подвигли Бога отменить приговор Свой. Видишь ли, какова сила надежды? А сам Пророк, находясь во чреве кита, не вспоминал ли о храме и возвращении в Иерусалим? Так и ты, хотя бы находился при смерти и подвергался величайшим опасностям, не отчаивайся. Бог может и из безвыходных обстоятельств доставить выход. Посему и говорит премудрый: от утра до вечера изменяется время, и вся скора суть пред Господом (Сир. 18, 26). Не видишь ли, как вельможа остался голодным при изобилии (4 Цар. 7)? Не видишь ли, как вдова имела довольство во время голода (3 Цар. 17)? Когда обстоятельства твои делаются затруднительными, тогда особенно и надейся. Ибо тогда особенно Бог являет силу Свою, не в начале, но когда человеческие средства окажутся безнадежными. Тогда - время Божественной помощи. Посему и отроков Он избавил не в начале, но послe их пребывания в пещи; и Даниила избавил не прежде, нежели он был ввержен, но по истечении семи дней. Итак, смотри не на свойство обстоятельств, приводящих в отчаяние, а на силу Божию, которая и безнадежному сообщает благие надежды.
  
   Если же Он не вдруг избавляет от бедствии, то это бывает для твоего испытания. Как, имея возможность не допустить к тебе бедствии, Он допускает для того, чтобы сделать тебя более крепким; так и имея возможность избавить от них в самом начале, Он медлит и отсрочивает для того, чтобы укрепить твое терпение, упражнять твою надежду и усилить твою любовь к Нему.
  
  

О терпении

  

Ильин И.А

   У каждого из нас бывает иногда чувство, что его силы приходят к концу, что он "больше не может": "жизнь так тягостна, так унизительная и ужасна, что переносить ее дальше нельзя..." Но время идет; оно приносит нам новые тяготы и новые опасности, и сами не знаем потом, как мы смогли пережить и перенести все это.
  
   Иллюзия "невозможности" рассеивается или приближается к событиям, душа черпает откуда-то новые силы, и мы живем дальше. Это понятно: наш взор близорук, и поле нашего зрения невелико: мы сами не обозреваем тех сил, которые нам даны, и недооцениваем их. Мы не знаем, что мы гораздо сильнее, чем это нам кажется; что у нас есть дивный источник, которого мы не бережем; дивная способность, которую мы не укрепляем, - великая сила личной и национальной жизни, без которой не возникла бы и не удержалась бы никакая культура... Я разумею - духовное терпение.
  
   Что сталось бы с нами, людьми, и прежде всего и больше всего - с нами, русскими людьми, если бы не духовное терпение? Как справились бы мы с нашей жизнью и с нашими страданиями? Стоит только окинуть взглядом историю России за тысячу лет, и сам собою встает вопрос: как мог русский народ справиться с этими несчастиями, с этими лишениями, опасностями, болезнями, с этими испытаниями, войнами и унижениями?
  
   Сколь велика была его выносливость, его упорство, его верность и преданность - его великое искусство не падать духом, стоять до конца, строить на развалинах и возрождаться из пепла... И если мы, поздние потомки великих русских "стоятелей" и "терпеливцев", утратили это искусство, то мы должны найти его вновь и восстановить в себе, иначе ни России, ни русской культуры больше не бывать.
   Все время, пока длится жизнь, она несет нам свое "да" и свое "нет" - силу и бессилие, здоровье и болезнь, успех и неуспех, радость и горе, наслаждение и отвращение. И вот мы должны как можно раньше научиться спокойно принимать "отказы" жизни, бодро смотреть в глаза надвигающему "нет" и приветливо встречать неприветливую "изнанку земного бытия. Пусть приближается низина жизни, пусть грозит нежеланное, неудобное, отвратительное или страшное; мы не должны помышлять о бегстве или проклинать судьбу; напротив того, надо думать о том, как одолеть беду и как победить врага.
   Сначала это бывает трудно и страшно, особенно в детстве. Как тяжела ребенку первая утрата... Как томительны первые лишения... И первая боль нам кажется "незаслуженной", и первое наказание - чрезмерно суровым...
   Как легко детской душе заболеть завистью, ненавистью, ожесточением или чувством собственного ничтожества... Но все эти жизненные ущербы необходимы и полезны для воспитания характера. Нам надо научиться выносить их, не сдаваясь, и привыкнуть к этому. Нам надо одолеть себя в малодушии и не предаваться растерянности. Надо воспитать в себе жизненного строителя: спокойно предвидеть наступление "неприятеля" и твердо встречать его с уверенностью в собственной победе, ибо победа без этой уверенности невозможна.
  
   Искусство духовной победы состоит в том, чтобы извлекать из борьбы с лишениями и опасностями все новую и новую силу духа.
  
   Испытание посылается нам именно для творческого преодоления, для очищения, для углубления, закаления и укрепления. И если счастье может избаловать и изнежить человека так, что он станет слабее самого себя, то несчастье является школой терпения и научает человека быть сильнее себя самого.
   Жизнь человеческая покоится вообще на управлении самим собою и на самовоспитании; искусство жить есть искусство воспитывать самого себя к Божественному. Нет такого безрадостного тупика в жизни, который нельзя было бы проломить молитвою, терпением или юмором.
   Что бы ни пришлось человеку переносить - головную боль, голод или страх, одиночество или тоску, - он не должен пугаться спозаранку, ибо застращенная душа теряет власть над собою. Страх возникает от воображения опасности или гибели, а храбрость есть власть над своей фантазией. Не надо предвосхищать возможное зло и осуществлять его в воображении; кто это делает, тот заранее готовит в своей жизни место для него, помогает ему и обессиливает себя. Он заранее застращивает и разочаровывает свое терпение и становится его предметом.
  
