ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Нейман Игорь Алексеевич
Плавбаза Егоров

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
   Плавбаза " Егоров"
   Обязуюсь стойко переносить тяготы и лишения
   военной службы
   /Из текста военной присяги /
   Плавбаза "Егоров" / бортовой номер 248/ сидела на воде с креном и дифферентом, под-боченившись к заводскому причалу, как торговка семечками к прилавку на одесском При-возе. Она уже не помнила года своей постройки, спуска на воду и лихой корабельной моло-дости, списанная с лицевого счета военно-морского флота лет 12 назад. Старуха никак не могла попасть в утилизацию "на иголки". Мешали разные обстоятельства. Как-то- нехватка средств, заводских мощнос-тей. Более важные дела на заводе. Иногда ее попросту забы-вали. Она уныло догнивала у причала, поклевывая то носом, то кормой, заселенная полчищами портовых крыс и тараканов и была бельмом на глазу у командования бригады ремонти-рующихся кораблей, на попечение которого была приписана. Не утонула бы на вверенной акватории!
  На нее-то и поселили экипаж атомного подводного ракетонос-ца, прибывшего на модернизацию и докование сроком на 3 месяца. Места для экипажа в комфортабельной, по флотским меркам, казарме, образца 1963 года, не нашлось и экипажу приказали разместиться на плавбазе. Командование бригады с удовольствием спихнуло ответственность за непотопля-емсть "Егорова" на подводников, решив сразу две проблемы. Комбриг, подав-ляя в себе естественное стыдливое чувство за ситуацию, сурово наставлял командира, механика и зам-полита об ответственности за живучесть "Егорова", особо подчеркнув расхлябанность приходящих экипажей, вырвавшихся из перволинейности в своих базах на ремонтную свободу.
  - Оргпериод, батеньки, оргпериод! Никаких сходов на берег, корабль и плавбаза... А то... знаю я ваших молодцов, сразу по кабакам и девкам - вот тебе и ЧП. Половой инстинкт -при-чина грубых нарушений воинской дисциплины! Дней десять, я думаю, хватит? При-выкните, наведите порядок на "Егорове", обустройтесь. Почитайте уставы. Форму одеж-ды... э-э-э, ну вы понимаете... И чтобы - никаких... А то я, а то мы..., едрена мать! - неожиданно забуксовал комбриг. На том и расста-лись. Подводников не спросили - может есть какие-то проб-лемы? Привычный этикет - вы пришли, а мы не ждали, ну и решайте свои проблемы сами. Техническое и бытовое состоя-ние "Егорова" смущало даже видавших виды старых военмо-ров. С описанием всех достоинств этого, с позволения ска-зать, плавсредства мог справиться только великий и могучий русский язык с его изобилием определений, существитель-ных, прилагательных, идиом, междометий и неформальных выражений, знанием которых всегда отличались российские моряки. Никакой иностранный здесь не годился - не хватило бы лингвистических возможностей. Русским словарем и генетической памятью на точные выражения в сложных обсто-ятельствах моряки воспользовались немедленно, как только ознакомились с "Егоровым". Меру своей остойчивости и непо-топляемости "Егоров" осознавал с трудом. Полузатопленные трюмы, крен и дифферент указывали на фильтрацию воды внутрь корпуса и не располагали к оптимизму даже тех, кто не знал, что такое остой-чивость. Слегка обнадеживал навал правым бортом на пирс, дополнительные швартовые концы, да единственный из пяти возможных водоотливной насос, перио-дически выплевывающий ржавую воду трюмов за борт. Запускал его какой-то местный обросший абориген, судя по фрагментам одежды, матрос из состава немногочисленной команды "Егорова", скрывавшейся где-то в носовых кубриках. Непросыхающий его командир старший лейтенант Лыков, сослан-ный на "Егорова" на веч-ное поселение лет пять назад за проступки, "дис-кредитирующие звание советского офицера", появлялся утром и, после пересчиты-вания по головам своего войска и выслу-шивания докладов, исчезал до следующего дня. Нижние палубы и ко-ридоры на пути к единственному действующему нужному месту, именуемому на флотах гальюном, осве-щался редкими светильниками и потому всегда были в таинственном и жутковатом полумраке. Зловещая тишина нару-шалась лишь шорохами многочисленных животных населяв-их "Егорова". Эта палуба считалась необитаемой и туда ходили по нужде, зачастую коллективно, чтобы чувствовать себя увереннее в этом зоопарке. Офицерская палуба являла собою каюты на двоих, преимущественно без дверей и с иллю-минаторами без задраек. Местная фауна в виде крыс и тараканов освоила помещения раньше и чувствовала себя в них по хозяйски. По вентиляционным коробам на подволоке поголовье но-силось табунами, как на ипподроме. А минер Кулишко обнаружил у себя под диваном целое семейство. Рыжие тараканы, шевеля усами, беззастенчиво сновали в каютах по облупленным переборкам и столам. Проемы дверей, завешенные старыми пыльными одеяла-ми, времен русско-японской войны, грязь и вся эта неустроенность контрастировали с крахмальной, ослепительной белизны, рубашкой штурмана Петрова, его отутюженными брюками, полированными ногтями и сверкающими ботинками. Нестерпимо хотелось соответствовать моменту, месту и обстоятельствам - надеть ватник, кирзовые сапоги и неделю не бриться...
