ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Карелин Александр Петрович
"Я вспоминаю утренний Кабул..." Часть 1

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.83*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кабул был своебразными входными воротами в Афганистан. Чаще всего и покидали эту страну через его столицу...

  

Посвящается 20-й годовщине

Вывода войск из Афганистана

  
  

"Я вспоминаю утренний Кабул..."

Часть I

  

Глава 1

  
  
   Февраль 1984г.
  
  
   1
  
   -Куда ставить-то? На пол, что ли? Я уже не могу его больше носить, тяжёлый оказался! Сегодня мы уже не менее тридцати носилок с тобой перетаскали по лестницам. Руки отваливаются.
   Худенький санитар в рваном (с торчащими клочьями ваты) бушлате неопределенного цвета и в шапке-ушанке с развевающимися "ушами" не громко перебрасывался фразами со своим напарником. Тот был одет точно также, впрочем, он и выглядел очень похоже. Ребята валились от усталости, разгружая очередной санитарный автобус с ранеными, доставленными с аэродрома Кабула.
   Для эвакуации раненых медицинской службой 40-й армии использовались специально оборудованные самолеты АН-26М "Спасатель". Один такой борт только что прилетел из Кандагара, доставив около десятка раненых. Практически все солдаты и офицеры имели тяжёлые ранения, нуждались в специализированной хирургической помощи.
   Самым главным советским лечебным учреждением в Афганистане был 650 военный госпиталь в столице страны. Но при всём желании, стены не могли растягиваться, как резиновые, чтобы вместить всех поступающих на лечение. Раненые лежали в переполненных палатах, в коридорах, во всех подсобных помещениях. Приходилось применять изобретательность, чтобы "втиснуть" очередную "жертву войны" на лечебную кровать. Дежурный врач "разрывался" на десятки кусочков, чтобы успевать выполнить возложенные на него обязанности. Найти такого доктора было сложно. Санитары с носилками вынуждены были сами придумывать, куда положить тяжелораненых. Порой приходилось обегать много отделений.
   Вот и сейчас они сбились с ног, разыскивая свободное местечко для тяжелораненого офицера. Из первого хирургического отделения пришлось уйти ни с чем. Продолжили поиск свободной кровати во втором отделении.
   Чтобы немного перевести дух, они положили носилки на пол прямо в холле, заставленном кроватями. Офицера уже начало трясти от холода - тонкое одеяло совсем не грело его голое, исхудавшее тело. Кроме того, он постоянно опасался, что его уронят эти худенькие носильщики, бегая по узким лестницам с этажа на этаж. Падать совсем не хотелось - можно ещё сломать себе что-нибудь. Хватало полученных боевых ран. Хирурги Кандагара сделали всё, что могли (и даже больше), собрав буквально "по косточкам" сложные переломы правой руки и ноги. Теперь требовались восстановительные операции.
   Старший лейтенант осмотрелся по сторонам, на сколько это было возможно, лежа на полу на носилках. Впрочем, обзор был ограничен - ряды кроватей вдоль всего пространства холла. По узкому проходу приходилось буквально "ходить бочком", чтобы разойтись со встречным.
   Вдруг его лицо озарилось улыбкой. Он даже постарался слегка приподняться, помахав здоровой рукой идущему навстречу человеку в белом халате. Врач тоже заметил его, узнал, приблизился к носилкам.
