ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Ум

Ум - светильник души

Красная площадь в Москве.

Рис. Ф. Я. Алексеева

ИОАНН КРОНШТАДСКИЙ

Когда ум здравый - в душе царствует страх Божий...

А когда он нездравый - Бог забыт, совесть хромает на обе ноги ...

Мысли отцов церкви

Господь прощает грехи расслабленному.

Радоваться бы, но лукавый ум ученых книжников говорит: "Он богохульствует" (Матф. 9, 3).

Даже когда последовало чудо исцеления расслабленного в подтверждение той утешительной для нас истины, что "Сын Человеческий имеет власть на земле отпускать грехи" (Матф. 9, б), - и тогда народ прославил Бога, а о книжниках ничего не сказано, верно, потому, что они и при этом сплетали какие-либо лукавые вопросы.

Ум без веры то и дело кует лукавые подозрения и сплетает хулы на всю область веры. Чудесам то не верит, то требует обязательнейшего чуда.

Но когда оно совершено и обязывает к покорности вере, он не стыдится уклоняться, извращая или криво толкуя чудные действия Божии.

Так же относится он и к доказательствам истины Божией.

И опытные, и умственные доказательства представляют ему в достаточном числе и силе - он и их покрывает сомнением.

Разбери все его представления и увидишь, что все в них - лукавство, хоть на его языке это слывет умностью. Так что невольно приходишь к заключению, что умность и лукавство - одно и то же.

В области веры апостол говорит:

"Мы имеем ум Христов" (1 Кор. 2, 16).

Чей же ум вне области веры?

Оттого и отличительной чертою его стало лукавство.

"Если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно" (Матф. 6, 22 - 23).

Оком называется здесь ум, а телом весь состав души.

Таким образом, когда ум чист, тогда в душе светло; когда же ум лукав, тогда в душе темно.

Что такое ум чистый и ум лукавый?

Ум чистый тот, который принимает все, как написано в Слове Божием, и, несомненно, убежден, что все так и есть, как написано: никакого хитроумия, никаких колебаний и раздумья нет в нем.

Ум лукавый тот, который приступает к Слову Божию с лукавством, хитрым совопросничеством и разысканиями. Он не может прямо верить, но подводит Слово Божие под свои умствования.

Он приступает в нему не как ученик, а как судья и критик, чтобы попытать, что-то оно говорит, и потом или поглумиться, или свысока сказать: "Да, это неплохо".

У такого ума нет твердых положений, потому что Слову Божию, очевидно, он не верит, а свои умствования всегда неустойчивы: ныне так, завтра иначе.

Оттого у него одни колебания, недоумения, вопросы без ответов; все вещи у него не на своем месте и ходит он впотьмах, ощупью.

"Чистый же ум все ясно видит; всякая вещь у него имеет свой определенный характер - Словом Божиим определенный, - потому всякой вещи у него - свое место. И он точно знает, как себя в отношении к чему держать: ходит, значит, по дорогам открытым, видным, с полной уверенностью, что они ведут к настоящей цели".

Епископ Феофан Затворник.

Развалины замка князя К. Острожского.

Гравюра. 19 в.

О ВЫСОКОУМИИ

Иоанн Златоуст

Быть глупым по природе не составляет вины; а сделаться глупым от злоупотребления ума - не извинительно, и влечет за собою большое наказание.

Таковы те, которые по причине своей мудрости много о себе мечтают, и впадают в крайнее высокоумие.

Ибо ни что не делает столько глупым, как высокоумие.

За это и Пророк называет варвара глупцом: юрод бо, говорит, юродивая изречешь (Ис. 32, 6).

А чтобы ты мог заключить об его глупости из собственных речей его, послушай, что говорит он: выше звезд небесных поставлю престол мой, и буду подобен Вышнему (14, 13. 14). Вселенную всю обыму рукою моею яко гнездо, и яко оставления лица возьму (10,14).

Что может быть глупее сих слов?

Но и всякое хвастливое слово легко навлекает на себя то же нарекание.

И если буду тебе пересказывать все речи высокоумных, ты не различишь, высокоумным ли то сказано, или глупцом; таким образом, в обоих один и тот же недостаток.

Некоторый варвар говорит: аз есмь Бог (Иез. 28, 2), а не человек; и другой: не возможет Бог спасти вас, или исхитить из рук моих (Дан. 3, 15).

Также Фараон: не знаю Господа, и Израиля не отпущу (Исх. 5, 2).

Таков и безумец, описанный Пророком, говоривший в сердце своем: несть Бог! (Пс. 13, 1). Таков и Каин сказавший: еда страж брату моему есмь азъ? (Быт. 4, 9) Теперь различишь ли, которые слова сказаны высокоумными, и который глупцами?

Высокоумие, которое не наблюдает умеренности и состоит в превозношении ума (почему и называется высокоумием), делается и глупцами и тщеславными.

И если начало премудрости есть страх Господень; то начало глупости есть неведение Господа.

Итак, если ведение Бога есть мудрость, а неведение - глупость, неведение же происходит от гордости, так как начало гордости есть неведение Господа; то следует, что гордость есть крайняя глупость.

Как скоро человек потеряет меру благоразумия, по причине душевного расслабления, делается он вместе и робким и дерзким.

Как тело, по нарушении в нем равновесия жизненных соков, соделавшись расстроенным, подвергается всяким болезням: так и душа, когда утратит свою возвышенность и смиренномудрие, приобретши некоторый навык, приходит в болезненное состояние, делается робкою, и дерзкою, и безумною, даже перестает узнавать сама себя.

Шапка Ерихонская

А кто не знает себя, тот как может знать то, что выше его?

Как одержимый помешательством ума, когда не узнает себя, не знает и того, что у него пред глазами; и как глаз, когда сам слеп, омрачает все тело: так бывает и с высокоумием.

