ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Вожатый и повелитель жизни смертных

Вожатый и повелитель жизни смертных - дух.

И если он путем доблести шагает к славе, он бодр, и могуч, и ясен без меры, и ничем не обязан судьбе, которая ни честности, ни воли, ни иных добрых качеств не способна ни дать, ни лишить.

Гай Саллюстий Крисп

ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА РОССИЙСКОГО

Мысли на будущее...

0x01 graphic

"Памятник Петру I на Сенатской площади в Санкт-Петербурге".

В.И.Суриков

Окончание кн. И.В.Соколовского

"Петр Великий как воспитатель и учитель народа" (Казань, 1873).

Педагогические понятия Петра как будто не были тверды, колебались.

Он придавал значение и ученью по охоте и в тоже время не прочь был заставить иных учиться самыми крутыми мерами.

Эти колебания имеют, мне кажется, своим источником то двойственное направление, которое стало замечаться в педагогических взглядах общества. С одной стороны, в большинстве общества господствуют старые "домостроевы" взгляды на воспитание. С другой стороны, пробираются в общество понятия о воспитании в другом роде.

Некоторые из русских побывали за границей; один из них, Матвеев, описывает, что его поразило между прочим: "в обращении с детьми (во Франции) нет ни малейшей косности, ни ожесточения от своих родителей, ни от учителей и от наказанья словесного паче, нежели от побоев, в прямой воле и смелости воспитываются".

Итальянец Каселс предлагал для посылки в Италию обучаться тамошним художествам выбрать "охочих" из молодых русских людей и определить к научению всякого "по своей склонности".

В проекта академии наук, принадлежащем, вероятно, Петру Курбатову, между прочим, сказано: "Надо ученикам или и студентам объявить, что ученье их не яко бы они тем обременены были силою, но почитали бы они сие за милость его и. в., и того ради не всякого надобно к сему допускать, но кто к сему склонность будет иметь".

Первого рода понятия остались господствующими.

Что Петр чаще склонялся на сторону принуждения, суровых наказаний, это объясняется отчасти и его нетерпеливым, раздражительным характером. Это свойство характера вредит в педагогической деятельности.

Петру же, как учителю народа, очень часто приходилось встречаться с равнодушием или упорством своих учеников, и он считал нужным прибегать к угрозам и наказаниям.

0x01 graphic

Солдаты Преображенского и Семеновского полков при Петре I.

Сказав вообще о прямых средствах обучения народа: об учителях и учебных пособиях, о важнейших вспомогательных средствах и мерах, а также и о понудительных, употреблявшихся Петром Великим для обучения своего народа, я перейду к более подробному изложению упомянутых средств и мер и применения их к русской жизни, причем, прежде всего, изложу обучение военному искусству и морскому делу, так как на этот предмете было больше обращено внимания Петром Великим по упомянутой выше особенной склонности государя к этого рода знаниям и по обстоятельствам политическим.

Первым началам военного искусства: строевой службе, ружейным приемам и стрельбе, -- что называлось еще экзерцицией, -- обучали всех, назначенных в военную службу.

Петр начал заботится об этом еще во времена потешных походов, призывая разного рода служивых людей "для учения ратному строю", под угрозой великой опалы без всякого милосердия за ослушание.

Впоследствии он в составленном им "воинском уставе" велел заботиться об обучении армейских солдат полковникам и всем штаб- и обер-офицерам; ротному писарю велено было в указанное время читать всей роте военные артикулы "для всегдашнего вразумления в должности солдатской", как сказано было в одном позднейшем указом.

Матросы также обучались первым военным приемам, хотя и меньше солдат.

"Командиры рот корабельных повинны матросов, когда они на берегу обретаются,... учить экзерциции солдатской с ружьем и гранатами два дни в неделе, ежели какая работа не помешает"; велено было также учить стрелять в цель.