   -Здравствуйте, Борис Владимирович! Вы меня оперировали ещё в Кандагаре, когда были на прикомандировании во время рейда; это ещё в январе было, в конце месяца. Вот меня и переправили сюда.
   -Здравствуй-здравствуй, Саша! Рад тебя видеть! Я уже дней десять, как вернулся из вашего "Сталинграда", то бишь, Кандагара. Здесь все так зовут этот город. А чего это ты на полу лежишь?
   -Место мне ребята ищут. Всё везде занято. А дежурного врача не нашли. Вот и носят меня по отделениям.
   - Это даже лучше, что тебя в наше второе отделение принесли. Здесь и Владимир Михайлович работает. Помнишь его? Он тоже тебя оперировал. Я ему про тебя скажу прямо сейчас. А место мы тебе живо организуем! Не будь я "гость из Питера". Мы ребята настырные. Но мы с моим коллегой здесь сами "на птичьих правах", временщики одним словом, не имеем власти. Сейчас я вернусь с дежурным врачом. Пока никуда не уходи,- пошутил на прощание доктор и стремительно двинулся по проходу между кроватями.
   Ребята-носильщики устало переглянулись, продолжая топтаться рядом. Они были рады, что не придется больше самим искать свободную кровать.
   Вернулся Борис Владимирович довольно быстро. Он оживленно беседовал с высоким крепким мужчиной в белом халате с уставшим, даже изможденным лицом.
   -Вот, Андрей Валерьевич, мой "крестничек" из Кандагара. Прошу любить и жаловать. - Он показал на лежащего на носилках офицера. Потом посмотрел на раненого.- Это дежурный врач подполковник медицинской службы Аксак. Он тебе сейчас "как из-под земли" найдет свободное местечко в этой "бочке с селёдкой". Сегодня уже с утра было несколько бортов из Шинданда, Джелалабада и Файзабада. Прямо настоящее "нашествие". Но ничего, Саша, не унывай. На улице не останешься. Так ведь, Андрей Валерьевич?
   Дежурный врач озабоченно почесал в затылке, крякнул. Потом попросил минутку подождать, сам он скрылся в ближайшей палате.
   Борис Владимирович подмигнул старшему лейтенанту, мол, не горюй. Всё устроится. Потом он запустил руку в карман халата и с гордым видом извлек упаковку с лекарством:
   - Вот, Санька, держи. Это тебе. Как специально для тебя и хранил. Дефицит. Это лидаза. Тут десять ампул со стерильным сухим веществом по 0,1г. На курс лечения хватит. Очень пригодится для очищения твоих ран. Отдашь своему лечащему врачу строго в руки. Пусть использует в лечении. Скажешь, что от меня.
   Раненый кивнул головой, прижал к груди дорогую коробочку. О действии этого лекарства знал хорошо. Действительно, царский подарок!
   Из палаты вышел дежурный врач. Он с сомнением покачал головой:
   - Слышь, Владимирович, есть здесь одно свободное место. Но это резерв. Здесь практически все лежат наши коллеги, врачи раненые.
   - Так ведь и это тоже наш коллега. Раненый в рейде хирург, ординатор операционно-перевязочного отделения Кандагарской Медроты, Александр Невский.
   -Тогда заноси! Нет проблем. С прибытием в славный Кабульский госпиталь, дорогой коллега!
   Санитары с видимым облегчением подхватили носилки и внесли их в палату. На двери Невский успел прочесть табличку "Послеоперационная палата 2-го хирургического отделения вчпп 94777". Ему досталась крайняя четвертая в ряду кровать. Санитары осторожно переложили раненого офицера и поспешно удалились.
   - Здравствуйте, товарищ старший лейтенант! Я вас сразу узнал. Я тут уже около недели лежу.
  
