ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева

Муровицкий Александр Иванович
Несправедливось

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 3.23*20  Ваша оценка:

  Несправедливость
  
  (Повесть наших дней)
  
  
  "Весь мир, наверное, именно такой лишь потому, что с некоторых пор вдруг стало принято фашистов называть патриотами, а пидарасов - альтами".
  Глеб Бобров. "Эпоха мертворожденных"
  
  
  1.
  
  Игорь после дежурства сходил в "контору" - администрацию фирмы, потом заехал в магазин, кое - чего прикупить, потом еще в пару мест, в общагу попал уже после обеда. Перекусил нехитрым холостяцким перекусом и вышел в коридор. Покурил у окна, посмотрел на унылый пейзаж, вытоптанного людьми и заезженного машинами, двора, затушил окурок в огромной, до половины заполненной окурками, банке и вернулся комнату.
  
  Включил телевизор, передававший бесконечную ленту украинских новостей, четырхнулся по поводу опять начавшейся войны, пожалел людей, как всегда беспричинно страдающих, покрыл матом политиков, опять вышел в коридор - покурил.
  
  Вернувшись, глянул в глаза недремлющего ока информационной машины. В него "выстрелили" безумные от горя глаза мирных жителей Славянска, а затем камера повела его в "экскурсию" по разрушенным домам Семеновки.
  
  "Как в Грозном!" - подумал Игорь, сел на диван и закрыл глаза. Он вспомнил, как когда-то в начале двухтысячного "залетел", укрываясь от внезапного огня, в подвал дома и ... на него глянули из сумрака такие же полубезумные от горя глаза.
  
  Поведя СВД* (снайперская винтовка Драгунова - здесь и далее примечания автора) в сторону глаз, спросил: "Ты кто?". Из темноты вышел старик, с поднятыми руками, одетый в видавшее виды пальто, вытертую до кожи некогда меховую шапку.
  
  - Только не стреляй! Я здесь живу. Ты кто - федерал? - спросил старик.
  - Да - Внутренние войска! - ответил Игорь.
  - Можно руки опустить? - спросил старик.
  - Давай! Ты здесь один?
  - Нет, не один. Нас немного, от всего дома осталось - шестеро. Выходите - федерал! - крикнул старик в глубину подвала.
  
  На свет полуподвального окна вышло пятеро, одетых в старые потрепанные одежды, людей: две женщины и трое мужчин. Возраст их определить было трудно, но понятно было, что лет им всем не мало.
  
  Один из мужчин попросил закурить - другие видимо не курили и, спросил: "Вы хоть сейчас надолго? Не так, как в девяносто шестом?".
  
  - Не знаю отец! Хотим уже надолго - вот бьемся!
  - Давай сынок - держись! Храни тебя Господь! - сказала одна из женщин, окрестив его крестным знамением.
  - И вы - будьте живы! На! Держи, отец, - Игорь протянул пачку сигарет, курящему человеку, - Извини - больше нет! Пошел я!
  
  Убедившись, что звуки выстрелов ушли в сторону, Игорь выскочил из подвала и побежал догонять свою группу.
  
  Ночью, когда бой затих и они остановились на ночлег в одном из домов, он долго не мог заснуть, несмотря на усталость. Все лезли в голову мысли о тех шестерых, переживающих уже вторую войну и неизвестно каким образом выживших в этой военной мясорубке.
  
  Вот и сейчас, представив города, зажатые военной бурей на Юго-Востоке Украины, подумал о нечеловеческих условиях и страшных переживаниях людей.
  
  Тогда во вторую "чеченскую" он мог, что-то сделать для тех людей, а сейчас...
  
  Последствия бессонной "дежурной" ночи сказались и, выключив телевизор, Игорь заснул.
  
  Во сне нахлынули воспоминания той войны, вихри сновидений носили его по улицам Грозного, потом в чеченских горах. Мелькали лица друзей, пулеметные "трасы" высекали немыслимые рисунки, команды командиров, различные голоса... Телефонный звонок...
  
  "Сон - не сон?". Игорь сел. Сотовый, отсвечивая экраном, издавал нехитрую мелодию из стандартного набора.
  
