ArtOfWar. Олейник В.К.. Разговор с Александром Карцевым

В редакцию поступило интервью с известным русским писателем, отмеченным рядом всякого рода наград и премий, автора интереснейших книг, отрывки из которых публиковались в нашей газете, А.И. Карцевым.

Подполковник в запасе, бывший разведчик, прошедший войну в Афганистане и награжденный боевыми наградами, он описывает жизнь такой, какой она есть. И в этом привлекательность его творчества не только у русских читателей, но и за рубежом. Кстати, книги его изданы и там, и пользуются неубывающим спросом. Карцев - член ряда творческих союзов и объединений, предельно честный писатель, который отражает жизнь во всем ее многообразии. Я рад, что на моем жизненном пути встретился человек, который, несмотря на свою молодость, научил меня многому. И, прежде всего - понимать людей, перенимать у них лучшее и уметь прощать обиды. Я думаю, что это интервью вызовет большой интерес у наших читателей.

Вилен Люлечник, полковник в отставке.

Первая часть моего интервью для американской газеты

Заключительная часть моего интервью для американской газеты

Александр Иванович! Насколько осознанным было Ваше поступление в военное училище? И - какой была разница между Вашими представлениями об армии и реальностью?

Здравствуйте, Друзья! Как и у многих из нас, мои предки были тружениками и воинами. И многие из них были войсковыми разведчиками. Возможно, поэтому с раннего детства моими настольными книгами были романы "Взять живым" Владимира Карпова и "Весна на Одере" Эммануила Казакевича. Сейчас это смешно вспоминать, но в четвертом классе я на полном "серьёзе" учился терпеть боль. По-настоящему прижигал себя раскаленными железными прутьями, чтобы быть готовым к пыткам фашистов, если вдруг попаду к ним в плен. И - чтобы не выдать Военную Тайну. Когда немного подрос, летом целыми днями пропадал в лесу в Завидовском заповеднике. Никогда не боялся заблудиться или проголодаться - лес всегда подсказывал верную дорогу, защищал и кормил.

После восьмого класса я поступал в Суворовское военное училище. Но срезался на медкомиссии. Забавно, но врожденные проблемы с сердцем врачи не заметили, а срезали под совершенно надуманным предлогом. Это стало для меня хорошим уроком. Во-первых, оказалось, что одного только умения терпеть боль было явно недостаточно для того, чтобы стать офицером. Во-вторых, пришло понимание необходимости более серьезной подготовки к поступлению в военное училище. И, в-третьих, с тех пор я стал регулярно терять свои медицинские книжки, когда в них накапливалось слишком много ненужной информации.

Так что, по-настоящему осознанной моя подготовка началась только в девятом классе. Я подтянул учебу (школу окончил без четверок), стал ходить в бассейн и спортивную школу (бегал длинные дистанции, за неделю "набегал" 80-90 км.), поступил в театральную студию и записался на все школьные факультативы. Учился на подготовительных курсах в Московском автодорожном институте, занимался общественной работой и участвовал практически во всех городских олимпиадах. В результате, к выпуску из школы, я досрочно был зачислен на два факультета МГУ и в МАДИ. И считал себя готовым к поступлению в военное училище.

Проблема возникла с той стороны, откуда я ожидал ее меньше всего. Мои родители всегда учили меня с огромным уважением относиться к нашей Армии, ее солдатам и офицерам. Но оба моих деда погибли во время Великой Отечественной войны. Где-то в далеком Афганистане второй год шла война. И мои родители были категорически против моего поступления в военное училище. Тогда я их не понимал. И пошел наперекор их воли.

А что касается моих представлений об армии, их не было совсем. Мальчишка из рабочей семьи, воспитанный на фильме "Офицеры", о реальной службе, об офицерских буднях и казарме я не знал практически ничего. Но реальность оказалась гораздо лучше, чем я мог ожидать. Потому все последующие годы меня окружали и окружают замечательные люди. И знакомству с ними я обязан именно Армии.

Если не секрет, как Вы попали в военную разведку?

Никакого секрета здесь нет. Поступив в Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР, я занимался тем, что нравилось мне еще в школьные годы: учебой, спортом и культурно-массовой работой. Учеба давалась легко (был фрунзенским стипендиатом), на втором курсе попал в спортвзвод (в составе команды стал призером Московского военного округа по марш-броску на 10 километров с боевой стрельбой и чемпионом округа по военно-прикладному плаванию), а тематические и танцевальные вечера, в организации которых мне довелось принимать участие, до сих пор с теплотой вспоминают многие наши выпускники.

Хотелось бы сразу уточнить один момент. Я не пытаюсь рассказать, каким я был крутым. Рядом со мною учились гораздо более талантливые и замечательные ребята: Слава Харитонович - пример для многих из нас, Олег Якута - легенда афганской войны, Игорь Овсянников, Валера Сахащик, Володя Черников, и многие-многие другие. Я рассказываю о том, что помогло мне стать тем, кем я стал.

На четвертом курсе училища меня и еще нескольких наших курсантов направили в издательство газеты "Известия". Мы работали с архивами, готовили материалы к номерам, посвященным 40-летию Победы в Великой Отечественной войне. Мне нравилась эта работа, нравилось анализировать полученную информацию, сопоставлять различные источники. После того, как я озвучил некоторые свои выводы, меня познакомили с известным писателем Александром Александровичем Щелоковым. Он и стал моим наставником. Человеком, который привел меня в военную разведку. В то время он работал в издательстве "Правда". И все последующие месяцы до выпуска из училища после учебных занятий, под видом общественной работы, я регулярно ездил на улицу Правды, 24.

Так началась моя подготовка к моей первой командировке. Мне рассказывали об Афганистане, о традициях и обычаях афганцев. О политической обстановке в стране и главарях крупнейших банд (и больше всего об Ахмад Шахе Масуде).

В апреле 1985-го года в журнале ЦК КПСС "Агитатор" вышла моя статья о нашем спортвзводе. Внутреннюю сторону обложки журнала украсил мой портрет (кисти Михаила Кузнецова) с многозначительной надписью, что в год 40-летия Победы, после выпуска из училища я поеду туда, куда меня зовет мой долг. Думается, все это было звеньями одной цепи.

Александр Карцев (рисунок Михаила Кузнецова) []

Мои частые отлучки из училища не прошли незамеченными для моих товарищей. Видимо они посчитали, что я слишком "оторвался от земли" и от коллектива. В общем, мои ребята со взвода сказали, что не хотят видеть меня в ресторане, в котором мы собирались отмечать наш выпуск из училища. Это стало для меня настоящим шоком - ведь наш спортвзвод всегда был для меня родным домом. А мои однокурсники - самыми близкими друзьями. По крайней мере, я всегда так думал.