В 1720 г. велено было недорослям с 10 лет, детям всяких чинов служилых людей (кроме шляхетских), -- офицерским, рейтарским, драгунским, солдатским, стрелецким и др. -- явиться на смотры по губерниям, где годных в службу из них велено было "приверстывать в гарнизонные полки в солдаты и обучать их непрестанно экзерциции".

Детей шляхетских, также дьячих и подьячих, с 1712 г. велено было целым рядом указов, принявших под конец грозный вид, высылать в Петербурге на смотре.

Большая часть этих недорослей предназначалась для военной службы и сначала должна была в качестве рядовых сухопутной или морской гвардии обучаться "фундаменту солдатского дела".

Так в июле 1712 г., вероятно, после майского смотра велено было 700 недорослей обучаться в Москве военному артикулу с жалованьем в месяце по 15 алтын с прибавкой провианта по полуосмине. Этими начальными сведениями и ограничивалось обученье большинства русской армии -- простых солдат.

Научившись разве еще от офицера молитве "Отче наш", да изредка грамоте и другим молитвам петровский солдат вступал в другую "трехвременную жестокую школу" походов, осад и битв со Шведами.

<...>

Но для армии и флота нужны были артиллеристы, инженеры и моряки, которые владели бы научными специально-военным образованием, а так как подобное образование требовало первоначального знакомства с арифметикой и геометрией, то, еще в 1700 г. была учреждена в Москве математическая школа, назначение которой, главным образом, состояло в том, чтобы подготовлять к занятиям военным искусством.

0x01 graphic

Врата учености Леонтий Магницкий

Учителями этой школы были англичане: Фарварсон, профессор абердинского университета, знавший русский языке, нововводитель арабских цифре в Россию, Гвин, Грейс и русский -- Магницкий.

Из писем Курбатова, под владением которого находилась эта школа, видно, что в 1703 г. в ней было до 200 учеников всяких чинов людей; большинство в это время учились арифметике, "человек с 10 учат радиксы и готовы совершенно в геометрии, только имеем нужду в лишении инструментов... а в геометрии без инструментов быти невозможно".

0x01 graphic

О характере занятий в математической школе можно отчасти судить по учебнику Магницкого.

По словам г. В., разбиравшего этот учебник, собственно арифметика в книге Магницкого сработана с большею полнотою сравнительно с другими частями:

-- "Он преимущественно старался указать те случаи, где можно счесть или измерить что-нибудь при пособии арифметики.

-- С этою целью он поместил в своей книге множество примеров или прикладов...

-- Метод изложения истин науки у Магницкого довольно ясный, но, по нашим понятиям, неудовлетворительный; автор учит только производить действия, не представляя причин, почему так, а не иначе делается".

<...>

После знакомства с математикой можно было приступать и к основательному изучение навигации, артиллерийского и инженерного искусств. Сначала обученье этому происходило при той же математической школе.

Виниус в письме от 1706 г. говорит, что он "школу математическую ради изучения русскому народу в науке инженерской, бомбардирской, пушкарской устроил".

Самое название школы -- "Школа математических и навигацких, т. е. мореходных хитростно искусств учения" показывает, что одной из главных целей ее было -- обучить молодых людей, познакомившихся с начальными сведениями по математике, искусству мореплаванья -- сделать из них моряков.

Впрочем, не все, познакомившиеся с русской грамотой и цифирной наукой, принимались за изучение навигации, а только дети "шляхетские". Эти дети были не только 12 -- 17 лет, но частенько и 20.

0x01 graphic

"Сценка из помещичьего быта"

-- "Русский барич 17 -- 18 лет, -- характеризует Веселого, -- считался неразумным младенцем и жил в своем поместье в самом бессознательном невежестве.

-- Капризам балованного дитяти нередко повиновалось окружающее, и ему, с самых пеленок, подобострастные нянюшки и дядьки вбивали в голову барскую спесь и презренье к труду и работе, как делу холопскому.

