ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Клеймёнычев Дмитрий Святославович
01. Вход в Панджшер

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В этой книге не будет роскошных мундиров, подвесок королевы, за которыми друзья-мушкетёры поскакали за тридевять земель. Не будет придуманной человеком драматургии и сюжетной линии. Драматургия и сюжетная линия одна - война. Автор тот же - война. По сути Вы читаете дневник. Этот дневник составлен солдатами и офицерами Горнострелковой роты из Третьего горного батальона. Мы собрались после войны у Командира роты и приняли решение восстановить события и написать подобие дневника. Меня назначили "писарем". Как умел, так я и написал. Не взыщите строго.
  1984 год 2 июня. Чарикарская Зелёнка. То есть зелёная зона в районе города Чарикар. Если смотреть через иллюминатор вертолёта (а ещё лучше через иллюминатор космолёта), то долина, в которой расположен город Чарикар, выглядит как лужа разлитой зелёнки. За это и название - Чарикарская Зелёнка. Ну, или - Чарикарская Зелёная Зона. Если не лень выговаривать.
   Чарикарская зелёнка. []
  2 июня, по дороге, пронизывающей эту Чарикарскую Зелёнку, пылила колонна бронетранспортёров БТР-70В. На броне были навязаны ящики с боеприпасами, вещмешки, сверху на всём этом добре цыганским табором расположились солдаты. Все в бронежилетах, в касках, с оружием в руках. Это героическая Седьмая горно-стрелковая Рота выдвинулась из Баграма к новому месту дислокации, расположенному в Панджшерской долине.
   09 []
  Что это за долина, что это за Панджшер, я ещё ни разу в жизни не видел. Но уже кое-что слышал. Для начала меня удивило само название "Панджшер". Что за манеры - напихать столько шипящих в одно слово. Да ещё подряд - череда одних согласных. Как же это произносить? Какое-то шипение сплошное, а не название. Первое, что я услышал - перевод этого сложного слова. Панджш, это - пять. Шер, это - лев. То есть, "Ущелье Пяти львов". Потом я услышал, что в этом ущелье самому Александру Македонскому не то дали звездюлей, не то надрали задницу, не то остановили его и дальше не пустили, что, в общем-то, одно и то же. Практически, то же самое. Очень романтическая история. Слушал бы и слушал. Если бы мне не надо было туда ехать и делать то, что не получилось у Македонского.
   В мае 1984-го я видел тех, кто побывал в Панджшере. На территории палаточного городка 108-й дивизии, недалеко от палаток нашей роты, стояли палатки спецназовцев. Как-то в один из майских дней в них пришагали пацаны, одетые в блёклое, выцветшее на афганском солнце обмундирование. На ногах - у кого кроссовки, у кого кеды. На головах - спецназовские кепки, панамы и, вообще, что попало. В руках, либо пулемёт ПК с лентой на 100 патронов, либо снайперка. Пара человек были вооружена АКМами с ПБС (приспособление для бесшумной стрельбы). На каждом АКМе - подствольный гранатомёт.
   Советские спецназовыцы, Баграм. []
  А мы ходили такие зелёненькие, в свежих хэбухах защитного цвета. В начищенных до блеска черных полусапожках. Рядом с ними мы выглядели как Кремлёвские Курсанты. Ну, одним словом, они уже ветераны, а мы - "только с вертушки". Мы ничего не знали, ничего не умели, годились только пускать сопли и мести двор ржавой лопатой.
   Весь прикол в том, что те пацаны простояли в Рухе, в столице Панджшера, полгода. Теперь их вывели из Рухи, а нас туда вводят. Ясный пень, что мы побежали задавать вопросы что там за Руха, что в ней происходит, и чего нам от неё ждать. Вкратце рассказы спецназовцев сводились к тому, что они при свете дня по Рухе перемещались либо бегом, либо ползком. Потому что с гор постоянно работали снайперы противника, стреляли крупнокалиберные пулемёты ДШК и лупили восьмидесяти миллиметровые миномёты. В общем, от Рухи нам следовало ждать бесконечную горную войну, мины всех видов и конструкций, вкалывание до седьмого пота. Днём там жара, ночью дубак, обезвоживание и некоторые прелести, связанные с кислородным голоданием. Ништяк перспектива!
