ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Наговицына Екатерина
Своя цена

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
   Садясь в машину, Эльма негодовала. Она любила думать о себе в третьем лице. Это отдавало эстетством. Даже больше, Эльма была очарована декадентством. Но сейчас было не до красивых эпитетов - она была в бешенстве! Злоба горькой желчью бурлила, подкатывая к горлу. Пытливый ум выискивал и составлял все более хлесткие предложения, которые должны были прозвучать чуть ранее, в пику словам подруги. Подруги! Вот это стало последней каплей, и скривив красиво накрашенные губы, она процедила:
  - Ну ничего, ничего, Наташенька... посмотрим еще! И, гонимая этим порывом, не удержалась и хлопнула дверью авто. Мерседес услужливо попытался сгладить эту оплошность. Машина была хороша вдвойне: не только престижной маркой, но и тем, что подарил ее сынок Владлен. По паспорту имя было Владислав, но она звала его только так, слегка затягивая "лен". И тут же переключившись в мыслях на сына, улыбнулась: "Владлен - умничка!" И это был неоспоримый факт - он настолько успешно закончил в позапрошлом году МГУ, что тут же получил ряд выгодных приглашений на работу.
  Эльма до мельчайших деталей помнила далекий судьбоносный разговор с классной руководительницей, за три года до выпуска из математической школы. Ольга Егоровна тогда с восхищенным придыханием вещала, какой у нее талантливый, нет, даже гениальный мальчик. Какое великое будущее его ждет: МГУ, а затем лучшие предложения страны, научная кафедра или даже своя лаборатория.
  - Я чувствую, что такой величайший интеллект совершит много не просто яркого, а прорывного в науке! - и на глазах пожилой учительницы, навернулись слезы. - Представляете Эльвира Гавриловна сколько полезного совершит ваш сын! Это будет второй Ломоносов!
  Сравнение с Ломоносовым не понравилось Эльме, как и обращённое к ней ''Эльвира''. Это имя она всячески изживала из своего обихода, оно нестерпимо отдавало деревней. Когда ее мать, еще девчонкой, ходила хвостиком за приехавшей из Ленинграда преподавательницей немецкого языка, в восхищении впитывая в себя дух незнакомой яркой жизни большого города и ценности учебы. И конечно же, впоследствии, как вызов унылой действительности, малообразованная женщина назвала свою дочь в честь недосягаемой Эльвиры.
  Сама мать так и не выдралась из деревенского быта, а вот Эльма смогла. И в большой город уехать, и высшее образование получить, а главное - не просто завести интрижку, а удачно выйти замуж за парня из интеллигентной, еврейской семьи. А раз семья была приличная, то ее, беременную, вежливо приняли, не сказав ни слова упрека.
  Эльма всегда была хваткой, и поклялась себе, что счастья своего не упустит. И позже, слушая, какой уникальный у нее ребенок и что школа готова ходатайствовать, чтобы за счет бюджета направить его в специальный учебный центр для вот таких одаренных детей, Эльма смекнула, что сын сможет прыгнуть намного выше, а главное - дальше. И это 'прекрасное далеко' под крылышком великого сына уже приоткрыло свои двери, призывно махнув приглашением с видом на жительство.
  'Эльма ты мега крута! Как же ты смогла все тонко почувствовать и сделать единственно правильный выбор!' - она откинула козырек. Зеркало мягко подсветилось. Достала помаду и тщательно подкрасила губы, поправила прическу. Внимательно всмотрелась в отражение. Взгляд предательски ухватил пару новых морщинок у глаз.
  'Надо будет ботекс проколоть. Завтра запишусь', - и щелчком вернула козырек на место.
  На лобовом стекле образовались первые подтеки от подтаявшего снега. Одинокий фонарь желтым пятном высвечивал часть тротуара и угол дома с уже закрытой аптекой.
  'Тоже мне - ночь, улица, аптека. Боже, как все это... уныло'.
  Как только Президент объявил о начале специальной военной операции, она тут же безапелляционно заявила своему мальчику, что ему надо срочно принять выгодное предложение от израильского филиала крупной международной корпорации. Владлен, недолго думая, как только получил подтверждение приглашения на работу, убыл.
  И тут же словно песка на зубы сыпанули. Скривилась. Всплыло лицо подруги. А ведь сегодня все начиналось хорошо, правильно. Эльма примчалась поддержать дуреху Наташку, только услышав, что ее сына мобилизовали на СВО. Сидели на небольшой кухне хрущевки, на которой неоднократно и увлеченно спорили о судьбе России, приводя такие разные доводы - одна о том, как интересно становится жить здесь и сейчас, а другая, что там, за границей, все равно лучше. Но сегодня все было иначе - молча сидели и пили чай. И в какой-то момент, нарушив невыносимую тишину, Эльма не смогла сдержать ехидное, но такое правдивое:
  - Что делать, Наташенька, это ваша цена за патриотизм...
  Сказала, и обожглась об острый, ставшим вдруг чужим взгляд подруги, которая спросила:
  - А ты знаешь, что предательство Родины по самой высокой цене проходит? Готова заплатить?
  Вот тогда Эльма вспылила. Вскочила, практически кинув чашку с недопитым чаем, выкрикнула:
  - А я никому в этой стране, ничего не должна! - и, накинув шубку, выбежала из квартиры, громко, хлопнув дверью, словно отсекая от себя все прежнее, отжившее - и эту дружбу, и эту страну.
  'Какие же они все завистливые! Наташка простить не может, что через неделю я буду далеко отсюда! Рядом со своим мальчиком! Буду счастлива! А они... пусть хоть сдохнут здесь все!'
  Нажала звездочку избранных номеров на панели управления и в четвертый раз за сегодня сделала дозвон. На экране всплыла надпись 'Сынок'. Эльма улыбнулась задержке ответа, представив, как на другом конце света сын ищет телефон. Щелкнуло соединение, но вместо родного голоса ответил незнакомый мужской, и она вначале не поняла, почему у него телефон сына, а затем попросила его повторить, с трудом продираясь сквозь смысл сказанного. Но это не прибавило смысла - он сожалеет, но ее сын Владислав Дворман был захвачен в плен боевиками и на данный момент власти Израиля не располагают данными об его местоположении.
  Эльма ничего не поняла. Какие-то боевики, плен, неизвестность? Это ошибка!
  - Я сожалею, гвэрет Эльвира, но ваш сын оказался не в том месте и не в то время.
  Эльма отключила телефон, долго и неподвижно сидела в пахнувшем кожей, парфюмом и безмятежным благополучием Мерседесе, глядя остекленевшим взглядом, как по лобовому стеклу медленно стекают капли от растаявшего снега.
  
  
   2024 год.
                                                                                                                                                                     
                                                                                                                                                                     
                                                                                                                                                                     
                                                                                                                                                                     
                                                                                                                                                                     
                                                                                                                                                                     
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023