ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Высшее военное образование

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

Военная школа России

(уроки истории и стратегия развития).

(начало 21, 22, 23, 24, 26, 27 мая 2014 г.)

Вулкан, вручающий Венере оружие для Энея, 1757.

Художник Франсуа Буше

Анатолий Каменев

Высшее военное образование - удел достойных вождей

История развития военного образования представляет нам три главные основные формы или исторические ступени.

Первая форма проявляется у грубых, - неорганизованных еще народных ополчениях, - все равно ли то: азиатские, - греческие, - римские, - германские или ленные ополчения.

Характер ее заключается в том, - что подготовка к службе с оружием в руках чисто индивидуальна.

Воинская служба только обязанность, - а не призвание.

Хотя в фараоновском Египте существовало нечто вроде военных школ, в которые принимались малолетние мальчуганы для прохождения соответствующего курса, вряд ли, однако, можно допустить, что эти школы имели характер и организацию, походившую хоть сколько-нибудь к современным военно-учебным заведениям, и чтобы главная цель их сводилась к профессиональной подготовке офицеров.

Здесь обучали грамоте, а по окончании курса в виде казенного вспоможения, выдавалась запряжка, умелая езда на которой должна была составлять уже собственную заботу "новоиспеченного" представителя колесничего войска..

Но только с призванием возникает в воинском быту и соответствующее ему образование.

Начало такому призванию полагает в войске, - с одной стороны, - учреждение постоянных армий, - с другой - изобретение огнестрельного оружия.

Но оба они имеют совершенно различное влияние на историю военно-учебной части.

Постоянная армия и находящаяся с нею в связи регулярная служба, - приводят естественным образом, - хотя и медленно к службе в строю, - а вместе с тем и первоначальному обучению команды, - этому началу служебного образования.

Это служебное образование крайне не полно и не совершенно, - пока не появляется огнестрельное оружие.

Огнестрельное оружие полагает действительное начало военно-учебной части.

Огнестрельное оружие в первоначальном своем виде, - как артиллерийское орудие, - требует, прежде всего, специального знания и упражнения в его употреблении.

К изобретению орудий приурочивается., прежде всего, математика в виде учения о действительности орудий, - затем учение об условиях обороны против такой действительности или полевая и долговременная фортификация.

Артиллерист является представителем и хранителем высшей интеллигенции в военном быту.

Артиллерия со своими канонирами и фейерверкерами, - инженерами и строителями крепостей, - является настоящей колыбелью военно-учебной части.

Второй момент наступает с того времени, - когда огнестрельное оружие переходит в руки простого солдата.

По свойству своему, - оно требует тут, прежде всего, умения владеть им.

Но это владение оружием порождает тактические единицы. Таким образом, - вместе с огнестрельным оружием возникает и тактическое понятие о роте, - которое и полагается в основание нового тактического вида полка, -между тем как в прежнее время рота была собственно только товариществом по оружию.

Образование тактических единиц влечет за собой "экзерциции", постоянные походные и полевые упражнения, - необходимость уметь двигаться и действовать в линиях и массах, - затем необходимость служебного повиновения даже в мелочах; далее строгое различие между командою нижних чинов и обществом офицеров и, - наконец, - два безусловно различных класса внутри самого войска и две безусловно различных степени образования.

Команда людей останавливается с тех пор на строго механическом служебном обучении; она становится настоящею машиной в руках повелевающего класса.

К этому различию присоединяется различие между государственными сословиями.

Дворянство соответствует офицерскому званию, - прочие сословия званию нижних чинов.

Достоинство последнего звания заключается в слепом, - не знающем собственной воли, - повиновении.

Для этого повиновения не требуется образования; да, - образование может сделаться даже опасным для самого повиновения.

В следствие этого возникает решительное отвращение к просвещению простого солдата, - которое бросает еще последнюю свою тень даже и в наше время и могло быть устранено только самым коренным преобразованием военного быта.

Но в это время предводитель должен быть так же храбр, - как и прежде, - он должен уже уметь повелевать и принимать приказания.

-- Он должен учиться, - хотя и мало, - но все-таки же кое-чему.

-- Он должен, - следовательно, - обладать известным военным образованием; он должен быть подготовлен к повелеванию посредством обучения на службе.

Таким образом, - возникает установление, - в котором начинается то, - что мы называем специальным военным образованием - институтом фендриков или кадет. Институт этот не составляет еще, - конечно, - собственно военно-учебного заведения; это скорее учреждение для упражнения в службе и подготовке к ней.

Так, с первого года ХV*** столетия русское законодательство начинает высказывать ту мысль, что оно не признает никакой другой цели в образовании, кроме пригодности его для той или другой профессии.

-- Государство заботится о том, чтобы военная, гражданская и духовная служба отправлялись наилучшим образом; школы же должны отвечать этим потребностям.

-- Образовательные цели уступают место утилитарным требованиям государственной службы, и приготовление к различным отраслям этой службы становится для отдельных сословий даже повинностью.

-- Из науки извлекалась исключительно материальная польза.

Образование офицеров долгое время еще остается в зависимости от личного характера, - случайности и произвола. Но начальные точки отправления уже даны и грубые основные формы военного образования уже существуют в действительности; подготовка команды к механической службе, - начатки специального высшего образования в учреждениях кадет и начало высшего военного образования в инженерном корпусе.

Таковы начала научного образования в военном быту.

Во всех этих начатках (научного образования), - весьма различных в разных армиях, - преобладает однако ж один и тот же характер.

-- Они относятся равнодушно, - смеем даже сказать, - неприязненно к общему образованию.

-- Они замыкаются от всей духовной жизни народа.

-- Они не входят в соприкосновение, - ни с успехами прочих наук, - ни с живым содержанием народного духа.

-- Они ничего не дают им обоим и ничего не принимают от них.

-- Они стоят рядом со всею остальною жизнью народа, - как отдельный духовный мир особой породы, - поэтому они остаются неподвижны.

-- Если начаткам военного образования не суждено было заглохнуть сами собою, - то требовалось появление нового фактора.

Таким новым фактором явилась всеобщая воинская повинность, - которая во времена французской революции выражалась, - конечно, - еще в грубом виде народного ополчения и возвысилась на степени всеобщей службы под ружьем всех граждан государства уже во время германских войн за освобождение, - но которая своим принципом подвергла всю учебную часть европейских войск коренному преобразованию.

Мы можем указать здесь только два главных момента, - посредством которых она решительным образом вторглась в военно-учебную часть и обусловливает ее современное состояние.

Всеобщая воинская повинность уничтожила, - во-первых, - сословную преграду, - отделявшую войско от народа и внесла общенародное просвещение в состав военного образования.

Она, - вместе с тем, - не могла и вовсе не имела в виде устранить обучение и служебное образование команд; но она доказала, - что механический успех в этом деле не дает еще возможности достигнуть самых высших результатов.

-- Она доказала неоспоримым образом неоценимое достоинство индивидуального образования, - не только для духа войска, - но и для механических отправлений его.

-- Она показала, - что повиновение не связывает человека, - и что дисциплина не сделается шаткою, - если рядовой будет понимать так же хорошо как и офицер, - что то и другое безусловно необходимо.

-- Она увеличила до бесконечности средства войска во время кампании, - потому что научила каждого помогать себе без наставления со стороны инструкций.

-- Она возвысила войско в целом его составе, - возвысив каждого отдельного члена его в собственном уважении.

Опыт рассеял предубеждение будто способность к самостоятельному мышлению ограничивает способность к пониманию и исполнению чужих повелений, - или будто знание классиков препятствует владению оружием.

Он доказал, - что как отдельные люди, - так и массы всегда лучше исполняют то, - чего они внутренним образом желают, - чем то, - чему они наружным образом учились.

Тысячи фактов открыли, - таким образом, - доступ великой истине, - что вместе со всеобщей воинской повинностью, - которая одна только может обнаружить полный итог народны сил, - степень общего народного просвещения, - становится мерилом боевой годности войска.

Вместе с тем открывается и эпоха, - в которую военное образование команд начинает изменять свой характер.

Она приобретает умение связывать элементарное служебное образование военнослужащих с продолжением народного просвещения, - вместо того, - чтобы препятствовать последнему.

Это первый момент в характере военного образования нашего времени.

