ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева

Каменев Анатолий Иванович
Выезд "на картечь"

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Отход пехоты носил очень тяжелый характер... Оставленных на поле боя раненых и выбившихся из сил постигла страшная смерть. Красные проявляли нечеловеческую жестокость, выкалывали глаза, вырезали члены и сжигали (потом) раненых на кострах..." (Деникин)


ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

   0x01 graphic
   Сохранить,
   дабы приумножить военную мудрость
   "Бездна неизреченного"...
  
   Мое кредо:
   http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html
  
   Готов передать в дар офицерам (воинской части, ВВУЗам, конкретным людям) часть моих трудов, из авторской "Энциклопедией русского офицера" .
  
  

0x01 graphic

  

"У ворот монастыря" 1875г.

Художник Саврасов Алексей Кондратьевич (1830-1897)

  

А. Деникин

  

ВЫЕЗД "НА КАРТЕЧЬ"

(Фрагменты из книги "Очерки русской смуты")

  
  

Бои на путях к Екатеринодару. Кореновская

  
   Для овладения Екатеринодаром направлена была большая часть армии. Дивизии Казановича и Дроздовского (1-я и 3-я) -- вдоль Тихорецкой линии; Эрдели (1-я конная) -- севернее, параллельно им, к Черноморской линии для удара по городу с севера; Покровский (1-я Кубанская дивизия) -- с севера на Тимашевскую и далее в тыл Екатеринодарской группе большевиков. Боровский (2-я дивизия) должен был частью своих сил наступать вдоль Кавказской железнодорожной линии для обеспечения главного направления и для демонстрации. Для обеспечения тыла в Кореновской был оставлен пластунский батальон с двумя орудиями.
  
   14 июля я с Романовским был в центральной группе, в станице Пластуновской, установил окончательно детали наступления и напутствовал каждую дивизию пожеланием, чтобы она "первою вошла в Екатеринодар". Этот прием боевого соревнования как нельзя более соответствовал общему настроению -- все рвались к Екатеринодару.
  
   К вечеру того же дня Дроздовский маневром окружения взял станцию Динскую, захватив 3 орудия, 600 пленных и большую добычу; южнее Казанович занял с боя монастырь (Покровская община).
   Поздно ночью я вернулся в Тихорецкую. Штаб армии на другой день должен был перейти в Кореновскую.
  
   Но утром 15-го связь с центральными колоннами была порвана. По железнодорожному телефону мы получили донесение, что станция Кореновская была атакована крупными силами противника и взята им; гарнизон наш частью уничтожен, частью попал в плен.
   Большевистские войска с занятием Кореновской оказались в тылу центральной нашей группы, разъединили ее от конницы Эрдели и штаба армии и создали непосредственную угрозу Тихорецкому узлу, для обороны которого оставались лишь 1-2 формирующиеся батальона, 1-2 сотни и мой конвой.
   Положение создалось грозное.
  
   Я приказал немедленно отозвать из Ставрополя полк с батареей для нанесения совместно с бронепоездами удара по Кореновской с северо-востока, тогда как центральная группа будет наносить его, очевидно, с юго-запада; послал Покровскому приказание -- минуя всякие препятствия и чего бы это ни стоило атаковать Тимашевский узел и выйти в тыл Сорокину; Эрдели -- ударить на Кореновскую с севера.
   В центральную колонну штаб послал на аэроплане сообщение о направленной помощи; летчик должен был спуститься в районе Пластуновской с риском попасть в руки неприятеля...
   Прошли томительные сутки...
  
   Сведения разведки о движении большевиков из Тимашевской на Екатеринодар имели некоторые основания: туда текли обозы, беженцы, дезертиры, мелкие отряды, отколовшиеся от Сорокина. Главные силы оставались, однако, в районе Тимашевской, приводились в порядок, пополнялись по пути мобилизованными. Силы эти насчитывали, как оказалось, не менее 25-30 тысяч.
   На основании согласных показаний пленных Сорокин принял решение: выставив против Покровского заслон из лучшей своей дивизии, которая должна была впоследствии отступать на Тамань и Новороссийск, самому пробиться через Кореновскую на Усть-Лабу с целью уйти за Кубань. Вероятно, только впоследствии легкость овладения Кореновской и создавшаяся благоприятная обстановка побудили его использовать свое положение и попытаться разбить Добровольческую армию. Во всяком случае, весь план свидетельствует о большой смелости и искусстве. Не знаю чьих -- Сорокина или его штаба. Но если вообще идейное руководство в стратегии и тактике за время северокавказской войны принадлежало самому Сорокину, то в лице фельдшера-самородка Советская Россия потеряла крупного военачальника...
  
   14-го Сорокин перешел в наступление на широком фронте, направляя главные силы на Кореновскую. В этот день он, отбросив конницу Эрдели, вышел на линию Переяславская-Ново-Корсунская-Сергиевская, а 15-го взял Кореновскую.
  
   Ввиду неясных слухов о появлении противника у Сергиевской и Дядьковской, полученных к вечеру 14-го, послана была туда новая разведка, а колонны Казановича и Дроздовского были придержаны у Динской.
  
   Когда утром 15-го колонны оказались отрезанными от Тихорецкой, Казанович и Дроздовский, по взаимному соглашению, оставив арьергард с бронепоездом у Динской, двинулись на Кореновскую с целью атаковать ее. Марковцы Казановича -- в поезде, дроздовцы -- на подводах, 2-й конный полк был направлен на станцию Раздольная для атаки Кореновской с юго-востока.
  
   С рассветом Казанович, имея всего два батальона марковцев с артиллерией и бронепоездом, атаковал большевиков в направлении станции (Станичная), не дождавшись подхода Дроздовского, и потерпел неудачу: батальоны его залегли, отбиваясь огнем от наступавшей пехоты противника, от атаковавшей большевистской конницы.
   В 8 утра войска Дроздовского развернулись севернее железной дороги, направляясь на станицу с запада, и бой под Кореновской, тылом к Екатеринодару, продолжался с новым напряжением в течение всего дня.
  
   Войска Сорокина оказались здесь в значительно превосходных силах и отменного боевого качества. Артиллерия его выпускала огромное количество снарядов.
  
   Напрасны были многократные атаки наших дивизий, выезды "на картечь" батарей, личный пример начальников: Дроздовского, под непрерывным огнем ободрявшего свои войска, Казановича, выезжавшего в цепи противника на броневике в горячие минуты боя, Тимановского, водившего лично в атаку батальон марковцев для спасения положения...
  
   Дивизии наши понесли тяжелые потери, были смяты и к вечеру отошли, преследуемые противником, за ручей Кирпели к станице Платнировской. "Отход пехоты, имевшей на своем пути болотистую речку, -- говорится в описании действий Дроздовской дивизии, -- носил очень тяжелый характер... Были случаи самоубийства добровольцев, от изнеможения не имевших возможности (уйти) от противника и боявшихся попасть в его руки. Оставленных на поле боя раненых и выбившихся из сил постигла страшная смерть. Красные проявляли нечеловеческую жестокость, выкалывали глаза, вырезали члены и сжигали (потом) раненых на кострах..."
  
