ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Владимир Святой - Власть на войне

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

0x01 graphic

"Великий князь Владимир выбирает веру"

Художник Эггинк Иван Егорович (1787-1867)

ВЛАДИМИР СВЯТОЙ.

Принятие христианства на Руси. Под 983 годом, в начале княжения Владимира, летописец помещает рассказ о следующем событии: Владимир после похода на ятвягов возвратился в Киев и приносил жертву кумирам вместе с своими людьми; старцы и бояре сказали: "Кинем жребий на отроков и девиц; на кого падет, того принесем в жертву богам". В это время жил в Киеве один варяг, который пришел из Греции и держал христианскую веру; был у него сын, прекрасный лицом и душою; на этого-то молодого варяга и пал жребий. Посланные от народа (об участии князя не говорится ни слова) пришли к старому варягу и сказали ему: "Пал жребий на твоего сына, богам угодно взять его себе, и мы хотим принести его им в жертву". Варяг отвечал: "У вас не боги, а дерево; нынче есть, а завтра сгниет, ни едят, ни пьют, ни говорят, но сделаны руками человеческими из дерева; а бог один, которому служат греки и кланяются, который сотворил небо и землю, звезды и луну, и солнце, и человека, дал ему жить на земле; а эти боги что сделали? сами деланные; не дам сына своего бесам!" Посланные рассказали эти речи народу; толпа взяла оружие, пошла к варягову дому и разломала забор вокруг него; варяг стоял на сенях с сыном. Народ кричал ему: "Дай сына своего богам". Он отвечал: "Если они боги, то пусть пошлют какого-нибудь одного бога взять моего сына, а вы о чем хлопочете?" Яростный клик был ответом толпы, которая бросилась к варягам, подсекла под ними сени и убила их. Несмотря на то, что смелый варяг пал жертвою торжествующего, по-видимому, язычества, событие это не могло не произвести сильного впечатления: язычеству, кумирам сделан был торжественный вызов, над ними торжественно наругались; проповедь была произнесена громко; народ в пылу ярости убил проповедника, но ярость прошла, а страшные слова остались: ваши боги - дерево; бог - один, которому кланяются греки, который сотворил все, - и безответны стояли кумиры Владимира перед этими словами, и что могла в самом деле славянская религия сказать в свою пользу, что могла отвечать на высокие запросы, заданные ей проповедниками других религий? Самые важные из них были вопросы о начале мира и будущей жизни. Что вопрос о будущей жизни действовал могущественно и на языческих славян, как на других народов, видно из предания о том, как царь болгарский обратился в христианство вследствие впечатления, произведенного на него картиною страшного суда. По русскому преданию, то же самое средство употребил и у нас греческий проповедник и произвел также сильное впечатление на Владимира; после разговора с ним Владимир, по преданию, созывает бояр и городских старцев и говорит им, что приходили проповедники от разных народов, каждый хвалил свою веру; напоследок пришли и греки, хулят все другие законы, хвалят свой, много говорят о начале мира, о бытии его, говорят хитро, любо их слушать, и о другом свете говорят: если кто в их веру вступит, то, умерши, воскреснет и не умрет после вовеки, если же в другой закон вступит, то на том свете будет в огне гореть. Магометанские проповедники также говорили о будущей жизни, но самое чувственное представление ее уже подрывало доверенность: в душе самого простого человека есть сознание, что тот свет не может быть похож на этот, причем раздражала исключительность известных сторон чувственности, противоречие, по которому одно наслаждение допускалось неограниченно, другие совершенно запрещались. Владимиру, по преданию, нравился чувственный рай магометов, но он никак не соглашался допустить обрезание, отказаться от свиного мяса и от вина: "Руси есть веселье пить, говорил он, не можем быть без того". Что вопрос о начале мира и будущей жизни сильно занимал все языческие народы севера и могущественно содействовал распространению между ними христианства, могшего дать им удовлетворительное решение на него, это видно из предания о принятии христианства в Британии: к одному из королей англосаксонских явился проповедник христианства; король позвал дружину на совет, и один из вождей сказал при этом следующие замечательные слова: "Быть может, ты припомнишь, князь, что случается иногда в зимнее время, когда ты сидишь за столом с дружиною, огонь пылает, в комнате тепло, а на дворе и дождь, и снег, и ветер. И вот иногда в это время быстро пронесется через комнату маленькая птичка, влетит в одну дверь, вылетит в другую; мгновение этого перелета для нее приятно, она не чувствует более ни дождя, ни бури; но это мгновение кратко, вот птица уже и вылетела из комнаты, и опять прежнее ненастье бьет несчастную. Такова и жизнь людская на земле и ее мгновенное течение, если сравнить его с продолжительностию времени, которое предшествует и последует, Это время и мрачно, и беспокойно для нас; оно мучит нас невозможностию познать его; так если новое учение может дать нам какое-нибудь верное известие об этом предмете, то стоит принять его". Отсюда понятно для нас значение предания о проповедниках разных вер, приходивших к Владимиру, верность этого предания времени и обществу. Видно, что все было приготовлено для переворота в нравственной жизни новорожденного русского общества на юге, что религия, удовлетворявшая рассеянным, особо живущим племенам, не могла более удовлетворять киевлянам, познакомившимся с другими религиями; они употребили все средства для поднятия своей старой веры в уровень с другими, и все средства оказались тщетными, чужие веры и особенно одна тяготили явно своим превосходством; это обстоятельство и необходимость защищать старую веру, естественно, должны были вести к раздражению, которое в свою очередь влекло к насильственным поступкам, но и это не помогло. При старой вере нельзя было оставаться, нужно было решиться на выбор другой. Последнее обстоятельство, т.е. выбор веры, есть особенность русской истории: ни одному другому европейскому народу не предстояло необходимости выбора между религиями...<...> Предание очень верно выставило также причину отвержения иудеев Владимиром: когда он спросил у них, где ваша земля, и они сказали, что бог в гневе расточил их по странам чужим, то Владимир отвечал: "Как вы учите других, будучи сами отвергнуты богом и расточены?" <...>[Как известно, выбор свой Владимир остановил на православной вере]. По возвращении в Киев Владимир, прежде всего, крестил сыновей своих и людей близких. Вслед за тем велел ниспровергнуть идолов. Этим должно было приступить к обращению народа, ниспровержением прежних предметов почитания нужно было показать их ничтожество; это средство считалось самым действительным почти у всех проповедников и действительно было таковым; кроме того, ревность новообращенного не могла позволить Владимиру удержать хотя на некоторое время идолов, стоявших на самых видных местах города и которым, вероятно, не переставали приносить жертвы; притом, если не все, то большая часть истуканов напоминали Владимиру его собственный грех, потому что он сам их поставил. Из ниспровергнутых идолов одних рассекли на части, других сожгли, а главного, Перуна, привязали лошади к хвосту и потащили с горы, причем двенадцать человек били истукана палками: это было сделано, прибавляет летописец, не потому, чтобы дерево чувствовало, но на поругание бесу, который этим идолом прельщал людей: так пусть же от людей примет и возмездие. Когда волокли идола в Днепр, то народ плакал; а когда Перун поплыл по реке, то приставлены были люди, которые должны были отталкивать его от берега, до тех пор пока пройдет пороги. Затем приступлено было к обращению киевского народа; митрополит и священники ходили по городу с проповедию; по некоторым, очень вероятным известиям, и сам князь участвовал в этом деле. Многие с радостию крестились; но больше оставалось таких, которые не соглашались на это; между ними были двоякого рода люди: одни не хотели креститься не по сильной привязанности к древней религии, но по новости и важности дела, колебались точно так же, как, по преданию, колебался прежде и сам Владимир; другие же не хотели креститься по упорной привязанности к старой вере; они даже не хотели и слушать о проповеди. Видя это, князь употребил средство посильнее: он послал повестить по всему городу, чтоб на другой день все некрещеные шли к реке, кто же не явится, будет противником князю. Услыхав этот приказ, многие пошли охотою, именно те, которые прежде медлили по нерешительности, колебались, ждали только чего-нибудь решительного, чтобы креститься; не понимая еще сами превосходства новой веры пред старою, они, естественно, должны были основывать превосходство первой на том, что она принята высшими: "Если бы новая вера не была хороша, то князь и бояре не приняли бы ее", - говорили они. Некоторые шли к реке по принуждению, некоторые же ожесточенные приверженцы старой веры, слыша строгий приказ Владимира, бежали в степи и леса. <...> Непосредственным следствием принятия христианства Владимиром и распространения его в Русской земле было, разумеется, построение церквей: Владимир тотчас после крещения велит строить церкви и ставить их по тем местам, где прежде стояли кумиры: так, поставлена была церковь св. Василия на холме, где стоял кумир Перуна и прочих богов. Владимир велел ставить церкви и определять к ним священников также и по другим городам и приводить людей к крещению по всем городам и селам. <...