   Терпение есть своего рода доверие к себе и своим силам. Оно есть душевная неустрашимость, спокойствие, присутствие духа. Оно есть способность достойно и спокойно предвидеть возможное зло жизни и, не преувеличивая его, крепить свою собственную силу: "пусть наступит неизбежное, я готов считаться и бороться с ним, и выдержки у меня хватит..."
  
   Мы не должны бояться за свое терпение и пугать его этим, а малодушное словечко "я не выдержу" - совсем не должно появляться в нашей душе. Терпение требует от нас доверия к себе и усиливает вдвое и второе...
   Кто начинает внимательно рассматривать свое терпение, тот пресекает его непосредственную и нерегламентную работу: он наблюдает за ним, подвергает его сомнению и обессиливает его этим. А как только терпение прекращается. так уже обнаруживается нетерпеливость: нежелание нести, бороться и страдать, отказ, протест, бессилие и отчаяние. А когда душу охватывает отчаяние, тогда человек готов на все и способен на все, от мелкого, умирительного компромисса до последней низости; дело его кончено, и сам он погиб...
   И что же тогда? Как быть и что делать? Тогда лучше дать отчаянию свободно изливаться в слезах, рыданиях и жалобах; надо высказаться перед кем-нибудь, открыть свое сердце верному другу... Или еще лучше: надо излить свое отчаяние, свое бессилие, а может быть, и свое унижение в словах предельной искренности перед Отцом, ведающим все сокровенное, и просить у Него силы от Его Силы и утешения от Утешителя... Тогда поток отчаяния иссякнет, душа очистится, страдание осмыслится, и душа почувствует снова благодатную готовность терпеть до конца и до победы.
  
   Но лучше бы не доводить себя до таких падений и срывов. Надо укреплять свое терпение, чтобы оно не истощалось. Для этого у человека есть два способа, два пути: юмор в обращении к себе и молитва - в обращении к Богу.
  
   Юмор есть улыбка земной мудрости при виде стенающей твари. Земная мудрость меряет тварную жизнь мерою духа и видит ее ничтожество, ее претензию, ее слепоту, ее комизм. Эта улыбка должна родиться из самого страдания, она должна проснуться в тварном сознании - и тогда она дает истинное облегчение. Тогда и само терпение улыбается вместе с духом и с тварью - и вся душа человека объединится и укрепится для победы.
   Молитва имеет способность увести человека из страданий, возвести его к Тому, Кто послал ему испытания и призвал его к терпению. Тогда терпение участвует в молитве; оно восходит к своему духовному первоисточнику и постигает его высший смысл. Нигде нет столько благостного терпения, как у Бога, терпящего за всех и наши заблуждения; и нигде нет такого сострадания к нашему страданию, как там, в небесах. Мир человеческий не одинок в своем страдании, ибо Бог страдает с ним и о нем. И потому, когда наше терпение заканчивает свою молитву, то оно чувствует себя как бы напившись из божественного источника. Тогда оно постигает свою истинную силу и знает, что ему предстоит победа.
   Тогда постигается нам смысл страдания и терпения. Мы должны не только принять и вынести посланное нам страдание, но и преодолеть его, т.е. добиться того, чтобы наш дух перестал зависеть от него; мало того, мы должны научиться мудрости у нашего страдания - мудрости естественной и мудрости духовной, оно должно пробудить в нас новые источники жизни и любви; оно должно осветить нам по - новому смысл жизни.
  
   Терпение совсем не есть "пассивная слабость" или "тупая покорность", как думают иные люди: напротив - оно есть напряженная активность духа. И чем больше оно прикрепляется к смыслу побеждаемого страдания, тем сильнее становится его творческая активность, тем вернее наступает его победа.
  
   Терпение есть не только искусство ждать и страдать; оно есть, кроме того, вера в победу; более того - оно есть сама победа, одоление слабости, лишения и страдания; победа над длительностью, над сроками, над временем; победа человека над своей тварностью и над всякими "жизненными обстоятельствами". Терпение есть поистине "лествица совершенства"...
  

0x01 graphic

"Любовь земная и Любовь небесная" (1514)

Художник Тициан.

  

Любовь

  
   Христианская любовь беспредельна, бесконечна. Бог любит людей и в самопожертвовании на кресте, равно любит и в их слабости: в самой диспропорции дарующего и принимающего этот дар заключена абсолютная бескорыстность. В повелевании любви заключена сущность христианских заповедей, уточнение этого мы находим в Евангелии от Марка в ответе Христа на вопрос одного книжника, какова первая заповедь: "первая из всех заповедей:...Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею", а вторая: "...возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповедей нет" (12, 30 - 31). "...любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих и гонящих вас. Да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари?...Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный" (Ев. от Матфея, 5, 44 - 48).
  
  
  

О любви и свойствах ее

Иоанн Златоуст

   Апостол Павел, описывая красоту любви, говорит: "Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится (1 Кор. 13, 4).
  
