ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Россия на Голгофе

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

0x01 graphic

"Дон Кихот" (1868).

Художник Оноре Домье

Факты "Из моей жизни"

("Записки вечного узника")

В 1991 году вооруженные силы СССР оказались в положении армии России февраля 1917 года. (предисловие и продолжение - А.К.)

РОССИЯ НА ГОЛГОФЕ

А. Верховский

Севастополь.

Начало революции 1917 года

Сегодня слухи о перевороте распространились по городу и проникли в полки нашей дивизии. Еще никто не понимает, что произошло, а, главное, поскольку это коснется нас.

В штабе дивизии разницы не вижу никакой, но в полках солдаты стали говорить с офицерами просто вызывающим тоном.

<...>

Недоверие солдатских масс к нам, офицерам, очень велико.

Они видят в нас теперь своих политических врагов, от которых нужно ждать величайших опасностей для народа.

Некоторые роты отказались идти в караул и на занятия.

В солдатской массе идет брожение.

Бродит, кипит темная масса.

Если мы, офицеры, останемся пассивными, то разрыв отношений офицера и солдата неизбежен. Они глядят на нас волками и в глазах вопрос : ну, что же вы, офицеры, с нами вы или против нас?

<...>

Сейчас это уже стало ясно: масса поняла революцию, как освобождение от труда, от исполнения долга, как немедленное прекращение войны.

Отдыха, хлеба и зрелищ.

Это психология разбитого народа

Между тем сила армии - дисциплина, это труд, точное исполнение своих обязанностей, беспрекословное движение навстречу к смерти.

Если позволить громко высказать такое понимание революции и найти ему идейное оправдание, то армия рассыплется сама и мы останемся беззащитными перед Германией.

Между тем уже по первой вспышке видно, куда направляется главная волна революции.

Освободиться от труда.

Как ясно чувствуется сейчас то, что в массах не было и нет любви к родине, нет понимания опасности, грозящей стране.

Поэтому-то все требования, направленные к поддержанию силы армии, лишения, налагаемые дисциплиной, кажутся тяжелыми.

Ведь только "своя ноша не тянет".

Но нет горячего, больного, чувства к родине в опасности и все не клеится. У дисциплины не стало оправдания, не стало души. Темному, не любящему родину народу не видна необходимость жертвы и самоограничения и основы армии начинают колебаться.

<...>

0x01 graphic

Немецкая карикатура на разложение русской армии 1917 г.

А. Будберг

Дневник 1917 г.

[Барон Алексей Будберг командовал осенью 1917 г. корпусом, стоящим около Двинска. В середине 1918 г., оставив командование корпусом, выехал в Петербург, затем на Дальний Восток, в Харбин. В 1919 г. был назначен начальником снабжения войск Колчака.]

<...>

Во всех резервах идет сейчас бесконечное митингование с выносом резолюций, требующих "мира во что бы то ни стало"; старые разумные комитеты уже развалились; и вожаками частей и комитетов сделались оратели из последних прибывших маршевых рот, отборные экземпляры шкурников, умело замазывающие разными выкриками и революционной макулатурой истинные основания своей нехитрой идеологии: во что бы то ни стало спастись от гибели и неприятностей свою шкуру и, пользуясь благоприятной обстановкой, получить максимум плюсов и минимум минусов.

Все мы начальники - бессильные и жалкие манекены, шестеренки разрушенной машины, продолжавшиеся еще вертеться, но уже неспособные повернуть своими зубцами когда-то послушные нам валы и валики.

Ужас отдачи приказа без уверенности, а часто без малейшей надежды на ее исполнение, кошмаром повис над русской армией и ее страстотерпцами начальниками и зловещей тучей закрыл последние просветы голубого неба надежды.

Штатские господа, быть может и очень искренние, взявшие в свои руки судьбы России и ее армии, неумолимо гонят нас к роковому концу.

Что могу сделать я, номинальный начальник, всеми подозреваемый, связанный по рукам и ногам разными революционными и якобы демократическими лозунгами и нелепостями, рожденными петроградскими шкурниками так называемых медовых дней революции;

-- никому нет дела до того, что все эти явные или замаскированные пораженческие и антимилитаристические лозунги недопустимы во время такой страшной войны;

-- но их бросили массам и они стали им дороги, и в них массы увидели свое счастье, избавление от многих великих и страшных зол, и удовлетворение многих вожделений,- жадных, давно лелеянных, всегда далеких и недоступных, и вдруг сразу сделавшихся и близкими, и доступными.

Горе тому, кто покусится или даже будет только заподозрен в покушении на целость и сохранность всех животных благ, принесенных этими лозунгами и сопровождающим их общим развалом.

И все эти лозунги, и патентованные непогрешимости направлены против войны, против дисциплины, против обязанностей и всякого принуждения.

Как же начальники могут существовать при такой обстановке, те самые начальники, от которых смысл их бытия требует как раз обратного, то есть напряженного ведения войны, поддержания строгой дисциплины, надзора за добросовестным исполнением всех обязанностей и применения самых суровых и доходящих до смертной казни принуждений.

Что могла дать русская действительность кроме жадного, завистливого, никому не верящего шкурника или невероятного по своей развращенности и дерзновенности хулигана?

Вся русская жизнь, вся деятельность многочисленных представителей власти, прикрывавшихся Царской порфирой и государственным авторитетом свои преступления и всевозможные мерзости;

-- литература, театры, кинематограф, чудовищные порядки винной монополии, - все это день и ночь работало на то, чтобы сгноить русский народ, убить в нем все чистое и высокое,

-- охулиганить русскую молодежь,

-- рассосать в ней все задерживающие центры, отличающие человека от зверя, и

-- приблизить царство господства самых низменных и животных инстинктов и вожделений.

Все это сдерживалось, пока существовал страх и были средства для сдержки и для удержа.

Война положила начало уничтожению многих средств удержа, а революция и слепота Временного Правительства доканчивают это дело, и мы, несомненно, приближаемся к роковому и уже неизбежному концу, к господству зверя.

Руководство российского государственного курса забывают, с каким материалом они имеют дело; нельзя распоряжаться скопищем гиен, шакалов и баранов игрой на скрипке или чтением им евангельских проповедей или социалистических утопий.