> Мы видели, по каким областям и городам было распространено христианство при Владимире; теперь обратимся к другому вопросу: откуда первоначальная русская церковь получила себе священнослужителей? Митрополит и епископы были присланы из Царя-града; в Киеве, если прежде были христиане, была церковь, то были, разумеется, и священники; Владимир привел из Корсуня тамошних священников и священников, приехавших с царевною Анною. Но все этого числа было недостаточно для крещения и научения людей в Киеве и других местах, и вот есть известие, совершенно согласное с обстоятельствами, что присланы были священники из Болгарии, которые были способны учить народ на понятном для него языке; есть даже известие, что и первые епископы и даже митрополит Михаил был из болгар. Но сколько бы ни пришло священников греческих и болгарских, все их было мало для настоящей потребности; нужно было умножить число своих русских священников, что не могло произойти иначе, как чрез распространение книжного учения. Такое распространение было предпринято немедленно после всенародного крещения в Киеве, ибо в нем митрополит и князь видели единственное средство утвердить веру. Отцы и матери были мало утверждены, оставить детей при них - значило мало подвинуть христианство, ибо они воспитывались бы более в языческих понятиях и обычаях; чтоб сделать их твердыми христианами, необходимо было их на время оторвать от отцов плотских и отдать духовным; притом, как выше замечено, только одним этим средством можно было приобресть и священников из русских. Летописец говорит, что Владимир велел отбирать детей у лучших граждан и отдавать их в книжное ученье; матери плакали по них, как по мертвых, прибавляет летописец, потому что еще не утвердились верою. Детей роздали учиться по церквам к священникам и причту. <...> Теперь обратимся ко внешней деятельности Владимира. <...> В 992 году пришли печенеги из-за Сулы; Владимир вышел к ним навстречу на Трубеж подле Переяславля; русские стали на одной стороне реки, печенеги - на другой, но ни те, ни другие не смели перейти на сторону противную. Тогда князь печенежский подъехал к реке, кликнул Владимира и сказал ему: "выпусти своего мужа, а я - своего, пусть борются. Если твой муж ударит моим, то не будем воевать три года; если же наш ударит, то будем воевать три года". Владимир согласился и, возвратясь в стан, послал бирючей кликать клич по всем палаткам (товарам): "Нет ли кого, кто б взялся биться с печенегом?" И никто нигде не отозвался. На другой день приехали печенеги и привели своего бойца, а с русской стороны никого не было. Начал тужить Владимир, послал опять по всем ратникам, - и вот пришел к нему один старик и сказал: "Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; с четырьмя вышел я сюда, а тот дома остался; из детства никому еще не удалось им ударить; однажды я его журил, а он мял кожу: так в сердцах он разорвал ее руками". Князь обрадовался, послал за силачом и рассказал ему, в чем дело; тот отвечал: "Я не знаю, смогу ли сладить с печенегом; пусть меня испытают: нет ли где быка большого и сильного?" Нашли быка, разъярили его горячим железом и пустили; когда бык бежал мимо силача, то схватил его рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько мог захватить рукою. Владимир сказал: "Можешь бороться с печенегом". На другой день пришли печенеги и стали кликать: "Где же ваш боец, а наш готов!". Владимир велел вооружиться своему, и оба выступили друг против друга. Выпустили печенеги своего, великана страшного, и когда выступил боец Владимиров, то печенег стал смеяться над ним, потому что тот был среднего роста; размерили место между обоими полками и пустили борцов: они схватились и стали крепко жать друг друга; русский, наконец, сдавил печенега в руках до смерти и ударил им о землю; раздался крик в полках, печенеги побежали, русские погнали за ними. Владимир обрадовался, заложил город на броде, где стоял, и назвал его Переяславлем, потому что борец русский перенял славу у печенежского; князь сделал богатыря вместе с отцом знатными мужами. <...> Беспрерывные нападения степных варваров заставили Владимира подумать об укреплении русских владений с востока и юга. "Худо, что мало городов около Киева", - сказал он и велел строить города по рекам Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне; но для нас при этом известии важно еще другое, как составилось народонаселение этих новопостроенных городов: Владимир начал набирать туда лучших мужей от славян, т.е. новгородцев, кривичей, чуди и вятичей. Если мы обратим внимание на то, что эти новые города были вначале не что иное, как военные острожки, подобные нашим линейным укреплениям, необходимые для защиты от варварских нападений, то нам объяснится значение слова: лучшие мужи, т.е. Владимир набрал храбрейших мужей, способных для военного поселения. <...> Владимир вовсе не был князем воинственным, не отличался удалью, подобно отцу своему, в крайности решался на бегство перед врагом, спешил укрыться в безопасном месте; предание, сохранившееся в песнях, также не приписывает ему личной отваги, выставляет его вовсе не охотником до проявлений дикой силы. Но Владимир имел широкую душу, которая в молодости могла повести его к излишествам, освященным, впрочем, языческими понятиями, и которая в летах зрелых, особенно под влиянием христианским, сделала его красным солнцем для народа. Владимир не любил жить один; он любил дружину, говорит летопись, думал с нею о строе земском, о ратях, об уставе земском; любя думать с дружиною, Владимир любил пировать с нею; о пирах его остались предания и в летописях, и в песнях. Так, празднуя освящение церкви Преображения в Василеве и вместе избавление свое от печенегов, Владимир велел сварить триста варь меду, созвал бояр, посадников, старшин изо всех городов, всяких людей множество и бедным роздал 300 гривен; праздновав с Преображенья 8 дней, князь возвратился в Киев к Успеньеву дню и здесь опять задал большой праздник, созвал бесчисленное множество народа. Такие праздники по случаю торжеств религиозных имели тогда важное значение: они заменяли для народа празднества языческие, очень много содействовали к тому, что новая религия входила в жизнь народа; вместо Коляды народ сходился теперь праздновать Преображение и освящение церкви; кто приходил на это торжество, тот был христианином; вот почему летописец прибавляет после описания праздника: "Видя людей христианами, Владимир радовался душою и телом и делал такие праздники по все годы". Праздники имели еще другое значение: на них сзывались старейшины изо всех городов, и, таким образом, скреплялась связь, единство, общение между русскими волостями. Для дружины и старшин киевских были устроены на дворе княжеском пиры каждую неделю, был ли сам князь в городе или нет; приходили на двор княжеский, в гридницу пировать бояре и гриди, сотские и десятские и нарочитые мужи. Бывало тут множество мяса от скота и зверины, было много всего. И вот бывало, как подопьют, рассказывает летописец, то начнут роптать на князя, говоря: "Какое житье наше горькое, кормит нас с деревянных ложек, а не с серебряных". Владимир, услыхав ропот, велел исковать ложки серебряные для дружины и сказал: "Серебром и золотом не найду дружины, а с дружиною найду серебро и золото, как доискались его дед мой и отец". <...> Время Владимира было благоприятно для богатырства: дружина не уходила с князем в далекие страны искать славы и добычи; при Святославе, например, трудно было выказаться богатырям и внести свои подвиги в народную память, потому что князь был в челе дружины и был сам богатырь из богатырей, дружинники были только похожи на него; притом подвиги их совершались в далеких странах: если и были певцы в дружине при князьях, то песни их мало могли найти сочувствия в народе, для которого их содержание было чуждо. Но при Владимире другое дело: дружина была храбрая, дела ей было много, шла беспрестанная борьба с варварами, и эта борьба происходила на глазах русского народа и шла за самые близкие его интересы: отражение печенегов, поимка какого-нибудь страшного разбойника была для него поважнее блистательных подвигов Святослава в Болгарии; притом же сам князь Владимир не был богатырем из богатырей, отсюда богатырство дружинников выказывалось резче, отдельные предприятия часто поручались мужам из дружины княжеской, которые, таким образом, могли выказаться. Предмет песен по большей части - борьба богатырей с степными варварами, печенегами, которые после получили в песнях имя татар. Упоминаются еще подвиги богатырей против разбойников; летопись также говорит об умножении разбойников, и сохранилось имя одного из них, Могута, который был пойман в 1008 году и покаялся в доме у митрополита. Можно думать, что разбойники умножились вследствие бегства тех закоренелых язычников, которые не хотели принимать христианства; разумеется, они должны были бежать в отдаленные леса и жить на счет враждебного им общества; отсюда может объясниться религиозное уважение, соединенное с памятью о некоторых богатырях Владимирова времени, например, об Илье Муромце, которому приписываются подвиги против разбойников на отдаленном финском севере, где язычество долго находило себе убежище. В летописи сохранились имена следующих богатырей Владимирова времени: Яна Усмовича, или Усмошвеца (кожевника, от усние - кожа и шью), который убил печенежского богатыря, и потом упоминается также под 1004 годом как победитель печенегов; Александра Поповича, разбившего печенегов, приведенных каким-то изменником Володарем, которого летописец упрекает в забвении благодеяний князя своего Владимира, потом Попович разбил печенегов вместе с Усмошвецем в 1001 и 1004 годах; Рагдая удалого, ходившего на триста воинов: его смерть показана под 1000 годом; Андриха Добрянкова, отравленного слугами в 1004 году. <...> Владимир умер на Берестове; окружающие скрыли его смерть, потому что Святополк был в Киеве; и в ночь уже, проломав пол между двумя клетьми, на канатах спустили на землю тело, обвернутое в ковер, положили на сани, привезли в Киев и поставили в Десятинной церкви. Когда в городе узнали об этом, то бесчисленное множество народа сошлось в церковь и начали плакаться по нем: знатные - как по заступнике земли своей, убогие - как о заступнике и кормителе своем; положили тело в мраморный гроб и с плачем похоронили. <...> (Соловьев С.М. История России с древнейших времен).

