ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Удар по "логовищу львов"

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

0x01 graphic

Мельница, 1751.

Художник Франсуа Буше

"Горе тому государству, где алчные герои кошелька ценятся более, чем мундир храброго, который жертвует своей жизнью, здоровьем и имуществом в защиту отечества".

К.Дружинин

Воинский дух. - Варшава. - 1911

262

НРАВСТВЕННЫЙ ЭЛЕМЕНТ В ВОЕННОМ ДЕЛЕ.

Деятельность войск разделяется на физическую и духовную. Все, что относится ко второй, составляет нравственный элемент. Деятельности физическая и духовная находится вo взаимной зависимости. Успешное движение вперед к неприятелю влияет на подъем душевного состояния; напротив, пассивная бездеятельность может угнетать бодрость духа; переутомление, голод, болезнь может оказывать то же влияние. Высокий подъем нравственных сил, увлечение какой-либо мыслью, религиозное воодушевление помогут легко перенести физические невзгоды, совершить огромный переход, пробежать значительное пространство перед ударом в штыки и т.п. Значение нравственного элемента на войне так велико, что Наполеон выразился: "Успех на войне зависит на Ў от нравственного элемента и лишь на Ќ от материального". Такое же значение нравственного элемента подтверждают постоянно и другие военные авторитеты. Факты военной истории свидетельствуют о высоком его значении в каждой войне, почти в каждом сражении. Так, например, появление Жанны д'Арк вызвало переворот в борьбе Франции с Англией во время Столетней войны. Нравственное превосходство войск является плодом соответствующего воспитания или следствием ряда предшествующих подвигов. Таким войскам по силам самые невероятные предприятия, чем и объясняются, например, постоянные успехи войск, воспитанных и руководимых Суворовым. Штурм Измаила в 1790 г., с гарнизоном, более многочисленным, нежели атакующие, казался невозможным; но солдаты говорили Суворову: "С тобою, наверное, возьмем!" История показывает, что народы, выделявшиеся своими завоеваниями, отличались превосходством своих нравственных сил над покоренными. Вникая в главную причину живучести молодого государства и дряхлости отживающей нации, нельзя не заметить, что она заключается в героическом духе первого и в крайнем упадке нравственных сил во второй. Египтяне, вавилоняне, персы, греки, римляне, монголо-татары, аравитяне, турки и др. отжившие народы в юношеском возрасте не обладали ни многочисленным, сплоченным населением, ни богатством, ни высоким умственным развитием, но зато они строго исполняли свой долг и жертвовали собою. При таких условиях государство легко переносит наиболее сильные невзгоды. Вот почему юные народы, может быть, инстинктивно, но ревниво, охраняли свой суровый воинственный быт, чтобы не подвергнуться расслабляющему влиянию роскоши и изнеженности нравов. Рассказывая о нервиях, самом могучем племени белгов, Цезарь говорит: "Нет к ним входа купцам, строжайше запрещен ввоз вина и прочих к роскоши служащих предметов: этим они желают предупредить расслабление нравственности и ослабление воинской доблести". Ликург своими суровыми законами закрепил нравственные силы спартанцев и превратил республику в один военный лагерь, где все было направлено к выработке в гражданине воинских добродетелей. Религия варварских народов возбуждала те воинственные и нравственные начала, которые они наиболее ценили. Историк IV в. по Р.X., Аммиан Марцеллин, говорит об алланах, что у них "нет лучшей похвалы, как сказать, что такой-то убить в сражени". Во все времена, на войне вообще и в бою в частности, враждующие стороны стремились сломить волю противника, подчинить ее себе, заставить его признать невозможность дальнейшего сопротивления, т.е. победить его нравственно. В конце каждого боя обыкновенно одна из сражающихся сторон отказывается продолжать его, признает себя побежденной; у нее еще есть люди, есть материал. средства для боя, но предел нравственной упругости перейден, она считает продолжение боя невозможным. Нередко потери у победителя более, чем у побежденного, но нравственный элемент оказался выше, и победа досталась ему; потому, при преследовании победитель сильно увеличить потери у побежденного, у которого произошел упадок нравственных сил и который не в состоянии защищаться. В те отдаленные времена, когда для нанесения вреда противнику нужно было сойтись грудь с грудью, весь период нравственного напряжения при ожидании опасности был короток. Ныне уже за несколько верст от противника начинаются потери и возникает борьба с инстинктом самосохранения, расстраивающая нравственные силы людей; она продолжается не только целые часы, но иногда дни и недели, пока наступит решительный период боя. В нынешних боях часто отсутствует последний акт - рукопашная свалка. Ясно, что завязка и развитие боя растянулись настолько, что людям трудно выдержать долгое, непрерывное нравственное напряжение. Следственно, все технические усовершенствования в оружии сделали бой труднее, оказали огромное влияние на нравственный элемент, возвышая еще больше его значение. Самые лучшие технические средства, требующие от управляющих ими людей выдержки и спокойствия, теряют всякую силу, если люди поколеблены нравственно. Если так велико значение нравственного элемента, если это значение теперь сильно возросло, то его надо тщательно изучать. Великие полководцы были в то же время и сердцеведами: они обладали способностью действовать на нравственные силы войск. Душевная деятельность человека складывается из деятельности ума, воли, чувств и совести. Все эти силы работают посредством нервной системы, вследствие чего чрезвычайно важно, чтобы она была нормальна и здорова. Правильная работа уже дает ясное представление о предметах и явлениях; неправильная - неясную и неотчетливую обработку впечатлений, вследствие чего ум не может оценить их значение. Не всегда это происходить от недостаточности данных для суждения, а большею частью от недостатков самой личности, получившей впечатления. Не отдавая ясного отчета, в чем дело, человек начинает колебаться. В военном человеке сомнение весьма опасно, т.к. он не знает, на что решиться, а потому ничего не предпринимает или начинает путать и других сбивать с толку. Сомневающийся начальник избегает распоряжаться лично, а старается возложить свои обязанности на других, если же это нельзя, отдает неясный распоряжения, от которых потом легко отказаться под предлогом, что подчиненный не понял. Память- драгоценная способность ума сохранять прежние впечатления и служит основанием опыта, который в военном деле имеет преимущественное значение, ибо в каждом искусстве не только надо знать дело, но и уметь его делать. Ум поможет военному человеку создавать планы, вырабатывать решения; чем сильнее ум, тем живее его работа; вслед за одним планом он сейчас же начинает вырабатывать другой, может быть, еще лучший, затем 3-й и т.д., а между тем, противник в это время будет иметь успех с решением, хотя бы и посредственным. Поэтому, лучше решиться на что-нибудь, но это решение энергично привести в исполнение. Подобной сдерживающей силой для ума служит воля. Она приводит в действе данные средства, выполняет план, созданный умом, поддерживает энергию, т.е. напряжение нервной системы, дает возможность побороть инстинкт самосохранения, заглушить тяжелые впечатления боя, преодолеть утомление, голод и др., невзгоды, неизбежные на войне. Кроме того, твердая воля составляет единственное средство подчинить себе младших в полное мере и вести их даже на верную гибель. Создается, таким образом, органическая зависимость воли исполнителей от воли распорядителей. Она выражается, прежде всего, тем, что энергия, твердость и настойчивость подчиненных повышаются или ослабляются соответственно с такими же колебаниями воли начальника. Общая твердая воля дает всем чинам душевное равновесие, что позволяет уверенно распоряжаться. Слабая воля лишает войска устойчивости, что выражается многочисленными контр-приказаниями. Твердая воля дает победу или выводит войска из положения, кажущегося совершенно безвыходным. Слабая поля ведет к неудачам и может закончиться общей гибелью. Сражение не может считаться проигранным до тех пор, пока мысль об этом отсутствует в голове начальника. Вот почему создался афоризм: "Лучше стадо баранов, предводимое львом, чем стадо львов, предводимое бараном". Ум и воля должны быть у полководца в равновесии. По мнению Наполеона, если за основание взять характер (или волю, т.к. она составляет главное основание характера), а за высоту ум, то построенный, таким образом, четырехугольник должен составлять квадрат; если же этого нет, то лучше отдать преимущество более длинному основанию, т.