ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Носатов Виктор Иванович
Алма-Атинское пограничное

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 5.39*54  Ваша оценка:

Алма-Атинское

пограничное

  

МОСКВА 2006 год

Выпускникам первого дивизиона (1976 года выпуска)

Алма-Атинского высшего пограничного командного училища

КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского посвящается!

   Носатов В. И. Алма-Атинское пограничное... М.: Автор, 2006. - 350 с.: илл.
   Очередная книга Виктора Носатова "Алма-Атинское пограничное..." интересна, прежде всего, тем, что автор попытался на историческом, героическом фоне становления пограничной службы с былых времен и до наших дней показать, как формировались служебные и боевые традиции стражей границы и офицерского корпуса и, в частности, как традиции эти воспитывались у курсантов одного из старейших в СССР военных учебных заведений - Харьковского, а затем и Алма-Атинского пограничного училища. Как воспитанники училища, организуя охрану границы и защищая ее от врагов, из поколения в поколение умножали и умножают славные боевые и чекистские традиции Пограничных войск. Исторические материалы и очерки повествуют о поколении защитников границы, которое пришло на смену героям Даманского и Жаланашколя. В лихолетье афганской войны прошло закалку большинство из тех офицеров и генералов, кто и сегодня продолжает охранять российские рубежи, защищать мирный труд россиян от международного терроризма и наркодельцов, контрабандистов и расхитителей морских богатств. Книга будет особенно интересна не только пограничникам, выпускникам Алма-Атинского пограничного училища, но и их семьям, детям и внукам - всем тем, кто не равнодушен к нелегкой и опасной романтике границы.

К ЧИТАТЕЛЯМ

   Уважаемые друзья и коллеги!
   Книга, которую вы держите в руках, рассказывает об одном из старейших пограничных вузов - Алма-Атинском высшем пограничном командном Краснознаменном ордена Октябрьской Революции училище КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского, о его питомцах, командирах и преподавателях. Но не только. Эта книга повествует и о становлении пограничной охраны Государства Российского от его истоков до наших дней, этапных в его истории событиях и людях, которые с достоинством и честью защищали и продолжают защищать священные рубежи нашей Родины.
   Одно из достоинств книги в том, что она представляет интерес и для выпускников Алма-Атинского пограничного училища, и для широкого круга читателей, не равнодушных к пограничной, а также к военно-патриотической тематике. На мой взгляд, с особым вниманием ее прочтут дети и внуки тех, для кого граница на протяжении многих десятилетий стала судьбой.
   Более тридцати лет прошло с тех пор, как я, на плацу Алма-Атинского пограничного училища, вместе со своими товарищами-однокурсниками получил первое офицерское звание. Могу с полной уверенностью сказать: нет, да и не может быть выпускника, который не вспоминал бы с теплотой и признательностью свою almamater, командиров и воспитателей, преподавателей, свой дивизион и группу. Мы искренне благодарны наставникам за отеческое отношение к нам - в ту пору молодым, неопытным, а порой и неразумным питомцам. Мы признательны им за то, что они стремились воспитать нас всесторонне развитыми людьми, достойными членами общества. Это они своим личным примером заложили в нас понятия офицерской чести и человеческого достоинства, научили преодолевать трудности службы, заботиться о подчиненных, ответственно подходить к организации службы по охране границы, сохранять и преумножать традиции защитников рубежей Отечества. Тойво Вяха, Никита Карацупа, Виктор Усов, Матвей Меркулов, Виталий Бубенин - все эти и многие другие легендарные герои-пограничники своей беззаветной любовью к Родине, служебной и ратной доблестью вызывали у нас восхищение и искреннее желание быть похожими на них.
   Прошедшие десятилетия показали, что выпускники Алма-Атинского пограничного оправдали возложенные на них надежды и достойно представили и представляют в войсках свое знаменитое училище. Уверен, что многие выпускники, среди которых большинство генералов и офицеров - грамотные и опытные организаторы службы, вносящие немалый вклад в обеспечение пограничной безопасности государства, займут в летописи училища самое достойное место.
   Сегодня, когда пограничная служба гармонично влилась в состав Федеральной Службы Безопасности России, происходящие реформы требуют от каждого из нас нового напряжения сил. В большое и важное дело создания современного облика Государственной границы России, несомненно, внесут весомый вклад и выпускники Алма-Атинского пограничного училища - действующие генералы и офицеры, а также ветераны пограничной службы.
  
   Успехов всем нам на этом нелегком, но достойном пути!
  
   Выпускник Алма-Атинского высшего пограничного командного Краснознаменного ордена Октябрьской Революции училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского, первый заместитель директора - руководитель Пограничной службы ФСБ России
  
   Генерал армии Владимир Проничев

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Государство начинается с границы

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ОТ ЗАСЕЧНОЙ ДО ПОГРАНИЧНОЙ СТРАЖИ

  
   В первом тысячелетии от Рождества Христова у Руси еще не существовало общегосударственной границы в ее современном понимании, то есть, законодательно закрепленной соглашениями с соседями, строго обозначенной на карте и на местности, надежно защищенной специальной стражей, оборудованной в инженерном отношении. Лишь на северо-западе и западе линия ее прохождения была определена соглашением 1047 года с польским королем Болеславом II. На юге и востоке граница находилась в постоянном движении. Все зависело от положения Древнерусского государства в конкретный исторический период. Однако достаточно произвольное толкование государственной границы не заслоняет того факта, что защита украинного населения от довольно частых набегов врагов в те далекие времена считалось делом чести и доблести. А люди с оружием в руках, достойно охранявшие родную землю, окружались почетом и славой. Фактически именно они были первыми пограничниками, возведя свой нелегкий ратный труд до уровня профессии.
   Уже при первых Рюриковичах княжеские дружины постоянно, даже во времена относительно спокойные, находились в походах, которые предпринимались не только для усиления влияния князей, сбора и распределения дани, но и для защиты степных границ. В этих же целях создавалась и система оборонительных сооружений на границе, состоявших из отдельных укреплений, наблюдательных вышек, с которых подавались сигналы о приближении врага. Сооружались укрепленные пункты, земляные валы и лесные засеки. "Повесть временных лет" отмечает, что как только Олег, прозванный Вещим, утвердился в Киеве, он начал ставить вокруг него города. Примерно через сто лет Креститель Руси князь Владимир, заявив: "Худо, что мало городов около Киева", повелел продолжить их строительство по рекам Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне. "И нача набирати мужи лучшие от славен, и от кривич, и от чуди, и от вятич, и ими заселял грады, ибо была рать с печенеги..." С этого времени Владимир Святославович для обеспечения безопасности границ государства от набегов печенегов перешел к оборонительной стратегии.
   Строительство городов-крепостей, оборонительных земляных валов высотой до десяти метров ("змиевых валов") продолжалось и в дальнейшем. Они проходили южнее Киева по обоим берегам Днепра и вдоль его притоков. К линии охраны и защиты границы, созданной по указанию князя Владимира на реке Суле в 30-х годах ХI века, при его сыне и достойном преемнике Ярославе Мудром прибавилась такая же линия из тринадцати городов, завалов, засек, надолбов и частоколов по реке Рось, другим рекам, озерам и болотам. На южных и юго-восточных участках границы были возведены ряды земляных окопов и сторожевых "застав"; на северо-западе пограничную службу надежно несли гарнизоны Новгорода, Пскова, Полоцка, Старой Ладоги, Копорья и других городов.
   Засечная стража впервые упоминается в летописях с конца XIV века. Засеки строились по определенным рубежам и направлениям. Как правило, стража состояла из числа жителей приграничья, которые выставляли одного вооруженного человека от двадцати дворов. Главной задачей стражников было своевременно обнаружить движение вражеских сил с юга и известить об этом княжескую дружину.
   К середине XVI века в дополнение к засекам на юге создавались более или менее постоянные рубежи, так называемое порубежье Московского государства, которое проходило по городам Мурому Нижнему, Костроме, Галичу, тем самым обеспечивая охрану Руси от кочевников Казанского ханства.

Рис.1. Икона Ильи-Муромца

   Порубежье было подвижным. В течение столетия оно все больше и больше расширялось в южном, а с завоеванием Казани - в юго-восточном и восточном направлениях. Вновь возводимые рубежи и действия порубежных сил с каждым столетием совершенствовались, стражники уже не только предупреждали воевод о вражеском нападении, но и сами сдерживали натиск кочевников до прибытия дружины.
   Первые попытки придать охране рубежей Русского государства организованный характер относятся к 1571 году, когда был принят "Боярский приговор о станичной и сторожевой службе": "Лета 7079 (1571) февраля в 16 день по Государеву Цареву и В. Князя Ивана Васильевича всея Руси приказу Боярин Князь Михайло Иванович Воротынский приговор з детьми боярскими з станичными головами и з станичниками о Путивльских, и о Тульских, и о всех украинных о дальних и о ближних о месячных сторожах и о сторожех ис котораго города к котораму урочищу станичникам податнее и прибыльнее ездити, и на которых сторожах и из которых городов, и поскольку человек сторожей на которой сторожи ставити...
   А стояти сторожем на сторожах с коней не съседая переменяясь, и ездити по урочищам переменяясь же на право и на лево по два человека по наказам, каковы им наказы дадут воеводы".
   Назначенный по этому Указу (приговору) главой пограничного ведомства князь Михайло Иванович Воротынский разработал Общее уложение и Устав службы, организовал первую в истории России пограничную стражу. В Уставе строго регламентировалась организация службы на границе. Сторожевая служба начиналась с 1 апреля и заканчивалась 1 декабря. Но если снег долго не выпадал, то служба продолжалась и дольше, до "глубокого снега". С принятием Устава значительно усилился контроль со стороны воевод и стоялых голов (глав) "украинных городов" за несением службы сторожами.
   Опираясь на документы, составленные князем М.И. Воротынским и летописи того времени, можно доподлинно утверждать, что западные рубежи Руси проходили по линии, проходящей по течению Ворсклы до Днепра, далее до Самары и Миуса, откуда - к Дону, верховью Долгого Колодезя и до Азова.
   На юго-западе эта линия проходила по городам Брянск, Почеп, Стародуб, Одоев, Сернейск, Калуга, Мокшанск, Оскол.
   К концу XVI века, по сути дела, были созданы оборонительные рубежи на большей части русских земель. Здесь нельзя не отметить, что строительство оборонительных линий на границе в те времена - явление в мировой практике небывалое. Этот факт можно было объяснить лишь стремлением русского народа оградить себя от постоянных набегов кочевников и европейских завоевателей и тем самым отстоять свою независимость. Начиная от стен Китай-города в Москве и до Балтийского, Каспийского, Черного и Охотского морей повсеместно возводились валы, засеки, остроги, станицы как свидетельство нерушимости Руси. Укрепления символизировали собой национальное единство народа, его стремление выжить и защитить свою национальную культуру и традиции.
   В документах средневековья наряду с упоминанием о становлении русского порубежья рассказывается о сословиях служивых людей, направляемых на охрану и защиту границ. Из многочисленных грамот и указов видно, что в организации и становлении пограничной стражи значительную роль сыграли казаки.
   Создание сословия служивых (городовых) казаков, которые находились в ведении Стрелецкого приказа, диктовалось необходимостью постоянной охраны рубежей государства. Из казаков формировались постоянные конные (кавалерийские) отряды, которые занимались ведением разведки и охраной порубежья. Правильность решения о создании постоянных формирований с выделением им под охрану определенных участков границы была подтверждена историческими событиями.
   Так, именно благодаря стражникам в 1552 году своевременно, еще на дальних подступах были обнаружены войска крымского хана Давлет-Гирея, ускоренно выдвигающиеся к Туле. Прискакавший с дальних рубежей гонец сообщил воеводам, что "царь Крымский на Русскую землю идет со своими людьми" и что крымское войско и турецкая артиллерия идут на "Рязань и к Коломне". Русские полки и дружины в срочном порядке выдвинулись туда и единым войском встали на пути кочевников. Узнав об этом, Давлет-Гирей повернул войска на Тулу, но и там его ждали готовые к бою русские полки. Так и не приняв сражения, крымский хан "побеже от града с великим срамом".
   Российское государство расширялось на Восток, и здесь нельзя было обойтись без мобильных и неприхотливых казачьих частей. Осваивая новые земли, присоединяя их к Российскому государству, казаки организовывали и несли пограничную службу на его новых рубежах.
   Вот что говорится в древней летописи об этом. В 1651 году Ерофей Хабаров с отрядом казаков недалеко от слияния рек Шилки и Аргуни построил укрепление Албазин. После этого один за другим выросли на порубежье остроги Баргузинский, Верхнезейский, Кабанский и многие другие. Знаменитый предок А.С.Пушкина инженер-поручик Петров (Ганнибал) построил Селенгинский острог.
   Заключенный в 1727 году с китайцами Буринский договор значительно отодвинул границу к югу. Ее охрану осуществляли казаки, среди которых были и представители коренного населения, из них впоследствии в 1762 году были сформированы пятисотенный тунгусский и четыре шестисотенных бурятских полка.
   После 1764 года в Селенгинском и Нерченском краю поселили с женами и детьми 11 тысяч земских казаков Тобольской провинции - для охраны границы и, вместе с тем, для хлебопашества. Два раза в месяц казаки одной дистанции съезжались вдоль границы с казаками другой дистанции, бдительно следя за неприкосновенностью российских рубежей. Дозорную службу и взаимоотношения с сопредельной стражей регламентировала инструкция "Пограничные дозорщики и генеральное пограничное управление", утвержденная Указом "Его Величества Петра III, Императора и Самодержца Всероссийского, и прочая, и прочая, и прочая". В частности, она гласила: "Вот первоначальные караулы на Китайской границе, учрежденные Савою Владиславовичем (Тайный советник и Кавалер, Чрезвычайный Посланник и Полномочный Министр, Илирийский Граф) в 1727 году. Всех сих караулов от вершины реки Абакан на протяжении более чем трех тысяч верст было только 30 караулов, вверенных Зайсанам и Шуленгам, вблизи кочевавших родов, с примесью служивых (т.е. казаков) от ближайших городов. Главный надзор за учрежденной таким образом границей и за караульною стражею Граф Сава Владиславич поручил двум чиновникам своей свиты, а именно Восточную от Кяхты линию - Селенгинскому Дворянину Григорью Фирсову ..."оному пограничному дозорщику полагались помощники" ...для порядочного пограничного осмотрения и осмотрения и починки маяков и разведения между пограничными приключающихся малых ссор и всего того, что к лучшему порядку надлежит и ко исполнению по силе мирного трактату касается, того ради в проезде их по границе от караулу до караулу, а где караулы не в близости, то от улуса к улусу..."

Рис. 2. Казаки первыми встречают неприятеля.

   Значительным историческим этапом в охране российских рубежей является учреждение пограничной стражи.
   К началу ХIХ века многократно, в сравнении с допетровскими временами, возросла протяженность границ, осложнилась обстановка, особенно на западной линии. Там в связи с введением нового Российского протенционистского тарифа 1822 года, по которому некоторые пошлины возросли более чем в два с половиной раза, резко активизировалась контрабанда, подрывавшая экономические и финансовые интересы Российской Империи. В те времена этим преступным промыслом занимались иногда целые деревни, расположенные в приграничье. В таких условиях Таможенная пограничная стража, учрежденная ранее в составе надзирателей и объездчиков, со своими обязанностями не справлялась.
   5 августа 1827 года Высочайшим Указом было учреждено новое Положение об устройстве Пограничной таможенной стражи, которое, в свою очередь, кардинально в пограничной службе ничего не меняло.
  

ПОГРАНИЧНАЯ СТРАЖА

   В 1835 году, видя, что Пограничная таможенная стража даже после частичных реформ своему предназначению так и не отвечает, было принято Высочайшее решение о преобразовании ведомства в Пограничную стражу, что явилось началом перехода от таможенной службы к военной. На погранстражу были возложены задачи уже не только защиты экономических интересов России, но и другие, более свойственные военной организации.
   В частности, ей предписывалось:
   "...Недопущение провоза и переноса товаров и задержание их, а также проезда и перехода лиц через границу в не указанных на то местах, помимо таможенных учреждений;
   - прекращение буйств, грабежей и всяческих беспорядков на пограничной черте;
   - содержание в некоторых местах границ империи карантинного надзора;
   - оказание помощи судам, бедствующим поблизости берегов, в спасении людей, находящихся на них, и в сохранении имущества судов, потерпевших крушение".
   Важным событием в жизни погранстражи явилось Высочайшее распоряжение о включении Пограничной стражи в общий план Вооруженных Сил Российской Империи. Однако ни этим положением, ни с другими какими-либо законами эта структура военным ведомством не признавалась, а считалась специальным полицейским формированием, так как подчинялась Департаменту таможенных сборов, возглавляемому штатским высокопоставленным чиновником.
  
  

ОТДЕЛЬНЫЙ КОРПУС ПОГРАНИЧНОЙ СТРАЖИ

  
   Лишь с созданием Отдельного корпуса пограничной стражи завершился переход от пограничной таможенной стражи к войскам. Этот процесс занял около 70 лет, полных противоречий и драматических событий в жизни Российского государства. В этот период было отменено крепостное право, проведены прогрессивные реформы, закончилось формирование территории империи и ее границ. Согласно подписанному 15 (27) октября 1893 года Александром III Указу правительствующему Сенату, из состава Департамента таможенных сборов был выделен Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС), оставленный в составе Министерства финансов. Для обеспечения единства ОКПС и лучшего согласования деятельности с таможенными учреждениями, руководство ими было сосредоточено в одних руках - министра финансов, шефа ОКПС. Им стал Сергей Юрьевич Витте. Отныне одно ведомство - Министерство финансов - полностью отвечало за охрану границы и осуществляло таможенный надзор.
   Рис. 3. Первый командир ОКПС генерал от артиллерии А.Д. Свиньин (1893 - 1908 гг.)
   Преимущество такого подхода в то время было очевидным, ибо давало возможность иметь на границе одного хозяина, наладить четкое взаимодействие с другими ведомствами, более квалифицированно и централизованно руководить пограничниками и таможенниками.
   Произошедшая на границе реорганизация уже в ближайшие годы дала весьма высокие результаты. Вот только несколько эпизодов из служебно-боевой деятельности погранстражи того времени.
   27 октября 1894 года у Хангуминского брода, что на реке Аракс в полутора верстах от поста Яйджи Эриванской бригады, произошло боевое столкновение пограничников с шайкой разбойника Набия, считавшейся неуловимой и своей жестокостью наводящей ужас на весь Нахичеванский уезд. Против тридцати до зубов вооруженных бандитов, пытавшихся после совершения очередного нападения на приграничное селение прорваться в Персию, выступили одиннадцать стражников. Обнаружив нарушителей, старший секрета рядовой Лукьян Лещенко с тремя подчиненными открыл по разбойникам огонь. Завязалась перестрелка. Подоспевшие к месту схватки стражники, возглавляемые ефрейтором Ермаковым, пошли на перехват нарушителей. Попав под перекрестный огонь, те бросились через реку вплавь, потеряв при этом тринадцать человек убитыми и ранеными. В этом бою было захвачено две лошади и три мула, груженных имуществом, награбленным у мирных жителей.
   У стражников потерь не было. За проявленное мужество и сноровку Петру Ермакову было присвоено звание унтер-офицера, Лукьяну Лещенко - ефрейтора. Оба были награждены серебряными медалями "За храбрость".
   ...Больше десяти лет жители Бухары и предместий подвергались жестоким грабежам двух афганских банд. Нападениям разбойников не редко подвергались и пограничники. Видя это, командование Айваджского отряда Аму-Дарьинской бригады приняло решение во что бы то ни стало разделаться с бандитами.
   И вот 21 февраля 1899 года на пост Хамша поступили сведения о местопребывании разбойников.
   Старший поста унтер-офицер Ходов с пятью объездчиками, окружив овраг, где находились афганцы, внезапно напал на них. Действуя смело и решительно, пограничники обезоружили и пленили бандитов.
   Глубокую благодарность за смелость и находчивость выразил пограничникам Эмир Бухарский. Высочайшим распоряжением унтер-офицер Григорий Ходов был награжден орденом Святой Анны, а его подчиненные знаками отличия Святой Анны.
   Рис. 4. Форма одежды чинов пограничной стражи.
   Традиции стойкости и мужества пограничников зарождались и крепли не только при охране границы, но и в ходе боевых действий, в которых принимали непосредственное участие бригады и отряды Пограничной стражи.
   В ходе Крымской войны (1854 - 56 гг.) наряду с выполнением своих прямых обязанностей, которые, несмотря на военное положение, никто не отменял, на пограничников Одесской полубригады были также возложены задачи по защите города Одессы от нападения врага.
   В июне 1854 года три французских парохода под прикрытием корабельной артиллерии высадили на берег многочисленный десант, который со штуцерами наперевес двинулся в сторону кордона (заставы). Пограничники, несмотря на численный перевес противника, своих позиций не покинули, а, наоборот, вместе с соседними подразделениями русских войск атаковали французов. Те сразу же ретировались под защиту корабельных пушек и больше высаживаться на берег не пытались.
   В этот период группа объездчиков в количестве тринадцати человек, возглавляемая штабс-капитаном Одесской полубригады Васюкевичем, атаковала английских фуражиров, высадившихся на российский берег для пополнения запасов воды и продовольствия. Трех солдат захватили в плен, другие обратились в бегство.
   За смелые и решительные действия штабс-капитан Васюкевич был награжден орденом Святого Станислава III степени с мечами, а объездчики награждены денежными премиями.
   Отличились пограничники и во время обороны Порт-Артура (в 1904 - 1905 гг.). Вместе с другими подразделениями гарнизона, находясь под постоянным обстрелом противника, стражники с честью выполняли свой воинский долг. Личным примером для многих из них служили подполковник Бутусов, ротмистр Яковицин, штаб-ротмистры Кузьменко, Бирюлькин, Сиротко и поручик Лозовский.
   Офицеры добровольно вызвались провести разведку в районе горы Самсон и, несмотря на потери, со своей задачей справились. Начальник отряда полковник Ирман так охарактеризовал действия смельчаков, рискнувших под огнем противника разведать местоположение японцев: "Разведка была полезной и блестящей".
   А бывший начальник обороны Северного фронта крепости генерал-майор Семенов вписал в журнал боевых действий пограничных рот: "В общем, удостоверяю, что молодые пограничники 21 и 36 рот Заамурского округа показали себя примерными и блестящими воинами, были всегда на высоте своего долга перед Царем и Родиной...
   Вечная память храбрейшим подполковнику Бутусову и штаб-ротмистру Бирюлькину, имена которых золотыми буквами должны быть вписаны в историю обороны..."
   Рис. 5. Наградной крест для участников обороны Порт-Артура в 1904 г.
   За короткий, но довольно насыщенный историческими событиями период (с 1893 года по октябрь 1917 года), в основном, завершилось формирование проверенной многовековым опытом системы охраны границы на европейском, закавказском и среднеазиатском участках. На других участках и, прежде всего, дальневосточном шла подготовка перехода к охране границы по образцу ОКПС. Офицеры и нижние чины пограничных бригад в подавляющем большинстве добросовестно выполняли свой воинский долг, самоотверженно защищая границы Российской Империи.
  

ПОГРАНИЧНАЯ ОХРАНА РСФСР

   После Октябрьской 1917 года революции Отдельный корпус пограничной стражи еще некоторое время продолжал охранять границу Российской Империи, за исключением западного участка, так как с началом Первой мировой войны пограничные части этого направления вошли в состав Действующей армии.
   Значительная часть пограничных полков, особенно на северо-западной границе и по боевому рубежу румынского фронта, признали революцию и охраняли рубежи Советской республики, как и прежде. Но были и такие части, командование которых Советскую власть не поддерживало. На участках этих пограничных полков процветали контрабанда и взяточничество не только среди нижних чинов, но и в руководстве.
   В этих условиях Правительство Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР) вынуждено было принять самые энергичные меры по наведению на границе должного порядка с тем, чтобы перекрыть пути проникновения враждебных элементов, закрыть возможность контрабанды и бандитизма в прикордонье.
   28 мая 1918 года Совет Народных Комиссаров (СНК) РСФСР издал Декрет об учреждении советской пограничной охраны, на которую возлагались такие задачи, как защита пограничных интересов РСФСР, а в пределах пограничной полосы - защита личности, имущества граждан, воспрепятствование тайному провозу грузов и тайному переходу лиц через сухопутные и морские границы РСФСР, защита от расхищения водных богатств в наших пограничных и территориальных водах, а также другие не менее важные обязанности.
   Пограничная охрана входила в состав Вооруженных Сил Советской Республики и вместе с выполнением своих непосредственных обязанностей совместно с частями Красной Армии вела боевые действия.
   К середине 1918 года были созданы три пограничных округа: 1-й Петроградский, 2-й - со штабом в Витебске и 3-й - со штабом в Орле. В округа входили пограничные районы, состоящие из трех-четырех подрайонов, которые, в свою очередь, делились на три дистанции, непосредственно выставлявшие пограничные заставы и посты.

Рис. 6. Форма одежды пограничников (1918 - 1924 гг.)

   19 января 1921 года Совет труда и обороны (СТО) РСФСР постановил создать специальные войска Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК), на которые в числе других обязанностей возлагалась и охрана Государственной границы. Создавались эти войска, в основном, из частей Внутренней службы (ВНУС) ВЧК, а также из частей Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Так, для формирования пограничной бригады на финляндско-мурманском участке границы из Петроградского округа прибыл 45-й полк внутренней службы. А основу создаваемой на Украине пограничной дивизии войск ВЧК составили боевые части 12-й Стрелковой дивизии и Башкирской отдельной стрелковой бригады. Подобным же образом формировались и другие пограничные районы.
   Уже первый опыт несения службы показал, что, несмотря на то, что для охраны были выделены наиболее боеспособные и организованные армейские части, они не смогли в полной мере обеспечить выполнение военной, политической и экономической задач на границе. Тогда, в 1922 году, было принято решение СТО РСФСР о передаче пограничной охраны в ведение Главного Политического Управления (ГПУ) (к этому времени ВЧК была переименована в ГПУ) и создании Отдельного пограничного корпуса численностью 50 тысяч человек, из которых одна шестая часть должна была быть кавалерийской.
   Для охраны морских границ в составе пограничного корпуса ГПУ были сформированы флотилии пограничных судов - Северная, Балтийская, Черноморская, Каспийская, Аму-Дарьинская и другие.
   В начале 1924 года была утверждена новая, более приемлемая структура пограничной охраны, которая с небольшими дополнениями и изменениями просуществовала до наших дней. В то время в десяти погранокругах были сформированы восемнадцать частей погранохраны при губернских и областных отделах Отдельного Главного Политического Управления (ОГПУ), 62 пограничных отряда, 169 пограничных комендатур, 971 пограничная застава, 74 контрольно-пропускных пунктов, 51 команда связи.
   К 1926 году завершилось и создание единого аппарата погранохраны как Главного управления ОГПУ.
   ...Тревожно было на границе после окончания Гражданской войны. На юге - басмачи, на севере - белофинны, на западе - шпионы и диверсанты. В этих условиях порой только пограничники могли защитить жителей прикордонья от различного рода банд и преступных элементов. Верные традициям российской погранохраны пограничники РСФСР показывали чудеса храбрости и героизма, стойкости и неподкупности.
   Так, в августе 1925 года пограничникам Сестрорецкого пограничного отряда было поручено поставить "последнюю точку" в ходе искусно разработанной и осуществленной органами ОГПУ операции "Трест". При переходе через советско-финляндскую границу был задержан опытный агент английской разведки Сидней Рейли. Высокое чекистское мастерство и мужество при проведении операции проявил начальник заставы Иван Михайлович Петров (Тойво Вяха). За отличное выполнение оперативно-боевого задания он был награжден орденом Боевого Красного Знамени.
  

Человек, который перехитрил

самого Сиднея Рейли

   Молодой Советской Республике шел всего-навсего седьмой год. Окруженная со всех сторон враждебными силами, первая в истории человечества страна рабочих и крестьян продолжала жестокую, непрекращающуюся борьбу с контрреволюционерами и белоэмигрантами, террористами и боевиками, готовящими антиреволюционные заговоры. В этот период достаточно окрепшие и набравшие опыта органы ЧК не только обезвреживали контрреволюционные и другие враждебные организации, но зачастую навязывали им свою игру. "Трест" - так называлась мнимая контрреволюционная организация, с помощью которой истинные контрреволюционеры находились "под колпаком" ЧК, которая тем самым контролировала их зарубежные связи. Одним из главных действующих лиц этой операции был начальник заставы Сестрорецкого пограничного отряда Тойво Вяха, которого белоэмигранты сумели "завербовать" в Ленинграде. На границе, в районе Сестрорецка было решено организовать "окно". Начальнику пограничной заставы предстояло стать проводником и организовать это "окно". Для начала Тойво Вяха "установил контакт" с местными контрабандистами. Контрабанда оказалась лишь ступенькой для дальнейшей связи с заграничной агентурой. На "случайно" организованной встрече с парижскими эмиссарами Тойво, как следует "набравшись", откровенно признался, что давно разуверился в революции и хочет наконец-то пожить для себя. Он много пил, не пьянея, ругал большевиков и революцию и с благоговением говорил о деньгах, которых ему всегда не хватало. Ему, конечно же, не сразу поверили. Начали проверять. Очень скоро его, "купленного" за большие деньги, "заставили" пропустить через границу несколько агентов-белогвардейцев. Он переправил их без сучка и задоринки, прекрасно зная, что за всеми переправленными им через границу белогвардейцами будет организовано надежное наблюдение со стороны нашей контрразведки. Тойво понимал, что боевики, которых он переправлял, были людьми второстепенными. Окажись Тойво агентом ЧК, этими людьми контрреволюционеры могли безболезненно пожертвовать. Но шло время, боевики, переправленные Вяхой, возвращались обратно за границу живыми и здоровыми, а значит, по разумению белоэмигрантского руководства, завербованному пограничнику можно было верить. Начало непосредственного участия Тойво Вяхи в операции "Трест" относится к августу 1924 года, когда Шульц-Стешинская (племянница и полномочный представитель генерала Кутепова в России, участница Гражданской войны) прибыла из-за границы для организации контрреволюционной деятельности в Ленинграде.
   Руководитель операции, полномочный представитель ОГПУ при Ленинградском военном округе С. А. Мессинг, предупредил начальника заставы:
   - Необходимо не только переправить Шульц и сопровождавших ее людей через кордон, но и проделать все так, чтобы путешествие это не вызвало у заграничных гостей ни малейшего подозрения...
   Заблаговременно переправившись через реку Сестру на финский берег, чекист в ожидании "гостей" замаскировался в прибрежных кустах. Уже начало рассветать, когда Вяха услышал шорох. Разглядев в предрассветном тумане группу людей, пробирающихся к реке, он вышел им навстречу. Первым, кого встретил Тойво, была небезызвестная Шульц. Несмотря на громоздкую одежду, резиновые сапоги и дождевик, даже здесь, на берегу пограничной реки, в туманной полумгле, она выглядела эффектной женщиной. На Тойво она посмотрела испытывающе, в упор. Вяха выдержал взгляд... Шульц произнесла слова пароля, он, немного помедлив, прошептал отзыв. Казалось, что встреча прошла спокойно. Но не тут-то было. Женщина неожиданно вынула из кармана пистолет и, поигрывая им, сказала, что она не шутит и при первом подозрении готова разрядить его в голову предателя. "Где наша не пропадала, - подумал он. - Пусть грозится. А мы посмотрим, кто будет на коне, а кто в г...не..." Он уверенным шагом направился к границе, сзади - Шульц. В душе не стихала угроза "гостьи". Пустить ему пулю в затылок для нее было делом секунды, и рука у такой не дрогнет.
   Попутчики наперебой начали ее увещевать и успокоили настолько, что у реки Шульц сама попросила Вяху перенести ее через реку на спине.
   Когда нарушители под предводительством чекиста двинулись через речку, над водой стоял густой туман. Было сыро и зябко. Но Тойво Вяхе было жарко. На лбу выступил пот. Конечно же, он волновался, потому что знал, кого несет на спине. Не раз слышал о похождениях Шульц, ротмистра Белой армии. За смелость и решительность во время русско-германской войны она получила четыре Георгиевских креста. Не боится ни пеших переходов, ни водных преград, прекрасно стреляет изо всех видов оружия. Умная и коварная... Очень красивая... Вот эту-то опасную женщину Тойво Вяхе и надо было переправить через кордон, да так, чтобы у нее не возникло ни малейшего сомнения. Для нее он должен был быть обычным, завербованным ее коллегами проводником. И только тогда, когда гостья оказалась на советском берегу, Тойво с облегчением вздохнул.
   Но переправка контрреволюционеров через границу была половиной дела, необходимо было, чтобы и дальнейший путь контрреволюционеров прошел без всяких подозрений и проколов. В томительном ожидании прошло несколько дней. Наконец за границу пошла шифровка Шульц: "Все в порядке, я в Москве у наших людей, начала работу". Через некоторое время Тойво Вяха перенес ее на своей спине обратно, на финский берег. Так повторялось несколько раз, пока в ЧК не поступила информация о том, что для координации деятельности контрреволюционной организации "Трест" английской разведкой направлен в Москву сам Сидней Рейли, опытнейший эксперт по русским делам, специализировавшийся по вопросам революции еще в 1917 году.
   С.А. Мессинг, вызвав Тойво Вяху на конспиративную квартиру, поблагодарил его за проделанную работу и, внимательно, оценивающе посмотрев ему в глаза, сказал:
   - Господин, которого вам предстоит переправить на этот раз, куда важнее Савинкова и этой истеричной бабы Шульц. Он проследует через сутки. Его никто не должен видеть. Пограничные наряды на время операции необходимо снять. Ни один волос не должен упасть с его головы. Если он, не дай Бог, сбежит или будет убит, операция окажется проваленной. За это вы отвечаете своей жизнью!
   "Да-а-а, - подумал Тойво, - а господин этот, наверное, похлеще Шульц будет".
   На условленном месте в лесу стояла повозка с впряженной в нее парой лошадей. Тойво вышел к реке в условленном месте. На финском берегу было тихо. Но вот, наконец, послышался шум. Вяха подал условный сигнал и стал ждать. С противоположной стороны ответили. И только после этого на берег вышло несколько военных. Вскоре от группы отделился человек в гражданском платье и направился к речке. Он пошел вброд, держа над головой узел с одеждой. Волнение охватило Тойво. Вдруг пришелец чего-то испугается и повернет обратно. Или возьмет да утонет. И тогда Вяха решительно шагнул в воду. Взвалив "гостя" на плечи, он быстро выбрался на берег. "Теперь ты мой, - подумал он, - и никуда не денешься".
   Человек быстро оделся. В темно-синем пальто, черных, в полоску брюках и высоких кожаных ботинках, он был похож на респектабельного туриста, только что сошедшего с парохода. Сделав ручкой своим оставшимся на финском берегу попутчикам, пришелец с той стороны нетерпеливо посмотрел на Тойво.
   - Вернись на пару слов, - попросили Тойво Вяху с финского берега.
   "Они явно что-то против меня замышляют, - подумал он, - пристукнут и все дела. А мне приказано ни на шаг от "гостя" не отходить. Что же делать?".
   Ситуацию разрядил сам Рейли. Он крикнул что-то на английском, и вскоре сопровождавшие его люди направились восвояси.
   Недалеко от берега в кустах стояла запряженная двуколка. Проехав несколько километров, у моста Тойво остановил коня.
   - Нужно посмотреть, нет ли поблизости пограничных секретов, - предупредил он "гостя". Когда чекист вернулся, в двуколке никого не было. Его прошиб холодный пот. Но вскоре сзади зашуршала листва, и из кустарника как ни в чем не бывало вышел Рейли. Вяха понял, что тот его проверял.
   Чтобы проехать на станцию Парголово точно к поезду, необходимо было сделать небольшую остановку в лесу. Не зная почему, но Тойво боялся этой остановки, боялся какой-нибудь неудачной фразой насторожить "гостя". Однако, поразмыслив, решил, чтобы не отвечать на его вопросы, развлечь его одесскими анекдотами. А их-то он знал не меньше сотни.
   Наконец прибыл первый утренний проезд. Тойво подвел своего подопечного к четвертому вагону и усадил в купе, где уже находился невзрачного вида человек с холеной профессорской бородкой. Это был один из чекистов, обеспечивавших беспрепятственный проезд Рейли в Ленинград. Перед тем как войти в вагон Рейли сказал:
   - Через три дня пойдем обратно, - и крепко пожал ему руку. Вяха ощутил в ладони хрустящие ассигнации. Когда поезд тронулся, он разжал ладонь. Рейли передал ему три червонца. Это была плата за услугу, так сказать, чаевые за удачное преодоление границы помимо установленной платы.
   Прошло некоторое время, прежде чем Тойво узнал имя того, кого перетаскивал через речку на своем горбу.
   - Ты провел самого Сиднея Рейли, начальника восточноевропейского отдела королевской разведки Великобритании, - поздравил Тойво С.А. Мессинг. - Правд, настоящее его имя - Зигмунд Маркович Розенблюм. В возрасте шестнадцати лет он женился на состоятельной вдове, но быстро промотал ее состояние. Когда понадобились деньги, начал проделывать разные криминальные делишки, на одном из которых его и завербовала английская секретная служба. Став агентом, он сразу же сменил свое имя. Секретная служба отправила Рейли в Кембриджский университет, где он получил специальность финансиста.
   Пользуясь своими личными и деловыми связями, Рейли был замешан во многих разведывательных операциях против Советской России. Он стоял во главе так называемого "заговора послов". За что революционный трибунал приговорил его к расстрелу. Тогда Рейли удалось скрыться. Только благодаря вам этого опасного для нашей страны врага удалось поймать. И теперь он за все ответит. А вам предстоит выполнить новую задачу. Более трудную и менее почетную, - Мессинг начал подробно объяснять Вяхе, что ему нужно было сделать уже в ближайшее время.
   Через неделю ночью на границе у деревни Ала-Кюль завязалась перестрелка. На крики и выстрелы прибежало несколько жителей деревни. Они увидали следы борьбы и кровь. В кустах валялся маузер в деревянной кобуре. Эту деревянную кобуру знали многие: она принадлежала начальнику погранзаставы Тойво Вяхе.
   - Захвачен "предатель", Тойво Вяха, - объяснил селянам один из чекистов. - Только я прошу никому об этом не говорить, - добавил он, прекрасно зная, что вскоре эта весть облетит все окрестности. Затем Тойво Вяху повезли в пограничную комендатуру. Там он со слезами на глазах повалился в ноги чекистам, и молил о пощаде, и плакал, и кричал, а пограничники, собравшиеся в комнате, смотрели на него с ненавистью и гневом. Нелегко было Тойво играть эту уготованную ему по сценарию операции роль кающегося предателя, но скрепя сердце он играл ее, стараясь не вызвать ни у кого ни малейших подозрений.
   Назавтра все в округе знали, что Вяха Тойво был врагом и что его арестовали во время перестрелки, а второго, высокого нерусского, кто был с ним, застрелили при попытке перейти границу: лужа крови говорила сама за себя.
   Иван Петров (Тойво Вяха) в 1984 году, за год до смерти, приоткрыл завесу секретности, связанную с этим заключительным эпизодом в деле о "шпионе века" Сиднее Рейли. Он рассказал, что в тот день к границе он повел контрразведчика - высокого стройного человека, издали похожего на Рейли. Недалеко от границы он и "Рейли" попали в "засаду". Завязалась "перестрелка". На финской территории были хорошо слышны стрельба и крики на английском языке. После того как все стихло, подошел пограничный грузовик, на который погрузили тело "Рейли", а то место, где он лежал, обильно полили "кровью".
   Факт "гибели" Рейли тщательно расследовали руководители контрреволюционной организации, среди которых была и небезызвестная Шульц. Местные жители подтвердили, что слышали перестрелку на российской стороне и видели, как пограничники на машине увозили трупы. Проверяющим ничего другого не оставалось, как зафиксировать случайную смерть Рейли. В Лондоне вздохнули с облегчением: Рейли убит, и с ним ушла тайна его посещения Москвы.
   А в это время Рейли, настоящий Рейли, в ОГПУ на Лубянке давал показания. Правда, сначала арестованный английский разведчик держался нагло, надеялся, что Интелледженс Сервис и британское правительство вызволят его из большевистских застенков. Он упорно молчал о планах английской разведки, ее агентуре в Советском Союзе. Это продолжалось до тех пор, пока на одном из допросов следователь-чекист не показал ему несколько советских и зарубежных газет, где черным по белому было написано: "Сидней Джордж Рейли убит при попытке перейти границу СССР". Также ему было объявлено о заочном приговоре Революционного трибунала. И тогда матерый разведчик сдался. Цепляясь за жизнь, он рассказал чекистам обо всем, что знал. Выдал планы английской разведки, ее агентурную сеть в Советском Союзе, рассказал о связях иностранных разведок и с руководством белой эмиграции. История Интелледженс Сервис никогда раньше не знала такого поражения.
   Рейли хотел выжить любой ценой. Даже предложил себя советским органам контрразведки в качестве двойного агента. Но чекисты прекрасно понимали, что разведчик стремится выиграть время, надеясь, что английское правительство узнает о том, что он находится в ОГПУ. Они допускали также, что не исключена опасность утечки информации о том, что Рейли жив и дает показания, что может привести к провалу и гибели многих участвовавших в операции людей, особенно тех, кто находился за границей. Учитывая эти обстоятельства, Коллегией ОГПУ было принято решение об исполнении приговора Революционного трибунала от 3 декабря 1918 года. В 8 часов вечера 5 ноября 1925 года сотрудники ОГПУ вывезли Рейли из внутренней тюрьмы. На закрытой машине они повезли его в Сокольники. В глубине парка вывели его из машины и расстреляли. Затем был составлен соответствующий протокол и произведено фотографирование расстрелянного со всех сторон в одежде и без оной. Так бесславно закончился жизненный путь "шпиона века" Сиднея Рейли.
   А Тойво Вяху через несколько дней после "поимки" переодели в штатское и переправили в Ленинград. Поселили в гостинице "Европейская". Выходить и впускать кого-нибудь к нему не разрешали. Прошло несколько суток. Тойво понимал, что после всего, что с ним произошло, он уже не может оставаться под своим родным именем и потому к новой своей фамилии отнесся спокойно.
   - Петров, так Петров!
   Уже как Петров он поехал в Москву получать орден Красного Знамени, о котором ходатайствовал Феликс Эдмундович Дзержинский. Теперь уже можно сказать, что переправлял за кордон через "окно" Тойво Вяха не только контрреволюционеров, но и чекистов, готовивших эту операцию в самом логове врага... И ехал он в Москву не как финн Тойво Вяха, а как Иван Михайлович Петров. Имя, отчество и фамилия изменились. Не изменились только за эти годы сердце и ум финского рабочего, советского командира-пограничника, полковника в отставке, большевика Тойво Вяхи - Ивана Петрова, человека, который полтора года играл свою роль один на один с врагами и который победил, потому что за ним была правда...
   Рис. 7. Тойво Вяха (Иван Михайлович Петров)
   Героически сражались с врагом и пограничники в Туркестане.
   В начале апреля 1932 года, прорвавшись через границу, банда в 300 человек внезапно напала на заставу "Матвеевка" Зайсанского погранотряда. Начальник заставы Глазунов организовал круговую оборону. Мужественно и упорно сражались бойцы, но силы были слишком неравны. Окружив со всех сторон заставу, бандиты подожгли здание и предложили пограничникам сдаться. В ответ прогремели последние выстрелы, последние, потому что у защитников кончились патроны. Со штыками наперевес оставшиеся в живых пограничники бросились на врага, но не сдались.
   До конца выполнили свой долг и погибли смертью храбрых начальник заставы Глазунов, красноармейцы Бедин, Бутаниев, Бескренев, Хвостов, Поспелов, Яиченко, Известков, Поддубный, Кашицин, Головенко, Чигенин, Коротких, Мухин, Казанцев, Тягаев, Рябинин...
   Не щадя своей жизни защищали советские границы и пограничники Дальнего Востока.
   30 января 1936 года японцы совершили очередную провокацию. В районе Мещеряковой пади на советскую территорию вторгся военный отряд японцев численностью до двух рот, вооруженных винтовками и пулеметами. К месту вторжения прибыла сводная группа пограничников двух застав под командованием капитана Агеева. Командир быстро оценил обстановку и принял смелое решение - опередить противника, не дать ему закрепиться на нашей территории.
   Несмотря на почти десятикратное превосходство японцев, пограничники решительно вступили в неравный бой. Метким пулеметным и ружейным огнем уничтожали они противника, поражая, в первую очередь, офицеров и пулеметные расчеты. Когда второй пулемет японцев умолк, капитан Агеев повел пограничников в атаку на самураев. Он первым ворвался в гущу японцев, в упор расстреливая их из пистолета. Неожиданно отказал маузер, тогда сильным ударом по голове Агеев сбил с ног японского офицера, выхватил у него из ножен клинок и продолжал разить врагов. Так же геройски дрались и остальные воины-чекисты.
   Дорого обошелся самураям их наглый налет. Оставив на поле боя более 70 убитых и раненых, а также большое количество оружия и снаряжения, японцы в панике бежали.
   Рис. 8. Репродукция картины "Бой на границе".
   В предвоенные годы обстановка на советских рубежах была довольно напряженной, и потому государство уделяло защите границ особое внимание. На вооружение пограничников поступало автоматическое оружие, технические средства защиты и служебные собаки. Кто не помнит довоенных фильмов "Джульбарс", "Застава в горах" и многие другие, где зачастую одними из главных героев были служебные собаки, которые не только задерживали нарушителей границы, но и спасали людей, охраняли народное достояние от преступников? Кто не слышал о легендарном пограничнике КАРАЦУПЕ? Наша книга была бы неполной, если бы мы не рассказали и о нем.

Легендарный Карацупа.

   Никита Федорович КАРАЦУПА - Герой Советского Союза, полковник в отставке, лично задержал 467 нарушителей границы, вышел победителем из 120 схваток с вооруженными лазутчиками. О своих похождениях он написал книгу воспоминаний. Вот небольшой отрывок из нее.
   "Время, когда я попал на границу, можно назвать эпохой признания и славы служебных собак. В 1923 году на границу была послана первая группа (десятка три) проводников с розыскными собаками.
   На участках, где применялись служебные собаки, резко сократилось количество безнаказанных нарушений границы. Но обученных инструкторов и подготовленных собак тогда было еще очень мало. При питомнике на станции Фарфоровский Пост организовали курсы инструкторов-пограничников. Первый набор - всего 30 человек.
   Курсы находились в трудных условиях.
   Не было собак нужных пород. Пришлось закупить в Германии восточноевропейских овчарок... Не было специальной литературы, учились по немецкому учебнику. Но слушатели были увлечены новым делом, они понимали, какая это сила на границе - дрессированная или, как тогда говорили, ученая собака. А из частей, где с применением служебных собак были уже знакомы, шли все более настойчивые просьбы прислать хотя бы одного-двух инструкторов с подготовленными овчарками. Все заявки удовлетворить не удалось.
   Выпускники первого набора были направлены в Псковский, Себежский и Сестрорецкий пограничные отряды. Решение было продиктовано необходимостью приобрести опыт практического применения розыскных собак в охране границы. И такой опыт, весьма разнообразный, вскоре стал достоянием как организаторов службы, так и широкой войсковой общественности.
   На рубеже 30-х годов все чаще можно было встретить на дозорной тропе пограничника с собакой, не говоря уже о тех случаях, когда надо было вести преследование по обнаруженным следам: тут без собаки обходились только в порядке исключения. Нарушители и те, кто их готовил, вынуждены были изменить тактику действий. В сводках из частей и округов все чаще сообщали о том, как лазутчики пытались избавиться от запахового следа: выбирали для движения заболоченные участки, русла ручьев и рек, использовали ходули, смазывали обувь специальным составом, посыпали свои следы табаком или химическими веществами. Время от времени пограничникам приходилось сталкиваться с серьезными загадками.
   К 1933 году служебные собаки стали непременной принадлежностью каждой заставы, стоящей на оперативно важном направлении. Мастерство в применении собак на границе неизменно росло, эффективность их службы становилась все более высокой. Собаки надежно охраняли границу.
   В Хабаровск, в окружную школу служебного собаководства, я прибыл с опозданием. В школе были уже укомплектованы отделения, взводы, роты, все собаки закреплены за курсантами. Начальник школы собрал опоздавших и объявил:
   - Все, кто не получил собаку, будут откомандированы в свои части.
   Для меня это был удар. Я ночей не спал и места себе не находил, но волею судьбы все сложилось не так уж плохо. Нас оставили в школе для выполнения хозяйственных работ.
   Я был дежурным по школе. Стояла теплая летняя ночь. Трещали цикады, помигивали в вышине звезды. Мирно так было, будто ночь овевала душу глубокой своей тишиной. Терпко и медово пахли ночные цветы. Я вдохнул полной грудью чудесный ночной воздух, прошелся по двору, и почему-то решил выйти за ворота.
   Вышел - и слышу... Я не поверил своим ушам: без сомнения, это был писк щенков! Я нашел их под мостом в репейнике: два пушистых комочка тесно прижались друг к другу, но согреться не могли, да и голод их донимал, наверное.
   Я принес щенков в школу и спрятал. Спросил у повара, не осталось ли чего от обеда? Он дал мне супу. Я покормил щенков, после дежурства еще раз их проведал и накормил.
   О своей находке по команде решил не докладывать. Только повару во всем признался, и он вошел в наше положение - регулярно снабжал моих питомцев остатками супа.
   При первом удобном случае я попросился в городской отпуск. В городе я договорился с одной старушкой, что она будет продавать мне молоко. Я заплатил ей вперед из той суммы, на которую должен был приобретать необходимые предметы туалета.
   Старушка наливала в бутылку молоко и приносила к забору школы, я перебрасывал через забор веревку, старушка привязывала к ней бутылку, я тянул веревку и забирал молоко. Так это ловко у нас получалось, что ни разу нас не заметили.
   Получая дополнительное молочное питание, щенки мои быстро пошли в рост. Меня это радовало, но и заботило одновременно, поскольку своих питомцев я разместил в заброшенных клетках, где хранился списанный инвентарь. Никто в те клетки не заглядывал, кроме меня, а я в дневное время только пищу приносил, выгуливал и занимался со своими собачками по ночам. Они смышлеными были: быстро усвоили свои клички и уже научились выполнять некоторые команды. Ободренный успехом, я самовольно перевел щенков в клетки, где все остальные собаки размещались, там были свободные. И в первый же день их обнаружил ветеринарный врач. Он каждый день осматривал собак - проверял, здоровы ли? Обнаружив "пополнение", шум поднимать не стал, решив выяснить, кто же нарушил строжайший запрет. Следил днем и даже ночью. Я, когда все легли отдыхать, ничего не подозревая, подошел к клеткам, вывел щенков и начал с ними заниматься. Тут и вырос передо мной, словно из-под земли, наш грозный ветеринар.
   Доложил он о своем "открытии" по команде. Вызывает меня начальник школы:
   - Кто тебе разрешил принести этих щенков? А если они больны? Если от них все наши собаки заразятся?
   На мое счастье, к этому моменту щенки уже прожили в школе двадцать дней, а это - полный карантин. Начальник школы вынес мне порицание, но щенков разрешил оставить. Он и сам видел, да и наш сердитый ветеринарный врач подтвердил, что щенки хорошие. Никого тогда не остановило, что мать моих щенков дворнягой была. В школе нашей, как и по всей границе, породистых собак не хватало. Закупленных за границей восточноевропейских овчарок содержали в питомниках для разведения, а для работы редко кому настоящая овчарка доставалась. Очень многие занимались с собаками местных пород, с метисами и даже с лайками. Вот и у меня метисы были, а это вносило элемент неизвестности: что за собаки из таких беспородных вырастут? Люди опытные, такие как начальник школы, разбирались, конечно.
   - А знаете вы, курсант Карацупа, какой породы щенки? - спросил он меня однажды, и в глазах его горел веселый, живой интерес, усмешечка тоже была.
   - Вы что-нибудь понимаете в экстерьере, в масти?
   - Так точно. Понимаю, - ответил я.
   - Ах, так! - еще более насмешливо глянул он.
   - Ну и что же это за порода?
   - Помесь восточноевропейской овчарки.
   - Восточноевропейской? - протянул он, выражая крайнее удивление, но видно было, что начальник школы доволен: действительно, в метисах моих была кровь восточноевропейской овчарки, и знатоку нетрудно было это заметить.
   - А что вы знаете о восточноевропейской овчарке?
   Видно было, что разговор доставляет ему все больший интерес. Не успел я и рта раскрыть, как начал он с азартом сам отвечать на свой вопрос.
   Начальник школы был очень доволен. Разговор этот решил судьбу моих щенков, да и мою судьбу тоже. Нас допустили к занятиям.
   Но если начальнику школы щенки действительно понравились, то у товарищей я такого понимания не встретил. "Ты с ними только опозоришься", - говорили они. Не обошлось, конечно, и без насмешек.
   Чему тут удивляться! Суровое время, суровые люди. Но уважали они школу жизни. Помню, как знакомился я с инструктором учебного пункта Ковригиным: загорелое, обветренное лицо, сдержанная сила и обстоятельность в каждом движении...
   - Думаешь, с собаками полегче будет? - жестко глянул он на меня - вовсе не статного, на вид даже тщедушного.
   - Как тебя на границу взяли?
   Я молчу.
   - А ты знаешь, что инструктором с розыскной собакой на границе работать труднее всего? Тут хоть дождь, хоть ураган или, например, темень кромешная, а ты беги по следу - час, два, всю ночь. И уставать нельзя, останавливаться нельзя - нарушитель тебя ждать не будет. А потом еще и брать тебе этого нарушителя придется. Такая жизнь! Да ты хоть следы когда-нибудь видел? Ты о собаке хоть какое-то представление имеешь?
   - С шести лет сиротствовал, стадо пас, - отвечаю ему. - Разве пастух без собаки обойдется? Отбившихся овец с собакой искал. Тогда и следы изучать начал.
   Он посмотрел на меня пристально и вдруг говорит:
   - А ну, покажи руки! Глянул на мои широкие, задубелые от работы ладони, потом снова на меня, бойца худосочного, посмотрел. И, видно, взгляд мой показался ему тяжелым.
   - В глазах у тебя что, льдинки, что ли? - усмехнулся Ковригин. - Ничего себе взгляд! Гипнотизировать, значит, нарушителей будешь. Это годится. Так говоришь, собаку себе представляешь?
   - Дружок у меня был, дрессированный, - объяснял я - Волков не боялся...
   - Дружок, значит? - улыбнулся Ковригин. - Имя для дворняжки. Для боевой пограничной собаки нужно кличку построже, покороче - и чтобы окончание звучное было, четко произносилось. Ты, брат, я смотрю, - почти готовый пограничник. Может, и по следу с собакой ходил?
   - Ходил и по следу - ответил я.
   Ковригин расхохотался. Разгладились суровые морщины на лбу, и глаза его потеплели.
   Позже он следил за моими успехами и помогал мне, но так, что я не всегда об этом знал. Позже все это выяснилось. Я письма ему писал, благодарил за науку и за поддержку. Именно поддержка мне очень скоро понадобилась.
   Щенки мои подрастали, крепенькими такими становились. Они были очень похожи. Я-то их различал, а остальные только по кличкам ориентировались. Одного щенка я назвал Ингусом, другого - Иргусом. Ингус стал вскоре моей собакой, а Иргуса я передал своему товарищу, Косолапову, - у него собаки тоже не было.
   В воспитании Ингуса помогал мне командир взвода Коростылев. Он замечал и старание моё, и любовь к животным, но когда видел брюхатого моего щенка - уши висят, живот чуть не по земле волочится - улыбался невольно.
   - Первое дело, - объяснял он, - приучить собаку спокойно носить ошейник и поводок.
   Но Ингус именно этого и не хотел делать. Он визжал, вертелся, валился на землю, все время старался сбросить с себя ошейник. Я терпеливо сносил все его проказы и постепенно добился своего.
   Мы выходили на занятия в поле, километров за пятнадцать от нашей школы. Шли пешком, барьеры и все дрессировочные предметы несли на себе или везли на повозке. Я тогда еще не знал, что собак, а тем более щенков, нельзя кормить перед занятиями. Ингус наедался и быстро, еще в дороге, уставал. Приходим на место, надо работать, а он отказывается. С грехом пополам отзанимается, а обратно я его на руках несу. Все смеются: "Смотрите, смотрите, сыщик сыщика на руках несет". Я насмешки сносил терпеливо. Верил, что наступит и на нашей улице праздник.
   Многое должна уметь служебная собака. И не так-то просто научить ее простейшим приемам - двигаться рядом с хозяином, подходить к нему по команде, садиться, приносить предметы, преодолевать различные препятствия. Ингус мой отличался понятливостью, и не было бы у нас с ним проблем, но... Что ты будешь делать! В самый разгар занятия он вдруг ложился на спину и предлагал - нет, упрашивал начать игру. И смех, и грех. Тем не менее, одолели мы общий курс дрессировки, сторожевую службу и добрались до следовой работы.
   В один прекрасный день Ингус увидел на плацу человека, одетого в уже знакомый ему толстенный халат, и был удивлен, не услышав привычной команды "фас!" Он поглядывал на меня с недоумением и даже повизгивать стал, когда человек в дрессировочном халате начал удаляться, а я все медлил. Только после того, как помощник скрылся в кустах, я дал Ингусу понюхать шапку "нарушителя" и приказал:
   - Ищи, Ингус! След!
   Увы, мой Ингус не проявил ни малейшего рвения. Он обнюхал землю, покрутился-повертелся и смущенно лег возле моих ног.
   - Фас! - скомандовал я. - Ищи! Ну, вперед же!
   Он нехотя поднялся, описал круг и вдруг насторожился: уловил знакомый запах! Предвкушая удовольствие потрепать ненавистный халат, Ингус взвизгнул, поднял хвост и азартно побежал по следу. Увы, преследование продолжалось недолго. В кустах Ингус постоянно отвлекался то на шорох листьев, то на пение птиц. Все же мне удавалось вновь и вновь направлять его по следу. К тому моменту, когда добрались до логова "нарушителя", помощник, дожидаясь нас, успел заснуть! Увидев стеганый халат, Ингус испугался, попятился было назад.
   - Ну как не стыдно? - укорял я его. - Фас!
   Он все же расхрабрился, с яростью кинулся на "нарушителя", вцепился зубами в ватный рукав и принялся азартно трепать его. Как ни пытался мой помощник, вырваться, ему не удалось, а я, в свою очередь, позволил Ингусу натешиться вволю.
   Однажды, во время очередной проработки следа, Ингуса увидел начальник школы и не удержался от похвалы:
   - Какой агрессивный пес! Неужели это Ингус? Как изменился! Правильно вы его воспитываете. А теперь, товарищ Карацупа, добейтесь, чтобы он научился различать индивидуальные запахи.
   Для работы с Ингусом стали выделять сразу нескольких помощников, и он очень быстро научился в ходе преследования отличать запах "нарушителя" от всех прочих.
   Через некоторое время начальник школы вызвал меня к себе: помощники стали жаловаться, что я их "загонял", а Ингус привел в негодность все дрессировочные халаты. Разумеется, ругать нас за это не ругали, но назначили серьезное испытание.
   После того, как я и еще десять бойцов, ступая след в след, прошли примерно четверть километра, потом разделились на две группы и разошлись в разные стороны, Ковригин пустил Ингуса. Тот бросился вдогонку, потоптался немножко на развилке, но быстро отыскал мой след и вскоре, догнав нас, прыгнул мне на грудь.
   - Ну что ж, вполне! - сдержанно одобрил Ковригин.
   Все же он устроил Ингусу еще одно испытание. На этот раз не я, а мой помощник попытался "затеряться" в большой группе убегающих, но тщетно - Ингус без труда "распутал" след, настиг "нарушителя" и свалил его с ног.
   - Теперь можно вас с Ингусом и на заставу! - хлопнул меня по плечу мой учитель.
   Застава нас встретила неласково. Не всех пятерых стажеров, а именно меня с Ингусом. Очевидно потому, что вид мы имели весьма невнушительный: Ингус в сравнении с другими собаками - почти щенок, а я в длиннополой кавалерийской шинели далеко не бравым воином выглядел.
   Товарищей моих разместили, как полагается: для каждой собаки будку выделили, всем хорошо, всем удобно. А мне начальник заставы говорит:
   - Во-он фанза китайская на пригорке, видите? Там свою собаку и размещайте. Не очень удобно, зато никто не потревожит. Все засмеялись.
   Неприглядная издали, вблизи фанза оказалась настоящей развалюхой - оконца и дверь, наверное, были когда-то, во времена весьма отдаленные.
   Что делать? Оборудовал я Ингусу мало-мальски сносное место, присел и стал с ним разговаривать. Именно разговаривать, а не сетовать на судьбу. Ведь я считал, и не без основания, что он все понимает, больше даже, чем иной человек. Вот я и объяснял, что встретили нас, конечно, не ахти, но мы ведь не к теще на блины приехали и особого уважения пока ничем еще не заслужили; вот проявим себя в деле, тогда все и увидят, какие мы молодцы, и устыдятся; но это все у нас впереди, а пока надо работать, уж этой возможности нас никто не лишит.
   Внимательно смотрел на меня мой верный Ингус, ясно было без слов, что он во всем со мной соглашается и готов работать столько, сколько нужно, вот только в фанзе этой не хотелось бы ему одному оставаться.
   - Нельзя, друг. Нужно мне на заставу. Ты уж тут без меня не скучай.
   Потрепал я его по холке и пошел. Он встал на пороге и смотрел мне вслед, пока я за воротами заставы не скрылся.
   Легко сказать "работай". А если условия этому не благоприятствуют? Товарищи мои вскоре стали ходить на границу, а меня то назначат дневальным, то дежурным, то на кухню пошлют, то в конюшню. Если и выйду на границу, то без собаки. И все же тренировок я не прекращал. Вечером следы прокладывал, ночью, когда все засыпали, вставал и с собакой их прорабатывал. Волей-неволей моему Ингусу приходилось работать по следам большой давности.
   Начальник заставы помощников мне не выделял, но я и в этой ситуации нашел выход. Отдавал товарищам свой сахар или табачок, а они прокладывали следы, по которым и работал мой Ингус. Порой я просил их по ходу движения оставлять какие-нибудь предметы - Ингус их всегда находил. Пограничникам это было интересно, и вскоре многие из них уже сами подходили ко мне, предлагали "за так" помочь. От таких предложений, конечно же, не отказывался. Целые маршруты им придумывал: "Вон к тому дереву идите, потом на хутор, с хутора - на пригорок, а оттуда - на заставу. У заставы бросьте коробок спичек". Вскоре Ингус уже уверенно работал по следу трехчасовой давности.
   Начальник заставы о наших тренировках, наверное, знал, но вряд ли представлял, каких успехов добился мой Ингус. Он мне, бывало, говорил: "Мы тебя с Ингусом держим в резерве". С иронией говорил, но однажды дошла очередь и до резерва.
   Ни одна из собак не смогла взять след нарушителя. Ситуация безнадежная, и вызвал меня начальник заставы не столько для того чтобы использовать последний шанс, сколько для того чтобы совесть очистить, мол, сделали все, что смогли.
   - Садитесь на лошадь, - приказывает он, - и поезжайте к линии границы.
   - Нет, - отвечаю. - Меня на подводе надо везти.
   Начальник заставы удивился. Ему подумалось, что я возомнил себя знаменитым сыщиком, особого отношения к себе требую, не ко времени былые обиды припомнил. Так он мне и сказал, а я на своем стою. Ведь дело было не в амбициях: если собака устанет еще до того, как до следа доберется, не сможет она в полную силу вести преследование. Об этом и в учебных пособиях говорится, и в инструкции так записано.
   Выслушал мои объяснения начальник заставы, усмехнулся и распорядился дежурному:
   - Готовьте подводу. Когда приехали на место, я дал Ингусу немного погулять, потом лакомством угостил. А начальник заставы торопит: Ну давай же, что ты тянешь!" Понять его можно - дорога каждая секунда. Но и я свое дело знаю. Работа предстоит непростая. В первую очередь, погодные условия для ищейки сложные, поздняя осень, мороз. Во-вторых, слишком много людей здесь до нее побывали: два пограничных наряда, инструктора с собаками, хотели они того или нет, но следы нарушителя затоптали. И в-третьих, столпились все в одном месте, шумят, нервничают, не подозревая о том, что собаке их нервозность передается. Словом, сколько меня ни подгоняли, я прежде добился, чтобы Ингус успокоился, потом попросил всех отойти в сторонку и только после этого начал собаку на след ставить.
   Наблюдали за нашими действиями с недоверием. Некоторые, наверное, уже рукой махнули, видя, что мы все дальше отходим от места обнаружения следа. А я нарочно собаку с заслеженного участка увел и правильно сделал. Ингус очень быстро след нарушителя обнаружил и потянул меня за собой. Так стремительно мы побежали, что ни инструкторы с собаками, ни начальник заставы на подводе угнаться за нами не смогли, отстали.
   Все внимание я сосредоточил на поведении собаки. Ингус работал активно, и я старался ему не мешать. Лишь иногда давал ему лакомство, подбадривал.
   Так прошли мы примерно двенадцать километров. Уже заметно рассвело. Впереди - не хутор даже, а полевой стан. Нарушитель, видимо, искал здесь место для укрытия, но ни одна из ветхих построек ему не глянулась. Стороной прошел. По его следу побежали дальше, и, наблюдая за собакой, почувствовал я, догоняем мы лазутчика.
   Впереди завиднелась деревня. То обстоятельство, что нарушителю удалось добраться до населенного пункта, меня не обрадовало. Увеличил темп. Бегу и думаю: как здесь-то управится мой Ингус?
   Совершенно напрасной была моя тревога. Пробежав по деревенской улице, Ингус завел меня в один из дворов. Как потом выяснилось, нарушитель увидел нас в окно и спрятался на чердаке, но эта хитрость его не спасла. Ингус потянул меня в дом, обследовал комнату, вернулся во двор, пробежал вдоль стены, сел возле лестницы, ведущей на чердак, и, задрав морду, громким лаем известил меня о том, что именно там укрылся лазутчик. Он уже и не думал ни бежать, ни сопротивляться. По первой моей команде спустился и позволил себя обыскать. Все же на всякий случай я связал ему руки и повел на заставу.
   Иду и не чувствую ни малейшей усталости, хотя пробежали мы никак не меньше пятнадцати километров. Впрочем, состояние это вполне понятное: я был безмерно счастлив. Как-никак, настоящего нарушителя задержал. И в какой ситуации - когда даже самые опытные инструкторы ничего не смогли сделать. Уж теперь-то совсем иначе будут к нам относиться и товарищи, и командиры.

Рис. 9. Фотография Н.Ф. Карацупы.

   Отношение к нам и впрямь изменилось. Каждый день, а правильнее будет сказать каждую ночь, ходили мы с Ингусом в дозоры. И какую-то неудовлетворенность я испытывал оттого, что раз за разом не удавалось обнаружить ни следов, ни других признаков нарушения границы. Однако бдительности я не ослаблял, был уверен, что не сегодня, так завтра нам непременно повезет. И вот ночью (луна то пряталась за облаками, то снова выглядывала) обнаружили мы рядом с дозорной тропой следы. Чтобы на заставе не остались в неведении, я отправил напарника с донесением, а сам, не дожидаясь подмоги, поставил Ингуса на след и начал преследование.
   Перед рассветом, одолев более десяти километров, вышли к деревне. Ингус привел меня на колхозный двор. Первое, что бросилось в глаза, - посреди двора на земле лежит человек. Сразу подумалось: "Мертв". Осмотрел его - верно, застрелили старика едва ли не в упор. Стал кричать, не отзовется ли кто? Нет ответа.
   Дал Ингусу команду: "Ищи чужого!" Он повел меня к стогу и принялся лапами разгребать сено. Вместе выкопали мы мальчонку, до полусмерти перепуганного. Увидев меня, хлопец от испуга оправился и поведал, какая трагедия на его глазах разыгралась.
   Он рассказал, что дедушка его, сторож, охранял колхозные постройки. Сам же мальчик сидел в стогу, зарывшись в сене, только голова сверху. Он то дремал, то просыпался. С дедушкой пошел, чтобы тому веселее было нести службу. Ближе к рассвету устал мальчуган, по самую голову в сено зарылся и задремал. Очнулся - видит, неизвестный к дедушке подошел и стал его расспрашивать: что за деревня, как на дорогу выйти и куда она ведет, какие деревни по соседству. Особенно подробно он выспрашивал, как до железной дороги добраться. Затем неизвестный схватил сторожа за воротник, подвел к воротам и там выстрелил в него. Мальчонку убийца не заметил. А тот так был перепуган, что ни крикнуть, ни слова сказать не мог. Это его и спасло.
   Слушая хлопца, я не сомневался, что убийца и есть тот самый нарушитель, за которым я несколько часов шел по следу. Нужно было спешить: кто знает, что еще предпримет бандит, кого повстречает на своем пути?
   Поставил я Ингуса на след, бегу, а на душе смутное предчувствие беды. Оно усилилось, когда километрах в пяти от колхозного двора, в поле, увидел трактор. Подбегаю - рядом с трактором борона лежит, механизмы разные. Никто из деревенских на ночь так не оставит. Видно, ночью тракторист работал или спозаранок сюда пришел. Вот только не видать нигде тракториста. А Ингус меня дальше тянет. Метров триста по пахоте пробежали и обнаружили еще один труп. Что и как тут произошло, догадаться несложно. Да и следы на пахоте явно показывали, что поначалу упирался тракторист, потом, видимо, уже после выстрела, волоком тащил бандит его безжизненное тело.
   Мы с Ингусом снова бросились по следу. Как мы спешили! И все же опоздали, не успели спасти еще одного человека.
   На дороге, беззвучно вздрагивая всем телом, девочка лет семи обнимала навзничь лежащую женщину. Я осторожно девочку поднял, стал расспрашивать, а она ничего сказать не может, только всхлипывает.
   Я успокоил девчушку, как мог, и она рассказала, что шли они с мамой к бабушке в соседнюю деревню. В этом самом месте девочка в кусты по нужде забежала.
   "Тут подошел к маме какой-то дядя, - говорила девочка. - Стал ее о чем-то расспрашивать, и мама показала рукой в сторону деревни. Вдруг выстрел, и мама упала. Я тоже упала от страха и долго лежала. Когда выбежала, дяди этого уже нет, а мама лежит. Я ее зову, а она молчит..."
   Как ни тяжело было, пришлось оставить девчушку одну на дороге. А что делать? Я уже так решил: жив не буду, а бандюгу этого обезврежу.
   Одолев еще несколько километров, вбежали мы с Ингусом в деревню. Светло уже было, солнышко поднялось. Сельчане кто в поле выехал, кто во дворе или в огороде работал, и никто не подозревал, какая опасность где-то рядом таится. Впрочем, когда увидели меня, пограничника с собакой, бегущего по деревенской улице, никто ни о чем и расспрашивать не стал. Оглянулся я, а мне на подмогу по деревенской улице толпа бежит: кто с ружьем, кто с вилами, кто-то на телеге, лошадь вожжами нахлестывая, обгоняет бегущих. В таком сопровождении и вбежали мы с Ингусом в один из дворов.
   Бандит в это время сидел в доме за столом и ел. Хозяина с хозяйкой и их малолетних детей он лицом к стене поставил. Увидев нас с Ингусом, пригрозил хозяевам, потрясая ружьем: "Только пикни кто или шевельнись - враз пристрелю". Они и стояли, не шелохнувшись, и не могли сказать, куда бандит скрылся, когда мы в комнату ворвались. Впрочем, Ингус мой без подсказки во всем разобрался, лаем дал понять, что нарушитель на чердаке затаился. Кричу ему: - Выходи! Сдавайся! Все одно не уйдешь.
   В ответ ни звука. Только окно в доме хлопнуло -это хозяева с детьми в огород выскочили. К этому времени вокруг дома много народа собралось: и взрослые, и подростки, и дети. Знают, что вооруженный преступник в доме, однако не расходятся. Все же попросил я мальцов подальше отогнать, а сам думаю, что же делать? Кто-то лестницу принес, но посылать собаку на чердак я не решился: после стольких убийств он так просто не сдастся, а подставлять Ингуса под пули негоже.
   - Дом поджечь, и вся недолга, - посоветовал кто-то.
   - Ни к чему поджигать. И так стащим, - возразили ему. Тем временем один из жителей этой деревни сел на лошадь и поскакал к красноармейцам, которые в нескольких километрах от деревни на посту располагались.
   Раз и другой повторив предложение сдаться, я решил действовать. Надел на палку фуражку и стал поднимать ее. Едва фуражка показалась в проеме люка, прогремел выстрел. Можно было бы и повторить маневр, но кто знает, сколько у него патронов?
   После выстрела любопытствующие граждане разбежались кто куда. Зато подмога подоспела: передвигаясь короткими перебежками, окружили дом красноармейцы. У каждого винтовка и, что особенно важно, гранаты.
   Я взял у одного из солдат гранату и крикнул:
   "Если сам не спустишься, брошу гранату!" Не дождавшись ответа, угрозу свою исполнил. Прогремел взрыв. Из чердачного люка дым повалил - и снова тишина. Бросил вторую гранату. Когда рассеялся дым, прозвучал на чердаке выстрел. Выждал я немного, покричал - не отзывается бандит. Только тогда послал Ингуса на чердак, а следом и сам поднялся. Сначала услышал глухое рычание собаки, а потом и бандита увидел - лежит без движения, застрелился. Тут и навалилась на меня усталость. Потому, наверное, что не очень-то радовала эта победа, слишком поздно мы бандита обезвредили.
   Позднее были ежедневные выходы на охрану границы, ни на день не прекращались и тренировки с Ингусом.
   После стажировки наше с Ингусом пребывание в школе служебного собаководства было недолгим: с блеском сдали экзамены и получили назначение в Гродековский пограничный отряд, на заставу с красивым названием "Полтавка".
   Много было впереди дозорных троп: и на западных рубежах державы, и на южных. Много было сложных поисков и жарких схваток. Была война, для нас с Ингусом - в прифронтовой полосе, где пограничники вели борьбу с вражескими шпионами и диверсантами. Борьбу, в чем-то похожую на повседневную пограничную службу, а в чем-то совершенно на нее не похожую. В послевоенные годы не только сам охранял границу, но и обучал пограничников, многие из которых стали настоящими следопытами. Несколько лет жизни отдано организации служебного собаководства в пограничных войсках. Довелось передавать свои опыт и знания пограничникам Вьетнама, Кубы, Венгрии и других стран.
   Каждый из периодов службы по-своему интересен и вполне заслуживает того, чтобы о нем было рассказано подробно. И все же самым ярким, самым важным в своей биографии я считал и считаю период становления - путь к дозорной тропе, первые шаги по ней и службу на первой в моей жизни заставе. Об этом этапе жизненного пути я и поведал. Об остальном, надеюсь, еще расскажу...".
  
  

ОТ ЗАПАДНОЙ ГРАНИЦЫ ДО БЕРЛИНА

   Все дальше в прошлое уходят от нас годы Великой Отечественной войны. Но время не властно над памятью. Благодарное человечество никогда не забудет величественного подвига советских воинов, всего нашего народа, вынесшего на своих плечах все тяготы военного лихолетья. Его беспримерный героизм является образцом самоотверженного служения Отечеству, на котором воспитывается современная молодежь, воины армии, флота и пограничных войск.
  
   Рис. 10. Пограничники на Дунае 21 июня 1941 г. Пограничная застава "Вилково".
  
   Первыми в смертельную схватку с фашизмом вступили пограничники. Плечом к плечу с воинами Красной Армии они мужественно отстаивали каждую пядь родной земли. "Лишь через мертвые их тела, - писала 24 июня 1941 года газета "Правда", - враг мог продвинуться на шаг вперед. Приняв на себя первый удар гитлеровских полчищ на линии Государственной границы, пограничники внесли весомый вклад в героическую борьбу советского народа и его армии с коварным врагом..."
   Исторически сложилось так, что Российское государство, начиная со времен Киевской Руси, вынуждено было постоянно защищать свои рубежи и отстаивать свою территорию. Именно поэтому формирование высоких боевых и нравственных качеств защитников советских границ имеет глубокие корни.
   Предшествующие войне события в стране: разгром японских захватчиков у озера Хасан, участие частей Красной Армии в боях на реке Халкин-Гол показали, что новое поколение советских воинов свято следует героическим традициям прошлого.
   И это закономерно. Проходили годы и столетия, но когда России угрожали, народные массы поднимались на ее защиту.
   6 августа 1939 года в связи с годовщиной разгрома армии японских милитаристов в передовой "Правды" "Честь и слава героям Хасана!" говорилось, что в Особой Краснознаменной дальневосточной армии в связи с участием в боях с японской военщиной властвовал дух народа-победителя, народа, который не только умеет, но и любит воевать".
   На первый взгляд, в словах, "любит воевать" содержится что-то, не свойственное нашему народу. Но, спрашивается: может ли армия, не любящая своей профессии, своего оружия, победить? Любовь эта вызвана, прежде всего, постоянной угрозой агрессора и формировалась в каждом поколении нашей страны. Отсюда рост сопротивляемости народа и его армии, в особенности, когда ему угрожает порабощение со стороны иноземных захватчиков.
   Героическое сопротивление пограничников в первые дни войны вселяло уверенность в разгроме гитлеровских полчищ, поднимало боевой дух воинов Красной Армии.
   Интересную мысль высказал начальник пограничных войск Молдавского округа генерал-майор Н.П. Никольский. "Война, - говорил он, - начинается на границе, и от того, как будут отстаивать ее рубежи пограничники, во многом зависит успех победы над врагом".
   Сила воинов границы, их стойкость и мужество находились в неразрывной связи с народом, воспитавшим патриотов и интернационалистов, верных стражей Государственной границы СССР.
   Уже первые бои показали, что превыше всего воины Красной Армии и Пограничных войск ставили интересы защиты Родины. 796 пограничных застав подверглись нападению, но ни одна застава не уклонилась от боя.
   В планах германского командования на уничтожение застав отводилось 30 минут. Зная точное расположение подразделений, охраняющих границу, систему связи, состояние вооружения, места расположения пограничных нарядов и имея современное оружие, танки, артиллерию, взаимодействующие с авиацией, фашисты были абсолютно уверены в успехе. Но они просчитались. Они не учли главного - стойкости пограничников, их внутреннюю силу, силу убежденности в правоте своего дела, их веру в Победу и высокий профессионализм.
   Этот просчет привел к тому, что вражеские передовые отряды силой до пехотного батальона, выделенные для уничтожения застав, вынуждены были вести затяжные бои от нескольких часов до десяти и более суток.
   Подвиги воинов границы навсегда останутся в памяти благодарного народа, будут служить примером верности и беззаветной преданности своему Отечеству.
   Пройдут века, но никто не усомнится, что путь к Победе начинался с первых пограничных рубежей, где впервые забуксовала фашистская военная машина, где земля пропитана кровью молодежи 30-х и 40-х годов, где вечным сном спят герои-пограничники.
   Кто не знает о героической обороне Брестской крепости, защитники которой надолго застопорили движение отборных фашистских дивизий, о самоотверженных действиях пограничников Перемышльского пограничного отряда, несколько дней оборонявших город и оставивших его лишь по приказу командования, о сотнях комендатур и застав, уничтоженных гитлеровцами, но так и не сдавшихся врагу.
   Почти две недели оказывал сопротивление гитлеровцам личный состав пятой пограничной заставы Черновицкого пограничного отряда. Поняв, что началась война, заместитель начальника заставы по политчасти Кирилл Алексеев вывел личный состав на заранее подготовленные огневые позиции, которые обеспечивали надежность обороны участка и тесную огневую связь с соседними заставами.
  
   Рис. 11. Фото заместителя начальника заставы по политчасти лейтенанта К.Г. Алексеева.
  
   В 9.00 на здание заставы обрушился плотный артиллерийский огонь. Были разрушены все постройки, застава горела. После артподготовки до двух рот противника атаковали заставу. Пограничники открыли огонь из станковых пулеметов и винтовок.
   Надо было видеть, с какой яростью отбивали они атаки гитлеровцев, как радовались, когда цепи нападающих откатывались назад.
   Видя, что так просто оборону не преодолеть, противник открыл артиллерийско-минометный огонь. Пули и осколки визжали над головами, но никто из бойцов не обращал на них внимания, будто не первый день находились в подобной обстановке.
   Вспоминает бывший начальник заставы капитан З.С. Сейфуллин: "Тринадцать дней и ночей румыны и немцы осаждали заставу, атакуя ее втрое, а то и вчетверо превосходящими силами, но герои не отступали, а продолжали упорно и настойчиво защищать границу.
   Бывали дни, когда застава отбивала до девяти атак немцев, и каждый раз, оставив десятки трупов на подступах к заставе, фашисты откатывались обратно. Эти многодневные неудачи приводили немцев в бешенство. На седьмой день они вновь вызвали артиллерийский огонь по заставе и дому начсостава, превратив их в руины.
   Но и это не сломило дух и решимость людей биться до конца и без приказа не отходить от линии границы. Из общего числа заставы в шестьдесят три человека, за тринадцать дней ожесточенных боев погибло двадцать пять человек...
   На тринадцатый день румынам при поддержке артиллерийского огня удалось ворваться на передний край обороны заставы и оттеснить пограничников. Но герои-пулеметчики Никитин и Шередега, будучи окруженными не покинули ДЗОТ, а продолжали разить врага из станкового пулемета, обеспечив отход заставы на вторую линию обороны, и этим самым спасли жизнь товарищам.
   Геройскую смерть приняли защитники заставы, комсорг Никитин, редактор стенгазеты Шередега и парторг Алексеев".
   Во время войны из оставшихся в живых пограничников западного направления были сформированы части и соединения НКВД, участвовавшие в боевых действиях почти на всех фронтах Отечественной войны. Кроме этого, из пограничников формировались и части по охране тыла действующих армий. Но везде, какую бы задачу не выполняли воины-чекисты, они традиционно всегда были впереди, на фронте или в тылу, при обезвреживании шпионов и диверсантов.
   В годы войны пограничник, младший лейтенант Кирдищев командовал заставой, которая в составе пограничного полка осуществляла охрану тыла действующей армии. В июле 1944 года подразделение, после выполнения боевого приказа выдвигалось в место расположения, когда боевое охранение обнаружило гитлеровский десант численностью около трехсот человек. И хотя пограничников было всего тридцать, Георгий Кирдищев приказал противника остановить и по возможности уничтожить. Заняв выгодные позиции, пограничники отразили несколько яростных атак немцев. И когда те после очередного неудавшегося штурма отходили, лейтенант поднял заставу в контратаку. Фашисты, не ожидавшие такого яростного натиска, драпали без оглядки, оставляя на поле боя десятки убитых и раненых. Во время контратаки Георгий Кирдищев получил тяжелое ранение в грудь, но, несмотря на это, продолжал руководить боем.
   Рис. 12. Репродукция картины М.П. Мальцева "Уничтожение фашистского десанта".
   Вскоре вместе с подоспевшими из соседнего села артиллеристами пограничники наголову разгромили фашистский десант, захватив много пленных и оружия. От полученной раны лейтенант Кирдищев скончался. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за героизм и подвиг, проявленные при выполнении боевых заданий командования на фронте в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Георгию Федоровичу Кирдищеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
   В 1975 году именем Героя была названа пограничная застава "Налычево" Северо-Восточного пограничного округа.
   Не менее самоотверженно сражались пограничники и в ходе проведения заключительной Берлинской операции. Пограничные полки, охранявшие тыл 1-го Белорусского фронта с ноября 1944-го по 15 января 1945 года, задержали 137 военных разведчиков врага, из них на переднем крае - 26, сброшенных с парашютом в тылу фронта - 41, агентов с радиостанциями - 31, при прочесывании местности - 30. По мнению члена Военного совета фронта генерал-лейтенанта К.Ф.Телегина, эффективные действия пограничников, охранявших тыл фронта, в значительной мере помогли сохранить тайну сосредоточения наших войск.
   Рис. 13. Установка пограничного знака на восстановленной границе (март 1944 г.)
   На заключительном этапе войны пограничникам доверили охрану здания бывшего военно-инженерного училища в Карлхорсте, где проходило подписание акта о капитуляции германской армии.
   Подводя итог деятельности пограничных войск в годы войны, можно со всей определенностью сказать, что пограничники первыми вступили с фашистами в бой 22 июня 1941 года и первыми узнали о Победе, став очевидцами подписания акта безоговорочной капитуляции поверженной Германии в мае 1945 года. Нельзя не сказать и о том вкладе, который они внесли в дело Великой Победы. За годы войны пограничные полки около 1500 раз участвовали в боевых столкновениях. Общие потери противника в этих боях убитыми, ранеными и взятыми в плен составили 706 347 солдат и офицеров.

Рис. 14. Парад Победы.

   Не отставали от своих боевых товарищей на фронте и пограничники, стоявшие на страже советских границ. Только с 1 января 1941 г. по 1 сентября 1944 г. ими было задержано 20 942 нарушителя, в том числе 1753 шпиона и агента иностранных разведок, 6827 контрабандистов и бандитов, конфисковано контрабанды на сумму 122 миллиона рублей.
   В мае 1945 года война для пограничников не окончилась. В августе 45-го им предстояло уничтожить японские пограничные кордоны, чтобы облегчить наступление советских войск против японской Квантунской армии. Выполняя приказ командования, в период с 9 августа по 5 сентября 1945 года на территории Манчжурии пограничными войсками дальневосточных округов уничтожено 214 погран-полицейских отрядов и кордонов, 33 гарнизона, 7 узлов сопротивления, 4 опорных пункта, занят 191 населенный пункт.

По сигналу "Волк"

  
   Большинство японских кордонов представляло собой хорошо оборудованные опорные пункты. Таким был, в частности, японский пограничный пост "Сопредельный", расположенный напротив участка 53 пограничного отряда на господствующей высоте. Он имел два железобетонных пулеметных дота, систему стрелковых окопов с пулеметными ячейками, окаймлялся многослойными проволочными заграждениями.
   По сигналу "Волк" отряд нападения численностью 74 человека под командованием коменданта участка майора Соколика, разбитый на три группы, перед рассветом вышел к объекту. Разведчики установили, что японцы находятся в полной боеготовности, и заняли оборону. Тогда майор Соколик приказал открыть огонь по врагу только одной штурмовой группе младшего лейтенанта Конева, находившейся юго-восточнее поста, двум другим под командованием лейтенантов Сенина и Борисова - изготовиться к атаке.
   Как и ожидал комендант, внимание противника, весь его огонь сосредоточился на группе Конева. Тогда последовал неожиданный удар с тыла, который тут же поддержали бойцы фронтальной группы. Преодолев проволочные заграждения, пограничники ринулись к окопам, забрасывая их гранатами. В разгар боя красноармеец Медведев подобрался сзади к вражескому пулеметчику и автоматной очередью сразил его. Младший сержант Стрелков и красноармеец Кашбан под сильным огнем прорвались к доту и противотанковыми гранатами уничтожили его расчет. Сержант Вешанкин в рукопашной схватке уничтожил троих японцев, а старшина Анисимов перебежками и ползком приблизился к казарме, где засели остатки гарнизона, гранатой подорвал дверь и с другими бойцами ворвался в здание.
   С "Сопредельным" и еще одиннадцатью погранпостами противника было покончено. К девяти часам утра все группы нападения вернулись в отряд.
   В некоторых случаях при разгроме гарнизонов противника применялась пограничная авиация, ее действия своей смелостью и дерзостью ошеломляли японцев. Легкий По-2, пилотируемый младшим лейтенантом А. Пашеновым, атаковал один из опорных пунктов. Штурман самолета А. Сероштан точно послал бомбу в центральное здание, где засели обороняющиеся. Вспыхнул и начал распространяться огонь, солдаты выскакивали из дверей и окон. Пашенов посадил свою машину рядом и, сняв с нее пулемет, открыл огонь по разбегающимся японцам. Покончив с ними, он вбежал в горящее помещение, забрал секретные документы и вернулся к самолету. После этого экипаж благополучно прилетел на аэродром.
  

Удар с океана

   Из тридцати крупных и великого множестве мелких островов Курильского архипелага, простирающегося на 1200 километров от Камчатки до японского острова Хоккайдо, советское командование, прежде всего, интересовал Шумшу - основной опорный пункт противника, по сути, - ключ к обороне Большой Курильской гряды. Шумшу был сильно укреплен, его защищал большой гарнизон, включавший 60 танков, многочисленную артиллерию.
   Успешное наступление наших войск в Манчжурии создало благоприятные условия для освобождения Курильских островов. Эта задача была возложена на части Камчатского оборонительного района, в состав их вошла сводная рота 60-го морского погранотряда под командованием капитана Кожевникова (в ходе боя за остров он был назначен командиром батальона, роту принял капитан Лошманов). Пограничные сторожевые корабли "Дзержинский" и "Киров", восемь катеров 2-го и 3-го дивизионов типа МО того же отряда включили в морские силы десанта.
   На рассвете 17 августа 1945 года корабли с десантом вышли из Авачинской губы на Камчатке и через сутки начали высадку передового отряда на северо-восточной части острова Шумшу. Высадилась и рота пограничников. Скрытности высадки помог густой туман, и противник начал оказывать сильное сопротивление лишь в глубине острова. Особенно ожесточенные бои развернулись в районе высот 165,0 и 171,0 - главных узлов сопротивления японцев.
   Рис.15. ...И на Тихом океане свой закончили поход.
   Рота капитана Кожевникова атаковала высоту 171,0. Впереди шел взвод лейтенанта Зимовца. Уже на скатах горы по пограничникам открыло огонь прямой наводкой тщательно замаскированное орудие. Установить, откуда ведется огонь, сразу не удалось. Наконец наводчик ручного пулемета младший сержант Карев засек вспышки выстрелов. Первая же меткая очередь из пулемета Дегтярева, и... загорелись ящики со снарядами. Расчет кинулся наутек, но следующая меткая очередь пограничника сразила убегающих японцев. В тот же день сержант Карев совершил подвиг, который не имеет аналога. Пограничнику удалось подобраться к самой амбразуре японского дзота, пулемет которого строчил, не переставая. Меньше чем в полуметре от него - огнедышащее узкое отверстие. Одной гранаты было бы достаточно, чтобы его навсегда замкнуть. Но все гранаты израсходованы в бою...
   Взгляд его упал на большие камни, что валялись рядом. Он поднял один из них и швырнул на амбразуру, за ним второй, третий... Японский пулеметчик перестал видеть сектор обстрела и прекратил огонь, чем немедленно воспользовались бойцы взвода.
   Умело и отважно дрались моряки-пограничники. "Киров" и "Дзержинский" вместе с минным заградителем "Охотск" осуществляли огневую поддержку десанта. Артиллеристы "Дзержинского" уничтожили десять танков противника.
  

Борьба с диверсантами

  
   Успешно решалась и задача по охране тыла действующей армии. В Манчжурии пограничники ликвидировали 42 бандитско-диверсионные группы. Особую опасность представляли смертники - камикадзе. В большинстве своем их основной целью были наши танки, под гусеницы которых они подтягивали мины, а то и сами бросались, обвязавшись взрывчаткой. Надо отметить, что сидевшие на броне десантники, большинство из которых раньше воевало на Западе и приобрело опыт борьбы с немецкими "фаустниками", успешно справлялись и с камикадзе. Тем не менее, в Манчжурской операции наибольшие потери в танках Красная Армия понесла именно от смертников. Охотились они и за отдельными военнослужащими, в основном, офицерами, нападали на мелкие армейские подразделения. Охранявшие тыл пограничники во многих случаях выявляли и ликвидировали диверсантов, прежде чем те успевали развернуть свою деятельность. Например, только за первые пять дней с момента начала кампании пограничная комендатура города Боли задержала 28 камикадзе.
   Успешно справлялись поисково-разведывательные группы пограничников с выявлением и ликвидацией агентуры японских спецслужб. Лишь одна такая группа во главе с майором Хитяевым за короткий срок задержала в трех городах 98 японских агентов.
   Не менее важные задачи решали выставляемые пограничниками в освобожденных городах комендатуры. Численность их в ряде случаев достигала двухсот и более человек. Помимо поддержания порядка в населенных пунктах они охраняли захваченные у противника склады до передачи их трофейным командам, принимали меры по возобновлению деятельности предприятий, продолжению сельскохозяйственных работ, восстановлению разрушенных дорог и мостов. Много сил отнимала борьба с вооруженными бандами японцев и их пособников. Вести ее пришлось и некоторое время после окончания боевых действий.
   Пограничные войска Дальнего Востока внесли существенный вклад в разгром Квантунской армии.
  
