ArtOfWar. Лукинов Владимир Анатольевич. "Кандагар: как все начиналось... Взгляд лейтенанта"

ГЛАВА 5

КАНДАГАР

Сплю до обеда. Встаю с чугунной головой и бреду умываться на речку, благо журчит в десяти шагах по камешкам. Ледяная вода бодрит и я, продравши глаза, осматриваюсь: куда попал?

Полк, теперь мой полк стоит на берегу мелкой пересохшей речушки в бестолковом ,на первый взгляд ,нагромождении машин и палаток. Идет обычная лагерная жизнь. Дымятся кухни, какие-то бойцы чумазыми муравьями копошатся в машинах; командиры , матерясь, кого-то строят, а кто-то на речке стирает свои пожитки. У машин радостно встречаю единственную знакомую мне душу - Толика, который вводит меня в курс дела. Рота готовит технику к маршу, через несколько дней двинемся дальше. Ротного своего еще не видели, говорят, на - Кушке, сдает имущество и рассчитывает "партизан", отдавших, наконец, свой "священный" долг Родине.

Через пару деньков знакомлюсь и с ротным, капитаном Чемодановым Виктором Вениаминовичем, довольным, что у него теперь, наконец-то, строевая рота с боевой техникой и полным штатом солдат и офицеров, а не аморфное партизанское войско. Явно не мой Итахун. Высокого роста, энергичный. Команды отдает спокойно, даже буднично без "командирского металла" в голосе, что подкупает. На солдат никогда не кричит, так, пожурит если что.

Первый раз собираемся офицерским составом, пьем чай за знакомство.Даже не серьезно, как-то! Эх, сюда бы мою без вести пропавшую бутылочку с колбаской -так бы к месту пришлось Командир - старожил полка, ветеран "партизанской эпопеи" и нас разбирает любопытство: как там наши "партизаны" "завоевывали" Афганистан?

Вначале слушаем с усмешкой, как рыбацкие байки. Во, заливает! Тут космонавты чуть ли ни день бороздят просторы Вселенной, а у него люди в норах живут! Еще бы сказал, что вместе с Фрунзе басмачей гонял! Но постепенно суровая правда тех дней, начинает до нас доходить.

Отчетливо пахнуло 41-м годом. А у меня перед глазами вновь встали сотни разукомплектованных боевых машин под Кушкой, вспомнились задубелые "партизаны"и мой недавний "марш" на Герат, с ощущением чьего-то предательства...

Как оказалось, в округе к внезапному развертыванию и масштабному отмобилизованию никто готов не был.

Из всех военных округов в СССР более застойного болота чем Туркестанский ВО, найти было трудно. Местные политработники испытывали адовы муки в воспитании у личного состава столь необходимой бдительности и высокой боевой готовности. В коварство и агрессивные устремления Ирана, а тем более Афганистана, никто не верил, а изучение вооружения и техники вероятного противника вызывало нездоровый смех.

Местные военкомы, изредка сдувая пыль с картотек, были твердо уверены, что судный день никогда не настанет. С чего бы? Округ глухой, третьеразрядный: с кем воевать? Все обросли хозяйством, нужными связями. Уважаемые люди - жизнь удалась! Поэтому для многих, отмобилизование огромного количества резервистов было таким же абсурдным анекдотом, как и "колобок - повесился".

Но судный день настал. Час пробил. "Жареный петух" клюнул. И понеслось! Планы в красивых папочках, расчеты, цифры - все оказалось туфтой, макулатурой! Началась полная неразбериха, суетливая беготня, словно в муравейник плеснули кипятка.

Большинство "приписников" - "мертвые души". Катастрофическая недостача машин, которые должны были быть поставлены в воинские части от предприятий и колхозов. Водителей и спецов - тоже, их вынуждены искать по всей Туркмении. Собранные, "с мира по нитке" машины, пришедшие в часть, оказались сплошным старьем, автомобильным раритетом: ГАЗ-53, ГАЗ-57 без положенных тентов, лавок, не приспособленных для перевозки людей. Председатели колхозов всеми правдами и неправдами скрывали новые машины.