е. характеру, воле. К проявлениям воли относится самообладание, способность человека подчинить себе свой ум, чувства и даже страсти. Результатом его является спокойствие, которое позволяет разобраться в полученных впечатлениях и принять надлежащее решение. Если самообладание необходимо всякому воину, то начальнику в особенности,- без него нельзя руководить подчиненными. При крайне ослабленной воле является трусость; трусливый человек не только не может подавить в себе инстинкта самосохранения и чувство страха, но влияет и на других. У объятого страхом замечается упадок энергии; забывая собственное достоинство, свои обязанности, человек стремится вырваться из обстановки, вызывающей страх, стремится убежать, скрыться, и вот тут-то энергия его увеличивается во всем, что касается уклонения от опасности. Самые храбрые подвергаются страху. Скобелев, в беседе с одним из друзей, сказал: "Нет людей, которые не боялись бы смерти; а если тебе кто скажет, что не боится, - он лжет. И я точно также, не меньше других, боюсь смерти. Но есть люди, которые имеют достаточно силы воли, чтобы этого не показывать, тогда как другие не могут удержаться и бегут перед страхом смерти. Я имею силу воли не показывать, что боюсь; но зато внутренняя борьба страшная, и она ежеминутно отражается на сердце". Если страх распространится на толпу, то получает название паники,- jявление в высокой степени опасное и военное деле. Армия вследствие прочной своей организации и дисциплины, является живым организмом, душевные силы которого работают нормально и планомерно. Однако, при некоторых условиях, она может превращаться в толпу; именно тогда и является паника. Французский генерал Трошю пишет: "Я видел значит, число случаев паники; некоторые из них имели ужасные последствия. А между тем, нет явления более частого на войне, о котором в военной истории менее всего говорится". "Во всех армиях,- добавляет Трошю, - были случаи паники; во всех армиях, могу сказать, они будут. Молодые войска, конечно, более им подвержены, чем войска обстрелянные; степень впечатлительности их характера тоже обусловливает панику, но ни одна часть войск, в известный час, не избегнет этой участи". Мало кому известно, что во французских войсках случились паники в ночь перед Аустерлицким сражением, вечером после Ваграма, на следующий день после Сольферино. Во время революционных Наполеоновских войн (1792- 1815) насчитывается более 300 случаев серьезной паники, не считая мелких. Официальное описание войны 1870-71 гг., вообще поступившееся истиной, с целью восхваления немцев, избегает описания паники; но другие историки сделали такое дополнение впоследствии. Официальное описание японской войны 1904-05 гг., описывает лишь панику 25 февраля у Мукдена, а между тем, их было очень много в течение всей войны; у японцев паник было не меньше. Французский писатель генерал Боасаль говорит: "Паника, которая вдруг охватывает часть войск, имеет в основе большею частью лишь воображаемую и ничтожную опасность. Но, чтобы она имела место, нужно, чтобы часть войск была перед этим сильно нравственно потрясена", В действительности, замечено во все времена, что паника чаще в конце боя или на следующий день после боя, чем в другие минуты". Бой представляет весьма благоприятные условия для явлений массовой психологии. Людьми овладевает волнение, стрельба вследствие этого сильно портится и нисколько не походит на стрельбу мирного времени; вот почему говорят, что на воине, чтобы убить человека, надо выпустить столько пуль, чтобы вес их равнялся весу убитого. В прежнее время, при ружьях, заряжавшихся с дула, случалось, что стрелок не замечал осечки и заряжал ружье вновь; находили ружья с несколькими патронами в стволе. При сближениях с противником волнение может переходить в страх, является упомянутое желание уклониться от боя; уходят под предлогом выноса раненых, другие без всякого предлога, и их невозможно вернуть, если они ускользнули из-под влияния офицеров. Замечено, что оставление рядов происходить, главным образом, в тыловых частях войск, находящихся пассивными под неприятельским огнем. Отказ от боя отдельных людей может повести, наконец, к отказу от боя всей части. Однако, перед тем, как наступит и войсках подобный кризис, они находятся в состоянии нерешительности, которое представляет самые благоприятные условия для внушения; опытные полководцы, знающие душу войск, пользуются этим иногда с большим успехом и страх превращают в храбрость. Храбрость есть необычайно повышенная деятельность нервной системы, направляющая все силы человека к достижению намеченной цели, хотя бы ценою личной гибели. Для храброго человека опасностей не существует, ибо с таковыми он не считается. "Ничто так не изменчиво, как храбрость, - говорить маршал Мориц Саксонский.- Истинное искусство начальника исключается в уменье освободить себя из-под влияния этих изменений посредством соответствующих распоряжений, выбора позиции и, наконец, посредством тех счастливых вдохновений (traits de lumiеre), которые составляют отличительную черту великих полководцев". Храбрость и трусость находятся в человеке рядом. Войска, храбро дравшиеся несколько минуть назад, постыдно бегут с поля сражения от какой-нибудь ничтожной случайности (Фридлинген, 1705). Войска, после нескольких неудачных попыток, проникнутые невозможностью разрешения поставленной им задачи и готовые уже дать тыл, наэлектризованные личным примером начальника, в одно мгновение, бросаются вперед и с честью достигают цель. <...> Суворов под Требией: "Заманивай, заманивай". Приведенных фактов достаточно для характеристики тех разнообразных колебаний, которым подвержено проявление нравственного элемента в войсках. Провлять все положительные качества в критической обстановке на войне заставляет воинский долг; это чувство должно быть доведено в войне до высокой степени, т.к. важность его видна из всего предыдущего. Однако, следует иметь в виду, что должное есть только возможное, а потому не следует требовать от войск невозможного, дабы не подвергнуть чувство воинского долга опасному испытанию. Великую роль в нравственном элементе играют чувства взаимной выручки, принадлежности к армии вообще и к известной воинской части в особенности (честь военного мундира), воодушевление, энтузиазм (например, во время революционных войн или религиозное: крестоносцы, ислам, гусситские войны), уверенность в себе или чувство превосходства над противником, не переходящее, однако, в пренебрежение к нему, в ложное самомнение, любовь к отечеству, воинская дисциплина, честолюбие, жажда славы, наконец, военный дух. Военный дух находится в тесной связи с воинственностью народа, которая создается чувством собственного достоинства, национальной гордостью, пылким стремлением к исполнению своего исторического назначения. Какое огромное значение имеет для государственности воинственность народа, видно из событий наших дней [начало ХХ в.]. Черногория, всего 300 тыс. населения, расширила свои пределы и возведена на степень королевства; а Корейская империя, имеющая 11 млн. жителей, потеряла политическую самостоятельность и обращена в провинцию соседней державы. Но время войны чувства войск часто бывают очень повышены. Если нервная система слишком раздражена или, обратно, слишком утомлена, то получаются раздражения, не соответствующие действительности, ведущие к иллюзиям и галлюцинациям. История дает много примеров, когда экзальтированная толпа наблюдала одно и то же видение, массовые галлюцинации. В ночь перед сражением под Грюнвальдом (1410 г.) славянская армия ясно наблюдала на диске месяца борьбу черного монаха с королем; монах был сброшен с луны, что и принято за благоприятное предзнаменование. К массой. галлюцинациям можно отнести видение крестоносцами рати, закованной в латы и нисходящей с неба под предводительством св. Георгия, Дмитрия и Теодора; видение во время штурма Иерусалима крестоносцами, светлого рыцаря на Елеонской горе, махающего крестом; видение креста на небе с надписью "Сим победивши" Константину Великому и его свите перед началом решительной битвы с Максенцием; видение небесной рати отрядом русских перед Куликовской битвой и многие др. Еще было указано важнейшее значение характера, от которого зависишь решительность, особенно для начальника. При успехе, заслуга признается не только за составлением плана действий, но, главным образом, затем начальником, который энергично привел этот план в исполнение. Человек сильного, твердого характера может эксплуатировать чужие познания на общую пользу, а бесхарактерный даже своими не воспользуется. Сильные характеры (Бонапарт, Суворов) умели вызывать у солдат в бою прямо нечеловеческие усилия. В бою человек с сильным характером владеет собой и производить благотворное влияние на окружающих. Изменчивость и подвижность лица, окраска его или бледность, блеск и беспокойное движените глаз, звук голоса - все служить доказателем душевного состояния, которое немедленно может передаваться окружающим. Разные народы имеют разные характеры, с чертами, пригодными в разной степени для войны. Белые народы обладают воинской доблестью в полной мере; проникнуты чувством долга во имя высших идеалов; военное искусство создали и усовершенствовали в пределах возможности. Желтые отличаются преобладанием воли, но ум и чувства значительно ниже, чем у белых. В военном отношении желтая раса более фанатична, чем мужественна, более хитра, чем талантлива. Легко поддаваясь страстям и обладая низкой совестью, желтые на войне проявляют ненужную жестокость. Военное искусство желтых основано на подражании и лишено творчества. У черных ум и чувства развиты гораздо менее, чем у других рас; воля не уступает воле желтых. В бою черные отличаются храбростью, но под гнетом сильного суеверия иногда легко поддаются панике. Главное преимущество белых над цветными- в культуре и высоком состоянии воинского искусства. Возраст человека в значительной степени меняет неврную систему, что влияет и на характер!.. Если молодости свойственны увлечение, отвага и наклонность к частному почину, то старости принадлежит опыт и осторожность. Во всяком случае, солдаты и младшие начальники всегда будут молодые, но полководцы часто бывают старые. Однако, большинство великих полководцев проявили всю силу своего гения в молодых годах. Из предыдущего видно, как сложна и капризна нравственная природа человека. Годится ли он при таких свойствах для роли главного орудия на войне, если принять во внимание, что коренное условие, которому должно удовлетворять всякое орудие, заключается в том, чтобы оно было покорно всем впечатлениям, сообщаемым ему мастером; оно должно быть слепым орудием в его руках. Ксенофонт говорит: "Для человека животное, которым ему всего труднее управлять,- сам человек". Упомянутая задача отчасти разрешается воспитанием войск, упрочением в них дисциплины, грозящей тяжкими наказаниями. Но действие дисциплины, как и всякой силы, не беспредельно. Решение вопроса надо искать единственно в личных качествах начальника, в той степени власти, которою он пользуется над своею частью, в его нравственном авторитете,- власти, которой ему не может дать никакой закон, если он своими дарованиями и честным отношениями к подчиненным не сумеет заслужить их доверия и любви. Закон приводит в окончательном результате к вынужденному повиновению; нравственный же авторитет приводит к добровольному повиновению, т.