   В такую вот Руху меня везли на БТРе. Единственное, что из рассказов спецназовцев хоть как-то скрашивало перспективу, это то, что в Рухе красивая природа. Я и так попыжился, и сяк попыжился, чтобы представить себе, как может выглядеть красивая природа в горах. В блёклой дымке, в детстве, я один раз видел заснеженные вершины Кавказского хребта. В Грузии, с пляжа, на берегу Чёрного моря. И как я мог представить себе красивую природу в горах? Никак не мог себе её представить. Поэтому в голове у меня получалось только то, что я ехал лазить по минам без воды в жару и в пургу под пулями снайперов. На какой-то там красивой природе!
   Любой здравомыслящий человек в такие минуты захочет ущипнуть себя за что-нибудь мягкое, чтобы взвизгнуть и проснуться в холодном поту. Обвести очумелым взглядом уютную комнату в советской квартире, вытереть со лба набежавшую от ужаса испарину и выдохнуть: - "Пф-ф-ф, надо же! Привидится такое"! И я щипнул себя. За правое бедро. Не-а! Не помогло. Я щипнул ещё раз, сильнее. Потом щипнул, вообще, пуще прежнего. Но БТР не исчез. Он пёр по колдобинам разбитой афганской дороги, визжал движками, пылил и очень сильно качал.
   - Что, Димон? Мандавошки, что ли, егозят под штанами? - Это мой дружбан Серёга Губин решил блеснуть остроумием. Насчёт моих пощипываний самого себя за ляжку.
   - Нет. Спортивный массаж себе делаю перед подъёмом в горы.
   - А-а-а, ну давай-давай! Вам, "спорцмэнам" без массажа по горам - никак. А нам, разгильдяям, надо покурить сигаретку. Чтобы лёгкие привыкали к разреженному воздуху.
   БТР сильно толкнуло на очередном ухабе. Мы всем набором костей звякнули задницами по броне.
   - Ништяк плацкарта! - Серёга сощурился в улыбке. Морщинки лучиками разошлись в уголках глаз. Он источал приступ счастья. Боже, когда же мы уже доедем?
  С другой стороны, а мне что, не терпится по такой жарище полезть на гору по ржавым минам с центнером железа на плечах? Куда я тороплюсь доехать? Меня не в Гагру везут. Надо ехать, пока едется и не жужжать. С этой мыслью я покрутил настройки своей зрительной системы и принялся изо всех сил наводить резкость на проплывающие мимо меня пейзажи: виноградники, сады, жёлтые глинобитные дувалы, как детские жёлтые кубики, составленные друг на друга, бачи, одетые в свою мешковатую, развивающуюся на ветру одежду и срач. Вечный вездесущий срач, как образ жизни.
   Афганистан, срач, как образ жизни. []
  БТР подскакивал на колдобинах, я судорожно хватался за его железяки, чтобы не свалиться, тихо дурел от увиденного. Неожиданно поймал себя на мысли, что вот эти все замурзанные бачи, что вот эти все полудикие люди, они гораздо более свободны, чем я. Я уже почти год не могу себе позволить выйти вот так, присесть на корточки возле кучи мусора. Засунуть руки в карманы. Или засунуть себе в клюв сигарету. Наполненную чарзом. И сидеть, сведя глаза в переносицу, делать себе вакуум в черепной коробке.
  - Серёга, а ты до войны чарз курил? - Я наклонился к Серёге, чтобы перекричать рёв движков БТРа.
   - Ха! У нас, на Северном Кавказе, када коноплю комбайны убирают, там тада на шкивах по всему комбайну - во! - Серёга вскинул к моему носу свой указательный палец. - Во! В, палец толщиной вот эта вся фигня ремнями сбита. Такое густое, прям, как пластилин. У нас так его и называли. Либо пластилин, либо шмаль. Чарз, это тут, на местном языке. А у нас такого слова не было.
   - Взвод! От техники никуда не отходить! - Заорал командир взвода старший лейтенант Старцев. Он встал в командирском люке и повернулся к нам. БТР сильно качнулся, остановился. Сбросил обороты движков и теперь командир взвода смог докричаться до нас. - Впереди развилка дорог. Пропустим встречную колонну и пойдём дальше.