  Взгляд в окно говорил о позднем времени, табло показывало половину второго.
  
  "Что еще там, номер незнакомый".
  
  - Да!
  - Захар, привет!
  
  "Захар" - его армейское прозвище, значит кто-то из "прошлого".
  
  - Игорек! Не узнал? Спишь? - спросил уже понемногу узнаваемый голос.
  - Ага! Груши околачиваю, - ответил Игорь, слегка позлившись, - сплю я - с дежурства пришел. Здорово Серый!
  - А! Узнал, бродяга! Ты как?
  - Да никак - работаю. Знаешь - в охране я работаю: сутки через трое. Поэтому сон для меня - одно из главных служебных условий.
  - Слушай! Дело такое, много говорить не могу - времени нет. На "Сатану" выйди по "Одноклассникам" - он все объяснит. В общем - ты мне нужен, понял! Очень, нужен! Надеюсь на тебя! Держи кардан! Давай!
  - Будь! - ответил Игорь и экран погас.
  
  Пытался лечь, сон как рукой сняло. Пошел курить. Потом включил "дивидишник", поставил "Грозовые ворота" - хоть и "приукрас", но ему нравилось. Фильм смотрелся вполглаза, а мозг переваривал разговор.
  
  "Серега парень боевой. Во что-нибудь, типа бандосовского - не ввяжется. Что за секретность еще. Колян - "Сатана" - тоже нормальный пацан, так его назвали за грозный вид и стремительные действия. Серого несколько лет не видел, правда. "Сатану" год назад. Когда Иринка ушла, забрав дочку. Он тогда и запить - не запил, депресняк - не депресняк, в общем: обидно было - вроде нормально жили. Ну да - Нормально! Какой там - нормально. Условий никаких - двенадцать метров... общага. Дочка растет - второй класс. Работа - восемь тыщ. Оному - за глаза! А тут семья. Ну, еще Иринка пятерик получала.
  
  С работы тогда уволился, пробовал пить - не пилось, лежал тупо "глаза в стенку"... ни ел, ни пил, только курил. Превращаться стал в кашляющий скелет. Тут Колька и появился. В общем, тогда Колька и спас: в баню, в зал тренажерный, в кино, везде таскал - отпуск на работе взял. Вытащил!".
  
  
  2.
  
  Утром Игорь пошел в интренет-кафе, "комп" жена с собой увезла. Вышел в "Одноклассники", написал Кольке: "Привет! Звонил Серый, сказал с тобой связаться".
  
  Пока он "ходил - бродил" в Инете пришел ответ: "Здорово! Ты как - в норме?"
  - В норме!
  - Вообще - где пропал? Как тогда с тобой "повыходили", тебя в чувство привел, так и ни слуху не духу. Я даже не знаю, как Серый твой телефон нашел, наверное, через Ирку.
  - Я же тогда и телефон и "симку" выбросил, ну и восстанавливать не стал - новый завел.
  
  - Как дела?
  - Ничего - работаю в охране: сутки через трое. Не очень, правда, зарплату платят небольшую, почти все Ирке с дочкой перевожу, она на развод не подавала, официально мы не разведены. Такие дела. Ничего прорвемся.
  
  - Ладно - потом поговорим. Давай о деле: Серый сейчас на Донбассе, я тоже туда собираюсь. Нашу снайперскую роту "Тольятинского" полка помнишь? Сетку прицела "эсвэдэшки" не забыл? Рано нам еще отвыкать, а?
  - Ага! Такое забудешь!
  
  - Знаешь, конечно, что на Украине творится - фашисты лютуют, нашего брата русских бьют!
  - Да смотрел! А вчера даже Грозный вспомнил. Помнишь, рассказывал, как в подвал дома заскочил, а там люди с очумевшими глазами вторую войну переживают.
   - Ты как смотришь на то, чтобы туда поехать - Нашим помочь?
  
  Игорь немного задумался: вроде, как война на немного из памяти уходить стала, все-таки четырнадцать лет прошло. И махнув головой, выбил клавишами: "Согласен!".
  
