ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Страшное государево "дело и слово"...

"Страшное государево "дело и слово""...

ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

МЫСЛИ НА БУДУЩЕЕ...

(продолжение)

Царь Алексей Михайлович

Неизвестный художник.

Кон. 70-нач. 80-х гг. 17 в

Из кн. Н.М. Костомарова:

Тридцатилетнее царствование Алексея Михайловича принадлежит далеко не к светлым эпохам русской истории, как по внутренним нестроениям, так и по неудачам во внешних сношениях.

Между тем причиною того и другого были не какие-нибудь потрясения, наносимые государству извне, а неумение правительства впору отклонять и прекращать невзгоды и пользоваться кстати стечением обстоятельств, которые именно в эту эпоху были самыми счастливыми.

В Московском государстве люди чванились родом и богатством;

- достоинство человека измерялось количеством золота и ценностью мехов на его одежде, и богач смотрел с презрением на бедняка;

- но рядом с этим нищий, по церковному взгляду, пользовался некоторого рода обрядовым уважением.

Надменный боярин, богатый гость, разжившийся посулами дьяк, ожиревший от монастырских доходов игумен - все заискивали в нищем;

- всем нищий был нужен;

- все давали ему крохи своих богатств;

- нищий за эти крохи молил Бога за богачей;

- нищий своими молитвами ограждал сильных и гордых от праведной кары за их неправды.

Они сознавали, что бездомный, хромой или слепой калека в своих лохмотьях сильнее их самих, облеченных в золотные кафтаны.

Подобно тому, царь, возведенный на такую высоту, что все повергалось перед ним ниц, никто не смел сесть в его присутствии и всяк считал себе за великую благодать зреть его пресветлые очи, царь не только собственноручно раздавал милостыню нищей братии, но в неделю мясопустную приглашал толпу нищих в столовую палату, угощал их и сам с ними обедал.

Это делалось в тот день, когда в церкви читается Евангелие о страшном суде, и делалось как бы для того, чтобы получить благословение, обещанное в Евангелии тем, которые накормят Христа в образе голодных.

То был обряд, такой же обряд, какими были: умовение ног, ведение осла, раздача красных яиц и т. п.

Величие царское не умалялось от этого соприкосновения с нищетою, как равно и нищета не переставала быть тем же, чем была по своей сущности.

То был только обряд.

Несмотря на превосходные качества этого государя, как человека, он был неспособен к управлению:

- всегда питал самые добрые чувствования к своему народу,

- всем желал счастья, везде хотел видеть порядок, благоустройство,

- но для этих целей не мог ничего вымыслить иного, как только положиться во всем на существующий механизм приказного управления.

Сам, считая себя самодержавным и ни от кого независимым, он был всегда под влиянием то тех, то других; но безукоризненно честных людей около него было мало, а просвещенных и дальновидных еще менее.

И оттого царствование его представляет в истории печальный пример, когда, под властью вполне хорошей личности, строй государственных дел шел во всех отношениях как нельзя хуже.

И в служилом сословии безурядица продолжалась.

Служилые, поверстанные в украинные города: Воронеж, Шацк, Белгород и др., убегали со службы; иные поступали в крестьяне, в кабалу, шатались по северным областям в захребетниках, т. е. поденщиках, иные занимались воровством и грабежами. Их приказано ловить, бить кнутом и сажать в тюрьмы.

Распространилась фальшивая монета; ходили медные и оловянные деньги и поступали в казну, нанося ей убыток.

Торговые люди тяготились льготами, дарованными иноземцам, особенно англичанам, и в 1646 году подали царю челобитную за множеством подписей торговцев разных городов, представляли, что иноземцы в прошедшее царствование наводнили собою все государство, построили в столице и во многих городах свои дворы, торговали беспошлинно, рассылали своих агентов закупать из первых рук русские произведения, не хотели покупать их от русских торговцев, сговариваясь, назначали на свои товары какую хотели цену и вдобавок насмехались над русскими купцами, говоря: "Мы их заставим торговать одними лаптями".

"Соляной бунт".

Художник Э.Лисснер. 1938 г.

Вскоре по вступлении на престол Алексея Михайловича, в марте 1646 года введена была новая пошлина на соль.

Этой пошлиной хотели заменить разные старые мелкие поборы: проезжие мыты, стрелецкие и ямские деньги и т. п.

Новую пошлину следовало собирать на местах добывания соли гостям и торговым людям, которые туда приезжали, а за ней потом уже этим гостям и вообще всем торговым людям можно было торговать по всему государству солью беспошлинно.

По-видимому, мера эта, упрощая сборы, должна была служить облегчением; но вышло не так: народу пришлось платить за необходимый жизненный предмет двумя гривнами на пуд более, чем он платил в прежние годы; народ был очень недоволен этим.