Прибывший приписной состав - разновозрастные мужики - туркмены, заставил бы схватиться за голову даже самых отчаянных оптимистов! Оказалось, только 10% говорило по-русски, а половина (да быть этого не может!) вообще не служила в армии! Встал вопрос: как их учить, как ими управлять? И вся эта разношерстная, трудноуправляемая толпа из четырехсот туркмен свалилась в батальоны на считанных кадровых офицеров: комбата с НШ и зампотехом, трех ротных, командира минбатареи да двух сержантов- срочников!

Но очередная "вводная", в сравнении с которой все предыдущие оказались сущей безделицей, уже ожидала офицеров на продскладе НЗ (неприкосновенного запаса). Людей надо было кормить. Вскрыли склады: штабеля ящиков, все банки - в солидольной смазке, как и положено для длительного хранения... Но самой тушенки... в них НЕТ!!! Все банки вылизаны и донышками вверх уложены! Якобы целые... Для офицеров это был шок. Они вдруг ясно осознали, что невольно стали заложниками, "мальчиками для битья" преступной цепочки халатности, коррупции и воровства. Что на их плечи неподъемной глыбой легла неминуемая ответственность за выполнение в срок поставленной задачи. И если не они, то больше некому.

Понуро глядя на горы пустых банок и ящиков, офицеров сверлила только одна мысль: как прокормить ораву голодных, здоровых мужиков, да еще в мороз? Оставалось только варить баланду из круп. Впереди с роковой неизбежностью замаячил голодный бунт. И когда, казалось бы, его уже было не миновать, спасло Провидение - местное население, многочисленная родня "партизан". Народ, как всегда. Из аулов понесли, повезли, кто на чем, кто чем богат...

На дворе стоял декабрь с сильными морозами и пронизывающим ветрами, бесконечно гонявшими по барханам сухие шары верблюжьей колючки. Разместить всех прибывших оказалось негде: палаток не хватало. Выйти из положения было решено, как всегда, подручными средствами: строительством здоровенных "палаток - общаг" - тахтабазарский "хенд-мейд" и "ноу-хау". Выкопали огромные прямоугольные ямы, на мерзлую землю уложили деревянные ящики, на них - матрасы. Сооружения укрыли танковыми тентами, установили печки. Но все оказалось зря: отопить такие громадины было невозможно. И опять "партизаны" спасли себя сами. Объединившись по землячествам, они, разбежавшись по барханам, выкопали себе норы-землянки, где и грелись у костров. Офицерам оставалось только запомнить: где от какого аула какая нора. Надо собрать людей - пробежались по норам и батальон построен! Хотя и офицерам было не лучше: продуваемая насквозь куцая палатка, с железными койками в два яруса и бесполезной печкой, - больше походила на ледник. Грелись, рискуя угореть, в кабинах с водителями.

Следующую "вводную", встретили уже привычно - устало, с философским спокойствием. Оказалось, большинство "партизан" не только не стреляло, - автомата в глаза не видело! Автомат изучили быстро (спасибо великому Калашникову), и даже постреляли по мишеням, а вот положенного боевого слаживания взводов проводить не рискнули, опасаясь потерь. Перестреляют друг друга - кто тогда будет отвечать?

Но потихоньку-потихоньку, а невозможное случилось! Офицерам, к своему удивлению, все же удалось за три недели превратить к указанному сроку толпу "партизан" во что-то похожее на войско.

В Афганистан входили 28 декабря на открытых, без тентов и радиосвязи машинах. Считанных радиостанций Р-107м едва хватило комбату с ротными. Перед самой отправкой командование решило не рисковать: гранат "партизанам" не выдали - подальше от греха, а заодно запретили, тоже так, на всякий случай, и присоединять магазины к автоматам. Пусть полежат в подсумках. Спокойнее.

На гератском перевале колонны попали в ужасную пургу. Больше всего офицеры боялись не довезти, поморозить людей: машины - открытые, мороз, ветер, снег, а бойцы в куцых шинельках... Возможно, так бы и закончилась, не начавшись, афганская эпопея нашего полка.