0x01 graphic

А. Керенский., 1917

Художник И.Е. Репин

Керенский и вытащенный им на пост Военного Министра Верховский (весь ценз которого состоит главным образом в том, что его выгнали когда-то из пажей) распластываются перед входящими все в большую и большую силу петроградскими советами и уверяют, что в армиях все обстоит вполне благополучно, что там произошла полная демократизация и, что, если и остались кое-где темные места, то все это скоропроходящие пустяки.

Так мы читаем в газетах и дивимся или слепоте, или бессовестной лжи тех, которые это говорят.

Неужели же не достаточно примеров того, к чему приводит ложь, скрывание истины и зажмуривание глаз дабы не видеть правды!

<...>

16 декабря. Положение офицеров, лишенных содержания, самое безвыходное, равносильное голодной смерти, так как все боятся давать офицерам какую-нибудь, даже самую черную работу; доносчики множатся всюду, как мухи в жаркий летний день и всюду изыскивают гидру контрреволюции.

Придет время, и недолго его ждать, когда все, радующиеся нашему офицерскому несчастью, сами восплачут и возрыдают.

<...>

0x01 graphic

Главковерх Н. В. Крыленко

19 декабря... Вертопрах Крыленко выступал на митинге товарищей в Морском манеже и показал там всю свою настоящую подоплеку; его речь - это рекорд подлой злобы против офицеров, бесшабашного хвастовства завистливого неудачника, пробравшегося наконец в люди, и великого убожества мысли и собственного внутреннего содержания;

это какая-то сгущенная квинтэссенция классовой ненависти интеллигентного разночинца, изжившего свою молодость в едкой атмосфере неудовлетворенной жадности, злобной ненависти ко всему, что выше, лучше и счастливее и зависти;

должно быть тяжелая учительская лямка большевистского Главковерха здорово его исковеркала и сделала из него настоящее уксусное гнездо.

0x01 graphic

Сокольников Григорий Яковлевич (Гирш Я?нкелевич)

(настоящая фамилия Бриллиант (1888 --1939)

Депутация офицерских жен целый день моталась по разным комиссариатам с просьбой отменить запрещение выдать содержание за Декабрь; одна из их представительниц, жена полковника Малютина спросила помощника военного комиссара товарища Бриллианта, что же делать теперь офицерским женам, на что товарищ со столь ослепительной русской фамилией, сквозь зубы процедил: "Можете выбирать между наймом в поломойки и поступлением в партию анархистов".

А. Деникин

Из "Очерков русской смуты"

...

Войска вышли на улицу без офицеров, слились с толпой и восприняли ее психологию.

Вооруженная толпа, возбужденная до последней степени, опьяненная свободой, подогреваемая уличными ораторами, текла по улицам, сметая баррикады, присоединяя к себе все новые толпы еще колебавшихся...

Беспощадно избивались полицейские отряды.

Встречавшихся офицеров обезоруживали, иногда убивали.

Вооруженный народ овладел арсеналом, Петропавловской крепостью, Крестами (тюрьма)...

...

В этот решительный день вождей не было, была одна стихия.

В ее грозном течении не виделось тогда ни цели, ни плана, ни лозунгов. Единственным общим выражением настроения был клич: -- Да здравствует свобода!

...

Связь между офицерством и солдатами была уже в корне нарушена, дисциплина подорвана, и с тех пор войска петроградского округа до последних своих дней представляли опричнину, тяготевшую своей грубой и темной силой над Временным правительством.

Впоследствии все усилия Гучкова, Корнилова и Ставки повлиять на них или вывести на фронт остались тщетными, встречая резкое сопротивление Совета.

Временами среди войсковых частей вспыхивало вновь сильное брожение, иногда форменный военный бунт.

Члены Думы разъезжали по казармам успокаивать войска.

Попытка Гучкова совместно с ген. Потаповым и князем Вяэемским водворить порядок в Измайловском полку завершилась печально: измайловцы и петроградцы открыли огонь, кн. Вяземский был смертельно ранен, а спутники его пробились с большим трудом.

По свидетельству Потапова, бывшего председателя военной комиссии, ведавшей внешней обороной Петрограда, к 3-му марта полки пришли в полное расстройство.

...

Офицерство несомненно переживало тяжелую драму, став между верностью присяге, недоверием и враждебностью солдат, -- и велением целесообразности.

Часть офицеров, очень небольшая, оказала вооруженное противодействие восстанию и в большинстве погибла, часть уклонилась от фактического участия в событиях, но большая часть в рядах полков, сохранивших относительный порядок, в лице Государственной Думы искала разрешения вопросов мятущейся совести.

...

На всех телеграмма произвела одинаковое впечатление: Ставка выпустила из своих рук управление армией.

Между тем, грозный окрик верховного командования, поддержанный сохранившей в первые две недели дисциплину и повиновение армией, быть может, мог поставить на место переоценивавший свое значение Совет, не допустить "демократизации" армии и оказать соответственное давление на весь ход политических событий, не нося характера ни контрреволюции, ни военной диктатуры.

Лояльность командного состава и полное отсутствие с его стороны активного противодействия разрушительной политике Петрограда, превзошли все ожидания революционной демократии.

Корниловское выступление запоздало...

Военные реформы: генералитет и изгнание старшего командного состава

Одновременно с подготовкой к наступлению, в армии шли реформы и так называемая "демократизация".

...

Военные реформы начались с увольнения огромного числа командующих генералов -- операция, получившая в военной среде трагишутливое название "избиения младенцев".

Началось с разговора военного министра Гучкова и дежурного генерала Ставки Кондзеровского. По желанию Гучкова, Кондзеровский, на основании имевшегося материала, составил список старших начальников с краткими аттестационными отметками.

Этот список, дополненный потом многими графами различными лицами, пользовавшимися доверием Гучкова, и послужил основанием для "избиения".

В течение нескольких недель было уволено в резерв до полутораста старших начальников, в том числе 70 начальников пехотных и кавалерийских дивизий.

0x01 graphic

Гучков приводит такие мотивы этого мероприятия:

-- "В военном ведомстве давно свили себе гнездо злые силы -- протекционизма и угодничества.

-- С трибуны Государственной Думы я еще задолго до войны указывал, что нас ждут неудачи, если мы не примем героических мер... для изменения нашего командного состава...

