ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Клеймёнычев Дмитрий Святославович
17. Душманы вернулись

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
   Однажды, утром 21 июня, на Зубе Дракона наступил очередной рассвет. Солнце вылезло из-за хребта, который закрывал от нас Пакистанскую границу.
   []
  После короткой утренней заминки, или разминки, не помню уже, солнце изловчилось, расправило лучи и принялось безжалостно выжигать скалы на нашем посту. Пришло время докладов.
  Сержант Бузруков на Первой точке разгладил ладонями на себе обмундирование, которое состояло из зелёных армейских штанов и госпитальных тапочек. Взял автомат и пошагал вдоль скальной стенки на доклад к Хайретдинову. Потому что поутру положено отчитаться Коменданту о том, что за время несения ночной службы происшествий не случилось, с неба столитровка воды не свалилась. А если что-то случилось или свалилось, то - сколько, когда и по какому месту. И кто назначен быть виноватым.
  Вышел на доклад сержант Бузруков красивый, аккуратно подстриженный, восточный такой красавец. Волосы черные, как смоль... были. Сделал он десяток шагов на фоне длинной скальной стенки, наступил госпитальным тапочком на камень. Остановился. Тапочек не кирзач, в нём по камням ходить неудобно. В этот момент в стенку ударила пуля. Ещё бы шаг, пуля попала бы в сержанта, а не в стенку. В общем, вышел сержант на доклад с волосами чёрными, а к Коменданту пришёл с белыми. Присел на корточки перед входом в СПС, с седыми висками, начал бормотать что-то бессвязное про душманов.
  Хайретдинов ему:
   - Сержант, не дрейфь! Откуда тут душманы? Кому ты нужен, стрелять в тебя!
  А Бузруков пулю на трясущейся ладошке Хайретдинову протянул, серебристую лепёшечку. Свинцовый шарик стукнулся в скалу на уровне груди Бузрукова, сплющился и отвалился на тропу.
   - Ха! - Не снижая тембра, продолжил реветь свою мысль Хайретдинов:
   - Дома просверлишь дырочку, просунешь цепочку, на шее будешь носить! Как амулет! На удачу! Тебя теперь никакой хрен не возьмёт до самой смерти!
  А я ещё подумал тогда: что за оружие должно быть, чтобы такой допотопной пулей стрелять? Карамультук, что ли, душара заволок на гору?
   []
  Нам показывали такие изделия в Баграме на обучении. Офицеры говорили, что карамультуки выстреливают пулю с какой-то невменяемой скоростью из-за большой длинны ствола. Из-за этого у них очень сильно повышенная дальность и точность стрельбы. А длинные стволы у них изготавливали из кованной дамасской стали, это я уже как химик вспомнил, насчёт материаловедения. Получается, что такой карамультук должен очень дорого стоить как сложное инженерное изделие, произведение искусства и историческая ценность. Настолько дорого, что сержанту Бузрукову чуть не обошлось ценою в жизнь.
  Раньше я сдуру думал, что таким оружием можно только по башке с размаху драться. А бородатый чёрт, ты смотри, чуть не угрохал из карамультука нашего дембеля! Так что, не надо думать свысока о секундах, как говорится - наступит время, сам поймёшь, наверное.
  Дальше события принялись развиваться с ещё большей настороженностью. Продолжился день тем, что во время дневного обхода постов старший лейтенант Ефремов наткнулся в камнях на оторванную ногу Ызаева, заметил её и незамедлительно сказал Хайретдинову, что надо убрать с поста мясо после подрыва, иначе вонь будет страшная. Прапор вызвал Орлова, приказал навести порядок.
  Андрюха пришёл в нагромождение камней, туда, где сидели бойцы и рассматривали оторванную ногу солдата. Орёл буркнул что-то, сгрёб ногу под мышку, отнёс в сторонку и принялся рыть яму.
  После того, как он управился с этим делом, сел на образовавшийся небольшой холмик и начал открывать банку консервированной каши.
