ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Карелин Александр Петрович
"Льет ли теплый дождь..."

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.92*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Крохотный эпизод афганской войны. Волшебная сила искусства...


"Льёт ли тёплый дождь..."

"Жизнь измеряется моментами,

Когда захватывает дух..."

/Г. Хазанов/

1

   "Льёт ли тёплый дождь, падает ли снег.
   Я в подъезде возле дома твоего стою.
   Жду, что ты пройдёшь, а быть может, нет.
   Стоит мне тебя увидеть, о-о, как я счастлив..."
  
   Чернявый паренёк пел, лихо перебирая струны гитары. Сразу чувствовалась рука мастера. Голос у него был приятный, напоминал Валерия Ободзинского. Похоже, он и старался копировать его исполнение. Парень словно забыл, что он находится на лавочке перед стационаром Кандагарской отдельной медицинской роты; нет, как минимум, он видел себя на сцене какого-нибудь клуба или концертного зала.
   Впрочем, слушателей хватало и здесь - вокруг него сидели такие же молодые ребята в синей госпитальной одежде и с перевязанными руками-ногами-головами. Сам певец положил повыше на деревянный ящик забинтованную левую ногу, рядом с ним лежали костыли. Он приступил ко второму куплету:
  
   "Странно и смешно наш устроен мир:
   Сердце любит, но не скажет о любви своей.
   Пусть живу я и не знаю: любит или нет.
   Это лучше, чем признавшись, слышать "нет" в ответ.
   А я боюсь услышать "нет"...
  
   Он бросил быстрый взгляд на девушку в белом халате, присевшую на краешек лавочки. Она задумчиво смотрела на высокое голубое небо и, казалось, не замечала никого.
   -Марина, кончай прохлаждаться, пошли делать перевязки, я готов к "труду и обороне".
   Старший лейтенант Невский окликнул перевязочную сестру, проходя мимо группы слушателей и направляясь к крылечку стационара.
   Марина Задунайская, красивая темноволосая девушка, прибывшая из Союза пару месяцев назад, поспешно поднялась и, кивнув, поспешила за хирургом. Сегодня работа с ранеными начиналась позже обычного - всех офицеров-врачей собрали на совещание в штабе 70 ОМСБ (отдельной мотострелковой бригады).
   -Кого первого позвать на перевязку? - спросила она, догоняя врача.
   -Слушай, забыл фамилию. Этого раненого меня попросил перевязать наш "шеф" Зыков, его задержали на совещании, не скоро "вырвется". У того парня ранение в ногу, привезли пару дней назад, второго или третьего августа прямо с рейда. Кажется, левая голень.
   -Я поняла, о ком речь. Хорошо, с него и начнём.
   Марина, проходя мимо дневального по отделению, попросила позвать с улицы рядового Вялец.
   Чистая перевязочная была готова к работе - прокварцована, на столе, укрытые стерильной простынёй, лежали необходимые инструменты и перевязочный материал.
   Невский, не торопясь, обработал руки, одел стерильные перчатки. Марина занялась привычной работой перевязочной сестры - раскладывала на приставном столике инструменты, салфетки.
   В дверь тихо постучали.
   -Открыто, - Марина произнесла это громко и со смешинкой в голосе. - Как к директору школы идут, долго стоят перед дверью, прежде чем войти. Никак не могу их отучить от стука.
   Пояснила она, обращаясь к Невскому. Тот кивнул: "Робеют как-никак. Кому понравится, когда доктор "копается" в их ранах..."
   Вошёл высокий симпатичный парень на костылях. Невский сразу узнал в нём недавнего певца. Солдат, приставив костыли к стене, прихрамывая, прошёл к высокой металлической каталке, снял синие госпитальные брюки и улёгся на своё "лобное место".
   -Не робей, боец. Сегодня я тебя перевяжу - твой лечащий доктор капитан Зыков занят, попросил меня. Я, как и он, не кусаюсь и не делаю "бобо" специально. Но потерпи, если всё же станет больновато.
   Невский срезал пропитанную кровью повязку, быстро взглянул на два пулевых сквозных ранения голени.
   -Как зовут тебя?
   -Женя. Рядовой Вялец.
   -Так вот, рядовой Женя Вялец, повезло тебе. Кость не задета, а "дырки" мы твои быстренько залечим.
   Невский принялся через оставленную в бОльшей ране трубку промывать раневой ход антисептиком, потом обколол антибиотиками обе раны.
   -В рейде зацепило?
   -Да, были на "прочёске" кишлака. Тут меня и ранили. Я сначала ничего не почувствовал, только позднее заметил кровь на брюках. А потом даже свалился от боли. Мне санинструктор быстро рану перевязал, а уж потом на вертолёте сюда переправили.
   -Ничего, Женя, не переживай. Без тебя всех душманов не перебьют, оставят и тебе. Долго ещё служить?
   -Осенью, в октябре, должен "дембельнуться".
   -Видишь, как хорошо, пара месяцев осталась. Домой поедешь, как новенький. "Подштопаем" тебя на совесть. А где это ты так "навострился" на гитаре играть? Вот и поёшь ты очень хорошо.
   -В музыкальной школе учился, правда, по классу баяна. Но гитару я осваивал параллельно, меня научил батя, он большой мастер игры. Гитара мне больше нравится, чем баян. А петь я любил с детства. У нас вся семья поющая: и мать, и отец, и бабушка Клава.
   -Родом-то откуда?
   -Из Костромской области. Есть такой городок Шарья.
   -Знаю. Приходилось там бывать. У меня куча родственником в тех краях живёт.
   -Ой, правда?
   -Правда-правда. Как понял, ты любишь песни Ободзинского?
   -Да, это верно. Это тоже меня отец научил этим песням, он знает чуть не весь репертуар этого певца. Мне тоже нравятся его песни.
   -Слушай, а что это твой лечащий доктор тебя назвал "бывшим пленным"?
   -Было со мной такое "приключение" ещё в мае этого года.
   -Жень, расскажи. Прямо заинтриговал, - Марина подала врачу очередной тампон и внимательно посмотрела на раненого.
  