   Гульбахор, улица дуканв. []
  Это мы заехали в кишлак Гульбахор. Встали по середине улицы дуканов. БТР тут же окружила стайка бачей, то есть афганских мальчишек.
   - Так, пацаны! - Фарид, наш водила, вылез из люка, встал ногами на броню и обратился ко всем, сидящим на его БТРе, - Эта малышня сейчас весь БТР разукомплектует. Поэтому, встаньте все вокруг машины, и не подпускайте их к технике!
   Фарид - уже Дедушка Советской Армии, в Афгане прослужил полтора года. Он знает, что делать. Поэтому мы с Серёгой соскочили с брони на дорогу и встали возле БТРа. Потянулись, размяли ноги, покрутили задницами. К нам подошёл пацан лет двенадцати. Чумазый. Страшный, как моя доля. Показал пальцем на двуручную пилу, закреплённую на броне заводом-изготовителем.
   - Чан афгани? - Это значит - "сколько тебе за неё дать денег".
   - Буру, бача (уйди, пацан). - Невежливо ответил ему Фарид.
   Пацан не ушел, показал пальцем на большую сапёрную лопату, закреплённую рядом с пилой. Задал тот же вопрос:
   - Чан афгани?
   - Ты чё, не догоняешь по-русски? - Это уже Серёга пацану. - Ты чё, душман?
   - Душман нист! Душман Панджшер! - Пацан махнул рукой куда-то на север. Но от БТРа отошёл.
   Вот интересно, подумал я сам себе. Даже двенадцатилетний сопляк знает, где находится этот Панджшер. А я, уже нормальный крендель, отучился год в университете, и ни разу не знаю, где тот Панджшер. Ну ладно, я завтра доеду и узнаю. А он вряд ли когда-нибудь хоть что-нибудь узнает про Минск. У каждой лягушки должно быть своё личное любимое болото.
   Потом колонна снова поехала. Потом снова остановилась. На этот раз никто не объяснял нам, зачем мы встали. А жарко было - пипец-пипец! Мы слезли с раскалённой брони, полезли на каменную стену, которая огораживала сад с огромными фруктовыми деревьями. Там была тень и прохлада. Мы спрятались туда от жары.
   Вход в Панджшер, сад, в который мы вломились без приглашения. []
  Туда же вышел высокий пожилой мужик с длинной бородой и в белой мешковатой одежде. Не знаю, может быть он был и не пожилой, но на лице его отросла вот такая длинная борода! По нашим европейским понятиям, он должен быть Дедушкой Морозом. Только он не успел одеть красную шубу и шлялся по саду в белых, вызывающих смех, подштанниках. Наверное, смотрел, чтобы мы ничего не стырили.
   - Душман?! - Серёга снова проявил чудеса остроумия и знание местного диалекта. Он навёл на дядьку указательный палец и спросил поражающий своей глубиной вопрос. А дальше повторилось всё то же самое.
   - Нист душман! Душман Панджшер! - дядька махнул рукой на север.
  "Слушай, они тут все знают, где Панджшер. И все знают, где искать душманов", - подумал я про их способности к географии. Но потом колонна поехала и оказалось, что Панджшер был буквально за забором от этого сада. Буквально, за первым попавшимся поворотом Чарикарская Зелёнка схлопнулась. Из коричневых корявых скальных торосов потекла бурлящим потоком вода. Наш БТР поехал прямо на эту воду.
   Вход в Панджшер, река. []
   Полотно дороги так близко подходило к водным бурунам, что казалось, нашему БТРу придётся расталкивать эти буруны и коричневые булыганы плечами, чтобы пролезть в горловину входа в Панджшерское ущелье. Полотно дороги, это было не полотно дороги вовсе. Я не могу в русском языке подобрать подходящих слов для ям, выбоин и колдобин, по которым мы ехали. Горловина входа тоже выглядела - не приведи Господь! То ли река, то ли ещё какое чудо природы пробило в коричневых скалах дыру. Из неё вываливалась бурлящая, ревущая вода. У этой беснующейся воды отковыряли полосочку территории по которой нам приказали щемиться внутрь, во вход горного массива. Мне страшно было, аж жуть!