е. удесятеряет действие дисциплины и отодвигает конечный предел этой силы на громадное расстояние. Образцом в деле заботливости о солдате и применении воспитательных приемов служит Суворов. В 1794 г., в бою под Крупчицами, видя, что победа склоняется в нашу сторону, он спешно посылает за артельными повозками, т. ч. через час после боя уже началась варка пищи. Также в 1799 г. в Италии котлы с небольшим прикрытием шли впереди, и пища была готова к приходу на привал; только уже в самой близости от неприятеля котлы следовали сзади. Скобелев успевал подвозить пищу даже среди боя. Конечно, в случае необходимости, войска будут безропотно переносить голод, особенно, при победах, но важно, чтобы они знали, что о них заботятся и что нужда лишь временная. Традиция воинской части, напоминание о былых ее подвигах, чествование памяти различных событий и героев, памятники, картины и т.д.,- все это служить для воспитания воинской доблести. Опытные начальники пользуются таким материалом, за неимением другого в наше время, когда мирные периоды между войнами весьма продолжительны. Однако, значение традиций не следует преувеличивать; гораздо важнее то, что сам солдат переживает, где он сам является участником и победителем; здесь-то укрепляется доверие к вождю и к собственным своим силам. Суворов и Наполеон обыкновенно и пользовались этим приемом, напоминая свои победы. Такой способ вызывает энтузиазм, если полководец уже окружен ореолом славы. Самая личность его гипнотизирует окружающих. Наполеон быль бессознательный гипнотизер; энергия и находчивость некоторых его маршалов поднималась или падала в зависимости от того, был ли близко Наполеон, или отсутствовал. Под Фридландом, в 1807 г., посылая Нея в атаку на левое крыло русских, он берет его выше локтя за руку, отдает приказания глаза в глаза и уже когда Ней повернулся, чтобы ехать, Наполеон, обращаясь к свите, замечает вдогонку так, чтобы тот слышал: "Voyez-vous, с'est un lion!" С массами не у места такие тонкости, которые пригодны для единиц; тут требуются приемы боле грубые, показные, хотя и относящиеся к индивидуумам. Это первая степень воздействия на массы через единицы; назвать по фамилии человека, стоящего в числе тысяч; спросить, не за такое ли дело он получил орден, зная вперед наверное, что именно за это дело, и пр. Наполеон применял эти приемы постоянно. А вот как описывает очевидец смотр Суворова в 1799 г. русскому корпусу Ребиндера, прибывшему в Италию. "И вот он, отец наш, Александр Васильевич!.. Если бы не душа, не святая дисциплина, удерживавшая в рядах строй ратников, то нее войско кинулось бы к нему навстречу... Взглянул своим орлиным взором и громко сказал: "Здравствуйте, чудо-богатыри! Русские! Братцы! старые товарищи! Здравствуйте". После ученья, войска густо сомкнулись вокруг фельдмаршала, и он сказал им короткую речь о давнишних их победах, о недавних победах над французами, а в заключение: "Побьем французов-безбожников! Сослужим службу царскую- и намi честь! и нам слава! Братцы! Вы - богатыри! Неприятель от вас дрожит! Вы pycские!", и крик 10 тыс. ратников: "Рады стараться! Веди нас, отец наш! Готовы радостно! веди, веди, веди! ура!" - огласились окресности Пиаченцы". Наполеон тоже не пренебрегал материальным стимулом. Перед началом кампании ежедневная дача солдата улучшалась; после победы немедленно выдавала усиленная дача, и все средства, которые только могли быть собраны, шли на улучшение довольствия; в этом солдат должен был видеть практические результаты своих усилий. С тою же целью был учрежден особый общеармейский фонд, пополнявшийся военными контрибуциями: из него выдавались вспомощвования. Начальник не должен быть скупым на одобрение и награды и не откладывать их в долгий ящик. Скобелев любил давать кресты тут же, на месте совершения подвига. Суворов, несмотря на медлительность сообщений того времени, успевал выхлопатывать награды весьма скоро. "Добро делать- спешить должно", говорил он. Раздача наград производилась всегда в церкви, с большой торжественностью. После обедни фельдмаршал сам вносил в алтарь на блюде знаки отличия и окроплял их святой водою. Вызванный кавалер становился на колена; Суворов прикалывал ему знак и благословлял его. Он же высоко ставил значение религиозности в войсках ("Бог вас водит!- он Наш генерал"). Однажды он заметил в церкви, что один русский генерал из немцев, хотя крестился, но не клал земных поклонов. Суворов ему заметил: "Ты- русский, молись Богу милосердному". Скобелев перед каждым значительным предприятием приказывал служить молебен и пользовался этим случаем, чтобы обратиться к солдатам с речью. Даже Наполеон, живший в эпоху, когда религия во Франции была упразднена, восстановил культа при первой возможности. В смысле воздействия на войска в нравственном отношении очень важны слова, с которыми начальник обращается к ним перед боем. У Наполеона перед боем начальники частей должны были воодушевить их, напомнив вкратце о долге, о верности императору и родине, а также указать главную цель боя и наиболее простые средства к ее достижению. Допускался юмор, остроумная характеристика противника, но не до пренебрежения им, а предстоящий бой не должен был изображаться вздорной стычкой, чтобы при серьезном сопротивлении неприятеля солдаты не подумали, что начальники их обманули. Из всех приказов и речей, с которыми даже великие полководцы обращались к армии, приказ Петра Великого перед Полтавской битной бесспорно должен запять 1-е место, как по глубине чувств, так и по торжественной простоте выражения. Это были не дутые фразы, неоднократно занесенные на страницы истории, это были достопамятные слова, которые должны были глубоко потрясти душу каждого русского. Каждый народ имеет свое мировоззрение, и важно, чтобы слова полководца соответствовали такому мировоззрению; если речь достигает своей цели, если она способна наэлектризовать солдат, то она перестает быть фразою. Для русского человека, преисполненного высокого стремления, имели огромную ценность слона Петра; для тщеславного француза имели значение слова Бонапарта перед боем под пирамидами в 1799 г. в Египте: "С высоты этих пирамид сорок веков величия смотрят на нас". Точно также сигнал адмирала Нельсона, поднятый им на флагманском корабле перед Трафальгарским морским сражением 21 окт. 1805 г.: "Англия ожидает от всех и каждого исполнения своего долга" встречен был общим восторгом со стороны английских моряков. Достиг цели и приказ Бонапарта в 1798 г., обращенный к голодавшей и оборванной армии перед походом в Италию: "Я приведу нас в плодороднейшие равнины. Богатые области, большие города окажутся в ваших руках. Там ждут вас почести, слава и богатство". Речь даровитого полководца на военном совете не раз давала блестящие результаты. Так, Суворов в 1790 г., перед штурмом Измаила собрал ген-лов, которые незадолго перед тем постановили о необходимости отступить от крепости. Его горячая речь воспламенила все умы; все кричали "на штурм". Еще более замечательный военный совет Суворова в 1799 г., когда русская армия в Швейцарии, в Муттенской долине оказалась в критическом положении, окруженная врагами. Он сказал пламенную речь, закончив ее словами: "Спасите честь и достояние России и ее Самодержца, Отца нашего, Государя Императора. Спасите сына Его, залог Царской милостивой к нам доверенности!" и пал и ногам Вел. Кн. Константина Павловича. "Мы,- рассказывает Багратион,- сказать прямо, остолбенели и все невольно двинулись поднять старца-героя от ног Вел. Князя; но Константин Павлович тогда же быстро поднял его, обнимал, целовал его плечи и руки, и слезы из глаз его лились. У Александра Васильевича слезы падали крупными каплями. О, я не забуду до смерти этой минуты. Все мы, как будто невольно, обратили глаза свои на Дерфельдена: говори за всех нас! И Вилим Христофорович начал: "Отец, Александр Васильевич! Мы видим и теперь знаем, что нам предстоит; но, ведь, ты знаешь нас... Клянемся тебе перед Богом,- что бы ни встретилось, ты, отец, не увидишь в нас ни гнусной, незнакомой русскому, трусости, ни ропота... все перенесем и не посрамим русского оружия, а если падем, то умрем со славою! Веди нас, куда думаешь; делай, что знаешь; мы твои, отец! мы pyccкие!". "Клянемся в том перед Всесильным Богом", сказали мы все вдруг. Александр Васильевич слушал речь с закрытыми глазами, поникнув головою, а после слова "клянемся" он поднял ее и, открыв глаза, блестящие райской радостью, начал говорить: "Надеюсь! рад! помилуй Бог, мы pvccкие! благодарю, спасибо! разобьем врага! И победа над ним, и победа над коварством... будет... победа!". Ту же минуту Александр Васильевич... продиктовал приказ для действий". Также поучителен военный совет Наполеона на о-ве Лобау, после поражения под Асперном в 1809 г., когда Наполеон начал свою знаменитую речь, долженствовавшую перевернуть совершенно мнение его сотрудников. Пораженный такой твердостью императора, таким здравым и глубоким пониманием дела, Массена в восторге схватывает руку императора и говорит: "Государь! Вы человек с сердцем и достойны нами командовать! Нет, нам не следует бежать, как подлым трусам!" Результатом была громкая победа над австрийцами при Ваграме. Влияние начальника является особенно ценным в минуты колебания войск; по свойству психологии масс, общее чувство (например, желание избежать опасности) быстро передается на всех людей, порядок теряется, особенно, когда солдаты не знают, что им нужно делать. Поэтому-то следует выработать крайнюю простоту действий в сфере опасности; все, чему обучаются войска, должно быть настолько усвоено, чтобы превратиться в привычку, рутину, и чтобы все знали отчетливо, что предстоит делать. У Суворова войска обучались решительно всему, что от них потребуют в военное время (и притом только этому); проделывались форсированные и ночные марши, ночные атаки, сквозные атаки, как педагогический прием для обучения рукопашной схватке, атака нарочно построенных укреплений (Измаил) и т.