Посему и высокоумные несчастнее помешанных в уме и глупых по природе; они возбуждают смех, подобно последним, и отвратительны подобно первым.

И хотя столько же расстроены в уме, как помешанные, однако ж не возбуждают столько сожаления. Столько же делают глупостей, как глупые, однако ж не извинительны, как те, а внушают одно отвращение.

Имея недостатки тех и других, не могут быть извиняемы, как те или другие, потому что смешны не только своими речами, но и всеми приемами.

Скажи мне: для чего вытягиваешь шею; для чего ходишь, привстав на пальцы; для чего поднимаешь брови; для чего надуваешь грудь?

Не можешь ты сделать волоса белого или черного, а ходишь будто по воздуху, представляя себя владыкою всего?

Тебе хотелось бы, может быть, чтобы выросли у тебя крылья, дабы не ступать по земле; может быть тебе желательно стать чудом?

И теперь не делаешь ли ты из себя чуда, когда, будучи человеком, замышляешь летать?

Но лучше сказать, ты летаешь уже внутренно, все тебя надмевает.

Как мне назвать тебя; чем истребить твое высокоумие?

Наименовать ли тебя пеплом, прахом, дымом, пылью?

Какой низкий предмет ни возьму, ни один не изображает в точности, что желал бы я изобразить. Мне хотелось бы представить всю надутость и пустоту высокоумного.

Какой же найду образ ему соответственный?

Мне кажется, подобен он зажженному льну. Как вспыхнувший лен, по-видимому, раздувается и приподнимается, но от легкого прикосновения руки опадает, и оставляет нечто тоньше самого пепла: так и душа высокоумного.

Пустую надутость его случайное прикосновение может сократить и уничтожить.

Всякий высокоумный по необходимости должен быть слабым; потому что все высокое не бывает крепко. Как водяные пузыри скоро лопаются, так и высокоумные удобно унижаются. Если не веришь сему, то представь мне человека наглого и высокоумного, и увидишь, что от неважного обстоятельства приходить он в большую робость, чем иной от падения.

Как сучья обращаются в прах, едва вспыхнет обхвативший их пламень, а вещество толстых дерев не вдруг сожигается, и надолго сохраняют в себе пламень: так души мужественные и непоколебимые с трудом воспламеняются и сгорают, а над слабыми в одно мгновение времени совершается то и другое.

Зная это, будем упражняться в смиренномудрии; оно всего сильнее, тверже камня, крепче адаманта, поставляет нас в большую безопасность, чем башни, крепости и стены.

Оно недоступно всем ухищрениям диавольским, тогда как высокоумие делает, что нас одолевает всякий встретившийся; ибо оно лопается легче водяного пузыря, рвется скорее паутины, рассевается удобнее дыма.

Итак, чтобы утвердиться нам на твердом камне, отложив высокоумие, возлюбим смиренномудрие.

Тогда в настоящей жизни найдем спокойствие, и в будущей насладимся всеми благами.

20 Бес. на пос. к Рим.

Вид и план крепости Нотебург (Орешек).

Из 1 го издания книги А. Олеария. 1647 г.

О ХРАНЕНИИ УМА

Авва Исаия, отшельник

Уму по естеству свойствен гнев на страсти.

Без гнева и чистоты не бывает в человеке, - если то есть, не будет он гневаться на все, всеваемое в него врагом. Хотящий придти в этот естественный уму гнев отсекает все свои хотения, пока не поставит себя в состояние, характеризуемое умом (умное, духовное состояние, в котором душа и тело подчинены во всем духу).

Если, противостоя врагу, увидишь, что полчище его, ослабев, обращается в бегство от тебя, да не обрадуется тем сердце твое; потому что эти враги устроили для тебя злохитрый ков позади себя.

И там-то они готовят тебе брань, злейшую первой.

Выступая против тебя, они оставили за городом в засаде значительную часть полчища своего, приказав им не двигаться. И вот, когда ты воспротивился им и выступил против них, они побежали от лица твоего, будто бессильные; но если сердце твое вознесется тем, что ты прогнал их, и ты, таким образом, оставишь город, тогда поднимутся и те, кои остались позади в засаде, остановятся и эти бегущие впереди тебя, - и охватят бедную душу со всех сторон, так что ей не останется уже никакого убежища.

Город есть молитва; противостояние врагам есть противоречие помыслам во Христе Иисусе, а выступление против них есть гнев.

Станем же, возлюбленные, в страхе Божием, храня и соблюдая практику добродетелей; не давая претыкания совести нашей, но внимая себе в страхе Божием, пока и она освободит себя вместе с нами, так чтобы между нами и ею было единение, и она сделалась, наконец, нашею блюстительницею, показывая нам все, в чем может преткнуться.

Но если мы не станем слушаться ее, то она отступит от нас и оставит нас.

Тогда впадем в руки врагов наших, которые уже не выпустят нас из них, как научил нас Владыка наш, говоря: Буди увещаваяся с соперником твоим скоро, дондеже еси на пути с ним, и прочее (Матф.5:25).

Говорят, что соперник этот есть совесть, потому что она противится человеку, хотящему творить волю плоти своей. Если он не послушает ее, она предает его врагам его.

Когда Бог увидит, что ум покорился Ему всею силою и не ожидает помощи ниоткуда, как только от Него единого, тогда укрепляет его, говоря:

Не бойся, яко избавих тя, и прозвах тя именем Моим: Мой еси ты. И аще преходиши сквозе воду, с тобою есмь, и реки не покрыют тебе: и аще сквозе огнь пройдеши, не сожжешися, и пламень не опалит тебе, яко Аз Господь Бог твой, Святый Израилев, спасаяй тя (Ис.43:1 - 3).

Когда ум услышит такое воодушевление, тогда смело обращается к врагам и говорит: кто хочет бороться со мною?