   Смотри, с чего он начал, и что поставил первою причиною всех благ. Что именно?
   Долготерпение; оно - корень всякого любомудрия; посему и Премудрый говорит: "У терпеливого человека много разума, а раздражительный выказывает глупость" (1 Кор.13, 29); и далее, сравнивая эту добродетель с крепким городом, говорит, что она крепче его. Это несокрушимое оружие, непоколебимый столп, легко отражающий все нападения. Как искра, упавшая в море, не причиняет ему никакого вреда, но сама тотчас исчезает, так все неожиданное, поражая долготерпивую душу, скоро исчезает, а ее не возмущает.
   Долготерпивый, как бы пребывая в пристани, наслаждается глубоким спокойствием; причинишь ли ему вред, не подвинешь этого камня; нанесешь ли ему обиду, не потрясешь этого столпа; нанесешь ли ему удары, не сокрушив этого адаманта; потому он и называется долготерпивым, что имеет как бы долгую и великую душу; ибо долгое называется и великим. Между тем эта добродетель рождается от любви, и тем, которые имеют и хорошо употребляют ее, доставляет великую пользу.
   Апостол не останавливается на этом, но присовокупляет еще другие совершенства любви; она, говорит, милосердствует. Так как есть люди, которые употребляют долготерпение не на собственное любомудрие, а на мщение тем, кто оскорбляет их, терзаясь внутри себя самих, то он говорит, что любовь не имеет и этого недостатка; посему и присовокупляет: милосердствует.
  
   Любящие не для того поступают кротко с пламеняющим гневом, чтобы усилить пламень гнева, но чтобы укротить его и погасить и не только мужественным терпением, но и угождением и увещанием врачуют рану и исцеляют язву гнева.
  
   Не завидует.
   Случается, что иной терпелив, но завистлив, от чего добродетель его теряет свое совершенство. Но любовь далека и от этого.
   Не превозносится, т.е. не поступает безрассудно.
   Она делает любящего благоразумным, степенным и основательным. Безрассудство свойственно людям, любящим постыдно; а любящий любовью истинною совершенно свободен от этого; ибо, когда нет в сердце гнева, то не может быть и безрассудства и дерзости; любовь, пребывая в душе, как бы какой-нибудь искусный земледелец, не допускает вырастать ни одному из этих терней.
   Не гордится.
   Мы видим, что многие гордятся своими добродетелями, т.е. тем, что они не завистливы, не злы, не малодушны, не безрассудны; эти пороки соединены не только с богатством и бедностью, но и с самыми добрыми по природе качествами; а любовь совершенно очищает все. Затем: долготерпивый не всегда еще милосерд; если же он не будет милосердным, то его доброе качество становится пороком и может обратиться в памятозлобие; но любовь, доставляя врачевство, т.е. милосердие, сохраняет добродетель чистою. Также милосердный часто бывает легкомысленен; но любовь исправляет и этот недостаток.
   Любовь, говорит, не превозносится, не гордится. Милосердный и долготерпивый часто бывает гордым; но любовь истребляет и этот порок.
   Не бесчинствует.
   Что я говорю, продолжает Апостол, что любовь не гордится? Она так далека от этой страсти, что, и терпя крайние бедствия за любимого, не считает того бесчестием для себя. Не сказал опять: хотя терпит бесчестие, но мужественно переносит его, и даже нисколько не чувствует бесчестия.
   Посмотрим в этом отношении на Христа, и увидим истину сказанного. Господь наш Иисус Христос подвергался оплеванию и бичеванию от жалких рабов, и не только не считал этого бесчестием, но еще радовался и вменял в славу; разбойника и человекоубийцу Он вместе с собою прежде других ввел в рай, беседовал с блудницею, притом в присутствии всех обвинителей своих и не считал этого постыдным, а даже позволял ей целовать свои ноги, орошать слезами своей тело и отирать волосами, и все это пред глазами врагов и противников; потому что любовь не бесчинствует.
   Посему и отцы хотя бы они были мудрее и красноречивее всех, не стыдятся лепетать вместе с детьми и никто из взирающих на это не осуждает их, а напротив это кажется столь хорошим делом, что даже удостаивается похвалы; если дети бывают порочны, то они терпеливо стараются исправить их, наблюдая за ними, удерживают их от дурных поступков и не стыдятся; потому что любовь не бесчинствует, но как бы какими золотыми крыльями прикрывает все проступки любимых. Для нее стыд - не уметь любить. или, любя, не подвергаться опасностям и не терпеть всего за любимых. Впрочем, когда я говорю: все, то не подумай, будто разумею вредное. Тот только любит, кто любимому желает полезного; а кто не ищет добра, тот хотя бы тысячу раз говорил, что любит, враждебнее всех врагов.
   Не ищет своего, не раздражается.
   Сказав: не бесчинствует, Апостол показывает и то, каким образом она не терпит бесчестия. Каким же? Она не ищет своего. Любимый составляет для нее все, и она вменяет себе в бесчестие, когда не может избавить его от бесчестия, так что, если можно собственным бесчестием помочь любимому, то не считает и этого бесчестием для себя; любимый для любимого есть тоже, что сам он. Любовь такова, что любящий и любимый составляют уже не два отдельных лица, а одного человека, чего не может сделать ничто, кроме любви. Посему не ищи своего, дабы тебе найти свое; ибо кто ищет своего, тот не находит своего. Посему и Павел говорит: Никто не ищи своего, но каждый пользы другого (1 Кор. 10, 24).
  
   Польза каждого заключается в пользе ближнего, а польза ближнего в его пользе. Кто не хочет в пользе ближнего искать собственной пользы, тот не получит венцов.
  
