ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Казаков Анатолий Михайлович
Ушел Я Не Служить, А Воевать

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.91*9  Ваша оценка:

УШЕЛ Я НЕ СЛУЖИТЬ, А ВОЕВАТЬ

  
   Далекий 1969 год. Призывная комиссия. Годен, команда номер ... Распишитесь за повестку ... прибыть ...к 8-00. Номер команды не говорит ровно ни о чем. Интересуюсь у проходящего мимо работника военкомата: "Команда такая-то, что за войска?" Лаконичный полушепотом ответ: "Спецназ". Ничего не понял, спрашиваю, куда призывают. В ответ вместо четкого и ясного - пехота, артиллерия, флот, опять какой-то спецназ.
   По прибытии в часть нам объявляют: "Запомните, для всех вы служите в школе младших авиационных специалистов". Потом были подписки о неразглашении и т.д. и т.п. Только через полтора года нас переодели в форму ВДВ, но боевое знамя бригады в развернутом виде вне помещения еще долго не носили.
   Все эти годы чрезвычайно горжусь тем, что мне довелось служить в спецназе. Шли годы, обстановка накалялась, из состояния холодной войны наша страна была втянута в полномасштабные войны и конфликты. Рос и ширился криминал внутри нашей необъятной Родины. Сообразно этой обстановке появлялись новые подразделения специального назначения. Эти подразделения были и остаются гвардией, элитой того вида вооруженных сил, ведомства, где созданы и функционируют.
   Сегодня мой пятилетний внук просит: "Дед, включи компьютер, давай поиграем в спецназ". Спецназ перестал быть сверхсекретным. Сегодня мы знаем, что такую-то операцию провел спецназ такой-то. Мы знаем, кто брал дворец Амина, кто штурмовал Первомайское, "Норд Ост" и множество иных проведенных операций. Но люди, те, кто составляет все наши "Альфы", "Вымпелы", "Амуры", ОМОНы, СОБРы и другие спецподразделения, остаются в тени. Даже самая строгая государственная тайна имеет срок для предания огласке. А на бойцах спецназа как будто поставили штамп: "Совершенно секретно. Не подлежит открытию вечно". Это неправильно.
   Давным-давно я купил альбом пластинок с "афганскими" песнями. Они брали за душу, заставляли по-иному взглянуть на те события. В числе авторов песен значился и некий Б. Жалимов. Тогда мне это имя совершенно ни о чем не говорило. И лишь недавно, читая Книгу памяти "Черный Тюльпан", с удивлением выяснил, что автор любимых песен - земляк, более того, однополчанин, а с учетом разницы в возрасте, может быть, даже спали в одной казарме и на одной кровати.
   Дальше - больше. Навожу справки и выясняю, что ежегодно 15 февраля, когда отмечается очередная го­довщина вывода советских войск из Афганистана, в Хабаровском промышленно-экономическом (бывшем лесотехническом) техникуме преподаватель русского языка и литературы Татьяна Михайловна Косоурова проводит классный час. На него приглашаются те, кто служил в ограниченном контингенте советских войск в Афганистане. Гости рассказывают о том, что довелось им пережить на этой войне, о боевой дружбе, отвечают на вопросы студентов. К этому дню приурочено вручение приписных билетов студентам, которые были поставлены на военный учет.
   Казалось бы, для чего все это? Для галочки в отчетах техникума? Для антуража - "никто не забыт, ничто не забыто", и мы там же, тоже не забыли? Нет, здесь все гораздо проще и сложнее.
   В 1980 году в Хабаровский лесотехнический техникум поступил Борис Жалимов, а это его армейские стихи:
   Пускай спокойно люди спят,
   Мы сохраним отцов заветы.
   Покой и сон ваш сохранят
   Ребята в голубых беретах.
   Из биографии Бориса. Родился 28 августа 1965 года. Мать Эмма Викторовна работает те­лефонисткой на междугородной станции, отец Хасан Бадриддинович, работал в ор­ганах МВД. Окончил 8 классов СШ N 24. Техникум окончил в 1984 году и был призван в ряды Советской армии, в воздушно-десантные войска.
   Короткими тревожными ночами
   Прекрасные солдату снятся сны,
   Как дома жил, не ведая печали,
   И дням свободным он не знал цены.
   Под громким зычным гласом старшины
   Вдруг вспоминает парень: служит он в десанте
   И вспоминает про ночные сны.
   Из записной книжки Бориса Жалимова. Мое новое место службы - Демократическая Республика Афганистан. Мы узнали об этом, когда нас перевозили из Уссурийска в Белоруссию.
   Мы из Союза сюда прилетели,
   Где бушуют ветра и метели.
   Где матери ждут, не дождутся,
   Где девушки звонко смеются.