Второй обнаруживается в области образования предводителей.

Со времени введения всеобщей воинской повинности сословная замкнутость корпуса офицеров уже невозможна.

-- Повелевать должен более достойный; там, - где повелевает более достойный, - выигрывается победа.

Положение офицера из привилегии превращается в призвание, - призвание - служение науке; важность изучения законов ведения войны становится правом на повелевание войсковыми единицами, - которые разыгрывают сражение народа.

Если это только так, - то никакое государство не может уже оставаться равнодушным к порядку, - содержанию и уверенности в дельном образовании офицеров для предстоящего им развития.

Оно должно предоставить им средства приобрести это образование, -а себе обеспечить ручательство, - что они его действительно приобретут.

Из первого момента возникают, - таким образом, - специальные учебные заведения для офицеров, - из второго экзамены, - как условие для поступления в корпус офицеров: военно-учебная часть вырабатывается в систему.

Уясняется закон: каждое войско будет тем годно для войны, - чем более оно будет образовано.

Вот правило, - которое на будущее время будет служить основанием для военно-учебной части.

Военное образование никогда не может достигнуть своего полного развития без основательного народного просвещения; но и самое высшее народное просвещение не может восполнить недостатка в военном образовании. Если поражения войска происходят в следствие недостатка первого, - то победы его возникают из процветания последнего.

0x01 graphic

Символ веры. 1668.

Художник Симон Федорович Ушаков (1626-1686)

Специальное военное образование

Образование вообще имеет две самостоятельные составляющие: общее образование и специальное.

Обе две эти составляющие имеют три ступени: низшую, среднюю и высшую.

Специальное образование может базироваться на любой из ступеней общего образования, но не может превышать степень образования общего: к примеру низшему уровню общего образования может соответствовать только низший уровень специального образования.

Но обратная ситуация возможна: на высшем общем образовании может покоиться и низшее специальное образование.

Общеобразовательная школа обеспечивает лишь средний уровень развития.

Высшее общее образование - это не постижение каких-либо особых (высших) наук, а обретение способности постигать законы, устанавливать тенденции, классифицировать и т.п., а также умение творчески и эффективно использовать данные наук для жизненной практики.

Интегрированный показать высшего развития - широкий кругозор.

Высшее общее развитие дается, как правило, в высшей школе.

Но не каждая высшая школа дает высшее специальное образование. Как правило, обучение в высшей школе дает среднее специальное образование.

О значении военного образования П.Изместьев писал:

"Люди, не получившие образования, неминуемо подпадают под влияние многих условий: традиций, обычаев дурных и хороших, рутины и, особенно, среды.

У таких людей нет вполне определившегося духовного "я"; рассудок у них не повелевает или вернее не способен управлять эмоциями. От них можно лишь требовать хороших инстинктов, энергии и восприимчивости к внешним импульсам.

А для командования нужно нечто большее:

-- нужна привычка жить интеллектуальной жизнью, что является необходимым условием для уверенного перехода от мысли к действию;

-- нужна привычка руководствоваться принципами военной науки, так как одна практика мирного времени на войне является недостаточной.

Герои казарм и учебных плацов в бою беспомощны и немощны".

0x01 graphic

"Солдат Бутырского полка"

Художник Адольф Шарлеман.

Низшее военное образование - солдатская наука.

Военное образование - образование специальное, имеющее свои ступени: нижнюю, среднюю и высшую.

"Каждая специальная деятельность, выполнение которой требует известного совершенства (виртуозности), нуждается в соответствующих духовных способностях", - писал К.Клаузевиц.

Специфику и содержание этого военного образования могут определять только военные специалисты.

"Стыковка" с общим образованием может и должна пролегать только по линии необходимости завершения общего образования личности.

Все остальные попытки "интегрировать" военное образование в систему высшего образования неизбежно нанесут ущерб образованию военному.

Солдатская наука является основой военного образования: она должны быть усвоена всеми без исключения военнослужащими; только на ней может создаваться среднее и высшее военное образование.

По мысли генерала М.Драгомирова, в зависимости от назначения солдата для боя, занятия с ним представляют два главных отдела:

-- 1)развитие в человеке зачатков долга, самоотвержения и самообладания, вложенных в него природою;

-- 2)передачу ему разных материальных навыков, делающих его более способным к защите и к нанесению вреда врагу.

Первому отделу приличествует название воспитание, второму - образование солдата.

Конкретизируя сказанное, М.Драгомиров пишет:

"Имея в виду аксиому - что бесполезно на войне, то вредно вводить в мирное обучение - определим, что требуется от солдата на войне?

От него требуется:

-- I)Чувство долга к Государю и Родине, доведенное до самоотвержения; готовность исполнить приказание, хотя бы для того надо было погибнуть; вера в святость приказания.

-- 2)Храбрость (неустрашимость); решимость безропотно переносить лишения и тягости военного времени; чувство взаимной выручки; способность проявлять частный почин (находчивость ).

-- 3)Искусное действие своим оружием.

-- 4)Умение согласовывать свои движения и действия с товарищами.

-- 5)Умение и ловкость в преодолении встречаемых на местности препятствий и умение пользоваться ими для собственного укрытия от взоров и выстрелов противника".

Примерно о том же содержании солдатской науки писал и генерал Н.Головин

"Все дело в том, чтобы силы и способности, данные человеку природой, не ломая, специализировать в военном направлении. Это специализирование происходит тем успешнее, чем рациональнее и мягче вводят рекрута в новую для него область и чем более соображаются при этом с его свойствами".

0x01 graphic

"Отъезд (Прощание уезжающего офицера с его семейством)" 1850.

Художник Алексей Филиппович Чернышев (1824-1863)

Среднее военное образование - основы офицерской профессии.

Император Петр Великий, в 1716 году в следующих чертах определил круг обязанностей офицеров в ротах.

"...Они суть помощники ротного и эскадронного командира во всех подробностях службы, и должны знать твердо всех людей в частях, им вверенных, и все то, что предписано в строевом уставе, чтобы уметь хорошо объяснять и самому показать солдату все предписанные правила фронтовой службы по местному и походному служению начиная от стойки, маршировки, ружейных приемов и так далее.

Каждый из офицеров ответствует за свою часть; они не только должны носить звание взводных и частных начальников по наружности, но и в самой точности оправдывать его, занимаясь частями, им вверенными, сколько того воинский порядок и правила службы требуют".

Следует признать, что младшие офицеры являются настоящим фундаментом, на котором должно покоиться величественное здание современной армии.

Если прочен фундамент, то устойчиво и все здание; но если внизу, вместо крепкого камня, песок и мусор, то, как бы ни были изящны кариатиды, как бы ни сверкали на солнце позолоченные шпицы башен, и красота его и кажущаяся прочность - это только опаснейший обман.

"Молодой офицер представляет собой, по большей части, прекрасный материал, из которого умелыми руками можно создать образцы, близкие к совершенству".

Главная служебная задача офицера - добиться повиновения подчиненных, а главная боевая задача - выиграть бой.

И то и другое достигается волей, а неспособность к командованию должна считаться крупнейшим недостатком офицера.

"Скажем больше, что неспособный к командованию офицером быть не может", - заключает П.Изместьев.

Большинство бойцов хотя и участвуют в бою, но действуют машинально.

Они тратят столько энергии, чтобы побороть инстинкт самосохранения и чувство страха, что у них не хватает уже никакой нравственной силы для самодеятельности.

Эти бойцы нуждаются в импульсе извне.

Этот импульс дают им те немногие храбрые люди, которые сохраняют спокойный разум и запас энергии. Вот где причина тому, что в бою управление захватывают всегда люди волевые.

Если теперь возьмем офицера в той сфере действий, которая составляет его призвание, т.е. на войне, то увидим, что его работа в этой сфере ведется в условиях трудного и строгого экзамена, на котором ему приходится решать свои задачи в неясной обстановке и на основании сомнительных расчетов, причем провал на этом испытании наказывается не плохими отметками, не менее обеспеченными шансами на карьеру и не денежным проигрышем, а такими результатами, как собственная смерть или ранение, ответственность за гибель подчиненных и т.п.