  - Я так и думал, знал - ты нормальный пацан! Вот тебе адрес сайта - там анкета, заполнишь и жди - на тебя выйдут. На работе или отпуск возьми, или уволься. Живы будем - работу найдем! Да еще, если камуфляж, берцы есть - бери, пригодится! До встречи!
  - До встречи.
  
  Игорь вошел на указный в адресе сайт, там действительно была анкета, где был минимальный набор данных, который он, как на автопилоте, заполнил. Выключил сеть, рассчитался за "комп", вышел на улицу. Закурил.
  
  Мысли путались и носились в голове: "Может зря всё это! Не наша это война, там Украина - пусть сами хохлы разбираются. Ну, позвонят, сказать, что по ошибке написал или пошутил. Но... Но! Там мои друзья - и война уже их, а значит и моя. В Чечне они меня не бросили, а как я их сейчас брошу!".
  
  Опять воспоминания. Это было под Сержень-Юртом в Аргунском ущелье. Его зацепило осколками, хорошо зацепило. Продолжал стрелять, хотя чувствовал, что сознание теряет. И тут Серега с Колькой, подползли, один прикрывал, другой тащил. До санитаров дотащили уже без сознания. Очнулся в госпитале. Ноги сохранили, крови много потерял, но выжил. Выжил..., потому что - пацаны спасли.
  
  Поехал на работу, зашел в "контору": "Там, как обычно в таких случаях: ты чё - отработка, то да сё...".
  - А, что хотите - делайте, с сегодняшнего дня я уже у вас не работаю. Заявление вот!
  
  Положил заявление на стол, вышел и ушел! Недавно зарплата была, поэтому тут копейки за какие-то несколько дней набежали, неделю только за ними ходить будешь!
  
  Пришел в общагу, перекусил. Стал смотреть, что есть - с собой взять. Камуфляж - почти новый на работе дали, берцы - это в сумку. Бельишко - туда же. Пару блоков сигарет - зависимость, как без этого. Нож, классный тесак: пацаны на тридцатилетие подарили - это уж точно пригодится. Так что еще?
  
  3.
  
  Звонок!
  - Здрасте!
  - Здрасте!
  - Игорь?
  - Он самый...
  - Запишите телефон в Ростове (и номерок).
  - Готов!
  - Приедете в Ростов, позвоните - Вам все скажут. Удачи!
  
  В Ростов приехал рано утром. Звонить не стал - что ни свет, ни заря людей тревожить, поболтался на вокзале.
  Тут же увидел беженцев: растерянный взгляд, незамысловатая одежда, наспех собранные вещи, руки, судорожно прижимающие к себе детей. Все также как и на той Войне...И - глаза! Такие же испуганные, ищущие защиту глаза. Особенно его поразили дети. Тесно прижимаясь к родителям, в одних, них видя защиту, не по годам взрослыми глазами они с осторожностью и недоверием оглядывали окружающих.
  
  На звонок ответил женский голос и назвал адрес и как проехать. Когда приехал на место, оказалось, что это какое-то то ли служебное помещение, то ли бывший магазин - не понять. Столы стулья, какие-то вещи, снующие, не смотря на утро, люди.
  
  Спросил к кому обратиться на счет ополчения, показали на угол, где за столом сидел мужчина.
  
  - А! Это Вы! Быстро доехали. Ваш друг уже выехал в Донецк. Дорога трудная, сами увидите. Давайте заполним анкету - более подробную.
  Игорь сказал все данные. Человек все записывал в свой журнал.
  - Куда сообщить - если что?
  - Если - Что?
  - Ладно - не прикидывайся, сам знаешь "Что"...
  - Вот адрес и телефон жены. Но мы как бы не разведены, но не живем..., даже не знаю... А еще вот адрес матери, на всякий случай, телефона нет.
  - Ладно. Будем надеяться, что все будет нормально.
  - Документы оставишь здесь. Потом заберешь. Тебе они там не нужно, а может оказаться и лишними, если что.
  
  Игорь уже и не стал уточнять про очередное "если что".
  