   Дивизии остановились на ночь на позиции за ручьем.
   Части стали подсчитывать свои поредевшие ряды и почти израсходованные боевые припасы, приводились в порядок. На совещании, состоявшемся в эту ночь в штабе 3-й дивизии, обстановка рисовалась в крайне мрачном свете.
   Казанович так описывает это совещание: "Дроздовский объявил, что считает создавшееся положение критическим и единственный путь спасения видит в том, чтобы, пользуясь темнотой, отступить в восточном направлении и искать кружным путем соединения с командующим армией или Боровским... Что надо спасать части от уничтожения..."
   Казанович протестовал: "Такое отступление развяжет большевикам руки, они (возьмут) Тихорецкую, порвут всякую связь между отдельными частями армии... Операция будет сорвана... наше отступление поведет к поражению армии по частям. С другой стороны, нельзя себе представить, чтобы генерал Деникин оставался в бездействии -- очевидно, он направляет все, что ему удалось собрать, в тыл стоящим против нас большевикам".
   Казанович, наконец, заявил, что ввиду потери связи с командующим армией он, как старший, на основании полевого устава, вступает в командование группой и приказывает с рассветом возобновить наступление на Кореновскую...
  
   С утра 17-го были сделаны попытки наступления Марковским полком, но безуспешно. Противник в свою очередь перешел в наступление по всему фронту.
   С особенной силой большевики обрушились в направлении железной дороги на правый фланг дроздовцев (Солдатский полк) и на марковцев. Во многих местах окопы наши были захвачены, и в них шел жестокий штыковой бой. С большим трудом благодаря незначительным поддержкам храброго 2-го Офицерского полка и батарее доблестного подполковника Миончинского удалось восстановить положение.
   В атаках большевиков, невзирая на их исключительное упорство, добровольцы заметили однако какую-то необычайную нервозность.
   Большевики не просто атаковали -- они пробивались. ..
  
   В то время, когда силы добровольцев были уже на исходе, возле Платнировской спустился летчик штаба армии. Он сообщил так страстно желанную весть о приближении помощи со стороны Тихорецкой.
   Настроение войск сразу поднялось.
   Пополудни над Кореновской появились высокие разрывы шрапнелей. Это 1-й Кубанский полк с батареей и бронепоездом атаковал Кореновскую группу противника с тыла.
   Вскоре на всем поле между Кореновской и Платнировской добровольцы увидели ясную и знакомую им картину "конца", когда поле сразу оживает и по нему мечутся во все стороны повозки, всадники и пешие люди... 1-й Кубанский полк ворвался в Кореновскую; навстречу ему шел стремительно Марковский.
   Разбитый противник спешно уходил двумя волнами: одна, смяв правый фланг марковцев, бросилась на юг, на Раздольное, откуда ее встретил атакой 2-й конный полк; другая в сравнительном порядке текла на запад, провожаемая огнем артиллерии Дроздовского, и остановилась тыловыми частями верстах в двух-трех от Кореновской. Дроздовский под впечатлением вчерашнего дня не решился преследовать ее пехотой...
  
   Связь с Тихорецкой была восстановлена.
   Большевики понесли весьма тяжелые потери -- добровольцы пощады не давали. Но и Добровольческая армия была сильно обескровлена, 1-я и 3-я дивизии потеряли 25-30 процентов своего состава. В числе убитых были храбрейшие первопоходники-марковцы полковник Хованский, подполковник Плохинский, штаб-ротмистр Дударев и много других...
   Не один день потом в Тихорецкой провожал я в могилу прах своих старых соратников, со скорбью в душе и с больной неотвязчивой думой:
   -- Уходят, уходят... один за другим...
   Проклятая русская действительность!
  
   Что, если бы вместо того, чтобы уничтожать друг друга, все эти отряды Сорокина, Жлобы, Думенко и других, войдя в состав единой Добровольческой армии, повернули на север, обрушились на германские войска генерала фон Кнерцера, вторгнувшиеся в глубь России и отдаленные тысячами верст от своих баз...
  
   К утру 18-го войска Добровольческой армии на екатеринодарском направлении располагались следующим образом: на севере генерал Покровский, ведя весьма упорные бои, форсировал низовья Бейсуга и после уличного боя овладел Брюховецкой. Эрдели расположился главными силами в районе Березанской, одним полком занимая Батуринскую. 1-я дивизия Казановича была на походе к станице Выселки, выделив Марковский полк на станцию Бейсуг. Дроздовский оставался в районе Кореновской, имея авангард в Платнировской.
  
   В то время, когда происходили описанные выше события в южной группе Сорокина, северная продолжала наступление на восток, угрожая Березанской и Выселкам, 18-го большевики выбили Эрдели из Березанской и заняли станицу. В то же время другая их сильная колонна сосредоточилась у хутора Журавского, подойдя к вечеру к станице Выселки и открыв по ней артиллерийский огонь.
   Необходимо было покончить во что бы то ни стало с этой группой, вновь угрожающей железной дороге и нашим сообщениям. Я приказал Дроздовскому вести активную оборону Кореновской, а Казановичу, с подчинением ему, кроме 1-й дивизии, и конницы Эрдели, разбить Северную группу большевиков.
   Казанович 18-го производил перегруппировку сил и отражал наступление большевиков на Выселки всего одним батальоном...
  
   На другой день Кореновская группа большевиков с утра большими силами обрушилась вновь на колонну Дроздовского. Весь день шел бой, в течение которого большевики несколько раз врывались в Кореновскую с юга. Одновременно замечено было движение сильной колонны вдоль реки Малеваны, с запада на восток, в глубокий обход позиций 3-й дивизии. Войска Дроздовского проявляли большое упорство, но противник был также необыкновенно настойчив, шел в превосходных силах, а главное, взял уже в свои руки инициативу, приковав Дроздовского к Кореновской и заставив его перейти к пассивной обороне.
   Положение Кореновской стало безнадежным.
  
   Понеся серьезные потери, утомленный физически и морально, Дроздовский отдал приказ об отступлении. Начав с трудом вывод войск из боя еще засветло, он в течение ночи отошел на восток верст за 30, в станицу Бейсугскую, оторвавшись совершенно от противника. На другой день (20-го) он донес мне, что за минувшие бои дивизия сильно пострадала, в настоящее время не боеспособна и требует полного отдыха...
  
   Известие об отступлении 3-й дивизии пришло в штаб армии и к Казановичу только пополудни 20-го. Казанович между тем вел упорные атаки Березанской и Журавки. Первая была нами взята; но сопротивление Журавской группы противника разбивало все наши усилия. Войска Казановича, в особенности Марковский полк во главе с Тимановским, ходили многократно в атаку, несли тяжелые потери, но успеха не имели.
  
   21 июля Сорокин был назначен главнокомандующим красных войск Северного Кавказа, и это назначение, по-видимому, повлияло на упорство его войск.
   На Екатеринодарском фронте создалось для нас положение тягостной, томительной неопределенности. Только на севере обстановка несколько улучшилась: 20-го наша флотилия, организованная в Ейске, вошла на рейд Приморско-Ахтарской и высадила там небольшой десант, который занял станцию, а в то же время Покровский после упорного боя взял станицы Ново-Джерлиевскую, Роговскую и Ново-Корсунскую, охватив с севера Тимашевский железнодорожный узел.
  