Ребята с моего спортвзвода на съёмках фильма Битва за Москву. Слева сидят: я, Коля Кравченко, Игорь Маркеев. Стоят: Валера Жуленко, Саша Северилов, Дима Березовский, Дима Туманов, Серёжа Марчук (виднеется голова Коли Киселёва), Сергей Рыбалко, Валера Сахащик, Андрей Калачев и сержант Любимов (из соседнего взвода). [Карцев А.И.]

К тому же, из-за моих занятий в "Правде" по фарси я не смог присутствовать на "факультативных" экзаменах в училище по английскому языку. В результате, не получил диплом военного переводчика. О чем тогда сильно жалел. К счастью, предстоящая поездка в Афганистан вскоре отвлекла меня от этих переживаний.

Но тогда я впервые понял, что работа в разведке - это не всегда благодарный труд. Вскоре наша страна, уходя из Афганистана, бросила и предала наших разведчиков-нелегалов и тех, кто сотрудничал с нами все эти годы. Позднее это повторилось при распаде нашего соцлагеря. Затем - при развале Советского Союза.

Снова и снова мне приходилось вспоминать слова отца, сказанные мне в те дни, когда я стал офицером, что "лучше бы я был пастухом". Наверное, он был прав? Возможно, тогда мне бы не было так стыдно за свою страну, как в те годы.

Ваша командировка в Афганистан тоже была "залегендирована" ГРУ. Как Вам удавалось выдерживать этот двойной прессинг - за счет чего?

По поводу "легендирования" - это не ко мне. Я был обычным пехотным лейтенантом. Единственное, вместо командования мотострелковым взводом, моя лейтенантская служба началась со стажировки в оперативном отделении дивизии (в Азадбаше), затем в должности начальника разведки танкового полка (под Ашхабадом). Год проходил переподготовку в отдельном батальоне резерва офицерского состава (197-й отброс).

В Афганистане мне очень помогло то, что вскоре после приезда я был назначен на должность заместителя командира мотострелковой роты. Эта должность, как никакая другая, подходила для моей "второй" работы. Я мог свободно встречаться с Шафи, моим наставником, учителем, контактом и другом. Хотя с другой стороны, подобная моя "свобода действий" постоянно провоцировала моих армейских командиров использовать меня, как "кризисного управляющего". В результате, меня частенько отрывали от "второй" работы, когда возникала необходимость покомандовать разведвзводами, поработать в спецназе и т.д.

Александр Карцев, Афганистан, Алихейль 1987 г. [Карцев А.И.]

Стоит отметить, что Шафи был в свое время также преподавателем и личным другом Ахмад Шаха Масуда, главаря крупнейшей группировки моджахедов. На Ахмад Шаха в Москве были большие надежды. В связи с предстоящим выводом из Афганистана наших войск, вставал вопрос о дальнейшем политическом обустройстве этой страны. Ахмад Шах был не только нашим врагом, но отважным воином и мудрым политиком. Человеком, способным вывести Афганистан из хаоса гражданской войны. Ему решено было помочь...

И операция Главного разведывательного управления по передаче власти в стране, после вывода наших войск из Афганистана, Ахмад Шаху Масуду - на мой взгляд, одна из самых успешных наших разведывательных операций того времени. Потому что побочным результатом этой операции был "вывод" из-под удара многих афганских военнослужащих и сотрудников силовых органов, которые в это время "перешли" на сторону Ахмад Шаха. То, что не смогла или не захотела сделать наша страна, по мере сил и возможностей, постаралось сделать наше Главное разведывательное управление. Иначе бы после вывода наших войск все они были бы казнены талибами. И не только они, но и их семьи.

И второе - еще одним побочным эффектом этой операции был практически бескровный вывод наших войск. Не стоит думать, что все это произошло само собой. Это была серьезная и кропотливая работа очень многих людей. В отличие от нас, американцы, англичане и немцы, проходящие ныне службу в Афганистане, оценивают разведывательное обеспечение вывода наших войск очень высоко. У нас же в истории афганской войны - это всего лишь очередное "белое пятно", о котором мы знаем крайне мало.

Что же касается двойного прессинга? В мае 1987-го года мой разведвзвод месяц работал на пакистанской границе под Алихейлем. И почти весь месяц мы находились под очень сильным артиллерийским и ракетным обстрелом. Мои разведчики только прибыли из Союза, впервые попали под такую "раздачу". И при этом, на мой взгляд, они относились ко всем происходящему как-то слишком спокойно. Оказывается, они думали, что на войне так и должно быть: ты стреляешь - в тебя стреляют. Я же к тому времени, уже почти год прослужил в Афгане и был уверен, что так быть не должно. Что наша артиллерия и авиация должны были подавить огневые точки противника. И в нас стрелять не должны. Если все правильно организовать.

Так что и для меня прессинга не было. Это была моя первая командировка. И тогда я считал, что у разведчика так и должно быть - работа 24 часа в сутки, без выходных. Так и работал все 26 месяцев (с редкими перерывами, когда лежал в баграмском инфекционном госпитале и медсанбате). А такую нагрузку помогало выдерживать то, что с раннего детства был приучен к труду. Занятия спортом помогали. И понимание того, что если ты что-то не додумаешь или не сделаешь, твои разведчики могут не вернуться домой живыми - к счастью, никто из моих ребят не погиб и даже не был ранен.

Дело в том, что война для разведчиков - не всегда подвиг. Чаще - это тяжелый солдатский труд, какие бы погоны ты не носил на своих плечах.

Одна беда для меня была, особенно когда разведвзводами командовал - постоянно спать очень хотелось. Да, как-то не всегда получалось.

Для человека европейского воспитания столкновение с миропониманием и бытом Востока - всегда, как минимум, открытие незнаемого. А Ваше главное открытие в Афганистане?

Перед самой отправкой в Афганистан мой наставник Александр Александрович Щелоков напомнил мне слова Рихарда Зорге: "Чтобы узнать больше, нужно знать больше других. Нужно стать интересным для тех, кто тебя интересует". Сан Саныч подарил мне на память книгу афганских сказок и легенд (Афганские сказки и легенды. Главная редакция восточной литературы. Москва. 1972 г.). В сказках хранится душа и ключ к пониманию любого народа, сказал он мне на прощание. И посоветовал никогда не забывать, что на языке моих новых "друзей" разговаривали и писали свои труды Фирдоуси, Ибн-Сина Авиценна и многие другие великие мудрецы прошлого.

