ArtOfWar. Куприенко Вячеслав Николаевич. Исповедь офицера разведки

Мертвый город

(Чернобыльский реквием)

Мёртвый город, мёртвый город... Ни одной живой души!

Даже ворон, чёрный ворон, над полесьем не кружит.

В этом пункте населённом нет названий, нет имён...

Был когда-то оживлённым... Нынче смертью заселён.

Кладбище городов. Зловещая тишина.

Помолчим, помолимся на кладбище, страна!

Цифры, доза, бета, гамма -- непонятная латынь.

Разбросала пятна смерти горько-серая полынь.

Заражённая частица в заповедники души

Залетела хищной птицей... монотонно жизнь крошит.

Кладбище городов. Невидимая война.

Помолчим, помолимся... на кладбище, страна!

Родниковая водица, только пить её нельзя.

У домов слепые лица, безстекольные глаза.

Ночь на улицы ложится, все огни слизала тьма.

Мне апрель цветущий снится, а проснусь -- кругом зима...

Кладбище городов. Мечта у меня одна:

Чтоб не стала кладбищем, кладбищем моя страна!

Ангелы заоблачного флота

(Братишкам по спецназу посвящается)

Тревожное молчанье, ночное ожиданье,

Приказ один, судьба одна на всех.

Награды, документы, пустые сантименты

Оставим мы на взлетной полосе.

Уходим на заданье, кромсаем расстоянье

И время рвется в клочья от винтов.

В тылу врага назначено свиданье,

И нужно хоть на миг опередить врагов.

Припев

Охота, не охота -- такая вот работа,

Опасная профессия, мужское ремесло.

Мы ангелы разведки заоблачного флота,

Военные бродяги, короли ветров!

Не просто нас запутать, небесные маршруты

Под крыльями танцуют и поют.

Удачу мы надежно уложим в парашюты

И высадимся там, где нас не ждут.

Затеяла природа нелетную погоду,

А мы ее как раз такую ждем.

Укроемся снегами, развеемся ветрами,

Туманами осядем и прольем дождем.

Припев

Следы от нас остыли, растаяли как иней,

Нас даже не отыщет позывной.

Берет наш ярко-синий, как небо над Россией,

Под нашими ногами шар земной.

По нервам, как по нотам, стрекочут вертолеты,

Загнали нас в ловушку егеря.

Да только все напрасно, мы черти в рукопашной.

Не зря нас обучали, ох не зря!

Припев

Мы смертные и все же, отечество дороже

И выше чести только небосвод.

Мы родины солдаты и братство наше свято -

Разведчик в бою не подведет.

Что завтра будет с нами, вернутся ли, не знаю,

Мальчишки с восемнадцатой весны?

Историю спецназа пропишем именами,

Живых и не вернувшихся с войны.

Восьмое декабря

(Светлой памяти лейтенанта Алексея Трофимова, погибшего 8-го декабря 1987г., посвящается)

Ему не пить, он Новый год не встретит.

Глаза любимой влажные, в слезах.

В сопровожденье друга он вернётся

С цветами в головах, а не в руках.

Земля летит по солнечной орбите

Начала нет и нет, видать, конца...

Седьмое декабря ушло навеки,

Да вот восьмое врезалось в сердца.

"Вертушки" сели, пылью обрастая

И группа вся -- на голову врагу.

Из "граников" душманы нас встречали.

Нет. Бой тот описать я не смогу.

Бежал в атаку он со всеми вместе

Но пуля, эти девять грамм свинца,

Пронзила грудь. Остановилось время.

Но этот бой довёл он до конца.

И до конца никто не мог поверить,

Что этот красный, маленький рубец...

Он сам стоял, сам шёл и улыбался,

И тем страшнее был его конец.

В углу палатки с алой-алой лентой

Его кровать, как памятник войне.

С потёртой фотографии он смотрит

И говорит он молча что-то мне.

Он говорит: "Мой друг, всё в жизни просто,--

Что наш второй отдельный батальон, --

Пусть вспомнит обо мне за третьим тостом,

И передаст земле родной поклон".

Стою в строю теперь на его месте,

Его АКМС мне руку жжёт...

Я за него теперь живу на свете.

Кто был в Афгане, тот меня поймёт.

Нацистский значок

По парку Победы иду я с женой,

На правой груди моей - орден.

С Афгана не все воротились домой,

А мне посчастливилось вроде.

Навстречу нам парень идёт молодой

Затылок забрит и висок...

На чёрной, как ночь, рубахе его

Сверкает нацистский значок.

Глазам не поверил, подумал сперва,

Что с Запада выкормыш этот.

Но нет, его русская мать родила,

И русской землёй он согретый.

Не уж-то забыли мы концлагеря,

Хатынский забыли набат?

Забыли, как стонут, ревут матеря,

Фашистский забыли мы ад?

Мы в Афганистане мужали в боях,

Но наши сердца не грубели,

Лишь кровью они наполнялись сполна,

Да волосы наши седели.

И нам не понять, увидевшим смерть,

Для нас -- это выстрел в лицо.