  Пацаны ошалело смотрели на него, пытались разгадать, что он задумал сделать. А он с довольным видом сказал, что надо "помянуть" ногу. Вернее, то, что от неё осталось. У всех присутствующих сильно ёкнуло в желудках, пацаны зажали ладошками рты из-за понятных позывов и дружно свалили подальше от такой сомнительной церемонии. И правильно сделали, потому что буквально сразу после начала этой процедуры, едва Орёл расставил банки "поминального обеда" на камне, вокруг начали хлопать пули. Если бы народ не разбежался из-за отвращения, то душманы стреляли бы "в толпу". В одного Орлова они не попали с первых выстрелов, Орёл испугался, бросил банки и прыгнул за камень. Пока летел, подал команду голосом, то есть во всё горло заорал:
   - Душманы, мать вашу!
   Второе, за один день, нападение на стационарный пост, да из нескольких стволов, да с разных направлений, недвусмысленно намекало, что нападающий был не один. Это не просто любитель раритетных ружей нечаянно пальнул самопроизвольный выстрел. Очевидно было, что целенаправленно было совершено два кряду нападения на Советский военный объект. А это обозначало, что душманы вернулись.
  Хайретдинов дал команду гарнизону поста вести наблюдение пуще прежнего. Этот приказ воодушевил нас, а рядовому Губину и вовсе обострил зрение до орлиного. Серёга умудрился разглядеть в окрестностях кишлака Хисарак некрасиво болтающегося персонажа. Эта сволочь, однозначно, либо обезобразила причёску сержанту Бузрукову, либо испортила "поминальное пиршество" рядовому Орлову. Значит надо было оказать огневое противодействие, то есть стрелять.
  Хайретдинов дал команду на открытие огня.
  Серёга Губин и Олег Герасимович стреляли из своих снайперских винтовок, я лупил из РПК (ручной пулемёт Калашникова).
   []
  Азамат Султанов приволок свой "шайтан труба" и несколько раз жахнул 80-миллиметровой гранатой.
   []
   (ручной противотанковый гранатомёт РПГ-7В)
  Едва мы устроили стрельбу, рация затребовала от Хайретдинова, чтобы он объяснил "Графику", что там у нас за Висло-Одерская операция. Хайретдинов начал было орать, чтобы мы прекратили такое плотное мочилово, но Ефремов остановил его:
   - Погоди-погоди! Хочешь, чтобы завтра к тебе направили вертолёт?
   - Конечно, хочу. Я у них неделю АГС прошу прислать.
   - И воду, и АКБ, и одеяла, и матрасы... - Ефремов хитро улыбался.
   - Да-да! А они - то воду о скалы разобьют, то ящик тротила пришлют!
   - Тогда смотри. И молчи. - Ефремов взял тангенту, отодвинул от своего лица
  на длину вытянутой руки, нажал на кнопку передачи.
   - "График", "График", я Вершина Двенадцать. АКБ разрядились, перехожу только на приём. - После этих слов Ефремов отжал передачу, то есть включил приём.
   - Что у вас там происходит!!! Что за стрельба!!! Доложите обстановку! - Рация верещала, как будто пуля из карамультука попала ей в задницу, а не в скалу перед Бузруковым.
   - "График", "График", я - Вершина Двенадцать! АКБ разрядились, перехожу только на приём. - Снова повторил Ефремов и отдал тангенту Хайретдинову.
   - На, держи. Слушай теперь. Только ничего не отвечай. Молчи и слушай. Сейчас он проорётся, потом проматюгается. А завтра у тебя с утра будет вертолёт. С аккумуляторами, АГСом, с водой, патронами и взрывчаткой. Прям как в песне.
   - Во, даёт! Во, даёт! - Хайретдинов надел наушники на голову. Он зажмурился от счастья. - Вот это шпарит! Вот это Командир! Вот это мат! Ай-яй-яй... О! О-о-о-! Ой-ёй-ёй-ёй-й-й... А-а-а-а, мне бы так уметь!
  Пока Хайретдинов получал эстетическое наслаждение от способностей подполковника Чикала излагать свои мысли нецензурной бранью, мы притихли было. Вроде как Камендант сказал, чтобы мы вели себя потише. Но, Ефремов покрутил у себя над головой сжатым кулаком, изобразил жестом команду "Заводи!" Мы завелись! Мы мочили по Хисараку и по шлявшемуся там оборзевшему душману так, что у снайперки пошёл из внутренностей дым от перегретой смазки.