Для меня стало настоящим откровением, что далеко не во всех афганских сказках главные герои живут долго и счастливо. Гораздо чаще они погибали. Первое время мне было довольно сложно следовать заветам Рихарда Зорге и стать интересным для моего нового наставника Шафи. И уж тем более, знать больше его я, разумеется, не мог. Многие из нас считали афганцев необразованными, отсталыми людьми. Это было далеко не так. К примеру, Шафи окончил в свое время Оксфорд и затем несколько лет работал врачом в Японии и Китае. Преподавал в Кабульском политехническом институте. Но это тоже стало для меня уроком: не спешить с оценкой незнакомых людей. Научиться их слушать. И всегда стараться узнать у них что-то новое.

С последним было совсем не сложно. Весь мир вокруг меня в то время был не только необычным, но и очень интересным. Система кяризов, по которым шло снабжение водой местных кишлаков. И которые часто использовали для передвижения душманы. Развалины итальянской колонии у подножия Тотахана (отм. 1641 м., небольшая горка, на которой размешался командный пункт нашей роты). Необычная архитектура, система отопления и вентиляции афганских домов или, точнее, крепостей. Удивительно интересные занятия с Шафи по рукопашному бою, его уроки по массажу и восточной медицине. И, разумеется, рассказы Шафи о его племени и традициях.

В результате получилось так, что самым большим моим открытием в Афганистане стали не военные тайны, а племя, в котором родился Шафи. В своих произведениях я называю это племя Одинами. Чтобы не путать их с калашами, живущими в Читральской долине в Пакистане.

И думается, что если мы сможем использовать знания этого племени, их традиции и обычаи, мы сделаем нашу страну сильной и процветающей. Не только ради страны, а в первую очередь ради людей, которые здесь живут. Чтобы все мы могли жить долго и счастливо, в мире и благополучии. И у нас есть для этого все необходимое.

Если говорить о системе ценностей, то когда и где для Вас определились границы Добра и Зла? Или этот процесс, как самопознание, бесконечен?

В школе на уроках истории я всегда удивлялся тому, как много мы воюем. Мой дальний предок уходил в дозор с Куликова поля. Прадед воевал в русско-японскую и гражданскую войну. Оба деда - воевали в гражданскую и погибли в Великую Отечественную. А где богатые трофеи, которые они принесли с войны? Стали ли их семьи жить лучше после тех войн? И ради ли страны они воевали всю свою жизнь? Или ради тех, кто управлял страной, ради их благополучия и сытой жизни?

Тогда я еще не знал аксиомы британского военного историка Лиддел Гарта о том, что победитель после войны должен жить лучше, чем жил до войны ("цель войны - добиться лучшего состояния мира"). Но где-то в глубине души уже зрело понимание, что многое из того, что говорят с высоких трибун, не всегда соответствует реальному положению дел.

Понятно, что была Великая Отечественная война, когда наши деды защищали саму жизнь на нашей земле. Но ведь были и другие войны. И появлялись новые вопросы.

Кто стал лучше жить после афганской войны? Солдаты и офицеры Ограниченного контингента Советских войск в Афганистане, вернувшиеся домой? Или афганцы? Или все же те господа, которые несколько лет спустя развалили Советский Союз. И ограбили народ и страну в ходе так называемой приватизации?

После "наведения конституционного порядка" в Чечне нетрудно догадаться, кто победил в тех войнах? Достаточно лишь сравнить дома бывших боевиков и дома наших солдат и офицеров. Съездить в русскую глубинку, в умирающие русские деревни и села. А потом в чеченские села. И обязательно - на Рублевку! И тогда станет понятнее, ради кого и ради чего мы так много воюем. И почему никак не можем победить.

Я часто слышал, что войны - это судьба русского человека. Что Швейцария слишком маленькая страна, чтобы приводить ее в пример возможности жить мирно. Что Австралия - это вообще не пример (не уточняя, правда, почему?). Когда я встретил Шафи, то узнал, что его племя, живущее в постоянно воюющем Афганистане, не воюет последние двадцать четыре века! И очень даже неплохо себя при этом чувствует!

А границы Добра и Зла определились для меня, когда, отслужив 25 лет в армии, я обратился к мэру города Клин господину Постриганю А.Н. с просьбой выделить землю под строительство дома. В Клину я родился. В Клину похоронены мои родители, мои предки. Те, кто защищал этот город, строил его, работал на его предприятиях. Увы, земли для меня не нашлось. Зато ее в избытке было у самого мэра и его детей. Все по закону. Земля у нас теперь только продается и только через аукционы. У мэра и его детей деньги на ее покупку нашлись. И не только в России. Мои же двадцать пять лет службы в армии были оценены Верховным главнокомандующим господином Путиным выходным пособием, эквивалентным одной тысяче американских "рублей". А других денег за все эти годы я так и не скопил. В результате все получается очень просто: нет денег - нет земли. Да, для тех, кто честно работал, служил и защищал нашу страну, в Современной России земли нет!

Понятно, что для таких господ, как Постригань, подобные законы - Добро. Для нашей страны - Зло. Колоссальные траты на строительство Олимпийских объектов в Сочи, вместо развития нашего сельского хозяйства и промышленности - для кого-то тоже Добро. Для тех же, кто понимает, что наш народ достоин большего, чем только хлеба и зрелищ - это всего лишь очередной мыльный пузырь. Потому что Игры пройдут, а время будет упущено. Это и гигантские стройки на острове Русский и нанотехнологии в Сколково, позволяющие бесследно исчезать десяткам миллиардов бюджетных рублей.

Примеров таких множество. Добро и Зло всегда идут рядом.

Но процесс борьбы Добра и Зла не бесконечен. Ибо эта борьба подобна болезни. А больной человек, как известно, либо выздоравливает, либо умирает. То же самое будет и с нами, и с нашей страной. Если мы не научимся выбирать себе вождей не по их словам, а по делам. Если не вспомним, что мы - Великий Народ, Народ - труженик, Народ - созидатель!

Что Вы, как офицер, думаете о предательстве? Что это за "химический процесс"?