  

УЧАСТИЕ ПОГРАНИЧНИКОВ

В ПРИГРАНИЧНЫХ КОНФЛИКТАХ

И ЛОКАЛЬНЫХ ВОЙНАХ

  

Как Даманский стал островом Чжэнь-Бао Дао

  
   С самого окончания Второй мировой войны Дальний Восток был глубоким тылом и самым спокойным регионом Советского Союза. До тех пор, пока 2 марта 1969 года застоявшуюся приграничную тишину недалеко от пограничной заставы "Нижне-Михайловка" не взбудоражили артиллерийские залпы и автоматные очереди. После нескольких десятилетий искренней дружбы и братства китайское руководство решило продемонстрировать свою силу именно на дальневосточной границе. Китай пытался отнять у своего северного соседа два с лишним квадратных километра суверенной территории. Тогда пограничный инцидент чуть было не перерос в самую настоящую войну.
   Я еще помню те времена, когда по радио довольно часто звучали песни типа "Русский с китайцем - братья навек". Правда, к середине шестидесятых о "великой советско-китайской дружбе" стали вспоминать все реже и реже, и вскоре на смену братской эйфории пришло идеологическое, а затем и военное противостояние.
   В чем же причина резкого похолодания советско-китайских отношений?
   Причин этому несколько. И, прежде всего, та, что в Советском Союзе наметилась так называемая "Хрущевская оттепель", тогда как в Китае под знаменем культурной революции полным ходом шла кампания по уничтожению инакомыслия, закручиванию гаек, от которой хрустели кости миллионов граждан самой Поднебесной. "Гроздья гнева" зрели с обеих сторон. В 1966-ом было принято решение о формировании Иманского погранотряда, расформированного за десятилетие до этого по причине "вечной дружбы". Параллельно с усилением советской границы на противоположном берегу реки Уссури шли соответствующие приготовления в китайском прикордонье. Приграничное население КНР, познавшее все выгоды плодотворного сотрудничества с Советами, под разными предлогами, а иногда и без оных вывозилось в глубь страны, им на смену приходили истинные приверженцы Великого кормчего, прошедшие через горнило культурной революции, - хунвейбины.
   Рукопашные схватки с "новыми революционерами" на реке Уссури с зимы шестьдесят седьмого стали для советских пограничников делом обычным, почти будничным. Правда, до поры, до времени все это происходило за плотной завесой тайны. До рядовых советских граждан долетали лишь отголоски этих стычек в виде редких заявлений МИДа да расплывчатых статеек политических обозревателей центральных газет, которые вместо того, чтобы назвать все своими именами, старались напустить на читателей еще больше тумана.
   По сути дела, до конца шестидесятых шла необъявленная война нервов.
  
   Юрий Бабанский, в ту пору младший сержант, командир отделения пограничной заставы "Нижне-Михайловка" Иманского пограничного отряда.
  
   "Я попал на заставу где-то за месяц до событий, хотя служил в погранвойсках уже полтора года. Так уж получилось, что с момента окончания школы сержантского состава я периодически находился то на соревнованиях, то на спортивных сборах. Руководил работой военно-спортивного лагеря, который был создан при Иманском пограничном отряде для перевоспитания трудных подростков. Занимался с мальчишками боевой и физической подготовкой. Я думаю, это им очень пригодилось потом в армейской службе, да и в жизни вообще. Иногда меня направляли на границу для усиления. Некоторое время я служил командиром отделения на пограничной заставе "Лесозаводск". В начале января 1969 года я отстаивал спортивную честь отряда на региональных соревнованиях по пулевой стрельбе во Владивостоке. В конце января неожиданно поступила команда выдвигаться на заставу "Нижне-Михайловка", куда меня назначили на должность командира отделения. Начальником там был старший лейтенант Стрельников. Обычно день на заставе начинался с тревоги. Наблюдатель, находящийся на вышке, докладывал о том, что китайцы выходят на лед Уссури. Выслушав доклад, начальник заставы поднимал личный состав по команде "В ружье", и через несколько минут от ворот заставы в сторону границы выезжала "шишига". Минут через десять-пятнадцать пограничники высыпали из машины на лед и во главе с офицером выдвигались навстречу дико орущей толпе. Хунвейбины, размахивая цитатниками Мао Цзэдуна, во все горло выкрикивали откровения Великого кормчего, хором скандировали по-русски: "...В купель из ненависти масс штыки мы обмакнем, штык и приклад рождают власть, приклад и штык приблизят нас к победе над врагом...".
   Рис. 16. Фотография начальника заставы "Нижне-Михайловка" старшего лейтенанта Стрельникова.
   Чего только ни приходилось слышать от китайцев в ответ на законные требования советских пограничников покинуть советскую территорию.
   - Долой советских руководителей-ревизионистов! У всех нас должен быть лишь один вождь - Великий кормчий Мао!
   - Советские солдаты! Офицеры и коммунисты, которые вами руководят, продались американским империалистам! Не верьте им, убирайте их! Переходите на нашу сторону! Делить нам нечего, мы будем жить, как и прежде, дружно! Вы будете получать пиалу риса и лепешку каждый день!
   - Советские солдаты! Ваши начальники не отдают принадлежащие нам острова! Убирайте офицеров и коммунистов! И тогда мы будем мирно жить на обоих берегах Великой реки!".
   Выдумкам организаторов подобных провокаций не было предела...
   От политизированной молодежи на границе не отставали и их главные вдохновители в центре. С их подачи в большом количестве были изготовлены "новые, правильные" географические карты, где название амурских и уссурийских островов, также как и приграничных городов Благовещенск, Хабаровск и Чита, обозначались китайскими иероглифами. Как известно, аппетит приходит во время еды.
   Выходы на советские острова, "концерты" с цитатниками, постоянные потасовки на границе - так продолжалось почти до самого марта шестьдесят девятого. Служба пограничников превратилась в бесконечные "разборки" с представителями сопредельной стороны. Взявшись за руки, бойцы выталкивали живой цепью китайцев на противоположный берег, защищаясь от ударов багров и палок голыми руками. Руки у них стали сине-желтыми от сплошных синяков и кровоподтеков. А заряженные автоматы ненужным грузом висели за спинами пограничников.

Рис. 17. Бесчинства хунвейбинов.

   Несмотря на постоянные доклады о бесчинствах китайцев на границе, Москва была по-прежнему неумолима: "На провокации не поддаваться. Огонь не открывать ни при каких обстоятельствах..."
   Китайцы, догадываясь об этом указании сверху, постоянно этим пользовались.
  
   Цзянь Чжоу, офицер частей специального назначения 49 полевой НОАК (Народно-освободительной армии Китая), участник событий.
   "Большинство стычек с применением лишь физической силы заканчивались обычно победой более крупных и сильных советских солдат, которые "выбивали" китайских пограничников кулаками.
   Однако китайцы, преданные председателю Мао, вновь и вновь возвращались на остров Чжень-Бао Дао (Даманский), чтобы снова оказаться избитыми, а может быть, и умереть за претворение идей своего кумира в жизнь.
   Эта настойчивость раздражала советских военнослужащих, но, несмотря на это, драки никогда не перерастали уровня рукопашного столкновения, так как обе стороны опасались последствий применения оружия. Потому эти стычки больше известны как "групповые драки".
   Чтобы "спасти лицо", китайское командование решило однажды послать на границу хорошо тренированных солдат из полка спецназа 49 полевой армии вместо местных пограничников. Эти специальные части были обучены рукопашному бою в соответствии с "Руководством по рукопашному бою НОАК" образца 1963 года. Спецназовцы легко защищались от советских пограничников в "групповых драках", но, несмотря на это, победителями в потасовках не выходили...
   Надо было что-то делать. Один из молодых офицеров по прозвищу "Сяо Шаньдун" вспомнил про ушу и приемы с коротким мечом. Нужно заметить, что Шаньдун - это одна из провинций Китая с большим количеством занимающихся ушу. "Сяо Шаньдун" сказал, что спасением от унизительных поражений на границе может стать обучение солдат приемам фехтования широким мечом "дао". Однако на поле боя было решено использовать деревянные палки, которые не могли бы рассматриваться как оружие. Начальство одобрило его предложение...
   Изменения, произошедшие в составе выходящих на границу китайских "пограничников" и тактике их действий на острове, не могли быть не замечены советским командованием. Тут же были приняты максимально возможные ответные меры. На усиление застав, по возможности, направляли военнослужащих-спортсменов".
  
   Юрий Бабанский:
   "В ночь с 1 на 2 марта я возглавлял пограничный наряд. После службы, как обычно, отдыхал. Все было тихо, спокойно. В десять часов застава была поднята по команде "В ружье". Такие тревоги для нас стали уже будничными, и потому никто не придал этому особого значения. Взяв автомат и сигнальный пистолет, я вместе со всеми стал в строй. Старший лейтенант Стрельников сообщил, что большая группа китайцев движется по льду Уссури и что провокаторов необходимо выдворить с нашей территории. Доведя обстановку, он поставил задачу на выдвижение. Впереди шел бронетранспортер, за ним - ГАЗ-69, замыкал нашу небольшую колонну автомобиль технической помощи или в просторечии "летучка", в котором разместилось 12 человек. А утро в тот день было просто прекрасное. Яркое солнце, сверкающий снег... И тишина. Тревожная. Звонкая.
   Техпомощь немного задержалась, и когда мы прибыли к Уссури, группа под руководством Стрельникова была уже далеко впереди, преследовала отходящих китайцев. Я решил выйти им в тыл и задержать. Когда выдвигались наперерез китайцам, обнаружили засаду. Большая группа вооруженных людей затаилась в кустах на острове Даманский. Заметил их и начальник заставы. Оставив человек десять на льду, он с остальными десятью пограничниками направился к острову. Подойдя к китайцам, Стрельников потребовал, чтобы они покинули советскую территорию. Неожиданно прозвучал выстрел. Как по команде, китайцы расступились, и автоматчики, которые прятались за их спинами, открыли по группе Стрельникова огонь. Подло, предательски, исподтишка. Видя, что лед окропился кровью, что китайцы не шутят, я приказал открыть ответный огонь. Завязался бой. Видя, что на помощь противнику прибывает подкрепление, я приказал патроны беречь. Через двадцать минут из двенадцати ребят в живых осталось восемь, еще через пятнадцать - пятеро. Используя свое численное превосходство, противник начал нас окружать. Конечно, еще можно было отойти, вернуться на заставу, чтобы там дождаться подкрепления из отряда... Но всех нас охватила такая лютая злоба на этих бандитов, что в те минуты хотелось только одного - положить их как можно больше. За ребят, за себя, за эту вот пядь казалось бы никому не нужной, но все равно нашей земли.
   Вскоре от артиллерийского огня, который китайцы начали вести со своего берега, загорелся ГАЗ-69. Патроны были уже на исходе, когда мы вдруг услышали совершенно дикие крики и раскатистое "Ура!" Это с другой стороны острова нам на выручку неслись ребята с соседней заставы во главе со старшим лейтенантом Бубениным. Китайцам было уже не до окружения. Побросав убитых и раненых, они рванули на свой берег. В это же время подоспел и отряд, возглавляемый начальником политотдела подполковником Константиновым, который тут же вступил в бой. Воспользовавшись замешательством китайцев, мы, забрав с собой убитых и раненых бойцов, вышли из окружения. После боя я еще долго не мог поверить, что смерть прошла мимо"...
  
   Александр Дмитриевич Константинов, в ту пору подполковник, начальник политотдела Иманского пограничного отряда:
   "Я хотел бы исправить ту небольшую неточность, которую вот уже в течение многих лет допускают многие участники тех событий, а с их подачи и историки. В то время как китайцами в упор была расстреляна группа пограничников во главе со старшим лейтенантом Стрельниковым, ближе всех к ним было подразделение Рабовича в количестве 13 человек. Эта группа прикрывала Стрельникова. Но ее постигла та же участь, что и людей во главе с начальником заставы. Как только провокаторы расстреляли парламентеров, по группе Рабовича ударили из засады - из пулеметов, гранатометов и автоматов. Несколько человек были убиты сразу. Оставшиеся в живых пограничники рассыпались на голом льду озера посреди острова. Они бились до последнего. Затем, когда китайцев выбили, у каждого из них оставалось по 1-2 патрона.
   Вот тут-то и подоспела группа Юрия Бабанского, она вступила в бой в момент гибели подразделения Рабовича. А где-то к 11-30, минут через пятнадцать, подоспел Виталий Бубенин, начальник соседней заставы...
   После того, как китайцы под натиском прибывшего подкрепления убрались восвояси, перед нами встала задача осмотреть поле боя, вынести убитых и раненых, всех до одного.
   Бабанский сообщил, что нашли Стрельникова и его группу. Мы по-пластунски поползли туда. Они так рядком и лежали. Первым делом я проверил документы. У Буйневича - на месте. У Стрельникова - исчезли. У рядового Петрова, направленного на заставу политотделом для кино- и фотодокументирования, исчезла кинокамера. Но под полушубком мы нашли фотоаппарат, которым он снял три своих последних кадра, обошедших весь мир.
   Наломали веток, уложили трупы и, встав в полный рост, пошли к своим. Солдаты тащили тела, а мы с офицерами чуть поотстали - с пулеметами и автоматами прикрывали отход.
   Так и вышли. Китайцы огня не открывали. Почему? Наверное, получили команду. Они же могли перещелкать нас, как куропаток. Стало быть, одно дело сделали - хватит".
  
   Юрий Бабанский:
   "Среди тех, кто погиб на острове, был и комсомольский секретарь заставы Паша Акулов. Прежде всего, я знал его как прекрасного, смелого и принципиального товарища, симпатичного во всех отношениях человека. Мы долго и тщательно искали его тело, но так и не нашли. Оказалось, что китайцы вывезли его в бессознательном состоянии с собой. Позже, когда все уже утихомирилось, на погран-представительской встрече с китайцами командование предложило обменять тело Акулова на тело китайца, которого мы вынесли с Даманского. Китайцы ответили, что у них никого из советских пограничников не было и нет.
   Только в конце апреля на участке другой заставы китайцы передали тело Павла нам. После осмотра отрядский военврач уверенно сказал, что Павел, скорее всего, попал к противнику контуженным и что китайцы над ним жестоко издевались..."
  
   Леонид Барсуков, в ту пору курсант школы сержантского состава Иманского пограничного отряда:
   "2 марта наша школа сержантского состава участвовала в армейских учениях. Совместно с мотоманевренной группой нам предстояло играть роль "противника". В 10 утра мы вышли в чисто поле и по приказу командиров залегли. Вся школа лежала в снегу цепью, все были в белых маскировочных халатах, у каждого - НЗ, холостые патроны. Ждали танков. Время идет, а танков все нет и нет. Наконец вдали послышался гул. Ну, думаем, идут родимые. Но вместо танков невдалеке от нас приземлился вертолет. Из него вышел начальник политотдела нашего погранотряда, подполковник Константинов. Он объявил, что в связи с задержкой танковой колонны объявляется тактическая пауза. Потом прошелся по цепи, собрал командиров, поговорил с курсантами. Он интересовался, прежде всего, тепло ли мы одеты, есть ли горячая пища? Получив утвердительные ответы, он вкратце рассказал об обстановке на границе и только после этого направился на командный пункт (КП) учений. Вскоре с КП прибежал кто-то из офицеров отряда. Он передал приказ начальника отряда - всем немедленно выдвигаться обратно.
   Начальник школы майор Складнюк дал команду: "К машинам!". Вскоре мы ускоренным маршем на бронетранспортерах уже двигались в сторону Имана. Там нас уже ждали офицеры штаба отряда.
   Построив нас на плацу, коротко рассказали о событиях, произошедших на Даманском. Потом приказали сдать холостые патроны и взять уже снаряженные боевыми патронами магазины. К месту боя мы прибыли во второй половине дня. Оттуда колонна направилась к заставе "Нижне-Михайловка". Часть курсантов осталась там. Наше подразделение направили на усиление соседней заставы "Сопки Кулебякины". За счет курсантов границу удалось прикрыть достаточно плотно. Нарядам придали пулеметные расчеты.
   Точно не скажу, но 3 или 4 марта нас выстроили в цепь, подробно проинструктировали и приказали внимательно прочесать местность, где был бой, с тем чтобы собрать все, что там осталось. Скажу вам, собрали мы китайского добра предостаточно. Это и боевое снаряжение, и одежда, и ножи и неиспользованные гранаты. Очень много было фляг и различных емкостей из-под "ханжи" - это что-то вроде китайской самогонки из риса, вонючая такая..."
   На следующий день к заставе Стрельникова стали подходить войска. Прикатили танки, бронетранспортеры, "Грады". Подвезли крупнокалиберные пулеметы, минометы, артиллерию. И хотя провокации прекратились, разведчики доносили, что напротив Даманского китайцы сосредоточили силы до пехотного полка с несколькими артиллерийскими и минометными батареями. Потасовки с палками и баграми закончились. Запахло настоящей войной. И срок ее возможного начала был известен пограничникам, как оказалось впоследствии, предельно точно, - пятнадцатое марта.
  
   Александр Константинов:
   "Отбив у китайцев остров, мы окопались там, выставили посты. Так продолжалось до 14 марта, когда поступила неожиданная команда: остров оставить. Я спросил у начальника пограничного отряда полковника Демократа Леонова, откуда поступила это распоряжение. "Из округа", - сказал он.
   Вечером, ближе к полуночи, Леонов получил из округа приказ снова занять остров. Эта команда не застала нас врасплох. Где-то в час или два подполковник Яншин повел свою мотоманевргруппу на Даманский.
   Перед выходом построились. Леонов сказал речь, поставил задачу. Я тоже вставил слово. "Солдаты, - говорил я, - мы на своей земле и умрем, но никому ее не отдадим".
   После таких напутствий только "Ура!" и в атаку! А мы смотрим: солдаты как-то оцепенели все, напряглись.
   И тогда до нас дошло, что дело - в синдроме засады.
   Что делать? Как помочь солдатам перебороть этот страх?
   Накануне я заехал на почту, где прихватил пару мешков писем. Тогда на Дальневосточную границу их слали вагонами. По дороге кое-что посмотрел. На глаза попалась одна очень забавная телеграмма:
   "Остров Даманский. Погранзастава Стрельникова. Гордимся вашим подвигом. Скорбим по погибшим. Стойте мужественно. Ждем вас в гости. Сотрудники треста ресторанов города Сочи".
   Я взял и зачитал эту телеграмму перед строем.
   После секундного замешательства солдаты дружно заржали, как целый табун жеребцов. Это и понятно, ведь пограничники привыкли к неизбежным в армии дисциплине и "сухому" закону, за нарушение которых положено самое суровое наказание, а тут сам начальник политотдела озвучивает телеграмму с приглашением сочинских рестораторов. На это сразу же откликнулся здоровяк из мотоманевренной группы балагур Илья Кобец: "А что, товарищ подполковник, можно бы и съездить". "Да, - принял я его игру, - вот закончится драка, тогда и поедем всей мангруппой во главе с вашим командиром Яншиным. А уж тебя, Илюша, обязательно надо взять. Как без тебя-то?" - "Почему именно меня, товарищ подполковник?" - "Илья, ты же знаешь..." И тут строй застонал от смеха. Потому что все знали: Илюха Кобец - боец на все сто, и чтобы свалить его, надо немало.
   После этой "политбеседы" ребята садились в бронетранспортеры уже спокойно. Напряжение, несколько минут назад тревожно витавшее над колонной, как ветром сдуло..."
  
   Петр Иванович Косинов, в то время майор, заместитель начальника штаба Гродековского пограничного отряда, возглавлял резервное подразделение, прибывшее на усиление Иманского пограничного отряда:
   "Накануне, 15 марта, разведчики доносили, что напротив Даманского китайцы сосредоточили силы до пехотного полка с несколькими артиллерийскими и минометными батареями. "Игрушки" с палками и баграми закончились. Запахло настоящей войной. Для того чтобы упредить выход китайцев, в ночь на пятнадцатое под покровом темноты на Даманский направили небольшой отряд на четырех бронетранспортерах под командованием подполковника Евгения Яншина и усиленный наряд разведчиков под началом старшего лейтенанта Льва Маньковского. На берегу Уссури заняли позиции отрядные резервы - восемьдесят бойцов на семи бронетранспортерах. Кроме того, в резерве у пограничников был мотострелковый батальон 199-го полка Советской Армии с двумя танковыми взводами и батареей полковых минометов.
   С раннего утра китайцы начали "промывку мозгов". На хорошем русском языке китайские инструкторы объяснили через мегафоны и громкоговорители, что "Чжэнь-Бао Дао - земля, принадлежащая великому китайскому народу, и советским ревизионистам лучше убраться с острова подобру-поздорову".
   Офицеры-пограничники из отряда спецпропаганды не оставались в долгу. Правда, на нашей машине, где были установлены громкоговорители вскоре "сдох" движок, поэтому пришлось отвечать по-китайски через обычные мегафоны.
   Вскоре на китайской стороне наступила звенящая тишина. Продолжалась она совсем недолго. С той стороны послышался нарастающий грохот. Это на Даманский обрушился шквал автоматно-минометного огня. Китайская пехота пошла в атаку. В первой волне атакующих было не меньше полутора тысяч человек. А на острове - 25 разведчиков Маньковского и 45 бойцов мотоманевренной группы. В течение часа группа Яншина, неся большие потери, отразила несколько атак противника.
   "Прикройте огнем, - кричал в трубку полевого телефона подполковник Яншин, - мы же гибнем!.." Но армейская артиллерия молчала. Засыпаемый землей и свинцом начальник мотоманевренной группы не знал, что части армейского усиления к тому времени были уже выведены из подчинения пограничников.
   И пока высокое начальство, получив тревожные доклады с места событий, размышляло, открывать артиллерийский огонь или нет, пока ждало указаний из Москвы, пограничники истекали кровью.
   Видя, что противник группируется на южной оконечности острова и вот-вот ударит во фланг мотомангруппе, начальник отряда полковник Демократ Леонов решил сорвать замысел китайцев. На трех танках и пяти бронетранспортерах резерв отряда поспешил Яншину на выручку. Дождавшись, когда боевые машины выйдут на лед, китайская артиллерия открыла массированный огонь. Несколько машин заполыхали сразу, но остальные проскочили и подошли вплотную к острову. В это время был подбит танк, в котором находился Леонов. Несмотря на большие потери с обеих сторон, бой возобновился с новой силой.
   Только израсходовав все боеприпасы и не имея больше возможности сдерживать постоянно пополняемые свежими подразделениями силы противника, пограничники оставили остров..."
   Рассказывая об этом бое, майор Косинов упустил некоторые детали, которые касались его лично. И только в конце беседы признался, что в этом бою он был ранен и контужен аж пять раз. Долгое время лежал без памяти, прошитый пулями и осколками, под горящим бронетранспортером. Иногда, приходя в сознание, он слышал грохот боя, который то нарастал, то удалялся. Петр Иванович потерял счет времени. Он чувствовал, что истекает кровью и смертельно замерз.
   Окончательно очнулся он оттого что небо, казалось, опрокинулось на остров. Земля заходила ходуном. Это дал первый залп дивизион современных "Катюш" БМ 21 "Град".
   Значит, Москва дала свое запоздалое разрешение. Снаряды легли очень удачно, разметав позиции врага на острове. Открыла огонь и ствольная армейская артиллерия. После нескольких артналетов в атаку поднялись пограничники под руководством подполковника Константинова и мотострелковый батальон подполковника Смирнова. Остатки китайских подразделений в панике бежали с Даманского. Поговаривали, что за трусость в бою китайцы расстреляли полсотни своих солдат...
   Тогда Даманский остался за нами...
  
   Официальная хроника.
   Ранним утром 2 марта 1969 года на сопредельной с советским островом Даманский китайской территории (левый берег реки Уссури) наряд пограничной заставы "Нижне-Михайловка" Тихоокеанского погранокруга обнаружил скопление китайских военнослужащих численностью до трех рот (около 400 человек), вооруженных легким автоматическим оружием. Начальник погранзаставы, старший лейтенант Иван Стрельников сразу же доложил об этом начальнику погранотряда.
   В полдень около 100 китайских военнослужащих демонстративно нарушили советско-китайскую границу, вторгшись на остров.
   Стрельников с 20 пограничниками направился к нарушителям Государственной границы, но был расстрелян китайскими нарушителями практически в упор.
   Командование личным составом заставы принял на себя младший сержант Юрий Бабанский. Он сообщил о нападении на соседнюю заставу "Сопки Кулебякины", которой командовал старший лейтенант Виталий Бубенин, запросив подмогу, а сам организовал действия 11 своих подчиненных "по выдворению нарушителей госграницы", используя штатное вооружение погранзаставы (12 автоматов АКМ).
   Через 35 минут после начала боя подоспела подмога на четырех БТР-60 - 24 человека под командованием Бубенина. Преодолев реку Уссури по льду и выйдя в тыл противника, находившегося на Даманском, они повергли нарушителей границы в бегство.
   Спустя час с момента, как прозвучал первый выстрел, бой закончился. Его печальный итог - 32 погибших советских пограничника.
   Точное число погибших китайцев не установлено, но, по разведданным, их полегло не менее 50.
   14 марта на остров Даманский вновь вторглись китайские военнослужащие численностью до 1500 человек. Им противостояли лишь 25 советских пограничников. Кроме того, китайцы подтянули к этому участку границы 20 танков и 15 орудий.
   Бои характеризовались ожесточенностью и прекратились лишь 15 марта, когда СССР применил дивизион (12 БМ) реактивных систем "Град", накрывших своими залпами не только находившихся на Даманском китайцев (к тому времени советские пограничники покинули остров), но и китайскую территорию на глубину до 20 км. Этот конфликт также не обошелся без жертв - погибли 17 советских пограничников. И хотя точных данных о потерях Китая не существует, они составили не одну тысячу человек.
  
   Анализ произошедшего стал предметом серьезного рассмотрения на состоявшемся 4 апреля заседании Политбюро ЦК КПСС, где были приняты решения, определившие на два последующих десятилетия планы кардинального обустройства советско-китайской границы на всем ее протяжении. Уже через неделю в пограничные войска, в том числе Тихоокеанского пограничного округа, в целях укрепления их боевой мощи началась передача мотострелковых и танковых частей из состава Дальневосточного военного округа (были переданы три мотострелковые и одна танковая дивизии, военнослужащих которых срочно переодевали в пограничную форму). А уже с мая 1969 года на всем протяжении советско-китайской границы развернулось строительство целой сети укрепленных районов с сосредоточением в них значительного числа боевой техники (артиллерия и танки) и войск. Оно велось вплоть до 1989 года.
   О том, что в действительности происходит на Даманском, Леонид Ильич Брежнев узнал лишь утром следующего дня. Нашлись все-таки в окружении генсека люди, рискнувшие донести до высочайших кругов всю горькую правду. Поезд стоял на станции Винница. Брежнев как раз направлялся в Будапешт на встречу с Яношем Кадаром.
   Потрясенный генсек узнал, что пограничники обливаются кровью, держатся из последних сил, что против них действуют китайские регулярные части, что Даманский уже оставлен, что счет погибших пошел на многие десятки...
   "А где... наша армия?" - чуть слышно выдавил Брежнев. Ответом ему было напряженное молчание. И тогда Леонид Ильич решился на поступок. "Армии - нанести удар всеми средствами! Вышвырнуть оккупантов с советской территории к чертям собачьим!.."
   Угроза немедленной страшной войны исчезла, наверное, лишь 11 сентября 1960 года, когда советский премьер Алексей Косыгин, следуя из Ханоя с похорон Хо Ши Мина, сделал незапланированную остановку в Пекине для трехчасовой встречи с китайским премьером Чжоу Энь-Лаем. Обе стороны согласились, что необходимо разъединить войска вдоль границы и начать переговоры.
   История распорядилась так, что Даманский перешел под юрисдикцию КНР, но уже на вполне законном основании, в строгом соответствии с межгосударственным соглашением по пограничным проблемам: Случилось это двадцать один год спустя после описанных выше трагических событий.
  

Дулаты

  
   После событий на острове Даманский согласно постановлению Совета Министров СССР от 25 марта 1969 года защита советско-китайской границы была значительно усилена. В свою очередь наращивала свои силы на границе и китайская погранохрана. Кроме увеличения численности, техники и вооружения, китайцы начали совершенствовать имеющиеся в приграничье оборонительные сооружения. Особенно много новых укрепрайонов появилось напротив участка границы, охраняемого Восточным пограничным округом. Участились случаи провокаций.
   Очередным местом наиболее напряженного противостояния на советско-китайской границе стал участок в районе поселка Дулаты, где китайцы претендовали на советскую территорию площадью более 80 квадратных километров (12 х 7 км.).
   На сопках, расположенных вдоль оспариваемой территории, китайскими военными были заблаговременно подготовлены огневые позиции, различные оборонительные сооружения. В марте-апреле 1969 года, то есть, незадолго до провокации, со стороны китайцев под видом перегона скота участились случаи нарушения границы на оспариваемых участках. Особенно часто нарушения происходили на участках, охраняемых Курчумским, Учаральским и Бахтинском пограничными отрядами. Наиболее интенсивно китайцы осваивали Дулатинское направление Бахтинского погранотряда.
   Сценарий подобных нарушений был предельно прост. В связи с тем, что местность с китайской стороны труднопроходима, китайские пастухи гнали свой скот по нашей стороне, забредая иногда на несколько километров вглубь советской территории. Пограничниками была выявлена здесь некоторая закономерность. Если по ряду причин, например, из-за большой удаленности, с нашей стороны не было достаточно оперативного реагирования на подобные нарушения, то как правило на таких участках количество нарушителей с каждым разом увеличивалось и, наоборот, там, где подобные действия пресекались твердо и жестко, нарушения прекращались. Из этого было ясно главное, что китайцы заблаговременно прощупывают наши рубежи. Только вот с какой целью?
   Все имеющиеся у пограничников данные утверждали одно: китайская сторона всячески стремится взять реванш за свое позорное поражение в районе острова Даманский.
   С целью оперативного отражения возможных провокаций на границе Бахтинский и соседние с ним пограничные отряды решением командования Восточного пограничного округа Пограничных войск КГБ при Совете министров СССР были значительно усилены. К началу мая 1969 года Бахтинский погранотряд имел 14 пограничных застав по 50 человек каждая, в том числе на заставе "Дулаты" с учетом резерва находилось 70 пограничников. В резерве отряда находилась мотоманевренная группа (182 человека) на 17 бронетранспортерах. Кроме того, в районе поселка Маканчи были сосредоточены взаимодействующие бронетанковые и мотострелковые подразделения Среднеазиатского военного округа.
   Утром 2 мая пограничный наряд заставы "Дулаты" в составе рядовых Пилипенко и Истомина заметили на китайской территории отару овец, которая, направляемая многочисленными пастухами, быстро приближалась к границе. Доложив на заставу, пограннаряд выдвинулся на ближайшую сопку и продолжал наблюдение в готовности к ведению боя.
   Выслушав доклад пограничников, начальник заставы майор Загидуллин выслал для усиления границы усиленный наряд (16 человек) во главе со своим заместителем лейтенантом Агафоновым, а сам с резервом заставы (18 человек) выехал к месту нарушения.
   Китайцы к этому времени перешли границу и все больше и больше углублялись на советскую территорию. Уточнив на месте обстановку, Загидуллин доложил о действиях китайцев начальнику пограничного отряда подполковнику А.Я. Пашенцеву.
   Получив приказ на выдворение китайцев, группа Агафонова заняла рубеж прикрытия, а резерв заставы развернулся в цепь и остановил чабанов с отарой. Вскоре к району вторжения прибыли резервы соседних застав и заняли рубеж прикрытия.
   Ведя постоянное наблюдение за китайцами, майор Загидуллин насчитал, кроме двухсот баранов и 30 пастухов, еще около 60 военнослужащих, у которых под куртками явно угадывались очертания автоматов. Среди них метались два кинооператора, пытающихся как можно более крупным планом заснять советских "ревизионистов".
   Вскоре со стороны провокаторов послышались крики. С трудом можно было разобрать ломаную русскую речь.
   - Долой советских "ревизионистов"! - кричали одни.
   - Мы находимся на своей территории! - истерично орали другие.
   - Это вам не остров Даманский! Здесь мы вам покажем силу маоистского духа! - бесновались третьи, явно провоцируя советских пограничников на ответные действия, чтобы потом заснять на пленку то, как советские "ревизионисты" расправляются с мирными пастухами.
   Видя, что пограничников все это особо не трогает, что их не так-то просто вывести из себя, провокаторы, заняв близлежащие сопки, начали в спешном порядке окапываться.
   К полудню на помощь майору Загидуллину прибыла мотоманевренная группа Учаральского пограничного отряда. Заметив прибытие боевой техники и личного состава, китайцы, не оказывая сопротивления, спешно покинули советскую территорию.
   К вечеру к границе были подтянуты дополнительные пограничные и армейские подразделения общей численностью более 600 человек с единственной целью - не дать провокаторам вновь закрепиться на оспариваемом участке и как можно быстрее выдворить их обратно.
   В ответ на действия пограничников китайцы выдвинули на сопки, находящиеся на советской территории, регулярные армейские подразделения и начали готовить оборонительные сооружения. Обстановка обострялась с каждым днем, требуя от оперативной группы управления округа, которую возглавлял начальник штаба войск Восточного пограничного округа (ВПО) полковник В.И. Колодяжный, смелых и решительных действий.
   По плану взаимодействия с войсками Туркестанского военного округа (ТуркВО) в готовности к боевым действиям в ближайших районах были развернуты части и подразделения 18 армии. В Учарале в готовности номер один находился авиаполк истребителей-бомбардировщиков.
   Оперативная группа ВПО и передовой командный пункт 18 армии располагались в непосредственной близости от происходящих событий, на пограничной заставе "Дулаты".
  
  
   Вспоминает генерал-майор в отставке И.И. ПЕТРОВ
   - Непосредственное участие в событиях принимал и начальник войск ВПО генерал-лейтенант М.К.Меркулов, неоднократно выезжавший на этот беспокойный участок границы. Мне особенно запомнился его первый приезд в район инцидента совместно с заместителем начальника Главного управления пограничных войск (ГУПВ) генерал-лейтенантом П.И. Ионовым.
   Когда Меркулов и Ионов сошли с вертолета, то мы с удивлением заметили, что у обоих на плечах были полковничьи погоны, в то время как находившиеся на вертолетной площадке командующий ТуркВО генерал армии Н.Г. Лященко и командующий 18 армией генерал-лейтенант Н.Г. Сильченко были в полной генеральской форме.
   Богатырская фигура командующего ТуркВО, который на две головы был выше всех присутствующих, была видна издалека, и, несомненно, его присутствие в районе событий наблюдатели с той стороны давно зафиксировали.
   - Тебя, Матвей, что, уже разжаловали? - громовым голосом не то спросил, не то выразил удивление Лященко, обнимая Меркулова, и предложил:
   - Перед кем маскируешься? Пусть эти провокаторы знают, что мы сюда пришли не для игры, будем готовить настоящую операцию.
   Освободившись от объятий командующего военным округом, Меркулов все еще пребывал в большом смущении, которого мы у него ни раньше, ни потом никогда не видели.
   - Передай срочно, - тихо сказал он мне, - чтобы мне и генералу Ионову срочно доставили сюда повседневную форму. Это он сбил меня своей сверхосторожностью.
   Эпизод этот, конечно, незначителен, но дает повод к размышлению. Пограничникам, конечно же, приходится действовать в самых различных ситуациях. Были, разумеется, моменты, когда надо было маскировать свою принадлежность. Но в данном случае речь, прежде всего, шла о подготовке к очищению нашей территории, и здесь, конечно, скрывать свои намерения было неуместно. Одним словом, не сориентировались наши руководители. Бывает и такое.
   В один из дней накануне завершения подготовительного периода мы вместе с генерал-лейтенантом Ионовым возвращались по тыловой дороге на заставу "Дулаты". Со взгорья хорошо было видно, как из склада на автомашины пограничники грузили различное имущество.
   - Что это? - повернувшись ко мне, спросил Ионов.
   - Похоже, собираются эвакуироваться, - ответил я.
   Когда мы въехали на заставу, то на вопрос генерала: "Кто разрешил?" - офицер заставы ответил, что поступил приказ заместителя начальника ВПО генерала Голубева, который к этому времени возглавлял окружную оперативную группу. Услышав это, заместитель начальника ГУПВ, нисколько не стесняясь присутствия офицеров, начал отчитывать инициатора этой поспешной команды.
   Конечно же, предосторожность - это качество, которое всегда было присуще пограничникам. Но оно никогда ничего общего не имело с паническими настроениями, тем более со страхом и трусостью...
   Через несколько дней военное противостояние на границе обострилась до предела и в любой момент могло вылиться в очередной кровавый конфликт. Китайцы почти ежедневно увеличивали количество своих армейских подразделений, к 5 мая в районе заставы "Дулаты" было сосредоточено уже около двух пехотных полков. Несколько батальонов китайцев занимали господствующие высоты, остальные подразделения расположились за сопкой Джалпаксы. Здесь же развернулись и артиллерийские подразделения. К 10 мая группировка китайцев увеличилась до усиленной пехотной дивизии, большая часть сил которой была размещена непосредственно у границы.
   Буквально в считанные дни все подразделения противника глубоко окопались. Кроме траншей, ходов сообщения, КНП и огневых точек, китайцы зачем-то соорудили вместительные подземные убежища. После ухода провокаторов с советской территории удалось осмотреть подготовленные для боевых действий сооружения, которые представляли собой огромные подземные галереи, где могли размещаться не только органы управления, но и были оборудованы помещения для личного состава. Это ли не яркое доказательство тому, что китайцы готовились к затяжному военному конфликту?
   В ответ на демонстративные действия провокаторов советское командование выдвинуло к границе еще один ракетный дивизион "Град" и артиллерийский полк.
   В этих сложных условиях по замыслу военного командования пограничникам первоначально отводилась роль боевого охранения, а затем сил, обеспечивающих прикрытие флангов создаваемой армейской группировки, включавшей в себя части двух дивизий, одной из них - горно-стрелковой с соответствующими силами поддержки и усиления.
   До 18 мая обе стороны совершенствовали свои позиции и проводили рекогносцировки и разведывательные действия. Так, в ночь на 3 мая только благодаря бдительности советских пограничников была предотвращена попытка китайской разведгруппы проникнуть в район расположения войск. Сильный дождь и туман затруднял в ту ночь наблюдение за границей, и потому все пограннаряды были предупреждены о необходимости высокой бдительности. И когда на участке, где нес службу дозор, возглавляемый ефрейтором Павлом Крячко, небольшой отряд китайских провокаторов пытался разведать наши позиции, они тут же были обнаружены и с трудом унесли ноги обратно. Для пресечения подобных вылазок впредь наиболее опасные направления перекрывались пограничниками сигнальными приборами, а на путях возможных движений провокаторов выставлялись секреты и засады. Активно использовалась и солдатская смекалка: в окопах и лощинах растягивали проволоку, на которую навешивали пустые консервные банки. В секретах стали чаще использовать служебных (+) собак. В этот период наряду с возведением оборонительных сооружений пограничникам приходилось выполнять и свою основную задачу - охранять границу и, кроме этого, делать все возможное для урегулирования конфликта. С этой целью осуществлялось активное психологическое противоборство. За 12 дней группа психологического воздействия провела 72 радиопередачи (по одной каждые два часа) на китайском языке. Параллельно инициировались и проводились погранпредставительские встречи.
   Решительность советской стороны восстановить целостность Государственной границы, бескомпромиссность действий частей и подразделений ВПО и ТуркВО достаточно отрезвляюще подействовали на противную сторону и 18 мая после длительных переговоров была, наконец-то, достигнута договоренность о выводе из района конфликта всех войск. В этот же день территорию оспариваемого участка спешно покинули части и подразделения Народно-освободительной армии Китая. Через несколько дней вернулись к месту своей постоянной дислокации части и подразделения 18 армии.
   Это очередное вооруженное противостояние еще более осложнило военно-политическую обстановку на советско-китайской границе. Только благодаря выдержке и трезвому расчету со стороны пограничников и военных стороны не допустили кровопролития. Кризисная ситуация была разрешена лишь только двусторонней демонстрацией силы без всякого применения оружия, погранпредставительскими и дипломатическими средствами.
   По своему масштабу, если бы дело дошло до боестолкновения, дулатинские события, наверное, можно было бы сравнивать только с Хасаном или Холкин-Голом.
   На заставе "Дулаты" на всякий случай остались несколько армейских подразделений и мотоманевренные группы Бахтинского и Учаральского погранотрядов общей численностью 706 человек с 38 бронетранспортерами, тремя танками, шестью минометами и 15 гранатометами и пулеметами.
  
   Жаланашколь
   Китайцы, не достигнув своих захватнических целей на Уссури и в районе поселка Дулаты, решили взять реванш на участке границы Учаральского погранотряда в районе озера Жаланашколь, где вновь пролилась кровь.
   Провокация готовилась тщательно. В течение месяца в приграничном городе Чагучаке участники нападения проходили специальную подготовку. Здесь же находились и кинооператоры информационного агентства "Синьхуа" для оперативного развертывания широкой информационно-политической кампании.
   10 и 11 августа 1969 г. против участка потранзаставы лейтенанта Е. Говора китайцы группами по 10 - 14 человек стали открыто выходить к линии Государственной границы СССР. К вечеру 13 августа на китайском погранполицейском посту "Теректы" было сосредоточено до 150 вооруженных китайцев. Почти через сутки они нарушили границу тремя группами. Одна группа вышла на высоту "Каменная", две другие расположились на флангах.
   Вторжение обнаружил пограничный наряд. Вскоре по тревоге в этот район на бронетранспортерах прибыл резерв заставы лейтенанта Говора и стыковых пограничных застав. Руководство резервами осуществлял начальник штаба отряда подполковник П. Никитенко.
   С рассветом лейтенант Говор неоднократно через мегафон на русском и китайском языках передавал требование покинуть советскую территорию, но китайцы на эти требования не реагировали, продолжая оборудовать огневые позиции на сопке. В это время нарушила границу еще одна группа, которая, выйдя к КСП, направилась вдоль нее к высоте. По приказу подполковника Никитенко младший лейтенант В. Пучков на двух бронетранспортерах перерезал путь провокаторам. Китайцы открыли по пограничникам огонь. Их действия были поддержаны огнем с сопки "Каменная" и сопредельной территории. В ответ на это пограничники вынуждены были применить оружие.
   Три боевые группы, возглавляемые капитаном П. Теребенковым, старшим лейтенантом В. Ольшанским и лейтенантом Е. Говором, одновременно с трех направлений начали штурм сопки "Каменной". Два бронетранспортера боевой группы Пучкова ударили по китайцам с тыла.
   Вскоре сопка была окружена, находившиеся на ней провокаторы уничтожены, а выдвигавшиеся к ним на помощь китайцы отброшены за линию Государственной границы.
   Бой был скоротечным, офицеры П. Теребенков, В. Ольшанский и В. Пучков, будучи ранеными, до конца боя руководили своими подразделениями. Первым на высоту ворвался сержант М. Дулепов. Смертельно раненный, он успел бросить гранату в толпу вооруженных нарушителей. Выдворяя китайцев с советской территории, смертью храбрых пал и рядовой В. Рязанов. Лейтенант Е. Говор с младшим сержантом М. Бабичем и рядовыми Н. Сачковым и А. Лихачевым взяли трех нарушителей в плен.
   Защищая границу, пограничники вновь проявили свои традиционные качества - стойкость и мужество. Из 99 участвовавших в бою солдат и офицеров 11 человек были ранены, двое погибли. За мужество и героизм, проявленные при защите Государственной границы СССР, многие пограничники были награждены орденами и медалями. Сержант М. Дулепов и рядовой В. Рязанов посмертно награждены орденами Боевого Красного Знамени.
   В сентябре 1969 года Председатель Совета Министров СССР А. Косыгин и глава правительства КНР Чжоу Эньлай подписали в Пекине документ, согласно которому советская и китайская стороны должны были оставаться там, где находились на данный момент времени. В ближайшей перспективе планировалось приступить к консультациям по пограничным вопросам. С началом советско-китайских переговоров стрельба и провокации на границе прекратились. Весной 1970 года китайцы стали проводить инженерные работы по сращиванию острова Даманский с коренным китайским берегом. На острове ими было установлено круглосуточное дежурство.
   В последующие годы посредством дипломатии и активной погранпредставительской работы спорные территориальные вопросы решались уже на взаимно-выгодных условиях. В 1991 году было подписано соглашение о восточном участке советско-китайской границы, в основу которого положен общепринятый в международном праве принцип - устанавливать границу по главному фарватеру. В соответствии с ним остров Даманский отошел к Китаю.
   В настоящее время в результате дипломатических встреч с участием МИД и ФПС России - с одной стороны, министерств обороны, госбезопасности и общественной безопасности КНР - с другой стороны, были подготовлены, а затем и утверждены высшими органами государственной власти обеих стран международные договоры по пограничным вопросам, в том числе касающиеся режима российско-китайской границы, взаимодействия при охране границ, предотвращения возникновения инцидентов и конфликтных ситуаций на границе и своевременного их разрешения, порядка представительских связей с органами пограничной службы и погранконтроля обеих стран, неприменения силы и угрозы силой на границе.
   С позиции сегодняшнего дня события на советско-китайской границе 1969 года выглядят всего лишь небольшими эпизодами опасного политического противоборства двух великих держав, которое в любой момент могло перерасти в войну с непредсказуемыми последствиями.
   Нет сомнений в правомерности действий советских пограничников, защищавших свою землю. Они стойко и героически выполняли свой воинский долг, в который раз ценой собственной жизни, исправляя ошибки политиков.
  
  
  

Демократическая Республика Афганистан

  
   Касаясь в одном из своих интервью вопроса о присутствии пограничников в Афганистане, бывший начальник пограничных войск СССР генерал армии В.А. Матросов сказал: "Реально мы стали появляться там (в Афганистане) с 1980 года, а потом и афганцы вошли во вкус: что-то не получается, они нас просят - помогите! Мы откликнулись. Хотя тут можно выделить один момент: для пограничников интернациональная помощь была как бы вторичной. Главное, для чего они туда вводились, - обеспечить безопасность Государственной границы СССР. И эту задачу знали все - от солдата до генерала".
   Надо отдать должное, что пограничники восприняли ввод их в северные провинции Афганистана с глубоким пониманием важности защиты границы, с этим пониманием они и воевали, продолжая традиции воинов-чекистов времен Великой Отечественной войны.
  
   Вспоминает Геннадий Анатольевич Згерский, в 1980 - 84 гг. генерал-лейтенант, начальник войск воюющего Средне-Азиатского пограничного округа КГБ СССР:
   "Пребывание советских пограничников на территории Афганистана с начала 1980 до середины 1991 года является еще одной героической страницей в истории Пограничных войск.
   Не вдаваясь в подробности политического решения об оказании интернациональной помощи Афганистану, хочу сказать, что для того чтобы оценивать правомерность тех или иных решений, нужно хорошо знать обстановку времени их принятия, поставить себя в те условия, а затем рассуждать о них, да и то если являешься профессионалом, а не дилетантом. Пройдя определенный путь одного из руководителей в этой теперь уже не "последней" войне, вправе причислить себя к категории разбирающихся людей, особенно в вопросах участия пограничных войск в Афганистане.
   Деятельность пограничных войск на территории Афганистана можно условно разделить на четыре периода, в течение которых войска действовали, исходя из обстановки, и каждый раз в интересах безопасности советско-афганской границы.
   Первым периодом можно считать промежуток времени с начала 1980 до января 1982 года. Он характеризовался следующими условиями обстановки: после апрельской революции 1979 года началось сопротивление народной власти, подстрекаемое Соединенными Штатами Америки, материально обеспечиваемое Пакистаном, Саудовской Аравией и другими странами через территорию Пакистана, граничащей наряду с другими с Бадахшанской провинцией, имеющей общую границу с СССР.
   Вследствие этого на территории афганского Бадахшана появились группы вооруженного противостояния народной власти, занимающиеся оголтелым бандитизмом, грабящие местное население, убивающие сочувствующих новому руководству страны.
   Против участков Московского и Хорогского отрядов вблизи границы действовали банды Башира и Вахоба, которые демонстративно убивали людей, а тела убитых и раненых сбрасывали в реку Пяндж. Все это делалось специально, с целью провокации на глазах жителей приграничья и, естественно, пограничных нарядов. Таким образом, возникла явная прямая угроза неприкосновенности нашей границы. С учетом всего этого, а также многочисленных просьб местного населения приграничных районов Афганистана о защите от бесчинств бандитов правительством было принято решение о введении на территорию Афганистана в пункты, обеспечивающие безопасность границы и защиту местных жителей, нештатных подразделений из Среднеазиатского, а затем и Восточного пограничных округов. Эти подразделения назывались сводными боевыми отрядами (СБО) численностью 70 - 80 человек. Их формирование поручалось пограничным отрядам округа, а возглавлялись они в первое время начальником отряда или начальником штаба.
   Каждый СБО получал определенную зону ответственности и конкретную задачу не допустить в этой зоне провокаций на границе и защитить местное население от бандитов. Они несли службу путем выставления засад на путях движения бандгрупп, организации рейдов вдоль границы, обороны ключевых районов на подступах к населенным пунктам. В короткие сроки пограничным подразделениям при активной поддержке пограничной авиации, проводящей воздушную разведку и наносящей ракетные и бомбовые удары по скоплениям мятежников, удавалось обезопасить границу и защитить местное население, чем они заслужили уважение и благодарность жителей афганского приграничья.
   Например, в 1980 году было принято решение заменить батальон 40-й армии, оборонявший район вблизи крупного афганского селения Гюльхана (Северный Бадахшан) подразделением пограничных войск. Возглавлявший подразделение командир, обнаружив большую группу местных жителей, стоящих вдоль дороги и державших в руках подношения нашим солдатам, попросил старосту селения собрать жителей для беседы. Когда люди робко подошли к командиру, он через переводчика пояснил им, что советское подразделение пришло для оказания помощи местным жителям, поэтому, когда жители будут испытывать нужду в предметах первой необходимости (соль, мука, керосин), то пусть приходят, им будет обязательно оказана помощь.
   Этот случай в короткое время стал известен во всех северных провинциях Афганистана и, хотя мы и не афишировали свою принадлежность к погранвойскам, от местных жителей скрыть это не удалось. Они поняли, что там, где находятся пограничники, никто их обижать не станет, а, наоборот, выручат в трудную минуту.
   По инициативе местных властей и с нашей активной помощью была организована приграничная торговля между Таджикистаном и Афганистаном. В это же время активно завозилась и раздавалась нуждающимся гуманитарная помощь. Все это в будущем позволило пограничным органам разведки создать в короткое время надежные оперативные позиции, что во многих случаях помогало упреждать действия противника и избегать больших потерь.
   Вторым периодом деятельности наших пограничных войск на территории Афганистана можно назвать период с января 1982 года до момента объявления афганским руководством решения о национальном примирении 1986 года.
   Это было время самых активных боевых действий, так как в конце 1981 года руководство нашей страны приняло решение о введении пограничных войск в северные провинции Афганистана. Войскам была отведена полоса ответственности на глубину в среднем 100 - 120 километров, так называемая "зеленка", до рокадной дороги, соединяющей центры северных провинций. Было приказано ликвидировать организованный бандитизм в этой полосе и расположенные в ней и вблизи ее базы хранения оружия, боеприпасов и других материальных ценностей.
   Передача полосы ответственности погранвойскам диктовалась развитием обстановки к этому времени. Руководство основными политическими партиями, противоборствующими народному правительству ("Исламская партия Афганистана", руководитель Хекматиар и "Исламское общество Афганистана", руководитель Раббани), учитывая втянутость 40-й армии в военные действия в центре и на юге Афганистана и ее слабые позиции на севере, решило активизировать свои действия на территории северных провинций, тем более, что эти места имели наиболее плодородные земли, являлись основной житницей страны.
   В связи с близостью советской территории эта активизация действий значительно обостряла обстановку как на границе, так и вблизи ее, что было совершенно недопустимо.
   8 января 1982 года в северные провинции были введены штатные пограничные подразделения, которые с ходу начали выполнение поставленной задачи. Уже в феврале 1982 года началась планомерная очистка полосы ответственности погранвойск от бандформирований. Первая такая операция была проведена в Кундузской провинции вблизи селения Калайдаль. Затем в апреле 1982 года был освобожден город Ташкурган (провинция Саманган), ликвидированы бандитские базы и укрепрайоны в Балхской провинции, в городе Андхой, провинции Фарьяб.

Рис. 18. Пограничная ММГ на марше.

   Операции возглавлялись командованием округа, самые ответственные из них - лично начальником погранвойск округа. Одной из сложных операций по вводу погранвойск в Тулукан (провинция Тахор) руководил лично начальник погранвойск генерал армии В.А. Матросов.
   Операции планировались на квартал командованием округа, утверждались начальником Погранвойск Союза.
   В месяц проводились две-три плановые операции, кроме того, почти ежедневно в различных местах зоны ответственности внезапно возникла боевая обстановка.
   В результате сложной и тяжелой работы боевых подразделений к концу 1983 года поставленная задача была, в основном, выполнена. В полосе ответственности погранвойск организованные банды были разгромлены. Это не значит, что боевые действия прекратились. Бандитам пришлось уйти в горы, но в приграничье осталась пособническая база. Главари бандформирований совершали рейдовые налеты на различные объекты в нашей зоне ответственности, но благодаря четко организованной разведке нам зачастую удавалось упреждать их действия.
   Большой интерес для них представлял газопровод, проходивший от города Джаркудук к границе и далее на советскую территорию. До 1983 года он охранялся мелкими подразделениями 40-й армии и национальными войсковыми формированиями. Диверсанты часто взрывали этот газопровод в различных местах. Летом 1983 года взять трассу газопровода под охрану приказали нашим пограничникам. В районе селения Мардиан была введена наша специальная мотоманевренная группа.
   В ночное время газопровод стал патрулироваться вертолетом с периодическим использованием различной светотехники. С тех пор подрывы газопровода прекратились.
   К концу 1983 года, потерпев поражение в нашей зоне ответственности, бандформирования стали создавать базы снабжения и районы сосредоточения в горах за пределами этой зоны.
   Командованием было принято решение поручить войскам округа разгромить базы, непосредственно угрожающие северным провинциям. В январе 1984 года была проведена операция по ликвидации укрепрайона и базы в районе села Мармоль (провинция Балх); в мае - июне - в районе Сары-Джуй (провинция Тахор). Это были сильно укрепленные в инженерном отношении базы с управляемыми минными полями. Обе операции завершились успешно, без потерь с нашей стороны. Главари группировок на этих базах (Забибулло в Мармоле и Наби в Сары-Джуе) были уничтожены, банды разгромлены. Позже было ликвидировано еще несколько крупных группировок и опорных пунктов за пределами зоны нашей ответственности, но уже без моего участия, так как я был переведен к другому месту службы.
   Третьим периодом действий советских погранвойск на территории Афганистана можно считать действия в период так называемого национального примирения.
   На мирную обстановка того времени даже отдаленно похожа не была. Разница заключалась в том, что советская сторона перестала планировать нанесение ударов по бандитам, а действовала в ответ на их активные боевые вылазки, которые не прекращались.
   В этот период еще большую роль стала играть разведка всех видов, и, к ее чести, наши войска были хорошо информированы и попадали в тяжелые внезапные ситуации крайне редко.
   Четвертым периодом можно считать подготовку к выводу войск на нашу территорию и сам вывод.
   С марта 1988 года я возглавил оперативную группу Главного управления погранвойск, которая занималась планированием и общим руководством действий войск в Афганистане.
   К концу 1988 года был составлен подробный план передислокации и вывода каждого подразделения войск, в котором предусматривалось все до мелочей.
   Погранвойскам была поставлена задача обеспечить вывод 40-й армии, затем выводить свои подразделения. Поэтому заявление генерала Громова на "мосту дружбы" в 11.00 15 февраля 1989 года о том, что он - последний военнослужащий, покидающий территорию Афганистана, неверно. После вывода 40-й армии на территории Афганистана еще оставалась группировка погранвойск численностью около десяти тысяч человек. Последний БТР пересек границу на Баламургабском направлении в 16.25 того же дня. То есть, вся группировка была выведена на советскую территорию за 5 часов без потерь как в 40-й армии при преодолении ею зоны ответственности погранвойск, так и у самих пограничников.
   Выводом наших войск руководил из Москвы генерал армии В.А. Матросов и генерал-полковник И.П. Вертелко; на Керкинско-Тахтабазарском направлении - генерал-лейтенант Г.А. Згерский и генерал-майор А.И. Тымко; на Термезском направлении - генерал-лейтенант И.М. Коробейников; на Московско-Пянджском направлении - генерал-майор А.Н. Мартовицкий.
   После вывода все войска в прежней группировке были развернуты на границе и активно участвовали в ее охране и обороне.
   Нельзя не сказать о большой роли политорганов в период боевых действий. Большую роль играла контрпропаганда, что помогло разъяснить местному населению, кто его друг, а кто его враг. Это в значительной степени помогло наладить с местными жителями взаимоуважительные отношения.
   Работа командиров и политработников с личным составом обеспечила высокую дисциплину и порядок в боевых подразделениях. Там не было никакой "дедовщины". Ни один пограничник за весь период не попал в плен и не пропал без вести, ни один погибший не остался на чужой территории.
   За весь боевой период (а это десять с лишним лет) пограничные войска потеряли 518 человек убитыми и около 12,5 тысячи человек ранеными.
   К чести наших врачей и вертолетчиков 93 процентов раненых вернулись в строй без ограничения категории годности.
   После вывода войск из Афганистана остались государственные обязательства по передаче афганской стороне большого количества материальных ценностей. Перевозка и передача их афганцам была поручена нашим пограничникам. Было сформировано шесть рот подвоза и с их помощью, а также вертолетами эти ценности перевозились нашими подразделениями в Афганистан до середины 1991 года. Обстановка у границы тогда также была напряженной, но высокий уровень организации и обеспечения этих рейдов позволили выполнить задачу без потерь.
   Конечно, за эти одиннадцать с половиной лет были и неудачи, были срывы, были и потери, но результат говорит сам за себя. Деятельность погранвойск в Афганистане получила высокую оценку как советского, так и афганского руководства и народа".
  
  
  

Враг не прошел

   После вывода советских частей и подразделений из Афганистана забот у российских пограничников, охраняющих таджикско-афганскую границу, прибавилось. Со стороны афганских боевиков участились обстрелы пограничных нарядов. Очень скоро боевой опыт, полученный пограничниками в боях с афганскими моджахедами, пригодился им вновь.
   Зная о том, что на территории Афганистана созданы и активно функционируют лагеря по подготовке террористов (по имеющимся данным расположение таких лагерей было установлено в районе городов Мазари-Шариф, Кундуз, Кабул, Хост и Кандагар, а их финансирование осуществляется сторонниками международного террориста Усамы бен Ладена), что связи с этим обстановка на границе может в любой момент взорваться, пограничники приложили много сил для того чтобы достаточно надежно укрепить таджикско-афганскую границу.
   В начале 1993 года со стороны афганских боевиков и формирований таджикской оппозиции в адрес пограничников все чаще и чаще начали раздаваться угрозы и требования не препятствовать прохождению через границу боевых и террористических групп из Афганистана. Участились случаи нападения на российских солдат и офицеров, проходящих службу в Таджикистане.
   К лету 1993 года напряжение на границе достигло своего предела, и для того чтобы и дальше не накалять обстановку, которая могла вот-вот взорваться многочисленными нападениями и провокациями по всей границе, командованием было принято решение пограничные наряды за территорию застав не направлять и больше внимания уделить самообороне.
   В ответ на просьбу начальника 12 заставы Московского пограничного отряда старшего лейтенанта Михаила Майбороды доукомплектовать заставу, на которой постоянно было лишь около 80 процентов личного состава от положенного штата, незадолго до трагедии туда были направлены на усиление офицер и от взаимодействующего 149 мотострелкового полка боевая машина пехоты (БМП) с экипажем из трех человек. В соответствии с решением начальника заставы БМП заняла постоянную боевую позицию на подступах к пограничной заставе со стороны границы.
   Буквально за несколько дней до нападения начальник заставы Михаил Майборода получил от террористов очередное матерное радиопослание примерно такого содержания: "Русские Иваны..., уходите домой, иначе всех вас ожидает смерть..."
   Пограничники уже привыкли к тому, что их радиоволны, частота которых не менялась с афганской войны, используют моджахеды. И не только передают угрозы и требования, но и постоянно прослушивают. Это было не первое радиопослание с той стороны, и потому начальник заставы особого значения этим угрозам не придал. Тем паче, что из отряда поступило конкретное распоряжение в связи с тем, что по имеющимся данным ожидается нападение на 11 заставу и сохраняется возможность обострения обстановки на участке 1, 2, 10, 12, 13, 15, 16 пограничных застав, с 12 на 13 июля 1993 года границу охранять усиленно, методом боевого охранения. 9 - 13, 15, 16 пограничным заставам охрану границы осуществлять из непосредственной обороны.
   Старший лейтенант Майборода, как обычно, провел боевой расчет. Проинформировал весь личный состав о существующей на границе обстановке. Предупредил, что в случае нападения противника на соседнюю 11 заставу туда во главе с лейтенантом Мерзликиным выдвигается резерв. Еще раз напомнил ночным пограннарядам о бдительности.
   С наступлением темноты начальник заставы лично проверил пограничные наряды, охраняющие подступы к заставе и часового. Перебросился несколькими словами с армейцами, которые в эту тревожную ночь остались ночевать в десантном отделении своей боевой машины. Всматриваясь в сторону афганской территории, Михаил обычных в такое время огней там на удивление не увидел. Ни одного. Все было спокойно. Необычно спокойно.
   Во второй половине ночи, отдав приказ на охрану границы новому часовому у заставы ("ЧЗ") рядовому Бобоходжаеву, Майборода в последний момент распорядился заменить автомат на пулемет Калашникова.
   В 3.15 13 июля оперативный отдел Московского пограничного отряда получил данные о начале перемещения нескольких групп моджахедов на Шуробадском направлении и о готовящемся нападении на 11 заставу или какой-либо другой, находящийся вблизи пограничный пост.
   В 3.25 в связи с возможным нападением противника командованием отряда была приказано 10 и 11 пограничным заставам занять оборону и приготовиться к отражению возможного нападения. Одновременно временно исполняющему обязанности коменданта пограничной комендатуры капитану С. Затологину была поставлена задача довести всю эту информацию до начальника 12 пограничной заставы Майбороды, связи с которым к тому времени уже не было.
   Около 3.45 капитан Затологин доложил в отряд, что он никак не может дозвониться до заставы и принимает все меры к восстановлению связи.
   В 4.15 с временного пограничного поста, находящегося на высоте с отметкой 2816, поступило сообщение о взрывах и стрельбе со стороны расположения 12 пограничной заставы. Чуть позже в эфир прорвалось: "На нас напали. Ведем бой...". Пограничный отряд был поднят по команде "Тревога!".
   В 4.20 командование Московского пограничного отряда приняло решение выдвигаться к месту боя ускоренным маршем. О нападении на заставу был проинформирован командир 149 взаимодействующего с отрядом мотострелкового полка. Командир полка заверил, что его резерв выйдет к намеченной по плану взаимодействия пограничной комендатуре "Шуробад" не позже 10.30. К резерву пограничного отряда армейцы вышли только к 15 часам.
   В 8.20 резерв пограничного отряда вместе с взаимодействующими подразделениями вышел в квадрат 74069. К этому времени в ее составе были:
   от пограничного отряда
   - боевое подразделение десантно-штурмовой маневренной группы (ДШМГ), 21 человек;
   - подразделение мотоманевренной группы (ММГ), 20 человек на двух бронетранспортерах, двух боевых машинах пехоты;
   - резерв 13 пограничной заставы, 29 человек;
   - группа управления и саперная группа, 12 человек.
   От взаимодействующих частей:
   - от МДМ 6 человек;
   - от БСН Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) РТ 12 человек на бронетранспортере и танке.
   От 149 мотострелкового полка к месту боевых действий должны были подойти 20 человек на двух боевых машинах пехоты, бронетранспортере, танке Т-72 и зенитном комплексе "Шилка".
   Противник, предвидя возможность подхода резерва на помощь заставе, заранее организовал на маршруте движения засады и заминировал наиболее труднопроходимые участки дороги. В результате чего колонна боевых машин с трудом пробиралась к месту боя. Резерву то и дело приходилось останавливаться, чтобы саперы могли тщательней проверить дорогу, а вертолеты поддержки могли разогнать очередную засаду.
   Первое нападение на колонну было совершено противником в 8.30. Обстрел производился из пулеметов и безоткатных орудий. И только после обстрела засады вертолетами отряд продолжал путь.
   В 10.40 во время очередного налета моджахедов был ранен военнослужащий ММГ рядовой И. Худайбердиев. И вновь только после обстрела позиций противника вертолетами те пропустили колонну дальше.
   Уже на подходе к заставе в 14.20 из оперативного отдела отряда поступило сообщение о том, что группа пограничников ведет бой в районе ворот. Что, возможно, это последние силы заставы, прорывающиеся через боевые порядки моджахедов.
   К этому времени, в 14.50, к резерву отряда подошла бронегруппа поддержки 149 МСП, и подполковник В.Масюк, собрав все силы в кулак, решил прорываться на помощь оставшимся в живых пограничникам.
   Василий Масюк, в то время подполковник, начальник Московского пограничного отряда:
   - Где-то в пяти километрах от места расположения 12 пограничной заставы нам навстречу вышла группа пограничников во главе с лейтенантом Андреем Мерзликиным. Он был явно контужен и с трудом выговаривал слова: "Товарищ подполковник, личный состав 12-й пограничной заставы, оставшийся в живых, находится перед вами...".
   Строй из девятнадцати окровавленных, оборванных, едва не падающих от смертельной усталости солдат вздрогнул. Молодые бойцы и взрослые мужики-контрактники плакали навзрыд, как дети. Им с трудом верилось, что они уже у своих, что весь этот кромешный ад, через который им пришлось пройти, уже позади. Вскоре был вызван вертолет, и в 17.00 вышедшие из боя люди были эвакуированы..."
  
   Андрей Мерзликин, в то время лейтенант, заместитель начальника 12 пограничной заставы:
   "Нападение на заставу произошло внезапно. Услышав стрельбу, я схватил автомат и выскочил на территорию заставы. В течение нескольких минут, пока личный состав вооружался и выходил в окопы, нас, по сути дела, прикрывал экипаж БМП, который сражался до последнего, пока машину не подбили из гранатомета. Разделавшись с боевой машиной пехоты, моджахеды весь свой огонь сосредоточили на казарме, и вскоре она запылала так же, как и все остальные постройки.
   Выйдя в окопы, пограничники открыли шквальный огонь во все стороны, потому что в первое время даже не было понятно, откуда ведется огонь. Первым в окопе я встретил брата Михаила Майбороды, а вскоре и самого начальника заставы. Он поставил конкретные задачи сержантам и направился руководить обороной заставы на наиболее напряженный участок, со стороны границы. Через несколько минут я узнал, что Миша погиб, и принял командование на себя.
   Бой застава вела до тех пор, пока не кончились патроны и гранаты. После того как стало ясно, что в ближайшее время помощи ждать неоткуда, а тем, кто останется на заставе, грозит неминуемая гибель, я принял решение прорываться в тыл.
   В одну из недолгих минут затишья я собрал всех раненых и оставшихся в живых бойцов и рассказал о своем решении прорываться. Несколько человек, которым было трудно передвигаться самостоятельно, добровольно предложили прикрыть наш отход..."
  
   Дмитрий Коняхин, в то время кинооператор, вместе с резервом среди первых оказался на месте боя:
   "После встречи с вышедшей из окружения группой лейтенанта Мерзликина колонна двинулась дальше и тут же замерла. Саперы обнаружили фугас. В это время по нам ударили пулеметы.
   Видя это, Масюк запросил по радио поддержку с воздуха. Связь отвратительная, почти ничего не слышно. Из переговоров мне становится понятно, что генералы колеблются, советуются с Москвой. Драгоценное время уходит.
   Мое главное оружие в этом деле - видеокамера. Стараюсь снимать все. Думаю лишь о том, чтобы хватило пленки да не подсели аккумуляторы.
   Медленно, но верно движемся вперед. Саперы потихоньку расчищают дорогу, пограничные десантники дерутся, как черти. "Духи" оставляют одну высотку за другой. От огневого шквала полыхают горы. Горит высохшая под палящим солнцем трава, тлеют редкие кустарники и деревца. Кругом дым, смрад, солдаты нанесли на лица камуфляж.
   Выходим к заставе. До нее чуть более километра. Уже видны в объектив фигурки снующих по двору моджахедов. Узнаю их по белым одеждам и головным уборам, "пуштункам". Изредка слышны одиночные выстрелы. Значит, наши еще сражаются, нужно спешить.
   Вдруг в горах что-то ухнуло, и почти тут же неподалеку от нас раздался взрыв. Это миномет. Слава Богу, никого не зацепило. В ответ колонна огрызнулась всей своей огневой мощью. Откуда-то сверху послышался рев моторов. Радости нет предела - это "горбатые", так военные называют боевые вертолеты Ми-24. Встаю во весь рост, снимаю воздушную карусель. Летчики утюжат отходящих духов.
   Борты ушли. Мы на высотке, с которой еще недавно били душманские пулеметы. Кажется еще немного, и застава будет освобождена. Время пролетело быстро, и внезапно на горы опустились сумерки. При отходе моджахеды подожгли заставу.
   Вскоре передовые порядки десантно-штурмовой группы выбили последних "духов" с территории и окопались. Бронетехнику рассредоточили и замаскировали на подступах.
   Едва рассвело, начинаем обследование местности. Считаю убитых: один, два, три... На втором десятке сбиваюсь. Вот сгоревший вместе с экипажем БМП, вот у гранатомета лежит начальник заставы Миша Майборода и рядом с ним солдат с автоматом в окоченевших руках. Около сетки собачьего питомника отрезанная голова проводника служебной собаки. Кругом стреляные гильзы, неразорвавшиеся гранаты..."
   Выйдя к заставе, резерв пограничного отряда, отбиваясь от наседавшего врага, начал разминирование заставы и поиск раненых.
   В 22.01 был найден раненый рядовой Аминов. В почти бессознательном состоянии он был доставлен в больницу поселка Иол.
   Около 10.00 14 июля к резерву с оружием в руках, но без единого патрона вышел рядовой В.Ю. Барбашов.
   В 11.33 тела найденных на заставе 24 военнослужащих отправлены вертолетом в Душанбе.
   В 12.00 к резерву вышел рядовой Бобоходжаев с пулеметом и коробкой с неизрасходованными 200 патронами.
   Около 13.00 к боевым порядкам вышли старшина заставы младший сержант контрактной службы Р.К. Ахунов без всякого оружия и рядовой Пономарев с автоматом без единого патрона.
   После того как участок 12 заставы был полностью очищен от боевиков и резервы возвратились к месту своей постоянной дислокации, было принято решение возводить городок заставы на новом месте, на возвышенности, более приспособленной к обороне.
   В течение нескольких дней после кровавой провокации моджахедов в ночное время вдоль участка границы сбрасывались осветительные бомбы, чтобы пресечь попытки врага прорваться через границу еще где-то. Вместе с тем, личному составу застав строго-настрого запретили открывать огонь по сопредельной стороне, чтобы не дай Бог, не вызвать боевиков на новую провокацию.
   О, Боже, как все это напоминало офицерам-пограничникам происходящее на западной границе перед самым началом Великой Отечественной войны! Когда же мы, наконец, начнем учиться на ошибках прошлого и перестанем смывать кровью наших солдат ошибки нынешние?

Рис. 19. Бой на таджикско-афганской границе.

Официальная информация

   о нападении на 12 пограничную заставу Московского пограничного отряда Группы пограничных войск Российской Федерации в Республике Таджикистан.
   13 июля 1993 года 14 боевых групп моджахедов численностью более 250 человек внезапно атаковали военный городок 12 заставы Московского пограничного отряда. В результате ожесточенного боя защитники границы потеряли большую часть личного состава. Оставшиеся в живых 18 пограничников, в большинстве своем раненные и контуженные, продолжали упорное сопротивление. И только когда закончились боеприпасы, офицер заставы А. Мерзликин собрал оставшихся в живых и прорвал позиции боевиков. После того как прибывший на подмогу резерв пограничного отряда очистил заставу от моджахедов, в окопах на склоне горы были обнаружены тела 22 пограничников и 3 военнослужащих 201 российской дивизии, прибывших накануне на усиление.
   Военнослужащие достойно выполнили свой воинский долг. За мужество и героизм Указом Президента РФ N 1050 от 19 июля 1993 года шести пограничникам было присвоено звание Героя Российской Федерации: рядовому Сергею Бородину (посмертно), сержанту Сергею Евланову, сержанту Владимиру Елизарову (посмертно), лейтенанту Андрею Мерзликину, сержанту Сергею Сущенко (посмертно), рядовому Игорю Филькину (посмертно). 29 военнослужащих Московского пограничного отряда награждены орденом "За личное мужество", 17 удостоены медали "За отвагу".
   Приказом министра безопасности РФ N 413 от 1 ноября 1993 года 12 заставе Московского пограничного отряда ПГ ФПС в РТ присвоено имя 25 Героев, и она именуется - "12 пограничная застава имени 25 Героев".
   На этом нападения на российские пограничные заставы не прекратились.
   Потеряв у 12 пограничной заставы почти половину своего отряда, афганские террористы не успокоились. 18 августа 1994 года они предприняли вторую попытку нападения на участок 12-й пограничной заставы, после интенсивного обстрела реактивными снарядами из гранатометов и из стрелкового оружия с разных направлений боевики атаковали позиции поста "Тург". Пограничники под руководством старшего поста лейтенанта В.В. Токарева вели бой в окружении с превосходящими силами противника, В ходе боя лейтенант Токарев был смертельно ранен. Командование в экстремальной обстановке взял на себя лейтенант О.П. Хмелев. Видя, что боевики подходят уже вплотную к окопам, офицер принял решение вызвать огонь на себя и запросил командование отряда открыть артиллерийский огонь по посту.
   Весь личный состав поста "Тург" проявил в этом бою бесстрашие и героизм. Младший сержант Н.В. Смирнов огнем из пулемета уничтожил группу моджахедов и пулеметный расчет, лично обеспечил безопасный выход из боя двух раненых пограничников. Прикрывая эвакуацию смертельно раненого лейтенанта Токарева, он оказался в окружении. Раненный в голову, истекая кровью, теряя последние силы, младший сержант Смирнов продолжал вести огонь из пулемета до последнего вздоха.
   Буквально через три месяца, в середине ноября 1994 года, на участке пограничной заставы "Баг" Московского пограничного отряда с постов "Гардина" и "Клен-3" поступила информация о выходе к границе двух бандгрупп. Первая группа численностью до 20 человек предприняла атаку на пост "Клен-3". Атака была отбита, противник отошел, понеся потери убитыми 5 человек. Среди пограничников потерь не было.
  
  

НОВАЯ ГРАНИЦА - НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ

   Распад СССР повлек за собой множество проблем, связанных с образованием Российской Федерации, а также созданием Содружества Независимых Государств (СНГ). Бывший Советский Союз имел единую границу, установленную соответственными договорами с большинством сопредельных стран. С возникновением на его территории суверенных государств бывшие административные границы между союзными республиками стали, по сути, государственными. Становление новых границ шло нелегко и, прежде всего, потому, что между руководителями суверенных республик было достаточно разногласий. Все это, конечно же, не могло не сказаться и на последующих реорганизациях российских пограничных войск.
   В связи с упразднением КГБ СССР 3 декабря 1991 года вместо Главного управления Пограничных войск КГБ СССР как самостоятельное ведомство был образован Комитет по охране государственной границы. Но комитет этот просуществовал недолго.
   Указом Президента Российской Федерации 12 июня 1992 года новое ведомство было упразднено, а подчиненные ему войска были переданы в ведение Министерства безопасности РФ.
   Начало 1994 года ознаменовалось для пограничных войск новой крупной реорганизацией. В связи с упразднением Министерства безопасности РФ и в целях обеспечения непрерывности руководства погранвойсками 30 декабря 1993 года Президент России Б.Н. Ельцин подписал Указ "О создании Федеральной пограничной службы - Главного командования Пограничных войск Российской Федерации". Ровно через год это ведомство было преобразовано в Федеральную пограничную службу Российской Федерации.
   К этому времени общая протяженность Государственной границы Российской Федерации составляла 60 932,8 километра, в том числе сухопутной - 14 509,3 км, морской - 38 307,5 км, речной - 7141 и озерной - 465 километров. В общей сложности, на суше и на море пространство действий сил и средств ФПС России охватывало территорию около 9,5 миллиона кв. км, то есть, порядка 55 процентов территории России, на которой проживала примерно половина ее населения. Охрану всего этого пограничного пространства осуществляли 6 пограничных округов и 5 групп пограничных войск. Это около 200 тысяч военнослужащих, свыше 300 самолетов и вертолетов, более 900 пограничных кораблей и катеров.
   С тем чтобы после распада Союза границы оставались "на замке", Россией осуществлялась так называемая стратегия "двух границ", направленная на защиту интересов как России, так и других стран СНГ. Эта стратегия предполагала охрану границы по двум рубежам.
   Первый из них - внешние границы государств Содружества. Российская пограничная служба непосредственно или через своих представителей в составе объединенных командований и оперативных групп, создаваемых при национальных погранвойсках, охраняла и оказывала помощь в охране границ по рубежам бывшего СССР: в Армении, Киргизии, Таджикистане, а также Белоруссии и Казахстане.
   ФПС России была единственной госструктурой, привлекающей граждан других государств Содружества к обеспечению безопасности их границ. Так, в состав российских группировок пограничной службы России, находящихся на территории Армении и Таджикистана, ежегодно проходили и проходят службу десятки тысяч граждан этих республик.
   Второй рубеж охраны пролегает по собственно Российской границе. Выполняя свои задачи, ФПС России стремилась к тому, чтобы этот рубеж не разъединял народы, а объединял их.
   Этому, в первую очередь, способствовало установление сотрудничества с иностранными государствами в пограничной области. ФПС России осуществляло Международно-договорную деятельность по следующим основным направлениям:
   - принимала участие в международно-правовом оформлении и договорном закреплении Государственной границы Российской Федерации;
   - постоянно развивала сотрудничество с пограничными ведомствами иностранных государств.
   При этом основные усилия в своей деятельности ФПС России сосредотачивала на борьбе с терроризмом, транснациональной преступностью, нелегальной миграцией, контрабандой наркотиков и оружия и др.
   Главная цель всей этой деятельности заключалась в том, чтобы развитие пограничных связей способствовало созданию на Государственной границе Российской Федерации обстановки взаимной безопасности, добрососедства, мирного разрешения спорных вопросов.
   Настало время дать совместный, сплоченный отпор криминалу, который, по сути дела, уже открыто штурмует границу. Нападения боевиков, направляемых наркобаронами, на посты и заставы в Таджикистане, увеличение потока незаконных мигрантов, беззастенчивое разграбление морских биоресурсов, постоянные вылазки международных террористов в приграничье на Северном Кавказе - все это есть прямое тому подтверждение.
  
  

"Летучие голландцы" российских морей

  
   Почти еженедельно российские морские пограничники задерживают в водах Дальневосточного региона несколько десятков рыболовецких судов. В основном, за нарушение правил рыболовства, использование запрещенных средств лова и нанесения ущерба окружающей среде. Что же происходит?
   Основной причиной браконьерства, безусловно, является высокая стоимость крабов и других морепродуктов, которые имеют постоянный, устойчивый спрос за рубежом, и непомерно низкие штрафные санкции к нарушителям.
   Говоря о большой выгоде, получаемой браконьерами, необходимо, прежде всего, отметить, что одна тонна краба, незаконно вывезенная и проданная за границей даже по самым бросовым ценам, дает им выручку в пределах 10 тысяч долларов. Теперь можно представить, сколько собиралась "заработать", например, команда РТС "Лидер" (порт приписки Невельск), которую морские пограничники задержали 15 июля текущего года. В ходе досмотра на борту у них было обнаружено более 5 тонн краба-стригунка, при этом рыбаки имели разрешение на лов только лишь трубача. При задержании судно не выполнило требование об остановке и потому осмотровым пограничным катером "Манчжур" было проинспектировано. Орудия лова, находящиеся на борту нарушителя, не имели никакой маркировки, в связи с чем все 500 крабовых ловушек были изъяты. В ходе предварительного опроса команды выяснилось, что весь улов они собирались сдать в порты Японии...
   Так что, отнюдь не случайно на Дальнем Востоке за последнее время произошло несколько инцидентов, связанных с преследованием браконьерских судов. В конце февраля рыболовецкое судно СТМ - 17, а днем позже шхуна, назвавшаяся "Альбатрос-101", не выполнили требование пограничных сторожевых кораблей об остановке для их последующего досмотра. Суда предприняли попытку скрыться от преследования пограничников. СТМ-17 удалось скрыться в японском порту Вакканай. "Альбатросу-101" это сделать не удалось. Видя, что капитан никак не реагирует на требования об остановке, тем паче на предупредительную стрельбу, пограничниками было принято решение о применении оружия на поражение. В результате чего шхуна получила повреждения и затонула. Экипаж был спасен и доставлен в город Петропавловск-Камчатский для дальнейшего разбирательства. Кстати, при досмотре у каждого из членов команды судна "Альбатрос-101" оказалось на руках от 5 до 10 тысяч американских долларов. Теперь понятно, что двигало ими, прежде всего, желание побыстрее обогатиться, которое затмило разум браконьеров до того, что и они подвергли себя смертельной опасности.
   По СТМ-17 оружие не было применено, прежде всего, из гуманных соображений, так как при пяти-шестибалльном шторме было бы достаточно рискованно вести работу по спасению команды судна-нарушителя.
   В какой-то мере одной из причин было и то, что СТМ-17 ввело морских пограничников в заблуждение, выкинув японский флаг. И только во внутренних водах страны Восходящего Солнца, в виду кораблей береговой охраны Японии, заменило его на российский.
   Теперь-то замысел капитана-браконьера ясен. Используя чужой флаг, он рассчитывал, что пограничники не откроют огонь по иностранному судну.
   С подобной браконьерской уловкой морская охрана столкнулась впервые. Правда, раньше совместно с береговой охраной США морские пограничники задержали вообще уникальное судно-браконьер "Arctik Wind", которое вело незаконный лов морепродуктов под флагом Гондураса. Когда начали разбираться, выяснилось, что экипаж этого гондурасского траулера российский, а само судно приписано к одному из южно-корейских портов.
   Сегодня самый распространенный браконьерский прием - перегрузка выловленных в российской исключительной экономической зоне морепродуктов с российских судов на иностранные или на так называемые "летучие голландцы" - суда, которые несколько лет назад вышли из российских портов, но обратно так и не вернулись, швартуясь в иностранных портах. Бороться с этим достаточно трудно: всю акваторию имеющимися в распоряжении морских пограничников средствами контролировать достаточно сложно. Чтобы уменьшить масштабы расхищения морских богатств страны, для контроля за ловом рыбы и других морских обитателей введены контрольные точки. Где-то в определенном месте стоит пограничный корабль, к которому подходят рыболовецкие суда перед тем, как направиться в порт для разгрузки. Компетентная комиссия, состоящая из представителей Госморохраны, таможенников и других специалистов, оценивает объем выловленной рыбопродукции. Для этого есть специальные методики подсчета. Данные, полученные в контрольных точках, сравниваются с теми, которые дают представители Госкомрыболовства в порту разгрузки. В идеальном варианте все эти данные должны совпадать. Но в жизни же - не всегда. И здесь браконьеры находят всевозможные лазейки ухода от контроля.
   Много надежд возлагалось на внедрение мониторинга рыболовецкой деятельности. Но и здесь ушлые "флибустьеры" нашли выход. Мониторинг как включается, так и выключается. Например, по данным мониторинга, судно находится в порту, а на самом деле оно из порта тайно ушло и браконьерствует.
   Как такое может быть? Очень просто. Российские умельцы научились выкручивать нужные блоки из аппаратуры мониторинга и отдавать в море соседу. Спутник добросовестно докладывает координаты этого блока, а не всего судна. Недавно морские пограничники задержали шхуну, которая таскала на себе устройства пяти других судов. Вот так-то.
   С тем чтобы как-то еще препятствовать деятельности браконьеров, пограничники досматривают рыболовецкие суда на предмет обнаружения у них незаконных орудий лова еще перед выходом в море. Но это тоже не всегда помогает.
   Некоторые капитаны нашли лазейку и здесь. После выхода в море они заходят в японский порт, берут на борт крабовые ловушки и после этого направляются в нашу исключительную экономическую зону для браконьерского лова морепродуктов. Бывает, что они договариваются заранее, и тогда им доставляют незаконные орудия лова из-за границы прямо к месту лова.
   Пограничники крайне редко находят запрещенные орудия промысла. А это значит, что сети и ловушки, получаемые с "летучих голландцев", браконьеры после использования оставляют в японских портах. А иногда они затапливают их в районах промысла, обозначая радиобуями.
   Рис. 20. Морские пограничники преследуют нарушителей.
   В последнее время деятельность "летучих голландцев" не ограничивается доставкой запрещенных орудий лова для браконьеров, они, меняя свои названия и номера, напрямую занимаются разграблением морских богатств государства.
   Так, в декабре 2000 года в районе Северных Курил пограничниками задержано судно без документов и опознавательных знаков, которое занималось браконьерством. По словам капитана, судно называется "Рыбак". Но в это время судно "Рыбак" должно было находиться на рейде Петропавловска-Камчатского, так как по решению суда шхуна была за браконьерство у прежнего владельца конфискована. В ходе осмотра задержанного судна на ней нашли табличку с названием другого судна "Владимир Рушенко". Как тут не запутаться, когда есть еще и суда с названием РС "Рыбак" и даже РС "Рыбак-1"!
   Несмотря на то, что за последние годы все более увеличивается число проверенных в море судов и количество наказанных за нарушение правил рыболовства, еще рано утверждать, что браконьерство резко пошло на убыль. Хотя уже сегодня можно констатировать, что в прошлом году Япония увеличила закупки рыб лососевых пород в других странах - Канаде, Аргентине. Пограничники считают, что это следствие их операции по сохранению запасов лососевых рыб вокруг Сахалина, Курил и Камчатки.
   При этом необходимо отметить, что нынешние штрафные санкции браконьеров не останавливают. Наше законодательство считает, что браконьер - это рыбак. Так и бывает, когда на берегу речки ловят главу семейства, поймавшего пару сазанов без лицензии.
   В то же время известно, что нынешнее браконьерство - это целая отрасль промышленности. Здесь есть свой аналитический центр, который получает самые точные научные прогнозы, где, что и когда ловить, свои суда и орудия лова, посредники и подрядчики.
   Но, несмотря на существование этой незаконной индустрии, ответственность за браконьерство по-прежнему несет капитан судна, а не хозяин фирмы, отправившей судно на промысел. Потому что доказать, что именно фирма или частный владелец судна причастны к нарушению правил рыболовства, практически невозможно.
   А штрафы и иски на возмещение ущерба неадекватны прибылям злостных нарушителей правил рыболовства. Продажа в Японии даже "арестованного" улова и выплата всех штрафов все равно приносит доход владельцам судна. Поэтому многие капитаны почти никогда не спорят с пограничниками или инспекцией. Зачем? Нет времени на споры. Попался - надо быстрее компенсировать убытки.
   Именно поэтому борьбу с браконьерством необходимо осуществлять всем миром. В сотрудничестве с пограничными и рыбоохранными ведомствами Японии, США, Южной Кореи и других заинтересованных государств.
  
  

НА НОВЫХ РУБЕЖАХ

  
   Больше всего трудностей вызывали и вызывают у пограничников проблемы обустройства новых рубежей. К охране отдельных участков Государственной границы российские пограничники приступили совсем недавно. Прежде всего, это касается чеченского направления российско-грузинской границы, отдельные участки которой были взяты под охрану лишь в ходе проведения в Чечне широкомасштабной контртеррористической операции.
   Протяженность чеченского участка российско-грузинской границы, который сегодня охраняет личный состав Итум-Калинского пограничного отряда, составляет 81,7 километра. Участок очень сложный, высокогорный. Перепад высот составляет от полутора до трех тысяч метров над уровнем моря.
   С российской стороны вблизи границы расположен ряд небольших населенных пунктов - Итум-Кале, Тусхорой и Борзои.
   С грузинской стороны здесь расположены всего два села - Шатили и Муцо.
   До середины декабря 1999 года по известным причинам этот участок границы никем не охранялся. Дорога, проходящая по Аргунскому ущелью до самой грузинской границы, являлась, по сути дела, основной транспортной артерией, по которой чеченские боевики снабжались оружием, боеприпасами, продовольствием и иностранными наемниками.
   Как только перед Объединенной группировкой федеральных сил (ОГФС) на Северном Кавказе и ФПС России была поставлена задача перекрыть эту трассу, а заодно и весь чеченский участок российско-грузинской границы, в районе слияния рек Аргунь и Мешиха сразу же началась подготовка к десантно-штурмовой операции.
   Первым делом в составе Западной группы ОГФС была создана Оперативная группа (ОГ) "Юг", в которую, кроме армейских подразделений, были включены и десантно-штурмовые маневренные группы (ДШМГ) пограничников. ОГ "Юг" возглавил боевой генерал Мохреддин Ашуров.
   Операцию было решено провести в два этапа. Сначала основные господствующие высоты занял батальон ВДВ, потом под их прикрытием 20 декабря был высажен и пограничный десант, который полностью блокировал дорогу, проходящую по дну ущелья.
   Эти четкие и профессиональные совместные действия армейцев и пограничников в горах напомнили мне Афганистан, опыт которого наконец-то и здесь оказался востребованным. По оценкам военных специалистов нынешняя десантно-штурмовая операция, позволившая федеральным силам плотно запереть Аргунское ущелье, обязательно войдет в анналы истории как пример высокого профессионализма российских военных, которых на Западе уже списали со счетов как реальную силу, способную не только противостоять НАТО, но и даже локализовать свои пограничные и внутренние конфликты. Несмотря на постоянное недофинансирование, на то, что армия вооружена, в основном, морально и физически устаревшим оружием и техникой, российские чудо-богатыри, как и в давние времена, побеждают внезапностью, решительным натиском и умением вести боевые действия в самых экстремальных условиях.
   Сначала чеченские боевики, которым, как снег на голову, свалились пограничники, несколько раз пытались сбить заслоны, но, получив достойный отпор, потеряв несколько машин, от этого отказались. На дороге, петляющей недалеко от пограничной заставы "Мешехи", до сих пор ржавеют останки искореженной "Нивы", на которой бандиты в последний раз попытались провезти в осажденный Грозный оружие и боеприпасы.
   Сегодня защитники границы уже достаточно обжились на охраняемых рубежах. Закопались поглубже в землю. В землянках тепло зимой и не так жарко летом. Но все это жилье временное. А пограничники пришли сюда навсегда. Это особенно чувствуется на пограничной заставе "Грозтхой", которой командует капитан Сергей Попов. Прошло не многим более полугода с тех пор, как в узкое горное ущелье на берег горной речки Кериго высадились пограничники и, разбив на первое время палатки, начали охрану границы. Сегодня здесь выстроены самые необходимые для службы и быта помещения, вырыты укрепления, прочно и надолго оборудованы огневые точки. При строительстве использовались, в основном, подручные строительные материалы - камень, глина, древесина. Конечно, все здесь далеко от совершенства, но, не смотря на ограниченные возможности пограничников, сделано очень много. В несколько тесноватом помещении для отдыха личного состава, по словам солдат, зимой тепло, можно высушить одежду и хорошо отдохнуть, а в случае нападения боевиков - это достаточно надежное укрытие. Рядом расположены кухня и хлебопекарня. Аромат свежеиспеченного хлеба заполняет всю небольшую территорию заставы. От предложения заставского хлебопека попробовать пышную, дышащую жаром булку, только что вынутую из печи, отказаться просто не было сил.
   Чтобы как-то улучшить свой стол, который не отличается разнообразием продуктов, пограничники возделывают огород, где привольно растут картофель и капуста, укроп и лук.
   На берегу речки стоит небольшая бревенчатая баня, рядом - неглубокий бассейн с прозрачной родниковой водой.
   Кажется, для службы и быта личного состава сделано много, но все это меркнет в сравнении с тем, чем были обеспечены защитники рубежей раньше. С этого и начался наш разговор с капитаном Сергеем Поповым. Он пришел в пограничные войска неслучайно. С детства мечтал о пограничной службе, о погонях и засадах, противоборстве с шпионами и диверсантами. Получив среднее образование, сразу же подал документы в Военный институт ФПС России, после окончания которого в 1996 году был направлен на границу. Проходил службу в частях и подразделениях Северо-Кавказского регионального управления ФПС России. А когда узнал, что формируется группа для охраны чеченского участка российско-грузинской границы, попросил, чтобы его туда направили. Первое время было особенно трудно, вспоминает он. Приходилось зимой в условиях высокогорья, а застава "Грозтхой" расположена на высоте 2100 метров над уровнем моря, нести службу по охране границы в самых экстремальных условиях. Жили в палатках, обогреваемых прожорливыми буржуйками. Самим приходилось заготавливать дрова и почти круглосуточно топить печи. С наступлением весны стало легче. Во внеслужебное время понемногу обустраивались. К лету застава уже имела просторную землянку, в которой размещался личный состав, пекарню и баню. Русский человек так уж устроен, что не может без парной обойтись. Когда с перевалов сошел снег, туда вышли первые пограничные наряды. Рекогносцировку Сергей проводил лично. Какой же он начальник заставы, если свой участок границы на коленях не исползает? Ведь его солдатам предстоит охранять границу и в дождь, и в слякоть, в снег и в пургу, и потому он обязан предусмотреть любые неожиданности, которые могут случиться в горах. А хозяйство у Сергея даже по горным меркам сложное. Два перевала ведут к границе и один - в тыл участка. В летнее время их необходимо охранять постоянно и не только разведывательно-боевыми группами (РБГ), но и другими видами пограннарядов. Только с ноября по март перевалы эти непроходимы. Остальное время здесь несут службу пограничники. Это и понятно, ведь чеченские боевики не дремлют. Постоянно прощупывают границу и если почувствуют слабину, то обязательно норовят этим воспользоваться. Только в прошедшем году они четыре раза пытались нарушить границу, но безуспешно. Получив скорый и решительный отпор, чеченские боевики возвращались восвояси. В нынешнем году, слава Богу, на его участке они прорваться не пытались. Значит, граница охраняется надежно - так, как учили Сергея в пограничном институте. Правда, нынешним летом РБГ пришлось не раз столкнуться с доказательствами того, что бандиты все-таки делали попытки уйти за кордон. В многочисленных схронах, обнаруженных с помощью верного пса, пограничники, как правило, находили самое различное оружие и боеприпасы, медикаменты и даже форму чеченских гвардейцев. Все это чеченским боевикам при возвращении обратно несолоно хлебавши больше не понадобилось.
   При ближайшем знакомстве с личным составом заставы капитана Сергея Попова невольно поражаешься задору и оптимизму рано повзрослевших мальчишек, готовности в любой момент заменить друг друга на трудной пограничной тропе. Это и понятно, ведь и молодые пограничники срочной службы, и бывалые контрактники видят перед собой постоянный пример отношения к службе, к тяготам и лишениям, в полной мере доставшимся на долю каждого из них. И, что самое главное, этот пример в лице начальника заставы постоянно у них перед глазами. На службе. Во время недолгого отдыха. В быту. У них есть с кого брать достойный пример.
  