  Оргпериод начался, естественно, с накачки у командира. Выплеснув на подчиненных офицеров весь нерастраченный заряд неудовольствия от унижения расквартированием и настращав всевозможными карами, "фараон" закончил предупреждением о венерическом неблагополучии гарнизона и убыл в городок к друзьям. Эстафета перешла к старпому Пергаменту. И... началось размещение... Как обычно, с большой приборкой, раздачей постельных принадлежностей, наклеивани-ем бирок, многочисленными смотрами, замечаниями, устране-нием замечаний, совещаниями и докладами. Было грустно от мерзости бытия, холодного ужина с заскорузлой, недова-ренной кашей, с трудом приготовленной на единственной исправной конфорке электроплиты и предстоящей ночевки в разоренных каютах. И было бы совсем невиоготу..., да некогда в этой кипучей деятельности по обустройству и напоминаний вез-десущего замполита относительно "стойко переносить тяготы и лишения военной службы". Ох уж эти бесконечные тяготы и лишения. Мы с ними родились, с ними и умрем, или погибнем. И если когда-нибудь они, тяготы и лише-ния, будут кончаться или станут менее тягостными, всегда найдется кто-то, ответствен-ный за них, кто обязательно придумает что-нибудь новенькое... В действую-щих армии и флоте / не на военных кафедрах, штабах и НИИ, естественно/ служивому люду иногда кажется, что вся эта военная служба придумана в основном для преодоления тягот и лишений и только попутно для учения военному делу и победы над вероятным противником. Наконец, поздно вече-ром закончилась эта суета, раздача постелей, бирки, кри-ки, мат, завешивание дверей в каютах, превентивный разгон тараканов и крыс и наступил отбой. На подводной лодке про-верили вахту, счастливо ночующую в относительном комфорте подводного корабля и разошлись по каютам.
   Капитан 3 ранга Андрей Шарый разместился в каюте с корабельным интеллигентом, штурманом Петровым. Штурманец предложил не выключать свет, чтобы отпугнуть живность и, завернувшись в одеяло с головой, мгновенно уснул. Андрей пошелестел бумажками записной книжки, сделал большой глоток из фляги, разбавленного до 70 процентов корабель-ного спирта, загрыз сухарем и, не раздеваясь, придремал, приготовив на табурете башмак для самообороны. Никто не будил, но глаза открылись сами собой. Надо сказать, зрели-ще было омерзительно. На плече у завернутого в одеяло с головой Петрова сидела, cвесив хвост, огромная рыжая крыса и умывалась, поблескивая бусинками глаз. Акселератка вовсе без смущения покосилась на Шарого, ловко увернулась от башмака и лениво скользнула под диван. Башмак влупил штурману в бок, но тот не проснулся и, не разворачиваясь из одеяла, перевернулся на другой. Фауна веселилась всю ночь, но Петров, утомленный переходом, узкоcтями и расселением, молодецки спал. Андрею не спалось. Он хлебнул из фляги и, поеживаясь, вышел на палубу, проклиная началь-ство, плавбазу, ремонт, крыс и вообще всю свою неустроен-ную флотскую жизнь с вечным дорожным чемоданчиком, покида-нием дома под утро и прерывистым походным сном, сидя.
  Светлая полярная ночь легко катилась к утру и, цепляясь за сопку, показался первый робкий лучик солнца, открывая новый день служения отечеству. Окрестности замерли в тиши-не, только картаво кричали чайки, будто пытались выгово-рить букву "эр", легкий туман поднимался над гладью зали-ва, хрустальный утренний воздух близкой осени был прохла-ден и свеж. Корабли дремали у причалов и в доках, отдыхая от стремительного и шумного заводского дня. На душе Шарого временно потеплело. В 6 утра он освежился из умывальника, с трудом выскоблил щетину, намылив помазок в ржавой холод-ной воде, и пробежался вдоль причалов.
   После завтрака, подъема флага и проворачивания механизмов на корабле, знакомились с планом ремонта, заводским распорядком и руководством завода. Более глубо-кое знакомство, легко перешедшее к неизменному шестому вопросу с употреблением крепких напитков, произошло во второй половине дня... Знакомились с самым нужным в ремонте человеком - строителем корабля Петром Ивановичем Лехиным. Строителями в судостроении и ремонте официально называют заводских специалистов - организаторов и координаторов всех ремонтных и монтажных работ на кораблях, которые в заводе числятся как "заказы". Теперь корабль- заказ No 532. Строитель Лехин, старожил завода, опытный, битый, хитрован лет 50-ти, маленький, шустрый, с большими залысинами на крупной голове, клялся в вечной дружбе и... "у нас все будет в лучшем виде...". Но механики тоже были не сразу из-под венца и приговаривали, подливая уже изрядно захмелевшему Пете, - а это мы еще будем посмотреть... Но в общем официаль-ная, а еще больше неофициальная часть знакомства удались. Строителя Лехина под локоток проводили до проходной, про-вернули через вертушку, ласково помахали на прощанье рукой, пожелав без приключений добраться до дома и не получить от строптивой половины сковородой по умной голове.
   На плавбазу идти не хотелось, Андрей поднялся от про-ход-нй наверх в городок и уперся в здание недавно отст-роенной заводской гостиницы. Время было еще не позднее и, рассчитывая на буфет с кофе, Шарый дернул за ручку две-ри.Она не поддалась, потому что была закрыта.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023