  В комнату зашел пожилой человек в джинсовом костюме, видно было сразу, что здесь он частый гость.
  - Вот и Петрович! Петрович? Ты когда обратно в Донецк.
  - "Гуманитарку" загружаю и пошел, много там набралось?
  - На загрузку как раз хватит. Возьми ополченца.
  - Чего не взять - возьму. Все ж веселей. Да и нам - там подмога нужна!
  
  
  4.
  
  Видавший виды старенький "Фольксваген-транспортер" или "немецкий запорожец", как его называют, был забит под завязку продуктами, медикаментами и вещами.
  К вечеру выехали. По Ростовской области шли нормально, без приключения. Ближе к границе, Петрович начал заметно нервничать, несмотря на то, что по разговору было ясно, что ездит по этому маршруту чуть ли не каждый день.
  
  - Ну, держись... Пойдем мы сейчас по "волчьим" тропам. Раньше по ним ходили без проблем, а тут - бес его знает! - сказал Петрович, сжал руками руль и молча повел свой "транспортер" по одному ему ведомому маршруту.
  
  Петрович указал рукой куда-то на горизонте.
  - Там СлАвянск! Держится наш Сталинград! - с гордостью сказал Петрович, продолжая пристально вглядываться в проселок через посеченное камнями стекло автомобиля.
  
  В Донецк приехали уже в темноте. Приехали в штаб ополчения. Здесь его уже ждали, специально "сбежавшие" со своих блок-постов Серега и Колян.
  
  Обнялись. Постояли.
  
  - Ну что с прибытием в ряды борцов с фашизмом. Просили тебя в свои подразделения, но тут свои порядки... Снайпера везде нужны. Куда-то пошлют. Тут везде одинаково - воевать нужно! Пошли зачисляться.
  
  В штабе сновал народ, увешанный в разной степени, оружием. Трудно различить, кто командир, кто подчиненный.
  
  - А как тут различить: кто тут кто - там начальники какие?
  - Да никак! Никак не различишь! Демократия в отношениях: козырять и в струнку вытягиваться не нужно. Но, что касается действий в бою, кто начальник - своё место знает и тебя, на твое поставит. "Отдерет" так, что "мама не горюй"!
  
  И действительно, все с друг другом общались как с ровней, никто не "строил" и не "ровнял". Для тех, кто служил в армии, это было в диковинку.
  - Ничего - привыкай! - тоном бывалого стукнул по плечу Серега. Он здесь уже ветераном был.
  
  Просидели почти до утра. Но к рассвету друзья засобирались: нужно затемно успеть на свои позиции.
  - Ну, что нам пора, - сказал Серега.
  Колян стукнул по плечу: "Не ссы! И...".
  - Остерегайся третьей мины! - продолжил Игорь.
  
  Обнялись. И ... каждый пошел своей дорогой.
  
  5.
  
  Из штаба ополчения отправили в батальон.
  - В армии служил? - спросил, прищурившись, комбат.
  - Служил - во Внутренних войсках, в Тольятти.
  - Кто по специальности?
  - Снайпер.
  - Ого! Опыт имеется?
  - Да, так - есть немного, - замялся Игорь.
  - Давай выкладывай! Здесь все должно быть открыто, что киллером был что ли? - засмеялся комбат.
  - Да, нет - наоборот. Во вторую Чеченскую кампанию в нашем полку была сформирована сводная снайперская рота. Короче, выполняли специальные задания.
  - Выбирай позывной. Здесь нет имен, фамилий - позывной - это все, что о тебе должны знать окружающие. И еще: боишься показывать лицо - "балаклава", тоже никто тебя за это винить не станет, так же как и то, что будешь с открытым лицом.
  - Позывной "Захар" - это с Чечни - прозвище. С фамилией и именем никак не связано.
  - Отлично "Захар"! По оружию: "Драгунов", в смысле СВД* подойдет? Других нет. В общем, в "оружейке" скажешь, что нужно СВД - тебе дадут, плюс ПМ. Броники есть - тоже выберешь. Форма и берцы - вижу есть. Свои?
  - Да!
  -Хорошо!
  - Пойдешь на блок-пост к "Дядьке Петро" - он афганец, мужик опытный... Резок, правда, но справедлив!
  