-- Некоторые из этих юношей, еще бывши у себя в деревне, хаживали на медведя, и естественно, кулачный бой считали одним из приятнейших препровождений времени; другие серьезно придерживались чарочки".

После знакомства с арифметикой, геометрией и тригонометрией, обращали особенное внимание на навигацию.

"Из астрономии проходили необходимые части морской астрономии и под именем "географии" разумели немногие сведения из географии математической... Тяжелая схоластическая система преподавания и новость русского научного языка до последней крайности затемняли самые простые вещи. Над теми предметами, которые теперь играючи можно передать 13-летнему мальчику не очень быстрых способностей, взрослый ученик навигацкой школы убивал несколько месяцев постоянного, усердного труда, и нередко в результате оказывалось, что большая часть его знаний состояла в изучении бесполезных фраз, пустых определений и множества научных фокусов, только для профанов кажущихся наукою. К этому надо прибавить, что в первые годы существования школы, англичане худо знали русский язык, и, следовательно, уроки их были мало понятны".

Кроме арифметики Магницкого, которая включала в себе и курс математики в приложении к мореплаванью, составлялись для навигаторов и другие учебники -- по тригонометрии, навигации; напечатаны также таблицы логарифмов и тригонометрических линий, таблицы склонения солнца, географические и морские карты.

0x01 graphic

"Сухарева башня.

В этом здании находилась "Школа математических и навигацких наук".

Впрочем, были и другие средства для образования юношей.

За большие проступки наказывали плетьми, а на знатных дворян, по царскому указу, налагали неты, -- штрафе за прогульные дни -- за 1 день по 5 р., за 2 -- 10, а за следующий 15 р., и таких штрафов раз накопилось до 8545 р.

Но

-- "строгий, часто даже грозный царь, в своей любимой школе, был как добрый отец (среди) своего семейства.

-- Здесь он уже видел первые плоды своей мысли, -- преобразования России: здесь начинали понимать его, и всегда, в свою заветную башню (школа была устроена в Сухаревой башне, в Москве) часто приходил он отдыхать от трудов беспрестанных, горьких столкновений с упрямством и предрассудками".

0x01 graphic

Сухарева башня, вид со Сретенки,

1900-е годы

<...>

Образование по другим специально-военным наукам давалось, главным образом, вне школы математических и навигацких наук.

Так в 1712 г. государь велел Сенату отдать 20 молодых дворян в артиллерийскую науку артиллерии генерал-майору Гинтеру. В 1717 г. велено было цейхмейстеру Отто "учить простых ребят артиллерии столько, сколько простому командиру надлежит, числом 500 или 300 человек; обучать оных зимою, а летом быть во флоте".

Впоследствии же вообще на всякого цейхмейстера возложена была морским регламентом обязанность обучать лучших и охочих людей из пушкарей не меньше 150 артиллерийскому делу с основания, так чтобы они годились не только в унтер- но и в обер-офицеры артиллерии.

Наконец, именным указом 13 марта 1721 г. учреждалась артиллерийская школа: "выбрать из артиллерии учеников (30) и обучать их при санкт-петербургском лабораторном доме всему, касающемуся до артиллерии, а также арифметике, геометрии и тригонометрии".

Иногда русские артиллеристы, -- "бомбардиры" обучались своему искусству заграницей.

Так, уезжая в 1697 г., из Кенигсберга, Петр оставил там для изучения артиллерии 4-х бомбардиров; царевич имеритинский учился бомбардирству в Гааге.

В числе отправленных в 1699 г. заграницу был рядовой бомбардир, впоследствии суровый управитель военно-учебных заведений, Скорняков-Писарев.