   Бог устроил так для того, чтобы мы были привязаны друг к другу; и полезное для каждого Бог даровал ближнему, дабы мы имели общение друг с другом, и не разделялись. Сказав: не ищите своего, Апостол опять говорит о благах, происходящих от любви. Какие же это блага? Не раздражаться, не мыслить зла. Смотри опять, как она не только истребляет пороки, но даже не дозволяет им получить начало. Ибо не сказал: хотя раздражается, но преодолевает раздражение, а: не раздражается; не сказал также: не делает зла, но даже не мыслит зла; не только не совершает, но даже и не замышляет ничего худого против любимого. И действительно, как она может делать зло, или раздражаться, когда не допускает даже худой мысли? А здесь и есть источник любви.
   Не радуется о неправде (ст.6), т.е. не радуется, когда другие терпят зло; и не только это, но есть в ней и гораздо большее: радуется же о истине, т.е. радуется о тех, которые благоустроены в жизни, как и в другом месте он говорит: радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими (Рим. 12, 15). Потому она и не завидует, потому и не гордится: блага других она признает своими.
  
   Видишь ли, как любовь делает питомца своего почти Ангелом? Ибо, если он не имеет гнева, чужие зависти и чисты от всякой пагубной страсти, то очевидно, что он уже выше природы человеческой и достигнут бесстрастия Апостолов.
  
   Впрочем, Павел не довольствуется этим, но находит сказать еще нечто большее; важнейшее он всегда излагает после. Любовь, говорит, все покрывает (ст. 7), по своему долготерпению и кротости, чтобы ни случилось прискорбное и тяжкое, хотя бы то были обиды, хотя бы побои, хотя бы смерть, или что-нибудь подобное. Все покрывает. Этими словами он выражает силу любви, а дальнейшими доброту ее: все, говорит, покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. <...>
   Итак, если любовь есть виновница всякой добродетели, то будем насаждать ее со всем тщением в душах своих, дабы она принесла нам многие блага, и дабы нам постоянно собирать плоды ее, всегда цветущие и никогда не увядающие; тогда достигнем и вечных благ.
  

О любви к ближним

   Всякое благое дело есть плод любви. Посему много и говорится о ней. Так Христос говорит: "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будение иметь любовь между собою" (Иоан. 13, 35); и Павел взывает: "Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон" (Рим. 13, 8).
  
   Не сказал просто о любви, но повелевает быть как бы должниками в любви друг к другу. Как в отношении к телу, мы должны постоянно доставлять ему пищу, и постоянно доставляем; - ибо этот долг простирается на всю нашу жизнь; - так он учит поступать и в отношении к любви, или лучше сказать, еще больше, потому что она приводит к жизни вечной и постоянно остается с теми, которые имеют ее. Ибо пребывают, говорит Апостол, сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 13).
   Впрочем не только словами, но и самим опытом мы научаемся этой добродетели; и, во-первых, способом нашего рождения. Бог создал одного человека, повелел, чтобы от него произошли все, дабы все считали друг друга как бы одним человеком и старались жить в любви друг к другу.
   Затем, посредством взаимных отношений Он премудро устроил необходимость для нас взаимной любви; а как, послушай. Наполнив вселенную множеством благ, он даровал каждой стране особенные, ей свойственные роды плодов, дабы мы, вынуждаемые необходимостью, путешествуя друг к другу, сообщая другим излишнее, и получая от них недостающее нам, любили однородных с нами.
   То же Он сделал и с каждым человеком. Он не дал всем знать все, но одному сообщил способность к врачебной науке, другому - к строительной, иному к иной, дабы, нуждаясь друг в друге, мы любили друг друга. Так же и в предметах духовных можно видеть то же самое, как говорит Павел: "Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцеления, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчества, иному разные языки, иному истолкование языков" ( 1 Кор. 12, 8 - 10).
  
   Но нет ничего выше любви; почему он и поставил ее выше всего, сказав:
   "Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,-то я ничто" (1 Кор. 13, 1 - 2).
  
   И на этом он не остановился, но возвестил, что и самая смерть за благочестие не принесет никакой пользы, если не будет любви. Не без причины он сказал это о любви; он знал, хорошо знал, как исполнитель заповедей Божьих, что, когда твердо вкоренится любовь, тогда произрастают плоды всяких благ. Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивая, не кради, не лжесвидетельствуй, и всякая другая заповедь, заключаются в этой одной, как главной: возлюби ближнего своего, как самого себя (Исх.20, 13 - Лев. 19, 18).
   Впрочем, для чего распространяться о малом, умалчивая о великом? Из любви сошел к нам возлюбленный Сын Божий, стал общаться и жить вместе с людьми, дабы, рассеяв многобожное заблуждение и возвестив истинное Богопознание, научить людей любви друг к другу, как свидетельствует Иоанн, когда говорит, Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Иоан. 3, 16). Ею пламенее, Павел произнес небесные слова: "Кто отучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонения, или голод, или нагота, или опасность, или меч? (Рим. 8, 35). Призрев это как ничто важное, Он присовокупил к этому еще большее: яко ни смерть, говорит он, ни живот, ни настоящее, ни грядущее, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможет нас различити от любве Божия, яко о Христе Иисусе, Господе нашем (ст.35 - 39). Посему ничто не могло отлучить этого блаженного, горевшего любовью, ни небо, ни земля, ни море, ни царство небесное, ни адские муки; все презирал он ради Христа. Если же мы посмотрим и на других святых, то увидим, что они угодили Богу любовью.
   Любовь представляет тебе ближнего, как тебя самого, и научает тебя радоваться его благополучию, как твоему собственному, и чувствовать его несчастия, как твои собственные. Любовь соединяет многих в одно тело и делает души их жилищами Святого Духа; ибо не в разделенных друг от друга, но в соединенных по душе может обитать Дух мира.
  
