ArtOfWar. Лабановский Сергей Леонидович. Баграмская история

Баграмская история.

Предисловие.

Эта афганская история, о которой пойдёт речь ниже, случилась в начале осени 1987года. В ней нет, на первый взгляд, ничего необычного из множества боевых будней

моего подразделения. Но этот случай заставил меня тогда задуматься о нашей святой миссии пребывания в этой стране.

Посвящаю своим боевым товарищам.

Сменив спокойную, размеренную жизнь в Советском Союзе, каждый из нас, будь то офицер или солдат, погружался в совершенно другой мир отсталого средневековья, в котором смешалось всё: местное население в необычной одежде, их быт, жилища, большинство из которых напоминали глиняные сараи, окружённые высокими дувалами, исламские традиции, запреты на многое, о чём мы почти ничего и не знали. А на фоне этой, на первый взгляд, мирной жизни, ведение моджахедами против нас партизанской войны. Искреннее желание помочь афганскому народу присутствовало

у многих из нас, мы свято верили в это. Не зря же нас называли воинами-интернационалистами...

- Сержант Крутый, час на сборы, подготовку техники, выезжаем в район падения самолёта.

- Есть, товарищ капитан.

Виктора нельзя было не заметить. Рассудительный, спокойный, трудолюбивый, отважный, с чувством собственного достоинства, сержант. Этот паренёк с Украины, из под Хмельницкого, сразу бросился мне в глаза. В свои неполные девятнадцать лет в

совершенстве знал автомобильную технику, её эксплуатацию и ремонт. Был назначен командиром транспортного отделения моей батареи. В свободное время мы часто вели разговоры о родных местах. Он с большой любовью рассказывал мне о своей цветущей Украине, своих родных, девушке, которая осталась его ждать дома. При личном общении я звал Виктора всегда по имени, но он никогда не пользовался этой благосклонностью. В моей службе в Афгане такая форма общения была характерна и с многими другими подчинёнными мне сержантами и солдатами...

Обычный рядовой выезд, какие часто бывали, этот был связан с поиском электрических разъёмов для одной из неисправных Шилок. Ремонтировать нашу сложную технику приходилось исключительно самим. Снять похожие разъёмы мы планировали со сбитого нашего самолёта АН-26. Духи подбили его при заходе на посадку на наш аэродром в Баграме. Наш дивизион ночью был срочно поднят по тревоге для поиска этого самолёта и его экипажа. Намотав многие километры по окрестным

кишлакам, зелёнке, нашим же минным полям, он на рассвете был обнаружен нами рядом, в километре от позиции дивизиона... в винограднике.

Спустя два месяца...

Два автомата на двоих, со сдвоенными магазинами на 60 патронов. Вроде ничего и не надо для такого выезда. Бронежилеты, каски, дополнительный запас патронов ни к чему. Не на боевые и не на фронт под Сталинградом. Всего-то километр до самолёта, да

и кишлак рядом, вроде наш, мирный. В Афгане нельзя было находиться в постоянном напряжении, за два года свихнуться можно было. Обычный выезд, обычная работа.

-Витя, вот и он, родной, глядя на останки корпуса нашего самолёта, сказал я.

Основная, передняя часть самолёта была недалеко, в тридцати метрах от дороги. Все остальные части были разбросаны по всему винограднику, на несколько гектаров. Всё перепахано, разрушено, изуродовано вокруг. Но вот оно, чудо - гроздья винограда, налитые, жёлто-зелёные, ярко блестели на фоне всего этого беспредела войны...

-Виктор, ты слева, я справа, смотрим похожие разъёмы, вновь обратился я к сержанту и вошли в виноградник по направлению к основной части корпуса самолёта. Автоматы привычно висели с пристёгнутыми магазинами на правом плече. Виктор занялся осмотром, а я тоже собирался заняться тем же, но почувствовал затылком взгляд в нашу

сторону. Повернув голову вправо, увидел стоящего в каких-то десяти метрах афганца с "буром" в руках, прицельно державшего эту английскую винтовку в моём направлении.

Прицельная дальность стрельбы такой винтовки до 1500 метров, а тут - десять метров.

Что может испытать человек в этом положении? По разному можно рассуждать. Всё произошло тихо, а главное, неожиданно. Вот тебе и мирный кишлак, подумал, я.