  
  
   2
  
  
   Невский повернул на голос голову. Лежать приходилось только на спине. Но он тоже узнал в говорившем своего прежнего товарища по несчастью - Пшенко Юрия, солдата, которого оперировали с ним в один день в разных операционных. Потом они вместе лежали в палате реанимации. Помнится, Юрке тоже сильно досталось: ранение печени и кишечника, пришлось даже удалить часть поврежденных кишок. Потом их с солдатом разлучили, положив в разные палаты. Выходит, парня раньше переправили сюда на лечение. Сейчас он лежал на дополнительной пятой кровати, которая стояла прямо у противоположной стены у дверей. В палате совершенно не было свободного пространства. Но "в тесноте - не в обиде!"
   Невский помахал ему рукой. Было радостно, что есть уже одна знакомая душа.
   -А мне сказали, что это офицерская палата, даже более того - для медиков. Ты-то как здесь оказался?
   - Меня, как привезли, на долго положили на полу в коридоре на носилках. Место искали. Я ждал-ждал. А потом я им такую устроил истерику, все врачи сбежались. Сразу решили найти мне подходящее место, вот сюда и положили с офицерами. И потом, я ведь тоже медик как-никак. Санитарный инструктор роты! - Он произнес это с такой гордостью, что Невский невольно улыбнулся.
   Вспомнилось, что и в госпитале Кандагара Юрий не давал покоя врачам многочисленными капризами, а медсестер буквально доводил до "белого каления" своими криками, сначала слабым голосом, но потом всё более громким и уверенным. Этот парень умел требовать к себе внимания. Впрочем, так, наверное, и надо поступать, когда речь идёт о жизни и смерти. Какие уж тут нежности и стеснительность.
   - Ну, что же, Юра, будем и дальше с тобой лечиться. Думаю, врачи здесь - настоящие профи. Вон сколько "нашего брата" на всех кроватях наложено. Докторам "раздолье". Набирайся, сколько хочешь, врачебного, а тем более - хирургического опыта! Ладно, я что-то очень устал. Пожалуй, подремлю немного.
   Но уснуть никак не получалось - боль не на шутку разыгралась в раненой ноге, да и рука не отставала. Чтобы не стонать, приходилось крепко сжимать зубы.
   Остальные раненые не обратили на новичка никакого внимания. Каждый был погружён в свою беду.
   Вскоре в установившейся тишине явственно стал доноситься какой-то постоянный звук. Он продолжался на одной ноте, не прекращаясь ни на минуту. Выглядело это, как горловое пение (как-то удалось послушать этих чудо-певцов из Тувы), но сейчас человек не пел, а страдал, издавая звук "М-м-м-м".
   Невский максимально повернул голову вправо. Похоже, так стонал раненый на самой крайней от него кровати, прямо у дальней стены с окном. Присмотревшись в уже сгущающихся сумерках, старший лейтенант даже ужаснулся. Человек, лежащий на этом месте, напоминал мумию: всё его тело было забинтовано от горла до кончиков ног, лишь лицо оставалось открытым. Он был "распят", т.е. лежал, раскинув в стороны руки и ноги, даже одеяло не укрывало этого несчастного. Этот офицер непрерывно и стонал.
   "Это обожженный,- догадался Александр. - Он испытывает адские муки. Похоже, всё тело превратилось в сплошную рану. Конечно, развилась ожоговая болезнь со всеми вытекающими отсюда последствиями. Наверное, есть и ожог дыхательных путей. Удастся ли ему выжить? Тяжёлый вопрос".
   Из размышлений Невского вывели посетители, если можно так их назвать. Борис Владимирович привел с собой своего коллегу по Ленинграду - Владимира Михайловича. Они стали оживлённо обсуждать дальнейшую тактику лечения. Как понял старший лейтенант, ему предстояло перенести ещё несколько операций, в том числе по пересадке кожи. Необходимо было закрыть огромную рану на бедре и животе своей же кожей, взятой со здорового бедра. Александр невольно поёжился, представив, как с него "живьем будут снимать кожу". Жуть!!
   Врачи удалились, похлопав ему на прощанье по здоровой руке. Уснуть уже не удастся. Стал вспоминать события этого дня. Удивительно, как много может произойти в течение всего нескольких часов. Ещё утром он был среди своих друзей по Кандагарской Медроте. Потом было прощание, полёт на самолёте, долгая езда на санитарном автобусе по узким улочкам Кабула. И вот, он уже в главном военном госпитале. Начинается новый этап его жизни...
  
  
  
   3
  
  
  