   Любовь делает общими для всех блага каждого, как говорит книга Деяний: "У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее. И полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось, в чем кто имел нужду" (Деян. 4, 32, 35).
  
   Есть ли какая стена, столь твердая, столь укрепленная совокупностью огромных камней и столь недоступная для нападения врагов, как общество любящих друг друга и связанных между собой единодушием? Оно отражает самые козни дьявола; и весьма справедливо. Восставая против него вместе с другом, и не становясь вместе с ним друг против друга, такие люди бывают непобедимы никакими ухищрениями его, и воздвигают блистательные трофеи любви. И как струны лиры, хотя многочисленные, но настроенные согласно, издают приятнейший звук; так и связанные единодушием производят приятнейшие звуки любви. Посему Павел и советует мыслить и говорить согласно, и считать других превосходнейшими себя, чтобы тщеславием не уничтожить любви, но, уступая почести другим, жить в единодушии. И еще он говорит: "Любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: "люби ближнего, как самого себя" (Гал. 5, 13, 14).
  
   Любящий желает лучше благодетельствовать, нежели получать благодеяния; потому что лучше желать иметь друга должником своим, нежели быть должным ему.
  
   Любящий желает благодетельствовать возлюбленному, но не хочет, чтобы видны были его благодеяния; желает быть первым в благодеяниях, но не хочет, чтобы он казался первым в благодеяниях.
   Может быть, некоторые не понимают сказанного; посему я поясню это примером. Человеколюбивый Господь предопределил дать Сына Своего за нас; но чтобы не казалось, что это дар Его, но что Он отдает долг, Он повелел Аврааму принести в жертву сына своего, дабы, когда Сам будет делать то же, Он явился не подающим дар, но отдающим долг по чрезмерному богатству Его благости.
   Нет блага, которое не происходило бы от любви. Будем же укреплять любовь друг к другу; ибо исполнение закона есть любовь (Рим. 13, 10). Не нужно нам ни трудов, ни подвигов, если мы любим друг друга; это - путь, который сам собою ведет к добродетели. Как на большой дороге, кто найдет ее начало, тот идет по ней, не нуждаясь в проводнике; так и в любви, улови только ее начало, и тогда она поведет и направит тебя.
   "Любовь, - говорит Апостол, - долготерпит, милосердствует, не мыслит зла (1 Кор.13, 4).
  
   Пусть каждый размыслит с самим собою, как он поступает в отношении к самому себе; так же пусть поступает и в отношении к ближнему. Никто не завидует себе, желает себе всех благ, предпочитает себя всему, старается делать все в свою пользу. Если таким же образом мы будем расположены и к другим, то прекратятся все бедствия, не будет ни вражды, ни любостяжания. Кто станет отнимать от самого себя? Никто, а скорее - совершенно напротив. Итак, будем иметь все общим. Если мы будем делать это, злопамятство не будет иметь места. Кто станет злопамятствовать против самого себя? Кто станет гневаться на себя самого? Напротив не прощаем ли мы себе все? Если таким же образом мы будем расположены и к ближним, то злопамятства никогда не будет.
  
   Но возможно ли, скажешь, любить ближнего, как себя самого? Если бы этого не исполняли другие, то ты справедливо мог бы думать, что это невозможно; если же исполняли, то очевидно, что у нас не бывает этого по нашему нерадению. И Христос не заповедует ничего невозможного, так что многие даже превзошли Его заповеди.
  

Любовь не допускает до греха

  
   Любовь друг к другу делает нас непорочными. Когда я некоторому человеку однажды изъяснил это и говорил, что любовь делает нас непорочными, и что любовь к ближнему заграждает всякий вход греху; равно и о многом другом подробно рассуждал и говорил: тогда некто из знакомых мне, подошедши ко мне, сказал: так что же такое блуд? Ведь можно и любить и блудодействовать? Ибо и это происходит от любви. Правда, любостяжание, прелюбодеяние, и зависть, и коварство, и прочее сему подобное может удалить нас от любви к ближним; но как, говорит, может - блуд.
   Я сказал, что любовь может отсечь и это. Кто полюбит распутную женщину, тот будет стараться удалять ее и от других мужчин и сам будет удерживаться от греха с нею. Поэтому только тому, кто весьма ненавидит блудницу, свойственно блуд творить с нею, а истинно любящему ее - отклонять ее от этого постыдного дела.
  
   И нет, решительно нет ни одного греха, которого бы, подобно огню, не истребляла сила любви.
  
   <...>

О любви к врагам

  
   Христос не заповедал ничего невозможного, так что многие даже превзошли Его заповеди. Кто же исполнил это? Павел, Петр, весь сонм святых. Они любили врагов так, как другой не мог бы любить близких к себе.
   Кто из нас решился бы идти в гиену за близких, имея возможность войти в царство? Никто. Но Павел решился на это за врагов, бросавших в него камнями и бичевавших его. И еще прежде него блаженный Моисей за врагов, хотевших побить его камнями, желал быть изглажденным из книги Божьей. Также Давид, видя гибель врагов своих, говорил: "Вот я согрешил, я поступил беззаконно" (2 Цар. 24, 17).; - и, имея Саула в руках своих, не хотел умертвить его, но оставил в живых, тогда как сам подвергался опасности.
   <...>
  
   Люби же врага: не ему ты чрез это благодетельствуешь, а самому себе. Как? Делая это, ты уподобляешься Богу. Тот, если будет любим тобою, получит от того небольшую пользу; - он будет любим подобным себе рабом; а ты, если будешь любить подобного себе раба, то получишь великую пользу, - ты сделаешься подобным Богу. Видишь ли, что не ему ты благодетельствуешь, а самому себе? Награда не ему, а тебе. Но что, скажешь, если он зол? Тем большая готовится тебе награда...
  