По причине дороговизны соли, рыбные торговцы стали недосаливать рыбу, а так как соленая рыба составляла главнейшую пищу тогдашних русских, то, с одной стороны, потребители не стали покупать дурной рыбы, а с другой - у торговцев попортился товар, и они понесли большие убытки: соленая рыба чрезмерно поднялась в цене.

Вместе с пошлиной на соль, разрешено было употребление табака (нам известно, впрочем, такое разрешение по отношению к Сибири, с тем, чтобы продажа табака была собственностью казны).

Еще недавно за употребление табака при Михаиле Федоровиче резали носы: новое распоряжение обличало склонность боярина Морозова к иноземным обычаям и сильно раздражало благочестивых людей, которые составили уже себе понятие об этом растении, как о "богомерзкой траве".

Обручение царя Алексея Михайловича

с Натальей Кирилловной Нарышкиной.

По старинной французской гравюре

В начале 1647 года государь задумал жениться.

Собрали до двухсот девиц; из них отобрали шесть и представили царю.

Царь выбрал Евфимию Федоровну Всеволожскую, дочь касимовского помещика, но когда ее в первый раз одели в царскую одежду, то женщины затянули ей волосы так крепко, что она, явившись перед царем, упала в обморок.

Это приписали падучей болезни.

Опала постигла отца невесты за то, что он, как обвиняли его, скрыл болезнь дочери. Его сослали со всею семьею в Тюмень. Впоследствии он был возвращен в свое имение, откуда не имел права куда-либо выезжать.

Происшествие с невестою так подействовало на царя, что он несколько дней не ел ничего и тосковал, а боярин Морозов стал развлекать его охотою за медведями и волками.

Молва, однако, приписывала несчастья Всеволожской козням этого боярина, который боялся, чтобы родня будущей царицы не захватила власти и не оттеснила его от царя. Морозов всеми силами старался занять царя забавами, чтобы самому со своими подручниками править государством, и удалял от двора всякого, кто не был ему покорен.

Одних посылали подалее на воеводства, а других и в ссылку. Последнего рода участь постигла тогда одного из самых близких людей к царю, его родного дядю по матери, Стрешнева. Его обвинили в волшебстве и сослали в Вологду.

Более всею нужно было Морозову, для упрочения своей власти, женить царя так, чтобы новая родня была с ним заодно.

Морозов нашел этот способ.

Был у него верный подручник, дворянин Илья Данилович Милославский, у которого были две красивые дочери.

Морозов составил план выдать одну из них за царя, а на другой жениться самому. Боярин расхвалил царю дочерей Милославского и прежде всего дал царю случай увидеть их в Успенском соборе.

Царь засмотрелся на одну из них, пока она молилась.

Вслед за тем царь велел позвать ее с сестрою к царским сестрам, явился туда сам и, разглядевши поближе, нарек ее своею невестою. 16 января 1648 года Алексей Михайлович сочетался браком с Мариею Ильинишною Милославскою.

Свадьба эта, сообразно набожным наклонностям царя, отличалась тем, что, вместо игры на трубах и органах, вместо битья в накры (литавры), как это допускалось прежде на царских свадьбах, певчие дьяки распевали стихи из праздников и триодий.

Брак этот был счастлив; Алексей Михайлович нежно любил свою жену.

Когда впоследствии она была беременна, царь просил митрополита Никона молиться, чтобы ее "разнес Бог с ребеночком", и выражался в своем письме такими словами: "А какой грех станетца, и мне, ей-ей, пропасть с кручины; Бога ради, моли за нее".

"Спас Нерукотворный".

Икона. 1673 г. Симон Ушаков.

После обещания, данного народу о введении правосудия, 16-го июля 1648 года, царь, вместе с духовенством, боярами, окольничьими и думными людьми, постановил привести в порядок законодательство: положили выписать из правил апостол и Св. отец и гражданских законов греческих царей (т. е. из Кормчей книги) статьи, которые окажутся пристойными государским земским делам, собрать указы прежних государей и боярские приговоры, справить их с прежними судебниками, написать и изложить общим советом такие статьи, на какие нет указов и боярских приговоров, чтобы "Московского государства всяких чинов людям, от большего до меньшего чина, суд и расправа была во всяких делах всем равна".

Поручение это было возложено на бояр: князя Никиту Ивановича Одоевского, князя Семена Васильевича Прозоровского, на окольничьего князя Федора Федоровича Волконского и на дьяков: Гаврилу Леонтьева и Федора Грибоедова.

Положено было по составлении Уложения, для его утверждения, собрать земский собор из выборных людей всех чинов.

Вслед за тем продажа табака, соблазнявшая благочестивых людей, была прекращена, и табак, приготовленный для продажи от казны, велено было сжечь.