-- Наши опасения, к несчастью, оправдались. Когда произошла катастрофа на Карпатах, я снова сделал попытку убедить власть сделать необходимое, но вместо этого меня взяли под подозрение...

-- Нашей очередной задачей (с началом революции) было дать дорогу талантам.

-- Среди нашего командного состава было много честных людей, но многие из них были неспособны проникнуться новыми формами отношений, и в течение короткого времени в командном составе нашей армии было произведено столько перемен, каких не было, кажется, никогда ни в одной армии...

-- Я сознавал, что в данном случае милосердия быть не может, и я был безжалостен по отношению к тем, которых я считал неподходящими. Конечно, я мог ошибаться. Ошибок, может быть, было даже десятки, но я советовался с людьми знающими, и принимал решения лишь тогда, когда чувствовал, что они совпадают с общим настроением. Во всяком случае, все, что есть даровитого в командном составе, выдвинуто нами.

-- С иерархией я не считался. Есть люди, которые начали войну полковыми командирами, а сейчас командуют армиями...

-- Этим мы достигли не только улучшения, но и другого, не менее важного: провозглашение лозунга "дорогу таланту"... вселило в души всех радостное чувство, заставило людей работать с порывом, вдохновенно"...

Гучков был прав, в том отношении, что армия наша страдала и протекционизмом, и угодничеством; что командный состав ее комплектовался не из лучших элементов, и в общем далеко не всегда был на высоте своего положения.

Что "чистка" являлась необходимой, и по мотивам принципиальным, и по практическим соображениям: многое сокровенное после "свобод" стало явным, дискредитируя и лиц, и символ власти.

Но несомненно также, что принятый порядок оценки боевой пригодности старшего генералитета, отражавший -- не всегда беспристрастные -- мнения, заключал в себе элементы случайности и субъективности.

Ошибки были, несомненно.

В список попали и средние начальники, не выделявшиеся ни в ту, ни в другую сторону, каких большинство во всех армиях; попали и некоторые достойные генералы.

Я должен, однако, признать, что многие из уволенных вряд ли представляли особенную ценность для армии.

Среди них были имена одиозные и анекдотические, державшиеся только благодаря инертности и попустительству власти.

Я помню, как потом по разным поводам генералу Алексееву вместе со мной, приходилось перебирать списки старших чинов резерва, в поисках свободных генералов, могущих получить то или иное серьезное назначение, или ответственное поручение. Поиски обыкновенно были очень нелегки: хорошие генералы -- обиженные увольнением или потрясенные событиями -- отказывались, прочие были неподходящими.

0x01 graphic

Керенский -- шофёр России.

Карикатура августа 1917

...

Что же дали столь грандиозные перемены армии?

Улучшился ли действительно в серьезной степени командный состав?

Думаю, что цель эта достигнута не была.

На сцену появились люди новые, выдвинутые установившимся правом избирать себе помощников -- не без участия прежних наших знакомых -- свойства дружбы и новых связей.

Разве революция могла переродить или исправить людей?

Разве механическая отсортировка могла вытравить из военного обихода систему, долгие годы ослаблявшую импульс к работе и самоусовершенствованию?

Быть может, выдвинулось несколько единичных "талантов", но наряду с ними, двинулись вверх десятки, сотни людей случая, а не знания и энергии.

Эта случайность назначений усилилась впоследствии еще больше, когда Керенский отменил на все время войны, как все существовавшие ранее цензы, так и соответствие чина должности при назначениях (июнь), в том числе, конечно, и ценз знания и опыта.

Передо мною лежит список старших чинов русской армии к середине мая 1917 г., т.е., как раз к тому времени, когда гучковская "чистка" была окончена.

Здесь -- Верховный главнокомандующий, главнокомандующие фронтами, командующие армиями и флотами и их начальники штабов.

Всего 45 лиц.

Мозг, душа и воля армии!

Трудно оценивать их боевые способности соответственно их последним должностям, ибо стратегия и вообще военная наука в 1917 году потеряла, в значительной степени, свое применение, став в подчиненную рабскую зависимость от солдатской стихии.

Но мне прекрасно известна деятельность этих лиц по борьбе с "демократизацией", т. е., развалом армии.

...

0x01 graphic

Мода 1917 года -- фасон "Керенский"

Необычайные перетасовки и перемещения оторвали большое количество лиц от своих частей, где они, быть может, пользовались, приобретенными боевыми заслугами, уважением и влиянием; переносили их в новую, незнакомую среду, где для приобретения этого влияния требовалось и время, и трудная работа в обстановке, в корне изменившейся.

Если к этому прибавить продолжавшееся в пехоте формирование третьих дивизий, вызвавшее в свою очередь, очень большую перетасовку командного состава, то станет понятным тот хаос, который воцарился в армии.

Такой хрупкий аппарат, каким была армия в дни войны и революции, мог держаться только по инерции, и не допускал никаких новых потрясений.

Допустимо было только изъять безусловно вредный элемент, в корне изменить систему назначений, открыв дорогу достойным, и предоставить затем вопрос естественному его течению, во всяком случае без излишнего подчеркивания, и не делая его программным.

0x01 graphic

А. В. Колчак

Кроме удаленных этим путем начальников ушло добровольно несколько генералов, не сумевших помириться с новым режимом, в том числе Лечицкий и Мищенко, и много командиров, изгнанных в революционном порядке -- прямым или косвенным воздействием комитетов или солдатской массы.

К числу последних принадлежал и адмирал Колчак.

Перемены шли и в дальнейшем, исходя из различных, иногда прямо противоположных взглядов на систему ведения армии, нося поэтому необыкновенно сумбурный характер, и не допуская отслоения определенного типа командного состава.

-- Алексеев уволил главнокомандующего Рузского и командующего армией Радко-Дмитриева, за слабость военной власти и оппортунизм. Он съездил на Северный фронт и, вынеся отрицательное впечатление о деятельности Рузского и Радко-Дмитриева, деликатно поставил вопрос об их "переутомлении". Так эти отставки и были восприняты тогда обществом и армией.

-- По таким же мотивам Брусилов уволил Юденича.

-- Я уволил командующего армией (Квецинского) -- за подчинение его воли и власти дезорганизующей деятельности комитетов, в области "демократизации" армии.