  - Ну, что! Теперь ты настоящий "колорадо", как нас "фашики" называют, - сказал Игорю командир батальона, прикрепляя ему георгиевскую ленту на рукав формы. И продолжил: - Все будет нормально парень! Мы победим. С этим знАком в первую мировую войну наши прадеды "Георгиев" получали, а в Отечественную, деды - ордена Славы! У моего деда была "Слава" третьей степени. Я за Дедов и Отцов любого порву и этой фашистской мрази не дам пачкать своими грязными руками нашу Память!
  
  Игорь был полностью с ним согласен. За это время он многое передумал. Выезжая из дома, в Ростове, здесь в Донецке он почувствовал свою причастность к неведомой ему до сего силе, которая держит эту землю, защищая людей, в конечном счете, и всю Великую Родину от фашистов.
  
  Игорь, вернее уже "Захар" пошел в "оружейку", а точнее - склад и получил все что нужно. Ему выдали новенький СВД, или "Драгуна", патроны и магазины с подсумком. Еще - пистолет ПМ (пистолет Макарова) в кобуре с патронами. Попросил вместо "пээма" - АКСУ * ( или АК-74. Сказали - это на месте со старшим решай. Здесь выдадим только СВД и ПМ.
  
  Выдававший ему оружие парень, позвал ополченца, который провел "Захара" на импровизированный учебный центр, что-то типа тира - пристрелять винтовку. "Захар" даже удивился - столько лет прошло, а руки, пальцы, глаза все делают механически. Вот патроны, забил в магазин десять штук. Магазин вставил в гнездо коробки, снял с предохранителя, ответ затворную раму, дослал патрон в патронник. Глаз в окуляр прицела, там все понятно. Определить расстояние до цели, выбрать марку, навести, затаить дыхание - выстрел.
  
  
  6.
  
  Ночью "Захара" переправили на блок пост. Долго ехали с приглушенными фарами по каким-то колдобинам, едва различимым тропам. Машина, или как ее называли "Джихад-мобиль" - УАЗик без тента, с пристроенным на верху пулеметом ПК, была забита под завязку боеприпасами, продуктами, водой и разными вещами, рядом с водителем сидел сопровождающий, поэтому "Захар" разместился на вершине этой вещевой горы. Его предупредили: попадем в засаду будешь отстреливаться из пулемета. Из пулемета - так из пулемета: все стрелковое оружие "Захар" освоил еще тогда - в Чечне.
  
  Потом остановились и пошли пешком. Внезапно сопровождающий, а за ним и Игорь провалились в яму, которая оказалась траншеей.
  
  Сопровождающий рыкнул на первого же ополченца: "Чё у вас за проходной двор - никакого охранения нет!".
  
  Тут же послушался грозный голос: "И хто тут шумить, я тут командую!".
  - А! Это я - "Зацеп"! Вот "Дядько Петро"! Пополнение привел, да припасы кое какие: уже примирительным тоном сообщил сопровождающий, видимо снабженец.
  - Заходь сюды у блиндаж, будем знакомиться. О! Ты с такой бандурою!? Звертатися -то хоть умеешь.
  - Вроде умею, раз в руки взял, - перевел с украинского для себя "Захар" и ответил.
  - Ага, у нас есть хлопцы: автомат в руки возьмуть, а с якого конца с ним обращаться не ведают.
  
  "Дядько Петро" - крупный мужчина, с седыми усами, в камуфляже. На лысой голове - панама, та самая, что носили советские солдаты в Афгане. Разговаривал "Дядько" на "суржике" - смеси русского и украинского языков.
  
  - Давай покалякаем трошки. Позывной - сразу для знакомства.
  - Позывной - "Захар". Снайпер.
  - Мий - "Дядько Петро", ты вже зразумев.
  
