ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Каменев Анатолий Иванович
Штрихи к портрету

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Исторические личности России в их отношении к войне, военному делу и офицерству: Информация к размышлению

ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ

(автор-составитель А.И. Каменев)

   Исторические личности России в их отношении к войне, военному делу и офицерству: Информация к размышлению.
  
  
  
   Часть 1
  
   1
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   Князь Михаил Ларионович!
   Знаменитый Ваш подвиг в отражении главных сил неприятельских, дерзнувших прибли­зиться к древней нашей столице, обратил на сии новые за­слуги Ваши мое и всего отечества внимание. Совершите начатое Вами толь благоуспешное дело, пользуясь приобретенным преимуществом и не давая неприятелю оправ­ляться. Рука Господня да будет над Вами и над храбрым нашим воинством, от которого Россия ожидает славы своей, а вся Европа своего спокойствия. В вознаграждение достоинств и трудов Ваших, возлагаем Мы на Вас сан генерал-фельдмаршала, жалуем Вам единовременно сто тысяч рублей и повелеваем супруге Вашей княгине Екатерине Ильиничне быть двора нашего статс-дамою. Всем бывшим в сем сражении нижним чинам жа­луем по пяти рублей на человека. Мы ожидаем от Вас особенного донесения о сподвизавшихся с Вами главных начальниках, а вслед за оным и обо всех прочих чинах, дабы по представлении Вашем сделать им достойную награду.

Пребываем Вам благосклонный.

Александр.

С. - Петербург.

Августа 31 дня 1812 года.

   2
   [Письмо Александра I и М.И. Кутузову]
   Князь Михаил Ларионович! Из последнего донесения Вашего усматриваю, с каким постоянным мужеством войска, Вам вверенные, преодолевали быстрое на них нападение 24-го и 26-го августа и сколь значительно должна простираться по­теря неприятеля убитыми и ранеными. Основываясь на сем заключении, остаюсь в надежде, что военная прозорливость Ваша, преградив успехи неприятеля, удержит и дальнейшее его вторжение. В сие самое время счел я полезным препроводить к Вам некоторые примечания для операционного плана наступательных действий армий: генерала Тормасова, адмирала Чичагова, и корпусов: графа Витгенштейна и графа Штейнгеля, отделяемого из Риги, где состоящий ныне корпус усилится прибыв­шими из Финляндии войсками. Если Вы, по соображению Вашему, найдете исполнение сего плана удобным, на таковой случай для произведения сего в действие, прилагаю Вам проекты и самых по сему предписаний. Из сего плана усмотрите Вы, что главные действия пред­полагается произвесть армиею адмирала Чичагова, то следуемое ему на сей случай повеление доставляю к Вам за моею под­писью, в котором не определено время его действий, ибо ею подлежит собственному соображению Вашему; а для сего в повелении сем и выставлены означающие сие время числа единственно карандашом. К удобнейшему выполнению сего плана сделаны следующие распоряжения:
   Состоящие ныне войска в Риге усиливаются перевезенным из Финляндии в Ревель корпусом, в числе 14 тысяч состоящим. Корпус сей, находящийся под командою генерал-лейтенанта графа Штейнгеля, прибыв уже в Ревель 26-го числа сего месяца, выступить из оного через Пернов в Ригу. Корпус же графа Витгенштейна усиливается отправляю­щимися 3-го и 5-го сентября из С. - Петербурга войсками; со­стоящими в числе 19 тысяч человек, кои прибудут в Себеж 25-го, а в Великие Луки 24-го Сентября. О составе же сих войск и о настоящем их числе при­лагается у сего особая подробная записка. Наконец прилагаю Вам копии с донесений адмирала Чичагова, таковых же в подлинник от генерал-лейтенанта Ертеля, и ведомости о числи войск, в их команде состоящих.
   Все сие отправляю я к Вам с флигель-адъютантом моим полковником Чернышевым, коему, по известной мне его скромности в испытанных уже прежде сего поручениях, прочтен мною проект сего плана, дабы он мог по требованию Вашему дать Вам все нужные объяснения. Если план сей Вами будет признан полезным, то отправьте флигель-адъютанта Чернышева к адмиралу Чичагову.

Александр.

С. - Петербург.

Августа 31 дня 1812 года.

