Я нынче лёгок, хоть на перевал,
Заправка в баках, лишь наполовину,
Но экипаж, всё лишнее убрал, 
Что помешает, покидать кабину.

Кусочек ленты, минимум ракет,
И в экипаже, тоже только двое,
Нет, я конечно, вовсе не аскет,
Просто задача, не предвидит боя.

Исход событий трудно предсказать.
Здесь не помогут, пулемёты-пушки,
Лишь стиснув зубы, нужный курс держать,
Да в пустоту, отстреливать ловушки.

А там внизу, в пыли, аэропорт,
Всё так привычно, даже до рутины,
Опять черёд, работать за эскорт,
Сопровождать, тяжёлые машины.

Как хорошо, что наступил февраль,
Закрыло снегом на хребтах верхушки,
Но зря ты 'Ил', так затянул спираль,
На склоне том осталось две вертушки...

Ты нам не ровня, скорость, высота,
Что есть, то есть, не надо лишних споров,
Но мы с ведомым, крепче нет щита,
Закроем выхлоп, от твоих моторов.

Так и заходим, дружно держим строй,
И разучились мы уже бояться,
Что делать, коль приходится порой,
Под 'стингер' специально подставляться.

Коснулся 'Ил' легонько полосы,
Как надоело в спину ждать удара...
Вот так проходят лётные часы,
От Файзабада и до Кандагара.