Увы, я не офицер-химик, чтобы разбираться в химических процессах. В них пусть разбираются ученые. Но что касается предательства, думается, оно было всегда. И всегда будет. Так же, как всегда были и будут люди, готовые пойти на костер ради своей веры, своих убеждений и своих товарищей. Я часто встречаюсь с воспитанниками различных военно-патриотических клубов. Посмотрели бы Вы, какие там замечательные ребята! Те, кто не продадут и не предадут. К сожалению, думается, что таких ребят с каждым годом у нас будет все меньше. Еще несколько небольших победоносных "войнушек" или "наведений конституционных порядков" окончательно выбьют наш генофонд. Потому что одно дело - воевать за свою Родину. И совсем другое - за частную собственность различных господ.

Уже и сейчас разрыв родоплеменных связей в нашем народе, отсутствие взаимовыручки и взаимопонимания вызывают серьезные опасения в нашем будущем. Именно в этом корень многих наших бед.

И есть еще один, очень важный, на мой взгляд, момент. Мой прадед донской казак Данила Паршин считал, что тот, кто живет выше третьего этажа, теряет корни, связывающие его с матушкой-землей. Тот, кто не сажает в палисаднике георгины - не умеет радоваться восходу солнца. И его закату. Таких называл нежитями.

Мы слишком оторвались от своих корней, от земли. Бог с ними, с георгинами. Но когда у нас вместо настоящих друзей - остаются лишь компьютерные "френды", когда любимым девушкам вместо цветов, дарят виртуальные подарки - обесценивается многое. Обесценивается Подвиг, если он не наберет нескольких сотен "лайков". Когда богатство, добытое любой ценой, любым способом, становится достоинством. Тогда предательство может очень скоро стать вполне обыденным явлением.

Помните клятву афинского гражданина: "Не покину соседа по строю, с которым мне вместе идти"? Когда у нас снова появятся общие цели и задачи, которые мы будем решать сообща - тогда и с "химическими процессами" у нас все будет в порядке.

Ваше отношение к Резуну-Суворову?

Один мой очень хороший знакомый живет с ним по соседству в Лондоне. Они часто встречаются, разговаривают. По его словам, Виктор Резун стал большим патриотом нашей страны и даже кардинально пересмотрел некоторые свои былые взгляды. В детстве моя бабушка говорила, что не ошибается только тот, кто ничего не делает. Что любой человек может ошибаться. И нужно уметь прощать.

К сожалению, я не считаю, что предательство - это ошибка. Лично для меня - это то, что прощено быть не может. Но я и не судья, чтобы судить его.

Тем более, на фоне того поголовного предательства народа и страны, которые процветают у нас сейчас в самых высших эшелонах власти.

А можно ли назвать предательством творчество Никиты Михалкова или Федора Бондарчука? Хотя бы по отношению к родителям.

Вы знаете, я бы не стал сравнивать Михалкова и Бондарчука. Федор Бондарчук снимал яркие и интересные видеоклипы. Довольно спорный для многих, воевавших в Афганистане, фильм "9-я рота" и снятый в стиле компьютерных игр "Сталинград" - не в моем вкусе. Его членство в Высшем Совете "Единой России" - пусть останется на его совести. Но называть предательством его творчество по отношению к отцу я тоже бы не стал. Этого нет. Просто они слишком разные - только и всего. При этом Федор - не просто талантливый режиссер, который умеет снимать фильмы, но и успешно их продавать. В нынешнее время это тоже нужно уметь. У него это получается. И лично для меня это достойно уважения.

Не скрою, Федор Бондарчук мне очень симпатичен. И как человек, и как интересный собеседник. И я очень надеюсь, что со временем он будет снимать фильмы, которыми все мы будем гордиться. И которые будем любить. Как фильмы, снятые его отцом - Сергеем Бондарчуком.

А вот с господином Никитой Михалковым - все гораздо сложнее! Он был любимым актером и режиссером для многих моих ровесников. Но фильмы, которые он снимает в последнее время и в которых снимается сам, вызывают резкое неприятие. "Героизация" им уголовного мира и штрафников при оскорбительном отношении к настоящим фронтовикам - я уже рассказывал об этом в своей статье "Утомленные солнцем-2 и Забытый полк". Господин Михалков, считая себя великим художником современности, подчеркивает, что, как режиссер, он ТАК это видит и поэтому может снимать все, что угодно. Это не так. Плевать в историю - дело неблагодарное. Рано или поздно она ответит. К сожалению, не только ему, но и тем, кто позволяет ему так "свободно" обращаться с нашей историей. А, возможно, ответит и всем нам.

К тому же, Михалков - не просто режиссер. Он - председатель правления Союза кинематографистов, человек "государственный", "служилый". Хотелось бы знать, какому государству он служит? Понятно, что не России. Если с подачи господина Михалкова с экранов льется грязь на наших фронтовиков, навязывается мысль, что в Великой Отечественной войне мы победили только благодаря штрафникам и уголовникам. Если все наши бывшие десантники, спецназовцы и "братаны" решают свои проблемы, убивая направо и налево, с необыкновенной легкостью нарушая закон, то чем они лучше бандитов? Если наши полицейские только и занимаются, что "крышуют" и "прессуют" бизнес, убивают, пытают задержанных - тогда возникают два вопроса. Первый - если это правда, что показывают на экране, то можно считать что реформа МВД завершилась окончательно - теперь у нас в полиции служат только оборотни, упыри и беспредельщики. А второй - если не правда, если это клевета на наших доблестных правоохранителей - то почему режиссеров, снимающих эту "чернуху" не привлекают к уголовной ответственности? Многие из нас и без кинофильмов знают, о том, что происходит сейчас в МВД. Наши сограждане начинают бояться 'человека с ружьем' и воспринимают нынешних полицейских кем угодно, но только не своими защитниками. Не теми, к кому можно обратиться за помощью и кому хотелось бы помочь самому. Страшно, что молодые сотрудники, приходящие на службу в МВД, после подобных фильмов считают, что так служить допустимо. Что можно выбивать показания у задержанных, можно участвовать в рейдерстве, 'крышевании' бизнеса, превращении своей государственной службы в 'доходное место'. Может быть, нужно показывать не только то, что есть. Но и то, что должно быть. А то, что происходит у нас сейчас - так быть не должно!

Ведь когда-то, помнится, наш кинематограф снимал фильмы, в которых пытался поднять престиж профессии милиционера, следователя, прокурора, судьи. Показывая их честными, высокоинтеллектуальными и принципиальными людьми, которые успешно распутывали самые хитроумные преступления. Наказывали самых изощренных преступников. Рискуя жизнью, стояли на защите государства и каждого из нас. Но времена те прошли. Те, кто честно работает и служит - давно уже не интересны нашим режиссерам. У них сейчас другие интересы.