   На 24 июля я вновь назначил общее наступление Екатеринодарской группы, привлекши и 3-ю дивизию: Дроздовскому приказано было, несмотря на переутомление дивизии, наступать на Кореновскую, в тыл Северной группе большевиков с целью облегчения задачи Казановича.
  
   Оставив большую половину своих сил для выполнения задачи пассивной -- прикрытия усть-лабинского направления, Дроздовский с остальными 24-го двинулся левым берегом реки Бейсужка; но атаковать Кореновскую, занятую, по его сведениям, крупными силами противника, не решился и заночевал на полпути в хуторе Бейсужек. Казанович атаковал опять, опять понес большой урон и безрезультатно.
  
   Между 1-й и 3-й дивизиями создавались натянутые отношения, основанные меньше всего на их боевых достоинствах: и начальники, и части могли поспорить в доблести... Но трудно было сочетать два характера -- безудержного Казановича и осторожного Дроздовского, две системы в тактике: у Казановича лобовые удары всеми силами, рассчитанные на доблесть добровольцев и впечатлительность большевиков; у Дроздовского -- медленное развертывание, введение в бой сил по частям, малыми "пакетами" для уменьшения потерь, которые от этого не раз становились еще тяжелее.
  
   Утром 25-го Дроздовский продолжал движение, изменив его направление: учитывая слабость своих сил, он отказался от глубокого обхода и решил выйти в ближайший тыл Журавской группе большевиков. Двинувшись на хутор Малеваный и овладев им в десятом часу утра, Дроздовский направил 1-й Солдатский полк в сторону Выселок, где вел бой генерал Казанович.
   Появление наших войск вызвало большую панику среди большевистских обозов.
   В течение 4-5 часов Дроздовский, прикрывшись со стороны Кореновской конницей, вел здесь двусторонний горячий бой: обойдя большевиков, он оказался сам обойденным противником, подошедшим к Малеваному с юго-запада от Кореновской. Сдерживая его с этой стороны артиллерийским огнем, Дроздовский лично с "солдатскими" ротами отражал атаки с северо-востока. Большевики, стоявшие против Выселок, повернули в его сторону. Сначала одна волна, которая была расстреляна и уничтожена в штыковом бою, потом вскоре и остальные силы, преследуемые с севера марковцами и 1-м конным полком. Последний в пылу увлечения, гоняясь по пятам за большевиками, налетел и на дроздовцев и, пока недоразумение разъяснилось, понес потери от их огня.
  
   Севернее между тем у Журавской 1-й Кубанский полк и конница Эрдели вновь с большим подъемом атаковали позицию противника с севера и северо-востока и, опрокинув большевиков, заняли станицу.
   К 4 часам все было кончено.
  
   Армия Сорокина, на этот раз понеся жестокое поражение, отступала на всем фронте, преследуемая и избиваемая конницей, броневиками, бронепоездами. К вечеру занята была с бою и Кореновская.
   Только в этот день (25-го) я приобрел вновь полную свободу действий и получил возможность продолжать выполнение своего основного плана.
  
  

Взятие Екатеринодара

  
   Армия Сорокина уходила с большой поспешностью главной массой в направлении на Екатеринодар, частью на Тимашевскую; там по-прежнему Таманская дивизия оказывала упорное сопротивление коннице Покровского и даже 28-го предприняла серьезное контрнаступление в направлении на Роговскую... На юге отдельная группа большевиков -- 4-6 тысяч с артиллерией и бронепоездами -- располагалась в районе Усть-Лабинской (постоянная переправа через Кубань), занимая станицы Воронежскую и Ладожскую и выдвинувшись передовыми частями к Раздольной и Кирпильской. Под прикрытием Екатеринодарской укрепленной позиции и Усть-Лабинской группы по мостам у Екатеринодара, Пашковской, Усть-Лабинской шло непрерывное движение обозов: советское командование перебрасывало свои тылы и коммуникации за реку Кубань...
  
   Невзирая на крайнее утомление войск непрерывными боями, я двинул армию для неотступного преследования противника: Эрдели и Казановича -- в направлении Екатеринодара с севера и северо-востока, Дроздовского -- против Усть-Лабы. Покровский по-прежнему имел задачей овладение Тимашевским узлом и Боровский -- содействие колонне Дроздовского продвижением части сил вниз по Кубани.
  
   27-го кубанская конница Эрдели вышла к Черноморской железной дороге у станицы Медведовской, а по Тихорецкой ветви блестящей конной атакой одного из кубанских полков овладела станицей Пластуновской. Дроздовский в этот день взял с бою Кирпильскую, а Корниловский полк -- станицу Ладожскую, причем захватили исправный неприятельский бронепоезд с 6 орудиями и 8 пулеметами.
  
   28-го, продвигаясь вдоль обеих железнодорожных линий, Эрдели занял Ново-Титоровскую и Динскую, подойдя на 20 верст к Екатеринодару. 29-го в районе Динской сосредоточилась и 1-я дивизия Казановича, причем бронепоезд ее подходил в тот день к разъезду Лорис, на полпути к Екатеринодару.
   Штаб армии перешел в Кореновскую, потом в Динскую.
   Задержка была за Усть-Лабой.
  
   28-го Дроздовский производил развертывание по линии реки Кирпили и на следующий день атаковал Усть-Лабу, одновременно выслав конный полк с полубатареей против Воронежской. 4-й Кубанский пластунский батальон ворвался на станцию и в станицу, но, не поддержанный главными силами, вскоре был выбит оттуда большевиками, подошедшими из Воронежской, отчасти с востока.
   В разыгравшемся здесь бою большевики, отрезанные от Екатеринодара, сами многократно атаковали с фланга боковыми отрядами главные силы Дроздовского, перешедшие к пассивной обороне, задержав их к северу от станицы; в то же время параллельно фронту шла непрерывная переброска за Кубань по усть-лабинскому мосту большевистских обозов и войск. Только к вечеру по инициативе частных начальников кубанские пластуны ворвались вновь на Усть-Лабу совместно с корниловскими ротами, наступавшими с востока. Арьергард противника, метавшийся между Воронежской и мостом, совместными действиями конницы Дроздовского был уничтожен, захвачены многочисленные еще обозы, орудия, пулеметы, боевые припасы; конница заняла Воронежскую.
  
   30-го дивизия Дроздовского отдыхала.
   Я послал приказание двигаться безотлагательно к Екатеринодару, оставив лишь небольшой отряд для прикрытия усть-лабинской переправы. В этот вечер и на следующий день Дроздовский пододвинулся к станице Старо-Корсунской, войдя в связь вправо с Казановичем.
   Таким образом, к 1 августа вся Екатеринодарская группа Добровольческой армии подошла на переход к Екатеринодару, окружив его кольцом с севера и востока.
  