Пусть станет против меня!

Московский застенок.

Картина А. М. Васнецова

И кто хочет судиться со мною?

Да приближится ко мне!

Се Господь помощник мой, кто озлобит меня?

Се все вы обветшаете, как одежда от моли.

Если сердце твое, вполне возненавидев грех, напрягается побеждать его и, отстранившись от всего, что рождает грех, положило пред очами твоими муку (вечную), то ведай, что Помощник твой сопребывает с тобою, - и ты, ни в чем не оскорбляя Его, но плача пред лицем Его, говори, внимая сердцу своему: милость Твоя, Господи, да избавит меня; сам же я не силен избежать из рук вражеских без Твоей помощи!

И Он сохранит тебя от всякого зла.

Монах должен затворить все двери души своей, то есть чувства, чтоб не пасть чрез них. Когда, таким образом, ум увидит, что ничто не вторгается, чтоб овладеть им, то готовится к бессмертию, собирая все чувства свои воедино и делая их единым телом. (Мысль: ум, не развлекаемый внешним чрез чувства, сосредоточивается в себя и преселяется в оный век. Мысль и Василия Великого.)

Когда ум станет свободен от всякой надежды на что бы то ни было видимое мирское, то это есть признак, что грех умер в тебе.

Когда ум станет свободен от страстей, тогда средостение, которое было между им и Богом, падает.

Когда ум освободится от всех врагов своих, и воссубботствует, тогда он есть в ином веке новом, новое созерцая и нетленное. Идеже убо труп, тамо соберутся орли (Матф.24:28).

Притаиваются иногда на время демоны с коварством, не даст ли свободы человек сердцу своему, подумав, что почил уже (от брани). (Если случится точно так) внезапно наскакивают они на бедную душу и схватывают ее, как малую птичку.

И если они окажутся сильнее ее и преодолеют ее, то без милости смиряют ее (унижают) всяким грехом, злее прежних, прощение которых она вымолила было. Будем же непрестанно стоять в страхе Божием и строго блюсти сердце, неопустительно совершая делания свои (подвижническую практику) и храня добродетели (умно - сердечный строй), кои полагают препону злобе врагов.

Учитель наш Иисус Христос, зная крайнюю немилостивость врагов наших и жалея род человеческий, заповедал, как строго должно держать сердце, говоря: будьте готовы на всякий час, ибо не знаете, в какой час тать придет, чтоб когда придет, не застал он вас спящими (Матф.24:42 - 51).

И еще: Внемлите себе, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянствам и печальми житейскими, и найдет на вы внезапу день той (Лк.21:34).

Стой же над сердцем твоим, внимая чувствам.

И если память Божия соединится с тобою, то легко будешь схватывать врагов, подкрадающихся украсть ее. Ибо строго смотрящий за помыслами тотчас узнает тех, которые хотят войти, чтоб осквернить его. Они смущают ум, чтоб он развлекся и стал бездействен (отстал от своего делания). Но знающие лукавство их хранят себя невозмутимыми, моляся Господу.

Если не возненавидит человек все, что деется в мире сем, то не может служить и поклоняться Богу, как должно. Ибо служение Богу что есть, если не то, чтоб ничего не иметь в уме чуждого, когда он молится; ни сласти (чувственной), когда благословляет Бога, ни гнева, когда поет Ему, ни ненависти, когда величает Его, ни злого рвения и зависти, когда приседит Ему и памятует о Нем.

Карта Балтийского моря.

Из 2-го издания книги А. Олеария "Описание путешествия в Московию" Шлезвиг.

1656 г.

Ибо все это мрачное есть стена, окружающая бедную душу; и она, имея это в себе, не может чисто служить Богу. Ибо оно удерживает ее в воздухе и не допускает ей сретить Бога (предстать Ему умно), в тайне благословить Его и помолиться Ему в сладости сердца, да просветится от Него. Ум всегда омрачается и не может преуспевать в жизни по Богу того ради, что не печется отсекать все сие разумно.

Когда ум ревнует избавить чувства душевные от плотских пожеланий и провести их (перевезть как на лодке) в бесстрастие и самую душу отделить от плотских пожеланий, тогда, если бесстыдные страсти устремятся на душу, чтоб овладеть чувствами ее и увлечь их в грех, и ум начнет втайне непрестанно вопиять к Богу, то Бог, видя это, пошлет помощь Свою и прогонит их в одно мгновение.

Умоляю тебя, пока ты в теле, не послабляй сердцу своему. Ибо как земледелец не может положиться ни на какой хлеб, восходящий на поле его; ибо не знает, что будет из него, прежде чем уберет его в житницы свои: так человек не может послабить сердцу своему, пока есть дыхание в недрах его (Иов.27:3). Не знает он, какая страсть сретит его до последнего издыхания; потому не должен послаблять сердцу, пока имеет дыхание. Но надлежит ему всегда вопиять к Богу о Его помощи и милости.

Не обретающий помощи во время брани не может верить и миру.

Когда кто отделится от шуей стороны, тогда верно познает и все согрешения, которые соделал пред Богом: ибо обычно он не видит грехов своих, если не отдалится от них отдалением горьким (то есть сокрушением и болью сердца). Достигшие в эту меру плачут, умножают молитвы, стыдом покрываются пред Богом, поминая о своем непотребном содружестве со страстьми. Будем же подвизаться, братие, по силам нашим; и Бог посодействует нам по множеству милости Своей.

Если не сохранили мы сердца нашего, как отцы наши, употребим труд сохранить, по крайней мере, тела наши безгрешными, как требует того Бог. И веруем, что во время глада, постигшего нас, сотворит Он и с нами милость, как со святыми Своими.

Предавший сердце свое тому, чтоб искать Бога в благочестии истинно, не может тотчас возыметь мысль, что благоугоден Богу труд его.