   Таким образом самая причина, что он зол, должна быть побуждением к любви. Если не будет противника, то не будет и случая к получению венцов. Не видишь ли, как борцы наполняют мешки песком и таким образом упражняются? А тебе нет нужды прибегать к этому; жизнь исполнена людей, которые могут упражнять тебя и делать крепким.
   Не видишь ли, как деревья чем более колеблются ветрами, тем делаются крепче и плотнее? Будем же и мы долготерпеливы, и сделаемся крепкими; долготерпеливый муж, говорит Премудрый, мног в разуме; малодушный же крепко безумен (Прит. 14, 29). Видишь ли, какая похвала первому, и какая укоризна последнему?
   Крепко безумен, т.е. совершенно. Посему не будем малодушествовать в отношении друг к другу. Не от вражды это происходит, а от слабости души; если же она будет крепкою, то будет легко переносить все, не потонет ни от чего и войдет в тихую пристань.
  

О взаимной любви

  
   Бог от начала принимал множество мер, чтобы насадить в нас любовь; Он даровал всем нам одну главу - Адама. Для чего все мы не происходим из земли? Для чего не происходим совершенным возрастом, как он? Для того, чтобы рождение, воспитание и происхождение друг от друга привязывали нас друг к другу. Потому Он не сотворил и жены из земли. Так как единства природы было бы недостаточно для побуждения нас к единодушию, если бы мы не имели одного прародителя, то Он сделал и это. Если мы ныне, разделяясь одними только местами, чуждаемся друг друга то тем более было бы так, если бы род наш имел два начала. Посему Он и соединил как бы одною главою все тело человеческого рода. Итак, как в начале, по - видимому, было два лица, то смотри, как Он опять соединил их и совокупил в одно посредством брака: "Потому, сказал Бог, оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть" ( Быт.2, 24).
   Не сказал: жена, но: человек, потому что в нем привязанность бывает сильнее; а сильнейшею сделать ее для того, чтобы силою этой любви превосходнейшее существо преклонить и привязать к слабейшему. Так как надлежало установить и брак, то Он сделал жене мужем того, от кого она произошла.
  
   Для Бога все ниже любви. Ибо, если и при этом первый человек скоро впал в такое безумие и дьявол посеял такую вражду и зависть, то чего не сделалось бы, если бы они происходили не от одного корня?
  
   Далее, устрояя, чтобы один повиновался, а другой повелевал, - ибо равенство чести часто производит вражду, - Он учредил не народное правление, но царское и подобно как в войске, такой же порядок можно видеть в каждом доме. Муж занимает место царя; жена место правителя и военачальника; дети получили власть третьей степени; затем власть четвертой степени принадлежит рабам; ибо и они имеют власть над низшими, и часто который-нибудь поставлен над всеми, заменяя господина, будучи впрочем сам рабом; потом и между ними опять есть другая степень власти, иная у жен, иная у детей, и у самих детей также различная, сообразно с возрастом и полом; ибо и у детей женский пол имеет власть не одинаковую с мужским.
   Везде Бог устроил степени и разнообразие власти, дабы все пребывало в единодушии и великом согласии. Посему и прежде размножения рода нашего, когда были только два первых человека, Он повелел одному начальствовать, а другому подчиняться. Дабы первый не стал презирать и не отверг последней, как низшей, смотри, как Бог почтил и соединил ее с ним еще прежде сотворения: "Сотворим ему помощника" (Быт. 2, 18), сказал Он, выражая, что она сотворена для его пользы, и таким образом соединяя его с тою, которая для него сотворена; ибо мы бываем особенно расположены к тому, что сделано для нас.
   Дабы опять не стала превозноситься она, как назначенная в помощь ему, и не расторгла этих уз, Бог сотворил ее из ребра его, внушая, что она есть часть целого тела. А дабы и муж не стал превозноситься этим, дальнейшее Он не предоставил ему одному, как принадлежало ему одному предыдущее, но сделал противное тому, устроив деторождение, в котором хотя отдал предпочтение мужу, однако не все предоставил ему.
   Видишь ли, сколько Бог устроил уз любви? Во всем этом заключаются естественные залоги единодушия. Подлинно, к нему приводит единство природы, - ибо всякое животное любит подобное себе (Сир. 13, 19), - происхождение жены от мужа и - детей от них обоих.
   Отсюда происходят многие роды любви: одного мы любим как отца, другого как деда, одну как мать, другую как кормилицу, одного опять как сына, внука или правнука, другую как дочь или внучку, одного как брата, другого как племянника, одну как сестру, другую как племянницу. Впрочем для чего перечислять все роды родства?
  
   Бог употребил и другое побуждение к любви: запретив браки между родственниками. Он обратил нас к чужим, а их расположил к нам. Так как они не соединены с нами естественным родством, то Он соединил иначе - посредством брака, совокупляя посредством одной невесты целые домы и сводя целые роды с родами.
  
