ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Кузьмин Николай Михайлович
В долине пяти львов

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.56*8  Ваша оценка:
  В долине пяти львов.
  ( из книги "Афганистан. Записки начальника разведки 201 мсд"
   Через несколько дней после памятного боя в ущелье Дарваза, описанное в книге ( очерк "Дарваза (Ворота), я по приказу комдива отправился командовать 783 орб в Панджшер, "долину пяти львов" в переводе с афганского. А точнее с таджикского, потому что основное население в этом уезде составляли таджики. Надо сказать, что как такового, афганского языка вообще не существует, а есть два государственных языка: дари (таджикский) и пушту (язык пуштунов - коренных жителей Афганистана, живущих южее горного хребта Гиндукуш).
  Что касается района операции, то долина реки Панджшер простирается на глубину до 250 км вплоть до пакистанской границы и имеет огромное количество пещер, нор, ущелий, перевалов, проходов, прилегающих к основной долине и имеющих свободный выход в Бадахшан, Кунар и Лагман, Андараб, Тагаб и Ниджраб, в долину Горбанд и зеленую зону Парвана, в Кабул и на основную автомагистраль, соединяющую Кабул с Термезом, в районе перевала Саланг.
  Ширина долины от 8-10 км в начале, до 1-2 км в конце. Хребет Гиндукуш, проходящий по северной стороне долины имеет высоты от 3 до 7 тысяч метров, горы же на южной стороне более низкие, но тоже не менее 4-5 тысяч метров.
  Это я рассказываю к тому, чтобы прежде чем рассказывать о боевых действиях в горах, необходимо показать условия, в которых приходилось вести эти действия.
   Во все годы Панджшер имел несколько особый статус и всегда считался более независимым, чем другие районы Афганистана. Во-первых, его географическое положение: высокогорная местность, горные перевалы, открытые для движения несколько месяцев в году. Во- вторых, мононациональный состав населения - одни таджики, причем всего только нескольких племен.
  Здесь наиболее сильны родовые кланы, жители Панджшера дисциплинированы, организованы, несколько даже особо фанатичны в вопросах религии.
  Их руководитель - таджик по национальности, Ахмад Шах по прозвищу Масуд (счастливый) родился в 1953 году в кишлаке Базарак уезда Панджшер в семье полковника королевской армии, крупного землевладельца, потомка старинного и влиятельного рода военной аристократии.
   Учился в привилегированном кабульском лицее "Истикляль", где преподавание велось на французском языке. Окончил два курса инженерного факультета Кабульского политехнического института. Переворот 1973 года, когда был свергнут афганский король Мухаммед Захир Шах, привел к тому, что семья Масуда, опасаясь репрессий со стороны новых властей, эмигрировала в Пакистан.
  Там образованный человек, свободно владевший английским и французским языками, сблизился с исламистами. Масуд прошел обучение в лагерях по подготовке террористов в Ливии и Ираке. Участвовал в террористических акциях Организации освобождения Палестины против Израиля.
  Когда началось советское вторжение в Афганистан, Ахмад Шах Масуд вернулся на родину. Перед этим он прошел серьезную военную подготовку в Пакистане под началом американских инструкторов.
   К 1984 году у Ахмад Шаха Масуда, руководителя ИОА, по данным нашей разведки было около 160 вооруженных формирований (в т.ч. непосредственно в долине около 100, и в прилегающих районах 60) с общей численностью более трех тысяч человек. Они не признавали новую власть в Кабуле и представители этой власти, правительственные войска и Царандой (милиция) находились практически в осаде в панджшерских гарнизонах.
  Из советских войск в уездном центре Руха с 1982 года находился 2-й отдельный мотострелковый батальон (177 отряд специального назначения) под командой подполковника Керимбаева и в кишлаке Анава - парашютно-десантный батальон 345 гв. опдп. Эти части практически постоянно были под угрозой обстрела с окружающих ее гор.
  Предыдущая Панджшерская операция проводилась в мае-июне 1982 года, проходила тяжело, с немалыми потерями для нас. В ней было задействовано 36 батальонов (20 афганских и 16 советских; общая численность около 12 тыс. человек), более 320 единиц бронетанковой техники: танки, боевые машины пехоты (БМП), бронетранспортеры (БТР), 155 орудий и минометов, 104 вертолета, 26 самолетов.