д. Суворов сам говорил: "Каждый шел через мои руки, и сказано ему было, что более ему знать ничего не осталось, только бы выученное не забыл. Так был он на себя и надежен - основание храбрости". В этом же смысле должно поощрять проявление частного почина (столь важного в нынешнее время), а страх личной ответственности искоренять. Даже неудачное проявление частного почина лучше разъяснять, а не ставить в вину, чтобы не подрывать уверенности исполнителей, "не угашать духа". Скобелев во многом придерживался Суворовских приемов; например, в Текинскую воину 1880 г. он обучал пробивать бреши в нарочно построенных глинных стенах, подобных стенам Геок-Тепе. Он же несколько раз приводил в порядок дрогнувшие части посредством того, что под огнем противника заставлял проделывать ружейные приемы. Он требовал "поддержания уставного порядка, хотя бы ценою крови, но накоротках и без продолжительного пиленая". Конечно, успокоению способствовало также личное его появление среди войск под огнем. Личное присутствие Суворова, даже одно его имя производило на солдат чарующее действие. Фукс свидетельствует, что во время боя при Треббии (1799 г.) он стоял на холмике вместе с Дерфельденом и замечал, что, как только появится Суворов в своей белой рубашке там, где войска приходили от неудачи в расстройство, порядок восстановлялся тотчас же. Дерфельден объяснил Фуксу, что насмотрелся на подобные явления в течение 35 лет, с тех пор, как он знает Суворова; этот непонятный чудак есть какой-то талисман, который довольно развозить по войскам и показывать, чтобы победа была обеспечена. Для подтверждения мнения Дерфельдена достаточно вспомнить поведение Суворова под Tpe66ией. Носясь среди войск Швейковского, которые уже дрогнули, Суворов громко кричал: "Заманивай шибче-шибче заманивай... бегом!". Пройдя шагов полтораста и заметив, что овладел вниманием людей, он крикнул: "Стой!" Солдаты остановились. Фельдмаршал повернул войска и повел их в атаку. Однако, опасно было бы, вместе с историками, думать, что поворот в деле дает одно удачное слово или только присутствие начальника. Ослепленные блеском подвига героя, историки упускают всю сумму его действий. Трудно сохранить спокойствие, как полководцу, так и армии, под влиянием общественного мнения, принадлежащего или всей массе общества, или только влиятельному кружку. Прислушивание к общественному мнению, желание под него подделаться всегда бывало пагубно. Общество, обыкновенно, не знает всех обстоятельств, из которых слагается событие; поддаваясь более чувствам, нежели разуму, оно утрачивает душевное равновесие, необходимое для правильного заключения. Принимая во внимание, что все-таки общественное мнение составляете крупную нравственную силу, ее следует направлять на укрепление нравственного элемента в армии, а не на его разрушение; во имя общего успеха и общего блага, должно каждому воздерживаться от таких суждении и действий, которые может влиять вредно. Сюда относится, между прочим, критика среди войск действий начальников. Весьма полезно влиять на общественное мнение той страны, с которой воюют. Аннибал после победы у Тразименского озера дал свободу итальянским пленным (по обычаю, они продавались в рабство) и сказал им сильную речь, желая тем, привлечь на свою сторону союзников Рима; он же объявил, что сражается за общую свободу. Суворов во время военных действий в Польше приказывал содержать пленных ласково и человеколюбиво и, вообще, обращаться с поляками хорошо, "ибо благоприятие раскаявшихся возмутителей пользует более нашим интересам, нежели разлив их крови". В период революционной войн французы провозглашали, что идут освободить народы от тирании их правительств. Союзники в 1814 г. заявляли в прокламациях, что ведут войну не против Франции, а против Наполеона. Труднее всего производить впечатление, влиять на противника; он находится на большем расстоянии, нежели свои; однако, есть много способов для психического воздействия на неприятеля. Внезапность, как известно, есть лучший способ подготовки атаки. Суворов так и выражался в 1794 г., перед походом против поляков: "Погодить обо мне публиковать, чтобы оставить что из внезапности". В нынешнее время бой на расстоянии расшатывает, подрывает, прежде всего, нравственные силы врага; это и значит "подготовить удар". Самое физическое ранение ставится в настоящее время не целью, а скорее средством воздействия на нравственные силы противника. Надо "бить, по воображению". Воображение- страшная сила и страшная слабость человека, особенно в массах, а под гнетом опасности- тем более. Стоить ему вообразить, что он непобедим, и он будет непобедим; стоить вообразить, что он не может одолеть, и он будет постоянно бит. В 1806 г., после поражения пруссаков под Йеной, их войска и крепоссти сдавались вовсе не вследствие какого бы то ни было военного расчета или вследствие крайней бездеятельности начальников, но просто вследствие глубокого сознания тщетности всякого сопротивления. Маршал Саксонский говорит, что разбитого врага можно гнать "пузырями", avec des vess es, т.к. его гонит "собственное мнение", т.е. воображение. Так, после Ватерлоо (1815 г.) Гнейзенау преследовал разбитую французскую армию под конец с одними барабанщиками, посаженными на лошадей. То же значение имела посылка Бонапартом, в 1796 г., при Арколе, в тыл австрийцам Геркюле, с одними трубачами; при большом напряжении решительно столкнувшихся противников, пустая военная хитрость, холостой выстрел, может так сильно подействовать на нравственное состояние войск, что вызовут катастрофу. В результате этого сражения австрийский главнокомандующий Альвинци отступил, следовательно, отступление казалось ему более уместным, он поверил тому, что противник принудил его отступить. Вот эта-то вера, что отступление необходимо, повлияло на решение полководца. Бонапарт сумел вызвать ее в противнике. Суворов говорил: "Победить - значит удивить". Противник ожидает обыденного, он думает встретить знакомые приемы, а полководец поражает его такими стратегическими или тактическими приемами, которые для него совсем новы и неожиданны. Эта оригинальность применялась всеми выдающимися полководцами. Новое боевое впечатление должно, было действовать на души и, как показывает история, действовало почти всегда быстро и неотразимо. С течением времени нововведение обращалось в систему и теряло свое первоначальное значение; его изучали, в нем упражнялись; оно становилось достоянием всех, в том числе и противника, который дрался сегодня со вчерашним учителем, как равный с равным, с тем, чтобы завтра произойти его. Густав Лебон утверждает: "Никогда еще, со времен Александра и Цезаря, ни один человек не умел лучше Наполеона действовать на воображение толпы". Один из его современников так описывает воздействие, которое он производит на неприятеля в бою: "Столкновение начиналось обыкновенно часов около 5 утра. Наполеон, избрав себе недалеко от резерва место, с которого открывался большой кругозор на поле битвы, следил за ее ходом, прогуливался, разговаривал с приближенными, принимал донесения, посылал приказания, а куда нужно, и выговоры, давал подкрепления только тем, которые, он знал, даром не попросят, но чащ" в них отказывал. Дело, с разными перипетиями, тянулось часов до 4 пополудни. Тогда он садился верхом, и все знали, что это значить: готовился coup de collier (последний удар). В резерве раздавалось восторженное: "Vive I'Emperour", которое перелетало в боев, лиши, покрывало все боевые голоса, и, когда доносилось до противников, у них сердце падало, ибо ожидался удар по всей линии, а кто же знал, где и как он обрушится?". Таким образом, прежде, чем нанести удар, Наполеон выдерживал врага под угрозою гибели 11-12 ч., т.е. истощал его и физически и нравственно, а между тем французский резерв отдыхал; усилив таким истощением впечатлительность воображения, он простым, но постоянно практикуемым, и потому для его войск привычным, приемом поднимает воображение своих до веры в несомненность победы, воображение чужих- до веры в неминуемость поражения. Точно также, когда Нельсон при Трафальгаре поднял свой знаменитый сигнал, то на каждом англ. корабле раздалось такое громкое "ура", что оно долетело до французского флота и больно отозвалось в сердцах его экипажа. Адм. Вилльнев пробормотал сквозь зубы: "Ну, теперь все пропало". Движение могучего Наполеоновского резерва всею массой имело чрезвычайное значение. Подход резервов в прежние времена с музыкой и знаменами имел глубокий психологический смысл. Конечно, все приемы замечательных полководцев относительно пользования нравственным элементом заслуживают глубокого изучения, но горе тому начальнику, который решился бы скопировать одну наружную форму действий, не думая о внутреннем их содержании.