0x01 graphic

Битва при Верцеллах.

Художник Джованни Баттиста Тьеполо.

Власть на войне.

I. Когда в жестокой битве воины идут вперед и не смеют отступить, это означает, что они боятся собственных военачальников больше, чем неприятеля. Когда же воины отступают и не осмеливаются идти вперед, это означает, что они боятся противника больше, чем собственных военачальников. Если полководец может заставить своих воинов ринуться в самую гущу битвы, это означает, что он обладает достаточной властью и авторитетом. Правило гласит: "Наводить страх, но оказывать милости - вот равновесие в полководческом искусстве". ("Беседы Ли Вэйгуна"). II. Власть над войском. Власть над войском - это способность повелевать всеми видами войск и употреблять свое могущество полководца. Тот, кто имеет власть над воинами и умеет повелевать ими, предстает перед ними как свирепый тигр, наделенный к тому же крыльями. Он витает над целым миром и вступает в битву там, где необходимо. Полководец, потерявший свое могущество и неспособный управлять войском, подобен дракону, пресмыкающемуся в реке или озере: даже если его обуревает желание парить высоко в поднебесье, но как может он добраться туда? Применение власти. От военачальника зависят жизни его воинов, военные успехи и неудачи, счастье и несчастье государства, поэтому если правитель не передаст ему права награждать и наказывать, это будет все равно что связать лапы обезьяне, а потом заставлять ее кувыркаться или же завязать кому-то глаза, а потом приказать ему различать цвета. Если награды раздают любимцы государя, а наказания назначают не полководцы, то люди будут искать личную выгоду для себя - кто тогда захочет воевать? При таком положении даже с лучшими военачальниками и стратегами невозможно будет защитить государство. Поэтому в книге Сунь-цзы сказано: "Когда полководец ведет боевые действия, он не подчиняется всем приказам государя". Еще говорится: "В армии знают приказы военачальника и не знают указов государя". (Чжугэ Лян. Книга сердца, или искусство полководца).

0x01 graphic

"Торжественная встреча А.В.Суворова в Милане в апреле 1799 года"

Художник Шарлемань Адольф Иосифович (1826-1901)

ВЛАСТЬ НАД СОБОЙ.