-- Керенский уволил Верховного главнокомандующего Алексеева, главнокомандующих Гурко и Драгомирова, за сильную оппозицию "демократизации" армии; по мотивам прямо противоположным уволил и Брусилова -- чистейшего оппортуниста.

-- Брусилов уволил командующего 8 армией генерала Каледина -- впоследствии чтимого всеми Донского атамана -- за то, что тот "потерял сердце" и не пошел навстречу "демократизации". И сделал это, в отношении имевшего большие боевые заслуги генерала, в грубой и обидной форме, сначала предложив ему другую армию, потом возбудив вопрос об удалении. "Вся моя служба -- писал мне тогда Каледин -- дает мне право, чтобы со мной не обращались, как с затычкой различных дыр и положений, не осведомляясь о моем взгляде".

-- Генерал Ванновский, смещенный с корпуса командующим армией Квецинским по несогласию на приоритет армейского комитета, немедленно вслед за этим получает, по инициативе Ставки, высшее назначение -- армию на Юго-западном фронте.

-- Генерал Корнилов, отказавшийся от должности главнокомандующего войсками петроградского округа, "не считая возможным для себя быть невольным свидетелем и участником разрушения армии... Советом рабочих и солдатских депутатов", назначается потом главнокомандующим фронтом, и Верховным главнокомандующим.

-- Меня Керенский отстраняет от должности начальника штаба Верховного главнокомандующего, по несоответствию видам правительства, и за явное несочувствие его мероприятиям, и тотчас же допускает к занятию высокого поста главнокомандующего Западным фронтом.

Были и обратные явления: Верховный главнокомандующий, генерал Алексеев, долго и тщетно делал попытки сместить, стоявшего во главе Балтийского флота, выборного командующего, адмирала Максимова, находившегося всецело в руках мятежного исполнительного комитета Балтийского флота.

Необходимо было фактическое изъятие из окружающей среды этого принесшего огромный вред командующего, так как комитет его не выпускал, и Максимов на все предписания прибыть в Ставку отвечал отказом, ссылаясь на критическое положение флота...

Только в начале июня Брусилову удалось избавить от него флот, ценою... назначения начальником морского штаба Верховного главнокомандующего!..

И много еще можно было бы привести примеров невероятных контрастов в идейном руководстве армией, вызванных столкновением двух противоположных сил, двух мировоззрений, двух идеологий.

* * *

Я уже говорил раньше, что весь командующий генералитет был совершенно лоялен, в отношении Временного правительства.

Сам позднейший "мятежник" -- генерал Корнилов говорил когда-то собранию офицеров:

"Старое рухнуло! Народ строит новое здание свободы, и задача народной армии -- всемерно поддержать новое правительство в его трудной, созидательной работе"...

Командный состав, если и интересовался вопросами общей политики и социалистическими опытами коалиционных правительств, то не более, чем все культурные русские люди, не считая ни своим правом, ни обязанностью привлечение войск к разрешению социальных проблем.

Только бы сохранить армию и то направление внешней политики, которое способствовало победе.

Такая связь командного элемента с правительством -- сначала "по любви", потом "из расчета" -- сохранилась вплоть до общего июньского наступления армии, пока еще теплилась маленькая надежда на перелом армейских настроений, так грубо разрушенная действительностью.

После наступления и командный состав несколько поколебался...

Я скажу более: весь старший командный состав армии совершенно одинаково считал ту "демократизацию армии", которую проводило правительство, недопустимой.

И если ... мы встретили 65% начальников, не оказавших достаточно сильного протеста против "демократизации" (разложения армии), то это зависело от совершенно других причин:

-- одни делали это по тактическим соображениям, считая, что армия отравлена, и ее надо лечить такими рискованными противоядиями,

-- другие -- исключительно из-за карьерных побуждений.

...

Бедная революционная демократия!

Как трудно ей было разбираться в истинной сущности военных вопросов, за разрешение которых она взялась, и отличить "врагов" от "друзей"...

...

Что касается категории начальников, неуклонно боровшихся против развала армии, то многие из них, независимо от большей или меньшей веры в успех своей работы, независимо от ударов судьбы, шаг за шагом разрушавшей надежды и иллюзии, независимо даже от предвидения некоторыми того темного будущего, которое уже давало знать о своем приближении тлетворным дыханием разложения, -- шли по тернистому пути, против течения, считая, что это их долг перед своим народом.

Шли с поднятой головой, встречая непонимание, клевету и дикую ненависть, до тех пор, пока хватало сил и жизни...

То, то случилось в революции и гражданской войне 1917-1922 гг. и последующих лет (дело по офицерской организации "Весна" 1930-31 гг.), Голгофа элиты Красной Армии (1937-1939), войны 1941-1945 гг., репрессии в послевоенные годы, в какой-то мере событий 1991 года...

0x01 graphic

"Избиение младенцев"

Художник Гвидо Рени, 1611--1612

Министерство обороны "подставляет офицеров"

23 февраля 1991 г.

Совершенно невыносимая обстановка в самих воинских частях, значительно осложнившая и до того сложное положение офицерства 1991.

С другой стороны, за армию и флот всерьез взялись политиканы разных мастей, пытаясь навязать обществу миф о ненужности вооруженной силы.

Кое-кто пытался использовать силу вооруженных сил в политической борьбе.

Другие пытались расположить к себе массы военнослужащих и тем самым выиграть соперничество за голоса на выборах.

Всю сложность этой ситуации можно показать на вполне конкретных примерах.

В январе 1991 г. командир одной из воинских частей, дислоцировавшихся на Камчатке, А. Матлак издал приказ о приостановлении в части деятельности организаций КПСС и ВЛКСМ (АиФ. 27-91).

23 февраля 1991 г. министерство обороны в приказном порядке потребовало от руководства военных академий вывести для митинга на Манежную площадь слушателей и профессорско-преподавательский состав.

По пути следования обычным маршрутом от академии в сторону Манежной площади чувствовалось напряжение как в рядах невольников, идущих на площадь, так и на прилегающих улицах.

Провокаций не было, и это счастье, что удалось предотвратить возможные эксцессы. Трудно было представить последствия открытой конфронтации офицеров и агрессивно настроенной молодежи.

Молодые активисты оппозиционеров власти все же были на площади.

С ленточкой на лбу, где было написано "Не стреляй", они раздавали угрюмым офицерам пропагандистские листовки.