  Руководитель операции - начальник штаба 40-й армии генерал Н.Г. Тер-Григорьянц. Общее руководство осуществляла ОГ МО СССР в Афганистане.
   Официальную цифру потерь так никогда не обнародовали, считалось, что погибло около 100 человек, однако по слухам - не менее 400 наших. Количество погибших афганцев же, как правительственных, так и мятежников не считали вообще.
  "Духи", по словам очевидцев, сопротивлялись отчаянно, пытаясь удержать свои районы. Многие пещеры и дома были превращены в огневые точки и приходилось прилагать большие усилия, чтобы их уничтожить.
  Однако, как говорят, против лома нет приема. Руководитель мятежников Масуд понял, что рано или поздно их все равно загонят в угол и уничтожат. Вышел с инициативой о проведении переговоров, примирении и признании государственной власти.
  По политическим соображениям, эта инициатива была принята, прошли переговоры, подписано соглашение сроком на 2 года и советские, и афганские войска покинули Панджшер, оставив в целости и сохранности многочисленные и хорошо вооруженные отряды мятежников.
  Подводя итоги проведения операции против отрядов Масуда в 1982 году, командующий войсками КТуркВО генерал-полковник Ю.П. Максимов отмечал: "В результате проведенной операции разгромлены штабы 10 зональных исламских комитетов, объединенный штаб зональных исламских комитетов в Астане, главный исламский комитет ущелья Панджшер, провинций Парван и Каписа в населенном пункте Сата, основной центр управления и база Ахмад Шаха в ущелье Парандех, а также большое количество складов продовольствия, боеприпасов, военно-технического имущества.
  При этом захвачены документы, в том числе структурная схема руководства мятежным движением; списки на 5200 членов партии ИОА с фотографиями и анкетами; список 113 активных членов контрреволюционного подполья в Кабуле; дневник Ахмад Шаха; документы боевых групп, действующих на маршруте Саланг-Кабул, в зеленой зоне провинции Парван; документы, подтверждающие связь руководства Панджшера со штабами Горбандского ущелья, Андарабской долины, районов Тагаба, Ниджраба, Саланга и пригородов Кабула; программа борьбы контрреволюционных сил против правительственных и советских войск на ближайшие годы; списки лиц, подлежащих физическому уничтожению в зоне "Центр"; другие важные документы, которые позволяют более целенаправленно проводить борьбу с контрреволюционным подпольем в стране..."
  Честно же говоря, результат операции - ноль. И самое главное - не добили масудовскую группировку. Как всегда все решили политики.
  Отвлекусь от событий тех лет. Сейчас Ахмад Шах Масуд в Афганистане считается национальным героем. Может быть, соглашусь, что для афганцев, хотя и далеко не всех, это справедливо.
  Но непонятно, почему его героизируют сейчас в России? В 2007 году в Москве вышла книга, как сказано в предисловии "известных экспертов по Афганистану Александра Ляховского и Вячеслава Некрасова" под названием " Гражданин, политик, воин. Памяти Ахмад шаха Масуда".
  Так вот там, эти "известные эксперты" льют слезы и прославляют Масуда. Не знаю уж, чем он им так угодил, знаю одно: этих "экспертов" не было в рядах воюющих (подчеркиваю - воюющих, а не сидящих в высоких штабах) в Афганистане советских парней, тысячи которых сложили свои головы с помощью того же Ахмад Шаха и его воинства.
  Не было "экспертов" и 2-3 августа 1980 года в долине Машхад под кишлаком Яварзан и ущелье Шаеста (пр. Бадахшан) когда погибли почти 70 советских воинов 201 мсд в боях с группировкой ахмадшаховцев.
  Не было их и 30 апреля 1984 в ущелье Хазара (Панджшер) когда погибли в бою 53 воина 682 мсп 108 мсд, убитые бандитами Масуда.
  А сколько наших солдат и офицеров погибло в бесчисленных Панджшерских операциях?