Платон сказал: "Человек есть самое кроткое животное, если в нем хорошее воспитание соединено с хорошими природными свойствами; но при несовершенном или плохом воспитании он становится самым диким животным, какое только есть на земле". Власть над собой - огромный и бесценный капитал, которому нет цены. Владеющий собой прокладывает себе дорогу в жизни, не страшась препятствий и испытаний, не сникает от временных неудач, не пасует перед сильными мира сего. Власть над собой - это способность управлять своими устремлениями, потребностями, эмоциями, чувствами и психологическими состояниями. Характерные признаки власти человека над собой. В самом общем виде это находит проявление в следующем: умении выбирать разумные, достижимые, актуальные жизненные цели и средства для их достижения; умении правильно определять приоритетность потребностей, которые необходимо удовлетворить для личного блага и блага окружающих; умении управлять своим настроением, чувствами, не допуская их спонтанного проявления; умении преодолевать преграды и трудности на пути достижения поставленной цели, не поддаваясь искушению бросить начатое дело или же выполнить его кое-как; умении так держать себя с окружающими, чтобы они не замечали колебаний при решении сложных вопросов, злонамеренные - не могли рассчитывать на ту эмоциональную реакцию, которая им выгодна, а подчиненные - всегда имели перед глазами пример уверенного в себе человека; умении направлять свою жизнь и деятельность во благо себе, другим, порученному делу, не позволяя себе поступиться чувством долга, принципами совести, пренебречь обязанностями и т.п.; умении отдавать себе объективный и точный отчет в собственных достижениях и промахах, делая при этом разумные выводы на будущее. Офицер, по роду своей деятельности, немыслим без умения управлять собой. Человек без воли не может быть офицером. Это - факт и непреложная истина. Обратите внимание на те волевые качества, которые требуются каждому офицер. Находчивость, или быстрота соображения, зоркость мысли, способность мгновенной ориентировки. То, что Суворов называл глазомером, включая сюда и чувство местности, т.е. способность быстро понять значение данной местности в действиях войск. Решительность, умение быстро, бесповоротно остановиться на одном решении. Темперамент холерический, т.е. с реакцией быстрою и сильною. Остальные виды темперамента: сангвинический, реагирующий быстро, но слабо, менее желательный; меланхолический и флегматический - не желательны совсем. Смелость и храбрость, в общем мужество. Умение побороть чувство самосохранения перед сознаваемой опасностью (Платон). Умение повелевать и властвовать над массой. Присутствие духа, т.е. способность свободно мыслить и желать при всяких обстоятельствах. Суворов как тип волевого начальника. Изумительный тип русского волевого военачальника дал нам великий Суворов, которого Россия не в состоянии забыть никогда потому, что он достоин памяти потомков по силе любви к величию и славе России. Суворов всю жизнь до 70 лет, воевал. В промежутках мира он хандрил, жалобно взывая: "Боже мой, долго ли еще мне в таком тиранстве томиться". Гений Суворова заключался и в его титанической силе духа, которой равной мы не видим в военной истории последних столетий. Наполеон уже на пятом десятке утратил свою большую энергию и духовную мощь, между тем, как Суворов в 70 лет проявил ее еще в высшей степени. Умение управлять собой - сложное искусство, которое, во-первых, не родится на голом месте; во-вторых, которое требует ежедневной тренировки; в-третьих, которое требует учета целого ряда факторов. Сказанное означает следующее: управлять собой может только тот человек, который обладает определенной степенью развития самосознания, обладает чувством собственного достоинства и необходимой волевой подготовкой; для самоуправления человек должен хорошо знать себя, а также особенности своего национального характера; власть над собой не выносит перерывов, забвения, послаблений, саможаления, необъективной самооценки, а также излишней гордости за достигнутое; власть над собой человек достигает посредством упрочения в себе доброго начала и вытеснения на периферию недостатков и пороков (См.: Добродетели и пороки); в борьбе за себя, свое доброе начало человек не может пренебрегать, а тем более упускать из виду ни духовное, ни психологическое, ни физическое начало свое; тренировки способности управлять собой не следует обращать в искусственные, изнурительные и бесполезные упражнения (в жизни так много естественных возможностей, способов и средств, что не следует ими пренебрегать). Известный авторитет в военном деле генерал М. Драгомиров писал: "Нравственные и умственные особенности, совокупность коих: образует духовный склад народа, представляют равнодействующую всего его прошлого, наследие всех его предков. Эта совокупность и составляет то, что называется национальным характером". Национальный характер и воля личности. Каждой нации присущи особые черты характера, которые проявляются как устойчивые и наследственно передаваемые. "Покойники управляют народами гораздо более, нежели живые. Век за веком творили они наши идеи, и наши чувствования, т.е. все мотивы нашего поведения. Мы несем тяжесть их ошибок и пользуемся благими плодами их добродетелей". Влияние национального характера весьма значительно, о чем М. Драгомиров писал так: "Влияние характера верховно в истории народов; между тем как влияние ума в действительности весьма слабо. У римлян эпохи падения ум, конечно, был утонченнее, нежели у их великих предков; но качества характера они утратили: настойчивость, энергию, не сломимое упорство, способность к самопожертвованию во имя идеала, нерушимое почтение к законам, благодаря коим их предки возвеличились". Волевые особенности русского характера в мнения авторитетных лиц. Своенравие климата и почвы обманывает самые скромные его [великоросса] ожидания, привыкнув к этим обманам, расчетливый великоросс любит подчас, очертя голову, выбирать что ни на есть самое безнадежное и нерасчетливое решение, противопоставляя капризу природы каприз собственной отваги. Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть великорусское авось". (В.Ключевский); "Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда на короткое время, какое может развить великоросс; но нигде в Европе, кажется, не найдем такой непривычки к ровному и размеренному, постоянному труду, как в той же Великороссии". (В.Ключевский); "В борьбе с нежданными метелями и оттепелями, с непредвиденными августовскими морозами и январской слякотью он стал больше осмотрителен, чем предусмотрителен, выучился больше замечать следствия, чем ставить цели, воспитал в себе умение подводить итоги насчет искусства составлять сметы. Это умение и есть то, что мы называем задним умом". (В.Ключевский). "Большое терпение, способность перенести все, что от него требуется, умеренность и готовность страдать и умереть". (Г.Мюллер); "Народ наш, хотя и с хорошим сердцем, послушен, готов на огромные жертвы, но безнадежно темен, забит, неучен. Его интересы не выходят за пределы родной деревеньки". (А. Верховский); "Мы сложили такую пословицу: "7 раз отмерь, один отрежь". Это полное определение нашего характера. Перед каждым делом мы сомневаемся, колеблемся, передумываем по несколько раз и каждый раз приходим к новому выводу; когда же решаемся, наконец, сделать, то либо уже поздно, либо мы делаем совсем не то, что сами хотели. Англичанин обдумает раз и с этим решением сейчас же приступает к делу". (В. Янчевецкий); "Русский народ не ветрен, не легкомыслен, - это все знают, в этом согласны между собою его друзья и враги: он не вскипает кипучим гневом при малейшем оскорблении его чести; не воспламеняется как порох от искры слова; не податлив на увлечение военной славой, не браннолюбив, туг на энтузиазм, враг ложных восторгов и театральных эффектов; мужественный, разумный, бодрый, он лично наклонный к миру и долготерпению". (И. Аксаков); "Русскому обществу именно недостает уважения к своей народности, веры в свою народность... В нем, вследствие разных исторических причин, явилось сомнение в самом себе, в своем нравственном праве на самостоятельное народное развитие, и закралось в душу какое-то душевное подобострастие пред авторитетом западной цивилизации". (И. Аксаков); "Идеалы его чисты, сильны и святы. Это - христианские идеалы. Они проявляются в смирении, отречении от самого себя, в стремлении послужить другому, в любви и сострадании к несчастьям". (Ф. Достоевский); "Непостоянство славянина заставляет его бросаться из одной крайности в другую, а эластичность характера позволяет ему отскакивать во время и никогда не терять равновесия". (А. Фуилье); "Русский мужик не знает цены времени; кажется, будто само слово-время - не имеет для него смысла. Говорят, что он всю свою жизнь повторяет "сейчас" и совсем не умеет спешить". (А. Фуилье); "Беспечность и беззаботность, а при нужде и упрямство, составляют сущность этого характера, чересчур пассивного, склонного к застолью, не испытывающего жажды перемен, стремления идти вперед". (А. Фуилье); "Русские способны увлекаться... Раз они выходят из рамок обычной, каждодневной жизни, они во всем доходят до крайности". (А. Фуилье); "Личность у нас слаба и шатка, и ни о чем мы так не должны заботиться, как об укреплении личной воли, о развитии личных характеров, о твердости убеждений и о согласии убеждений с делом, о просвещении нашего нравственного разума, об усовершенствовании личной нравственности". Развитие воли. Общие правила развития воли состоят в том, чтобы в течение всего дня, время от времени упражняться в подавлении тех или иных желаний. Воспитание воли должно быть направлено, с одной стороны, на преодоление трудностей, выработку терпения, выносливости, на борьбу с капризами и прихотями. С другой стороны, воспитание воли ставит себе целью вызвать наиболее сильное и энергичное проявление активности. Усидчивость и прилежание являются главными достоинствами отдельного лица и в то же время лучшею школою его саморазвития. Для правильного развития воли в высшей степени вредна односторонность в развитии ее проявлений. Сильная воля непременно предполагает строгое и систематическое развитие мыслительных способностей, богатую жизнь сердца и способность управлять собой. В чем следует совершенствоваться? Следует закалять тело, вырабатывать выносливость, способность переносить физические трудности и невзгоды. Необходимо упражнять свой дух, способность не терять самообладание, веру в себя, оптимизм. Благоразумием необходимо наполнять ум. А это требует всестороннего познания Законов, управляющих материальным и духовным миром. Надо тренировать внимание, наблюдательность и другие психические свойства, позволяющие лучше и полнее видеть и понимать окружающий мир, людей, самого себя и правильно распознавать мотивы поведения других людей. Следует шлифовать и оттачивать такие качества, как аккуратность, терпение, настойчивость, усидчивость, прилежание. Требуют постоянного внимания и оценки наши чувства и эмоции, умение управлять ими, добиваться развития и совершенствования самообладания, выдержки. Нужно учиться усмирять наши потребность и желания, бороться с соблазнами и искушениями. Д. Локк: "Здоровый дух в здоровом теле", - вот краткое описание счастливого состояния в здешнем мире. Как сила тела заключается, главным образом, в его способности переносить невзгоды и лишения, так и сила духа состоит в том же, и всякое начало и основание всей добродетели и всего человеческого достоинства покоится на том, чтобы человек был способен отрекаться от своих собственных желаний, противостоять своим собственным наклонностям. Тот, кто не привык подчинять свою волю рассудку других, когда он молод, едва ли станет внимать или повиноваться своему собственному, придя в тот возраст, когда может пользоваться им". Литература: В.О. Ключевский В.О. Психология великоросса; В. Янчевецкий. Воспитание сверхчеловека. - СП б., 1908; В.И. Никольский. О русском национальном самосознании. Очерк. - СП б., 1907; А. Фуилье. Психология русского народа // Вестник воспитания.-1905. N4; В. Ермилов. Воспитание и самовоспитание в беседах. Принципы, идеалы и картинки воспитания в семье и школе, а также самовоспитания. - М. - Пг., 1915; И.Т. Назаров. Культура воли. Система самовоспитания здоровой личности. - Л., 1928; А. Габриэли. Воспитание характера.. - СП б., 1880; З.К. Столица. Воспитание внимания. - Пг. - М., 1915; С. Смайльс. Саморазвитие (самодеятельность): умственное, нравственное и практическое. С доп. статьей "Русские деятели". Изд. 2-е. - СП б., 1901; Д. Локк. Мысли о воспитании. - СП б., 1890 и др. (А.И. Каменев).