  

Герои с заставы "Гростхой"

   Отряд чеченских боевиков медленно, осторожно пробирается по узкому горному ущелью. Передовой дозор изредка останавливается для осмотра и прослушивания местности, и только после этого старший группы дает отмашку остальным. Несмотря на палящее солнце, бородатые, одетые в импортный камуфляж и прекрасно вооруженные люди идут бодро, то и дело обмениваясь друг с другом шутками, широко улыбаясь в объектив видеокамеры. Оператор движется вслед за отрядом, фиксируя все нюансы этого явно учебного похода.
   Выйдя на широкую поляну, старший отряда по имени Хасан дает команду развернуться. Боевики, а это становится ясно с первых кадров видеофильма, быстро рассредоточиваются на всю ширину этого импровизированного стрельбища и с ходу открывают огонь по мишеням, разбросанным на разной отдаленности от огневого рубежа. Короткими очередями строчат АК, злобно огрызаются ПК, сухо щелкают выстрелы из снайперской винтовки. После того, как фанерные мишени начинают просвечиваться насквозь, боевики бьют по их остаткам из подствольников и РПГ-7. Грохот стрельбы и взрывов, гулко отражаясь от скалистых склонов, затихает далеко вдали, в самом начале ущелья, где среди крутых гор раскинулся поселок Дуиси - районный центр Ахмедского района Грузии. Когда грохот стрельбы заканчивается, высокорослый бородач, которого все называют Хасаном, проверяет оружие и после этого выступает с небольшой речью, в которой призывает воинов Аллаха изучать военное дело самым настоящим образом, чтобы всегда быть в готовности оказать помощь своим братьям в Чечне. Слова бородача то и дело прерываются криками "Аллах акбар!". Каждый из боевиков стремится своим криком и грозным сотрясением оружия показать, что он для этой цели самый достойный человек. Поспешно совершив намаз, боевики после небольшого привала движутся назад в Дуиси. Видно, что они не очень-то стараются попасть на глаза местных жителей...
   А в конце этого довольно продолжительного видеофильма, изобилующего не только сценками из походной жизни боевиков, но и об их досуге, один из бородачей на вопрос, не достанется ли эта пленка врагу, с ухмылкой заявляет: "Только через мой труп!".
   Как он хотел, так и получилось. Пленка эта попала в руки пограничников в первый же день боя, когда многие из тех, кто был там запечатлен, уже лежали убитыми. По словам участников боя, боевики шли по нашей территории открыто, особо не маскируясь, выслав вперед лишь небольшую группу охранения.
   Сопоставив имеющиеся сегодня в руках пограничников данные, можно вполне определенно сказать, что отряд Хасана был направлен Гелаевым из Панкисского ущелья в Чечню с единственной целью - произвести разведку боем, отвлечь внимание и силы пограничников от других участков границы, дав тем самым возможность основным силам Гелаева прорваться в другом месте. К этому времени с грузинской стороны, в нескольких десятках километров севернее Кериго, в готовности к прорыву границы сосредоточились до двухсот боевиков. Конечно же, посланному вперед отряду не стали объяснять всех нюансов предстоящей операции, а сообщили лишь о том, что в ущелье Кериго пограничники их не ожидают. Только этим можно объяснить то, что так спокойно боевики продвигались вперед. Отряд двигался от российско-грузинской границы в глубь нашей территории, в основном, по хребту ночью и только с рассветом был замечен укрупненным нарядом "Дозор", выставленным от пограничной заставы "Гростхой". Дальше события развивались со скоростью селевого потока. Чтобы быть точным, я приведу скупые строки боевого донесения:
   "06.15. Поступил доклад с пограничной заставы "Гростхой" о том, что в 06.10 пограничный наряд "Засада" в составе 10 человек, возглавляемый старшим лейтенантом Шадриным А.А., при выдвижении обратно на заставу на берегу реки Кериго обнаружил стоянку боевиков, наблюдал костер, группу в составе 5 человек на удалении от наряда до полутора километров.
   06.20. От пограничной заставы "Гростхой" в направлении стоянки боевиков выдвинулись две разведывательно-боевые группы по 10 человек во главе с начальником заставы "Гростхой" майором Поповым С.Н. и заместителем по воспитательной работе майором Молодцовым В.Г.
   "Просто удивительно, как беспечно, без особых мер предосторожности передвигался отряд боевиков, - вспоминает заместитель начальника пограничной заставы "Гростхой" майор Владимир Молодцов. - Даже став на ночовку, они не удосужились выставить соответствующего боевого охранения, ограничившись лишь двумя полусонными дозорными. Да и передвигались они по нашей территории, как по собственной, словно нас здесь и не было вовсе. Мне трудно все это объяснить. Возможно, все это результат "промывания мозгов" или закачки достаточно большой дозы наркотиков. Ведь в ходе боестолкновения было видно, что все они - не мальчики, а настоящие профессионалы. Один из них на наших глазах по довольно крутому склону пер вверх с ускорением, да еще в полной выкладке. Частично это можно объяснить их хорошей физической подготовкой, высококалорийным рационом питания, кстати, в одном из обнаруженных схронов, также, как и в трофейных рюкзаках, мы нашли настоящий набор энергетического питания, в котором были изюм, курага, шоколад, сгущенка, сушеная говядина, бульонные кубики "Магги" и рецепт суточного питания - шесть "сникерсов" и литр воды. Частично, но не все...
   Забегая вперед, скажу, что из рассказов специалистов мне стало известно, что без допинга здесь не обошлось. В личных аптечках боевиков были самые различные наркотики, от героина до маковой соломки. Среди обезболивающих средств - промедол, нубаин. В широком ассортименте присутствовали препараты, подавляющие страх и повышающие агрессию...
   06.30. Группе старшего лейтенанта Шадрина А.А. поставлена задача скрытно приблизиться к вооруженной группе и определить ее состав и намерение.
   06.50. Группа старшего лейтенанта Шадрина А.А. скрытно заняла позиции в 500-400 метрах от обнаруженных боевиков, которые сидели у костра. Вскоре были обнаружены еще два боевика, которые находились в боевом охранении на удалении 50 метров от стоянки.
   07.50. Группа майора Попова С.Н. скрытно прибыла в район обнаружения вооруженных нарушителей границы. Ей поставлена задача занять выгодные рубежи и держать на прицеле боевое охранение.
   08.15. Начальником пограничного отряда поставлена задача резерву первой очереди по готовности на 4 вертолетах десантироваться в район обнаружения боевиков.
   08.42. Группа майора Попова С.Н. рассредоточилась на рубеже вероятного отхода бандгруппы в сторону границы в готовности к бою.
   08.45. Вдоль реки Гростхой со стороны заставы на сближение с группой начальника заставы идет группа майора Молодцова В.Г. с задачей перекрыть пути вероятного отхода бандгруппы в сторону границы.
   08.57. Начальником пограничного отряда поставлена задача старшему лейтенанту Шадрину А.А. после появления вертолетов открыть по боевикам огонь на поражение..."
   Как только послышался гул приближающихся вертолетов, боевики забеспокоились. В это время старший лейтенант Александр Шадрин дал команду: "Огонь!" Завязался бой. Боевики, отстреливаясь, начали отходить в сторону границы, но в этот момент путь им преградила группа майора Сергея Попова. Бой разгорелся с новой силой.
   В 9.05 во взаимодействии с укрупненным пограннарядом Александра Шадрина группа Сергея Попова атаковала противника, который, неся значительные потери, начал в спешке отходить. Привыкшие к нападению на беззащитное население и "смелым атакам" по мишеням боевики просто не ожидали такого отпора со стороны защитников границы. После их отхода, а точнее говоря, бегства в северном направлении начальник заставы организовал преследование, не теряя огневого контакта.
   В это время вертолеты с резервом, разбрасывая вокруг себя огневые ловушки, поочередно заходили на посадку. При подлете к заставе одна из винтокрылых машин была обстреляна боевиками, но опытные летчики, совершив маневр, уверенно сели на площадке невдалеке от заставы и, высадив десант, сразу же ушли в сторону Тусхороя.
   С резервом для непосредственного руководства боевыми действиями на участке заставы прибыла группа офицеров под руководством начальника штаба пограничного отряда подполковника Сергея Вахренева. Разобравшись в обстановке, начальник штаба принимает решение блокировать боевиков прибывшим резервом, а боевым группам заставы ставит задачу тщательно прочесать местность по пути отхода боевиков. В ходе прочесывания лесного массива группа Сергея Попова обнаружила засаду. Используя складки местности и лесной массив, начальник заставы выдвинул две небольшие группы для охвата засады. В результате внезапной атаки один боевик был убит, двое других взяты в плен. На месте скоротечного боя были захвачены 5 переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК), гранатометы, стрелковое оружие и большое количество боеприпасов.
   "...26 июля наша группа под руководством Хасана перешла российско-грузинскую границу. Пограничники Грузии пропустили нас беспрепятственно. На границе проводник Руслан с лошадьми ушел обратно на базу. У Хасана позывной был "13". С нами также был Хамзат по кличке "Боб". Я знаю всех из нашей группы и смогу их опознать. 27 июля на территории Чечни мы наткнулись на пограничников, которых мы не ожидали встретить на данном участке. Они стали нас обстреливать. Мы стали отстреливаться и уходить. Ранили Шамхана. Я остался с ним. Меня взяли пограничники. Я сдался и бросил автомат. С нашей стороны был убитый, Мухмин". Это откровение одного из плененных пограничниками боевиков - Арсана Рахимова.
   От пленных была получена информация о том, что в состав группы входило до 50 хорошо вооруженных боевиков, в основном, чеченской национальности и что они намерены прорваться на равнинную часть Чечни. На вооружении группы было 4 пулемета Калашникова (ПК), четыре ручных противотанковых гранатомета РПГ-7, пять снайперских винтовок Драгунова (СВД), шесть переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК), автоматы АК-74 с подствольными гранатометами и мобильные средства связи.
   Кстати, на вопрос пограничников, зачем боевики тащили с собой ПЗРК, пленные сошлись во мнении, что это "гостинцы" для их чеченских братьев, скрывающихся в равнинной части Чечни и что, скорее всего, они предназначались для ведения огня по самолетам, в том числе и пассажирским.
   Забегая вперед, скажу, что именно благодаря мужеству и стойкости защитников границы, эти и многие другие "гостинцы" так и не дошли до чеченских боевиков, а это значит, что были предотвращены десятки, а может быть, и сотни террористических актов в Чечне и соседних регионах...
   В 16.52 группа Сергея Попова продолжала прочесывание местности, когда ему было передано распоряжение начальника штаба совместно с резервом, возглавляемым подполковником Исьяновым, выдвигаться в направлении реки Кериго, где десантно-штурмовая группа (ДШГ) старшего лейтенанта Руслана Кокшина напоролась на засаду боевиков и ведет в окружении неравный бой.
   "Моей группе была поставлена задача преследовать отходящего в горы противника, - вспоминает командир десантно-штурмовой группы старший лейтенант Руслан Кокшин. - Больше двух часов гнались мы за "чехами", прежде чем упали им на хвост. Двигаться приходилось по самому краю ущелья на высоте более трех тысяч метров. С наступлением сумерек, а в горах они ранние, где-то часов около семнадцати нарвались на засаду. По нам стали стрелять из нескольких гранатометов одновременно. После обстрела боевики пошли в психическую атаку, крича "Аллах акбар!" и стреляя на ходу. Мы отбили одну атаку, с потом другую, третью. Никто из моих ребят не дрогнул, хотя обороняться приходилось на небольшой площадке размером пять на пять метров, на самом краю пропасти. В это время к нам на помощь пришли еще несколько боевых групп. В ущелье вспыхнул бой, который нарастал с каждой минутой"...
   17.50. Группа Сергея Попова вступила в бой на удалении до 150 метров от окруженных подоспевшим резервом боевиков. Зная, что от их действий во многом зависит жизнь окруженной боевиками ДШГ, начальник заставы принял решение атаковать противника всеми имеющимися силами, чтобы раз и навсегда выбить его с занимаемых позиций.
   Во время атаки Сергей Попов получил тяжелое ранение. Еще находясь в сознании, он отдал приказ отходить. Несмотря на то, что огонь боевиков усилился, на помощь офицеру кинулись санинструктор младший сержант Рамиль Гафуров и рядовой Алексей Мырлаа. Они с риском для жизни вынесли своего командира с поля боя. После того как был смертельно ранен Рамиль Гафуров, Алексей Мырлаа пытался укрыть товарища под деревом, но вскоре пуля снайпера настигла и его. Всех троих, как потом выяснилось, сразил один и тот же снайпер. Но не долго "куковал" он на своем дереве. Вскоре меткая пуля пограничника заставила его замолчать, и теперь уже навсегда.
   Утром 27 июля бой в ущелье Кериго разгорелся с новой силой.
   "Всю ночь, стараясь не обнаружить себя, мы просидели на своем скалистом пятачке, зная, что противник расположился рядом - наверху, на каменном козырьке, в нескольких метрах над нами, - вспоминает Руслан Кокшин. - С рассветом я оглядел своих ребят. Все были живы. Надо было что-то предпринять, чтобы выбраться из этого каменного мешка. И тут сержант Максим Приходько показывает знаками, что надо мной боевик. Полюбопытствовать тот решил, что же там находится, под каменным козырьком, это-то его и сгубило. Максим разнес ему голову из подствольника. Следующего боевика он сразил автоматной очередью. Третьего пристрелил лежащий рядом прапорщик, а четвертого с фонарем на голове достал я. Сверху послышалась бесцельная стрельба, крики "Аллах акбар!" вперемешку с матами. "Чехи" вновь начали долбить по нам из гранатометов. Ранили четверых бойцов".
   "Огонь боевиков, казалось, был сплошным, такое я видел лишь на боевых стрельбах - отделение в наступлении. Почти ежеминутно долбили по скалам гранаты, рикошетили пули: чего-чего, а патронов они не жалели, выстреливая за раз целый магазин. Просто не представляю себе, как остался жив. Конечно же, было страшно, но рядом лежали мои товарищи и я не мог показать им, как хотелось мне забиться в самую глубокую пещеру, чтобы переждать там эту кровавую бойню. Так же вели себя и все остальные. Даже раненые не прекращали вести бой. Мы были сильнее "чехов", и потому они остались в горах навсегда".

Рис. 21. Герой России, командир десантно-штурмовой группы, старший лейтенант Руслан Кокшин.

   В течение почти целого дня ДШГ Руслана Кокшина во взаимодействии с группой, которую после гибели начальника заставы майора Сергея Попова объединил из оставшихся в живых пограничников под своим руководством подполковник Исьянов, пришлось отбиваться от наседающих со всех сторон боевиков. И только с наступлением темноты боевики, видя, что пограничники намерены драться до последнего, отступили и, разбившись на мелкие группы, начали пробиваться к границе, чтобы поскорее уйти из стреляющих приграничных гор за границу, в дружественное Панкисское ущелье.
   Еще в течение почти целой недели пограничники во взаимодействии с боевыми группами ГРУ и ВДВ, при поддержке армейской авиации прочесывали приграничный район с тем, чтобы уничтожить всех оставшихся в живых боевиков. В результате этой операции было уничтожено более 30 боевиков, захвачено в плен - 3 (4). В ходе прочесывания местности обнаружено большое количество оружия, боеприпасов, продовольствия и медикаментов. В частности, среди захваченных пограничниками в первые дни боя трофеев были 5 ПЗРК, 3 РПГ-7В и 15 выстрелов к ним, 1 СВД, 3 АКС-74, мины ПМН, запалы к минам различного типа - до 100 штук, взрывчатка (пластиковый тротил) - до 3 килограммов, миноискатели производства США - 2 штуки, часовая схема для взрывного устройства - 2 штуки, электронная схема для взрывного устройства - 3 штуки, замедлитель взрыва ВЗД-6 - 2 штуки. У боевиков также изъяты две 3,5-дюймовые дискеты ПЭВМ, в которых подробно изложены инструкции по использованию взрывчатых веществ, средствам взрывания, минированию, установке фугасов, электросхемы взрывных устройств и т.п. Изъяты также и видеокассеты с записями о ходе подготовки группы на территории Грузии.
  
   Повествуя о служебной и боевой деятельности воинов границы с древнейших времен и до наших дней, необходимо особо отметить роль офицерских кадров в процессе становления и развития пограничных войск.
   Велика и почетна роль офицера. Его труд в мирное время почти не заметен, но когда для страны наступает тяжелая година, именно этот его незаметный, но каждодневный и кропотливый труд рождает победы. Добросовестно и умело этот ратный труд может исполнять только тот, кто влюблен в военное дело, кто посвятил ему всего себя. "Если ты не любишь военного дела до фанатизма, если ты можешь каждую данную минуту переменить свою службу на любую другую, лишь бы получить больше жалованья, то уходи скорее: ты не должен быть офицером" - так писал российский военный журнал "Офицерская жизнь" в 1908 году. Публикация вышла в свет в самый трудный для российской армии и российского офицерства период, когда из-за бездарности высших военных чинов Россия потерпела крупное поражение в войне с Японией. И тогда, в самые нелегкие для армии времена, несмотря ни на какие трудности, в ее рядах оставались самые сильные, самые смелые, самые грамотные и решительные офицеры, которые шли служить своему Отечеству не за страх, а за совесть и для которых ратное дело стало призванием, делом всей жизни.
   Вот и сегодня российский офицерский корпус переживает не лучшие времена. Военная реформа, происходящая в армии, Пограничной службе и других военных ведомствах, осуществляется путем реорганизации и сокращения или так называемой "оптимизации". Как и прежде, заложниками ее становятся люди в погонах, то есть, те, ради которых реформа декларируется. Именно поэтому переломить в сознании современной молодежи отношение к армии, ее офицерскому корпусу при таком отношении государства к служивым людям сегодня достаточно трудно: вряд ли человек выберет для себя стезю трудностей и лишений, мытарств и вечных скитаний, бытовой неустроенности, если есть возможность пойти по пути достатка и благополучия для себя и своих близких.
   И все же такая задача нашим государством ставится как приоритетная: "Наша армия, - отметил Президент Российской Федерации В.В. Путин, - с честью выходит из долгого кризиса. Становится все лучше и профессиональней... И в наше сложное время военные вновь доказывают, что они не только профессионалы, но надежная опора, крепкий тыл для всей страны... Мы прозрели, когда, наконец, стало очевидно: бороться с вооруженными до зубов агрессорами, а они, как оказалось, тоже есть, могут только военные, только профессионалы".
   Такими профессионалами являются офицеры, для которых "важнейшей потебностью за сравнительно ограниченное содержание, за известные ограничения его прав, за всю его тяжелую ответственную службу должно быть сознание высокого звания, которое он имеет честь носить".
   Эти слова можно отнести сегодня ко всем людям в погонах, чей самоотверженный ратный труд, несмотря ни на какие трудности и лишения, сохраняет боевую мощь российских Вооруженных Сил, обеспечивает экономическую безопасность страны и ее территориальную целостность.
   В ряду российского офицерского корпуса особой когортой стоят офицеры-пограничники. Именно стражи границы на протяжении многих веков первыми встречали полчища кочевников и других иноземных завоевателей. Именно они иногда ценой своей жизни обеспечивали победу русского оружия.
   Откуда выходят эти мужественные и самоотверженные люди? Где обучают их премудростям пограничной службы? И, наконец, где воспитывают в них такие качества, как самоотверженность и героизм? - спросите вы. Ответ однозначный: на границе и в высших пограничных училищах.
   Об одном из них, Алма-Атинском высшем пограничном командном Краснознаменном ордена Октябрьской Революции училище КГБ СССР имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, его выпускниках, командирах и преподавателях наш дальнейший рассказ.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА ВТОРАЯ

  
   Летопись Алма-Атинского Краснознаменного ордена Октябрьской Революции Высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1. ОТ ВТОРОЙ НОРМАЛЬНОЙ ШКОЛЫ ПОГРАНИЧНОЙ ОХРАНЫ И ВОЙСК ОГПУ - К ПОГРАНИЧНОМУ УЧИЛИЩУ
  
   Вторая нормальная школа пограничной охраны и войск ОГПУ была создана решением коллегии Объединенного Государственного Политического Управления (ОГПУ), объявленного приказом N 786/425 от 26 декабря 1931 года, который гласил: "Организовать в городе Харькове 2-ю нормальную школу пограничной охраны и войск ОГПУ по временным штатам...".
   Школа создавалась в неблагоприятных для первой в мире страны Советов условиях. Для подрыва государственного строя и дестабилизации ситуации на границе спецслужбы и вооруженные силы некоторых государств прибегали к различным провокациям, использовали разнообразные средства и методы подрывной деятельности: шпионаж, диверсии, провоцирование вооруженных конфликтов и инцидентов на границе. Так, по данным ОГПУ, в 1930 году только на Западном участке границы было задержано 1174 нарушителя границы. И с каждым годом эта цифра возрастала: в 1931 - 2488; в 1932 - 7207. В столь сложной обстановке особенно возросла роль охраны государственных рубежей, а вместе с тем и потребность в офицерских кадрах, способных профессионально решать задачи по организации охраны и защиты Государственной границы, обучению и воспитанию пограничников.
   В преддверии основания школы, еще в мае 1931 года, в предместье города Харькова - Померки, в лесопарковый массив, прибыла группа военных специалистов, которые и определили место расположения военного городка. Вскоре на расчищенной от леса площадке появились строители. Они стали рыть глубокие котлованы, подвозить самые разнообразные строительные материалы. Штабели камня, кирпича, строительного леса окружили расчищенную площадку. Быстро, буквально за несколько дней выросли бараки, был возведен фундамент основных корпусов. С каждым днем росли серые массивные стены будущего главного корпуса школы. В максимально короткие сроки были построены и сданы в эксплуатацию основной корпус (без клуба) и первый жилой дом для начальствующего и преподавательского состава. К апрелю следующего года просторные классы, светлые, уютные общежития были готовы к приему первокурсников.
   Первыми курсантами стали закаленные службой пограничники, большинство из которых были коммунистами и комсомольцами, по социальному составу - рабочими и колхозниками. Командно-политический и преподавательский состав формировался из хорошо подготовленных в военно-политическом и методическом отношениях командиров и политработников пограничной охраны и внутренних войск ОГПУ.
   Комплектование школы курсантским составом было начато 1 апреля 1932 года, а до этого, 6 марта 1932 года, в школу прибыл первый кандидат. 1 мая 1932 года было закончено формирование первого курса.
   Вторая школа ОГПУ в первые годы своего существования была многопрофильным военно-учебным заведением. Она готовила командиров-кавалеристов, командиров-пехотинцев, летчиков, автомобилистов, танкистов, а также оружейных и авиационных техников для пограничных и внутренних войск и включала в себя 4 пехотных дивизиона, дивизион связи, кавалерийский дивизион, бронетанковый дивизион, артиллерийский дивизион, подразделение, готовившее летчиков и авиационных техников, а также учебно-кавалерийский дивизион, предназначенный для обеспечения успешной учебы курсантов.
   16 апреля 1932 года - особенно памятный день в истории школы: ее коллективу было вручено Красное Знамя - символ воинской чести, доблести и славы. Принимая Знамя, личный состав дал клятву до конца оставаться верным Родине, не знать страха в борьбе с врагами, самоотверженно выполнять воинский долг перед Отчизной.
   19 декабря 1932 года приказом коллегии ОГПУ N 1014 школе было присвоено имя Ф.Э. Дзержинского.
   К началу занятий закончилось строительство только главного учебного корпуса и казарм. Поэтому курсантам первого набора пришлось сочетать учебу с работой: надо было завершить строительство, заново создать материальную базу для боевого обучения. После девяти часов напряженной учебы в классе, в поле, на стрельбище они рыли канавы, подносили стройматериалы, убирали строительный мусор. И никто не жаловался на усталость, все сознавали важность того, что приходилось делать "После девятичасового учебного дня, - вспоминает выпускник школы Котов А.И., - каждый из нас уделял много внимания стройке: мы сажали деревья, вели водопровод, строили конюшню, оборудовали лагерь. Десятки субботников прошли на стройплощадке с большим подъемом".
   В кратчайшие сроки личный состав школы успешно справился с задачей создания нормальных условий для учебы, службы и быта. Будни школы заполнились повседневными занятиями, классными и полевыми. Учебный процесс стал главенствующим в жизни курсантов и преподавателей.
   Для охраны границы были нужны кадры, и командно-преподавательский состав делал все для того, чтобы выполнить поставленную правительством задачу - как можно быстрей подготовить командиров для комплектования воинских частей и подразделений.
   Второй школе было предписано: в течение шести месяцев отработать учебную программу и осенью сделать первый выпуск. 7 ноября 1932 года состоялся выпуск первого набора по пехотной и кавалерийской специальностям. На пограничные заставы, в подразделения и части пограничных и внутренних войск были направлены сотни молодых красных командиров. Это во многом способствовало улучшению организации пограничной службы, положило начало ее дальнейшему совершенствованию. Необходимо отметить, что с самого начала своего существования школа учитывала интернациональный характер войск, требовавший подготовки командиров из числа представителей всех наций и народностей советской страны. Уже 4 мая 1933 года состоялся первый выпуск курсантов группы национальных меньшинств. Всем ее выпускникам были присвоены звания командиров РККА.
   Немалые трудности пришлось пережить коллективу школы в первые годы ее существования: испытывалась острая нехватка преподавательского состава, недоставало опыта работы в военно-учебных заведениях у командиров курсантских подразделений, не было специалистов по военно-техническим и тыловым вопросам. Из-за недостатка преподавателей курсовым командирам приходилось проводить занятия по тактике, военной топографии, военно-химической и инженерной подготовке, не говоря уже о таких предметах, как огневая, конная, строевая, физическая подготовка, по которым они были обязаны проводить занятия по долгу службы.
   Бывали дни, когда курсовые офицеры проводили занятия по 4 - 5 предметам. "Для того чтобы хорошо подготовиться к занятиям, - отмечал в своих воспоминаниях ветеран училища полковник Н.Г. Дремин, - мы работали до полуночи, а то и дольше. Трудность нашей работы усугублялась еще и тем, что взводы, которыми мы командовали, состояли из двух учебных групп по 25 - 28 человек в каждой".
   Понятно, что все эти трудности мешали и качественной подготовке курсантов и профессиональному росту самих командиров и преподавателей, но трудолюбие в горячее желание приобрести твердые и глубокие военные и политические знания помогали курсантам преодолевать любые трудности. Упорный труд курсантов и командно-преподавательского состава принес школе очевидный успех: программа обучения в 1933 -1934 годах была выполнена полностью. Многие курсанты добились высоких результатов по всем видам боевой и политической подготовки. Самые лучшие из них: Хижняк Г.С., Лещенко Н.А., Масловский М.Ф., Кочегаров Г.К., Голубь К.Т., Медведев Н.С., Науменко И.В., Мироненко А.М., - за отличные показатели в учебно-боевой подготовке и примерную дисциплину были аттестованы на первое командирское звание без экзаменов. Все они были назначены на вакантные должности в войска по своему личному выбору.
   Рабоче-Крестьянская Красная Армия (РККА), пограничные и внутренние войска получали на вооружение все больше и больше новой, первоклассной боевой техники, для организации эксплуатации и применения в бою которой были необходимы более квалифицированные кадры. Этим, в частности, и была вызвана необходимость увеличения срока обучения курсантов в военных учебных заведениях, в том числе и во Второй школе пограничной охраны и Внутренних войск ОГПУ.
   Возросшие требования к подготовке командного и политического состава и переход школы на двухгодичный срок обучения внесли в ее жизнь много существенных изменений и вызвали, прежде всего, перестройку учебно-воспитательной работы, внедрение в повседневную практику новых приемов обучения и воспитания.
   Так, основой тактической подготовки курсантов стала полевая выучка. Если на первых порах изучение программного материала по тактике сводилось лишь к преподаванию уставных положений и отработке задач на ящике с песком, то теперь все темы по тактической подготовке стали отрабатываться в поле. Были сделаны первые шаги по организации выходов в полевой лагерь, в проведении занятий методом двухсторонних тактических учений и т.д.
   Много было сделано и для повышения качества обучения курсантов по службе пограничных войск. Учебные пограничные заставы, перенесенные на оборудованный участок, приблизили занятия по этому предмету к реальным условиям жизни и деятельности пограничников.
   Для отработки упражнений по огневой подготовке были оборудованы стрельбище и тир. Закрытый манеж, построенный на территории школы, позволил проводить занятия по конной подготовке сразу в двух группах. Создание ружейной и автотехнической мастерских способствовало проведению ремонта боевой и авиационной техники и стрелкового оружия.
   В ходе учебного процесса командиры и преподаватели целенаправленно прививали курсантам навыки и умения управления боевой техникой. Чтобы обеспечить наибольшую эффективность учебного процесса, командование, преподавательский состав и политработники школы начали развертывать рационализаторскую и военно-научную работу. И результаты этой деятельности не преминули сказаться. Так, курсант Барановский сконструировал оригинальный учебный пулемет "Максим". В нем все детали, недоступные для глаза, были открыты благодаря искусной разрезке частей пулемета. С помощью особого механизма представилась возможность демонстрировать взаимодействие частей пулемета. Лаборант Михалев изобрел прибор для передвижения мушки модернизированной винтовки. Курсант Попугайло сконструировал машинку для набивки дисков пулемета Дегтярева.
   В 1935 году подводились первые итоги рационализаторской работы. Около сотни интересных новшеств - таковы дела энтузиастов. Наиболее ценными оказались макет противооткатного приспособления к горной пушке, стрелковые приборы и макеты, ортоскопы и приборы для ремонта оружия, а также самые различные учебные пособия.
   Командование постоянно поощряло активную работу курсантов, в числе которых Соболевскяй, Лукьяненко, Ломов, Макаровский, Катаев и некоторые другие были награждены денежными премиями, ценными подарками и путевками в Дома отдыха.
   С первых дней существования школы командиры и преподаватели стремились построить процесс обучения так, чтобы у курсантов вырабатывались навыки управления сложной техникой. Так, личный состав оружейно-технического, авиационно-технического и автобронетанкового дивизионов получал практические навыки на специальных заводах страны. В цехах предприятий будущие командиры овладевали теми видами оружия и боевой техники, которыми были оснащены в то время пограничные и внутренние войска. В рабочих коллективах курсанты являлись образцом в поддержании военной и трудовой дисциплины. Так, характеризуя работу курсантов на оружейных заводах, известный конструктор автоматического оружия Ф.В. Токарев писал на имя командования школы:
   "С большим удовлетворением констатирую, что на проведенных мной беседах об эволюции и исторических этапах развития автоматического оружия, о состоянии нашего вооружения до начала первой пятилетки и достижениях к началу Второй пятилетки всеми этими вопросами курсанты интересовались с живейшим участием и интересом. Их пытливость и жажда знаний выдвигали много вопросов для разъяснений и уточнений. Я с большим удовольствием отвечал на их вопросы. Такое взаимное понимание за эти немногие часы совместно проведенной работы нас сблизило как товарищей единой профессии по оружию и единой цели на пользу нашей Красной Армии".
   Из года в год в школе продолжалась работа по совершенствованию учебного процесса, повышению качества подготовки молодых командиров. Важным событием в жизни военно-учебного заведения стало преобразование школы сначала во Вторую объединенную школу с введением курса переподготовки командного состава войск (1934 г.), а потом в Харьковское военное училище НКВД (1936 г.). В связи с некоторым изменением профиля подготовки командных кадров (оставался основной, кавалерийский) училище было преобразовано в Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД.

Рис. 22. Фасад главного корпуса Харьковского кавалерийского пограничного училища НКВД им. Ф.Э. Дзержинского.

   С 1936 года для совершенствования полевой выучки курсантов в училище активно используются выезды в лагерь. Он находился в 60-ти километрах от Харькова на берегу Северного Донца. Лес, реки, озера, болота, пересеченный рельеф создавали все необходимые условия для занятий по тактической подготовке и тактике пограничной службы, что способствовало лучшему усвоению учебного материала, выработке прочных навыков и умений, развитию инициативы и самостоятельности у курсантов. Силами личного состава в лагере были оборудованы хорошее стрельбище, участок учебной заставы, инженерный городок, водная станция, построены парашютная вышка и вышка для прыжков в воду.
   Природные условия и продуманная учебно-материальная база позволяли обучать людей в обстановке, приближенной к боевой, приучать их к условиям реальной службы на границе. Занятия по тактической подготовке нередко проводились с отрывом от основной базы на двое - пятеро суток, с ночевками в поле и в лесу. Большую роль в подготовке будущих командиров играли отрядные учения, которыми завершалась отработка целевой темы или вида боя. Обычно такие учения проводились четыре-пять раз в год.
   На них курсанты во всей полноте познавали условия походно-боевой жизни, получали хорошую практику управления подразделениями в бою, организации взаимодействия с приданными и поддерживающими подразделениями.
   В том же году училище впервые приняло участие в маневрах Харьковского военного округа, действуя на них как кавалерийская часть. Находясь в резерве, курсантский полк получил задачу контратаковать пехоту "противника". Несмотря на сильный дождь, курсанты, совершив стодвадцатикилометровый марш, в указанный срок прибыли в назначенный район и успешно выполнили поставленную задачу. За четкие и умелые действия на маневрах училище получило высокую оценку командующего Харьковским военным округом и представителей Наркомата обороны (НКО) СССР.
   С тех пор училище систематически принимало участие в учениях частей Харьковского гарнизона, проводившихся, в основном, на территории Чугуевского полигона. В период учений курсанты совершали длительные марши, стремительные броски, учились наступать за огневым валом, преодолевать мощные укрепления предполья обороняющегося "противника", форсировать реки и решать многие другие боевые и служебные задачи.
   В августе 1938 года училище провело многодневное отрядное учение на тему: "Организация и несение пограничной службы в сложной оперативно-тактической обстановке". В основу замысла легли события, развернувшиеся в районе озера Хасан. Обстановка была приближена к боевой. На многие километры раскинулась "граница" на участке Н-ского пограничного отряда, разделив две противоположные стороны - "красных" и "синих". На "красной" стороне несли службу по охране "границы" до десятка пограничных застав. В роли пограничников застав - слушатели курса усовершенствования командного состава.
   Три дня продолжалась напряженная учеба, ни на один час не прекращалась служба по охране "границы", три дня разыгрывались самые разнообразные "бои". В заключение было проведено главное "сражение" за высоту Безымянную, в котором участвовали пехота, кавалерия, танки и авиация.
   Выполняя на учениях должностные обязанности командиров, курсанты приобретали практические навыки в организации пограничной службы в сложной оперативно-тактической обстановке, управлении подразделениями в современном бою, организации и поддержании взаимодействия и связи между подразделениями, а также в обращении с боевой техникой.

Рис. 23. Курсанты-отличники, сфотографированные у

развернутого Боевого Знамени школы.

   Воспитывать командиров-пограничников в сложных условиях обстановки, учить тому, что необходимо и на войне, и в службе по охране и обороне государственной границы было основной традицией училища.
   Ход и исход событий на советско-финском участке границы в 1939-1940 годах заставили принять еще более решительные меры по повышению качества подготовки офицерских кадров. В связи с этим было увеличено количество ночных занятий и выходов в поле в зимних условиях, чаще стали проводиться лыжные переходы на большие расстояния с решением тактических задач. Свыше 80 процентов занятий по боевой подготовке стали проводиться в полевых условиях, причем половина из них - ночью. Впервые подразделения училища стали выходить в зимние лагеря. Независимо от состояния погоды переходы в лагерь и обратно совершались на лыжах. В лагерях личный состав жил в "чумах"*2.
   Командиры не жалели труда для того чтобы успешно выполнить задачи зимней лагерной учебы. Они личным примером учили курсантов преодолевать трудности. Вот один из многих случаев. Однажды ночью, двигаясь по заданному маршруту, взвод оказался перед оврагом с отвесными скатами. Чтобы обойти его, нужно было вернуться назад и преодолеть несколько километров трудного пути. Лейтенант Петров, один из лучших спортсменов училища, проявил находчивость. Он приказал связать в длину несколько лыжных палок, и с их помощью все курсанты взвода преодолели овраг. К месту назначения взвод прибыл вовремя, точно и в срок, выполнив приказ старшего командира.
   С похвальным упорством преодолевали трудности учебы в зимнем лагере и курсанты-танкисты. Несмотря на сильные морозы, они настойчиво овладевали военными знаниями. Бодрость, стремление по-боевому выполнить любую задачу - характерные черты каждого курсанта. В архивах училища до сих пор хранится письмо воспитанника училища тех времен товарища Марченко. Вот что он писал:
   "Жизнь в лагере дала нам много полезного. Мы получили богатую практику стрельб из танков в зимних условиях и на своем опыте убедились в том, какое огромное значение имеет в бою хорошая подготовка материальной части боевых машин и оружия. Все курсанты получили практику по уходу за машинами в зимних условиях. Теперь каждый из них может быстро построить удобную, утепленную землянку, где можно чувствовать себя, как дома".
   Так в стенах училища и на полях тактических учений готовились кадры умелых и бесстрашных командиров-пограничников, готовых в любой момент вступить в бой с врагом.
   За первые десять лет своего существования училище подготовило для войск 5675 командиров, 888 командиров и политруков прошли курсы переподготовки. 16 процентов выпускников окончило училище по первому разряду и с отличием.
   Среди закончивших училище на отлично были такие командиры, как Морозов Н.М., Буланов М.И., Борисенко И.Т., Малец В.А., Смолин И.И., Сухов М.А., Бушмакин В.И., Щуляченко Н.А., Ишнев В.М., Логинов Г.А., Секретарев К.Ф.
   Большой труд в обучение и воспитание курсантов вложили командиры и преподаватели. Особенно необходимо отметить профессионалов своего дела, преподавателей Антонова С. М., Кроника А.Л., Радищева А.Е., Смирнова Г.И.
   Понимая значение неразрывной связи обучения и политического воспитания будущих командиров, руководство ОГПУ приняло решение о создании в школе политического отдела, а в подразделениях первичных партийных организаций. Эти структуры разъясняли личному составу политику партии и советского государства, внутреннюю и международную обстановку, пропагандировали славные боевые традиции Красной Армии и Пограничных войск. Большое внимание командование училища уделяло повышению идейно-теоретического и культурного роста курсантов, чему способствовало наличие богатейшей библиотеки, насчитывавшей в своих фондах около ста тысяч экземпляров книг. Работники библиотеки постоянно заботились о поступлении новой литературы, оформляли витрины, проводили встречи с писателями и поэтами, проводили читательские конференции и литературно-художественные вечера.
   В училище регулярно выходила газета "Большевистские кадры". Она ярко освещала вопросы боевой подготовки и учебы, участия в учениях, рассказывала о ходе и результатах экзаменов.
   К концу 1932 года завершилось строительство клуба, а 31 декабря в нем состоялось первое собрание личного состава, посвященное годовщине школы. С этого момента клуб стал местом постоянных встреч воспитанников со своими воспитателями. Здесь курсанты и их командиры знакомились с различными формами культурно-просветительной работы, повышали свои знания, развивали свои дарования, отдыхали, участвовали в художественной самодеятельности. Нередко вместе с самодеятельными артистами выступали творческие коллективы театров Харькова и Москвы. Особая дружба личного состава поддерживалась с коллективом артистов Харьковского театра драмы. Театр дал на сцене клуба много прекрасных спектаклей. Артисты не только демонстрировали свое искусство, но и помогали созданию и творческому росту коллектива художественной самодеятельности училища. Под их руководством драмкружок поставил пьесы "Любовь Яровая" Б. Тренева, "Женитьба Белугина", А. Островского, "Платон Кречет" А. Корнейчука. На сцене клуба выступали такие выдающиеся мастера советского искусства, как Леонид Утесов, Любовь Орлова.
   Служба по охране границы требовала от пограничника не только глубоких знаний, но и силы, ловкости, подтянутости, выносливости. Эти качества у курсантов развивались на занятиях по физической подготовке, спортивных соревнованиях и тренировках, а также в спортивных кружках и секциях. Курсанты 30-х не представляли свою жизнь без активных занятий спортом. Летом 1935 года 19 курсантов первыми в Харьковской области были удостоены значков ГТО второй ступени. За высокие спортивные показатели каждый из них был награжден двумя именными часами: одни - от НКВД, вторые - от областного Совета "Динамо". Пример зачинателей, первых значкистов школы, положил начало борьбе всего личного состава за достижение высоких результатов в физическом развитии. Достаточно сказать, что только за период с 1935 по 1940 год нормы ГТО второй ступени сдали 2175 человек.
   Среди военно-прикладных видов первое место по праву занимал конный спорт. Конно-спортивные соревнования, организуемые в торжественные дни, были доброй традицией училища. Конкур-иппик *3, барьерные скачки, стипль-чез *4, приемы с холодным оружием, полевая езда с преодолением препятствий, фигурная езда, погоня за "лисичкой" и по следу, конно-лыжные пробеги, движение по заданному азимуту в лесу - все эти и другие виды конного спорта находили самое широкое распространение в военно-учебном заведении. Нельзя было не восхищаться лихостью, отвагой и ловкостью кавалеристов. Заместитель инспектора кавалерии РККА генерал-майор Книга после посещения училища писал: "Пограничное кавалерийское училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского можно по праву назвать лучшим кавалерийским училищем в Союзе. Кавалеристы училища подтянуты, собранны, расторопны".
   Спортивные команды училища не раз выходили победителями на окружных, войсковых и всесоюзных соревнованиях по самым различным видам спорта. Так, участвуя в 1935 году в конно- спортивных соревнованиях Украинского военного округа, команда училища занял первое место по конкур-иппику, барьерным скачкам, стипель-чезу, владению холодным оружием, стрельбе и пробегу на 75 километров.
   Широкое участие в спортивной работе принимали члены семей начсостава и жены командиров. В 1936 году был организован конно-спортивный пробег по маршруту Харьков - Киев - Минск - Москва, в котором участвовали девять женщин. "Маршрут трех столиц" - так называли этот переход. Начальник Главного управления пограничных и внутренних войск НКВД наградил всех участниц пробега ценными подарками.
   В тридцатые годы училище было одним из лучших спортивных коллективов общества "Динамо". В январе 1935 года команда училища заняла первое место в лыжных соревнованиях и в розыгрыше первенства Харьковской области по хоккею.
   Знаменательной стала для училища зима 1940-1941 учебного года. Накануне Народный Комиссар Обороны Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко издал приказ, обязывающий личный состав Вооруженных Сил в короткий срок приобрести навыки, необходимые хорошему лыжнику. Выполняя этот приказ, курсанты встали на лыжи и через некоторое время научились профессионально действовать на них во всех видах боя и в любое время суток. Массовые длительные переходы закалили курсантов и научили их вести боевые действия на снежной целине, в пургу, снегопад. За зиму каждый курсант прошел на лыжах не менее 350 километров. В зимнее время курсанты выходили на лыжах на каждое полевое занятие.
   Физическая культура и спорт не являлись самоцелью в учебно-воспитательном процессе. Они были мощным средством формирования сильных духом и телом командиров, славных защитников священных рубежей государства.
   Никогда не померкнут в памяти народной ратные подвиги выпускников 30-х годов. С первых дней своего существования Советский Союз был вынужден бороться со своими врагами, постоянно организующими провокации и вооруженные столкновения на наших границах. В приграничных боевых операциях отличились многие воспитанники училища.
   Старший лейтенант Алексей Антонович Дроздов окончил Вторую школу пограничной охраны и внутренних войск в 1932 году. Осенью 1936 года он исполнял обязанности начальника одной из застав 48 - Таджикского погранотряда. Однажды усиленный пограничный наряд, возглавляемый им, столкнулся с численно превосходившей вооруженной бандой, пришедшей с сопредельного государства. Начался неравный бой. Дроздов не растерялся и смело повел пограничников в атаку. Банда была разбита. Оставшиеся в живых нарушители пытались скрыться в горах. Алексей, несмотря на ранение, организовал преследование и умело руководил действиями наряда до полной ликвидации банды.
   Заместитель коменданта старший лёйтенант Сторожук Иван Парфенович является тоже воспитанником училища имени Дзержинского. В 1937 году, после окончания училища, он был командирован на службу по охране границ Туркменской республики. Вот один из эпизодов его боевой службы на далекой туркменской границе.
   В один из летних дней 1940 года, получив данные о появлении в приграничном ауле двух неизвестных, направляющихся к границе, начальник заставы Иван Сторожук с двумя пограничниками принял решение задержать подозрительных людей. После трехчасового преследования он нагнал нарушителей. Это были вооруженные контрабандисты, которые при задержании оказали вооруженное сопротивление. В результате перестрелки оба контрабандиста были убиты. В качестве трофеев у них было захвачено две винтовки, 86 патронов, 1 револьвер с семью патронами.
   Через три дня после этого незначительного события Иван Сторожук получил данные об обнаружении следов 10 нарушителей границы. Без промедления начал он преследование. Пройдя 8 километров, он обнаружил вооруженного часового, выставленного нарушителями в зарослях камыша. По нему он определил точное местонахождение банды контрабандистов. Завязался жаркий бой. В результате боя три бандита были убиты, трое тяжело ранены, пять захвачены в плен. У бандитов было отобрано 6 винтовок, 300 винтовочных патронов, два бинокля и 144 000 рублей. В этом бою вооруженная контрабандистская шайка, нарушавшая в течение ряда лет Государственную границу, переходя из соседнего государства в СССР и обратно, была полностью ликвидирована.
   За самоотверженность и мужество, проявленные при охране границ социалистической родины, старший лейтенант Сторожук был награжден орденом "Красная Звезда".
   2 апреля 1936 года за мужество и отвагу, проявленные при защите дальневосточных границ, большая группа пограничников была награждена орденами. В числе 27 героев, отмеченных высокими наградами Родины, был Гавриил Давыдович Емельянцев, окончивший школу в 1933 году. Подвиг пограничников Дальнего Востока стал призывом к еще большему подъему в учёбе курсантов.
   Блестяще зарекомендовали себя выпускники училища в боях у озера Хасан. Всю страну облетела весть о герое-пограничнике, помощнике начальника заставы Посьетского пограничного отряда лейтенанте Алексее Ефимовиче Махалине.
   В ночь на 29 июля 1938 года лейтенант Махалин возглавлял пограничный наряд, состоящий из десяти воинов, который нес службу на сопке Безымянной. Обстановка на границе была очень неспокойной, многое свидетельствовало о возможном нападении японцев. Лейтенант распределил имеющиеся силы для отражения возможного удара противника и приступил к выполнению задачи по охране границы.
   Медленно наступал рассвет. Над озером поднимался туман. Когда подул ветер, туман стал рассеиваться. Пограничники увидели, как прямо на сопку развернутой цепью движется отряд японцев численностью до роты.
   Пограничники залегли, приготовившись к бою. Затарахтели пулеметы врага. По звуку лейтенант определил, что их не меньше четырех. Японцы подходили все ближе. Пограничники не открывали огонь. Вражеская цепь вплотную приблизилась к нашим воинам, и тогда одиннадцать смельчаков, вооруженных девятью винтовками и двумя пулеметами, открыли прицельный огонь по врагу.
   Махалин видел, как ловко снимает вражеских пулеметчиков и офицеров снайпер Бигус, как метко строчат по рядам самураев наши пулеметы. Неожиданно его левую руку до боли обожгло. На гимнастерке выступила кровь. Но, зажав рану правой рукой, Алексей продолжал спокойно отдавать распоряжения.
   У подножья сопки остались лежать десятки трупов японцев. Противник повернул назад. Казалось, что атака отбита, но враг вновь ринулся на штурм высоты. Спустя некоторое время японцам удалось окружить Безымянную. Тогда командир поднялся во весь рост и крикнул:
   - За Родину! Вперед на врага!
   Вслед за лейтенантом воины поднялись в атаку на врага. Но вдруг Махалин упал, вражеская пуля оборвала жизнь отважного пограничника.
   - Отомстим за гибель нашего командира! - крикнул кто-то из солдат. Горстка бесстрашных бойцов бросилась на врага врукопашную и прорвала вражеское кольцо. Вскоре подоспела поддержка, и японцы были выдворены с нашей земли.
   Подвиг лейтенанта Алексея Ефимовича Махалина по достоинству был оценен Советским Правительством. За мужество, отвагу и верность воинскому долгу он был удостоен звания Героя Советского Союза.
   Одним из активных участников боев у озера Хасан был выпускник училища старший лейтенант Петр Иванович Курдюков, помощник начальника заставы Краснознаменного Хасанского пограничного отряда. В бою за высоту Заозерная он возглавлял группу пограничников, роту Красной Армии и приданный танковый взвод. Будучи окруженным превосходящими в несколько раз силами японцев, Петр Иванович сумел вывести своих людей из окружения без потерь. В тот момент, когда танки были обстреляны ураганным огнем противника и один из них подбит, старший лейтенант Курдюков сумел сосредоточить огонь своих подразделений по огневым точкам противника, подавил их и дал возможность экипажу танка исправить свою машину и вывести ее из боя. Хладнокровие и бесстрашие командира воодушевило бойцов на выполнение поставленной задачи. Спустя некоторое время офицер был ранен, но продолжал руководить боем, проявляя образцы мужества и находчивости. Орден Ленина - награда, которой был удостоен отважный пограничник.
   Многие выпускники училища участвовали в разгроме японских интервентов в районе реки Халкин-Гол. Мужественно и умело дрались они с наглыми захватчиками. Незаурядным командиром показал себя старший лейтенант Семен Никифорович Филиппских. Возглавляя заставу, он грамотно организовал охрану Государственной границы на порученном участке. А когда потребовала обстановка в районе высоты "Яблоко", начальник заставы сумел отразить дерзкие атаки врага. Даже попав в окружение, огнем своего подразделения он нанес противнику большие потери, а затем поднял на штурм высоты вверенный ему личный состав. За проявленное в бою мужество и героизм старший лейтенант Филиппских был награжден орденом Красного Знамени.
   Осенью 1939 года резко обострилась обстановка на советско-финском участке Государственной границы. Защищая границы, подлинный героизм в боях с белофиннами проявил выпускник училища капитан Иван Дмитриевич Зиновьев. До поступления в училище он пять лет прослужил в Керкинском пограничном отряде, участвовал в боях с басмачами, был награждён орденом Красного Знамени.
   Окончив училище, лейтенант Зиновьев обратился к командованию с просьбой направить его на отдаленную пограничную заставу. Просьба была удовлетворена. Иван Дмитриевич получил назначение на шестую пограничную заставу родного Керкинского погранотряда, расположенную в южных Кара-Кумах, в десятках километров от населенных пунктов.
   С началом советско-финского вооружённого конфликта Иван Зиновьев был направлен в действующую армию командиром роты 4-го пограничного полка, охранявшего фронтовые коммуникации в районе селения Усма.
   Утром 17 января 1940 года в роту по радио поступило сообщение о возможном нападении крупных сил противника. Разведка также установила, что против позиций роты появился белофинский полк с артиллерией и минометами. Командиром роты были отданы распоряжения о переходе к обороне. Когда в ее расположении начали рваться вражеские снаряды и мины, бойцы сумели дать достойный отпор. Несколько раз финны переходили в атаку, но под плотным прицельным огнем пограничников зарывались в снег и отползали назад.
   Бой затих только к вечеру. Ночь прошла спокойно. С наступлением светлого времени суток белофинны вновь предприняли попытку атаки, но потерпели неудачу. Противник возобновил минометный обстрел. Одна из мин разорвалась рядом с командиром роты. Капитан Зиновьев был ранен, но, сделав себе перевязку сам, продолжил руководить боем.
   Обстановка ухудшалась. Белофиннам удалось блокировать наших воинов. Положение роты осложнялось еще и тем, что продовольствие было на исходе, а доставить его авиацией не представлялось возможным: вторую неделю непрерывно шел снег. Радиосвязь с поддерживающими подразделениями прервалась, а натиск врага с каждым днем становился сильнее.
   Противник прилагал все силы для того, чтобы смять оборону советских войск и перейти в наступление. В бой вводились все новые и новые силы, подтягивалась боевая техника.
   Командир роты не скрывал от своих подчиненных всей сложности сложившейся ситуации, говорил им суровую правду. И чем сложнее становилось положение, тем больше уверенности появлялось в действиях пограничников, тем сильнее крепла их воля к победе.
   Двенадцать дней рота вела бои, лишь по ночам получая короткие передышки. Капитан Зиновьев исключительно умело руководил действиями своего подразделения, своевременно разгадывал уловки и замыслы противника, водил за собой людей в контратаки, подбадривал уставших, заботился о раненых.
   В ночь на 7 февраля была восстановлена связь с артиллерийским полком.
   - Нуждаюсь в артиллерийском огне. Корректировать буду по радио, - передал Зиновьев в полк.
   На следующий день на рассвете белофинны в очередной раз перешли в наступление. Завязался ожесточенный бой. Не щадя себя, дрались пограничники. Даже раненые старались хоть чем-нибудь помочь своим товарищам. Превозмогая боль, они набивали пулеметные диски и ленты, готовили к бою гранаты.
   Командир роты по радио запросил огонь артполка. Взрывы снарядов окаймили позицию роты. Как подкошенные, падали на снег вражеские солдаты. В разные стороны метнулись оставшиеся в живых, но и их настигали меткие пули пограничников. Враг был разгромлен.
   В жестоких упорных боях прошли январь, февраль, начало марта. В условиях вражеской блокады рота капитана Зиновьева проявила небывалые стойкость и отвагу, способность побеждать врага не числом, а умением. За проявленный героизм командиру роты капитану Зиновьеву было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
   В книге приведены лишь некоторые славные страницы летописи пограничного училища. Зорко и бдительно охраняя Государственную границу, отражая коварные удары подлых врагов, выпускники далеких 30-х годов покрыли свои имена неувядаемой славой и вечной памятью благодарных потомков.
   По неполным данным, в предвоенные годы более 80 питомцев Харьковского училища имени Ф.Э. Дзержинского были награждены боевыми орденами и медалями, а четверо из них: старший лейтенант Петров Григорий Петрович, политрук Пушанин Иван Иванович, лейтенанты Махалин Алексей Ефимович и Батаршин Гильфан Абубекерович - удостоены высокого звания Героев Советского Союза.
  

Рис. 24, 25, 26, 27, 28, 29. Фотографии рассказывают.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   2. УЧИЛИЩЕ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
  
   В 4 часа утра 22 июня 1941 года фашистская Германия совершила вероломное нападение на Советский Союз. Мирный труд советских людей был прерван. Началась Великая Отечественная война.
   В соответствии с планом "Барбаросса" на уничтожение наших пограничных застав фашисты отводили всего 30 минут. Однако в первых боях на границе захватчики в полной мере ощутили на себе стойкость, мужество и, главное, высокую силу духа воинов в зеленых фуражках.
   "Как львы, дрались советские пограничники, принявшие на себя первый внезапный удар подлого врага. Бессмертной славой покрыли себя бойцы-чекисты", - писала газета "Правда" в самом начале войны, и это было чистейшей правдой.
   В первые же дни войны в училище был произведен досрочный выпуск слушателей курса переподготовки командного и политического состава, а также курсантов старшего курса. Несколько позже в войска и на границу были направлены и все остальные курсанты. Большинство выпускников - офицеров танкистов, автомобилистов и кавалеристов - направлялось после выпуска прямо на фронт, в части, которые мужественно и героически сражались с врагом, обороняя Калинин, Старую Руссу в другие приграничные города. Небольшая группа выпускников-кавалеристов была направлена в Киев на формирование истребительных батальонов и партизанских отрядов, остальные - в распоряжение начальников округов пограничных войск.
   Тогда же для формирования частей войск НКВД выехали и лучшие и опытнейшие командиры, и преподаватели училища. В числе их были старший преподаватель тактики майор Пилипенко, начальник бронетанкового отделения майор Комаров, офицеры Калинин, Елисеев и другие. Многие из них, командуя частями и подразделениями, на своих плечах вынесли самые тяжелые испытания первых дней войны, проявляя при этом образцы воинского мастерства, отваги и героизма.
   Вслед за первым военным выпуском училище произвело новый набор курсантов. Военная обстановка поставила училище перед необходимостью готовить командиров в сжатые сроки, не снижая качества подготовки. Понятно, что это обстоятельство создало чрезвычайную напряженность в жизни всего коллектива. Сутки преподавателей и курсантов, рабочих и служащих были рассчитаны буквально по минутам и заполнены самыми неотложными делами. Но не было в стенах училища человека, который пожаловался бы на трудности. Каждый курсант стремился как можно лучше освоить учебно-боевую программу, чтобы поскорее пойти на фронт и мужественно защищать Отечество от ненавистного, коварного врага.
   Немецко-фашистская армия наступала. Имея значительное преимущество в танках, авиации и других видах оружия, она двигалась вперед, захватывая все новые и новые области. Линия фронта подошла к Днепру. Харьков, подвергавшийся массированным налетам вражеской авиации, был объявлен на военном положении. В городе строились оборонительные сооружения, формировалось народное ополчение. Советские воины проявляли невиданный героизм, отстаивая родную землю. И только ценой огромных потерь в живой силе и технике фашистам удавалось оттеснять наши части.
   Обстановка на фронте с каждым днем осложнялась. Враг переправлялся на левобережье Днепра, выбрасывая парашютные десанты автоматчиков, которые действовали небольшими группами в районе Котилова, Сум, Миргорода, Полтавы и терроризировали мирное население. Беженцами были забиты все дороги в направлении на Харьков. Это создавало большую угрозу войскам Юго-Западного фронта. Они не имели свободы маневра и могли быть отрезанными от своих тылов. В этих условиях училище было переформировано из резерва командующего Харьковским военным округом в завесу Юго-Западного фронта. Задача состояла в том, чтобы задерживать группы военнослужащих, отходящих с фронта без приказа, приводить их в порядок и в дальнейшем привлекать к оборонительным работам. Кроме того, необходимо было срочно навести порядок в движении на дорогах, организовать охрану тыла наших войск. Личный состав училища со всей ответственностью выполнял возложенные на него обязанности. Заняв к 13 сентября 1941 года рубеж в зоне Харькова с передним краем: Залочев, Богодухов, Мерефа, ст. Водяная, Валки, Н. Водолага, Тарановка - училище, став основной силой завесы Юго-Западного фронта, начало свою боевую службу.
   Полтора месяца личный состав училища выполнял эту ответственную задачу, помогая командованию фронта наводить порядок в тылу, вел решительную борьбу с дезертирами, паникерами и распространителями ложных слухов. Офицеры, курсанты и солдаты училища, как истинные патриоты, честно и мужественно выполняли свой воинский долг. Круглыми сутками в любую погоду несли они нелегкую службу, действуя в разведке, засаде, секрете, полевом карауле и других видах охраны. Отдыхать было некогда, а жизнь в лесу создавала дополнительные трудности. В этих условиях еще больше закалился боевой дух коллектива училища. Все стремились выполнить задачу как можно лучше. Все понимали, что охрана тылов действующего фронта имела огромное значение. По словам Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского, это было такой же важной задачей, как удержание позиций в обороне или выполнение приказа в наступлении. Военачальники всех степеней были спокойны за свои тылы, когда их охраняли подразделения пограничников. Действия личного состава училища были по достоинству оценены Маршалом Советского Союза С.К. Тимошенко, который в приказе по фронту объявил всем участвовавшим в охране тыла военнослужащим благодарность.
   Конечно, та боевая задача, которую личному составу училища приходилось выполнять в первый период войны, была оправдана и сыграла свою роль в сдерживании полчищ фашистов от продвижения в глубь нашей территории, но со временем для высшего командования стало ясным и то, что фронту просто позарез нужны квалифицированные командиры.
   Для того чтобы училище вновь могло выполнять свою главную задачу - готовить кадры младшего комсостава для постоянного пополнения резерва РККА и войск НКВД, по указанию правительства все его подразделения вывели из боевых порядков фронта и направили в тыл станы.
   Передислокация из Харькова в Ташкент проходила в трудных не только военных, но и погодных условиях. Для совершения марша подразделения училища были разбиты на несколько колонн. В условиях осенней распутицы днем и ночью приходилось совершать переходы по бездорожью. Ослабленные от голода лошади выходили из строя, люди сутками не ели хлеба, были на пределе человеческих возможностей. Но приказ о передислокации был выполнен.
   Рис. 30. Боевой путь училища.
   В Ташкенте училище разместилось на территории, ранее принадлежавшей мотомеханизированному полку НКВД.
   Особенно трудно было на новом месте первые месяцы: не было учебно-материальной базы, не хватало жилья. Но, несмотря на это, коллектив училища самоотверженно готовил командиров, способных решать задачи военного времени.
   Главное внимание командно-преподавательского состава в этот период было сосредоточено на том, чтобы слушателей и курсантов обучали на боевом опыте РККА и пограничных войск.
   Внедряя в обучение опыт войны, преподаватели общевойскового цикла применяли разнообразные формы работы. Были разработаны новые методические пособия на основе боевого опыта подразделений РККА и войск НКВД, а также советы по ведению отдельных боевых действий. Например, как бороться с танками врага, преодолевать водные преграды на подручных средствах и т. д. В советах и памятках разъяснялись особенности наступления в населенном пункте, порядок взаимодействия пехоты с танками и орудиями сопровождения и т. п.
   Аналогичная работа проводилась и на других циклах. Преподаватели цикла службы и тактики пограничных войск на учебных занятиях широко использовали боевые примеры из пограничной жизни. Они получали неоценимую помощь от военных училищ и академий РККА, которые дислоцировались тогда в Ташкенте. Учебный отдел училища поддерживал тесную связь с учебными отделами армейских учебных заведений и, в частности, с Военной академией имени М.В. Фрунзе, академией механизированных и бронетанковых войск РККА, Ташкентским пехотным и Харьковским танковым училищами.
   Для решения задач боевого обучения силами личного состава училища был построен военный городок, в котором было оборудовано 72 землянки для жилья, столовая на 500 мест и лекторий на 250 человек, учебный корпус из 46 классов и 4 конюшни. Все это помогло значительно улучшить качество учебной работы, поднять на более высокий уровень боевую и техническую подготовку личного состава.
   Но оставаться в Ташкенте училищу пришлось недолго. В августе 1944 года оно передислоцировалось в Алма-Ату, заняв военный городок бывшего 11 кавалерийского полка войск НКВД. Курсантам, солдатам, офицерам, рабочим и служащим пришлось переоборудовать старые и строить новые учебные классы, ремонтировать обветшалые помещения, развертывать палаточный городок и т. д. Всего за месяц личный состав создал все необходимые условия для нормальной работы и жизни.
   Продолжая, несмотря ни на что, планомерную и непрерывную подготовку молодых командиров, обучая их тому, что необходимо на войне, командно-преподавательский состав училища по-своему приближал долгожданную Победу. Своим мужественным и самоотверженным трудом они воспитывали будущую элиту пограничных войск, достойных защитников Отечества. Это и благодаря им в годы войны многие выпускники училища вписали новые страницы в героическую историю Вооруженных Сил и Пограничных войск. Воины в зеленых фуражках первыми встретили врага и до последнего дыхания, до последнего патрона защищали рубежи родной земли. Истекали кровью, погибали в неравных схватках, но ни на шаг не отступали без приказа.
   Действуя рука об руку с воинами РККА, пограничники участвовали в обороне столицы нашей Родины Москвы, городов-героев, Советского Заполярья и Кавказа, отражали натиск гитлеровских орд на Курской дуге и затем гнали врага на запад, прочь с советской земли.
   Вместе с органами государственной безопасности и под их руководством пограничники вели трудную и напряженную борьбу с вражескими агентами, парашютистами в прифронтовой полосе. Охраняя тыл действующей армии, они обезвредили сотни вражеских агентов, шпионов и диверсантов. Благодаря бдительности советских чекистов и пограничников, которым помогали все советские люди, ни одна сколько-нибудь серьезная разведывательная операция фашистов не имела успеха.
   Нелегкий путь прошли пограничники в годы войны. Они потеряли немало товарищей в борьбе с сильным, коварным и жестоким врагом. Вечная слава им, отдавшим самое дорогое - свою жизнь за честь, свободу и независимость Родины!
   Навечно в памяти людей будет сохранен подвиг воина-пограничника, воспитанника училища, начальника третьей заставы Августовского пограничного отряда лейтенанта Виктора Михайловича Усова, погибшего смертью храбрых в бою с немецко-фашистскими захватчиками 22 июня 1941 года.
   Вот как описывает бой заставы Виктора Усова один из оставшихся в живых очевидцев и участников этой неравной схватки - В.Д. Вавилов:
   "В три часа пятьдесят минут утра воздух потряс сильный взрыв. Застава по команде лейтенанта Усова быстро заняла оборону. В эту первую минуту начала Великой Отечественной войны Усов обратился к личному составу со следующими словами: Товарищи пограничники! Родина доверила нам охранять наши рубежи, мирный труд советских людей. Наша застава с этой задачей отлично справлялась и была примерной заставой. Враг перешел нашу границу, мы принимаем первый удар на себя. Будем, товарищи, и в бою примерными. За Родину, за весь советский народ будем бороться до последней капли крови. С заставы ни на один шаг не отойдем!"
   Потерпев неудачу в первой атаке и потеряв значительное количество солдат убитыми и ранеными, фашисты усилили огонь. Трудно разобрать, где постройки, где деревья. Кругом вздымались земляные и огненные столбы. Вся земля дрожала. Трудно было поверить, что несколько часов назад застава жила мирной жизнью.
   Вторая атака фашистов также не удалась. Враги начали третью. На обе наши траншеи шло около двух рот. В ходе боя гитлеровцы подтянули еще одну. Усов потребовал усилить огонь, а сам лег за пулемет. Немцы не выдержали огня и начали отходить. В период напряженного боя Усов был ранен, но продолжал командовать и обстреливать врага.
   После трех вражеских атак одна половина пограничников заставы геройски погибла, остальные были ранены, но не покинули траншей.
   Фашисты попытались сделать обходный маневр. Однако это им не удалось: Усов, умело маневрируя людьми и огневыми средствами, заставил противника отойти на исходные позиции. Вскоре лейтенант Виктор Усов получил второе ранение.

Рис. 31. Подвиг заставы лейтенанта Виктора Усова.

  
   Из 32 пограничников в строю осталось не более 10, да и те были ранены.
   Разъяренные немцы бросили на горстку героев 32 танка, большое количество живой силы. Наконец им удалось окружить заставу. В этом бою фашистская пуля пробила сердце Усова... Виктор Михайлович Усов погиб. Это был шаг в бессмертие. Вскоре ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Постановлением Совета Министров СССР от 30 мая 1958 года имя Виктора Усова носит застава, на которой он служил.
   Наш народ будет вечно хранить в памяти подвиг еще одного питомца училища имени Ф.Э. Дзержинского - Виктора Максимовича Голубева, окончившего авиационное отделение в 1939 году. Прослужив некоторое время в пограничной авиации и получив здесь боевую закалку, Голубев перешел в Военно-Воздушные силы и стал летчиком-истребителем.
   С первых дней Великой Отечественной войны Виктор Максимович Голубев мужественно сражался с немецкими захватчиками на многих участках фронта. Его имя много раз упоминалось на страницах военной печати рядом с именами Покрышкина, Кожедуба и других прославленных асов.
   За боевые подвиги, совершенные при разгроме вражеской группировки на Волге, Голубеву было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. А осенью 1943 года его наградили второй медалью "Золотая Звезда".
   "Такая слава за Голубевым! - писала газета Военно-Воздушных сил 27 августа 1943 года в статье "Штурмует Голубев". - Она пришла не сразу, эта слава штурмовика. Голубев знает горечь поражений первых дней войны. Тогда он был еще малоопытным воином, и недостаток мастерства приходилось компенсировать смелостью. Его подбивали - он становился злее и умнее. Он понимал, что одной смелости на войне недостаточно.
   Теперь о гвардии капитане Голубеве говорят, как о большом мастере штурмовых полетов. Гвардии капитан Голубев во главе группы штурмовал автоколонну. В этот момент на него напали два "Ме-1О9". Что сделал Голубев? Он применил хитроумный маневр, о котором и сейчас вспоминают в полку. Летчик стал пикировать, продолжая в то же время обстреливать автоколонну. Огонь "Мессершмиттов", направленный на самолет Голубева, попал в немецкую колонну. "Ильюшин-2" остался невредимым, а немецкие самолеты обстреляли своих же солдат.
   Когда молодым летчикам рассказывают о взаимной выручке в бою, о долге летчика не пожалеть жизни для спасения командира, часто вспоминают находчивость и смелость Голубева.
   Как-то в составе группы он штурмовал танки. В это время на наших летчиков напали 10 "Ме-109". На хвосте самолета Голубева повисло два "Ме-109". Но летчик увидел, что немцы обрушились на ведущего группы, капитана Волкова. Голубев, не обращая внимания на угрожавших его жизни "Мессершмиттов", огнем своих пушек стал отбивать истребителей, наседавших на Волкова. Он не только отогнал их от ведущего, но и сам сбил "Ме-1О9".
   Интересный случай произошел на юге. Из вышестоящего штаба потребовали выслать лучшего летчика на разведку скоплений войск противника. Лучший - это Голубев. Пролетая низко-низко над оврагами, летчик разыскал тщательно укрываемую немцами танковую колонну. Удар был настолько внезапным, что зенитчики, обычно сопровождающие немецкие танки, не успели открыть огонь. За этот вылет на разведку Голубев со своим товарищем подбил и уничтожил до 15 танков. Чувствуя себя полным хозяином в воздухе, он бил фашистов, пока не кончились боеприпасы.
   Так бывало часто. Кажется, что задание невыполнимо. На дворе метель, вьюга, ни зги не видать, но лететь надо: в одном из районов немцы сосредоточили большое количество танков. Именно в такую погоду, когда враг не ждет удара с воздуха, можно нанести наибольший урон. Голубев приходит к командиру и сам предлагает: "Может, все-таки попробовать?"
   Четыре раза в этот день летал на штурмовку Голубев. Четыре раза, словно смерч, обрушивался он на головы немецких танкистов, пробиваясь к ним сквозь метель.
   К вечеру в полк пришла телеграмма с благодарностью Военного Совета армии, действовавшей на этом участке фронта.
   300 раз ходил на боевые задания гвардии капитан Голубев. Много десятков уничтоженных и подбитых танков, автомобилей, самолетов, орудий на его счету. Много освобождено городов, за которые он дрался. И нет меры его славе, славе дважды Героя Советского Союза".
   Граница, военное училище, фронт, опять граница и вновь родное училище - вот боевой путь другого Героя Советского Союза - Матвея Кузьмича Меркулова, воспитанника нашего училища.
   Из всех его подвигов особенно ярким является тот, что был совершен в сражении за Вислу.
   ...1945 год. Неудержимым валом катилось знаменитое январское наступление наших войск. Немцы уходили за Вислу.
   Захватив плацдарм в районе небольшого городка на левом берегу реки, командир батальона Меркулов М.К. с горсткой храбрецов героически отражал контратаки врага.
   В подразделениях было всего по 15 - 20 бойцов. И вот эти небольшие группы должны продержаться до вечера, пока подойдет подкрепление. Озверевшие немцы, не считаясь с потерями, предпринимали одну атаку за другой. Они пытались сбросить советских воинов в Вислу и восстановить таким образом свое положение.
   С каждой минутой обстановка становилась все сложнее. Сдерживать чудовищный натиск фашистов было почти невозможно. Они уже вклинились в боевые порядки пограничников. Завязался жестокий рукопашный бой. Казалось, другого выхода нет - надо отступать. Но это не в характере советских бойцов, они решили драться насмерть.
   В этот критический момент комбат Меркулов М.К., отыскав единственную уцелевшую линию связи, попросил командира полка открыть артиллерийский огонь по дамбе, по тому месту, где дрались с немцами он, Меркулов, и его бойцы.
   Когда командир полка услышал голос комбата, у него потемнело в глазах, хотя он и воевал уже третью войну. "Похоронить вместе с немцами своих? Нет, это невозможно". А комбат в этом страшном бою, забыв всякую субординацию, уже не просил, а требовал.
   - Значит так надо, - сказал командир полка и махнул рукой в сторону артиллерийского начальника.
   Шквал огня и металла со страшной силой обрушился на дамбу. Немцы вместе с комьями земли кровавыми клочьями взлетали в воздух, в предсмертных судорогах корчились на земле, а уцелевшие в панике откатывались назад.
   Ураганный огонь советских батарей был настолько точен, что мало причинил вреда своим. Когда последняя атака немцев захлебнулась, Матвей Кузьмич с уцелевшими бойцами поднялся над изрытым берегом. Они сделали все, что могли, что повелевал им долг, и выстояли.
   За героизм и мужество Советское Правительство присвоило Матвею Кузьмичу Меркулову высокое звание Героя Советского Союза.
   Долгий и трудный путь прошел по дорогам войны Филипп Федорович Чепурин. Окончив в 1937 году наше училище, он прибыл на границу. Вначале командовал заставой, затем служил в штабе пограничного отряда, а в январе 1942 года ушел на фронт. Он командовал батальоном и довел его до Берлина. Немало боевых подвигов совершили на этом пути бойцы и офицеры под командованием товарища Чепурина Ф.Ф.
   Однажды немцы окружили дом, в котором разместился штаб батальона. Вражеские самоходки подошли к нему вплотную. Разгорелся жестокий бой. Фашисты не выдержали натиска наших бойцов. Несколько орудий выбыло из строя, другие немного отошли. Образовался узкий проход. Воспользовавшись наступившей темнотой, бойцы в офицеры поодиночке проскользнули в эту брешь и вышли из окружения. Гитлеровцы обстреливали пустой дом.
   За захват важного моста в Берлине, обеспечившего переправу танковой части, в мае 1945 года Чепурину Ф.Ф. было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Героически сражался с немецкими захватчиками выпускник училища Танкопий Иван Алексеевич. Весной 1942 года за мужество, проявленное в боях, и умелое руководство дивизией его наградили орденом Красного Знамени. В марте 1943 года в районе Мерефы он руководил боем одной из частей, отражая яростные атаки немецких танков и пехоты, и свои позиции без приказа не оставил. Защищая подступы к северной окраине Харькова, часть под руководством полковника Танкопия И.А. отбила все атаки гитлеровцев, уничтожив за один день 10 танков, 20 автомашин и более 100 немцев.
   Этот офицер появлялся всюду, где было особенно трудно, помогал командирам решать сложные задачи боя. Выводя дивизию из окружения, он погиб. Товарищу Танкопию Ивану Алексеевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Одна из центральных улиц города Харькова названа именем Героя Советского Союза Ивана Алексеевича Танкопия.
   Проявляли отвагу и мужество многие другие питомцы училища. Подполковника Юренкова В.И. война застала в должности командира танкового подразделения, которое принимало участие в защите Кавказа. В ходе войны тов. Юренков В.И. был выдвинут на должность начальника штаба, а потом командира танкового полка. За выдающиеся успехи в боях он награжден тремя боевыми орденами.
   Умелыми организаторами общевойскового боя показали себя в период войны полковники Дикий, Шамардин, Лысенко, Литовченко, Шахов.
   Отважными и умными командирами были на фронте офицеры Сташевский, Чебураков, Салтыков, Довженко, Бусыгин, Донсков, Бардала и многие другие.
   В боях за Родину прославились питомцы училища Жабо, Никитенко, Шнурков, Кривченко, Карелин, Токмачев и другие.
   Много славных дел во имя Родины совершили на фронтах войны ветераны и воспитанники училища. Среди них был и генерал-майор Донсков С.И. Соединение, которым он командовал, не раз громило врага на территории советской Белоруссии и бывшей Восточной Пруссии. Не менее успешно командовал крупным соединением генерал-лейтенант Соболев. Генерал-майор Комаров водил в атаки против гитлеровцев вверенное ему танковое соединение. За успешные боевые действия и умелое командование соединениями на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками генералам Комарову и Соболеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Многие пограничники, в том числе и наши воспитанники, принимали активное участие в партизанском движении, руководили отрядами, бригадами и более крупными соединениями народных мстителей.
   В начале марта 1942 года небольшой отряд выступил в глубокий рейд по тылам фашистских войск. Путь пролегал по глухим лесным зарослям, глубокому снегу, в обход вражеских гарнизонов.
   Люди несли тяжелую поклажу: боеприпасы, взрывчатку, продовольствие. Задерживаться на длительный отдых нельзя: нужно было как можно скорее достичь цели и начать боевые действия на вражеских коммуникациях.
   На пятнадцатые сутки беспрерывного опасного марша отряд достиг указанного командованием пункта в Витебской области. В этот же день взлетел на воздух взорванный отрядом железнодорожный мост.
   И с тех ор смелые воины ни днем, ни ночью не давали врагу покоя, взрывая железнодорожное полотно, мосты, уничтожая немецкие комендатуры и гарнизоны, поджигая склады с оружием и боеприпасами.
   По всей округе шла слава об отряде. "Это сделали прудниковцы", "Прудникова работа", - с радостью и гордостью сообщали друг другу местные жители о его новых подвигах.
   Немцы принимали все меры, чтобы напасть на след и уничтожить отряд, но он был неуловим. Командовал отрядом Михаил Сидорович Прудников. Слава о его бесстрашных, дерзких боевых операциях облетела всю Белоруссию. Невысокого роста, с большой окладистой бородой, он напоминал таежного охотника, многие так и звали его "Дед-охотник". Немцы назначили за голову Прудникова награду в десять тысяч марок, но поймать его не могли.
   В районе, где неожиданно появлялись "прудниковцы", фашистское командование поднимало на ноги всех солдат, по ночам беспрерывно горели осветительные ракеты, усиливалась разведка, но ничто не помогало. Наши люди обрушивались на врага, как снег на голову, беспощадно громили его и внезапно исчезали.
   Кто такой Михаил Сидорович Прудников? Где получил он боевую закалку, научился высокому воинскому мастерству, умению малыми силами наносить удары по многократно превосходящему противнику?
   Родился Михаил Сидорович в 1912 году в деревне Ново-Покровка Новосибирской области в семье бедного крестьянина. Рано лишившись отца, с малых лет батрачил у богатеев.
   Советская власть открыла перед пареньком новый путь. Буксир "Новосибирск", на котором Прудников был матросом, ходил по Оби, Иртышу и Томи. Здесь Михаил окреп физически, приучился к самостоятельности, нашел верных друзей.
   Жажда знаний, стремление стать грамотным, культурным, желание принести Родине как можно больше пользы привели Прудникова в Красную Армию.
   Осенью 1931 года он был зачислен в войска НКВД и получил здесь хорошую закалку.
   После четырехмесячной учебы молодого воина-чекиста назначили командиром отделения. Когда Прудников прибыл к месту службы, часть собиралась в пустыню Кара - Кум на ликвидацию банды.
   Труден был марш по раскаленным пескам. Редко встречающиеся колодцы оказались непригодными: басмачи завалили их трупами вьючных животных. Сибиряку Прудникову нелегко было переносить жажду и нестерпимую жару, песчаные ураганы, но главное испытание было впереди - бой. И он настал. Банда стремилась уйти, отбивалась, и преследование ее после утомительного перехода требовало напряжения всех сил. Прудников победил все трудности походно-боевой жизни и вместе с товарищами достиг указанного рубежа.
   Из пустыни Михаил Прудников попал в горы, на заставу Хоргос Джаркентского пограничного отряда. Здесь научился читать следы, многократно участвовал и боевых столкновениях с басмачами, постиг основной закон пограничной жизни: всегда быть начеку, неотступно преследовать врага, вести непрерывную разведку.
   Как часто впоследствии в глубоком немецком тылу Прудников с благодарностью вспоминал пограничную службу. "Без опыта, обретенного на границе, я не мог бы столь успешно громить фашистских захватчиков".
   Вскоре Прудникова послали на учебу в Харьковскую пограничную школу.
   В 1935 году Михаил окончил ее по первой категории, получил звание лейтенанта и был оставлен при училище курсовым командиром. Он пробыл в стенах училища до 1941 года, преподавал тактику, топографию, руководил огневой подготовкой.
   Училище обогатило его теорией, привило вкус к учебе, научило с высокой требовательностью относиться к себе и окружающим.
   Все это очень помогло в трудное время войны.
   "Наш командир бывший пограничник", - с гордостью говорили бойцы о Михаиле Прудникове. Они знали, что на человека, получившего пограничную закалку, можно положиться в любом трудном деле, в самой рискованной операции. А в жизни и борьбе отряда опасностей было много.
   Вот что рассказывает о них сам Прудников:
   "Наш отряд действовал в тылу фашистских войск более полутора лет. Мы оперировали на оккупированной территории, но на своей, советской, родной земле, которую нужно было освобождать от фашистской нечисти.
   Чувство гордости воодушевляло бойцов. Они гордились тем, что командование доверило нам выполнение сложной боевой задачи разжигать пламя всенародной борьбы против фашистов, истреблять живую силу в тех вику врага. Везде население встречало нас радушно. Народ, возненавидевший немцев, с нашим приходом потянулся в партизанские отряды. Как только мы пришли в одно из сел, к нам прибежали местные комсомольцы: "У нас есть пулеметы и винтовки, примите нас в отряд".
   Каждую ночь исчезали из деревень немецкие ставленники: бургомистры и старшины. Партизаны отбивали у немцев награбленное имущество, скот и возвращали его владельцам. Население увидело в партизанах своих подлинных защитников, тепло принимало их, делилось с ними последним куском хлеба.
   На коварства врага партизаны отвечали исконно русской смекалкой и ловкостью.
   Гитлеровцы часто устраивали засады на более вероятных путях нашего движения. Однажды стало известно, что фашисты, находившиеся в засаде, облюбовали один дом, в который бегают обогреваться. Группа партизан под командованием тов. Бодоева заминировала печь, и больше фашистам греться здесь не пришлось: дом вместе с гитлеровцами разнесло в щепы.
   Находясь на боевой операции, старший группы тов. Елагин на санях приближался к переезду. Часовой стал окликать Елагина и открыл огонь. Елагин незаметно соскочил с саней, а лошадь продолжала двигаться на переезд. Часовой схватил ее за повод и повел в распоряжение гарнизона, явно гордясь захваченным у партизан трофеем. Офицер стал фотографировать сани. Солдаты окружили лошадь. И тут-то грянул взрыв, от которого погибли все собравшиеся у саней фрицы, в том числе и офицер.
   Не раз бойцам приходилось голодать, жить в очень тяжелых условиях, по никогда бодрость не покидала их".
   Отряд Прудникова в марте 1942 года насчитывал 28 человек. А в июле 1944-го это была уже партизанская бригада численностью более 1000 человек. Бригада имела 141 боевое столкновение, пустила под откос 511 эшелонов, взорвала 104 моста и нанесла противнику другие серьезные потери. Родина высоко оценила ратный груд ее командира. 19 сентября 1943 года Михаилу Сидоровичу Прудникову было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Находясь на фронтах Великой Отечественной войны, многие выпускники систематически поддерживали связь с училищем. В своих письмах они делились боевым опытом и выражали искреннюю благодарность всем офицерам за обучение и воспитание.
   Вот что писал в 1941 году танкист лейтенант Никитенко о некоторых своих товарищах по учебе и фронту:
   "Храбро сражается с немецкими разбойниками лейтенант Шнурков Н.В., в одной жаркой схватке он был трижды ранен. За мужество и умелое выполнение боевого задания его экипаж представлен к высшей правительственной награде.
   Отлично действует лейтенант В. Пшеницин, умело справляется с выполнением боевых заданий лейтенант Потапов, образцы мужества проявляет лейтенант Скрыпник. Ни угроза смерти, ни все трудности фронтовой жизни не могут сломить их волю к победе".
   "Метко мы разим фашистских молодчиков, - писал лейтенант Карелин. - Воспитанники нашего училища честно выполняют свой долг перед Родиной. Рядом с моим подразделением смело шел в атаку на врага лейтенант Кравченко. Как настоящий воин-герой, он мужественно вел за собой роту".
   Выпускник Бусыгин в письме офицерам училища писал в 1942 году: "Ваши труды, затраченные на мое воспитание, не пропали даром. Я воюю успешно. В начале войны командовал взводом, затем ротой. Продолжительное время выполнял обязанности заместителя командира батальона, а сейчас работаю в штабе полка. Передаю коллективу училища сердечный привет и большое спасибо за труд, который был вложен в мое воспитание".
   Героические подвиги, отвага и мужество питомцев училища служат вдохновляющим примером для всего личного состава в борьбе за успешное выполнение задач, стоящих перед воинами и в настоящее время.
   День Победы училище (теперь уже не Харьковское кавалерийское пограничное, а Алма-Атинское военное училище войск НКВД) встретило, как и весь народ, радостно и печально. Радовались, что враг наконец-то разбит, печалились о друзьях-товарищах, павших на полях сражений.
   Подводя итоги военному периоду, можно с уверенностью сказать, что питомцы училища проявили на фронтах Великой Отечественной войны образцы мужества и героизма. Многие по праву были отмечены высокими наградами, а 34 из них удостоены звания Героя Советского Союза.
   Их подвиги навсегда вошли в славную летопись истории училища, служат неотъемлемой частью его героических традиций и боевого прошлого пограничных войск. Они являются благодатным материалом для дальнейшего обучения и воспитания воинов-пограничников.

Рис. 32, 33, 34, 35, 36, 37. Фотографии рассказывают.

3. В УСЛОВИЯХ МИРА И СОЗИДАНИЯ

  
   Победоносно завершив Великую Отечественную войну, страна вступила в полосу восстановления народного хозяйства и возвращения его на мирные условия функционирования. Этот процесс коснулся и Вооруженных Сил, Пограничных и других войск, а также военно-учебных заведений. Как уже говорилось выше, Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф. Э. Дзержинского в августе 1944 года было переведено в город Алма-Ату, а в 1945 году переименовано в Алма-Атинское военное училище войск НКВД.
   С этого периода боевая и учебная жизнь училища тесно связана с Республикой Казахстан и ее столицей городом Алма-Ата.
   Новые условия отношений в мире, которые сложились после второй мировой войны, подняли на более высокий уровень вопросы обеспечения безопасности СССР и надежности охраны Государственной границы.
   Развернувшаяся против СССР и его союзников так называемая холодная война, создание военных блоков, строительство вокруг советских границ новых военных баз, усиление шпионско-подрывной деятельности - все это не могло не сказаться на служебно-боевой деятельности пограничников.
   "С самого начала моего избрания на пост президента, - писал в одной из своих книг Эйзенхауэр, - я отдавал приказы о сборе любыми возможными способами информации, касающейся Советского Союза и других социалистических стран".
   Выполняя заветы президента, американская разведка предпринимала ряд настойчивых попыток забросить в нашу страну лазутчиков, специально подготовленных в разведывательных школах. Агенты, снабженные фальшивыми документами, шпионским снаряжением, крупными суммами денег, с разведывательно-диверсионными заданиями не раз пытались перебраться через сухопутную и морскую границы. Но пограничники всегда были начеку.
   Стремясь упредить посягательство на безопасность государства, Советское правительство приняло меры к укреплению органов государственной безопасности и усилению охраны Государственной границы. Осенью 1949 года в целях улучшения охраны границы пограничные войска были выведены из подчинения Министерства внутренних дел (МВД) и переданы Министерству государственной безопасности (МГБ), а позднее в Комитет государственной безопасности (КГБ).
   В 1950 году Совет Министров СССР принял ряд новых мер по усилению охраны границы. В частности, для поощрения наиболее отличившихся пограничников и советских граждан Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль "За отличие в охране Государственной границы СССР" и нагрудный знак "Отличный пограничник". Было установлено ежегодное празднование "Дня пограничника".
   Воины границы, выполняя свой воинский долг по охране и защите государственных рубежей, не жалели ни сил, ни самой жизни, ограждая страну от проникновения шпионов и диверсантов. В послевоенные годы особенно прославились такие пограничники, как Т. Пятаев, задержавший 197 нарушителей, Г. Гордеев, обезвредивший свыше 70 диверсантов, А. Смолин, В. Демчук и многие другие. В августе 1952 года сержант П. Шилков и рядовой Н. Хлыстенков задержали на побережье Сахалина агента американской разведки Голубева, одетого в специальный плавательный костюм. Шпион был выброшен в открытое море с быстроходного катера и под покровом ночи вплавь добрался до советского берега. В августе 1958 года пограничники старшина Борис Запорожский и младший сержант Анатолий Михайлов задержали двух матерых американо-турецких шпионов. 1 мая 1960 года советскими ракетчиками был сбит самолет американского летчика-шпиона Пауэрса, о перелете которого через границу сообщил пограничный наряд. В июне того же года был пойман агент американской разведки Славнов. Это лишь единичные факты самоотверженной борьбы советских чекистов и пограничников с вражеской агентурой. Подобные примеры были во всех пограничных округах и отрядах.
   В ходе служебно-боевой деятельности войск по охране рубежей в послевоенный период стали возникать новые проблемы, решение которых требовало от организаторов охраны границы нового подхода. Границе нужны были не просто офицеры, а офицеры-специалисты с более высокими, современными знаниями и умением их применять. Требовались качественно новые организаторы и воспитатели личного состава. Основы знаний таких офицеров должны были закладываться в стенах пограничного училища.
   Коллектив Алма-Атинского пограничного училища не только с высоким подъемом воспринял новые требования жизни к охране Государственной границы, но и с энтузиазмом взялся за их практическое воплощение.
   Одновременно с обучением и воспитанием курсантов в училище шел процесс решения внутренних учебно-воспитательных и других проблем.
   Одной из известных задач, возникших в тот момент перед коллективом училища, стало повышение уровня теоретических знаний и методического мастерства офицерско-преподавательского состава. От решения этой задачи в конечном счете зависел уровень подготовки будущих офицеров. Решение этой проблемы легло на плечи начальников училища полковника Антонова С.М. и полковника Баранова Г.И., которые возглавляли училище с 1944 по 1960 год.
   Командование, политический и учебные отделы, учебные циклы выступали организаторами отбора офицеров на преподавательскую работу, проведения научных и научно-практических конференций, методических семинаров, обмена передовым опытом организации и проведения занятий и воспитательной работы с курсантами. Если к этому добавить личное стремление офицеров к самоусовершенствованию, то все это позволило решить проблему стабилизации кадров училища, поднять уровень их теоретического и методического мастерства и в конечном итоге перестроить подготовку и переподготовку офицерских кадров в соответствии с требованиями времени.
   Существенный вклад в этот процесс внесли офицеры Дремин Н.Г., Чепарухин А.Д., Ковров К., Остапенко И., Соколов В.И., многие другие командиры и преподаватели. Большинство из них были вооружены современными теоретическими знаниями, опытом боевых действий в Отечественной войне, и если к этому добавить их преданность Родине, целеустремленность, стремление к действиям, творчество и другие качества, то можно заключить, что курсанты, прошедшие через их школу обучения, становились не только высококлассными специалистами охраны Государственной границы, но и достойными гражданами страны.
   Особое место в воспитании и обучении курсантов училища занимал институт курсовых офицеров, командиров, которые ближе всего стоят к своим воспитанникам как по возрасту, так и по духу. Именно эта категория офицеров формировала у курсантов многие практические навыки, являлась примером военной службы.
   В училище этой категории офицеров уделялось особое внимание. Кандидатов на эту должность подбирали самым тщательным образом, в основном, из войск или из перспективных выпускников училища.
   Их профессиональный рост и подготовка находились под контролем командования училища, т.к. из этой категории офицеров пополнялись учебные циклы, командиры дивизионов и управленческие структуры училища.
   С первых дней пребывания в училище курсовые офицеры всегда были рядом с преподавателями в роли помощников, а иногда и сами исполняли функции преподавателей. Они проводили занятия по физической, строевой и конной подготовке, выступали активными помощниками преподавателей огневой, общевойсковой и пограничной подготовок, организовывали самостоятельную работу курсантов, вели воспитательную работу. Особенно большим авторитетом и уважением у курсантов пользовались курсовые офицеры Шляхтин И.К., Максимов М.Н., Топорков И.И. и другие. Из них впоследствии офицер Шляхтин И.К. стал командиром курсантского дивизиона и проработал на этой должности почти 20 лет, а офицеры Топорков И.И. и Максимов М.Н. пополнили ряды преподавателей учебных циклов.
   Коллектив училища, его воспитанники добрым словом вспоминают также Сергея Михайловича Антонова, Никифора Григорьевича Дремина, Александра Михайловича Белоусова, Александра Тимофеевича Лифанова и многих других, честно потрудившихся и внесших значительную долю своего труда в подготовку молодых офицерских кадров. Имея большой опыт пограничной службы, они охотно передавали его младшим командирам и курсантам, служили примером трудолюбия и ревностного отношения к выполнению воинского долга. Это благодаря и их творческому труду и разумному руководству в послевоенный период были заново переоборудованы все учебные классы, созданы и приобретены новые учебные приборы, наглядные пособия, различные экспонаты.
   Силами преподавателей и курсантов были оборудованы специальные классы, изготовлена электрифицированная и озвученная панорама участка учебной заставы, на которой наглядно показана система инженерного оборудования, порядок охраны границы.
   В учебном классе тактической подготовки были помещены наглядные пособия, дающие ясное представление о характере современного общевойскового боя и рассказывающие о последовательности работы командира по организации и ведению различных видов боя. В учебном классе военной топографии изготовлены макеты, на которых изображены всевозможные рельефы местности и местные предметы, а также оформлены щиты, раскрывающие содержание программных занятий по военной топографии.
   В послевоенные годы в основу обучения был положен принцип боевой подготовки - учить тому, что нужно на войне для охраны Государственной границы. Обучение курсантов стало проводиться только в условиях, максимально приближенных к боевым.
   На занятиях по тактике преподаватели воспитывали у будущих офицеров боевую активность и высокий наступательный порыв, умение преодолевать любые трудности походно-боевой жизни.
   Чтобы показать курсантам наиболее полную картину общевойскового боя и использования в нем подразделений различных родов войск, в училище проводились занятия и учения, на которых отдельные темы общевойсковой тактики отрабатывались в комплексе с артиллерийской, топографической, инженерной и противохимической подготовкой, с непосредственным использованием в этот период средств связи. Это дало возможность более рационально использовать учебное время и способствовало созданию на занятиях обстановки, максимально приближенной к боевой.
   Рис. 38. Курсанты на занятиях по артиллерийской подготовке.
  
