ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Тайное оружие

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Информация к размышлению

А.И. Каменев

"ТАЙНОЕ" ОРУЖИЕ

  

Почему древние народы ревниво охраняли свои обычаи и нравы?

  
   Вникая в главную причину живучести молодого государства и дряхлости отживающей нации, нельзя не за­метить, что она заключается в героическом духе первого и в крайнем упадке нравственных сил во второй.
   Египтяне, вавилоняне, персы, греки, римляне, монголо-татары, аравитяне, турки и др. народы в юношеском возрасте не обладали ни многочисленным, сплоченным населением, ни богатством, ни высоким умственным развитием, но зато они строго исполняли свой долг и жертвовали собою. При таких условиях государство легко переносит наиболее сильные невзгоды.
   Вот почему юные народы, может быть, инстинктивно, но ревниво, охраняли свой суро­вый воинственный быт, чтобы не подвергнуться расслабляющему влиянию роскоши и изнеженности нравов.
   Рассказывая о нервиях, самом могучем племени белгов, Цезарь говорил:
  
   "Нет к ним входа купцам, строжайше запрещен ввоз вина и прочих к роскоши служащих предметов: этим они желают предупредить расслабление нравственности и ослабление воинской доблести".
  
   Ликург своими суровыми закона­ми закрепил нравственные силы спартанцев и превратил республику в один военный лагерь, где все было направлено к выработке в граждани­не воинских добродетелей.
   Религия варварских народов возбуждала те воинственные и нравственные начала, которые они наиболее ценили. Историк IV в. по Р.X., Аммиан Марцеллин, го­ворил об алланах, что у них "нет лучшей похвалы, как сказать, что такой-то убить в сражении".
  

"Со щитом или на щите"...

  
   С развитием общественности и государственности, как только зародились чувства любви к отечеству и национальной гордости, явилось сознание долга перед родиной, а воин становится защитником ее и верховной власти.
   Жизнь рождает новые добродетели - самоотвержения и дисциплины.
   Возникает любовь к славе, гордость и благородство.
   Иные нравы возникают в обществе и в семье.
   Мать спартанца, отправляя его на войну, говорит: "возвращайся со щитом или на щите", т.е. требует, чтобы воин, в готовности жертвовать своею жизнью за родину, или побеждал, или умирал.
   *
   В истории нашего государства этот период всеобщей озабоченности судьбою государства и желанием служить благу соотечественников, запечатлен Н.М. Карамзиным в его "Истории государства Российского" следующим сообщением:
  
   "Мать, воспитывая детей, готовила их быть воинами и не­примиримыми врагами тех людей, которые оскорбили ее ближних... Говоря о жестоких обычаях славян языческих, скажем еще, что всякая мать имела у них право умертвить новорожденную дочь, ког­да семейство было уже слишком многочисленно, но обязывалась хра­нить жизнь сына, рожденного служить отечеству".
  

"Горе тем, кто богачей ценит более храбрых защитников Отечества"...

  
   Но проходят благодатные времена и народы нередко теряют нравственные ориентиры, а с падением в народе гражданских добродетелей, с развращением его нравов (роскошь, изнеженность), начинают падать и воинские доблести армии, выставляемой народом.
   Эта армия, вместо побед, терпит поражения, а если народ не останавливается в своем падении, то он погибает вместе со своей вооруженной силой, уступая честь и место армии народа нравственно более сильного.
   *
   Так погибла слава и доблесть воинского духа греков и римлян.
   Генерал А. Жомини писал применительно к древним римлянам:
  
   "Римляне обязаны своим величием смешению гражданских добродетелей с военным духом, который проникал все их нравы и учреждения; как только они утратили свои добродетели и перестали считать военную службу за честь и долг, а предоставили нести ее готам, герулам и галлам - погибель государства сделалась уже неминуемой.
  
   Горе тому государству, где алчные герои кошелька ценятся более, чем мундир храброго, который жертвует своей жизнью, здоровьем и имуществом в защиту отечества ".
  

"Страшно вспомнить, с каким духом мы начинали войну"...

  
   Мне уже неоднократно приходилось писать о том, что мы, русские люди, поразительно глухи к уроками истории, своей и мировой.
   Оказавшись лицом к лицу с очередным "вызовом" Истории, войной, мы, как правило, обнаруживаем массу недоработок мирного времени, особенно в воспитании правильного отношения к грозящей военной опасности.
   *
   Не буду раскрывать причины подобной беспечности или же преднамеренности, но сошлюсь на свидетельство А.И. Верховского, данное в книге "Россия на Голгофе" (1918 г.), о том, как поразительно разнились два государства (Германия и Россия), вступив в 1-ю мировую войну.
  