   Ужин принесли, значит, уже вечер. Тарелку с пшённой кашей и рыбными консервами, стакан с чаем поставили на прикроватную тумбочку со стороны раненой руки. Даже при всём желании Невский не смог бы это достать и поесть. Но есть и не хотелось.
   Обожжённому офицеру еды не полагалось - видимо, его кормили питательными растворами через специальный зонд-трубку. Не стал есть и его ближайший сосед с забинтованными глазами. Сосед Невского старательно съел всё содержимое тарелки, а Юрий лишь выпил чай.
   Минут через тридцать тот же солдатик в грязно-белом халате собрал все тарелки и молча унёс.
   Да-а-а, видимо, здесь выживать будет сильнейший. Никто кормить с ложечки не собирается. Надо приспосабливаться. Невский решил завтра же попросить лечащего врача переставить свою тумбочку налево от кровати, тогда он хотя бы сможет сам "кормиться". Место тут имелось. Умирать от голода не хотелось.
   Хорошо бы уснуть. Усталость брала своё, но боль не давала расслабиться. Она волнами прокатывалась по всему телу. Как там учили мудрецы - надо начать думать о чём-нибудь приятном, тогда и боль не будет так мучить. Это легко только советовать.
   Александр стал думать о доме, о дорогих для него людях - о жене и дочери. Вспоминал свой недавний отпуск в конце октября-ноябре, несколько дней и в декабре захватил. Четырёхлетняя дочь не сразу его узнала, но зато потом буквально не слезала с его колен. А стоило им куда-нибудь пойти гулять - непременно крепко держала его за руку, словно боялась, что папа опять надолго исчезнет. Каждый вечер он читал ей на ночь книги. Не могло даже и речи быть о пропуске такого важного мероприятия. Некоторые книжки приходилось читать по несколько раз - они были любимыми. Пытался даже придумывать свой текст, чтобы не читать одно и тоже, но дочь строго стояла на "страже" - не допускала самодеятельности, ведь сама помнила наизусть.
   Одна из таких книжек была - "Рыцарь - Синяя Борода". Что в ней находила дочка - оставалось только гадать.
   Невский вздохнул, вспоминая счастливые дни. Вдруг тревожная мысль забилась в голове - как он объяснит жене своё пребывание в Кабуле? О ранении он не писал (да и не смог бы, если захотел). По его просьбе писали друзья из Медроты. Сочинили о его небольшом повреждении правой руки, мол, сломал по неосторожности пару пальчиков, гипс наложен. Как же его с таким небольшим повреждением переправили для дальнейшего лечения в Кабул?! Стоило об этом подумать хорошенько...
   Размышления прервала медицинская сестра. Высокая, кареглазая, курносая. Она шумно объявила о своём появлении, широко улыбнулась, показав задорные ямочки на щеках:
   -Привет, тяжелораненые герои! Сейчас я буду избавлять вас от болей! Кто первый желает?
   -Здравствуй, Снежанночка! Начни с Серёги. Он у нас опять непрерывно стонет, ему хуже всех сейчас,- сосед Невского даже приподнялся на кровати. Он явно рад был видеть девушку.
   Сестричка направилась к обожжённому. Она остановилась рядом с кроватью, тихо позвала:
   - Старший лейтенант Сомиков! Сейчас сделаю тебе укольчик, сразу станет легче. Поспишь, сил наберёшься!
   Сергей лишь на мгновение прервал нескончаемый стон. Потом всё возобновилось. После укола он хрипло произнёс: "Спасибо!" Видимо, это помогло, потому что стон вскоре прекратился.
   Медсестра повернулась к соседней кровати.
   -Ну, что, товарищ капитан Копейкин, ты по-прежнему ни с кем, кроме себя не разговариваешь? Я здесь, Петя! Укол обезболивающий будем ставить?
   Офицер с плотной повязкой на глазах никак не отреагировал на её вопрос.
