ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Лебеденко Владимир Николаевич
Бой на склоне горы Насавасар

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.89*20  Ваша оценка:
  "Бой на склоне горы Насавасар"
  
  Я видел этот бой - раз наяву и тысячу во сне.
  Кто говорит, что на войне не страшно,
  Тот ничего не знает о войне.
  
  Война в Афганистане, о которой, в свое время, много говорили, постепенно отходит на второй, а порой и на третий план. Ее, как и положено, заслоняют более актуальные события. И даже ветераны, в чью память она врезалась, так что не сотрешь ничем, все реже о ней вспоминают. Но бывают в жизни моменты, которые заставляют ожить события, давно минувшие, с прежней яркостью. Это встречи. Встречи с боевыми друзьями. Так было и со мной. Встретившись в феврале этого года в Москве с ветеранами 334 отдельного отряда специального назначения, которых не видел более двадцати лет, я вдруг вспомнил о войне. Вспомнил, хотя ни на минуту не забывал о ней, с тех пор как вернулся оттуда. Вспомнил, как о наиболее ярком эпизоде моей жизни. Вспомнил с прежней остротой то, что перешло в разряд светлой памяти....
  За всю историю пребывания частей спецназа в Афганистане, к сожалению, не все операции отрядов и групп были успешными и результативными. Были и боль потерь, и горечь поражений. На то были разные причины. Но несмотря на это, большинство солдат, сержантов, и офицеров проявляли мужество и героизм. В связи с этим всплывает в памяти бой на склоне горы Насавасар 5 августа 1986 года.
  В любой воинской части 1 рота, как правило, первая во всем - и на войне, и в солдатских буднях. Поэтому, когда командованием батальона было принято решение избавляться от палаток и устраиваться более капитально, то первой строительство казармы начала именно наша рота. Мы месили глину, клали камни, тянули лямку караульной службы, ходили в наряды, когда 2 и 3 роты вовсю шерстили "духов" в районе Асмара. Нам, молодым, прибывшим в апреле, не терпелось в бой, показать бородатым кузькину мать. Старослужащие, уже нюхнувшие пороху, говорили, что, мол, пользуйтесь передышкой, еще навоюетесь. Это сейчас, по прошествии многих лет, умудренный жизненным опытом, я понимаю, что в нас тогда кипел юношеский романтизм, розовые сопли до колен еще висели и нормально шагать мешали. Добавило масла в огонь и празднование 2 августа дня ВДВ - торжественные слова комбата на утреннем построении, ощущение причастности к элитным войскам, воодушевление от осознания того, что ты в спецназе. Поэтому когда поступило известие, что 1 рота, вечером 4-го августа, уходит на задание, радости нашей не было предела, хотя предполагался обычный боевой выход по поисково-засадным действиям без каких-либо специфических задач, чтоб поднатаскать молодежь. День прошел в подготовке. Проверили "песочки" и снаряжение, старшина роты старший прапорщик Зенин выдал сухпай, получили оружие и БК. В ружпарке, в ящике с боеприпасами рука инстинктивно потянулась к магазинам от РПК. Подумалось: "Они хоть и тяжелее, зато патронов больше". Еще один боекомплект положил в десантный рюкзак. Рассовал по кармашкам гранаты. Ощущение тяжести смертоносного металла, добавило какой-то уверенности. В этой своей ненасытности к боеприпасам я ничем не отличался от других новичков. Собираясь в бой, они мыслят верно: чем больше прихватил патронов, тем выше вероятность вернуться живым. Хотя в Афганской войне, без передовой и тыла, действовали свои законы, и можно было запросто погибнуть, не выходя за территорию части, от разрыва РСа или пущенной с гор душманской пули. С наступлением сумерек начинаем выдвижение. Встаем вдоль канала. Поступает команда: "Зарядить оружие!". Передергиваем затворы, досылая патрон в патронник. Кто-то по привычке нажимает на спусковой крючок и тут же получает "колабаху" от взводного. "Броня", урча моторами, уже поджидает нас на площадке у КПП. Садимся. Поехали. Колонна двинулась в сторону Джелалабада. У Наубадского моста разведчики спешилась, а БМП продолжили движение, чтобы не светить группу. Хотя особого смысла в этом не было - с поста "зеленых", охранявших мост, информация о том, что "шурави" отправились на задание, могла запросто уйти к моджахедам. По всей видимости, так оно и случилось, что показали трагические события следующего дня. Бойцы, теперь уже в пешем порядке, как обычно цепочкой, друг за другом, след в след, тронулись в путь. Перешли по мосту через Кунар, обошли справа, у подножия, гору Газгар (отметка 1394), миновали мандэх - сухое русло - и начали подъем на Насавасар (отметка 2387). Сначала пришлось идти по террасам - крохотным участкам плодородной земли, с неимоверным трудом отвоеванными у гор афганскими дехканами. Кому приходилось ходить по террасам, знает, какое это изнуряющее и утомительное занятие - преодолеешь одну подпорную стенку, сложенную из камней, пройдешь несколько метров, а впереди уже следующая. И чем круче склон, тем выше препятствие. Иной раз даже самостоятельно нельзя было взобраться, приходилось подсаживать впередиидущего, а он уже потом помогал подняться остальным. Хорошо еще если участки были засеяны пшеницей или ячменем - шли по сухому, ну а если попадались рисовые чеки, то топали по колено в чавкающей грязи. Когда террасы закончились, идти стало немного полегче. Справа внизу оставался кишлак Ганджгал. А над нами иссиня-черное чужое небо было усыпано миллионами низких нерусских звезд. Первое чувство восторга при виде этой чарующей красоты слишком быстро сменялось отвращением, а подчас