Лит.: М. Компеано. Опыт военной психологии, индивидуальной и общей. - СПб., 1902; Angelo Mosso, Страх; Де Пик, Исследование боя в древние и новейшие времена. - Варшава, 1893; Густав Лебон. Психология народов и масс; Г.Е. Шумков, Психика бойцов во время сражения; Его же. Рассказы и наблюдения из настоящей русско-японской войны. - Киев, 1905; Н.А. Ухач-Огорович. Военная психология. - Киев, 1911; Корф. О воспитании воли военачальников. - СПб., 1906; Гершельман. Нравственный элемент в руках опытного начальника // Военный Сборник, 1888, N 12; Его же. Нравственный элемент в руках Суворова. - Гродно, 1900; Н.Н. Головин. Исследование боя. - СПб., 1907; И. Маслов. Научные исследования по тактике. - СПб., 1896; М. Драгомиров. Военные заметки. - СПб., 1894; А. Зыков. Как и чем управляются люди. - СПб., 1898.

0x01 graphic

Священное дерево между двумя крылатыми божествами

(рельеф из дворца Ассурнасирпала III)

НАЗИДАНИЯ РУССКИМ

ОТ АССИРИЙСКОЙ ИСТОРИИ

Анатолий Каменев

С первого дня своего появления на политической арене Ассирия жила только для войны и завоеваний: с того момента как истощенное население ее потеряло возможность одерживать победы на поле сражения, для нее был утрачен всякий смысл существования, - и она исчезла из истории.

Ни одно государство Древнего Востока не вело столько беспрерывных войн, не посвящало столько забот развитию военного дела и не было в той же мере одушевлено чисто солдатским духом, как Ассирия, историческая жизнь которой представляется нам одним непрерывным сражением.

Совершенно естественно, что такое историческое воспитание создало в ассирийцах большую воинственность.

Обитатели Северной Месопотамии, бывшие по своей жизни и по обычаям и стремлениям головорезами и грабителями по ремеслу, привыкли к тяжелым условиям своего существования.

Получивши воспитание в охоте за львами и дикими быками, они в высшей степени обладали всеми нравственными и физическими данными, образующими непобедимых воинов.

Ни один народ не мог сравниться с ними в смелости, твердости, энергии, но зато ни один народ не доводил также до такой ужасной степени культ грубой силы и страстного стремления к военным занятиям, любви к грабежам, к разрушениям и опустошениям, как то сделали ассирийцы. На их языке имя божества было синонимом существа, наводящего ужас и трепет на окружающих

(См.: Максутов В. П. История Древнего Востока. Культурно-политическая и военная с отделенных времен до эпохи македонских завоеваний. Ассиро-Халдея и Персия. Т. II., кн. V-VIII. - СПб., 1905. - С. 21-22.).

Ассирия была первой в истории действительно универсальной монархией, покоившейся на военном начале и претендующей на мировое господство.

Под стать цели Ассирии была титулатура ассирийских царей, которые именовались не иначе как "царями царей":

"Царь великий, царь могучий, царь Вселенной, царь Ассирии, правитель Вавилона, царь Шумера и Аккада, царь Кардуниаша... царь царей... Я могуч и всесилен, я герой, я отважен, я страшен, я почтенен, я не знаю равных среди всех царей..."

Помимо политической власти они сосредоточили в своих руках и власть религиозную, превратив самих себя в живых полубогов.

Главное в ассирийской концепции царской власти заключается в том, что царь был высшим жрецом бога Ашшура. Как таковой, он совершал жертвоприношения и мог влиять как на храм, так и на культ.

Следует отметить, что по своей жестокости и кровожадности ассирийские цари и полководцы и руководимые ими воины превзошли все, что нам известно о других древневосточных армиях, отнюдь не проявлявших на войне особой гуманности.

Бросается в глаза то, что самые изощренные пытки и издевательства над побежденными врагами считались в Ассирии нормальным явлением, более того, даже законным.

Сдирание кожи с живых людей, выкалывание глаз, продевание канатов через просверленные губы и подбородки и тому подобные отвратительные изобретения считались естественным способом расправы и запугивания покоренных народов.

За период с 883 по 876 г. до Р.Х. на землях, которые отошли к Ассирии, ее войсками было истреблено физически или обращено в рабство не менее трети взрослого мужского населения.

К женщинам применялись те же меры, число убитых и обращенных в рабство было ничуть не меньшим.

Относительно судьбы маленьких детей можно заметить следующее, что их в плен не брали, а убивали на месте.

Некоторые башни столицы были покрыты кожей, содранной ассирийскими воинами с врагов. Даже страшный запах, исходящий от разлагающихся кож не заставлял ассирийцев отказаться от подобной демонстрации своей мощи.

Помимо обтянутых людской кожей башен, путникам, прибывшим в Ниневию, представлялось следующее зрелище:

"У ворот города нас встречает страшное зрелище: в деревянных клетках сидят полуголые, грязные, растрепанные люди, с безумными глазами. Один покачивается, гремя цепями, другой рычит на проходящих, третий плачет, закрыв лицо руками, четвертый спит, забившись в угол клетки. Кто они, эти жуткие подобия человека? Это когда-то знаменитые цари, побежденные во время последних ассирийских походов; недавно царь Ассирии впряг их в свою колесницу, когда ехал в храм праздновать победу".

0x01 graphic

Осада ассирийскими войсками крепости

Грабеж был целью захватнических войн Ассирийского государства.

