ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Казаков Рим Александрович
В боях участвовали настоящие профессионалы своего дела

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.68*15  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В статье кратко описаны реальные условия и боевые действия советских военных специалистов (СВС) во Вьетнаме. Статья была написана для сборника воспоминаний СВС "Война во Вьетнаме... Как это было (1965-1973)", но, к сожалению, не вошла в него из-за задержки автором ее написания.

КАЗАКОВ РИМ АЛЕКСАНДРОВИЧ

  
  
   Полковник в отставке. Родился 11.11.1938 г. в г. Маргелан, Ферганской области.
   В 1959 г. окончил Иркутское Военное авиационное техническое училище и был направлен в Брянский 260 ЗРП МО ПВО.
   С апреля 1966 по январь 1967 гг. в составе этого полка участвовал в боевых действиях во Вьетнаме в должности офицера наведения 274 ЗРП ВНА. Сбил 4 американских самолета.
   С 1967 по 1972 гг. слушатель Военной Командной академии Войск ПВО в г. Калинине.
   С 1972 по 1975 гг. начальник штаба радиотехнического центра Войск Ракетно-космической обороны в г. Севастополе.
   С 1975 по 1985 гг. начальник радиотехнического центра, затем начальник штаба в/части в г. Мукачево.
   С 1985 по 1989 гг. начальник разведки дивизии ПВО Московского округа ПВО.
   Награжден орденом "Красного Знамени" и 12 медалями в т.ч. "За ратную доблесть" и вьетнамской медалью "Дружбы".
  