Рука по привычке хотела потянуться вниз, к АКС, но сработало какое-то шестое или ещё какое-то чувство самосохранения. Оно, наверное, и спасло нас. В такие минуты, для многих, вся жизнь пролетает за одно мгновение. Двух, трёх секунд, чтобы передёрнуть затвор автомата не хватило бы, а тот афганец не упустил бы своего, если бы я дёрнулся. Мгновенно пришла откуда-то правильная мысль: афганец, наверное и не душара совсем, а охранник своего виноградника. Серое лицо, всё в морщинах, глаза, белая чалма на голове. Он немигающим взглядом смотрел мне в лицо. От него не исходило агрессии, но ствол винтовки упорно продолжал смотреть в мою сторону.

- Где Виктор, как он там? Подумал я, скосив взгляд в его сторону.

Виктор молодец, тоже сообразил, что к чему, хотя находился с другой стороны самолёта, дальше от афганца.

Мы продолжали смотреть ему в глаза, соображая что делать дальше.

Я улыбнулся, сделав это как-то неуклюже. Но, возможно, это и разрядило нашу обстановку. Ствол "бура" стал медленно опускаться. Афганец как появился, так и исчез в зарослях виноградника. Дух он и есть дух, не зря их так мы называли, подумал я про себя и вздохнул с облегчением.

- Товарищ капитан, что это было? Спросил Виктор.

- Не знаю, скорее виноград свой охранял от наших, которые часто здесь шарятся, а

потом сообразил, что мы не за его виноградом пришли, ответил я Виктору.

- Я не сразу, но потом тоже об этом подумал, ответил мне Виктор.

- Главное, Витя, что мы проблем на свою жопу не отгребли, ответил я.

Мы, как ни в чём не бывало, продолжили наш поиск. Прошло не более получаса, мы засобирались уходить, не найдя этих чёртовых разъёмов. Но тут опять этот душара, в белой чалме, в широких белых подштанниках, длинной тёмной рубахе, "бур" уже висит

мирно на плече, улыбается во весь свой рот и протягивает нам большое лукно винограда, килограммов на пять.

-Бакшиш, бакшиш, шурави, дружелюбно произнёс он.

Не знаю, как это точнее сказать, но у меня всё перевернулось внутри. Изуродованный виноградник, полуразрушенный кишлак. Мне стало глубоко жаль этого афганца. Только полчаса назад смотрел в мою сторону в прорезь прицела и неизвестно, чем всё это обернулось для нас и для него, а тут такое.

- Ташакур, ташакур, произнёс я. Всё что мог сказать...

Сентиментальным на войне быть не принято, если не ты врага, то он убъёт тебя.

Поэтому любая война - это страшная несправедливость по отношению к человеку, пренебрежение к его жизни, ко всем человеческим ценностям. При проведении боевых операций для сохранения жизни своих солдат, выполнения поставленных задач мы мало обращали внимание на то, как мы это делаем. Мои машины приходили с боевых с оторванными глушаками и бардачками. погнутыми воздуховодами Шилок. А в награду мы оставляли афганцам уничтоженные дувалы, жилища, изъезжанные, уничтоженные поля с посевами. Простая статистика этой войны говорит: за каждого убитого нашего солдата афганцы заплатили почти сотней своих убитых моджахедов и мирных жителей. Оправдание для любого участника войны только одно - мы выполняли приказ, а приказы в армии не обсуждаются. Мы все ответственны за их выполнение, но главная ответственность лежит на плечах политиков и больших военных начальников...

- Ну что, Крутый, домой, обратился я к Виктору.

Так заканчивался очередной мой день в Афганистане. Ничего необычного, радоваться вроде надо было, к тому же бакшиш какой-никакой везли. Но какой-то осадок оставался в душе. Никто об этом случае в дивизионе так и не узнал, мы так договорились с Виктором.

Гв.майор запаса Лабановский Сергей Леонидович.

Февраль 2015г, г.Смоленск.

Оставить комментарий © Copyright Лабановский Сергей Леонидович (S-Labanovskiy@mail.ru) Размещен: 09/02/2015, изменен: 15/02/2015. 9k. Статистика. Рассказ: Афганистан Иллюстрации: 1 штук. Годы событий: 1987	Оценка: *9.003** Ваша оценка:

Лабановский Сергей Леонидович Баграмская история

Лабановский Сергей Леонидович
Баграмская история