В каких близких отношениях стояли иногда эти учащиеся к государю, показывают отрывки из уцелевшего письма одного бомбардира Корчмина к "Петру Михайлову": "Мы со Степкою Бужениновым, благодаря Богу, по 20 марта выучили фейерверки и всю артиллерию; ныне учим тригонометрию. Мастер наш (лейтенант артиллерии), -- человек добрый, знает много и нам указывает хорошо; только нам в том не полюбился, что просит с нас за ученье денег, а без платы перестал было и учить: просит с человека, хотя по 100 талерей. Пожалуй, батка наше, прикажи об мастере ведомость учинить. Изволишь писать, чтобы я уведомил как Степан (т. е. Буженинов) не учась грамоте, геометрию выучил, и я про то не ведаю: Бог и слепцы просвещает".

Элементарным учебником по артиллерии могла служить книга Бринка: "Описание артиллерии", предназначавшаяся автором для молодых людей, желающих изучать артиллерию, а также могла быть, по отзыву Виниуса, "потребна артиллерийским служителям".

0x01 graphic

Для обучения инженерному искусству в начале 1712 г. Петр велел основать в Москве инженерную школу на 100 или 150 человек (две трети -- из дворянских детей).

Успели однако набрать только 23 человека, и в конце 1713 г. является опять новый указ, -- "Набрать в военной канцелярии изо всяких чинов людей, также из царедворцовых детей, за которыми есть до 50 дворов, семьдесят семь человек, чтобы всех в школе было не менее ста".

Учить их велено было сначала арифметике, а когда окончат ее, геометрии, сколько до инженерства надлежит, а потом уже отдавать их инженеру учить фортификации. Главное наблюдение за этим делом поручено было полковнику инженеру Декулону.

Жалованье учителю, ученикам и другие расходы простиралась до 3.038 рублей.

Через шесть-семь лет после основания школы в 1719 г. из семидесяти четырех учеников ее велено было учинить инженерную роту под ведением того же Декулона, оставив при них и инженера и инструменты. На их место вновь набраны были 100 человек, также переведенные в 1724 г. в инженерную роту. Жалованье ученикам этой роты отпускалось сообразно с их успехами в изучаемом искусстве.

Руководством при занятиях, вероятно, служила книга Штурма "Архитектура воинская", изложенная в форме разговора учителя с учеником. Во время войны за испанское наследство несколько русских училось инженерному искусству под надзором знаменитого в свое время инженера Кегорна (голландский Вобан).

Из писем араба Абрама видно, что и он учился инженерской науке во Франции, во вновь открытой там школе; ему, как и еще некоторым русским, назначено было 240 французских ефимков на содержание, но учащиеся не могли прожить на эти деньги, так как каждый на эту сумму, должен был и содержать себя, и платить за ученье. К тому же это жалованье высылалось неаккуратно, притом векселями, упавшими в цене.

Абрам писал, что ему с товарищами грозит опасность умереть с голоду, что они были принуждены отказать учившим их мастерам за недостатком денег и кредита.

<...>

0x01 graphic

Гардемарин 1724 г. Кадет 1752 г.

Давать по возможности высшее военное образование, преимущественно, впрочем, в науках, касающихся морского дела, было главным назначением высшего петровского военно-учебного заведения -- морской академии.

Инструкция, данная ей 1-го октября 1715 года, дает нам понятие о внутреннем строе этого учреждения.

Академия находилась под ведением адмирала, но непосредственным начальником ее был директор академии. От него зависали профессора, за преподаванием которых он должен был наблюдать и для этого ежедневно находиться в залах академии, или классах, и особенно ученики.

Смотря за прилежанием последних и принимая донесения о поведении их от полицейской власти академии, офицера над караульными, -- директор мог наказывать учащихся. Но это право было особенно тягостно потому, что инструкция, т.е. закон, стараясь за всякий проступок со стороны учащегося непременно определить наказание, в тоже время не определяла степень этого наказания для отдельного случая.

Отсюда вытекала возможность почти безграничного произвола, тем более что в защиту учащегося не было ни одной статьи в инструкции.