На завоеванных и полностью обезлюдевших землях Ассирия закрепилась не только для того, чтобы планомерно их эксплуатировать, сколько для того, чтобы иметь плацдарм для последующих грабительских походов.

Но не только по отношению к другим народам существовала бессмысленная изуверская жестокость, не имевшая больше места ни в одной древней монархии.

Из уголовного ассирийского судопроизводства видно, что судебная процедура того времени была кратка, а сами законы отличались исключительной жестокостью, предусматривая казни и пытки для того, чтобы добиться признания у обвиняемых. Одних преступников обезглавливали, других сажали на кол, с третьих сдирали кожу. Трупы казненных выбрасывали на съедение диким животным. За сравнительно небольшие преступления виновникам выкалывали глаза, отрубали руки...

Об обычаях и нравах ассириян Геродот в книге "Клио" пишет:

"Одеваются ассирияне следующим образом: с исподу надевают одежду льняную, простирающуюся до пят, на нее -- другую, шерстяную, сверху же накидывают белый плащ. Обувь у них местная, похожая на сандалии беотийские.

Волосы они отращивают, головы обвязывают митрами и все тело умащают миром.

Каждый носит перстень с печатью и рукодельный посох, а на том посохе выделано или яблоко, или роза, или лилия, или орел, или что другое: без таковой приметы посохи у них не в обычае.

Таково их обращение с телом.

Обычаи же у них вот каковы.

Разумнейший из них, по мнению моему, есть тот, который, сказывают, водится и у энетов иллирических.

В каждой деревне однажды в год собирали всех девиц, достигших выданья, и выводили их на назначенное место, а вокруг сбиралась толпа мужчин. Глашатай каждую из них выводил на середину и продавал, начиная с красивейшей всех; как она бывала продана за дорогую цену, он возглашал другую, красотою ближайшую к первой, и так далее. Продавались они с тем, чтоб на них жениться. Богатейшие из женихов вавилонских наперерыв один пред другим торговали самых красивейших невест, женихи же из простого народа не искали в невестах пригожества и с деньгами брали и непригожих. Именно по распродаже всех девиц красивейших глашатай выводил самую безобразнейшую или калеку и возглашал, не пожелает ли кто взять ее за себя с наименьшим при ней приданым; и кто соглашался на наименьшее, тот ее и уводил. Приданные же деньги составлялись от выкупа за пригожих девиц: так красивые пособляли выйти замуж безобразным или калекам. А выдавать свою дочь по желанию своему не дозволялось, и уводить купленную девицу без поруки тоже: надлежало жениху представить поручителей, что он точно женится на ней, и потом лишь уводить ее. Если же не сходились жених с невестою, то закон предписывал взятые деньги возвратить. К сей продаже приходить дозволялось по желанию и из других деревень.

Вот каков был превосходнейший сей обычай, но ныне он уже оставлен.

А выдумано в недавние времена совсем другое средство, чтобы дочери ассириян не были обижаемы и уводимы на чужую сторону: именно, как после завоевания их пришли они в захудание и разорение, то ныне всякий простолюдин, угнетаемый нуждою, дочерей своих отдает на блуд.

Другой мудрый обычай у ассириян следующий.

Врачами здесь не пользуются, а кто заболел, тех выносят на площадь, и прохожие, подходя к больному, расспрашивают его о его болезни; и сам ли кто страдал когда подобною или другого видел страждущего оною, всякий, расспросивши, дает наставления, каким кто способом от нее избавился или видел избавившимся другого. А пройти мимо больного никому не позволяется, не спрося, какою он страдает болезнию".

0x01 graphic

Ассирийский царь Ассурнасирпал III и бог Ассур

Эту поистине дьявольскую жестокость ассирийцев взращивала их религия. Ассирийская религия, заимствованная у вавилонян, отличалась лишь наличием верховного бога Ашшура (который не признавался в Вавилоне) и "военизированным" характером всех остальных богов (Иштар, Адада, Нергала), требовавших строгого повиновения.

Как царь богов, Ашшур в ассирийском пантеоне стоит впереди всех других богов.

В нем олицетворяется целость и единство ассирийского государства. Ашшур есть отец-покровитель ассирийской земли.

Враги Ассирии суть и его враги, которых он, как вышний военачальник, разгоняет своею силою.

Верховный бог Ашшур отличался крайней кровожадностью:

"Именем его цари ходили в походы, для увеличения его могущества делали завоевания, для умножения его богатства собирали подати. Жестокие казни, которым они подвергали бунтовщиков, были в их глазах законным возмездием за мятеж против бога. Военный характер Ашшура выразился и в его изображении на знамени в виде крылатого диска с воином, натягивающим лук, внутри".

Ассирийские цари все свои победы и завоевания неизменно приписывали Ашшуру. Существовало для этого даже два-три стереотипных выражения, как-то:

"Величие Ашшура, Господа моего, сокрушило их"... "Страх Ашшура обуял обывателей"... "Чрезмерный страх перед Ашшуром, Господом моим, одолел их"...

Царь как бы из рук этого бога принимал свой венец и к его ногам слагал трофеи своих побед. Он (бог Ашшур) предшествовал царю на войне и также сопутствовал ему в удовольствиях и опасностях охоты. Перед войском всегда несли знамя, изображавшее в кругу над фигурой быка парящую фигуру бога Ашшура, спускающего стрелу из лука.

0x01 graphic

Считалось величайшим народным бедствием, когда во время войны вторгнувшийся неприятель не только разрушал города и храмы, но и в качестве высшего триумфа уносил с собой изображение божества. Поэтому признавалось достойным вознаграждением за все усилия войны и величайшим национальным торжеством возвращение домой статуи божества, похищенной в древние времена.

Отождествляя себя со своим национальным богом, называя себя его народом, ассирийцы верили, что они находятся под его особым покровительством и предводительством в мире и на войне (См.: Рогозина З.А. История Ассирии. - СПб., 1902. - С. 9 ).

Такое мировоззрение, естественно, вело к самовосхвалению, излишней гордости и самомнению и не побуждало в большей степени надеяться на свои силы и возможности, что подрывало мотивацию саморазвития и стремление каждодневно укреплять мощь своего государства.

Цари, стоящие во главе ассирийского общества, имели теоретически власть неограниченную. Однако на практике власть эта зависела от соотношения сил влиятельных группировок знати. Понимая это, они (цари) старались не допускать возникновения чересчур могущественных родов. Одним из средств такой политики было назначение на важнейшие посты евнухов.

0x01 graphic

Евнушество возникло незадолго до VIII столетия до Р.X.

Вначале, были подвергаемы оскоплению преступники и их ближайшие родственники. Впоследствии, возник у людей высшего сословия и в особенности при императорском дворе (в Древнем Китае) обычай иметь евнухов гаремными сторожами; в периоды нравственного упадка евнухи приобретали большое влиание, часто занимали важнейшие государственные должности, и делали много вреда государству своим коварством. - См.: Вебер Г. Всемирная история. - Т.1. - М., 1885. - С.58.

Уже из преданий о Семирамиде видим, какое важное положение при ассирийском дворе занимали евнухи; на барельефах свиту царя и в мирное время и на войне составляют евнухи; повсюду видны их ожиревшие, одутловатые, безбородые лица: они оруженосцы царя; они держат зонтик над ним или обвевают его опахалами; они подают ему священный кубок; они камергеры, кравчие, жезлоносцы; вообще они занимают всяческие придворные должности; но не одни только придворные, а также и высшие государственные должности находятся в их руках: они "писцы" при царе; иногда они бывали даже военачальниками: на барельефах есть евнухи, командующие войсками, на боевых колесницах или верхом на коне. Следует ли говорить о том влиянии, которое оказывали на царей эти ущербные (в физическом и нравственном плане) люди, готовые ежедневно в тиши гаремов и царских покоев плести интриги и убаюкивать своих покровителей?

Ассирийские цари не случайно очень любили охоту.

По преданию о Нимроде и Нине, охота была царским делом; убивать львов и леопардов, избавлять страну от хищных зверей считалось такою же заслугою царя, как побеждать врагов. Потому сцены охоты были одним из любимых предметов ассирийских скульпторов, и самого высокого совершенства их искусство достигает именно в изображении животных, особенно львов. На барельефах дворцов, на длинной одежде царя и его свиты много сцен охоты. Окруженный воинами, царь на боевой колеснице или верхом на коне гонится за львом или диким быком, поражает его стрелами или копьями или с торжествующим видом стоит над побежденным животным,-сцены этого рода попадаются часто. На других барельефах спутники царя несут добычу охоты: газелей, оленей, зайцев, куропаток. Охота у ассириян, как у персов и египтян, считалась подготовкою к военному делу; потому ассирияне, в особенности люди высшего сословия, усердно занимались ею. Они охотились и верхом и пешком.