В БОЯХ УЧАСТВОВАЛИ НАСТОЯЩИЕ ПРОФЕССИОНАЛЫ СВОЕГО ДЕЛА

  
   В должности офицера наведения я принимал непосредственное участие в боевых действиях против американской авиации в составе Брянского 260 зенитно-ракетного полка в 1966 г. За время боевых действий полком было проведено 43 пуска ракет и уничтожено 25 самолетов противника. Результат достаточно высокий. Однако ошибочно было бы оценивать этот результат с чисто арифметических подсчетов, т.к. сопоставляя количество налетов авиации и обстрелов с нашей стороны утверждать о высокой эффективности применения ЗРДн следует с оговоркой, а именно - высокий профессионализм ракетчиков сталки-вался с такими реалиями, которые снижали наши боевые возможности, а порой и исключали обстрел целей. Об этом будет сказано ниже.
   Несмотря на достаточный срок моего пребывания в должности офицера наведения и наличия опыта выполнения практических стрельб на полигоне, обучая других, приходилось учиться и самим, т. к. на вооружение нам были поставлены комплексы более ранних выпусков, а действительность оказалась более многогранной и более непредсказуемой: от изматывающих погодных условий до высокого профессионализма американских летчиков.
   Считаю недальновидным тот факт, что уже несколько месяцев советские ракетчики воевали во Вьетнаме, а опыт боевых действий первых полков был покрыт завесой тайны. Реальную, из первых уст, информацию, я услышал только по прибытии во Вьетнам вместо того, чтобы уже быть подготовленным к противодействию тактике американской авиации.
   Естественно, что противоборство ЗРК и авиации вылилось во взаимное совершенствование приемов ведения боя. Эйфория первых победных стартов ракет прошла быстро, настало время поисков и расплат.
   Применение ЗРК лишило американцев возможности использования авиации на средних и больших высотах. Их тактика свелась к использованию малых и сверхмалых высот, как правило, не более 2000 м.
   При таких условиях из-за сложного (гористого) рельефа местности индикаторы РЛС (особенно по углу места), были крайне загружены местными отражениями на фоне которых цель зачастую проваливалась или просто терялась. Точное сопровождение цели оператором, гарантирующее поражение цели, срывалось. На фоне интенсивных отражений местный предмет легко мог быть принят за исчезнувшую цель, а исправление ошибки в условиях дефицита времени было равносильно срыву стрельбы.
   В таких условиях расчету важно было, сохраняя хладнокровие, выдерживать заданную скорость перемещения антенн и цель, как правило, проявлялась. Дальнейшие действия сводились к быстрому захвату цели и обеспечения необходимой точности сопровождения.
   Система МАРУ (мгновенной автоматической регулировки усиления) в значительной степени снижала уровень помех, но все же остаточные явления были существенны.
   Вся работа проводилась в режиме ручного сопровождения, об автоматическом не могло быть и речи.
   История всех военных конфликтов последних лет свидетельствует о смещении центра тяжести борьбы в область радиоэлектронного противодействия, что в полной мере проявилось и во Вьетнаме. Сразу оговорюсь, что сталкиваться с применением пассивных помех не приходилось, зато интенсивность активных помех наращивалась на глазах от узкой жидкой полосы до ярчайшей засветки до 50% экрана индикатора. Применение помех осуществлялось как с самолетов действующих в составе группы налета, так и со специальных самолетов постановщиков помех типа ЕВ-6А, барражирующих на удалении 60-120 км вне зоны действия вьетнамской авиации.
   Реальная помеховая обстановка, в отличие от задаваемой от имитатора, оказалась многократно сложнее. Выделение цели на фоне помех было невозможно.
   В итоге в условиях помехового противодействия, во всяком случае мне, не удалось произвести на одного пуска. Запасные частоты на комплексе не предусматривались.
   Один из способов стрельбы по постановщику помех с использованием метода "трехточка" мог претендовать только на существование в теоретической плоскости, т.к. центр помеховой полосы выделить было невозможно.
   В противоборстве с ЗРК американцы широко использовали противорадиолокационные ракеты класса "воздух-земля" "Шрайк", наводящиеся по излучению сопровождающей станции. Из-за малой отражающей поверхности выделить на экране эту ракету в полете было невозможно. Единственный шанс, только шанс, при благоприятных условиях предоставлялся в момент ее пуска на индикаторе 5-ти км развертки по кратковременному изменению формы от-метки от сопровождаемой цели.
   Если пуск "Шрайка" с обстреливаемого самолета был зафиксирован, задача офицера наведения заключалась в том, чтобы, сопоставляя скорости полета ракет (а у "Шрайка" она выше) и взаимное удаление ракет от цели, принять решение о сбросе обстреливаемой цели с сопровождения или продолжать наведение ракет до встречи с целью. Но поскольку "Шрайк" в полете невидим, то задачу эту приходилось решать шестым чувством, которое иногда, к сожалению, подводит.
   Работа в режиме обнаружения и сопровождения целей с длительным излучением на антенну без пуска ракет, была чревата поражением ЗРК "Шрайком". Поэтому из соображений безопасности мы были вынуждены периодически сбрасывать цели с сопровождения уводом антенн в сто-рону с последующим переключением передатчиков на эквивалент, придавая т.о. "Шрайку" ложное направление движения. И хотя "Шрайк" был оснащен запоминающим устройством, все же такой простой способ во многом гарантировал выживаемость комплекса.
   Несомненно, все это резко снижало наши боевые возможности, но без этих мер, они вообще могли бы быть сведены к нулю.
   Таковы факторы, на фоне которых приходилось действовать боевым расчетам.
   Не могу обойти вниманием и некоторые другие моменты, влияющие на эффективность боевых действий и исход стрельбы. Так, например, в распоряжении офицера наведения готовыми к пуску чаще всего было не более 4-х ракет вместо 6-ти.
   Это связано с тем, что выбор позиций был вне компетенции советских специалистов, а под развертывание дивизиона предоставлялся весьма ограниченный участок. Таким образом, фактически я заранее был обречен на обстрел не более 2-х целей. Перезаряженные ПУ в данном конкретном налете, как правило, не использовались, т. к. по дивизиону тут же наносился ответный ракетно-бомбовый удар, либо американцы проводили доразведку, а дивизион за это время передислоцировался.