Очевидно, что чем выше должность офицера, тем большее число и тем более важных факторов, в роде выше перечисленных, соединяется для совместного влияния на его психику, и что создаваемая им общая атмосфера опасности может вызвать душевное состояние, при котором нельзя рассчитывать на успешное приложение знаний и умения, как бы они ни были совершенны.

Итак, для войны необходимо знание и, еще больше, - умение, но ни то, ни другое не помогут, если у исполнителя нет достаточного запаса перечисленных качеств, относящихся к области не ума, а того, что на обыкновенном языке принято называть "характером" или "волей".

Победу над инстинктом самосохранения обеспечивает патриотизм, основанный на развитом чувстве национального самосознания и долга.

Выпускаемый из училища офицер должен, по мнению М.Драгомирова:

I. Быть твердым в тех основах, на которых зиждется воспитание солдата.

Если припомнить, эти основы были:

-- а)преданность Государю и Родине до самоотвержения;

-- б)дисциплина;

-- в)вера в нерушимость (святость )приказания;

-- г)храбрость (решительность, неустрашимость);

-- д)решимость безропотно переносить труды, холод, голод и все нужды солдатские;

-- е)чувство взаимной выручки.

Эти основы должны быть свойственны всем без исключения выпускаемым из училища и производимым по экзамену офицерам.

Лица, которые призваны сказать про предоставляемых производству последнее слово "достоин", или "не достоин", производства в первый офицерский чин, берут на себя большую нравственную ответственность за каждого произведенного в офицеры с заведомо неустойчивыми нравственными основами.

Вышеприведенные основы резко подразделяются на две группы.

Основы первой группы таковы:

Преданность Государю и Родине, дисциплина, вера в нерушимость приказания - должны и могут окончательно утвердиться в выпускаемых из училищ;

-- при малейшем колебании в одной из этих основ молодой человек вовсе не может быть допущен до офицерского звания;

-- пребывание такого офицера в войсковой части с первых же дней может оказаться пагубным и для него самого, и для вверенных ему солдат;

-- никаких добрых надежд в будущем нет основания возлагать на такого офицера.

Основы второй группы, каковы:

-- храбрость. решимость переносить тягости службы, чувство взаимной выручки - не всегда могут развиться на школьной скамье;

-- поэтому лучше, если их проявление уже наблюдается у выпускаемых из училищ, но и при отсутствии этого проявления молодой человек не погиб еще для военной службы, потому что работой над собой он может выработать эти качества впоследствии;

-- да кроме того, боевая обстановка столь сильно разнится от мирной, что для предрешения, - кто будет храбр в бою и кто не будет, кто окажется выносливым и кто нет, кто проявит чувство взаимной выручки и кто его не проявит - едва ли найдутся достаточно убедительные основания.

Твердость в основах первой группы настоятельной необходима по той причине, что без этих основ военная служба для человека обращается лишь в более или менее выгодное предприятие и будет для него таковым до той решительной минуты, когда измена присяге покажется ему более выгодной, чем ее исполнение.

Чем больше столь ненадежных единиц будет терпимо в армии, тем надежнее будет сама армия и тем неожиданнее будут разрешаться ее операции, не взирая на численность состава, качество ее вооружения, состояние техники и прочее.

Скажем больше: такая армия задолго до начала войны будет обречена на поражение.

При неустойчивости в основах первой группы у офицеров не найдется и побудительных причин развивать в себе основы второй группы.

Выпускник военного училища должен выработать в себе правильное отношение к приказанию.

Офицер должен добиваться совершенно точного исполнения всего по правилам уставов, не требуя на первых порах быстрого и ловкого исполнения: это приходит только со временем.

Для того, чтобы добиться исполнения по уставу, офицер должен следить за самим собою, чтобы его требования и приказания не носили характер каприза: то, что он потребовал известным образом раз, - должно требовать таким же образом постоянно.

Выработав, таким образом, законность в самом себе, офицер будет чуток к беззаконности и не даст развиться ей в своих подчиненных, т.е. убережет их того, что составляет основу самых разнообразных и ужасных преступлений.

0x01 graphic

Офицер. Кавказ.

"Офицеры на привале в ауле Сиук" 1840-1842.

Художник Григорий Григорьевич Гагарин

Основание законности требований является твердое знание и понимание офицером сущности присяги, уставов и инструкций...

Кроме всего прочего, выпускник должен уметь держать себя по отношению к солдату, т.е. уметь установить свои отношения к солдату так, чтобы эти отношения способствовали делу воспитания и образования солдата, не обращаясь ни в стремление к излишней популярности, ни в излишнюю суетливость, ни в излишнюю суровость, ни в излишнюю доступность и т.п.

Все только что перечисленные основы, хотя бы в задатке, должны быть свойственны молодому, начинающему службу офицеру.

Вложить задатки этих основ в будущего офицера может только семья и военная школа; перевоспитать же офицера - задача крайне сложная и едва ли разрешимая.

В виду этого лица, стоящие у дела подготовки будущих офицеров, должны особенно внимательно продумать свои обязанности, а вся система военно-учебных заведений, должна заключать в себе такие положения, которые являлись бы контролем деятельности этих лиц, контролем, выясняющим пригодность их к столь высокому делу, каким является подготовка офицеров армии.

Офицер должен быть примером, не только физического здоровья, ловкости, выносливости и силы, не только умственного развития и знаний, но и духовных качеств и офицерский мундир должен быть синонимом не человека грубого, бесшабашного, невежественного, невоспитанного, а синонимом порядочности во всех отношениях, просвещенности, чистоты, утонченности и вместе с теми всяческой силы и мужества.

Наряду с изложенным выше, большое значение имеет психологическая и физическая закалка будущих офицеров. Офицерская работа - это сильнейшее напряжение нервной системы и большие затраты физической энергии.

Вот основы. Они ясны и без них офицер не может ни сам плодотворно исполнять свои обязанности, ни быть образцом для солдата, ни снискать уважения общества.

0x01 graphic

Парламентёры.

Художник Василий Васильевич Верещагин

Высшее военное образование - стратегическое и полководческое искусство.

Высшее военное образование - это удел избранных, будущих вождей, полководцев армии.

Достоинства природы - свойства личности ничем не заменимые.

Все великие полководцы обладали благородной натурой, великими качествами, природным обаянием.

С.Резанов пишет по этому поводу:

-- "Великие вожаки всегда пользовались природным обаянием и эта присущая им сила служит объяснением их могущественного господства над массами.

-- Обаяние это - чувство данного лица, господства которого не терпит критического отношения. Объяснить происхождение чувства обаяния можно лишь только силою внушения. ...

-- Недостаток природного обаяния стараются заполнить искусственными способами: чинами, орденами, высоким положением. Все эти средства оказывают некоторое воздействие на толпу, конечно, при том обязательном условии, если основные черты характера данного лица не делают его совершенно неспособным к руководству массами.

-- К сожалению, действительность показывает, что у нас во главе даже значительных сил могут стоять начальники, "не могущие внушать к себе ничего, кроме ненависти и презрения" подчиненных.

-- И.Мартынов говорит про бывшего начальника 35 пехотной дивизии: "Это был, прежде всего, совершенно исключительный, феноменальный трус, у которого страх за свою особу доходил до болезненности... К перечисленным свойствам Добржинского присоединялись еще: холопство перед начальством, хамство с подчиненными, крайняя лживость, бессердечное отношение к солдату и отвратительная жестокость к мирным жителям".

Но "одних природных дарования, говорил Наполеон I, еще не достаточно для образования хороших генералов, но для этого нужны еще познания, которые получаются беспрерывным изучением и размышлением".

-- "Чтобы иметь право власти в боевой обстановке, неизбежно нужно быть для войсковым масс авторитетом воли и ума...

-- Чтобы быть нам высоте своего командного положения, высшему начальнику уже недостаточно только носить генеральский мундир: ему нужно иметь за собой авторитет боевого опыта или командный ценз на всех предыдущих ступенях иерархической лестницы и широкое военное образование.(П.Махров).

Генерал М.Скобелев, по признанию многих, олицетворял пример истинного военного вождя.

"В этом даровитом человеке, по мере поступления под его начальство все более и более крупных частей, совершалась и своего рода духовная эволюция: выступили на первый план те именно качества, которых требует командование крупными частями -

-- сильный ум,

-- способность к логическому,

-- последовательному мышлению, позволяющие ему основывать все свои действия на "строгих расчетах, вызванных глубокими соображениями о характере местности и противника".