   Едем на совершенно необжитое место, будем жить в палатках. Прошли курс горной и огневой подготовки. Моя специальность - разведчик. Служить буду в части специального назначения, сокращенно - отряд спецназа.
   Отряд спецназа в тылу врага,
   Родная база так далека.
   Идут ребята в ночной глуши.
   Идет расплата - дрожите, палачи!
   В Афганистане, в стране чужой.
   Во вражьем стане ночной порой.
   Идут ре­бята ночной тропой
   Приказ исполнить страны родной.
   Раздался рядом взрыв гранат,
   Попал в засаду отряд ребят.
   Идет неравный, кровавый бой,
   И слышен пуль зловещий вой.
   Все реже выстрелы пугают ночь,
   Никто ребятам не смог помочь.
   Ра­диограмму последнюю свою
   Передает радист уже в бою.
   Отряд спецназа ведет последний бой,
   Но погибает с поднятой голо­вой...
   И снова самолет взлетит за облака.
   Он высадит десант в тылу врага.
   Пойдут ребята в ночной тиши.
   Придет расплата - дрожите, палачи!
   Из писем матери. Мамочка, хоть ты говоришь, что огорчений я принес тебе мало, но все равно я перед тобой в неоплаченном долгу. Ты меня родила, воспитала, вы­вела в люди. Я это помню всегда и не подведу ни тебя, ни товарищей. Береги себя, моя любимая, единственная на всем белом свете, мамочка. Жаль, я не в силах выслать тебе огромный букет здешних алых роз. Таких в Хабаровске нет. Насчет стихов ты, мама, права, я немного охладел и к этому занятию. В одном из писем Лена прислала мне открытку - привокзальная площадь моего родного города. Я, как увидел, так и обомлел. Около 15 минут молча рассматривал ее и вспоминал. Потом показал ребятам и увидел взгляды. Радующиеся вместе со мной.
   Рост мой сейчас I метр 71 см. Вес - 58 кг. Здоровье отличное. Настрое­ние отличное. В свободное время читаю книги, пишу письма. Живем в па­латках, есть душ, умывальник, баня, столовая, санчасть. Часто смотрим те­левизор, читаем газеты.
   Жару переношу хорошо. Хотя здесь ранняя весна, но температура +40, +50 градусов. Это обычная температура. Одежда у нас легкая. Ведь форма сшита специально для нас, в Союзе не носят такую. Поспели уже персики, гранаты, апельсины, инжир. Часы и всякие вещи купить здесь можно, но чувства вещизма у меня нет. Да и часы у меня есть - твой подарок. Для меня самое ценное - твое здоровье. Береги себя, мамочка.
   Недавно получил твою посылку. Огромное спасибо. Это самая вкус­ная посылка, ели целую неделю. Особенно понравились орешки в шоколаде. Ребята все славные, отличные товарищи, на них можно положиться. Недав­но провел сам комсомольское собрание, ведь я теперь комгрупорг. Волно­вался, но прошло успешно. Отметили мои ораторские способности. Мама, приеду домой, наверное, уже коммунистом. Это моя мечта, та­кая же сокровенная, как и поступление в школу милиции. Замполит обещал рекомендацию. Я во многом изменился. Появились новые, я считаю, зрелые взгляды на жизнь.
   Из записной книжки Бориса Жалимова. Двадцать лет. Много это или мало? Что я могу сказать о парнях, моих сверстниках, выполняющих интернациональный долг в Афгане? Они стоят на страже мира. Наши ребята - мои друзья - делают все возможное и порою невоз­можное, чтобы стереть войну с лица земли. Вы победите, парни! И через много лет посадите на колени детей и расскажете им, как нелегко дался миру мир.
   Поднималась зорька
   Над хребтом горбатым,
   Продиралось солнце
   Сквозь туман проклятый.
   Не грустите, струны
   По студеным росам,
   По девчонке юной
   Золотоволосой.
   Не грустите, струны,
   Струны, перестаньте.
   Где мы служим, струны?
   Здесь, в Афганистане.
   Сижу на берегу реки. Нашел тень под деревом. Напротив сидит бача (по-афгански - мальчик, который еще не дорос до юноши.) Второй бача ловит удочкой рыбу. Он увлечен. А первый меня увидел, широко улыбнулся и стал что-то кричать. Сжал ладони, поднял над головой - изображает рукопожатие. Какой все-таки странный, но интересный народ! Он очень отстал от цивилизованных стран. Учиться придется многому, поч­ти всему. Рядом с нами поля. Я часто вижу, как пашут крестьяне. Наверное, у нас в России так же когда-то пахали: впереди - захудалый буйвол (у нас была бедная лошаденка), позади, за плугом, идет нищий крестьянин. Земля плодородная, а техники нет. Афганцы трудолюбивы. Один урожай собрали уже, теперь распахивают землю под второй.
   Из писем матери. Мама, я не стал тебе писать, что болел, потому что не хотел расстраивать. Смешно! Мы так далеко, а от тебя все равно ничего не скроешь.