   В послевоенные годы, как известно, возросла опасность войны с применением атомного, термоядерного и другого оружия массового поражения. Новые средства борьбы, поступившие на вооружение, во многом изменили характер современного боя и предъявили особые требования к его организатору - командиру. Коллектив преподавателей учел это. Большинство полевых занятий и учений проводилось с учетом применения новых видов оружия. Причем, не менее трети всех занятий по тактике проводились ночью. Предметом особой заботы офицерско-преподавательского состава в этот период стала пограничная выучка курсантов. Офицер-пограничник - это тактически грамотный командир, умелый организатор службы по надежной охране границы в любых условиях современной обстановки. Поэтому обучение курсантов пограничной службе было перенесено из учебных классов в поле - на участок учебной заставы, где местность и оборудование схожи с действительным участком Государственной границы. Здесь проводилось не менее 80 процентов всех занятий по службе пограничных войск.
   Опытные преподаватели обучали курсантов тому, как надо строить охрану границы в дневных и ночных условиях. Курсанты учились самостоятельно оценивать обстановку, принимать решения, распределять силы и средства, производить боевые расчеты, ставить подчиненным задачи и контролировать службу. Словом, преподаватели дали возможность курсантам самим делать все то, что требуется от офицеров, организующих охрану границы на участках пограничных застав. Понятно, что такая самостоятельность предоставлялась только курсантам старших курсов. Младшие же учились тем временем нести службу в составе пограничных нарядов, действовать в роли рядовых пограничников и старших нарядов.
   В июне 1958 года было проведено двухсуточное общеучилищное пограничное учение совместно с подразделениями Восточного пограничного округа. Проводилось оно в 250 километрах от места дислокации училища на трудной высокогорной местности (более 2500 метров над уровнем моря). Такие условия требовали от личного состава большой физической подготовки и моральной стойкости при выполнении поставленной задачи. Чтобы обеспечить успешные действия в столь сложных условиях, преподаватели и командиры подразделений провели большую организационную, учебно-воспитательную работу среди курсантов и офицерского состава.
   Учение показало зрелость, грамотность, физическую и моральную выносливость курсантов и офицеров, готовность их к действиям в сложной обстановке. Одновременно были вскрыты отдельные недочеты и недоработки в обучении курсантов.
   Столь же эффективными были учения по темам служебной подготовки курсантов. Проводились они, как правило, по методическим разработкам, составленным на опыте проведенных в войсках поисках нарушителей границы. Большую пользу принесли курсантам учения, проведенные совместно с подразделениями Алма-Атинской опергруппы пограничных войск. Ценность их заключалась в том, что курсанты практически осваивали искусство организации и поддержания взаимодействия с теми подразделениями, которые участвуют в пограничном поиске. Учения помогли курсантам глубже изучить отдельные виды техники, приобрести навыки в действиях по розыску и задержанию нарушителей границы. На отдельных участках к поиску нарушителей привлекались местные дружинники.
   Учеба курсантов не ограничивалась занятиями в классах, в поле, на стрельбище и заставе. Она дополнялась и в подразделениях. Командиры дивизионов, курсантских взводов с большим желанием передавали свои знания курсантам на уроках, помогали им разобраться в сложных вопросах путем консультаций. В подразделениях же курсанты получали практические навыки воинского обучения и политического воспитания подчиненных. Под руководством офицеров они несли караульную службу, выполняли обязанности во внутренних нарядах, постигая при этом организацию караульной и гарнизонной служб.
   Кроме того, курсанты проводили строевые занятия и уроки по физической и огневой подготовке, на которых совершенствовали свои командирские и методические навыки.
   В первые годы после войны в училище иногда принимались лица, не имевшие законченного среднего образования. Главным образом, это были солдаты с границы. У них имелся опыт службы, но им недоставало общей грамотности. А глубокие знания были крайне необходимы будущим офицерам, так как на вооружение войск каждый год поступала все более сложная техника, призывалась на границу все более образованная молодежь, с которой офицерам, не имевшим достаточной общеобразовательной подготовки, работать было чрезвычайно трудно.
   Чтобы поднять грамотность курсантов, не имевших аттестатов зрелости, были организованы занятия по общеобразовательной подготовке. Курсанты изучали русский и иностранный языки, математику, физику, историю СССР.
   Большую помощь курсантам в общеобразовательной подготовке оказывали преподаватели Литвинова П.Я, Гилоди Б.М., Звягина М.Я. Не ограничиваясь плановыми уроками, они занимались с курсантами и в неурочное время, постоянно поддерживая связь с циклами тактики, огневой подготовки, службы пограничных войск.
   Наряду со строевым отделением в училище в 1945 году было создано специальное отделение по подготовке офицеров службы собак с двухгодичным сроком обучения. Это отделение возглавил помощник начальника училища полковник Харчевников М.Р. За короткий срок здесь сложился хороший офицерско-преподавательский коллектив отделения службы собак, куда входили опытные специалисты - офицеры Жувака В.Н., Бабиль В.Н., Малыкян П.А., Возвыталь А.И. Первый набор курсантов этого отделения они проводили среди инструкторов службы собак пограничных отрядов.

Рис. 39. На занятиях специалистов службы собак.

  
   За время своего существования специальное отделение службы собак подготовило несколько сот офицеров-специалистов, которые были направлены в пограничные войска и в части МВД. Кроме того, в отделении подготовлено немало офицеров службы собак для пограничных войск Болгарии и Чехословакии.
   Важнейшее значение в обучении курсантов имели и стажировки в войсках. Будучи на заставах, курсанты закрепляли свои теоретические знания, командирские и методические навыки, на месте знакомились с практикой организации и несением пограничной службы, вместе с офицерами застав составляли расписания занятий и проводили их, изучали порядок ведения войскового хозяйства.
   Учитывая всю важность стажировок, командование училища уделяло им большое внимание. Задолго до отъезда на границу курсантами изучалась программа, планы боевой и политической подготовки солдат и сержантов на период стажировки, проводились показательные инструктажи по основным темам предстоящих занятий в войсках, методике их проведения. Читались лекции, подбиралась необходимая литература, просматривались и утверждались составленные курсантами планы-конспекты для проведения занятий с солдатами по политической, пограничной, тактической, огневой, строевой и физической подготовке.
   В ходе стажировки, выступая в роли заместителя начальника заставы, курсанты получали практику в проведении занятий, инструктажей и других мероприятий с личным составом. Все это обогащало знания будущих офицеров, положительно сказывалось на их профессиональном росте и становлении. В практическом обучении будущих офицеров границы принимали активное участие офицеры пограничных застав и управлений пограничных отрядов.
   В свою очередь, преподаватели училища, руководившие стажировкой, оказывали большую помощь офицерам границы, читали доклады и лекции, проводили с начальниками застав и их заместителями занятия, консультировали их по военно-теоретическим и другим вопросам.
   С чувством огромного удовлетворения возвращались курсанты после каждой стажировки. В частях и на заставах они оставляли о себе добрую память. В отзывах, присланных в училище, командиры частей отмечали высокую дисциплинированность курсантов, их исполнительность, горячую любовь к делу. Это и понятно, ведь в период стажировок многие курсанты лицом к лицу встречались с нарушителями границы и при задержании их проявляли высокую бдительность, воинское мастерство и смекалку.
   Однажды курсант Федотов, заканчивая службу на наблюдательной вышке, заметил троих неизвестных, которые пробирались к границе, стараясь быть незамеченными. Курсант немедленно доложил о своих наблюдениях на заставу и попросил начальника заставы включить его в состав поисковой группы. Больше трех часов продолжался поиск. Был осмотрен весь близлежащий район, прочесаны рощи, перелески, но безрезультатно. Кое-кто стал уже сомневаться: не принял ли курсант за чужих местных колхозников, которые собирали в лесу валежник. Но курсант упорно стоял на своем. И вскоре искусно замаскировавшиеся нарушители были найдены. Курсант Федотов сразу опознал в них подозрительных незнакомцев. Задержанные оказались контрабандистами.
   Курсанты Стариков и Домнин в темную ночь несли службу в горной долине. Они тщательно осматривали местность, и когда раздался непонятный шорох, немедленно стали выяснять его причину. Выдвинувшись вперед, наряд обнаружил иранских солдат, перешедших границу. Завязалась схватка, в которой курсанты победили. Приказом по пограничному отряду курсантам Старикову и Домнину была объявлена благодарность, а их действия признаны отличными.
   Курсант Калагин был в секрете. Зорко просматривал он лесную просеку, выходящую к границе. Его пристальный взор заметил, как в стороне зашевелились кусты. "Может быть, лось пробирается к водопою?" - подумал Калагин, но для уточнения посмотрел в бинокль. В кустах виднелось какое-то темное пятно. Солдат, доложив об этом на заставу, стал следить за ним и вскоре заметил маскирующегося человека. Получив приказание немедленно идти на задержание, Калагин быстро достиг места, где заметил неизвестного. Не прошло и нескольких минут, как нарушитель был в руках курсанта-пограничника.
   Курсанты Алма-Атинского пограничного училища умели не только хорошо учиться и бдительно охранять границу, но и с пользой для дела отдыхать, повышать свой эстетический уровень. Здесь часто проводились встречи с деятелями науки и искусства, совместные вечера с молодежью промышленных предприятий и учебных заведений.
   Так, 10 октября 1948 года личный состав принимал в своем клубе видного ученого, члена-корреспондента Академии наук Союза ССР и действительного члена Академии наук Казахской ССР Г.А. Тихова. Знаменитый астроботаник прочитал воинам лекцию, а затем познакомил курсантов и офицеров с государственной обсерваторией.
   В том же году состоялась встреча с Героем Советского Союза, депутатом Верховного Совета СССР Маликом Габдуллиным, который принимал участие в работе Всемирного конгресса демократической молодежи в Лондоне в 1945 году. Он рассказал о борьбе молодежи за мир во всем мире, пожелал курсантам успехов в учебе, службе и дисциплине.
   Большим успехом пользовался в училище драматический кружок, в котором активное участие принимали офицеры в члены их семей. Творческая деятельность самодеятельных артистов встречала у зрителей самые восторженные отзывы и незатухающие овации. Особенно запомнились личному составу училища спектакли "Без вины виноватые", "Любовь Яровая", "Опасный перекресток", "Слава", "Площадь цветов", "Окно в лесу" и многие другие.
   "О заслуженном успехе постановки пьесы А. Корнейчука "Калиновая роща", -- писал известный в Казахстане литературный критик Л. Варшавский, -- ярче всего свидетельствовала реакция зрительного зала. Теплый прием, оказанный зрителями этому спектаклю, был не случайным. Прежде всего, хочется отметить исключительно высокую по своему профессионализму работу режиссера. Та четкость и слаженность актерского коллектива, та тщательность, с которой продуманы мизансцены, свидетельствуют об очень большой, вдумчивой работе постановщика спектакля рядового Евгения Попова. При самом критическом отношении нельзя придраться ни к одной мизансцене. Актеры ведут себя на сцене естественно и просто, точно зная, что им надлежит в тот или иной момент делать, а это уже само по себе очень большое достижение".
   Большую помощь кружковцам оказывали ведущие актеры Русского драматического театра народные артисты Казахской ССР Ассуиров С.П. и Деордиев Е.Б., заслуженный артист Казахской ССР Полов Е.В.
   В клубе училища успешно проходили спортивно-художественные выступления, отличавшиеся интересным репертуаром и мастерством исполнения. Тепло принимали участников спортивно-художественной самодеятельности физкультурники Алма-Аты и жители города.
   Заслуженной популярностью пользуется в училище оркестр. Организованный в 1932 году, он много сделал для эстетического воспитания личного состава и в развертывании художественной самодеятельности, провел большое количество литературно- музыкальных вечеров, посвященных творчеству выдающихся композиторов, писателей и поэтов. Весьма интересным был один из его тематических концертов, посвященный творчеству П.И. Чайковского. Цель его состояла в том, чтобы ознакомить курсантов и солдат с лучшими произведениями композитора. Оркестр сумел исполнить такие сложные вещи, как финал четвертой симфонии, вальс из балета "Щелкунчик" и "Славянский марш".
  
   Рис. 40. Общее построение в полевом учебном центре.
  
   Однажды оркестр выступил в помещении Казахской государственной филармонии имени Джамбула с произведениями русской классической музыки. На концерте были исполнены "Торжественная увертюра" А. Глазунова, ария Сусанина из оперы М. Глинки, "Дубинушка" Л. Римского-Корсакова, вальс из оперы "Евгений Онегин", ария Германа и Итальянское каприччио П. Чайковского, вступление к опере "Алеко" С. Рахманинова - зрители бурно аплодировали оркестру. В летние дни оркестр часто выступал с концертами в Парке культуры отдыха имени Горького города Алма-Аты.
   Частыми гостями в училище были профессиональные коллективы театров Алма-Аты и концертные бригады Гастрольного бюро СССР. На сцене клуба выступали народный артист СССР Н. Бабочкин, композитор В. Соловьев-Седой, балерина Большого театра СССР Галина Уланова, народные артисты СССР К. Байсеитова, Р. Багланова, а также Ансамбль песни и пляски Туркестанского военного округа и Сибирский народный хор, московские, ленинградские, львовские и венгерские мастера эстрады.
   Сегодня мало кто знает, что когда-то курсанты Харьковского, а затем и Алма-Атинского училища имели свою многотиражку. Перелистывая пожелтевшие страницы подшивок училищной газеты, вникаешь в смысл ее статей, корреспонденций, фельетонов, очерков и стихов, убеждаешься в том, сколь неоценимую помощь оказывала газета офицерско-преподавательскому составу в воспитании смелых, мужественных, всесторонне образованных командиров.
   За двадцать с лишним лет (с 1932 по 1954 год) вышло 1200 номеров, и в каждом из них отразились жизнь и быт, служебно-боевая деятельность курсантов и офицеров, передовой опыт обучения и воспитания.
   Первоначально многотиражная газета называлась "За чекистские кадры". В 30-х годах это название вполне соответствовало основной задаче училища, так как на границу уходила лишь часть выпускников, другая направлялась во внутренние войска в органы. С преобразованием училища в нормальную школу пограничной охраны, газета стала называться "За большевистские кадры". С этим названием газета выходила четырнадцать лет. С октября 1952 года она стала называться "Дзержинец".
   В редакционной статье по этому поводу газета писала "Дав многотиражной газете название "Дзержинец", мы должны с честью оправдать его. Каждый воин училища в своих делах и поступках должен походить на товарища Дзержинского: честно относиться к учебе, бдительно нести службу, соблюдать уставной порядок и нерушимую воинскую дисциплину, беречь боевую технику и военное имущество, повышать боевую готовность".
   Шапки газетных полос ясно говорят о том, к чему призывала, чему учила будущих офицеров училищная многотиражка. Вот полоса "Неустанно овладевать искусством побеждать". Здесь опубликовано выступление В. Галюненко об опыте индивидуальной работы с воспитанниками, курсанта Давыдова о привитии обучаемым методических навыков на занятиях по тактической подготовке, корреспонденция М. Гаганова о спортивных соревнованиях в училище.
   На газетных страницах много стихов. Это и понятно: училищная многотиражка - газета, прежде всего, молодежная. А молодость без стихов не обходится. В подкупающих искренним чувством стихах курсанты выражали гордость за советскую Родину, за любимые пограничные войска, за свою профессию.
   Хорошим помощником, надежным другом и умным советчиком была многотиражка для каждого курсанта, делалась она одним-двумя журналистами. Особенно много творчества, изобретательности вложили в газету скромные труженики и неутомимые помощники командования К. Лемберг, А. Чепарухин, А. Пылев, чем и заслужили искреннюю признательность коллектива училища.
   Творческий коллектив газеты в своих статьях и передовицах освещал и основные события, происходящие в стране, на ее необъятных границах. И рассказывала, прежде всего, о том, что в истинной дружбе армии и народа - залог безопасности страны, ее границ. Военкоры писали на страницах многотиражки о том, что в послевоенные годы стала более активной и действенной помощь пограничникам со стороны местных органов, государственных и общественных организаций, всех приграничных жителей. О том, что народная инициатива вызвала к жизни качественно новую форму участия населения в охране Государственной границы - добровольные народные дружины. В нужный момент они приходили на помощь пограничникам, перекрывали угрожаемые направления и рубежи, участвовали в поиске и задержании нарушителей, несли патрульную службу в приграничных населенных пунктах, на дорогах и переправах. От народных глаз невозможно было скрыться ни одному нарушителю границы.
   Многое сделано командованием Алма-Атинского пограничного училища для укрепления связи будущих офицеров границы с местными органами власти и населением.
   Ежегодно в горячие дни уборки урожая, когда весь Казахстан вел напряженную борьбу за хлеб, курсанты, офицеры, рабочие и служащие училища выезжали на сельскохозяйственные работы в колхозы и совхозы Алма-Атинской области. Особенно большую и разнообразную помощь оказывал личный состав в период освоения целинных и залежных земель.
   В 1954 году по решению правительства в Казахстане развернулось широкое строительство целинных совхозов. Один из них - "Илийский - был расположен недалеко от училищного лагеря (полевого учебного центра) на правом берегу реки Каскеленки.
   В организационный период дирекция совхоза столкнулась с большими трудностями - негде было разместить прибывающих на целину рабочих и служащих. Командование училища пошло навстречу дирекции и выделило в распоряжение хозяйства на зимний период все жилые дома, штаб, столовую, оружейные комнаты и другие помещения лагеря.
   В ответ на заботу о целинниках дирекция совхоза прислала в училище телеграмму: "Выражаем сердечную благодарность за помощь, оказанную нам в тяжелый для нас организационный период. Мы надеемся, что командование, партийная организация и личный состав училища и впредь будут поддерживать с нами тесную связь и окажут нам посильную помощь в организационном укреплении совхоза и в выполнении производственных планов на целине".
   В последующие годы коллектив училища неоднократно оказывал помощь совхозу в уборке урожая, прополке кукурузы, заготовке сена, подготовке силосных ям, строительстве клуба и других помещений на центральной усадьбе, в ремонте мостов и дорог, а также в ликвидации пожаров, возникающих в период созревания колосовых культур.
   За активную и постоянную помощь в организационном укреплении совхоза, выполнение полевых работ на целинных землях 12 военнослужащих училища были награждены медалью "За освоение целинных земель". Среди награжденных офицеры Баранов, Дремин, Кузнецов, Головачев, Щурихин, Волохов, Иванов, Белов и другие.
   Курсанты и офицеры активно участвовали в культурно-просветительной работе среди местного населения. Они были частыми гостями на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях Алма-Аты. Столица республики знала их, прежде всего, как трудолюбивых застрельщиков компаний по благоустройству города. Еще в 1947 году в субботниках на строительстве Дома правительства работали 400 курсантов. Годом позже училище провело три субботника на строительстве гравийной дороги "Садовое кольцо", где личный состав показал образцы ударной работы. В отзыве, присланном в адрес училища, исполком Фрунзенского райсовета депутатов трудящихся выразил благодарность солдатам, курсантам и сержантам училища, принявшим участие в строительстве гравийной дороги "Садовое кольцо". Они показали образцы в работе, каких не могла достигнуть еще ни одна из организаций района на этом участке строительства.
   За активное участие в благоустройстве города и строительстве гравийной дороги исполком райсовета объявил 120 солдатам, сержантам, курсантам и офицерам училища благодарность и вручил им удостоверения "Ударник 4-й пятилетки".
   Большая военно-патриотическая работа проводилась курсантами училища и с подрастающим поколением - пионерами и школьниками. Питомцы училища шефствовали над многими школами города Алма-Аты.
   Рис. 41. Занятия с юными друзьями пограничников.
  
   Личный состав училища помогал и местным органам милиции. Часто солдаты, курсанты и офицеры несли патрульную службу, проявляя при этом высокую дисциплинированность и бдительность. Они не раз задерживали нарушителей общественного порядка и важных государственных преступников. Как-то вечером в Алма-Ате на одного гражданина напали грабители. Курсанты Трушин и Курочкин поспешили на помощь пострадавшему. Преступники оказали сопротивление курсантам, но смелые воины, предупредив действия бандитов, применили оружие. Преступники были задержаны и доставлены в милицию.
   Высокую бдительность проявили курсанты Чекмарев, Кривонос и Вдовенко, находясь на ночных тактических учениях. Наблюдая за изгибом шоссе в районе колхоза имени Ленина, они заметили, как в проходящую автомашину вскочили трое неизвестных. Спустя несколько минут машина возвратилась. Неизвестные спрыгнули с нее, разбежались в разные стороны и залегли. Это вызвало у курсантов подозрение. Неизвестные были задержаны. Они назвались колхозниками. Для установления личности пограничники потребовали документы. Задержанные отказались их предъявить. Тогда пришлось задержанных подвергнуть обыску, при котором у них был изъят боевой пистолет. Пойманные оказались ворами.
   Население, местные и городские руководители Алма-Аты не раз выражали благодарность личному составу училища за образцовое поддержание общественного порядка и за активную борьбу с хулиганами. За активную помощь милиции в наведении и поддержании общественного порядка в городе руководство МООП Казахской ССР трижды поощряло личный состав училища. Многие офицеры и курсанты были награждены Грамотами Президиума Верховного Совета Республики и денежными премиями.
   Даже в самых казалось бы безысходных ситуациях местные жители всегда могли надеяться на помощь и содействие со стороны военнослужащих училища.
   Однажды группа курсантов занималась инженерной подготовкой неподалеку от реки, в которой купались дети. Один из мальчиков стал тонуть. Заметив это, курсант Смирнов бросился в реку и спас утопающего ребенка. Этот благородный поступок был отмечен начальником училища, который наградил Смирнова ценным подарком.
   В другой раз группа солдат подразделения обеспечения оказывала помощь подшефному колхозу "Красный пахарь", что в Луговском районе Джамбульской области. Неожиданно в поле возник пожар. Под угрозой полного уничтожения оказались скирды сена конного завода N 97. Солдаты немедленно бросились наперерез движению огня и быстро потушили его. За этот смелый поступок директор завода объявил благодарность и наградил денежными премиями рядовых Безбородова, Фунтикова, Крупенникова, Терно, Федина, Орешкова и Кошкина.
   Постоянно поддерживая связь с родителями курсантов и солдат, с организациями, в которых они работали раньше, командиры и преподаватели умело использовали в воспитательной работе поступающие с мест письма с откликами и напутствиями людей труда.
   Благодаря этому сегодня мы знаем, что был когда-то в училище курсант Фалев М.М. Он честно относился к исполнению своих служебных обязанностей, отлично учился и активно участвовал в общественной работе. Видя его искреннее стремление познать пограничную науку, командование отправило его матери письмо, в котором сообщалось об успехах сына. И вскоре мать курсанта Анна Филипповна Фалева ответила:
   "Уважаемые товарищи! Я, мать Вашего воспитанника Фалева М., выражаю сердечную благодарность за письмо, в котором Вы сообщаете об учебе и поведении моего сына в училище.
   Это письмо - для меня огромная радость. Я очень довольна, что мой сын честно служит своей Родине, хорошо учится. Ваше письмо, дорогие товарищи, воодушевляет меня в моей работе. Я тружусь в колхозе, отдаю все свои силы на общее дело нашего народа. Мы, колхозники, делаем все, чтобы дать стране больше мяса, хлеба, молока и масла, а Вы, товарищи пограничники, бдительно охраняйте наш труд, оберегайте завоеванное счастье нашего народа. С материнским приветом ко всем - А.Ф. Фалева".
   В другом ответе командованию мать курсанта Позднеева, Клавдия Ефимовна, сообщала:
   "Здравствуйте, дорогие товарищи!
   С каким чувством радости я прочитала Ваше письмо, как глубоко запечатлелись Ваши слова в моем сердце, как они удесятерили мои силы. Я безгранично рада, что мой сын стал достойным Ваших похвал. Я горжусь тем, что в недалеком будущем мой сын встанет в ряды офицерского состава пограничных войск. Товарищи курсанты! Свято храните традиции своих отцов и братьев, отдавших свою жизнь в борьбе с заклятыми врагами нашей Родины, в борьбе за свободу и независимость нашей Отчизны. Желаю отличных успехов в учебе, службе и дисциплине!"
   Крепя дружбу с местным населением, курсанты переписывались с тружениками Казахстана и получали от них сотни писем. Однажды наши питомцы обратились к знатному бригадиру артели "Восток" Луговского района Джамбульской области, депутату Верховного Совета Казахской ССР Дарье Николаевне Еволенко. В своем письме они рассказали, как учатся, как осваивают ратное и пограничное мастерство, и пожелали бригаде всяческих успехов в труде. Отвечая курсантам, Герой Социалистического Труда Еволенко Д.Н. писала:
   "Дорогие товарищи!
   С большой радостью мы получили Ваше письмо. Вся наша бригада сердечно благодарит Вас за Ваши искренние пожелания. Взятое обязательство вырастить на каждом гектаре 450 центнеров сахарной свеклы мы выполним с честью.
   Будем еще лучше трудиться на благо нашей любимой Родины. А Вам, курсантам, мы желаем достигнуть отличных успехов в боевой и политической подготовке, чтобы Вы, будущие офицеры наших славных пограничных войск, бдительно охраняли наши границы и наш мирный труд".
   Активное участие личного состава в жизни страны, укрепление тесной связи и дружбы с местным населением всегда было славной традицией Алма-Атинского пограничного училища.
   Традиционной в училище была и связь с выпускниками. С границы постоянно приходили письма молодых офицеров. Обычно они делились со своими наставниками самым сокровенным, сообщали о своих первых успехах, неудачах и ошибках. Бывалые пограничники высказывали свои пожелания и советы, высказывали искреннюю признательность своим первым в жизни командирам и воспитателям. Вот письмо офицера И. Борзова: "Уже 9 лет прошло, как окончил я училище, пройдет и еще в три - пять раз больше, но я никогда не забуду его. Оно многое мне дало и сделало меня настоящим офицером. Сейчас я уверенно командую заставой, сам учу и воспитываю пограничников. С обязанностями справляюсь успешно. За безупречную службу и дисциплину получил 23 поощрения. Эти заслуги невелики, но я горжусь ими и стремлюсь к тому, чтобы все свои знания, весь свой опыт передать подчиненным. От всей души благодарю коллектив училища за обучение и воспитание".
   У воинов границы есть хорошая поговорка: "Старая слава новую любит". Эта новая слава приходит в неустанном труде и заботах о совершенствовании служебного мастерства. Ведь любить свою часть, хранить верность ее Знамени значит не только гордиться прошлыми заслугами, но и приумножать боевую славу ревностной службой и отличной учебой, высокой воинской дисциплиной, постоянной боевой готовностью.
   Так и поступали офицеры, работая на границе. Большинство из них успешно справлялось и справляется со своими обязанностями. Пограничные подразделения, которыми командовали выпускники училища майоры Петров А., Белоусов Н., Квашнин В., Промыслов С., капитаны Щербаков В., Охичев А., Кузьменко Ф., Плотников Н. и старший лейтенант Соловьев Н., неоднократно объявлялись отличными и занесены в окружные Книги почета.
   Питомцы училища офицеры Глухов Д., Кравченко В., Королев М., Сметанников Б., Барабанов М., Дюжев Ю., Знаменский Н., Харичев В., Данилов А., Кабаров В., Крупенников Д., Королев В. также заслужили почет и уважение. Их работа на границе всегда получала похвальные отзывы и поощрения вышестоящего командования.
   За боевые подвиги, совершенные при охране Государственной границы, и успехи, достигнутые в службе, обучении и воспитании личного состава, в укреплении воинской дисциплины, большая группа солдат, сержантов и офицеров училища Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 сентября 1960 года была награждена орденами и медалями Советского Союза. Среди них бывшие воспитанники училища Бардала И.. Меркулов М., Сердюк Г., Михайлик Н., Рязанов А., Помыслов С., Пчельников М.
   Успехи передовых командиров объясняются тем, что они неустанно совершенствуют свои военные и политические знания, упорно и настойчиво овладевают передовыми методами обучения и воспитания личного состава, постоянно совершенствуют способы охраны границы.
   На страницах центральной и окружной печати систематически печатались статьи о передовом опыте офицеров границы - выпускников училища.
   "Застава, где начальником офицер Худяков, - писала газета Прибалтийского пограничного округа "Советский Пограничник", - считается одной из передовых в части, славится хорошими делами. Здесь зародилось замечательное патриотическое движение: одно отделение обязалось помочь другому стать отличным. Обязательство было выполнено, и это обеспечило успех заставе - она стала отличной".
   Газета "На границе Родины" напечатала выступление выпускника училища Г. Пахомова на совещании отличников пограничного округа: "Наша застава добилась права называться отличной. На этом, конечно, мы не успокаиваемся. Воины заставы взяли обязательство удержать высокое звание отличной заставы. Такая задача хотя и нелегкая, но нам по плечу".
   Характерной чертой питомцев училища всегда являлось упорство и настойчивость в труде, постоянное совершенствование своих военных и политических знаний. Выпускники всегда с любовью относятся к своему родному училищу, гордятся им и его боевыми делами, всячески умножают его славу.
   Современная война, трудная и напряженная служба по охране Государственной границы требуют от воина высоких моральных и боевых качеств, физической выносливости. Именно физкультура и спорт, укрепляя здоровье солдат, курсантов, сержантов и офицеров, помогают им овладевать военным и пограничным делом, способствуют развитию силы и воли, выдержки и дисциплинированности, смелости и организованности.
   Вот почему в училище большое значение всегда отводилось спорту. Основными формами физической подготовки в училище были плановые занятия, утренняя физическая зарядка, работа спортивных секций, массовые соревнования среди личного состава по сдаче норм ВСК, участие в областных, республиканских и союзных соревнованиях. Кроме того, отдельные элементы физической подготовки отрабатывались на полевых занятиях в комплексе с другими дисциплинами (тактика, служба пограничных войск, огневая и конная подготовка).
   На плановых занятиях отрабатывались учебные вопросы, способствующие привитию у курсантов методических навыков по всем основным разделам физической подготовки. По роду своей службы пограничникам часто приходится зимой и летом совершать переходы в высоком темпе, вести преследование нарушителей границы на большие расстояния. Поэтому в училище периодически проводились марш-броски на 5 - 10 километров и пешие переходы на 25 - 30 километров. Завершались они, как правило, преодолением полосы препятствий и боевой стрельбой. Периодически проводились лыжные гонки и переходы на дистанции от 25 до 100 километров. Отдельные тактические занятия, зимние учения проводились на лыжах с выходом в районы Каскелена, Талгара и Чемолгана.
   Тысячи километров советских границ проходили по горам. Между тем, до 1959 года курсанты почти не имели понятия о способах передвижения в горах, не говоря уже о методике обучения своих подчиненных альпинизму. Учитывая необходимость горной подготовки курсантов, в 1959-1960 учебном году в училище были проведены 10-дневные альпинистские сборы.
   Рис. 42. Перед восхождением.
   По окончании сборов участники совершили восхождение на горную вершину имени Маншук Маметовой. Все курсанты подразделения майора Шляхтина И.К. успешно сдали зачеты и заслуженно получили значки "Альпинист СССР".
   Массовость спорта, хорошо организованная работа секций способствовали успешной сдаче курсантами норм ВСК и подготовке из них разрядников и мастеров спорта. Только в 1955 году в училище было подготовлено: перворазрядников - 18; спортсменов II разряда - 46; третьеразрядников - 350 человек. В последующие годы число спортсменов постоянно росло, непрерывно поднималось их мастерство. Многие стали мастерами по различным видам спорта. Среди них подполковники И. Гарбуз и П. Осипов, капитан Н. Шатров, старшие лейтенанты Н. Федоров, В. Жаворонков, лейтенант В. Мелкумов, курсант В. Семенов, рядовой Эктов.
   В 1957 году за высокие достижения в спорте Центральным советом спортивного общества "Динамо" училищу была присуждена вторая премия. В 1958 в 1959 годах спортивные коллективы училища под руководством подполковника М. Попова и подполковника М. Петрова завоевали первые премии республиканского совета "Динамо" Казахской ССР.
   Целая плеяда замечательных спортсменов выросла в стенах училища. В 1945 году офицер М. Гоганов на среднеазиатской спартакиаде завоевал звание чемпиона Средней Азии по легкой атлетике. В следующем году на первенстве военно-учебных заведений МВД стал чемпионом по бегу на 100 метров и тройному прыжку офицер А. Лаповок, по толканию ядра и метанию диска - офицер Е. Парфенов. Тогда же курсант Османкин побил рекорд Казахстана в беге на 3000 метров. В 1948 году, выступая на финальных лыжных соревнованиях пограничных войск по слалому и прыжкам с трамплина, курсант Чинарев занял 1-е место и получил звание чемпиона войск МВД СССР по слалому. В 1952 году мастер спорта Осипов П.А. установил три республиканских рекорда по стрельбе, а в 1953 году курсант Семенов установил рекорд республики в беге на коньках на 1000 метров и завоевал звание чемпиона Алма-Аты.
   В 1956 и 1959 годах больше 20 спортсменов училища в составе спортивной делегации Казахской ССР принимали участие в соревнованиях на первой и второй спартакиадах народов СССР. На первой спартакиаде получили дипломы победителей офицеры Б. Волохов, П. Тарасов, И. Козлов.
   Призерами второй спартакиады по конному спорту стали подполковник И. Гарбуз, майор Б. Волохов и рядовой Эктов, выполнивший по конному троеборью норму мастера спорта.
   Много сил и энергии вложили в физическое воспитание курсантов, в развитие массового спорта и подготовку спортсменов-разрядников офицеры М. Гоганов, И. Борщаговский, Е. Парфенов, И. Бурдин и другие офицеры училища.
   Чтобы ширились ряды и росло мастерство спортсменов училища, в программу соревнований стали включаться не только состязания по общим и прикладным видам спорта (лыжи, кроссы, полоса препятствий, стрельба), но и те, что имели служебную направленность: марш-броски со стрельбой, состязания поисковых групп, следопытство.
   Физическая закалка пограничников - одно из средств повышения боеготовности войск. И коллектив училища использовал все возможности для привития самых высоких физических и моральных качеств будущим офицерам-пограничникам, настойчиво добивался, чтобы спорт был, как и прежде, массовым и чтобы из года в год поднималось мастерство спортсменов-дзержинцев.
  
   Рис. 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49,50. Фотографии рассказывают.
  
  

4. ВЫСШЕЕ ПОГРАНИЧНОЕ

   Тысяча девятьсот шестидесятый год. На необъятных просторах нашей Родины, от берегов Балтики до Тихого океана, от Северного ледовитого океана до южных морей кипел вдохновенный труд многонационального советского государства. На фабриках и заводах, на строительных лесах и в лабораториях, на полях и в конструкторских бюро - всюду советские люди творчески решали задачи дальнейшего развития народного хозяйства страны.
   В этот период полным ходом шло перевооружение Советской Армии и Пограничных войск современной техникой. Был создан новый вид Вооруженных Сил - Ракетные войска стратегического назначения.
   Понятно, что оснащение Вооруженных Сил новейшим оружием и современными техническими средствами требовало высокой подготовки и переподготовки личного состава армии и флота, особенно офицеров в генералов.
   Важной мерой в деле повышения уровня подготовки офицерских кадров в соответствии с требованиями современной военной науки и техники стало преобразование ряда средних военных учебных заведений Советской Армии в высшие командные, политические и технические училища.
   В этот период в Пограничные войска поступило новое Положение об охране Государственной границы Советского Союза, утвержденное Указом Президиума Верховного Совета СССР 5 августа 1960 года. Прежнее положение об охране границы было утверждено еще в 1927 году и давно устарело. С тех пор изменились Государственная граница, формы и способы её охраны, инженерно-техническое оборудование, количественный и качественный состав Пограничных войск, значительно возросла роль приграничного населения в ее охране. Все эти и многие другие необходимые изменения и были отражены в новом положении об охране границы, которую теперь охраняли уже не по старинке, а с помощью новейшей военной техники, совершенных сигнализационных систем, инженерных заграждений, автомашин, вертолетов, самолетов, быстроходных кораблей и катеров, средств связи, прожекторных установок, оптических приборов и т.п.
   Исходя из новых реалий в январе 1960 года Алма-Атинское пограничное училище было реорганизовано в Высшее командное училище КГБ при Совете Министров СССР. Перед училищем была поставлена ответственная задача - готовить высококвалифицированных офицеров для Пограничных войск с высшим общим и средним военным и специальным образованием.
   В жизни училища наступил новый этап. Началось дальнейшее преобразование материально-технической базы, были построены новые учебные и жилые корпуса, оборудованы десятки современных кабинетов и классов, большие изменения произошли и в полевом учебном центре.
   Переход на новые программы обучения потребовал значительной перестройки всего учебно-воспитательного процесса. Вместо циклов были образованы кафедры, в том числе новые: математики, теоретической механики, физики. Кроме того, было введено преподавание общей химии, педагогики, психологии и ряда других дисциплин.
   В соответствии с приказом председателя КГБ при СМ СССР от 22 января 1960 года училище с 15 июля 1960 года стало именоваться Высшим пограничным командным училищем КГБ при Совете Министров СССР. В связи с расформированием в 1960 году Калининградского пограничного военного училища КГБ, курсанты 1-го и 2-го курсов были направлены для дальнейшего прохождения учебы в Алма-Атинское пограничное училище.
   Рост и качественное совершенствование Пограничных войск требовали в те годы значительно большего количества офицеров в цепи "пограничная застава - рота - корабль". Поэтому, наряду с обучением курсантов по полной программе из наиболее подготовленных и достойных сверхсрочнослужащих и сержантов, имевших, в основном, среднетехническое, среднеспециальное и полное среднее образование, были отобраны кандидаты для сдачи экзаменов экстерном. С августа 1965 года при училище была организована сдача экстерном государственных экзаменов за курс среднего военного училища.
   С целью изучения опыта работы по обучению и воспитанию курсантов в условиях высшего профиля некоторые офицеры и преподаватели были командированы в высшие общевойсковые командные училища Советской Армии. В мае 1960 года в Ташкентское училище им. В.И. Ленина выезжали полковники Дремин Н.Г., Соколов В.М., Латыпов Х.А., а в Московское училище имени Верховного Совета РСФСР - заведующая кафедрой физики доцент Алексеева А.И. Офицеры и преподаватели, внимательно изучив планирование учебного процесса, учебно-воспитательную и методическую работу в этих училищах, выступили на кафедрах с докладами и беседами, оказали посильную помощь командованию и учебному отделу в планировании учебного процесса по высшему профилю.
   Приказом Председателя КГБ при Совете Министров СССР от 27 июня 1960 года в Алма-Атинском высшем пограничном командном училище КГБ при СМ СССР имени Ф.Э. Дзержинского были сформированы восемь первых кафедр. Основной из них, по праву, была кафедра службы и тактики Пограничных войск.
   В разные годы кафедру возглавляли прекрасные педагоги, умелые организаторы, имевшие богатейший опыт службы на Государственной границе, - полковники Лошкарев, Н.Ф. Шубарев, С.А. Литвиненко, Е.С. Тарасов, И.В. Ткачев, В.М. Соловьев и А.В. Воронков.
   За короткий период времени на кафедре были оборудованы восемь специализированных классов, городки следопытства, войскового наблюдения, маскировки охраны границы, применения оружия пограничными нарядами. В полевом учебном центре построены и введены в эксплуатацию комплекс зданий и сооружений учебной пограничной заставы, манежи для занятий по конной подготовке, участок учебной государственной границы был оборудован новейшими сигнализационными комплексами и приборами, позициями для визуального и технического наблюдения.
  
   Рис. 51. На занятиях по службе и тактике Пограничных войск.
  
   В последующем в связи с дальнейшей реорганизацией структурных подразделений пограничного училища из его состава в самостоятельные кафедры были выделены кафедра инженерного обеспечения охраны Государственной границы и служебного собаководства.
   Во все времена в качестве одной из основных задач руководители училища видели сохранение и приумножение традиций кафедры, преемственность поколений и повышение профессионализма профессорско-преподавательского состава. Опорой кафедры, ее фундаментом всегда являлись такие опытнейшие педагоги, как профессор кафедры генерал-майор А.И. Москалёв, профессора кафедры, кандидаты военных наук полковники А.В. Воронков и Ш.К. Алдамжаров, доцент кафедры полковник В.П. Котов, доцент В.В. Бардин, преподаватели полковники Н.Н. Шубарев, С.Н. Саражинский, П.К. Поливанов, В.В. Василевич, А.А. Москалёв, В.Н. Христий, В.В. Ким и многие другие.
   Практически 90 процентов личного состава кафедры были офицерами, прошедшими службу от начальника пограничной заставы до начальника штаба войск в различных округах, пограничных отрядах и частях.
   Наряду с кафедрой службы и тактики пограничных войск в начале шестидесятых годов была создана и кафедра общевойсковых дисциплин, которая ранее называлась общевойсковым циклом. Опытнейшие офицеры-педагоги давали курсантам навыки организации и управления боем, преподавали общую тактику, военную топографию, военно-инженерную подготовку, оружие массового поражения и защиту от него, военную историю и др. Эти дисциплины составляли основу военных знаний курсантов. В процессе изучения этих предметов будущие офицеры получали знания о характере современного общевойскового боя, усваивали основные положения управления подразделениями в бою. Главное внимание сосредотачивается на полевой выучке за счет сокращения теоретического курса. Широкое распространение получили многодневные выходы в полевой учебный центр, где в комплексе с кафедрами службы и тактики пограничных войск, огневой подготовки, физической подготовки и иностранных языков закреплялись теоретические знания курсантов.
   Всесторонняя проверка теоретических знаний и практических навыков, полученных курсантами, осуществлялась на тактических учениях.
   На занятиях широко использовался опыт, накопленный в ходе конфликта на острове Даманский, а позже и боевых действий в Республике Афганистан и других "горячих точках". В то же время большое внимание уделялось обучению курсантов ведению боевых действий ночью, а также в особых условиях, совершению длительных маршей в условиях столкновения с активно действующим "противником". Почти на каждом занятии курсанты, применяя средства защиты от оружия массового поражения, преодолевали "зоны радиоактивного и химического заражения". Морально-психологической подготовке курсантов способствовало широкое применение средств имитации шума боя, холостых боеприпасов, зажигательных средств типа напалма, дымовых средств и т.д.
   Пески Моюнкума, где было расположено тактическое поле, стали настоящей полевой академией для многих офицеров-выпускников училища. "Кто прошел пески Моюнкума, - говорят выпускники, - тот прошел огонь и воду". Курсанты в роли командиров взвода, начальников заставы, в условиях, максимально приближенных к боевым, учились там организации различных видов боя и управлению боевыми подразделениями. С наибольшей отдачей и максимальным напряжением действовали курсанты на тактических учениях.
   Многокилометровые пешие переходы, действия на боевых машинах пехоты на пересеченной местности, инженерное оборудование опорных пунктов, заграждений с использованием имитационных средств позволяли готовить офицеров к напряженной работе в войсках.
   Закономерно, что по важности, объему и содержанию решаемых задач кафедра являлась одной из ведущих в деле обучения и воспитания курсантов, развития у них тактического мышления, правильного понимания и применения приемов и способов ведения боя.
   У истоков создания кафедры стоял полковник В.М. Соколов, который начал формировать коллектив преподавателей. Его преемником стал полковник И.А. Горбачев, вложивший свои знания и труд в создание учебно-материальной базы кафедры, организацию учебно-методической работы. С чувством глубокой благодарности вспоминают выпускники своих учителей, наставников, офицеров с большой буквы, полковников И.М. Авдеева, В.П. Белова и многих других.
   С именем полковника Ю.В. Полютова, который руководил кафедрой с 1975 по 1979 год, связаны мероприятия по строительству и оборудованию тактического поля и его объектов. Созданная в этот период учебно-материальная база всегда была важным элементом в полевой выучке курсантов, в приобретении ими командирских качеств, необходимых в дальнейшей служебно-боевой деятельности.
   Организуя учебный процесс, преподаватели кафедры исходили из требования - подготовку офицеров подчинить интересам охраны и защиты Государственной границы.
  
   Рис. 52. Учения с боевой стрельбой.
  
   Учебно-методическая, воспитательная и научная работа офицеров кафедры всегда была направлена на подготовку высококвалифицированных офицеров, способных принимать целесообразные решения в любой обстановке и последовательно проводить их в жизнь. В этом огромная заслуга преподавателей, в разные годы работавших на кафедре: полковников Шепеля, П.Б. Таратуты, М.Д. Калинина, П.Н. Дрошнева, А.А. Василькова, Б.И. Лобанова, И.С. Виноградова, Г.И. Екименкова и многих других.
   Научно-технический прогресс и бурное развитие военной техники в 60-е годы потребовали современного подхода к организации обучения и воспитания высококвалифицированных специалистов- организаторов Пограничных войск. С этой целью 21 декабря 1973 года в Алма-Атинском высшем пограничном командном училище имени Ф.Э. Дзержинского была создана кафедра военно-технической подготовки (ВТП).
  
   Рис. 53. На занятиях по инженерной подготовке.
  
   В состав кафедры ВТП вошли учебные дисциплины: "Инженерное обеспечение охраны границы", "Автомобильная и бронетанковая подготовка", "Основы электрорадиотехники и связи".
   Именно с этой даты начинается история становления и развития кафедр инженерного обеспечения охраны границы, автобронетанковой подготовки, связи и основ электронно-вычислительной техники как самостоятельных структурных подразделений высшего военно-учебного заведения.
   В этот ответственный период кафедру ВТП возглавлял один из опытнейших офицеров погранвойск полковник В.И. Третьяков. В кратчайшие сроки была создана учебно-материальная база, разработаны методические документы. Огромную работу на этапе становления кафедры провели офицеры-преподаватели: Л.С. Носов, А.З. Сапунков, В.П. Мазепа, А.А. Власов, В.Н. Филатов, А.К. Слободянюк, В.М. Гриев, И.Л. Паньков, И.Г. Саражинский, А.А. Кружилин, Л.Д. Зотов, И.М. Рудаков, Б.П. Михеев, Б.В. Константинов. Эти люди обладали высокой работоспособностью и большим войсковым опытом.
   В начале 80-х годов начальником кафедры был назначен Б.В. Константинов. Этот период особенно характерен сменой систем вооружения и инженерного оборудования в войсках, а также изменением учебных программ. На кафедру пришли молодые, энергичные, зарекомендовавшие себя в войсках офицеры: А.А. Желдак, Д.П. Зорин, В.Н. Скабелкин, В.М. Галыга, В.А. Тугаров, Ф.В. Журавлев, ВП. Бобяков, Ю.С. Старцев, П.В. Пеньковский. Их становление проходило под руководством опытных педагогов-методистов: А.К. Слободянюка, А.А. Кружилина, А.А. Власова, И.Л. Панькова, Л.Д. Зотова, И.Г. Саражинского.
   В этот период кафедра основной акцент делала на вопросах изучения и практического применения технических средств в охране границы. Была значительно усилена роль практических занятий с использованием радиолокационных и прожекторных станций на участке учебной заставы в полевом центре училища. В этот период участок учебной границы, находящийся в полевом учебном центре, был оборудован новым сигнализационным комплексом С-175, класс стационарных РЛС был оснащен новыми РЛС "Наяда-5", полностью был заменен парк переносных станций наземной разведки "Гарпун" на новые - "Кредо", "Фара". Эту работу возглавил начальник кафедры полковник В.В. Константинов. Под руководством офицера Д.П. Зорина неузнаваемо преобразился городок инженерного обеспечения охраны границы в учебном центре.
   Создание в 1973 году самостоятельной кафедры военно-технической подготовки позволило значительно поднять уровень профессионального мастерства и военно-технической подготовки будущих офицеров.
  
   Рис. 54. На занятиях по автоподготовке.
  
   С 1973 года на базе кафедры военно-технической подготовки в училище осуществлялась также автомобильная и бронетанковая подготовка курсантов. Начало этому было положено еще в 1962 году, когда вместе с автоподготовкой в программу обучения курсантов было включено изучение и практическое вождение бронетранспортеров. Позже, в 1971 году, после Даманских событий, было введено практическое вождение боевых машин пехоты. Постепенно создавалась и необходимая учебно-материальная база: танкодром, специализированные классы, тренажеры, была заложена материальная и методическая база развития этих учебных предметов.
   Для решения задачи пополнения войск кадрами офицеров - специалистов, способных организовать службу собак и руководить ею, - в 1968 году начался период беспрерывной подготовки офицеров-специалистов службы собак с ежегодным выпуском 20 - 25 человек.
   Заметный вклад в совершенствование частной методики преподавания кинологии внесли полковники П.А. Самоделкин, Ф.С. Арасланов, подполковники М.М. Украженко, П.А. Мамыкин, капитаны П.И. Наговицин и М. Тертица.
   В 1963 году преподавателями службы собак был издан учебник "Подготовка инструкторов, вожатых и дрессировка служебных собак в частях пограничных войск". В 1969 году ими было издано учебное пособие "Методика специальной подготовки инструкторов и вожатых", в 1972 году - учебник "Служебная собака" и методическое пособие "Следопытство". В 1987 году офицеры Ф.С. Арасланов, А.А. Алексеев и В.Н. Шигорин издали учебник "Дрессировка служебных собак".
  
   Рис. 55. Пограничный наряд со служебной собакой на участке учебной пограничной заставы.
  
   В 1964 году в училище был построен новый питомник для содержания собак.
   В июне 1978 года была создана кафедра служебного собаководства со сроком обучения курсантов-кинологов четыре года, в коллектив которой вошли преподаватели специальных дисциплин по службе собак и тактико-специальной подготовке внутренних войск. Начальником кафедры был назначен подполковник Ф.С. Арасланов.
   Перед новой кафедрой были поставлены сложные задачи. Прежде всего, разработка новой программы, создание учебно-методических документов, совершенствование учебно-материальной базы. Коллектив кафедры начал активно участвовать в организации и проведении научно-практических конференций, соревнований по следопытству. Среди тех, кто много сил и свободного времени отдал становлению новой кафедры, были опытные методисты полковники А.А. Алексеев, Г.Г. Красных, П.О. Жестков и В.Н. Шигорин.
   С 1987 по 1995 год кафедру возглавил полковник Г.Г. Красных.
   По его инициативе в 1987 году было создано новое подразделение - рота по подготовке специалистов службы собак, командиром которой назначен майор В.П. Руденко. На кафедре было оборудовано три специализированных класса, в полевом учебном центре - городок следопытства.
   Большой вклад в создание учебных объектов внесен полковниками В.Н. Шигориным, Ю.Л. Лысенко, Н.А. Пушкаревым, прапорщиком Е.В. Ващенко, лаборантом С.Г. Егоровой.
   Среди общеобразовательных подразделений одной из первых в 1960 году была создана кафедра высшей математики. Основателем кафедры стал видный ученый Казахстана, ученик академика А.Д. Александрова профессор В.В. Стрельцов, который с большой ответственностью и любовью начал укомплектовывать кафедру. Будучи хорошим организатором и опытным методистом, он уделял огромное внимание воспитанию молодых преподавателей.
   Первыми преподавателями кафедры стали А.К. Колосов, А.Г. Егоров, А.А. Зильберберг, Б.К. Хлыбов, Т.Ф. Мацак, Т.Ф. Семененя и Л.А. Кривченко. Долгие годы на кафедре работали Б.П. Волков, В.П. Соколов, Л.П. Лезникова, В.А. Романова, С.В. Жиленко, Г.С. Сапа и А.И. Грабарь.
   До 1982 года кафедра высшей математики готовила курсантов по программе четырехлетнего обучения. Выпускники пограничного училища наряду со званием лейтенанта получали диплом о высшем образовании, который давал право преподавать математику в средней школе, то есть, на том этапе математика была профилирующей дисциплиной.
   Кроме высшей математики, на кафедре преподавались дисциплины "Теоретическая механика", "Сопротивление материалов", "Детали механизмов и машин".
   За годы существования кафедры ее сотрудниками разработан и издан цикл учебно-методических пособий по курсу высшей математики применительно к программе училища. Среди них - "Исследование операций", "Теория поиска", "Теория игр", "Линейное программирование" и многие другие.
   На кафедре проводилась и серьезная научная работа, регулярно работали научные семинары по специальным разделам высшей математики и применению математики для решения военно-прикладных задач.
   Без отрыва от основной педагогической деятельности подготовили и защитили диссертации на соискание ученой степени кандидата физико-математических наук преподаватели училища А.А. Зильберберг, А.И. Зайцев, Б.К. Хлыбов и С.В. Жиленко. Получили ученые звания: профессора - В.В. Стрельцов, доцентов - А.А. Зильберберг, Б.К. Хлыбов, С.В. Жиленко и Л.А. Кривченко.
   Особо следует отметить неоценимый вклад в формирование общего мировоззрения и классического методического мастерства, внесенный кандидатом физико-математических наук, доцентом Б.К. Хлыбовым в процессе обучения молодых преподавателей кафедры. Сочетание опыта, мастерства и молодости создало на кафедре все условия для плодотворной деятельности всего педагогического коллектива.
   В 1963 году была создана кафедра иностранных языков. У истоков создания кафедры стояла кандидат филологических наук, доцент М.Б. Брофман, человек творческий, ищущий. Она внесла неоценимый вклад в создание методической базы кафедры, стала автором многих учебно-методических пособий по английскому языку. Вместе с ней трудились кандидат филологических наук, доцент В.И. Мова, В.А. Гетта, которая прошла путь от преподавателя до заведующей кафедрой, бывшая заведующая кафедрой Б.Д. Ветышева, преподаватель Ф.М. Лочи и многие другие. Они вложили огромный труд в учебно-воспитательный процесс.
   Преподавание иностранных языков в училище, имея военно-прикладную направленность, ставило своей основной целью развитие у курсантов навыков устной речи в пределах изучаемого грамматического и лексического материала на основе предусмотренных программой тем. Одновременно у обучаемых развивались навыки чтения и понимания военных и специальных текстов. Из практики известно, что знание иностранных языков не раз помогало офицерам-пограничникам в их нелегком труде по охране границы.
   В 1959 году была создана кафедра физической подготовки и спорта. В этот период командование училища приняло решение о призыве на сверхсрочную службу заслуженного мастера спорта, серебряного призера Олимпийских игр, чемпиона Европы и мира СССР по боксу В. Демьяненко, заслуженного мастера спорта СССР по классической борьбе, чемпиона Олимпийских игр А. Быкова, мастера спорта СССР по легкой атлетике, победителя и призера ряда всесоюзных и международных соревнований В. Майфата. Кафедру возглавил подполковник В.С. Морозов, заслуженный мастер спорта СССР, 18-кратный чемпион Советского Союза.
   В училище традиционно большое внимание уделялось физической подготовке и спорту, так как командование прекрасно осознавало роль физподготовки и спорта в вопросе воспитания, тесно увязывало учебу и дисциплину со спортом. Именно через спортивную работу в училище удавалось создать крепкий воинский коллектив, сплотить его, воспитать в нем дух соревнования, стремление быть впереди.
   Необходимо отметить, что все курсанты, окончившие училище, имели первые и вторые разряды по какому-либо виду спорта. Среди выпускников было немало кандидатов и мастеров спорта.
   Характерный пример. Павел Агапов поступил в училище в 1963 году. Это был высокий, но слабо развитый в физическом отношении юноша. Трудно подсчитать внеурочное время, затраченное на тренировки с ним. Однако результат каждодневных тренировок говорит сам за себя. На 4 курсе он стал спортсменом первого спортивного разряда по легкой атлетике, чемпионом училища, призером областного совета "Динамо", отличником физической подготовки. Или взять курсанта Петра Виноградова. Еще на втором курсе не мог подтянуться на перекладине один раз, а на четвертом он вошел в состав сборной команды училища по силовой гимнастике и выполнил на соревнованиях силовые нормативы. Таких примеров много. Курсанты Коваленко, Борисенко, Журавлев, Сафронов, Михайлов, Мицкевич, Шкодич, Федотов, Глущенко, Юшманов, Кулиев и многие другие в начале обучения не могли подтянуться на перекладине, но окончили училище разрядниками, сдали физподготовку на "хорошо" и "отлично".
   Неслучайно поэтому выпускники училища в своих письмах высоко оценивали работу преподавателей кафедры физической подготовки и спорта (ФПиС) и курсовых офицеров в их делах, направленных на воспитание воли, смелости, решительности, развитие силы, выносливости и ловкости. Вот строки письма выпускника училища 1964 года лейтенанта Мамонова Ю. Г., адресованные преподавателям и командирам: "...Спасибо вам за ту работу, которая проводится в будни и праздники, летом и зимой. День за днем, месяц за месяцем, 4 года мне прививали необходимые физические качества методично, настойчиво, иногда ломая мое и наше сопротивление. Чего греха таить, иногда тайно поругивали мы "систему кафедры", потому что не всегда приятно в 30-градусную жару бежать до вершины Кок-Тюбе, или с подъема делать зарядку по шестому варианту... Зато, какое спасибо я говорю вам, когда действую по обстановке, пробегаю 10 и более километров или первым (по принципу "делай, как я") бросаюсь вплавь в ледяную воду реки Аракс".
   Писем много, и в каждом из них слова признательности за суровую школу физкультурной науки, научившей воле, настойчивости, чувству товарищества и коллективизма, смелости, решительности и многим другим моральным качествам.
   Рис. 56. На занятиях по физической подготовке.
   Подтверждение тому, что спорт помогает не только в формировании личности будущего офицера, но и способствует его профессиональной подготовке, находило при ежегодном подведении итогов обучения курсантов. Каждый год, подводя итоги учебной и спортивно-массовой работы, можно было убедиться в том, что группы, занявшие первые места в спартакиадах, занимали и первые места в учебе.
   В разные годы учебные группы таких курсовых офицеров, как Степанова В.Д., Максурова В.И., Митрохяна В.Г., Сидоренко Н.С. были первыми не только в спорте, но и в учебе.
   Анализируя учебу многих курсантов, в различные годы окончивших училище на "отлично", приходишь к выводу, что многие из них сочетали отличную успеваемость с регулярными занятиями спортом.
   В годы, когда училище стало высшим, почти половина золотых медалистов и отличников была ведущими спортсменами. Медалисты Крутипорох, Каримов, Богаутдинов, Никифоров имели спортивные разряды по лыжам, легкой атлетике и плаванию. А отличники Орлов, Иваненко, Самохвалов, Донцов, Воронин достойно защищали спортивную честь училища, имели первые спортивные разряды по спортивным играм и легкой атлетике.
   Большую роль в воспитании сильных телом и крепких духом курсантов играли ежегодно проводимые спартакиады на первенство учебных групп и дивизионов. В ходе таких соревнований военнослужащие получали разностороннее физическое развитие, выполняли разрядные нормативы по прикладным и классическим видам спорта.
   Такие виды спорта, как ручной мяч, волейбол, легкая атлетика, самбо не оставляли равнодушными тех, кого казалось бы невозможно было заинтересовать даже отличным футбольным матчем. На протяжении всего года не утихали страсти, споры у таблиц, отражающих ход напряженной спортивной борьбы. Чаще всего победителями спартакиад становились подразделения полковника Шляхтина И.К. и полковника Колота Т.Я. Эти командиры всегда умели создавать условия для регулярных тренировок спортивных команд, заинтересовать личный состав и, как правило, сами находились среди спортсменов. Участвуя в спортивной жизни училища, многие курсанты приобретали, кроме всего прочего, и прочные знания из области теории, организации и практики физической подготовки. И неслучайно многие выпускники училища впоследствии становились руководителями спортивной подготовки частей и соединений Пограничных войск.
   Так, старший лейтенант Горяев после окончания училища работал на кафедре физической подготовки Московского военного училища, а выпускник 1951 года Розенфельд был начальником физической подготовки войск Среднеазиатского пограничного округа. Еще курсантом он много времени уделял спорту, не раз участвовал в первенстве Пограничных войск по спортивной гимнастике, много внимания уделял своему второму спортивному увлечению - альпинизму. После окончания училища, работая на заставе, в отряде, он много раз возглавлял поисковые группы. В 1962 году ему пришлось идти на поиск прямо с майских торжеств, в праздничном мундире. Трое суток длился тогда поиск. Ашхабадская жара вдруг сменилась ливнем, перешедшим в горных районах Небит-Дага в снег. Искали без теплой одежды, без еды, без сна. Трудно было. Но Михаил тщательно прочесывал рубеж за рубежом, заражая своим промером подчиненных. А они удивлялись: откуда берутся силы у этого офицера? Качества, которыми наделил его спорт, помогли. Нарушитель был задержан.
   А сколько раз, действуя в условиях знойных песков, он преодолевал жажду. Мираж воды преследовал его, однако поиск продолжался, и Михаил выполнял поставленную задачу. Но особенно тренировка пригодилась ему в горах Памира, когда приходилось преследовать нарушителей границы по трудным тропам. Вот тогда-то и раскрылись качества, развитые гимнастикой и альпинизмом. Очень трудно было спускаться по совершенно отвесным скалам, подниматься на горные вершины и нести там службу, но Михаил не пал духом, успешно решая сложные задачи охраны границы. Этот маленький рассказ совсем не о герое. Просто человек добросовестно выполнял свою пограничную работу, как и многие другие труженики границы.
   С переходом училища на высший профиль увеличился срок обучения курсантов, значительно улучшилась спортивная база, несколько изменились задачи подготовки курсантов.
   За период с 1960 по 1970 год в училище было выпущено офицеров-мастеров спорта почти втрое, спортсменов-разрядников - почти вчетверо больше, чем до 1960 года.
   Команды училища под руководством тренера майора В.Т. Колесника на протяжении нескольких лет были призерами пограничных войск по лыжным гонкам и биатлону. Преподаватели кафедры ФПиС капитаны В. Павлов, В. Щербина и В. Русаков в 1970 - 1984 годы подготовили первоклассных спортсменов по военному троеборью и комплексной полосе препятствий - бессменных чемпионов пограничных войск. Училище гордится своими выпускниками, среди которых Б. Каратаев, прапорщик А. Портнов, старший лейтенант А. Сапун, сержант Е. Шамкин, лейтенанты А. Шабалин и В. Толмачев. Необходимо отметить, что среди чемпионов Пограничных войск СССР 1973 года по военному троеборью были и курсанты пятого, шляхтинского дивизиона Виктор Лопатин, Виктор Овчинников и Владимир Папуша.
   В этот период в составе сборной команды училища выступали такие знаменитые спортсмены, как В.М. Куница (самбо), В. Торчинский - чемпион мира среди молодежи по лыжным гонкам. Первым мастером спорта СССР среди казахской молодежи по лыжным гонкам стал курсант Б.С. Смагулов.
   После выхода в свет приказа Министерства обороны СССР и Председателя КГБ СССР о дальнейшем развитии физкультуры и спорта в училище развернулась работа по строительству спортивной базы силами курсантов и солдат. За довольно короткий срок был возведен спортивный комплекс, состоящий из стадиона, игровых площадок, завершено строительство гимнастического городка, открытого плавательного бассейна и новых полос препятствий. Огромная заслуга в этом энтузиаста, человека неиссякаемой энергии, помощника начальника училища полковника В.М. Соколова.
   В 1975 году кафедру возглавил полковник А.С. Романюк. Под его руководством сборные команды училища продолжали успешно выступать на соревнованиях в масштабе республики, погранвойск, на союзных первенствах и чемпионатах по различным видам спорта. В этот период занятия в училище вели опытные преподаватели, мастера своего дела подполковник В.А. Щербина, майоры С.Н. Белоусов, В.А. Черемнов, С.Е. Беседин.
   Произошедшие в училище преобразования выдвинули новые требования к преподаванию всех специальных и военных дисциплин на основе более широкого использования общеобразовательных знаний. Чтобы обеспечить решение этих задач, было организовано совместное обсуждение учебно-методических документов, взаимное посещение занятий, выступления и преподавателей военных кафедр перед преподавателями общеобразовательных дисциплин прослушан курс лекций по высшей математике.
   Напряженный труд коллектива училища, разнообразные формы обучения и воспитания курсантов принесли желанный результат. Первые и вторые курсы, занимавшиеся по программе высшего профиля, показали прочные военные и общеобразовательные знания, а также хорошую практику службы на границе в период стажировки.
   Сложность изучения программы на 2 курсе состояла в том, что большинство курсантов еще не имело достаточный образовательный уровень, в то время как изучать предметы им пришлось по высшему профилю.
   Несмотря на трудности, курсанты успешно справились с возложенными на них задачами. До 70 процентов личного состава второго курса сдали переводные экзамены по общеобразовательным дисциплинам на "хорошо" и "отлично". Курсанты старшего курса показали высокие знания основ организации службы по охране границы.
   В августе 1961 года в училище состоялся последний выпуск офицеров с трехгодичным сроком обучения, занимавшихся по программе среднего военного учебного заведения.
   Подводя итоги экзаменов, выпускная экзаменационная комиссия отметила, что в училище проведена значительная работа по перестройке преподавания в соответствии с требованиями высшей школы, обучение и воспитание тесно связываются с практической деятельностью войск. В акте выпускной экзаменационной комиссии было записано: "Командование, партийный комитет, учебный отдел, офицерско-преподавательский состав с подготовкой офицерских кадров справились успешно"
   Эта оценка работы училища свидетельствовала о том, что весь коллектив училища справился с возложенными на них задачами. Высшее пограничное командное училище заняло достойное место среди военных вузов страны.
   Однако эти выпускные экзамены показали и то, что многие молодые офицеры еще недостаточно четко представляли себе процесс организации охраны границы в различных физико-географических условиях, а также использования в охране границы новейших технических средств. В связи с этим коллективы кафедр пересмотрели программы обучения. В программу кафедры службы и тактики пограничных войск были включены ранее не изучавшиеся темы по особенностям охраны границы в различных физико-географических условиях. При изучении этих тем внимание сосредоточилось на вопросах военной географии и исследовании условий, оказывающих существенное влияние на охрану границы. Значительно расширились разделы программы, которыми предусматривается изучение основ применения в охране границы различных технических средств.
   Заключительным этапом в обучении курсантов по службе и тактике пограничных войск были пограничные учения. Они проводилось ежегодно с курсантами четвертого курса. В качестве основы служебно-тактического замысла этих учений, как правило, было действие личного состава курса как резерва начальника Пограничных войск или как сводного отряда поддержки, действующего совместно с подразделениями пограничного отряда по поиску и задержанию нарушителей границы. Эти учения проводились, как правило, на Панфиловском и Чунджинском направлениях Восточного пограничного округа.
  

Рис. 57. На учениях.

   В 1974-1975 учебном году с курсантами старшекурсниками курса была проведена командно-штабная игра на картах. Чтобы курсанты получили более прочные практические навыки, с выпускным курсом в 1975-1976 учебном году было проведено тактическое учение с боевой стрельбой на полигоне Чунджинского пограничного отряда Восточного пограничного округа.
   Революционные изменения, происходившие в военном деле в шестидесятых годах, внесли коренные изменения и в характер современного боя. В связи с этим в основу тактической подготовки курсантов было положено обучение их командованию в бою, практическим действиям на местности с оружием и боевой техникой.
   Особое внимание на полевых занятиях стало уделяться воспитанию у курсантов высоких морально-боевых качеств, обучению их активным и решительным боевым действиям, развитию инициативы, находчивости, твердой воли и самообладания при резких и неожиданных изменениях обстановки.
   Проверка теоретических знаний и практических навыков и дальнейшее совершенствование волевых качеств курсантов осуществлялось на тактических учениях. Учения эти не были сезонными, они проводились в течение всего года. При этом создавалась самая сложная обстановка, а "боевые действия" велись и днем, и ночью. Так, на одном из учений в декабре 1973 года курсанты совершили 25-километровый марш в условиях песков Муюн-Кумов с ведением встречного боя. Выпускники, продемонстрировав командирскую зрелость, умение организовать современный общевойсковой бой и управлять подразделениями, с честью выдержали это серьезное испытание, по праву заслужив высокую оценку командования училища.
   Положительной стороной занятий в полевых условиях являлось соединение их с занятиями кафедры общевойсковых дисциплин и иностранного языка. Такие занятия проводились на старших курсах. На них сочетались действия пограничных застав с подразделениями Советской Армии. В ходе работы по сбору и обобщению данных обстановки, а также при оформлении документов о задержании нарушителей границы курсанты вели разговор на иностранных языках. Такое направление в методической работе кафедры значительно повышало качество обучения курсантов и обеспечивало выполнение основной задачи обучения и воспитания будущих офицеров границы. О повышении качества обучения курсантов по службе и тактике пограничных войск говорит тот факт, что результаты выпускных государственных экзаменов ежегодно улучшались.
   Как бы ни строился учебный процесс в училище, самые благоприятные и реальные условия для практического обучения и воспитания курсантов осуществлялись не столько во время полевых занятий и учений, сколько на границе, во время войсковых стажировок. Здесь можно было воочию увидеть степень обученности курсантов, проверить результативность и эффективность работы офицерско-преподавательского коллектива в целом.
   С переходом училища на высший профиль обучения создались лучшие условия для стажировки курсантов в войсках. Если при трехгодичном обучении курсантов была возможность проводить только две стажировки общей продолжительностью 2 - 2,5 месяца, то с переходом на высший профиль обучения предусматривались три стажировки общей продолжительностью более 100 дней.
   Чтобы стажировки проходили более продуктивно и качественно, училище постоянно расширяло свои связи с пограничными округами и частями, в которых курсантам предстояло проходить ежегодную стажировку.
   Обучаясь во время стажировок пограничной науке, курсанты одновременно принимали посильное участие в подготовке молодых солдат к службе на границе. Войсковая стажировка курсантов второго курса в 1973-1974 году впервые проводилась на учебных пунктах не только Восточного, но и других пограничных округов. В отзывах начальников войск этих соединений, командиров частей, где стажировались курсанты, указывалось, что на учебных пунктах стажеры исполняли должности командиров взводов и руководителей групп политических занятий. Что основные цели стажировки достигнуты, большинством стажеров закреплены и развиты приобретенные на младших курсах методические навыки в командирские качества, достигнуты хорошие результаты в обучении и воспитании молодых пограничников.
  
   Рис. 58. Стажировка на границе.
  
   В ходе стажировок большую помощь курсантам оказывали офицеры и преподаватели училища. С глубоким уважением отзывались курсанты о работе во время стажировок подполковников В.А Соколова, Морошека, Дрошнева, Мягких, Новикова М.Л. и других офицеров.
   Большое воспитательное и практическое значение для курсантов имели встречи с выпускниками родного училища, теперь уже опытными пограничниками, и с командирами передовых подразделений. Такие встречи проходили почти в каждой части.
   Высокое качество теоретического и практического обучения будущих офицеров проявлялось уже в первые годы их службы на границе. Большинство выпускников высшего профиля показало самые высокие результаты в службе и, как правило, в течение самого короткого времени назначалось на вышестоящие должности.
   В своих отзывах о молодых офицерах "алмаатинцах" большинство командиров частей и подразделений отмечало, что выпускники к исполнению служебного долга относятся добросовестно, умело организуют службу по охране Государственной границы, методически грамотно проводят занятия по боевой и политической подготовке. Показывают высокую личную организованность и исполнительность, правильно нацеливают личный состав подразделений на успешное решение задач по охране рубежей Родины. В отзывах командиров и политработников границы отмечались трудолюбие, инициативность, стремление выпускников добросовестно выполнить возложенные на них задачи.
   Знание общественных наук, широкий политический кругозор давали возможность молодым офицерам в короткий срок проявить себя наилучшим образом в занимаемой должности и завоевать авторитет среди солдат и офицеров границы.
   Вот только несколько примеров.
   Успешно начал службу в должности заместителя начальника заставы выпускник училища 1961 года лейтенант Воробьев В.Г. Через год службы на границе на его личном счету было уже несколько задержанных нарушителей Государственной границы. В январе 1964 года пограничный наряд, возглавляемый им, проявил бдительность и высокое служебное мастерство. Столкнувшись с лазутчиками, наряд по команде лейтенанта Воробьева В.Г. вступил в перестрелку, смелыми и решительными действиями задержал трех контрабандистов. При обыске у задержанных были изъяты слитки золота, афганская валюта, драгоценные вещи, опиум на сумму около 200 тысяч рублей. С 1966 года старший лейтенант Воробьев В.Г. работал начальником заставы, которая была одной из передовых в Среднеазиатском пограничном округе. За шесть лет службы на границе молодой офицер заслужил несколько поощрений, награжден медалью "За отличие в охране Государственной границы СССР". Через четыре месяца после окончания училища лейтенант Мордиков Н.И. был назначен на должность начальника заставы. С самого начала он организовал свою работу так, что и служба, и боевая учеба, и воспитательная работа в подразделении стали основой формирования взаимоотношений в коллективе. На заставе постоянно поддерживался твердый уставной порядок. Офицеры штаба и политотдела, бывая на заставе, отмечали его работоспособность и инициативу.
   Личный состав с уважением относился к молодому лейтенанту, называл его "наш товарищ лейтенант". В 1966 году пограничная застава, которой командовал старший лейтенант Мордиков, получила право называться отличной заставой Северо-Западного пограничного округа.
   С первых дней службы прекрасно зарекомендовал себя лейтенант Владимир Рыбалко. Назначенный в 1970 году заместителем начальника пограничной заставы "Городская" Благовещенского пограничного отряда Дальневосточного пограничного округа, он проявил себя прежде всего, как инициативный, трудолюбивый офицер, который своим личным примером вдохновлял личный состав на бдительное несение службы. Застава, где он проходил службу, в течение нескольких лет находилась в числе лучших Дальневосточного пограничного округа.
   Командование Тихоокеанского и Дальневосточного пограничных округов неоднократно отмечало, что подавляющее большинство молодых офицеров, выпускников Алма-Атинского высшего пограничного училища, показало себя с положительной стороны и добросовестно относится к выполнению своих служебных обязанностей.
   Так командование одного из отрядов отмечало в отзыве:
   "Хочется выразить благодарность офицерско-преподавательскому коллективу за качественную подготовку и воспитание курсантов. Лейтенант Макаров отвечает всем требованиям, предъявляемым офицеру, и в ближайшее время будет поставлен вопрос о его выдвижении на самостоятельную работу".
   Положительных отзывов заслужил и лейтенант Грибаков В.В., выпускник 1965 года. Как только он прибыл в часть, командование отряда возложило на него сложные обязанности. Необходимо было создать новую пограничную заставу, принять участок Государственной границы и обеспечить его охрану, руководить процессом обучения и воспитания личного состава, а также заниматься хозяйственной деятельностью подразделения. Настойчивость, трудолюбие, требовательность к себе и людям, спокойный стиль работы, знания, полученные в стенах училища, позволили молодому офицеру в короткий срок обеспечить деятельность нового подразделения на уровне лучших застав пограничного отряда.
   Умелая работа молодого офицера заслужила высокую оценку командования части и войск Восточного пограничного округа. Начальник войск Восточного пограничного округа наградил лейтенанта Грибакова В.В. наручными именными часами.
   Хорошо начал службу в Среднеазиатском пограничном округе выпускник училища лейтенант Станислав Залозный. С первых же дней он окунулся в беспокойную жизнь заставы. Свои теоретические знания и практические навыки, полученные в училище, он постоянно отдавал нелегкой пограничной службе. Однажды в январскую ночь он, возглавляя наряд, обнаружил неизвестных, пытающихся скрыться. Он вступил с ними в единоборство и вышел победителем. За смелость и решительность, проявленные при задержании вражеских лазутчиков, С. Залозный был награжден медалью "За отличие в охране Государственной границы СССР".
   Подобных примеров образцового исполнения служебного долга выпускниками училища в войсках немало.
  
   С годами все более и более укреплялась связь коллектива училища с местным населением. Курсанты и офицеры бывали частыми гостями на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях Алма-Аты. Они проводили совместные молодежные вечера, выступали с общеполитическими сообщениями и докладами на таких предприятиях города, как фирма имени Ю.А. Гагарина, домостроительный комбинат, трикотажная фабрика имени Ф.Э. Дзержинского, Полиграфический комбинат, 2-й авторемонтный завод, табачная фабрика, Алма-Атинская кондитерская фабрика. Частыми гостями были они в педагогическом и медицинском институтах, в совхозе "Илийский" и колхозе имени В.И. Чапаева.
   Многое сделано офицерами и курсантами училища по военно-патриотическому воспитанию и подготовке учащихся городских профессионально-технических училищ к службе в рядах Советской Армии. В подшефных профтехучилищах курсанты и офицеры училища ежегодно проводили учения, занятия по следопытству, огневой и физической подготовке. Совместно с учащимися проводились вечера отдыха и концерты. Особенно много внимания уделялось работе в подшефных школах. На "попечении" курсантов училища было 45 школ, где были созданы 68 отрядов "Юных друзей пограничников", объединяющих до 3 тысяч школьников. Во многих школах были созданы комнаты боевой славы, оборудованы стенды, посвященные ратным подвигам воинов Советской Армии и пограничных войск в годы Отечественной войны и в мирные дни.
   Ежегодно со школьниками проводились десятки военизированных игр. После таких занятий и учений многие из школьников мечтали стать курсантами, поэтому с увлечением изучали пограничное мастерство, систематически посещали занятия в кружках по изучению оружия, радиодела и следопытства. Ребята учились ходить по азимуту, ориентироваться на местности, распознавать ухищрения нарушителей границы, вникать в непростое дело служебного собаководства. И в этом большую помощь им оказывали курсанты-пограничники.
   Шефская работа офицеров и курсантов училища подтягивала не только школьников, но и самих курсантов, заставляла их быть примером, достойным подражания. Неслучайно поэтому с каждым годом все больше и больше учеников, окончивших средние школы Алма-Аты, поступали на учебу именно в Высшее пограничное командное училище.
   Хорошей традицией училища стало проведение всех важных мероприятий совместно с шефами. Так было и 2 октября 1966 года на площади имени Ленина города Алма-Аты, где курсанты первого курса принимали Военную присягу. Площадь тогда была залита солнцем, в праздничном убранстве. Тысячи алмаатинцев пришли сюда по случаю торжественной церемонии. С восхищением смотрели на четкие шеренги курсантского строя рабочие предприятий и строек, молодежь города, студенты вузов, учащиеся школ и профессиональных училищ. После исполнения оркестром встречного марша и приема рапорта начальник училища генерал-майор Курский П.П. обратился к молодым курсантам с речью.
   Генерал призвал курсантов помнить о том, что им доверяется охрана мирного труда миллионов, и потому они должны быть достойными наследниками боевых и чекистских традиций Пограничных войск, настойчиво овладевать военным мастерством. Затем началась церемония принятия Военной присяги. С разных концов площади слышалась отчетливая и звонкая клятва Родине.
   Среди тех, кто принимал присягу, были сыновья и внуки ветеранов-пограничников.
   После принятия присяги открылся митинг. Молодых воинов поздравляли руководители города, представители государственных и молодежных организаций.
  
   Рис. 59. По главной площади с оркестром.
  
   Праздник на площади им. В.И. Ленина закончился торжественным маршем. Курсанты с песней прошли по улицам города. Этот торжественный ритуал надолго остался в памяти жителей столицы.
   Славные традиции старших товарищей по оружию с честью продолжали офицеры, окончившие училище в конце шестидесятых. Новую яркую страницу в боевую летопись пограничных войск вписали они в боях на советско-китайской границе. Всей стране известны подвиги советских пограничников на острове Даманском. Смертью храбрых погиб, защищая священные рубежи, выпускник училища старший лейтенант Лев Константинович Маньковский, который был навечно зачислен в списки личного состава Алма-Атинского высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского.
   В славной плеяде Героев Советского Союза находится и другой герой Даманского - выпускник Алма-Атинского пограничного Виталий Дмитриевич Бубенин.
   В связи с серьезным осложнением обстановки на советско-китайской границе в конце 60-х, начале 70-х годов особенно важное значение приобрело преподавание общевойсковых дисциплин в тесной связи со службой и тактикой Пограничных войск. В программу тактической подготовки курсантов были включен ряд тем по вопросам взаимодействия с подразделениями поддержки Советской Армии. Больше внимания уделялось обучению курсантов боевым действиям ночью и в условиях ограниченной видимости, совершению длительных маршей в условиях угрозы столкновения с активно действующим противником.
   Наряду с общевойсковыми дисциплинами более пристальное внимание было уделено и совершенствованию службы и тактики пограничных войск (СТПВ). До 1969 года основным объектом для обучения курсантов СТПВ служила небольшая учебная пограничная застава с довольно ограниченным участком "приграничной полосы". В начале 70-х годов на ее базе и был создан типовой пограничный городок с многокилометровой комплексной полосой, инженерными сооружениями, где будущие офицеры отрабатывали навыки организации и несения службы по охране границы, обучались следопытству, наблюдению, ведению огня из различных видов оружия, отрабатывали элементы рукопашного боя, преодоления препятствий.
   Совершенствование материально-технической базы, повышение требовательности к офицерско-преподавательскому составу и курсантам уже в скором времени положительно сказались на качестве подготовки офицеров границы. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 апреля 1975 года училище было награждено орденом Красного Знамени. За заслуги в подготовке высококвалифицированных офицерских кадров Указом Верховного Совета СССР от 24 декабря 1981 года училище было награждено орденом Октябрьской Революции.
  
   Рис. Вручение училищу ордена Октябрьской Революции. 1981 год.
  
   Немало героических подвигов совершили питомцы училища в период афганской войны, где офицеры-пограничники, как и прежде, выполняли свою главную задачу - обеспечивали неприкосновенность советских границ с территории Афганистана.
   Дорогие читатели! Прочитав первые главы книги, повествующие об истории Пограничных войск и Алма-Атинского высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского, вы ознакомились лишь с некоторыми этапами служебно-боевой деятельности пограничников, с их самоотверженным ратным трудом. Среди тех, кто не щадя своей жизни защищал советские рубежи в предвоенные годы и вовремя Великой Отечественной войны, кто продолжая традиции отцов и дедов охранял священные рубежи в послевоенные годы и охраняет их сегодня, было и немало воспитанников Алма-Атинского пограничного училища. Через судьбы выпускников этого знаменитого училища вы узнали о замечательных традициях погранвойск, о пограничниках-дзержинцах, в частности. За более чем шестьдесят лет своего существования училище подготовило тысячи верных народу командиров-пограничников, чьи моральные, политические и боевые качества испытывались на полях сражений с врагами нашей Родины. Закаленные в боях и трудностях пограничной службы выпускники училища с честью выполняли и выполняют возложенные на них правительством задачи.
   Училище всегда гордилось своими питомцами, которые и в мирное время, и особенно в годы Великой Отечественной войны, беззаветным, честным служением Родине вписали яркие и славные страницы в его историю. Примечательно, что 41 выпускник училища удостоен высокого звания Героя Советского Союза (из них один дважды), двое - звания Героя Российской Федерации, а тысячи и тысячи других отмечены высокими государственными наградами.
   Отдавая дань уважения героическим подвигам воспитанников Алма-Атинского пограничного, их вкладу в общее дело защиты Родины, автор книги ставил своей целью рассказать не только о былом, но и о нынешней судьбе его питомцев-дзержинцев. С тем чтобы донести до юной смены страницы недавнего героического прошлого и настоящего, увековечить память тех, кто через всю жизнь с честью пронес гордое звание офицера-пограничника.
   В многотысячном ряду выпускников Алма-Атинского пограничного особое место занимают питомцы одного из самых интеллигентных командиров дивизиона - Василия Алексеевича Соколова. О них наш дальнейший рассказ.