Волевые же свойства души его, которыми он так сильно умел влиять на психику подчиненных ему войск, отходили на второй план и пускались им в ход лишь в исключительных случаях", - писал о нем Э.Калвин.

Следует подчеркнуть: каждый народ имеет свой идеал военного вождя.

И этот идеал становится путеводной звездой для высшего военного образования, имеющего целью подготовку высшего командного состава.

Есть такой национальный идеал и у русского народа.

Русская военная история свидетельствует о том, что завоевание бесконечных пространств, непрерывная, победоносная борьба с западом и востоком уже сами по себе лучше всяких слов свидетельствуют, что в старину русские обладали недюжинным талантов в военном искусстве.

Да и действительно, если нужду называют лучшим учителем, то настоятельная потребность России в вооруженной силе и должна была породить великие принципы ведения войны.

С.Кедрин, не пытаясь свести все результаты творчества наших предков к каким-нибудь основным общим идеям, нашел возможным подметить у них четыре тенденции:

1)свободу от искусственных форм при неуклонном стремлении лишь к боевой цели;

2)свободу действий и инициативу;

3)простоту и определенность форм;

4)в то же время умение во всех случаях создавать новую идею и проводить ее в исполнение новыми, не шаблонными способами.

Все, от дисциплины и воспитания до тактики и стратегии, проникнуто было у русских этими несомненно верными принципами военного искусства. Действительно, у коренных русских полководцев мы видим только один кумир - достижение боевого успеха, путями непосредственно к нему ведущими.

Скажем несколько слов еще об одной черте наших полководцев - это именно об их постоянном стремлении доводить дело до конца, до полного уничтожения живой силы противника, в частности об их огромном уважении к идее преследования. Это заслуживает у них полного подражания и в наше время.

Вспомните советы Суворова: "тотчас преследовать неприятеля"; "не взирать на труды"; "не давать ему ни сбираться, ни строиться" - "денно и нощно до тех пор, пока истреблен не будет".

Несмотря на простоту операций наших гениальных полководцев, их действия всегда заключают в себе новую оригинальную идею, и в этом преимущественно сказывается их принципиальное различие от полководцев, хотя бы умных и талантливых, но не великих...

И творческая сила у наших полководце была столь велика, принимала столь разнообразные формы, что оригинальная идея, явившаяся у каждого из них при одной операции, нередко больше не повторялась вовсе даже у того же самого полководца, ибо когда наступало время нового испытания, их творческая сила приходила вновь в движение, и создавала новые идеи, разрушая таким образом всякое понятие о шаблоне и рутине.

Просто да ново - вот какими словами можно охарактеризовать каждую операцию наших великих полководцев.

Инициатива и активность были везде неизменным спутником наших полководцев.

0x01 graphic

Пейзаж с водопадом. 1840.

Художник Карл-Фридрих Петрович. Бодри (1812-1894)

Принципы наших предков, еще не устаревшие и не утратившие своего непосредственного значения и для нашего времени, поучительны в том плане, что дают возможность понять как сильно военное искусство, которое имеет твердую под собой почву, почву согласную с природой нашей земли, и характером нашего народа.

Искусство командования ставит две первые основные задачи: умение управлять своими войсками и поражение неприятельских сил.

Как и всякое искусство, искусство командования требует известных положительных знаний.

Полководец должен быть хорошо знаком с различными отраслями военного дела и свойствами разных родов оружия.

Лучшей же школой для полководца будет его собственный опыт. Но и он является лишь средством к познанию искусства командования.

От полководца, как и вообще от государственного деятеля, требуются выдающиеся качества ума и характера.

Но полководцу, кроме того, нужно удовлетворять высоким физическим и психическим требованиям, так как ему приходится работать в тяжелых условиях боевой жизни, полной физических лишений, под тяжестью огромной ответственности.

При этом, он имеет дело не с бездушной массой, а с живым организмом в несколько сот тысяч человек, а объектом действия служат неприятельские силы, противодействующие ему со всей своей энергиею и мощью.

Особенно важен для полководца правильный политический взгляд при войне с союзниками или против коалиции.

Едва ли не меньшее значение имеет дар полководца правильно оценивать характер вождя неприятельской армии и своих помощников.

Волевые качества человека проявляются в мужестве, решительности, устойчивости, настойчивости и самоограничении.

История учит, что полководец, обладающий доверием и любовью войск, может предъявлять к ним очень высокие требования и достигнуть успеха там, где другому это недоступно.

Великие полководцы, все без исключения, умели добиться горячей привязанности своих войск.

Высшее военное образование в значительной степени отличается от среднего военного образования.

Первый характерный фактор, оказывающий влияние на образование, тот, что высшее военное образование получают уже опытные люди.

"Личное "я" обучающегося слишком сильно.

Поэтому необходимо активное участие самих обучающихся.

Высшее образование должно быть, строго говоря, по преимуществу самообразованием - в высшей школе и долго еще после окончания ее.

Поэтому высшее образование может основываться только на самостоятельной работе обучающегося и на самом широком к нему доверии".

Главное направление, которое должно быть выбрано военной академией - это прикладное знание.

Генерал Головин:

"Все остальные же предметы, непосредственно вождения войск не касающиеся, - должны считаться второстепенными; эти второстепенные предметы могут быть следующие:

1)Государственное право.

2)Международное право.

3)Политическая экономия.

4)Русская история.

5)Новейшая общая история.

Эти второстепенные предметы имеют целью помочь офицеру завершить свое общее образование.

Современная война слишком тесно связана и зависит от общих условий социальной жизни, поэтому необходимо, чтобы люди, подготовляемые к высшему начальствованию, имели достаточно широкий кругозор в понимании общественной жизни.

Но идя навстречу развитию общего образования, академия все-таки не должна отклоняться от строго логического проведения своей основной линии в жизнь. А поэтому она должна сделать то существенное различие между главными и второстепенными предметами - чтобы по второстепенным предметам проверок не производить.

На возражение, что тогда офицеры не будут посещать лекций по второстепенным предметам, я отвечу: высшее образование есть высшее самообразование, поэтому оно может основываться только на принципе доверия со стороны обучающихся и самостоятельной для себя работы со стороны обучающихся.

Пусть будут приглашены хорошие лекторы, умеющие коротко и ясно излагать аудитории лишь существенное, откинув детали, тогда лекции будут слушаться и аудитория будет полна", - так формулирует важнейшие идеи высшей школы Н.Головин.

0x01 graphic

Петр I. "Аллегория победы над турками"

Художник Бухгольц Генрих.

Военное образование должно быть национальным

Генерал Головин обращает внимание на то, что в явлениях войны духовная сторона господствует, а потому необходимо обратить внимание на ее изучение.

"Русский ум склонен к глубине и к психологическому анализу.

Стоит только обратиться к нашей литературе, чтобы убедиться в этом (Толстой, Достоевский и др.). Это составляет силу русского человека.

Психологическое направление в военной науке составляет характерную черту русского учения о войне.

Необходимо, чтобы наша академия продолжала идти по этому пути, который будет всегда наиболее понятным для русского ума, а потому и наиболее плодотворным путем для русского офицера".

Это требование является единым для всего военного образования, другими словами:

Все военное образование должно быть национальным, т.е. соответствовать:

-- идее национальной обороны и национальной доктрины,

-- приверженности национальным военным традициями,

-- национальному воинскому духу,

-- национальному идеалу офицера и полководца;

-- традиционным по духу формам и методам военного образования;

-- особенностям национального характера, национального самосознания.

История отмечает влияние национальности на развитие военного искусства.

Особенности народного гения выражаются и во взглядах его на военное искусство.

Так - греки провели в область тактики принцип частной победы - сосредоточение сил на решительном пункте поля сражения; они преследовали механическую теорию боя - их боевой порядок напоминал молот, ударявший с наибольшей силой на один из участков боевого расположения противника.

Римляне всегда имели линейный боевой порядок, но доведенный в каждой точке до высокого совершенства сортировкою бойцов на основании свойств человека и его духа по отношению к бою; они разработали духовную теорию боя.

Во все времена полководцами справедливо ценилась силу духа войск, сплоченность, способные сплотить всю армию воедино, в один мощный организм.