0x01 graphic

Великий князь Святослав, целующий мать и детей своих по возвращении с Дуная в Киев.

Художник Акимов Иван Акимович (1754-1814)

Влияние начальника на подчиненных.

Влияние силой ощущения. Как уже сказано выше, способы влияния на коллективные единицы остаются те же, что и для отдельного человека. На первом месте поставлен простейший способ влияния силой ощущения. При этом способе действуют на простейшие инстинкты, а потому этот способ употребляется во все времена и у всех народов. Увеличить привлекательность цели на самом деле является вопросом трудно разрешимым, но сравнительно легко увеличить представление об этой привлекательности. Для этого служит распространение слухов и рассказов. При штурме города распространяются слухи о несметных его богатствах, об удобстве в нем отдыха, о красоте его жительниц. Бонапарт, приехав к Итальянской армии, с этой целью подчеркнул богатства верхней Италии, тем более, что сопоставлял их с голодом и нуждой, чувствуемой в войсках. Влияние усилением и ослаблением идей. Способ усиления и ослабления идей затрагивает уже борьбу мотивов. Войско, еле идущее, изнемогающее от усталости и жары, может прибавить шагу, если ему запомнить об избах и засеянных полях, оставленных на родине. Эти идеи изб и полей усилят собой идею отечества, которая двигает солдатами. С другой стороны, в критическую минуту битвы дрогнувшее войско может быть остановлено словами: все равно помирать. Эти слова ослабляют идею спасения. Речь Святослава под Переяславцем дает нам целую гамму способов ослабления и усиления идей. Не менее искусен приказ Петра перед Полтавской битвой: "Воины, пришел час, который должен решить судьбу отчества. Вы не должны помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество, за веру православную и церковь. Не должна вас смущать слава непобедимости неприятеля, ложь которой вы доказали не раз своими победами. Имейте в сражении перед собой правду и Бога, защитника вашего, а о Петре ведайте, что жизнь ему не дорога, жила бы только Россия, благочестие, слава и благосостояние ее". <...> На военном совете в Муттене Суворову предстояло вызвать ряд поступков, неожиданных для него самого, а тем более идущих в разрез со строем идей, которые он успел создать в войске совершенно в других предположениях. Поэтому Суворов начинает словами: "Корсаков разбит и прогнан за Цюрих! Готц пропал без вести и корпус его рассеян! Прочие австрийские войска, шедшие для соединения с нами, опрокинуты от Глариса и прогнаны. Итак, весь операционный план для изгнания французов из Швейцарии исчез!.. Теперь идти вперед на Швиц - невозможно. У Массены свыше 60.000, а у нас нет полных и 20.000". Разрушив этими словами весь прежний строй мыслей, Суворову надо создать главенство уже предрешенной идеи. Ей надо приготовить место, а для этого надо ослабить, опрокинуть ее сильнейшую соперницу, идею наиболее естественную, идею - отступления. И Суворов продолжает: "Идти назад - стыд! Это значило бы отступать, а русские и я никогда не отступали". Но если нельзя отступать, нельзя идти вперед, то надо обороняться до прихода подкреплений. Но и эту идею уничтожает Суворов словами: "Мы окружены горами, мы в горах!!.. Помощи ждать не от кого". Но в этой безотрадной обстановке, которую нарисовал Суворов, где взять силы для активных действий? Старый полководец знал откуда они явятся. Как опытный виртуоз, чтобы извлечь мелодию из хаоса звуков, он властно ударяет по основным идеями русского войска: Бог, Россия и Царь. Он продолжает речь: "Одна надежда на Бога, другая на величайшую храбрость и самоотвержение войск. Это одно остается нам. Но мы русские! С нами Бог! Спасите честь и достояние России и ее Самодержца". И как за тысячу лет дружина отвечала Святославу, так войско устами Дерфельдена отвечало Суворову: "Все перенесем и не посрамим русского оружия, а если падем, то умрем со славою. Веди нас, куда думаешь. Делай, что знаешь: мы твои, отец, мы русские!" <...> Влияние изменением хода ассоциации идей. Изменение хода ассоциации идей служит также средством управления. Утомленные войска, связывающие усталость с движением, могут быть подбодрены, если начальник изменит эту ассоциацию и свяжет движение с отдыхом, сказавши, что войска, идя, приближаются к ночлегу. Выше указано, как Суворов изменил ход ассоциации идей своего войска перед штурмом Измаила. При Треббии заметив отступающий батальон и зная, что отступление усиливает сознание слабости, он связал его с хитростью. "Заманивай, заманивай его!" _ кричал он батальону. "Ну, теперь довольно. Вперед!" _ и батальон бросился в штыки. Влияние иррадиации чувственного тона. Наконец, при управлении войсками пользуются иррадиацией чувственного тона. В сущности это есть краеугольный камень управления, так как какова бы ни была идея, достигнувшая главенства, она может вызвать поступок только, если она будет положительного тона. Этот ее положительный тон иррадиирует и заглушает отрицательный тон ощущений, вызываемых приведением ее в исполнение. <...> Веселая шутка, музыка, пение, острота, порой грубая, иррадиируют положительный тон и побуждают на поступок, сам по себе неприятный. Ротный командир, пустившийся в присядку перед залегшей ротой, пользуется именно этим средством. Тем же средством воспользовался и генерал, обращаясь к испуганным солдатам со словами: "За что вы боитесь. У вас ничего кроме блох и клопов нет". (Зыков А.Как и чем управляются люди. Опыт военной психологии. - СП б., 1898).