Скажу откровенно: в более неприятном положении до этого мне не приходилось бывать.

Отчетливо понимая глупость данной акции, я не мог демонстративно отказаться от участия в этом глупом марше и митинге.

И все же для себя я решил: все!

Больше я не помощник в таких делах.

Если вдуматься в суть этой акции правительства, то надо признать, что "родная власть" в очередной раз подставила офицерство, не думая о возможных последствиях.

О себе генералитет все же позаботился.

Слушатели военных академий получили распоряжение ежедневно выделять для патрулирования улиц близ генеральских домов.

В то же время, в отношении офицерских общежитий, таких как на Б. Пироговской улице, подобных распоряжений не поступило.

Следовательно, после февральского марша на Манежную площадь, они подстраховались, а на простых офицеров им было наплевать.

О чем бил тревогу командир полка?

Командир одного из лучших полков в Забайкальском военном округе (КЗ. 13.4.91 г.) бил тревогу по поводу ухода из войск молодых офицеров.

"Падение престижа офицерской службы, отсутствие, вопреки принятым в последнее время защитным мерам на государственном уровне, реальной социальной защищенности их семей, высокая цена "армейских мозгов" в сфере бизнеса, судя по всему, особенно больно бьют по молодой части офицерского корпуса, - писал он. - На примере полка это выглядит так.

Некомплект командиров взводов - 25 человек.

Зенитный дивизион уже год живет без единого взводного.

Учеба уходит на второй план, потому что помимо ее организации надо постоянно бороться за выживание воинского организма: поддерживать внутренний порядок в подразделениях, охранять технику и вооружение, склады с имуществом, нести службу, работать в столовой, котельных, в подсобном хозяйстве".

В. А Рябчиков, лейтенант, перед уходом из вооруженных сил в статье "А напоследок все ж скажу" (КЗ, 4.5.91 г.) писал:

"Я - лейтенант, командир танкового взвода, но только по бумагам.

На самом же деле - неизвестно кто.

Всю осень и зиму со своим взводом выполнял обязанности ассенизатора. Да-да, за моим подразделением закреплен туалет.

Это еще полбеды.

Беда в том, что он то и дело забивается, выходит из строя, и я со своими подчиненными в любое время суток должен его чистить, что и делаю - приказ есть приказ.

Хорошенькое занятие для офицера, не правда ли?"

Далее он заключает:

"Если наша армия когда-нибудь станет действительно профессиональной, первым в нее вернусь и буду служить. Согласен даже рядовым танкистом, но танкистом, а не грузчиком, кочегаром или сантехником".

О том же пишет начальник управления кадров округа ДВО генерал-майор А. Хадарин: более 50% из написавших рапорт младших офицеров сделали это только потому, что не видят перспективы в службе.

- Пока молодой, я нужен и на гражданке, - заявил старший лейтенант В. Семенов. - А попаду под сокращение через пять или десять лет - пенсии все равно нет, зато хорошие места в другой жизни будут заняты, да и здоровье уже не то. Я понял, что ни на правительство, ни на армейское руководство полагаться нельзя, только на себя.

Аналогичную картину рисует и Начальник управления кадров Закавказского военного округа генерал-майор А. Ерополов: ...Как тут не вспомнить печальную картину прошлого года, когда немало лейтенантов, еще, можно сказать, не переступив порога частей написали рапорта об увольнении из армии. ...

Социальный портрет "отказников" довольно прост: это, прежде всего, лейтенанты, обладающие инженерными дипломами... Спрос на таких в стране особенно велик"...( КЗ.20.7.91 г.)

Характерно одно сообщение из берегового полка Северного флота.

В преддверии выборов Президента РСФСФ там было проведено анонимное анкетирование.

За Б. Ельцина "проголосовали" - один офицер, 30, 5 процента военнослужащих срочной службы, 51,7 процента военнослужащих-женщин и все призванные из запаса. Н. Рыжкову отдали предпочтение большинство офицеров - 70 процентов, 20 процентов мичманов и 25,5 процента матросов и старшин.

0x01 graphic

Дамоклов меч

Художник Ричард Уэстолл

Неразумная инициатива на местах

Вполне возможно, что такой настрой офицерского состава мог не нравиться Ельцину и его идеологам.

Не по их ли поручению различные подручные стремились нанести вред единоначалию, дисциплине, разрушить единую структуру управления.

Чем, к примеру, объяснить инициативу начальника отдела кадров Приволжско-Уральского военного округа генерал-майора С. Сафонова с предложение "делегировать воскам часть полномочий Генштаба, главных и центральных управлений МО, Главкоматов в вопросах жизни, службы и боевой учебы войск". (КЗ. 10.7.91 г.).

В то время, как командующих этим округом генерал А.Макашов страдал из-за нехватки людей и ресурсов, начальник отдела кадров этого же округа настаивал на больших полномочиях, видимо, понимая, что большие полномочия без дополнительных ресурсов - это гибель.

На местах в это время местные органы стали беззастенчиво попирать общегосударственные решения.

Так, Бийский райисполком Алтайского края принял решение об отчуждении 1.900 га земли, принадлежащей ... воинской части.

Томский районный Совет народных депутатов своим решением перевел земли военного ведомства в категорию земель запаса для нужд райсовета. Другими словами, местные власти урезали земли полигонов, военных лесхозов, воинских частей, лишая их возможности вести боевую подготовку, заготавливать лес для нужд армии и вести строительство жилья для военнослужащих (КЗ. 14.6.91 г.).

На июльском съезде офицеров Украины полковник В.А. Мартиросян (интересная "украинская" фамилия), который стал "головой" комитета Союза офицеров Украины, заявил: "Я слов на ветер не бросаю. Мы создадим такую организацию, которая сможет защитить интересы народа Украины".

Ядерный потенциал полковник обещал не трогать, а говорил о необходимости вооружаться танками, самолетами и вертолетами (КЗ.3.8.91 г.).

0x01 graphic

Россия. Обрыв. 1893.

Художник Иван Иванович (Шишкин 1832-1898)

Поручено ... очернить!

Но, по мысли идеологов августовских событий надо было очернить армию, поставить под сомнение необходимость вооруженной силы.