  Потери убитыми в 108 мсд (Баграм) за Афганскую войну составили 2900, 201 мсд (Кундуз) - 2500, 860 омсп (Файзабад) - 224 , пограничников - ок.500 человек - всего свыше 6 тыс. человек и это только в соединениях, сражавшихся с формированиями Ахмад Шаха в своих зонах ответственности.
   А ведь были еще и 103 вдд, 56 дшбр, 66 омсбр, 345 опдп, 191 омсп, принимавшие участие в операциях в Панджшере и тоже там понесшие потери. Ведь в Афганистане с Масудом не воевали только 70 омсбр (Кандагар), 15 и 22 обрСпН, выполнявшие задачи по борьбе с караванами на пакистанской границе. Так сколько крови советских воинов на руках Масуда?
  Получается, что почти 50% всех безвозвратных потерь в Афганистане наше стране принес этот, "Гражданин. Политик. Воин". А неужели, никто не задумывался, сколько бед и страданий он принес собственному народу?
  Возглавляя сначала кучку вооруженных людей, с помощью США и Запада создал армию из взятых насильно рекрутов. Кто считает, что все душманы были идейными борцами, сильно ошибается. Как раз идейных-то борцов у него было не так уж много. Насильственный призыв в бандформирования, жестокое преследование уклоняющихся от сотрудничества, убийства активистов, военнопленных, сбор с крестьян налогов, реквизиция продуктов, скота - все это было. Ведь если бы не он и ему подобные, в Афганистане бы давно наступил мир.
  Власти Афганистана дали крестьянам землю и воду, никто не посягал на религию и родовые устои, никто не собирался сгонять крестьян в колхозы и "обобществлять" женщин, как вещала душманская пропаганда. Душман - одинаково на дари и пушту означает "враг".
  А Ахмад Шах был не просто душманом, но и главарем самой крупной бандитской группировки.
  Так какое имеют право эти "известные эксперты" прославлять врага?
  Я никогда не употребляю слово "моджахед", "полевой командир", эти слова придумали продажные журналисты, пишущие на заказ в угоду людям, ненавидящим нас и нашу историю. Душман, главарь банды - вот их настоящие имена.
  Мне кажется, что если бы эту книгу написали посторонние беспристрастные люди: американцы, немцы, голландцы, например, да и кто угодно - можно было еще как-то понять.
  Но это написано бывшими советскими людьми, бывшими членами КПСС, один из которых стал генералом Российской армии!
  Раньше бы сказали - безъидейно, а сейчас я скажу - бессовестно!
  Считаю глубоко аморальным такое отношение к памяти наших воинов и исторической правде.
  Закрывая эту тему, я хотел бы предложить свой вариант названия книги о Масуде " Авантюрист, террорист, бандит. Недоброй памяти Ахмад Шаха Масуда". Вот это было бы честно.
  Однако вернемся в 1984 год. За прошедшие 2 года после перемирия, Масуд не собирался признавать власть, восстанавливал свою армию, инфраструктуру, вел пропагандистскую работу, настраивая жителей против властей и контингента Советских войск.
  Пользуясь перемирием, Масуд усилил свою группировку, распространяя сферу влияния за пределы Панджшера. Он начал укрепляться в уездах Хост-о-Ференг, Нахрин и южных районах провинции Тахар.
  К апрелю 1984-го численность его отрядов достигла 3500 человек.
  В апреле заканчивался срок договора о перемирии, продлевать его он не собирался. Естественно, что на апрель была назначена карательная акция против Масуда и не надо было много иметь ума, чтобы догадаться об этом.
  Корректировку действий всех привлекаемых сил и средств осуществляла ОГ МО СССР во главе с Маршалом Советского Союза С.Л. Соколовым. В операции участвовало более 11 тыс. советских и 2,6 тыс. афганских военнослужащих, около 200 самолетов и 190 вертолетов.
  Операция началась 14 апреля. Однако тактика мятежников была уже совсем другой, чем в 1982 году. Широко объявив местным жителям о том, что "шурави" (советские) применят отравляющие вещества, они потребовали от них, чтобы те покинули Панджшер.