Понятно, что все происходящее на наших экранах кинотеатров и телеэкранах - это заказ. Вопрос только - чей? В любом случае, председатель правления Союза кинематографистов, кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" трех степеней, господин Михалков отрабатывает его на все сто процентов. Убивая душу нашего народа и наше будущее. На мой взгляд, это страшнее, чем предательство.

Что для Вас является Искусством? И -- как Вы отличаете подлинное от подделки?

Искусство для меня - это в первую очередь познание Мира. А во вторую - стремление к Совершенству. Это Великая Книга, в которой скрыта мудрость наших предков, их чувства и тайные знания. Сначала просто интересно ее читать, приятно рассматривать красивые и яркие картинки, наслаждаться мелодией ее страниц. Но, чем старше и мудрее ты становишься, тем больше новых "слоев" открываешь для себя в этой Книге. Для того, чтобы со временем из Созерцателя самому превратиться в Творца. Чтобы тоже сделать что-то красивое, оставить частичку тепла и доброты тем, кто придет после нас.

Наверное, я не такой уж хороший эксперт, чтобы отличать подлинные произведения искусства от подделок? Потому что очень часто рассматриваю их не глазами, а своим сердцем. У всех нас разные вкусы. Разные картины нам нравятся и разная музыка. Но лично для меня, подлинное в Искусстве - это то, что делает нас лучше, чище, светлее. И то, что побуждает к творчеству.

Для меня это полонез Михаила Огинского "Прощание с Родиной", это мои любимые книги, любимые картины. Потому что они дают силы и стремление попробовать сделать что-то самому. Научиться рисовать, написать книгу, узнать что-то новое в боевых искусствах и в оздоровительных методиках. Потому что оздоровительные методики для меня - это тоже Искусство. Возможно, одно из самых важных для всех нас.

Когда Вы стали писать и когда - осознанно писать?

Писать я начал в школе. Где-то в четвертом классе написал большую поэму о разведчиках (к счастью, она не сохранилась). Говорят, у меня получались неплохие сочинения. Мне повезло, у меня была замечательная учительница русского языка и литературы Галина Ивановна Милокостова (в замужестве Соколова). Именно она привила мне любовь к литературному творчеству. Потому что сама она - удивительно творческий человек! Ее письма, которые она присылала мне в Афганистан, потрясающие по красоте и стилю. В настоящее время она занимается с детьми в военно-патриотическом клубе имени Александра Невского в Клину. По мере возможности бываю у них в гостях. Думается, из ее нынешних воспитанников вырастет еще очень много замечательных людей.

Галина Ивановна Милокостова (сейчас Соколова) [Карцев А.И.]

И я искренне благодарен своему отцу, который при очень скромных финансовых возможностях, смог собрать очень неплохую домашнюю библиотеку. И привить мне любовь к чтению. Я жалею, что он не дожил до выхода из печати моих книг. Но очень надеюсь, что они бы ему понравились.

Мой отец - Иван Егорович Карцев [Карцев И.Е.]

В старших классах средней школы, с подачи Галины Ивановны, я начал писать заметки в клинскую районную газету "Серп и Молот". К выпуску из школы получил направление от газеты на журфак МГУ. Но тогда о журналистской карьере как-то не думалось.

А дальше произошло непонятное. По совершенно неясной для меня причине, с первого курса в училище, я начал вести дневники. До сих пор у меня хранится три толстых общих тетради о моих курсантских годах. Сейчас эти дневники уже не просто история, а настоящие ее свидетели.

Вел дневники я и в Афганистане. Для командиров мотострелковых и разведывательных подразделений - занятие не самое характерное. Многие мои друзья и сейчас удивляются, как у меня сохранились блокноты без обложек и просто отдельные тетрадные листы с этими дневниковыми записями. Но они действительно сохранились. И позднее пригодились мне при написании моего "Шелкового пути".

Но это были только дневники. К осознанному "писательству" путь был довольно долгим. Еще где-то в 1987-м году в одном из своих писем Александр Александрович Щелоков написал мне, что хранит все мои письма. Потому что когда-то они понадобятся мне для моей книги. Тогда это казалось чем-то совершенно не реальным.

В 1990-91 годах Сан Саныч (Щелоков) выпускал в "Воениздате" (военно-патриотическое литературное объединение "Отечество") сборник "Военные приключения". Для одного из этих сборников он попросил меня написать небольшой рассказ. Я честно признался, что писать рассказы не умею. И тогда он посоветовал мне сделать то, что делать я умел - взять первую-попавшуюся газету и проанализировать ее "содержимое". В газете "Правда", которая попалась мне на глаза, писали о том, что в Ростовском аэропорту задержали большую партию радиодеталей (содержащих драгоценные металлы), направляющуюся на Северный Кавказ. В Германии никому неизвестная компания "увела из под носа" у Рургаза большой контракт на поставку в Россию труб высокого давления. nbsp; Снова и снова мне приходилось вспоминать слова отца, сказанные мне в те дни, когда я стал офицером, что "лучше бы я был пастухом". Наверное, он был прав? Возможно, тогда мне бы не было так стыдно за свою страну, как в те годы.

По странному стечению обстоятельств, в эти же дни я оказался понятым при задержании группой захвата Агентства Федеральной безопасности неизвестного мне человека. В квартире, где он проживал и где проводился обыск, оказался высокопоставленный сотрудник Газпрома. Плюс - старая информация из разведотдела Среднеазиатского военного округа о недавно "потерявшемся" на Северном Кавказе эшелоне со стрелковым оружием (использовать эту информацию я не стал, но к некоторым выводам она меня все же подтолкнула). Все это складывалось в некую мозаику.

Так появился мой первый рассказ "Понедельник - день тяжелый" о том, что в ближайшие годы на Северном Кавказе возможна серьезная "заварушка". Прочитав мое творение, Сан Саныч сказал, что не сможет его напечатать. Обоснование этой невозможности меня повеселило. Оказывается, если он напечатает мои "фантазии", нас тут же убьют - какие-то неведомые мне боевики (за то, что раскрыли их секреты) или же наши "федералы" (чтобы мы не писали лишнего). Думаю, что это было шуткой. Хотя шутником Сан Саныч никогда не был. До декабря 1995-го года оставалось менее четырех лет. А рассказ так и не был напечатан.