   []
  (СВД - снайперская винтовка Драгунова).
  Душман метался по Хисараку, как ошпаренный. До него по прицелу (по дальномеру в прицеле), было примерно 1300 метров. А настоящего охотника-промысловика меж нас не оказалось. Ясный перец, что с такой дистанции мы не попали в быстро перемещающегося душмана, конечно же. Но за причу Бузрукова этот гад ответил! Думаю, что у него вся башка побелела, пока он удирал от нас за сарай.
  Потом Ефремов подал команду:
   - Шабанов, свистни!
  Андрюха впихнул себе в рот два пальца и пронзительно, по-разбойничьи свистнул. Всем сделалось понятно, стрельба мгновенно прекратилась.
  Потом провели небольшую реорганизацию постов. Ефремов сказал Хайретдинову, что не надо жить в блиндаже. Что самое надёжное место на посту, это - СПС на Второй точке, который построили мы с Герасимовичем. Во-первых, он был надёжно прикрыт скалами. Во-вторых, с одного склона его защищала выстроенная для меня каменная башенка (башня с тремя бойницами) а сдругого - траншея Олега со злым снайпером внутри.
   []
  Поэтому Ефремов перебрался к нам, а Мишку Мампеля перевёл на Третью точку.
   Продолжился данный день тем, что с наступлением темноты парные смены заступили на дежурство. Ефремов, по своему обыкновению, пошёл проверять посты. Он вылез из СПСа за моей спиной, убедился, что я не сплю. Затем собрал до кучи меня и Бендра, предупредил чтобы мы не орали. Потому что он знает все эти солдатские штучки: самый ближний к Командиру солдат громко орёт, этим будит всех, кто любит поспать на посту. Предупредил Ефремов нас и пошёл проверять Первую точку. Ушёл через скалы к Бузрукову, через верх, проверил там, спустился вниз, пошёл обратно, вошёл в сектор обстрела под моей позицией. Он шёл к блиндажу ниже меня по склону. По Уставу я обязан был выкрикнуть: - "Стой, кто идёт?!". Но он предупредил, чтобы я этого не делал. Раз так, то я клацнул в темноте ножками пулемёта, злым голосом негромко спросил в темноту:
   - Кто такой?
   - Лейтенант Барабанов. - Ответил Ефремов и пошёл от блиндажа ко мне.
   - В такой ситуации лучше передёргивать затвор, а не ножками клацать. Затвор передёрнешь, всё станет понятно без слов.
   - У меня в патроннике сорок шестой патрон, тарищ старший лейтенант. Если передёрну, то он выпадет.
   - Ну ладно. Как хочешь. - Сказал Ефремов и пошагал от меня на пост к Орлу.
  Минут через 20 Ефремов вернулся. Подошёл к СПСу, снова позвал с постов меня и Бендера. Сказал:
   - Вроде, всё нормально на постах, только Орлов заспанный какой-то. Я через пол часика ещё раз пойду. Именно к Орлову. Если он спит на посту, то через полчаса точно уже будет пузыри пускать. А вы оба - чтобы ни звука! Чтобы ни ножками от пулемёта не щёлкали, не окликали меня. Понятно?!
   - Так точно. - Промычали мы с Бендером и разошлись. Он в свою траншею, я в свою башню.
  Через полчаса со входа в СПС откинулось одеяло. Я оглянулся на звук, высунулся из башни.
  - А я сказал - цыц! - Зло прошипел кулак, подсунутый мне под нос.
   Молча я вернулся в башню. Через несколько десятков секунд раздался лязг металлического складного приклада от АКСа, стукающего по чьей-то пустой голове. Затем раздались голоса. За скалами слов было не разобрать, но по интонациям можно было догадаться, что один голос ругался матом, а второй уговаривал не ругаться. И не драться по голове складным прикладом.
   - Спал, зараза! - Сказал Ефремов, когда вернулся. Сказал и полез внутрь СПСа.