   - Ладно, буду исходить из назначений. Морфин пока тебе не отменили. Сейчас тебя "комарик" укусит за руку.
   Она уже закончила инъекцию, когда раздался вопрос:
   - Петька, кому ты будешь нужен, такой слепой? Ты и как врач кончился! - Капитан коротко хохотнул. Потом стал отвечать на свои же вопросы.- Это верно, согласен. С армии меня выгонят, с медициной придётся тоже расстаться. Никому не надо такой обузы. Жена узнает, наверное, сразу бросит. Сама будет сына растить. Впрочем, найдет зрячего. Красивая она...
   Далее капитан продолжил негромко что-то бормотать, а сестричка уже подходила к соседу Невского.
   - Николай, как ты? Укол обезболивающий поставим?
   - Капитана Советской Армии не так просто убить! Я и с одной ногой буду служить. Ты, Снежанночка, ещё услышишь фамилию Красько. Клянусь! Но, понимаешь, болит эта сволочная правая нога, которой нет. Знаю. Всё знаю, что это так называемые "фантомные боли". Понимаю, как врач. Но ничего не могу поделать. Ставь укол! А на охоту я всё-таки буду ходить. Вернусь домой, залечу раны, протез надену и - айда с ружьишком дичь стрелять! "Охота - пуще неволи!" Не зря ведь так говорят.
   После укола Николай облегченно вздохнул:
   - Спасибо тебе, красавица! Дай Бог тебе богатого и умного мужа. И, главное, чтобы был с руками-ногами и так далее...
   - Юрка, у меня к тебе просьба.- Медсестра уже перешла к кровати младшего сержанта Пшенко.- Пожалуйста, хотя бы в моё дежурство не мочись в постель. Все сёстры на тебя жалуются - не успевают менять постельное бельё. Неужели так трудно подождать немного, пока "утку" тебе санитары принесут?!
   -Я уже всем говорил свои требования. Захочу в туалет - сразу крикну. Потом считаю до десяти. Не успели - "хожу" под себя. Запомни и ты. Пусть вас начальник отделения ругает, что раненые мокрые лежат.
   -Ну, ты и "гусь" Юрий! Как тебе не стыдно! Мне перед офицерами за тебя не удобно. Нюхают потом твою вонь. Ладно, давай руку. Получишь свой "розовый укольчик".
   -Так, кто тут у нас ещё остался? Вижу, новенький появился. Как звать-величать? Я "Историю болезни" смотрела, но не запомнила пока.
   Она внимательно выслушала ответ.
   -Александр Невский. Отлично! Я из школьных уроков истории что-то припоминаю. Ледовое побоище, великий князь и всё такое... И снова раненый - врач. Эти "духи" что творят?! Решили всех докторов перебить, что ли. Ну, ладно. Будем лечить. Пока лечащий врач тебя не смотрел, но дежурный тут написал назначения, есть среди прочего и обезболивающее. Сейчас я "уколю" и поспишь нормально.
   Это было, как волшебство. Таких сильных наркотиков в Кандагаре ему не назначали. Раз - и нет никакой боли. И всё - в розовом цвете. Понял теперь выражение - "Смотреть сквозь розовые очки". Понятно, почему Юрка называет их "розовыми укольчиками". Сон наступил почти мгновенно.
   ...Проснулся уже под утро. Сильной боли не было. Опять в палате раздавался стон от окна. Действие наркотика для Сергея закончилось. Да, для человека, у которого площадь ожогов превышает 80% поверхности тела даже такое обезболивание - что "дробина для слона".
   Невский стал прислушиваться к отдаленному шуму за окном. Город просыпался. Утренний Кабул жил своей жизнью. А когда он впервые прилетел в этот город, тоже было ещё утро. Как давно это было, словно в другой жизни. А ведь прошло менее двух лет. Попытался вспомнить первую встречу с этой чужой столицей. Что сохранилось в памяти? "Я вспоминаю утренний Кабул. Всё необычно в маленькой столице..."
  