Закон не допускал даже пассивного сопротивления -- выхода из заведения.

Учителя, хоть и находились "под наказанием", но, конечно, не в такой степени.

Предметами ученья были назначены следующие: арифметика, геометрия, навигация, артиллерия, полевая фортификация, география, фехт или приемы ружья и воинское обучение с мушкетами.

Всему этому должно было обучать совершенно. Долговременной же фортификации, а также корабельным членам, должно было учиться так, чтобы только знали, что для чего делается, а рисовать и на рапирах, сколько возможно. Наконец, некоторых велено было учить астрономии.

Осталось известие, что велено было в академии обучать 30 человек геодезии, т.е., "таким образом, в географических действах обучить, чтоб в каждую провинцию по 2 человека для снимания оной отправлены быть могли". Учебники для разных специально-военных школ могли быть введенными и в академии; остается упомянуть только об учебниках по географии, которую здесь проходили "совершенно".

До 1718 г. у нас существовало только одно печатное краткое руководство по этому предмету, изданное в 1710 г.: "География или краткое земного круга описание", где на 106 страницах ... кроме общих определений описаны части света и многие государства.

Гораздо полнее "География генеральная" Варения, пользовавшаяся тогда известностью и напечатанная на русском языке в 1718 г. В ней автор обращает особенное внимание не на политическую географию, а на описание частей земли и океана, местоположение стран, климатические явления, обычаи разных народов.

Хотя эта книга и назначалась для учащихся, однако переводчик ее Поликарпов находил ее многотрудной и премудрой. Только в 1719 г. была переведена география Гюбнера, известного в свое время за талантливого составителя учебников, из которых учащиеся легко понимали и усваивали научные сведения.

Ученье начиналось утром.

В 7, а летом в 6 часов морская гвардия (комплект для морской академии был назначен в 300 учащихся) должна была собираться в залы академии "под наказанием".

Наказание грозило и тому, кто в назначенной зале не будет присутствовать на молитве о потребной милости от Бога, о здравии его ц. в. и о благополучии его оружия.

После молитвы должен был "со всяким почтением и со всевозможною учтивостью сесть каждый по местам без всякой конфузии, недосадя друг другу, под наказанием. Когда учителя и профессоры учить будут, то ученики должны принимать все представления их и иметь надлежащее почтение под наказанием, никакого крику, ни шуму не чинить, ниже время провождать разговором с другими".

При этом Петр прибавил собственноручно написанное приказание:

-- "для унятия крика и бесчинства выбрать из гвардии отставных добрых солдат и быть им по человеку во всякой камере во время ученья, и иметь хлыст в руках;

-- и буде кто из учеников станет бесчинствовать, оным бить, не смотря, какой бы он фамилии не был, под жестоким наказанием, кто поманит".

Но за поведением морской гвардии зорко смотрели и не во время одних занятий.

Ежедневно велено было расставлять у назначенных дверей караульных.

Команда над ними поручалась офицеру, на которого возложена была обязанность надсматривать не только за часовыми, находятся ли они на своих местах, но и за жившими в академии гвардейцами-учениками, чтобы не было пьянства, божбы, ниже богохуления, чинить рунд над гвардиею каждый час днем и ночью; после того, как пробьют тапту, отправлять патрули на двор академии и вокруг ее, чтобы арестовать и посадить в караульню тех, которые окажутся вне заведения.

После тапты гвардейцы не должны отлучаться ни из камер своих, ни ночевать в камерах других. В другое же время всем из морской гвардии позволялось отлучаться только за необходимыми причинами и не иначе, как только с позволения директора академии, а из города только с разрешения адмирала.

Если же бы кто захотел самовольно отстать от академии, -- тот отдается под военный суд и судится, как дезертир.

Обширная власть директора, неопределенная точными границами и бесправие учащихся вели к произволу и возможность частого повторения поступков в роде того, который вызвал жалобу навигатора Угримова, подавшего царю челобитную, что директор С. Илер бил его по щекам и палкою при всей школе.