  
   3
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   (Собственноручное) Секретно.
   Князь Михаил Ларионович! Приближение храброй молдав­ской армии, к соединению с 3-ею западною, и важность настоящих обстоятельств заставляет меня обратить внимание на необходимость, чтобы один начальник ими руководствовал. Из двух я, по искренности с Вами, признаю способнее адми­рала Чичагова, по решимости его характера. Но не хочу я огорчить генерала Тормасова и потому нахожу приличнее вызвать его к ариям, Вами предводительствуемым, как бы по случаю раны князя Багратиона. По приезде же генерала Тормасова от Вас будет зависеть употребить его по Вашему рассмотрению и убыль, происшедшая в достопамятном сражении под Бородиным во 2-ой армии, может Вам служить предлогом уже не разделять сих двух армий на двое, а почитать за одну; тогда генералу Тормасову можете вверить резерв или другую часть по Вашему лучшему усмотрению. Сохраните сей рескрипт в тайне, дабы не оскорбить впрочем весьма уважаемого мною генерала Тормасова.
   Пребываю навсегда Вам искренно доброжелательным.

Александр.

С. - Петербург.

Сентября 1-го 1812 года.

  
   4
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   Князь Михаил Ларионович! С 29 августа не имею я никаких донесений от Вас. Между тем от 1-го сентября получил я чрез Ярославль от московского главнокомандующего печальное известие, что Вы решились с армиею оставить Москву. Вы сами можете вообразить действие, какое произвело сие известие, а молчание Ваше усугубляет мое удивление. Я отправляю с сим генерал-адъютанта князя Волконского, дабы узнать от Вас о положении армии и о побудивших Вас причинах к столь несчастной решимости.

Александр.

С. - Петербург.

Сентября 7 дня 1812 года.

  
   5
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   (Собственноручное)
   Князь Михаил Ларионович! Со 2-го сентября Москва в руках неприятельских. Последние Ваши рапорты от 20-го, и в течение всего сего времени не только что ничего не пред­принято для действия противу неприятеля и освобождения сей первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам Вашим, Вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским и Тула с знаменитым и столь для ар­мии необходимым заводом в опасности. По рапортам же от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский десятитысячный корпус подвигается по петер­бургской дороге. Другой в нескольких тысячах также по­дается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по владимирской дороге. Четвертый довольно значительный стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25-е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам с своею гвардиею, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед Вами, были значительны и не позволяли Вам действовать наступательно. С вероятностью напротиву того должно полагать, что он Вас преследует отрядами, или, по крайней мере, корпусом гораздо слабее армии Вам вверенной. Казалось, что, поль­зуясь сими обстоятельствами, могли бы Вы с выгодою атако­вать неприятеля слабее Вас и истребить оного; или, по мень­шей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках, знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов.
   На Вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожения сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною Вам армиею, действуя с решимостию и деятельностью, Вы отвратите все средства отвратить ею новое несчастие. Вспомните, что Вы еще обязаны отвечать оскорбленному отечеству в потерю Москвы.
   Вы имели опыты моей готовности Вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожи­дать с Вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которых ум Ваш, воинские таланты Ваши и храбрость войск, Вами предводительствуемых, нам предвещают.
   Пребываю навсегда Вам благосклонный.

Александр.

С. - Петербург.

2-го октября 1812 года.

   6
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   Князь Михаил Ларионович! Из донесения Вашего, с князем Волконским полученного, известился я о бывшем свидании Вашем с Французским генерал-адъютантом Лористоном. При самом отправлении Вашем ко вверенным Вам армиям, из личных моих с Вами объяснений известно Вам было твердое и настоятельное желание мое -- устраняться от всяких переговоров и клонящихся к миру сношений с неприятелем. Ныне же после сего происшествия должен с тою же решимостью повторить Вам, дабы сие принятое мною правило было во всем его пространстве строго и непоколебимо Вами соблюдаемо. Равным образом с крайним неудовольствием узнал, что генерал Беннингсен имел свидание с королем неаполитанским и еще без всякой к тому побудительной причины. Поставя ему на вид сей несовместный поступок, тре­бую от Вас деятельного и строгого надзора, дабы и прочие генералы никогда не имели никаких свиданий, а кольми паче подобных переговоров с неприятелем, стараясь всемерно оных избегать. Все сведения, от меня к Вам доходящие, и все предначертания мои, в указах на имя Ваше изъясняемый, и одним словом все убеждает Вас в твердой моей решимости, что в настоящее время никакие предложения неприятеля не побудят меня прервать брань и тем ослабить священную обязанность -- отомстить за оскорбленное отечество.
   Пребываю Вам всегда благосклонный

Александр.