   1-го предстоял штурм екатеринодарских позиций.
   Они тянулись от Кубани, опоясывая Пашковскую, разъезд Лорис, и далее к екатеринодарским "Садам", пересекая Черноморскую железнодорожную линию; непосредственно впереди города шла вторая непрерывная линия окопов. Местность кругом была совершенно ровная, покрытая садами и обширными полями кукурузы.
   1 августа после ожесточенного боя Покровский взял, наконец, Тимашевскую, и разбитый противник начал отходить в общем направлении на Новороссийск...
   В этот же день с раннего утра начались бои на всем Екатеринодарском фронте. Кубанцы Эрдели дошли до "Садов", сбивая передовые части противника, поддержанные бронепоездом; Казанович после горячего боя овладел разъездом Лорис и продвинулся вперед версты на две; Дроздовский потеснил противника к станице Пашковской и занял разъезд того же имени. В таком положении наши войска застала ночь, а наутро возобновился опять упорный бой.
  
   Я шел с войсками Казановича.
   Все поле боя было видно как на ладони; вдали виднелись знакомые очертания города... Четыре месяца тому назад армия уходила от него в неизвестное, раненная в сердце гибелью любимого вождя. Теперь она опять здесь, готовая к новому штурму...
  
   Шел непрерывный гул стрельбы. Быстро подвигался вперед 1-й Кубанский полк под сильным огнем; левее цепи Дроздовского катились безостановочно к Пашковской, на некоторое время скрылись в станице и потом появились опять, пройдя ее и гоня перед собой нестройные цепи противника... Проходит немного времени, и картина боя меняется: начинается движение в обратном направлении.
   Наши цепи отступают в беспорядке, и за ними текут густые волны большевиков, подоспевших из резерва; прошли уже Пашковскую, угрожая и левому флангу Казановича. Дроздовский, вызвав свои многочисленные резервы, останавливает с фронта наступление противника; я направляю батальон Кубанского стрелкового полка в тыл большевикам: скоро треск его пулеметов и ружей вызывает смятение в рядах большевиков.
   Волна их повернула вновь и откатилась к Екатеринодару.
  
   К вечеру Дроздовский занимал опять Пашковскую, заночевав в этом районе. Казанович продвинулся с боем до предместья.
   На фронте Эрдели, у Ново-Величковской, бригада кубанцев (запорожцы и уманцы) атаковала и уничтожила колонну, пробивавшуюся на соединение с Тимашевской группой большевиков. К концу дня Эрдели атаковал на широком фронте арьергарды противника с севера и запада от Екатеринодара и в девятом часу вечера ворвался в город.
  
   Утром 3-го наши колонны и штаб армии вступали в освобожденный Екатеринодар -- ликующий, восторженно встречавший добровольцев. Вступали с волнующим чувством в тот город, который за полгода борьбы в глазах Добровольческой армии перестал уже вызывать представление о политическом и стратегическом центре, приобретя какое-то особое мистическое значение.
  
   Еще на улицах Екатеринодара рвались снаряды, а из-за Кубани трещали пулеметы, но это были уже последние отзвуки отшумевшей над городом грозы. Войска Казановича овладели мостом и отбросили большевиков от берега.
   В храмах, на улицах, в домах, в человеческих душах был праздник -- светлый и радостный.
  
   Взятие Екатеринодара было вторым "роковым моментом", когда, по мнению многих -- не только правых, но и либеральных политических деятелей, добровольческое командование проявило "недопустимый либерализм", вместо того, чтобы "покончить с кубанской самостийностью", посадив на Кубани наказного атамана и создав себе таким образом спокойный, замиренный тыл.
  
   О последствиях такого образа действий можно судить только гадательно.
   Ни генерал Алексеев, ни я не могли начинать дела возрождения Кубани с ее глубоко расположенным к нам казачеством, с ее доблестными воинами, боровшимися в наших рядах, актом насилия. Была большая надежда на мирное сожительство. Но помимо принципиальной стороны вопроса, я утверждаю убежденно: тот, кто захотел бы устранить тогда насильственно кубанскую власть, вынужден был бы применять в крае систему чисто большевистского террора против самостийников и попал бы в полнейшую зависимость от кубанских военных начальников.
  
   Когда был взят Екатеринодар, я послал кубанскому атаману полковнику Филимонову в Тихорецкую телеграфное извещение об этом событии и письмо следующего содержания:
   "Милостивый государь
   Александр Петрович!
   Трудами и кровью воинов Добровольческой армии освобождена почти вся Кубань.
   Область, с которой нас связывают крепкими узами беспримерный Кубанский поход, смерть вождя и сотни рассеянных по кубанским степям братских могил, где рядом с кубанскими казаками покоятся вечным сном добровольцы, собравшиеся со всех концов России.
   Армия всем сердцем разделяет радость Кубани.
   Я уверен, что Краевая Рада, которая должна собраться в кратчайший срок, найдет в себе разум, мужество и силы залечить глубокие раны во всех проявлениях народной жизни, нанесенные ей изуверством разнузданной черни. Создаст единоличную твердую власть, состоящую в тесной связи с Добровольческой армией. Не порвет сыновней зависимости от Единой, Великой России. Не станет ломать основное законодательство, подлежащее коренному пересмотру в будущих всероссийских законодательных учреждениях. И не повторит социальные опыты, приведшие народ ко взаимной дикой вражде и обнищанию.
   Я не сомневаюсь, что на примере Добровольческой армии, где наряду с высокой доблестью одержала верх над "революционной свободой" красных банд воинская дисциплина, воспитаются новые полки Кубанского войска, забыв навсегда комитеты, митинги и все те преступные нововведения, которые погубили их и всю армию.
   Несомненно, только казачье и горское население области, ополчившееся против врагов и насильников и выдержавшее вместе с Добровольческой армией всю тяжесть борьбы, имеет право устраивать судьбы родного края. Но пусть при этом не будут обездолены иногородние: суровая кара палачам, милость заблудившимся темным людям и высокая справедливость в отношении массы безобидного населения, страдавшего так же, как и казаки, в темные дни бесправья.
   Добровольческая армия не кончила свой крестный путь. Отданная на поругание Советской власти Россия ждет избавления. Армия не сомневается, что казаки в рядах ее пойдут на новые подвиги в деле освобождения отчизны, краеугольный камень чему положен на Кубани и в Ставропольской губернии.
   Дай бог счастья Кубанскому краю, дорогому для всех нас по тем душевным переживаниям -- и тяжким и радостным -- которые связаны с безбрежными его степями, гостеприимными станицами и родными могилами.
   Уважающий Вас
   А. Деникин".
  
   Кубанское правительство просило меня повременить со въездом в Екатеринодар, чтобы оно могло прибыть туда ранее и подготовить "достойную встречу". Но в Екатеринодар втягивались добровольческие дивизии, на том берегу шел еще бой, и мне поневоле пришлось перевести свой штаб на екатеринодарский вокзал; только к вечеру не вытерпел -- проехал незаметно на автомобиле по знакомому городу, теперь неузнаваемому, загаженному, заплеванному большевиками, еще не вполне верившему счастью освобождения.
  
   Много позднее, к величайшему своему изумлению, в отчете о секретном заседании Законодательной Рады (28 февраля 1919 года) в числе многих тяжких вин, предъявленных Рябоволом командованию, я нашел следующую: "Когда после взятия Екатеринодара атаман и председатель Рады были с визитом у Алексеева (в Тихорецкой), тот определенно заявил, что атаман и правительство должны явиться в город первыми, как истинные хозяева; что всякие выработанные без этого условия церемониалы должны быть отметены. Но, конечно, этого не случилось..."
  