Ибо пока обличает его совесть в чем - либо противоестественном, дотоле чужд он свободы. Ибо когда есть обличающий, есть и осуждающий; а где есть осуждение, там нет свободы. Итак, когда, молясь, увидишь, что совершенно ничто не обличает тебя во зле, тогда можно сказать, что ты свободен и вошел в святой покой Его, по благоволению Его.

Когда увидишь, что добрый плод укрепился и не подавляется более плевелами вражиими; что ратники, полагавшиеся на свое вселукавство, хоть не сами по себе, отступили, чтоб не вести более брани с чувствами твоими; что - облак осенил над скиниею твоею и солнце не жжет уже тебя во дни, ни луна нощию; что в тебе все уже готово для скинии, чтоб поставить ее и хранить по воле Бога, то знай, что ты одержал победу силою Божиею. Тогда, наконец, и Сам Он осенит над скиниею, ибо она Его.

Пока же есть брань, человек находится в страхе и трепете, победит ли ныне или побежден будет - и завтра побежден ли будет или победит. Подвиг тяготит сердце; бесстрастие же свободно от брани: ибо получило уже должное и перестало пещись о трех, бывших в разъединении, частях человека, потому что они достигли взаимного умиротворения в Боге. Эти три части суть: душа, тело и дух. Когда они станут едино действием Святаго Духа, то уже не могут разлучиться. Не думай, что ты умер греху, пока насилуем бываешь от врагов, во время ли то бдения или во время сна. Ибо пока бедный человек еще течет на поприще, до тех пор не имеет дерзновения.

Если ум воодушевится и решится с готовностию последовать любви, погашающей страсти телесные, и силою ее не станет попускать ничему неестественному (страстям, греху) овладевать сердцем, то он, противостоя таким образом тому, что неестественно, достигает наконец того, что совсем огревает его от того, что естественно.

Каждодневно испытывай себя, брат, и, усматривая в сердце своем пред лицем Бога, что в нем есть страстного, отревай то от сердца своего, чтоб страшное решение (участи твоей) не постигло тебя (прежде чем очистишься).

Внимай сердцу своему, брат, и бодренно наблюдай за врагами своими: ибо они коварны в злобе своей.

Убедись сердечно в той истине, что нельзя делать доброе человеку, творящему (любящему) злое.

Потому Спаситель научает нас бодрствовать, говоря, - что узкая врата и прискорбен путь, вводящий в живот, и мало их есть, иже обретают его (Матф.7:14).

Внимай себе, чтоб что-нибудь погибельное не отдалило тебя от любви Божией; удерживай сердце твое и не унывай, говоря: где мне сохранить его, человеку грешнику? Ибо когда оставит человек грехи свои и обратится к Богу, тогда покаяние его возрождает его и делает его всего новым.

Божественное Писание, ветхое и новое, повсюду говорит о хранении сердца.

Инок должен разуметь цель Писания, кому оно что говорит и для чего. Должно ему также постоянно держать труд подвижничества и, внимая прилогам противоборца, - подобно искусному кормчему уметь переходить мысленные волны, управляясь благодатию; чтоб таким образом, не совращаясь с пути, но себе единому внимая, в безмолвии беседовать с Богом нерассеянным помыслом и непытливым умом.

Время требует от нас молитвы, как кормчего - ветры, треволнения и бури воздушные. Мы способны принимать прилоги помыслов и добрых и худых. Владыкою страстей именуется и есть благочестивый и боголюбивый помысл.

Новгородский торг.

Художник А. Васнецов

Нам, безмолвникам, должно внимательно и трезвенно различать и распределять добродетели и пороки: какую добродетель держать в присутствии братии и отцев и какую исполнять, когда бываем наедине, - и какая добродетель первая, какая вторая и третья; также - какая страсть есть душевная и какая телесная, и какая добродетель душевная и какая телесная, еще - из - за какой добродетели гордость поражает ум; из - за какой тщеславие приражается, из - за какой подходит гнев, из - за какой чревоугодие нападает.

Ибо мы должны низлагать помышления, и всякое возношение, взимающееся на разум Божий (2Кор.10:5).

Первая добродетель есть беспопечительность, то есть умертвие от всякого человека и всех дел; от ней потом рождается желательное стремление к Богу, а это рождает естественно гнев, который восстает против всего, всеваемого врагом. Тогда находит себе обитель в человеке страх Божий; действием же страха раскрывается потом любовь.

Надобно во время молитвы предлог помысла отвращать от сердца благочестивым противоречием, чтоб не оказаться нам - устами Богу молящимися, а в сердце помышляющими неуместное. Не принимает Бог от безмолвника молитвы, расхищаемой помыслами и небрежной.

И Писание всюду заповедует хранить душевные чувства. Если воля инока покорится закону Божию и ум начнет по сему закону управлять подчиненных своих, - разумею, все чувства душевные, особенно же гнев и похоть, ибо они суть подчиненные ума: тогда добродетель нами совершена и правда исполнена; пожелание устремлено к Богу и воле Его, а гнев против диавола и греха.

Что же еще потребуется?

- Тайное поучение.

Если срамота всеяна будет в сердце твое, когда сидишь в келлии своей, смотри противостань злу, чтоб иначе оно не овладело тобою: потщись помянуть Бога - что Он внимает тебе и что пред Ним открыто все, о чем помышляет сердце твое.

Скажи душе твоей: если ты боишься подобных тебе грешников, чтоб они не видали грехов твоих, не тем ли паче должен ты бояться Бога, Который всему внемлет?

От этого увещания откроется в душе страх Божий, и если ты пребудешь с ним, то будешь неподвижен в страсти (не увлекут тебя страсти), как написано: Надеющиися на Господа, яко гора Сион: не подвижится в век живый во Иерусалиме (Пс.124:1). И во всяком деле, которое делаешь, содержи в уме, что Бог видит всякий помысл твой, и никогда не согрешишь.