С. - Петербург.

Октября 9 дня 1812 года.

  
   7
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   (Собственноручное)
   Князь Михаил Ларионович! Получил я донесения Ваши до 21-го октября. С крайним сетованием вижу я, что на­дежда -- изгладить общую скорбь о потерь Москвы пресечением врагу обратного пути -- совершенно исчезла. Непонятное бездействие Ваше после счастливого сражения 6-го числа перед Тарутиным, чем упущены те выгоды, кои оно предвещало, и не­нужное и пагубное отступление Ваше, после сражения под Малоярославцем до Гончарова, уничтожили все преимущество положения Вашего, ибо Вы имели всю удобность ускорить неприятеля в его отступлении под Вязьмою, и тем отрезать по крайней мере путь трем корпусам: Даву, Нея и вице-короля, сражавшимся под сим городом. Имев столь превосходную легкую кавалерию, Вы не имели довольно отрядов на смолен­ской дороге, чтобы быть извещену о настоящих движениях неприятеля, ибо в противном случае Вы бы уведомлены были, что 17-го числа Наполеон с гвардиею своею уже прошел Гжатск. Ныне сими упущениями Вы подвергли корпус графа Витгенштейна очевидной опасности, ибо Наполеон, оставя перед Вами вышеупомянутые три корпуса, которые единственно Вы преследуете, будет в возможности с гвардиею своею усилить бывший корпус Сен-Сира и напасть превосходными силами на графа Витгенштейна.
   Обращая все Ваше внимание на сие столь справедливое опасение, я напоминаю Вам, что все несчастия, от сего проистечь могущие, останутся на личной Вашей ответственности.

Александр.

С. - Петербург.

Октября 30 дня 1812 года.

  
   8
   [Письмо Александра I М.И. Кутузову]
   (Собственноручное)
   Князь Михаил Ларионович! Из журналов действий ар­мии, Вам вверенной, видел я, что захвачены были повозка с депо карт и секретарь герцога Бассано с канцеляриею. Но до сих пор Вы не прислали мне ни бумаг, при сих случаях взятых, ни даже перечня оным. Подобные добычи весьма значительны. Я предписываю Вам доставлять всякий раз оный ко мне, прочитав сперва сами, равномерно и письма с перехваченными курьерами попадающаяся. Пришлите ко мне немедленно все бумаги, взятые с секретарем герцога Бассанского и перечень картам, попавшимся в наши руки.
   Пребываю Вам благосклонным.

Александр.

С. - Петербург.

1-го ноября 1812 года.

   9
  
   [Александр I и М.И. Кутузов] В 1813 г., пропуская мимо себя в Полоцке славный Московский гренадерский полк, шедший за границу после Великой Отечественной войны, Государь [Александр I] сделал ряд следующих замечаний старику-фельдмаршалу, только что спасшему Россию: "мундиры в полку все обожжены, в заплатах, офицеры сбивались с ноги; кивера у многих солдатские, сабли медные". На все замечания Кутузов только отвечал: "Славно дерутся, Ваше Величество, отличились там-то и там-то"...
  
   10
  
   [Александр I и М.И. Кутузов] Резче всего разница между прежним и новым направлением в жизни России сказалась по окончании войны 1812 г. в разговоре между Императором и стариком Кутузовым. "Александр, -- пишет Шильдер, -- хотел мира в Париже. Кутузов же полагал, что Наполеон теперь для России не опасен и что следует поберечь его для англичан, которые стремятся захватить его наследство в ущерб России. Все помыслы фельдмаршала клонились только к спасению отчества, а не Европы, как того желали англичане и немецкие патриоты, свыкшиеся с мыслью смотреть на Россию, как на удобное орудие для достижения и упрочения своих политических целей".
  