   Тонкие политики! Если бы я знал, что наш совместный въезд в "столицу" (4 августа) так огорчит ваше чувство суверенности, я отказался бы вовсе от торжеств. И притом никто не препятствовал ведь правительству и Раде войти в Екатеринодар хотя бы... с конницей Эрдели, атаковавшей город.
  
   Первые часы омрачились маленьким инцидентом: добровольцы принесли мне глубоко возмутивший их экземпляр воззвания, расклеенного по всем екатеринодарским улицам. Оно было подписано генералом Букретовым -- председателем тайной военной организации, проявившей признаки жизни только в момент вступления в город добровольцев. Начиналось оно следующими словами: "Долгожданные хозяева Кубани, казаки и с ними часть иногородцев, неся с собою справедливость и свободу, прибыли в столицу Кубани..."
   Добровольческая армия -- "часть иногородцев"! Так...
  
   Букретов пришел представиться и не был принят. Долго ждал на вокзале и, когда я вышел на перрон, подошел ко мне. Я сказал ему:
   -- Вы в своем воззвании отнеслись с таким неуважением к Добровольческой армии, что говорить мне с вами не пристало.
   Повернулся от него и ушел.
  
   Этот ничтожный по существу случай имел, однако, весьма важные последствия. Букретов затаил враждебное чувство.
   Пройдет с небольшим год... Кубанская Рада, весьма ревниво относившаяся всегда к чистоте казачьей крови своих атаманов, изменит конституцию края и вручит атаманскую булаву генералу Букретову...
   Человеку "чужому", не имевшему никаких заслуг в отношении кубанского казачества, состоявшему под следствием по обвинению во взяточничестве, по происхождению еврею, приписанному в полковничьем чине к казачьей станице, но зато... "несомненному врагу главнокомандующего"...
   Букретов приложит все усилия, чтобы углубить и ускорить разрыв между Кубанью и главным командованием, потом вероломно сдаст остатки Кубанской армии большевикам и исчезнет.
  
   4 августа на вокзале торжественно встречали в моем лице Добровольческую армию атаман, правительство, Рада и делегации.
   Потом все вместе поехали верхом на соборную площадь, где собрались духовенство, войска и несметная толпа народа. Под палящими лучами южного солнца шло благодарственное молебствие. И были моления те животворящей росой на испепеленные смутой души; примиряли с перенесенными терзаниями и углубляли веру в будущее -- страны многострадальной, измученного народа, самоотверженной армии... Это чувство написано было на лицах, оно поднимало в эти минуты людей над житейскими буднями и объединяло толпу, ряды добровольцев и собравшихся возле аналоя военачальников и правителей.
   Когда проходили после молебствия войска -- офицерские части, кубанская конница, черкесы -- все загорелые, тщательно прикрасившие ради торжественного случая свои изношенные, заплатанные одежды, их встречали повсюду любовно и трогательно.
   В приветственных речах на вокзале, потом в застольных в войсковом собрании кубанские правители -- Филимонов, Быч, Рябовол и другие -- превозносили заслуги Добровольческой армии и ее вождей и, главное, свидетельствовали -- в особенности устами атамана -- о своей преданности национальной идее. "Кубань отлично сознает, что она может быть счастливой только при условии единства матери -- России, -- говорил атаман. -- Поэтому, закончив борьбу за освобождение Кубани, казаки в рядах Добровольческой армии будут биться и за освобождение и возрождение Великой, Единой России..."
   Это было самое важное; остальное, казалось, все приложится.
  
   5-го приехал в Екатеринодар генерал Алексеев, встреченный торжественно и задушевно. Вновь состоялось молебствие и парад прибывшей неожиданно в Екатеринодар дивизии Покровского...
   Покровский привел несколько полков, хотя город был взят уже два дня тому назад, а Тимашевская группа большевиков уходила на Славянскую... "Полки измотались, -- говорил он, -- все равно необходима дневка. Но всеобщее желание кубанцев было пройти еще лишних 15-20 верст, чтобы увидеть свою столицу, своих вождей и себя показать..."
  
   В этот день кубанцы чествовали генерала Алексеева. Опять слышались горячие речи, полные признания заслуг армии, любви к Кубанскому краю и глубокого патриотизма по отношению к России...
   Я от души пожелал, "чтобы освобожденная Кубань не стала вновь ареной политической борьбы, а приступила как можно скорее к творческой созидательной работе..."
  

А.И. Деникин

Очерки русской смуты. -- Париж, 1921.

  
   См. далее...
  
   0x01 graphic
  
   Информация к размышлению
  
  
   Корабль дураков   46k   "Фрагмент" Политика. Размещен: 21/09/2015, изменен: 21/09/2015. 46k. Статистика.
   Корабль, как будто, шел к дну, и в моральных низах армии уже зловещим шепотом говорили о том, как его покинуть. Безумные люди! Огненными буквами записано в летописях имя ратоборца за поруганную русскую землю; его не вырвать грязными руками из памяти народной. (Деникин)
   Иллюстрации/приложения: 5 шт.
   На походе я узнал, что из станицы Елисаветинской не удалось вывезти всех раненых. Начальник обоза доложил, что окрестности были уже заняты противником, перевозочных средств одной Елисаветинской не хватало и пришлось оставить в ней 64 тяжело раненых из числа безнадежных и тех, которые безусловно не в состоянии были бы вынести предстоящие форсированные марши. С ранеными оставлены врач, сестры и денежные средства. Глубокой болью сжалось сердце. Я не знал тогда, где смерть вернее. Но чувствовал, что язык цифр и фактов для них не убедителен, что они -- обреченные -- имели нравственное право осудить ушедших... Обоз приказал сократить до минимума: изъять все лишние войсковые повозки; бросить лишние орудия, унеся затворы и испортив лафеты, так как для оставшихся 30 снарядов достаточно было и четырех орудий; беженцам оставить по повозке на 6 человек, остальные порубить. В голову обоза поставить лазарет.
  
  
   Русский Иерусалим   60k   "Фрагмент" Политика. Размещен: 20/09/2015, изменен: 20/09/2015. 60k. Статистика.
   Над тактическими принципами, требовавшими быстрого сосредоточения всех сил для решительного удара, восторжествовало чувство человечности - огромная моральная сила вождя, привлекающая к нему сердца воинов и, вместе с тем, иногда сковывающая размах стратегии и тактики. У нашей армии был свой маленький "Иерусалим". Пока еще не тот - заветный, далекий с золотыми маковками сорока сороков Божьих церквей... Но близкий России... (Деникин)
   Иллюстрации/приложения: 5 шт.
   Иерусалим Русский. Хорошее настроение царило и в обозном походном городке, по капризу судьбы вдруг выросшем на берегу Кубани вокруг маленького черкесского аула. Сотни повозок; пасущиеся возле, стреноженные лошади; пестрые лохмотья, разложенные для сушки на чуть пробивающейся траве под яркими еще холодными лучами весеннего солнца; дым и треск костров; разбросанные по всему полю группы людей, с нетерпением ждущих своей очереди для переправы и жадно ловящие вести с того берега. Словно во времена очень далекие -- табор крестоносцев -- безумцев или праведников, пришедших из-за гор и морей под стены святого города... И у нашей армии был свой маленький "Иерусалим". Пока еще не тот -- заветный, далекий с золотыми маковками сорока сороков Божьих церквей... Более близкий: -- Екатеринодар. Он влек необыкновенной притягательной силой. Даже люди с холодным умом, ясно взвешивавшие военно-политическое положение, не обольщавшиеся слишком радужными надеждами, поддавались невольно его гипнозу. А массы видели в нем конец своим мучениям, прочную почву под ногами и начало новой жизни. Почему -- в этом плохо разбирались, но верили, что так именно будет.
  