Но зато, несколько лет спустя, одна моя пациентка из Германии уговорила меня приступить к работе над "Шелковым путем". В те годы я преподавал в МИФИ, преподавательская зарплата была нищенской. Проблемы с позвоночником ограничивали меня в возможности подработки. И предложение Люки платить мне за каждую страницу романа показалось довольно заманчивым (думаю, она просто хотела поддержать меня в то время). Тут-то мне и пригодились мои афганские дневники. Роман был написан довольно быстро и легко. Следом была написана "Школа самообороны для женщин и драконов" о моей польской командировке. Но что было делать дальше с моей "писаниной", я не знал. По рекомендации моего соседа, профессора Анатолия Ивановича Каменева, я разместил "Шелковый путь" на сайте военной литературы militera.lib.ru

Особенность этого сайта - отсутствие обратной связи с читателями. И мне до сих пор не известно, сколько человек прочитало моей роман на том сайте? Понравился он или нет? Издание за свой счет "Шелкового пути" и "Школы самообороны" тоже не прибавили мне этой информации.

И тут, совершенно случайно, я наткнулся в интернете на сайт ветеранов последних войн artofwar.ru

Думаю, что именно с этого момента и началось мое серьезное отношение к "писательству". Выяснилось, что то, что я пишу - кому-то нужно, кому-то интересно. Дружеская поддержка авторов и читателей Артофвара, их помощь в правке текстов - были для меня бесценны. Менее чем через месяц после моего появления на сайте, я получил письмо от Андрея Дышева, редактора издательства ЭКСМО, с предложение издать "Шелковый путь". И вскоре роман вышел, правда, в сокращенном виде под названием "Военный разведчик".

Параллельно с этим начались наши регулярные встречи с авторами и читателями Сайта в реальной жизни. Юбилеи Артофвара, которые мы отмечали в "Дяде Ване" и в "Гарнизоне". Показ своего фильма "История людей на войне и в мире", который наш замечательный Вардан Оганесян организовал для нас в квартире-музее Михаила Булгакова. Многочисленные концерты Саши Карпенко в "Гнезде глухаря". Встречи у меня в студии. Так для меня открылся новый мир - не только мужественных и отважных людей, которые окружали меня и раньше, но еще и очень талантливых и интересных. Частичка каждого из них - в моих произведениях.

На презентации фильма Вардана Оганесяна ћИстория людей на войне и в миреЋ: Саша Карпенко, Илья Плеханов, Саша (XDR), Максим Мошков, Миша Поликарпов, Андрей Шкарин, Андрей Дышев, Алексей Фёдоров, Оксана Дышева, (?), Виктор Носатов, Анна Кунарева. Сидят: Вардан Оганесян и Николай Рубан. [Карцев А.И.]

У меня в студии: Константин Шнееров, Анатолий Гончар, Сергей Васильевич Скрипник, Алексей Сквер, Влад Исмагилов, Владимир Васильевич Осипенко (стоят). Равиль Бикбаев, Николай Федорович Иванов, Елена и Анатолий Коробенковы, Юрий Вахтангович Беридзе (сидят). [Карцев А.И.]

В 2007-м году, с подачи Владимира Константиновича Олейника и Виталия Николаевича Носкова меня приняли в Союз писателей России. Для меня это стало не только большим подарком, но и авансом, который я должен отработать на новом для себя поприще. Ради тех, кто в меня верит. И это для меня более чем серьезно.

Ваш роман "Шелковый путь" вышел в издательстве ЭКСМО в усеченном виде и с другим названием - "Военный разведчик". На мой взгляд, уже в заглавии редактуре подверглась идея книги - общей дороги, связывающей время, цивилизации и народы. На что ориентировались Вы, когда писали роман? И был ли Редъярд Киплинг среди тех, на кого Вы оглядывались?

"Военный разведчик", вышедший в издательстве ЭКСМО, в некотором роде стилизован под коммерческий боевик. Якобы для лучшей продаваемости. Конечно же, фразы о "старшем лейтенанте ГРУ" и о стальных монстрах серьезным читателям режут слух. Но факт остается фактом - оба тиража "Военного разведчика" были проданы в рекордно короткие сроки. И в этом большая заслуга самого издательства.

Хотя название "Шелковый путь (записки военного разведчика)" мне гораздо ближе. Потому что это действительно "общая дорога, связывающая время, цивилизации и народы". Прошлой зимой, когда мы работали в Индийском океане, наш корабль проходил мимо легендарного острова Сокотра. Острова, который Аристотель попросил захватить своего ученика Александра Македонского, ибо "на этом острове произрастает лучшее в мире алоэ, без которого ни одно лекарство не может быть совершенным". У этого острова удивительная история. И таких историй вокруг нас множество. Нужно только проявить любознательность и интерес.

В Индийском океане: от Шри-Ланки до Суэца [Карцев А.И.]

Мне кажется, что задача настоящих разведчиков - не только сбор военных секретов. Но в первую очередь сбор информации о том, что может сделать нашу жизнь лучше. Жизнь наших детей и внуков. Потому что наша жизнь - это не только война.

Все эти годы, в разных странах и у разных народов, я собирал знания и секреты сохранения здоровья, красоты и молодости. Интересовался их архитектурой, семейными традициями и многими другими, совершенно не военными, вещами, позволяющими нам лучше понимать друг друга. Все это гораздо важнее, чем любые военные секреты. Жаль, что не все мы это понимаем.

Но именно поэтому для меня эта книга называется "Шелковый путь". Путь к Человеку, Миру и Созиданию. И именно на это я ориентировался при написании книги. Но Редъярд Киплинг прошёл как-то мимо тех, на кого я тогда оглядывался. Хотя Судьбе было угодно, чтобы много лет спустя у нас появилось очень много интересных "пересечений" с этим замечательным писателем.

Повесть "Школа самообороны для женщин и драконов" рассказывает об одной из операций ГРУ. Мне показалось, что эта книга о Любви. А с чем Вы приступали к её созданию? И - судьба повести в Польше?

Да, эта книга о любви. Об удивительной и необыкновенной девушке, встречу с которой подарила мне Судьба. Но еще эта повесть об Офицерах Войска Польского, к которым я отношусь с глубочайшим уважением. И о работе наших разведчиков, которыми мы можем гордиться. Мне очень хотелось рассказать обо всех них. А еще о том, что справедливость существует. Но за нее нужно бороться.

Эта повесть была очень тепло встречена моими читателями в Польше. Две прекрасные женщины Lada Toulik и Ewa Lipinska перевели ее на польский язык. Готовился выход книги в одном из издательств Варшавы. И шли переговоры по экранизации книги.