Тяжесть положения, увеличивавшаяся от господствовавшей и днем, и ночью военной дисциплины доводила учеников до того, что они массами бежали из академии

В 1723 г., когда академией заведовал Скорняков-Писарев, известный своей строгостью и неуживчивостью, из 400 воспитанников 116 были в бегах.

Приобретенные в школах теоретические знания навигаторы или, как их еще называли, гардемарины, пополняли и прилагали к практике обученьем во флоте на море и в порту на верфи, на которой обучалось, ежегодно переменяясь, по 20 гардемаринов.

Заведование этим делом поручалось (на море) капитану корабля и (в порту) командиру над портом и особым офицерам, поставленным над гардемаринами.

Их обязанности так объясняются законом:

-- "Крепко радеть об их (гардемаринов) обученьи", обучать их определенным наукам и вообще "крепко над ними смотреть и наказывать", -- в таком же порядка "содержать, учить и наказывать, яко лейб-гвардию, без всякого изъятия".

Ежели недобро будут обучать, говорится про офицеров, над гардемаринами, или в чем их манить, должны дать ответ, "под штрафами и наказаниями".

Относительно капитана, сказано, что если он в обучении "леностно поступит, тяжкий ответ будет иметь... а ежели в другой раз то учинит, то наказан за оное будет вычетом жалованья или лишением чина".

Наконец, капитан и офицеры должны были представлять ведомости об обхождении гардемаринов, или, как пояснено в другом месте, роспись, где означить "поведение всякого, поступок в их обучении и прилежность в науке".

Таким образом, угрожаемые свыше лишениями и наказаниями за нерадение упомянутые начальники снабжены были относительно своих учеников правами: учить известным предметам (некоторым предметам обучали мастеровые), следить за нравственностью, оценивать успехи, прилежание и поведение с правом наказывать и представлять отзывы.

<...>

0x01 graphic

Кроме изучения искусства мореплаванья дома, русские учились ему и заграницей. В предисловии к морскому регламенту сказано, что Петр "многое число благородных, послал в Голландию и иные государства учиться архитектуре и управления корабельного".

Трудно с точностью определить, как велико было это "многое число благородных".

Известно, что в 1697 г. послано было 50 стольников и спальников; в промежуток времени между 1713 -- 1715 гг. только в Голландии было в навигацкой науке 22 человека из самых знатных фамилий.

В 1717 г. было послано 47 навигаторов, "дворянских детей". Кроме Голландии посылали учиться в Италию, Англию, Францию, Испанию.

Предметы занятий, главным образом, вращались около наук и искусств, необходимых для морского дела, хотя все-таки не всегда были одинаковы.

Так инструкция, данная Толстому, обязывала

-- знать чертежи или карты, компасы и прочие признаки морские;

-- 2) владеть судном, как в бою так и в простом шествии, и знать все снасти и инструменты, к тому принадлежащие: паруса, веревки, а на которгах и на иных судах весла и пр.

-- 3) сколько возможно, искать того, чтоб быть на море во время боя, а кому и не случится, и то с прилежанием того искать, как в то время поступать.

-- 4) Ежели кто захочет впредь получить милость большую, по возвращении своем научился бы знать; как делать те суда, на которых они искушение свое примут.

Подобным практическим знакомством с морским делом не всегда ограничивалось изученье его. Многие знакомились с научной стороной и изучали другие искусства.

Так Неплюев после практического знакомства с наукой галерного плавания и после участия в битвах с Турками учился в кадикской академии: "артикулу солдатскому, повседневно математике, повседневно артиллерийскому искусству, на шпагах биться, танцевать".