  - "Винт", - обратился он к сидящему здесь же в блиндаже ополченцу, - у ведомость - "Захар". Снайпер! Когда прибыл?
  - Ночью, уже под утро, вот днем вопросы решал, а вечером к вам.
  - Понятно, лишних вопросов не задаю: кто, да откуда, да и ты лишнее не распространяйся. Але, трошки попытаю: россиянин?
  - Да!
  - В армии служив?
  - Да - Внутренние войска.
  - СВД почему выбрал?
  - Служил снайпером в сводной снайперской роте "тольяттинского" полка ВВ.
  - Боевой опыт?
  - Чечня - девяносто девятый - двухтысячный.
  - Це добре. А то тут у меня обстрелянных - раз - два и обчелся. Давно просил комбата прислать ветерана. Я сам в Афгане полтора года сержантом в пехоте отвоевал.
  - Як кличуть по настоящему?
  - Игорь.
  - Ну что Игорек, надолго к нам, або "вахтовик"?
  - Это как?
  - Ну як? На неделю, на месяц приедут, не успеют освоитися, и все - поехалы до хаты. Ну там, как-то по договоренности друг друга меняют.
  - Нет, я уволился. У меня и друзья здесь - вместе в Чечне воевали. Правда, по разным блок-постам нас раскидали.
  - Це добре! А семья - если не секрет?
  - Жена с дочкой ушла... , - "Захар" замолчал на мгновение, - Один жил.
  - Ладно, хлопче, живы будем, образуется усё.
  
  7.
  
  День выдался тихим, поэтому всё разнообразие заключалось в смене на постах наблюдателей, в том числе и "Захар" отстоял свою смену.
  
  После смены "Дядька Петро" позвал его в блиндаж.
  - Давай, хлопче, погутарим. Вот ты чего пошел сюды на войну? Грошей тут нема! Крови много, боли много! А во грошей - ни!
  - Знаете, Дядько!
  - Давай так! Меня Петром кличуть и на "ты" - нечего тут "выкать". Хоть и разница между нами есть в годах - равные мы тут на войне - бойцы. Во и всё!
  
  - Знаешь Петро! Не могу смотреть, как люди страдают. И такое же чувствовал в Чечне. Видел, как люди страдают: и наши русские, и простые чеченцы, особенно женщины и дети. Да и друзья мои здесь! А вообще, кто был на войне, наверное, острее чувствует людскую боль. Хотя горя и боли видят там немало. И - за справедливость!
  
  - И я, Игорь - за справедливость. Так же як и наш командующий Стрелок! Его завсегда за справедливость уважали и я зауважав... Зауважав и любому, кто супроть Стрелка вякнет, кишки пущу, зразумев?
  - Я Стрелка не знаю, но о нем слыхал, что он в Чечне был и про него много хорошего говорили.
  - Встретишь ще! Наши дорожки короткие и часто пересекаются.
  - А где, Петро, она эта "справедливость" ... нету ее: ни у вас здесь, ни у нас - там! Много думал над этим, а чем больше думаешь, тем больше убеждаешься, что нет ее.
  
  - Шукати справедливисть - бесполезно! За нее, хлопчина, бороться, драться потрибно! Во, послухай, что я тебе повидаю зараз! На Майдане было богато людины, яка стояла за правду! Я и сам був готов туды ехать и стоять. А як глянув, хто и куды с трибун "майдановских" тянуть, за кого горло рвуть, так и никуды и не поихав. Але там богато и наших донецких было. И шо? Одних захребетников выгнали, другие заскочили на владу.
  
  - Так ты с бандерами хотел заодно быть? - подколол командира "Захар".
  - Я тоби зараз дам - "з бандерами заодно"! - не на шутку возмутился Петро.
  
  - Ладно, Петро! Шучу я!
  
  - Жартуе вин! Як задам зараз перцу у срацы! - уже без обиды сказал ротный. И продолжил, - А як нас з Афгана зустричалы? "Мы вас туды не посылалы!" - во и усё! Тяжко тады було! Там было ясно усё, а тут несправедливость так и пёрла ото усюду. Уже хотел пойти и в военкомат медаль "За отвагу" сдать! Да диду мий, живы ще быв, сказав: "Ты, сынку, медалями не раскидывайся! Тоби вона Державою дана, а не гэтыми пузатыми!". Я на завод пийшов. Працовав, як и усе. А потим, дивлюся одни працюють, а инши на их горбу гроши заробляють, а ничогошеньки ни роблячи. Я як несправедливость чую, все мое естество поднимается супротив! Тут зацепив один меня, партейный руководитель завода. Ну я ему и видповедав, что думаю. Нашли за что, зачепилися, сам написав заяву и пийшов.
  - А за что зацепились?
  - А! Це начальника спробуй зачепи, а работягу - скоренько знайдуть за што! И пийшов я у челноки.
  - Шмотки продавать?
  