   Да не поймеши, сказал Он, сестры твоей, ни сестры отца, ни иной девицы, имеющей с тобою родство препятствующее браку, перечислив поименно подобные виды родства (Лев. Гл.18). Довольно для любви твоей к ним того, что ты родился из одного с ними чрева, или связан с ними другим образом. Для чего же стеснять широту любви? Для чего более надлежащего усиливать расположение к любви здесь, тогда как можешь получить иной повод к любви, взяв жену и с нею ряд родственников, - мать, отца, братьев и их ближних?
   Видишь ли, сколь многими способами Бог соединил нас?
  
   Но Он не удовольствовался этим, а устроил еще, что мы имеем нужду друг в друге, дабы и таким образом соединить нас; ибо нужды особенно производят общение.
  
   Для того Он не пропустил, чтобы все было везде, дабы и этим заставить одних иметь общение с другими. Сделав, что мы имеем нужду друг в друге, он доставил и удобства сообщения. Если бы этого не было, то опять возникли бы неприятности и затруднения; если бы, например, имеющий нужду во враче, плотнике и другом ремесленнике, должен был совершать далекое путешествие, то все погибло бы. Посему Он и устроил города и собрал всех вместе. А дабы и к живущим далеко мы могли ходить удобно, Он распростер между городами море и послал быстрые ветры, сделав таким образом сообщения удобными. В начале же Он поселил всех в одном месте, и разослал не прежде, как первые люди, получившие этот дар, злоупотребили согласием. Так Он соединил нас всеми способами - и природою, и родством, и языком, и местом!
   Он не хотел, чтобы мы лишились рая; - ибо, если бы хотел, то не поселил бы в нем первосозданного человека; - но виновен в том нарушивший заповедь; не хотел также, чтобы мы были разноязычными; - ибо иначе сделал бы это в начале; - но тогда на всей земле был один язык и одно наречие (Быт. 11, 1). Посему и тогда, как надлежало истребить живущих на земле, Он не создал нас из другого вещества и не переселил праведника, но, оставил его среди потопа, как бы какую искру вселенной, опять возжег род наш от ней - от блаженного Ноя.
  
   В начале Он установил одну власть, поставив мужа над женою; но когда род наш пришел в великое расстройство, то Он учредил и другие власти - господ, правителей, и это также для любви. Злоба развращала и погубляла род наш, посему Он посадил среди городов судей, как бы каких врачей, дабы они, истребляя злобу, как бы какую заразу любви, собирали всех в одно. А дабы не только в городах, но и в каждом доме было великое согласие, Он почтил мужа властью и преимуществом, а жену вооружил страстию, и между обоими поставил дар чадородия, употребив кроме того и другие связи любви. Ибо не все Он предоставил мужу, и не все - жене, но все разделил между обоими, вручив ей дом, а ему торжище, предоставив ему снискивать пропитание, - ибо он возделывает землю, - а ей устроять одежду; ибо пряжа и ткание дело жены; ей дал Он искусство прясть.
  
   Впрочем и при этом сияет домостроительство божественного Промысла. Ибо и жена весьма нужна в других вещах необходимейших, и низшие нужды нам для поддержания нашей жизни; нужда эта такова, что хотя бы кто был богатее всех людей, однако не может чуждаться общения с другими и не нуждаться в беднейших. Ибо не только бедные имеют нужду в богатых, но и богатые в бедных, и богатые даже более в бедных, нежели последние в первых.
  

0x01 graphic

  

Витязь на распутье.

Художник Виктор Михайлович Васнецов (1848-1926)

  

О самолюбии и последствиях его

  
   Апостол Павел в послании к Тимофею, предсказывая, что в последние дни настанут времена тяжкие (2 Тим. 3, 1), не дни или времена осуждает, но людей, которые тогда будут. "Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержаны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщены, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся. Таковых удаляйся" (2 Тим.3, 2 - 5).
  
   Тотчас же указывает и причину.
   Корень и источник всех зол, от которого они происходят, - чрезмерное самолюбие.
  
   Преданный этой страсти не наблюдает даже и за своими делами. Ибо кто не думает о ближнем, не заботится об его делах, тот будет ли заботиться о своих? Как заботящийся о ближнем хорошо устрояет вместе с его делами и свои собственные; так презирающий дела ближнего будет презирать и свои собственные. Ибо если мы - члены друг друга, то спасение ближнего касается не его только, но всего тела, и бедствие ближнего не ограничивается им одним, но причиняет боль и всему телу. Если мы - здание, то, когда страждет одна часть, повреждается и все здание; а когда она тверда, то может держаться и все прочее.
   Так и в церкви. Ты оказал презрение брату? Это ты причинил вред самому себе. Почему? Потому, что твой член потерпел немалый вред. Ибо если не уделяющий ближнему из своего имущества ввергнется в гиену, то видящий ближнего в существеннейшей опасности и не подающий ему помощи тем более подвергнется наказанию, чем важнее испытанный вред.
   Будут, - говорит Апостол, - люди самолюбивы.
   Кто самолюбив, тот в особенности и не любит себя; а кто братолюбив, тот и любит себя гораздо более. Отсюда происходит сребролюбие. Ибо зараза и ограниченность самолюбия сокращает и умаляет любовь, которая широка и простирается на всех.
  
   Сребролюбцы.
   Отсюда происходит гордость, от гордости - надменность, а от надменности - злоречие, от злоречия - непокорность и неверие. Ибо надмевающийся пред людьми легко будет надмеваться и пред Богом. Так рождаются грехи; они часто восходят снизу вверх. Кто почтителен к людям, тот будет тем более благоговеть пред Богом; кто послушен подобным себе рабам, тот будет тем более покорен Владыке; а кто презирает подобных себе рабов, тот постепенно дойдет и до презрения самого Бога.
  