  
  
  
  
   Глава 2
  
  
  
   Июнь 1982г.
  
  
   1
  
  
  
   -Уважаемые пассажиры! Наш рейс сообщением Челябинск-Ташкент завершён, самолёт совершил посадку в аэропорту столицы Узбекистана Ташкент. Температура воздуха плюс 35 градусов. Командир корабля и экипаж прощается с вами. Желаем приятного отдыха. Благодарю за внимание!
   После прохладного Урала жара ощущалась сразу. Вмиг бросило в пот. Дождался выдачи багажа. С трудом оторвал от земли тяжеленный чемодан "Оккупант" (только бы выдержала ручка!). В другую руку взял тяжёлую сумку. Собирался в Афганистан старательно: большая часть чемодана была забита военной одеждой, включая зимнее обмундирование - бушлат, ватные штаны, шапка, сапоги. Кто знает, где придётся служить. Говорят, в горных районах этой страны очень холодно. Но сейчас было жарко даже в кителе. Снял его, остался в рубашке с погонами. Куда теперь? Вышел из здания аэровокзала. Надо бы взять такси.
   Словно прочитав его мысли, к нему шагнул невысокий крепыш:
   -Куда поедем, командир? Собираешься "за речку" ехать служить?
   -За какую речку?
   -Ну, в Афганистан. Он расположен за пограничной рекой, вот все так и говорят. Так куда едем?
   -Мне надо в КЭЧ-гостиницу. Это далеко?
   -Прилично, но договоримся с оплатой. Это твой чемодан? Помогу донести.
   Тут же крепыш подхватил чемодан и понёс его к своей машине, не давая офицеру опомниться, чтобы не перехватили конкуренты выгодного клиента.
   Действительно, такого "лоха" ещё надо поискать - совершенно не знает город, можно вести "своим маршрутом". И они поехали.
   Дважды старшему лейтенанту показалось, что проезжает уже знакомой дорогой (так и было. "Водила" возил его по кругу, наматывая на счётчике рубли и копейки. Но это выяснилось позже. Офицеры рассказывали, что ехать совсем рядом, а по счётчику будет не более трёх рублей). Только минут через сорок они подкатили к зданию гостиницы. Офицер расплатился по счётчику крупной банкнотой, добавив для ровного счёта "на чай" за "комфортную поездку". Знай наших! Советский офицер не привык считать рубли...
   Его поселили в двухместном номере на втором этаже. Сосед по комнате плескался в ванной, вещи горой были навалены на разобранной постели. Вторая кровать была аккуратно застелена.
   Вновь прибывший с видимым трудом перенёс свой большущий чемодан и сумку, поставил у своей кровати. Устало опустился на белоснежное покрывало. Да, дел впереди ещё много: надо пообедать где-то, потом ехать в Медицинскую службу Туркестанского Военного округа. Пора узнать, где же ему предстоит служить в Афганистане.
   Он даже не заметил, как из ванны вышел загоревший до черноты невысокий светловолосый парень с полотенцем вокруг талии.
   -Сергей Львовский, старший лейтенант, артиллерист. Возвращаюсь из отпуска в Афган.
   Он крепко пожал руку и вопросительно посмотрел.
   -Александр Невский, тоже, как видишь, старлей, врач. Должен ехать служить "за речку", пока не получил назначения. Надо в штаб округа двигаться. Не знаю пока, где это находится.
   -Ха, тебе несказанно повезло. Я тоже сейчас туда пойду, покажу дорогу. Только сначала надо пообедать. Составишь компанию?
   -С удовольствием. Давно проголодался. А далеко идти?
   -В этом же здании на первом этаже. Всё удобно, всё рядом. Не жизнь - малина. Мне ведь в Афгане осталось служить три месяца, хочу на счёт своей замены выяснить. Это очень важно, чтобы к тебе вовремя заменщик приехал. "Мотай на ус" на будущее. Чтобы не получилось, как у моего сослуживца из дивизиона - парень ждёт заменщика, а тот ногу сломал, лечиться предстоит ещё несколько месяцев. Пока узнали в кадрах об этом, пока нового заменщика подобрали, пока он приехал, мой кореш успел ещё полгода послужить, а "под занавес" угодил в госпиталь с брюшным тифом. Кошмар, одним словом.
   Непрерывно рассказывая, Сергей успел одеться в форму. Придирчиво осмотрел себя в зеркало:
   - Пошли, оставляй всё здесь. Потом сдашь в камеру хранения вещички. Сейчас на ключ закроем. Откуда приехал?
   Не спеша, офицеры прошли в столовую, рассказывая о себе. Сергей был в отпуске у своей семьи - жена, дочка - в городе Львов. ("Я Львовский из города Львов, символично").
   Очередь была небольшая. Быстро заставили подносы тарелками, стаканами. Присели за свободный столик.
   - Ты, Саша, ещё не знаешь, на какую должность и куда едешь? Я правильно понял? А кто по специальности?
   -Да, не знаю. А я врач-хирург, опыт работы уже около двух лет.
   -Так, слушай меня очень внимательно. Не знаю, как у вас врачей, но "тёмные делишки" с назначением на должности творятся тут давно. Так и норовят своих "блатных" протолкнуть. Взяточничество процветает вовсю. Скорей всего ты выехал из своей части уже строго на определённое место, не могли они твой ВУС (воинская учетная специальность) менять. Значит, должен получить только такую же должность. Начнут "ухари" тебе "хвоста крутить", мол, нет лечебных должностей, поезжай на имеющуюся (подсунуть могут любую), ты стой на своём крепко. Мы это уже в полку проходили (я в Шинданде служу). Без бумажки с направлением не уходи. Может, придётся и завтра-послезавтра снова приехать. Ничего страшного. Афган подождёт. А вот кадровикам долго тянуть нельзя, их "по башке" настучат за волокиту. Никуда не денутся, выдадут тебе направление. Соглашайся только на равноценную должность. Всё усёк?
   -Всё понял. Спасибо, Сергей. Ценная консультация. Я даже не думал, что такое может быть.
   -Видать, жизни не знаешь, молодой ещё. Я тоже такой "лопух" был перед Афганом, прямо с училища туда "загремел". Афганистан меня многому научил. Спасибо ему хоть за это.
   После обеда вышли на улицу, покурили. Львовский начал рассказывать о своей службе. Невский слушал его, "открыв рот". Оказывается, там идёт настоящая война, что ни день - гибнут люди. Отличившихся награждают, есть уже и Герои Советского Союза. Сам Сергей награждён орденом "Красной Звезды". После этого известия, Александр смотрел на своего нового товарища, как на "живую легенду". Эта услышанная правда оказалась иной. Конечно, ничего этого он не знал. В газетах об этом не писали, по телевизору не показывали.
  