Ему слава во веки. Аминь.

Икона Чуда образа Пресвятой Богородицы "Знамение"

ВОСПИТАНИЕ УМА

Иоанн Кронштадский

Истина - основа и многоразличие всего, что ни сотворено, и в твоих делах (внутренних и наружных) истина да будет основою всего, особенно, - основою молитвы; пусть на истину, как на основу, нанизывается вся жизнь твоя, все дела твои, все мысли и желания твои.

Как смотреть на дары ума, чувства и свободы?

Надо умом познавать Бога из дел Его творения, откровения, промышления, из судеб человеческих; сердцем чувствовать любовь Божию, мир Его пренебесный, сладость Его любви, любить ближнего, сочувствовать ему в радости и в скорби, в здоровом и в болезненном состоянии, в бедности и в богатстве, в знатности и в низкой доле (унижении); свободу употреблять как средство, как орудие на то, чтобы сделать сколь можно больше добра, и на усовершенствование себя во всякой добродетели, чтобы принести Богу плод сторичный.

Все познания, касающиеся веры, да будут для тебя всегда как бы новыми, то есть всегда имеющими одинаковую свою важность, святость и занимательность.

Что значит искать развлечений?

Значит хотеть наполнить чем-нибудь внутреннюю болезненную пустоту души, созданной для деятельности и не терпящей быть праздною.

Помни: разум - слуга сердца, которое есть жизнь наша; если он ведет сердце к истине, к миру, радости, к жизни - он исполняет свое назначение, он истина; если к сомнению, к беспокойству, томлению, унынию, мраку, - он уклоняется от своего назначения и непременно лжив (лже-именного разума (1 Тим. 6,20). Если сердце от веры во что-либо чувствует покой, усладу, легкость, - этого и довольно; от рассудка не надо и требовать доказательств в истине этого предмета; он несомненно истинен, в том сердце уверяет своею жизнию, ибо цель всех разысканий есть истина и жизнь.

Не засматривайся на красоту лица человеческого, а смотри на душу его; не смотри на одеяние его (тело - одежда временная), а смотри на того, кто ею одевается; не смотри на великолепие дома, а смотри на жильца, кто живет в нем и каков, - иначе ты оскорбишь образ Божий в человеке, обесчестишь царя, поклонившись рабу его, а ему не воздав ни малейшей, ему подобающей чести.

Также - не смотри на красоту печатного шрифта книги, а смотри на дух книги; иначе дух унизим, а тело возвысим, потому что буквы - тело, а содержание книги - дух.

Не обольщайся мелодическими звуками инструмента или голоса, а по впечатлению их на душу или по словам узнай, каков дух их; если звуки навевают на душу твою чувства тихие, целомудренные, святые, - слушай и питай ими душу твою; если же чрез них вливаются в душу твои страсти, - оставь слушать, брось и тело, и дух музыки.

При образовании чрезвычайно вредно развивать только рассудок и ум, оставляя без внимания сердце, - на сердце больше всего нужно обращать внимание; сердце - жизнь, но жизнь, испорченная грехом; нужно очистить этот источник жизни, нужно зажечь в нем чистый пламень жизни так, чтобы он горел, и не угасал, и давал направление всем мыслям, желаниям и стремлениям человека, всей его жизни.

Общество растленно именно от недостатка воспитания христианского. Пора христианам понять Господа, чего Он от нас хочет; именно Он хочет чистого сердца: блажени чистый сердцем (Матф. 5,8). Прислушайтесь к Его сладчайшему гласу в Евангелии.

А истинная жизнь нашего сердца - Христос (живет во мне Христос (Гал. 2,20)).

Научитесь все мудрости апостола, - это наша общая задача: вселить верою Христа в сердце.

Великий Новгород. Застройка крепости.

Необразование, неразвитие, неумягчение и неисправление сердца в тысячу раз виновнее, нежели необразованность ума: ибо необразованный умом есть темный человек, достойный снисхождения и сожаления, а образованный, но преданный страстям и порокам, злобе, гордости, презорству, зависти, чревоугодию, объядению, пьянству, любостяжанию, блуду и другим страстям, при многом своем знании, равно как при знании воли Божией, есть человек черствый сердцем, мертвый для Бога, ибо не прилагает узнанных правил к делу, не исполняет воли Божией и еще с большим бесстрашием и дерзостию нарушает ее, чем необразованный.

В необразованном человеке простота сердца, кротость, незлобие, смирение, молчаливость, терпение дороже пред Богом всех наших познаний, всего внешнего лоска, всех заученных выражений, всех приторных учтивостей, всех продолжительных молитв, всех хитросплетенных речей; даже самые грехи, как грехи неведения, извинительнее. Потому уважай простую необразованность и учись у ней тому, чего нет у мнимообразованного, то есть простоте, незлобию, терпению и прочему.

Необразованные - это младенцы о Христе, которым иногда Господь открывает тайны Свои.

Современное ложное просвещение удаляет от истинного Света, просвещающего всякого человека грядущего в мир (Ин. 1, 9), а не приближает к Нему. А без Христа суетно все образование.

Вo многих светских журналах и газетах, которых число умножилось до крайности, дышит дух земной, нередко богопротивный, между тем как христианин (в надежде) есть гражданин не только земли, но и неба, и должен мудрствовать и о небесном.

Языческая древняя письменность была нередко, кажется, лучше и чище (Цицерон), возвышеннее по своему началу и побуждению, чем письменность иная народов христианских. - Ипостасное Слово Отчее, Господа нашего Иисуса Христа, непрестанно и крепко оскорбляют христианские народы, которые должны были бы быть по преимуществу словесными, то есть богоподобными существами, в устном и печатном слове, которое тратится во множестве попусту и даже к соблазну христиан, светскою письменностию отвлекаемых от чтения слова Божия и писаний святых отцов.