   Имели место и такие факты, когда по независимым причинам представители вьетнамского командования ставили условия, связанные с ограничениями стрельбы в определенных секторах и на определенных высотах, что фактически было равносильно запрету на стрельбу.
   Таким образом, применяемые противником способы противодействия не только затрудняли выполнение боевой задачи дивизионом, но и значительно снижали вероятность поражения целей, что требовало внесения определенных корректив в наши действия.
   В сжатой форме их можно свести к формуле "эфир-захват-пуск" в условиях жесткого дефицита времени и одновременно создание адекватного дефицита времени пилоту самолета для ответ-ных действий. Естественно, что мы были ориентированы на прописные истины "Наставления по боевой работе", когда вершиной мастерства считалось, как можно более раннее обнаружение целей и последова-тельное уничтожение их по мере высвобождения каналов наведения ракет, начиная с дальней границы зоны поражения.
   Однако на практике попытки уничтожения цели на дальней границе зоны поражения оборачивались тем, что самолет резко разворачивался на 180 градусов и в считанные секунды выходил из зоны поражения, или вообще не входил в нее. Другая крайность - дать возможность войти самолету вглубь зоны поражения, также иногда заканчивалась безрезультатно, т.к. в этом случае самолет, развивая максимальную скорость на форсаже, прорывался за пределы ближней зоны поражения, пока ракета не вышла на траекторию.
   В итоге оказалось, что выход в эфир был обоснованным и достаточным для обнаружения цели и передачи ее на сопровождение на удалении не более 40 км.
   Задача офицера наведения при этом сводилась к тому, чтобы выбрать такой момент пуска, который бы гарантировал встречу ракеты с целью в пределах зоны поражения, которая теперь была значительно сужена.
   Кстати, факты реакции пилотов на пуск ракет позволили сделать вывод о наличии у него сигнализации о пуске, а в дальнейшем привели к мысли, граничащей с авантюризмом - включать антенну передачи команд на борт ракеты в режим излучения без реального пуска ракет (т.н. ложный пуск).
   Очевидно, опорные сигналы воспринимались летчиком, как наличие ракеты в полете, что усложняло выполнение боевой задачи экипажу самолета. Конечно, такие действия диктовались только вынуждающими обстоятельствами, когда стрельба по каким-либо причинам была невозможной или не эффективной.
   Особой строкой хочу отметить, что боевая работа велась в сложнейших условиях тропического климата. Говорю об этом не только потому, что часами безвылазно мы находились в металлическом мешке, где температура порой доходила до +70 С, но и потому, что по этой причине техника чаще обычного выходила из строя, а это требовало повышенной ответственности и дополнительного напряжения сил боевого расчета.
   Более-менее нормальный сон у нас, как правило, не превышал четырех часов.
   Одной из главных задач нашего пребывания во Вьетнаме была подготовка боевых расчетов вьетнамской армии. Вызывал сомнения уровень общеобразовательной подготовки вьетнамских расчетов, на скорости обучения сказывалось естественное влияние языкового барьера. Однако, к чести вьетнамских товарищей они успешно осваивали вверенное оружие, неотрывно находясь рядом.
   Наряду с реальной боевой работой расчетов мы регулярно проводили тренировки с использо-ванием имитационной аппаратуры, освоив необходимый набор фраз на вьетнамском языке. Психологический барьер первых пусков преодолевали вместе - я нажимал кнопку "Пуск", а вьетнамский офицер наведения нажимал на нее уже после старта ракеты, видимо иногда и не подозревая об этом.
   И последнее, что я вынес для себя: Не думаю, что можно привыкнуть к опасности до такой степени, что ощущение ее притупляется, но все же большая разница этих ощущений - когда ты активно участвуешь в работе и в ситуации, когда в результате ракетно-бомбового удара, имеющиеся повреждения лишают тебя информации об обстановке, а прорвавшаяся группа самолётов, находясь над головой вне зоны поражения (в "воронке"), делает свое дело. В условиях полной беспомощности даже общение по громкоговорящей связи с соседними кабинами снимает стрессовую нагрузку.
   Оценивая работу своих товарищей во Вьетнаме, не побоюсь показаться нескромным утверждая, что мы все-таки были настоящими профессионалами своего дела и провели большую работу по изысканию наиболее эффективных способов борьбы с не менее профессиональным противником. Большой вклад в победоносную борьбу Вьетнамской Народной Армии против американской авиации внесли все мои однополчане и в первую очередь командир полка, фронтовик полковник Владимир Васильевич Федоров, командиры дивизионов С. Воробьев, И. Володин, И. Пожидаев, Саморуков и конечно же офицеры наведения В. Щербаков, Ю. Кульков, Романюк.
   В ходе подготовки техники и боевых пусков расчеты проявили высокую слаженность и умение быстро находить и устранять неисправности. Не было случая, чтобы по тревоге и в ходе налета авиации противника дивизион терял боеготовность.
   Особенно хочу выделить техника координатной системы ст.лейтенанта Н.В.Серебрянского и командира стартовой батареи ст.лейтенанта Г.Я. Шеломытова. Травмированного техника приемо-передающей системы в течение некоторого времени успешно заменял сержант Ганжа.
   Особо высокие требования, предъявляемые к расчету кабины управления, полностью обеспечивали военнослужащие срочной службы, выполнявшие обязанности операторов ручного сопровождения. Ведь именно от их мастерства зависит, будет ли обеспечена встреча ракеты с целью в заданной точке.
   Оператор дальности сержант Владимир Прохоров в дальнейшем был откомандирован в дивизион другого полка. За успешное выполнение боевой задачи он был награжден орденом "Красного Знамени".
   Хорошими учениками проявили себя вьетнамские операторы ручного сопровождения сержант Лонг, рядовые Зяп, Банг, и мой подопечный - офицер наведения мл. лейтенант Чунг. В бою они действовали так, как мы их учили.
  
   г. Солнечногорск, 2005 г.

* * *

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 6.68*15  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023