  
   Революционный солдат - это "расплавленная стихия"   60k   "Фрагмент" Политика Размещен: 25/08/2015, изменен: 25/08/2015. 61k. Статистика.
   Временная власть дала "декларации прав солдата": "в порядке революционном" она окончательно подорвала все устои старой армии. Как лавина, двигалась солдатская масса по железным, водным, грунтовым путям, топча, ломая, разрушая последние нервы бедной бездорожной Руси. Настал еще более страшный миг, которого не ожидал никто, - и ты предал Россию, ты всю Родину свою, тебя вскормившую, бросил под ноги врага! Ты, солдат, которого мы так любили и... все еще любим. (Деникин)
   Иллюстрации/приложения: 4 шт.
   Альбов. По окопам прошел поручик Альбов, командующий ротой. Он как-то неуверенно, просительно обращался к группам солдат: -- Товарищи, выходите скорей на работу. В три дня мы не вывели ни одного хода сообщений в передовую линию. Игравшие в карты даже не повернулись; кто-то вполголоса сказал "ладно". Читавший газету привстал и развязно доложил: -- Рота не хочет рыть, потому что это подготовка к наступлению, а комитет постановил... -- Послушайте, вы ни черта не понимаете, да и почему вы говорите за всю роту? Если даже ограничиться одной обороной, то ведь в случае тревоги мы пропадем: вся рота по одному ходу не успеет выйти в первую линию. Сказал и, махнув рукой, прошел дальше. Безнадежно. Каждый раз, когда он пытается говорить с ними подолгу и задушевно -- они слушают внимательно, любят с ним беседовать, и вообще, своя рота относится к нему по-своему хорошо. Но он чувствует, что между ним и ими стала какая-то глухая стена, о которую разбиваются все его добрые порывы. Он потерял дорогу к их душе, запутавшись в невылазных дебрях темноты, грубости и той волны недоверия и подозрительности, которая влилась в солдатскую среду. Не те слова, может быть, не умеет сказать? Как будто бы нет. Еще незадолго до войны, будучи студентом и увлекаясь народничеством, он бывал и в деревне, и на заводе и находил "настоящие" слова, всем доступные и понятные. А главное, какими словами заставишь людей идти на смерть, когда у них все чувства заслонило одно чувство -- самосохранения.
  
  
   Жить не по лжи   66k   "Фрагмент" Политика . Размещен: 07/06/2015, изменен: 07/06/2015. 67k. Статистика.
   "...Мы так безнадежно расчеловечились, что за сегодняшнюю скромную кормушку отдалим все принципы, душу свою, все усилия наших предков, все возможности для потомков - только бы не расстроить своего утлого существования". Информация к размышлению Феофана Затворника, И.Тургенева, И.Ильина, А. Солженицын, Н.Асеева, Н.Заболоцкого и др.
   Иллюстрации/приложения: 8 шт.
  
   Полезно прислушаться к мысли, отраженной в Библии, которая гласит следующее:
  
   Блажен муж, который не ходит на
   совет нечестивых и не стоит на пути
   грешных, и не сидит в собрании
   развратителей ...
  

0x01 graphic

  

Платон на фреске "Афинская школа"

  