  Афганцу, чтобы уйти много времени не надо. Погрузил на лошадь или ишака пару узлов с одеялами и подушками, взял пару кувшинов да кастрюль, полмешка муки да сахару, жену и детей за руку - и вперед. Остальное, если оно у него есть, закопал где-нибудь поблизости от дома.
  Поэтому когда наши войска вошли в Панджшер, их ничего кроме противопехотных мин их не ждало. А мин там было предостаточно еще с предыдущей операции.
  Кроме обычных противопехотных мин, установленных саперами, наши в большом количестве высыпали с самолетов авиационные мины "Лепесток", чтобы заблокировать выходы из Панджшера, всего, как говорили, более 1млн. мин.
  Мина "Лепесток" - это пластиковая подушечка зеленого цвета, размером чуть больше спичечной коробки. В ней даже нет взрывателя, а только жидкое взрывчатое вещество (ВВ), которое при сжатии его взрывается. Силы взрыва достаточно, чтобы сантиметров на 10 оторвать, наступившую на нее ногу.
   По техническим характеристикам, эта мина самоликвидируется, то есть сама взрывается через 3-4 суток. Однако, 5-7% этих мин не самоликвидируется, опять же по техническим причинам. Она будет лежать в траве, пыли, грязи, воде и 100, и 200 лет пока кто-нибудь на нее не наступит и тогда она свою работу выполнит. А что такое 5-7% от 1 миллиона? Это 50-70 тыс. мин.
  Ведь в первые несколько дней операции от подрывов на минах только в нашей дивизии пострадало 50 человек, ставших инвалидами. Погибших не было, но это - слабое утешение.
   Однако, вернемся к началу рассказа.
  Вертолет МИ-8 мягко опустился около небольшого кишлака Анава, и я впервые стал на землю Панджшера. Первое впечатление: кругом высоченные горы, деревьев почти нет, пыль и нищета как в подавляющем большинстве горных кишлаков.
   Разведбат расположился на склоне горы - около 120 пыльных и усталых солдат и офицеров. С ними взвод саперов, минометный взвод 82-мм минометов. Всего где-то чуть больше 150 человек. Небогато, по обычным меркам половина батальона - 1,5 роты. А задача предстояла серьезная.
  Собрал всех офицеров, их тоже немного: 6 разведчиков ( командовавший батальоном начальник штаба майор Николай Терещенко, заболел воспалением легких и был срочно эвакуирован в госпиталь), сапер - командир роты спецминирования из 541 оисб капитан Миша Рябов, артиллерийский корректировщик от артполка старший лейтенант Пирогов, авианаводчик (фамилии к сожалению не помню). Вместе со мной и переводчиком Намозом Якубовым - 11 человек. Все люди обстрелянные, проверенные в деле, хорошо знавшие друг друга.
   Ставлю задачу: завтра с утра начинаем выдвижение в горы, выходим на перевал Арзу, далее по ледникам выходим к реке Арзу и вдоль нее спускаемся в долину реки Андараб к кишлаку Бану, где блокируем этот район и совместно с 395 мсп, который продвигается по долине навстречу нам, уничтожаем мятежников и не даем им прорваться в горные районы северных провинций Тахар и Бадахшан.
  Остаток дня прошел в подготовке к боевым действиям: организации взаимодействия, пополнении запасов, проверке связи и т.д.
   С рассветом 26 апреля мы начали подьем в горы. Я и раньше, а теперь тем более, удивлялся альпинистам, проводящим свой отпуск в горах. Добровольно идти на такие мучения? Правда, мы были не альпинисты - нам было намного хуже. Ведь альпинист в легкой, специальной одежде, со специальным горным снаряжением, палатками, спальными мешками, компактным специальным горным пайком был по сравнению с нами горным орлом.
   Представьте солдата в обычных ботинках или кроссовках, в бушлате, панаме, с вещмешком типа "сидор" в котором находится 800 патронов, 4 гранаты, 4 сигнальные ракеты, сухой паек, 2 фляги с водой, котелок, плащ-палатка. Да несет на себе еще для общего пользования 2 мины к 82-мм миномету (6 кг), да 1-2 кг взрывчатки. Я уже не говорю, что при нем автомат, 4-6 магазинов с патронами, штык-нож. Все это тянет килограмм на 35-37.