   11
  
   [Александр I и Русская Армия] 29-го июля 1815 г. Русской Армии привелось вторично вступить в Париж. Этим мероприятием Александр спас французскую столицу от грозившей ей беды: Блюхер со своими свирепыми ордами собирался было разгромить и разграбить беззащитный город. Оккупация эта длилась всего месяц и за все время ее случилось одно на вид незначительное происшествие, имевшее однако для Русской Армии самые печальные последствия и определившие на сорок лет весь уклад ее жизни. Как-то, проезжая Елисейскими Полями, Император Александр увидел фельдмаршала Веллингтона, лично производившего учение двенадцати новобранцам. Это явилось как бы откровением для Государя: "Веллингтон открыл мне глаза, -- сказал он, -- в мирное время необходимо заниматься мелочами службы. Современники, как Ермолов, Муравьев и др., а за ними и позднейшие историки находят происшествие далеко не случайным и приписывают его хитроумному расчету Меттерниха. Зная болезненную страсть Александра I к муштре, австрийский канцлер без труда уговорил Веллингтона разыграть эту сцену, в надежде на то, что Император Всероссийский после этого с головой уйдет в дорогое ему экзцирмейстерство и не будет больше вмешиваться в политику, благодаря чему у Австрии и Англии на конгрессе руки окажутся развязанными.
  
   12
  
   [Александр I и Русская Армия] Могучий и яркий патриотический подъем незабвенной эпохи Двенадцатого Года был угашен Императором Александром, ставшим проявлять какую-то странную неприязнь ко всему национальному русскому. Он как-то особенно не любил вспоминать об Отечественной войне -- самом ярком национальном русском торжестве и самой блестящей странице своего царствования. За все многочисленные свои путешествия он ни разу не посетил полей сражений 1812 года и не выносил, чтобы в его присутствии говорили об этих сражениях. "Непостижимо для меня, записал в свой дневник в 1814 г. Михайловский-Данилевский, как 26 августа Государь не токмо не ездил в Бородино и не служил в Москве панихиды по убиенным, но даже в сей великий день, когда все почти дворянские семьи в России оплакивают кого-либо из своих родных, павших в бессмертной битве на берегах Колочи, Государь был на бале у графини Орловой. Император не посетил ни одного классического места войны 1812 г. ... хотя из Вены ездил на Ваграмские и Асперские поля, а из Брюсселя в Ватерлоо". На репетиции парада в Вертю 26 августа 1815 г. Толь заметил, что "сегодня годовщина Бородина". Государь с неудовольствием отвернулся от него. Прусский король соорудил памятник Кутузову в Бунцлау, где скончался победитель Наполеона, и просил Царя осмотреть его на пути в Россию. Александр отказался. Он питал неприязнь к самой памяти Кутузова.
   В Бунцлау, где 13 мая 1813 г. "смежил очи" Кутузов, пришлось ночевать Наполеону, первым вопросом которого бургомистру была фраза: "Есть ли памятник Кутузову?"; на отрицательный ответ Наполеон возразил: "Я готов сам поставить памятник в честь генералиссимуса русских войск".
  
   13
  
   [Александр I и Русская Армия] Подражание и преклонение перед иностранцами стало одной из самых резких и характерных черт новой русской системы и больно и обидно отозвалось в сердцах победоносной армии, дотоле столь гордой своим русским именем. "Положение нас, русских, -- пишет Волконский, -- в Вене, во время конгресса было довольно щекотливое. Наш Император [Александр I], при беспрестанных отличительных приветствиях ко всем иностранцам, не тот был к нам и казалось нам, что он полагал, что мы в образовании светском отстали от европейцев. Полный учтивости к каждому прапорщику, не носившему русского мундира, он крутенько обходился с нами, так что мы нехотя отказывались от приглашений дворцовых и высшего круга и более жили в среде соотечественников и вели жизнь шумную между собою, но не обидную для народной гордости".
  
   14
  
   [Александр I и Русская Армия] Порядки, заведенные Императором Павлом, не только не исчезли, но еще усложнились и получили дальнейшее развитие. Дело дошло до того, что даже такой знаток и любитель плацпарада, как Цесаревич Константин Павлович, не выдержал и уже 11 февраля 1817 года писал начальнику штаба гвардейского корпуса генерал-адъютанту Сипягину: "Нечего дивиться тому, что полковые командиры выбирают и одних и тех же посылают офицеров в караулы I отделения на раздевалку, ибо ныне завелась такая во фронте танцевальная наука, что и толку не дашь; так поневоле пошлешь тех же самых офицеров, точно как на балах обыкновенно увидишь прыгают французский кадриль всегда одни и те же лица -- пары четыре, или восемь, а другие не пускаются. Я более двадцати лет служу и могу правду сказать, даже во время покойного Государя был из первых офицеров во фронте, а ныне так перемудрили, что и не найдешься".
  