Рис. 61,62,63, 64, 65, 66, 67,68. Фотографии рассказывают.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Первый дивизион

  

ПОРТРЕТ

Соколова Василия Алексеевича

Батя

  
   Полковник Василий Алексеевич Соколов, или в просторечии "батя" - был командиром нашего курсантского дивизиона. С именем этого доброго, всегда отзывчивого, мудрого и тактичного человека связаны воспоминания многих из нас, его выпускников, как о самых ярких и беззаботных временах нашей бесшабашной юности.
   За время сдачи экзаменов в Алма-Атинское погранучилище мы вдосталь насмотрелись на разных командиров и начальников - добродушных и злых, спокойных и не в меру крикливых, отходчивых и злопамятных, простых и хитрых, но для меня всех их объединяло одно - в большинстве своем они были выше среднего роста и довольно голосисты. И потому, когда, после зачисления в училище, нас, свежеиспеченных курсантов построили на плацу, чтобы представить, наконец, командира на все четыре года учебы, многие были несказанно разочарованы, лицезря невысокого роста сухенького, подтянутого подполковника, который и голоса своего вроде бы не напрягал, но был слышан в самых последних рядах нашего построения.
   Он поздравил всех с зачислением в "Аlmamater", коротко рассказал о себе, и не злоупотребляя нашим временем, без обычных увещеваний и угроз, к которым мы успели уже привыкнуть за время экзаменов, распустил на все четыре стороны. Тогда мы не думали, просто не могли предполагать о том, как повезло нам с командиром. Все это мы узнали позже, а пока обсуждали это наше первое знакомство. Кто-то беззлобно острил, кто-то хихикал, а кто-то многозначительно отмалчивался, всем своим видом как бы говоря - время покажет.
   И верно. Время расставило все на свои места.
   Сегодня, тридцать лет спустя каждый из нас, наверное, обозревая с высот прожитого былые курсантские годы, с особой душевной теплотой вспоминает командира. Не буду говорить за всех, но я не помню, чтобы батя, за какой-либо проступок на кого-то из нас кричал, топал ногами, угрожал. А ведь бурлящая молодая кровь, бывало, кидала нас в такие водовороты приключений и событий, что иногда одного его слова было достаточно, чтобы многие из курсантов могли закончить свою пограничную карьеру в далеком и загадочном "шестом дивизионе", в неведомой Чите.
   Чтобы кто-то из нас не вытворял, батя имел к каждому свой подход. Главным критерием для него всегда был негласный кодекс офицерской чести. Он без сожаления расставался с теми, кто подличал, хитрил, выкручивался, и в то же время горой становился на защиту тех, кто ценой иногда и крови отстаивал свою честь и достоинство.
   После спокойного и обстоятельного "разбора полетов" у многих из нас уже не появлялось и мысли творить что-то подобное. И не только потому, что нарушителя ожидала кара - тихий уют гауптвахты, или месяц неувольнения, просто после разговора с Василием Алексеевичем не возникало, да и не могло возникнуть желание хоть в какой-то мелочи подвести человека, которого каждый из нас уважал и слушал как отца родного. Его сетование, даже мимоходом брошенный укоризненный взгляд были похлеще, чем все партийные и комсомольские выволочки, вместе взятые.
   Помню на третьем курсе, по приезду с учений, я решил в нарушение всех распоряжений начальства прихватить в увольнение сигнальные патроны, чтобы импровизированным салютом отметить в кругу друзей и подруг 7 ноября. В назначенное время старшина дивизиона прапорщик Зацепин построил курсантов увольняемых в краткосрочный отпуск и доложил командиру. Тот неторопливо прошелся по рядам, внимательно присматриваясь к каждому из нас. Что-то в моем лице показалось бате подозрительным, но как истинный интеллигент он не стал выворачивать портфель наизнанку, а просто сказал:
   - А ну-ка дружок покажи мне что ты там припрятал !
   Я обреченно высыпал на асфальт всю свою ручную артиллерию.
   - Трое суток ареста!
   - Есть трое суток ареста,- удрученно ответил я и пошел переодеваться в хэбушку.
   Так в первый и последний раз я загремел на гауптвахту. Правда вскоре батя сжалился надо мной и через сутки отпустил, оставив на месяц без увольнения.
   Укоризненные слова его:
   - Что-же вы молодой человек в детские игры играете. Мало, пожар бы устроили, но могли же ведь и себя покалечить. Эх молодежь, молодежь!
   Эти его простые и душевные слова, естественно, вызвали во мне хоть и запоздалое, но искреннее раскаяние. Уже потом, много позже в своей офицерской практике я не раз сталкивался с трагической беспечностью солдат и офицеров при обращении с оружием и боеприпасами, которая зачастую заканчивалась трагически. Меня же бог миловал, может быть потому, что однажды "обжегшись на молоке", я к своему оружию относился уже более ответственно.
   Для всех нас батя был не только проницательным и принципиальным командиром, но и самым человечным человеком, который в самые трудные минуты жизни всегда готов помочь тебе и словом и делом. И в радости и в горе он всегда был вместе со всеми, искренне радуясь успехам и победам курсантов и печалясь их поражениям и несчастьям. По-моему, не было ни одной курсантской свадьбы, где бы во главе стола, среди самых почетных гостей не восседал наш командир. А на свадьбе Славы Устинова, он был не просто гостем, а посаженным отцом, самым родным для него человеком. С первого курса приметил батя веснушчатого, худенького паренька, который поступил в училище, по-моему, прямо из детдома. Слава слыл молчуном и отшельником, сторонился наших, зачастую, небезобидных забав и интересов. Это и понятно, ведь что-что, а детский дом мало напоминает дом отчий. Видя это, Василий Алексеевич решил хоть как-то отогреть семейным теплом его замерзшую душу. Вскоре Слава стал своим в командирской семье. Много ли, мало ли прошло времени, не помню, но только однажды мы стали замечать, что батин "любимчик" начал меняться на глазах. Будто даже вырос немного, подтянулся в учебе, наконец-то почувствовал, наверное, себя не серым, незаметным детдомовцем, а интересной и цельной личностью. А еще, много позже мы узнали, что Вячеслав Устинов еще и прекрасный художник, и главным, кто когда-то поддержал и напутствовал его на этом поприще был - батя !
   Сегодня Вячеслав Устинов военный пенсионер, живет и трудится в Южно-Сахалинске, где продолжает заниматься и своим любимым делом - живописью, приучая к творчеству и свою дочурку. А еще он лелеет надежду, наконец-то осуществить свою давнюю мечту - еще раз, после долгой разлуки, побывать в родной almamater, встретиться с батей, друзьями-однокурсниками. И тогда, я верю, его новым шедевром станет портрет дорогого всем нам человека.
   А разве можно забыть заботу и человеческое участие командира, когда, перед отъездом на довольно продолжительный срок в полевой учебный центр, он приметил мою глубокую озабоченность. Перед отъездом у него по горло было и своих дел, но батя нашел время, чтобы поговорить со мной, узнать причину моих переживаний. А все было не просто. Отчим в мое отсутствие был слишком груб с матерью, доставалось и моей маленькой сестренкой. При мне он волю рукам не давал, а тут на целый месяц они оставались с отчимом один на один. Выслушав меня, Василий Алексеевич вместо обычных в таких случаях сожалений и громких слов о воинском долге, просто отправил офицера дивизиона, старшего лейтенанта Анатолия Великосельского ко мне домой, для обстоятельного мужского разговора с отчимом. О чем они там говорили я не знаю, но когда приехал после ПУЦа домой, отчима там больше не застал. После этого случая уже ничто не омрачало моей учебы в училище.
   Так уж устроена человеческая память - оставлять лишь самое важное, то, что может понадобиться в дальнейшей жизни. Вот почему по происшествию многих лет с трудом вспоминаешь те дорогие мелочи, из которых строились наши курсантские будни. Но, несмотря на это каждый из нас может со всей ответственностью сказать, что за четыре года учебы батя столько для нас сделал, столько нам дал, что всего этого с лихвой хватило бы и на две жизни. Главным из этого багажа для каждого из нас стали понятия офицерской чести, интеллигентности, искренней доброты и человечности по отношению к подчиненным, которые он нам привил своим личным примером. Низкий поклон ему за это.
   Василий Алексеевич человек по своему харизматичный, но не многие из нас знали об этом, потому, что он всегда старался быть в общении и с курсантами и с офицерами непременно сдержанным и тактичным. Да ему и не надо было на кого-то кричать, кого-то ругать, хватало и того, что он просто кого-то пожурит. И даже после выражения им даже самого малого неудовольствия, мы старались больше не омрачать всегда светлого и доброго чела бати своими проступками. За это и многое другое курсанты его искренне любили. Любили так, как любят отца-друга, отца-поверенного юношеских тайн и потому, когда батя получал заслуженные награды и звания - это было праздником и радостью всего дивизиона.
   Помню наше вселенское ликование, когда Василию Алексеевичу было присвоено звание полковника. Только-только узнав об этом по только нам одним известным информационным каналам, мы сразу же сбросились, кто, сколько смог, и на обеденном построении поздравили, еще ни о чем не догадывающегося командира, и от всего личного состава дивизиона преподнесли ему полковничью папаху. Конечно, это был очень скромный подарок, но был он от всего сердца.
   Вскоре получив первое свое офицерское звание, мы расстались с училищем, распрощались с командиром и разлетелись по всей границе. Разные судьбы сложились у каждого из нас, но то курсантское братство, что взлелеял в нас батя, осталось неизменным на всю жизнь. Просто многие из нас этого не понимали и об этом не догадывались. А почувствовали это, встретившись через два десятка лет. Возмужавшие, убеленные сединами, умудренные жизненным опытом однокурсники с трудом узнавали друг друга, а, узнав, искренне радовались долгожданной встрече, со слезами на глазах вспоминали былое. В Алма-Ате, в подмосковном Звенигороде и в Сосновом Бору, собравшиеся со всего бывшего союза выпускники первого дивизиона, вспоминали и поднимали бокалы за здоровье бати, за тех, кто погиб в Афганистане, в других "горячих точках", кто умер в свои неполные сорок лет.
   Эта встреча еще раз показала как дороги нам воспоминания о годах проведенных в нашем нормальном пограничном училище, как дороги и близки по духу однокурсники несмотря на то, что все мы такие, в общем-то, разные люди. Мы почувствовали себя крепкой, моложавой, сплоченной силой - имя которой - первый дивизион.
   И когда на 70-летие бати, в его тихую, забытую новым командованием училища, квартиру ввалилась орава полковников, подполковников и моложавых пенсионеров в гражданке, Василий Алексеевич, опешил от неожиданности, а когда узнал, кто пришел, удивился вдвойне. Ведь никто кроме близких и друзей о юбилее не знал. В училище, превратившемся в Казахстанский военный институт, о людях отдавших службе не один десяток лет, попросту забыли. Но как бы не менялись названия городов и улиц, где бы не проходили новые границы, в сердцах каждого из нас на всю жизнь останется имя бати, дорогого всем нам человека.
   Семена, разбросанные щедрой и доброй его рукой дали достойные и щедрые всходы. И потому никто из нас никогда не забудет его отцовского к нам отношения, той доброты и человечности, что он вложил в каждого из нас.
   Воистину сказано: время - разбрасывать камни и время собирать камни. И пусть каждый пожнет то, что посеял.

Без вины виноватые,

или экзамен на зрелость

  
  
   После полевых занятий, сон курсанта особенно легок и прекрасен. Что только не приснится ночью вымуштрованному, изголодавшемуся и истосковавшемуся по, еще не до конца, забытой гражданке, "первашу"? Знатоки говорят, что обычно в объятиях морфея человек, больше всего любит совершать самые неожиданные поступки, из тех, что накануне, или в обозримом прошлом, не успел осуществить наяву. Я не был исключением. Наверно именно поэтому мне виделась одна и та же назойливо повторяющаяся картина, как с автоматом наперевес я бежал по ровному полю, а, заметив фанерную фигуру врага, плюхался в пыль и, совместив на одной линии мушку, прорезь и центр черного круга мишени, с какой-то страстной одержимостью палил по ней до тех пор, пока она вся не зияла пробоинами...
   Первопричиной этих, совсем не романтичных, видений послужила, по-видимому, моя неудачная стрельба накануне. И вот, когда я в пятый раз вышел на рубеж открытия огня, откуда-то из поднебесья, донесся будоражащий кровь, тревожный звук трубы...
   Срывающийся крик дежурного по дивизиону: "Тревога!!!" - продублировал прозвучавший среди ночи сигнал. В мгновение ока палаточный городок ожил. Поеживаясь от ночной прохлады, курсанты, прямо с кровати влетали в галифе, побелевшие от частой стирки, после чего, аккуратно перепеленав ноги портянками, натягивали сапоги. Еще несколько мгновений уходило на подгонку гимнастерки и ремня. Через несколько минут, схватив в охапку все свое оружие и снаряжение, курсанты, заправляясь на ходу, уже строились на плацу.
   Командир дивизиона подполковник Соколов был краток:
   - В районе высокогорного катка Медео создалась опасная ситуация. Руководство Казахстана обратилось к нам с просьбой помочь. Вопросы?
   Вопросов не было. Раз надо помочь, значить поможем, - подумал, наверное, каждый из нас.
   - По машинам!
   Вскоре колонна из десяти машин, проехав КПП Полевого учебного центра, вышла на оперативный простор. По ходу промелькнули аккуратные улочки еще спящего поселка Илийский, более мелких придорожных селений.
   Выбравшись на трассу, Алма-Ата - Капчагай, колонна прибавила ходу, и вскоре впереди показались пригороды столицы. Лишь изредка в окнах многоэтажек, попадающихся на пути, виднелся свет. Город еще спал и даже не догадывался о том, какая опасность, в самом прямом значении этого слова, нависла над ним, над его жителями, цветущими улицами и площадями. Что и говорить, ведь и мы сами, не представляли, что же все-таки произошло высоко в горах, и потому безмятежно дремали под убаюкивающее завывание мотора.
   Зеленые парки и шумные проспек­ты, своеобразные по архитектуре зда­ния и оригинальные фонтаны Алма-Аты, все это вскоре осталось позади. Заехав через хозяйственные ворота на территорию училища, мы быстро освободились от оружия и излишнего снаряжения. При себе оставили только малые саперные лопаты. Наскоро позавтракав, двинулись дальше.
   Минуя яблоневые сады, березовую рощу, колонна медленно, но уверенно двигалась в сторону высокогорной плотины Медео. Чем выше мы забирались в горы, тем чаще попадались нам на пути встревоженные чем-то люди, милицейские оцепления. Несмотря на наступившее утро, в ущелье было еще довольно сумрачно. Непонятная суета, неясность обстановки и удивительная, звенящая тишина вокруг, все это создавало тревожную, тяжелую атмосферу, которая своей безысходностью давила и на нас. Особенно удивило и встревожило всех то, что на склонах гор виднелись многочисленные палатки. Из этого многие из нас сделали для себя неутешительный вывод - люди ждут или землетрясение или сель. Что хуже, никто из нас даже не представлял...
   Вскоре нашему взору открылось необычное, гранди­озное, красивое сооружение -- всемирно известный ледовый ста­дион Медео.
   Несколько слов об этом уникальном комплексе. Медео -- не только стадион. Это еще и сверкающие на солнце снежные вершины, высокие тянь-шаньские ели, свежесть горного воздуха.
   Красивые горные отроги, окружаю­щие "Медео", покрыты густым смешанным лесом. Деревья тут самые разные: березы и осины, сосны и ели, боярышник и рябина. А еще хрусталь­ная ледниковая вода бурной и стре­мительной горной речки Малой Алма-Атинки. Такая сказочная картина, не­вольно рождающая легенды. Вот одна из них:
   "...В далекие времена появилась в горах Алатау печальная юная краса­вица. Она пела грустную песню о де­вушке и одиночестве. А, закончив пение, подходила к скале и прикасалась к холодным камням рукой. Глыбы раздвигались, и образовывался вход в пещеру, в глубине которой стоял большой сундук. Красавица подходила к не­му, поднимала крышку, и крупные слезы капали из ее глаз. Но вот чудо -- коснувшись дна сундука, они превра­щались в золотые монеты. Богатст­вом делилась она с бедняками.
   Но узнал об этом злой дух и не захотел мириться с добром, радостью и счастьем, которые девушка дарила людям. А потому обрушил он две скалы и навсегда засыпал пещеру. Добрые люди пытались отыскать красавицу, но никто не знал, где она. Перевернули горы красного камня -- Заилийского гранита, однако попытки их были тщет­ны. С тех пор сквозь нагромождение красных камней и струятся чистые, как слеза, говорливые струи Малой Алма-Атинки, рассказывая людям эту грустную легенду.
   Всех, кто приезжает на Медео, встречает у входа в спортивный комплекс трилистник из Заилийского гранита. Он лишний раз напоминает, чем богат и щедр Медео, и потому встреча с ним запоминается надолго..."
   Вот над этой несравненной, уникальной в своем роде красотой и нависла смертельная опасность. Свою грозную мощь и силу решил показать людям очередной катастрофический сель.
   Над Верным, а позже -- Алма-Атой не раз нависала угроза исчезновения. Разрушительные землетрясения и сель, камня на камне не оставляли от жилых домов и общественных зданий. 1887-й, 1921-й -- с этих дат, будто с чистого листа начиналась новая биография города. Это очередные Дни рождения Алма-Аты.
   В 1887 году многодневный проливной дождь создал селевую волну, которая снесла несколько улиц провинциального Верного. До сих пор следы селя в виде огромных камней встречаются в старом центре Алма-Аты.
   В 1921-м катастрофа повторилась. "В ночь с 8 на 9 июля по всей Семиреченской области, в пригорной части ее, разразилось небывалой силы наводнение, вызванное запозданием весеннего поводка, -- писала алма-атинская "Правда" в 1921 году. -- Масса зимнего снега до последнего времени покрывала все горы; несколько жарких дней и ночей, сопровождавшихся сухим туманом, принесенным из песчаных пустынь Кызылкумов и Каракумов горячим ветром "гарисель", произвела быстрое разрушение тех снегов, которые, будучи окончательно подмыты ливнем, обрушились всей громадой в течение короткого промежутка времени в русла рек и, конечно, переполнили их выше всяких пределов". В 1921 году в Алма-Ате подъем воды в реке Малая Алма-Атинка начался 8 июля и к полуночи достиг 5-6 саженей (около 10 метров). Поток швырял на город обломки домов и громадные валуны, устремляясь по Нарынской и Капальской улицам.
   О случившемся немедленно отрапортовали вождю. Владимир Ильич с ходу не сориентировался. В архиве до сих пор хранится телеграмма Ульянова-Ленина: "Ревкому города Верный. Что такое сель? Разобраться и доложить". Сразу же после катастрофы начались спасательные и восстановительные работы. Была создана комиссия по сбору имущества пострадавшим, комиссия по ликвидации последствий наводнения. В общей сложности к работам было привлечено более 5 тысяч человек.
   Спустя 35 лет сель снова прошелся по городу. В 1956 году обрушившаяся морена ледника Туюксу выплеснула вниз грязекаменный поток, который разрушил мосты и дорогу, ведущую к городу.
   Очередной селевой поток устремился на Алма-Ату 15 июля 1973 года в 18 часов 15 минут. Он был втрое мощнее селя, пронесшегося по городу в 1921 году. Почему? Некоторые специалисты утверждали, что виной всему стал испытательный ядерный взрыв на китайском полигоне Лобнор. "Ионосфера была нарушена, и лучи стали жечь сильнее обычного", -- говорил позже в приватной беседе с журналистами один из создателей противоселевой плотины, академик М.А. Лаврентьев.
   И в самом деле, в те дни стояла невероятная даже для Алма-Аты жара. Во всегда прохладном и влажном Мало Алма-Атинском ущелье было так сухо, что пожухли и осыпались с деревьев все листья. Не было видно, обычной в это время, густой пелены облаков, которые надежно изолировали от палящего солнца ледники, и те начали более интенсивно таять. Накопившаяся в чаше моренных озер вода переливалась через край и, наконец, проломив берега, с огромной высоты обрушилась в ущелье.
   Турбаза "Горельник", в район которой я попал через несколько месяцев после трагедии, выглядела, словно после мощного артобстрела. Огромный валун, выброшенный потоком метров на сто, ударил в стену 15-комнатного домика, который "съехал", в ущелье словно санки по льду. Селевой поток пробил небольшую защитную плотину около станции Мынжилки, и противоселевую ловушку в "Горельнике". Все эти капитальные сооружения были просто снесены селевым потоком. Из исковерканных фундаментов, глубоко сидящих в скальном грунте, торчали лишь обрывки стальных канатов в руку толщиной, да изогнутые, словно мягкая проволока, рельсы...
   Неизвестно, что бы было с Алма-Атой, если бы на пути катастрофического селя, не стала уникальная плотина, перегородившая все МалоАлма-Атинское ущелье. Помня предыдущие селевые катаклизмы, ее начали строить в 60-х годах. В расчетах, в определении оптимальных параметров такого небывалого щита над столицей Казахстана участвовали крупнейшие научные светила СССР, в том числе и академик М.А. Лаврентьев.
   Старт стройки в Медео был знаменательным, его зафиксировали сейсмостанции всей планеты: два направленных мощных взрыва разом сбросили на дно ущелья 2,2 миллиона кубических метров грунта. А затем семь лет -- без перерыва, без выходных -- самосвалы сновали здесь день за днем, поднимая, наращивая "гребешок". К июлю 73-го года это небывалое сооружение высотой около 116 метров, толщиной, в основании, до 600 метров было практически готово. Объем всей плотины составил более 5 миллионов кубических метров. Подобных сооружений в мировой практике еще не было. Вот эта плотина и приняла на себя напор селевой волны высотой с семиэтажный дом.
   Все бы хорошо, но огромные валуны и ил забили лоток водоотвода и вода начала скапливаться, грозя перехлестнуться через плотину. Каждую секунду в котлован поступало до 8-10 кубометров грязекаменной смеси, а сквозь плотину просачивалось всего лишь три.
   Когда наша колонна прибыла к месту работ, положение было достаточно критическим. Сквозь плотину сочились целые реки воды, она казалась огромной пропитанной губкой, готовой в любой момент двинуться вниз, сокрушая все на своем пути. И тогда не станет этого замечательного катка, еще сотен, а может быть и тысяч уникальных зданий и сооружений Алма-Аты, погибнут сотни, а может быть и тысячи ни в чем неповинных людей. Все это прекрасно понимали и, несмотря на реальную угрозу смыва плотины, самоотверженно трудились каждый на своем месте. Геологи обследовали основание плотины, водолазы пытались очистить водосток, милиция следила за порядком вокруг, а курсанты-пограничники набивали камнями мешки и возводили вдоль водостока плотину, с тем, чтобы селевой поток не мог затопить уникальные сооружения высокогорного катка.
   Из сообщения подполковника Соколова, мы узнали, что на гребне плотины в течение вот уже нескольких часов проходило совещание высших руководителей Казахстана, во главе с Д.А. Кунаевым. Выслушав доклады геологов и водолазов, он принял единственно верное решение - выкачивать воду мощными насосами. И вовремя, к этому времени асфальт на гребне плотины дал трещину -- вода, прибывавшая на глазах, все ближе и ближе подползала к кромке плотины.
   От нас никто не скрывал того катастрофического положения, когда в любой момент, до предела насыщенная влагой плотина, могла под напором очередного селевого вала разрушиться, и тогда уже никто и ничто не смогло бы нас спасти. Все это прекрасно осознавали, но ни один из курсантов не покинул своего боевого поста.
   К вечеру, когда мы уже заканчивали возведение своей каменно-земляной плотины, прибыли первые насосы. Через несколько часов, из многочисленных труб, по водостоку хлынула мутная вода, с каждой минутой все быстрее и быстрее опорожняя грязевое озеро. Когда мощность насосов достигла своего максимума, поток, проходящий по водостоку в Малую Алма-Атинку, перехлестнулся через бетонный бордюр, и если бы не наша рукотворная плотина, затопил бы и уникальный отстойник, подающий воду для заливки катка, и даже некоторые сооружения, примыкающие к основному зданию.
   После окончания этой эпопеи, мы, получив заслуженную и искреннюю благодарность от руководства Казахстана, с чувством исполненного долга направились в родную almamater. С тех пор у каждого из нас навсегда осталась в душе гордость, за то, что в самых экстремальных условиях мы выдержали очередной экзамен на пограничную зрелость, что благодаря и нашему труду на знаменитый высокогорный каток Медео не попало ни одной капельки грязи....

Приказано выжить,

или операция "Мороз-Красный нос"

  
  
   Дивизион находился в столовой, когда запыхавшийся от быстрого бега дежурный громогласно объявил:
   - Тревога!
   Не успев позавтракать, курсанты все, как один повскакивали с мест и ломанули к выходу. Трещали створки дверей, хрустели чьи-то кости, со скрежетом цеплялись за металл вычищенные до блеска пряжки ремней - учение началось.
   Через полчаса дивизион уже двигался в автоколонне по только что проснувшимся городским улицам.
   Из-за приспущенного брезента машины в разгоряченные лица курсантов сыпалась снежная пудра, поднимаемая колесами.
   "Скорей бы так же быстро проехать по этим улицам, но только в обратном направлении", думал я, кутаясь в колючую, не успевшую еще притереться к шее, шинель.
   Первое время было тепло, но как только колонна выехала за город в чистое поле, брезентовый тент, раскинутый над кузовом, уже с трудом противостоял шквальному ветру. Холодный воздух тугой струей просачивался сквозь множество щелей в брезенте, унося с собой последние частицы тепла.
   Кто-то нерешительно стукнул ногами сапог о сапог, прислушался, стукнул снова. Звук был такой, словно стучат не сапогами, а металлическими болванками. Вскоре, выбиваемая сапогами звонкая дробь курсантов, уже заглушала мерный рев двигателя машины.
   В общем, когда дивизион доехал до места сосредоточения, в головах курсантов только склонялись на разные лады маты. Самые залихватские, самые соленые, но, правда, про себя. Не было сил разжать зубы, чтобы мир наконец-то услышал наши самые искренние вариации на тему "Мороз - красный нос".
   Командиры, бодро выскочив из теплых кабин, начали совещаться, куда наступать, на север или на юг. Решили идти на юг, там теплее. Пока наносили маршрут на карты, курсанты прыгали вокруг машин. Глядя на нас издалека, из окон уютных и теплых домов, селяне, видимо, думали, что на целинные просторы закинули творческий десант. Ну, прямо ансамбль песни и пляски. Пока шло "веселье" на месте сосредоточения, из-за хмурых туч, низко несущихся над землей, выглянуло солнце. Оно лишь на мгновение осветило нашу армейскую ярмарку и тут же исчезло, чтобы не показываться больше до конца дня.
   Ветер то утихал, то усиливался вновь, кидая в наши замерзшие лица и души пригоршни снега вперемешку с песком.
   Дивизион построили повзводно и начали распределять по боевым порядкам. 18 группа стала разведывательным взводом. Предстояло в пешем порядке двигаться впереди колонны и обеспечивать безопасность ее продвижения к рубежу атаки.
   Согласно штатному расписанию, меня назначили связистом и, в дополнение ко всему, связным.
   Нацепив на плечи четырехкилограммовую, громоздкую, как тумба радиостанцию, покачиваясь от ветра, я старался не отставать от курсового, ставшего командиром разведвзвода.
   Долго ли, коротко ли мы так шли, не помню. Помню только, что вышли к нашему училищному стрельбищу. С ходу пошли в атаку. Появились мишени. Я плюхнулся на землю, снял с предохранителя автомат, взвел затвор и по привычке отпустил его. Щелчка не было. Я взглянул на затвор. Он остановился в среднем положении. Я дослал его до упора вперед и, прицелившись в мишень, нажал на спусковой крючок снова. Вместо длинной очереди раздался одиночный выстрел. Затвор снова стоял в среднем положении. Замерзло масло, которым я по наущению кого-то из знатоков военного дела обильно смазал ударно-спусковой механизм. Кое-как отстреляв учебное упражнение, я вместе со своей сменой направился к дымящейся и благоухающей в расщелине походной кухне. Обжигаясь, хлебали пустые щи, грызли промерзший хлеб и радовались в душе. Разве может быть, что-то лучше обеда на свежем морозном воздухе? От горячей пищи курсанты быстро хмелели и, посоловевшими глазами смотрели на суетящихся рядом командиров. "Что им от нас еще надо, ведь мы отдали все, что могли", вопрошали их удрученные и беспокойные взгляды.
   Но у командиров и преподавателей был его величество план. И этот план надо было выполнить любой ценой.
   - Качества нам не надо, вал подавай, - шутил кто-то из офицеров, приняв для сугреву по несколько капель из плоской фляжки.
   Ну что ж, вал так вал.
   Построили, отдали приказ, и снова запылила по снегу пехота.
   - Куда? Зачем? - спрашивают курсанты своих командиров.
   - На юг, на юг,- весело отвечали те, покрикивая:
   - Шире шаг, подтянуться, тудыт вас растуды.
   - Мы же не птицы, зачем нам на юг,- пытался шутить кто-то из курсантов и вскоре сильно об этом пожалел. Его послали в боковой дозор, и теперь он сиротливо маячил вдали, карабкаясь с горки на горку.
   Пришли в какое-то мрачное ущелье. Тучи все ниже и ниже несутся над нашими головами. Кажется, прыгни повыше и рукой ухватишь ее за рваный край, хотя прекрасно знаешь, что и на десять сантиметров от земли не прыгнешь, потому что коленные суставы еле разгибаются, наверное, от мороза, коленная чашечка к ткани примерзать начала. Я не говорю про руки, про нос, про уши и кое-что другое. Этого добра уже давно не чувствую. На ходу снимаю рукавицы и засовываю руки за штаны.
   Там на полградуса теплее, чем вокруг. Шевелю пальцами. Кажется, что только команды до пальцев доходят, самих их не чувствую. Только после длительной такой тренировки ощущаю покалывание. Значит, еще не совсем отморозил.
   Остановившись на секунду, хватаю пригоршню снега и начинаю тереть нос, щеки. Тру, пока не чувствую легкого покалывания. Отходят.
   "Скоро и ты отойдешь",- свербит в мозгу страшная и вместе с тем какая-то умиротворяющая мысль.
   Проходим мимо огромного стога соломы. Чуть в стороне от него, словно мираж из снежной мглы внезапно возникает огромная палатка.
   "Это, наверное, и в самом деле мираж,- проносится в мозгу.- Откуда здесь может взяться палатка?"
   Но палатка существует, даже не одна, а две, три, дальше чуть виднеется четвертая.
   "Неужели все",- проносится в мозгу, и от радости хочется плакать.
   - Внимание, товарищи курсанты,- доносится до ушей усиленный мегафоном голос старшего преподавателя тактики подполковника Дрошнева, - по плану учений у нас проверка на выживание. Вам предстоит провести сегодняшнюю ночь в палатках. Полушубки, валенки и ватники должны подвезти с минуты на минуту. Располагаться по два курсантских взвода в палатке.
   - Спокойной вам ночи, - сказал в заключение подполковник и с группой офицеров направился к машине технического обслуживания, из трубы которой навстречу быстро наступающей мгле уже весело летели искры.
   В огромной палатке было темно и промозгло, пахло кислым брезентом и дымом от небольшой строптивой печурки, которая не хотела глотать сырые дрова и в отместку за нашу настойчивость кидала в глаза клубы дыма.
   Я вспомнил о стоящей невдалеке скирде, и вскоре полвзвода кинулось за соломой. Пока мы таскали в палатку тюки, дрова в печке наконец-то разгорелись, но тепла даже от покрасневшего от жара чугуна мы не чувствовали.
   Погреешь руки, один бок, другой и идешь, зарываешься в солому, освобождаешь место следующему. Сколько раз за ночь мне приходилось дожидаться своей очереди к теплу, сейчас трудно припомнить, но на всю жизнь остался этот кошмар, эти автоматические ходки: печка - солома, бег в палатке, ожидание места у печки, и снова все повторяется.
   Учения продолжались еще несколько дней, но такого испытания, которое выпало на нашу долю в первый день, мы больше не знали.
   К слову сказать, машины с полушубками, валенками и ватниками, так же как и походная кухня, в тот злополучный день до нас не дошли. Может быть, и это тоже было учтено в плане учений, кто его знает.
   - Выживать, так выживать,- сказал кто-то из курсантов, и выжил. Честное слово, выжил, правда, нос и щеки и пальцы на ногах обморозил, но это отнесли на счет учтенных потерь. Ему повезло, потому, что его период выживания сократился на несколько дней.
   Сегодня, наверное, большинство из нас, оценивая эти и многие другие полевые занятия и учения с высоты прошедших лет, могут с гордостью в душе сказать, что мужали все мы не в тепличных условиях, и то, чему мы научились, что познали в таких вот условиях пригодилось нам не только на службе, в бою, но и в повседневной жизни.
   Мы поняли главное: в любом деле, а тем более в ратном, мелочей не бывает. И еще раз на себе проверили извечный солдатский принцип: "На Бога надейся, а сам не плошай"!
  
  

Веселые ребята,

или Чунджинский поход

  
   О том, что на Земле есть такой населенный пункт, как Чунджа, я впервые услышал в период подготовки к тактическим учениям с боевой стрельбой. Нашему курсантскому дивизиону, в условиях приближенных к боевым, предстояло преодолеть несколько сот километров, и с ходу атаковать противника, совершившего вооруженное вторжение на советскую территорию.
   И вот однажды ранним майским утром, когда только-только начинали сниться самые сладкие сны, в спальном помещении дивизиона раздалась громогласная команда "Тревога!"
   Почти автоматически, курсанты вскочили с кроватей, и начали торопливо, но без суеты одеваться. Дежурный, гремя связкой ключей, вскрыл оружейную комнату, в которую тут же ринулись толпящиеся в коридоре курсанты. Схватив в охапку автомат, сумку с магазинами, малую саперную лопату, противогаз, общевойсковой защитный комплект (ОЗК) и вещмешок, все стремительно выбегали наружу. Через пару минут все уже кучковались на плацу. Отцы-командиры, покрикивая на подчиненных и поругиваясь втихую на свою нелегкую офицерскую судьбу, тщательно проверяли вооружение-снаряжение курсантов. Минут через десять, заслушав доклады курсовых офицеров о готовности учебных групп к походу, командир дивизиона, полковник Соколов довел до офицеров "боевую" задачу. После этого зычным, будоражащим, явно застоявшуюся в курсантских жилах кровь голосом, скомандовал:
   - По машинам!
   Первой за ворота училища, выехала головная походная застава (ГПЗ), за ней, на небольшом удалении двигались основные силы. Колонна двигалась по городу, преодолевая перекрестки, контролируемые военными регулировщиками, с минимальной скоростью. До окраины Алма-Аты доехали без приключений, только в районе Малой станицы в одну из ГАЗ-66 врезался "Москвич". Легковушку откинуло в кювет, а военный грузовик, забитый до отказа необходимым в походе имуществом, даже не колыхнулся. Возле пострадавшего "Москвича" сразу же остановилась транспортная машина тылового охранения. Из нее выскочили два десятка крепких, горластых курсантов, которые, в считанные минуты, подхватили легковушку и поставили ее обратно на асфальт. У машины было помято правое крыло. Чувствуя свою вину, хозяин "Москвича" не стал выяснять отношения, искренне поблагодарив курсантов за помощь, он пожелал им счастливого пути. А колонна, даже не заметив аварии, продолжала движение вперед.
   За городом начиналось широкополосное шоссе, и потому колонна увеличила скорость движения. По обе стороны дороги замелькали небольшие поселки, меж которыми простирались необозримые сады, виноградники и табачные плантации.
   Проводив нас до окраины города, солнце, неожиданно спряталось в облаках. Стало сумрачно. С гор в долину поползли набухшие влагой тучи. Пошел мелкий, промозглый дождь. Радостное настроение, связанное с ожиданием радужных походных приключений, сменилось всеобщим унынием.
   - Ну, какие учения могут быть в дождь? Это же издевательство, - думал я, то и дело поглядывая на небо, наглухо затянутое черными тучами. В кузове воцарила какая-то тягучая, осязаемая тишина. Каждый думал о своем. Что ждет меня в этом промозглом походе? - думал я, разглядывая хмурые лица товарищей. Но это продолжалось недолго. На смену унынию пришло извечное курсантское, "...а будь, что будет!" Текущие интересы и заботы снова взяли верх.
   По тому, как некоторые из заядлых курильщиков, то и дело подносили к носу размятые в руках сигареты, и с вожделением вдыхали табачный аромат, было видно, что им уж очень хочется курить. Но курсовой офицер, капитан Гребенщиков, как всегда был бдителен, то и дело поглядывая через окошечко из кабины в кузов. И даже мысль о курении была недопустимой. Под монотонный гул двигателя и стука дождя по тенту, тянуло на сон. Как это просто - закрыть глаза и в один миг оказаться дома, в сухости и тепле, просто растянуться во весь рост на диване, и слушать, как на кухне бубнит радио. Только-только удалось расслабиться, как в наушниках радиостанции неожиданно забубнило:
   - Колонна подверглась нападению вражеского десанта. Справа от дороги, к бою!
   - Водитель стой! Справа от дороги, "К бою", - продублировал команду я.
   Как только машина остановилась, все, словно горох, высыпали из кузова и залегли на обочине. Вскоре из сада, находящегося с другой стороны дороги послышались грохот частых взрывов и автоматическая стрельба. "Врагов" видно не было.
   Заместитель командира взвода, старший сержант Дорохин, быстро сориентировавшись в обстановке, скомандовал:
   - Всем рассредоточиться вдоль дороги и наблюдать за садом. При обнаружении противника огонь открывать самостоятельно.
   - Отделению сержанта Прокофьева выдвинуться на сто метров в тыл и обеспечить прикрытие с флангов и тыла, - после небольшой паузы добавил он.
   Дождь, словно услышав нашу мысленную мольбу, постепенно затихал, тучи медленно рассеивались, открывая оперативный простор небесному светилу. Но и той небесной влаги, что окатила нас накануне, с лихвой хватило на то, чтобы каждой клеточкой тела ощутить все прелести промозглой весенней слякоти. Наверное, поэтому, как только прозвучала команда сержанта Прокофьева:
   - Отделение, в направлении отдельно стоящего дерева, бегом марш! - мы, чтобы хоть как-то согреться, во все лопатки кинулись к намеченному рубежу. И если бы рядом был преподаватель физической подготовки с секундомером в руках, то он непременно бы зафиксировал новый рекорд Пограничных войск в беге на сто метров.
   Силами ГПЗ десант противника был уничтожен, и всем нам вскоре дали отбой. Колонна двинулась дальше. После успешно завершенной операции, настроение у курсантов поднялось. Особенно радовало то, что из-за туч вновь выглянуло теплое весеннее солнце. Не прошло и пяти минут, как наши шинели вдруг задымили. В кузове ненадолго повис легкий туман, которым сразу же не преминули воспользоваться, отчаявшиеся глотнуть "живительного" дымка, курильщики.
   Следующий сюрприз ждал нас на мосту через реку Чилик. ГПЗ обнаружила неизвестных в камуфлированной форме, которые заметив нашу колонну, бежали в горы. Из этого следовало, что мост, по всей видимости, заминирован. Преодолеть реку в другом месте не было никакой возможности. Кстати сказать, Чилик - самая крупная река Заилийского Алатау, впадающая в реку Или. Истоки реки начинаются на южном склоне Заилийского Алатау на высоте более 3350 м. Длина реки 245 км, площадь бассейна 4980 кв.км. Чилик, представляет собой типичную горную реку с бурным течением и крутым падением. Ширина русла в верховьях - 5-6 метров, в среднем течении 10-15 метров, максимальная глубина - 1,5 - 2 м.
   Изучив обстановку полковник Соколов принял решение тщательно обследовать мост, при обнаружении вражеских "сюрпризов" - разминировать. Одновременно, по следам неизвестных, которые, скорее всего, представляли собой диверсионно-разведывательную группу (ДРГ) противника, вброд через Чилик была направлена группа преследования с розыскной собакой.
   Нашей учебной группе была поставлена задача, организовать боевое охранение. Вместе с курсантами Стронским и Кокуриным, я забрался на господствующую высотку и, замаскировавшись в кустах, начал наблюдение за прилегающей местностью.
   Первым делом отыскал глазами группу преследования, которая с ходу преодолев бушующую водную преграду, рванула вслед за своим надежным помощником, пограничным псом Рексом. "Противник", имея достаточный запас времени, изощренно, со знанием дела, заметал следы. С высотки было видно, как люди в камуфляже, дойдя до речушки, петляющей по дну заросшего кустами ущелья и впадающей в Чилик, дальше, для того, чтобы сбить собаку со следа, направились по воде. Сообщив эту информацию командиру, я продолжал наблюдать за "противником" до тех пор, пока последний "вражеский" боец не исчез за стеной густого кустарника.
   Переведя бинокль на группу преследования, я увидел, как она неожиданно разделилась. Большая часть людей продолжала преследование, двигаясь вслед за собакой, а человек пять направились наперерез "диверсантам", к месту, где ущелье, по которому двигались "диверсанты" выходило на горное плато.
   - Теперь задержание "противника" - дело времени, - удовлетворенно подумал я, и перевел бинокль на мост.
   Здесь во всю работала группа саперов. Сначала они пытались обследовать мост с помощью миноискателей, но у них ничего не получилось, уж слишком много металла было вокруг. Тогда саперы начали визуально обследовать нижнюю часть сооружения и вскоре нашли хорошо замаскированную "закладку". Осторожно "разминировав" мост они воткнули на въезде указатель, на котором большими буквами было написано "Мин нет!"
   Пока колонна стояла у реки, полковник Соколов дал команду "Обедать". Но, как только саперы мост "разминировали", поступила следующие команды: "По машинам!" и "Вперед!". Кто не успел перекусить, чертыхаясь на ходу, лез в кузов не солоно хлебавши.
   Вскоре, преодолев мост, постепенно набирая скорость и дистанцию, колонна выехала на горное плато. К этому времени поступила долгожданная информация о том, что ДРГ противника блокирована в районе шоссе и сдалась в плен. Подобрав "врагов" и группу преследования, колонна неудержимым потоком двинулась дальше, навстречу новым, более изощренным испытаниям.
   А испытания эти были не за горами. Не успели курсанты, обласканные нежными лучами солнца, и убаюканные монотонным завыванием двигателя, вздремнуть, как поступила вводная, от которой у некоторых из них, тех, кто не успел продрать глаза вовремя, от ужаса зашевелились волосы.
   Сразу несколько громкоговорителей, в разных концах колонны, громогласно объявили:
   - Противник применил атомное оружие. Район движения колонны обстрелян тактическим ядерным зарядом мощностью в одну килотонну. Мы находимся в зоне заражения. Плащ в рукава, чулки, перчатки одеть, газы!
   Машины, резко вильнув вправо, замерли на обочине. Первые несколько мгновений в среде курсантов царило замешательство. Одни спрыгнув с машины, искали укрытие, другие торопливо распаковывали свернутые в рулон комплекты ОЗК, тут же в кузове пытались натянуть их на себя.
   - Спокойствие, только спокойствие, - неожиданно повысил голос капитан Гребенщиков, с показным равнодушием дефилирующий возле машины.
   Его невозмутимо спокойный голос и делано равнодушный вид, словно холодный душ, отрезвили курсантов. После этого они облачались в ОЗК, и уже не торопясь, тщательно подгоняя каждую деталь туалета, так, как учил их когда-то подполковник Башкирцев. Вскоре на дороге выстроилось целое подразделение "инопланетян". Затянутые в салатного цвета, блестящую на солнце кожу, они, озираясь по сторонам, медленно вращали страшными круглыми "глазищами". Пассажиры, проезжающие мимо на автобусах, завидев все это, с испугом шарахались от окон прочь.
   - В результате ядерного взрыва, вся техника выведена из строя. В связи с этим через зону заражения выдвигаемся в пешем порядке, - по максимуму усложнил нашу задачу руководитель учения, полковник Дрошнев.
   - Дивизион становись, - подал голос полковник Соколов. Подождав, пока все построятся повзводно, он объявил курсантам свое решение:
   - Участок радиационного заражения протяженностью пять километров, преодолеваем в полной экипировке, пешком. Движение в том же порядке, что и в колонне. ГПЗ - 17 группа. Дистанция до ГПЗ, в пределах видимости, между группами до 20 метров. Связь по радиостанции и голосом. Сигналы оповещения стандартные. Вопросы?
   Вопросов, как всегда не было.
   Вскоре курсанты, обливаясь потом, кляня, на чем свет стоит жгучее солнце и свою несчастную судьбу, двинулись вперед. Медленно, но уверенно шли они по горной грунтовой дороге, изобилующей промоинами и рытвинами, в которые периодически проваливались, ненароком зазевавшиеся. После двух часов такого хода из курсантов можно было выжимать воду. В конце пути, некоторые из них, дохнув свежего горного воздуха, шатались из стороны в сторону, словно пьяные.
   После преодоления зоны заражения мы сняли с себя общевойсковые защитные комплекты, скатали их, и закинув за плечи, продолжали движение вперед, к родимой границе, хотя там, мы это прекрасно знали, нас ждал не отдых и богато накрытый стол, а умный и изобретательный "враг", который уже успел попортить нам немало крови.
   Вечерело, когда дивизион вышел на голое, словно голова плешивого, горное плато Кок-Пек. Везде, куда не кинешь взгляд, простиралась ровная, как стол, без единой былинки или кустика, земля, продуваемая со всех сторон.
   Здесь мы наконец-то услышали долгожданную команду "Привал!" Как только зашло солнце, с высокогорных ледников, неудержимым потоком, сразу же хлынул холодный воздух. Получив неожиданное подкрепление, ветер усилился, выдувая из-под потертой шинелишки последнее, накопленное за день тепло. Свой нехитрый ужин, состоящий из хлеба и тушенки, нам пришлось поглощать при свете ярко мерцающих в недосягаемой вышине звезд.
   Набив желудок холодной, непереваривающейся пищей, каждый из нас задумался о том, где бы и с кем бы в хорошей компании провести эту незабываемую ночь. Сергей Ковалев, Володя Кокурин, Витя Стронский и я, из последних сил вырыли в земле неширокую и неглубокую траншею, застелили ее плащ-палатками и плотно прижавшись друг к другу, залегли на дно. Где-то высоко вверху зло завывал ветер, колюче и недоступно искрились звезды, а у нас, в этой импровизированной землянке, было тепло и уютно. С этой мыслью я и заснул. Проснулся ранним утром от жгучего холода. Товарищи по "землянке", бросив меня на произвол судьбы, грелись рядом, у небольшого, чуть тлеющего костра. Видя, что мне там места в ближайшее время не предвидится я, чтобы согреться решил пробежаться вокруг лагеря.
   Резво выскочившее из-за горных вершин солнце, сразу же залило все вокруг светом и теплом. Немного согревшись в его живительных лучах, мы, с тем, чтобы забрать плащ-палатки, отыскали свой ночной схрон, и тут же с удивлением на него уставились, силясь понять, как же мы туда вчетвером залезли. Ведь даже при самом лучшем раскладе в нашей импровизированной землянке с трудом умещались двое. Вот тогда-то до меня, в полной мере дошло, что тела-то при охлаждении, оказывается, и в самом деле сужаются!
   Позавтракав пропахшей дымом тушенкой, курсанты, в ожидании следующей вводной, потянулись к отцам-командирам. Те военной тайны о дальнейшем плане действий не раскрывали, внося тем самым в курсантские массы смутную тревогу. Зато сколько радости было, когда вдалеке неожиданно запылила колонна грузовиков. Правда радость эта померкла сразу же, как только машины, взяв курс на Чунджу, двинулись по необозримым просторам плато. Пыль, поднятая колонной, покрыла все вокруг непроницаемой пеленой, за которой даже солнца не было видно. Воздухом, насыщенным мириадами мельчайших песчинок, было трудно дышать, не помогали даже импровизированные респираторы, на скорую руку скроенные из холстины запасных портянок. Пыль беспрепятственно проникала всюду, в глаза, за шиворот, под нательное белье и даже в сапоги. К концу пути по бездорожью на лицах и шинелях курсантов вырос слой пыли толщиной в сантиметр, а у кого и поболе. Те полчаса, что машины двигались до шоссе, многим из нас показались многочасовой пыткой, которая была похлеще пятикилометрового марш-броска в ОЗК.
   Вытряхнув на асфальт тонны пыли, колонна, обдуваемая свежим ветерком, двинулась дальше. Впереди нас ожидала встреча с прекрасным. Пройдя пограничный контрольно-пропускной пункт, машины одна за другой начали внезапно исчезать, проваливаясь вместе с дорогой в зелено-голубой омут Чарынского каньона.
   На небольшом плакате, небрежно установленном на территории КПП, я успел прочитать:
   "Каньон Чарына является уникальным памятником природы, сохранившимся с эпохи палеогена. Его возраст составляет более 30 миллионов лет. Длина каньона примерно 5км, глубина около 200м.
   Подобные природные ландшафты сохранились всего в нескольких местах в мире. Особенно ценным этот природный комплекс является в ботаническом, зоологическом, археологическом и палеонтологическом отношениях с захоронениями древних животных (маралов, черепах, носорогов и динозавров). В пойме реки произрастает реликтовое дерево - Ясень согдианский, один из древнейших видов современной флоры, отнесенный по международному кадастру к исчезающему виду (реликт времен динозавров) сохранившийся с конца третичного доледникового периода.
   Каньон Чарына - ценнейший образец природы далекого прошлого, сохранить который для будущих поколений наша задача.
   Охраняется государством..."
   Прекрасное повстречалось нам сразу же, как только колонна, преодолев мост через реку Чарын, начала подниматься в гору. Слева от нас, на берегу горной реки раскинулся изумрудно-зеленый массив знаменитой Чарынской ясеневой рощи. Справа - изваянные природой сказочно прекрасные и величавые каменные дворцы, башни и минареты...
   Чунджа, небольшой приграничный городок, расположенный в необозримой степи между рекой Или и Кетменским хребтом Заилийского Алатау, появился внезапно, как только наша ГАЗ-66 выбралась из низины на возвышенность. Среди выцветающей под жарким солнцем степи, прямые, стройные улицы городка, оттененные изумрудным цветом листвы тополиных аллей, развесистых садов и карагагачевых рощиц, являли собой настоящий оазис, в котором так хотелось остановиться, чтобы наконец-то вдосталь поплескаться в арыке, и, хоть ненадолго, забыться под сенью густых деревьев...
   К сожалению нам так и не удалось поплескаться в прохладной воде арыков и насладится тенью чунджинских садов, потому, что колонна просто проехала мимо этого сказочного оазиса, вновь выбираясь в уже успевшую всем нам надоесть, бескрайнюю степь. Мало того, машины вскоре с асфальта свернули на грунтовую дорогу, и вокруг колонны вновь завихрилась пыль. Правда, продолжалось это не долго. Впереди, внезапно, словно мираж, показался еще один, не менее сказочный оазис. Радующие глаз своей выправкой и изумрудной листвой, пирамидальные тополя, словно парадный расчет вытянувшиеся по бокам главной аллеи, торжественно встречали нас на въезде в полевой учебный центр Чунджинского пограничного отряда.
   Именно здесь, предстояло сдать самый важный и самый сложный для каждого из нас экзамен - провести боевые стрельбы, с метанием боевых гранат, в составе подразделения. Еще в училище, морально готовясь к походу, многие из нас считали, что именно этот, последний этап учений будет для нас самым трудным и опасным испытанием. И поэтому чувствовали некоторое волнение. Но при этом мы даже не догадывались, о том, что ждет нас до стрельб. Поэтому, пройдя через все испытания, которые поставили перед нами руководители учений, я ждал начала стрельб с каким-то необъяснимым азартом. В таком же состоянии, я уверен, пребывали и остальные мои однокашники. Это было похоже на то, как бегун на длинную дистанции, добежав до середины дистанции, задействует свое второе дыхание, и, обогнав за счет этого своих соперников, первым приходит к финишу. Только наш финиш был на линии огня, в виде "грудных" и "ростовых", стоящих и движущихся мишеней. И здесь была важна не личная победа, а успех всего подразделения...
   Перед началом последнего этапа учений, свое веское слово сказали профессионалы, начальник Чунджинского пограничного отряда полковник Курганский, начальник кафедры огневой подготовки подполковник Чирков, и преподаватель кафедры подполковник Сидоренко.
   Все они, понимая, что перед ними стоят не солдаты учебного пункта, а курсанты третьего курса, одного из лучших в ПВ пограничного училища, меньше всего говорили о стрельбах, больше о своем богатом жизненном и служебном опыте, а также специфике проведения учений с боевой стрельбой.
   Командир дивизиона полковник Соколов, ставя нам боевую задачу, был предельно краток:
   - Группа вооруженных нарушителей границы, преодолев границу, вторглась на территорию СССР. Наша задача, атаковать противника и уничтожить...
   Снарядив два магазина патронами и получив в пункте боепитания боевую гранату РГД-5, с запалом, я приготовился к атаке. Вскоре, в составе своего подразделения я вышел на линию огня. Двадцать пять человек выстроились в одну шеренгу. По команде руководителя стрельб зарядили автоматы, и, стараясь идти на одной линии, начали, при появлении мишеней, с ходу, с колена, с короткой остановки, вести прицельный огонь. Когда большая часть "врагов" была уничтожена, а оставшиеся в живых окопались, поступила команда: "Приготовить гранаты!", после того, как все в цепи вставили в гранаты запалы, поступила следующая команда: "Гранатой огонь!"
   Распрямив усики, я резко выдернул чеку, и что было сил, кинул гранату подальше от себя. Чередой прогрохотали взрывы. Подождав несколько мгновений, все мы, как один, бросились добивать "противника", ошарашенного применением нашей "ручной артиллерии".
   С честью выполнив свою боевую задачу, и заслуженно получив оценку "хорошо", мы, уставшие и голодные, были счастливы тем, что смогли, используя все, чему учили нас офицеры и преподаватели, уничтожить "противника". А это значит, что если понадобится, все мы сможем также, профессионально и качественно выполнить свой мужской, воинский долг, защитить границу, свое Отечество...
  

Господа офицеры. Выпуск

   В училище издавна установилась хорошая традиция: на торжествах в честь очередного выпуска курсантов: весь личный состав училища выстраивался на плацу и слушал приказ Председателя Комитета Государственной безопасности СССР о присвоении выпускникам первичного офицерского звания. Лучшие из выпускников подходили к начальнику училища, получали диплом и, преклонив колено, целовали Знамя части. Эти трогательные минуты прощания со Знаменем навсегда оставались в памяти выпускников.
   После торжественного марша выпускники шли на последний в стенах родного училища обед. Вечером в одном из лучших ресторанов Алма-Аты проходил товарищеский ужин по случаю выпуска молодых офицеров, где, кроме командования и преподавателей, присутствовали гости - представители местных и государственных органов республики. Все поздравляли молодых офицеров, желали им успехов в их нелегкой службе по охране и защите границ государства. В ответ выпускники выражали глубокую благодарность командирам и преподавателям училища за полученные знания, умения и навыки и клялись с честью и достоинством нести звание офицера, достойно защищать границы. Они искренне обещали, что будут всегда помнить родное училище, давшее им все самое лучшее, что все они, как один, будут преумножать славные традиции и никогда не порывать связи с ним.
  
   Рис. 71. Пригласительный билет.
  
   На память у выпускников оставался фотоальбом с портретами всех однокурсников, командиров и преподавателей, а также командования училища.
   С особой гордостью и волнением питомцы училища показывали сослуживцам и родным вырезки из казахстанских газет и журналов, на которых был запечатлен выпуск. Их можно понять, ведь они, может быть, впервые увидели свое имя или фото на страницах печати. Может быть, потом, через многие годы офицерской службы на границе, выпускники Алма-Атинского пограничного и привыкнут к вниманию журналистов. Но и через десятилетия они с нескрываемым волнением будут листать пожелтевшие страницы казахстанской прессы начала семидесятых, чтобы найти там памятные репортажи со своего незабываемого выпуска.
   Воспитанникам первого дивизиона 1976 года выпуска, наверное, будет особенно интересно узнать, что повествовала казахстанская пресса об очередном выпуске офицеров Алма-Атинского высшего пограничного командного училища КГБ при СМ СССР имени Ф.Э. Дзержинского тридцать лет назад.
  
   Газета "Казахстанская правда"
  
   СЛУЖУ СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ!
  
  
   ЗА НАМИ
   С Т Р А Н А
  
   Есть в "Марше дзержинцев", посвященном Алма-Атинскому пограничному училищу, такая строка: "И всюду за нами родная страна". Тысячи выпускников этой кузницы пограничных кадров охраняют рубежи кашей Родины. Позавчера еще один отряд пополнил славные ряды дзержинцев. Здесь состоялся очередной выпуск курсантов, которые надели погоны лейтенантов.
   По традиции в гости к молодым офицерам пришли родные, друзья, представители партийных, советских органов, ребята из школ, над которыми шефствовали воины.
   В честь выпуска лейтенантов на плацу был построен личный состав училища. Объявляется команда;
   -- Смирно! Равнение на знамя!
   Начальник училища Герой Советского Союза генерал-лейтенант М. К. Меркулов объявил приказ председателя Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР о присвоении курсантам звания лейтенант.
   Многие из тех, кто отправится охранять мирный труд нашего народа, уже знакомы с границей. После службы в рядах Советской Армии они поступили е училище. Армейская закалка помогла им и в учебе. Золотой медалью отмечены М. Кохно, В. Шестериков, В. Дорохин, В. Колыванов и другие.Из Белоруссии четыре года назад приехал в Алма-Ату Александр Алексеенок. В годы Великой Отечественной войны его отец и мать били фашистов в партизанском отряде. Решил посвятить свою жизнь нелегкой пограничной службе их сын. Алма-Ата стала для него родным городом. Здесь он познакомился со Светланой, студенткой университета, ставшей его женой. Месяц назад у них родился сын, которого назвали в честь деда Сергеем...
   В этот день поздравить сына Игоря пришел офицер-пограничник, участник Великой Отечественной войны Сергей Алексеевич Курилов.
   Михаил Кохно отмечен нагрудными знаками "Отличник погранвойск" первой и второй степени. В училище он был принят а ряды КПСС. Лейтенант будет учить молодое пополнение.
   Четыре года Высшее пограничное командное Краснознаменное училище Ф. Э. Дзержинского было родным домом для курсантов. Они будут снято хранить его боевые традиции.
   Училище создано в декабре 1931 года в Харькове. В начале войны, в целях дальнейшей подготовки офицерских кадров училище было выведено из боевых порядков фронта и направлено а тыл страны, вначале в Ташкент, а затем, в августе 1944 года -- в Алма-Ату.
   Звания Героя Советского Союза удостоены 26 выпускников, 50 питомцев училища стали генералами, сотни отмечены орденами и медалями. За ратный труд Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 30 апреля 1975 года училище было награждено орденомКрасного Знамени...
   Позавчера было сказано много теплых слов в адрес лейтенантов, которые после отпуска отправятся на границу.
   В торжествах по случаю выпуска курсантов приняли участие секретарь ЦК компартии Казахстана А.Г. Коркин, командующий Краснознаменным Среднеазиатским военным округом генерал армии Н.Г. Лященко, председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров Казахской ССР В. Т. Шевченко, начальник штаба пограничных войск СССР генерал-лейтенант В.Ф. Лобанов, заведующий отделом административных органов ЦК Компартии Казахстана А.Г. Платаев, секретарь ЦК ЛКСМ Казахстана В.А. Брынкин.
  
   В. АГЕЕВ.
  
  

Рис. 72. Выпуск

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Газета "Часовой Родины"
  
   КЛУБ ЗЕЛЕНЫЕ ПОГОНЫ
  
  
   ГОРДОЕ ИМЯ - ДЗЕРЖИНЦЫ
  
   - Стройными шеренгами, твердо чеканя шаг, идут по широкому плацу молодые лейтенанты. Отсюда, из училища, начинается их путь в новую жизнь на охрану государственной границы.
   Этот путь прошли тысячи выпускников прославленного пограничного
   командного Краснознаменного училища имени Ф. Э. Дзержинского.
   Двадцать шесть его питомцев, отличившихся в боях за Родину при охране государственной границы удостоены звания Героя Советского Союза, многие из них отмечены высокими правительственными наградами и глубокой признательностью советского народа за их. самоотверженный труд.
   Беззаветная преданность партии и народу, высокие морально-боевые качества, глубокие знания военного дела, инициатива и находчивость, чуткость и требовательность к людям -- всегда олицетворяли духовный мир офицера границы.
   Сегодня в шеренгу офицерских кадров пограничных войск встает новый отряд дзержинцев. Среди них выпускники, окончившие училище с золотой медалью,--лейтенанты М. Кохно, М. Пюкке, В. Дорохин, В. Шестериков, Е. Орлов, В. Колыванов, Н. Чуряк и многие другие. Надели лейтенантские погоны и приняли эстафету у своих отцов и старших братьев продолжатели семейной пограничной традиции лейтенанты В. Башкатов, И. Курилов, Ю. Кузнецов, С. Тимофеев, Н. Сумин, Ю. Горбунов.
   Большинство выпускников училища становится на самостоятельную дорогу практической деятельности, имея е руках партийный билет. У многих лейтенантов уже сейчас поблескивают на груди знаки "Отличник погранвойск" I и II степени, все имеют спортивные разряды.
   Училище вооружило их самыми современными научными знаниями по вопросам охраны государственной границы, обучения и воспитания подчиненных, сформировало определенные навыки практической деятельности.
   Задача каждого выпускника будет заключаться теперь е том, чтобы через свою организаторскую упорную и кропотливую деятельность добиться высокой эффективности применения полученных знаний на практике. Каждый ваш шаг самостоятельной работы должен быть шагом восхождения на вершину мастерства организации пограничной службы и работы с личным составом.
   Работа на государственной границе сложна и ответственна. Вместе с лейтенантскими погонами партия, народ доверили вам охрану переднего края Родины, где вы должны обеспечить мир, безопасность и неприкосновенность всему тому, что находится за вашими плечами.
   В процессе своего становления вы встретите немало трудностей. Будут у вас и радость побед и горечь поражений. Успехи и недостатки анализируйте, взвешивайте, давайте им объективную оценку, делайте из них правильные выводы.
   С присвоением офицерского знания партия и правительство дают вам большие права, в том числе право приказывать, вести людей на выполнение самых трудных ответственных и благородных задач, связанных с риском для жизни. Право приказывать людям - это огромное право. Оно свидетельствует о большом доверии партии, советского правительства, народа нашим офицерам. Но это доверие, наряду с определенной властью накладывает на вас и большую ответственность. Иметь власть - это еще не все, важно уметь? разумно распорядиться данной властью, разумно применять ее. На границе нужны не только гибкий ум, вооруженный знаниями, не только умение командовать и повелевать, но и чуткое человеческое сердце, наполненное горячей любовью к людям и Родине.
   Вы начинаете службу на офицерском поприще, опираясь на богатый опыт старого поколения. Вам предстоит дальше приумножать героические дела и боевые традиции пограничных войск.
   Офицерско-преподавательский состав гордится тем, что вручает эстафету боевой славы в молодые и крепкие руки, людям с кипучей энергией, свежим запасом знаний и жаждой практической деятельности.
   Надеемся, что вы впишите новую страницу в летопись училища, носящего имя рыцаря революции--Ф. Э. Дзержинского.
   Доброго вам пути, молодые лейтенанты!
  
   Подполковник В. КОРШУНОВ
   Старший преподаватель кафедры военной педагогики и психологии Алма-Атинского высшего пограничного командного училища при СМ СССР имени Ф.Э. Дзержинского.
  
  
  

Фото

  
  
   В ДОБРЫЙ
   ПУТЬ,
   ЛЕЙТЕНАНТЫ !
  
   Многие из пограничников закончили училище с отличием. А десять человек - с золотой медалью. Это лейтенанты М. Кохно, В. Шестериков, В. Дорохин, М. Пюкке и другие.
   Большинство выпускников, прежде чем связать свою жизнь с армейской службой еще до поступления в училище познали жизнь на границе. На одной из застав служил коммунист Михаил Кохно. Тогда еще грудь его украсили знаки "Отличник погранвойск" I и II степени. И таких в училище немало...
  
   На строевом плацу наступает торжественная тишина. Мимо шеренг проплывает знамя училища. На нем - орден Красного Знамени. Под этой святыней Высшее пограничное прошло славный боевой путь и воспитало много верных защитников Отчизны.
   Созданное а декабре 1931 года, в день четырнадцатой годовщины ВЧК, оно вскоре стало одним из передовых военно-учебных заведений пограничных войск.
   Вся история и боевой путь училища полны примеров беззаветного служения его питомцев Коммунистической партии и советскому народу, мужества и стойкости в боях с врагами Родины при защите государственной границы. Одному из первых пограничников звание Героя Советского Союза было присвоено воспитаннику училища А. Махалину. В боях у озера Хасан бесстрашный командир во главе группы бойцов героически сражался против японских самураев.
   Воспитанником кузницы кадров для пограничных войск является и Герой Советского Союза генерал-лейтенант М.К. Меркулов. Теперь он начальник этого училища. И, конечно же на сегодняшнем торжестве -- ему первое слово. Матвей Кузьмич объявил о присвоении всем выпускникам 1976 года офицерского звания "лейтенант". А они -лейтенанты, смотрят на своего наставника, и воображение их рисует знаменитое январское наступление наших войск в 1945-м. Гитлеровцы уходили за Вислу. Захватив плацдарм а районе города Граудена, на левом берегу реки командир батальона Меркулов, с горсткой храбрецов героически отражал атаки врага.
   В критический момент, когда фашисты окружили его бойцов, комбат Меркулов - отыскал единственную уцелевшую линию связи и попросил командира полка открыть артиллерийский огонь по дамбе, по тому месту, где они дрались с гитлеровцами.
   За проявленный героизм и мужество Матвею Кузьмичу Меркулову присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
   Этого звания удостоены десятки выпускников училища, тысячи и тысячи отмечены высокими правительственными наградами. Список Героев Советского Союза в наши дни продолжил выпускник училища Виталий Дмитриевич Бубенин.
   Важность сегодняшнего торжества подчеркивает гостевая трибуна. На ней - член ЦК КПСС, командующий войсками Краснознаменного Среднеазиатского военного округа генерал армии Н. Г. Лященко. секретарь ЦК Компартии Казахстана А. Г. Коркин, член Военного Совета - начальник политического управления Краснознаменного Среднеазиатского военного округа генерал-лейтенант М. Л. Попков. Начальник штаба погранвойск Союза ССР генерал-лейтенант В. Ф. Лобанов, начальник войск Краснознаменного Восточного пограничного округа генерал-майор В. С. Донсков, секретарь ЦК ЛКСМ Казахстана В. А. Брынкин и другие товарищи.
   А возле трибуны -- родители, жены, невесты выпускников. Среди них -- подполковник С. Курилов, участник Великой Отечественной войны. Его сын - Игорь - пошел по стопам отца - пограничника. Офицерскую службу начнет на Дальнем Востоке.
   На одну из дальневосточных застав уезжает и лейтенант Н. Сумин. Там служит его отец - прапорщик Ф. Сумин. На родную заставу в Закавказье едет и лейтенант Н. Приставко. До поступления в училище он был там старшиной. Многие из выпускников попросились служить и в наш округ.
   Среди прибывших на выпуск видим и немолодого человека со звездой Героя Социалистического Труда на груди. Это горнорабочий Иван Венедиктович Мельников. Приехал из города Марганец Днепропетровской области, чтобы разделить радость торжества с сыном.
   Наступает новый волнующий момент. Выпускникам вручаются дипломы об окончании учебного заведения и нагрудные знаки. Одно за другим звучит на плацу чеканное и громкое -- "Служу Советскому Союзу!".
   После вручения дипломов и нагрудных знаков состоялся митинг. Открыл его начальник политотдела училища полковник П. Ерахтин.
   Тепло, от всей души новый отряд офицеров-пограничников с успешным окончанием учебы в вступлением в новую жизнь поздравил секретарь ЦК КП Казахстана А.Г. Коркин, начальник штаба погранвойск Союза ССР генерал-лейтенант В. Ф. Лобанов, член Военного Света - начальник политического управления Краснознаменного Среднеазиатского военного округа генерал-лейтенант М. Д. Попков, делегат XXII и XXIV съездов КПСС, Герой Социалистического Труда И. В. Мельников, начальник Высшего пограничного командного Краснознаменного училища имени Ф. Э. Дзержинского, Герой Советского Союза генерал-лейтенант М. К. Меркулов и другие.
   От имени выпускников на митинге выступил лейтенант С. Безусов, Он заверил Коммунистическую партию и Советское правительство, всех присутствующих, что новый отряд офицеров-пограничников будет достойно нести эстафету старшего поколения, впишет еще не одну яркую страницу в боевую летопись пограничных войск.
   Митинг закончен. Родители, друзья, представители общественности города Алма-Аты преподносят выпускникам цветы.
  
  
  

Фото

  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Подруги, которых мы выбираем
  
  
   С курсантами Валерием Крятником, Виктором Шестериковым и Вячеславом Груничевым я познакомилась накануне того дня, когда им должны были вручить дипломы об окончании Краснознаменного Высшего командного пограничного училища имен Ф. Э. Дзержинского. Тема нашего разговора была не совсем обычна. Хотя она (и это не секрет) является очень важной для молодых лейтенантов, уезжающих на далекие рубежи нашей Родины.
   Подруги, которых мы выбираем... Какие качества определяют их характер? За что мы их любим? Вот примерно те вопросы, на которые отвечали Валерий, Виктор и Вячеслав.
   Разговор начал Валерий:
   -- Конечно, не так просто говорить о человеке, которого любишь но все же я попытаюсь...
   Мою девушку зовут Любой. Она учится в медицинском училище на последнем курсе. Когда я Думаю о вей, мне вспоминается наша первая встреча. Тогда Люба произвела на меня большое впечатление, и я сразу понял: "Вот она, я ее нашел. До этого момента я не верил в любовь с первого взгляда. И вдруг в несколько минут мои убеждения оказались неверными. А все это сделали ее красивые волосы до плеч серо-голубые, большие глаза... Да и характер у Любы замечательный. Она очень веселая, скромная, жизнерадостная умеет поддержать разговор. Внешне всегда спокойная, умеющая себя сдерживать, Люба очень впечатлительна. Скоро мы расстанемся, я уезжаю на границу служить. И если наша дружба продлится и останется крепкой, я буду по настоящему счастлив".
   Рассказы Виктора и Вячеслава во многом совпали. Оба они женаты. И Галина и Нина - медицинские работники. О жизни на границе они имеют представление только по рассказам мужей.
   - Моя Галина, -- сказал С. Груничев, -- очень любит детей. У нас двое мальчиков-близнецов. И, конечно, у нее очень много забот: она сама, готовит, и очень вкусно, умеет шить и вязать кружева. В ее Характере сочетается спокойствие, и энергия, и терпение, и непримиримость. Любимое занятие жены - чтение книг. Но Галя хорошо разбирается и в живописи, сама немного умеет рисовать. В компании она весела, задушевно поет.
   Галя очень беспокойная и заботливая жена. В короткие часы встреч она старается быть ко мне внимательной, чем-то отвлечь от повседневных забот. Можно было бы еще очень много рассказать о моей жене, Но я хочу сказать главное. В том, что у нас в семье полное понимание, заслуга Гали. И в трудной службе пограничной она будет настоящей подругой.
   Виктор Шестериков очень коротко, сдержанно говорил о своей Нине:
   - Не хочу петь гимны. Скажу очень просто: хорошая у меня жена, готовит лучше всех, очень любит нашего сына. Увлечение ее -медицина. Все новинки известны ей, все журналы и брошюры еще свежими Нина, неизменно прочитывает.
   Я не боюсь ехать с ней на рубежи Родины - мой друг меня не подведет...
   Видно будет легче служить молодым лейтенантам, если у них такие подруги, любящие, верные, нежные, заботливые...
  
   Т. ЮХИМЧУК
  
  
   НЕЖНОСТЬЮ НАПОЛНЕНЫ
   СЕРДЦА
   Стихи молодых офицеров, предлагаемые вниманию читателей, так же робки и неуверенны, как и их первые шаги а самостоятельной жизни.
   Как положительным факт можно отметить то, что у каждого из авторов свой взгляд на окружающую действительность, свое понимание мира, в котором мы существуем. Только одно объединяет их - безграничная нежность и любовь, переполняющие юные сердца.
   Пересказывать стихи трудно. Лучше всего - прочитать их, чтобы вместе с авторами вновь ощутить себя на пороге жизни.
   Самолету объявлен взлет,
   Он звездою меня несет.
   Так случилось - за тысячу
   миль,
   Без тебя скоро буду один.
   К месту службы улетаю.
   Сколько будет разлук,
   не знаю.
   Ждут нас встречи, меж нами
   - письма,
   Полетят, как осенние
   листья,
   Но я верю тебе, слышишь,
   верю!
   Пока больше сказать
   не смею.
   Говорят, расстоянья все
   глушат...
   Но ты не слушай людей,
   не слушай!
  
   Лейтенант Сергей Безусов
  
  
  
   Я повстречал тебя зимой,
   Когда морозной пеленой
   Январь окутал город наш,
   И ты явилась, как мираж,
   Как розы цвет среди зимы,
   Как солнца луч из вечной
   тьмы...
   Твой лик, как яркая заезда,
   Остался в сердце навсегда.
   С тех пор четыре января
   Метнула в прошлое земля.
   Но не забыть твоих мне
   глаз,
   Как будто встретил их сейчас.
   Вновь, как и много дней назад,
   С волненьем я коснуться рад
   Губами нежных рук твоих,
   Зовущих к жизни и родных.
   За все тебя благодарю,
   За рябь лазури и зарю...
   Все это я сказать хочу,
   Но почему же я молчу?..
  
   Лейтенант Александр Морозов
  
   Лейтенант Виктор Носатов
  
  
  
  

Рис. 75. Выпуск.

Рис. 76.

Рис. 77.

Рис. 78.

Рис. 79.

Рис. 80.

  
  
  
  
  

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Очерки

ПИСЬМО, ЗАТЕРЯВШЕЕСЯ С ВОЙНЫ

   Однажды, перебирая рекламные листки, в изобилии напиханные в почтовый ящик исполнительными распространителями, я обнаружил среди этой макулатуры письмо адресованное мне лично. Ничем не привлекательный конверт был довольно объемистым. Я искренне удивился тому, что письмо было от моего однокурсника по Алма-Атинскому пограничному училищу - Зуфара Ибрагимова, с которым мы не встречались, наверное, с самого выпуска. Но еще больше удивился я, когда с трудом разобрал цифры на штемпеле. Нетерпеливо вскрыв конверт, я с первых прочитанных строк понял, что письмо и в самом деле было отправлено еще до вывода наших войск из ДРА, и стало еще одним отголоском той страшной войны.
   Привожу его почти дословно.
   "Здравствуй Виктор! Я искренне рад, что ты жив и здоров. От наших общих друзей я узнал, что ты пишешь книгу об Афганистане, и потому решил черкануть тебе о моем "афгане", о моих боевых друзьях-товарищах, о наших тревожных днях и ночах...
   В ноябре 1981 года, я в составе второй пограничной заставы (ПЗ) четвертой мотоманевренной группы (ММГ) Краснознаменного Восточного пограничного округа (КВПО) был откомандирован в распоряжение командования Среднеазиатского пограничного округа (САПО) для выполнения специального задания на территории ДРА.
   В начале ноября 1981 года я отбыл из Чунджинского пограничного отряда (ПО) в город Ош, где формировалась и готовилась для боевых действий на территории Афганистана ММГ-4. Через месяц эшелоном убыли в распоряжение САПО, и в середине декабря мы уже были в приграничном городке Пяндже. Последние приготовления для перехода границы осуществлялись недалеко от границы, в полевых условиях. Перед выходом на территорию ДРА, Московская комиссия, во главе с генералом Вертелко, проверила боевую выучку ММГ и дала по результатам боевых стрельб высокую оценку.
   Запомнился смешной казус, случившийся на командном пункте ММГ во время стрельб минометной батареи, где на вооружении были 120 и 82 миллиметровые минометы образца 1943 года. Во время выстрела, опорная плита одного из минометов неожиданно проваливалась в мягкую почву. Командиру взвода лейтенанту Бацуеву Сергею, офицеру-двухгодичнику из Новосибирска, показалось, что ствол миномета в момент выстрела оказался в вертикальном положении. В страхе он подумал, что мина в этом случае может упасть на позицию, и звонким, испуганным голосом прокричал:
   "Мина ушла вертикально!", комбат машинально скомандовал: "Всем в укрытие!". И все кто был на позиции, бросились врассыпную. Со стороны все это выглядело довольно забавно. Генерал Вертелко пробежав некоторое расстояние, споткнулся и упал, и лежал до тех пор, пока мина не разорвалась. Упала она достаточно далеко от позиции, в районе указанной цели.
   Офицеры, сопровождавшие генерала, доказывали друг другу о невозможности вертикального полета мины и, как следствие этого, обратного падения ее на позицию. Генерал отчитал офицеров минометной батареи за малограмотность и, несколько смущенный тем, что поддался всеобщей панике, заключил: "Теорию знают все, а на практике - разбежались в разные стороны! Видимо очко не железное".
   Наш лагерь подходил к высокому и обрывистому берегу реки Пяндж, за мутными водами которого виднелся чужая афганская территория. Вечерами после насыщенного боевой учебой дня я садился у обрыва реки и с удивлением и любопытством смотрел на противоположный берег пограничной реки, на который вскоре нам предстояло высадиться. С той стороны все чаще и чаще слышались одиночные выстрелы и автоматные очереди, были видны сполохи пожаров. Я понимал, что испытания впереди предстоят серьезные и не все вернутся обратно на свой берег. Об этом, конечно же, догадывались многие офицеры, но сознание необходимости выполнения воинского долга, честь и порядочность офицеров не оставляли места малодушию и трусости. Хотя были и исключения. Один из офицеров ММГ, было видно, явно трусил. Он забаррикадировал свой отсек в БМП мешочками с песком и рекомендовал сделать это же всем остальным, объясняя, что только дополнительная броня из песка спасет при попадании гранаты. А на медицинской комиссии, стал жаловаться на состояние здоровья. Вскоре его отправили обратно в округ, где, как мы слышали, он был понижен в должности. Но от судьбы, как говорится, не уйдешь. Впоследствии, через несколько лет, он все же попал в Афганистан и в районе Мургаба был убит в ночном бою. Вместе с ним погибли все бойцы только что прибывшей из Союза и еще необстрелянной заставы.
   От первоначального плана переправляться через реку Пяндж на боевой технике, командование отказалось. Видимо сказался печальный опыт ММГ, которой командовал майора Петренко, переправляясь через Пяндж в районе Мургаба, он потерял боевую машину пехоты вместе со всем экипажем.
   17 января 1982 года
   Ночью, в районе местечка Шехрован, мы пересекли реку Пяндж, и линию границы по понтонному мосту. Ступив на чужую территорию, мы всю ночь провели в круговой обороне, ни на минуту не сомкнув глаз. Одиночные выстрелы в нашу сторону были сделаны душманами явно наугад, издалека. Ранним утром мы двинулись вглубь афганской территории, и вскоре увидели зеленую долину и первый афганский кишлак. В долине нас уже поджидали другие войска и афганские ополченцы, которые участвовали в операции "Долина-82". Руководил этой широкомасштабной операцией сам начальник Главного управления пограничных войск Союза, генерал армии Матросов.
   Мне посчастливилось встретиться с ним лицом к лицу и поздороваться за руку. Я стоял у входа в командный пункт (КП) начальника оперативно-войсковой группы (ОВГ), а он выходил из здания со своей свитой. Проходя мимо, остановился возле меня, поздоровался за руку, спросил: "Как настроение, старший лейтенант?". Я ответил: - "Боевое, товарищ генерал армии"!
   Наш маршрут пролегал не по основной, магистральной дороге, а по анфиладе кишлаков, куда не рисковали соваться армейские подразделения, называя эти места гадюшниками. Почти каждый день, в ходе прочесывания кишлаков, вскрытия, по наводке афганцев, схронов с оружием и боеприпасами, у нас периодически происходили с моджахедами боевые столкновения. Чаще всего душманы, попав под наш плотный огонь, бежали в горы, оставляя оружие и раненных. Некоторые из моджахедов сдавались в плен. Помню большие котлованы, в которых держали пленных, и то, как они строго соблюдали свои обряды омовения и молитвы. Помню, как под перекрестным огнем один дехканин пахал поле на быке. Из кишлака вели огонь "духи", а мы только отвечали. Наша задача была не дать им просочиться через наш заслон. Наш переводчик-таджик пытался убрать афганца с линии огня, но тот наотрез отказался. Сказал только: "...все мы во власти Аллаха, и только он распоряжается нашей жизнью и смертью". Меня поразила отчаянное бесстрашие этого человека. Много позже я понял, что и для простых людей война, бывает, входит в привычку и человек, занимаясь своим извечным трудом, уже не обращает на нее никакого внимания. Для меня же все это воспринималось впервые и потому было достаточно необычным и удивительным. Впервые услышав свист пуль над головой, мне показалось, что каждая из них нацелена в меня, и только потом, со временем, начинаешь понимать, что пуля, свист которой ты услышал просто не может быть твоей, ибо она уже пролетела мимо. Помню свой первый ночной бой - страшное и в то же время восхитительное зрелище! Помню первую засаду, в которую попала наша колонна. Помню, как офицеры, несмотря на плотный огонь душманов, вытаскивали перепуганных водителей из под машин, садили за руль и заставляли ехать под шквальным огнем вперед. Помню, как сталкивали с помощью БМП с дороги горящие автомашины, как перевязывали первых раненых, как прощались с первыми погибшими в этой суровой, непонятной и беспощадной войне, о которой никто в то время в Союзе не слышал и не понимал.
   В газетах мы читали, о том, что воины-интернационалисты помогают афганцам сажать деревья, доставляют муку и сахар в отдаленные горные районы и кишлаки, а оружие берут только для проведения учений с боевой стрельбой.
   25 января 1982 года
   Не могу забыть короткий бой, продолжавшийся всего несколько минут у небольшого безымянного кишлака. Был полдень, когда колонна ММГ неожиданно остановилась. Далеко впереди прогремели одиночные выстрелы. Дозорные машины провели короткую, но мощную огневую атаку и вскоре одиночные выстрелы затихли. Мы двинулись дальше, и вскоре я впервые воочию увидел своего врага. Это был бородатый пожилой мужчина в полосатом халате, перевязанный платком. Он лежал ничком в наспех отрытой яме, рядом лежала древняя винтовка "бур". Сколько было у него патронов? Может 10 или 20, не более. А он, защищая свой кишлак, свой дом, свою семью, принял бой с целой колонной боевых машин. Хотя мы ни ему, ни селению ничем не угрожали, а просто проезжали мимо. От увиденного в душе у меня остался горький осадок. Это была первая трещинка в основании твердых, непоколебимых убеждений воина - интернационалиста, который добровольно рвался и, наконец-то, попал на эту войну. Я вдруг отчетливо понял, что в отличие от наших отцов и дедов, защищавших свою Родину в годы Великой отечественной войны, мы воевали на чужой земле, в чужом Отечестве. И потому здесь все было для нас чужое. И земля, по которой, из-за ядовитых змей, пауков, постоянных засад и мин было опасно не только ходить, но и ездить. И вода, которая без соответствующей обработки была опасна для нашего здоровья. И пропитанный пылью знойный воздух. И речь, которую мы не понимали. И, конечно же, совсем не похожие на нас люди, которые жили совсем в другой эпохе.
   Прибыв в начале февраля в афганский приграничный город Тулукан, наша ММГ расположилась в местном чудо саде, на территории национального парке страны. Это был настоящий оазис среди голой равнины, опоясанный частоколом тополиных рощ. Внутри этого изумрудного живого пояса раскинулись живописные поляны, на которых росли различные сорта персики, яблоки, вишни, айвы, розы и многие другие экзотические растения.
   В Тулукане дислоцировался танковый батальон из состава сил Ограниченного контингента советских войск в Афганистане (ОКСВА), который охранял мост на трассе Кундуз - Файзабад. От военных советников нам стало известно, что в ходе боев, армейцы потеряли здесь около половины своей техники. Кроме армейцев в городе находилась группа "Каскад", около 30 человек. Здесь же были расквартированы и немногочисленные подразделения афганцев. Батальон сарбозов и ополченцев, а также артиллерийский полк. В прошедшем 1981 году, во время празднования Дня республики, душманы захватили город, расстреляли многих представителей власти и учителей.
   В первые же дни пребывания в Тулукане, начальник ММГ майор Петренко получил от местного руководства моджахедов письмо, в котором они ставили ультиматум и давали определенный срок, чтобы мы без потерь могли уйти обратно в Союз. Мы начали ускоренными темпами создавать круговую оборону, опоясав позиции минными полями и забором из колючей проволоки. Видя, что в ответ на ультиматум мы лишь укрепляем свою оборону и никуда уходить не собираемся, душманы подтянули к нашим позициям свои силы. Окружив со всех сторон, боевики в течение нескольких дней пытались нас уничтожить. Передвигаться приходилось и по-пластунски. Из-за плотного огня крупнокалиберных пулеметов ДШК, просто невозможно было использовать вертолеты. Оценив обстановку, майор Петренко принял решение перейти от пассивной обороны к активным боевым действиям. Чтобы снять блокаду, посеять у моджахедов панику, мы стали осуществлять вылазки и наносить по противнику неожиданные удары. Понеся первые потери в живой силе и оружии, враг дрогнул, и вскоре главари банд увели своих людей по родным кишлакам. Они не привыкли к затяжным боям. Им больше нравилась тактика засад и минной войны на дорогах.
   13 февраля 1982 года
   Этот день стал для нашей ММГ испытанием на выдержку и смелость каждого солдата и командира. Наша боевая колонна впервые нарвалась на засаду противника. Тактика у боевиков была простая. Зная, что наши колонны привязаны к дороге, а бронетехника, как правило, была рассредоточена по колонне транспортных машин, которые везли груз и боеприпасы, боевики минировали мосты, наиболее сложные участки дороги, и небольшими группами пытались связать нас боями у кишлаков, близко расположенных к дорогам. На одном из таких участков, в районе моста и расположился я с группой бойцов и двумя бронетранспортерами. Мне были приданы два расчета СПГ-9, которые возглавлял лейтенант Марат Марденов, а также минометный расчет. Как только мы оборудовали позиции, к мосту попытались незаметно проникнуть три душмана. Обнаружив себя, они скрылись в зарослях кустарника, отстреливаясь на ходу. Посланный вдогонку отряд сарбозов прочесал местность, где скрылись боевики, а также расположенное недалеко от дороги глинобитное строение в виде крепости, и никого там не обнаружил. Но, как только колонна приблизилась к нам, именно из этой крепости боевики открыли по нашим позициям сильный ружейно-пулеметный огонь. А из кишлака, находящегося в небольшом отдалении от нас, по вертолетам, прикрывавшим нашу колонну сверху, внезапно открыл огонь ДШК. По нашим позициям открыли огонь "духи" и из ближнего кишлака. Мы спокойно приняли бой. До кишлака было около восьмисот метров, противника на таком расстоянии видно не было и потому мы вели прицельный огонь только из крупнокалиберных пулеметов Владимирова (КПВТ). Несмотря на то, что огонь из автоматов был малоэффективен, мы продолжали стрелять, с тем, чтобы "духи" по открытой местности не могли приблизиться к дороге. Более плотный огонь мы сосредоточили по обнесенной высоким дувалом крепости, находящейся примерно в трехстах метрах от нас. Именно оттуда боевиками, в первые минуты боя, и был ранен лейтенант Марденов и сержант, командир расчета СПГ-9, когда они попытались ударить по крепости с открытых позиций. Плотность огня там была такая, что голову невозможно было поднять. В первые несколько минут среди гранатометчиков даже паника возникла, и связист открытым текстом выдал в эфир: "...лейтенант ранен, сержант ранен, просим помощи". Мне потом пришлось долго оправдываться перед начальником, утверждая, что помощи мы не просил, что ситуация была под контролем. И в самом деле, бой шел по намеченному плану, помощь раненым была оказана своевременно. Минометным огнем мы пытались разрушить крепость, чтобы противник не смог помешать продвижению колонны. Вскоре огонь миномета дал свои результаты. Толстостенное двухэтажное здание рухнуло, и оттуда зачадил дым. Стрельба стала затихать, а затем прекратилась и вовсе. В это время колонна уже подошла к нашему участку. Когда хвост колонны прошел мост, мы, прикрываясь массированным огнем боевых машин, стали выходить на дорогу и пристраиваться к своим. Из кишлака были слышны лишь редкие выстрелы. Противник, как и мы, уходил с поля брани на новые рубежи.
   Я быстро провел перекличку и неожиданно обнаружил, что недостает бойца, который был на самом левом фланге наших позиций. Я бросился его искать. Но вскоре меня догнал сержант, и сообщил, что боец просто пересел в другой БТР (недисциплинированность встречалась и там, где мы ходили по острию ножа. Порой лишь грубый, трехэтажный мат ставил бойцов на место скорее, чем долгие беседы по душам. А какой лексикон преобладал в эфире, когда начинался бой описать просто невозможно. Наверное и поэтому "духи", даже прослушивая наши переговоры не могли понять о чем мы говорим). Я решил, что бойца необходимо строжайшим образом наказать, но не сейчас, а после операции. А потом подумал, что хорошо бы всем нам дожить до утра, так, как впереди еще длинная дорога и беспроглядная ночь. А ночь в этих местах наступает быстро и бывает темной, хоть глаза выколи. Не видно ни одного огонька, только колючие звезды в вышине. В такую ночь чаще всего и ждешь неприятностей. Вскоре, словно в подтверждение этого, впереди мелькнула яркая вспышка, и, через несколько мгновений прогрохотал взрыв. Позже, по радио сообщили, что афганский гранатометчик попал в одну из наших транспортных машин, и что водитель был тяжело ранен в ногу. Через мгновение загорелась вторая машина, но уже в хвосте колонны. И нас оглушил грохот стрельбы, который нарастал, казалось, со всех сторон. Длинные нити трассирующих пуль, казалось, расчленяли нашу колонну на части и, только столкнувшись с непреодолимыми препятствиями, взвыв от злости, веером уходили вверх. В такой ситуации - единственный выход, не стоять на месте, а двигаться, двигаться, не важно куда, назад или вперед, но двигаться. Но водители ЗИЛ и ГАЗ-б6, вместо того, чтобы выполнять команды, выскочив из кабин, залегли у колес и открыли по врагу бестолковый огонь. Откровенно признаюсь, нелегко было сделать первый шаг из за броневой защиты боевой машины в эту опасную темноту, и почувствовать себя беззащитной мишенью. Но, во что бы то ни стало, нужно было идти, чтобы заставить водителей перебороть страх, чтобы они, сев за руль своих автомашин ехали подальше из этого ада. Мчались отсюда, несмотря на то, что роящиеся вдоль и поперек дороги пули прошивали небронированные кабины транспортных машин, как консервные банки. Вскоре, подчиняясь требованиям командиров водители заняли свои места, и колонна, сталкивая горящие машины в кювет, рванула подальше от этого огненного мешка. Так мы смогли вырваться из цепких лап засады и добраться в этой темноте до базы, оставив догорать лишь несколько транспортных машин, но, не потеряв в том бою ни одного человека. Мы вместе со всеми скорбели по нашим саперам, лейтенанту Мише Колесову и ефрейтору Бобрышеву, тяжело раненные в ночном бою они так и не дожили до утра, так и не встретили с нами рассвет. Тяжела была боль первых потерь еще и потому, что мы не привыкли к гибели боевых друзей. Хотя, каждый из нас понимал, что следующим может быть каждый из нас, но в глубине души не верилось, что это будет именно он. Все мы во власти случая и всевышнего, уйти отсюда мы не можем, мы можем только играть со смертью в прятки, но исключить ее и забыть о ней мы не можем.
   Потом мне не раз приходилось убегать от смерти. Хотя я прекрасно осознавал присутствие Его Величества случая, госпожи удачи. Мысль о том, что смерть где-то рядом, постоянно жила со мной, к ней привыкаешь как к надоевшей зубной боли. О том, что где-то Союз, мирная жизнь, дом, семья и туда есть обратная дорога я забыл. И это не мешало мне радоваться жизни, шутить и смеяться.
   Помню яркий солнечный, базарный день мая 1982 года в Тулукане. Я стоял на крыше крепости и проверял возведенную бойцами позицию для стрельбы из пулемета. И вдруг я, каким-то неведомым, шестым чувством почувствовал взгляд "костлявой". Кто-то наверное из вереницы людей, идущих к базару взял меня на мушку. Какая-то неведомая сила толкнула меня к укрытию, и короткая очередь прошла мимо. Я вскинул автомат, но понял, что стрелять не страну. Противника я не видел. Народ продолжал свое мирное движение, как ни в чем не бывало, кто-то из толпы изредка озирался по сторонам. Враги, если это были они, все-таки боялись ответного огня. Это была явная провокация. Поэтому главным для каждого из нас, находящихся на чужой землей, была выдержка. Здесь не было четко обозначенной линии фронта, она проходила через каждого из нас, и потому мы всегда находились на линии огня.
   Июнь 1982 года.
   Операция на участке Пянджского пограничного отряда (ПО) прошла без моего участия. Я дежурил на КП начальника ПО подполковника Романова, работал с картой и координировал деятельность родной ММГ. Тогда я запомнил слова Романова, которые он сказал кому-то из старших начальников: "Уничтожить душманов полностью и освободить этот район я не могу. Я уже тринадцатый раз прохожу эту долину с боями, и сейчас пройду. А сколько еще придется пройти, не знаю". Он был прав, потому, что такую войну только силой оружия не выиграть, решение афганской проблемы зависело не от военных, а от политиков и дипломатов. Это и понятно, ведь на место каждого убитого душмана, вставал в строй родственник-кровник и так до бесконечности. Разведчики не раз перехватывали переговоры боевиков на проводимых нами операциях. Обычно, ставя задачи своим подчиненным, главарь уточнял: "...сарбозов пропускаем, работаем только по "шурави". Чаще всего мы несли потери при отходе, когда силы после огневого соприкосновения, сворачивались, а боезапас был на исходе...
   Так получилось, что в конце той операции БТР N731, на котором я прошел с боями ни одну сотню километров, был подбит из гранатомета. Граната попала в башню рядом со стволом КПВТ. Все пятеро членов экипажа были ранены. Тяжелее вех был ранен ефрейтор Хохлов, который в момент выстрела сидел на броне у командирского люка. До госпиталя он так и не дотянул. Умер в вертолете. А по боевому расчету вместо него должен был быть я...
   Через Тулукан проходила довольно оживленная дорожная трасса Кундуз - Файзабад. Под прикрытием танков, БМП, БТР и вертолетов по ней почти ежедневно шли армейские колонны с грузом. Но, несмотря на довольно мощное и плотное прикрытие, ни одна колонна не проходила по этой трассе без потерь. Бывало, что на одном только участке горело до десятка боевых и транспортных машин. Еще в начале войны, бывалые командиры говаривали, что в одном из ущелий, пересекающих трассу на Файзабад, покоится целое кладбище сгоревших машин, насчитывающее несколько сотен ржавых остовов. Насколько это правда, судить не берусь. Но хорошо помню случай, когда незадолго до наступления темноты радисты ММГ получили сигнал бедствия и просьба о помощи от мотострелкового батальона нарвавшегося в горах на засаду. У них оставалось всего две боевые машины. Об этом радиосигнале мы сообщили армейскому командованию. Прекрасно понимая, что с наступлением темноты им помощи ждать не откуда, мы мысленно с ними распрощались. На связь они больше не вышли...
   Видя бесперспективность войсковых операций в борьбе с моджахедами, некоторые наши большие начальники всячески пытались перенести на афганскую почву наш советский опыт борьбы с басмачами. К примеру, в 1982 году повсеместно начала внедряться идея "защиты" кишлаков силами самообороны. Натолкнувшись на нежелание местных жителей бороться с душманами (ведь в большинстве своем это были их родственники), власти решили прислать в один из пригородных кишлаков вооруженную группу из Тулукана. Для них соорудили классическую оборону, оборудовали укрытия, но несмотря на это ополченцев с трудом уговорили остаться там на ночь. Всю ночь, пока шел бой между ополченцами и привыкшими постоянно хозяйничать в кишлаке боевиками, мы поддерживали их огнем. Днем, с помощью армейцев, мы помогли ополченцам отбить, наполовину захваченный душманами кишлак. Армейцы потеряли тогда четыре танка и несколько БМП, сарбозы целый взвод солдат и несколько офицеров. Воодушевленное, хоть и незначительной, но победой над моджахедами, местное начальство устроило митинг. Прибыл даже кто-то из Кабула на черной волге. Несмотря на все старания местного руководства, собрание селян неожиданно вышло из-под контроля. Большого гостя пришлось вызволять из толпы, и отправляли домой на боевом вертолете. Так и не найдя ожидаемой поддержки у местных жителей эта идея вскоре тихо умерла.
   Тактика ведения войны против боевиков нами ранее не изучалась, и потому приходилось учиться на практике, допуская порой много ошибок. Видимо, чтобы помочь нам избежать этого в подразделения, выполняющие боевые задачи в Афганистане зачастили различные старшие чины из Ашхабада и Москвы. Вооруженные зачастую лишь теоретическими знаниями, они пытались учить нас воевать. Доходило до курьезов. Так в ходе боя в Тулукане, когда минометной батарее пришлось отражать огонь противника, один приезжий полковник из Москвы поднялся на КП батареи и, увидев огневую точку противника, стал отдавать распоряжения комбату как вести огонь: "Кто ж так стреляет. С навесной траектории ты никогда не попадешь в цель, стреляй прямой наводкой!" Комбат был большим шутником и, не долго думая, предложил: "Это можно, товарищ полковник! Только вот кто плиту будет держать, может быть Вы поможете?"
   1 июля 1982 года
   С группой солдат я был откомандирован в районный центр Чанабад, находящийся всего в пятнадцати километрах от границы. Здесь из состава нашей ММГ был сформирован сводный боевой отряд (СБО представлял собой усиленную заставу с отделением СПГ-9 и минометным расчетом, с приданным разведчиком и сапером.) Всего на точке планировали держать 100-120 человек, но на практике людей всегда было меньше. В Чанабаде я пробыл до самого отъезда в Союз. Здесь получил я наиболее ценный свой боевой опыт по организации и проведению небольших операций.
   Наш СБО контролировал территорию примерно пятьдесят на тридцать километров, простирающуюся вдоль реки Пяндж, где находилось около сотни кишлаков, в которых проживали несколько десятков тысяч жителей. По данным разведчиков там действовали три крупные группировки душманов и с десяток мелких, по 20-30 человек. В общей сложности против нас было сосредоточено более 3000 моджахедов. Единственное, что была нам на руку, то это постоянные разборки, происходящие между полевыми командирами. Главари часто ссорились друг с другом и довольно активно воевали между собой. Мы всячески старались подлить в этот незатухающий костер междоусобной вражды побольше масла дезинформации. И вскоре довольно в этом преуспели.
   Скажу без тени бахвальства, не каждая ММГ на пянджском направлении (участок пянджского ПО) могла похвастать таким количеством успешных операций, трофейным оружием, пленными, захваченными в бою с оружием в руках. Кроме нескольких крупнокалиберных пулеметов и другого трофейного огнестрельного оружия у нас был даже 62 миллиметровый миномет, добытый в бою. Большим неудобством для нас было то, что на нашу точку боялись садиться вертолеты, в связи с тем, что у нас их могли обстрелять в любое время. Для нашего СБО довольно редкими были тихие ночи. Обычно с наступлением темноты первыми начинали ответную стрельбу афганские посты, расположенные вокруг города Чанабад. Потом огонь душманов добирались и до нас. В связи с этим, обычно две трети личного состава, в ночное время находилось на боевых постах. Обстрел и огневой диалог длился, обычно, до двух часов ночи, потом постепенно стихал. Главари банд постоянно направляли к нам свои группы для проведения ночных вылазок. Иногда их смельчакам удавалось приблизиться к нашему ограждению, и они оставляли в доказательство своего "героизма" привязанный кусочек ткани. Но чаще они оставляли на дувалах следы своей крови.
   Частенько мы оказывали огневую поддержку афганским подразделениям, расположенным в пригороде. Так один раз подразделение сарбозов, которое охраняло хлопковый завод, запросило по радио помощь. Дело было поздней ночью. Пост сарбозов находился примерно в восьми километрах от нас. Конечно, реальную помощь оказать мы им не могли, и тогда решили поддержать их морально. Направили стволы минометов в сторону противника и дали несколько залпов. Несмотря на то, что мины не причиняя вреда душманам, разрывались на излете в воздухе, они произвели на противника неожиданный эффект. Напуганные грохотом и сполохами близких разрывов, боевики прекратили бой, и ушли с завода.
   В праздники на 7 ноября, 1 мая, 26 апреля - День Апрельской Революции, нас первыми стремились поздравить душманы. Они на время забывали свои междоусобные распри и общими усилиями предпринимали хорошо организованные, массированные атаки на город. Правда, не было случая, чтобы мы город сдавали, но торжества организованные местной властью они портили изрядно, таким образом постоянно напоминая нам, что мы не у себя дома.
   30 декабря 1982 года
   60-летие образования СССР. Мы провели в этот день одну из самых успешных за мою бытность там операций. А дело было так. Из оперативных разведданных стало известно, что в нашу зону пришла довольно многочисленная (до ста человек) банда из Пакистана, главарь которой имел все инструкции и полномочия для объединения приграничных сил боевиков. Рано или поздно это должно было произойти. В Пакистане прекрасно знали, что лидеры различных партий вели упорную борьбу за главенство в зоне ответственности.
   Для обеспечения фактора внезапности действовать надо было немедленно. Приняв решение локализовать и уничтожить "чужую" банду, начальник ММГ связался с оперативным дежурным ОВГ, который на наш запрос о проведении операции, монотонным, равнодушным голосом ответил: "Заявки принимаем до 12 часов". Немало времени пришлось потратить, прежде чем добро на операцию было получено. Возглавил операцию начальник штаба (НШ) ММГ старший лейтенант Смирнов Виктор Николаевич, координировал деятельность СБО разведчик, майор Иванов. Мне как старожилу этих мест поручили роль дозорного. Я хорошо знал кишлак Карлуки, в котором были замечены "чужаки", неоднократно его прочесывал. Первыми, для блокирования ущелья, еще затемно, вышли ополченцы. Основные силы на нескольких бронетранспортерах и "шишигах" с ополченцами, 82 миллиметровым минометом, СПГ-9, двумя АГС-17, прибыли к месту проведения операции с первыми лучами солнца. Увидев выбегающих в панике "духов", я занял позицию и открыл огонь, вслед за мной в бой вступили остальные. Взяв кишлак в подкову, мы начали выдавливать моджахедов в ущелье, где их уже ждали ополченцы. Видя это душманы стремились побыстрее покинуть кишлак и скрыться в горах. Внезапный огонь из засады ошеломил боевиков. Моджахеды стали в панике разбегаться по открытой местности, попадая под огонь наших бойцов и ополченцев, большинство из них предпочли сдаться в плен. Бой закончился также внезапно, как и начался. Ополченцы подобрали раненых и трофейное оружие.
   В это время от командования ОВГ поступил приказ срочно возвращаться на базу. Услышав о первых результатах боя, там несказанно удивились. Это и понятно, ведь не каждый день усиленная застава уничтожала крупную, до зубов вооруженную банду. 38 человек было взято в плен, а главарь - мулла Ибрагим и его ближайшие замы и командиры взводов были убиты. У одного из убитых командиров был найден полный список и фотографии всех моджахедов. В том бою мы впервые увидели на боевиках вместо полосатых халатов камуфлированную форму. Наши трофеи составили 5 гранатометов, три пулемета, 25 автоматов, 35 винтовок, 20 пистолетов и несколько мешков боеприпасов, примерно 300 килограммов весом. Было изъято много различных плакатов, брошюр, листовок, календарей и даже спичек с антисоветским содержанием, репортерский диктофон и много кассет.
   Кстати сказать, по итогам проведения образцово-показательной операции, которая в это же время проходила в Куфабском ущелье, и на осуществление которой были задействованы все основные силы Пянджского отряда и, возможно, московского, общей численностью 1500 человек, с привлечением больших сил афганцев и авиации трофеи были много скромнее, всего три ржавых ствола. Московский генерал, ради которого проводили Куфабскую зачистку был очень недоволен (это мягко сказано), тем, что якобы от него скрыли такую славную операцию, прошедшую в районе кишлака Карлуки.
   К нашей победе сразу же присоседилось несколько неизвестно откуда взявшихся разработчиков и организаторов. Начальник районного Отдела ХАД специально ездил в Кабул с докладом по результатам этой операции и возил для показа гранатомет на сошках китайского образца, добытый нами в том бою. Захваченными нами пленными интересовались все, даже главари местных вооруженных формирований. Они даже пытались договориться с местными властями об их передаче, но, получив категорический отказ, попытались захватить их силой. Тогда пленных срочно перевели к нам на базу, а затем вертолетом вывезли в Кундуз.
   Высокая активность в деятельности нашего СБО, нередко вызывало у руководства ОВГ, которую возглавлял подполковник Минин, беспричинные подозрения. Он несколько раз лично руководил широкомасштабными в зоне нашей ответственности, операциями, привлекая для этого довольно большие силы и средства, включая и постоянную поддержку с воздуха. Видя такие капитальные приготовления "духи", почему-то не шли в открытый бой, а верные своей тактике - отсиживались в горах. Как только войска уходили, душманы возвращались на свои места и тогда в дело вступал наш СБО.
   Однажды к нам прибыла большая колонна, в составе резервной ММГ с МБ, ДШМГ, а также батальон сарбозов и отряд ополченцев из других городов. Не застав "духов" врасплох, но, зная место жительства одного из главарей, подполковник Минин распорядился разрушить его жилище с помощью аммонита. Вернувшись после этого в город, руководство ОВГ направилось к местным властям в гости, на званный обед, предварительно поставив войскам задачу быть в готовности к движению домой, в Союз. Все вокруг было спокойно, ничто не предвещало каких-то осложнений, и потому некоторые из офицеров ОВГ даже не взяли с собой оружие.
   В это время главарь душманов, разъяренный вестью о том, что дом его разрушен, быстро собрал вооруженный отряд и пошел на штурм города, пытаясь любыми средствами добраться до центра, чтобы отомстить обидчикам. Вот тут-то руководство ОВГ наконец-то осознало, что противник в районе есть и довольно серьезный, раз средь бела дня атакует город. Город душманам взять тогда не удалось, но гостей они достаточно растревожили. Положение спасла минометная батарея, своим губительным для противника огнем. Вскоре ряды боевиков дрогнули и они в спешке покинули город.
   Среди наших войск тогда потерь практически бы не было, если бы не одна роковая случайность. МБ расположилась на небольшом участке нашей базы, над которым навис электрический кабель, который шел от дизельной к колодцу. Несколько офицеров, и я в том числе, неоднократно предупреждали минометный расчет об этом, и предлагали убрать его в другое место, но командир минометчиков заявили, что стрелять из того миномета они не собираются. Они полагали, что в скором времени отсюда уйдут. А тут вдруг средь бела дня разыгрался самый настоящий бой. И когда начался массированный огонь из минометов, то в суматохе расчет о нашем предупреждении забыл. Предположительно во время корректировки минометного огня, одна из мин попала в провод, в результате чего произошла трагедия. Позиция минометной батареи резервной забайкальской ММГ была накрыта своей миной, в результате чего осколками были поражены 28 человек, из которых шесть были тяжело ранены, троих из них так до госпиталя и не довезли. На этом печальные известия не закончились. Руководство ОВГ, спеша до темноты вывести войска к переправе, выбрало, казалось, самый короткий маршрут, по дороге, идущей у границе. Но, не пройдя от города и нескольких километров, колонна попали в засаду. В этом бою сгорело пять машин, в том числе командно-штабная машина (КШМ), БМП и бензовоз. С трудом вырвавшись из под обстрела, колонна спешно вернулась обратно на базу. Только через несколько дней, выбрав другой, более безопасный маршрут войска покинули наш район, и вскоре благополучно пересекла границу.
   Это был еще один урок и напоминанием всем нам, о том, что все более или менее важные дороги душманами постоянно минируются, и, что, по возможности, необходимо пользоваться проселочными дорогами и бездорожьем.
   Апрель 1983 года.
   Командование поставило нашему СБО задачу, помочь афганским ополченцам, произвести в одном из дальних кишлаков, смену боевого поста. Провести операцию поручили мне. До места мы добрались благополучно. Свои основные силы я рассредоточил на окраине кишлака за головным арыком в предгорьях и на высоте, а сам на бронетранспортере подъехал к боевому посту, блокирующему мост. Смена поста происходила в спешке, потому, что из кишлака по позициям ополченцев поста велся огонь. Чтобы разобраться в обстановке я поднялся на наблюдательный пункт и тут же попал под прицельный винтовочный огонь. Такая активность мне не понравилась и я, наметив точки для минометного огня, стал отходить к своему бронетранспортеру. У моста я застал интересную картину. Сапер, сержант Чернышов, обнаружил мину, по которой наш БТР уже проехал, рядом он нашел еще две. Мины были верхнего, нажимного действия, такие мы уже встречали не раз, и сапер быстро их разрядил. Мина, по которой мы проехали, вызвала у Чернышова особый интерес. Осторожно, с помощью кошки (мина могла быть на взводе) он вырвал ее из земли. Размер боеприпаса впечатлял. Если от обычной мины у БТРа отрывало колесо с редуктором и рвало днище, то этой хватило бы на то, чтобы поднять нашу машину в воздух. Последствия такого взрыва было трудно себе представить.
   Только мы разобрались с минами и собрались отъезжать от моста, как с тыла душманы открыли по нам плотный автоматный огонь. Пули, будто град в непогоду, настойчиво и сухо стучал по броне. Ополченцы не выдержали напора боевиков и начали быстро отступать к высоте, к колонне. Не успели мы отъехать от поста и сотни метров, как прогремел выстрел из гранатомета. Граната прошла мимо бронетранспортера. Опытный водитель маневрирую из стороны в сторону, просто каким-то чудом вырвался из зоны обстрела гранатометчиков к своим позициям. Наблюдавшие с высотки ребята потом рассказывали, что одна только мысль у них была в те минуты, как им придется вызволять наши трупы.
   Минометный расчет, получив целеуказание, начал методически обрабатывать кишлак. Противник тоже не остался в стороне и стал обстреливать наши позиции из своего миномета. В какой-то момент боевики нас чуть не накрыли, захватив в "вилку". Первая мина разорвалась впереди около ста метров, затем сзади. Минометчик лейтенантт Бацуев, увидев это, коротко бросил: "Это вилка" и, не дожидаясь третьего выстрела, быстро сменил позицию. Отступившие ополченцы идти в атаку уже не могли. Оставалось довольствоваться огневым противостоянием. Я вызвал вертолеты и они начали для устрашения обрабатывать окрестности кишлака. Сам же я решил атаковал район арыка на бронетранспортере. Броня хорошо защищала от пуль, и мы, используя огонь КПВТ и ПКТ, могли нанести противнику ощутимые потери. Душманы попав под плотный огонь пулеметов и автоматов десанта отступили в глубь кишлака под защиту дувалов и деревьев. Бой стал затихать. Афганцы сообщили, что на посту все в порядке, боевики уходят...
   Вскоре ушли восвояси и мы.
   8 марта 1983 года
   В этот день совместно с сарбозами и ополченцами в западном направлении от города проводилась очередная операция. Я на своем бронетранспортере находился на левом фланге, отрезанном от основных сил большим головным арыком. Наблюдая за местностью я увидел в бинокль организованно отходящую группу боевиков. В это время основные силы теснили "духов" вдоль дороги, проходящей по середине долины. Доложив об обстановке старшему начальнику, я предложил атаковать душманов с фланга. Получив добро и обещание поддержать мой маневр двумя бронетранспортерами, я приступил к переправе через арык. Мост оказался для бронетранспортера слишком хлипким, и препятствие пришлось преодолеть вброд. Душманы не ожидали нашего флангового маневра и в панике разбежались в разные стороны. Большая часть боевиков стремилось преодолеть дувал и укрыться в густой зелени сада. Некоторым это удавалось, но только со свинцовой начинкой в теле. Из-за плотного огня отстреливающихся "духов", сопровождавшие нас ополченцы отстали, и БТР вдруг оказался в тылу отступающего противника. Обещанное подкрепление не подошло, так как боевые машины не смогли с ходу преодолеть арык. Назад отойти я уже не мог, противник вел огонь со всех сторон. Так зайдя в тыл душманов, я оказался в окружении. Заметив потускневший взгляд бойцов десанта, я сказал первое, что пришло в голову: "Еще не вечер ребята! Я уверен, мы прорвемся".
   С одной стороны нас прикрывал высокий дувал, с другой небольшая тополиная рощица, за которой простиралось засеянное пшеницей поле. Здесь мы и приняли неравный бой. Чтобы нас не забросали гранатами, мы плотно задраили верхние и боковые люки. Пулеметчик и десант, огнем из всех видов оружия пресекали любые попытки душманов подобраться к нам поближе. Особое внимание уделялось вражеским гранатометчикам. Пущенные с дальних подступов гранаты нас не достигали и потому в цепи атакующих появились гранатометчики.
   Когда подошло подкрепление, душманы, больше не ввязываясь в бой, отступили в горы. Такими, хоть и небольшими победами мы стремились показать афганским сарбазам и ополченцам, что с моджахедами можно и нужно воевать. Для нас, в ходе боя было важно показать превосходство над противником, то, что мы его не боимся, а напротив подавляем не только силой оружия, но и своей выдержкой, бесстрашием, мужеством и братством. Население внимательно следило за ходом боев, и делало соответствующие выводы. Я помню, как вначале, местные ополченцы нехотя собирались на операцию, нехотя они и воевали. Потом это их отношение изменилось в лучшую сторону, они стали лучше воевать, стали смелее и отважнее, уменьшились потери. Ополченцы с гордостью рассказывали о захваченном в бою оружии. Лучшим трофеем для них считался АКМ или ППШ.
   Были среди афганцев и свои героические личности. Знал я командира группы Кадыра. Сначала он воевал на стороне моджахедов. Перешел на сторону власти после того, как главарь изнасиловал его сестру. Он его застрелил обидчика прямо в мечети и перешел на нашу сторону со всей своей группой и родственниками. Он был смел и отважен. Ему мы доверяли, потому, что знали, что у него обратной дороги нет. Учили воевать самостоятельно. Он самостоятельно проводил многие успешные операции по ликвидации и захвату в плен главарей. Помню, как однажды ночью он приволок, по заказу наших разведчиков, главаря одной из банд. За голову Кадыра моджахедами была назначена большая награда, за ним шла со стороны противника настоящая охота. Однажды на его группу было совершено внезапное нападение и местное командование попросило нас о помощи. Ни сколько не раздумывая, я по тревоге выдвинулся к месту боя, но опоздал. Кадыр погиб, пуля попала ему прямо в лоб. По другому быть и не могло, потому, что он всегда смотрел смерти в лицо.
   Даже уйдя из жизни Кадыр не давал покоя душманам. Полевой командир - преемник убитого им насильника, прислал группу "духов" для того, чтобы те разрыли могилу героя и обезглавили его. Кладбище было недалеко от нашей базы, и мы взяли могилу Кадыра под свою охрану, расставив там сигнальные мины. Три ночи пытались выполнить свою кощунственную миссию боевики, но так и не смогли. Мы навешивали осветительную мину и обстреливали окрестности кладбища из миномета и АГС- 17. Понеся ощутимые потери, эта группа, ни с чем, ушла обратно. Родственники героя были нам очень благодарны. Местные душманы на такой вандализм не пошли, им было достаточно смерти этого легендарного человека...
   Прошло много лет многое стало забываться. Но огненные дни, и ночи, проведенные в Афганистане, всегда будут теребить мою душу. У каждого есть свой взгляд на происходящие события. Все вышеизложенное, это мое, сугубо личное понимание афгана...