Но Аллах хранил многострадальных "партизан"! Тесно прижавшись друг к другу, смерзшись в бесформенную серую кучу, от которой позже пришлось буквально отрывать по-одиночке, те вновь спаслись, даже не обморозившись!

В Адраскане всплыла еще одна проблема. Узнав о специфике поставленной задачи, "партизаны" отказались выходить в боевое охранение: "Не будем стрелять в наших братьев по вере!" Их уговорил только земляк-туркмен - сам командир полка майор Солтанов. И уже вечером, "уговоренные" сдуру обстреляли свою же машину с тыловиками, превратив ее в решето! Поразительно, но все, даже те кто в кузове, остались живы, только лишились голоса: охрипли орать, что свои.

Мы всё слушали и удивлялись: неужели это все- правда? Неужели - правда , что вот такое "грозное" войско великой термоядерной державы, голодное, кое-как одетое, на старых раздолбанных колхозных драндулетах, боящееся собственного оружия, и вошло на территорию Афганистана? Стало теперь понятным, почему "партизаны" только-только вступив на родную землю, мигом разбежались, плюнув на свою контрабанду.

Думается сейчас, да было бы хоть какое мало-мальское сопротивление, хотя бы духи образца 1981 года, и легло бы это войско, не дойдя даже до гератского перевала...

Вскоре, вновь прибывших членов КПСС собирает у штабной палатки какой-то капитан, оказавшийся секретарем парткома полка, капитаном Чечелем. Ехать надо в г. Шинданд, где стоит наша 5 мсд для постановки на партучет. Едем как на экскурсию, с шутками и прибаутками залезая в грузовик. Это наша первая вылазка в чужой стране. Настроение приподнятое и боевое.

В политотделе дивизии встаем на партучет, заодно получаем краткую информацию о военно-политической обстановке в ДРА. Ясно одно: присутствие здесь нашей 40-й армии - гарантия от иностранного вмешательства и основной стабилизирующий фактор партии НДПА и ее руководителя Бабрака Кармаля. Напоследок, дают напутствие: всем коммунистам быть примером выполнения воинского и интернационального долга. От успешного выполнения поставленной перед нами задачи напрямую зависит безопасность нашей Родины. Но нам можно этого и не говорить: каждый готов выполнить любую поставленную задачу.

Наконец, приказ на марш получен. Выходим рано утром. Идти километров пятьсот. Конечная цель маршрута - новое место дислокации части: город Кандагар. Название звучное, сурово-рычащее, пряно пахнущее Востоком. Город, как узнаем,- крупнейший центр на юге Афганистана, столица одноименной провинции , а заодно и современный международный аэропорт. Строили аэропорт американцы и, естественно, с "дальним" прицелом. Поэтому, как сообщили нам перед маршем, чтобы там со своими "боингами" не сели американцы, в Кандагаре обязательно должны осесть мы! Задача - стратегическая. На душе - коктейль из тревоги и профессиональной гордости. Надо же, мы выполняем СТРАТЕГИЧЕСКУЮ ЗАДАЧУ: опередить американцев, которые естественно, спят и видят, как бы разместить свои ракеты под брюхом нашей страны!

Идем маршем по отличной бетонке, жадно впитывая впечатления от экзотической страны. Нам все необычно: страна, люди, быт, природа! Я уже влюблен в Афганистан. Впервые вижу горы и от их суровой красоты меня охватывает эйфория. Голубое, бездонное небо, без единого облачка! Чистый, хрустальный, сладковатый, даже с каким-то пряным ароматом воздух. Его хочется пить, как воду, большими жадными глотками. Наверное, Афганистан единственное на планете место, где воздух остался в первозданной чистоте. Таким дышали и наслаждались наши предки. Подумалось: а ту ли цену мы платим за свои призрачные удобства?

Из-за небывалой чистоты воздуха теряется перспектива, пространство словно сжимается. Видимость - на сотни километров. Смотришь, вот она, горочка, рукой подать! А едешь час, другой, а она все так и маячит впереди, как морковка у ослика.