  Кто не верит, пусть возьмет 2-х пудовую гирю, повесит ее себе на шею и походит с ней хотя бы час. А тут не просто идти, а сутками идти вверх-вниз, все время в готовности к вступлению в бой. Вот так мы и шли в течение всего дня, постепенно поднимаясь к перевалу.
   По тропинке, что вела вверх шли очень осторожно, т.к. видели несколько пустых контнйнеров от авиационных мин, значит и мины где-то здесь. Впереди, как всегда, шли саперы с длинными палками (2-2,5 м) с самодельными лопатками на конце. Увидев "Лепесток", сапер осторожно поддевал его лопаткой и отбрасывал в сторону. Визуально эту маленькую мину было обнаружить очень тяжело: пролежав на земле 2 года она покрывалась пылью и грязью и ничем не отличалась от камней, во множестве лежавших вокруг. Но, к счастью, мин на самой тропинке и рядом не было, видимо за этих 2 года на них или кто-то подорвался, или их уничтожили.
  Невольно, хотя и не вовремя, вспоминался "афганский" анекдот.
  На окраине кишлака сидят старики. Смотрят, вдали по полю идет афганский декханин (крестьянин) с женой. Причем жена идет впереди него метрах в 30-50. Старики ему возмущенно кричат: "Ты, что, несчастный, не знаешь, что согласно Корану, женщина должна идти сзади?" Афганец повернулся к ним и говорит: " Уважаемые аксакалы, все я знаю, однако Коран был написан более 500 лет назад, а тогда в Афганистане не ставили на дорогах противопехотных мин". Вот такие анекдоты слагались в те годы.
  На высоте 3000 метров началась зона вечных снегов. Снег, лед, камень - вот весь пейзаж. К перевалу Арзу вышли только к вечеру. На перевале был пост мятежников, человек 7-8. Они обстреляли нас издалека из винтовок, мы развернули минометы, сделали по ним несколько выстрелов и они разбежались.
  Ночевать пришлось на перевале. Высота над уровнем моря - 4805 метров. Температура - минус 5. Хорошо, что еще не было ветра, а то было бы гораздо хуже. Бывалые солдаты запаслись еще внизу в кишлаке всякими одеялами, у нескольких офицеров были трофейные спальные мешки. Лагерь наш стал напоминать цыганский табор, но тут было не до красоты и воинского порядка. Собравшись по несколько человек, прижавшись, друг к другу, закрывшись одеялами, мы наверно напоминали стаю бездомных собак зимой, но надо было как-то спать - впереди предстоял очень трудный день.
   Все, в том числе и я, так физически устали, что проспали даже рассвет. Оговорюсь сразу, охранение было выставлено надежное, да и были мы на самой вершине, выше нас было только солнце.
  Вечером, когда мы выходили к перевалу, уже опустился туман и толком ничего не было видно. Теперь, с восходом солнца перед нами предстала воистину величественная панорама гор. Заснеженные шапки вершин, темные провалы ущелий, сверкающий снег. Ярко-синее небо. И звенящая тишина.
  Красиво конечно, но мы не туристы, любующиеся природой. Теперь нам надо спускаться с перевала и выполнять боевую задачу. А это оказалось очень непросто. Дело в том, что спуск представлял собой узкий серпантин шириной в полметра, справа скала, слева пустота. Осторожно начали спускаться. Спустились метров на 200 вниз. Дальше ледник, замерзшее озеро. Кругом трещины, провалы. Один неосторожный шаг и все....
  Альпинисты всегда ходят в связке, т.е. связанные страховочной веревкой. И если один поскользнулся или оступился, то напарник его удержит. На ботинках у них съемные специальные шипы (трикони), врезающиеся в снег. В руках не автомат - а ледоруб. Опять же чтобы вбивать его в снег и не оступиться. Мы же шли так, как будто вышли воевать в пустыню, а случайно оказались в высокогорье.
  Наша дивизия, которая воевала уже полгода не просто в горах, а в высокогорной местности, не имела ни одного комплекта высокогорного снаряжения!!!