  
  
  
   2
  
   Раненый завозился на перевязочной каталке, поворачивая врачу выходные отверстия на ноге от пулевых ран. Невский принялся обрабатывать обширные раны, оставленные выходящими пулями.
   -Давай, Евгений, рассказывай. Тебя женщина просит, а ей отказать никак нельзя. На меня не обращай внимания - я пока "покопаюсь" в твоих "дырках". Но если очень больно будет, то скажи. Я уменьшу свой "пыл".
   -Да нечего особенно и рассказывать. Я и в плен попал из-за песни Ободзинского, как раз пел "Восточную песню", которую давеча пел на лавочке, когда вы проходили мимо.
   -Вот так история. Ну-ка, давай всё рассказывай. Ты и меня теперь заинтриговал, как Марину.
   -Я вот хотел спросить сначала: а вы сообщаете родственникам о ранении?
   -Ну, ты "загнул". Ежели мы начнём родным всех наших раненых писать, то некогда будет вас лечить. Мы пишем только в редких, исключительных случаях. Нет уж, это ты сам по возвращении им расскажешь. Или ты, наоборот, не хочешь их расстраивать? Такое тоже бывает. Тогда не рассказывай. Но справку о ранении ты от нас, в любом случае, получишь.
   -Мне хочется скрыть своё ранение от матери - сердце у неё больное, начнёт переживать, себя "накручивать". Разволнуется, хуже будет. Я позднее, когда она привыкнет к моему возвращению, может быть, расскажу. Хотя от матери отца, моей бабы Клавы, она, наверное, всё уже знает.
   -Не понял, Женя, поясни.
   -Хорошо, расскажу. Только это длинно получится.
   -Ничего, мы с Мариной не спешим. Да и заняться мне есть чем. Марина, подай зонд. Я займусь делом, а ты, парень, расскажи нам свою историю.
   - До школы я с родителями жил в деревне Заингирь у бабушки Клавы, это в другом районе области. Потом мы переехали в Шарью, забрали бабушку к себе - ей трудно стало в деревне одной жить. Моя бабушка Клава обладает феноменальной интуицией, можно даже сказать даром ясновидения, - об этом знают все родственники. Скрыть от неё что-либо или обмануть просто невозможно. Так, когда в пятилетнем возрасте я полетел с черёмухового куста и зацепился рубашкой за сук, бабуся тут же примчалась на "место происшествия" (а дело было за сараем, видеть она меня не могла) и хорошенько отругала за то, что я лезу, куда не просят.
   Мой отец рассказывал, когда он пацаном-практикантом на лесосплаве провалился между брёвен и едва выбрался, бабушка пешком пришла за сорок километров разузнать, что с ним произошло. Но один случай в нашей семье был и вовсе из ряда вон.
   Однажды среди ночи бабуля проснулась и ни с того ни с сего принялась плакать. Моя мама никак не могла от неё добиться, из-за чего та так убивается. Я ещё пацаном был, но чувствовал: произошло что-то ужасное. "Вася, сыночек мой, где ты, что с тобой?" - причитала бабушка. Потом она призналась: чутьё подсказало ей, что её сын, младший брат отца моего, был тяжело ранен.
   Все недоумевали - где это его могли ранить? Правда, он второй год служил в армии. Но ведь войны тогда не было. Позже всё прояснилось - был бой на острове Даманском. Дядя Вася и, правда, был тяжело ранен. Он вернулся после лечения в госпитале, где провёл целых два месяца.
   Вот и мою историю краткосрочного плена, боюсь, она тоже уже знает, как и этого ранения.
   А произошло это пленение так. Как вы знаете, товарищ старший лейтенант, здесь, в Афгане, наши солдаты в большинстве своём несут службу на заставах и блоках. Для Марины я поясняю, что застава - это постоянное место дислокации подразделения, блоки выставляют вдоль дороги только днём, на ночь сворачиваются и уходят на те же заставы.
   За Кандагаром есть заставы "Мост", "ГСМ", "Гундиган" и другие. Говорят, со временем их станет ещё больше. Что представляют из себя эти заставы? Например, "ГСМ". Цистерны бывшего здесь когда-то склада горючего и смазочных материалов, насквозь пробитые осколками и реактивными снарядами. Жилые помещения заставы выложены из кирпичей и ящиков с землёй.
   А я в то время был на "Гундигане". Что это за место? "Гундиган" - холм, строения из камня, толстые стены. Частенько бьёт "василёк" (прим. автора - автоматический миномёт). Весь холм минирован ещё "духами", только тропинки между помещениями и подходы к танкам и БТР (бронетранспортёр) обработаны сапёрами. Может, так и лучше. Спокойнее. Рядом с "ГСМ" и "Гундиганом" вдоль дорог сплошные завалы из битой техники.
   Как-то на нашей заставе наступило затишье. Наш повар попросил меня принести из арыка ведро воды. Я хорошо помнил безопасную тропинку и спустился в сумерках к протекающему поблизости глубокому арыку, зачерпнул воды и не торопясь пошёл назад, напевая вполголоса песню Валерия Ободзинского. К середине "Восточной песни" я увлёкся и прибавил задушевности в голосе. И тут на меня вдруг кто-то накинул покрывало, навалился, скрутил и куда-то поволок.
   Когда меня "распаковали" и поставили на ноги, оказалось, что я нахожусь во дворе афганского дома среди нескольких бородачей.
   Один из них, посмеиваясь, на хорошем русском языке произнёс, что, мол, они хотят послушать, как я пою. Он, с его слов, учился в Ташкенте, не плохо знает наш язык. А песни этого певца полюбил ещё в молодости.
   Пока я приходил в себя, мне дали покурить кальян Я после этого "зелья" вдруг совершенно успокоился и решил: "Погибать, так с песней". И запел. Я пел песни из репертуара любимого мной Ободзинского. Это были и "Неотправленное письмо", и "Что-то случилось", и "Анжела", и "Карнавал", и "Девушка" (это песня "Битлов", он её тоже пел), потом я перешёл на другой репертуар, эти песни моя бабушка любила петь дома.. Пел про ямщика, который погибает в степи, и про Ермака, и про казака, который гуляет по Дону. Когда завёл про Стеньку Разина, особо выделил слова:
  