Но 10 апреля 2010 года под Смоленском произошла авиационная катастрофа, в которой погибли 88 пассажиров и 8 членов экипажа, в их числе - президент Польши Лех Качиньский. Через несколько дней мне позвонили из Польши и сказали, "русская тема" у них временно заморожена. И - что выход книги и ее экранизация откладываются "до лучших времен".

Я верю, что эти времена обязательно наступят. И всегда вспоминаю, как в детстве в деревне читал книгу "Четыре танкиста и собака" на польском языке, совершенно его не зная. Все не случайно в этом мире! Интересно, как будет выглядеть "Школа самообороны для женщин и драконов", изданная на польском языке? Но еще хотелось бы посмотреть фильм, снятый по этой книге именно в Польше. Потому что эта повесть очень польская. И очень кинематографичная. И я уверен, что фильм будет очень интересным. Даже если он будет снят и не в Польше.

Последние годы Вы стали "изменять" крупной форме с жанром рассказа. И очень удачно - "Великий французский писатель", "Лина" издаются и переиздаются, вызывают активное обсуждение. Какую возможность творческого самовыражения Вы нашли для себя в этом жанре?

Помню, перед самой смертью, мой отец все сокрушался, что не успел научить меня делать на станке оконные рамы. Пришлось срочно сделать раму, чтобы отец не переживал. Но оказалось, что оконные рамы - не единственное, чему он меня не научил.

В частности, отец не научил меня подавать нищим. Он считал, что очень часто уличные попрошайки - это всего лишь криминальный бизнес.

Но зато отец научил меня делиться. Он говорил, что когда я получу зарплату, я должен потратить десятую ее часть на друзей, которые со мной работали. И которые помогли мне заработать эти деньги. Или купить что-то нужное и полезное для тех, кто действительно нуждается.

Уже много лет я отвожу свою "десятину" в детские дома, в 6-й военный госпиталь на Левобережной (г. Москва). Отвожу свои книги, читаю свои рассказы. Участвую в Литературных марафонах, которые организует в Ленинградской области мой друг и однополчанин, известный питерский писатель Николай Николаевич Прокудин. Мы посещаем школы и детские дома в самых отдаленных уголках. Встречаемся со школьниками и с представителями местных творческих объединений.

На всех этих встречах, рассказывая о своем творчестве, конечно же, использовать короткие рассказы гораздо удобнее, чем "большие" формы - романы и повести. Вот и приходится подстраиваться под своих слушателей. Мне нравится писать рассказы. Но, по непонятной мне причине, наши издатели почему-то не слишком-то любят издавать сборники рассказов. В результате многие из моих рассказов, даже победители международных конкурсов, напечатаны только в газетах и журналах. В основном в США. Не у нас.

Но крупной форме я не изменяю. Очень хочу написать книгу о наших приключениях в Индийском океане. И, если успею, закончить работу над второй частью "Кремлевцев".

Сергей Карпов - сквозной герой большинства Ваших произведений. Понятно, что этот образ - альтер-эго автора. Но! В какой мере он автобиографичен и в какой - играет собственно художественную роль?

Вы знаете, мои друзья очень часто ругают меня за то, что я обращаюсь к ним по имени-отчеству. Но для меня это не просто форма обращения. Помните, "Иван, сын Петров"?! Так было на Руси, когда отчество напоминало всем нам, чьи мы дети. Чтобы мы не только гордились нашими отцами, но и были достойны их.

У главного героя многих моих книг "собирательное" имя. Он был назван мною Сергеем в память о моем племяннике - Сергее Смирнове (герое моих рассказов "Великий французский писатель", "Коготь тигра" и "День рождения"). Отчество "получил" в память о моем отце - Иване Егоровиче Карцеве. Простом рабочем, слесаре высшей квалификации, страстном шахматисте и человеке с "золотыми руками" (который увлекался фотографией, восстановлением старинных часов, мог сделать мебель своими руками и построить дом). А фамилию - в память о моем первом тренере, Леониде Георгиевиче Карпове и об одном из моих учителей - Герое Советского Союза, легендарном войсковом разведчике Владимире Васильевиче Карпове. Так появился Сергей Иванович Карпов.

Потому что сам я и главный герой моих книг - частичка этих замечательных людей. И многих других необыкновенных людей, которые были со мной рядом все эти годы и остаются рядом со мной до сих пор. Всегда помню об этом.

С Героем Советского Союза Владимиром Васильевичем Карповым на 1-м съезде российских военных писателей 2 апреля 2008 г. [Виталий Николаевич Носков]

Мой наставник, Александр Александрович Щелоков, свою последнюю статью назвал "Однобригадник" никогда не станет однополчанином". Эта статья не столько о реформировании нашей армии, о замене полков бригадами. Скорее она о том, как подобные переименования убивают душу нашего народа. О том, что именно в подобных "мелочах" прячется дьявол. Нынешнее наше стремление обращаться друг к другу по-европейски, только по имени (без отчества), на мой взгляд, из той же категории. Мы не должны забывать своих отцов. И свою историю.

Что же касается событий, описанных в моих книгах, да, они автобиографичны. И единственное отличие Сергея Карпова от меня заключается в том, что Сергей значительно моложе своего автора. Но это уважительная причина, ведь кто из нас не хочет быть моложе?! Хотя бы в своих книгах.

В повести "О славном племени Одинов" Вы напрямую выступили в роли философа и, отчасти, вероучителя, предлагая свой вариант выхода из кризиса современной цивилизации. А в чем Ваша вера?

Да, это немного необычная повесть. О людях, которые живут вдвое дольше нас и не болеют до глубокой старости. У которых удивительные семейные традиции (в том числе, семейного массажа) и воспитания детей, процветает культ ремесел и творчества. О тех, кто не воевал последние двадцать четыре века. И кто считает, что самое большое богатство племени не золото и драгоценности, а люди. Кто никогда не строил крепостей, тюрем и правительственных учреждений. Но испокон веков всем племенем строил дома для молодоженов. И Джештаки - храмы Аполлона и Афродиты, своих верховных божеств. Только в отличие от наших храмов, Джештаки были культурно-образовательными центрами, включающими школу, ремесленные мастерские, танцевальные и спортивные залы, бассейны и т.д. Причем прообразом для создания скульптур Аполлона и Афродиты, украшающих Джештаки, были самые красивые и самые талантливые люди этого племени.