Между тем мятеж в Москве, кончившийся так удачно для мятежников, подал пример народу и в других городах.

Муром. Троицкий монастырь. 2-я пол. 17 в.

В октябре 1648 года созванный собор утвердил Уложение, состоявшее из 25 глав, заключающее уголовные законы, дела об обидах, полицейские распоряжения, правила судопроизводства, законы о вотчинах, поместьях, холопах и крестьянах, устройство и права посадских, права всех сословий вообще, определяемые размером бесчестия.

Уложение в первый раз узаконило права государевой власти, обративши в постановление то, что прежде существовало только по обычаю и по произволу. Таким образом, во второй и третьей главе "О государской чести и о государевом дворе" указаны разные случаи измены, заговоров против государя, а также и бесчинств, которые могли быть совершены на государевом дворе.

С этих пор узаконивается страшное государево "дело и слово".

Доносивший на кого-нибудь в измене или в каком-нибудь злоумышлении объявлял, что за ним есть "государево дело и слово".

Тогда начинался розыск "всякими сыски" и по обычаю употребляли при этом пытку. Но и тот, кто доносил, в случае упорства ответчика, также мог подвергнуться беде, если не докажет своего доноса: его постигало то наказание, какое постигло бы обвиняемого.

Страх казни за неправый и неудачный донос подрывался другою угрозою: за недонесение о каком-нибудь злоумышлении против царя обещана была смертная казнь; даже жена и дети царского недруга подвергались смертной казни, если не доносили на него.

Частное землевладение было тогда достоянием служилого класса.

Не все имели право покупать вотчины, а только служилые высших разрядов или те, которым дозволит царь.

Вотчина была признаком знатности или царской милости.

Вотчины были трех родов: родовые, купленные и жалованные. Вотчины родовые и жалованные переходили из рода в род по определенным правилам наследства. Купленной вотчиной распоряжался на случай смерти вотчинник совершенно по своему усмотрению.

Раздел был поровну между сыновьями; дочери не наследовали при братьях, но братья обязаны были выдавать их замуж с приданым. Поместья в это время уже приближались к родовым имениям: хотя еще они не подлежали праву наследства, но, по смерти помещика, поместный приказ уже но закону отдавал (справлял) поместья за его детьми, а за неимением детей преимущественно за его родными.

Вдовы и дочери получали из поместий умерших мужей и отцов так называемые "прожиточные поместья".

В родовой и служебной лестнице сословий первое место по породе занимали царевичи, потомки разных мусульманских владетелей, принявших христианство, а за ними князья; но по служебному порядку выше всех стояли бояре, за ними окольничие, думные дворяне, составлявшие все вместе сословие думных людей; к ним присоединялись думные дьяки. Они не подвергались, по Уложению, торговой казни в тех случаях, когда подвергались другие.

За бесчестие, нанесенное им, по Уложению наказывали кнутом и тюрьмою.

Суд в это время перешел почти исключительно в руки приказов.

Значение губных старост с этих пор более упадает, чем прежде, и скоро оно дошло почти до ничтожества; во всем берет верх приказный порядок, в городах делаются могучими воеводы и дьяки, непосредственно зависящие от московских приказов.

Люди со своими тяжбами ездят в Москву судиться в приказах и сильно тяготятся этим, потому что им приходится давать большие посулы и проживаться в Москве.

Выражение "московская волокита", означавшее печальную необходимость тягаться в приказе и проживаться в столице, вошло в поговорку. Последующая жизнь русского народа показывает, что Уложение не только не ввело правосудия, но, со времени его введения, жалобы народа на неправосудие, на худое управление раздавались еще громче, чем когда-нибудь, и народ, как мы увидим, беспрестанно терял терпение и порывался к мятежам.

Удача московского мятежа искушала народ к восстаниям в других местах.

Стало укореняться мнение, что царь Алексей Михайлович государствует только по имени, на самом же деле правление находится в руках бояр, особенно Морозова, царского тестя Милославского и их подручников. Несправедливости и обирательства воевод и дьяков усиливали и раздували народную злобу.

Переставши верить, что все исходит от царя, считая верховную власть в руках бояр, народ естественно пришел к убеждению, что и народ - такие же подданные, как и бояре - имеет право судить о государственных делах.

Псковичи естественно стали роптать на такую монополию; черные люди собирались по кабакам и толковали о том, что государством правят бояре и главный из них Морозов, что бояре дружат иноземцам, выдают казну шведской королеве, вывозят хлеб за рубеж, хотят "оголодить" русскую землю.

Митрополит Никон и воевода князь Федор Хилков пытались укротить мятеж, но силы у них было мало; а некоторые из служилых - стрельцы и дети боярские - перешли на сторону мятежа.