Семь русских гардемаринов в Тулоне учились, кроме сейчас упомянутых наук, инженерству, "рисовать мачтабы", кораблестроению, боцманству, на лошадях ездить. Князь Иван Андр. Щербатов писал про себя в 1719 г., что он, кроме того, что всеми силами старался быть в практике на военных английских кораблях, научился еще отчасти арифметике, геометрии, тригонометрии, астрономии и навигации.

Наконец, всем учащимся необходимо было ознакомиться с языком тех земель, в которых они учились или, по крайней мере, с латинским.

<...>

Выучившихся вышеупомянутым наукам навигаторов назначали офицерами во флоте. Но и тут ученье не должно было оканчиваться, "ибо в том несть зазрения офицерам, что они имеют экзерциции в своих науках". В морском регламенте сказано: "Когда лейтенант и унтер-лейтенант обретаются в порту, то они повинны ходить в школы, как командир над портом определит и быть при ученьи, которое тамо отправляется для обучения офицерского".

В заключение я скажу несколько слов вообще об отношениях, в какие был поставлен законом учащийся военному искусству относительно учителей; так как и этим обусловливается успешный ход обученья.

В учителях военного ведомства заметны особого рода черты.

Здесь почти всякий, выучившийся больше других хоть на столько, чтобы получить звание офицера, обязан был учить других, не смотря на то, имеет ли педагогические способности, а главное расположение к делу, которое на него возложили. Отсюда являлась возможность появления учителей -- по не воле.

Понятно, с какой ревностью и любовью должны были они относиться к обученью и ученикам. Кроме того почти всякий учащей поставлен был в отношении учащегося не только как учитель к ученику, но вместе еще как военный начальник-командир к подчиненному.

Закон же гласит: "Начальнику принадлежать повелевать, а подчиненному слушаться".

Тот, кто будет непристойно рассуждать об указах от начальника, наказывается.

Кто будет жаловаться при военных людях или где публично на неисправную выдачу жалованья, наказывается, как возмутитель без всякой милости.

Кто преслушает повеление начальника с умыслом или других научать будет, оный имеет всемирно живота лишен быть.

Не говоря уже о праве начальников наказывать, военный закон слабо относился иногда и к жестокостям начальника относительно подчиненного.

Так, если кто из офицеров во время какой нужной работы ударит подчиненного своего какой-нибудь тяжкой вещью (деревом, веревкой) по неопасному месту до смерти, и если он не имел на подчиненного злобы, это не почитается за убийство, "понеже оное не за свою прихоть учинил, но наказание имеет быть отставлением от чина на время или вычетом жалованья, по вине смотря, за оное дерзновение, что тяжкою вещью, а не обыкновенною бил".

И.В.Соколовский

Петр Великий как воспитатель и учитель народа. -

Казань, 1873.

Слушай, дорогой, "Баян":

0x01 graphic

"Баян" --

древнерусский певец и сказитель, "песнотворец", персонаж Слова о полку Игореве

В. М. Васнецов, 1910

5-я часть Реглам. морского. ПСЗ, N 3937.

ПСЗ, N 3631.

ПСЗ, NN 2492, 2497, 2652, 2679, 2751, 2988, 3631, 3803, 3816, 3859.

ПСЗ, N 2554.

ПСЗ, N 3006.

Правильнее: де-Кулон.

ПСЗ, NN 2367, 2739, 4567.

ПСЗ, N 2937.

ПСЗ, N 3271, 3937.

ПСЗ, N 2937, Инструкция Морской академии.

ПСЗ, NN 3485, 3937.

ПСЗ, NN 2999, 3058, 3067.

ПСЗ, N 3937, часть II, гл. VIII, 1 п.

ПСЗ, N 3485.

0x01 graphic

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 21/07/2013, изменен: 21/07/2013. 35k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 12 штук.	Ваша оценка:

Каменев Анатолий Иванович Вожатый и повелитель жизни смертных - дух.

Каменев Анатолий Иванович
Вожатый и повелитель жизни смертных - дух.