Я не пытаюсь никого учить или проповедовать. Я просто рассказываю о том, что есть племя, в котором по утрам пьют свежее парное молоко. А по вечерам любуются закатом. Где вместо кладбищ - священные рощи, в которых приятно гулять. Где труд - дарит радость. И что можно жить не только так, как мы живем.

Когда я работал над последней главой этой повести, пришло письмо с просьбой (срочно!) отправить ее в библиотеку Гарварда. Приятно было знать, что библиотека следит за моим творчеством. Но еще приятнее было узнать, что за этот год в США прошло несколько конкурсов среди учащихся самых престижных учебных заведений, сотрудников архитектурных бюро и всех желающих по проектированию эко-домов и поселений будущего по образу и подобию поселений Одинов. И то, что американские ученые планируют использовать опыт и традиции Одинов для повышения продолжительности жизни своих сограждан.

Для любого писателя важно знать, что его книги кому-то нужны. И так активно изучаются и используются. Жаль только, что у нас в России повесть "О славном племени Одинов" так и не была издана.

В чем моя вера? Я верю, что мы - Великий Народ, достойный жить так, как живут Одины: в мире, любви и созидании.

Достаточно много времени Вы отдаете фотографии. Почему Ваши работы всегда обращены к миру портретами и образами молодых и красивых женщин?

Любовь к фотографии передалась мне от отца. Но когда я стал заниматься ею серьезно, вспомнил слова своей бабушки о том, что земля наша плоская. И держится она на трех слонах: это дом (семья), труд (работа) и творчество (хобби). И если одного из этих слонов "перекармливать" в ущерб другим, то планета может опрокинуться.

Мне всегда было интересно, на каких "китах" держится фотография?

Первого я назвал "Творчеством" - это талант фотографа и модели, их стремление к совершенству. И, как говорится, "один процент гениальности и 99 процентов пота".

Второй - "Ремесло". В любой профессии есть секреты. В том числе и те, о которых не пишут в учебниках. Не рассказывают в школах и на курсах.

А третий - это "Волшебство". Вспомните старые фотографии из семейных альбомов - от них исходит столько тепла, света и доброты, что иначе, как волшебством назвать все это просто невозможно.

В своих занятиях фотографией я стремлюсь опираться на этих китов. Стараюсь узнать о них как можно больше.

К тому же, фотография для меня - это один из необходимых элементов моих оздоровительных методик. Многие мои фотомодели - мои пациентки. И сначала я "делаю" их красивыми, а уже потом фотографирую. И иногда эти фотографии напоминают девушкам, какие они красивые. А когда девушки знают, что они красивы, когда они любимы и счастливы - они реже болеют. И мне меньше работы. Круг замыкается!

Поэтому мои модели такие молодые и красивые. Обычное Волшебство! Но за этим волшебством стоит большой труд - и мой, и самих моделей. К сожалению, не все девушки это понимают. Те, кто понимает - приходит ко мне.

И традиционный вопрос - Ваши планы на будущее?

Мои планы на будущее - продолжение моего настоящего. Всю свою жизнь я мечтал построить дом: большой и светлый. Мысленно я всегда представлял Джештак Одинов: что-то красивое и современное по форме, а по сути - что-то похожее на современную среднюю школу. Но, чтобы кроме учебных классов, в ней были ремесленные мастерские, танцевальные и спортивные залы, бассейн, библиотека, театральная и художественная студия и многое другое. И чтобы этот Дом стал центром поселения будущего для моих друзей и единомышленников.

К сожалению, заработать на такой Дом я не смог. Поэтому пришлось немного поумерить свои "аппетиты". С подачи выпускников МИФИ родился Проект "Дом Солдата" (http://kartsev.eu), как новый стандарт жизни для тех, кто честно работает на нашей земле, служит ей и защищает ее. Надеюсь, что все же смогу построить этот Дом. И в нем непременно будет частичка Джештака Одинов.

А сейчас, пользуясь случаем, от всего сердца я хочу поблагодарить всех участников нашего Проекта. Всех, кто помогает материально, добрым словом, информационной и моральной поддержкой. Это:

1. Александр Демидов (МИФИ).

2. Профессор Владимир Александрович Сухомлин (МГУ).

3. Павел Иванов (МИФИ).

4. Валерий Лях (МВОКУ).

5. Дмитрий Сергеев (МВОКУ).

6. Владимир Иванович, Антонина Артемовна и Валерий Пименовы (г. Москва).

7. Татьяна, Ирина и Настя Смирновы (г. Клин)

8. Марина Маркина (г. Кенсингтон, США).

9. Евгений Фокин (г. Омск).

10. Павел Сафронов (г. Атырау).

11. Татьяна Иванова (г. Москва).

12. Ильмар Наелапеа (МВОКУ).

13. Писатель Виталий Николаевич Носков (г. Москва - г. Курган).

14. Елена Авадяева (г. Москва).

15. Мирослав Хоперский (г. Москва, проект "Неизвестная война").

16. Катя Солнечная (г. Москва).

17. Самида Балатх (г. Москва).

18. Иван Павлович и Галина Иосифовна Петриевы (г. Москва).

19. Александр Николаевич Шпаков (г. Москва).

20. Марина Стич (г. Гамбург).

21. Виктор Саулкин (г. Москва).

И многие, многие другие.

Это то, чем я занимаюсь сейчас. И чем буду заниматься дальше. Потому что это самое главное ради чего мы приходим в этот мир - для созидания. Чтобы сделать наш мир и нашу страну лучше и светлее. Если не для самих себя, то хотя бы для наших детей и внуков.

Спасибо, Александр Иванович! И - Удачи Вам!nbsp;

Комментарии: 5, последний от 18/02/2016.
Размещен: 18/11/2013, изменен: 10/05/2023. 52k. Статистика.
Интервью: Афганистан, История
Иллюстрации: 20 штук.

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023

Комментарии: 5, последний от 18/02/2016. © Copyright Олейник В.К. (a.i.kartsev@gmail.com) Размещен: 18/11/2013, изменен: 24/03/2021. 52k. Статистика. Интервью: Афганистан, История Иллюстрации: 20 штук.	Оценка: *9.5411** Ваша оценка:
Аннотация: Интервью для американских газет "Новый меридиан" и "Каскад". Беседа Владимира Константиновича Олейника с Александром Карцевым - писателем, философом, фотографом и - Разведчиком! Человеческих душ!

Олейник В.К. Разговор с Александром Карцевым

Олейник В.К.
Разговор с Александром Карцевым