  - Да все, што можно. Тоди и Союз развалився и за границу - у Польщу можно было ехать. Я спершу на одну тетку делавую горбатився. А потом и ее послав - сам стал таскать. Туды - постельное белье, инструменты, приборы разные, а оттуль - шмотки. Машину купив, сподручней стало! Стал спирт в Россию да Беларуссию гонять. Свой магазин открыл - все стало налаживаться: живи и радуйся.
  
  Петро затянулся сигаретой. Задумался.
  - О! - сказал "Захар", - так ты, Петро, предприниматель, бизнесмен!
  
  - Та яки таки "бизнесмен"! - с горечью ответил Петро. - "Бизнесмен" - одна назва! Ну, на хлеб с маслом хватало, що говорити! А тут: то бандюки, то менты, то налоговая... Тильки успевай отбиваться! Але видбивався: "конверты"... "конверты", все гроши требовали, тильки давай, давай и давай! Налоговиков - як собак нерезаных развелося. А бандво и вообще, разгулялось так, что пид ногами почву потеряло. И з ментами заодно! И у тринадцатым годе мой бизнес рухнув! Кредиты, взятки - высосали усё! Продав за долги цим же ментам: пидставним их людям, магазин. И став я безработным, як и жинка моя! Добре, што квартира, да машина засталася!
  
  - Да! Потрепала тебя жизнь, Дядько!
  - Та што там, "потрепала"... Нехай бы трепала, тильки б для пользы, для майбутнего дитэй, та внуков! И пийшов я на наш донецкий "майдан", а потом и в ополчение. Не буде фашистов и бандеровцев на нашей земле. Я сам - украинец, "хохол", як кажуть, але "бандеру" не терпиму! Наши деды тут стоялы супротив фашистов, значить и нам стоять! Поруч з русскими стояти!
  
  - Знаешь, что, Петро, я тебе скажу: мы тут не только за Украину будем биться, а и за Россию. На Россию они нацелились, на нас славян! Как и в восемьсот двенадцатом, как и в девятьсот четырнадцатом, как и в сорок первом. Сперва - Украина, за ней будет Белоруссия, а потом Россия. Не остановится пиндосня! Я их пиндосовский - штатовский дух с Чечни чувствую. Помню сколько наемников тогда там было, как перли они сотнями, тысячами на нас! И сейчас также! Всех поднимут! Всю Европу, весь мир против нас заставят подняться!
  
  - Таке само и в Афгане було. Ось, што я тоби, хлопец, скажу! Ты разумна дитына, да мало таких - яки разумны и не бояться зброю в руки взяти. Мы - украинцы, будем вам завжды вдячны, што вы з нами, тут на донетчине, та на луганщине кровь свою проливаете!
  
  8.
  
   "Дядько! Укропы зашевелились! Кажись "псы" в атаку собираются!", - крикнул на одном дыхании щуплый ополченец, свесив голову с бруствера в открытую дверь блиндажа. И тут же, как по команде начался минометный обстрел блок-поста и его окрестностей.
  
  - К бою! - дал команду Петро. - Давай сынку, покажи им, что ты можешь! Выбирай позицию сам. - И уже для всех бойцов, - Стреляти тильки як противотанкисты отработают, ясно?
  - Ясно, - привычно крикнули в ответ ополченцы, разбегаясь и занимая места по заранее установленным позициям.
  