Вдоль дороги тянутся аккуратные ряды азиатских сосен . А кругом - каменистая пустынная равнина, изъеденная оврагами и мелкими речушками. Иногда, дорога петляет вместе с речушками среди небольших горных массивов. На узловых точках дороги, у мостов - аккуратные домики дорожных служб, выложенные серым тесаным камнем.

Деревень по дороге встречается мало, разве что у какой-нибудь реки. Но когда наша колонна бесконечной зеленой змеей вползает в очередную деревушку, сбегаются все. Словно бродячий цирк приехал . Мы с любопытством вглядываемся в незнакомый быт. Сидящие у домов седобородые старцы, щурясь из-под руки, разглядывают проносящиеся машины. А местная ребятня, весело размахивая руками и что-то крича, несется рядом. С брони к ним летят пакетики с сахаром и сухарями от сухпая. Пацаны ловко, на лету, подхватывают добычу и сопровождают нас до конца деревни.

На обочинах, то там, то здесь, едва ли не вплотную спинами к проходящей технике - группы сидящих на корточках афганских мужчин. Мне они напоминают наших российских голубей, плотными кучками греющихся зимой на люках теплоцентрали. Удивительно, но здесь на корточках сидят все! Причем где угодно, в самых неожиданных местах! Вот один, даже угнездился на придорожном километровом столбике! Каким-то чудом держа равновесие, он, как на насесте, горным орлом, свысока поглядывает на своих соплеменников.

Афганцы мне нравятся. Красивый народ! Черноволосые, с правильными европейскими чертами лица и с каким-то внутренним достоинством во взгляде. Встречаются и рыжие. На рыжего пацана его сверстники, "подкалывая", смеясь, показывают пальцем: "инглиси" (т.е. англичанин). Тот тоже смеется в ответ: привык. Да и мы смеемся, глядя на такого "родственничка". Почему-то нас здесь упорно принимают за англичан. Только и подходят с вопросом: "инглиси?" Мы отвечаем: "Русские!" Те, не понимая, таращят глаза. Для них все белолицые - англичане. Только потом узнаем, что мы, оказывается, "шурави" (советские).

Везде нас встречают очень хорошо. А может действительно. все уверены, что мы англичане? Вот на дороге останавливается встречный шикарный "мерседес". Из машины выскакивают европейски одетые парни и девушка. Все приветливо машут нам руками, а девушка радостно прыгает, хлопая в ладоши. Наверное, тоже приняли за англичан...

Бойцы на броне улыбаются и приветливо машут в ответ. Отвечаю с достоинством и я. В душе - гордость. Мы, воины великой страны, пришли на помощь маленькому народу, мечтающему вылезти из вековой нищеты...

Идем ходко, но машины частенько ломаются. С ними разбирается техническое замыкание. Ломаемся и мы: летит шланг высокого давления, гонит масло. Быстро меняем и - вперед, на Кандагар! Обедаем на ходу. Все очень просто: горяченького хотите? Пожалуйста! Берется баночка сухпая "гречневая каша с бараниной", вскрывается, спрессованное содержимое пару раз протыкается ножичком, и - в моторный отсек, на раскаленный двигатель. Минут через пятнадцать все шкварчит, аппетитно попахивая гречкой пополам с бензином. Чай в фляжке - тоже туда. И вот уже пьешь горячий чаек с сухариком. Милое дело!

Самое главное и сложное при длительном марше - не спать самому и не дать заснуть водителю. Бодрящее ощущение новизны пропадает и накатывает усталость. Все чаще вылезаю на броню посидеть на ветерке. Помогает мало. Пейзаж убаюкивает унылым однообразием, словно едешь по кругу в карусели: равнина, горы, речка. Речка, горы, равнина. А перед глазами торчит все та же, набившая оскомину серо-зеленая корма перед ней машины. Сонную атмосферу усиливает сладко храпящий за спиной десант.

Уже ночь на дворе, а мы до сих пор не на месте. Перед глазами - бесконечная черная пустота дороги. Неожиданно, сосны с обочины выскакивают на дорогу и быстро несутся на нас! Таращу глаза: "Что за черт?!" Глядь, а водила-то спит! Куда ты, мать твою?! Рву руль на себя и мы еле отворачиваем от оврага. Бросает в жар. В лицо как кипятком плеснули, вспотели даже пятки, но дрема проходит напрочь! С двойным усердием вглядываемся в ночь.