   15
  
   [Александр I, А.П. Ермолов] В 1815 г. через месяц после приезда Александра[I] в Париж, одна гренадерская и кирасирская дивизии с торжеством вступили в столицу Франции. Во время церемониального марша некоторые части сбились с ноги, за что полковые командиры, к общему огорчению русских, были арестованы. При обсуждении этого инцидента, резко обозначились в армии два противоположных течения: старое -- боевое и новое -- плацпарадное. Так, некоторые генералы громко говорили, что этот поступок неприличен; другие, которые находились ближе ко двору, уверяли, что наказание еще недостаточно строго. Резче всего, при этом, настроение самой армии отразилось на том же неукротимом Ермолове, который не только осмелился не исполнить приказания Императора об арестовании полковников, но еще излил свою душу Великим Князьям, встретив их в театре вечером, следующими словами: "Разве полагаете, ваши высочества, что русские военные служат Государю, а не отечеству. Они пришли в Париж защищать Россию, а не для парадов. Таковыми поступками нельзя приобрести привязанности армии".
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Извлечения из трудов: Д. Баланина, Л.Г. Бескровного; П.О. Бобровского; И.Н. Болотникова; В. Буртомеева.; Д.П. Бутурлина; А.И. Верховского; А.М. Волгина; М. Галкина; А. Геруа; А.И. Гучков; Д.В. Давыдова; А.И. Деникина; В. Дермана; В.М. Драгомирова; М.И. Драгомирова; Дрозд-Бонячевского; А.П. Ермолова; Н. Загоскина; А. Зыкова; Вс. Иванова; П.И. Изместьева; И.А. Ильина; И. Калинина; Э.Х. Калнина; Н.М. Карамзина; М.К. Касвинова; С.Е. Кедрина; А.А. Керсновского; В.О. Ключевского; Н.Ф. Ковалевского; Н.В. Колесникова; Л. Комеровского; В.А. Корнилова; В. Короткевича; Н.И. Костомарова; П.Н. Краснова; М.И. Кутузова; В.И. Лебедева; С.О. Макарова; Д.Ф. Масловского; П. Милюкова; Д.А. Милютина; Н.П. Михневича; Н.А. Морозова; П.С. Нахимова; К.М. Оберучева; Н.И. Павленко; А.Ф. Петрушевского; И. Пушкарева; В. Ратч; П. Режепо; А.С. Резанова; Романовского (?); П.А. Румянцева; А.А. Свечина; И.В. Соколовского; К. Соловьева; В.Б. Станкевича; А.В. Суворова; В. Сухомлинова; Я. Толмачева; Л.Н. Толстого; В. Флуга; Я.В. Червинки; В.К. Чернавина и др.
   ШИЛЬДЕР Николай Карлович (1842 - 1902), российский историк, автор биографий Павла I (1901), Александра I (т. 1 - 4, 1904 - 05), Николая I (т. 1 - 2, 1903) и Э.Н. Тотлебена (т. 1 - 2, 1885 - 86).
   ВЕЛЛИНГТОН (Уэллингтон) (Wellington) Артур Уэлсли (Wellesley) (1769 - 1852), герцог (1814), английский фельдмаршал (1813). В войнах против наполеоновской Франции командующий союзными войсками на Пиренейском полуострове (1808 - 1813) и англо-голландской армией при Ватерлоо (1815). В 1827 - 1852 главнокомандующий английской армией.
   МЕТТЕРНИХ (Metternich - Winneburg) Клеменс (1773 - 1859), князь, министр иностранных дел и фактический глава австрийского правительства в 1809 - 1821 гг., канцлер в 1821 - 1848 гг. Противник объединения Германии; стремился помешать укреплению позиций России в Европе. Во время Венского конгресса 1814 - 1815 гг. подписал в январе 1815 г. секретный договор с представителями Великобритании и Франции против России и Пруссии. Меттерних - один из организаторов Священного союза.
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023