  
  
  
   2
  
  
  
   До штаба округа добрались быстро. Это оказалось рядом, буквально "рукой падать". Посидели на лавочке, покурили. Договорились, что встречаются здесь же через пару часов. В Бюро пропусков пришлось долго ждать. Сергей отправился первым к своим артиллеристам. Ещё через несколько минут получил "добро" и Невский. Поднялся на шестой этаж в Медицинскую службу округа.
   В пропуске был указан номер кабинета, нашёл его не сразу. По коридору медицинского отдела сновали многочисленные работники (при погонах и без), они и подсказали старшему лейтенанту, где найти нужную дверь.
   "Направленцем" (офицер, решающий кадровые вопросы) медотдела оказался майор медицинской службы Дешёвых Фёдор Степанович. Он долго и придирчиво изучал документы Невского, умудрившись при этом ни разу не посмотреть ему в лицо. При этом он не переставал говорить ни на минуту, рассказывая о высокой миссии интернационалиста, которую с высокой честью должен выполнить старший лейтенант. Он должен быть благодарен за оказанное ему доверие ит.д. и т.п.
   Невольно на память пришли слова из классиков о том, что " от постоянного вранья его глаза сошлись на кончике носа". Похоже, здесь наблюдался тот же случай. Майор выложил большую кипу бумаг и с жаром стал показывать их посетителю, убеждая в отсутствии лечебных должностей в Афганистане. Наконец, он прямо предложил Невскому место врачом батальона в одном из гарнизонов страны.
   Как здорово, что Невский накануне успел познакомиться с Сергеем Львовским. Только сейчас по достоинству смог оценить ценность его советов.
   -Нет, товарищ майор. Мой ВУС - 6401, именно на такую должность я и должен поехать служить.
   -Придётся мне ещё поискать. Это не сразу получится. - Дешёвых впервые посмотрел в глаза Невского. В них промелькнула откровенная злоба. Майор кипел негодованием.
   -Я не тороплюсь.
   - Ладно, придёшь завтра в это же время. Пропуск я закажу. Но ничего не обещаю. Давай отмечу тебе разрешение на выход.
   Александр вышел из здания с ощущением гадливости, словно только что наступил на "коровью лепёшку". Чёрт, придётся ещё походить сюда. Но решил стоять на своём до конца.
   Присел на условленную скамейку. Ждать Сергея пришлось около получаса. Тот подходил к скамейке, громко ругаясь. Ему тоже придётся ещё раз прийти завтра - не смог решить свои вопросы.
   Невский рассказал о своей встрече с офицером медслужбы.
   -Вот сука! Я же тебе говорил. Они тут торгуют должностями. Не вздумай ему деньги давать. Гады, окопались тут! Кому война, а кому - мать родна. Ничего, никуда не денется. Получишь свою должность хирурга. Это я тебе говорю! Ну, что, куда пойдём?
   -Я здесь ничего не знаю. На твоё усмотрение давай.
   -Замётано! Покажу тебе город. Здесь есть, что посмотреть. Я уже не плохо ориентируюсь.
   Они гуляли весь вечер. Красивый город! Не хотелось думать о войне, идущей в соседней стране. Неведомыми путями их занесло на железнодорожный вокзал. Бродили среди встречающих и уезжающих, словно сами были из их числа.
   Сели на троллейбус 17-го маршрута, от остановки "Площадь Горького" доехали до остановки "Художников". До своей гостиницы дошли пешком. Жара спала, вечер был чуден и тих.
   Вторая попытка на следующий день также не явилась последней. Уже знакомый Невскому майор пытался отправить его начальником медицинского пункта полка. Дешёвых уверял, что так и не нашел лечебной должности для хирурга.
   Старший лейтенант решил пойти на хитрость. Он уверенно заявил, что знает офицера, которого будет менять, они, мол, обменялись даже письмами. Их замена согласована. И тот ждет его в своей части. Конечно, он рисковал. Но этого было достаточно, чтобы майор изменился в лице. Он оказался достаточно трусоват.
   Дешёвых попросил подождать, вышел из кабинета. Вернулся минут через двадцать.
   - Нашёл, - буркнул он. - Поедешь на должность ординатора операционно-перевязочного отделения в Медроту Кандагара. Но за документами прибудешь завтра утром. Я пока всё подготовлю. - Его подлая натура не сдавалась. Хотелось хоть так отомстить неуступчивому старлею.
   Но это была уже победа. На душе полегчало. Они встретились с Сергеем на "их скамейке". Сергей решил все свои вопросы - после Афганистана ему предстояло ехать служить в Одесский Военный округ. Парень не скрывал своей радости. Но срок отпуска у него заканчивался (специально приехал в Ташкент пораньше), завтра предстояло вылететь в Шинданд. По крайней мере, завтра надо прибыть на Пересыльный пункт и отметить там свой отпускной билет. А там, как получится - борт может задержаться ещё на день-два. Это уже не зависело от отпускника.
   Впереди предстоял ещё целый вечер. Опять гуляли по городу, прощались с мирной жизнью. Остановились у кинотеатра. Афиша фильма заинтересовала. Решили сходить. Это был новый фильм с Ириной Муравьёвой в главной роли "Карнавал". Они не жалели, что потратили столько времени на просмотр. Фильм очень понравился. Так сыграть могла только Большая актриса.
   Сергей обещал, что завтра дождётся возвращения Невского из Медицинской службы, и они вместе поедут на Пересыльный пункт. Александр хотел сам проводить своего нового друга.
  
  
  