Это была и остается любовь к родине, патриотизм.

Вот почему вопрос о более рациональной постановке и внедрении идей патриотизма должен быть краеугольным камнем в деле офицерского обучения и воспитания: и только тогда могут исчезнуть с нашего горизонта "офицеры по необходимости", а будут все "по призванию".

В Германии и Японии начала ХХ века прежде всего от офицера требовали любви к родине и искреннее желание служить ей, "а у нас... свидетельство об окончании 6 классов гимназии или другого учебного заведения.

В этом громадная разница, так как офицер, наученный патриотизму (если так можно выразиться), сочтет своим долгом преподать его и подчиненным, а офицер-патриот - самородок даже и подозревать не будет о необходимости внушения любви к родине нижним чинам", - с горечью констатирует русский офицер.

Не только чувство патриотизма должно подвигать нас к идее национальной военной школы.

Есть обстоятельства более существенные, о чем в свое время убедительно писал генерал В.Драгомиров в своей работе "Подготовка Русской Армии к Великой Войне" (1923 г.).

Отсутствие национальной школы и подготовки умов к научному мышлению сказывалось самым серьезным образом.

"Практики чуждались, - констатирует он. - Это вело к потере чувства действительности, к притуплению сознания, что действительно имело ценность и значение и что представляется более или менее праздным измышлением.

Русский командный состав вследствие этого никогда не умел отделить жизненность предложений от измышлений всякого рода и подпадал влиянию прожектов, часто затмевающих дельных людей.

Подобная неподготовленность и неумение жить своим умом заставляли обращаться к заграничным источникам.

Особенное значение имели руководства из Германии, пользовавшиеся большим престижем после ее счастливых войн. Они часто не принимались, но все же считались кладезями непогрешимой мудрости.

Это подчиняло русскую мысль германской, подчиняло слепо, без критики.

Тут не было согласия между единомышленниками, скорее получалось впечатление поклонения малосведущего более опытному и знающему. Свои самобытные пути и самостоятельная мысль стушевывались.

Германия возвеличивалась, становилась на пьедестал, казалась чем--то высшим и лучшим по сравнению со своим.

Ее почти боялись и тем более, чем меньше понимали.

Русская психика по отношению к будущему противнику подавлялась".

Нужно ли говорить о том, какой серьезный ущерб боевому и моральному духу войск наносит такая практика?

Нам кажутся вполне уместными сегодня слова, написанные П.Яковлевым еще в 1900 г.:

"...Как русским людям, - офицерскому составу нашей русской православной армии, имеющему свою обширную работу (оцениваемую в периоды войн жизнью людей) и правильно понимающему значение веры вообще в деле воспитания войск, - естественно необходимо признать веру крупной и высокой силой в военном деле и культивировать ее наиболее широко"...

0x01 graphic

Петр I. Здесь будет город заложен.

Художник Николай Флорианович Добровольский (1837-1900)

Военное образование должно строиться на прочном фундаменте.

История деяний великого Петра Великого - доказывает, что "учение доброе и основательное есть всякой пользы отечества яки корень, семя и основание".

Особое значение эта мысль имеет для первоначального военно-специального образования: оно "должно быть основательным, это, без сомнения, более важно, чем многостороннее и обширное, но не поверхностное военное образование офицера, идущего прямо в строй".

Важность основательности образования вытекает из природы войны и офицерской деятельности, о которой К.Клаузевиц говорил, что "война от науки и искусства отличается тем, что она,

-- во-первых, ведется в области неизвестности и случайностей, в которой исполнителю приходится разбираться на основании расчета вероятностей;

-- во-вторых, что неизменный спутник войны, опасность, налагает свой отпечаток на всю военную деятельность;

-- в-третьих, что война имеет дело не с мертвым или пассивным объектом, как другие искусства, а с предметом активным и самостоятельно реагирующим".

Следовательно, каждый офицер должен, по возможности, решить наибольшее число частных случаев, чтобы выработать в себе способность решаться в бою мгновенно, не теряя времени, так сказать, на квалификацию данной обстановки.

Это искусство базируется на учении основательном и достаточной практике.

С другой стороны, каждая война и даже частная военная кампания вносит новые элементы в теорию военного дела; поэтому необходимо постоянно следить за изменениями и развитием военной науки и практики, подкрепляя выводы науки собственными впечатлениями, основанными на изучении тактической стороны последних войн.

Офицеров следует упражнять и приучать находить надлежащую меру между общим и особенным, точным выполнением приказа и самостоятельностью, основанной на понимании и предприимчивости, частными и общими действиями и т.д.

И опять же, все это основано на учении основательном, добротном.

Фундаментальность обучения основывается прежде всего на добротном знании.

В основе отбора необходимой суммы знаний должны лежать выверенные критерии. Определим их на основе исторического опыта.

Критерии отбора знаний

-- Первый критерий при отборе знаний, который, видимо, не может вызвать возражений, является критерий пользы: "...При сообщении каждого сведения преподаватель должен непременно иметь в виду пользу воспитанника, нравственную или материальную, и избегать всего того, что только заваливает память... Память человеческая имеет свои пределы, а период учения очень короток; этого не должен забывать воспитатель и наставник и припоминать правило, высказанное практичным англичанином, что труд, употребляемый на приобретение каких-либо знаний, должен соизмеряться с пользою, от них проистекающей. (К.Ушинский).

-- Второй критерий - жизненность знаний: "Эта жизненность выражается, прежде всего в непосредственной практической полезности знаний для дальнейшей военной деятельности. Но кроме того, жизненность сведений заключается и в их современности. Одним из средств достигнуть этой жизненности является средство, давно испытанное и известное - это правильное распределение труда и специализация обучающихся; другим средством достигнуть этой жизненности является ежегодное прикомандирование обучающихся к войскам по их специальностям".(Н.Головин)

-- Третий критерий - непротиворечивость знаний: "...Занятия всеми... науками если оно приводит к объединению их между собой и родству и принимает в соображение то, что их сближает, ведет к нашей цели, и тогда труд затрачивается не бесполезно; иначе же он бесплоден".(Платон).

-- Четвертый критерий - природосообразность знаний: "Любое одностороннее развитие одной из наших сил - не истинное, не природосообразное развитие... истинное природосообразное образование, по своей сути вызывает стремление к совершенству, стремление к совершенствованию человеческих сил. Односторонность же развития этих сил по самой своей сути ведет к разложению и в конце концов к гибели той совокупности сил человеческой природы, из которой и может только истинно и природосообразно возникнуть это стремление... Всякая односторонность в развитии наших сил ведет к самообману необоснованных претензий, к непризнанию своих слабостей и недостатков, к суровым суждениям обо всех тех, кто не согласен с нашими ошибками, односторонними взглядами.... Равновесие сил, которое столь настоятельно требует идея элементарного образования, предполагает необходимость природосообразного развития каждой отдельной силы человеческой природы. Каждая из них развивается по вечным, неизменным законам, и ее развитие природосообразно лишь постольку, поскольку само оно находится в согласии с этими вечными законами нашей природы". (И.Песталоцци).

На основании выбранных критериев и последующего анализа совокупности предлагаемой учебной программы, мы вправе классифицировать предметы обучения, разделив их на два вида: знания основные (фундаментальные) и знания сопутствующие.

Мы беремся утверждать, что к числу фундаментальных знаний должны быть отнесены все те, которые в полной мере соответствуют всем четырем перечисленным критериям; если соответствие неполное - то такое знание должно быть отнесено к категории сопутствующего.

Вследствие такого деления знаний возможны три следствия:

-- Во-первых, в рамках учебной дисциплины вся сумма знаний должна быть поделена на знания фундаментальные (основные) и сопутствующие.

-- Во-вторых, предметы, в большей степени отвечающие на три главные вопроса (как жить? как разумно трудиться? как рационально использовать свободное время?), должны быть отнесены к главным предметам обучения.

-- В-третьих, главные предметы следует признать строго отчетными, а все остальные - не требующие зачетно-контрольных форм.

В качестве исторического примера деления предметов обучения на разряды, приведем сведения из Устава 1-го кадетского корпуса 1766 г., по которому все предметы обучения были разделены на четыре группы:

-- 1.Науки, руководствующие к познанию прочих наук: познание Веры, начальные основания математики, красноречие, физика, история священная и светская, география, митология и хронология, языки употребительные и для наук потребные (русский, славянский и иностранные), математика и механика.