   "...Главным превосходством Германии я считаю превосходство духовной культуры, выражающееся в широком, патриотическом образовании и воспитании народа, богатстве и подготовке его интеллигентных сил и в блестящем устройстве аппарата управления страной и армией.
   Германия лучше чем кто бы то ни было на земном шаре сумела согласовать и воплотить в жизни две, казалось бы исключающиеся взаимно идеи; самодеятельности и дисциплины, и благодаря этому все живые силы страны, наиболее полно развитые в процессе свободного творчества, ей удается организованно направить к одним, общегосударственным или, когда нужно, военным целям.
   Основной руководящей идеей воспитания всего народа в Германии поставлена идея родины.
   Немцы страшно тяжело пережили период французского господства после разгрома на полях Йены и Ауерштета в 1806 г. и с тех пор ясно поняли, что самые красивые гуманитарные идеи ничего не стоят, если не обеспечено независимое существование государства.
   Поэтому с тех пор, т.е. уже более столетия, все в Германии делается во имя родины, во имя процветания Германии.
   Каждый человек с детства приучен к мысли, что кроме мелких эгоистических целей, у него сеть одна большая, во имя которой смолкают все личные счеты и стремления.
   Эта цель - защита родины, которая выше и лучше всего на свете, германская культура, германская наука, германский идеализм - это все лучшее, что создал Господь на земле. Германский народ - это избранный Богом народ, перед которым должны пасть все остальные, а в особенности мы, славяне, которые, как низшая, по их мнению, раса, должны быть просто обращены в удобрение для германской культуры.
   Такое воспитание народа, в минуту внешней опасности, представляет страшную силу, обращающую весь народ в один монолит, о который разбиваются все усилия врагов.
   Высокая культура, сознание роли самодеятельности в управлении страной и правильная система службы в армии обеспечивает Германии подбор блестящего командного состава в армии.
   Наверх выдвигаются люди, сильные духом, полные инициативы, полные искания новых путей. Большая часть научных работ по военным вопросам написана в Германии, офицерами в генеральских погонах, и по этим работам армии всего мира учатся военному делу.
   Многие из них написаны уже по выходе их авторов в отставку. Видимо, опыты и знания целой жизни сосредоточиваются в них (стратегия Шлихтинга).
   И этот командный состав обеспечивает Германии великолепное использование сил народа в деле подготовки к обороне, построенной на глубоко научном понимании современной войны, и затем гарантирует разумное и смелое руководство войсками на театре войны и поле сражения.
   Качества командного состава гарантируют и правильность той колоссальной организационной работы, которую представляет собой современная война вооруженных народов.
   *
   Страшно подумать, с каким культурным багажом начинаем войну мы.
   Народ наш, хотя и с хорошим сердцем, готов на огромные жертвы, но безнадежно темен, забит, неучен. Его интересы не выходят за пределы родной деревеньки.
   Государство представляется ему в виде городового или урядника, выколачивающего из него налоги и повинности. Больше нечего о государстве, о родине он не знает.
   Великая идея родины ему незнакома, об отечестве своем он ни от кого и никогда не слыхал. Историческая задача народа для него пустой, ничего не говорящий звук. Народ на две трети неграмотен.
   Государство, чтобы взять с него больше денег, не задумалось споить его водкой, покрывая доходом с винной монополии бешено растущие расходы на военные нужды.
   Слова о правде, о Боге не слышал ни от кого наш забытый культурой народ.
   Правительство наше считает, что темным народом легче управлять.
   Оно вынуждено так действовать, ибо просветленный народ никогда не согласится терпеть тот политический строй, в котором мы живем, но с военной точки зрения это несчастье, так как в современной войне темный народ не в состоянии выполнить задач, которые на него возложит необычайно осложнившееся военное дело.
   Мало надежды можно возлагать и на нашу интеллигенцию.
   Прежде всего, и это главное, она очень слаба численно, в общей массе населения. Небольшая кучка передовой интеллигенции не имела возможности влиять на народ.
   Главная же масса интеллигенции, осевшая в стране по службе органов управления, была далека от культуры и прогресса, влачила жалкое существование для поддержки того же бюрократического строя. Наиболее сильные люди не могли равнодушно видеть порабощение народа самодержавным строем и ушли в подполье бороться за право и свободу, без которых рост и полное развитие всей красоты и силы народного духа было, есть и будет невозможно.
   Но в ожесточении внутренней, политической распри, они забыли святой лозунг родина, смешали отечество с самодержавным строем и его правительством и радовались каждому поражению последнего, хотя бы оно происходило от внешнего врага, побеждавшего вместе с правительством и Россию. Да, были и такие.
   История никогда не забудет первых русских пораженцев, говоривших: "чем хуже, тем лучше" еще в то время, когда Япония наносила поражение за поражением русским войскам на Дальнем Востоке и отбрасывала Россию от теплых берегов Тихого Океана, к которым русские люди инстинктивно стремятся со времен Ермака Тимофеевича.
   Лишь очень небольшие группы сохранили в себе широкое мировоззрение, интерес к общегосударственным задачам. Они пытаются в земстве, в Думе, в промышленности сделать все, что можно, для народа. Но эти группы не помогали, но мешали работать, а главное - совершенно отделяли от народа.
   *
   Одни только мы, офицеры, говорили своему солдату о родине.
   Но как только офицер пробовал подойти ближе к своим подчиненным с живым словом, то часто случалось, что жандармы отмечали его как опасного агитатора, и культурная работа немедленно прекращалась. Перед самой войной в этой области наметился перелом, но он, конечно, не успел дать нужных результатов.
   Вот почему масса народная идет на войну темной и несознательной, движимая лишь здоровым инстинктом самосохранения в минуту опасности, да инстинктивным же чувством долга, который, кстати сказать, при хорошо организованном аппарате принуждения не исполнить нельзя. Есть и воинский начальник, который досмотрит, и полиция, которая заставит идти куда надо".
   *
   Печальное признание.
   Грустное сравнение.
   И самое прискорбное в том, что характеристика нашего, русского, общества в отношении гражданственности, места и роли интеллигенции, народа нашего к проблеме защиты Отечества, может быть признана верной для дня сегодняшнего...
   *
   Откуда тогда эта глухота к урокам истории?
  