  Мало того, в дивизии не было ни одного инструктора по альпинизму. До всего предлагалось дойти своим умом, через синяки и шишки. Хорошо, что среди нас был офицер - старший лейтенант Николай Курсин, в прошлом двухгодичник, в студенческие годы увлекавшийся альпинизмом и имевший несколько восхождений.
  Он-то нам и рассказывал азы альпинизма, что и как укладывать, как сделать самодельные солнцезащитные очки, что надо обильно смазывать вазелином лицо, особенно губы, что в движении надо максимально раздеваться, чтобы одежда была сухой и много такого, что нам был должен рассказывать инструктор. А если бы не было Курсина?
  Дальше склон, по нему надо пройти метров 600. Опять узенькая тропинка в снегу, ниже по склону обрыв, а под ним ущелье, глубиной метров 300-400. Раз нет ледоруба, приходится использовать автомат. Обмотав ствол тряпкой, чтобы в ствол не набился снег, с силой втыкаешь его в спрессованный снег, и, держась за него, делаешь шаг, и так далее.
  Скажу, что пока мы проходили этот склон, я внутренне молился всем богам, чтобы нас в этот момент не обстреляли с какого-нибудь склона или соседней скалы. Мы были абсолютно беззащитны как мишени в тире и мало того, каждое неосторожное движение могло привести к срыву в пропасть. Хотя я и приказал развернуть минометы на леднике, чтобы прикрыть наше движение, однако на них надежды было мало.
  Но на этот раз пронесло. Мы успешно преодолели склон, потом еще ледник, потом еще серпантин и спустились к реке. Здесь сделали небольшой привал, дождались минометчиков и тыловое охранение.
   Позавтракали, а заодно и пообедали, есть пришлось всухомятку, ведь ни травы, ни кустарника вокруг не было - одни скалы, снег и лед. Попытались все-таки вскипятить хотя бы чай - не получается. На такой высоте, а было еще не менее 4000 м, вода закипает при температуре приблизительно 70 градусов и чай не заваривается. Интересно смотреть: можно кипящей водой мыть руки, а вода только горячая и не обжигает кожу.
   Дальше мы пошли вдоль горной реки Арзу, начинавшейся от ледников, вниз. Я приказал выслать дозоры в стороны, и горы, даже на такой высоте к удивлению, оказались не такими уж безжизненными. Привели несколько крестьян, мирные ли жители, душманы ли - кто их знает? Поговорив с ними через переводчика Намоза, я отпустил их.
  В одном из прилегающих ущелий, нашли крупнокалиберный пулемет ДШК китайского производства, он стоял на треноге и был замаскирован кустами. Но никого вокруг из людей не нашли. Я прямо физически ощущал, что десятки глаз наблюдали за нами. Пулемет я приказал саперам взорвать, что они и сделали. Нести его с собой было просто невозможно, так как и без того солдаты были нагружены как вьючные лошади.
   Чтобы как-то снизить эффективность возможной засады, я приказал рассредоточиться, растянуться, ни в коем случае не собираться в группы, выслал еще несколько дополнительных дозоров.
  Когда мы спустились ниже 2500 м. появилась возможность вызывать вертолеты и они, периодически пролетая над нами, вселяли уверенность.
  Природа уже сильно изменилась. Снег и лед исчезли, начались луга. Ну а где трава, там и отары овец. Пастухи все разбегались при нашем появлении, и спрашивать было не у кого.
  К вечеру, когда мы остановились на ночевку, солдаты быстро забили и разделали барана, все уже предвкушали горячую шурпу и свежее вареное мясо, но опять, то же самое: вода кипит, а мясо не варится. Пришлось есть, что-то типа шашлыка - мясо, обжаренное на шомполе. Понятно, что жесткое, горелое мясо - не пища гурманов, но усталым и проголодавшимся людям это сошло за деликатес.
  Что радовало, так это обилие холодной, свежей и вкусной воды. Вода в Афганистане - проблема. Даже если она есть - это мутная солоноватая жижа, не утоляющая жажду. И растворенный в ней пантоцид (таблетки хлора), абсолютно не добавляют приятных вкусовых ощущений. А тут море настоящей горной снеговой воды.