И нет больше сил, стоять и смотреть

На свастику этих юнцов.

Наденем друзья свои ордена

И станем шеренгой строгой,
Чтоб свастики тень никогда не легла

На русские наши дороги.

Наденем друзья свои ордена

И станем шеренгой строгой,
Чтоб свастики тень никогда не легла

На русские наши дороги.

Там Россия, здесь Афганистан

Там Россия, моя Россия, здесь Афганистан.

Там цветут сады, и нет войны.

Здесь лишь солнце, скалы, пылевой туман...

Здесь мы все в гостях у сатаны.

Русский дождик, свежий ветерок,

И парит журавлик в синеве...

Можно слушать, как поёт сверчок,

И росой умыться на заре.

Там Россия, моя Россия, здесь Афганистан

Там спешат влюблённые в кино.

Здесь покоя нету от душман,

И вернуться всем не суждено.

Пыль "афганца" в лёгких и во рту,

Солнце жжёт и спину трёт РД*.

Пусть мы все здесь в ранах и в поту...

Всё равно возьмём ту высоту.

Там Россия, моя Россия, здесь Афганистан

Как бы всем вернуться нам туда.

Как бы не попасть нам всем в "тюльпан",

Остальное, в общем, ерунда.

Мы мечтаем о конце войны

И не много в жизни надо нам.

Лишь бы эту песню спели мы

Нынче здесь, а завтра там.

* РД -- рюкзак десантника.

Любимым

Ждёт сына мать и ждёт его любимая.

Пролитых слёз, как звёзд не сосчитать.

Меж ними тыщи вёрст, да небо синее,

За это небо он уехал воевать.

Конверт солдатский почта полевая

Несёт в родные сёла, города.

Из госпиталя пишет он: - Родная,

Я жив, здоров, а ваши как дела?

-- Мы ждём тебя, но нервы на пределе,

Ведь никому на свете не понять.

Чуть стук в окно, как дрожь идёт по телу

Сжимаю горло, чтоб не закричать.

А что ответить сыну или дочери?

По бледным щёкам катится слеза.

-- Где папа наш? Когда же он вернётся? --

Упрямо смотрят детские глаза.

Ждёт сына мать и ждёт его любимая.

Пролитых слёз, как звёзд не сосчитать

Меж ними тыщи вёрст, да небо синее.

За это небо он поехал воевать.

Я вспоминаю

Я вспоминаю раскалённый бетон --

Это наш аэродром.

Я вспоминаю горы в снегах.

Спаси нас Бог и помилуй нас Аллах.

Я вспоминаю солнца зной,

Пуль свист и снарядов вой.

Я вспоминаю воды глоток...

Кровь кипит и стучит в висок.

Я вспоминаю осколков град,

"Духов" мать и наш русский мат.

Я вспоминаю друзей взгляд,

Всех тех, что там лежат.

Я вспоминаю наш родной вертолёт,

Он летит, значит, жизнь идёт.

Я вспоминаю, он сорвался с небес...

Я это помню, -- значит, я воскрес.

Арифметика боя

Военные сводки поведают миру

О павших, в последнем бою.

Сухая статистика с датами жизни

Представит работу свою.

Приятно услышать, что наших погибло

Немного в последнем бою.

Разбили врага мы и нам не обидно

За честь и державу свою.

У нас два убитых, а их восемнадцать

Навеки замолкло в бою.

Один к девяти, а всего ровно двадцать -

Застывших, в едином строю.

Тут как ни крути арифметика боя

За нами: один к девяти.

Для них мы -- убийцы, для нас мы -- герои.

Попробуй-ка правду найди.

За цифрой немою никто не услышит

Кричащей солдатской души.

Прострелена пулей. Осколками вышит

Узор в первозванной тиши.

Алёшки не стало, а мне вот досталось

Стоять у могильной плиты...

В тире между датами жизнь спрессовалась,

Закопаны в землю мечты.

Сравненья и цифры в войне не уместны,

Там счёты со смертью просты.

Всего лишь один вдруг окажется много,

Когда это именно ты.

Письмо другу

Александру Афанасенко

г. Могилев, Беларусь

Мы с тобой, Санька друг, воевали,

По ущельям ходили чужим.

Вместе спали и вместе мечтали

Как домой воротиться живым.

Мы с тобой подрывались на минах,

Снайпер нас на прицеле держал.

По вискам пробежались седины,

На телах расписался металл.

Нас не брала ни смерть, ни усталость,

Нам казалось мы вечно вдвоём.

Нас тогда по стране разбросало,
Мы теперь за границей живём.

Наплевать я хотел на границы

С высоты покорённых вершин.

Вспоминаю я юные лица

Нас мальчишек, но всё же мужчин.

Нашим душам так нужно обняться

Средь ромашек белых полей.

Помнишь, Санька, нам было по двадцать,

Цел был Лешка и жив был Андрей.

Эх, пацаны!

После войны, после войны,

После войны солдату долго снятся сны,

Жаркие сны, рваные сны:

Вновь подымаются в атаку пацаны.

Эх, пацаны, эх, пацаны,

Как много стало вас частицей тишины...

