ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Катилевский Леонид Валерьевич
Полковник Бабий

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Воспоминания о полковнике Борисе Павловиче Бабий, моём преподавателе. Изначально опубликовано на сайте ЛенВОКУ им.С.М.Кирова в 2010-м году.
  Не так давно, пару недель назад, мне позвонил мой товарищ, выпускник 2-й роты Григорий Королёв, с ним вместе мы служили в 201-й дивизии, и сообщил, что умер полковник Бабий Борис Павлович, наш замечательный преподаватель. Многие кировцы помнят его: всегда внимательного, с уважением относящегося к каждому курсанту, умеющему легко и доходчиво объяснить самую сложную тему (а вёл он у нас электротехнику). Многие знают его как выдающегося спортсмена-самбиста, в молодости участника военных спартакиад. И все знают его как прекрасного человека и офицера.
  
  Почему я хочу написать о нём сейчас.
  
  Так случилось, что последние годы мне посчастливилось с ним общаться. Он жил на бульваре Разведчика, дом как раз напротив входа в клуб училища им.Попова. Встречались мы с ним несколько раз в городе, вместе ездили на электричках, разговаривали о литературе: ему очень нравился "Тихий Дон", мне тоже. Один раз встретились на улице в мороз, я шёл без шапки. "Что же это вы без шапки ходите? Нельзя, нельзя! Накиньте капюшон, идите домой и обязательно носите шапку!". Как-то в электричке поспорили о войне на Дальнем Востоке, о роли камикадзе в борьбе с американским флотом. Военной историей я интересовался давно, и тут нашлась общая тема. В общем, он пригласил меня домой, а я пообещал принести ему основательно забытую сейчас книгу А.Ивакина "Последний камикадзе".
  
  И вот я пришёл, это было летом 2009 года, к нему домой. Торопиться и мне, и ему было некуда. Когда перешагнул порог квартиры, как будто оказался в атмосфере советского времени. Книги, преимущественно технические. Скромная обстановка. Старая плита на кухне у выкрашенной масляной краской стены. Даже, кажется, в прихожей за вешалкой старые ещё деревянные беговые лыжи. И за чаем мы стали разговаривать. Просто о жизни. Вспомнили училище, я рассказал ему о своей работе, о службе - его очень интересовало, через что пришлось пройти нашему поколению офицеров; а я очень хотел услышать его рассказы о службе в годы его молодости. И он начал рассказывать: О службе, о спорте, о том, чем жили и чем интересовались тогда, когда им - тому поколению, к которому принадлежал старый полковник - было столько же, сколько и нам, покинувшим стены родного училища в тоже уже далёком 1997-м. Оказалось, что мы оба писали стихи, и мы почитали их друг другу. И до сих пор жалею, но не запомнил и не записал: он прочитал мне большое стихотворение, невероятно красивое и сильное, посвящённое его жене. В строчках этих было всё: и любовь, и молодой задор, и весна, и солнце. Если бы его можно было издать! Мы засиделись допоздна. И договорились встретиться снова.
  
  Второй раз мы встретились нескоро. Снова сидели у него дома, книгу он вернул, а я принёс ему ту книгу, которая, я был уверен, должна ему понравиться: "Становой хребет" Ю.Сергеева. Мы с ним даже поспорили, - причём поспорили серьёзно, - и ухитрились чуть друг на друга не обидеться: не сошлись в оценке роли Сталина и Ельцина, и решили на эти темы больше не говорить, если только очень осторожно. Помню, он рассказывал мне о том, что был знаком с родственником чемпиона мира по шахматам Бориса Спасского. И ещё угощал меня козьим молоком, которое покупал у какого-то фермера из Низино. Рассказывал о каких-то сложностях со своим земельным участком, что ему приходится ездить и решать какие-то вопросы: Очень много он рассказывал о том, что было в войну на Невском пятачке: Оказалось, что мы одинаково странным образом не относимся отрицательно к образу Андрия в повести "Тарас Бульба" - нам обоим казалось, что у этого героя есть своя достойная уважения правда: Мы много говорили о литературе. Ещё он рассказывал, как изучает компьютер, как поразили его современные счётные программы и как удобно на них делать те расчеты, которые раньше делались с помощью логарифмической линейки:
  
  Потом мы созванивались. Это было в начале прошлого лета, потом кажется последний раз в июле. Он сказал, что ему очень понравилась книга (она была о строительстве советской власти на Дальнем Востоке, о таёжной романтике, о любви и долге, и вообще о том, что дорого старому советскому поколению) и что он хотел бы ещё немного подержать её у себя и перечитать. Встретиться времени не было, и мы договорились созвониться и встретиться в августе.
  
  А потом он перестал отвечать на звонки. Ни на мобильный, ни на домашний. И дома никого не было.
  
  А потом на сайте нашего училища появилось сообщение, тоже опоздавшее, зимой появилось: что он умер 23 августа 2010-го:
  
  Знаете, когда уходят такие люди, как Борис Павлович, я поймал себя на том - нет чувства трагедии. Есть светлая грусть. Ушёл человек, проживший светлую большую жизнь, очень много в ней сделавший, и дай Бог нам каждому так. И ещё я хотел сказать, что те вечера, которые мы с ним провели - это было так, как будто я снова встретился со своим дедом-орденоносцем: странная такая возможность уже взрослому вдруг встретиться с мудрым человеком того поколения - поколения, так много сделавшего для нашей страны, и поделиться с ним своими мыслями, воспоминаниями, сомнениями, планами, и как бы свериться в чём-то - знаете, как сверяют часы перед боем...
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023