  Что такое вода в горах, я знал не понаслышке.
  В октябре 1983 года мне пришлось, тоже вместе с разведбатальоном, воевать в горах Карабатур в 50 км от Кундуза. Горы там были невысокие:1700-2000 м. Так там была полная сушь, воду доставляли вертолетами, помню, делили ее, чуть ли не граммами, по 2-3 крышечки от солдатской фляги. Кто видел эту крышечку - меня поймет.
  С утра третьего дня пошли дальше. Мы уже были ниже 2000 м и вокруг уже начинался обычный афганский пейзаж: черные горы, пыльные камни, чахлая трава и кусты.
  Начались первые стычки с душманами. Конечно, наш рейд от перевала к кишлаку Бану, не был для них внезапным, так как видимость с прилегающих гор была до 15 км и наш походный порядок и дозоры, двигающиеся со скоростью 5-6 км/час, не могли кого-либо застать врасплох.
  Для крупного нападения у них не хватало сил, да и видимо решительности, здесь уже были другие люди, не панджшерцы, а андарабцы, для которых Масуд хоть и был авторитетом, но не настолько, чтобы отдавать за его интересы свою жизнь.
   Я много общался с местными жителями. Большинство из них рассуждало так: нелады с властями и "шурави" - у панджшерцев, это их проблемы. Мы имеем свою голову и сами решаем, как нам жить. Поэтому они сами по себе, мы сами по себе. Посмотрим, что нам даст народная власть, если будет лучше - мы ее поддержим.
  Дело в том, что власти, пришедшей в 1978 году, как они сами себя называли - народной, здесь не было вообще. А прошло уже 6 лет. Власть была в руках, как сейчас говорят местных полевых командиров, которые были здесь и бог, и царь, и воинский начальник.
  В районе кишлаков Кадждара и Лагак были небольшие стычки дозоров, но местные жители все валили на панджшерцев, небольшие группы которых бродили по окрестностям. По словам местных крестьян, основная их масса вместе с Масудом ушли на север в Хост-Ференг и далее в провинцию Тахар, где власти горные районы не контролировали.
  28 апреля, в день Саурской революции (установления народной власти в 1978 году) мы, наконец, вошли в Бану, где встретились с подразделениями 395 мсп нашей дивизии. Туда вскоре прибыл командный пункт дивизии вместе с командиром дивизии. Туда же прибыла техника разведбата вместе с командиром батальона подполковником Тихоновым, которому я передал власть и принялся выполнять свои непосредственные обязанности.
  Недавно прочитал стихотворение, ну все как про нас.
   Не альпинист я, а - парень с равнины.
   Видел в кино только скалы, лавины,
   Мне на вершине не ставить флаг,
   Но надо там быть прежде, чем враг.
   Что горы в радость - для нас только сказки,
   Без троп, напрямую лезем без связки,
   И каждый полцентнера прет на горбу
   Припасов себе и "подарков" врагу.
   Ох, эти горы! Кто выдумал вас?
   И бога, и черта здесь вспомнишь не раз.
   И, кажется, сил уже нет ни на грош,
   Но не успеешь - тогда пропадешь.
   Ливнем свинцовым на камни сметет,
   Не доберется сюда вертолет,
   Лишь в темноте тот, кому повезет,
   Вниз невезучих ребят понесет.
   Рвемся к вершине! Остались лишь метры.
   Воют бессонные горные ветры.
   Вот и вершина. Не дали мы маху!
   Тщетно душманы взывают к аллаху.
   Им остывать на камнях, а - не мне.
   Кто на вершине - тот на коне!
  (Поэт-афганец Александров Сергей, цикл "Панджшерские стихи")
  Про этот переход через Гиндукуш и все, что с ним связано, я всегда вспоминаю, глядя на маленький круглый знак "Альпинист СССР", который я получил через несколько месяцев вместе со всеми, кто участвовал в этом походе. Храню его вместе с орденами и медалями и для меня он дорог не меньше чем они.
  
Оценка: 7.56*8  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023