Из доклада начальника ГлавПУРа генерал-полковника Н.И. Шляги (КЗ. 8.6.91 г.) видно, как быстро увеличилось число регионов, где противостояние политических группировок приняло формы крайней социальной и межнациональной конфронтации. "Разжигание антиармейского психоза стало их обычной тактикой", - констатировал начальник этого политического органа.

Обществу усиленно навязывался миф о полной безопасности страны.

Офицерские кадры, особенно высший командно-политической состав, умышленно противопоставлялись народу.

Шла беззастенчивая спекуляция на социально-бытовых трудностях армии и флота, заигрывание с отдельными категориями военнослужащих.

Брались под защиту лица, уклоняющиеся от военной службы, дезертиры.

Вооруженные Силы СССР характеризовались как ненужная структура государства, отрицалась важность выполнения ими задач.

В частности, в статье "Армия нам поможет?" ("Огонек", N18) государственная политика по повышению обороноспособности СССР преподносилась как милитаристский пир во время чумы.

Предлагалось ликвидировать Сухопутные войска и другие виды Вооруженных Сил (КЗ.14.8.91 г.)

Английская журналистка К. Скофилд писала:

"В последние годы, по моим наблюдениям, Советская Армия оказалась под огнем беспощадной критики.

Армию обвиняют едва ли не во всех преступлениях и злоупотреблениях сталинского и брежневского режимов.

Поток злобных нападок, основанных, как подсказали мне жизненный опыт, чутье человека, изучающего общественные процессы различных стран, на слухах и единичных, непроверенных или неверно истолкованных фактах, привел к тому, что неточные, необъективные оценки положения дел в Советской Армии, ее состояния начали допускать и западные обозреватели" (КЗ, 24.4.91 г.).

Военный журналист А. Хореев в статье "Для труса и заяц - волк" (КЗ, 29.6.91 г.) привел исторические примеры борьбы с дезертирством:

-- "Греки одевали дезертиров в постыдное платье, брили им половину головы и в таком виде выставляли в течение трех дней на торговой площади.

-- За беглого спартанца, как человека бесчестного, не могла выйти замуж ни одна девушка.

-- Древние германцы вешали дезертиров на дереве как изменников, обрезали нос, уши, язык, выкалывали глаза.

-- В России со времени Петра Первого беглецов наказывали кнутом, шпицрутенами, ссылкой в каторгу, смертной казнью. И всегда, и везде мирская и церковная мораль клеймила дезертирство несмываемым позором".

Сейчас же все сложилось по-другому.

"Побойтесь бога, - заклинал один из публицистов "Московских новостей", - кто готовится на нас напасть у Полярного круга, на черноморском пляже или на забытом богом дальневосточном острове - везде, где бродят пограничные наряды?. Тогда зачем наши дети, младшие братья и внуки пешком, на лыжах, на конях, на аэромобилях выходят, как только стемнеет, в дозор?"

Все это можно назвать акцией по морально-психологическому разоружению советского народа.

А безоружный, если и не дезертир, то все одно - плохой в поле воин.

Печать о дезертирах писала частенько с "пониманием" и сочувствием - бедные, дескать, ребята, вынужденные бежать от армейского беспредела...

Их и звали не дезертирами, не беглецами, а эдак иронически-невинно, почти ласково - бегунами. По аналогии с несунами.

Не вор, значит, а несун, не дезертир, а бегун - полная моральная реабилитация!

До какого цинизма нужно дойти, когда вдруг волна охаивания вооруженных сил меняется на обратное в преддверии выборов президента РСФСР.

Привыкшие к охаиваниям и бесконечным обвинениям, мы не верили своим ушам: заявления о любви и уважении раздавались со всех сторон.

Радоваться бы такому повороту, да что-то трудно его объяснить.

-- Не может же быть, чтобы последовательно создававшийся в последние годы образ армии как некого чудовища, сосущего народную кровь, как врага демократии, душителя свободы, источника военного диктата, всяких там грядущих переворотов в одночасье обернулся в представление кое-кого образом эдакого котенка, которому хочется заглянуть в глаза и ласкового погладить?

-- Тогда что - заигрывание, фарс?

Координаторы движения "Военнослужащие за демократию" в обращении к "солдату Отечества" ставят на солдатские чувства: "Россия рассчитывает опереться сегодня на твой автомат, бронежилет и беспрекословное повиновение приказу. Россия просит твой голос. Отдай его первому независимому лидеру..." (КЗ.1.6.91 г.).

Мнение сенатского комитета США

о роли военных в политической жизни нашей страны

Как бы там ни было, но организаторы антиармейской истерии добились своего. Вооруженные силы, стесняемые со всех сторон, оплеванные и нравственно початые, перестали быть надежной опорой власти.

Да и как быть опорой тем, кто тебя постоянно предает и подставляет?

Не случайно в июне 1991 г. в сенатском комитете по иностранным делам конгресса США во время слушаний о роли военных в Советском Союзе и их влиянии на внешнюю внутреннюю политику СССР, были приведено мнение эксперта Массачусетского технологического института Майера, что влияние советских военных на принятие политических решений в СССР стало "менее угрожающим", но более "утонченным".

Расхожее в США представление о том, что "Горбачев делит с военными власть" или "находится под их сильным давлением" - не соответствует действительности.

Аналитик из "Рэнд корпорейшн" Уорнер отметил рост числа советских военнослужащих, непосредственно участвующих в политической жизни СССР.

Однако, считает он, нет оснований опасаться изменений в традиционно сложившейся в СССР практике подчинения военных структур гражданской политической власти. Несмотря на возросшую политическую активность, считает Уорнер, руководство Вооруженных Сил СССР "не является доминирующей силой в советской внешней и внутренней политике и не намерено добиваться такого влияния".

"В равной степени, - заключает представитель "Рэнд корпорейшн", - маловероятна и попытка военного переворота в СССР. Военные, по-видимому, будут по-прежнему вести сложное политическое маневрирование в защиту общенациональных интересов" (КЗ. 27.6.91 г.).

Можно в целом согласиться с такой оценкой, сделав одно уточнение: "политическое маневрирование" в ограниченных масштабах и не за общенациональные, а за свои личные, интересы велись вверху военной структуры, да теми бывшими военными, кто сделал политику своим бизнесом.

Основная масса офицерского состава боролась за выживание и эта борьба съедала все их силы и здорово ограничивала их возможности.