"...ТОЛЬКО ОН НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ"

  
  
   Боец вовремя заметил, как из развалин к машине метнулся рослый, в серых шароварах афганец с гранатометом в руках. Палец привычно, чуть помедлив, опустился на спусковой крючок автомата. Прозвучала короткая очередь и гранатометчик, дернувшись вверх, осел в дорожную пыль. Из-за дувала осторожно выглянула запорошенная пылью, неопределенного цвета чалма, показался ствол винтовки, затем голова еще одного боевика. Боец в спешке повернул автомат и со злостью снова нажал на курок. Пули прошли по середине глинобитной стены. Моджахеды исчезли.
   - Федирко, кого ты опять там колошматишь? - спросил бойца старший лейтенант. Пересев с командирского места в кресло наводчика-оператора БМП он обстреливал из башенного пулемета засаду боевиков, окопавшихся у расположенного на гребне хребта белого мазара.
   Огонь боевиков ослабел, давая короткую передышку.
   - Да ничего особого, товарищ старший лейтенант, просто "дух" слишком наглым оказался, хотел в упор из гранатомета шарахнуть, пришлось успокоить, - отозвался загорелый до черноты, крепенький хлопец, ввернув при этом словечко позадиристее.
   Офицер пропустил соленую солдатскую шутку мимо ушей, он был занят тем, что внимательно наблюдал в оптический прицел за мазаром.
   В это время от начальника мотоманевренной группы поступила команда - по мере возможности подбирать трофеи, оружие, которое моджахеды бросили на поле боя.
   Старший лейтенант, памятуя доклад Федирко, задумался.
   Несколько минут спустя он, еще ничего определенно не решив, как бы между прочим сообщил:
   - А гранатомет - то взять надобно, какой ни есть, а трофей.
   Бойцы замерли в ожидании, что же командир скажет дальше. Кого пошлет за этим чертовым трофеем? Откровенно говоря, никому из них не хотелось лезть под пули за этой, никому не нужной, простреленной трубой. Не смотря на временное затишье, пули нет - нет, да и цокали по броне.
   - А черт с ним, с этим трофеем, - устало произнес офицер, чем быстро разрядил напряженную обстановку.
   - Поступил новый приказ! - тут же добавил он, - теперь все свое внимание необходимо сосредоточить на дувалах и садах. Будем прикрывать передовой отряд соседей, а то "духи" не дают спокойно развернуться.
   Далеко впереди, из-за поворота, где несколько минут назад скрылась последняя машина транспортной колонны, которую от границы сопровождала ММГ, показалось облако пыли. Движение это заметили и душманы. Временное затишье взорвалось нарастающим гулом боя. Старший лейтенант увидел в прицел, как к мазару торопится подкрепление. Зарядив орудие осколочной гранатой, он быстро нашел в перископ цель и нажал на спуск. Первая граната взорвалась перед позициями боевиков. Второй было достаточно, чтобы от подкрепления ничего не осталось. В это время сверху спикировали "горбатые", рассеяв в спешке, куда придется, свой смертоносный груз, они умчались вскоре подальше от боя, оставив ММГ без воздушного прикрытия. Почувствовав слабину русских, моджахеды усилили обстрел дороги.
   В непрерывном грохоте разрывав и пулеметных очередей, казалось, что приходит конец света. Все, и белое-белое солнце, неподвижно застывшее в зените, которое уже основательно раскалило броню, и дышащее жаром орудие с пулеметом, и пороховые газы, которые, не смотря на беспрерывную работу вентиляторов, уже почти под потолок залили десантное отделение - все это затмевало, затуманивало сознание. Люди действовали уже механически, без всяких чувств и ощущений. Кто-то палит из-за дувала - туда гранату, кто-то бежит с гранатометом наперевес - короткая очередь. Пустые пулеметные коробки, магазины - и пальцы механически пихают туда патроны. Эта механическая карусель, казалось захватила всех. Бойцы понимали друг друга с полуслова, объясняясь зачастую жестами, мимикой. Каждый понимал, что от него зависит жизнь многих.
   Центром этого небольшого коллектива, под пышащей жаром броней боевой машины, и был тот старший лейтенант - худощавый, загоревший до черноты, облаченный в легкую камуфлированную накидку. Рот крепко сжат, глаза горят боевым азартом, руки уверенно наводят оружие в цель. Между выстрелами из "Грома" он успевает осмотреть десант, подбодрить насмерть измученных солдат. Глядя на командира, угрюмые их лица светлели, натруженные руки действовали уверенней, пули ложились точнее.
   Вскоре из облака пыли появился первый БТР. Из всех его бойниц, и башни велся непрерывный огонь, не давая душманам возможности даже выглянуть из-за укрытий. Опасней всего для боевых машин были не те боевики, что обстреливали дорогу с гор, а те, что каждую минуту могли выскочить с гранатометом наперевес из-за глинобитной стены. Поэтому командир все внимание сосредоточил на изломах ближайшего дувала.
   Передовой бронетранспортер соседей на полной скорости развернулся и тут же, не останавливаясь ни на минуту ринулся назад.
   Вслед за ним показался второй, третий БТР, лихо развернувшись вскоре и они исчезли в пыли. Четвертой шла боевая машина пехоты.
   Пока механик-водитель разворачивал неуклюжую машину из-за пролома в дувале, выскочил гранатометчик, и, уверенно вскинув трубу гранатомета прицелился.
   - Не успею, - со злостью подумал офицер, спешно разворачивая башню. Но его, к общей радости, опередил все тот же ловкач, Федирко. Командир еще продолжал по инерции смотреть на подкошенного расторопным бойцом боевика, когда боковым зрением вдруг почувствовал, что в его сторону смотрит зеленая головка гранаты. Смертельный холодок тронул виски.
   - Это конец, - подумал он, а руки подсознательно делали свое дело. Не дожидаясь, пока замрет башня, нажал на спуск. Выстрелы раздались почти одновременно. Его чуть раньше. Граната, чиркнув вскользь по башне, взорвалась где-то рядом и оглушила его...
   Офицер откинулся на спинку кресла, в изнеможении прикрыл глаза. Звенело в ушах, голова словно раскалывалась на части. В этот момент он услышал радостный возглас сержанта:
   -Товарищ старший лейтенант, "духи" бегут! Вертушки их добивают!
   Он еще пытался заставить себя руководить боем, через силу подбодрить своих ребят, словно ничего и не произошло, но, услышав, что душманы драпают, расслабился и впал в радужно-созерцательное состояние.
   Перед глазами, словно во сне, проносились наиболее запавшие в душу картины жизни. Вот он со своим закадычным другом Володькой, вылепив из пластилина солдат, пушки, танки и даже усатого генерала, ведут бой. Его войска то и дело меняют позиции, маневрируют, и потому постоянно побеждают. Володькины - же стоят на месте и лишь огрызаются. Наконец Володьке игра надоедает, и он принимается давить его солдат, пушки и танки руками. И такая злость его тогда взяла, что с кулаками кинулся на закадычного друга. Через день они помирились. В пластилиновых солдатиков они с Володькой больше не играли, но, тем не менее, тяга ко всему военному у него осталась навсегда. И когда перед ним предстала вечная послешкольная дилемма - куда поступать - в гражданский ВУЗ или военное училище, у него даже ни на минуту не возникло сомнения.
   Словно в замедленном кино пронеслись картины его поездки в Ейск, для поступления в авиационное училище. С какой надеждой и юной самоуверенностью ехал он туда, что когда услышал от майора медицинской службы:
   - В летчики по состоянию здоровья не подходишь, - ушам своим не поверил. Наивно стал что-то доказывать начмеду, председателю медицинской комиссии. Тот, бегло прочитав медицинское заключение, сказал:
   - Молодой человек, у вас еще все впереди. Послужите в армии, а там, если желание стать офицером останется, поступайте в любое пехотное училище.
   Позже он так и поступил.
   Но сначала была служба на пограничной заставе.
   В голове пронеслись картины его первого выхода на границу. Кругом горы, внизу речка, за речкой Иран. В тот первый свой наряд он услышал в свой адрес угрозы иранских жандармов. И тогда понял, что не все люди на земле хотят добра ему и его стране.
   Подумал тогда:
   - Вот я, а вот они, мы сейчас больше враги, чем друзья, если они от слов перейдут к делу я сделаю все, чтобы никто из них своим поганым сапогом не коснулся моей, нашей земли.
   Ему почему-то показалось, что о том - же думают и его сослуживцы. Потом сквозь туманную пелену забытья доносится музыка. Он видит праздничный зал, разгоряченные лица своих друзей, их подруг. Видит, с какой торжественностью ложится рука, пригласившей его на белый танец девчонки, на зеленый с малиновой окантовкой курсантский погон. Танцуют молча. Он затылком чувствует оживление и улыбки друзей, которые посчитали его за пай-мальчика, краснеющего от одного взгляда девиц. Почему она выбрала именно меня, думал он, не смея открыть рот, чтобы спросить, как же эту смелую синеглазую девчушку зовут. Наконец познакомились, слово за словом и словно не было рядом с ним незнакомого человека. Что понравились они друг другу с первого взгляда и возможно навсегда, никто из них в тот вечер их первой встречи, ни на минуту не сомневался.
   Потом бывали и продолжительные разлуки, но после них были и незабываемые встречи. Вскоре Лена стала его женой. Потом родился Сашка, были радостнее хлопоты, бессонные ночи и гордое чувство отцовства. Он - глава семьи. Служба, конечно, не была сахаром, но он старался все свои тревоги и заботы оставлять за порогом дома. Иногда, когда Сашка спал, они читали его старые курсантские письма и хохотали до слез, до-упаду. Иногда, в минуты наивысшего откровения, краснея, читал стихи посвященные ее глазам, губам, их будущей безоблачной жизни...
   Потом он почему-то вспомнил свое очередное чудачество. В один из отпусков решили они всей семьей навестить его бабушку. В трудные житейские времена она заменила ему мать и отца. Женщина удивительной и трудной судьбы, все тепло своего сердца, всю свою нерастраченную ласку и любовь передала ему. И он старался навещать ее почаще, и этим хоть как-то отблагодарить ее за заботу. За время отпуска успел отпустить бородку и усы и в этом маскараде, оставив Лену и Сашку за дверью, зашел в комнату бабушки.
   - Бабушка, как вы живете, - говорит, - я корреспондент, пришел чтобы написать о вас.
   - Ой милый, да что, обо мне писать. Внучат я жду, так, что некогда мне.
   Аркадий широким жестом открывает дверь:
   - А вот и внуки твои бабушка...
   Они купались в лучах своей любви, но нет да и возникала у него тревожная мысль, что все это может скоро кончится. Лена не понимала отчего внезапно грустнели его глаза и он замолкал не желая тревожить ее своими черными мыслями.
   Он вдруг отчетливо вспомнил разговор с отцом, в один из отпускных, беззаботных дней.
   - Батя, что ты чувствовал и видел на фронте? Что такое война? Каково на войне солдату?
   Отец недоуменно посмотрел на сына.
   - Мне трудно ответить тебе на эти вопросы, сын, - задумчиво сказал он. Да и не к чему тебе это знать, дай - то бог, чтобы ни тебе, не твоему сыну воевать не пришлось. Ведь не даром я свою кровь проливал, да смерть у виска чувствовал...
   Сегодня он на себе почувствовал дыхание смерти и подумал:
   - Нет гады, меня голыми руками не возьмешь, я очень нужен своей жене и своему сыну. Не может такого быть, чтоб меня убили. Ведь жизнь так прекрасна.
   Боевую машину резко тряхнуло и, больно стукнувшись головой о резиновый налобник прицела, офицер вдруг очнулся из забытья. Стрельбы не было слышно. Всмотревшись в прицел, он узнал развалины кишлака перед въездом в их временный лагерь. Вскоре машина, изрыгнув клубы гари, замерла в капонире.
   Офицер медленно открыл башенный люк и не торопясь, выбрался на свежий воздух. Лег на охлажденную от быстрой езды броню, уткнувшись головой в брезентовую скатку.
   Солнце уже зашло, и долина стала быстро заполняться чернильно-черным, непроницаемым мраком. С гор подул прохладный живительный ветерок.
   - Как все-таки хороша жизнь, - вслух сказал он, всем телом ощущая еще отголоски боя и той непонятной и тем более страшной душевной боли, которую успел прочувствовать за неполные полчаса боя и небытия.
   - Товарищ старший лейтенант - ужин готов, - позвал его сержант к огоньку, разожженному в глубине оврага.
   Стоя на броне, он размял ноги, и легко спрыгнув на бруствер, подошел к костру. От подогретых на солярке банок с тушенкой и кашей шел аппетитный парок.
   Солдаты не дожидаясь его уже поужинали и теперь оживленно, то и дело прерывая друг друга, вспоминали о наиболее жарких эпизодах боя.
   Наклонившись к огню, командир взял оставленную ему банку, кусок зачерствевшего хлеба и с жадностью начал все это поглощать. Только опорожнив половину банки, он вдруг с удивлением отметил, что его бойцы почему-то молчат, что-то разглядывая у него на голове.
   - Товарищ старший лейтенант, а ведь у вас седина выступила, ей богу, - сержант порылся в своем вещмешке и вытащив оттуда на свет божий разрисованное цветами круглое зеркальце, явно принадлежавшее раньше афганской моднице, подал его офицеру.
   В ярких бликах костра, тот разглядел посеребренные пряди волос.
   В эту ночь он долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок. Тогда же у него родились первые "афганские" стихи, полные боли и жажды жизни.
   Да он очень сильно хотел выжить в этой до конца не понятной, массовой бойне, но никогда не прятался за чью-то спину, а наоборот лез туда, где было всего труднее и опаснее.
   После того боя начальник мотоманевренной группы решил оставить его руководить обороной лагеря, но Аркадий настоял на том, чтобы несмотря ни на что его взяли на очередную операцию.
   Предстояло штурмом взять высокогорную базу боевиков. Он со своими бойцами ушел в первом отряде. Все было спокойно, пока колонна шла по долине. Но лишь только передовой отряд начал подниматься по серпантину на перевал, горы ожили, гулкое эхо стрельбы покатилось по ущельям. В это время вздыбился передний бронетранспортер. Искореженное колесо вместе со ступицей, описав крутую дугу, грохнуло по корпусу боевой машины.
   Офицер в считанные секунды оказался на месте оператора-наводчика и уже внимательно осматривал подступы к перевалу.
   Засад было несколько, это было ясно по грохоту, который доносился и с перевала и от подножия. Тех, кто засел на перевале он разглядел сразу же. Из-за груды камней, возвышающихся в самой верхней точке перевала то и дело выглядывали боевики, ведя огонь по наскочившей на мину машине. Разметав засаду несколькими осколочными гранатами, он ринулся на помощь бойцам подбитого бронетранспортера, но тот внезапно дернувшись, пошел вперед без посторонней помощи. Выйдя на перевал он остановил машину и высунувшись под прикрытием люка, осмотрел место боя в бинокль. Где-то на середине серпантина шел упорный бой, горела наша транспортная машина. Душманы выбрали позицию для засады на господствующей высотке и почти беспрепятственно обстреливали большую часть колонны. Связавшись с первым бронетранспортером, командир поставил наводчику задачу главным калибром уничтожить засаду. Сам начал прицельно наводить в цель орудие. Ведь при малейшей ошибке граната могла разорваться среди своих. Первая граната перелетев через головы моджахедов, гулко разорвалась в глубине ущелья. Вторая и третья угодила в цель. По метавшимся в панике душманам ударил крупнокалиберный пулемет довершая разгром. Бросая оружие, оставшиеся в живых, боевики ушли в горы. Столкнув догорающий грузовик в пропасть, колонна продолжала движение. Если такие засады враги устраивают в предгорье, то что они затевают в горах? - родилась назойливая мысль.
   - Уж лучше бы в лагере остался, какого черта напрашивался ? нашептывал ему малодушный голосок.
   Чтобы взбодрить себя он оглядел своих сосредоточенных, готовых на все парней и твердо сказал себе:
   - Они доверили тебе свою жизнь, свое будущее и твоя задача сделать все возможное и даже невозможное, чтобы не только остались живы, но могли осуществить свое основное предназначение:
   - Посадишь дерево, воспитаешь сына и защитишь Родину.
   - Ребята, смотрите внимательнее, - вслух сказал он, хотя прекрасно знал, что каждый из его бойцов превратился в глаза и уши боевой машины.
   Дорога поднималась все круче и круче вверх, заставляя двигатели машин рычать все громче. Немилосердно жгло равнодушное и злое солнце. Казалось, что машины идут по раскаленным углям, так накалились скалы. И ни ветерка, ни малейшей прохлады, хотя кажется что до соблазнительно сверкающих высокогорных ледников - рукой подать. Чем выше в горы, тем безжизненный ландшафт, не видно ни чего живого, ни мха, ни былинки. Только иногда шальная птица, оттолкнувшись от скалы, парила высоко над головой, да и то не долго. Сообразив, что железные громады, чадящие соляркой и бензином явно не по ее когтям и клюву, камнем неслась вниз, чтобы поскорее забиться в глубину прохладной пещеры.
   Офицер задумчиво разглядывал горную пустыню и поражался про себя тому, как человек здесь может жить? И словно в ответ на его немой вопрос за поворотом дороги показалось пуштунское стойбище. У шумного ручейка, тесно сбившись в кучу, стояли черные кочевые шатры, из которых, заслышав шум моторов, выскочили любопытные дети и женщины. Мужчин не было видно. Может быть они, испугавшись, что их силком мобилизуют в армию или в банду какого-нибудь курбаши и спешно сбежали в горы, а может быть пасут вдалеке от стана свои стада. Полуголая детвора, загоревшая до черноты, смело лавировала между машинами, выпрашивая для себя хоть чего-нибудь съестного.
   Боевая машина притормозила и командир, наполовину высунувшись из люка, на пушту, с большим акцентом спросил у насторожившихся мальчишек, не видели ли те бандитов. Поняли или не поняли они его вопрос сказать трудно, потому что в последующее мгновение кинулись врассыпную к своим шатрам. Оставив на обочине дороги несколько банок с консервами и полбулки твердого как камень хлеба они двинулись дальше.
   Отъехав метров сто от кочевья, командир оглянулся. Из крайнего шатра выскочило несколько ребятишек, опасливо озираясь по сторонам они приблизились к оставленным продуктам и быстро похватав все что там было, в мгновении ока исчезли за черной кошмой, прикрывающей вход.
   - Видимо "духи" уже побывали здесь и под страхом смерти запретили кочевникам говорить, кому бы то ни было, об этом, подумал командир, уткнувшись в окуляры прицела.
   Отряд уже взобрались на очередной перевал, когда внизу грохнуло два взрыва и дорога, по которой они только что проехали, оказалось полностью заваленной камнепадом. Еще не затих шум падающих камней, когда он понял, что боевики хотят захватить обе их машины. Снизу помощи ждать было просто неоткуда. Для разборки завалов надо было слишком много времени и сил.
   - Что - ж, будем держаться, - процедил офицер сквозь зубы.
   - Бейте "духов" на предельной дистанции, - предупредил он десант, - близко не подпускать.
   А бронетранспортер уже вел дуэль с пулеметным расчетом моджахедов, засевшими на господствующей над перевалом скале.
   Аркадий неторопливо прицелился и первой гранатой накрыл расчет. В это время по броне защелкали пули другого пулемета, из-за гребня редкой цепью показались боевики. Прячась за каждый камень, выступ скалы они подходили все ближе и ближе.
   Первым открыл огонь десант бронетранспортера, душманы заметались и в это время заговорили автоматы его ребят. Оставив с десяток убитых и раненых, они отхлынули за гребень скалы, и вскоре там затихли.
   - А что если, под прикрытием бронетранспортера, внезапно подойти к гребню и закидать противника гранатами, ведь черт знает, что еще они там замышляют, - подумал офицер и, попросив, чтобы пулеметчик соседней машины открыл непрерывный огонь по гребню, он, вместе с сержантом и низкорослым, но очень подвижным бойцом Федирко быстро выскользнув из машины, кинулись к гребню. Пули с шуршанием проносились у них над головами, заставляя инстинктивно втягивать голову в плечи. Противник не заметил маневра и спокойно дожидался, когда у пулеметчика кончатся патроны. Увидев, что смельчаки добежали уже до самой цели, пулеметчик прекратил огонь, и в это время одна за другой на головы боевиков посыпалось шесть "лимонок". Подождав пока взорвутся все гранаты, командир осторожно взглянул за гребень. В живых не осталось ни одного бандита. Он повернулся, чтобы сказать об этом своим товарищам, но в этот момент прозвучал выстрел. Офицер почувствовал, как обожгло бедро, и, перед глазами поплыли красные круги.
   Очнулся он уже в вертолете. Увидев наклонившееся к нему знакомое лицо доктора, попытался улыбнуться, но губы не слушались его.
   - Крови много потерял, ну ничего, до свадьбы заживет, - словно сквозь вату услышал он его бодрые слова и снова впал в забытье.
   Второй раз он очнулся уже после операции. В нос резко ударил запах нашатыря и раненый почувствовал, что оживает.
   - В рубашке родился парень. Пуля только мякоть пробуравила, а кости целы. Долго жить будешь.
   - Да долго, целых сто лет, улыбаясь чему-то своему пролепетал он.
   Силы в молодом, здоровом теле восстанавливались быстро. Сначала он ходил с помощью костылей, но потом, окрепнув, скрипя зубами от неимоверной боли, пытался двигаться самостоятельно. Ходил упорно, изо дня в день и вскоре хромота стала чуть заметной, а затем и вовсе исчезла.
   Домой он о ранении не писал - зачем тревожить жену, у нее своих забот полон рот. Ведь жив он остался назло всему душманскому отродью.
   Потянулись серые госпитальные будни, скрашенные всего лишь несколькими событиями. Однажды в палату зашел начальник госпиталя и попросив офицера переодеться, добавил, что скоро должен подъехать генерал, награды будет ему вручать. Орден Боевого Красного Знамени и медаль пристегнул генерал к больничной куртке. Потом были цветы, улыбки медсестер и крепкие мужские рукопожатия. Но самая большая радость ожидала его впереди.
   Через несколько дней, после вручения наград, к нему приехали жена и сын. Встреча была не такой, какой он себе представлял.
   Красные от слез, вопрошающие глаза жены недоверчиво ощупали всю его мальчишескую фигуру и только тогда с приглушенным воплем:
   - Родимый ты мой! - она бросилась к нему. Залила все лицо своими уже не горькими, а счастливыми слезами. Сашка, примостившись сбоку теребил отцовскую руку, требуя внимания к себе.
   - Пап, а пап, ну что вы слезы распустили? А еще взрослые!
   Офицер, освободившись от объятий жены, схватил на руки сына и вскоре они втроем направились в глубину госпитальной аллеи, подальше от любопытствующих ушей и глаз.
   Тогда они и решили, что с таким ранением надо идти на гражданку.
   - Как говориться не было счастья, да несчастье помогло, - бодро сказал он. - Теперь скоро, очень скоро исполнится наша мечта. Помнишь последнюю, перед отлетом в Афганистан ночь. Я сказал тогда, что отслужу эту службу, уедем на Украину, купим домишко на берегу реки и будем жить свободно и счастливо, у нас будет много детей, может быть даже десять...
   Первым вопросом военного комиссара, когда Аркадий пришел в военкомат, чтобы встать на учет, был:
   - Есть ли у Вас пенсия, товарищ капитан запаса.
   - Нет, - просто ответил он.
   Подполковник удивленно посмотрел сначала на него, затем на листы личного дела, полистал их и задумчиво по-простецки добавил:
   - Ну, что же ты батенька не мог трех-четырех лет дослужить, ведь не уволили бы из войск с этим ранением.
   - Знаете, товарищ подполковник, не хочу быть кому-то обязанным, да и не хочу, чтобы, на меня как на дармоеда смотрели. Голова есть, руки тоже, на жизнь заработаю. Вы бы лучше порекомендовали мне куда лучше руки приложить.
   Военком задумчиво полистал свою записную книжку и вдруг радостно сообщил:
   - Есть капитан по тебе работа. Недавно в школе на Выселках освободилось место военрука. Пойдешь?
   - А что, пойду. Только от дома далековато.
   - А ты устраивайся. Вопрос с жильем я с директором совхоза решу.
   Дом, как и мечтали они - купили на берегу неширокой реки, притоке Днепра. Малиновка - называлось сельцо, где они поселились. Центральная усадьба совхоза находилась километрах в двух от Малиновки в добротном, с заасфальтированными улицами, селе Выселки. Школа находилась почти в центре. Аркадий уже приметил ее, когда ожидал автобус, направляясь в райцентр.
   Что же будем начинать новую жизнь, - думал он, возвращаясь домой. Сельцо Малиновка, раскинулось на берегу реки, и насчитывало хат пятьдесят. Жили здесь в основном старики, из тех, кто не захотел переезжать на центральную усадьбу, в многоэтажные коттеджи. Эта особенность, в отличие от Выселок, вносила в жизнь селения чисто сельский колорит. Сельцо состояло, в основном, из еще крепких хат - пятистенок, выбеленных до ослепительной белизны и разукрашенных по дверям и окнам самыми вычурными цветами и узорами. Конечно, от Гоголевских хуторов и сел здесь осталось очень мало, но все же Малиновка была по-своему привлекательной, милой украинской деревенькой.
   - И никуда я отсюда переезжать не буду, подумал Аркадий, шагая по узенькой улочке к уже обжитому его небольшой семьей, дому. Старушки, коротающие время у своих завалинок чопорно отвечали на его приветствие, приглашая в гости на кружку молока.
   Заскрипев, отворилась калитка, и навстречу ему во все лопатки вылетел сын.
   - Пап, а мы пойдем сегодня на рыбалку, ты же мне обещал, - еще издалека закричал он, и с разгону сиганул ему на грудь.
   - Давай завтра, спозаранку, предложил отец, ставя сына на землю, - Сегодня уже поздно, утренний клев прозевали.
   - Только ты пораньше меня разбуди, чтобы я успел червей накопать.
   - Ладно, ладно. Друзей себе нашел?
   - Да к соседям внуки из города приехали, так мы договорились в лес за орехами идти. Скажи маме, а то она меня не отпустит.
   - Ладно, беги, - хлопнул его по мягкому месту отец, и сын стремглав помчался к соседской хате.
   Неплохой дом достался им. Видно прежние хозяева бережливыми людьми были. Комнаты чисто выбелены, печь отремонтирована, даже поленница дров осталась.
   Лена сидела за рукоделием. Под стрекот машинки он неслышно подошел к ней и в мгновение запечатал поцелуем рот. Она сначала перепугалась, но, поняв, что это муж, начала шутливо отбивается.
   - Почти, что пенсионер, а туда же, - сказала она, сквозь смех, освободившись от его крепких объятий.
   - А это что такое, - показал он на крохотные одежки, разбросанные по столу. Ты что в детство вдарилась, в куклы играть собралась?
   - Глупый ты муженек, сам говорил, что полна горница детей будет, а теперь глупые вопросы задаешь.
   - Эх - ма жена моя, какие наши годы, раз сказал, значит все это сбудется, - от избытков чувств муж отбил несколько тактов чечетки, даже хотел сделать стойку на руках, но передумал, давно не тренировался.
   1 сентября отставной капитан шел на свой первый школьный урок, волнуясь, как мальчишка. Сегодня впервые за много месяцев, он надел свою офицерскую форму, затянулся в скрипучую портупею, до блеска надраил сапоги. Отвык от этого и потому чувствовал себя в форме неуютно. Когда вместе с директором школы подходил к двери десятого класса подумал, что уж чего-чего, а вопросов к нему у школьников будет больше чем достаточно. Но ошибся.
   Сообщение директора о новом военруке класс встретил внешне равнодушно.
   Вопрос был один - на долго ли в школу.
   - Хочу здесь жить долго и работать не меньше, - просто без пафоса сказал он. Ответ ребятам понравился. В глазах у многих он заметил интерес.
   Но что-то сдерживало школьников. Они молча ждали, когда он начнет урок. Директор вышел, и, словно по мановению волшебной палочки класс преобразился. Вопросы посыпались, словно из рога изобилия, самые разные, но на каждый военрук находил свой единственный ответ.
   - Сработаемся, - просто, но дружески сказал он ребятам в конце урока.
   Так началась его новая жизнь и хлопотливая работа.
   Через год отец и сын уже вместе ходили в школу, отец в старшие классы, сын в первый.
   Однажды Аркадий зашел за Сашкой в кабинет учителя рисования чудного старичка, которого и взрослые и дети называли почему-то Калинычем, может быть потому, что своим невысоким ростом, худощавой фигурой, за бородкой клинышком чем-то напоминая Всесоюзного старосту, а может быть и по другой причине, кто его знает. Там сын дожидался, пока он закончит занятие со старшеклассниками. От нечего делать Сашка лепил что-то из пластилина, напевая себе под нос бравурную мелодию. Рядом с ним сидел Калиныч и тоже что-то лепил. Подойдя поближе Аркадий увидел, что те ваяют солдатиков.
   - Что опять войну затеваешь? - шутливо начал отец, обращаясь к сыну.
   - А что, молодой человек, - отозвался Калиныч, - присоединяйтесь к нам.
   - Хорошо, если хотите, я слеплю вам генерала с большими усами, он обмакнул руки в чашку с водой, размял комок пластилина и начал усердно лепить. Долго пришлось попотеть, прежде чем из безобразного комка показались сначала треуголка, потом голова с длиннющими усами, которые пришлось подпереть спичками, затем крепкий и ладный торс, который опирался на широко расставленные ноги в ботфортах.
   Старичок, мельком взглянув на пластилинового генерала продолжая свою работу. Из под его рук выходили разнокалиберные солдатики, которых он ставил перед собой строго по ранжиру. Затем, не вылепив до конца очередного солдатика, он зачем-то полез в карман, вытащил оттуда очки, включил настольную лампу, и начал внимательно осматривать фигурку созданную руками военрука. Осматривал он ее долго заходя то справа, то слева, зачем-то с помощью циркуля замерил высоту и ширину фигурки, отдельных частей тела. Потом отойдя от пластилинового генерала на несколько шагов он, как бы между прочим, заметил.
   - Да-а-а, молодой человек, вы талантливы. Вам необходимо попробовать себя в скульптуре.
   - Поздно уже мне дерзать, если бы об этом лет двадцать назад сказали, то, может быть, и вышло что-нибудь.
   - Что вы, что вы, - замахал руками старый учитель, - Вот посмотрите, он трясущейся рукой отдернул в сторону занавеску на одной из пристенных полок, и перед глазами отца и сына предстали несколько довольно-таки искусно вылепленных скульптур. Детская головка, несколько человеческих фигурок. Калиныч доставал с полки свои сокровища и, не замечая, что давит свое пластилиновое войско, ставил на стол.
   - Вот это все плод моей жизни. Когда-то давно меня считали неплохим скульптором, даже выставляли некоторые работы на выставках, но все это не стоит и одного вашего пластилинового генерала.
   Пораженные таким поворотом дел отец и сын пялили удивленные глаза на творение старика и, сравнивая их с усатым генералом, недоуменно пожимали плечами.
   - Вам не хватает только немного техники лепки, да материала скульптору более достойного. Я буду счастлив предложить вам в этом свою помощь.
   Первой его работой, о которой много потом писали и говорили в среде художников, была скульптура "Мать". Хотя лепил он скульптуру с жены, когда та укачивала недавно родившегося, третьего сына, получилась вроде бы и Лена с ее мягким спокойными чертами лица, взбитыми лебедиными бровями и небольшим носиком, и в то же время не она.
   - Наверное, когда ты ее лепил то смотрел на меня, а видел другую женщину, - ревниво выговорила Лена новоявленному скульптору. Потом мило улыбнулась и, поцеловав в лоб как несмышленыша, добавила. - Какой ты у нас все-таки искусник, честно говоря, я не верила в твою лепку до тех пор, пока в газете не прочитала, да по телевизору твою работу не увидела.
   Так трудились бы и жили они счастливо, без забот, если бы однажды селяне не выбрали Аркадия депутатом в районный совет. Поблагодарив за высокую честь избирателей, он обещал, что заботы их заботы будут его заботами.
   А от своих слов он отказываться не привык.
   Решил однажды по собственной инициативе рейд провести. Собрал вокруг себя более или менее ответственных депутатов и пошли они по хатам инвалидов и ветеранов войны, "афганцев", по семьям погибших солдат. И что больше всего поразило его во время этих хождений в народ, то это полное безразличие различного рода руководителей к трудностям и проблемам ветеранов. На словах они горели желанием помочь всем нуждающимся, а на деле и пальца о палец не стукнули, чтобы кому-то помочь.
   Казалось бы, ничего из совхоза не убудет, если вдове-вековухе крышу совхозной, бросовой соломой накрыть, ан, нет. На эту просьбу чиновник найдет сотню причин, но в реальной помощи откажет.
   В одном из сел, находящемся вдали от райцентра и шоссейных дорог им поведали историю, которая потрясла до глубины души даже самых стойких скептиков.
   Вернулся парень из афгана с культей вместо ноги. Калека - ни калека, а все-таки подмога матери. Где огород вскопает, да засадит, где сена накосит, где дров порубит, так они и жили - горя не знали. Да открыли грамотные соседи, матери глаза на то, что раз сын инвалид войны, значит ему легковая машина по закону положена. Подумала, подумала старуха, представила себе сколько еще ей придется перетаскать в город молока да овощей, прежде чем сыну костюм новый справит, да и решила пойти похлопотать. Вскоре вызывают сына-инвалида на медицинскую комиссию в район. Проходит он там все кабинеты. Дают ему нужное заключение, и вот он уже радостно ковыляет в райсобес. Но не тут-то было. Начальник райсобеса, указывая своим крючковатым, жирным пальцем на параграфы еще пахнущей краской инструкции самодовольно говорит:
   - На два сантиметра, солдатик, твоя культя длиннее чем инструкцией определено, значит автомобильчик тебе не положен, ничем не могу помочь.
   Начали писать в область, а в ответ - не положено. Написали министру, ответа не получили. Разнервничался парень, выпил лишнего с горя, культю где-то разворотил. Загноилась она у него, положили в больницу, отрезали чуток. И только тогда получил он машину. Да только не к чему она ему, бередит только душу, не осталось у него ни во что веры.
   Аркадий не мог остаться в стороне от людского горя. Написал в районную газету, там печатать его статью побоялись. Поехал в область. Пол дня говорил с главным редактором, тот обещал опубликовать. С тех пор он стал самым неудобным, самым вредным для районного начальства человеком. Кем только его не называли и склочником и сутягой, но он не обращал на это никакого внимания, просто делал свое дело так, как ему подсказывала совесть.
   В школу зачастили комиссии, которые интересовались почему-то исключительно его работой.
   Директор не гнушался никакими средствами только бы опорочить неугодного властям человека.
   Разногласия у них были давние, с той поры, как военрук решил сделать жизнь школьников более интересной и разнообразной.
   На свой страх и риск создал туристический клуб, экипировкой которого занялись сами ребята. Мальчишки после уроков мастерили в мастерских колья, каркасы и другие приспособления для палаток, девочки шили палатки и рюкзаки. Сразу же после окончания занятий ребята под руководством военрука ходили в походы. А привыкший жить по принципу "абы чего не вышло", директор был принципиально против таких времяпровождений, тем более, что все это было чревато непредсказуемыми последствиями.
   Особенно обострились их отношения после выступления военрука на партийном собрании при обсуждении закрытого письма ЦК КПСС по Афганистану.
   Тогда, выслушав привычные речи штатных выступающих, он высказал все, что накипело. И то, что это была самая большая внешнеполитическая авантюра за 70 лет Советской Власти и то, что в отличие от бравурных выступлений газет и телевидения по афганским проблемам там после нашего прихода ничего ни изменилось, во всяком случае, в лучшую сторону. В худшую изменения были - стало больше новых формирований боевиков. Грубый перенос советской системы на средневековый афганский менталитет породил лишь еще большее противостояние...
   Тогда он высказал многое другое, все, что за время этой непонятной войны накипело у него в душе.
   После этого собрания его вызвали в райком партии и пообещали, что если он не остепенится, то будет привлечен к строжайшей партийной ответственности.
   - Но ведь я говорил правду и только правду.
   - Правда - правде рознь. Нам твоя сермяжная не нужна. Ты бывший политработник и должен понимать, что хочет услышать от нас народ.
   - Но перестройка говорит о безграничной гласности и демократии, - сопротивлялся военрук.
   Секретарь райкома устало потер виски и дружелюбно закончил:
   - Неужели ты и в самом деле думаешь, что гласность и демократия не будет рано или поздно ограничены. Если ты этого не понимаешь, то мне тебя жаль, но на вид ты человек не глупый.
   После таких слов секретаря Аркадию стало не по себе. Он закрыл тяжелую дубовую дверь, и тяжело переставляя ногами, медленно спустился по мраморным ступенькам на улицу. Асфальт перед райкомом партии был весь в рытвинах и колдобинах. И тогда у него родилась мысль, что и его судьба, чем-то схожа с этими колдобинами, которые не позволяют свободно ездить тем кто решил всю свою жизнь прожить за этими массивными дубовыми дверьми. А чтобы эти колдобины не превращались в ямы, их изредка реставрируют, хотя знают, что они снова появятся до новой реставрации. Эта аллегория его рассмешила. Нет, я не колдобина и я не яма, которая мешает движению, я просто человек, которому до всего есть дело.
   Вскоре в областной газете напечатали его, урезанную наполовину статью. Редакторская колонка, призывавшая всех и вся бороться с бюрократами и бюрократией, и словом не обмолвилась - как же наказаны виновники волокиты и бесчеловечного отношения к нуждам старых и новых ветеранов.
   - Вот и пример урезанной гласности, - подумал про себя военрук. Всех удивляла его способность везде успевать, школа - мастерская, где он вот уже несколько месяцев лепил скульптуру "Мальчишки", туристический клуб и, наконец, дом. Лена уже махнула на него и его занятия рукой и, лишь время от времени поругивала за то, что совсем от дома отбился.
   И все-таки самая большая радость для него была, когда после работы его дожидалась младшенькая дочурка. В комнате крика и шума бывало больше, чем в то время когда он резвился с сыновьями. Сашка к тому времени уже настоящим хозяином в доме был. И воды принесет и дров наколет и печь растопит и подзатыльников младшим надает, если те ненароком набедокурят.
   Однажды лазая по чердаку в поисках старого радиоприемника, из деталей которого он хотел смастерить плату для сломавшегося транзистора, Сашка увидел ящик, который был закрыт на малюсенький замок. Ему стало любопытно, что же там лежит. Поковырявшись гвоздиком, он легко открыл замок и в глубине ящика вперемешку с конспектами увидел две сшитые вместе общие тетради. На белой обложке первой четким отцовским почерком было выведено "стихи". Сашка прочитал несколько стихотворений в начале тетради и с гордостью подумал об отце.
   - Вот батя дает. Но почему он мне никогда об этом не говорил? Может быть, матери стихи показать?
   Но он тут же отбросил эту мысль. Мать только отберет этот его тайный клад, да еще и отцу расскажет.
   Сын в нерешительности теребил тетрадь. В это время на улице послышался знакомый крик:
   - Сашка-а-а ! Выглянув в слуховое окно, он с радостью узнал в стоящем у калитки широкоплечем, крепко сбитым пареньке, своего давнего приятеля - Кольку. Тот каждое лето приезжал вместе с родителями к старикам, своим деду и бабке. Сашка знал, что Колькин отец редактор одного из престижных литературных журналов и, наверное, в стихах разбирается.
   - Покажу Колькиному отцу, - решил он про себя и с этой мыслью спустился во двор. Взяв из почтового ящика свежую газету, он завернул в нее тетради и, поздоровавшись с другом направился в соседский дом. Колькин отец в это время резался с дедом в домино. Несколько последних партий он видимо проиграл и хмуро переставлял костяшки, дед же, напротив, с лукавинкой в глазах клал костяшку так, словно плеткой стрелял. Проиграв очередную партию, Колькин отец встал и, потянувшись, направился к речке. Сашка, сказав другу, чтобы тот подождал его на месте, помчался за его отцом.
   - Дядя Володя, дядя Володя, - у меня к вам большое дело.
   - Что случилось?
   - Да вот, - парень развернул газету и извлек из нее сшитые тетради.
   Колькин отец взял их и, полистав, хмыкнул,
   - А-а-а, новый графоман на мою голову выискался. И здесь в глуши люди от безделья чепухой занимаются. Но, прочитав несколько, попавшихся на глаза строк, спрятал свою скептическую улыбку.
   Читал он долго, сначала стоя, там, где поймал его Сашка, а затем присев на подсохшую траву.
   - Ну что ж стихи неплохие. Очень даже неплохие, - повторил он, задумчиво глядя на подернутую мелкой рябью речку.
   - Берусь напечатать их в журнале, правда, некоторые доработать надо, рифма немного слабовата, но образы сочные и живые.
   - Где ты эти тетради взял?
   - Дома на чердаке
   - Отец написал?
   - Да, отец!
   - Да он у вас мастер на все руки, и скульптор, и жнец и на дуде игрец. Область всполошил своими письмами. Не пойму таких людей, все же что надо есть, к чему он еще стремится.
   - Папка говорит, что человек в любом деле должен быть первым, а если слабо, то лучше делом не заниматься.
   - А что же делать, тем у кого слабо, ведь не все такие как твой отец?
   - Наверное, в бюрократы идти, на бумажную работу, к этому талантов не надо.
   Колькин отец рассмеялся, похлопал его по плечу и весело произнес:
   - С тобой парень интересно поговорить, не то, что с Колькой. У того в голове девчонки да гитара, больше ничего его не интересует. Ну да ладно завтра я еду в город, поговорю об этом с главным. А стихи неплохие, - снова повторил он.
   Завернув в газету тетради, он не разбирая дороги, в задумчивости зашагал к дому.
   Несколько отцовских стихотворений журнал напечатал уже в очередном номере. Узнав о самовольстве сына, отец просто, но с нескрываемым недовольством сказал:
   - Это нескромно.
   - Почему нескромно, ведь ты эти стихи выстрадал в своем Афганистане.
   - А я и многие мои сверстники, которым скоро идти в армию хотят знать что такое война, что такое боевая дружба и наконец что для тебя гибель друга. Ты ведь знаешь, что об этом еще долго будут молчать, беспокоясь о моих, о наших чувствах. А я этого не хочу. Ты же сам учил меня мыслить, а не слизывать газетные статьи. И я мыслю, нравится тебе или нет!
   Этот по мужски резкий разговор между отцом и сыном рано или поздно должен был состоятся, но так и не состоялся.
   И уже не состоится никогда.
   Потому, что на миг, всего лишь на миг опередил старшего лейтенанта Аркадия Волкова вражеский гранатометчик.
   Только поэтому не было потом операции в горах, не было и госпиталя, не было своего домика на окраине села, не было и большой, как он мечтал семьи, не было и школы и дальних походов, не было славы художника и поэта, ничего этого не было.
   Хотя все это могло быть, если бы Аркадий Волков остался жить.
   Я лишь попытался спрогнозировать его несостоявшуюся в этом прекрасном мире жизнь, исходя из его характера и мировоззрения, на основе его дум и чаяний которыми он всегда делился со своей маленькой семьей.
   Кто виноват в том, что жизнь Аркадия была так коротка?
   Судьба?
   Случай?
   Или конкретные люди - политики или военные?
   История рано или поздно все расставит на свои места.
   Но пусть все знают главное - погиб не просто человек, а исчез с орбиты бытия целый мир, мир трудолюбивый и талантливый.
  

К О М А Н Д О Н Н А Б И

  
   Март 1985 года Балхская провинция. Демократическая Республика Афганистан.
   Из оперативной сводки Балхского провинциального отдела ХАД: "За последнее время в провинции резко активизировали свои действия боевики Исламского общества Афганистана. Отрабатывая деньги своих заграничных покровителей, полевые командиры участили нападение на военные колонны Афганской народной армии и подразделений Ограниченного контингента советских войск (ОКСВ) в ДРА. По заявлению Термезского погранкомиссара на участке пограничного отряда, продолжались обстрелы пограничных нарядов, попытки проникновения вооруженных банд и контрабандистов не территорию Советского Союза.
   В целях ослабления и дальнейшего предотвращения боевых действий со стороны боевиков Исламского общества Афганистана необходимо усилить подразделение царандоя и ХАД, дислоцирующиеся в Мавр-и-Шарифе и Ташкургоне, за счет армейских формирований и групп защиты революции.
   Необходимо активизировать оперативно-розыскную деятельность по выявлению баз и ярых сторонников исламского общества Афганистана (ИОА) и во взаимодействии с частями и подразделениями ОКСВ в ДРА, дислоцирующихся на территории Балхской провинции, подавить и уничтожить вражеские шайки и формирования бандитов"...
   Майор советских пограничных войск Наби Джалилов еще и еще раз перечитал оперативную сводку ХАД, особенно ту ее часть, где предлагалось путем увеличения плотности войск заставить боевиков сложить оружие, и про себя чертыхался.
   Не первый год воевал он в Афганистане, но в отличие от местного руководства, которое основную ставку в защите завоевания апрельской революции делало на силу, Наби смотрел на ежегодно возобновляющуюся бойню по-своему. С наступлением весны, как только дороги обсыхали настолько, что по ним могли беспрепятственно проходить транспортные машины, общим командованием проводились рейды по уничтожению разведанных за зиму баз боевиков и непременные "зачистки" кишлаков, где располагались исламские комитеты. Пока тяжелые, недостаточно маневренные бронеколонны доходили до цели, там ни боевиков, ни оружия, ни пропагандистской литературы уже не было. Пока колонна возвращалась домой, душманы ее, периодически трепали, не давая передыху, проводя настоящие минные, а иногда и ружейно-артиллерийские засады. В таких операциях зачастую были и потери, но, как обычно, все списывалось на войну.
   Видя малую результативность таких рейдов, Джалилов предложил командованию пограничной оперативно-войсковой группы перейти от чисто силового уничтожения боевиков к комбинированному. Из сообщений своих добровольных помощников Наби знал, что не только боевикам, но и некоторым полевым командирам уже порядком надоела эта военная игра под названием "Кошки-мышки".
   Начальник группы его поддержали. Но без обиняков сказал:
   - Твоя идея, ты и претворяй ее в жизнь.
   И вот он, переодевшись в форму офицера царандя, без оружия и всякого сопровождения, направился в кишлак, в котором по данным ХАД скрывался полевой командир Ага Назар. Он был жителем этого селения, имел среди селян авторитет борца за идеи ислама и потому, в случае необходимости, мог поставить под ружье не менее двухсот уроженцев этих мест.
   Наби уже не раз приходилось сталкиваться с отрядом Ага Назара в бою, и потому он прекрасно знал, что без команды полевого командира афганцы поля боя не покидали, в отличие от взаимодействующих с советскими пограничниками царандоевцев и сарбозов 17*. Те могли покинуть своих союзников в самый неподходящий момент и появлялись из своих нор, лишь тогда, когда враг оставлял поле боя афганским "победителям" для полного разграбления.
   На околице кишлака Наби встретил его давний знакомый, проверенный и надежный человек.
   - Пошли, - прошептал он, - нас ждут.
   Долго петляли они по узким кривым улочкам кишлака, пока не оказались у небольшой резной дверцы встроенной в высокую стену дувала.
   Человек трижды постучал, дверца тут же отворилась, и в проеме показалось недовольное лицо кишлачного старшины.
   У Наби невольно дрогнуло и учащенней забилось сердце. Кто ждет его там за этой резной дверцей, друзья или враги? Не повернуть ли, пока не поздно, назад? Но он усилием воли пересилил этот непонятно откуда нахлынувший ночной страх, и первым вошел во двор.
   Обменявшись традиционными приветствиями, Наби вместе с хозяином вошли в дом.
   В мужской половине жилища стояла настороженная тишина, небольшой светильник, прицепленный под потолком, то и дело выхватывал из полумрака то одно, то другое лицо. Казалось, что за большим достарханом расположились не самые уважаемые и авторитетные люди кишлака, а заговорщики, так непроницаемы и серьезны были их лики.
   Раскланявшись по обычаю и поприветствовав каждого из собравшихся, чем вызвал удивление и благорасположение собравшихся, Наби осведомился о здоровье собравшихся, о видах на урожай и только после того, как дослушал степенные ответы стариков, рассказал о цели своего визита.
   - Я знаю, что в ходе рейдов правительственных войск, охотящихся за отрядом Ага Назара, в первую очередь страдает ваш кишлак, красивейший и богатейший в долине. В ходе обстрелов и минирований гибнут люди, разрушаются дома и дуканы - все это не нужно ни вам, ни местным властям. Я предлагаю мир. Предлагаю отряду Ага Назара сложить оружие. Местные власти уполномочили меня на базе этого отряда создать батальон защиты революции, который будет охранять ваш кишлак Кайдар от других боевиков. Я закончил. Решайте.
   Лишь на мгновение в комнате воцарилась тишина, которая тут же взорвалась многоголосым гомоном. Кто-то требовал схватить Наби и предать шариатской казни - забить камнями, кто-то его оправдывал, кто-то стал на защиту.
   - Тихо, - призвал к порядку кишлачный старшина, - пусть скажет Ага Назар.
   В комнате вновь воцарилась тишина.
   - Я подумаю над этим предложением. О своем решении сообщу через три дня.
   Через месяц местность у кишлака Кайдар неузнаваемо изменилась. На господствующих высотках вокруг селения появились глинобитные башни, на дорогах появились посты и рогатки. Боевики из категории врагов перешли в разряд защитников революции, защищая теперь уже труд и жилища своих соплеменников от посягательства других исламских формирований.
   Теперь даже транспортные колонны ОКСВА беспрепятственно проходили по долине, не встречая засад, минных ловушек и обстрелов, чего раньше там было в избытке.
   Казалось бы пример мирного сосуществования даже в одной отдельно взятой долине, должен был хоть как-то повлиять на дальнейшую политику местных властей в отношении к оппозиции, но не тут то было. Восток, как говорится, дело тонкое. А где тонко, там и рвется. Нашлись в провинции у Ага Назара личные и кровные враги, которые и пошли строчить доносы. Узнав, от своих доверенных людей, что отряд его хотят заменить на подразделение сарбозов, а его арестовать, Ага Назар 29 апреля вместе со всем своим батальоном снялся с занимаемых позиций и ушел в плавни. На границе вновь резко обострилась обстановка, колонны как и прежде подвергались интенсивному обстрелу. Война с полевым командиром возобновилась, но уже на более обширной территории и с привлечением больших сил.
   На проведение очередной операции были брошены пограничные мотоманевренные группы, царандой, подразделения ХАД. Снова полилась кровь, запылали бензовозы, транспортные машины, пострадали жилища дехкан. Так ничего и не добившись за десять дней, операции, войска ушли на базу.
   И тогда на смену орудийному и пулеметному грохоту вновь пришла пора дипломатии. Местные власти вновь вспомнили о майоре Джалилове. Губернатор не сдержавший слова, данного полевому командиру, говорил громкие слова о дружбе между советским и афганским народом, о воинском долге и многом другом.
   - Кому, кому, а тебе я ничего не должен, - подумал тогда Наби, - не из-за того, что ты опять золотые горы обещаешь, я под пули пойду, а потому, что наших ребят жаль, - подумал он про себя. И не дожидаясь окончания монолога провинциального князька, просто сказал:
   - Я сделаю все, что в моих силах.
   Переодевание, ночные походы в поисках родственников и ближайших друзей полевого командира стоили Наби многих седых волос. Единственное, что спасало его от самых непредсказуемых последствий, были смелость и выдержка, а также знание языков и обычаев племен, населяющих провинцию. А смелость, как говорится - города берет. Долго ли, коротко ли, но Наби удалось наконец-то вновь выйти на Ага Назара.
   Но теперь они встретились уже не так как в первый раз. Полевой командир был готов разорвать офицера за то, что тот его обманул. Наби стоило большего труда, чтобы разубедить его в том, что он нисколько не виноват. Только после того, как он в доказательство своей правоты показал несколько писем и наветов его врагов, Ага Назара, сменил гнев на милость.
   - Я знал, что ты не враг мне, но не хочу, чтобы меня обманули второй раз.
   - Я могу отвечать только за то, что зависит лично от меня, - откровенно признался Наби, - но я не хочу крови.
   - Я верю тебе, ты человек смелый. Лишь поэтому я сегодня с тобой говорю. А крови я не хочу, так же как и ты. Кто-то там наверху хочет продолжения войны между нами. Но моим джигитам все это надоело. Они молоды. Им надо засевать пустующие поля, строить жилища, растить детей...
   Ага Назар решил испытать судьбу еще раз. Через несколько дней он вывел из плавней половину своего воинства. Остальные, преданные однажды, уже не верили ничему.
   Вновь как и прежде отряд Ага Назара начал обживать свои полуразрушенные башни и посты, а над долиной вновь воцарили мир и спокойствие.
   Молва о миротворческих успехах Наби быстро облетела приграничные кишлаки. Через несколько месяцев благодаря и его плодотворной деятельности в Балхской провинции Афганистана вдоль линии границы с Советским Союзом была образована, так называемая, благоприятная полоса, где не было ни одного отряда боевиков. Именно поэтому в сердцах местных дехкан, с которыми Наби всегда стремился жить в мире и дружбе, всегда помогал чем мог, и даже частенько бывал третейским судьей в самых сложных спорах, он до сих пор остался смелым и мудрым человеком, легендарным командоном Наби.
  
   Душанбе - Иркутск - Москва 1997 год.
  

КАРАВАН НЕ ПРОШЕЛ

   Только много позже после вывода советских войск из Афганистана стало известно о том, что в афганской войне принимали участие и Пограничные войска, основная цель боевой деятельности, которых, состояла в том, чтобы обезопасить наши южные границы и мирную жизнь людей на советской территории. А также оказать помощь афганским властям в приграничных районах в защите, укреплении и расширении их позиций, в борьбе с военными формированиями исламской оппозиции.
   В одном из свих интервью по поводу ввода пограничников в Афганистан, начальник пограничных войск СССР в период с 1972 - 1989 гг. генерал армии В.А. Матросов сказал: "Реально мы стали появляться там (в Афганистане) с 1980 года, а потом и афганцы вошли во вкус: что-то не получается - они нас просят: помогите!
   Мы откликнулись. Хотя тут важно выделить один момент: для пограничников интернациональная помощь была как бы вторичной. Главное, для чего они туда вводились, - обеспечить безопасность государственной границы СССР. И эту задачу знали все - от солдата до генерала".
   Надо отдать должное, что пограничники восприняли ввод их в северные провинции Афганистана с глубоким пониманием важности защиты границы и проявили себя истинными интернационалистами. Не берусь судить, как поступали военнослужащие 40-й армии, но солдаты, сержанты и офицеры пограничных войск относились к местному населению, как к своим людям, защищая их от душманов и оказывая им постоянную материальную помощь. Понятие интернационализма сливалось с патриотизмом. Это вынуждена была признать не только администрация демократического Афганистана, но и некоторые руководители на Западе. Еще до того, когда в нашей стране в Афганистане ввод пограничных войск содержался в строжайшей тайне, премьер-министр Великобритании М. Тетчер в одном из своих выступлений, говоря о пограничных войсках, находящихся в Афганистане отметила, что пограничники лояльно относятся к населению, оказывают им всяческую помощь, тем самым достигают успеха.
   Именно этим, а также большим профессионализмом и истинной заботой командиров о подчиненных можно отметить тот факт, что за всю афганскую войну потери пограничников были минимальными (за всю войну погибло и скончалось от ран 500 человек) и не один человек не пропал без вести.
   Об одном из таких командиров наш рассказ.
   В 1983 году боевое подразделение старшего лейтенанта Николая Жиронкина было включено в состав десантно-штурмовой группы Восточного округа, которым командовал подполковник Барсуков (будущий Герой Советского Союза), и направлено в дислоцировавшийся близ кишлака Гульхана сводный боевой отряд.
   В то время местность в этом горном районе буквально кишела душманами. Это и понятно, ведь здесь проходили многочисленные горные тропы и караванные пути, по которым из Пакистана тянулись бесконечные караваны с оружием. В этих условиях пограничникам, введенным в Гульхану в 1983 году, немалых сил стоило шаг за шагом расширять зону своего влияния, планомерно перекрывая пути доставки оружия и другой контрабанды, оттесняя душманов все дальше к пакистанской границе.
   Подразделение Николая Жиронкина, подобно многим другим, большую часть времени проводил в засадах, в местах возможных передвижений боевиков. Как правило группа десантировалась с вертолетов где-нибудь высоко в горах, брала под контроль ущелье, в котором могли появиться душманы, и ждала.
   Ждала, когда покажется неприятель. В необжитом месте, часто прямо на снегу, без возможности развести костер и поесть горячей пищи пограничники в течение нескольких дней, в постоянном напряжении следили за горной тропой, стараясь своевременно обнаружить очередной караван. Бывало, что так и улетали на базу несолонахлебавши. Но чаще засады заканчивались боем. И здесь уже многое зависело от профессионализма и стойкости каждого бойца и организаторских способностей командира.
   Отсидев в засаде положенное время, все, как дождя в засуху, ждали появления вертолетов, чтобы те побыстрее унесли их из этих стреляющих, чужих гор назад, на базу. А там - короткий, в два-три дня отдых и отправка на новое задание, на новую "точку".
   26 декабря 1983 года разведка сообщила о движении со стороны пакистанской границы крупного каравана моджахедов численностью более трехсот человек. Возглавлял его известный в афганском приграничье полевой командир Нажмуддин, личность яркая и неординарная. В свое время он учился в одном из советских вузов, отличался хорошими военными познаниями и считался в Восточном Афганистане серьезным противником. В операции по блокированию и уничтожению каравана с оружием были задействованы несколько боевых подразделений. Одна десантно-штурмовая и две мотоманевренные группы Пограничных войск.
   Так получилось, что в этот день Николай Жиронкин только-только вернулся из очередной засады. Уставшие за многодневное "сидение" в горах бойцы, прибыв на базу, в предвкушении заслуженного отдыха разошлись по своим землянкам. Кто-то приводил в порядок оружие, кто-то плескался в умывальнике, а кто-то решил заняться постирушкой, и ремонтом одежды, уж очень за время операции все поизносились. Однако отдыха не получилось. Уже через два часа командир десантно-штурмовой группы, в которую вошла и застава Николая Жиронкина, получил приказ перекрыть ущелье, по которому проходил маршрут движения вражеского каравана. Оказалось, что караван обошел стороной ранее выброшенную в горы засаду. Руководитель операции был краток. Десантироваться на пути движения душманов и во что бы то ни стало остановить их продвижение вглубь афганской территории. Вскоре Николай Жиронкин во главе передового отряда из пятнадцати человек вылетел на вертолете в указанный район.
   Винтокрылая машина приземлилась на высоте около трех с половиной тысяч метров. Воздух там был столь настолько разряжен, что вертолеты, высадив десант, не смогли сразу взлететь, и чтобы подняться, им пришлось сливать из баков горючее. Между тем погода начала резко ухудшаться. Под напором шквального ветра, грозящего перейти в настоящую пургу, крепчал мороз. Едва вертолеты улетели, как небо заволокли густые черные тучи. И тогда всем стало понятно, что остального десанта ждать не стоит. Жиронкин и полтора десятка его бойцов остались один на один с разбушевавшейся стихией, и неуклонно приближающимся вражеским караваном.
   Впрочем, бойцам предаваться унынию было некогда. Еще с тех пор, когда Николай учился в Алма-Атинском пограничном училище, он на всю жизнь запомнил слова преподавателя по инженерной подготовке подполковника Серого: "Если командир еще не решил как наиболее полно и четко выполнить боевой приказ, то первым его командой по прибытию на место должна быть - "Окопаться!"" В афганском приграничье, где обстановка меняется слишком часто, только зарывшись в землю можно было не только дать врагу достойный отпор, но и свмыми малыми силами обращать противника в бегство. Именно поэтому до наступления темноты отряду необходимо было полностью подготовиться к бою. Оборудуя позиции, бойцы, одновременно, вели непрерывное наблюдение за ущельем, где в любой момент могли появиться боевики. В том, что бой неизбежен, никто не сомневался. Надежда на то, что быстро сгущающаяся темень и непогода остановят душманов, была мало вероятной. Прекрасно ориентируясь в горах, моджахеды быстро и беспрепятственно передвигались по только им ведомым тропам и караванным путям, кроме того они умело использовали знание местности не только днем, но и ночью.
   Пограничники быстро закончили рытье окопов, после этого занялись оборудованием командно-наблюдательного пункта (КНП). Николай был под два метра ростом, и ему нелегко было подготовить себе достойное укрытие. Зная об этом, бойцы старались побыстрее закончить оборудование своих позиций, чтобы потом ненавязчиво, как бы, между прочим, помочь командиру. Командир постоянно чувствовал эту неброскую заботу своих подчиненных и старался всем, чем мог отплатить им, тем же. Где бы это небольшое и дружное подразделение не было, Николай заботился о своих бойцах, словно наседка о цыплятах, вникая в самые мелочи солдатского быта. Будь то на базе, или на операции он всегда осознавал свою ответственность за их здоровье и жизни. Иногда готов был сам выполнить опасную задачу, лишь бы беспричинно не рисковать жизнью подчиненных...
   Часа через два наблюдатель доложил, что вдалеке показалась душманская разведка.
   - Один, два, три...- считал Николай появившихся из-за скалы боевиков. Досчитав до пятнадцати, он сбился. Вслед за разведкой в ущелье, под усиленной охраной, неторопливо втягивался караван, во много раз превосходящий по численности небольшой отряд пограничников.
   Николай сразу же доложил о появлении противника на базу. Приказ был коротким и категоричным: - "Затаиться и ждать! Ничем не выдавая себя караван пропустить". И в самом деле, просто невозможно было представить, что небольшая горстка солдат сможет удержать многократно превосходящего по численности неприятеля.
   Однако ситуация сложилась не в пользу пограничников. Несмотря на то, что бойцы предприняли все возможные меры маскировки, душманская разведка все - таки обнаружила засаду. Избежать боя не удалось.
   Тишину распороли хлопки первых выстрелов. Ведя прицельный огонь, пограничники заставили душманов отойти и залечь за камнями. Перегруппировавшись, боевики пошли в атаку. Проявляя завидное мужество и мастерство, пограничники сумели отбросить противника. Моджахеды несколько раз поднимались в атаку, но их надежды на то, что "шурави" без боя оставят свои позиции, с каждым разом становились все более призрачными. Бой продолжался почти всю ночь.
   К рассвету боевой запал моджахедов выдохся окончательно и они, подбирая раненных, отошли в глубь ущелья. Проверив наличие бойцов, Николай мысленно перекрестился "Слава Богу! Все живы!". Видя, что силы пограничников на пределе (что и говорить от лютого мороза даже автоматы стреляли с задержками), он то и дело старался приободрить своих бойцов:
   - Осталось самая малость, с рассветом обязательно придут наши! Когда душманы, после очередного отступления, начинали поливать сопку из всех видов оружия, Николай командовал:
   - Всем на дно окопов! Никому не высовываться! За "духами" я понаблюдаю сам.
   Даже не видя в темноте лиц своих солдат, Николай, по их отдельным негромким репликам, приглушенном говору, мог понять, что они, эти молодые парни от сохи и от станков не только не боятся врага, но и безмерно горды тем, что несмотря ни на что выдержали его настойчивый натиск, и остались живы. Они были готовы удерживать свои позиции столько, сколько будет необходимо, во всяком случае, до тех пор, пока не закончатся патроны. И еще одно согревало тогда души этой небольшой горстки бойцов на продуваемой всеми ветрами сопке - непоколебимая надежда на скорую помощь товарищей. И недаром. Едва разошлись тучи, как послышался долгожданный рокот винтокрылых машин.
   Звено вертолетов с ходу атаковало рассыпавшихся среди камней моджахедов. Неожиданно мощный ракетно-бомбовый удар вверг боевиков в неописуемую панику. Подоспевшая на нескольких вертолетах десантно-штурмовая группа довершила разгром каравана. Оставшиеся в живых боевики бежали в горы, бросив на произвол судьбы и караван, и оружие с боеприпасами.
   Десантно-штурмовая группа Николая Жеронкина, без потерь, с честью выдержала натиск превосходящих сил противника, обеспечив тем самым успешное завершение всей операции.
   После этих событий, позиции моджахедов в районе Гульханы были основательно подорваны. Они уже больше не решались перевозить оружие крупными караванами.
   У Николая Жиронкина, за время его службы на территории Афганистана было еще много больших и малых стычек с моджахедами, но на всю жизнь он запомнил именно этот бой. И рассказывает он о нем обычно с чувством нескрываемой гордости за себя и своих бойцов. Что ж, ему есть чем и кем гордиться!

Алгоритм пограничной жизни

   За время моей службы на границе не часто приходилось встречаться с однокурсниками, и потому каждая такая встреча в жизни каждого из нас была настоящим событием. И тем паче, если судьба сводила нас неожиданно.
   В 1984 году я проходил службу в Чунджинском отряде, в должности инструктора политработы пограничной комендатуры "Казбулак". Дважды в год, летом и перед самым Новым годом, в отряде проходил партийный актив, где решались вопросы партийного обеспечения надежной охраны границы и, как правило, раздавалось "всем сестрам по серьгам". Не обошла критика и деятельности коммунистов нашей пограничной комендатуры. За упущения в работе досталось всем и коменданту и замполиту и мне. Горше всего было все это слышать мне, так, как я вот уже в течение пяти месяцев из шести, не вылазил из командировок, личным примером вдохновляя коммунистов и личный состав застав на выполнение своего партийного и воинского долга...
   В самом мрачном расположении духа, продолжая мысленно спорить с начальником политотдела, я направился в гостиницу. Утром предстояла довольно продолжительная и утомительная поездка обратно, в комендатуру, и потому мне хотелось хорошенько отдохнуть. Но не тут-то было. Возле входа в гостиницу я неожиданно столкнулся с армейским капитаном.
   - Какой шут в наши дальние, пограничные края "шурупа" занес, - недоуменно подумал я, шагая дальше.
   - Слушай капитан, - неожиданно раздался вслед мне голос, - ты почему не приветствуешь слушателя академии, - тон был настолько наглым и вызывающим, что я, сразу же развернулся, чтобы дать наглецу словесный, а если понадобится, то и физический отпор. Каково же было мое удивление, когда вместо угрожающей физиономии армейского забияки, я увидел до боли знакомое, улыбающееся во весь рот лицо Игоря Курилова, моего однокашника по Алма-Атинскому пограничному училищу.
   После бодрых объятий и похлопываний, мы направились в генеральский номер, где и разместился прибывший на стажировку слушатель Военной академии имени Фрунзе капитан Курилов. Разговорам и воспоминаниям не было конца. Вот тогда-то он и рассказал мне о своем довольно необычном случае, произошедшем на границе.
   Игорь прибыл в Чунджинский пограничный отряд для прохождения стажировки в должности заместителя начальника штаба-начальника отделения охраны границы, и потому с первых дней утонул в ворохе вышестоящих приказов и распоряжений, которые должны быть выполнены точно и в срок. После недели интенсивной штабной деятельности у него от одной мысли о работе кружилась голова и наметилась острая аллергия на все, что было связано с бумагами.
   Видя, что слушатель при такой работе и в самом деле может зачахнуть, начальник отряда полковник Лукашевич решил взять его с собой на границу, на участок Нарынкольской пограничной комендатуры. Сборы были недолгими, и вскоре командирский УАЗик запылил в сторону Нарынкола.
   Игорь прожил в Чундже свои лучшие юношеские годы, и теперь, высунувшись из окна, с любопытством вглядывался в такие знакомые, но значительно изменившиеся улочки и площади районного центра. Многое изменилось здесь за время его отсутствия. Появились многоэтажные дома, расширились улицы, прорыты новые каналы и арыки, которые питали влагой густо разросшиеся сады. Тополя и карагачи, которые он, вместе со своими одноклассниками, когда-то сажал на пустыре, сегодня вымахали, и стали огромными зелеными зонтами, прикрывающими землю от знойных лучей летнего солнца. Несмотря на постоянно струящийся из степей зной, в Чундже было прохладно и уютно, словно в родном, огромном доме.
   Когда УАЗик выехал на окраину, в глаза сразу же нескончаемым потоком хлынул солнечный свет. Стало ослепительно светло и жарко. Даже ветер, упругой струей бьющий в лицо, не освежал, а лишь иссушал губы.
   - Ничего, доедем до каньона, будет прохладней, - видя, что Игорь прикрыл от ярких лучей глаза, - успокоил капитана Лукашевич. И в самом деле, лишь только машина начала спуск в каньон, откуда-то снизу повеяло живительной прохладой, и даже солнце уже не казалось таким обжигающе жарким. Чарынский каньон представлял собой пропасть глубиной более 200 метров. Берега реки - неприступные скалы. Чем дальше в сторону Нарынкола идет дорога, тем сказочней становятся созданные природой каменные скульптуры появляющиеся вблизи трассы и вдалеке от нее. Игорь еще с детства помнил названия этих, поистине волшебных ущелий, которые уносили зачастую его отроческое воображение в мир фантазий и запредельных миров: "Долина Замков", "Ведьмино", "Зиндан". Грандиозные коллонады из красных и рыжевато-бурых пород резко контрастировали с островерхими иссиня-черными пирамидами. Это, поистине ни с чем не сравнимое Царство гор, с его песчаными замками, сказочными долинами и скалистыми ущельями, было особенно прекрасным на фоне ярко-синего неба. А небо в этих местах всегда отличалось необычным цветом и напоминало легкие переливы насыщенной лазури.
Самым известным, самым популярным местом в Чарынском каньоне всегда была "Долина замков". Именно сюда устремлялись караваны автобусов с туристами иногда даже из самой Алма-Аты. Лишь знойным летом на туристских тропах затихали голоса, и Чарынский каньон погружался в легкий сон, изредка прерываемый одиночными машинами, стремящимися в Нарынкол или обратно, в Чунджу.
   Солнце уже начало подбираться к зениту, когда УАЗик остановился у вяза, раскинувшего свои зеленые ветви недалеко от родника.
   - Ну, что, капитан, перекусим, - предложил Лукашевич, и, расстелив в тени дерева газету, выложил на нее свою немудреную снедь. Несколько свежих луковиц, хлеб и соль. Полковник с таким аппетитом принялся за еду, запивая ее родниковой водой, что у Игоря, тоже аппетит разыгрался. Он умял две или три луковицы с хлебом с таким удовольствием, словно это были самые вкусные местные деликатесы. И лук и свежеиспеченный хлеб и вода, и необычно свежий, живительный воздух, создали такое живительное ассорти, что уезжать из этого волшебного места не хотелось.
   Но, труба зовет! И вскоре, преодолев очередной перевал командирский УАЗик, въехал на территорию Нарынкольского района. В глаза сразу бросился царственный пик Хан-Тенгри, в гордом одиночестве возвышающийся над высокогорными хребтами и долинами. В высокогорье уже не так, как в Чундже чувствовалась жара, а ветерок, забивающийся в форточку, вызывал уже не томную прохладу, а назойливый холодок.
   Недалеко от Нарынкола начались заросли необычной березы, кора которой была не белой, как обычно, а красноватой.
   - Это единственное место на земле, где произрастает красная береза, - прервал молчание Лукашевич, - а дальше, на берегу Баянкола находится самая большая в нашей стране облепиховая роща. Полковник с таким восторгом и знанием дела говорил о достопримечательностях Нарынкола, что не вызывала сомнения его искренняя любовь к земле, которую ему, вот уже на протяжение многих лет приходится охранять. Проезжая по Нарынколу машина, повинуясь взмаху кого-то из местных аксакалов, то и дело останавливалась, Лукашевич выходил, и согласно обычаю приветствовал старика, расспрашивал его о житье-бытье, и только потом заводил разговор о границе. Так, что, пока УАЗик добрался до здания пограничной комендатуры, полковник знал обо всем, что произошло в поселке и его окрестностях, и конечно же об обстановке на границе. И когда комендант пограничной комендатуры майор Личко начал свой доклад, Лукашевич, со знанием дела уточнял отдельные фрагменты обстановки, чем вызвал удивление не только у коменданта, но и капитана Мирманова, заместителя по разведке.
   Еще большее удивление офицеров комендатуры вызвало неожиданное заявление начальника отряда, о том, что он приехал на комендатуру не просто так, а с тем, чтобы показать капитану, слушателю академии, как надо задерживать нарушителя границы из Китая. Ни больше, ни меньше.
   Игорь, услышав эти слова Лукашевича, подумал лишь о том, что для него готовится небольшое учение. Конечно, дело это ему знакомо, и он постарается своему положению соответствовать. Исполняя должность начальника отделения по охране границы, Игорь запланировал себе на следующий день работу с офицерами комендатуры и заставы, проверку планов охраны и выполнение решения начальника отряда на охрану границы. В своем плане он учел все, вплоть до индивидуальной работы с пограничниками, но не учел главного, того, что начальником Чунджинского отряда был полковник Лукашевич. Взглянув на план капитана Курилова, он неожиданно сказал:
   - Неужели вам не приелась работа с бумагами? Скажу откровенно, командир должен начинать свою работу с села, а заканчивать - на границе. Я хочу, чтобы из вас вышел хороший командир, а не просто штабной работник. Именно поэтому завтра с утра, вы в составе дозора, проверите сигнализационную систему на всем участке заставы. А там, видно будет.
   Утро, несмотря на то, что на небе не было ни единого облачка, выдалось довольно прохладным. Чтобы, хоть немного согреться, Игорь решил увеличить темп движения дозора. Сержант, командир технического отделения, явно не привычный к офицерским проверкам, то и дело недоуменно поглядывал на капитана. А тот шел по ровной, приглаженной профилировщиком земле широким и быстрым шагом, заставляя наряд поспевать за ним. Лишь в середине очередного участка он останавливался и замыкал нити колючей проволоки. После того, как с заставы шел доклад о сработке участка, пограничный наряд торопливо двигался дальше. Вскоре начало припекать солнце и под фуражкой офицера появились капельки пота. Пора умерить пыл, - подумал он, и пошел медленнее. Было заметно, что сержант и рядовой, которые были в одном с ним дозоре, порядком устали. Даже двигаясь обычным шагом, они продолжали черпать землю носками сапог. Этот дозор запомнился Нарынкольским пограничникам надолго.
   - Завтра утром пойдем ловить нарушителя границы, - подбодрил капитана Курилова полковник Лукашевич, как только тот, вернувшись из дозора, доложил ему о работоспособности сигнализационной системы. - А пока займемся теорией, - Лукашевич разложил на столе лист плотной бумаги, озаглавленный "Алгоритм работы командира", на котором в лаконичной форме были изложены основы деятельности командира в процессе оценки обстановки, принятия и доведения решения. Сравнивая "Алгоритм Лукашевича" с тем, чему его обучали в академии, капитан Курилов искренне удивлялся тому, как все просто и понятно, а самое главное кратко, было изложено на листе бумаге. Конечно, были там и свои нюансы, и неясности, но их течение часа-двух, полковник Лукашевич ему растолковал и доходчиво объяснил. Они долго еще толковали в тот вечер молодой, пытливый "академик" и умудренный опытом пограничной службы, седоволосый практик. Забегая вперед скажу, что с того времени, куда бы не забрасывала Курилова нелегкая пограничная судьба, с ним всегда был этот, правда уже довольно потертый на сгибах от постоянного пользования, кусок ватмана с "Алгоритмом Лукашевича", который он изучил наизусть и руководствовался в своей работе всегда и везде, и командуя Чунджинским отрядом в 1991-1992 гг., и, будучи уже начальником Регионального пограничного управления ФСБ РФ по Сибирскому Федеральному округу - сегодня...
   Утро следующего дня выдалось облачным и, не в меру, холодным. Казалось, что природа тоже, вместе со стражами границы, готовилась к предстоящему действу, связанному с пограничным поиском. С одной стороны низкая облачность несколько ухудшала обзор прилегающих к границе лесистых ущелий, в которых мог прятаться нарушитель, с другой, горная прохлада во время поиска всегда лучше, чем жара. Даже полковник Лукашевич, выйдя на плац заставы "Нарынкол", удовлетворенно произнес:
   - Вот и погода нас не подвела. Все идет по плану, - взглянув на часы, он неожиданно скомандовал:
   - Застава в ружье!
   Когда личный состав заставы выстроился на плацу, полковник Лукашевич довел до всех свое решение:
   - Нарушитель из Китая, преодолев государственную границу, на правом фланге участка заставы, движется в сторону нашего тыла. Задача заставы обнаружить и задержать нарушителя границы. Выдвигаемся в следующем порядке: я с тревожной группой на УАЗе впереди, за мной заслоны на ГАЗ-66, старший, капитан Курилов. С ним выдвигается капитан Мирманов. Связь по радиостанции. Сигналы оповещения стандартные. Вопросы?
   Вопросов не было.
   - Вперед!
   Вскоре колонна из двух машин уже пылила по дороге, идущей вдоль контрольно-следовой полосы. Где-то на середине правофлангового участка, УАЗик свернул по накатанной колее в сторону границы, за ним последовала и "шишига". Добравшись до зарослей кустарников, растущих по берегу речки Баянкол, Лукашевич дал команду спешиться.
   - Дальше выдвигаемся в пешем порядке, к броду через Баянкол. Впереди я с тревожной группой, за нами, на дистанции пятьдесят метров, цепью, с прочесыванием местности выдвигаются заслоны. Вперед!
   Дождавшись пока тревожная группа исчезнет в кустах, капитан Курилов, рассредоточив пограничников по фронту, сказал, особо не повышая голос:
   - Ну ребята, пошли!
   Шли тихо. Хотя необходимости в этом не было, впереди бурчала и клокотала, переворачивая камни, горная река. Просто сказывалась извечная пограничная сноровка, которая, бывало, не раз выручала стражей границы в горах, и особенно в лесу. Ни один камень, ни один куст или вымоина не оставались без их пристального внимания, а нарушителя нет, он словно испарился.
   Игорь уже начал подумывать о том, что полковник Лукашевич, говоря о китайце-нарушителе, попросту шутил, когда, выскочив на открытое место, увидел, как тревожная группа окружает со всех сторон кошару. Увидел он и Лукашевича, который, своей рукой, как бы приглашал его к себе. Тихо, стараясь не шуметь, он подбежал к командиру.
   - Нарушитель здесь, - тихо, произнес он, указывая на кошару. - Возможно он вооружен охотничьим ружьем, поэтому пришли еще человек пять, а остальные пусть окружат это строение, и держатся подальше, мерах в пятидесяти от нас.
   Пока шла перегруппировка сил, из кошары вышел китаец, то ли с палкой, то ли с ружьем в руках.
   Услышав резкое: "Цзюй ци шоу!" (Тоус ян ба!), - он от неожиданности выронил то ли палку, то ли ружье, и в следующее мгновение, обречено поднял вверх руки.
   После предварительного дознания было установлено, что нарушитель границы направлялся на территорию СССР, с тем, чтобы собрать информацию о системе охраны плотины Капчагайской ГЭС, находящейся в шестидесяти километрах от Алма-Аты...
   Вот такое было необычное задержание, хотите верьте, хотите нет!
   Много позже, встречаясь уже с подполковником Куриловым, начальником Чунджинского пограничного отряда в 1992 году, и с генералом Куриловым - начальником Новосибирского территориального отдела регионального управления ФПС России в 2002 году, мы всегда вспоминали об этом случае, о сослуживцах и однокурсниках, и, конечно же, о Николае Филипповиче Лукашевиче, который своим профессиональным, мудрым отношением к солдатам и офицерам, и к пограничным войскам вообще, всегда стремился воспитать в своих подчиненных и учениках не только искреннюю любовь и гордость к профессии пограничника, но и стремление совершенствоваться всегда и везде, не зависимо от занимаемых должностей и получаемых званий...
   Несколько слов о самосовершенствовании. Откровенно говоря, я лишь совсем недавно узнал о том, что генерал Курилов, кроме всего прочего, в виде докладов и отчетов, пишет еще и прекрасные стихи. Приведу лишь одно из них, посвященное нашим боевым подругам.
  