Если главная обязанность царя - стоять во главе своего войска, то главная обязанность подданных - нести поголовную личную службу в строю.

Каждый ассириянин был прежде всего солдатом, считая это звание наиболее почетным, дорожил им и с истинною страстью отдавался военной деятельности, видя в ней смысл для его земного существования. Да и сами ассирийские цари в управляемом им народе видели полк, а в отечестве - казарму.

Историки признают, что ассирияне бесспорно являлись наиболее одаренной расой среди народов Западной Азии и в высшей степени обладали военными качествами: физической силой, ловкостью, мужеством, хладнокровием, непоколебимой храбростью и полным равнодушием к смерти вследствие привычки умирать.

0x01 graphic

Ассирийцы пируют

Офицеры ассирийской армии в большинстве случаев принадлежали к высшей аристократии или к служилому дворянству. При отсутствии местнических счетов между людьми родословными и худородными, талант, знания и опыт не могли не получить значения, соответствующего их важности, это, в свою очередь, имело огромное влияние на искусство ведения войны.

Забранное в тиски муштры и представляя в некотором роде сливки общества и притом сливки не скисшие, офицерство было поставлено в такие условия, что независимо от своего настоящего призвания имело возможность влиять не только на весь строй государственной жизни, но и давать последней известное направление.

Кандидаты на офицерское звание подготавливались к нему тщательным образованием: бег, борьба, стрельба из лука, метание копий и пращи, действия секирой, езда на колеснице и верхом и т.д. - составляли все содержание их профессиональной подготовки.

К числу бесспорно важных достижений ассирийского государства следует отнести постановку внешней разведки (шпионажа) по примеру того, как это делали вавилоняне. Ассирийские цари быстро усвоили, что для подлинной охраны государства необходимы не только дипломатические контакты, но и надежная информация, и создали собственную разведывательную систему, весьма эффективную при Саргоне II.

-- Завоевательные походы египтян, как гласят сообщения на глиняных табличках из Тель-Эль-Амарны, неизбежно устанавливали прямые контакты между вавилонскими царями и фараонами.

-- Но, отправляя в резиденцию фараона письма и подарки, вавилонские цари засылали туда и собственных шпионов.

-- Через них Вавилон получал сведения о политическом климате на Ниле, о привычках и пристрастиях фараона и лиц из его ближайшего окружения. Вавилонские цари не обделяли вниманием даже мелких правителей, племенных вождей, подвластных Египту, не без основания полагая, что разнообразная информация о состоянии могущественного соперника поможет выработать наиболее правильный курс внешней политики.

Из греческих источников стало известно о так называемой царской почте ассирийцев, действовавшей при Саргоне II (722-705 до н.э.).

Она представляла собой систему станций, по которой передавались сведения, собираемые во всех уголках Ассирийского государства.

Царские посланцы, "мар шипри ша шарри", занимали особое положение при дворе.

Работу чиновников почтовой службы и курьеров контролировало своего рода "центральное бюро", находившееся в столице государства Ниневии. Предполагается, что эта организация существовала еще до возвышения Ассирии.

Часть вавилонского архива, обнаруженного близ современной Анкары, содержит сведения о нападениях бедуинов на царских курьеров, а также сообщение о запрете допускать в страну вавилонских посланцев.

Организация ассирийской почтовой службы опиралась на опыт военных экспедиций и была, по сути, частью разведывательной структуры.

Саргон I и его преемники своевременно получали информацию о готовящихся мятежах в Сирии или в Армении и без особого труда подавляли их. Из сохранившихся донесений Саргону, в частности, видно, что ассирийцы были осведомлены о каждом шаге армянского царя.

-- Система почты нуждалась в постоянном совершенствовании, поэтому царским писцам, сопровождающим войска, вменялось в обязанность измерять расстояние между населенными пунктами и отмечать, сколько времени в том или ином случае занимает дорога. Ассирийская миля, "беру", равнялась примерно 11 км, или двум часам пути.

-- Особо секретная информация, например, известия о заговорах или восстаниях в отдаленных провинциях или сведения о государственных торжествах, передавалась в столицу при помощи системы сигнальных огней.

-- Гонцы разносили донесения огненной почты в основные населенные пункты страны, причем все жители должны были всячески содействовать царским гонцам. Через каждые два "беру", то есть примерно через 22 км, курьеры сменялись. Но обязанности царских курьеров не ограничивались доставкой почты.

-- Попутно они выполняли работу агентов полиции, донося властям обо всем, что привлекало их внимание. Не этим ли отчасти объясняется длительный успех, сопутствовавший внешней и внутренней экспансии ассирийских царей.

-- В одном из сообщений, записанных на глиняных пластинах, говорится о шпионах, действующих в мятежной Армении: "Согласно тому, что мне сказал царь - вышли лазутчиков, - я дважды высылал их". До нас дошли отчеты соглядатаев, следивших за караванами купцов, а также донесение царского посланца, который сообщал царю Ашшурбанипалу (669-633 до н.э.), что жители города Элама пытаются получить сведения от определенных лиц, обещая им взамен свободный доступ к своим пастбищам.

-- В другом письме агент рекомендует Ашшурбанипалу не принимать у себя некоторых лиц, так как автор письма предполагает, что они подкуплены эламитами. Как видим, за прошедшие тысячелетия основные принципы ведения шпионской работы не слишком изменились. Агенты подозрительного Ашшурбанипала доносили ему обо всем стоящем, что удавалось подслушать на улицах и городских базарах Вавилона, Ниппура, Элама.

-- Поэтому царскому двору было известно о малейших проявлениях недовольства действиями ассирийцев. Из все тех же записей на глиняных табличках мы узнаем, что за придворными чиновниками велась постоянная слежка. Любой случай сколько-нибудь подозрительного поведения брался на заметку и становился известным царю. После этого специальные уполномоченные проводили дознание.

-- Ко всему прочему, все чиновники обязаны были представлять властям подробные отчеты о своей деятельности.Тотальный шпионаж ассирийцев был направлен на сохранение царствующего дома, который, в свою очередь, был вынужден вовлекать в шпионскую сеть все больший круг людей.

-- Страх перед заговорами и мятежами вызывал крайне жестокие карательные акции правителей. Чтобы свести к минимуму опасность возникновения волнений, население завоеванных стран подвергалось переселению.

-- Уже тогда массовая депортация признавалась одним из самых надежных средств удушения восстаний в зародыше.

Интерес для политиков и профессиональных военных представляет стратегия ассирийского царя Ашшурнасирапала II (883-859). Отличавшийся необыкновенной жестокостью, не имеющей себе равных даже в кровавой летописи ассирийских царей, он прошел Месопотамию и Сирию огнем и мечом, повсюду оставляя запустение.

Стратегия Ашшурнасирапала заключалась в нанесении молниеносных ударов и в создании опорных пунктов на присоединенных территориях. В покоренных царствах он сажал или поддерживал в качестве правителей своих сторонников.

Любая попытка мятежа или сопротивления подавлялась беспощадно: население истребляли, а территория подвергалась полному опустошению. И в этом случае пленных ассирийцы, как правило, не брали. Лишь изредка небольшое число воинов или ремесленников переселяли в Ассирию.

Сдавшиеся же без боя лишь облагались данью и оставлялись под властью либо прежних правителей (если ассирийцы им доверяли), либо ставленников Ассирии или же передавались непосредственно под власть ассирийских чиновников. Но такая сдача была сравнительно редкой, поэтому большинство завоеванных ассирийцами территорий за несколько дней обращалось в пустыню: население истребляли от мала до велика, города разрушали до основания, сады вырубали, каналы засыпали.

При этом ассирийцы применяли самые устрашающие способы умерщвления людей: сожжение живьем, сажание на кол, сооружение пирамид из связанных пленников, обреченных таким образом на медленную смерть. Очевидно, ассирийцы рассчитывали, что внушаемый этими расправами ужас облегчит им дальнейшую экспансию.

Что же касается материальных ресурсов побежденных стран, то все они перекачивались в Ассирию, особенно лошади, рогатый скот, металлы, готовые товары, сырье и т.п.