Вот - мост через реку. Слева, на возвышении, в голубых фонарях - красивый ресторан. Вдалеке, чернеет каменной громадой элеватор. Наверное, окраины Кандагара. Город спит. Улицы хорошо освещены. На главной - вполне европейские в 2-3 этажа дома. Мелькают вывески на английском: HONDA, SALEM... Проходим круглую площадь. Вокруг какого-то обелиска стоят старинные пушки. Миновали город. Может, это был не Кандагар?

Впереди какой-то затор... Все чаще приходится стоять, сонно глядя на застывшие красные стоповые огни передней машины: на месте ли? Ну вот, наконец, тронулись...

После очередной стоянки, через какие-то кусты, камышовые заросли сворачиваем с дороги на поле, уже забитое рядами машин. В свете фар мельтешат фигурки офицеров, расставляя технику. Добрались! Кандагар, братцы!

Утро. Стучат по броне: пора вставать! Ласковое солнышко настраивает на позитив. А здесь значительно теплее! Интересно, где это мы? Мы на поле, окруженное сетью полувысохших арыков и поросших камышом канав. Вдалеке, в густых зарослях деревьев, - какие-то дома... Особняком в поле стоят кирпичные трехэтажки с пустыми глазницами окон, кое-где завешанные цветастыми одеялами. Жилые, значит. Где-то усердно лопатит воздух вертолет: цивилизация! Это вам не Адраскан.

Хватились, а одной боевой машины нет! Нет и командира 1 взвода ст.лейтенанта Белькевича с бойцами. Может, стоит где? Обшарили весь парк. Броник как испарился! Встревоженный ротный - к комбату.

А мы ломаем голову: ну куда, куда может деться машина с единственной в стране шоссейной дороги? Чертовщина какая-то! Всех поломанных и отставших давно уже приволокло техзамыкание... Может, вперед проскочил? Или...?

На душе - неприятный холодок. Что нас ждет? Впервые явственно стало доходить: не на пикник приехали ! Бродим мрачнее тучи, машинально выполняя свою работу.

Бойцы группками что-то озабоченно обсуждают. Утро проходит в тревожном ожидании.

Наконец радостная весть из штаба: "Нашлась пропажа! Стоят на трассе без бензина в 10 км от пакистанской (???) границы. С вертолета нашли! НШ батальона с канистрами уже к ним мотанулся".

Все разом повеселели. Странно, и что наших туда понесло? Это ж надо, тут рядом уже Пакистан! Одуреть! Там ведь и до Индии рукой подать! Во, забрались -то!

К обеду приезжают наши. "Пропавших" встречают как космонавтов. Бойцы радостно облепляют БТР, а мы к Белькевичу: рассказывай, как, что? Но тот только отмахивается, слово не вытянешь!

Выудить, что произошло, удалось только у сержанта Лужанского, хотя его рассказ, несмотря на пережитое, больше походил на сценарий к комедиям Гайдая.