Никон пытался смирить мятежников духовным оружием и изрек над ними проклятие. Но это только более озлобило их.

Все эти мятежи неизбежно должны были подействовать на правительство.

Царь Алексей Михайлович не изменился в своем обычном добродушии, но стал недоверчивее, реже появлялся народу и принимал меры предосторожности: от этого, куда он ни ездил во все свое царствование, его сопровождали стрельцы.

Его царское жилище постоянно было охраняемо вооруженными воинами, и никто не смел приблизиться к решетке, окружавшей дворец, никто не смел подать лично просьбу государю, а подавал всегда через кого-нибудь из его приближенных.

Один англичанин рассказывает, что однажды царь Алексей Михайлович в порыве страха собственноручно умертвил просителя, который теснился к царской повозке, желая подать прошение, и потом очень жалел об этом.

Немецкая слобода.

Из альбома

Мейерберга. 17 в.

В последующие за мятежами годы появился новый приказ - Приказ Тайных Дел, начало тайной полиции.

Этот приказ поручен был ведению особого дьяка; бояре и думные люди не имели к нему никакого отношения. Подьячие этого приказа посылались надсматривать над послами, над воеводами и тайно доносили царю; от этого все начальствующие люди почитали выше меры этих царских наблюдателей.

По всему государству были у царя шпионы из дворян и подьячих; они проникали на сходбища, на свадьбы, на похороны, подслушивали и доносили правительству обо всем, что имело вид злоумышления. Доносы были в большом ходу, хотя доносчикам всегда грозила пытка; но стоило выдержать пытку, донос признавался несомненно справедливым.

Тяжелее для народа стало управление в городах и уездах.

Воеводы в это время назначались обыкновенно на три года и не получали жалованья, а, напротив, должны были еще давать взятки в приказах, чтобы получить место, потому - смотрели на свою должность, как на средство к поживе, и не останавливались ни перед какими злоупотреблениями; хотя в наказах им и предписывалось не утеснять людей, но так как им нужно было вернуть данные в приказах поминки, добыть средства к существованию и вдобавок нажиться, то они, по выражению современников, "чуть не сдирали живьем кожи с подвластного им народа, будучи уверены, что жалобы обиженных не дойдут до государя, а в приказах можно будет отделаться теми деньгами, которые они награбят во время своего управления".

Суд их был до крайности продажен: кто давал им посулы и поминки, тот был и прав; не было преступления, которое не могло бы остаться без наказания за деньги, а с другой стороны нельзя было самому невинному человеку быть избавленным от страха попасть в беду.

Воевода должен был, по своей обязанности, наблюдать, чтобы подвластные ему не начинали "кругов", бунтов и "заводов", и это давало им страшное орудие ко всяким придиркам. Раздавались повсеместно жалобы, что воеводы бьют посадских людей без сыску и вины, сажают в тюрьмы, мучат на правежах, задерживают проезжих торговых людей, придираются к ним под разными предлогами, обирают их, сами научают ябедников заводить тяжбы, чтобы содрать с ответчиков.

Важнейший доход казны - продажа напитков, отдавался обыкновенно на откуп.

Правительство, главным образом, как кажется, по совету патриарха Никона, признало, что такой порядок тягостен для народа и притом вредно отзывается на его нравственности: откупщики, заплативши вперед в казну, старались всеми возможными видами выбрать свое и обогатиться, содержа кабаки, делали их разорительными притонами пьянства, плутовства и всякого беззакония.

Притом же казалось, что выгода, которая предоставляется откупщикам, может сделаться достоянием казны, если продажа будет прямо от казны.

В 1652 году кабаки были заменены кружечными дворами, которые уже не отдавались на откуп, а содержались выборными людьми "из лучших" посадских и волостных людей, называемых "верными головами"; при них были выборные целовальники, занимавшиеся и курением вина.

Курение вина дозволялось всем, но только по уговору с доставкою вина на кружечный двор.

Мера эта предпринята была как бы для уменьшения пьянства, потому что во все посты и в недельные дни запрещалась торговля вином, а дозволялось, как общее правило, продавать не более чарки (в три чарки) на человека; "питухам" на кружечном дворе и поблизости его не позволялось пить.

Но до какой степени непоследовательны были в то время постановления, показывает то, что в том же акте вменяется в обязанность головам, чтобы у них "питухи на кружечном дворе пили смирно".

В 1653 году, по челобитью торговых людей, во всем государстве заведена однообразная, так называемая, рублевая пошлина по десяти денег с рубля.

Каждый купец, покупая товар на продажу, платил пять денег с рубля, мог везти товар куда угодно с выписью и платил остальные пять денег там, где продавал.

Взамен этого отменялись разные мелкие пошлины, хотя далеко не все.