Стратегия агрессии, тактика выжженной земли, массовое уничтожение населения - все эти меры, которых придерживались ассирийские цари, в конечном итоге обернулись против самой Ассирии: она стала задыхаться от нехватки рабов, сырья, продуктов и ценностей, которые требовались во все возрастающих масштабах.

Появление могущественной военной знати, соперничающею с царем, подрывало силу центральной власти, а расширившиеся границы государства требовали все больших воинских контингентов (т.е. надежных и подготовленных людей) и все новых вложений в обеспечение боевых потребностей ассирийской армии.

Однако этого не происходило в силу следующих причин:

-- во-первых, "выжженная" и обезлюженная земля уже ничего не могла впредь дать;

-- во-вторых, корыстолюбивые военачальники стали обогащаться сами;

-- в-третьих, цари ассирийские, уверовав в силу своей военной мощи, перестали вникать в ее потребности, предоставив самим войскам их решать.

Все это, вместе взятое, резко снизило не только материальную основу боевой мощи ассирийской армии, но и ее дух.

Усугубила положение Ассирии внутригосударственная нестабильность (соперничество влиятельных группировок), частые восстания в подневольных провинциях, наличие сильных соседей. Именно они заставляли центральную власть фактически бороться на трех фронтах одновременно: в столице, внутри государства и за ее пределами.

-- Так, в среде господствующего класса Ассирии во время Тиглатпаласара III (745-727 до Р.Х.) и его сына Салманасара V (727-722) боролись, с переменным успехом, две группировки.

-- Одна из них, состоявшая из жречества и связанных с ним крупных рабовладельцев, объединявшихся также с крупными рабовладельцами Вавилонии, стояла за максимальное расширение прав и привилегий господствующего класса, включая предоставление внутри государственного объединения привилегий и самоуправления городам, хотя бы за счет ослабления армии и даже прекращения дальнейших завоеваний.

-- Другая группировка рабовладельцев, связанная прежде всего с армией и черпавшая свои доходы главным образом от войны, считала, что опорой существования Ассирийского государства является только армия. Армия, считала эта группировка, может существовать, лишь непрерывно находясь в действии и обогащаясь за счет грабежей в походах; все в государстве должно быть подчинено интересам армии.

Не замедлила сказаться на ситуации в стране и положении власти возросшая политическая активность ассирийской армии.

В 668 году до Р.Х., опираясь на войско, Ашшурбанипал захватил власть, вопреки завещанию его отца, назначившего своим преемником другого сына. В армии с этого времени хорошо поняли свою политическую роль.

См.: Разин Е.А. История военного искусства. - В 5-ти. Т.1. Военное искусство рабовладельческого периода войны. -М.: Воениздат, 1955. - С. 66.

В конце концов, боеспособность ассирийской армии подкосило наемничество.

Число воинов, набранных в покоренных племенах, резко возросло при Ашшурбанипале (669-625 гг. до Р.Х.), и вскоре они стали составлять большую часть ассирийского войска.

Боеспособность такого войска в обстановке победоносных войн была высокой.

Но когда Ассирия из-за внутренних восстаний рабов и порабощенных племен ослабла и начала терпеть поражения, ассирийское войско быстро стало терять боеспособность.

Кроме изложенных причин ослабления Ассирии, следует указать еще на одну: рядом с этим государством набирали мощь новые хищники (вавилоняне, киммерийцы, мидяне, персы и скифы); возмужав, набравшись боевого опыта в борьбе с ассириянами, они сами перешли в решительное наступление против некогда могущественного государства и низвергли его владычество.

Однако под стенами Ниневии было суждено произойти не только полному краху политического могущества Ассирии, исчезновению ее как государства. Под стенами Ниневии должно было произойти поражение богов Ассирии, перед которыми столетия трепетали целые народы. Перед всем миром должно было быть показано, кто является Истинным Богом. Последний царь Ассирии тщетно пытался взывать к Богу.

Когда враги уже стояли прямо под стенами Ниневии, царь Синтауришкун вспомнил о боге. Но не об Истинном Боге, проповедь которого около 100 лет назад слушала Ниневия и покаялась. Нет, он вспомнил о языческих богах, которым служили его отцы, богах, которые воздвигли в свое время Ниневию и хранили ее через тяжелые воды реки Хуцура.

-- "Ни один враг никогда не возьмет Нимуса приступом, если только сама река раньше не станет врагом города".

-- "По царскому приказу в храмах Ниневии возносились моления; горожанам и воинам был предписан строгий стодневный пост".

-- Но это был не тот пост, который явился следствием проповеди Ионы. "И поверили Ниневитяне Богу, и объявили пост, и оделись во вретища, от большого из них до малого. Это слово дошло до царя Ниневии, и он встал с престола своего, и снял с себя царское облачение свое, и оделся во вретище, и сел на пепле, и повелел провозгласить и сказать в Ниневии от имени царя и вельмож его: "Чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили, и чтобы покрыты были вретищем люди и скот и крепко вопияли к Богу, и чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих. Кто знает, может быть, еще Бог умилосердится и отвратит от нас пылающий гнев Свой, и мы не погибнем" (Иона 3:5-9). Если тогда они смирились перед Истинным Богом, осознали свою греховность, покаялись, то теперь объявленный во имя языческих богов пост было лишь обрядом, который, по мнению ассирийцев, должен был обратить к ним лица их свирепых богов, дабы те пришли к ним на помощь.

-- Ассирийцами владело уже не чувство покаяния и смирения, а чувство мести к своим врагам.

-- До нас дошла на одной из глиняных табличек молитва Синшауришкуна: "Я боялся повелений великих богов, заботился об их храмах и молился их владычеству... Мидян побороли они, милостивую помощь оказали мне, услышали молитву мою, ниспровергли врагов моих... моих супостатов связали, выгнали вон врагов Ассирии, неприязненных моему царству" .

-- В своем обращении царь, с одной стороны, вспоминает о помощи, которую ему ранее оказывали боги, а с другой - напоминает и самим богам о том, что всегда заботился об их храмах. Но истуканы не могли спасти город и страну, поправшие все человеческие ценности, бросивших вызов Царю Царей.

-- Время Божьего терпения и милости для Ассирии было окончено. "И сказал Господь [Бог]: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками..." (Быт. 6:3).

См.: Опарин А.А. Развенчанные боги. Археологическое исследование книг пророков Ионы и Наума. Часть II. Археологическое исследование книги пророка Наума.

Оправившись после первых поражений, ассирийцы ободрились вновь.

Попытки взять город всякий раз заканчивались полным поражением союзных мидо-вавилонских войск. Так прошел июль, затем первые недели августа. И вновь, как три месяца назад, в ассирийском лагере начался разброд.

В роскошном царском дворце начались пиры, так будто бы враг уже сокрушен. Сухие хроники оставили нам сообщения лишь об оргиях, происходивших в царском дворце накануне падения города.

Все же картина очень точно воссоздает атмосферу, царящую в Ниневии: пьяная удаль и бесстрашие, вера в несокрушимость города и одновременно страх и чувство безысходности.

Последний удар по "логовищу львов" был нанесен там, где его меньше всего ожидали, или, точнее, не ожидали вообще.

Он был нанесен через древний оплот Ниневии - реку, которая, согласно языческим верованиям, хранила город. Ибо древнее высказывание, что столица не падет, пока река не станет врагом города, - говорило о том, что Ниневия будет существовать вечно, ибо река врагом города, конечно же, быть не может.

Запрудив Тигр, союзники заставили его изменить течение, и воды хлынули в город. Мощный поток пробил городскую стену, открыв широкую брешь осаждающим. На улицах города начались ожесточенные бои. Ассирийцы сражались героически, но силы оказались неравными.

Победители хватали младенцев за ноги и разбивали им головы о стены домов.

Гордых ассирийских вельмож, закованных в цепи, делили по жребию.

Ассирия пала...

Угнетенные народы видели в гибели Ниневии акт величайшей справедливости, заслуженное возмездие за все ее неслыханные злодеяния, за попытку осуществить несбыточную мечту - добиться мирового господства...

И ныне актуально обращение пророка Наума, который предупреждает нас на примере Ассирии, чтобы мы не повторили в своей жизни горьких ошибок ассирийцев.

Он призывает нас покаяться и обратиться к покаянию, пока не поздно. Ибо, когда наступит время Божьих судов, уже нельзя будет ничего изменить ...

0x01 graphic

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 17/03/2014, изменен: 17/03/2014. 79k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 9 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА (из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Каменев Анатолий Иванович "Удар по "логовищу львов"

Каменев Анатолий Иванович
"Удар по "логовищу львов"