В преумножении льстивых словес уловляют и обольщают редакторы и издатели журналов и газет словесное стадо Христово. О, Слове Божий! Какой ответ дадим мы на Страшном суде Твоем!

Если читаешь светские журналы и газеты, извлекая из них полезное для себя, как для гражданина, и христианина, и семьянина, то наипаче и наичаще читай Евангелие и писания святых отцов, ибо грешно христианину, читая светские сочинения, не читать богодухновенных писаний.

Ты следишь за событиями во внешнем мире, - не упускай же из виду и твоего внутреннего мира, твоей души: она ближе к тебе и дороже тебе. Читать только газеты и журналы значит жить только одною стороною души, а не всей душой, или жить только по плоти, а не по духу.

Все мирское с миром и кончится.

И мир приходит, и похоть его, все его затеи, а творящий волю Божию пребывает во веки (1 Ин. 2, 17).

Вот светский кружок: говорят, говорят, большею частию переливая из пустого в порожнее, и нет речи о Боге - общем всех Отце, о любви Его к нам, о будущей жизни, о воздаянии, - почему?

Стыдятся завести речь о Боге.

Но, что удивительнее всего, даже люди, мнящиеся бытие благочестивыми, сами светильники, редко говорят о Боге, о Христе Спасителе, о драгоценности времени, о воздержании, о воскресении, о суде, о будущем блаженстве и вечных муках в кругу своих семейств и в кругу светских людей, а проводят часто время в пустых разговорах, играх и занятиях!

Опять потому, что стыдятся завести такой разговор, боятся наскучить или опасаются, что сами не выдержат, не будут сердечно вести речь о духовных предметах. О, мир прелюбодейный и грешный!

Горе тебе в день суда от общего всех нелицеприятного Судии.

Во своя прииде, и свои Его не прията (Ин. 1, 11). Да, не принят у нас Господь и Зиждитель всех! Не принят в домах наших, в разговорах наших. Или вот человек читает святую книгу или читает вслух молитвы, но отчего иногда он читает как бы невольно, неохотно, у него язык запинается? Не от избытка сердца, а от тесноты, пустоты уста его едва говорят. Это отчего? От посеянного внутри в сердце диаволом пренебрежения к духовному чтению или к молитве и - ложного стыда.

О, бедные, бедные мы люди!

В чем следовало бы поставлять величайшую честь, того мы стыдимся.

О, твари неблагодарные и злонравные!

Каких мы мук заслуживаем таким поведением?

***

Гонцы.

Ранним утром в Кремле.

Из серии "Смутное время". Художник А. Васнецов.

ЦВЕТНИК ДУХОВНЫЙ

-- Потщимся все удаляться от пагубной страсти - гордости, чтобы мы не подпали одинакому с дьяволом осуждению, - чтобы мы не подверглись одинокому с ним наказанию, - чтобы мы не сделались причастниками его мучений (Иоанн Златоуст).

-- Начало гордыни человеку отступление от Господа (Сир. 10, 14).

-- Начало греха гордыня, первое побуждение и движение ко злу; впрочем, может быть, и корень и основание (Иоанн Златоуст).

-- Но если мы назовем началом целомудрия пост, то здесь начало будет означать основание, или опора. В таком смысле и гордость есть начало греха. С ней и начинается всякий грех и в ней находит свою опору. Потому что, сказано бы мы ни совершили добрых дел, этот порок не позволяет им укрепиться в нас и неразлучно с ним пребывать, но, подобно какому-либо корнем, препятствует им оставаться в нас непоколебимыми (Он же).

-- Смотрите, какие дела творит фарисей; между тем это не принесет ему ни малейшей пользы, ибо он не отсек корня, который и разрушает все (Он же).

-- От гордости происходит презрение к бедным, страсть к деньгам, властолюбие и славолюбие. Гордый человек расположен мстить за обиды (Он же).

-- ...Гордый не может равнодушно переносить обиды ни от высших, ни от низших; а кто не переносит спокойно обид, тот не в состоянии перенести и несчастия (Он же).

-- Смотри, каким образом гордость есть начало греха. Но как началом гордости может быть незнание Бога? Очень просто. Ибо кто знает Бога так, как нужно знать, кто знает, до какой степени Сын Божий смирил Себя, тот не превозносится. Ибо гордость ведет к надменности (Он же).

-- Скажи мне: отчего враждующие на Церковь Божию говорят, что они знают Бога? Не от гордости ли? Видишь ли, в какую пропасть ввергло их незнание Бога? Если Бог любит дух сокрушенный, то напротив Он противится гордыни, а смиренный дарует благодать (Он же).

-- Итак, нет зла, равному гордости. Она превышает человека в демона, наглому, богохульстующего, клятвопреступника; она возбуждает в нем жажду убийства (Он же).

-- Человек надменный постоянно сокрушается скорби, постоянно досадует, постоянно сетует. Ничто не может утолить его страсти (Он же).

-- Если бы даже он видел, что царь униженно преклоняется пред ним и благоговеет, то и тогда не удовлетворится бы этим, но еще более воспламенился бы (Он же).

-- Подобны тому, как сребролюбцы, чем больше приобретают, тем больше жаждут; так и гордые, чем больше они пользуются честью, тем больше желают ее (Он же).

-- Страсть их постоянно возрастает, ибо она есть страсть. А страсть не знает предела, но прекращается только тогда, когда убьет того, кто одержимо ей (Он же).

-- Разве не видишь, что люди, одержимые так называемым волчьим аппетитом, постоянно голодают? Ибо это страсть, как утверждают врачи, преступающие естественные пределы. Подобным образом и люди, неумеренно любознательные и пристрастны к ученым исследованиям, сколько бы они ни обогатились познаниями, не останавливаются ни на чем; ибо это у них страсть, не имеющая границ (Он же).