СЛОВАРЬ БЛАГОРАЗУМИЯ ПЛАТОНА

  
   Безопасность -- предотвращение вреда.
   Бескорыстие -- должное отношение к наживе; долж­ное приумножение имущества и владение им.
   Беспечальностъ --способность не впадать в печаль.
   Бессмертие -- одушевленное бытие и вечное пребы­вание.
   Бесстрастие -- состояние неподвластности волне­ниям.
   Бесстыдство -- терпеливость души к бесчестью во имя выгоды.
   Благо -- причина благополучия живых существ; причина всего, что направлено само на себя; то, из чего проистекает все, долженствующее быть избранным.
   Благо -- то, что существует ради него самого.
   Благовременье -- лучшее время для обретения пользы; время, содействующее благу.
   Благомыслие (eyboylia) -- врожденная сила сужде­ния.
   Благоприятное время -- момент, в какой должно испытывать или совершать все, приносящее пользу.
   Благородство -- добродетель возвышенного нрава; восприимчивость души к словам и делам.
   Благочестивое -- почитание божества, ему угодное.
   Благочестие -- справедливое отношение к богам; добровольная склонность к служению богам; правиль­ное представление о почитании богов; знание того, как надо почитать богов.
   блаженство (eydaimonia) --благо, составляющееся из всех благ; самодовлеющая способность хорошо жить; совершенная добродетель; самодовлеющая полезность живого существа.
   Бог -- бессмертное существо, довлеющее себе в бла­женстве: он -- вечное бытие, причина рождения при­роды блага.
   Богатство -- имущество, достаточное для благопо­лучной жизни; изобилие средств, направленное на ук­репление счастья.
   Болтливость -- неразумная безудержность речи.
   Великодушие -- утонченное использование обстоя­тельств; величие души, соединенное с разумом.
   Величие (megaloprepeia) -- чувство собственного достоинства, основанное на особой возвышенности суж­дения.
   Вера (pistis) -- правильное восприятие вещей та­кими, какими они представляются самому человеку; постоянство нрава.
   Вечерняя заря -- конец дня.
   Вечное -- то, что существует во все времена: оно было раньше и не погибло ныне.
   Вклад, внесенный на хранение -- даяние, основан­ное на доверии.
   Владеющий собой -- тот, кто с помощью правиль­ного суждения одолевает противоборствующие части души.
   Власть -- опека (epitrope) закона.
   Внимание -- устремленность души к познанию.
   Внушение -- наставительное слово, основанное на убеждении; речь, произносимая для отвращения от про­ступка.
   Военный союз -- сообщество для войны.
   Воздержный -- обладающий умеренными страстями.
   Воздух -- элемент, все движения которого в про­странстве естественны.
   Воинское искусство -- опытность в войне.
   Воля -- целеустремленность, соединенная с пра­вильным рассуждением; благоразумное стремление согласно природе.
   Воспитание -- передача выучки.
   Время -- движение Солнца, мера пути.
   Выбор -- правильная проверка.
   Выгодное -- годящееся для блага.
   Выдержка (egcrateia) -- способность быть терпе­ливым в печали; следование правильному суждению; неодолимая сила истинного убеждения.
   Вялость -- избегание трудов.
   Гнев (thymos) -- резкая вспышка без рассуждения (logismos); возмущение порядка неразумной (alogistos) души.
   Город -- место обитания множества людей, подчи­няющихся общим постановлениям; масса людей, живу­щих по одному и тому же закону.
   Государственный муж (politicos) -- человек, сведу-ший в управлении государством.
   Государство -- общность множества людей, доста­точно сильная для процветания; узаконенное сообщест­во многих людей.
   Гражданская добродетель --- установление правиль­ного государственного устройства.
   Дар -- обмен любезностью.
   День -- путь Солнца от восхода к закату, свет, про­тивоположный ночи.
   Дерзость (hybris) -- несправедливость, ведущая к бесчестью.
   Деспотия -- справедливая неподотчетная власть.
   Добродетель -- наилучшее состояние [души], свой­ство смертного существа, достойное хвалы само по себе; предрасположенность считать благом то, чем обладаешь; справедливое отношение к законам; состояние, застав­ляющее крайне серьезно говорить о предмете беседы; состояние, направленное на благочиние.
   Доброжелательство [выбор] -- привязанность чело­века к человеку.
   Доказательство -- истинное рассуждение, основан­ное на умозаключениях; доказательное рассуждение на основе предвидения.
   Дружба -- единомыслие относительно прекрасного и справедливого; свободный выбор сходной жизни; согласованность мнений относительно свободного выбо­ра и действий; единомыслие относительно образа жизни; доброжелательное общение; соучастие в благих делах и в испытаниях.
   Дурные задатки -- врожденная порочность нрава и природный изъян; врожденный недуг.
   Душа -- то, что само себя движет, причина жизнен­ного движения существ.
   Дыхание -- движение воздуха вокруг Земли.
   Единодушие -- единство мнений у правителей и подчиненных по поводу того, как надо править и подчи­няться.
   Единомыслие -- одинаковое отношение ко всему существующему; созвучие мыслей и восприятий.
   Жертвоприношение -- принесение жертвы богу.
   Зависть -- огорчение по поводу благ, имеющихся у друзей в настоящем или бывших у них в прошлом.
   Закон -- государственное постановление большинст­ва, не ограниченное определенным временем.
   Закон -- решение спорных дел, осуществляемое властью.
   Законное -- упорядоченность закона, способная творить справедливость.
   Законность -- повиновение правильным законам.
   Законодатель -- творец законов, согласно которым должно управляться государство.
   Законодательное искусство -- умение создать хоро­шо организованное государство.
   Заря -- начало дня, первое сияние, исходящее от Солнца.
   Звук -- истечение из уст, вызванное размышлением.
   Звуковой элемент -- неделимый звук речи; перво­причина, в силу которой прочие звуки являются зву­ками.
   Здравомыслие (ennoia) -- стройность мысли.
   Злоба (orge) -- побуждение страстной части души к мести.
   Знание (episteme) -- восприятие души, в отношении которого рассудок (logos) бессилен; способность воспри­ятия какой-либо вещи или многих вещей, не подвласт­ная рассудку; истинное рассуждение (logos), непоко­лебимо закрепленное в разуме (dianoia).
   Зрение -- способность различать тела.
   Изобретательность -- настрой на достижение своей цели.
   Имя -- неделимая часть речи, истолковывающая обозначенное согласно его сущности, а также толкую­щая все то, что не имеет собственного названия.
   Искусство государственного правления -- знание прекрасного и полезного; творческое знание справед­ливости в государстве.
   Искусство прорицания -- умозрительное знание того, что происходит и может произойти со смертным существом.
   Калокагатия (calocagathia) -- способность избирать наилучшее.
   Кара -- лечение души, совершившей проступок.
   Клевета -- внесение разлада между друзьями с по­мощью слова.
   Кость -- мякоть мозга, уплотненная теплом.
   Кротость -- усмирение гневных порывов; симметрия частей души.
   Легкомыслие -- беззаботность души; бесстрастие и негневливость.
   Лесть -- отношение, направленное на удовольствие, но лишенное высшего блага; общительность, направ­ленная на удовольствие, но преступающая меру.
   Любовь (agapesis) -- совершенное признание.
   Мера -- середина между избытком и недостатком.
   Милость -- добровольное благодеяние; плата добром за добро; своевременная услуга.
   Миролюбие -- спокойствие перед лицом воинствен­ной враждебности.
   Мнение (doxa) -- восприятие, поддающееся воздей­ствию рассудка; стремление разума (logistice phora); мысль (dianoia), впадающая под влиянием рассужде­ния (logos) то в ложные представления, то в истинные.
   Молитва -- обращенная к богам просьба людей о бла­гах или о том, что представляется благом.
   Мудрое (sophron) -- украшение души.
   Мудрость -- беспредпосылочное знание; знание веч­ных вещей; умозрительное знание причины сущест­вующего.
   Мужество -- способность души не поддаваться стра­ху; воинская отвага; знание воинского дела; стойкость души перед лицом страха и опасности; смелость, по­лезная разуму; бесстрашие в ожидании смертного часа; охранительная способность к правильным умозаклю­чениям в опасности; сила, уравновешивающая опас­ность; сила, укрепляющая в доблести; умиротворен­ность души в отношении вещей, представляющихся на основе верного рассуждения ужасными и дерзновен­ными; избавление от смутных представлений относи­тельно опасности; воинская опытность; стойкость в ис­полнении закона.
   Мышление (noesis) -- первоначало знания.
   Наглость -- чрезмерная и неположенная отвага пе­ред лицом страхов.
   Награда -- воздаваемая добродетели почесть, к кото­рой стремятся ради нее самой.
   Надежда -- ожидание блага.