Тем не менее, нам следует запомнить вывод американских аналитиков, сделанный всего за два месяца до так называемого "путча".

Этот вывод гласил: вооруженные силы не представляют никакой угрозы и не способны на военный переворот.

Это очень важно, т.к. глупый танковый поход на Красную площадь 19 августа 1991 года - это умелая политическая инсценировка, которая позволила кричать на всех углах о попытках захватить власть военными...

Верховский Александр Иванович (27 ноября 1886, Петербург, - 19 августа 1938). Из дворян. В 1905 за либерально-конституционные взгляды исключен из Пажеского корпуса и отправлен солдатом в Маньчжурию; был наводчиком в полевом артдивизионе, награжден солдатским Георгиевским крестом и произведён в офицеры. В 1905-1908 служил в Гельсингфорсе. В 1911 окончил Академию Генштаба. С началом 1-й мировой войны на фронте в Восточной Пруссии. С 1915 начальник оперчасти штаба 22-го корпуса на Юго-Западном фронте, с июля в штабе 9-й армии, с декабря - 7-й армии. С марта 1916 подполковник, начальник штаба группы войск, предназначенной для овладения Трапезундом с моря. В сентябре - декабре 1916 года в Румынии помощник по оперчасти российского представителя при Румунской главной квартире; приехав в Петроград, записал в дневнике: "Окончательной победы над Германией нет, и не видно конца... Только смена политической системы может спасти армию от новых несчастий, а Россию от позорного поражения. Армия потеряла терпение" ("Россия на Голгофе. Из походного дневника 1914-1918", М., 1918, С. 63, 64). В начале 1917 назначен начальником штаба Черноморорской дивизии, предназначенной для десанта на турецком побережье.

После Февральской революции 1917 года выступил на собрании офицеров гарнизона с призывом поддержать Временное правительство. 8 марта записал: "Что же делать, когда нельзя остановить движение? - Нужно стать во главе и направить его так, чтобы народ-ребёнок причинил себе возможно меньше зла. Нужно нам, офицерам, войти в союз с лучшей частью солдатской массы и направить движение так, чтобы победить нарастающее анархическое начало и сохранить силу наших войск и кораблей" (там же, с. 72). С разрешения командующего Черноморским флотом адмирала А.В. Колчака заявил солдатам и матросам о присоединении офицеров к революции и добился включения их представителей в Севастопольский Совет РСД; был избран его товарищем председателя. Разработал "Положение об орг-ции чинов флота, Севастопольского гарнизона и работающих на гос. оборону рабочих" - одного из первых местных положений о солд. к-тах. В "Положении" записано: основными целями комитетов являются усиление боевой мощи армии и флота, "дабы довести войну до победного конца", поддержка Врем. пр-ва, содействие просвещению армии и флота: к-ты должны служить "оплотом народившейся свободы"; подчёркивалось, что осн. постановления к-тов подлежат утверждению командирами частей. 19 марта Колчак утвердил "Положение" и Верховский выехал в Петроград для участия в работе комиссии, созданной для пересмотра законоположений и уставов в соответствии с новыми правовыми нормами. Выступил с идеей срочного создания в войсках к-тов. аналогичных севастопольскому, к-рые предотвратили бы новые антиофицерские выступления, сохранив армию для продолжения войны. Воен. комиссия Гос. Думы представила Верховского лидерам Петрогр. Совета РСД, к-рым 24 марта он заявил, что проект комиссии будет готов через 2 месяца, тем временем в армии может вспыхнуть междоусобная война: Верховский предложил ввести положение о к-тах приказом Главковерха до того, пока положение будет разработано и принято Врем. пр-вом (см.: Верховский А.И., На трудном перевале, М., 1959, С. 217). Исполком Петросовета одобрил "Положение" Верховского, опубл. его в газ. "Известия"; 28 марта дал полномочия Верховскому доложить "Положение" Главковерху ген. М.В. Алексееву. 24 марта Верховский выступил в Солд. секции Петросовета с требованием сохранить за офицерами решение всех воен. вопросов; вечером этого дня был принят воен. мин. А.И. Гучковым, одобрившим намерение Верховского ехать в Ставку, где 28-29 марта он участвовал в обсуждении своего "Положения". Несмотря на возражения А.И. Деникина, "Положение" было в осн. одобрено, и 30 марта Главковерх издал приказ N 51 "О переходе к новым формам жизни", при к-ром было объявлено "Временное положение об орг-ции чинов действующей армии и флота", в осн. совпадающее с "Положением" Верховского.

С апр. в Севастополе участвовал в работе Совета рабочих, солд. и матросских деп.; 10 мая записал: "Народ, как ребёнок, не чувствует, что он, ломая всё ради свободы, кует сам себе новое рабство. А вожди его, вожди революции... бросили в массу лозунги Интернационала и классовой борьбы. В тёмной голове простолюдина Интернационал обратился в братание с немцами, а классовая борьба в борьбу с единственным "буржуем" под рукой - своим... любящим Родину офицером" ("Россия на Голгофе", с. 81-82).

С 31 мая полковник и команд. Моск. ВО (МВО). Проявил себя как сторонник наведения "порядка" с помощью репрессивных мер: в июле под рук. Верховского силой оружия были подавлены солд. выступления в гарнизонах Н. Новгорода, Твери, Владимира, Липецка, Ельца и др. городов; все карат, экспедиции отправлялись с согласия Советов РСД и в сопровождении их депутатов. В нач. июля записал: "..за месяц моей работы здесь мне удалось наладить соглашение разл. групп настолько, что в нужную минуту... мы переходим ,в наступление против анархии единым фронтом" (там же, с. 94).