   "Волга, Волга, мать родная,
   Волга, русская река..."
  
   После почти двухчасового концерта я показал себе на горло - устал, дескать, теперь делайте со мной что хотите. К моему величайшему изумлению, "духи" отпустили меня. Вывели из незнакомого кишлака и показали, куда мне идти. От повара мне, конечно, досталось за долгое блуждание. Позже я рассказал сослуживцам свою историю. Но о пребывании в плену мне почему-то никто не поверил. Но спустя пару месяцев в бою мы разгромили банду. Среди пленных оказался бородатый афганец, который был тогда на моём "концерте". Он и рассказал допрашивающему его ротному о моих "художествах". Рассказал и о том, что они тогда меня не стали убивать, а отпустили обратно.
   Капитан Барашко, наш ротный, потом приказал мне рассказать всё об этом случае. Я, как вам сейчас, всё ему выложил. Не знаю, откуда об этом узнали в особом отделе, но меня потом вызывали для дачи показаний. Но всё обошлось. Поверили мне, что всё так и было. А меня с тех пор в роте стали звать "пленный певец". Наверное, ротный и доктору вашему, капитану Зыкову рассказал. Вот и вся моя история.
   -Удивительный случай. Ты, Женя, и, правда, в "рубашке" родился. Да, интересно, предвидела ли твоя бабушка Клава про твои приключения? Ничего, главное, ты жив, а здоровье мы тебе восстановим. Не сомневайся. Только у меня к тебе просьба. Перед выпиской выступи-ка с песнями перед всеми нашими ранеными. А место мы тебе предоставим. Договорились?
   -Согласен.
  
  

***

  

Оценка: 9.92*9  Ваша оценка:

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023