   Не будем же презирать друг друга. Это худая наука, которая научает нас презирать Бога; и даже тем самым, что мы презираем друг друга, мы уже оказываем презрение к Богу, Который повелел нам иметь великое попечение друг о друге. Если хотите я поясню это иначе, - примером. Каин презрел брата, и тотчас же оказал презрение и к Богу. Каким образом? Посмотри, как оскорбительно отвечает он Богу: "Разве я сторож брату моему?" (Быт. 4, 9). Также Исав презирал брата, оказал презрение и к Богу. Посему и сказал Бог: "Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел" (Рим. 9, 13). Посему и Павел говорит: "Чтобы не было между вами блудника, или нечестивца, который бы, как Исав, за одну снедь отказался от своего первородства" (Евр. 12, 16).
   <...>
  
   Не будем же презирать друг друга, дабы нам не научиться презирать и Бога; будем почитать друг друга, дабы нам научиться почитать и Бога. Дерзкий к людям, становится дерзким и в отношении к Богу. А когда сребролюбие, самолюбие, непокорность соединяются вместе, то чего еще недостает для совершенной погибели? Тогда все развращается и образуется огромное болото грехов.
  
   Неблагодарные.
   И может ли быть благодарным сребролюбец? Кому будет он воздавать благодарность? Никому. Он считает всех своими врагами, желая у всех отнять все. Неблагодарный вместе и нечестив; и справедливо. Ибо каков должен быть в отношении к другим тот, кто неблагодарен к благодетелю? Неблагодарный вероломен; неблагодарный недружелюбен.
  
   Клеветники, т.е. склоненные к злословию.
   Люди, не сознающие за собой ничего доброго и находящие как бы утешение в порицании мнения доброго, много ошибаются и грешат.
  
   Невоздержанцы,
   и в языке и в чреве, и во всем другом.
  
   Жестокие;
   эта жестокость и грубость бывает оттого у того, кто сребролюбив, кто самолюбив, неблагодарен, сластолюбив.
  
   Неблаголюбцы, предатели, наглецы.
   Предатели - дружбы; наглы, т.е. не имеющие в себе ничего основательного.
  
   Напыщенные, т.е. исполненные надменности.
   Сластолюбцы паче, нежели боголюбцы; имущие образ благочестия, силы же его отвергшиеся. Образ, т.е. нечто бездушное и мертвое, наружность, вид лицемерия.
  
   Итак, вера без дела есть только наружный вид, без силы; и справедливо. Как тело красивое и цветущее, но не имеющее силы, подобно нарисованному изображению, так и правая вера без дел.
   <...>
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   См.: Иоанн Лествечник. Лествица, или Духовные скрижали. - Слово 30. О союзе трех добродетелей, то есть о вере, надежде и любви.
   Извлечения из работы А. Кураева "О вере и знании".
   Собрание поучений, избранных из творений святого отца нашего Иоанна, Архиепископа Константинопольского, Златоустого. Т.1. - М., 1887. - С.419 - 421.
   Ильин И.А. О терпении // Русь державная. - 1994. - N1. - с.7.
   Иоанн Златоуст. Указ. соч. - т.1. - С.100 - 108, 224 - 225, 238, 239; т.2. - С.222 - 225.
   Апостол Павел (евр. Саул, Савл), в Новом завете один из апостолов. Род. в малоазийском г. Тарс (в Киликии) в евр. фарисейской семье. Первонач. ревностный гонитель христиан, П., испытавший чудесное видение на пути в Дамаск, принимает крещение и становится истовым проповедником христианства среди язычников ("апостол язычников"). По наущению иудеев в Иерусалиме П. был пленен римлянами и отправлен в Рим, где, согласно преданию, казнен ок. 65 (время гонений Нерона на христиан) вместе с апостолом Петром. За чрезвычайные миссионерско-богословские заслуги перед христианством в становлении его как мировой религии П., не входивший в число двенадцати апостолов, почитается как первопрестольный апостол. Церковь приписывает ему 14 посланий, включенных в Новый завет.
   Иоанн Богослов, согласно христианскому преданию, апостол, автор одного из канонических Евангелий, Апокалипсиса и 3 посланий.
   Авраам (Абрам), в Библии родоначальник евреев, отец Исаака. По велению Яхве А. должен был принести сына в жертву, но в момент жертвоприношения был остановлен ангелом.
   Моисей в Библии предводитель израильских племен, призванный богом Яхве вывести израильтян из фараоновского рабства сквозь расступившиеся воды "Чермного" (Красного) м.; на горе Синай Бог дал М. скрижали с "10 заповедями". У иудеев, христиан и мусульман М. - пророк.
   Давид царь Израильско-Иудейского государства в кон. 11 в. - ок. 950 до н.э. Провозглашенный царем Иудеи после гибели Саула, Д. присоединил к ней территории израильских племен и создал государство. По Библии, юноша - пастух Д. победил в единоборстве великана-филистимлянина Голиафа и отсек ему голову.
   Ной в Библии праведник, спасшийся вместе с семьей на построенном по велению Бога ковчеге во время всемирного потопа.
   Каин в Библии старший сын Адама и Евы, земледелец. Убил из зависти брата Авеля - "пастыря овец". Проклят богом за братоубийство и отмечен особым знаком ("каинова печать").
  

0x01 graphic

  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023