0x01 graphic

Наполеон наблюдает за сражением при Лютцене.

Раскрашенная гравюра XIX века

Внимательное наблюдение.

Потеря войска и гибель полководца всегда проистекают из недооценки противника. Поэтому войско на марше следует определенным правилам, отступление же от этих правил чревато поражением. Всего существует пятнадцать правил: 1. Осторожность, что означает использование лазутчиков. 2. Осведомленность, что означает внимательное наблюдение. 3. Смелость, что означает отсутствие страха перед численно превосходящими силами противника. 4. Скромность, что означает памятование о справедливости и долге, когда представляется выгодный случай. 5. Беспристрастность, что означает справедливое распределение наград и наказаний. 6. Выдержка, что означает умение сносить обиды. 7. Великодушие, что означает умение ладить с войском. 8. Доверие, что означает способность к сотрудничеству. 9. Уважительность, что означает почитание мудрых и способных. 10. Ясность ума, что означает неприятие клеветнических слухов. 11. Благонравие, что означает соблюдение приличий. 12. Доброта, что означает заботу о простых воинах. 13. Преданность, что означает ревностное служение Отечеству. 14. Благоразумие, что означает умение соблюсти меру. 15. Проницательность, что означает умение оценивать себя и неприятеля. (Чжугэ Лян).

0x01 graphic

Россия.

"Охота пуще неволи"

Художник Шмельков Петр Михайлович (1819-1890)

ВОЕННАЯ ДОКТРИНА РОССИИ.