  Слева от нас до неба взгромоздилась коричневая скала, справа ревела вода. БТР качало на камнях и колдобинах. На мне болтался бронежилет, каска, и в руках пулемёт. Ну, допустим, подсумок с магазинами я мог с себя снять и закинуть внутрь БТРа. А остальное? Вот долбанёт под колесом БТРа мина, или на яме БТР сильно подскочит. Или ещё какая зараза приключится и сбросит меня в беснующуюся реку. Что я должен буду делать? Дохрена я проплыву в бронежилете и в каске? А с пулемётом в руках? Я ещё ни разу не пробовал, но что-то мне подсказывало, что как кирпич. У топора хоть черенок пытается всплыть, если его с БТРа сбросить в воду. А у кирпича только "бул-тых"... и драные носки дымят на СПСе (СПС - стрелковое полевое сооружение). Нет, не то сказал. И грязные брызги полетят в разные стороны. В такой бурлючке, в такой быстрой реке первое, что с человеком произойдёт, это ему об камни переломает шею. Рёбра останутся целыми, бронежилеты у нас делают хорошие. А с шеей как быть? Как со сломанной шеей плавать под водой, в бурунах и с пулемётом в руках? Бросить его нельзя. За это будет трибунал. Ну, даже пусть бы хрен на тот трибунал. А что я бате скажу? Как это меня призвали в Армию, а я просра... протерял личное оружие и угодил под трибунал?
  Изо всех сил я цеплялся скрюченными пальцами за раскалённую броню и судорожно сжимал-разжимал закорючки извилин. Пытался выжать из них максимальную умственную мощность, чтобы придумать, что же, всё-таки, делать, если что-то пойдёт не так. Очко так сильно сжалось от натуги, что пришлось забыть про жару, про то, что хотелось пить. Осталось только одна мысль: - "Если БТР начнёт заваливаться левым бортом вверх, то надо бежать на левый борт, наверх". Если удастся сделать такой манёвр при сползании БТРа в реку, то мог появиться шанс остаться на дороге и уцелеть.
  А если правым бортом вверх, то - что делать?
   А если вверх правым, то мне настанет капут. Потому что, если БТР задерёт вверх правый борт, то он прижмёт нас к скале. И раздавит всех, как слизняков. Чтобы не раздавил, придётся спрыгивать с БТРа в воду. Ага, прикинь так, БТР начнёт валиться, задирая правый борт, я очкану, спрыгну в воду. А БТР устоит. Обидно же будет? Нет, конечно же. Потому что, убьюсь, если спрыгну.
   А если БТР слетит с дороги в реку, то будет вот так:
   Если БТР слетит в реку, то будет вот так. []
   Попробуй выжить в такой реке.
   БА-БАХ! - раздался жуткий грохот и скрежет металла по базальту, впереди идущий БТР стал крениться вверх левым передним углом, по диагонали. Этого я никак не ожидал!
  Вход в Панджшер перегородил БТР ? 472. Он усандалился мордой в скалу и полез на неё, шкрябая волноотражателем по угловатым булыганам.
  За баранкой этого БТРа сидел младший сержант Серёга Кондрашин, из которого водитель был примерно такой, как из меня балерина. Он нихрена не умел представлять габариты управляемой им единицы боевой техники. В степи, в Казахстане, никто и никогда об этом не догадался бы, а на узкой горной дороге догадались. Особенно тот пацан, который сидел на запаске. На башню этого БТРа закинули запасное бронированное колесо (запаску). Кряхтели, матюгались, но затащили.
   010 []
  В это колесо уселся самый борзый дембель. Свил гнездо, как гордый орёл, ещё подумал тогда я. После удара о скалу этот орёл полетел кверху тормашками из гнезда, шлёпнулся задом в пылищу дороги и сразу же обо всём догадался. Бац, бац, бац - пошлёпались в ту же пылищу остальные пацаны с БТРа. И тоже обо всём догадались, и стали кричать на Кандера, что ему не надо БТР водить. Ему надо стадо баранов водить.
   Но это всё ерунда. Самое грустное было в том, что закричал Рязанов.
   - Кондрашин! Шагом марш из-за руля!
   Это были очень страшные слова. Потому что Рязанов у нас являлся командиром Роты. Это он решал, кто будет крутить баранку, а кто таскать вещмешок по ржавым минам. Похоже, что Кондрашин теперь будет таскать вещмешок по ржавым минам.
   Надпись на скалах. []
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023