  "Захар" уже приметил развесистое дерево, не сильно выделяющееся в посадке, но, в то же время, с его кроны открывается как на ладони вся окрестность. Заранее, оборудовал "гнездо", там же положил, сделанный им из подручных средств, масхалат.
  Пригибаясь, несколько раз приседая, пережидая, когда шелестящий звук, летящей мины, превратится во взрыв, добежал до дерева. В несколько резких движений заскочил на крону, присев в "гнезде" натянул на себя масхалат, пониже опустил на глаза бандану, "замазал" лицо, поднял обмотанный тряпками ствол СВД и приложил глаз к окуляру прицела. В приближении прицела хорошо было видно, как под прикрытием танка, нескольких БМП и БТР, выдвигаются черные фигурки "ПСов": бойцов батальона национальной гвардии, сформированного из "Правого сектора" и иностранных наемников.
  
  "Так. Ну и кто здесь главный?", - снайпер мысленно анализировал боевые порядки наступающих. "Ага! Вон, из-за "бэтэра" мелькнула рука, как бы призывающая к действию". А затем, когда БТР немного продвинулся "Захару" стал хорошо виден и сам "объект". Да! Нет сомнений, судя по его жестикуляции - это человек, руководящий действиями бойцов. Легкий щелчок подтвердил, что снайперская винтовка Драгунова снята с предохранителя.
  
  Сетка прицела с выбранной "маркой" как бы прилипла к черному человечку и теперь, будет следовать за ним до... конца.
  
  "Уххх!" - раздался звук выстрела из гранатомета, одновременно и "Шмели" устремились к целям. Сразу же поднялось несколько облачков от взрывов, а одна из БМП вспыхнул ярким факелом. Черные фигурки присели и как бы отпрянули от опасной теперь брони.
  
  "Черный командир" присел вместе со всеми, затем привстал и стал оглядывать поле боя.
  "Пора" - мелькнула мысль. "Захар" затаил дыхание и, ... палец привычно нажал на спусковой крючок...
  
  
  "...Никто не даст нам избавленья:
  Ни Бог, ни царь и не герой -
  Добьёмся мы освобожденья
  Своею собственной рукой.
  Чтоб свергнуть гнёт рукой умелой,
  Отвоевать своё добро, -
  Вздувайте горн и куйте смело,
  Пока железо горячо!..."
  
  ("Интернационал". Эжен Потье )** *
  
  * 7,62-мм снайперская винтовка Драгунова (СВД) - снайперская винтовка, разработанная в 1958-1963 годах группой конструкторов под руководством Евгения Драгунова.
  Данная снайперская винтовка является самозарядным оружием. Автоматика винтовки основана на использовании энергии пороховых газов, отводимых из канала ствола к газовому поршню.
  Для стрельбы из СВД применяются винтовочные патроны 7,62×54 мм R с обыкновенными, трассирующими и бронебойно-зажигательными пулями, а также снайперские патроны (7Н1, 7Н14), может также стрелять патронами с экспансивными пулями JHP и JSP. Огонь из СВД ведется одиночными выстрелами. Подача патронов при стрельбе производится из коробчатого магазина емкостью 10 патронов. На дульной части ствола крепится пламегаситель с пятью продольными прорезями, маскирующий также выстрел в ходе ночных операций и предохраняющий от загрязнения ствола. Наличие газового регулятора для изменения скоростей отката подвижных частей обеспечивает надежность винтовки в работе.
  Винтовка комплектуется оптическим прицелом ПСО-1, имеется возможность установки ночного прицела НСПУМ.
  (http://ru.wikipedia.org)
  
  **5,45-мм автомат Калашникова складной укороченный, АКС-74У - укороченная модификация автомата АК74, был разработан в конце1970-х - начале 1980-х годов для вооружения экипажей боевых машин, авиатехники, расчётов орудий, а также десантников. Также он используется в МВД и охранных структурах благодаря своим небольшим размерам.
  (http://ru.wikipedia.org)
  
  
  *** Интернациона́л (фр. L'Internationale, от лат. inter - между и natio - нация) - международный пролетарский гимн; гимн коммунистических партий, социалистов и анархистов, официальный гимн РСФСР (1918-1944), СССР (1922-1944), Дальневосточной Республики (1920-1922), Украинской ССР (1918-1949), Белорусской ССР (1919-1952).
  (http://ru.wikipedia.org)

Оценка: 3.23*20  Ваша оценка:

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2018