  Через пару минут я вылез из башни, протиснулся меж скал на пост к Герасимовичу. Залез в траншею, поставил на приклад пулемёт, снял с себя бушлат, ремень с бляхой. Сказал Олегу:
   - Присмотри. И меня не пристрели, когда буду возвращаться.
  После этого я лёг на пузо и пополз на пост к Орлову. Ползать по скалам оказалось не трудно. Наоборот, хорошо. Скалы скрывали меня в естественных складках местности. Только пуговицы на гимнастёрке царапаали по скале и издавали звук. Никогда бы не подумал о существовании такой проблемы. Но, Орлов опять спал, только что получил по башке прикладом и снова уснул. Дебильнее поступка я придумать не мог. В общем, звук от моих пуговиц ничем ему не помог.
  Орёл спал, привалившись к стенке СПСа. Пулемёт стоял на прикладе отдельно от своего владельца. Орёл был фактически безоружный, поэтому я спокойно забрался на скалу за его спиной спрыгнул с неё на Орла. Он подхватился, но было уже поздно, я завёл ему под подбородок согнутую в локте руку, обхватил ногами вокруг корпуса и начал проводить "удушающий со спины". Вырваться из такого положения очень сложно, а если человек к тому же спал и был не готов оказать сопротивление, то шансов у него ноль. Через 10 секунд любой, даже самый здоровый пацан, потеряет сознание, если ему передавить таким способом шею.
  Все 10 секунд Орёл брыкался ногами. Он дрыгал ими в разные стороны и достаточно сильно лягнул стенку своего СПСа. Стенка была так хлипко сложена, что поехала вниз по наклонной скале. Камни стали цокать об базальт скалы, высекать искры. Я никогда не думал, что падающие ночью камни могут так искрить. В конце концов камни докатились до минного поля, сорвали сигналку. Сигналка стала свистеть и плеваться вверх зелёными ракетами. Переполох был полный, я отпустил Орлова, встал.
   - Дурак! - Прохрипел Орёл. Поднялся, держась руками за шею.
   - Ты - чмо! Третий раз за одну ночь. - Я говорил очень тихо. Потому что к нам уже бежали прапорщик и Ефремов.
  С Первой точки открыли огонь в сторону воющей сигналки. Видимо, решили, вдруг там душманы.
   - Что здесь у вас за война?! - Ефремов выскочил с автоматом наперевес в свет горящих зелёных ракет.
   - А я решил подстраховаться, пошёл глянуть на Орлова. - Я постарался как можно тупее почесать себе макушку. - Но в темноте оступился, упал. Вот - весь СПС разломался.
   - Блин, слушайте! Вы - стадо идиотов! - Хайретдинов в мигающем зелёном свете водил взглядом по разрухе, устроенной на Андрюхином посту. - Вам хоть что-нибудь доверить можно?!
   - Слышь, Гакил? Скажи, а нахрена человечество изобретало крупнокалиберную артиллерию? Если два солдата из горнострелкового батальона сравнивают с землёй долговременную огневую точку под покровом ночи?
   - Так точно, тащсташнант. Скоро ты без работы останешься.
   - Когда сформировали горный батальон, тогда артиллерист заплакал.
   - Блин, может их двоих на следующую ночь в Хисарак в командировку отправить? Чтобы там "навели порядок"?
   - Да хренля там Хисарак! Направь сразу в Пентагон, чего мелочиться!
  Пока сигналка плевалась в ночное небо ракетами и освещала устроенную нами разруху, Комендант со старлеем беззлобно обзывались на меня и Орла. И никто из них, ни Хайретдинов, ни Ефремов, не обратил внимание на то, что я стоял без бушлата, без пулемёта, без ремня.
  После того как обзывалки иссякли, Хайретдинов с Ефремовым ушли.
   - Спасибо. - Орёл выдавил из себя вполголоса. - Спасибо, что не заложил меня. А то, Ефремову я сказал, что я не спал. Что я его узнал и, поэтому, не окликнул.
   - Не буду я тебя закладывать, своими руками задушу. Четвёртого раза не будет, я тебя не отпущу и додушу. Иначе, нам всем из-за тебя яйца отрежут. Шутки кончились - душманы вернулись.
  После этого я развернулся и ушёл к Герасимовичу за своей одеждой и оружием.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023