Скорбь матерей, горе отцов

И не родившихся на божий свет мальцов.

Эх, пацаны, эх, пацаны,

Мы возвратились из объятий сатаны.

Детям своим, внукам своим

Мир черно-белый разукрасить отдадим.

Эх, пацаны, эх, пацаны

Мы стали совестью бессовестной страны,

Честью страны, болью страны, нервом оборванным,

Эхом, расколотым разрывами войны.

Снайперы

На зачистку идет батальон:

Город Грозный, Заводский район.

От угла до стены, добежать бы, браток,

Ты прикрыл мое тело, а душу не смог.

Даже если обрывки души

Я сумею годами зашить,

Все равно часть останется там

Снайперам.

Гудермес, Хасавюрт

Пули надрывно поют

Ведено, Шали, Бамут...

Снайперы метко бьют.

Драка в городе - целюсь на звук.

Пулям тесно и людям вокруг.

В передышке короткой прикурим без слов

От своих раскаленных, уставших от боя стволов.

Под прицелом с утра до утра

Держат наши сердца снайпера.

Нет покоя ни ночью, ни днем

Под огнем.

Ханкала, Аргун, Шатой...

Снова жестокий бой.

Сержень-Юрт, Урус-Мартан...

Стонет Россия от ран.

Как обманчива здесь тишина,

На войне ей копейка цена.

Но невидимый враг тишине этой рад

И, похоже, меня выбирает оптический взгляд.

И уже передернут затвор,

и Аллах подписал приговор,

Но Христос дал отсрочку пока

В три шага.

Тишину вдруг расколет щелчок,

И земля уползет из-под ног.

После выдоха должен быть вдох...

Три шага, на четвертом - свинцовый глоток...

Ханкала, Аргун, Шатой...

Снова жестокий бой.

Сержень-Юрт, Урус-Мартан...

Стонет Россия от ран.

Посмертная исповедь офицера

(Герою России, полковнику разведки, Иванову Зурико Амирановичу, погибшему 4.10.99г., посвящается)

Вчера был мой последний бой.

Врачи намучились со мной,

Но зря - была смертельной рана.

Еще вчера, лишь день назад,

Я был живой и вел отряд,

Вчера, как будто ровно десять лет назад

В Афганистане.

Я помню десять лет назад

В моем отряде был солдат,

Не раз спасал меня от пуль душманов.

И вот вчера, средь гор и скал

Его в прицел я увидал.

Узнал, и он узнал меня, ведь был со мною там

В Афганистане.

Ну, что, бача, как быть теперь?

Как разойтись нам без потерь?

Как уберечь святую нашу память?

Нет, не спасти своих сердец:

Обоим в грудь сырой свинец.

А в души, а в души на двоих один тяжелый

Мокрый камень.

Здесь не Кабул, не Кандагар -

Чечня. И вновь "Аллах Акбар".

Опять прикрылся враг звездой ислама,

Опять звучит чужая речь,

Война... и всех не уберечь.

Приказ: Кавказ! И снова стынет кровь в сердцах

У наших мам.

Баллада о летчике

(светлой памяти штабс-капитана Нестерова Петра Николаевича, автора мертвой петли и первого в мире воздушного тарана)

На летном поле нежится туман,

Над скошенной травой пробившийся цветок.

Ах, как от нас далек, небесный потолок

Нелегок путь, чтоб высоты испить глоток.

А он смог, да как смог!

Крылом упругим зацепиться за поток.

Ершистый ветер, летел навстречу

брил фюзеляж и щекотал машине бок.

И вот опасный крен на вираже,

Пропеллер режет в пыль воздушные пласты.

Закрылочки визжат, штурвал в руках зажат.

Изо всех сил рву на себя руль высоты.

Свечой в небо, войти мне бы,

Удавкой мертвой затянуть тугую даль.

Я в апогее в обнимку с небом,

Дуга замкнулась: я покоряю вертикаль.

Промчался год нелегкий над страной.

Германский фронт, и с первый дней в строю штабс-капитан.

Под небом львовским бой в дни первой мировой.

И он решился самым первым на таран.

Крутой вираж, на абордаж...

Не увернуться. Жизнь потом, сначала цель.

И в этой драке - одна атака,

Всего одна - его последняя дуэль.

На кладбище Лукьяновском шумит

Столетний клен, и ветер лист осенний рвет.

Четырнадцатый год прервал его полет.

Осталось имя на плите, осталась роспись в синеве: Нестеров Петр.

Собор Никольский служил молебен.

Рекой живою люди шли к нему и шли.

Прощался Киев и Днепр широкий

Слезой огромной стекал по облику Земли.

Комментарии: 22, последний от 15/02/2008. © Copyright Куприенко Вячеслав Николаевич (oktava-ua@mail.ru) Размещен: 14/03/2007, изменен: 31/03/2009. 29k. Статистика. Песня: Афганистан поэзия	Оценка: *8.3616** Ваша оценка:

Куприенко Вячеслав Николаевич Исповедь офицера разведки

Куприенко Вячеслав Николаевич
Исповедь офицера разведки