-- 2.Науки предпочтительно нужные гражданскому званию: нравоучение, права (естественное, всенародное и государственное) и экономия государственная.

-- 3.Науки полезные: генеральная и экспериментальная физика, астрономия, география вообще, навтика, натуральная история. воинское искусство, фортификация, артиллерия и химия.

-- 4.Художества: рисование, живопись, гравирование, изваяние, делание статуй, архитектура, музыка, танцование, верховая езда и фехтование.

Особое значение в этой классификации И.Бецкого имеет первая категория наук - "науки, руководствующие к познанию прочих наук". Предметы, отобранные для этого категории, в большинстве своем, действительно, соответствуют данному названию, разве что за малым исключением.

Пример же неверного истолкования назначения учебной дисциплины можно проиллюстрировать применительно к военно-химическому делу.

Специальные курсы и специальные военно-учебные заведения для подготовки специалистов по военно-химическому делу является следствием боевого применения химических средств.

В иностранных армиях это было сделано в первые же моменты боевого использования химических средств.

В русской армии, в силу многих причин, развитие таких курсов произошло несколько позже и самое обучение на этих курсах несло совсем иной характер.

Такие курсы были созданы разного рода частными и общественными организациями.

Дело обучения, в большинстве случаев велось на них очень солидными профессорами, но людьми совершенно чуждыми военному делу.

Эти курсы в результате готовили людей отлично знающих химию, физику, метеорологию и ряд других наук, но мало приспособленных для обучения армии военно-химическому делу. Кроме того, на этих курсах, в особенности, в виду краткосрочности некоторых из них, совершенно отсутствовали военные науки и химическое дело проходилось само по себе без всякой связи с боевыми действиями.

Совершенно очевидно, что такое положение вещей не давало армии нужных ей руководителей по военно-химическому делу и настоятельно требовалось внесения соответственных корректур в дело подготовки военных специалистов по химическому делу.

Но одним подбором наук фундаментальность обучения не достигается.

Древний вопрос о том, что важнее - наполнить ли голову обучаемого сведениями, или зажечь факел познаний, периодически возникает и решается в зависимости от сложившихся обстоятельств.

И тем не менее, правда на стороне второй точки зрения, или даже концепции - главное состоит в том, чтобы пробудить жажду познания, вооружить методом познания, а не набором даже самых добротных знаний.

Следует признать тот факт, что в русском обществе такие повороты нередко определялись позицией правительства, а в военном ведомстве - очередным военным министром.

Так, к примеру, после расцвета военной науки во времена военного министра Д.Милютина, наступил этап обратного порядка: значение военной науки стало быстро падать.

П.Гейсманс писал, по этому поводу:

"И прежде в нашем "интеллигентном" обществе (и, в частности, в военном) преобладало невежество, но все же оставалось какое-то почтение к науке; в указанное же время последовал поворот, весьма резко в следующую эпоху, после управления Д.Милютина и характеризовавшийся отрицанием значения науки и даже презрением к ней.

Наука была взята под подозрение в правительственных сферах, а в обществе стало распространяться стремление обойтись без науки; в крайности допускался лишь суррогат науки, который должен был быть насквозь пропитан утилитаризмом".

Логическим следствием такого отношения к науке было то, что среди русских офицеров "были несомненно люди умные в житейском смысле и преданные делу, но людей широко знавших военное дело, обладавших наклонностью к его изучению, не ограничивающихся обсуждением явлений своего русского мира, но и понимавших течения заграничной военной мысли и следивших за ними, усвоивших дух военных учреждений, военной организации и подготовки к войне иностранных государств - было очень мало.

Каждый, окончивший школу и вступивший в жизнь, скоро поддавался ее засасывающему влиянию.

Повседневные заботы и искушения становились на первый план.

Все остальное отступало перед этим и казалось ненужным только, как средство удовлетворить свои нужды и влечения.

Добытые в школе знания часто не соответствовали казавшимся неизмеримо более важными знаниями жизненного обихода.

Первые часто были неприменимы к жизни. Практиковать их приходилось редко по сравнению с знаниями жизненной практики, или и вовсе не применять.

С течением времени они забывались и частично утрачивались. Ни поддерживать эти знания, ни приобретать новые в таком же роде не было интереса. Только выдающиеся по своей любознательности люди избегали этой участи. Остальные, приобрев жизненный опыт, в то же время обладали меньшими знаниями, чем выпущенная из школы молодежь".

Схоластика и рутина нередко господствовали в нашей военной школе.

"Никогда мы не выбьемся из-под власти "негодных боевых форм", влекущих в поражению, если не сбросим гипноза схоластической военной школы. Я не забываю, что, начиная Скобелевым, немало военных талантов вышло из военной академии.

Но ведь большой талант вроде скобелевского трудно испортить даже очень плохой школой.

Последняя портит посредственности - и их уже портит безнадежно.

Не что иное, как именно эта мертвая школа, ввергает целые поколения в декадентство, отучая их от здравомыслия и прививает извращения ума и вкуса", - писал с огорчением М.Меньшиков.

И это, несмотря на то, что еще Устав 1-го кадетского корпуса указывал, что "цель умственного образования заключалась в том, чтобы, возбуждая собственную деятельность ума учащихся и изощряя умственные способности, довести их до той степени знания, которая признана нужною, сообразно с целью воспитания вообще и с развитием в них твердого убеждения в пользе образования, как источника гражданских и общественных добродетелей; вместе с теми учение должно иметь влиянием и на нравственность, образуя мысли воспитанников в тесной связи с чувствами сердца и с волею человека, от коих рождаются все его поступки".

О фундаментальных основаниях обучения писал Н.Морозов:

"Цель обучения офицера должна заключаться в выработке умения действовать и принимать решения в поле, при различной обстановке, сообразно поставленной задаче и в связи с другими частями; мы же приучаемся действовать в безвоздушном пространстве , без всякой обстановки, кроме местности плана; вряд ли кого может интересовать подобная работа".

По справедливому заключению профессора Н.Михневича, "военная наука есть философия всего военного дела - его обобщение".

Изучение этой особой философии и закладывает основы фундаментальности.

По мысли Наполеона, "все великие полководцы древности и те, которые позже, достойным образом шли по их следам, творили великие дела только потому, что следовали правилам и естественным принципам искусства в деле комбинации, в деле строгого соответствия средств к их действию и напряжению соответственно меры затруднений.

Они потому только и имели успех, что применялись к ним.

Они никогда не переставали из войны создавать истинную науку.

И в этом только они нам должны служить великим примером, и только подражая им, можно рассчитывать к ним приблизиться".

Военное дело требует не одного только знания основных начал военной науки, но и умения провести их в жизнь.

Следовательно, другой основой фундаментальности военного образования являются основные умения, потребные для использования достижений военной науки в войсковой практике и боевой деятельности.

Эти фундаментальные умения уже обозначены нами выше.

Обратим лишь внимание на тот факт, что к числу капитальных умений относятся только те, которые опираются на сущностные силы человека, находятся внутри него, а не базируются на периферии, т.е. не заключаются в умении что-то делать руками, ногами и т.д.

Самая надежная опора находится не вне, а внутри человека: ее и надо укреплять всеми возможными способами.

Ноги и руки тренировать надо тоже, но это не главное...

Второе: не умаляя значения всех прочих умений в военном деле, укажем на ключевое их них - умение решаться, которое должно стать незыблемой привычкой офицера.

Отдавая вообще должное роли и месту привычки в поведении и деятельности человека, возведем значение привычки в военном деле на должную высоту, понимая, "какое громадное значение принадлежит привычкам на войне и, как следствие этого, воспитанию целесообразных привычек; а из них главной - привычки быстро и твердо решаться".

Таковы, на наш взгляд, основы фундаментальности обучения, естественно, заметив, что сказанное - всего лишь строительные леса для последующей постройки необходимой конструкции.

Содержание военного обучения охватывает те же 3 сферы, но вносить свои коррективы:

-- а)в вопрос "как жить?" -"как достойно умереть";

-- б)в вопрос "как правильно трудиться" - "как следует бороться и побеждать";

-- в)в вопрос "как разумно распорядиться своим свободным временем" - "как правильно пользоваться правами и свободами, не нарушая требований принципа боевой готовности, единоначалия, дисциплины, требования военной корпорации" и т.д.