В следующем, 1654 г., уничтожены были, очевидно с совета Никона, откупы на множество разных пошлин (напр., с речных перевозов, с телег, саней, с рыбы, кваса, масла, сена и т. п.), которые заводились не только в посадах и волостях, но и в частных владениях владельцами. Царская грамота называла такие откупы "злодейством".

Еще в половине 1653 года предвиделось, что война с Польшею неизбежна.

Приготовления к ней подали повод к разным торжествам, проводам, встречам, обрядам, которые так любил царь.

Царь собрал на Девичьем поле войско и приказал произнести в своем присутствии думному дьяку речь к ратным людям, уговаривал их, в надежде царства небесного на небе и милости царской на земле, оказать храбрость на войне, если придется с кем-нибудь вести ее.

1 октября того же года земский собор приговорил вести войну с Польшей, а 23 числа того же месяца царь в Успенском соборе объявил всем начальным людям, что в предстоящую войну они будут без мест.

В январе заключен был боярином Бутурлиным переяславский договор, по которому совершилось присоединение Малороссии: боярину Бутурлину, по этому поводу, делались несчетные встречи и торжественное объявление царской благодарности; но всего пышнее и торжественнее было отправление боярина Алексея Никитича Трубецкого с войском в Польшу.

То делалось 23 апреля, в воскресенье.

В Успенском соборе патриарх читал всему собранному войску молитву на рать идущим, поминал воевод по именам.

Царь поднес патриарху воеводский наказ; патриарх положил эту бумагу в киот Владимирской Богородицы, проговорил высокопарную речь и подал наказ главному военачальнику Трубецкому - наказ как бы от лица Пресвятой Богородицы.

Царь во всем царском облачении, поддерживаемый под руки боярами, позвал бояр и воевод на обед, и когда все сели за стол, царь, вставши со своего места, произнес Трубецкому речь с разными нравоучениями и передал ему списки ратных людей, потом обратился с речью к подначальным лицам, увещевал их соблюдать Божьи заповеди и царские повеления, во всем слушаться начальников, не щадить и не покрывать врагов и сохранять чистоту и целомудрие.

Через три дня после того совершалась новая церемония: все войско проходило мимо дворца; патриарх Никон кропил его св. водой; бояре и воеводы, сошедши с лошадей, подходили к переходам, где находился царь; он спрашивал их о здоровье, а они кланялись ему в землю.

Никон произнес речь, призывал на них благословение Божье и всех святых. Трубецкой с воеводами, поклонясь патриарху в землю, также отвечал речью, наполненною цветистыми выражениями, обещал от лица всего войска "слушаться учительных словес государя патриарха".

Положено было в мае отправиться на войну самому государю.

Прежде всего, Алексей Михайлович счел нужным посетить разные русские святыни, отправил вперед себя икону Иверской Божьей Матери, а 18 числа выступил в сопровождении дворовых воевод. В воротах, через которые шел государь из Москвы, устроены были возвышения, обитые красным сукном (рундуки), с которых духовенство кропило св. водою государя и проходивших с ним ратных людей.

Война 1654 года шла так успешно, как ни одна из прежде бывших войн с Польшею и Литвою; но благодушная натура Алексея Михайловича неприятно сталкивалась с обычным лукавством, приросшим московскому характеру окружавших его лиц...

Серебряный глобус царя Алексея Михайловича

АФОРИЗМЫ И МЫСЛИ ОБ ИСТОРИИ

В.О. Ключевский

-- А странный, не натуральный народ эти старики: они не родятся, а только умирают и, однако, все не переводятся.

-- Адвокат -- трупный червь: он живет чужой юридической смертью. На основании закона так же легко убивают человека, как и по позыву произвола. Только в последнем случае поступок сознается как преступление, а в первом -- как практика права.

-- Бедные люди могут иметь нравственные правила, но не должны иметь воли: первое спасает их от преступлений, второе -- от несчастий.

-- Бездарные люди -- обыкновенно самые требовательные критики; не будучи в состоянии сделать простейшее из возможного и не зная, что как делается, они требуют от других совсем невозможного.

-- Благодарность не есть право того, кого благодарят, а есть долг того, кто благодарит; требовать благодарности -- глупость; не быть благодарным -- подлость.

-- Благородное российское дворянство разменяло свой сословный долг на долги госуд[арственному] банку.

-- Благотворительность больше родит потребностей, чем устраняет нужд.

-- Богатые вредны не тем, что они богаты, а тем, что заставляют бедных чувствовать свою бедность. От уничтожения богатых бедные не сделаются богаче, но станут чувствовать себя менее бедными. Этот вопрос не пол[итической] экономии, а полицейского права, т. е. народной психологии.

-- Большая разница между профессором и администратором, хотя она выражается только двумя буквами: задача первого -- заставить себя слушать, задача второго -- заставить себя слушаться.