   Жене пограничника.
Меж гор высоких, и среди мужчин,
Чей труд опасен и суров.
Цветком наскальным, что цветет один,
Цветешь на камнях между облаков.
Одна. На протяженье многих дней,
Когда бывало и самой несладко
Ты улыбнешься мне, и мне светлей,
Но слезы ты свои смахнешь украдкой.
Спасибо милая, я тем и жив,
Что ты со мною рядом.
Пусть не просто жили.
За все тревоги ты меня прости,
Но ведь не только грусть мы накопили.

В А Р З О Б С К А Я И С Т О Р И Я

  
  
   Расположившись за небольшим кухонным столиком, приткнутым в самый угол тесной комнатушки офицерского общежития, мы пили зеленый чай, который хозяин, подполковник Валерий Забуга, когда-то привез из солнечного Душанбе. Рядом, предано глядя в глаза, извивался в ожидании ласки белый пудель, явно таджикских кровей, по имени "Дух". Кок-чай своим ароматом и тонким вкусом навевал полусонные азиатские воспоминания. Размеренная беседа двух однокурсников, когда на свет из потайных уголков памяти выносятся самые сокровенные мысли и воспоминания была внезапно прервана радостным лаем пса.
   - Кого там нелегкая принесла? - проворчал Валера и нехотя пошел отворять дверь. Наталья - супруга Забуги - с пацанами отдыхала где-то в подмосковном доме отдыха, так что мы никого не ждали.
   - А вот и я! - сказал неожиданный гость, напряженно улыбаясь.
   - Откуда? - спросил ошарашенный хозяин, хотя это было ясно и без слов.
   - Из Душанбе, пролетом...
   Вскоре, потеснившись, мы устроились за столом втроем. От гостя исходила какая-то тревожащая, будоражащая кровь аура. Даже здесь, в нескольких тысячах километров от стреляющей границы, обожженное солнцем лицо, сухие, плотно сжатые, губы и стального блеска глаза, как и все его существо не могли оттаять от смертельного холода война.
   Только после второго стакана, который был осушен залпом он, скорее из вежливости, спросил о нашей столичной жизни. Не дожидаясь ответа, огорошил хозяина вопросом:
   - Помнишь Абдуллу?
   Встретив недоуменный взгляд Валерия, пояснил:
   - Ну того, твоего любимчика из Варзоба?
   - Кажется, припоминаю...
   - Так вот, после окончания курсов младших лейтенантов его назначили начальником тыловой таджикской заставы.
   - Ну и что? Я ведь всем говорил, что из Абдуллы толковый офицер получится, - вставил свое слово Забуга...
   - А ты выслушай до конца, - недовольно пробурчал гость, - недавно он со своей заставой, взяв оружие и боеприпасы, перебежал на сторону непримиримых и теперь все то, чему ты его научил, применяет против нас. Такие вот дела...
   Хозяин, явно пораженный неожиданной новостью, молчал.
   Гость устало потянулся, намекая, что не прочь бы прилечь с дальней дороги.
   - Прими душ сначала, - прервал затянувшееся молчание Забуга. "Таджик" нехотя поднялся и заковылял в ванну.
   - Кто такой Абдулла и какое он имеет к тебе отношение? - заинтересовался я, предвидя необычную историю. Уж кто-кто, а Валерка еще с курсантских пор умел заинтриговать слушателей своими красноречивыми рассказами.
   Вот, что я от него услышал:
   "Стояли теплые солнечные дни бабьего лета, когда я получил команду прибыть к начальнику кафедры, и потому, не помня за собой никаких проступков и грешков, терялся в догадках о цели вызова, на всякий случай готовясь к худшему. И когда полковник с ходу объявил, что мне предлагается убыть в Таджикистан, спокойно сказал:
   - Вопросов нет. Прошу уточнить время и место.
   Начальник явно не ожидал такого быстрого согласия и даже немного опешил.
   - Две недели на сборы хватит?
   - Хватит! Разрешите идти?
   Несмотря на показную браваду, на душе было неспокойно. В голову лезли всякие мрачные мысли. Это понятно, ведь не к теще на блины ехал. Всполохи боев на таджикской границе не сходят с экранов телевизоров, да и в газетах информация не больно-то радует. В республике - анархия, постоянные угрозы, убийства. Откровенно говоря, не так за себя страшно было, как за семью. Особенно угнетало отсутствие постоянной крыши над головой. Пять лет скитаний с квартиры на квартиру и перспектива получения жилья лишь в невообразимом будущем отнюдь не способствовали подъему боевого офицерского духа. Свербила мрачная мысль, не дай Бог, что случится, жена и дети без квартиры останутся, по миру пойдут. Пока до дома дошел, немного приободрился, положившись на судьбу и оптимистичное русское "авось".
   Радовало то, что не один в Таджикистан ехал. Военный институт представляла многочисленная братия преподавателей и специалистов. Попались меж нас люди бывалые, из тех, кто успел побывать на юге раньше, транзитом из Афганистана. Наслушавшись их советов, собирались в Таджикистан, как на необитаемый остров: запаслись одеждой, обувью, продуктов кое-каких прихватили.
   Две недели, представленные на сборы, прошли в заботах и суете. Наказав старшему сыну - Максиму быть за хозяина в доме, то бишь в очередной снимаемой комнатушке, потрепав за вихры младшего Алешку, расцеловавшись с удрученной новой напастью женой, направился к автобусу. Не люблю прощания. Прошу водителя побыстрее трогать. Прощай суетливая и беззаботная Москва!
   Здравствуй неизвестный, грязный, стреляющий Душанбе!
   На летном поле аэропорта нас уже ждали. Загрузили в автобус и повезли в неизвестность. "Риссовхоз", - успел кто-то прочитать вслух название, красующееся на ржавой покосившейся арке. Две недели адаптировались мы к местной обстановке с помощью то и дело наезжающих из Душанбе, офицеров и генералов российских погранвойск. Всякого насмотрелись. Одни пугали, другие увещевали, третьи обещали золотые горы. В конце концов мы поняли, что здесь мы в общем-то не особо-то и нужны. Высококвалифицированных военных педагогов использовали, где придется. Мне достался особо боевой пост - БИП 8*. Однажды информационный поток, хлынувший на мою грешную голову с границы, чуть было не смыл меня из списков штаба пограничной группы, но это уже другая история.
   Не знаю, отходчивостью генерала или божьим проведением, но я все-таки остался на плаву. Кто знает, сколько бы мне еще пришлось болтаться по воле ветра и начальства в ожидании очередного информационного паводка, если бы не распоряжение командующего о формировании курсов младших лейтенантов для пополнения офицерскими кадрами, как российской группы погранвойск, так и погранвойск Таджикистана.
   Халдеи с воодушевлением взялись за эту трудную, но хорошо знакомую каждому преподавательскую работу.
   Курсы были созданы на базе некогда знаменитого санатория КГБ "Варзоб". Нас расселили в небольшие коттеджи, курсантов - в основном корпусе. Завхозом и по совместительству поваром курсов приставили сторожа Сулеймана, по мошеннической роже которого без особого труда можно было догадаться, что разграбление и опустошение санатория происходило, и будет происходить впредь, не без его посильного участия. Вскоре у офицеров его имя стало нарицательным. Если кто-то хотел сказать, что отвратительно пообедал, то обычно мрачно бурчал: "Как у Сулеймана". Бывалые, конечно сразу же отказались от услуг прижимистого и хитрого повара и, восстановив некогда потерянные связи с "народом", во всеобщих обличениях Сулеймана участие не принимали. Глядя на них вскоре и остальные, поняв всю тщетность увещевания пройдохи, занялись поварским искусством вплотную. О чем до сих пор нисколько не жалеют.
   Через месяц начали прибывать наши курсанты - таджики.
   Признаюсь откровенно, первое впечатление от встречи с ними было самым отвратительным. Стоит строй разношерстный и разномастный. Перед строем мокро от плевков - все употребляют "нас"- легкое наркотическое вещество. Командир, с трудом построив и выровняв их, докладывает мне, курсанты же продолжают курить и плевать себе под ноги. С трудом сдержался. Пригрозил, что если еще раз увижу подобное - отчислю виновных. Никто, конечно, мне таких прав не давал, но угроза подействовала.
   Я вел курс административно-служебной деятельности погранвойск на четырех учебных заставах. Контингент подобрался самый разнообразный. Основная масса курсантов - это полуграмотные, забитые крестьяне, оторванные от земли, от дома, ничего в своей жизни не видевшие кроме насилия и разрухи. Но среди них попадались солдаты с солидным боевым опытом и относительно высоким интеллектом. Это в основном, горожане, в свое время не сумевшие поступить в ВУЗы и поставленные перед необходимостью идти на службу в Российскую группу погранвойск. Для многих, в сегодняшнем Таджикистане, это порой единственная возможность хорошо заработать и прокормить семью. В национальных войсках зарплату почти не платят, бывает, что даже на продукты денег не хватает.
   Об их уровне образования говорит такой, довольно характерный случай, произошедший на занятиях:
   Растолковываю понятие "граница". Вижу, один из курсантов усердно тянет руку:
   - В чем дело? - спрашиваю.
   - Командир, очень прошу, медленно!
   - Как медленно?
   - Как урюк поспевает.
   Склоняюсь над его тетрадью и вижу печатные каракули.
   - Ты в школе учился?
   - Да, командир.
   - Сколько лет? - Два...
   И это говорит человек, который через несколько месяцев станет офицером.
   На перерывах, замечаю, курсанты кучкуются на две разные группы. Позже узнал, что все здесь делятся не на роды и кланы, а на "вовчиков" 9* и "юльчиков" 10*.
   Ревностно относятся к тому, к какой группе я подхожу. Как врожденный дипломат дозирую. Если сначала общаюсь с "вовчиками", то в следующий раз иду к "юльчикам", и наоборот. Конфликтов на этой почве не было, все в рамках принятых здесь правил игры.
   Меня поражала неимоверная, прямо фанатическая тяга таджиков к знаниям, вполне возможно, это просто врожденное крестьянское, ломовое трудолюбие. За что бы они не брались, все хотели познать до основ. Не раз, будучи дежурным по курсам, я неоднократно замечал, как курсанты переписывали конспекты ночами. Учебников для них не было, так же как и у нас не было необходимых пособий, поэтому все то, что мы вспоминали, курсантам приходилось скрупулезно переписывать в тетради.
   Конечно, знания, которые они получали, были до предела упрощены, иначе они их просто бы не усвоили. Это не удивительно, потому что уровень восприятия большинством окружающего мира был, порой, самым дикарским.
   Предлагаю вводную: к вам на заставу пришел директор совхоза, чтобы исправить в списке членов бригады, работающей вблизи границы одну фамилию, секретарша ошиблась. Ваши действия?
   Тянет руку великовозрастный курсант, который за боевые заслуги награжден медалью.
   - Говори!
   - Убью!
   - Кого? Зачем? - спрашиваю удивленно.
   - Секретаршу! Чтобы другие не ошибались!
   Логика дикаря, но логика!
   Спрашиваю, какие стихийные бедствия более опасны для людей в пустыне.
   Одни вполне серьезно отвечают:
   - Наводнение!
   Другие:
   - Камнепады, сели!
   Из ответов можно понять, что в первом случае отвечали жители долин, во втором случае - горцы. Каждый из них по-своему прав, потому что о пустыне у многих самое смутное представление.
   В общем, всем нам было взаимно интересно общаться и друг от друга интеллектуально обогащаться.
   Таджикские наши познания, естественно, не ограничивались общением с подопечными, ведь между учебными днями, хоть и изредка, но вкрадывались и выходные, и тогда мы дружными, сплоченными группками разбредались по Душанбе. Всякое бывало за полгода, но не припомню случая, чтобы кто-то из местных оскорбил или угрожал чем-то мне. Если кому-то из нас когда-то и достававлось, то только потому, как позже выяснялось, что потерпевший действием или словом оскорбил таджика.
   Позже приходилось ходить по городу и в одиночку. Если на пути попадались таджики и дорогу не уступали, я командирским голосом говорил:
   - Дорогу! - и они молча расступались.
   С первых дней пребывания в Таджикистане, я уяснил, что здесь уверенность и силу не только признают, но и уважают!
   А, в общем, Восток - дело тонкое!
   Однажды на занятии я предложил своим курсантам вводную, которую обычно предлагал третьекурсникам военного института. Значилась она у меня под названием "Пробежка". Коротко содержание:
   Через две-три недели после прибытия молодого лейтенанта на границу, начальник заставы назначает его старшим дозора вдоль линии границы. И вот он, вчерашний выпускник, во главе пяти самых опытных солдат и сержантов шествует буквально в нескольких шагах от линии, за которой простирается сопредельная территория.
   Лейтенант чувствует ответственность, гордость и легкое головокружение от радужных мыслей, но на десятом километре в голове у него бьется лишь одна мысль - скорее бы выйти на стык. В училище он был неплохим спортсменом, иногда и на марш-броске таскал на себе других. Но это было там, далеко и давно, а сейчас ноги становились ватными, пот заливал лицо. Изменилось поведение подчиненных. Улыбаются, перемигиваются меж собой, предлагают помощь. И тогда он начинает понимать, что его "тащат", то есть незаметно делают все, чтобы он с непревычки в конце-концов "отключился". Впереди идущие то ускоряли, то замедляли шаг, сержант - замыкающий то и дело "наступал на пятки". Такое движение кому хочешь дыхание собьет. Солдаты делают вид, что с готовностью выполняют все его команды, на деле - продолжают волынку.
   И перед глазами измученного лейтенанта встают картины одна позорнее другой, как его, выбившегося из сил, тащат к машине, ожидающий на стыке, как об этом, смеясь ему в глаза, говорят на заставе. Что делать, как избежать позора? Ответы будущих офицеров поразили меня так, что я долго не мог прийти в себя:
   - Отдать все свое снаряжение солдатам и идти налегке, - предложил один.
   - Избить непослушных палкой, - предложил другой.
   - А если вокруг степь? - усложнил я задачу.
   - Тогда отобрать автомат и прикладом...
   Кто - предлагал пристрелить виновников, забить их камнями...
   - А я бы создал обстановку и к каждой подозрительной кочке, кусту, сопке гонял бы их, а сам оставался на месте наблюдать за местностью, - этот довольно - таки оригинальный ответ наконец вывел меня из транса. Выше среднего роста, худощавый таджик с клоком седины в густых черных волосах и вызывающей полуулыбкой - полуоскалом и запомнился мне тогда. Звали его Абдуллой.
   Силой духа, упорством и высокомерным отношением к однокурсникам он отличился и раньше, а этот внезапный блеск интеллекта сразу же выделил его из пестрой, но однородной в своем большинстве, массы курсантов.
   Опять же, в отличие от большинства, он не приставал ни к "юльчикам", ни к "вовчикам", сторонился толпы, льнул больше к офицерам - преподавателям. Незадолго до окончания курсов, я пригласил Абдуллу к себе, и мы далеко за полночь беседовали с ним про жизнь.
   Абдулла воевал уже несколько лет. Сначала в рядах оппозиции, потом перешел на сторону правительственных войск. Отличился в боевых действиях на границе и по рекомендации командования перешел служить к Таджикским пограничникам.
   В одном из многочисленных боев был ранен, награжден медалью. Кровью и потом заслужил звание сержанта. И вот сбывается его давнишняя мечта, скоро он станет офицером. Я чувствовал неприкрытую, искреннюю радость человека, неимоверными усилиями достигающего своей высокой цели.
   Абдулла трезво оценивал обстановку, сложившуюся в Таджикистане и на границе, раскрыл мне глаза на истинное положение вещей, обрисовал близкие и дальние перспективы. Сегодня, вспоминая его прогнозы, я неожиданно ловлю себя на мысли, что еще тогда, в учебке, Абдулла предсказал многое из того, что свершилось в Таджикистане сегодня, и в общих чертах, наверное, намекал мне на безысходность своей будущей карьеры и возможность своей дальнейшей переориентации, то бишь предательства.
   Прощаясь, перед нашим отъездом в Москву, он твердо сказал, я слово в слово запомнил:
   - Скоро, очень скоро обо мне заговорят, командир!
   - Что-ж, он свое слово сдержал, - заключил Забуга, - вот такая брат история!"
   Смыв пыль, гость из чувства такта не стал беспокоить нас и, расположившись на пустующем диване, отдавал должное сну. Валера заботливо укрыл его одеялом.
   - "Духи, духи", обходят, гады! - хрипел сквозь сон офицер, тяжело переворачиваясь на бок. Ему тревожно и сочувственно подвывал дворовый пес "Дух".
   - Не навоюются никак, - грустно сказал хозяин и тихонько, чтобы не потревожить друзей, вышел из спальной.
  
   Москва 1996 г.
  
  
  

УЧИТЕЛЬ

  
   Однажды, работая над очередной главой книги, в которой раскрывался эпизод, напрямую связанный с историей становления границы, я, стараясь придать сюжету большую достоверность, воспользовался одним из томов Сборника документов и материалов из истории Пограничных войск, выпущенным издательством "Наука". Откровенно говоря, этот многотомный сборник на протяжении многих лет был для меня неисчерпаемым кладезем жизненных, и потому никогда не повторяющихся сюжетов. Быстро найдя там нужные документы, я решил поинтересоваться именами людей, которые по крупицам собрали столь уникальные свидетельства самоотверженности и героизма пограничников. И вдруг в довольно представительном ряду авторов многотомника увидел знакомую фамилию - Ю.Г. КИСЛОВСКИЙ.
   Прошло уже много лет, но я отчетливо помню встречу с человеком, которого сегодня с гордостью могу назвать своим Учителем. Человеком, который в какой-то мере оказал влияние на мой дальнейший, жизненный путь.
   С Юрием Григорьевичем Кисловским я познакомился уже будучи курсантом второго курса Алма-Атинского высшего пограничного командного училища КГБ СССР, хотя слышал о нем и раньше, еще с момента поступления. Да и как иначе, ведь он к тому времени был уже довольно известным, не только в пограничных войсках, но и в Казахстанской науке ученым и потому в глазах курсантов являлся величиной недосягаемой. В училище доктор исторических наук, профессор Кисловский возглавлял кафедру марксизма-ленинизма, и параллельно занимался научными исследованиями, постоянно привлекая к ним и курсантов. Решив поглубже изучить некоторые проблемы модной в то время на Западе теории народного капитализма, к научным изысканиям подключился и я. Узнав о направленности моих первых исследований, кто-то из преподавателей посоветовал мне подготовить по выбранной теме реферат и направить его на очередной республиканский научный конкурс. Кстати сказать, в том, что курсанты пограничного училища постоянно участвовали в научных молодежных конкурсах, проводимых Казахской Академией наук совместно с республиканским ЦК ЛКСМ, и постоянно занимали на них ведущие места, тоже была заслуга профессора Кисловского.
   Взялся я за реферат, а навыков-то исследовательской работы нет. Кажется, что вот-вот полностью раскрою один вопрос, но тут же откуда-то возникает с десяток других, ранее неведомых вопросов и вопросиков. Что делать? Работу скоро сдавать на конкурс, а тема не раскрыта, хотя времени было потрачено уйма. Обратился к одному, другому преподавателю, но, полистав мой реферат, кто-то в беспомощности мне помочь, только развел руками, кто-то просто отказал, сославшись на занятость. Лишь один из них седовласый подполковник сказал правду. "Вы, товарищ курсант, слишком углубились в теорию и теперь, чтобы дать вам обстоятельную консультацию мне необходимо ее самому досконально изучить. Вы понимаете, если бы тема была в рамках изучаемой программы, то любой бы из нас смог бы вам запросто все объяснить, помочь, а раз так, то..." и преподаватель тоже, как и другие, лишь развел руками.
   И тогда, набравшись смелости, я направился к начальнику кафедры. Профессор Кисловский работал, склонившись с карандашом в руках над толстой рукописью.
   - Разрешите войти, - отчаянно выдавил из себя я, видя перед собой его сосредоточенно-строгое лицо, одновременно про себя подумав, ну зачем я отрываю от работы, по такому пустяковому вопросу, занятого человека. В случае, если бы он не обратил тогда на меня внимания, я готов был ретироваться и тогда неизвестно когда еще наши пути бы пересеклись.
   Но Юрий Григорьевич, оторвался от работы, проницательным взглядом оглядел меня с головы до ног и бесстрастно произнес:
   - Входите, - заметив мою нерешительность, добавил уже теплее и подбадривающе:
   - Смелее товарищ курсант! На научной стезе, кроме трудолюбия и знаний, нужна еще и смелость!
   Увидев в руках моих толстую папку, он видимо сразу догадался о цели моего визита, и с любопытством ждал объяснений.
   - Товарищ полковник, разрешите обратиться? - строго по уставу задал я свой первый научный вопрос.
   Юрий Григорьевич отложил в сторону работу, встал, снял очки и сделал несколько шагов ко мне.
   - Кто на вашем курсе преподает гуманитарные дисциплины? - неожиданно спросил он.
   Я перечислил.
   - Ну что ж, - заключил он, - люди они, конечно знающие, но за рамками учебной программы с вами заниматься не будут. Что же с вами делать?
   Он подошел к столу, полистал календарь.
   - Приходите ко мне сегодня вечерком, этак, часов в восемнадцать, что-нибудь вместе и придумаем.
   Я вышел из кабинета, ошарашенный таким, по - человечески, теплым и дружественным приемом. Да и как иначе, ведь в армейской среде такие отношения между старшими офицерами и курсантами явление довольно редкое. Человек, который видел меня впервые, с одного взгляда определил, с чем я к нему пришел и в какой помощи нуждаюсь. И, несмотря на свою загруженность, нашел время не только выслушать меня, но и помочь во всем разобраться.
   Отказавшись от субботнего увольнения в город я, как и было сказано, ровно в восемнадцать ноль-ноль постучал в заветную дверь.
   - Входите!
   Профессор сидел за столом в той же позе, что в первый мой приход, только рукопись, над которой он трудился, была несколько объемистей предыдущей.
   - А-а-а, это вы, молодой человек. Проходите, присаживайтесь поближе.
   Оторвавшись от работы, он с искренним любопытством взглянул на меня.
   - Что там у вас за проблемы? Рассказывайте, я слушаю вас.
   Я коротко рассказал о теме реферата, о тех трудностях, с которыми мне пришлось столкнуться при более глубоком изучении взятой для изучения темы.
   В своей работе я, во что бы то ни стало, должен был на примере достижений развитого социализма, раздраконить теорию народного капитализма, как лженаучную. Если не вдаваться глубоко в дебри политической экономии, то на основе существующих научных наработок, решений партийных съездов и пленумов все доказывалось без особого труда. Но я слишком углубился в различные теоретические изыскания, так называемых, апологетов капитализма и чем дальше, тем больше стал в их теориях увязать. Уж слишком много было нестыковок между теориями и практикой, причины которых мне так никто и не смог доходчиво объяснить.
   Выслушав меня внимательно, Юрий Григорьевич задумчиво произнес:
   - Скажу вам, товарищ курсант одно, если вы хотите осуществить что-то знаменательное в науке, никогда не занимайтесь профанацией. Конечно и занимаясь верхоглядством, на этом поприще, можно преуспеть, ни никогда, заметьте, никогда вы не станете настоящим исследователем. И это совсем неважно кем вы в дальнейшем будете, ученым, писателем или военным профессионалом. Истинный профессионализм приходит только тогда, когда человек глубоко, досконально и самоотверженно изучает все те вопросы, которые ставит перед ним жизнь. И я искренне рад, что вы нашли время прийти ко мне, чтобы, в конце концов, несмотря ни на что, добиться ответа на волнующие вас вопросы.
   Оставьте мне вашу работу, я без спешки с ней ознакомлюсь и, чем могу, постараюсь помочь. Приходите денька этак, через четыре, в это же время, - профессор сделал отметку в настольном календаре и с чуть заметным нетерпением придвинул к себе раскрытую рукопись.
   - До скорого свидания, молодой человек, у меня еще много работы, - с нотками извинения в голосе добавил он.
   Оставив свою папку на столе, я торопливо направился к двери.
   - Если вам не трудно, включите, пожалуйста, свет, - у самой двери нагнала меня его просьба.
   Я с готовностью выполнил ее и, оглянувшись перед тем, как прикрыть за собой дверь, увидел за столом, в тот момент, наверное, самого счастливого человека в мире, который, несмотря на то, что рабочий день уже давно закончился, продолжал увлеченно трудиться, не замечая теперь уж ничего на свете.
   Откровенно говоря, я тогда искренне ему позавидовал. Это и понятно, ведь я только-только выбирал для себя, зачастую методом проб и ошибок, тот свой единственный путь, а у Юрия Григорьевича к тому времени уже было достаточно известное в науке имя, были изданы многие его значительные исторические труды...
   Бросьте камень в того, кто в юности не позавидует чьей-то громкой славе, ибо это будет либо враль, либо фарисей.
   Следующая наша встреча состоялась лишь недели через две, после того, как наш дивизион, отстрелявшись в полевом учебном центре, возвратился в училище.
   Освободился я лишь под вечер и потому направился на кафедру, мало веря в успех своего предприятия.
   Но нет, из кабинета профессора Кисловского, в полумрак коридора, пробивалась узкая полоска света. Волнуясь, постучал и, услышав бодрое:
  -- Войдите, - смело открыл дверь.
   Юрий Григорьевич сидел за столом все в той же позе, что и несколько недель назад, над очередным научным опусом.
   Наверное, с тех самых курсантских пор, и на всю жизнь, я сохранил в себе светлый образ человека, преданно и увлеченно отдающего всего себя науке. Образ, который я, как эталон служения высокой цели, неоднократно в своей жизни, примерял на самых разных, встречаемых на жизненном пути людей. И говорил себе, да это трудяга, это человек слова, такой же, как Юрий Григорьевич Кисловский и мог потом во всем на него положиться. Или нет, этот человек, прежде всего карьерист и верхогляд, он постоянно себе на уме, и нисколько не похож на моего Учителя, и таких людей я, как правило, старался обходить стороной...
   В тот памятный день мы с профессором Кисловским засиделись почти до самой вечерней поверки. Мало того, что он объяснил мне самые, казалось, необъяснимые вопросы, он предложил мне несколько другой, довольно нестандартный подход к освещению темы, указал основные пути, указывающие на лженаучность теории конвергенции, и возродил мою пошатнувшуюся веру в торжество идей социализма. Это уже потом, много позже я понял, что если профессор был бы не истинным ученым, а обычным догматиком, то мне, откровенно говоря, было бы несдобровать. А так, с его легкой руки, я в течение недели закончил реферат, который позже занял на республиканском конкурсе одно из ведущих мест.
   Я непременно хочу отметить, после этих, данных мне Юрием Григорьевичем уроков исследовательской деятельности, чем бы я ни занимался, что бы я не творил, всегда вспоминаю его слова о несовместимости творчества и верхоглядства, профанации. Эти, по-моему, самые нелюбимые слова в лексиконе профессора Кисловского, чаще всего повторяются именно в его установочных лекциях, которые он обычно читает перед первокурсниками. Кстати по этим, часто повторявшимся словам я и узнал своего Учителя уже через много лет, здесь в Москве.
   Получив редакционное задание подготовить для журнала "Пограничник" материал, посвященный Дню таможенника, я решил начать свою работу с Российской Таможенной академии. Предварительно договорившись о встрече с заместителем начальника Академии по научной работе Крашенинниковым, я сел в электричку и направился в подмосковные Люберцы. Мы долго разговаривали о разных таможенных делах, прежде чем, зам по науке, предложил мне начать репортаж с лекции, которую в это время читал первокурсникам профессор Кисловский. Услышав знакомую фамилию, я, откровенно говоря, не придал этому особого значения, мало ли однофамильцев, тем паче я знал, что Юрий Григорьевич уже давно на заслуженной пенсии.
   Захожу в переполненный лекционный зал, вижу сосредоточенные лица вчерашних абитуриентов, которые что-то усердно строчат вслед за негромким, но доходчивым говором преподавателя.
   - Вы избрали для себя нелегкую профессию и чтобы стать профессионалами своего дела, вам придется глубоко его изучить в теории и практике. Поймите главное, верхоглядство, профанация в нашем деле, это миллионные убытки государства... - и столько уверенности и убежденности было в этих давно знакомых мне словах, что я, даже не сумев еще как следует разглядеть говорившего, вдруг отчетливо понял, что так может говорить только профессор Кисловский. И не ошибся.
   После окончания лекции, я зашел на кафедру и, найдя кабинет с табличкой профессор Ю.Кисловский, вновь, как и в те давние курсантские времена волнуясь, постучал.
   - Входите, - послышался бодрый, нисколько не изменившийся за многие годы голос Учителя.
   Приоткрыв дверь, я неуверенно шагнул в полумрак незнакомого кабинета и застал, в общем-то, давно знакомую мне картину: профессор Кисловский сосредоточенно работал над очередным научным опусом. Тот же резко взлетающий и черкающий бумагу карандаш. Та же, чуть склоненная над рукописью голова. А когда он взглянул на меня, я увидел в его глазах прежний, незатухающий огонек нескрываемой радости и, по истине, юношеской увлеченности.
   - А-а-а, это вы молодой человек, - словно и не лежало между нами более, чем двух десятилетий, сдержанно промолвил профессор, - проходите, садитесь. Он всегда сдерживал свои чувства, но в этот раз порывисто встал из-за стола и, шагнув навстречу, крепко сжал протянутую мной руку.
   - Ну, рассказывайте как ваши успехи, - он, прищурившись, с любопытством взглянул на меня.
   Узнав, что я пишу, нисколько этому не удивился.
   - С первого нашего знакомства я понял, что с вас выйдет толк, - сказал он улыбнувшись. И столько в его глазах было невысказанной радости и тепла, что я неожиданно для себя понял - Учитель искренне рад моим успехам, тому, что мы наконец-то снова встретились и, конечно же, тому, что у него, как и в прежние времена в достатке любимая работа.
   Уже потом, позже, отдыхая с Юрием Григорьевичем на его даче или принимая участие в заседаниях кафедры, я узнал о нем много интересного, такого, о чем раньше и не догадывался. И подумал, а что если обо всем этом написать? Разве не стоит книги судьба человека, который в свои неполные 75 лет прожил не одну, а целых две жизни. Человек, трудолюбию и таланту, которого и сейчас еще можно искренне позавидовать.
   С 1989 года Юрий Григорьевич трудится в стенах Российской таможенной академии. За это время он стал настоящим ученным - таможенником. Его перу принадлежат около 30 монографий, три учебника, десятки учебных пособий, книг и публицистических статей. Три монографии, изданные под руководством и при его участии, опубликованы в Чехословакии, ГДР, Китае.
   В последнее время издан ряд его работ, посвященных истории, теории и практике таможенного дела. Среди них такие книги, как "История таможни государства Российского" и "Контрабанда", получили высокую оценку научной общественности и используется в учебном процессе таможенной академии.
   А в процессе научно педагогической деятельности профессора Кисловского сложилась его научная школа, главными направлениями которой явились исследования проблемы подготовки кадров, их обучения и воспитания, обеспечения экономической безопасности на государственной границе.
   Его самоотверженное служение науке, педагогическая и творческая деятельность были оценены Отечеством по праву. За многолетнюю и плодотворную научную и педагогическую деятельность, в октябре 1999 года Юрию Григорьевичу Кисловскому присвоено почетное звание "Заслуженный деятель науки Российской Федерации".
   Накануне юбилея, коллеги и друзья ненавязчиво, полушутя - полусерьезно, советовали Юрию Григорьевичу отдохнуть от работы, и наконец-то насладиться всеми прелестями пенсионной жизни, но он, недоуменно глядя на них, вполне серьезно повторял: "Ну что вы, не время мне еще отдыхать. Я же не написал еще главную книгу своей жизни!"

  
  
  
  

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

СУДЬБЫ ИЗБРАННИК

  
   Он невысок ростом, суховат и сед как лунь. Лицом прост, глазами ярок. Только они выдают его не по годам раннюю жизненную умудренность. Немногословен, даже сух, но так и притягивает к себе певучестью и теплотой средне - русского говора. В общении, иногда, бывает резок, но тут же настигает тебя его извиняющийся, успокаивающий взгляд. Деятелен, но не суетлив. Подтянут. Аккуратен до мелочей. Пыль, припудрившую лицо, то и дело смахивает белым, расшитым петухами рушником. Зеленую фуражку хранит от пыли под чехлом. С селянами предупредительно вежлив. Кому-то кивает или машет рукой по ходу движения УАЗика, при виде других останавливается, здоровается за руку, беседует. Не про житье- бытье, а службы для. Не было встречных, кто бы не остановился, не махнул приветливо рукой, при появлении видавшей виды пограничной машины... Кто же он, этот человек с двумя зелеными просветами на погонах? Почему он преждевременно сед? Отчего его светящиеся остротой ума и живинкой глаза - нет, нет, да затягиваются непроницаемой пеленой несказанной печали?
   До семнадцати лет он воспитывался семьей и школой, зачитывался произведениями Валентина Пикуля. До призыва успел поработать. Купил свой первый в жизни костюм, да поносить не успел. В армии свои наряды. Служба на пограничной заставе медом не казалась. Было все, и тоскливые ночные "ЧГ" 11* и дремотные предутренние "ЧЗ" 12* и бодрящие офицерские проверки. Были и бессонные чернотропы и круглосуточные тревожные. Все это со временем забылось, ушло в небытие, осталось только ничем не заменимое чувство гордости - смог-таки преодолеть все тяготы и лишения пограничной службы, чувство локтя и мужской, проверенной временем дружбы. Когда настало время прощаться с заставой, товарищами по оружию, он не сдержал скупых мужских слез.
   Среди абитуриентов, поступающих в Алма-Атинское пограничное училище, он держался особняком. Сбитые за время дороги кирзачи сменил на почти новые юфтевые, в магазине приобрел новую зеленую фуражку и немного, самую малость франтил перед серой, еще безликой массой гражданских.
   Знался только с пограничниками, да армейцами, прибывшими для поступления в училище из самого далека. На экзаменах особыми достоинствами в науках не блистал, но в училище поступил. Помогло пролетарское, то бишь, "пограничное" происхождение. За четыре года познания пограничных и военных истин в училище он заработал свою первую седину.
   Шли обычные плановые стрельбы. На пистолетном городке, перед выездом в город на выходные, царило излишнее оживление. Курсовой краснея от натуги призывал разошедшихся курсантов к порядку, но и сам украдкой посматривал на часы, то и дело поглядывая на изготовившиеся в дорогу "шишиги".
   Он стрелял в предпоследней смене. Стрелял неплохо. По команде курсового неторопливо, вразвалочку двинулся к мишени, вытаскивая на ходу из ушей гильзы - затычки. В двух шагах от мишеней, когда перед глазами уже отчетливо замаячили пулевые отверстия кучно собравшиеся вокруг "десятки", он почувствовал резкий толчок в спину и чуть было не упал. Первой мыслью было - чья-то глупая шутка. От удара звенело в голове. Он оглянулся. Кто-то из курсантов бежал к нему, кто-то замер на месте. У всех на лицах ужас. Все еще недоумевая о том, что же произошло, он начал медленно, словно механически снимать с плеч скатку "ОЗК". Зачем-то развернул ее, удивляясь, откуда в плотной прорезиненной материи дырки. Только подняв выкатившуюся откуда-то из складок еще горячую пулю он понял все. Когда ребята подбежали к нему в глаза всем сразу бросилась прядь седых волос. О том, что произошел случайный выстрел никто в училище так и не узнал. Но после этого случая его стали уважительно звать "седой".
   Сразу после училища он попал на Камчатку, в край таежный и непредсказуемый. Служил на контрольно-пропускном пункте. По сравнению с пограничной заставой житье спокойное, без особых тревог и бессонных ночей. А молодому лейтенанту хотелось чего-то большего, героического, чтобы заслужить сразу все награды и звание. Уж так нетерпелива человеческая натура. Занимаясь проверкой документов приезжающих и уезжающих, другими обыденными на КПП делами он лишь во сне отдавался будоражащим кровь мечтам.
   Ему снились погони за шпионами, кровавые перестрелки, победы и майорские погоны на плечах. Но наступал день и мечты улетучивались словно радужный туман. Оставались похожие один на другой, как две капли воды, будни. Такие одинаковые, такие тягучие, что иногда хотелось взвыть от безысходной тоски. В такие минуты куда молодому, и симпатичному офицеру податься? Дорожка известная любому военному, затерявшемуся в провинциальной глуши: женщины - вино - карты, вино - карты - женщины, карты - вино - женщины. Другого не дано. Ему повезло, может быть больше чем другим, потому, что встретил красавицу - селянку и полюбил. Полюбил безоглядно. Ему даже перестали видеться воинственные сны, день и ночь перед взором была она...
   Однажды случилась в приграничном районе беда. Нужна была экстренная помощь. Жажда самоутверждения и молодая бравада толкнули его в чрево вертолета. Поглядывая с высоты птичьего полета на густые таежные дебри, изрезанные морщинами лощин и оврагов он представлял себя этаким американским траппером, одиноким и грозным скитальцем для которого лес - дом родной, которому знакома каждая тропка, каждая прогалина в этом горно - лесистом хаосе. Он даже ощутил легкость с которой будет покорять острые гребни гор, и очнувшись от волшебного забытья вдруг с ужасом почувствовал, что и в самом деле летит куда-то вниз с бешеной скоростью. Пассажиры тупо уставившись на дверь кабины летчиков, ждали самого худшего.
   Тогда он подумал - долетался. Видно не суждено больше землицу топтать, да детей малых нянчить. Отлетался! Отходился! Отлюбился! Он вдруг понял, что через несколько мгновений его не будет, неумело и незаметно перекрестился, приготовившись к смерти.
   Хоть глянуть напоследок на землю, - подумал и с силой повернув застывшую в столбняке шею, мельком бросил взгляд в
   иллюминатор, и тут же резко от него отшатнулся. Волосы стали дыбом от вида открывшегося внизу. Вертолет медленно, но неуклонно падал в самое жерло вулкана. Прямо в ад. Худшего не увидишь в самом кошмарном сне.
   Когда машина усилием воли летчиков и божьим провидением с грохотом опустилась на землю, в сотне метров от гремучей сопки, голова его уже наполовину покрылась инеем седины.
   Прошли годы. Семья, невзгоды и лишения службы сделали свое дело. Появились первые морщины, а с ними пришли опыт и прагматизм. Он уже не витал, как прежде, в облаках, обласканный любовью и славой, а брал от жизни то, что она ему скупо выдавала. Он никогда не выпячивал свои успехи, не лез на глаза начальству и потому награды и очередные звания сторонились его. От брюзжания супруги, корившей его в бесхребетности, он отмахивался, как от назойливой мухи, потому, что твердо знал главное, в своем деле он профессионал. За это его уважали сослуживцы. А что может быть лучшей наградой? На смену щенячьей лейтенантской восторженности и героики пришло зрелое честолюбие, не показное, а сугубо личное, задвинутое глубоко, глубоко в самый сокровенный уголок души. И потому, когда поступила команда - ехать в долгосрочную командировку в Афганистан, просто и без всякой рисовки сказал "есть", и под всхлипы супруги начал собираться в дальнюю, неведомую и опасную дорогу. Он понимал, что должен пройти Афганистан, хотя бы потому, что война это то, чему его долго и упорно учили и что стыдно прятаться за спины скороспелых лейтенантов неиссякаемым потоком хлынувшим через границу за призрачной славой. Первое время и он поддался и существовавшей в начале войны всеобщей эйфории.
   Он с нетерпением ждал операций, а когда мото-маневренная группа вела бой - кидался в самую его гущу. Пули, свистящие у виска будоражили кровь. Мысль захватить в плен хоть одного "духа" не давала покоя. Снова по ночам, во сне он, за кем-то гнался, стрелял, что-то взрывал, куда-то падал и ... просыпался в холодном поту. Эйфория прошла быстро, после нескольких серьезных стычек с "духами", когда он увидел, как гибли его боевые товарищи и друзья, как пылали подбитые бронетранспортеры и траспортники, а крик "алла" леденил кровь. На смену горячей, неудержимой браваде пришла холодная расчетливость.
   Он уже не напрашивается на операции, но если было необходимо, не отлынивает от них. В бою был рассудителен, собран, всегда на высоте положения, но на рожон не лез. Зная это командир поручал ему самостоятельные, ответственные задачи - заблокировать ущелье или возглавить передовой дозор, да мало ли в боевой обстановке дел, которые надо вершить умело и трезво. Получая, потом и кровью заработанные награды, он больше всего радовался за друзей, чем за себя, потому, что для него, самым большим успехом было то, что за время боев бойцы его заставы, оставались живыми и невредимыми. Было время, не хотели они его понимать - форсили на броне, соревнуясь друг с другом в показной храбрости, во весь рост бегали под пулями, да мало ли еще как щекотали себе и другим нервы, на войне это запросто. От увещевания офицера в душе отмахивались. Тогда он показал свою командирскую твердость. Одного отправил в пограничный отряд, на линейку, двух других по-отцовски приласкал. Бойцы утихомирились, а когда уезжали в Союз, многие, прощаясь с ним, не могли сдержать слов искренней благодарности.
   Прошел год, начался другой. Он вдруг стал чувствовать, что к войне привыкает. Смерть, кровь, гарь пожаров, пороховой, дым уже не вызывали у него почти никаких эмоций, кроме какой-то щемящей сердце тоски. А это притупляло бдительность, боевую готовность, вносило в ратный труд разлад. Лишь одно желание правило сознанием. Скорей бы замена, да домой. Но судьба-злодейка, словно смеясь над ним, правдами и неправдами оттягивала долгожданную замену, готовя ему новое испытание.
   Однажды он получил серьезное ранение в грудь. Пришел в сознание лишь только тогда когда санитарный вертолет, медленно, но неуклонно начал набирать высоту. И тогда, сквозь боль и обиду за то, что "духи" все-таки попортили ему шкуру, он вдруг с радостью осознал, что, наконец - то, вырвался из пышущего ада войны. Но не тут-то было. Винтокрылая машина, вдруг, словно обо что-то споткнувшись, резко завалилась набок. Открылась дверь пилотской кабины и оттуда с перекошенным от крика лицом вывалился залитый кровью пилот и прохрипев:
   -Ребята, нам хана, - рухнул на пол. Вертолет все быстрее и быстрее вращаясь вокруг своей оси, начал медленно, но неуклонно падать вниз.
   Кто-то из раненых кинулся к хвосту, началась паника, тогда он, с трудом пересиливая боль крикнул:
   - Всем оставаться на своих местах. Раненые замерли. То ли окрик подействовал, то - ли ужас безысходности вызвал столбняк. Машина выровнялась, но падать продолжала.
   - О Боже понимаю, что дважды совершать чудо не в твоих правилах, но сотвори и, сделай исключение, яви чудо в последний раз. Спаси если не меня, то хоть ребят этих, они же и пожить - то всласть не успели, - в отчаянии умолял он всевышнего. Вертолет с силой врезался в землю. Тела раненых перемешались с какими-то тюками, коробками в кровавое месиво. Он потерял сознание с мыслью, что на этот раз Бог от него отступился. Очнулся в госпитале. Вокруг все белым - бело: потолок, простыня, подушки и о боже - волосы! Сколько он в зеркало не всматривался, ни одного черного волоска на своей буйной головушке так и не нашел.
   Раны зажили быстро, как на собаке, уж больно огромно желание было поскорее попасть домой.
   Не успел закончиться его первый, после ранения, отпуск, а ему уже санаторная, праздная тоска глаза все повыела. Не дав супруге всех нарядов примерить, потащил к новому месту службы. Казалось бы заслуженному пограничнику, боевому ветерану приткнуться бы туда где полегче работалось, да покрепче спалось, ан нет. Не по нутру ему такое.
   Поехал на российско - украинскую границу создавать на новом месте отделение пограничного контроля. Хлопотливая, ох хлопотливая эта граница. Сколько воды утекло, прежде чем люди и с той и с другой стороны начали понимать, что пограничники здесь не временные люди, что пришли они надолго. А сколько нервов и бессонных ночей стоило это понимание начальнику отделения КПП - никто кроме бога, да семьи не знает...
   В Кантемировке, где расположено его воинское хозяйство он человек известный. И своей решительностью, с которой пресекал любые попытки нарушения границы, и своим добродушием, человечностью - всегда поможет, даст дельный совет, вовремя подскажет ошибку или просчет. Наверное потому и подчиненные, меж собой кличут его чаще всего "дедом". В нынешние смутные времена, когда безденежье и неопределенность существующая в армии гонит из ее состава, зачастую, лучших офицеров на пенсию он уходить и не помышляет. До того сжился с границей, с людьми, которые постоянно его окружают и без служения которым он и не мыслит своего дальнейшего будущего. За всю свою беспокойную службу он привык недосыпать, недоедать, быть в постоянной готовности к любым неожиданностям, ну и конечно - ждать. Вот и сейчас он с нетерпением и страхом ждет вестей от сына, который служит срочную, в составе Федеральных сил в Чечне.
   О ком же все-таки идет речь, спросит меня нетерпеливый читатель.
   Ну, конечно же, о человеке, чья жизнь, как и судьба сотен других моих сослуживцев схожи как две капли воды, и потому каждый из них мог бы примерить эти строки на себе. Хотя, быть может, моему однокурснику, майору Евгению Орлову, начальнику отделения КПП "Кантемировка" пришлось хлебнуть лиха больше, чем другим. Наверное только поэтому я о нем вам и поведал.
  
   г. Кантемировка 1995 год.
  
  
  
  
  
  
  

ЧЕСТЬ ИМЕЮ

  
  
   Не знаю, правда это или нет, но как говорится дыма без огня не бывает. Годах в 77 - 78, в самый пик развития хозяйственной деятельности нового начальника Алма-Атинского погранучилища, генерала Меркулова, когда, как гласит предание, большая часть территории полевого учебного центра (ПУЦа) была разбита на грядки, участки и земледельческие массивы, с закрепленными за ними соответственно курсантскими отделениями, группами и дивизионами, на месте некогда учебной позиции минометной батареи заплескалось рукотворное озеро. На берегах оного, в компании своих близких и друзей, с удочкой в руках любил отдыхать Матвей Кузьмич, и потому, все, что было связано с озером, держал на личном контроле.
   То и дело интересовался запустили ли туда новую партию мальков, подвезли ли из близлежащего совхоза "Илийский" зерновые отходы для подкормки резвящийся молоди, и тем паче интересовался сколько хорошей, полноценной рыбы там вылавливалось для хозяйственных нужд. Хочу сразу оговориться, что большая часть овощей, рыбы и мяса от хозяйственной деятельности поступала на стол солдат и курсантов училища, и это казалось бы должно было удовлетворять всех, но не тут-то было, прополка грядок, полив, сбор урожая, возведение насыпи и постоянный ремонт земляной плотины сокращали и без того скудные учебные часы, выделенные на стрельбы и практические занятия курсантов, а это, как не удивительно, и порождало их недовольство новым начальством.
   Свое, мягко говоря, отрицательное отношение к полевым работам курсанты срывали, кто на чем, со всей своей юношеской пылкостью и изощренностью.
   Дело было летом, когда на обширных полях учебного центра во всю зрели пупырчатые огурцы, красномясые помидоры, упитанные кабачки и изумрудно-зеленые, под цвет пограничных погон - перчики. В близлежащем озере жировали тучные карпы, торпедоподобные толстолобики и медлительные, облепленные тиной караси.
   Ждали каких-то важных гостей из Алма-Аты и потому старший лейтенант Алексеенок, временно исполнявший тогда обязанности начальника ПУЦа все свои знания и навыки, полученные в нормальном пограничном училище, использовал для того, чтобы заставить квелых от испепеляющей жары солдат роты учебного обеспечения навести уставной воинский порядок на вверенной ему территории. Кое-как подрезали деревья, подмели дорожки, отпрофилировали песок вдоль дороги, ведущей к плантациям и озеру.
   И вот, когда казалось бы все возможное было сделано, и до приезда гостей оставались считанные минуты, со стрельбища прибежал перепуганный сержант и сообщил, что направленный для ремонта плотины автокран перевернулся и солярка выплеснувшаяся из баков залила все озеро. Прекрасно зная, как заботится о своем новом детище начальник училища, Алексеенок понял, что эта локальная экологическая катастрофа могла стоить ему всей его будущей карьеры. Поняв, что беды ему не миновать, он успокоился, положившись на родное русское авось.
   Когда гости прибыли, он не стал докладывать начальству о происшествии и сославшись на занятость попросил освободить его от поездки по полям и долам "погранколхоза". Матвей Кузьмич великодушно разрешил. Вскоре пересев из сияющих "Волг" в пропыленные УАЗики сиятельная толпа направилась на образцово-показательные плантации.
   Что было, когда Матвей Кузьмич с гостями прибыл к озеру, Алексеенок не знал. Он знал лишь одно, что генерал был скор на расправу. По прибытии с берегов злополучного озера он вызвал Алексеенка к себе и, не выбирая выражений, его тут же выматерил. Пообещал, что уволит или в лучшем случае сгноит в этом Богом забытом ПУЦе.
   Тогда, в общем-то терпеливый и спокойный по характеру Алексеенок не выдержал и взорвался в свою очередь:
   - Я Вам не завхоз, а офицер пограничных войск!- неожиданно заявил он. Видя, что лицо начальника училища начало понемногу наливаться красной краской, добавил - Честь имею, товарищ генерал,- и хлопнул дверью.
   Через месяц пришел приказ - направить старшего лейтенанта Алексеенка заместителем начальника пограничной заставы Северо-Западного пограничного округа. Самое интересное - то, что приказ этот в училище обставили, как наказание строптивому офицеру. Все его жалели, он же напротив, был этому несказанно рад.
   Застава, на которую Алексеенок прибыл для дальнейшего прохождения службы, была самой, что ни на есть отстающей в отряде, и потому там тоже смотрели на него с сожалением, как на декабриста прибывшего в сибирскую ссылку. Но это обстоятельство Александра Алексеенка не обескуражило. Он быстро освоился на границе. Через год его трудами и заботами застава стала отличной. А еще через год его, как лучшего офицера пограничного отряда направили для учебы в Военную академию имени М.В. Фрунзе. Правда никто не знает, чего это ему стоило... Но это уже другой рассказ!
   Алма-Ата 1997 г.
  

Р Е З Ц О М И К И С Т Ь Ю

  
  
   Стоял ничем не примечательный летний день. С океана на материк ползли тяжелые черные тучи. Моросил мелкий дождь. Штормило.
   В небольшой бухточке, отгороженной от океана широкой песчаной косой было тихо. Только резкие порывы ветра завывали в снастях приткнувшегося к берегу суденышка, да тревожно шумел темный лес.
   Ивану нравилась такая погода. Шторм обычно будоражил воображение несостоявшегося морского летчика яркими картинами борьбы со стихией. Он представлял себя то на капитанском мостике, то в кабине барражирующего над волнами гидросамолета. В руках непослушный штурвал.
   От напряжения на лбу выступили бисеринки пота, которые резкий шквал тут же смешал с океанской моросью. Густая горько-соленая влага заполнила все вокруг и кажется еще мгновение и океан накроет и бухточку и недалекий лесок, да и его самого многометровой волной. Хочется умчаться подальше от берега, кричать от страха, но Иван расставив пошире ноги стоял, словно неприступная скала, выставив навстречу всем ветрам свою упрямую, лобастую голову.
   Внезапно, словно наткнувшись на неведомую преграду, ветер стих. Посветлело. Сквозь обрывки туч изредка пробивались солнечные лучи, скрашивая свинцово-черные воды бухточки ультрамарином.
   И вдруг в одном из таких ультрамариновых окон, словно из другого, сказочного мира, появилась любопытная мордочка нерпы. Стрельнув глазками вправо и влево морская красавица доверчиво уставилась на человека. Человек замер боясь шевельнуться, чтобы не дай бог, не спугнуть это, неведомо откуда появившееся, чудо. Так они смотрели друг на друга до тех пор пока не исчез солнечный луч и нерпа не растворилась в глубине черных вод.
   Прошло несколько лет и случилось новое чудо. Нерпа, с любопытством выглянувшая тогда из воды, скрывшись в далекой камчатской бухточке, вынырнула вдруг в Третьяковке. Хотела вновь, как и прежде уйти в глубину черных вод, но застигнутая врасплох колдовским - остановись мгновение - ты прекрасно, так и замерла в немом удивлении, навечно...
   - Как сейчас помню тот штормовой день, морскую красавицу в солнечном нимбе. Сколько эскизов сделал, ночей не спал, прежде чем заставил себя взять в руки резец. Это ведь говорят только, что берешь камень, отсекаешь все ненужное и получается шедевр, на деле все намного сложнее, - заключает автор, член союза художников России, скульптор Иван Мельников.
   - Служил я тогда на Камчатке заместителем начальника пограничной заставы. За время службы, считай, что весь полуостров исходил. Частым гостем был на оленьих стойбищах, с большим интересом познавал быт, культуру чукчей, язык их изучал. Еще тогда втайне от начальства делал зарисовки из жизни оленеводов. Все это очень пригодилось, когда я принял твердое решение - оставить службу и наконец-то заняться любимым делом. Хочу сразу оговориться, что те знания и закалку, которые я получил в пограничном училище и потом на заставе всегда помогали в моей дальнейшей творческой работе, а из тех набросков, что удалось сделать в стойбищах чукчей позже вышли неплохие работы. Среди них наиболее дорога мне скульптура "Бабушке по секрету".
   Иван, конечно скромничает говоря о своих работах, только со стороны, как говорится - виднее. Сколько бы не смотрел я на эту простенькую и вместе с тем умудренную жизнью старушку к уху которой доверительно прильнула девочка-чукчанка, от бронзовой композиции всегда веет теплотой и несказанной грустью, вызывая, зачастую, самые сокровенные воспоминания из прожитой жизни.
   Скульптору не откажешь в наблюдательности и даже в знании технологии производства предметов быта малого народа. Будь то кухлянка или торбасы на ногах, все предметы одежды выделаны им в скульптурах со знанием дела, все дышит любовью и теплотой, придавая дополнительный колорит его героям. Наверное всякий, кто хоть раз взглянет на мраморную скульптуру "Выделка кож", будет приятно удивлен экзотическим сюжетом, подсмотренным художником во время его странствий по тундре.
   - Однажды, - вспоминает он, - меня пригласили в ярангу, в которой девицы-чукчанки пятками проминали выделанные оленьи шкуры, которые шли на производство мягких и теплых кухлянок. На это занятие надо было посмотреть. Вроде бы нелегкая это работа, монотонная, ан нет, с одного взгляда понятно, что труд этот красавицам в радость. А секрет-то оказывается до наивности прост. Всем известно, что кто-кто а чукчи не избалованы летним теплом и потому большую часть своей жизни проводят в теплой одежде. А раз так, то только во время выделки кож выпадает для молодиц возможность показать свои ладные женские ножки женихам, и те, если свободны от работы, конечно же не преминут заглянуть в завлекательную ярангу. Вот эти-то наблюдения и легли в основу скульптуры, выражая в ней все видимые и невидимые чувства, в свою очередь раскрывающие понятие нехитрого женского счастья.
   Все эти и некоторые другие работы скульптора Ивана Мельникова, уже в ходе многочисленных выставок были приобретены Третьяковкой и теперь радуют изощренные вкусы не только москвичей, но и гостей нашей славной столицы.
   Как не жаль, а чукотский период творчества художника сегодня уже прошедший этап. Но куда бы не кидала, Ивана жизнь он всегда с особой теплотой вспоминает своих чукотских и анадырьских друзей и знакомых, шлет им добрые весточки или звонит по телефону, а бывает бросив все, летит к ним на самолете. И все же эти ностальгические чувства приходят и уходят, а он, как и прежде, остается один на один с любимым делом. Годы только укрепляют его руки, делают вернее глаз, пестуют его мастерство. Ему есть что сравнить в своем творчестве, потому, что он не ограничивал свои возможности, менял технику скульптуры и направления, школу и взгляды на жизнь.
   В судьбе каждого человека возраст Иисуса Христа является той ступенью, с которой наступает насущная необходимость стать, осмотреться вокруг, подвести итог первого и зачастую самого насыщенного событиями отрезка жизни.
   Казалось бы, оглянувшись назад, Иван мог бы порадоваться тому, что успел сотворить. Дом, семья, дети, любимая работа, студия, ученики и почитатели, многочисленные выставки, признание не только в России, но и за рубежом. Это ли не успех? Это ли не истинное счастье ?
   Но его не покидает чувство неудовлетворенности. Кажется, что он в своих работах упустил что-то глобально важное, без чего вся оставшаяся жизнь может оказаться пустой и никчемной.
   Живописуя своих чукотских героев в камне и бронзе скульптор вкладывал в них, как он думал, всего себя. Но не смотря на это Иван в глубине души осознавал - пока - что он всего-навсего искусный подмастерье, который еще не в состоянии вложить в свои творения свою бессмертную душу. Он был подвержен душевному копанию и раньше, но так остро вопрос духовности перед ним раньше не стоял. Это и понятно, ведь все мы дети своего времени, которым вместе с прививками от оспы прививали и атеизм. Те из нас, кто задумывался о состоянии своего высшего "я", не имея духовного наставника, шел к храму длинной дорогой проб и ошибок. Тернистым путем проторенным предками - от язычества, через духовные шараханья из крайности в крайность, к вере.
   Не минул этого пути и Иван Мельников. Ему - человеку творческому, быть может, было легче понять и принять заповеди Христа. Даже не ведая о них он всегда старался поступать по совести, так, как подсказывало сердце и небольшой жизненный опыт. На всю жизнь он запомнил слова сказанные его первым пастырем - рано или поздно, но человек сам приходит к богу. Для него эти слова вскоре оказались вещими.
   Во времена оные православие не приносило дивидендов, так как сегодня, напротив, познавшие божественную истину, не спешили говорить об этом во всеуслышание, в лучшем случае они заявляли об этом в своих работах. И Иван Мельников не был исключением. Впервые мысль - взяться за создание скульптуры Андрея Первозванного появилась у него после знакомства с жизнеописанием святого. Распятый в конце своего тернистого пути мученик долго волновал его воображение, вызывая неизмеримое желание творить. Но Иван не решался взваливать на плечи эту тяжелую ношу, прекрасно понимая, что не познав всей глубины веры он просто не вправе браться за образ одного из учеников и сподвижников Христа .
   Прошло немало бессонных ночей, прежде чем к нему пришло прозрение. Однажды во сне Иван увидел бодро шагающего на восток путника. Восходящее солнце четко очерчивало его глубоко изборожденные морщинами, почерневшее от зноя и лишений, лицо. В рубище, с Евангелием в руках он шагал в мир жестокий и неведомый, чтобы донести до самых окраин земли истину. И ни что не в силах было заставить путника свернуть с избранного пути. Решимости которой светились глаза подвижника хватило бы и на десятерых...
   Иван вдруг понял, что лицезреет самого апостола Андрея шагающего со своей божественной миссией в далекое и варварское княжество Киевское. Он хотел сказать о том, что узнал его но онемели губы. Он хотел приветствовать его взмахом руки, но отсохли руки. И тогда он мысленно обратился к святому и тот понял его. Остановился, посмотрел пронзительным взглядом, приободрил доброй улыбкой и осенил крестным знаменем...
   Потом были дни и ночи неустанного действа в результате которого в творческих муках родилась бронзовая скульптура Андрея Первозванного, и еще, можно с полной уверенностью сказать, родился, одухотворенный высшим сознанием, мастер.
   Позже Иван еще не раз возвращался в мыслях к библейской теме, но без знамения свыше за работу не брался. Как говорится всему свое время. Сегодня- говорит Иван, - такое время, что нелишне еще раз напомнить людям о давней истории государства российского. О великом собирателе земель Сергие Радонежском. Ведь только благодаря его подвижнической деятельности, его огромному авторитету стихли на Руси боярские смуты и княжеские междоусобицы. Сплоченная единым духом Россия наконец-то освободилась из-под татарского ига. Откровенно говоря и нынешняя политическое противостояние в России, местничество и стремление к самовластию новоявленных князьков мне чем-то напоминает те смутные времена старины глубокой. Наверное поэтому сегодня, как никогда раньше, я еще и еще раз возвращаюсь к образу Великого собирателя земли Русской. Недавно, на Троицу, еще раз побывал в Троице-Сергиевой Лавре, где мысленно испросил святого дать мне силы и вдохновения изваять его как предтечу единения России, как символ российской державности.
   Это один из последних перспективных замыслов художника, к числу которых можно отнести и международный проект.
   Одно время Ивана занесло в Америку, когда он в приснопамятные "застойные времена" вместе с американским энтузиастом-скульптором Дэвидом Баром лелеял надежду изваять и установить монумент на мысе Дежнева в СССР и на о.Принца Уэльского в США, как олицетворение дружбы и братства между народами. Проект так и не был осуществлен из-за довольно-таки банальной причины - отсутствия средств. Однако он, завязав тесную дружбу с интересными и оригинальными художниками и путешествуя с их помощью по Америке, многого от них набрался. Попробовал себя в стиле модерн, получилось. И получилось неплохо. Несколько модерновых скульптур приобрели американские музеи и любители. А на западе деньгами разбрасываться не привыкли.
   С Дэвидом Баром Иван ведет деятельную переписку, не теряя надежды все-таки добиться своего и установить монументы дружбы. А пока он обсуждает с американцем проект памятника воинам погибшим во Вьетнамской и Афганской войнах. Эскизы, которые Иван лишь мне одному показал, впечатляют, хватают за душу и не отпускают до тех пор пока не начинаешь понимать, что войны - изобретение дьявольское, противное человеческому естеству. Проект Дэвиду очень понравился, об этом он написал в последнем своем письме. А еще он с грустью добавляет, что ждет, не дождется, когда Иван к нему приедет.
   И рад бы Иван приехать, да не может. Вот уже больше года творит необычный по своему содержанию монумент, посвященный юношам и девушкам военной поры. Не для кого не секрет, что "дети войны", многим из которых сегодня за шестьдесят, с большим сомнением отнеслись к молодому скульптору, как исполнителю своей задумки. Что он может знать о нелегкой доле военных лет - думали многие из них, но когда художник представил макет и идею памятника, все сомнения и недомолвки улетучились.
   Мне удалось понаблюдать весь творческий процесс создания скульптуры, от эскизов до небольшого макета и далее до композиции в натуральную величину. Больше всего поразило то внешнее спокойствие и терпение, с каким художник многократно разбивал, казалось бы, уже готовую скульптуру и начинал ваять ее заново. Только близко знающий скульптора человек в состоянии почувствовать те танталовы муки творчества, которые ему пришлось преодолевать, снова и снова возвращаясь к началу работы. Только добившись полного воплощения своих замыслов, он приступил к окончательному этапу - подготовке форм для литья.
   Композиция - юноша и девушка, сидящие на скамейке вполоборота друг к другу всем своим видом навевают какую-то непознанную еще грусть и тревогу. С их уст только что сорвались и канули в небытие вечные слова любви, в то время, как сердца воспламененные высшим чувством, застыли в ожидании чего-то неотвратимо страшного.
   Скульптура Ивана Мельникова чем-то напоминает мне композицию навечно застывшую в металле у главного корпуса МАДИ, повествующую о мальчиках-студентах, которые в грозную годину войны сменили ученическое перо на винтовку. Объединяет их все та же застывшая в лицах вселенская грусть, неотвратимость тяжелых испытаний и чуть-чуть угадываемая надежда на лучшую долю.
   Произведение художника, по праву заняла одно из красивейших мест Самары. А в его адрес самарцами были высказаны самые добрые и искренние слова. Но самой большой наградой для ваятеля стала высокая оценка его труда, высказанная людьми, юность которых тесно связана с войной, за то, что они доверили ему все свое самое дорогое и сокровенное. Со слезами искренней благодарности на глазах вспоминали они о своих друзьях и подругах юности, многие из которых так и не дожили до Великой победы.
   Глядя на работу Ивана Мельникова, понимаешь, что память о Великой отечественной еще долго незаживающей раной будет будоражить воображение, наверное, еще не одного поколения художников, некоторые из которых знают о войне из своего "афганского" и даже "чеченского" опыта, не понаслышке.
   Монументы посвященные героям Великой отечественной, где бы они не стояли, в Москве или Самаре, Анадыре или в Керчи, в любом другом месте нашей необъятной России должны постоянно напоминать действующим политикам о том, что самое большое достояние человечество - это мир и что самое дорогое, что есть на земле - это человеческая жизнь, человеческое счастье, что от всех нас, жителей планеты зависит, будет ли небо над головой голубым и солнечным или алым от дыма и пожарищ.
   И еще одно я понял в творчестве Ивана Мельникова, это то, что все его работы заряжены добротой и простодушием, искренностью и миролюбием, вселенской любовью к жизни и стремлением к простому человеческому счастью.
  
   г. Самара - 1996 год.
  
  
  
  
  
  
  

КАК РОДНАЯ МЕНЯ МАТЬ

ПРОВОЖАЛА

  
   Служба в армии сегодня не престижна, больше того опасна для жизни и здоровья. Об этом кричат экзальтированные "защитники" солдатских прав у призывных пунктов и военкоматов, рассказывают журналисты, вещают всевозможные брошюры в помощь призывникам, которые, как это не абсурдно звучит, учат, как избежать службы в армии.
   Все это лишь с большим трудом можно объяснить только нынешними смутными временами, когда страна только - только начала свое движение по околозападному пути, и в какой-то мере начинает действовать основной закон капитализма - спрос рождает предложения.
   Откуда же, взялся этот спрос? Ведь еще десяток лет назад никаких проблем с призывом не было. С этим можно согласиться, но необходимо уточнить: не было особых трудностей по причине постоянного и всестороннего воздействия многих традиционных факторов. С давних пор бытует в народе мнение: если не берут парня в армию, значит тот или больной или с червоточиной какой, и это при том, что и русская и советская литература всегда, в большей или меньшей мере, рисовала защитника Отечества как героя овеянного славой и народной любовью. Русский, а затем и советский патриотизм лучше всяких указов и угроз поставлял армии необходимое количество рекрутов.
   С чем же армия осталась сегодня?
   С давно нарывавшей и наконец-то прорвавшейся раковой опухолью неуставных взаимоотношений, поставлявшей в военные лазареты большую часть новобранцев. Опухоль эта не локализирована и сегодня, больше того, она растет на теле разрушающейся армии, метастазирует.
   С непрекращающимся потоком "груза - 200", когда "афган" сменили "горячие точки" внутри страны.
   С нарастающей лавиной реальных и огульных обвинений пришедших на смену культивировавшейся в народе любви и уважения к армии, воспитанию патриотизма. С болезненно начавшейся и надолго затянувшейся реформой, всевозможными сокращениями, встрясками и пертурбациями. С постоянной задержкой денежного содержания и отсутствием постоянного жилья.
   Весь этот, далеко не полный перечень проблем и порождает поток отказников и дезертиров, мнимых больных и ярых пацифистов. Они-то и составляют большую часть потребителей чтива о том, как отвертеться от воинской службы.
   Неужели все в нашей сегодняшней действительности так сложно и непоправимо?
   Конечно нет. В России и даже за ее пределами есть немало российских воинских частей, куда родители с легкой душой и благословением отправляют своих сыновей, зная, что об их детях отцы-командиры позаботятся самым должным образом.
   Я хочу рассказать об одной такой части, дислоцирующейся на грузино-турецкой границе.
   Однажды, несколько лет назад в кабинет начальника отряда российских пограничных войск, расположенного в грузинском городе Ахалцихе, полковника Левана Камкамидзе ворвался перепуганный сержант-контрактник, дежурный по КПП 13*.
   - Товарищ полковник! Там, женщины! Много женщин...
   - Они угрожают ворваться на территорию части. Кричат, что приехали, чтобы освободились от службы своих сыновей...- немного успокоившись, доложил он.
   - Пропусти ! - коротко приказал Камкамидзе.
   - Да-а, пригласи ко мне начальника тыла!" - чуть помедлив, добавил он.
   Когда Леван Гурамович вышел из штаба, на плацу уже во всю бушевали страсти.
   - Не отдадим детей под пули! - призывали одни.
   - Пусть служат в России, - кричали другие.
   - Ведите нас к командиру! - требовали женщины.
   - Я командир! - шагнув в толпу, просто сказал он.
   Дождавшись пока разгоряченные женщины немного успокоится, продолжил:
   - Во-первых, разрешите от имени командования российских пограничных войск, приветствовать вас на земле гостеприимной Грузии! Я искренне рад видеть матерей солдат, которым доверено охранять рубежи СНГ, у нас в гостях, и по доброй традиции приглашаю всех вас за стол. Исстари у грузин все самые сложные вопросы решаются за столом. Словами, как говорится - сыт не будешь!
   Непрошеные гости, ожидавшие самого неприкрытого отпора, или хуже того, прямого отказа в аудиенции, в первое мгновение опешили.
   - Дак и мы не ругаться за тысячу верст приехали, - неуверенно сказала небольшого роста, подвижная женщина, только что кричавшая больше всех.
   - Катерина из Катеринбурга, - уже смелее представилась она. Каламбур удался и в толпе пробежал легкий смешок, разрядивший обстановку полностью.
   - Екатерина Алексеевна Нефедова, мать солдата, - уже серьезно представилась она, протянув командиру свою маленькую пухлую ручку.
   Вслед за этим, со всех сторон посыпались вопросы, один другого мудренее.
   Заметив сигналы, подаваемые начальником тыла, мол, все готово - командир попросил внимания. Дождавшись тишины, предложил:
   - Я приглашаю вас прямо сейчас, перво-наперво, перекусить, отдохнуть с дороги. А завтра с утра проедем по заставам, там и увидите своих сыновей, расспросите их о житье-бытье. Мне от вас скрывать нечего!
   - А что женщины, - задорно спросила Катерина, - командир дело говорит, - утро вечера мудренее!
   В офицерской столовой гостей ждал приятный сюрприз. Большой, во всю комнату стол ломился от яств. Женщины, привыкшие к сибирским хлебосолам были просто поражены обилием блюд грузинкой кухни и самых экзотических фруктов.
   Наутро в ожидании гостей на плацу выстроилась целая кавалькада "Волг", "Жигулей" и иномарок. Проследив за посадкой женщин, начальник отряда скомандовал: "Вперед!"
   Трудно переоценить значение этой самой необычной, и в то же время самой скрупулезной инспекторской проверки в жизни пограничного отряда. Явно польщенные радужной встречей, оказанной в отряде, матери, тем не менее, были въедливы во всем, что касалось жизни и быта их детей. Казалось, не было даже самой маленькой мелочи на заставе, которой бы обошло их внимание.
   Но даже эта, самая строгая в истории пограничного отряда проверка, показала, что на заставах служить можно и даже нужно.
   Конечно, и проблем было выявлено немало, но матери поняли главное: дети их сыты, одеты, обуты, над ними никто не измывается, а условия службы хоть и нелегки, но для сибиряков вполне приличные.
   Успокоенные этим заключением матери уехали в свой Екатеринбург, а отряд, после небольшого переполоха продолжал, как и прежде свою служебную деятельность. Казалось бы, после отъезда нежданных гостей, взбудораживших помыслы солдат домашними разговорами, можно было ожидать всего, и новых нарушений по службе, и даже дезертирства (как показывает армейская действительность), но на деле все вышло наоборот.
   На большинстве застав, даже те из сибиряков, кто служил ни шатко, ни валко - подтянулись, стали ответственней относиться к службе. Как это ни удивительно, но матери не только не расслабили своим визитом сыновей, а казалось, подстегнули, подбодрили их своим присутствием.
   Прошло несколько месяцев.
   События первого материнского десанта из Екатеринбурга уже начали забываться, когда в отряд пришла телеграмма, в которой командир уведомлялся о прибытии следующей группы мам-сибирячек, но уже не с проверкой, а с шефскими подарками.
   На этот раз все было чинно и торжественно, без криков и обвинений, только матерей повезли уже на другую, самую удаленную от Ахалциха комендатуру.
   С собой сибирячки привезли лекарства, несколько комплектов радио-видео-теле аппаратуры, которые сами и вручили пограничникам на заставах.
   С тех пор Екатеринбургский совет солдатских матерей организовывал постоянное шефство над пограничным отрядом, больше того начались постоянные обмены делегациями. В свой второй приезд женщины пригласили офицеров отряда к себе в гости.
   С ответным визитом в Екатеринбург поехал один из заместителей начальника пограничного отряда.
   - Я впервые был в Екатеринбурге, - вспоминает он, - и потому был поражен строгой сибирской красотой этого удивительного и приветливого города. Побывал в солдатских семьях и везде, где бы я не был, встречал горячий прием и искреннее участие, с которым родители пограничников воспринимали рассказ о службе своих сыновей.
   Особо памятна импровизированная пресс-конференция, в которую перешла встреча с солдатскими матерями, накануне моего отъезда из гостеприимного Екатеринбурга.
   Вопросы сыпались со всех сторон словно из рога изобилия. Признаюсь иногда мне туго приходилось, но как говорится: взялся за гуж - не говори, что не дюж.
   Родителей интересовало все - от суточного рациона питания солдата до обстановки на грузино-турецкой границе. Помню один из последних вопросов, который, честно говоря, поставил меня в тупик.
   - Почему так редко приходят письма от солдат из Грузии, даже не каждый месяц?
   Ну что на это скажешь? Ведь всякое бывает. Теряются письма или выбрасываются нерадивыми почтарями. А может быть ленится сынок письма писать.
   Хотел уже об этом сказать, когда услышал надрывный голос женщины в черном, которая все время сидела молча, слушала и, чувствовалось, думала какую-то свою горькую думу.
   - Грех вам женщины гостя такими вопросами изводить. Знаете ведь прекрасно, что у таких командиров сыновья ваши как за каменной стеной будут. Низкий поклон им за это. Попал бы мой Ванятка туда и я бы горя не знала. Да видно суждено мне горюшка испить до дна. В строители попал сыночек мой. Уехал и через месяц сгинул. Бумажка пришла, что погиб в результате несчастного случая. Даже проститься не дали с Ванюшей моим, могилку его лишь показали. Что с ним случилось? Как он смерть свою нашел? Никто до сих пор так мне и не объяснил. Ох, горе мое горькое...
   После этого свое слово сказала Екатерина Нефедова:
   - Мы тут посоветовались и решили обратиться к командованию российской пограничной группы в Грузии, с просьбой направлять призванных в Екатеринбурге мальчишек в ваш пограничный отряд. Левану Гурамовичу мы верим, как себе и сыновей своих доверяем ему полностью.
   Зал одобрительно загудел.
   Со временем задумка родителей начала принимать все более и более организованный характер. Вместе с очередной екатеринбургской делегацией на границе побывали матери призывников. В первую очередь их познакомили со старейшей заставой пограничного отряда, с ее людьми, условиями службы пограничников.
   Заместитель начальника заставы, офицер Дмитрий Литвиненко рассказал об истории заставы, бывшей до революции постом терских казаков, о пограничниках заслуживших своим ратным трудом признательность и долгую память.
   Пограничная застава "Орчошани" наиболее характерное подразделение Ахалцихского отряда. Она охраняет участок границы с Турцией. Рубеж проходит по горной, резко пересеченной местности, накладывая своеобразный отпечаток на всю служебную деятельность солдат и офицеров. Сложные условия охраны границы требуют от людей высокой физической подготовки, дисциплинированности и профессионализма. На заставе почти половина солдат и офицеров - граждане России, остальная часть - военнослужащие, призванные в Грузии.
   Почти все основные должности - командиров отделений и специалистов заставы замещают контрактники.
   Старший сержант Андрей Архипов, призванный из города Усть-Донецка, Ростовской области, скоро год как служит по контракту. Он грамотный командир и опытный воспитатель. За время службы его подчиненными не допущено ни одного нарушения по службе, нет претензий командования и к дисциплине.
   Андрей считает себя человеком обеспеченным, он имеет возможность материально поддерживать родных. А будет семья, дело-то молодое - получит в Ахалцихе квартиру. Жен офицеров, прапорщиков и контрактников, начальник отряда, как правило, работой обеспечивает полностью, используя их знания и опыт в обширном хозяйстве части.
   А друзья-сибиряки - сержант Анатолий Попов из Красноярского края и младший сержант Игорь Новченко из Екатеринбурга, которым увольняться скоро, еще определенно не решили, остаться на контрактную службу или нет. Уж больно прикипели они к родной заставе. На границе все определенно ясно - выполняй поставленную командованием задачу, а уж начальство и о тебе и о твоем будущем побеспокоится, в то время как на гражданке сегодня все не так просто. Друзья, отслужившие раньше, пишут о трудностях с обустройством, о безработице. Горько шутят в письмах - работа не волк, но в поисках ее - взвоешь.
   - Ребята с нашего двора, - говорит екатеринбуржец Игорь Новченко, - которым служба в армии еще предстоит, мечтают попасть на нашу заставу. Пишут, что, чуть - ли не конкурс призывников образовался из тех, кто хочет служить в погранвойсках...
   Так за день, что солдатские матери пробыли на заставе, они спокойно, без спешки, воочию убедились в том, что нелегка пограничная служба, но, тем не менее, сыновья их одеты, обуты, накормлены. Правда, на момент приезда гостей полки заставского продовольственного склада не ломились от продуктов, но положенные по рациону - мясо, рыба, масло, пяток сортов круп, сахар и свежие овощи были в наличии. К тому же в обед местные жители порадовали заставу парным молочком.
   Заставская готовка сибирячкам понравилась, но обед все-таки они сварганили сами. Получилось все по-домашнему - вкусно и сытно, с добавками.
   В общем, что и говорить, понравилось солдатским матерям на заставе. Об этом они не преминули сказать командиру. Отметив при этом только, что уж слишком мало у солдат свободного времени, некогда иногда и письма написать...
   Знакомясь с заставами, людьми, осуществляющими непосредственную охрану границы, слушая рассказ сибирячек, я постоянно ловил себя на мысли, каким образом полковнику Камкамидзе, несмотря на бушующие вокруг политические страсти и экономические проблемы, удалось сохранить у себя в отряде и на границе прежний порядок, почти такой же, каким он был в те времена, когда пограничные войска еще финансировались в пределах необходимых потребностей, когда отбор призывников осуществлялся, как в элитные войска, а местные власти оказывали пограничникам постоянную и практически безвозмездную помощь.
   Ведь ни для кого не секрет, что ныне все это ушло в область предания, оставив перед начальниками отрядов зачастую нерешаемые проблемы обеспечения жизнедеятельности частей. Побывав за последние два года на участках большинства пограничных округов, я с полной ответственностью могу сказать, что сегодня редко кому из них удается в полной мере решать вопросы обеспечения надежной охраны границы. И трудно винить их в этом. При том финансировании, отборе призывников и рыночном укладе отношений между пограничниками и местными администрациями, которые существуют сегодня, границу охранять очень трудно, почти невозможно. И только высокий пограничный патриотизм, глубокий профессионализм, умение опереться на помощь жителей приграничья, да личная смекалка позволяет командирам держать свои части на плаву. И не только держать, но и выполнять свою главную задачу - надежно охранять Государственную границу, задерживать нарушителей границы, контрабандистов, пресекать и отражать вооруженные нападения.
   Всеми этими качествами начальник Ахалцихского пограничного отряда полковник Леван Гурамович Камкамидза обладает в полной мере. Он пограничник, как говорится, до мозга-костей. Закончив Алма-Атинское пограничное училище, Камкамидзе прошел все ступени - от заместителя начальника пограничной заставы до начальника пограничного отряда. И везде, не чураясь помощи подчиненных, познавал, сначала азы, а потом и тонкости пограничного мастерства.
   Достигнув определенных вершин, он до сих пор не считает себя в полной мере профессионалом, и потому от острого и упорного желания продолжить свое образование не отказался и поныне. Несмотря на эту его самооценку, Камкамидзе пользовался и пользуется сегодня большим авторитетом не только пограничного командования России, но и военных кругов Республики. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в период формирования суверенной Грузии ему неоднократно предлагали довольно высокие должности в национальных погранвойсках. Но он остался верен себе и весь свой опыт, знания и душу вложил в дело укрепления своего, ставшего уже родным, отряда. Это и понятно, ведь никто кроме него не знает скольких усилий, дипломатического такта и седых волос стоило ему, в трудные для республики времена, отстоять пограничный отряд от всевозможных экспроприаций и разоружений, сохранить его как боеспособную единицу.
   Мне вспоминается один из характерных эпизодов того периода. В Ахалцихе и окрестностях появилось множество вооруженных банд, которые под националистическими знаменами постоянно терроризировали, грабили местных жителей.
   Однажды пришло сообщение, что одна из таких банд окружила отдаленное село, и главарь откровенно грозит сжечь всех жителей.
   Времени на размышления не было, все решали считанные минуты, и тогда Камкамидзе принял решение немедленно идти на помощь горцам. Прекрасно разбираясь в существующей внутриполитической обстановке, Леван Гурамович понимал, что, несмотря на весь трагизм положения, ему лучше было не высовываться, выждать подходящий момент и лишь тогда предпринимать какие-то действия, чтобы, в конечном счете, и с властями не поссориться и честь соблюсти. Большинство людей, умудренных жизненным опытом, так и поступали. Но вопрос шел не о его, в конце концов, репутации и даже может быть жизни, а о десятках и сотнях жизней горцев, для которых он всегда олицетворял не только пограничную власть, но и был реальным их защитником. И вот это чье-то маленькое горное Отечество позвало его, как последнюю инстанцию былой власти.
   Взяв с собой сборный взвод безоружных солдат, Камкамидзе оседлал старенькую отрядскую "шишигу" и особо не задумываясь о последствиях, помчался на выручку.
   К злополучному селению подъехали только к вечеру. Оставив машину и солдат за околицей, Камкамидзе пошел на разведку.
   Слышались одиночные выстрелы, лай и визг собак. Где-то на другом конце села пылал стог сена, освещая все вокруг кроваво-красным огнем.
   В начале узенькой улочки его окликнули. Он назвал себя. Вскоре от крайнего дома отделились две тени.
   Часовые, наставив на офицера оружие, проводили его в двухэтажный дом, стоящий в центре селения.
   В огромном зале, освещенном, как в средние века, едко чадящими факелами, пировали бандиты. Стоящий посредине стол ломился от всевозможных яств.
   Когда он вошел, крики и гомон стих. Все уставились на Камкамидзе.
   Он спокойно подошел к главарю, сидящему во главе стола, представился.
   - А, это тот пограничник, который до сих пор не открыл ворота части истинным патриотам, - крикнул кто-то из полумрака комнаты.
   - Смерть предателю! - послышались сначала негромкие, а затем оглушительные крики, уже изрядно подогретых спиртным, вояк.
   Главарь молча, выжидательно смотрел в лицо пограничника, явно пытаясь уловить в его глазах страх.
   Но Камкамидзе был, как всегда спокоен. Чтобы не вытворили с ним эти бандиты, совесть его перед богом и людьми будет чиста. Он в отличие от них попытался предотвратить трагедию.
   - Я прошу вас только об одном, не трогайте солдат, они люди подневольные, - сказал он, видя, что развязка приближается и ему в лицо смотрит никак не менее десятка стволов винтовок и автоматов.
   - Все по местам! - неожиданно гаркнул главарь.
   Вояки, шарахнулись от его крика, словно от электрического разряда.
   - Он мой и я буду решать, что с ним делать! - безапелляционно добавил он.
   Видя, что ни криками, ни бряцаньем оружия офицера не возьмешь, главарь приказал привести кого-нибудь из заложников и расстрелять его на глазах у заступника.
   Человек, которого привели к пиршественному столу, был давно знаком Камкамидзе. Когда-то он вручал ему медаль за задержание нарушителя границы.
   Горца поставили к стенке, и один из подручных главаря наставил на него автомат.
   - Стреляй! - скомандовал главарь.
   Доли секунды понадобилось Левану, чтобы выбить оружие из рук палача. Расстрел не состоялся, но бандиты вдосталь помяли ему бока.
   - Ну что - ж, не даешь убивать предателей, так умри сам. К стенке его!
   Камкамидзе поднял руку.
   - Дайте слово сказать, - попросил он.
   - Говори!
   - Вот вы говорите, что самые, что ни на есть патриоты.
   - А ты, что сомневаешься в этом? - с любопытством глядя на офицера, спросил главарь.
   - Конечно сомневаюсь! Ведь во все времена застолье для горцев - святое место. А вы из него, прости господи, лобное место сделали. Во все времена гость для хозяина - самый дорогой в доме человек. А вы его к стенке ставите...
   В комнате установилась гробовая тишина. Все ждали реакции хозяина.
   Главарь молчал. Глаза его медленно, как у быка, увидевшего красную тряпку, медленно наливались кровью.
   Он вдруг резко вскинул руку, и что было силы, грохнул по столу кулаком.
   - Гость прав, - неожиданно спокойно сказал он.
   - Садись рядом со мной! - Подождав пока офицер займет за столом место, главарь добавил:
   - Скажи свой тост, а мы посмотрим какой ты патриот.
   Это памятное для Левана Гурамовича застолье закончилось далеко за полночь. Никто не знает скольких сил, знаний, твердости и дипломатичности потребовалось ему, чтобы на следующее утро банда в полном составе ушла из селения, так и не выполнив своих страшных угроз.
   В этом, чуть было не закончившимся трагически - весь Камкамидзе. Спокойный. Уравновешенный. Сильный. Уверенный в себе. Любящий муж. Ласковый отец. Твердый и принципиальный командир. Надежный друг и незаменимый товарищ. Человек, с которым всегда приятно пообщаться, поговорить, разделить застолье.
   И когда идешь с ним по Ахалцихе, невольно начинаешь завидовать его славе и среди горожан, и среди селян, спешащих по своим делам, но никогда не отказывающим себе в удовольствии поздороваться с Гурамовичем, расспросить его о житье-бытье. Здесь, в этом маленьком городке и его окрестностях и мнение-то о пограничниках больше создают по командиру. Открою Вам, уважаемые читатели небольшой секрет - пограничников в Ахалцихе любят и искренне уважают!
  
   Ахалцихе - Москва - 1996-97 гг.
  