   Небо -- тело, охватывающее собой все чувственные вещи, кроме самого высшего воздуха.
   Невоздержность -- неудержимое влечение (вопре­ки правильному суждению) к тому, что мнится при­ятным.
   Невольное -- то, что совершается помимо разума (dianoia).
   Невосприимчивость -- медлительность в учении.
   Неистовство (mania) -- состояние, губительное для здравого восприятия.
   Несправедливость -- презрение к законам.
   Ночь -- тьма, противоположная дню, похищение Солнца.
   Нужда -- недостаток благ.
   Обучение -- способ попечения о душе.
   Одаренность -- быстрота в учении; врожденная доброкачественность; природная добродетель.
   Определение -- предложение (logos), состоящее из родового и отличительного признаков.
   Опытность (hexis) -- навык души, помогающий нам определять качества людей.
   Основоположение -- принцип, не требующий дока­зательств; итог рассуждения.
   Осторожность -- избегание зла; забота о безопас­ности.
   Отвага -- отсутствие ожидания зла; неустрашимость перед лицом наступившего зла.
   Очищение -- отделение худшего от лучшего.
   Ощущение (aisthesis) -- стремление души; движе­ние ума; сообщение, делаемое телом душе и направлен­ное к пользе людей: из него рождается в душе внеразум-ная (alogos) познавательная способность, исходящая от тела.
   Память -- способность души сберегать хранящуюся в ней истину.
   Первоначало (arche) -- первичная причина бытия.
   Победоносность -- сила, одолевающая в борьбе.
   Побеждать -- одолевать в споре.
   Погрешность -- действие, противоречащее правиль­ному рассуждению.
   Полдень -- время, в которое тени, отбрасываемые телами, достигают наименьшей длины.
   Полезное -- причина благоденствия; причина блага.
   Помощь -- препятствие для существующего или воз­можного зла.
   Понятливость --- одаренность души, помогающая быстрому восприятию.
   Порядок -- единообразие в устройстве всех взаимо­соотносящихся вещей; соразмерность во взаимоотноше­ниях; причина упорядоченности всех взаимосвязей [в познании].
   Порядочность -- искренность нрава, соединенная с правильным образом мыслей; честность характера.
   Порядочный человек -- абсолютно честный; тот, кто обладает собственной добродетелью.
   Постановление -- общественное решение, не огра­ниченное определенным временем.
   Потенция -- мощь в деле и слове; способность, обла­датель которой могуществен; природная сила.
   Потенция -- самодовлеющая творческая сила.
   Потрясение -- страх из-за ожидания беды.
   Почесть -- дарование благ, обретаемых путем до­блестных свершений; добрая слава, уготованная добро­детелью; форма величия; соблюдение доброй славы.
   Правдивость -- способность утверждения и отри­цания; знание истинного.
   Правление -- забота обо всем.
   Правый суд -- решение спора о справедливом и не­справедливом.
   Празднество -- время, священное согласно законам.
   Предусмотрительность -- готовность к определен­ным будущим событиям.
   Прекрасное -- благо.
   Пренебрежение к философии -- состояние человека, ненавидящего рассуждения.
   Произвольное -- то, что вызывает само себя; изби­раемое само собою под воздействием завершенной мыс­ли (dianoia).
   Проницательность'-- одаренность души, благодаря которой ее обладатель точно судит о том, что подобает каждому; острота ума.
   Прорицание -- знание, проясняющее дело без дока­зательства.
   Противоположность -- наибольшее расхождение, какое случается у однородных вещей в связи с каким-ли­бо видовым отличием.
   Разумность -- самодовлеющая творческая потенция, направленная к счастью человека; знание добра и зла; состояние, помогающее судить о том, что следует и чего не следует делать.
   Рассудительность (sophrosyne) -- воздержность ду­ши по отношению к естественно возникающим в ней вожделениям и к наслаждениям; слаженность и уравно­вешенность души в отношении естественных радостей и печалей; гармоничность души в деле руководства и подчинения; самодовлеющее действие в соответствии с природой; стройность души; логическая связность души в вопросах прекрасного и постыдного; способ­ность, благодаря которой тот, кто ею обладает, с осто­рожностью избирает что нужно.
   рение (dialectos), состоящее из имен и глаголов без напевности.
   Речение (dialectos) -- человеческий голос, воспроиз­водимый в письме, и некий общий толковательный знак, без напевности.
   Речь (logos) -- звук, воспроизводимый в письме и обозначающий каждую существующую вещь; гово-
   Родство -- родственные отношения.
   Самодовление (autarceia) -- совершенство в обла­дании благами; способность, благодаря которой ее обла­датели управляют сами собой.
   Свидетельство -- доказательство того, что неясно.
   Свобода -- власть над жизнью; независимость во всем; возможность жить по-своему; щедрость в исполь­зовании имущества и владении им.
   Свобода от страха -- состояние, позволяющее не бо­яться.
   Свободное -- повелевающее собой.
   Своевременность -- успешное использование момен­та, удобного для действий или испытаний.
   Священная чистота -- воздержание от погрешений в отношении богов; врожденная почтительность в служе­нии богу.
   Скромность -- добровольная уступка тому, что пред­ставляется наилучшим; упорядоченность движений тела.
   Слог -- воспроизводимый в письме член человечес­кой речи.
   Совестливость (aidos) -- добровольный отказ от дер­зости, явно справедливый и направленный к наилучше­му; добровольное восприятие наилучшего; стремление избежать справедливого порицания.
   Совет -- предшествующее действию другого чело­века указание относительно того, каким образом следует поступить.
   Совещание -- рассмотрение будущих событий, как они произойдут.
   Солнце -- небесный огонь, единственное, что может быть видимо одними и теми же [существами] от утрен­ней до вечерней зари; это -- звезда, зримая днем, су­щество вечное, одушевленное, величайшее.
   Сообразительность -- сила и ясность суждения о мыслимом предмете.
   Софист -- охотник за благородными и богатыми мо­лодыми людьми, состоящий у них на жалованье.
   Спасать --- оберегать кого-либо от вреда.
   Справедливость -- умиротворенность души в самой себе и упорядоченность частей души как друг по отно­шению к другу, так и в целом; распределительная спо­собность, уделяющая каждому свое по достоинству; способность, благодаря которой тот, кто ею обладает, предпочтительно избирает кажущееся ему справедли­вым; способность подчиняться в жизни закону; равенст­во в общежитии; способность повиноваться правильным законам,
   Становление -- движение к бытию, причастность к бытию, поступательный шаг к тому, чтобы быть.
   Старость -- убыль одушевленности, совершающаяся с течением времени.
   Страх -- душевное потрясение, вызванное ожида­нием беды.
   Стыд -- страх перед ожидаемым бесчестьем.
   Судьба -- путь от неведомого к неведомому и произ­вольная причина рокового деяния.
   Терпеливость (carteria) -- выносливость в печали во имя прекрасного; выносливость в трудах ради пре­красного.
   Тиран -- правитель, руководящий городом по своему разумению.
   Товарищество -- привычная дружба, бывающая среди ровесников.
   Тревога -- печальная мысль, не имеющая под со­бой разумного основания (logos).
   Трудолюбие -- способность завершить избранное дело; добровольная терпеливость; безупречная способ­ность к труду.
   Трусость -- препятствие для настойчивости.
   Умеренность -- середина между избытком и недос­татком, коя довлеет себе благодаря искусству.
   Усердие -- настойчивость в выборе образа действия.
   Философия -- постоянная жажда знания бытия; способность созерцания истины, какова она есть; усер­дие души, сопряженное с правильным рассуждением.
   Хвастовство -- притязание на благо или блага, кото­рыми не обладаешь.
   Хладнокровие -- умаление справедливости и поль­зы; умеренность при договоренностях; логическая упо­рядоченность души в отношении к прекрасному и по­стыдному.
   Хорошее настроение -- радость по поводу дел бла­горазумного человека.
   Хороший человек -- тот, кто способен платить дру­гому добром.
   Царь -- согласно законам, неограниченный власти­тель; распорядитель государственного устройства.
   Человек -- существо бескрылое, двуногое, с плос­кими ногтями; единственное из существ, восприимчи­вое к знанию, основанному на рассуждениях (logoi).
   Человеколюбие -- удобоуправляемое свойство ха­рактера любить человека; способность людей к доб­рым делам; благожелательное отношение; памятливость, направленная к благодеянию.
   Честолюбие -- душевное состояние расточитель­ности, ведущей ко всевозможным неразумным расхо­дам.
   Элемент -- то, что объединяет и разъединяет все сложное.
  

0x01 graphic

  

Встреча иконы. 1878.

Художник Савицкий Константин Аполлонович (1844-1905)

  

 Ваша оценка:

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2015