-- Большинство соврем [енных] браков м[ожно] признать если не счастливыми, то сытными: она в нем приобретает кусок хлеба, он в ней -- кусок мяса. Едят друг друга.

-- Мужчины, начавшие поздно размышлять, обыкновенно пускаются в философию. Последним философия так же плохо заменяет понимание, как первым благотворительность --любовь.

-- Буйловые умы, которые прут по прямой линии, но без цели, не умея своротить в сторону ни перед ямой, ни даже перед физическим законом.

-- Было бы сердце, а печали найдутся.

-- Быть счастливым значит быть умным. Быть умным значит не спрашивать, на что нельзя ответить. Потому быть счастливым значит не желать того, чего нельзя получить.

-- В других обществах всякий живет, работая и частью проживая, частью наживая; в русском одни только наживаются, другие проживаются и никто не живет и не работает.

-- В жизни мало физики. Говорят: светлый голос. Почему же не сказать: звонкий взгляд? Иной так умеет взглянуть, что зазвенит в ушах.

-- В истории мы узнаем больше фактов и меньше понимаем смысл явлений.

-- В молодости можешь уснуть, когда и не хочется спать, а в старости и хочется спать, да не можешь уснуть. Так и с прочими инстинктами.

-- В мужчину, которого любят все женщины, не влюбится ни одна из них.

-- В науке надо повторять уроки, чтобы хорошо помнить их; в морали надо хорошо помнить ошибки, чтобы не повторять их.

-- В преданиях и усадьбах старых русских бар встретим следы приспособлений комфорта и развлечения, но не хозяйства и культуры; из них можно составить музей праздного баловства, но не землевладения и сельского управления.

-- В России нет средних талантов, простых мастеров, а есть одинокие гении и миллионы никуда не годных людей. Гении ничего не могут сделать, потому что не имеют подмастерьев, а с миллионами ничего нельзя сделать, потому что у них нет мастеров. Первые бесполезны, потому что их слишком мало; вторые беспомощны, потому что их слишком много.

0x01 graphic

Клеопатра и Цезарь.

Картина художника Жана-Леона Жерома (1866 г.)

ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК

КЛЕОПАТРА, дочь Птолемея Авлета и сестра молодого Птолемея XII, которому отец назначил ее в жены и соправительницы. Когда отец ее умер (52 г. до Р. X.), ей было 17 лет от роду. А так как брат ее был еще моложе, то за него управляли страной Ахилла (в присутствии которого позже был убит Помпей) и другие министры, и прогнали К., обвиненную в честолюбивых замыслах (в 48 г.). После смерти Помпея Цезарь помешал возгореться войне между К. и ее братом и принял на себя решение спора, постановив, что они должны править вместе. Цезарь, который тогда находился в Египте, был совершено пленен ее необыкновенной красотой. Следствием вышеупомянутого решения было объявление войны со стороны молодого Птолемея, который по воле своих министров должен был один править Египтом. Цезарь был осажден в Александрии и поставлен в весьма опасное положение. Но т. к. Птолемей пал перед Александром, то К. достигла своей цели, хотя по приказанию победоносного Цезаря она должна была вступить в брак с младшим, еще несовершеннолетним братом своим. Цезарь, запутанный в ее сети, оставался еще долее в Египте и позже велел ей прибыть в Рим (вероятно, в 45 г.), утвердил за ней обладание Египтом и признал сына Цезариона, родившегося от нее, но всем этим возбудил неудовольствие римлян, вследствие чего она после смерти Цезаря должна была бежать. Приверженцев Цезаря поддерживала она также и впоследствии. Вскоре после того она приобрела расположение Антония и пленила его своими прелестями до такой степени, что он слепо отдался ей, и она после умерщвления брата своего и сестры своей беспрепятственно управляла Египтом. Антоний прожил у нее зиму 41 г. Затем она сопровождала его в Сирию и почти не покидала его с тех пор (37 г.). Она была причиной его изнеженности и бездействия, из которого едва вывели его военные приготовления Октавиана. После битвы при Акции, в которой она участвовала с 60-ю кораблями, но из которой отплыла еще раньше решения, она старалась также привлечь к себе Октавиана, но напрасно, и избегла участи служить украшением триумфальной колесницы победителя тем, что сама убила себя, нанеся себе смертельную рану (может быть, через укушение ядовитой змеи), в 30 г.