-- Человеку блудну, сказано, всяк хлеб сладом, дондеже умрет (Сир. 23, 23). Ибо это страсть. Впрочем хотя страсти и составляют некоторого род недуга, однако они не неизлечимы, напротив они способны к врачеванию и даже больше, нежели телесны недуги (Он же).

-- Если только мы захотим, то может потушить их. Как же можно потушить гордость? Нужно для этого познать Бога. Ибо если она происходит от незнания Бога; то когда мы познаем Его, от нас удалится всякая гордость (Он же).

-- Подумай о настоящем, о природе самого человека, о том, как ничтожен человек (Он же).

-- Подумай о людях, владеющих великими богатствами, которые совершенно разорились во время войны. Посмотри на дома великих и знаменитых людей, а теперь исчезли и память об них (Он же).

-- Каждый день, если захочешь, ты можешь находить подобные примеры: смену правителей, отобрание в казну имущества богатых (Он же).

***

Гробница Пересвета и Осляби в Симоновом монастыре

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАМЯТКИ

-- Крепостные запасы. Фридрих Великий содержал в крепостях в мирное время два десятка миллионов пудов зерна, что обеспечивало хлебом и овсом его двухсоттысячную армию на три года, а хранил запас серебра в размере трехлетней потребности войск в жалованьи; он мог себя считать экономически подготовленным к войне.

-- Крепость - какое-либо место, укрепленное искусством, природою, или совокупно тем и другим. Древние крепости нередко выдерживали очень долгое время нападения многочисленных войск, так, например, израильтяне не могли овладеть крепостью Иерусалимом до самого времени царствования Давида. Последняя осада Самарии продолжалась три года. Город в древние времена по необходимости должен был делаться крепостью. Укрепления в древние времена были очень просты; они состояли из одной или нескольких стен с бойницами и башнями по средине. Каменные стены строились настолько твердо и были так широки, что вдоль оных могли проезжать колесницы, и так иногда высоки, что на них в некоторых случаях было очень трудно взобраться даже по штурмовым лестницам. Таковы, например, были стены Вавилона. Изображения различных видов древних укреплений доселе еще можно видеть на Ассирийских памятниках. Древние крепости вообще имели более грозный и внушительный вид, чем в настоящее время, когда для избежания разрушительных действий, производимых боевыми орудиями, при постройке крепостей необходимо требуется как можно менее каменной кладки. Нередко кругом крепостей тянулись рвы или канавы с водою. Ворота в крепостях укреплялись особенно сильно и охранялись особенно заботливо. Кроме наружных стен внутри некоторых крепостей находилось еще понескольку башен, в которые спасались осажденные, как в последнее свое убежище.

-- КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ. Так назывались в средние века экспедиции против мусульман, организованные папами. Эпохой крестовых походов принято считать период времени с 1096 по 1270 г. В течение этого периода было организовано и частью выполнено 8 больших и несколько малых походов. Что им предшествовало? Монархия, созданная в 1Х ст. Карлом Великим, распалась вскоре после его смерти и в течение 3 веков не переставая дробиться на множество, почти независимых, феодальных владений. Феодалы, не сдерживаемые сильной властью, наполняли Европу смятением нескончаемыми междоусобицами, делавших мирное существование невозможным. К междоусобицам присоединились раздоры пап с императорами и опустошения от внешних врагов (норманнов). Все это делало жизнь каждого человека необеспеченною и заставляло людей искать выхода из невыносимого положения в религиозных стремлениях. Роль папы. Но среди царившего всюду хаоса трудно было найти какую-нибудь объединяющую власть для выполнения такого предприятия. Она нашлась в лице высшего духовного авторитета - папы. Крестоносные армии представляли, в сущности, скопление отдельных отрядов или банд, шедших по одной и той же дороге. Крестоносцы не подчинялись никакой дисциплине, свободно переходили из отряда в отряд и даже совсем покидали экспедицию и возвращались домой, когда считали свой обет выполненным. 8 крестовых походов: 1-й крестовый поход (1095-99 гг.); Второй крестовый поход (1147-49 гг..; Третий крестовый поход (1189-92 гг.); Четвертый крестовый поход (202-04 гг.); Пятый крестовый поход (1217-21 гг.);Шестой крестовый поход (1227-29 гг.); Седьмой крестовый поход (1248-50 гг.); Восьмой крестовый поход (1268-70 гг.). Последствия крестовых походов. Но крестовые походы, не достигнув своей прямой цели, имели весьма большое значение для жизни западноевропейских государств. До начала крестовых походов Западная Европа жила замкнутой жизнью, находясь в полном неведении относительно того, что за ее пределами. Хотя торговые сношения с Востоком и существовали, но в них принимали участие лишь итальянские порта в весьма небольших размерах. Как высший класс общества, так и буржуазия пребывали в полном невежестве и вели замкнутую жизнь. Крестовые походы всколыхнули общественную жизнь. Трудно дать точные указания относительно того, чем именно обязана Европа крестовым походам. Несомненно, однако, что главным благодетельным последствием их было сильное развитие торговли. Европейские купцы уже не боялись пускаться в дальний путь и завязывать личные отношения с представителями восточных рынков.

-- Крик. Беспрестанные крики, постоянные замечания, деланные с азартом, до того кажутся обыкновенными, что им не придают никакого значения. (П. Карцов).

-- Критика и критиканство. В интимных беседах, в своем кругу сколько угодно разбирайте и критикуйте, но пусть это критиканство не переходит в стремление унизить начальника, в желание подорвать его авторитет, а тем более в затаенную злобу, которая является уделом низменных душ. (П. Изместьев).

-- Критические ситуации. Предводительствуя в критическое время, ставь войско в положение, как если бы, поднявшись на высоту, отбросили лестницу. (Сунь-цзы).