Петр Великий сказал: "храброе сердце и исправное оружие - лучшая защита государства".

Для получения звания юриста, инженера, врача и т.п. - требуется много труда и времени, но со всем этим можно смело сказать, что ни одна из этих профессий не предъявляет к духовным силам человека столь серьезных и разносторонних требований, как к скромному строевому офицеру. "Твердость воли, дисциплинированность духа, высшее понимание долга и чести, готовность в любую минуту пожертвовать своей жизнью за честь родины и мундира - должны быть присущи одевшему на свои плечи офицерские погоны!"

Офицер - это рыцарь, скромный, доброжелательный, всегда готовый помочь; серьезный в своих понятиях; без эгоизма, но с чувством товарищества и более того - любви к людям.

Культивирование духа рыцарства, не требовавшее прежде больших усилий, стало теперь требовать от каждого офицера большой и непрестанной работы над собой, а от офицерства в целом - заботливого и скрытного сбережения рыцарского духа.

"Скрытого потому, что массу ныне раздражает чье-либо духовное превосходство: его надо влагать в дело, не выставляя напоказ. "Больше быть, чем казаться" было лозунгом офицеров ... Быть рыцарем, не нося знаков рыцарского достоинства - лозунг современного офицерства. В этом - одна из трудностей офицерской профессии в современных условиях".

В современных условиях, когда "штатский" дух и "штатская" мораль пытается свить свое гнездо в недрах офицерского корпуса, нужно вспомнить об опыте древних.

-- Дикарь не видел ничего более могучего, более величественного, как лев, тигр, змей, орел и т.п.

-- В них он не только находил идеал материальной силы и ловкости, но также и идеал индивидуальной энергии, неустрашимости, хитрости, коварства, непреклонности воли и проч.

-- Немудрено после этого, что он старался во всем походить на дикого зверя и сравнение с последним было для него в высшей степени лестным.

-- Это очевидно из тех прозвищ, которыми всюду у дикарей раздаются лицам, выдвинувшимся необыкновенною силой, храбростью, энергией. ...

-- У древних европейских народов, вероятно, тоже существовало стремление походить на дикого зверя.

-- "Известная легенда по поводу рождения Ромула, сказочного основателя Рима, свидетельствует о том, какое было уважение у древних римлян к качествам волчицы, бывшей матерью их легендарного героя.

-- Ясный след того что и у новейших европейских народов в младенческом состоянии существовал тот же низкий идеал, остался на гербах благороднейших фамилий этих народов. На каждом таком гербе находится изображение или льва, или тигра, или медведя, или волка, или какого-нибудь чудовищного дракона".

Смерть в бою считалась высшим счастьем; ее искал норманн, как награды; неустрашимый, он бледнел при мысли умереть не на поле битвы.

Даже самоубийство уважалось норманнами, как средство избавиться от позора умереть не в сражении. ...

Аммиан Марцелин, историк IV века, говорил об алланах, что у них "тот почитается счастливым, кто умрет в сражении; состарившиеся преследуются жестокими оскорблениями, как трусы и презренные люди: нет лучшей похвалы, как сказать, что такой-то убит в сражении".

Победы доказывают, что будущность принадлежит тому народу, который верит в величие и будущность отечества, который отожествляет свое собственное благо с общим благом, который способен к искреннему самопожертвованию, который исполнен доблестного воинственного духа.

Не менее справедливы слова философа Сенеки: "Достойно умереть это значит избежать опасности недостойно жить".

Если не каждый гражданин вправе применить к себе это выражение Сенеки, то для офицера оно является незыблемым правилом.

Офицер, который избегает опасности, живет недостойно, не достоин офицерского звания.

Вот почему желанным для каждого настоящего офицера может быть то, что в древние века было написано на памятнике спартанцам, погибшим в неравном бою у Фермопил: "Путник, коли придешь в Спарту, оповести там, что видел ты нас здесь полегшими, как того требует Закон".

Закон служилого сословия от времен Спарты и до сего дня остался неизменным для офицера: достойно жить, честно служить Отечеству и достойно умереть во благо своего народа.

Но стоит задать вопрос: начинает ли возрождаться дух воинственности, далеко не однозначный духу агрессивности?

Уточним: агрессивность - это драчливость, а воинственность - самоотверженная готовность вступить в бой с целью одержать победу над врагом.

России не нужны драчуны и забияки, но - люди воинственные, которых бы остерегались испытывать на прочность недруги нашей Родины.

Воинственность - это производная боевого духа, который сообщает армии жизненную энергию и является основой ее дееспособности.

Боевой дух развивается тогда, когда торжествует чувство долга, поощряется инициатива и изгоняется рутина.

Еще в приказе по 2-й армии в 1822 г. гр. Витгинштейн писал о роли боевого духа войск и месте офицера в его развитии: "Мы, вероятно, вынесли бы твердое сознание, что дух солдата целиком зависит от личности начальника, что сила армии коренится, таким образом, не в духе, воспитании и обучении солдата, а в духе, воспитании и обучении командного состава".

Воинским духом были проникнуты русские военные законы и в царствование Императрицы Екатерины II.

В военных постановлениях того времени, например, сказано следующее:

"Полковник обязан честь и права полка своего весьма удерживать и за всякую мелочь шуму и ссор не вчинять.

За учение драться не следует: наказывать лгуна, ленивца и пьяницу, но без жестокости.

Строго воспрещается не только бить рекрута, но и страшить; наказывать лишь грубое упрямство.

Рекрут при обращении к начальнику должен быть без робости, но с пристойною смелостью".

Мысль о боевом духе офицеров проходит через "Наставление господам пехотным офицерам в день сражения" 1812 г..

В нем, в частности, говорится следующее:

"В некоторых полках есть постыдное заведение, что офицеры и ротные командиры в мирное время строги и взыскательны, а в войне слабы и в команде своих подчиненных нерешительны.

Ничего нет хуже таковых офицеров: они могут иногда казаться хорошими во время мира, но как негодных для настоящей службы их терпеть в полках не должно".

Неустрашимость составная часть воинственности.

Трусость - противоположность неустрашимости, никогда не была в почете.

Так, по свидетельству Тацита, оставить на поле сражения свой щит считалось верхом бесчестия; такое лицо не допускалось к участию ни в жертвоприношениях, ни в народных собраниях и многие кончали подобное воинское бесчестие петлею.

Самым верным путем воспитания особого рыцарского духа русского офицерства является организация жизни военно-учебного заведения в соответствии с истинным духом русского войска и славными традициями.

См. далее...

0x01 graphic

См.: Штейн. Учение о военном быте, как часть науки о государстве. -СП б.,I875 .- с.260-270.

См.: Максутов В.П. История древнего Востока. Культурно-политическая и военная. С отделенных времен до эпохи македонского завоевания. Египет и Финикия. - т. I, кн. I-IV. - с.321,352.

См.: Столетие Военного министерства. I802-I902 . т. Х, ч.I. Главное управление военно-учебных заведений. Исторический очерк .- СП б., I902 .- с.5.

Изместьев П. Искусство командования. Извлечение из труда А. Гавэ .- Варшава, I908 .- с.3.

Клаузевиц К. О войне. - М., б.г. - с.77.

См.: Армейские заметки генерала М.И.Драгомирова. - В кн.: Бескровный Л.Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - с.465.

Драгомиров М.И. Подготовка войск в мирное время.. (Воспитание и образование). - Киев, I906 .- с.25.

См.: Головин Н.Н. Исследование боя. Исследование деятельности и свойств человека как бойца. - СП б., I907 .- с.111-112.

Армейские заметки генерала М.И.Драгомирова. - В кн.: Бескровный Л.Г. Хрестоматия по русской военной истории. - М.: Воениздат, 1947. - с.464.

Цит. по кн.: Бобровский П.О. Обзор военного законодательства о главнейших обязанностях младших офицеров в войсках. В кн.: Юнкерские училища. В 3-х т. - т.3 .- СП б., I88I .- с.272-273.

Варяжский К. Младший офицер .// Офицерская Жизнь .- I907 .- N66 .- с.250-251.

Изместьев П. Указ. соч. - с.2.