Всемогущий двигатель войска

  
   Дух войска ближайшим образом исходит из народа и никогда не прерывает своей связи с ним окончательно: во все времена он - отзвук, отражение нравственного состояния народа, его нравов, обычаев, культуры, цивилизации - словом от всего уклада его исторической жизни.
   *
   Если пушки, колесницы, тачанки, танки, луки и стрелы, воины, т.е. вся совокупность военной силы на том или ином историческом отрезке времени всегда была осязаемой, то ее духовный компонент - дух войск - не всегда был видим.
   В то же время, именно дух войск был всемогущ, вездприсущ в войске; он был и остается центром тяжести, как целого вой­ска, так и каждого отдельного лица.
   Там, где он жив, он может поправить самый большие ошибки; где его нет, там не поможет и самая отличная организация.
   Никогда не было ни одного государя, ни одного народа, ни одного полководца, который бы не брал этого духа в расчет при соображении своих планов и не основывал на нем успеха похода, судьбы сражения.
   Дух этот--могучая связь, сое­диняющая духовную жизнь народа с войском; он оконча­тельно сообщает государству или слабость, или непреодоли­мость.
   *
   Поясню примером.
  
   В 1800 году Наполеон разбивает "резервной" армией лучшие войска австрийцев под Маренго, только что перед тем, получивших Суворовское крещение, завоевавших Италию и под предводительством Суворова бывших непобедимыми.
   Многие военные историки предполагают, что, несмотря на свое название, "резервная армия" состояла будто из лучших солдат. Это несправедливо. Это была, безусловно, худшая по качествами армия, лучшие солдаты находились у Моро.
   Очевидно, что за непродолжи­тельное время пребывания в ней первого консула, качества этой армии измениться не могли, что, между прочим, и доказывается Маренгской битвой.
   Тем не менее, хотя бы по причине победы, никто не станет отрицать, что эта армия превосходила противника моральными силами.
   Она верила в своего полководца, считала его непобедимым, т.е., другими словами, была уверена в своих силах -- в искусство своего предводителя.
   Если в начале сражения дух ее и был несколько поколеблен более внушительными материальными средствами противника, то с прибытием на поле сражения дивизии Дезе, лично первого консула (следовательно, новых материальных данных) и с изменением условий обста­новки, он получил сперва устойчивость, а потом и всерешающее значение.
  