В дни работы моек. Гос. совещания (12-15 августа) предостерёг ген. Л.Г. Корнилова от возможного выступления его сторонников. После начала выступления Корнилова (25 августа) получил 28 августа от него телеграмму: "...Предписываю Вам подчиняться мне и впредь исполнять мои приказания"; 29 августа Верховский отвечал: "...Офицерство, солдаты, дума Москвы присоединились к Временному правительству. Иного ответа дать и я не могу, т.к. присягу не меняю, как перчатки". 29 авг. подписал приказ по МВО, в к-ром действия Корнилова назвал как выступление "для борьбы с пр-вом и народом русским"; на всей терр. МВО объявлялось воен. положение, а прокорниловски настроенные офицеры отстранялись от командования. В предписании нач. 11-й пех. запасной бригады приказал "все действия от имени ген. Корнилова считать мятежными"; 30 авг. назначил на подавление мятежа 5 полков с задачей: "гл. удар на Могилёв" [там находилась Ставка - Авторы]; рук-во ударным отрядом Верховский брал на себя. По его распоряжению проведены обыски и аресты в Моск. отделе Союза офицеров армии и флота и в кззач. орг-ции. 30 августа телеграфировал атаману А.М. Каледину, что появление ка-зач. войск в пределах МВО будет рассматриваться как "восстание против Врем. пр-ва" и последует приказ "о полном уничтожении всех идущих на вооруж. восстание" (Грунт А.М., Москва, 1917: рев-ция и контррев-ция, М., 1976, с. 208). 30 авг. А.Ф. Керенский назначил Верховского воен. министром, 1 сент. ввёл его в состав Директории, присвоив чин ген.-майора. 7 сент. Верховский выступил с докладом о переустройстве армии и педнятии её боеспособности на заседании Врем. пр-ва, 8 сент- на бюро ВЦИК; "...армия не соответствует экон. силам страны... Распределение людей в ней неправильно, тылы перегружены людьми, в то время как на фронте бойцов не хватает. Армию в первую голову решено сократить на одну треть..." ("Россия на Голгофе". С. 117-18). В тот же день на Солд. секции Петрогр. Совета РСД рассказал о своих действиях в дни корниловского выступления, напомнил, что подавлял и выступления солдат в Твери и Н. Новгороде, арестовывал солдат-большевиков, отметил, что в армии много ещё непорядка: "Не пулемётами и нагайками мы создадим рев. войско, а путём внушения широким солд. массам идей права, справедливости и строгой дисциплины". Заявив, что он против выборного начала в армии, сослался на опыт армии Вел. франц. рев-ции, "всегда терпевшей поражения при выборном начале" (Старцев В.И., Крах керенщины, Л., 1982, С. 77-78). Выступая на Демокр. совещании, изложил те же идеи, что и на Солд. секции Петросовета.

В новом составе Врем. пр-ва с 25 сент. вновь воен. министр. 30 сент., вернувшись из Ставки, записал в дневнике: "Нужно придумать, как продолжать войну, при условии, что армия воевать не хочет и слышатся даже требования заключить мир во что бы то ни стало... надо распустить худшие, наиб. усталые элементы, т.к. большая часть армии воевать не будет, чем бы это ни грозило народу" ("Россия на Голгофе", с. 125). С подобными положениями выступал на заседаниях ВЦИК (3 окт.) и Предпарламента (10 окт.). На заседании Врем. пр-ва 17 окт., обсуждавшего меры против готовящегося выступления большевиков, поставил вопрос о своей отставке:. "...Большевизм в Совете РД, а его разогнать нет сил. Я не могу предоставить реальной силы Врем. пр-ву и потому прошу отставку" ("Ист. архив", 1960, N5, с. 84); 19 окт. на заседании пр-ва повторил просьбу об отставке: "...Народ не понимает, за что воюет, за что его заставляют нести голод, лишения, идти на смерть. В самом Петрограде ни одна рука не вступится на защиту Врем. пр-ва, а эшелоны, вытребованные с фронта, перейдут на сторону большевиков" ("Россия на Голгофе", с. 133). 20 окт. на совместном заседании комиссий Предпарламента по обороне и иностр. делам Верховский, проанализировав состояние армии, заявил: "воевать мы не можем". Единственный выход он видел в том, чтобы "самим немедленно возбудить вопрос о заключении мира... Весть о скором мире не замедлит внести в армию оздоровляющие начала, что даст возможность, опираясь на наиболее целые части, силой подавить анархию на фронте и в тылу. А т.к. самое заключение мира потребует значительного времени... можно рассчитывать на воссоздание боевой мощи армии, что в свою очередь благоприятно отразится на самих условиях мира" (Старцев В.И., указ. соч., с. 211). Оппоненты говорили, что мир с аннексиями в пользу Германии не может считаться "спасением страны". Верховский ответил: "Надо решать, что нам по карману и что нет. Если нет средств для лучшего мира, надо заключать тот, какой сейчас возможен. В противном случае положение только ухудшится" (там же, с. 214). Заседание было секретным, но уже 21 окт. искажённая информация о нём появилась в газете В.П. Бурцева "Общее дело". Это ускорило отставку Верховского, хотя официально было объявлено, что ему представляется двухнедельный отпуск по состоянию здоровья. 22 октября он выехал на о. Валаам, где только 29 октября узнал об Октябрьском вооруженном восстании.

3 ноября вернулся в Петроград и вместе с членами ЦК эсеров направился в Ставку, где Общеармейский комитет и лидеры ряда социалистических партий пытались образовать "общесоциалистическое правительство". После провала этого плана отошёл от политической деятельности. Летом 1918 по обвинению в подготовке выступления эсеров был арестован, но вскоре освобожден. С 1919 в Красной Армии на Восточном фронте. С 1921 в Академии РККА. В 1922 военный эксперт советской делегации на Генуэзской международной конференции. С 1930 начальник штаба Северо-Кавказского ВО.

18 июля 1931 по обвинению в антисоветской деятельности приговорён Коллегией ОГПУ к расстрелу, она же 2 декабря 1931 заменила приговор на 10 лет лагерей. 17 сентября 1934 досрочно освобожден. 19 августа 1938 военная коллегия Верховного суда СССР по тому же обвинению приговорила к высшей мере наказания, расстрелян в тот же день. 28 ноября 1956 реабилитирован.

Архив русской революции. - Т. ХII.- Берлин, 1923.- С.200-211, 262-263.

0x01 graphic

Россия.

"На севере диком..." 1891

Художник Шишкин Иван Иванович (1832-1898)

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 19/05/2014, изменен: 19/05/2014. 65k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 16 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: Они шли по тернистому пути, против течения, шли с поднятой головой, встречая непонимание, клевету и дикую ненависть, до тех пор, пока хватало сил и жизни...

Каменев Анатолий Иванович Россия на Голгофе

Каменев Анатолий Иванович
Россия на Голгофе