КЛИМЕНТ Александрийский, отец восточной или греческой церкви. Климент считал своей главной задачей изложить христианское вероучение на языке образованных эллинов своего времени. Он обладал глубокими познаниями в античной философии, поэзии, мифологии, археологии и литературе. Он прекрасно знал Священное Писание и сочинения раннехристианских авторов, а также еретиков I - II вв. В его собственных произведениях встречается не менее 1500 цитат из Ветхого Завета, 2000 - из Нового Завета, 360 - из античной классической литературы. Климент стремился превратить христианское богословие в философскую систему с научными основаниями. Климент задумал монументальную философскую трилогию "Протрептик" - "Педагог" - "Дидаскал". Основная идея всех трех частей - показать постепенное восхождение христианина к истинному "гнозису" (знанию) под руководством Логоса. Божественный Логос (Христос) выступает в первой части как "увещатель", обличающий язычество и призывающий обратиться к истинной вере, во второй - как "педагог" (букв, детоводитель), постепенно ведущий уверовавших во Христа к нравственному совершенству, в третьей - как "дидаскал" (учитель), открывающий "посвященным" тайны истинного гнозиса. Климент написал первую и вторую части; третья часть дошла до нас под названием "Строматы" (букв, ковры, лоскуты), отражающим ее несистематический характер.

КЛЮЧЕВСКИЙ ВАСИЛИЙ ОСИПОВИЧ (1841-1911), историк, акад. (1900), поч. акад. (1908) Петерб. АН. Тр.: "Курс русской истории" (ч. 1-5, 1904-22), "Боярская дума Древней Руси" (1882), по истории крепостного права, сословий, финансов, историографии. Его путь к образованию лежал через духовную семинарию, где обучение для детей духовенства было бесплатным. Время его учебы в семинарии и позже в университете совпало с увлечением молодежи революционно-демократической идеологией и позитивизмом, пришедших на смену увлечению немецким идеализмом, что не прошло мимо Ключевского. Деятельность Ключевского складывалась не легко. Ему пришлось совмещать ее с большой педагогической работой по общей и русской истории в Александровском военном училище, Московской Духовной академии, на Высших женских курсах и с сентября 1879 г на историческом факультете Московского университета, где он заменил заболевшего и вскоре скончавшегося С. М. Соловьева. Известность Ключевскому принесла публикация в 1880-81 гг. его докторской диссертации "Боярская Дума Древней Руси". Далее ьыли труды: Курс русской истории (в 5 томах); Методология русской истории; Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. "Человеческая личность, людское общество и природа страны - вот те три основные исторические силы, которые строят людское общежитие". Кажцая из названных сил вносит в исторический процесс свой ряд элементов, связывая их посредством интересов или отношений во временные общественные союзы Среди этих связей важнейшую роль играют экономические интересы, политические отношения и духовные ценности. В переходные эпохи проявляется и роль личности в истории. Наделенные особым талантом предчувствия перемен, отдельные личности становятся предвестниками неизбежных перемен. Первоначально их идеи воспринимаются обществом как диссидентские, нередко их творцы подвергаются гонениям. Но постепенно общество свыкается с их идеями, они становятся достоянием общественного мнения. Наконец, появляется личность, обладающая практическим волевым талантом, способная реализовать новые идеи на практике. В качестве фактора исторического развития личность способна ускорить его, доводя до высшей степени напряжения, вследствие чего исторический процесс неодолимо подходит к развязке, итог которой трудно предугадать заранее. Такова роль Ивана Грозного в русской истории Но, замечает ученый, личность может оказать влияние на историю и своим непротивлением рвущимся наружу молодым силам. Таков любимый Ключевским царь Алексей Михайлович. Но в любом случае сфера деятельности личности и идей ограничена. Исторический процесс имеет объективно-стихийный характер, личность может лишь в той или иной мере скорректировать его: прояснить, организовать, ускорить или, напротив, затемнить, "подморозить" или внести смуту в него. В.О. Ключевский дает изумительную характеристику историческим личностям. Особенно интересны его психологические портреты выдающихся людей ХVII-ХIХ вв. Ряд этих характеристик использован в данной "Энциклопедии".

КЛЯТВА - торжественное обращение к Всемогущему Богу, верному и нелицемерному Свидетелю того, что утверждается или отрицается. Клятвы у Евреев считались греховными, когда, например, произносились в пустых случаях и напрасно, когда клялись истуканами и идолами и др. В более чистые времена Иудейской истории у Евреев всякая клятва считалась священною, но в позднейшие времена Иудейские раввины уже учили, что если в какой либо клятве не произнесено имя Божие, то она совсем не обязательна, и вследствие такого неправильного понимания и лжеучения, естественно распространялись обманы и вероломство. "Что наиболее уважительно в клятве и что заставляет свято соблюдать ее, -- вопрошал Цицерон, -- это ее сила и святость, а не боязнь наказания в случае ее неисполнения..." (Л. Дюра-Лассаль).