I. Мысли и суждения А.А. Свечина. Основы военной доктрины (тезисы). 1. В области военного мышления в России царит интеллектуальная анархия. 2. Необходима радикальная перемена в программах теоретической военной подготовки, с изгнанием из стратегии и тактики элементарного, чисто отвлеченного спекулятивного отдела, с перестройкой этих наук в теорию военного искусства, с переносом центра тяжести на военную историю, с ослаблением в академии математической подготовки и съемки. 3. Необходимо расчленить вопрос о военной доктрине от вопроса об единой военной доктрине. 4. Доктрина должна заимствовать у морали ее методы, правила и заповеди и должна быть, прежде всего, доктриной сердца. 5. Доктрина, являясь проявлением воли к победе, ферментирует переход мысли в действие. Масштаб для оценки доктрины: насколько она толкает к активности, настолько она проникнута и распространяет лозунги действия, как она отражается на действиях армии. 6. Начальники и войска нуждаются в доктрине; но создание ее требует огромного общего усилия и подъема и большой работы и согласия наставников армии. 7. Доктрины должны создаваться на военно-исторической работе; работающим над ней органом должна быть Военно-Историческая Комиссия. 8. Доктрина должна быть перелита из работ Военно-Исторической Комиссии в уставы. 9. Доктрина является тактическим миросозерцанием, находящимся в тесной связи с условиями эпохи и характером народа и войск. Поэтому доктрина не может быть переведена или заимствована, а должна родиться из нашего сознания. 10. Доктрина должна иметь фронты, обращенные для борьбы с материализмом и интеллектуализмом. 11. Доктрина почтения, прощения, соболезнования не способна выковать дух солдата; доктрина должна быть хищной и суровой, безжалостной к поражению и побежденным. Что такое военная доктрина? Военной доктриной называется угол зрения, под которым понимается военная история и освещается ее опыт и поучение. Доктрина - дочь истории. Военная доктрина является военным и, в особенности, тактическим мировоззрением; доктрина создает убеждения, в которых - душа всякого действия. Понять чью-либо доктрину - это позволяет глубоко проникнуть в мысль и отчасти предвидеть действие. Учение, не создающее доктрины, сводится исключительно к гимнастике мышления, к схоластике, не объединяющей взгляды. Чтобы в области военного мышления армия не представляла людскую пыль, а сплоченное целое, нужна доктрина. Спекулятивная военная наука вынуждена маскировать отсутствие положительного содержания расхваливанием значения метода и фразами "хорошо развитая голова лучше хорошо наполненной". Уставов не достаточно - нужна доктрина, которая их пропитывает и дополняет. Доктрина руководит тактическим обучением войск. Доктрина освещает все частные вопросы военного дела. Она помогает приступающим к изучению военного дела накоплять не разрозненные, пестрые, мозаичные знания, а связывать каждую прочитанную статью в одно стройное целое, и позволяет критически отнестись к каждой строке. Поэтому доктрина является и лучшим методом обучения. Доктрину обвиняют в том, что она представляет определенную точку зрения, которая по необходимости скоро останется позади, так как жизнь идет вперед. Неверно: не только сама доктрина способна к эволюции, но она, устанавливая интеллектуальные взгляды и тенденции, коллективное тактическое мировоззрение, надежнейшим образом подготавливает способность армии к дальнейшему тактическому развитию. К дальнейшим походам дисциплинированный батальон подготовлен много лучше разношерстной толпы. Доктрину обвиняют в предвзятости; тогда как спекулятивная теория военного дела ничего не решает, позволяет делать все и так, и этак, позволяет посмотреть на дело с одной стороны и признается, что можно прийти к противоположному выводу, если посмотреть с другой стороны, доктрина стремится всегда толкать человека по определенному направлению. Но всякое убеждение - тоже предвзятость. В одном частном случае, разбираемом совершенно бесстрастно, без убеждений, без доктрины и ее руководства, может быть, и получится более легкое решение. Но в массовой работе, на дальнем пути без руля доктрины армия далеко уйти не может. Это возражение - возражение обывателя без дела - о преимуществе не иметь убеждений и связанной с ними предвзятости. Солдатам в их лагере нужны боги, и нужны скрижали завета. Не следует смешивать с доктриной национальные особенности, имеющие свою равнодействующую, проявление коей в жизни армии какой-либо нации можно подметить в течение многих веков. Например, немецкий народ является особенно пригодным для выполнения заранее намеченной недробной и точной программы, но импровизирует с большим трудом и ошалевает при внезапности; он особенно способен к одновременному, линейному напряжению всех усилий. Эти его расовые особенности не являются доктриной, но, разумеется, должны быть взяты на учет последней, чтобы выдвинуть вперед сильные стороны немецкого народа и организовать сознательную борьбу против его слабых сторон. Доктрина - далеко не эта пассивная национальная равнодействующая, а боевой лозунг, - призыв, будящий сердца и умы. II. А.А. Керсновкий. О национальном характере военной доктрины. Военная доктрина - всегда национальна. Она составляет - этого никогда и ни на минуту не следует забывать - лишь одну из сторон, одну из многочисленных граней доктрины общенациональной, является отражением духовного лика данного народа, производной его психологии. Из этого в достаточной степени явствует вся противоестественность заимствования военных доктрин - все равно, будут ли эти последние "приспособлены к русским условиям" или нет. Особенности русской военной доктрины, созданной Петром Великим и А.В. Суворовым. Сущность русской национальной военной доктрины - это преобладание духа над материей. Ее основы были и будут: в области устройства вооруженной силы - самобытность, преобладание качественного элемента над количественным ("не множеством побеждают"). В области воспитательной - религиозность и национальная гордость ("мы русские - с нами Бог!"), сознательное отношение к делу ("каждый воин должен понимать свой маневр"), проявление частной инициативы на низах ("местный лучше судит: [если] я [командую] - вправо, [а] должно [следовать] влево-меня не слушать"), способствование этой инициативе на верхах ("не входить в подробности ниже предположения на возможные только случаи против которых разумный предводитель войск сам знает предосторожности - и не связывать рук"). В области стратегической - "смотрение на дело в целом". В области тактической - "глазомер, быстрота, натиск" использование успеха до конца ("недорубленный лес вырастает"). А венец всему - победа, победа "малою кровью одержанная". К чему вело уклонение от национального характера военной доктрины? При Павле I. В общем же царствование Императора Павла I не принесло счастья Русской Армии. Вахтпарадным эспонтоном наша армия была совращена с пути своего нормального самобытного развития, пути, по которому вели ее Петр I, Румянцев и Суворов, и направлена на путь слепого подражания западноевропейским образцам. Духовные начала уступили место рационалистическим. Национальная традиция и национальная доктрина - преклонению перед иностранщиной. Петровский дуб был срублен. Вместо него на русскую почву пересажена потсдамская осина и эту осину велено считать лучше дуба. Но не все дубовые ростки были вырваны, их сохранилось несколько в тени кавказских утесов [Кавказская армия Ермолова]. Не скоро про них вспомнили и не сразу решились вновь посадить их на место постылой немецкой осины. И целое столетие, а то и больше, русская военная мысль находилась под гнетом "идейного фухтеля" - заграничных, главным образом, прусско-немецких доктрин. При Александре I. Российской, русской политики в царствование Императора Александра I, можно сказать, не существует. Есть политика европейская (сто лет спустя сказали бы "пан-европейская"), есть политика вселенной - политика Священного Союза. И есть "русская политика" иностранных кабинетов, пользующих для своих корыстных целей Россию и ее Царя искусною работой доверенных лиц, имеющих на Государя неограниченное влияние (таковы, например, Поццо ди Борго и Мишо де Боретур - два удивительных генерал-адъютанта, заправлявших русской политиков, но за долгое свое генерал-адъютантство не выучившихся ни одному русскому слову). "Армия не выиграла от того, что потеряв офицеров, осталась с одними экзерцицмейстерами, - писал уже в 1816 г. молодой начальник 26-й пехотной дивизии генерал Паскевич. - У нас экзерцицмейстерство принимает в свои руки бездарность, а так как она в большинстве, то из нее станут выходить сильные в государстве и после никакая война не в состоянии придать ума в обучении войск. Что сказать нам, генералам дивизий, когда Фельдмаршал (А.К. - Барклай-де-Толли) свою высокую фигуру нагибает до земли, чтобы равнять носки гренадера? И какую потом глупость нельзя ожидать от армейского майора?". III. А.К. Баиов. О принципиальных положениях, которые выдвинула 1-я мировая война. Обращаясь теперь к свободному, без подражания кому-либо, использованию опыта последней войны в целях создания боевой доктрины, в силу сказанного по этому поводу выше, необходимо, прежде всего, указать те принципиальные для военного искусства положения, которые в связи с прежним боевым опытом были выдвинуты последней великой мировой войной. Вот эти положения: 1) Самая лучшая стратегия, как и самая лучшая тактика, та, которая наиболее сильна во всех отношениях, т.е. численно, технически и по искусству. 2) Для того, чтобы наша стратегия и наша тактика были наисильнейшими, необходимо: а) группировать наши силы по времени и пространстве соотносительно важности различных фронтов, направлений и участков; б) в результате такой группировки сосредоточивать главную массу наших сил на важнейшем в данный момент фронте, направлении и участке, жертвуя для этого всем побочным, второстепенным. 3) Моральные данные имеют первенство над материальными, - главное орудие и важнейшее средство на войне, - человек, а не машина; однако, без машин человек недостаточно силен. 4) Духовная мощь человека усиливается широким военным развитием и пониманием военных явлений, умением научно мыслить в сфере военных идей и действий, развитием воли и характера, уверенностью в своих специальных познаниях. Физическая (материальная) мощь человека усиливается знанием всех технических современных усовершенствований и умением пользоваться ими с наибольшей выгодой для себя. 5) Ни в самых крупных, ни в самых мелких операциях и действиях не увлекаться географическими предметами действий, а всегда иметь ближайшей целью неприятельские войска. Географические пункты должны являться предметами действий лишь тогда и постольку, когда и поскольку захват и овладение ими могут способствовать удачным действиям против живой силы врага. 6) В действиях против живой силы врага должно стремиться к полному ее уничтожению, чего можно достигнуть или материальным ее истреблением, или моральным ее подчинением нашей воле. 7) Решительные результаты на войне могут быть достигнуты только боем в поле. Поэтому всеми мерами необходимо стремиться к такому бою, прилагая все усилия к тому, чтобы он был дан в наивыгоднейших для нас и наиболее неблагоприятных для противника условиях. Вся деятельность на войне должна являться подготовкой к такому бою, с другой стороны все, что последует за боем, будет лишь его последствиями. 8) Полевой бой, как решительное средство, может явиться результатом лишь маневренной войны, а потому - "ничего кроме наступательного". 9) При необходимости обратиться к обороне нужно не только отбиваться, но и самому бить, а потому на оборону следует смотреть, как на временный способ действий и при первой возможности переходить в решительное наступление. 10) При всех операциях, всегда сохранять за собой свободу действий, для чего господствовать своей волей над противником, а не подчиняться его воле. 11) Вследствие этого, всегда ставить себе определенную цель, как замысел операции, независимо от воли противника; при выполнении же операции оценить и учесть все условия обстановки, как благоприятствующей нам, так и препятствующей нам в достижении свободно поставленной себе цели. Не упускать из виду, что из всех данных обстановки важнейшей является воля противника, а потому нужно ее сковать и заставить противника делать не то, что он хочет, а что желаем мы. Раз захваченную инициативу держать все время в своих руках и ни в коем случае никогда не позволять, чтобы инициатива переходила, хотя бы на короткое время, в руки противника. 12) Операцию и бой вести в духе внутренней их целости, в духе единства действий, т.е. так, чтобы все частные операции вытекали бы из основной идеи общей операции, и чтобы все действия, даже самых мелких частей, являлись бы развитием частных операций. Ничего не должно делаться только ради самого себя, ради того, чтобы что-нибудь делалось. 13) Каждой операции должна предшествовать тщательная подготовка во всех отношениях, доведенная до степени совершенной зрелости, допускаемой обстановкой. Подготовка должна обнимать: а) предварительную разработку операции, опирающуюся на основную идею, на наши моральные и материальные силы и средства и на все данные обстановки (условия места, времени, силы противника и его воли), тщательно изученные; б) исполнительную часть, - постановку в каждую данную минуту всех своих средств, каждого порознь, и всех в совокупности, в наивыгоднейшее положение для наилучшего их использования. 14) Решительный удар в бою должен быть всемерно подготовлен разрушением материальной силы противника и подавлением его техники в целях довести его до состояния невозможности оказывать сопротивление нашему натиску. 15) Как операция, так и бой должны производиться скрытно (в области подготовки) и внезапно (в области исполнения), что действует подавляюще на моральную сторону противника и не позволяет ему своевременно использовать все свои материальные средства. 16) Бой необходимо вести с полным духовным и материальным напряжением, крайне энергично, с порывом, настойчиво. В наступательном бою ни на одну минуту не давать противнику возможности перейти к активным действиям, а в оборонительном бою возможно скорее заставить противника отказаться от активных действия и перейти к обороне. 17) Всегда и везде широко пользоваться своими сильными сторонами и не подставлять своих слабых сторон, а в то же время не давать противнику проявлять его сильные стороны и заставлять подставлять его слабые стороны. 18) Как в целых операциях, так и в отдельных боях всегда действовать на фланги противника, для чего оперировать несколькими колоннами в охватывающих направлениях. Если не представляется возможности охватить всю массу противника, то стремиться сделать это с ее отдельными частями и при том одновременно. 19) Иметь всегда безопасными свои фланг и тыл, что обеспечивается уступным расположением и вполне достигается лучше и, скорее всего, успешным боем. 20) Забота о внезапности своих флангов и тыла никоим образом не должна мешать смотреть больше вперед, а не в стороны и назад. 21) Подготовку операции и боя и их исполнение необходимо вести таким образом, чтобы в полной мере, возможно, было проявить и использовать принцип взаимной выручки, чувство которого должно быть развито в каждом отдельном воине и в целых частях войск в высшей степени. 22) После успешного боя самым энергичным и настойчивым образом преследовать разбитого противника, помня, что разбить врага это только половина дела и чтобы завершить дело вполне, нужно добить его преследованием. 23) Войска должны быть деятельны и действенны, подвижны, настойчивы, смелы, упорны, все выполнять энергично, быстро, стремительно, однако, не опрометчиво и не необдуманно. Старое правило о благоразумной осторожности в подготовке и решительности в исполнении остается в силе. 24) Каждому иметь гражданское мужество, проявлять необходимую и благоразумную инициативу, не спрашивая на все разрешения начальника и предоставлять своим подчиненным проявлять инициативу в полной мере, поощряя успехи и не карая жестко неудачи, являющиеся результатом этой инициативы. Взгляд этот проводить широко, до самых мелких начальников включительно. 25) Старшим начальникам не увлекаться мелочами и смотреть на дело в целом, не делая работу других, но и не передавая свою работу никому. Вообще всякому начальнику делать только свое дело и не вмешиваться в действия своих подчиненных, пока они не являются абсурдными и не направлены во вред общему делу. 26) Никогда не суетиться, быть всегда спокойным, не терять головы, как бы положение ни казалось бы тяжелым, имея в виду, что нет такого положения, из которого нельзя было бы выйти с честью. Помнить, что если нам плохо, то противнику может быть еще хуже. 27) Только бодрая духом армия может быть сильной, поэтому необходимо всегда и всеми мерами поддерживать дух армии на надлежащей высоте, но это возможно только тогда, когда армия будет вполне обеспечена материально. 28) Если обстоятельства приведут к позиционной войне, то не допускать в своих войсках боевой бездеятельности и постоянно производить разведки и поиски более или менее крупными партиями, организуя и обставляя их так, чтобы они быливсегда успешными и приводили бы к захвату пленных или хотя бы предметов вооружения и снаряжения противника. 29) По-человечески обращаться со своими подчиненными, оказывая им уважение и доверие, чтобы сделать из них себе добровольных сотрудников, а не батраков, работающих только из-под палки, чтобы не развивать в них страха и не укорять в нем привычки боязни, а заставлять их во всем быть решительными и смелыми и не терять способности и воли к проявлению частного почина. (Керсновский А.А. История Русской Армии. Ч.I-IV. - Белград, 1933 - 1938; Свечин А.А. Основы военной доктрины // Военное дело. - 1920. - N 2; Баиов А.К. Несколько мыслей по вопросу о военной доктрине // Военный сборник. - Белград, 1924. - N5; сост. А.И. Каменев).