и ненавистью. Иногда это звездное великолепие перечеркивалось крест-накрест далекими строчками трассирующих очередей. Это пехота на постах, одурев от темноты и тишины, от которых больно ломило в висках, а душу заполняла болезненная сосущая пустота, вколачивала в ненавистные звезды очередь за очередью, разгоняя дергающимся в руках пулеметом отчаянную тоску по далекому русскому снегу и потаенный свой страх перед неведомым завтра на войне. Когда над горной грядой стала светлеть закраина неба, предвещая скорый рассвет, обнаружили на склоне небольшой нежилой кишлачок. Да и кишлачком-то его было трудно назвать - так несколько строений, огороженных каменным дувалом. Командир принял решение остановиться на дневку в нем - скоро утро, и надо было где-то залечь, днем в горах шибко-то не погуляешь. Позиция, правда, была не совсем удачная - склон уходил дальше вверх, а в горах кто выше, тот и сильнее. Но другого выбора не было. Четвертая группа расположилась в каком-то сарае, без окон, с одним дверным проемом. Третья - рядом за стенкой, на улице. Первая и вторая - где-то поблизости. Достали сухпаи, перекусили, чем бог послал, и стали ждать, что день грядущий нам приготовит. А уж он нам приготовил - через пару часов слышим по рации: "Москва! Я - Москва-3! Выше по склону наблюдаю движение "духов"!". Сейчас сложно сказать, случайно ли моджахеды нас обнаружили, или, действуя по наводке, следили, где мы остановимся на день, потому как знали, что спецназ воюет в основном ночью. И началось.... Противник попытался применить свою излюбленную тактику: одна группа занимает выгодную позицию и прижимает огнем к земле, а вторая - по ложбинкам подбирается поближе и забрасывает гранатами. В этот раз у них не получилось. Тогда мятежники, заняв более выгодную позицию выше по склону, тупо принялись обстреливать нас из гранатометов и стрелкового оружия. Нелетная в этот день погода не дала возможности "вертушкам" прилететь нам на подмогу. Да и маленькое расстояние между противоборствующими сторонами все равно не позволило бы им отработать НУРСами по "душманам", как пить дать зацепили бы своих. Ротный попробовал вызвать поддержку артиллерии: "Сталинград! Я - Москва! Один дымовой по квадрату ..........!". Но первый же выстрел показал, что если гаубицы начнут работать боевыми - мало не покажется никому, ни нашим ни вашим. Так что приходилось рассчитывать только на свои силы. Больше всего не повезло 3 группе. Каменный дувал надежно защищал их от выстрелов, в то же время, давая возможность вести ответный огонь. Но вот от осколков гранат, которыми "духи" из РПГ долбили в стенку нашей сараюшки, укрыться было негде. Досталось всем, кому в меньшей степени, кому в большей. И не было возможности сменить позицию - открытое пространство усиленно простреливалось. Тяжелейшее ранение получил командир группы старший лейтенант Виктор Курнос. "Душманская" пуля, попав ему в голову, снесла пол черепа. Это был его один из первых боевых выходов - он только недавно прибыл из Союза по замене. Не повезло. Нашу группу от выстрелов защищали толстые глинобитные стены, хотя позиция была очень неудобная в плане ведения ответной стрельбы - один единственный дверной проем выходил в сторону от линии огня. Тогда, сержант Саня Сарапкин и рядовой Коля Выдриг, единственные в группе на полгода старше нас по призыву и имеющие уже кое-какой боевой опыт, применили следующую тактику. Выждав удобный момент, один перебегал через простреливаемый двор (метров 10-15), залегал за дувалом и открывал стрельбу. Через какое-то время, пока "духи" не успели пристреляться, возвращался обратно, отдышаться и поменять магазин. И так по очереди. Нас молодых, не пускали. Мы же принялись пробивать отверстие в стене, чтобы вытащить через него к нам 3 группу. Долбили ножами и шомполами от АКСов. Старались изо всех сил, не обращая внимания на сбитые в кровь руки и содранные ногти, так как понимали, что там за стенкой ребятам приходиться не сладко. Но, несмотря на все наши усилия, работа продвигалась медленно - глина, слежавшаяся и прожаренная афганским солнцем за много лет, была как камень. И все-таки мы это сделали. Кто-то из офицеров в радиопереговорах с ротным сказал, что нужно уходить. Ответ был: "Днем нельзя. Начнем отходить в светлое время - положим половину ребят. Нужно продержаться до ночи!". Мы продержались. Уходили по темноте, неся на плащ-палатках раненых. Своих мы не оставляли: ни живых, ни раненых, ни мертвых. Закон спецназа был прост: сколько нас ушло, столько должно и вернуться, а там уже разберемся - кто живой, кто раненый, а кто мертвый. Другого закона у нас не было. Когда начали спуск по склону, старший лейтенант Виктор Курнос был без сознания, но еще жив. Хотя мы и понимали, что такое ранение не совместимо с жизнью, но все-таки по своей молодости, а может по наивности, надеялись на чудо. Чудо не произошло. "Вертушки", прибывшие утром из Джелалабада, забрали раненых и завернутое в брезент тело взводного 3 группы. Уже возвращаясь в лагерь, сидя на горячей броне, вдыхая солярный выхлоп и пытаясь не слететь с несущейся по ухабам БМП, я думал, может это сон, может это все не наяву, сейчас открою глаза и ничего этого нет, а если что, так просто проснусь - и дома. Я надеюсь, что Виктор Курнос и другие тоже просто проснулись в другом, прекрасном мире. И "духи" проснулись, может с нашими вместе, а может отдельно, не важно. Нам с ними и в этом мире, в принципе, нечего было делить.
Оценка: 7.89*20  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023