В середине 90-х, когда я пришел молодым лейтенантом в 329-й гвардейский Краснознаменный механизированый полк, там работал обычным сантехником обычный дедушка, а звали того деда все Никанорычем. Дед ходил по территории части, чистил люки водопровода, канализации, незлобливо матерился на пехоту, засравшую очки в казармах, которые ему приходилось чистить длиным тросом или проволокой (незнаю как та штука называется). А еще у него был белый "Запорожец - сороковка", на котором он лихо гонял и ласково его называл "Фердинандом".
На 9 мая, День танкиста и на 15 сентября (день части) Никанорыч одевал парадную форму прапорщика танковых войск, где среди множества медалей, боевых и юбилейных, тускло поблескивая, висела медаль "За отвагу" и всегда приходил в танковый батальон, где я был командиром танкового взвода. Рассказывал что-то о войне, о танках изумленным солдатам, которые обычно видели в рабочей одежде и не как не ожидали, что он был прапорщиком и воевал в ВОВ.
Каждое 9 мая наша часть, под звуки оркестра, с развернутым Боевым Знаменем, во главе с командиром полка (потом бригады) проходила торжественным маршем по центральным улочкам старого древнего города Белгород-Днестровского. В такие дни Никанорыч в парадной форме всегда маршировал в строю танкистов, рядом с нашим комбатом.
Потом мы собирались во дворике городского краеведческого музея, где директором был Петрович - отец моего сослуживца Тимура Коржова, там мы варили уху, делали шашлык, пили вино и за большим столом отмечали праздник большой и дружной семьей танкового батальона и всегда неизменным гостем был Никанорыч. Тогда, в 90-х, ему было семьдесять с гаком, он был бодр, остер на язык, старался быстро ходить, но в этом ему мешала хромота - последствие старых ранений.
Мы всегда его расспрашивали про войну, нам нравились его не хитрые и откровенные рассказы простого солдата. Воевал он с 1943 года, был простым пехотинцем, закончил войну танкистом. Несколько раз был ранен.
Запомнилось пару эпизодов его рассказов.
В боях на Украине, в Кировоградской области, он был тяжело ранен, его оставили на поле боя, командование написало похоронку и отправило его родителям, а он очнулся когда его подобрала похоронная команда, те заметили, что он живой - отправили в госпиталь. В том городе (или Знаменка или Александрия, не помню уже) его фамилия выбита на братской могиле в списке погибших за освобождение города, а после войны он рассказал кому-то эту историю, тот сообщил городским властям этого города, те, в свою очередь, пригласили Никанорыча, сделали его почетным гражданином города.
Зимой 45-го Никанорыч был уже танкистом, принимал участия в тяжелых боях в Венгрии на озере Балатон, однажды его ранило в бок, "сквозняк" как он сказал. Посадили за танком , раздели до пояса, налили грамм 100 спирта, фельдшер на кусок проволоки намотал тампон. обильно полил зеленкой или йодом и засунул во входное, затем проволока вылезла в выходящем, фельдшер сменил тампон, снова обильно полил его и потянул его в обратную сторону. Вот такие чудеса военно-полевой медицины.
В начале "нулевых" Никанорыч как то незаметно пропал в бригаде, с ним случился инсульт, мы его не видели долго, после госпиталя его выхаживала дома жена, наш замполит приносил им скромные деньги, которые мы собирали в части, какие-то продуктовые наборы. Постепенно Никанорыч немного поправился, стал по-тихоньку ходить. Он сильно скучал по части, но сильно стеснялся своей немощи, жили они с супругой недалеко и она его иногда приводила на КПП, он стоял на ступеньках и смотрел на происходящее вокруг. Когда мимо Никанорыча строем проходили танкисты, ему всегда отдавали воинское приветствие и он, полупарализованый старый солдат, роняя слезы, прикладывал руку к голове, отвечая нам на приветствие.
Сегодня в День танкиста, Никанорыч, я обязательно выпью за тебя!
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023