ВЕЛИКИЕ МЫСЛИ

0x01 graphic

Печать Петра I.

ПЕТР I ВЕЛИКИЙ (1672 -- 1725) --

первый российский император.

-- Я предчувствую, что россияне когда-нибудь, а может быть, при жизни нашей, пристыдят самые просвещенные народы успехами своими в науках, неутомимостью в трудах и величеством твердой и громкой славы.

-- Зло тихо летать не может.

-- Я знаю, что я подвержен погрешностям и часто ошибаюсь, и не буду на того сердиться, кто захочет меня в таких случаях остерегать и показывать мне мои ошибки.

-- Неблагодарный есть человек без совести, ему верить не должно. Лучше явный враг, нежели подлый льстец и лицемер; такой безобразит человечество.

-- Деньги суть артерия войны.

-- Победу решает военное искусство и храбрость полководцев и неустрашимость солдат. Грудь их -- защита и крепость отечеству.

-- Мир -- хорошо, однако при том дремать не надлежит, чтоб не связали рук, да и солдаты чтоб не сделались бабами.

-- Надлежит законы и указы писать явно, чтоб их не перетолковать. Правды в людях мало, а коварства много. Под них такие же подкопы чинят, как и под фортецию.

-- Весьма имеют быть наставлены те, которые сами не знают.

-- Выше всех добродетелей рассуждение, ибо всякая добродетель без разума -- пуста.

-- За признание -- прощение, за утайку -- нет помилования. Лучше грех явный, нежели тайный.

-- Забывать службу ради женщины непростительно. Быть пленником любовницы хуже, нежели быть пленником на войне; у неприятеля скорее может быть свобода, а у женщины оковы долговременны.

-- Врачую тело свое водами, а подданных -- примерами. И в том и в другом исцеление вижу медленное.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 12/02/2014, изменен: 12/02/2014. 63k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 8 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА (из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Каменев Анатолий Иванович Владимир Святой - Власть на войне - Военная доктрина России

Каменев Анатолий Иванович
Владимир Святой - Власть на войне - Военная доктрина России