-- Кротость есть признак великой силы; чтобы быть кротким, для этого нужно иметь благородную, мужественную и весьма высокую душу. Неужели ты думаешь, что мало нужно силы, чтобы получать оскорбления и не возмущаться? Не погрешит тот, кто назовет такое расположение к ближним даже мужеством; ибо кто был столько силен, что преодолел две страсти: страх и гнев, тот действительно оказывает мужество; если ты победишь гнев, то без сомнения преодолеешь и страх; гнев же ты победишь, если будешь кроток, а если преодолеешь страх, то окажешь мужество. Наоборот, если не победишь гнева, то окажешься дерзким; а не победив его, не будешь в состоянии преодолеть и страх, и следовательно окажешься малодушным, и будет с тобою то же, что, например, с телом, которое так бессильно и расслаблено, что не может вынести никакого труда; оно скоро изнуряется и от холода и от жара; таково свойство тела расслабленного, а крепкое выдержит все. (И. Златоуст).

-- Ксенофонт (ок. 434-359 до Р.Х.) - греческий историк и философ, происходивший из богатой всаднической семьи в Афинах. В 401 г. поступил на службу к персидскому царю Киру Младшему. Руководил отступлением греческого войска из Персии. В Афинах был осужден за государственную измену и удалился в Спарту, где получил от спартанцев в виде награды имение. Его главные труды: 1. Поход Кира, где описывается неудачный поход Кира и возвращение 10000 греков. 2. О воспитании Кира. 3. Греческая история, продолжающая историю Фукидида, доведенная до 362 г. 4. Сократовские достопамятности, рисующие образ Сократа. 5. Защита Сократа. 6. Советы для начальника конницы. 7. Советы для всадников. Биография Ксенофонта написана Диогеном Лаэртским. А.А. Свечин, называя Ксенофонта "первым выдающимся военным писателем", отмечает: "...Формальной стороне военного дела он уделял относительно мало внимания и в своих исторических трудах, и в учебнике политики и тактики, облеченном в форму исторического романа (Киропедия); но вечные вопросы военной психологии им были поставлены с шириной и глубиной, которые остаются и ныне не превзойденными. Ксенофонт рассматривал военное дело, как искусство, которое ставит требования ко всему человеку, со всеми его способностями". В данной "Энциклопедии" широко используется наследие этого великого писателя.

-- Ксеркс, сын Дария и Атоссы, - персидский царь, вступивший в 485 г. на престол, отличался непомерной гордостью и деспотизмом. В годы греко-персидских войн потерпел поражение от греков при Саламине, Платеях, Микале (485 - 465г. до Р.Х.).

-- Ктесий - греческий врач, с 414 по 398 г. жил при дворе персидского царя и написал "Персидскую историю" в 23 книгах, от которой дошли фрагменты.

-- КУЛИКОВСКАЯ БИТВА 1380 между рус. войском во главе с вел. кн. Владимир. и моск. Дмитрием Ивановичем (100-- 150 тыс. ч.) и войском Золотой Орды под командой темника Мамая (100-- 150 тыс. ч.) 8 сент. на Куликовом поле (ныне Куркинский р-н Тульской обл.); одна из крупнейших битв средневековья, положившая начало освобождению Руси и др. народов Вост. Европы от монг.-тат. ига. Исходя из тактики врага (вести бой на окружение), был создан и глубокий боевой порядок рус. войска: в центре стоял большой полк, правее и левее его -- полки правой и левой руки, фланги к-рых упирались в труднодоступную местность. Впереди гл. сил были расположены сторожевой и передовой полки. За большим полком располагался частный резерв (конница) и за левым флангом гл. сила -- сильный засадный полк. В начале боя противнику удалось прорвать левое крыло русских и выйти в тыл гл. сил. Исход битвы в пользу рус. войск решила внезапная атака засадного полка по флангу и тылу прорвавшейся монг.-тат. конницы, поддержанная ударом др. полков. Враж. войско было обращено в бегство. В ходе преследования русские уничтожали остатки войск Мамая. Потери с обеих сторон были огромны (ок. 200 тыс. ч. убитыми и ранеными). После К. б. кн. Дмитрий Иванович получил почётное прозвище "Донской". В честь победы рус. войск на Куликовом поле установлена памятная колонна (1849) и построен храм (1917), в котором с 1965 находится филиал Тульского краевед. музея.

-- Купания и омовение. Купания и омовения особенно часто употреблялись у восточных народов. Так как жители востока часто ходили босые или в сандалиях, то для чистоты и освежения по возвращении с пути омывали свои ноги. Ноги лиц семейства обыкновенно омывались слугами, только дочери омывали ноги своих родителей. По сему выражение: омывать ноги святых означало собою дело глубокого смирения и любви.

-- Курия - первоначально в древнем Риме куриями назывались группы, на которые подразделялось патрицианское население и которые были основой патрицианских собраний. Затем это название перешло на здания, в которых собирались высшие государственные учреждения, в том числе и сенат. Поэтому курией назывались как сенат, так и муниципальные собрания цензовых элементов провинциальных городов.

-- Кущи - древний еврейский праздник жатвы, позже был переосмыслен как день памяти о сорокалетнем странствовании евреев по пустыне после исхода из Египта. Во время праздника поселялись в кущах-шалашах из древесных ветвей.

***

Святой праведный Иоанн Кронштадский. Мысли Христианина. - М., 1998.

Иоанн Златоуст. Собрание поучений. Книга первая. - М.,1993.

Из "Добротолюбия".

***

А.И. Каменев

Педагогика благонравия:

Хрестоматия

- М., 2004. - 308 с.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 05/04/2010, изменен: 05/04/2010. 53k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 11 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович Ум - светильник души

Каменев Анатолий Иванович
Ум - светильник души