"Петровская армия не знала забитых, задерганных, обалделых солдат"...

  
   Однако, довольно кивать на Наполеона, посмотрим на наши примеры и достойные подражания образцы.
   Прежде всего, вникнем в способность Петра Великого воодушевлять народи войско на великие свершения.
   Нашим современным главнокомандующим надо бы вникнуть в суть его военных дел и преобразований в военном деле, поучиться стратегии и тактике командования.
   *
   Формат статьи не позволяет во всем величии и полноте представить благодатные деяния Петра, а потому лишь фрагментарно укажу то, что касается данной темы, опираясь на многочисленные труды об этом полководце и, в частности, книгу Н.А. Морозова "Прусская армия эпохи Иенского погрома. Ее возрождение. Значение для нас этого поучения". (1912 г.).
   *
   Император Петр Великий, создав у нас национальную армию, сразу придал ей настоящий воинский оттенок и дух.
   Петровская армия не знала забитых, задерганных, обалделых солдат, безвольных и боящихся начальства офицеров.
   Вожди ее умели проявлять инициативу, ибо знали, что Царь, как он ни гневен, но всегда помирится с неисполнением его приказания, если этого требовала польза дела.
   *
   Князь Голицын, дважды отбитый при штурме Шлиссельбурга, получив категорическое приказание Царя не­медленно отступить от стен крепости, иначе голова его завтра же слетит с плеч, не убоялся ответить, что завтра его голова во власти царской, а сегодня она ему еще сослужит службу, и третьим приступом взял крепость.
   За заслуги и талант прощал Царь даже самые серьез­ные грехи, говоря по адресу Меньшикова: "Голова, голова, кабы не так ты умна была, - давно бы приказал отрубить тебя". Простил снисходительный Царь и известному кн. Долгору­кову, разорвавшему царский указ, даже такой в высшей сте­пени дерзкий и неприличный поступок, ценя благородные по­буждения князя, всегда разрешая ему говорить в глаза даже самую неприятную правду.
   *
   И Царя, грозного по истории, армия горячо любила и не боялась, зная, что он сильно карает только за дело, но ни­когда не станет привязываться по пустякам.
   Целый ряд указов грозного Царя подтверждает о не­обходимости гуманного отношения к подчиненным, требует развития чувства чести в них. В петровской армии в числе дисциплинарных наказаний совершенно отсутствует, столь излюбленная на Запад, палка. И за то армия Царя почти не знала солдатских побегов.
   *
   В обучении войск, как настоящий здравый русский человек, Царь отлично понимал, что "невместно" ему изво­дить людей, созданных для войны, пустыми разводами, да сол­датским туалетом.
   "Устав Воинский", составленный самим Царем в 1716 г., прост, ясен, краток и опредленен. Там говорится только об одном деле - и напрасно любитель парадной службы и внутреннего устава будет искать в нем ценных для себя указаний. Поистине поразительно невероятно малое количество строев, введенных Петром в Устав в эпоху невероятного размножения их на Западе. Развернутый строй, да походные колонны, - вот и все строевое обучение петровской армии. Никаких сложных перестроений, никаких эволюций.
   В боевом порядке - никаких норм и шаблонов.
   *
   Такая армия была нацелена на победу.
   Она и побеждала врага.
   А если и случались поражения, то не сникала перед неудачей и всегда находила силы для решительного сражения.
   ***
   Так, доколе мы будем пренебрегать духом войск, правильным настроем общества в условиях постоянно грозящей нашей стране опасностей?
   Не пора ли повернуться к проблеме лицом и перестать убегать от решения того, что составляет силу государственного устройства и мощь ее вооруженных сил?
  
   Литература
   Верховский А.И. Россия на Голгофе. - Пг., 1918.
   Воинский (военный) дух. // Военная энциклопедия. Под ред. В.Ф.Новицкого.- т.7.- СП б., 1911.
   Дружинин К. Воинский дух. - Варшава. - 1911.
   Морозов Н. А. Прусская армия эпохи Иенского погрома. Ее возрождение. Значение для нас этого поучения. - СП б., 1912.
   Наставление господам пехотным офицерам в день сражения. // Военный сборник.- 1902.- N7.
   Никулищев Б. Моральный элемент в области военного искусства (Опыт психологического исследования) // Военный сборник. - 1912. - N 1.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023