По его словам, все началось прозаически, с поломки на трассе машины техпомощи ЗИЛ 131. А нашего командира 1 взвода, Володьку Белькевича, оставили ее охранять. Технари вскоре быстренько починились и умчались вперед. А БТР - машина тяжелая, водитель молодой, ночь, куда тут за зилком угнаться? Вот наши и отстали, пропустив съезд с дороги. Ехали, ехали, а дорога все пустая - никого. Ночь, жутко, куда ехать? Решили, что отстали и кинулись догонять. Гнали, гнали, пока не уперлись в шлакбаум с будкой и афганской охраной. Та без всяких разговоров подняла шлакбаум - проезжай! Проехали чуток, а там другой шлакбаум. Подняли и этот. И наши покатили дальше. И тут взводный заподозрил неладное. И охрана какая-то другая, и дома побогаче, и вывески на английском... Да это ж .... Пакистан! Срочно назад! Мигом развернулись и на одном духу подлетели обратно к тем же КПП. Что подумали тогда пакистанские и афганские погранцы, одному Аллаху известно, но шлакбаумы также спокойно поднялись и опустились. А наши рванули назад, к своим. Да только гнать долго не пришлось: бензин кончился. Надо что-то делать. Кто-то предложил толкнуть броник под горку. Задача оказалась нелегкой, машина тяжелая, но делать нечего: пришлось бойцам попыхтеть. Наконец, кое-как пошла... Все быстренько заскочили на машину и - катом под горку с ветерком! Но... кончилась горка! Такая чупуха наших не остановила. Стали пытаться стрельнуть бензин у проезжавших "капиталистов" А те как сговорились: "Петрол нист!" (бензина нет). Оказалось, в Афганистане почти у всех дизели. И вдруг - удача: наша, родимая, Бог знает каким ветром занесенная в эту дыру "Волга" ГАЗ -24! Остановили. Даже чудом умудрились раскрутить хозяина на бензин. Но... то ли бак у волжанки оказался с загогулиной, то ли что, но слить бензин из него наши так и не смогли. Отпустили восвояси.

Попытались еще раз связаться по радио, а вдруг? Но Р-123 не брала: далеко слишком. Вот тут ребята чуток и приуныли. Понятное дело: в чужой стране, умотали черт-те знает куда, по- ихнему ни бум-бум, связи нет... Кранты!

И тут командир взвода ст. л-т Белькевич принял волевое командирское решение. Сел за рацию и открытым текстом: " Я - офицер Советской армии. Мы стоим в 10 км от пакистанской границы. Кто нас слышит..."

И кто-то, наверное, услышал! Через какое-то время, низко над машиной, с ревом пронесся афганский МИГ-17. Все повыскакивали. Сделав крутой вираж, он вновь зашел на машину! У бойцов внутри похолодело: сейчас долбанет... Но самолет покачал крыльями и унесся.. Это обнадежило.

Давно уж рассвело. Вдруг, в небе появилась черная точка. Точка быстро росла и, стрекоча, вскоре превратилась в наш краснозвездный вертолет. Тот дал кружок и, не гася винтов, сел прямо на дорогу. Из вертолета, придерживая фуражку, выпрыгнул сам командир полка майор Солтанов! Увидев грозное начальство, взводный "вдарил строевым", целых 50 шагов, как на параде, не жалея сапог. Бетонка трещала! Нога - прямая, носочек - оттянут, отмашка от груди! (надо заметить, бывалый и тертый армейской жизнью взводный, не то что мы - салаги, умел и не стеснялся, когда надо, блеснуть строевой выправкой.)

Это был старый, проверенный поколениями, армейский прием, когда облажаешься по полной. Обычно, после такого подчеркнутого чинопочитания, смягчается даже самое задубелое начальственное сердце и "гроза" проходит. Не случилось.

Остальные события бойцы с брони наблюдали в жанре "немого кино". Солтанов, багровея, кричал, размахивая руками, а Белькевич, играя желваками, стоял навытяжку, изображая готовность по зову Родины немедля лечь на амбразуру. Вот комполка раздрадженно махнул рукой, заскочил в вертолет и "гроза" улетела. Все стихло. Наши ребята опять остались одни - одинешеньки на пустынном шоссе, маленьким островком Советской Родины, вблизи пакистанской границы. Наконец, часа через два пришел броник с бензином. Быстренько заправились и с легким сердцем понеслись назад, в родимый полк.

Так доблестные представители нашей 2 мср, за короткий срок, без особых последствий, геройски, умудрились посетить еще одну азиатскую страну. Кстати, обладательницу ядерного оружия и верную подручную США.

Оставить комментарий © Copyright Лукинов Владимир Анатольевич (lu.kino@yandex.ru) Размещен: 19/02/2014, изменен: 19/02/2014. 23k. Статистика. Глава: Афганистан, Мемуары Годы событий: 1979-1982	Оценка: *7.9310** Ваша оценка:

Лукинов Владимир Анатольевич "Кандагар: как все начиналось... Взгляд лейтенанта"

Лукинов Владимир Анатольевич
"Кандагар: как все начиналось... Взгляд лейтенанта"