   3
  
  
   Итак, только на третий "заход" старший лейтенант получил свои долгожданные документы. Майор Дешёвых выдал ему "Предписание" буквально за две минуты. Он опять ни разу не посмотрел на Невского.
   Но это ни мало не беспокоило. Главное, он определился со своей будущей службой. Правда, впереди его ждала полная неизвестность.
   Александр решил поехать на Пересыльный пункт вместе с Сергеем, прихватив сразу свои вещи. Их можно там сдать в камеру хранения. Там же можно и ночевать. Срок его отправки в Кабул был обозначен следующим днём - 19 июня.
   Не хотелось расставаться с Сергеем. Удивительно. Знаешь человека три дня, но "прикипел" к нему всей душой. Наверное, это именно то, что называют "знаковой встречей". Не будь советов Львовского, трудно сказать, чем бы закончилась "дуэль" с майором Дешёвых.
   Серёга написал адрес своей полевой почты, просил черкнуть письмо с нового места службы. Невский кивнул головой - сделаю!
   Пересыльный пункт оказался отдельным "мини государством". Жизнь здесь кипела и клокотала по своим законам. Многие откровенно "отрывались по полной" - им предстояло ехать в воюющую страну, поэтому алкоголь здесь "лился рекой". Впрочем, этих людей можно было понять. Кто-то заливал вином свой страх, а кто-то старался напиться "впрок", ведь на территории Афганистана официально действовал "сухой закон", да и при желании найти спиртное там будет проблематично.
   Сергей отметил свой "Отпускной билет". Оказалось, что его самолёт будет через пару часов. Они крепко обнялись на прощание. Львовский, подхватив свой не большой чемодан, отправился на таможенный досмотр. Очень скоро Невский потерял его из виду - плотная вереница военных заслонила нового друга...
   Весь остаток дня и вечер старший лейтенант гулял по полюбившемуся городу, смотрел телевизор в своём номере гостиницы. Там же он решил и заночевать. После увиденного спать на Пересыльном пункте расхотелось.
   Ранним утром расплатился с гостиницей и налегке поехал уже знакомым маршрутом на трамвае 3-го маршрута. На "Пересылке" его занесли в "Книгу учета", поставили штамп и дату прибытия на "Предписание". Теперь Невский уже не принадлежал себе. Он становился воином-интернационалистом и отправлялся в "дружественное соседнее государство" выполнять свой воинский долг.
   Самолёт на Кабул должен был вылететь буквально вот-вот. Забрал вещи из камеры хранения и поспешил на досмотр багажа.
   Прямо перед ним в очереди стоял разбитной старший лейтенант с общевойсковыми эмблемами на погонах. От нетерпения он даже пританцовывал, поторапливая стоящего перед ним капитана. Так человек рвался вернуться из отпуска в Афганистан. О чём он и сообщил всем стоящим рядом.
   Наконец, парень с трудом водрузил перед пожилым таможенником со строгим сквозь очки взглядом свою большую сумку. В ней среди прочих вещей оказались три трёхлитровых стеклянных банки.
   -Что здесь? - С изумлением спросил работник, показывая на розовый раствор с плавающими вишенками.
   -Это бабушкин компот,- широко улыбаясь, сообщил старший лейтенант. Потом добавил. - Хочу друзей побаловать домашними заготовками.
   Таможенник взял банку, потряс её на весу, поставил. Попросил сказать, где проводил офицер отпуск, а когда узнал, что на Западной Украине, то вновь потряс задумчиво банку. Потом достал из кармана складной ножик, проделал в металлических крышках всех трёх банок маленькие отверстия, вылил на стол из каждой банки небольшие лужицы. Чиркнул зажигалкой. Все три лужицы загорелись голубым огнём.
   - Не плохо, молодой человек! Только какой нормальный офицер повезёт через всю страну такие тяжеленные банки с компотом. Забирайте свой спирт и возвращайтесь обратно или оставляйте их здесь и проходите.
   Невский смотрел на всё это "во все глаза". Вот это профессионализм! Такого "на мякине не проведёшь".
   Офицер, чертыхаясь, переложил свои банки в сумку и вернулся в зал ожидания. Вскоре послышался его громкий возглас:
   -Мужики! Кто хочет выпить?
   Очередь после Невского заметно поредела.
   Сам Александр с трудом поставил чемодан на стол перед таможенником.
   - Первый раз едете? - спросил он, устало взглянув на офицера.
   -Да.
   - Водки сколько везёте?
   -Две бутылки.
   - Проходите. Не надо ничего открывать.
   Старший лейтенант был даже разочарован. Впрочем, у него не было ничего запрещённого для вывоза.
   Спустя менее часа из аэропорта Тузель огромный самолёт ИЛ-76 поднялся в воздух. Он взял курс на юг. Никто из пассажиров больше не разговаривал и не шутил. Все погрузились в свои мысли. Кроме людей этим бортом перебрасывалась большая партия грузов.
   Невский незаметно для себя задремал под ровный гул мощных двигателей. Проснулся лишь во время посадки. Сосед подполковник тряс его за плечо и приговаривал: "Просыпайся-просыпайся. Так всю службу проспишь". Он улыбнулся и добавил: "Кабул".
   По меркам советским, они прилетели ещё утром. Хотя здесь город просыпался гораздо раньше. Он уже бурлил и жил своей жизнью...
   =Продолжение следует =
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.83*5  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023