КНИГА ВОЕННАЯ. Одним из узников Бастилии была написана изданная в 1685 году в Голландии книга "Как вести себя Марсу", представляющая первый литературный памятник новых офицерских понятий; этот труд обосновывает понятие офицерской чести, переводя на звание офицера дворянско-рыцарское представление о морали: хороший офицер служить не за жалованье, он тратит больше, чем получает; не дворянский административный состав, живущий службой, презрительно трактуется, как присосавшиеся к армии мошенники. Первая печатная военная книга, ставшая официальным руководством для обучения войск, издана в 1647 году в Москве под названием "Учение и хитрость ратного строя пехотных людей".

0x01 graphic

ВЕЛИКИЕ МЫСЛИ

-- Будь хотя бы сам честен настолько, чтобы не лгать другим.

-- Манеры выказывают нравы подобно тому, как платье обнаруживает талию.

-- Сдержанность и уместность в разговорах стоят больше красноречия.

-- Истина есть дочь времени, а не авторитета.

-- К памяти предшественника будь справедлив и почтителен, ибо иначе этот долг наверняка отдадут ему после тебя.

-- Чрезмерная откровенность столь же неблагоприлична, как совершенная нагота.

-- Лесть есть род дудки, которой приманивают птиц, подражая их голосу.

-- Строгость рождает страх, но грубость рождает ненависть.

-- Должно стремиться к знанию не ради споров, не для презрения других, не ради выгоды, славы, власти или других целей, а ради того, чтобы быть полезным в жизни.

-- Судьи должны помнить, что их дело -- истолковать закон, а не даровать его.

-- Один несправедливый приговор влечет больше бедствия, чем многие преступления, совершенные частными людьми; последние портят только ручьи, только одинокие струи воды, тогда как несправедливый судья портит самый источник.

-- Возможность украсть создает вора.

-- Тот, кто замышляет месть, растравляет свои раны, которые иначе уже давно бы исцелились и зажили. Поистине, совершая месть, человек становится вровень со своим врагом, а прощая врага, он превосходит его.

-- Кто чрезмерно чтит старину, становится в новое время посмешищем.

Фрэнсис БЭКОН (1561--1626) -- английский философ

0x01 graphic

Фельдъегерь Екатерининского времени

РУССКАЯ ФРАЗЕОЛОГИЯ

Ставить (поставить) всякое лыко в строку кому.

Замечать любую оплошность, ставить в вину любую ошибку.

Ставить (поставить) знак равенства меж д у к е м, м е ж д у чем.

Признавать совершенно одинаковыми, не различать.

Ставить (поставить) на карту что.

Идти на крайний риск, надеясь добиться чего-либо.

Ставить (поставить) на кон ч т о.

Подвергать большому риску, опасности (жизнь, репутацию и т. п.).

Ставить (поставить) на одну доску к о г о с кем, что с чем.

Признавать равным, одинаковым с какой-либо стороны.

Ставить (поставить) себя на место чье, кого.

Представлять себя в положении кого-либо.

Сталкивать (столкнуть) лбами кого.

Стараться поссорить кого-либо с кем-либо.

Становиться (наступать) на горло собственной песне.

Сознательно, во имя высокой цели подавлять свои стремления, склонности, талант.

Становиться (стать) на задние лапки перед кем.

Начинать угодничать, заискивать, прислуживаться.

Становиться (стать) на пьедестал.

Достигать высокого положения.

Становиться (стать) поперек горла ком у, у кого.

Очень мешать, сильно досаждать кому-либо, делаться невыносимым.

Становой хребет (жила) чего (мн. ч. не употр.).

Нечто самое главное; основа чего-либо.

Стар и мал (млад).

Все без различия возрастов.

Стоять (стать) грудью за к о г о, з а что.

Стойко защищать кого-либо или что-либо.

Стоять на одном.

Строго придерживаться одного какого-либо мнения, не уклоняться от него.

Стоять на своем посту.

Честно исполнять свой долг.

Стоять над душой чье и, у кого.

Сильно надоедать своим присутствием, донимать своей назойливостью.

Стреляная (обстрелянная) птица <в ч е м>

Очень опытный человек, которого трудно обмануть.

Стреляный (старый) воробей.

Опытный, бывалый человек.

Стрелять из пушки (пушек) по воробьям (воробью).

Тратить много сил по пустякам.

Стремя в стремя.

Совсем рядом (ехать, скакать и т. п. верхом).

Стричь купоны.

Жить на проценты с ценных бумаг.

Стричь (остричь) под одну гребенку кого.

Расценивать всех одинаково, не считаясь с различиями; уравнивать.

Строить воздушные замки.

Придумывать нереальные, невыполнимые планы.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 08/06/2012, изменен: 08/06/2012. 51k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 10 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович Страшное государево "дело и слово"...

Каменев Анатолий Иванович
Страшное государево "дело и слово"...