См.: Головин Н.Н. Указ. соч. - с.62.

См.: Флуг В. Высший командный состав // Вестник общества Русских Ветеранов Великой войны .- I937 .- N I28-I29 .- с.10,11.

См.: Драгомиров М.И. Подготовка войск в мирное время.. (Воспитание и образование). - Киев, I906 .- с. 90-91,93,94,95.

См.: Толстой Л.Л. Жизненные задачи русского офицера. // Русский Инвалид .- I907 .- NI3 .- I7 января.

См.: Дмитриевский А. Об офицерской работе. // Военный сборник .- I9I4 .-N3.- с.90-91.

Резанов А.С. Армия и толпа. Опыт военной психологии .- Варшава, I9I0. - с. 87,88-89.

Цит. по: Трескин Д.Н. Курс военно-прикладной педагогии. Дух реформы Русского Военного Дела .- Киев, I909 .- с.59.

Махров П. Современная война и высшее командование .- Разведчик .- I9I2 .- NII55 .- с. 855; N1156. - с.868.

Скобелев Михаил Дмитриевич (1843-82), русский генерал от инфантерии (1881). Участвовал в Хивинском походе 1873, Ахалтекинской экспедиции 1880-81 и подавлении Кокандского восстания 1873-76. В русско-турецкую войну 1877-78 успешно командовал отрядом под Плевной, затем дивизией в сражении при Шипке - Шейново.

Калнин Э.Х Мысли о нашем мышлении. // Военный сборник .- I9I2 .- NI2.- с.11-12.

См.: Кедрин С. Военная история, как один из главных источников прогресса военного дела . // Братская помощь .- I908 .- N4. - с.49, 50, 54; N5-с.45,49,50,54.

См.: Блюме В. Сущность командования.// Военный сборник .- I9I4 .-NI2 .- с. 1,3,4,8, 9,17,23.

Головин Н.Н Высшая военная школа .- СП б., I9II.- с.109.

Головин Н.Н Указ. соч. - с.143.

Головин Н.Н. Указ. соч. - с.144.

См.: Михневич Н.П. Эволюции и прогресс в военном деле: Сообщение на собрании членов Общества ревнителей военных знаний . // Общество ревнителей военных знаний. Кн.I .- СП б., I906. - с.50-51.

См.: Пригоровский. "Офицеры по необходимости " .// Разведчик.- I9I2 .- 4 (304) .- с.52,53.

Пригоровский. Указ. соч. - с.53.

Драгомиров В. Подготовка Русской Армии к Великой войне. I. Подготовка командного состава.//Военный Сборник .- кн. IУ.- I923 .- с.110.

Яковлев П.П. Влияние веры на военное деле в нашей и иностранных армиях . Очерк .- М., I900 .- с.68. (Курсив наш - А.К.).

См.: Греков Ф.В. Краткий исторический очерк военно-учебных заведений. I700-I9I0 .- М., I9I0 .- с.7.

Бобровский П.О. Общее заключение об успехах образования в юнкерских училищах. в кн.: Юнкерские училища. В 3-х т. - т.3 .ч. IV. - СП б., I88I. - с.252.

Цит. по: Флуг В. Высший командный состав // Вестник общества Русских Ветеранов Великой войны .- I937 .- N I28-I29 .- с.9.

Ушинский К.Д. Избранные педагогические сочинения. В 2-х т. - Т.2. - М.: Учпедгиз, 1954. -с.444.

Головин Н.Н Указ. соч. - с.112.

Цит. по: Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. - М., 1981.- с.27.

Песталоцци И.Г. Лебединая песня. - Цит. по: Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. - М., 1981.- с.306.

См.: Лалаев М.С. Исторический очерк военно-учебных заведений, подведомственных Главному их Управлению. От основания в России военных школ до исхода первого двадцатипятилетия благополучного царствования Государя Императора Александра Николаевича . 1700-1880. - СП б., 1880. - с.58,59.

Высшая военно-химическая школа РККА за четыре года. 1919-1923 (обзор деятельности). - М., 1923.- с.9,10.

Гейсманс П.А К вопросу о высшем военном образовании.// Военная мысль. - I92I .-Кн.I. Апрель-май. - Ташкент. - с.46.

Драгомиров В. Подготовка Русской Армии к Великой войне. I. Подготовка командного состава.//Военный Сборник .- кн. IУ.- I923 .- с.98-99.

Меньшиков М.О. Война и здравый смысл. - В кн.: М.О. Меньшиков. Из писем к ближним. - М.: Воениздат,1991 .- с.192.

Лалаев М.С. Указ. соч. - с.68.

Морозов Н. К вопросу обновления армии.//Русский Инвалид .-I907 .- NI05 (I2 мая).

Михневич Н.П Основные идеи военного искусства и их применение в области стратегии. и тактики .// Общество ревнителей военных знаний . Кн.2 .- СП б., I906 .- с.1.

Memoires de S-te Helene, s.238.

Корф Н.А. О воспитании воли военачальников .// Общество ревнителей военных знаний .-Кн.I .- СП б., I906 .- с.38.

Цит. по: Макаров С.О. Морская тактика. //Морской сборник .- I897. - NI.-с.39.

Дрозд - Бонячевский. "Поединок " Куприна с точки зрения строевого офицера. (Опыт критического обзора) // Военный сборник .- I9I0.-N2 .- с.175.

Месснер Е. Современные офицеры. -Буэнос-Айрес,I96I.- с.23.

Маслов И. Научные исследования по тактике. Выпуск II. Анализ нравственных сил бойца. - СП б., I896 .- с.97,98.

Викинги, скандинавы - участники мор. торг.-грабит. и завоеват. походов в кон. 8 - сер. 11 вв. в страны Европы. На Руси их название варягами, а Западной Европе - норманнами.

Стасюлевич. История средних веков, стр.234. - См.: Маслов И. Указ. соч. - с.85.

См.: Легар, капитан. Нравственная подготовка войск в мирное время. (По опыту Русско-японской войны). //Военный сборник .- I9II .- N4 .- с.92.

См.: Дмитриевский А Развитие духа штатских в сынах Марса.// Военный сборник .- I9I4.- N 7, с.I09-II5.

Морозов Н. Воспитание генерала и офицера, как основа побед и поражений. (Исторический очерк из жизни русской армии эпохи наполеоновских войн и времен плацпарада ) .- Вильна, I909.- с.126.

Трескин Д.Н. Курс военно-прикладной педагогии. Дух реформы Русского Военного Дела. - Киев, I909 .- c.67.

При разборе материалов I8I2 г. в московском отделении архива главного штаба, в делах второй западной армии кн. Багратиона найден печатный экземпляр "Наставления господам пехотным офицерам в день сражения". Документ этот содержит ряд нравственных советов и указаний тактического порядка и, являясь результатом продолжительного боевого опыта, вынесенного русской армией из войн начала ХIХ столетия, представляет собой несомненный интерес. "Наставление" было разослано войскам второй армии I7-го июля I8I2 года, т.е. уже после переправы Наполеоном через Неман. Некоторые взгляды, проводимые в "Наставлении", а также то обстоятельство, что одновременно с ним были препровождены войскам "Общие правила для артиллерии в полевом сражении", составленные начальником артиллерии первой армии генералом Кутайсовым, заставляют предполагать в выработке "Наставления" более или менее деятельное участие Барклая. (В.Харкевич).

Наставление господам пехотным офицерам в день сражения. // Военный сборник .- I902.- N7 .- с.244.

Тацит (Tacitus) (ок. 58 - ок. 117), римский историк. Главные труды посвящены истории Рима и Римской империи в 14-68 ("Анналы") и в 69-96 ("История" в 14 кн., от которых дошли 1-4-я и нач. 5-й), а также религии, обществ. устройству и быту древних германцев (очерк "Германия").

См.: Маслов И. Указ. соч. - с.85.

0x01 graphic

Последний день Помпеи,

Художник Карл Брюллов, 1833

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 28/05/2014, изменен: 28/05/2014. 88k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 12 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: Повелевать должен Лучший и Достойный; там, где повелевает Достойный - выигрывается Победа.

Каменев Анатолий Иванович Высшее военное образование - удел достойных вождей

Каменев Анатолий Иванович
Высшее военное образование - удел достойных вождей