   Ты не волнуйся, мамочка, а лучше сходи на базар, купи семян и вышли мне. Нужны астры и еще какие-нибудь красивые цветы.
   Здесь познакомился с удивительным человеком. Он юрист по образованию, но увлекается садоводством. И здесь, в Афганистане, пытается разбить сад.
   Мы уже посадили розы (свои, в Афганистане они другие), сирень. Сделали клумбы. Ребятам прислали семена помидоров, лука. Будет огород. Пришлите еще редис, баклажаны - в общем, все, что есть. И обязательно, мама, опишите, как сажать. Я немного помню, как ты делала на даче, но могу запутаться.
   Забыть бы людям все войны на все века, засадить планету цветами, жить и радоваться.
   Последнее письмо.
   Здравствуй, мама!
   У меня все хорошо. Особых новостей нет. Не болею, настроение хорошее. А почему бы ему не быть хорошему, если с каждым днем становится все теп­лее, а значит все ближе к дому.
   Получили газету с приказом N 68 о нашем увольнении из рядов Вооружен­ных сил СССР. Мой призыв дома будет уже к 9 мая, а я в июле, августе. Ведь служу не в Советском Союзе.
   Мама, очень прошу, береги себя. Делай работу, которая тебе по силам, не переутомляйся, не надо, мама. Я скоро приеду и возьму на себя большую часть работы. Дождись меня. Ведь для меня всегда все вы будете самыми дорогими людьми.
   Ваш Борис. 02.04.86 г.
   Из письма матери:
   Сидела ты на проводах печальная.
   О чем ты плачешь, я не смог понять.
   А слезы повернулись ко мне правдою;
   Ушел я не служить, а воевать.
   Никто не хочет здесь играть со смертью
   И дергать, как за нитку, за судьбу.
   И все же не напрасно мы затеяли
   В Афгане эту адскую войну.
   Вслушайтесь в эти строки. В них звучит талант поэта - поэта, навсегда оставшегося юношей. И я понимаю литератора Татьяну Косоурову - учителя Бориса. Понимаю, почему проводятся эти классные часы.
   После классного часа ребята-студенты возлагают цветы к мемориаль­ной доске, которая находится на здании техникума, и на мо­гилу Бориса. Постоянно на классном часе звучит, что у каждого поколения свои герои, но неизменными остаются нравственные ценности, те ценности, которые унаследовали от своих дедов, отцы и сыновья, одержавшие победу над фашистской Германией.
   На вопрос о связи прошлого с современностью поэтесса Юлия Друнина отвечала так: "Мое поколение росло овеянное романтикой революции и гражданской войны. Любимой нашей песней была "Каховка", любимым фильмом "Чапаев", лю­бимой книгой "Как закалялась сталь".
   Далее поэтесса задает свой вопрос сегодняшним юношам и девушкам: "Разве сегодняшняя молодежь не должна быть влюбленной в героев Великой Отече­ственной войны так же, как мы, мальчики и девочки, родившиеся в 20-х го­дах, были влюблены в героев гражданской войны? Разве наша молодежь не должна почувствовать красоту фронтовой дружбы и задуматься над приро­дой той особой нравственности души, которая бросала человека на враже­скую амбразуру? Война - это не только смерть, кровь и страдания. Это еще и гигантские взлеты человеческого духа - бескорыстия, самоотверженности, героизма".
   Любовь к Родине, гуманизм, доброту, человечность - это завещало нам старшее поколение.
   Из письма родителям от командира Б. Жалимова - старшего лейтенанта Захаренкова. "Ваш сын прожил короткую, но яркую жизнь. Такие ребята, как Боря, никогда не подводили. Я много раз убеждался в надежности, преданности, вер­ности долгу этих парней, когда ходил с ними в бой. Их по праву можно на­звать героями, не посчитайте это за громкие слова. Все они прекрасно понимали и знали, что их ждут дома, что где-то в Союзе в родном городе ждет спокойная, мирная жизнь. И, тем не менее, никто из них не струсил, не отступил перед лицом опасности, перед угрозой смерти. Они до конца выполнили солдатский долг и заслужили вечную память, ту память, которой достоин герой".
   Перед последним боем он сочинил такое четверостишие:
   Да, если я останусь жить,
   То не забуду никогда,
   Как надо жизнью дорожить
   И помнить эти дни всегда.
   Не довелось, не выжил. Участвовал в восемнадцати боевых операциях, не получил ни одной царапины, но - не судьба. 3 апреля 1986 года Борис Хасанович Жалимов в составе своего подразделения, выполняя боевое задание по уничтожению банды, погиб в бою.
   Награжден орденом Красной Звезды (Посмертно).
  

Товарищи офицеры!

А. Казаков

Оценка: 7.91*9  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023