К О М А Н Д И Р

П О Г Р А Н И Ч Н О Г О С П Е Ц Н А З А

  
  
   Пограничный отряд, которым командует полковник Сергей Юдин - особый. Хоть и числится он в резерве, но в любую минуту готов выдвинуться своим ходом или вылететь на вертолетах на самый отдаленный участок границы Северо-Западного пограничного округа, а при необходимости и в любую, так называемую, горячую точку. Наверное, поэтому вся жизнь небольшого гарнизона подчинена одному - совершенствованию знаний и навыков ведения боя, блокированию наиболее напряженных участков границы.
   В этот день подразделение совершало многокилометровый марш, в ходе которого отрабатывались способы преодоления минных полей, разрушенных мостов и других препятствий. Блокирование и уничтожение диверсионно-разведывательных групп и засад условного противника, подчиненные полковника Юдина осуществили быстро, слаженно и без потерь. Это и понятно, ведь сам командир, прежде чем обучать солдат и офицеров, прошел суровую школу афганской войны.
   Случилось так, что наши пути с ним пересеклись в далеком 1983 году на небольшой туркменской станции Чаршанга. В те времена там, как правило, сосредотачивались основные резервы Среднеазиатского пограничного округа, перед проведением различного рода боевых операций в Афганистане. Я с группой пограничников прибыл из афганского провинциального центра Маймене, где дислоцировалась наша мото-маневренная группа. В пограничной комендатуре, которая на время таких операций становилась командным пунктом очередной группировки, я и встретил тогда иссушенного жарким "афганцем" капитана Юдина.
   За семь лет со дня нашего выпуска из Алма-Атинского пограничного училища он мало чем изменился. Похудел, правда, да стала заметна пробивающаяся седина. Выгоревший камуфляж и видавшая виды кепи, дополняли его боевой вид. После первых объятий и приветствий мы разговорились, вспомнили однокурсников, друзей.
   В тот день он что прибыл из Афганистана и спешил на доклад к начальству. Договорившись встретиться вечером, мы разошлись.
   О десантно-штурмовой группе, которой командовал капитан Юдин, я слышал уже не раз. На двух или трех совместных операциях его заставы перекрывали труднодоступные перевалы, отрезая "духам" путь в горы. Помню, что в конце одной из таких операций, вопреки утверждению синоптиков, над горами низко нависли тучи, окутав собой позиции ДШГ. Вертолеты, естественно, не смогли снять с перевала десант, и Сергею пришлось организовать круговую оборону. В течение нескольких дней группа отбивалась от назойливых "духов", огнем и гранатами отбрасывая их на исходные рубежи. Израненные, изголодавшиеся бойцы, видя уверенность и стойкость командира, своих позиций не покидали. Уже когда почти полностью иссякли боеприпасы, немного распогодилось и ДШГ удалось с перевала снять. И это, я знаю, далеко не единственная неординарная ситуация в боевой биографии Сергея Юдина, из которой он всегда выходил с честью...
   Как не вспомнить здесь всем известную операцию "Возмездие", в которой Сергей Юдин со своими пограничниками принимал самое непосредственное участие.
   Предыстория: Осенью 1982 года в результате четко спланированной и блестяще осуществленной операции, на одной из улиц Мазари-Шарифа боевики, сначала блокировали, а затем, после небольшой стычки, захватили автобус с советскими специалистами- газовиками. Ни царондой, ни ХАД, в течение продолжительного времени так и не смогли отыскать их следа.
   Тогда руководство министерства обороны СССР приняло решение провести крупномасштабную операцию "Возмездие", в которой были задействованы несколько батальонов десантного спецназа, мотострелковый полк с танковым батальоном и дивизионом "градов", стоящие в Кундузе авиационные подразделения, а также несколько мотто-маневренных и десантно-штурмовых групп Пограничных войск.
   Руководил операцией маршал Соколов. Перед началом он громогласно объявил командирам, что тот, кто первый сообщит о местонахождении специалистов, получит ГАЗ - 21 "Волгу", а тех, кто непосредственно будет участвовать в освобождении заложников, представит к званию "Герой Советского Союза".
   Капитан Юдин вместе с группой своих проверенных и готовых на все бойцов, с ротой царандоя и подразделением ХАД был выброшен вертолетами на перевал, граничащий с Пакистаном.
   По имеющимся у хадовцев данным, моджахеды, узнав о планах шурави 16*, решили увести захваченных специалистов за границу. А там, были и такие данные, душманы со своими пакистанскими друзьями задумали организовать политический спектакль с участием советских специалистов и ранее плененных солдат ОКСВА. Правда это была или нет, но Советское политическое руководство не могло такого допустить. Поступил приказ любыми средствами специалистов найти, и по возможности освободить из плена.
   Оседлав перевал и выставив необходимое охранение, капитан Юдин собрал афганских командиров и еще раз, более подробно поставил задачу. Найти банду и примерно наказать. Но как найти? Ведь в долине десятки селений, каждое из которых может служить убежищем для похитителей.
   Решили, что особо доверенные хадовцы и царандоевцы, переодевшись в одежду дехкан, будут по очереди наведываться в расположенные недалеко от границы кишлаки.
   Первые несколько дней и ночей никаких результатов не принесли. Правда, ими сразу же заинтересовались. Однажды ранним утром маленький гарнизон, оседлавший перевал был разбужен внезапной стрельбой и грохотом разрывающихся мин.
   Осмотрев местность Юдин обнаружил в низине небольшой караван состоящий из десятка вооруженных людей восседающих на конях и пятка ослов, груженных вьюками. Было похоже, что в Афганистан пытались прорваться контрабандисты. Хотя это могло быть и прикрытием какой-нибудь далеко идущей акции в преддверии переправки советских заложников в Пакистан. Напоровшись на мины, люди не стали проверять судьбу дважды, и тут же ретировались на сопредельную территорию. Это всех насторожило. Обычно контрабандисты так просто от своего не отступались.
   Прав был капитан Юдин, что, несмотря на увещевание афганских офицеров, что в округе спокойно, распорядился поставить минные ловушки по периметру опорного пункта. Многолетний опыт боевых действий всегда подсказывал ему, что на войне мелочей не бывает.
   Вскоре подозрения Юдина оправдались. Через неделю от хадовцев появилась первая информация - советских специалистов в самом деле гонят через кишлаки к пакистанской границе. Запуганные "духами" дехкане вымещают на них свою злобу. Избивают, забрасывают камнями. Несколько человек забиты насмерть. Оставшихся ведут к кишлаку, расположенному километров в двадцати от перевала. Конкретно о местонахождении оставшихся в живых специалистов будет известно только на следующее утро.
   Получив эти данные Юдин связался по радио с пограничным начальником, который не дослушав доклад до конца, выматерил его и приказал больше дезинформацию ему не передавать. Но время не терпело и капитан попросил афганских командиров довести информацию до царондоя и ХАД.
   Сообщение пошло по кругу ХАД - посольство - Москва - штаб операции "Возмездие". Пока шла эта бюрократическая круговерть из кишлака пришли "ходоки", которые заявили, что видели не только похитителей, но и одного из советских специалиста, которого "духи" бросили умирать у караван-сарая. Остальные были заперты в загоне для овец.
   Передав это сообщение напрямую в штаб операции, капитан Юдин дал команду приготовиться к маршу.
   Если в течение одного-двух часов штаб не предпримет активных действий, решил он, то сам, со своими ребятами, на свой страх и риск пойдет освобождать специалистов. В этом намерении его поддержали и афганцы.
   Но сборы были преждевременны. Через час над долиной кружило с десяток вертушек. Часть вертолетов обработав НУРСами окрестности кишлака и скопления "духов", продолжала крутить над долиной. Три машины высадив на площади десант, зависли над кишлаком в готовности поддержать передовой отряд огнем.
   Ошарашенные внезапным налетом "духи" почти не сопротивлялись. Уничтожив с десяток подвернувшихся под руку душманов десантники ворвались в караван-сарай и увидели страшное зрелище.
   Из более, чем десятка специалистов, лишь двое-трое смогли самостоятельно подняться и со слезами на глазах шагнуть в сторону освободителей. Остальные были до того истощены и избиты, что казалось живого места на них не было.
   Освобожденных быстро загрузили в вертолеты и вскоре они уже были в Мазари-Шарифе. Но на этом мытарства специалистов не закончились. Как это не абсурдно звучит, но в средоточии войск и военноначальников, для них не нашлось врачей, которые смогли бы оказать им немедленную и квалифицированную помощь. По дороге в Союз от ран и увечий скончалась чуть ли не половина из оставшихся в живых.
   Вот такой горький конец у этой операции под названием "Возмездие". Правда кто- кому, что воздал - непонятно.
   Капитан Юдин из своего афганского опыта сделал для себя еще один вывод. Десантно-штурмовая группа, тем более часть, должна комплектоваться так, чтобы можно было выполнять служебно - боевые задачи в отрыве от основных сил. Опорой должны быть опытные командиры и хорошо подготовленные солдаты.
   Сегодня в его подразделении все это есть: и опытные офицеры и специально подготовленные солдаты.
   Когда я прощался с Сергеем, к нему на доклад прибыла группа офицеров, только что прибывших из "горячей точки". Они, эти молодые капитаны и майоры, были как две капли воды похожи на своего командира времен афганской войны. Такие же скуластые, прокопченные знойным солнцем, обветренные, в выцветших гимнастерках.
   Все они, не смотря на усталость, были рады возвращению домой, под крылышко к своему седовласому "бате". Они не говорили ему высокопарных слов, не хвалились своими победами, а просто, как видавшие виды фронтовики, выражали приязнь своему командиру незаметными словами, признательными взглядами, всем своим несуетливым поведением.
   Потом кто-то сказал: "Не посрамили мы часть, все делали так, как нас "батя" учил".
  
   Сосновый бор 1997 год.

Н Е Д О Ч И Т А Н А Я К Н И Г А

  
  
   Пограничная застава "Алексеевка" расположена на окраине одноименного села. Здесь же находится и пограничная комендатура, старое кирпичное здание которой примыкает к военному городку заставы, рядом жилой дом офицерского состава.
   На дворе март 1987 года. Холодный и сырой. Не по времени вьюжный. Лишь изредка расползаются в разные стороны низкие, набухшие влагой тучи, пропуская на землю скупые солнечные лучи. И тогда на широкое крыльцо заставы высыпают все свободные от службы пограничники, чтобы хоть недолго понежиться на солнце. В такие редкие дни снег быстро оседает, питая собой многочисленные ручейки и речушки. На пригорках, обогретых нежными лучами весеннего солнца, пробивается редкая травка. Но вдруг налетает промозглый степной ветер и наглухо закупоривает тучами только, что сиявшие весенним теплом солнечные оконца. И тогда на землю вместе с дождем падают липкие и холодные хлопья так надоевшего за зиму снега.
   Весенняя слякоть, или в простонародье чернотроп, самая напряженная пора на границе. Сигнализационная система, запрограммированная на стабильно благоприятные метеоусловия в такую пору играет словно бесхозная гитара, пищит, там где надо басить и грохочет во все динамики, когда солист пытается играть самую нежную мелодию. Какофония сирены то и дело будоражит заставу, внося в довольно-таки сложный распорядок пограничной жизни неразбериху и сумятицу. Срабатывая помногу раз в день, и зачастую беспричинно, сигнализационная система такими тревогами выматывает личный состав до последней степени.
   Вот и в тот обычный весенний день небо, как обычно, было наглухо задраено тучами. Шел мелкий дождь вперемешку со снегом. Беззаботная офицерская детвора подзадориваемая часовым по заставе строила из податливого влажного снега крепость. К вечеру одна из стен и главная башня были почти готовы и кое-кто из нетерпеливых мальчишек уже опробовал ее крепость, метнув с десяток тяжеловесных снежных бомб. Башня выдержала бомбардировку с честью и строители собравшись на военный совет решили продолжить строительство завтра. Все засобирались по домам.
   - А мы с папкой сегодня книжку про войну дочитывать будем. Очень интересная книжка, про пограничников, - сказал на прощание Алешка - главный заводила снежных баталий, старший сын коменданта участка.
   - А у нас, а у нас... - не успел досказать что-то очень важное другой малец, когда из заставского колокола полились скребущие по сердцу звуки тревоги.
   - Опять сработка, - со знанием дела, уверенно сказал Алексей и крикнув:
   - За мной, - вприпрыжку, прямо по лужам помчался к заставе. За ним, не отставая бросились остальные. Всех их окрыляла тайная надежда, что когда-нибудь хоть кого-то из них возьмут с тревожной или хотя бы с группой прикрытия на такую близкую и такую недоступную границу.
   Увидев отца, спешащего с хлебом из сельского магазина, Алексей бросился к нему.
   - Пап, а пап, скажи, чтобы меня с тревожной взяли, - попросил он и с надеждой уставился на отца.
   Узнав у старшего тревожной группы об обстановке на границе, комендант участка майор Николай Демченко на минуту задумался. По всему явствовало, что замкнуты нити ворот перекрывающих дорогу ведущую от пастушьей зимовки в тыл участка. Место там возвышенное, сухое, а это значит, что мало вероятно, что сработка случайная.
   За полгода с тех пор как Демченко, после отличного окончания академии был назначен комендантом одного из самых напряженных участков Курчумского пограничного отряда, он довольно-таки основательно изучил местность, по которой проходила граница с Китаем. Сам излазил вдоль и поперек направления вероятного движения нарушителей границы застав и потому мог довольно уверенно и свободно ориентироваться в обстановке.
   Несмотря на то, что даже реальные сработки были делом обычным, комендант решит взять бразды правления "тревожной" в свои руки. Какая-то неведомая сила толкала его в машину. Я должен сам во всем разобраться, подумал он и, протянув авоську с хлебом сыну, сказал:
   - Леха, неси хлеб домой. Скажи матери, что скоро буду.
   - А ты же обещал мне книжку почитать...
   - Обещал, значит почитаю, - крикнул он сыну уже выезжая на УАЗике со двора.
   Вскоре машина растворилась в рано наступивших сумерках, словно ее и не было.
   19 часов 35 минут.
   Связавшись по радиостанции с заместителем комендант распорядился поднять в "Ружье" соседнюю заставу "Николаевку" с тем, чтобы перекрыть стык обеих застав. Так, на всякий случай.
   К воротам подъехали еще засветло. Первое, что бросилось в глаза - неподвижное тело, застывшее у нижних нитей забора. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это была не по сезону легко одетая женщина. С трудом привели ее в чувство и услышали от нее такое, что волосы дыбом стали.
   Жена старшего чабана, то и дело срывающимся от горя голосом поведала, что ее муж, двое сыновей и помощник чабана убиты вооруженным китайцем. Стоило немалого труда заставить обезумевшую от происшедшего женщину рассказать все по порядку.
   До обеда она вместе с мужем и сыновьями трудилась в кошаре. Отару пас помощник чабана. До прибытия овец необходимо было навести в загонах порядок, продезинфицировать, завезти корм. С работой справились быстро и сели пораньше ужинать. В это время в дверь вломился рослый китаец, весь обвешанный оружием. Увидев семью, он снял с плеча автомат и направил на хозяина. Муж спросил китайца о чем-то, тот даже, не удосужившись что-то ответить, пальнул в потолок. Потом указал автоматом в угол и что-то грозно прокричал. Муж сделал несколько шагов навстречу китайцу, чтобы успокоить его и пригласить за стол, но раздалась очередь, и он, смертельно раненый, рухнул на пол. Сыновья кинулись на помощь отцу, тут - же упали подкошенные очередью из автомата, рядом. Совершив казнь, китаец с жадностью накинулся на еду.
   Вскоре к зимовке подошла отара. Убийца, дождавшись, когда помощник чабана войдет в дом, убил и его. После этого он, как ни в чем не бывало, продолжал пиршество в одиночку. Быстро осушив полбутылки водки, оставшуюся от хозяев, китаец потребовал еще. Женщина как могла, объяснила ему, что в доме водки больше нет, а есть только в погребе, во дворе. Незваный гость ничего не заподозрив позволил ей выйти. Несколько часов плутала женщина по равнине, прежде чем наткнулась на проволочный забор. Замкнула нижние нити и в ожидании пограничников забылась тут же.
   Пока женщина рассказывала о своем горе, комендант принял решение блокировать зимовку резервом пограничных застав и далее действовать по обстановке.
   Отдав необходимые распоряжения по проводной линии связи, он не дожидаясь подкрепления, выехал к месту трагедии.
   Часы показывали 21.00, когда вдалеке, на фоне заснеженной равнины показался темный силуэт зимовья. Немного в стороне виднелся дом, в подслеповатом оконце которого чуть теплился свет.
   Оставив машину в ложбине майор Демченко вместе с четырьмя пограничниками и собакой, начали осторожно пробираться к домику.
   Они были уже совсем рядом с мазанкой, в которой по заверению женщины находился китаец, когда кто-то из бойцов оступился и с шумом съехал по крутому склону вниз. Тут же прозвучала длинная автоматная очередь. Пули прошли немного поверх их голов.
   - Осторожней, китаец настороже. На звук стреляет гад! До прибытия подкрепления не высовываться, - громким шепотом распорядился комендант.
   Проследив пока солдаты не укрылись в ложбинке, Николай подобрал с земли комок смерзшейся глины, и кинул его в сторону домика. Прозвучала очередь. Чтобы враг был в напряжении и не предпринимал ничего до прибытия основных сил, Демченко решил его постоянно тревожить.
   Прошло около часа, прежде чем на "шишигах" прибыло подкрепление. Заинструктированные комендантом начальники застав вели своих солдат к указанному месту осторожно, соблюдая все меры маскировки.
   Поставив начальникам застав задачу на окружение зимовки, майор еще раз их предупредил, чтобы те попусту не бравировали, а если китаец надумает прорываться - уничтожали без предупреждения.
   Николай, говоря об уничтожении нарушителя границы, понимал, что нарушает распоряжение, которое несколько минут назад получил из отряда - взять китайца живым. Те, кто отдавал приказание, не хотели знать о том, что засевшего в доме, до зубов вооруженного и к тому - же довольно меткого убийцу взять живьем - значит послать под пули кого-то из подчиненных. А стоит ли этот китаец жизни кого-то из них? Нет, не стоит. Наверное, в этот момент в глубине души его боролись два разных человека. Демченко - командир, который не мог не выполнить приказ и Демченко - человек, которому было жалко посылать на смерть своих солдат. Еще ничего окончательно не решив в отношении врага, он вместе с другими офицерами направился на рекогносцировку.
   Подобравшись к дому на дальность броска гранаты со стороны кошар, офицеры замерли в тени строения, внимательно осматривая подступы к плотно прикрытой двери. Почувствовав присутствие людей, в кошаре заблеяли встревоженные стрельбой овцы, минутой позже, рядом с офицерами плюхнулось на землю и закатилось в канаву что-то тяжело, похожее на камень.
   Николай успел лишь подумать, что это явно гостинец от китайца, крикнул:
   - Ложись, - как грохнул взрыв.
   Посыпавшиеся в разные стороны ошметки земли и грязи, приторный, отдающий тухлятиной запашек взрывчатки, еще раз напомнил всем, что перед ними опытный и осторожный враг.
   Наверное, после этого взрыва Николай окончательно решил идти на захват до зубов вооруженного убийцы, сам.
   Начальник пограничной заставы "Алексеевка", который неоднократно гостевал у пастуха, набросал на планшете подробнейшую схему расположении комнат, предположительно указал место возможного нахождения китайца и тут же, особо не раздумывая, предложил вместе с инструктором службы собак и отделением пограничников выдвинуться к дому и, отворив дверь, пустить собаку вовнутрь. При сопротивлении, китайца уничтожить!
   Проанализировав создавшуюся ситуацию Николай принял решение солдат к мазанке не направлять, а сделать все это рискованное дело силами офицеров.
   22 часа 25 минут.
   Взяв с собой начальников застав и инструктора с собакой Демченко скрытно выдвинулся к дому. Осторожно зашли на крыльцо. Дверь вовнутрь была плотно прикрыта, из комнат не доносилось ни звука.
   Николай, шепотом дав команду подготовить собаку, подошел к двери и, став к ней спиной, начал потихоньку открывать. В этот момент прозвучала автоматная очередь.
   Теряя сознание, смертельно раненый комендант дал команду всем отходить.
   Так и не приходя в себя, майор Николай Демченко, скончался на руках у пограничников, которые, рискуя жизнью, осторожно перенесли его в укрытие.
   Офицер, прибывший из отряда с резервом, решил больше не рисковать и распорядился обстрелять мазанку из гранатомета.
   Когда грохот взрывов смолк, и пограничники ворвались вовнутрь жилища, их глазам предстала кровавая картина - изрешеченные пулями тела пастухов, и еще дергающегося, высоченного, под два метра ростом, до зубов вооруженного китайца, в залитой кровью униформе китайской погранполиции. Кроме автомата, у него было еще и несколько осколочных гранат, одной из которых он, видя всю безвыходность ситуации, по всей видимости, себя и подорвал.
   Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и героизм проявленный при защите Государственной границы Союза ССР, майор Николай Демченко был награжден Орденом Боевого Красного Знамени - посмертно.
   Каждый год в день гибели Николая Демченко у его могилы собираются однокурсники, выпускники 1976 года Алма-Атинского высшего пограничного командного училища. Вспоминают курсантские годы, службу на границе. С кем-то из них Николай делил лишения и радости курсантских будней, с кем-то вместе служил, с кем-то учился в академии. И у всех о нем только самые лучшие слова, самые добрые воспоминания.
   На встрече выпускников, которая проходила в Алма-Ате, в июне 1996 года, Александр Алексеенок, всеми признанный староста Алма-Атинской диаспоры однокурсников, вспоминая о погибших и умерших друзьях-товарищах, с горечью заключил, что за двадцать лет со дня выпуска, дивизион потерял почти целый курсантский взвод. Кто-то погиб, так же как и Николай Демченко, при выполнении своих служебных обязанностей, кто-то, как Аркадий Волков погиб в Афганистане, кто-то умер, получив ранения в различного рода горячих точках планеты (в Африке, в Центральной Азии, на Арабском Востоке и т.д. и т.п.), а у кого-то, как у Владимира Вознюка, уже не выдержало сердце. Это можно только представить, сколько пришлось перенести ему невзгод и лишений, чтобы остановиться в сорок лет...
   Почти каждый десятый из выпускников 1976 года Алма-Атинского Высшего пограничного командного училища погиб или умер, не дожив до сорока лет. Вот такая грустная статистика.
  
   Алма-Ата - Чита - Москва 1997 год.
  
  
  
  
  
  

ГЛАВА ПЯТАЯ

Б О Л Ь Ш О Й С Б О Р

  

хроника сбора выпускников первого дивизиона

Алма-Атинского Высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского,

посвященного 25-летию со дня выпуска.

Город Санкт-Петербург - 2001 год

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

А Н О Н С

  

ВНИМАНИЕ!

ОБЪЯВЛЯЕТСЯ БОЛЬШОЙ СБОР!

  
   Однокурсники и друзья, все те, кто имел честь закончить в 1976 году Алма-Атинское Высшее пограничное командное Краснознаменное училище КГБ СССР имени Феликса Эдмундовича ДЗЕРЖИНСКОГО!
  
   Без малого четверть века прошло с тех пор, как все мы стали офицерами и непредсказуемая судьба раскидала нас по всей необъятной границе Союза ССР, от Камчатки до Калининграда, от Воркуты до Кушки. Кем бы мы сегодня не служили, на каком бы поприще не трудились, каждый из нас, как самое дорогое, как самое сокровенное хранит в душе теплоту воспоминаний о Первом дивизионе, нашем командире, полковнике Соколове, которого за глаза все мы называли не иначе, как БАТЯ, наших курсовых офицерах и преподавателях, всех тех, кто вложил в нас частичку самого себя. Время показало, что семена, разбросанные ими, дали щедрые и достойные всходы.
   Происшедшие в последнее десятилетие геополитические изменения разбросали нас по разные стороны границы, но несмотря на это все мы, как и прежде остаемся добрыми друзьями-однокурсниками, которым есть что вспомнить, есть о чем поговорить.
   Дорогие друзья, 22-23 июня 2001 года, инициативная группа выпускников Первого дивизиона Алма-Атинского высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э.Дзержинского
  

ОБЪЯВЛЯЕТ БОЛЬШОЙ СБОР!

  
   Сбор состоится в городе Санкт-Петербурге.
   Контактные телефоны:
   в Москве:
   (095) 926-78-24 (Виктор НОСАТОВ);
   (095) 921-28-31 (Владимир КОКУРИН).
   в Санкт-Петербурге:
   (812) 274-18-50 (Вячеслав ДОРОХИН);
   (812) 278- 62-19 (Виктор ВНУКОВ).
  
  
   Т Е Л Е Г Р А М М А В В О Й С К А
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Х Р О Н И К А

  
  
   День первый (22 июня 2001 года).
   Из путевого дневника автора.
   Из Москвы выехали 22.06 в 1.30.
   За рулем Володя Кокурин, в салоне Миша Даций, Коля Чешенко и я.
   Первую остановку сделали в 4.00.
   60 лет назад, в это самое время все заставы западной границы приняли свой первый бой, который для многих из пограничников стал и последним. Вспомнили об этих трагических для всего народа днях, помянули павших, пожелали здоровья ветеранам, в тяжелейших боях добывшим этой войне Великую ПОБЕДУ.
   В Санкт-Петербург прибыли в 13.00.
   Почти всю дорогу до Северной столицы над нами сгущались плотные тучи, казалось еще мгновение и они разродятся проливным дождем. И только когда машина выехала на Московский проспект, тучи поредели, а в оконца между ними то и дело заглядывало по - летнему жаркое и ослепительно-яркое солнце, золотя купала и шпили многочисленных соборов, видимо желая показать нам любимый богами город в лучшем цвете. После изнурительно-долгой дороги, окаймленной бесконечной полосой лесов и изумрудно-зеленых лугов, широкие и прямые городские улицы, застроенные старинными и современными зданиями, величавыми храмами, не смотря на усталость, вызывала у нас искренний восторг и благоговение. Хотелось бросить машину и идти пешком по этим, отмеченным историей местам, чтобы вдосталь насладиться красотой и оригинальностью высокой архитектуры, но труба звала на большой сбор! И потому, недолго поплутав по бесконечным, нисколько не похожим друг на друга проспектам, улицам и улочкам, мы, с трудом отыскав мост Степана Разина, пересекли Обводной канал и к 14.30, наконец-то добрались до Отдельного отряда пограничного контроля "Санкт-Петербург".
   Проскочили тяжелые металлические ворота, разукрашенные орлами и, словно по мановению волшебной палочки, оказались в далеком 1976 году, на плацу Алма-Атинского погранучилища. Вокруг те же до боли знакомые, родные лица. За долгие годы разлуки можно позабыть фамилии, имена, но лица и голоса друзей-однокурсников, тех, с кем за четыре года учебы пришлось поровну делить все радости и невзгоды, хлебать из одного котелка, укрываться в походах одной шинелью, не забыть ни за что.
   Крепкие объятия, скупые мужские слезы, неизменные восклицания "А помнишь?", и воспоминания, воспоминания, воспоминания. Это и понятно ведь многие из присутствующих не виделись друг с другом четверть века.
   С Сашей Кравцовым мы последний раз виделись в далеком 1982 году, в Ташкентском аэропорту. Я спешил из афганской, так называемой, командировки, домой в Алма-Ату. А он, наоборот направлялся в Афганистан.
   А с Николаем Гурским последний раз я виделся лишь в 1976 году, так же как и с большинством других своих однокурсников. Только здесь, на Большом сборе Володя Калуцкий узнал, что, проживая в Калининграде, он не знал, что там же, в Калининградском пограничном военном институте обучает курсантов Валера Забуга. Федя Климай узнал, что в одном с ним городе Оренбурге служит Витя Абрамов. Таких открытий за время нашей встречи было немало.
   Еще более удивительными были перипетии судеб выпускников Первого дивизиона. Это выяснилось во время представления каждого из участников Сбора.
   Вопреки сложившимся в училище порядку, когда счет курсантских групп Первого дивизиона велся начиная с 17-й и заканчивая 24-й, представление решено было провести в обратном порядке, начиная с 24 группы.
  
   Двадцать четвертая группа
   Михаил Оганесян, генерал-лейтенант, начальник штаба Тихоокеанского регионального управления пограничной службы России. г. Владивосток.
   - Я искренне благодарен организаторам нашей встречи за горячий прием в Санкт-Петербурге и, особенно за то, что это историческое представление через 25 лет началось именно с нашей группы. Этим исправлена еще одна историческая несправедливость и мы, наконец-то стали первыми.
   Свою офицерскую службу я начал с должности замполита заставы в Мигринском отряде Закавказского пограничного округа, там же стал начальником пограничной заставы. После окончания Военной академии имени Фрунзе служил заместителем начальника штаба Арташатского отряда. В 1985 году меня назначили начальником штаба Гадрудского отряда, через три года поставили начальником Хичаурского отряда, а через пять лет начальником Арташатского погранотряда. В 1993 году утвердили заместителем командующего войск Северо-Кавказского пограничного округа, а в 1994 году заместителем командующего-начальником войсковой группы "Армения". После окончания Академии Генерального штаба и по настоящее время я работаю начальником штаба Тихоокеанского регионального управления ПС России.
   Женат. Имею двух дочерей.
  
   Сергей Юдин, военный пенсионер. г. Санкт-Петербург.
   - После окончания училища был назначен заместителем начальника, потом начальником заставы в САПО. В период афганской войны - начальник десантно-штурмовой заставы, потом и десантно-штурмовой группы. После замены учился в Военной академии имени Фрунзе. Далее проходил службу заместителем начальника штаба, начальником штаба пограничного отряда ДВПО, офицером штаба Заб.ПО, офицером штаба СЗПО, начальником отряда особого назначения в городе Сосновый бор, начальником отряда в городе Кингисепп. На пенсию ушел с должности преподавателем военно-морской академии. В настоящее время работаю советником генерального директора коммерческой фирмы.
  
   Рафаэль Исламов, подполковник, старший офицер штаба Черновицкого пограничного отряда Пограничных войск Украины (старший офiцер штабу прикордоного загiну з добору по Чернiвецькiй областi). г. Черновцы.
   - После окончания училища 11 лет проходил службу на Дальнем Востоке в должности заместителя начальника, начальника заставы, потом два года в должности начальника штаба, начальника мото-маневренной группы (ММГ) воевал в Афганистане. Благодаря тем знаниям, которые я получил в училище, моя ММГ не потеряла ни одного человека. После Афганистана поехал служить в ЗПО, 11 лет был комендантом участка, в настоящее время старший офицер штаба отряда по отбору призывников в Пограничные войска. Женат. Воспитываю двух дочерей и внучку.
  
   Николай Кожухов, полковник, главный инспектор Центральной инспекции Федеральной пограничной службы России. г. Москва.
   - Начал я службу в ВПО, где прошел путь от заместителя начальника пограничной заставы до офицера комендатуры. В период афганской войны был замполитом ОВГ в Афганистане. После замены меня направили в Голицынское пограничное училище, был заместителем командира дивизиона, заместителем начальника, начальником отдела кадров. В настоящее время тружусь главным инспектором, по долгу своей службы уже, наверное, несколько раз объехал вокруг государственной границы, видел многих из однокурсников, практически со всех групп.
  

Двадцать третья группа

  
   Николай Гурский, полковник, заместитель командующего Пограничных войск Украины в Крыму. г. Симферополь.
   - Свою офицерскую службу я начал в Симферопольском пограничном отряде, прошел путь от заместителя начальника заставы до заместителя коменданта участка. Учился в Военной академии имени Фрунзе, после ее окончания служил в ТОПО, САПО. Воевал в Афганистане, был старшим офицером оперативной группы в Душанбе, затем стал заместителем начальника оперативной группы в Тахтабазаре. Служил в 105 полку в Германии. После этого был назначен начальником пограничного отряда под Одессой. С этой должности был направлен в академию Генерального штаба, после окончания академии командовал Симферопольским и Черновицким пограничными отрядами. В настоящее время заместитель командующего пограничными войсками в Крыму.
  
   Михаил Даций, полковник, начальник пограничного отряда Западного регионального управления пограничной службы России. г. Каменск-Шахтинский.
   - После окончания училища я начал свою службу в Курчумском пограничном отряде - заместителем начальника заставы по политчасти, 2 года был начальником пограничной заставы, 6 лет был заместителем коменданта участка, 4 года был комендантом участка Нарынского пограничного отряда, затем был назначен заместителем начальника пограничного отряда. Потом был назначен старшим офицером округа по охране границы в Алма-Ате и учился в военной академии имени Фрунзе. После окончания академии был начальником ОКПП в Казахстане, потом начальником ОКПП "Миллерово", погранпредставителем в Ростове. В настоящее время начальник пограничного отряда. Женат. Воспитываю двух дочерей.
  
   Александр Алексеенок, полковник-мырза, преподаватель Алма-Атинского Военного института Комитета национальной безопасности Республики Казахстан. г. Алма-Ата.
   - В отличие от многих из вас я остался в училище. Был секретарем комитета комсомола курсантского дивизиона, курсовым офицером, замполитом полевого учебного центра. Потом написал рапорт о переводе меня на границу. Когда многие из вас были начальниками застав и комендантами, я начал свою службу на границе замполитом заставы. Через четыре месяца меня назначили начальником заставы, с этой должности, через полтора года, я поступил в Военную академию имени Фрунзе, после окончания которой вернулся в родное училище на должность старшего помощника начальника учебного отдела. С этой должности ушел преподавателем тактики на кафедру ОВД. После развала СССР остался в Казахстане. Служил старшим инспектором центрального аппарата Комитета национальной безопасности (КНБ) Казахстана, 5 лет был заместителем начальника Академии КНБ. В настоящее время преподаватель тактики Военного института КНБ (Алма-Атинское пограничное училище). Женат. Воспитываю сына и внука.
  
   Сергей Гребенщиков, военный пенсионер. г. Звенигород Московской области.
   - Начал службу в Туркмении, потом охранял посольство в Германии. После европейской цивилизации попал в казахстанские степи, а оттуда в Афганистан, командовал там заставой ММГ. После замены служил в Панфиловском (Джаркентском) пограничном отряде, закончил службу в должности заместителя начальника отдела кадров отряда. Женат. Воспитываю трех детей.
   В настоящее время живу в городе Звенигороде. Живописный берег Москвы-реки, рядом с моим домом. Начиная с 1996 года, каждый год, 28 мая, берег Москвы-реки становится местом встречи выпускников 1 дивизиона, проживающих в московском регионе и не только. Мы всегда рады гостям! Приезжайте!
  
   Иван Мельников, скульптор, Член союза художников России. г. Самара.
   - Служить мне пришлось недолго. Из Чукотского пограничного отряда я уволился в запас и начал учиться заново. Закончил в Алма-Атинскую Академию искусств и занялся тем, к чему всегда подсознательно стремился. Брал камень, отрубал все ненужное, и получалась скульптура. Ряд моих работ закуплены Третьяковской галереей. А увидеть воочию мои произведения можно в Самаре. Там стоят бронзовый памятники Владимиру Высоцкому и групповая скульптура, посвященная детям военных лет, а также монументы особо почитаемых в России святых - Сергия Радонежского и Алексия I. А первой моей скульптурой, как вы все знаете, был орден Боевого красного знамени, закрепленный на фасаде училища.
  
   Николай Коноваленко, военный пенсионер.
   - Службу я начал на отдельном контрольно-пропускном пункте "Ленинград", дослужился до начальника отделения погранконтроля. Учился на Высших курсах КГБ в Ташкенте, изучал персидский язык, после окончания курсов два года был советником в Афганистане. В настоящее время военный пенсионер, работаю заместителем генерального директора по режиму и кадрам АО "Пролетарский завод". Женат. Имею двоих детей.
  
   Вячеслав Груничев, Государственный советник юстиции, Председатель суда города Железнодорожного Московской области. г. Балашиха.
   - После окончания училища я три года отслужил на границе и уволился в запас по состоянию здоровья. Закончил юридический факультет КазГУ, работал юрисконсультом на заводе, судьей в Октябрьском народном суде города Алма-Аты. После избрания судьей городского суда города Балашиха, переехал в Подмосковье, потом несколько лет работам в Московском областном суде. Последние четыре года работаю Председателем суда города Железнодорожного. Женат. Воспитываю трех сыновей и внука.
  
   Двадцать вторая учебная группа
  
   Игорь Курилов, генерал-майор, заместитель начальника Юго-Восточного регионального управления пограничной службы России - начальник территориального отдела "Новосибирск". г. Новосибирск.
   - Начал я свою службу с Курил, был замполитом, начальником островной пограничной заставы, затем начальником заставы недалеко от Петропавловска-Камчатского. С должности офицера 1 отделения штаба отряда поступил в Военную академию имени Фрунзе, после окончания которой работал комендантом пограничной комендатуры в Ошском отряде. В 1987 году был назначен начальником 1 отделения штаба Мургабского отряда, через год стал начальником штаба отряда. Потом был начальником штаба Маканчинского отряда и в 1990 году стал начальником Чунджинского отряда. С 1992 года возглавлял 1 отдел штаба КВПО, потом был заместителем начальника Управления охраны границы Казахстана. В 1994 году перебрался в Россию, был назначен начальником оперативного отдела штаба СВПО. Потом был заместителем начальника Заб.РУ ПС России. В настоящее время - заместитель начальника Юго-Восточного регионального управления ПС России - начальник территориального отдела "Новосибирск".
   Женат. Имею двух дочерей.
  
   Анатолий Чернышев, военный пенсионер. пгт. Голицыно.
   - Я начал свою офицерскую службу в Закавказье, был заместителем начальника, начальником заставы. Потом перевелся в Голицынское пограничное училище, работал курсовым офицером, старшим офицером отдела кадров. Затем работал заместителем начальника отдела в ПГУ КГБ СССР. С 1992 года на пенсии.
   Женат. Мое дело продолжает сын, который служит на границе и дочь, которая вышла замуж за выпускника Галицынского военного института ФПС России и тоже живет Чукотке. В настоящее время я воспитываю внуков.
  
   Василий Чикинда, пенсионер МВД.
   - После окончания училища и до 1981 года я служил в пограничных войсках. С 1981 года по 1993 год служил в МВД. В настоящее время на пенсии.
  
   Виктор Внуков, полковник, начальник отдела Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Санкт-Петербург.
   - После окончания училища я попал служить в Прибалтийский пограничный округ. Начал с командира взвода, потом стал старшим контролером ОКПП "Таллин", в 1979 году был назначен заместителем начальника отделения погранконтроля. Потом была служебная загранкомандировка, после замены служил в должности помощника начальника штаба ОКПП "Таллин". В 1989 году был назначен начальником отделения погранконтроля на ОКПП Калининград". Потом я вновь возвратился на родное ОКПП в Таллин, работал там помощником начальника штаба. После вывода войск из Прибалтики, был назначен заместителем начальника штаба ОКПП "Печоры", затем заместителем начальника ОКПП. В настоящее время работаю начальником отдела службы войск.
  
  
   Владимир Тимофеев, военный пенсионер.
   - Я всю свою сознательную службу был политработником. Прослужил 21 год. В настоящее время пенсионер, живу на Кубани. И всех вас приглашаю к себе на Кубань, в гости!
  
  
   Двадцать первая группа
  
   Федор Климай, полковник, сотрудник областного отдела Федеральной службы безопасности России. г. Курган.
   - После окончания училища я служил в СЗПО, заместителем начальника, начальником заставы, заместителем коменданта участка. Учился в Военной академии имени Фрунзе, после окончания которой работал преподавателем, в Алма-Атинском пограничном училище, старшим преподавателем в филиале училища под Фрунзе, в Покровке. С 1993 года перешел в ФСБ России, где до сих пор и работаю. Женат. Имею двоих детей. Сын пошел по моим стопам и в настоящее время служит на заставе в Республике Армения.
  
   Сергей Безусов, военный пенсионер. г. Екатеринбург.
   - После окончания училища служил в ЗПО на КПП "Мастиска", затем пять лет комсомольской и политической работы в 105 полку в ГДР, потом 9 лет службы в КВПО, незабываемая учеба на политолога в Высшей партийной школе при ЦК КП Казахстана. Потом служба в КГБ СССР. В настоящее время работаю первым заместителем начальника Учреждения юстиции по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним на территории Свердловской области.
  
   Александр Миндубаев, военный пенсионер. пгт. Голицыно.
   -
  
   Александр Морозкин, военный пенсионер. г. Выборг.
   - Сразу же после окончания училища меня направили в КВПО. Служил в Чунджинском и Уч-Аральском пограничных отрядах. Оттуда меня направили в Тахта-Базар, потом служил в Термезе и в Мазари-Шерифе (Афганистан). Закончил службу в 1991 году в городе Выборг.
  
   Николай Шербаков, военный пенсионер. г. Санкт-Петербург.
   - Начал я свою офицерскую службу на самом Дальнем Востоке. Сначала служил на Камчатке, потом на Чукотке. Позже меня перевели на Северо-Запад, в Реболский пограничный отряд. Оттуда меня направили в Афганистан. Возвратился в родной Реболский отряд и оттуда в 1998 году, в звании подполковника ушел на заслуженный отдых. В настоящее время работаю начальником филиала военной торговли Ленинградского военного округа.
  
   Николай Чешенко, полковник, начальник пограничного отряда Арктического регионального управления пограничной службы России. г. Мурманск.
   - Я прошел путь от заместителя начальника заставы, до начальника пограничного отряда, минуя всего лишь одну должность - коменданта пограничной комендатуры.
  
   Двадцатая учебная группа
  
   Владимир Колыванов, военный пенсионер. г. Санкт-Петербург.
   - Мой боевой путь: Реболы, Калевалы, Выборг, Санкт-Петербург, Петропавловск-Камчатский, Санкт-Петербург. На пенсию я ушел в 1999 году, с должности начальника отдела безопасности ФСО России по городу Санкт-Петербургу.
  
   Вячеслав Саломатин, полковник, начальник Отдельного контрольно-пропускного пункта "Выборг" Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Выборг.
   - После окончания училища я служил в пределах Отдельного отряда пограничного контроля "Санкт-Петербург", начинал на ОКПП "Морской порт", в настоящее время руковожу ОКПП "Выборг". Места заповедные. Приглашаю к себе в гости.
  
   Александр Петрушин, военный пенсионер.
   - После окончания училища каждый из нас мечтал о блестящей военной карьере, это и понятно, ибо плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Но жизнь иногда распоряжается по своему. Я уволился из войск и занялся предпринимательской деятельностью. Стал строить для людей дома. Стараюсь возводить их добросовестно, так как учили меня делать все в нашем Алма-Атинском пограничном училище, на радость будущим жителям - красивыми и удобными для жилья.
  
   Николай Заичкин, подполковник, начальник отделения Отдельного контрольно-пропускного пункта "Печоры" Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Печоры.
   - После окончания училища я попал служить в Прибалтийский пограничный округ, сначала на ОКПП в город Ригу, потом в Таллин. Начал службу с должности командира взвода, старшего контролера. В Таллине я прослужил 16 лет, прошел там все пункты пропуска. Затем на два с половиной года судьба забросила меня в Боливию. Вернулся в Таллин и когда в 1991 году произошел распад Союза, нас всех направили на Псковское направление, на границу с Эстонией, где и по настоящее время служу на ОКПП "Печоры".
  
   Владимир Шенаурин, военный пенсионер. г. Выборг.
   - После окончания училища я попал в ДВПО, служил замполитом, потом начальником пограничной застав в Райчихинске, затем змполитом, начальником заставы ММГ в Благовещенском отряде. Больше года оказывал интернациональную помощь Афганистану. После замены служил в Выборгском пограничном отряде, откуда в 1994 году уволился в запас. В настоящее время директор представительства Страховой компании правоохранительных органов.
   Женат. Имею двоих детей. Сын пошел по моим стопам, закончил Голицынский военный институт ФПС России.
  
   Девятнадцатая группа
  
   Виктор Погорелов, военный пенсионер. г. Санкт-Петербург.
   - Начинал я свою службу в СЗПО на ОКПП "Выборг", затем был направлен в органы военной контрразведки. Дослужился до начальника ОО по Арташатскому пограничному отряду (Армения). После ухода на пенсию продолжаю трудиться. Работаю советником Председателя правления Санкт-Петербургского акционерного коммерческого банка "Таврический".
  
   Восемнадцатая группа
  
   Виктор Носатов, полковник, начальник отдела Пресс-центра Федеральной пограничной службы России. Член союза писателей России. г. Москва.
   - Свою службу я начал на Дальнем Востоке, сначала в Сковородинском, затем в Биробиджанском пограничном отряде. В 1981 году был направлен в Афганистан, после замены, с 1983 года служил на пограничной комендатуре "Казбулак" Чунджинского пограничного отряда КВПО. На этой комендатуре, по сути дела, закончилась моя служба на границе и началась творческая деятельность. В конце восьмидесятых в ряде изданий вышли мои первые повести и рассказы. В 1991 году вышла книга "Афганский дневник", в 1994 году книга "Верую", кстати, на последнем этапе издания второй книги неоценимую помощь оказал мне наш однокурсник Саша Айтбаев, за это я ему всегда буду искренне, сердечно благодарен. С 1995 года работал в издательстве "Граница", редактором отдела газеты "Граница России", в настоящее время работаю начальником отдела Пресс-центра ФПС России. Готовлю к изданию ряд книг посвященных границе и людям, которые ей беззаветно преданы.
   Женат, имею двоих дочерей. Старшая - день в день, также, как и я 25 лет назад, получила зеленые лейтенантские погоны. Она лейтенант таможенной службы.
  
   Татьяна Демченко, майор, старший офицер штаба Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Санкт-Петербург.
   - Мы с мужем начали службу на Камчатке, потом были Командоры, Северные Курилы, два года академии. После академии нас направили служить в комендатуру Курчумского пограничного отряда КВПО, где в вооруженной схватке с нарушителем границы мой муж погиб. Нелегко было без него воспитывать сына, но во сто крат было бы горше, если бы не ваша постоянная поддержка и помощь, помощь всего офицерского братства. Мой сын Алексей, несмотря ни на что пошел по стопам отца, он курсант Бабушкинского училища. Я благословила его на это нелегкое поприще, потому, что сегодня это лучший путь для человека чести.
  
   Владимир Кокурин, полковник юстиции, заместитель начальника отдела Управления правового обеспечения Федеральной пограничной службы России. г. Москва.
   - После окончания нашего славного училища служил в КВПО, в Учаральском, Зайсанском пограничных отрядах, на заставе, в комендатуре, управлении пограничного отряда. За время службы заочно закончил ВПШ и юридическую академию. В 1985 году находился в служебной командировке в Афганистане. С 1991 года проходил службу на юридических должностях, с 1995 года по настоящее время работаю в Управлении правового обеспечения ФПС России. Правда уже в ближайшее время мне придется оставить службу в связи с избранием меня мировым судьей Московской области. Месяца через два, под патронажем председателя суда города Железнодорожного Вячеслава Груничева, я приступлю к своим новым судейским обязанностям.
   Женат. Воспитываю двух сыновей и дочь. Сыновья пошли по моим стопам. Старший сын - офицер управления Выборгского пограничного отряда, младший - учится в пограничном институте.
  
   Николай Жеронкин, военный пенсионер. г. Воронеж.
   - Куда только не забрасывала меня судьба. Начинал службу в Казахстане, затем были Киргизия, Таджикистан, Афганистан, Франция, Россия (Москва), Казахстан и, наконец, снова Россия (славный город Воронеж). Закончил службу заместителем начальника оргмоботдела ЗРУ ПС России. В настоящее время работаю Генеральным директором охранного предприятия "Воронеж". Сын пошел по моим стопам, учится в академии ФПС России.
  
   Александр Кравцов, военный пенсионер. г. Кингисепп.
   - По окончанию училища я попал в Туркмению, потом были Таджикистан, Афганистан, Эстония. После распада Союза направили служить в Кингисепп, откуда я и уволился в запас. В настоящее время работаю администратором Кингисеппского суда.
  
   Сергей Гришин, военный пенсионер. г. Псков.
   - Свою офицерскую службу я начал в ДВПО замполитом заставы. Потом меня назначили замполитом застав в Находкинский пограничный отряд ТОПО. Два года служил в Афганистане, потом в Чунджинском и Учаральском пограничных отрядах КВПО. С должности начальника огневой подготовки отряда был направлен командиром казахстанского батальона по охране внешних границ СНГ (таджикско-афганская граница). С 1993 года перевелся в Россию, в Пыталовский пограничный отряд. В 2000 году, с должности старшего офицера оперативного отдела штаба отряда, уволился в запас.
   Женат. Воспитываю сына. Сын пошел по моим стопам и в настоящее время служит контролером на ОКПП "Псков".
  
   Вячеслав Дорохин, генерал-лейтенант, начальник штаба Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Санкт-Петербург.
   - Мой путь, мало чем отличается от пути, пройденного большинством из выпускников нашего славного "пехотного" пограничного училища. Как и большинство из вас я свою офицерскую службу начал замполитом заставы. Потом был назначен начальником заставы, офицером штаба. После учебы в Военной академии имени Фрунзе, работал в штабе СЗПО, потом вновь вернулся на границу. Вот уже почти три года работаю начальником штаба Северо-Западного регионального управления.
   Женат. Имею двух сыновей. Один закончил экономическую академию.
  
  
   Семнадцатая группа
  
   Юрий Проценко, полковник, старший офицер территориального отдела "Псков" Северо-Западного регионального управления пограничной службы России. г. Псков.
   - После окончания училища служил в ТОПО. Начал командиром взвода, потом был старшим контролером, начальником отделения ОКПП. После окончания Военной академии имени Фрунзе служил в штабе Прибалтийского пограничного округа. После вывода войск из Прибалтики, был назначен начальником ОКПП "Пыталово". В настоящее время служу старшим офицером ТО "Псков".
  
   Виктор Калуцкий, военный пенсионер. г. Калининград.
   - После выпуска и до 1993 года я служил на ОКПП в городе Калининграде. На пенсию ушел с должности начальника отделения пограничного контроля. В настоящее время занимаюсь коммерцией.
  
   Юрий Кузнецов, военный пенсионер. г. Черкесск.
   - Начал службу на Дальнем Востоке. Был заместителем начальника, начальником заставы, офицером штаба отряда. С этой должности поступил в Военную академию имени Фрунзе. После окончания академии был направлен в Закавказье. Ушел на пенсию с должности начальника штаба пограничного отряда. В настоящее время работаю начальником отдела безопасности Карачаево-Черкесского коммерческого банка.
  
   Владимир Башкатов, военный пенсионер. г. Санкт-Петербург.
   - Свою офицерскую службу я проходил в Тихоокеанском и Северо-Западном пограничных округах. Служил в органах пограничного контроля. После окончания Военной академии имени Фрунзе меня направили в отдельный отряд пограничного контроля ООПК "Санкт-Петербург". Оттуда, с должности начальника штаба ООПК я в 1999 году и ушел на пенсию...
  
   Остановившись лишь только на немногословных, но предельно емких строках биографии каждого из моих однокурсников я был просто не в состоянии поместить на этих страницах того потока искренней благодарности и признательности, который прозвучал в адрес наших педагогов и командиров, людей передавших нам все свои знания и опыт, прививших нам чувство офицерского долга, достоинства и чести.
   Особенно много доброго было высказано в адрес нашего горячо любимого комдива Василия Алексеевича СОКОЛОВА. Это и понятно, ведь наш БАТЯ был единственным комдивом, осуществившим выпуск своего первого и последнего дивизион. По сути дела в нас он вложил все, что имел: всю свою душу, все свои знания, весь свои опыт и, наконец, всю свою неброскую интеллигентность. Отдал все без остатка.
   Низкий ему за это поклон и десятки заздравных чаш...
   Приехав со всех концов некогда необъятного Союза, разделенного теперь новыми рубежами, каждый из нас еще долго оставался самим собой, чувствуя некоторую скованность и напряжение при общении. Не было того, по - юношески искреннего и беззаветного курсантского единения, свойственного всем нам четверть века назад. Но это прошло сразу же, как только прозвучал щемящий сердце гимн нашей курсантской юности - марш нашего родного училища:
   Вдоль проспектов прямых и широких
   Строй курсантов идет молодых.
   Это смена отважных и строгих,
   Командиров застав боевых.
   Погранучилище Алма-Атинское, Дзержинского,
   Нас учит и ведет,
   Мы славу новую, борьбой суровою,
   Добудем доблестью своей...
  
   И потом, далеко за полночь слышались отголоски этого марша то в офицерской гостинице, то на плацу, будоража кровь рано поседевших ветеранов, навевая им грустные воспоминания.
  
   День второй (23.06).
  
   Несмотря на бурно проведенную ночь, утро следующего дня было решено начать традиционно, как и четверть века назад, с физической зарядки. Правда не все уже воспринимали должным образом команду "Подъем!", но когда вслед за этим раздавалось душераздирающий крик - "Зацепин идет!", кое-кто по старой привычке быстро вскакивал и начинал торопливо одеваться.
   На плацу, уже окончательно проснувшись, все наперебой начали вспоминать, какие богатые сады попадались на пути наших утренних многокилометровых пробежек и как их здесь не хватает...
   После завтрака нас повезли знакомить с достопримечательностями Санкт-Петербурга. Это была изумительная поездка. За несколько лет, что я здесь не был, Северная Пальмира преобразилась, похорошела, засверкала новыми позолоченными куполами и шпилями. Да и люди стали другими. Редкие лучи солнца, то и дело пробивающие через плотные низкие тучи, разбивались в глазах спешащих по своим делам жителей Северной столицы на тысячи маленьких солнц, своим живительным, добрым огнем они согревали каждого, кто попадал в этот непривычно суровый северный мир.
   Петропавловская крепость, Исакиевский собор, памятник Петру Великому, Эрмитаж, крейсер "Аврора" - наиболее почитаемые места паломничества туристов, и мы с помощью фото и видео не преминули оставить их в своей памяти.
   Конечным пунктом нашего незабываемого путешествия по Граду Петра стал памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому, застывший в бронзе перед фасадом штаба Северо-Западного регионального управления пограничной службы России, и чем-то напоминающий нам другой памятник Дзержинскому, установленному перед входом в наше родное Алма-Атинское пограничное училище...
   Но, как говорится, город хорошо, а на природе лучше! И вскоре наш автобус преодолев с десяток каналов и канальчиков, оказался на трассе ведущей в сторону Сестрорецка. Настроение поднятое созерцанием красот Северной Венеции и подогретое по-летнему жарким солнцем и кое чем еще, требовало выхода на простор. Так уж устроена непонятная русская душа. И вскоре из окон автобуса несется громогласное "Ах ты степь широкая, степь раздольная...", которую сменяет задушевная "Тихо на границе...". Особенно старается дивизионный запевала Коля Чешенко. Ему постоянно подпевает неизменное трио: Игорь Курилов, Сергей Юдин и Миша Даций. И так слаженно все у них получается, что к хору постепенно присоединяется все больше и больше народу, и когда автобус проезжает узкими улочками Сестрорецка, вслед ему оборачиваются немногочисленные прохожие, и долго сопровождают его удивленными взглядами. Это и понятно, не часто в этакой курортной глуши услышишь настоящую, задушевную русскую песню...
   И только незабываемый вид Финского залива, усыпанный мелкими барашками волн, да белый пароход, рассекающий светящийся ультрамарин прибрежных вод, вызвав всеобщий порыв восхищения, утихомирил рвущуюся из недр души мальчишество и удаль. Правда, ненадолго и не у всех.
   Ване Мельникову, как и любому возлюбленному Муз, мало одного соприкосновения с прекрасным, ему подавай полного слияния с предметом творческого вдохновения. И он с криком "Раскинулось море широко..." кинулся в объятия еще прохладных морских вод.
   Пока шло открытие купального сезона, на вольном просторе залива расходился ветер, заставляя недовольно шуметь вековечные дубы.
   Вячеслав Дорохин, главный распорядитель Сбора, громогласно объявил:
   - Поляна накрыта, прошу к нашему шалашу!
   Шалаш оказался достаточно вместительным и среди буйной растительности практически незаметным. По старой чекистской традиции даже отдыхая мы совершали важное и ответственное дело.
   Уха и шашлыки были отменными, хозяева, принимавшие нас предупредительными и по-русски хлебосольными. Все весело шутили и еще более радовались шуткам других. Настоящий фурор вызвало предложение позвонить из лесной глуши в далекую Алма-Ату и от всего собравшегося сообщества поблагодарить нашего БАТЮ, Василия Алексеевича СОКОЛОВА за то, что он есть, за то, что он для всех нас сделал.
   Сказано-сделано. Я, по мобильному телефону дозвонился сначала до Зуфара Ибрагимова и попросил у него узнать дома ли БАТЯ, сможет ли он с нами говорить?
   Через десять минут Зуфар сообщил, что Василий Алексеевич, несмотря на позднее время, с нетерпением ждет нашего звонка.
   Ответственный разговор доверили Игорю Курилову.
   - Товарищ полковник, разрешите обратиться, курсант Курилов. От имени всех собравшихся в Санкт-Петербурге выпускников первого дивизиона разрешите выразить вам свою искреннюю любовь и благодарность за все, то, что вы для нас сделали. За то, что научили уму-разуму, за то, что вложили в каждого из нас частичку себя, и тем самым стали для каждого из нас родным человеком. Для нас вы всегда были и остаетесь эталоном человечности и такта, мерилом офицерской чести и достоинства. Здоровья вам Василий Алексеевич и благополучия, - и, неожиданно для нас закончил:
   - БАТЕ наше троекратное ура! Ура! Ура! Ура-а-а!...
   Безмерной была радость нашей встречи, но несоизмеримей была грусть расставания. Прощаясь все были единодушны в одном, на тридцатилетие со дня впуска собраться в Алма-Ате, в нашей родной "almamater".
   Дай-то Бог!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Рис. 82. Оргкомитет сбора.

  
  

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Б О Л Ь Ш О Й С Б О Р

  

хроника сбора выпускников первого дивизиона

Алма-Атинского Высшего пограничного командного училища КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского,

посвященного 30-летию со дня выпуска.

Город Алма-Ата - 2006 год

Встретились два поколения

  
  
   О предстоящей поездке в город Алма-Ату на празднование 30-летие со дня выпуска из пограничного училища, разговор зашел еще в 2001 году, во время Большого Сбора выпускников 1 дивизиона, который проходил в Санкт-Петербурге. Откровенно говоря, мало кто верил в осуществимость этой идеи. Это и понятно, ведь большинство выпускников проживали в Европейской части России, откуда до Алма-Аты более четырех часов лету. Даже при самом большом желании, на довольно скромную офицерскую пенсию, не многие могли позволить себе слетать в город своей курсантской юности.
   О том, что поездка в Алма-Ату - реальность, стало ясно примерно за пол года до знаменательной даты, когда на импровизированном "селекторном" совещании оргкомитета было принято окончательное решение, юбилейным торжествам в Алма-Ате - быть! Игорь Курилов взял на себя самую нелегкую задачу, найти спонсоров, способных оплатить проезд из Москвы в Алма-Ату и обратно. Иван Мельников взялся увековечить 30-летие выпуска из училища в медали. Александр Алексеенок, вместе со всей Алма-Атинской "диаспорой" выпускников, занялся обеспечением мероприятия на месте.
   За неделю до вылета был составлен список представительной делегации, включающий в себя однокурсников почти со всех концов России. И вот, в день вылета в Алма-Ату, 16 июня 2006 года, в аэропорту Шереметьево, впервые за многие годы встретились Владимир Тагаев, которого судьба забросила на Дальний Восток, в приграничный город Благовещенск, и представитель самого западного региона России, калининградец Виктор Калуцкий, южанин Михаил Даций из Каменск-Шахтинска и северянин Анатолий Ведров из Мурманска. Больше часть делегатов конечно же прибыла с Северо-Запада страны. Общероссийская тенденция представительства выходцев из Санкт-Петербурга, сохранилась и здесь.
   Многие из выпускников не виделись друг с другом десятилетия, и потому при встрече не могли сдержать слез радости. Больше всего эмоций вызвало появление в аэропорту Владимира Пашнина. Единственный представитель Украины явно запаздывал и потому сразу же получил строгое замечание от генерала Курилова. Правда напускную строгость на лице генерала, тут же сменила самая широкая, задушевная улыбка.
   - "Голова" с нами, значит теперь и в Алма-Ату можно лететь, - радостно заключил он, крепко обнимая Пашнина.
   Владимира сразу же окружили другие однокурсники. Были слышны лишь краткие реплики и шутки по поводу его задержки, да громкие похлопывания по плечу и спине.
   - А это кто? Не узнаю в гриме, - Пашнин вплотную подошел к Вячеславу Устинову. - Неужели это наш незабвенный Слава?
   - Вячеслав Устинов, свободный художник, - чуть рисуясь, манерно представился тот, радостно улыбнулся, и в следующее мгновение, крепко, по-мужски, сжал своего бывшего замкомвзвода в объятиях...
   В Алма-Ате нас ждал довольно необычный прием. После приземления наш самолет вырулил на площадку перед зданием аэропорта и медленно покатил вдоль него. Впереди, по курсу движения лайнера была ясно видна красная дорожка, явно ведущая в VIP-зал, вдоль которой по стойке смирно, с винтовками на-караул стояли казахстанские гвардейцы, в форме, цвета морской волны, богато расшитой золотыми позументами. У самого начала дорожки в ожидании прибытия важных гостей застыли оркестранты почетного караула.
   - Вот это встреча, - воскликнул Владимир Кокурин, повязывая для такого торжественного случая галстук и натягивая, несмотря на предсказанную бортпроводницей жару, твидовый пиджак. Принимая желаемое за действительное, ветераны начали прихорашиваться, стремясь не ударить лицом в грязь, во время такой торжественной встречи...
   Но это неожиданное заблуждение продолжалось недолго. Наш самолет медленно проплыл мимо красной дорожки, мимо почетного караула, оркестра, и вскоре остановился у обычной пассажирской стоянки.
   - Газеты читать надо, господа офицеры, - решил прояснить ситуацию Юрий Кокоткин. По старой чекистской привычке он, так и не сомкнув за время полета глаз, успел ознакомится, наверное, со всей кипой казахстанских газет, предложенных в начале пути миловидной и предупредительной стюардессой.
   - Сегодня в Алма-Ате начинает работу Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии. В саммите принимают участие главы России, Китая, Азербайджана, Афганистана, Киргизии, Пакистана, Таджикистана, Узбекистана и Таиланда, а также представители Израиля, Монголии, Турции и Индии, - назидательным тоном зачитал он выдержку из газеты, - теперь понятно, почему наш рейс в Шереметьево задержали. Чтобы мы не помешали самолету ВВП, и его торжественной встрече здесь, на Казахстанской земле...
   Некоторый ледок разочарования, который все мы невольно испытали, видя такой оборот событий, был тут же растоплен теплом и радушием встречающих нас алматинцев. Первым, у самого трапа, нас встретил полковник-мырза Владимир Жучков - начальник штаба регионального пограничного управления КНБ РК "Шыгыс". Он, словно штурман в бурном океане пассажиропотоков устремляющихся в самые разные стороны и страны, наиболее коротким и безопасным путем вывел нас в тихую бухту зала прилета, который был поистине озарен улыбками наших однокурсников - Александра Алексеенка, Зуфара Ибрагимова, Виктора Зайцева, Джантемира Шаймарданова, Михаила Кохно, Владимира Жучков (маленького) и многих других давних и верных друзей.
   После первых приветствий и дружеских объятий, Алексеенок, в свойственной ему, нетерпящей возражение, форме потребовал от прибывших в суверенный Казахстан россиян дисциплины и порядка. Добившись, тем самым, некоторого внимания к себе, он рассказал о намеченных мероприятиях.
   - Значит так, сейчас на автобусе едем в пансионат "Ардагер". Там, в течение часа размещаемся, приводим себя в порядок.
   В 10-00 всем быть в готовности к выезду в училище.
   После посещения училища, праздничный обед в ресторане пансионата.
   Завтра, 18 июня.
   В 9-00 выезд в училище. Нас пригласили на выпуск молодых лейтенантов.
   Далее работа по группам и секциям. Шутка!
   Послезавтра, 19 июня.
   В 9-00 выезд на Медео, знакомство с достопримечательностями Алма-Аты.
   20 июня в 6-05 вылет в Москву.
   А теперь "По машинам!"
   Вскоре автобус с выпускниками Алма-Атинского пограничного училища, весело урча, легко мчал моложавых ветеранов по, некогда, до боли знакомым проспектам и улочкам. За тридцать лет в Алма-Ате многое изменилось. Это уже не столица республики, а культурный, научный и туристический центр Казахстана, современный город с восточной атрибутикой и западными подходами к жизни. От других восточных городов он, как и прежде, отличается, прежде всего, своим колоритом, неповторимым отношением к окружающей действительности. Можно сказать, что нынешняя Алма-Ата - это своеобразный мост между Европой и Азией. Невооруженным глазом видно, что город заметно расширился. Появились новые улицы и проспекты. Вместо одно-двухэтажных домов, возвышаются респектабельные высотки, довольно фешенебельные офисные здания казахстанских и иностранных кампаний, банков. Единственно, что осталось от той, старой Алма-Аты, то это журчанье многочисленных арыков, да буйство зелени в многочисленных парках и скверах, на бульварах и улицах города. Деревья стали на тридцать лет старше, но прошедшие годы для них прошли почти незаметно. Правда в отличие от людей, шевелюра их за это время стала лишь пышней, да кустистей.
   Местом парадов и массовых гуляний алмаатинцев является сегодня площадь Республики. Центральное место здесь занимает памятный мемориал, олицетворяющий историю современного Казахстана. Напротив памятного места расположен акимат (мэрия). Большие здания на площади - это агентства "Хабар" и "Медиа-Холдинга" - отсюда идет вещание на всю страну. Рядом установлен огромный многометровый телеэкран, на котором периодически демонстрируются патриотические фильмы и реклама. Огромные динамики разносят звуки по всей площади, и даже шум улицы и машин не заглушает их.
   За последние годы в городе построено много новых довольно оригинальных объектов в восточном и европейском стиле. Это и здание Исламского университета, и Центральный музей Казахстана, и так называемая "южная" президентская резиденция ("северная" находится в новой столице Астане), и башни из стекла и бетона в микрорайоне "Самал". Кстати, на улице Фурманова расположен Французский дом. Место нахождения его можно угадать по уменьшенной копии Эйфелевой башни, которая стоит недалеко от дороги. Так что в Алма-Ате есть свой маленький Париж. Появился здесь и свой "Арбат"...
   Обо всем этом Виктор Зайцев рассказывал взахлеб, с трудом поспевая за часто меняющимися городскими пейзажами, не известными для большинства россиян. Увлеченные повествованием влюбленного в свой город "гида", гости и не заметили, как доехали до пансионата...
   - Первый дивизион, равняйсь! Смирно! Товарищ полковник личный состав первого дивизиона, по случаю 30-летия со дня выпуска из Алма-Атинского высшего пограничного командного, Краснознаменного училища КГБ СССР имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, построен. Первый заместитель руководителя Пограничной службы ФСБ России генерал-полковник Дорохин.
   - Здравствуйте товарищи!
   - Здравия желаем товарищ полковник!
   - Поздравляю вас с 30-летием со дня выпуска из Алма-Атинского пограничного училища!
   - Ура! Ура! У-р-р-а-а! - громогласное "ура" прокатилось по площади училища, встревожив посетителей училища и распугав всех птиц, притаившихся в гуще деревьев.
   - Товарищи! Бывшие мои курсанты! Я искренне рад вновь увидеть всех вас после тридцатилетнего перерыва, - голос командира дивизиона, полковника Алексея Васильевича Соколова внезапно осекся. За тридцать лет на его, все таком же добродушном, худощавом лице прибавилось морщин, только глаза, излучающие теплоту его огромного, настежь открытого для каждого из нас сердца и вселенскую, познанную десятилетиями упорного труда, мудрость, глядели на нас по прежнему молодо и задорно. И лишь беспредельная радость и внезапно нахлынувшее волнение смогли их затуманить. В глубине глаз подозрительно блеснула набежавшая слеза. Но в следующее мгновение он, незаметно одернув китель, внутренне преобразился, лицо стало строже, голос окреп. Перед нами вновь был прежний, строгий, но всегда тактичный и интеллигентный, искренне уважаемый и горячо любимый всеми нами, батя.
   - За прошедшие годы все вы значительно изменились. Многие из вас, я вижу, поседели, кто-то раздался ввысь, кто-то вширь. Это и понятно, ведь положение обязывает.
   Но и в жизни и в службе, я знаю, вы остались такими же, как и тридцать лет назад. Вы многого достигли, и это знаменательно, ведь, что ни говори, а учились вы в первом дивизионе, и все это время доказывали всем и вся, что вы во всем должны быть первыми. Поэтому не удивительно, что мы были первыми и в учебе, и в дисциплине, и в наведении уставного воинского порядка, и даже в художественной самоде­ятельности.
   Первыми мы стали и в формировании новой традиции - отмечать знаменательные юбилеи выпуска в родном училище. Ведь такая встреча 30 лет спустя - произошла впер­вые за всю историю училища, а ныне Воен­ного института КНБ РК. Я считаю, это под­виг, что смогли собраться выпускники почти из всех стран СНГ. В строю я вижу своих воспитанников из России, Украины, При­балтики. Многие и сегодня служат, охраняют границы самых разных государств, но Казахстан, Алма-Ата, где находится родное училище, где прожиты лучшие годы жизни, на всю жизнь остались для вас родными...
   Пройдя в сопровождении генерала Дорохина вдоль строя своих бывших курсантов Василий Алексеевич каждого из них прижал к груди, расспросил о службе, пожелал успехов в новой для многих жизни.
   Рассказы о прожитом, о незабываемых встречах на границе, обмен мнениями о нынешнем дне военного института, не смолкали, ни на минуту. Но распорядитель торжеств, полковник запаса Александр Алексеенок был неумолим.
   Вскоре все, предводительствуемые Батей направились по памятным местам пограничного училища. Здесь к воспоминаниям выпускников о былом прибавились курьезные случаи, произошедшие в том или ином памятном месте, будь то сквер, спортивный городок, учебные классы и аудитории, или казар­мы. Прогуливаясь по парку учили­ща, выпускники, несмотря на то, что за три десятилетия ели разрослись и вверх и вширь, сразу же обнаружили дорогую каждому бронзовую фигуру Ф.Э. Дзержинского, которая, несмотря на прошедшее время, в своей солдатской шинели, оставалась по прежнему все такой же гордой и величественной. Многое изменилось на территории военного института, появились новые здания, куда-то исчезли конюшни и другие учебно-хозяйственные помещения.
   Только в казарме мало что изменилось. Но тем интереснее было заглянуть в каждый уголок спального помещения. То и дело слы­шались возгласы. "А вот моя кровать", "А ты помнишь, как мы здесь дежурили, а по но­чам и от холода одевали шинель пана спортсмена - Кольки Жеронкина?" "А ты помнишь, как драили полы, натирали до блеска кафель и умывальники?".
   Перебивали друг друга, офицеры дружно смеялись, и вспоминали, вспоминали, вспоминали. И на них с застывшей улыбкой, с надеждой и интересом смотрели нынешние курсанты - молодые ребята, у которых такие встречи еще впереди. Но уже сейчас они представляли, наверное, себя на месте этих седоволосых ветеранов. Не торопитесь будущие лейтенанты, все придет в свое время...
   После атмосферы веселой грусти, про­никшей в военные казармы, ветераны изменились, стали серьезнее, когда возлагали цветы к мемориалу, посвященному погибшим офицерам - выпускникам Алма-Атинского пограничного училища.
   Многие из них воевали в Афганистане, кто-то захватил и Чеченскую войну, восстанавливал границу на чеченском участке российско-грузинской границы, поэтому им было что вспомнить, о ком погрустить. На гранитной плите мемориала, среди многих фамилий офицеров - дзержинцев, выбита и фамилия Аркадия Волкова, выпускника 1976 года. Аркадий погиб 11 июня 1982 года, прикрывая под массированным огнем моджахедов маневр взаимодействующей мотоманевренной группы, и посмертно награжден орденом Боевого Красного Знамени...
   На следующий день в Военном институте КНБ РК состоялся очередной выпуск молодых лейтенантов и ветераны, прибывшие в родное училище на 30-летний юбилей стали почетными гостями этого выпуска. На плацу военного института встретились прошлое и будущее, два поко­ления, объединенных гордым званием выпускников Алма-Атинского пограничного...

ИМ ВЫПАЛА ЧЕСТЬ ПРОДОЛЖАТЬ

ТРАДИЦИИ ЛЕГЕНДАРНОГО УЧИЛИЩА!

  
   Девяностые годы двадцатого столетия ознаменовались, прежде всего, тем, что некоторые бывшие республики Советского Союза стали суверенными. В их числе самостоятельный путь развития выбрал и Казахстан.
   Данное историческое событие не могло не повлиять на дальнейшую историю старейшего высшего военно-учебного заведения Советского Союза. Но это уже другая история училища в рамках Республики Казахстан. Исходя из имеющихся данных, мы кратко информируем читателя об основных этапах развития училища после 1991 года.
   В октябре 1992 года Приказом Председателя КНБ Республики Казахстан училище было переименовано в Алма-Атинское высшее пограничное командное училище КНБ Республики Казахстан имени Ф.Э. Дзержинского.
   В сентябре 1993 года Президент Республики Казахстан подписал Указ о преобразовании высшего училища в Военный институт Комитета национальной безопасности (КНБ) Республики Казахстан. А уже в ноябре 1993 года правительство страны приняло Постановление "Вопросы Военного института Комитета национальной безопасности Республики Казахстан", в котором были определены необходимые меры по организации деятельности института, в том числе по выделению дополнительной штатной численности, ассигнованию финансов для обеспечения учебного процесса на новых факультетах. В военном институте началась подготовка офицеров не только для Пограничных войск, но и для других воинских формирований страны, были созданы факультеты по подготовке офицеров для Внутренних войск и Войск правительственной связи. Дополнительно к имеющимся образованы кафедры культурологии, военного права, автобронетанковой подготовки и другие.
   В этот же период была принята новая пятилетняя программа обучения, введены новые формы и методы обучения и воспитания курсантов.
   В соответствии с Постановлением Президента Республики Казахстан от 23 ноября 1994 года N 1964 "О мерах по укреплению воинской дисциплины и усилению борьбы с правонарушениями в Вооруженных Силах Республики Казахстан", в институте был создан факультет по подготовке офицеров-воспитателей. Этот шаг еще раз подчеркнул специализацию военного института по гуманитарному направлению в области высшего военного образования.
   Особым в первой половине девяностых годов стал 1994-й. В июле этого года Военный институт посетил Президент Республики Казахстан Н.А.Назарбаев. Он ознакомился с организацией учебного процесса, осмотрел учебно-материальную базу, встретился с офицерско-преподавательским составом.
   В августе 1994 года были проведены торжественные мероприятия, связанные с 50-летием пребывания военного института в городе Алматы. В них приняли участие весь личный состав, ветераны пограничных войск из многих стран СНГ, руководители города. Эта дата для всех, кто когда-то окончил данный вуз, служил в Военном институте, была дорогим событием. Ведь именно Алматы много лет давало имя выпускникам, которые отличались высочайшим профессионализмом и преданностью своему делу. И имя это - "алмаатинцы"!
   29 декабря 1996 года состоялись торжества по случаю празднования 65-ой годовщины образования Военного института Пограничных войск Республики Казахстан. В торжественных мероприятиях приняли участие представители парламента и правительства страны, Государственного комитета Республики Казахстан по охране Государственной границы, Федеральной пограничной службы Российской Федерации, ветераны, представители творческой интеллигенции города Алматы.
   В мае 2002 года, по приглашению руководства КНБ Республики Казахстан, в Алматы на празднование 70-летия Военного института Пограничных войск Республики Казахстан прибыла многочисленная делегация ФПС России. Большинство членов делегации было выпускниками Алма-атинского пограничного училища. В торжествах приняли участие весь личный состав института, ветераны пограничных войск из многих стран СНГ, руководители города.
   Многое в облике училища сохранилось с давних пор, но и многое изменилось. Памятник Ф.Э. Дзержинскому - визитная карточка училища - уже не украшает фасад. Сегодня он стоит в глубине еловых аллей, между учебным корпусом и столовой, замаскированный от всех и вся густым лапником.
   Единственно узнаваемыми и потому особенно дорогими среди массы новых офицеров и преподавателей, обучающих сегодня будущих офицеров Казахстанских пограничных войск, остались ветераны Алма-Атинского пограничного училища, многим из которых уже давно перевалило за шестьдесят, но, тем не менее, они по просьбе командования института продолжают обучать нынешних курсантов.
  
  
  
  
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЯ:
  
   ВАЖНЕЙШИЕ ДАТЫ ИСТОРИИ АЛМА-АТИНСКОГО ВЫСШЕГО ПОГРАНИЧНОГО КОМАНДНОГО КРАСНОЗНАМЕННОГО УЧИЛИЩА КГБ СССР ИМЕНИ Ф. Э. ДЗЕРЖИНСКОГО
  
   1931 год. 26 декабря приказом коллегии Объединенного Государственного Политического Управления (ОГПУ) в г. Харькове организована Вторая нормальная школа пограничной охраны и войск ОГПУ. Первым начальником школы был назначен комдив Крафт Эдуард Эдуардович.
  
   1932 год. В марте в школу прибыл первый кандидат в курсанты.
   16 апреля от имени ЦИК СССР школе вручено Боевое Красное Знамя.
   В декабре приказом коллегии ОГПУ N 1014 школе присвоено имя Ф.Э. Дзержинского.
  
   1933 год. В январе приказом коллегии ОГПУ N 42 бывший председатель ОГПУ СССР В.Р. Менжинский и начальник пограничных и внутренних войск Н.М. Быстрых объявлены почетными курсантами училища.
   В июле начальником школы назначен комбриг Лепин Э.М.
  
   1934 год. 10 мая приказом НКВД СССР 1001 школа переименована во Вторую объединенную пограничную школу имени Ф.Э. Дзержинского.
  
   1935 год. Личный состав школы принимал участие в маневрах Харьковского военного округа, которыми руководил нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов.
   В июне 19 курсантов и командиров школы первыми в Харьковской области получили нагрудные значки "ГТО", двое награждены именными часами: один от НКВД, а второй от областного Совета "Динамо".
  
   1937 год. В январе состоялся первый выпуск курсантов авиационного отделения (летчиков).
   В апреле приказом НКВД N 168 школа переименована в Харьковское военное училище пограничных и внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   В июле личный состав училища принимал участие в выполнении специального задания Правительства СССР.
  
   1938 год. В марте начальником училища назначен полковник Яхнин Б.Д.
   25 октября Указом Президиума Верховного Совета СССР выпускнику училища лейтенанту Махалину А.Е. одному из первых в Пограничных войсках присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   1939 год. В октябре начальником училища назначен полковник Левинсон Я.М.
  
   1940 год. В сентябре в связи с белофинскими событиями училище произвело четыре досрочных выпуска молодых командиров и слушателей переподготовки.
  
   1941 год. В феврале приказом НКВД N 990 училище переименовано в Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   В июле в связи с началом Великой Отечественной войны училище произвело три досрочных выпуска курсантов.
   В течение августа-сентября приказом командующего Харьковским военным округом личный состав училища привлечен к выполнению специальных заданий по обеспечению тыла Юго-Западного фронта.
   Приказом НКВД СССР N 179 день годового праздника училища установлен 1 января.
   В октябре на основании приказа НКВД СССР училище снято со службы завесы Юго-Западного фронта и передислоцировалось в г.Ташкент.
  
   1942 год. Находясь в г. Ташкенте, училище произвело несколько выпусков молодых офицеров по ускоренной программе обучения.
  
   1943 год. В 1943 году начальником училища назначен генерал-майор Ухов И.Н.
   В декабре личный состав училища принимал участие в выполнении специального задания Правительства СССР.
  
   1944 год. В августе на основании приказа НКВД СССР училище передислоцировалось в г. Алма-Ату.
   Вступил в командование училищем полковник Антонов Сергей Михайлович.
  
   1945 год. Училище переименовано в Алма-Атинское военное училище войск НКВД.
  
   1945 - 1950 годы. Личный состав училища принимал активное участие в строительстве крупных промышленных и культурных объектов столицы и области.
  
   1951 год. 21 мая училищем построен лагерь в районе колхоза Чиликемир.
  
   1952 год. 1 августа в соответствии с распоряжением ГУПВ МГБ СССР N 12/4/02292 от 16.07.52 г. училище получило новое полотнище Боевого Красного Знамени.
   24 апреля в соответствии с решением Совета Министров СССР от 19.07.51 г. начато строительство военного городка училища.
  
   1953 год. Приказом МВД СССР от 21.08.53 г. училище перешло на новый организационный штат.
   В сентябре-октябре в училище прибыли курсанты из Казанского военного училища МВД в количестве 190 человек.
  
   1954 год. Приказом МВД СССР от 28.09.54 г. начальником училища назначен полковник Баранов Григорий Иванович.
   Указами Президиума Верховного Совета Союза СССР от 25 июня и 5 ноября за долголетнюю и безупречную службу награждены:
   орденом Ленина - 4 чел;
   орденом Красного Знамени - 17 чел;
   орденом Красной Звезды - 44 чел.
  
   1955 год. 10 февраля произведен выпуск слушателей годичных спецкурсов военнослужащих Чехословацкой Республики.
  
   1958 год. Приказом Председателя КГБ при СМ СССР от 03 января училище именуется "Алма-Атинское пограничное военное училище КГБ при СМ СССР".
  
   1960 год. В июне училище переименовано в Высшее пограничное командное училище КГБ при СМ СССР.
  
   1962 год. В соответствии с распоряжением ГУПВ КГБ при СМ СССР от 22 апреля курсантский состав 1 и 2 дивизионов и офицеры училища дважды привлекались к выполнению оперативных заданий на участке Восточного пограничного округа.
  
   1963 год. Произведен первый выпуск с общим высшим и средним военным образованием.
  
   1967 год. В марте произведен выпуск младших лейтенантов, подготовленных на трехмесячных курсах.
   21 апреля вручено новое полотнище Боевого Знамени с новым наименованием училища "Высшее пограничное командное училище".
   В сентябре открыт профиль по подготовке офицеров-политработников.
  
   1968 год. Приказом КГБ СССР от 3 сентября начата подготовка офицеров по профилям политсостава и службы собак.
   25 апреля вступил в командование училищем полковник Любин Виктор Иванович.
  
   1969 год. 21 июля вступил в командование училищем полковник Заболотный Григорий Маркович.
   С 14 мая по 12 июля проведены двухмесячные курсы по подготовке офицеров политсостава, призванных из запаса.
  
   1970 год. С 1 июня по 16 августа организованы и проведены курсы для сдачи экзаменов экстерном за среднее военное училище.
   С 1 июля по 26 декабря в полевом учебном центре проведены занятия и выпуск шестимесячных курсов младших лейтенантов.
  
   1971 год. С 1 июня по 25 августа организованы и проведены курсы для сдачи экзаменов экстерном за среднее военное училище.
   Постановлением Совета Министров СССР от 7 июля училище именуется "Высшее пограничное командное училище имени Ф.Э. Дзержинского".
   За успехи в подготовке офицерских кадров Пограничных войск и в связи с 40-летием со дня формирования Президиум Верховного Совета Казахской ССР Указом от 6 декабря наградил училище Почетной грамотой.
  
   1972 год. Приказом КГБ от 27 апреля дивизион политического профиля откомандирован во вновь созданное Московское военно-политическое училище имени К.Е.Ворошилова.
  
   1975 год. За большой вклад в дело подготовки высококвалифицированных офицерских кадров Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 30 апреля училище награждено орденом Красного Знамени.
   С 6 мая училище именуется "Высшее пограничное командное Краснознаменное училище КГБ при СМ СССР имени Ф.Э. Дзержинского".
  
   1976 год. Вступил в командование училищем Герой Советского Союза генерал-лейтенант Меркулов Матвей Кузьмич.
  
   1978 год. Приказом КГБ СССР от 16 июня создана кафедра служебного собаководства.
   Приказом КГБ СССР от 9 августа в штат училища введен центральный питомник пограничных войск КГБ СССР с местом дислокации в учебном центре.
  
   1981 год. За большой вклад в дело подготовки высококвалифицированных кадров Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 26 декабря училище награждено орденом Октябрьской Революции.
   В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря училище именуется "Высшее пограничное командное ордена Октябрьской Революции Краснознаменное училище КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского".
   Приказом КГБ СССР от 5 октября изменен профиль обучения:
   вместо подготовки офицеров с общим высшим и средним военным образованием введена подготовка с высшим военно-специальным образованием - преподаватель начального военного обучения.
   Приказом КГБ СССР от 9 февраля курсы усовершенствования
   офицерского состава переименованы в курсы повышения квалификации офицерского состава.
   Приказом Председателя КГБ СССР от 27 июля. Годовой праздник училищу установлен 26 декабря.
  
   1982 год. Приказом КГБ СССР от 24 апреля в штат училища введен Учебный центр (спецфакультет). Его начальником назначен полковник Ослин В.А.
  
   1985 год. Приказом КГБ СССР от 20 июля начальником училища назначен генерал-лейтенант Карпов Иван Григорьевич.
  
   1987 год. Приказом КГБ СССР от 6 марта начальником училища назначен генерал-майор Пашеев Владимир Сергеевич.
  
   1988 год. С 24 ноября по 17 декабря личный состав 2, 3, 4 курсов и часть офицерского состава во главе с начальником училища выполняли Специальное задание Председателя КГБ СССР.
  
   1989 год. С 9 по 19 апреля личный состав 1, 2, 3 курсов и часть офицерско-преподавательского состава выполняли специальное задание Председателя КГБ СССР.
   1990 год. Приказом КГБ СССР от 7 апреля начальником училища назначен полковник Лукашевич Николай Филиппович.
   Распоряжением начальника Пограничных войск КГБ СССР личный состав училища в составе 605 человек (1 и З учебные батальоны и 13 рота служебного собаководства) со 2 января по 15 февраля участвовал в усиленной охране Государственной границы на ряде участков Закавказского пограничного округа.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   НАЧАЛЬНИКИ УЧИЛИЩА
  
  
  
  
   Комдив КРАФТ Эдуард Эдуардович (1931 - 1933 гг.)
  
   Комбриг ЛЕПИН Эрнест Михайлович (1933 - 1938 гг.)
  
   Полковник ЯХНИН Борис Давыдович (1938 - 1939 гг.)
  
   Полковник ЛЕВИНСОН Яков Моисеевич (1939 - 1943 гг.)
  
   Генерал-майор УХОВ Иван Константинович (1943 - 1944 гг.)
  
   Полковник АНТОНОВ Сергей Михайлович (1944 - 1954 гг.)
  
   Полковник БАРАНОВ Григорий Иванович (1954 - 1960 гг.)
  
   Полковник КУЗЬМИН Петр Григорьевич (1960 - 1962 гг.)
  
   Генерал-майор КУРСКИЙ Павел Петрович (1962 - 1968 гг.)
  
   Генерал-майор ЛЮБИН Виктор Иванович (1968 - 1969 гг.)
  
   Генерал-майор ЗАБОЛОТНЫЙ Григорий Маркович (1969 - 1976 гг.)
  
   Генерал-лейтенант МЕРКУЛОВ Матвей Кузьмич (1976 - 1985 гг.)
  
   Генерал-лейтенант КАРПОВ Иван Григорьевич (1985 - 1987 гг.)
  
   Генерал-майор ПАШЕЕВ Владимир Сергеевич (1987 - 1990 гг.)
  
   Генерал-майор ЛУКАШЕВИЧ Николай Филиппович (1990 - 1992 гг.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ВЫПУСКНИКИ УЧИЛИЩА - ГЕРОИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И РОССИИ
  
   ДВАЖДЫ ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
  
   ГОЛУБЕВ Виктор Максимович (1915 - 1945 гг.)
   Родился в Петрограде в семье рабочего.
   В 1939 году окончил авиационное отделение Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   С первых дней Великой Отечественной войны - в действующей армии. Участвовал в боях под Смоленском, Ростовом-на-Дону, Харьковом, Сталинградом, в Курской битве, в освобождении Украины.
   За боевые подвиги, совершенные при разгроме Сталинградской группировки гитлеровских войск Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 августа 1942 года старшему лейтенанту Голубеву В.М. было присвоено звание Героя Советского Союза. К концу войны он стал дважды Героем Советского Союза.
   Трагически погиб 17 мая 1945 года при выполнении учебного полета.
  
   ГЕРОИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И РОССИИ
  
   БАТАРШИН Гильфан Абубекерович (1914 - 1947 гг.)
   Родился в поселке Голубкова, ныне город Кировск Ворошиловоградской области в семье рабочего-шахтера. Татарин. В Пограничных войсках с 1934 года. Окончил школу младшего комсостава.
   Участник боев с японскими милитаристами в районе озера Хасан. За успешные боевые действия в районе высоты "Заозерная" 25.03.1938 г. присвоено звание Героя Советского Союза. В 1941 г. окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе. Участник Великой Отечественной войны.
   Погиб 11.12.1947 года в авиационной катастрофе.
  
   БОГАТЫРЬ Иван Иванович (1919 - 1982 гг.)
   Родился в селе Анно-Зачатьевке Днепропетровской области в крестьянской семье.
   В феврале 1939 года призван на действительную военную службу в Пограничные войска. Участвовал в обороне Одессы и Севастополя.
   За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом отвагу и геройство Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 июня 1942 года ефрейтору Богатырю И.И. присвоено звание Героя Советского Союза.
   В 1943 году поступил в Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Умер в декабре 1982 года.
  
   БУБЕНИН Виталий Дмитриевич (1939 г.)
   Родился в городе Николаевске-на-Амуре Хабаровского края в семье служащего.
   В 1965 году окончил Алма-Атинское высшее пограничное командное училище.
   За героизм и отвагу, проявленные при защите Государственной границы во время Даманских событий, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 21 марта 1969 года присвоил начальнику заставы Уссурийского пограничного отряда старшему лейтенанту Бубенину В.Д. звание Героя Советского Союза.
  
   ВАЖЕРКИН Иван Васильевич (1918 - 1971 гг.)
   Родился в поселке Мурмино Рязанской области в крестьянской семье. В Пограничных войсках с 1938 года. На фронте с 1943 года.
   За мужество и героизм, проявленные при формировании Десны и в боях за Новгород-Северский, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 15 января 1944 года присвоил снайперу Дальневосточной стрелковой дивизии старшему сержанту Важеркину Ивану Васильевичу звание Героя Советского Союза.
   В 1944 году был направлен на учебу в Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Умер 27 декабря 1971 года.
  
   ГОВОРУХИН Лев Алексеевич (1912 г.)
   Родился в городе Баку, в семье рабочего.
   В 1939 году окончил авиационное отделение Харьковского военного училища пограничных и внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   В Великой Отечественной войне участвовал с 22 июня 1941 года по 8 мая 1945 года.
   За отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года майор Говорухин Л.А. был удостоен звания Героя Советского Союза.
  
   ДЕЛЕГЕЙ Николай Куприянович (1911 - 1946 гг.)
   Родился в селе Комыны Хмельницкой области в крестьянской семье.
   В 1933 году поступил учиться на авиационное отделение Харьковской пограничной школы имени Ф.Э. Дзержинского.
   С первых дней Великой Отечественной войны воевал с фашистскими захватчиками.
   За личную храбрость и умелое руководство боевыми действиями части, а также за сбитые лично 15, и в групповых боях 16 самолетов противника Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1944 года командиру истребительного авиационного полка майору Делегей Н.К. было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Трагически погиб 22 августа 1946 года при исполнении служебных обязанностей.
  
   ЖЕРЕБЦОВ Василий Григорьевич (1915 - 1943 гг.)
   Родился в селе Журавка Волгоградской области в крестьянской семье.
   В 1934 году был призван в армию, служил в Уссурийском полку по охране железнодорожных сооружений.
   В 1938 году переведен на должность начальника клуба Посьетского погранотряда. Принимал участие в боях у озера Хасан.
   Великая Отечественная война застала политрука Жеребцова на курсах совершенствования политсостава при Харьковском военном училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Жеребцов участвовал в боях под Киевом, в Сталинградской битве. За мужество и героизм, проявленные в боях за город Глухов Сумской области, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 года заместителю командира полка майору Жеребцову В.Г. посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   ЗАРУБИН Иван Петрович (1908 - 1982 гг.)
   Родился в селе Гусынка Ростовской области в семье рабочего.
   В 1933 году окончил Харьковскую пограничную школу имени Ф.Э. Дзержинского.
   В боях Великой Отечественной войны - с июля 1941 года. За отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года гвардии майору Зарубину И.П. присвоено звание Героя Советского Союза.
   Умер 9 февраля 1982 года.
  
   ЗИНОВЬЕВ Иван Дмитриевич (1905 - 1942 гг.)
   Родился в деревне Дубовка Татарской АССР в семье крестьянина.
   Участник советско-финской войны 1939-1940 гг.
   За героизм и отвагу, проявленные при прорыве обороны белофиннов, Приказом Президиума Верховного Совета СССР от 26 апреля 1940 года капитану Зиновьеву И.Д. присвоено звание Героя Советского Союза. После войны учился в Военной академии им. М.В.Фрунзе. С началом Великой Отечественной войны полковник Зиновьев И.Д. командовал стрелковой дивизией. С 29 мая 1942 года находился в фашистском плену. Расстрелян гитлеровцами в 1942 году за подготовку побега из лагеря.
  
   ИВАЩЕНКО Иван Игнатьевич (1916 г.)
   Родился в селе Майорка Днепропетровской области в семье крестьянина.
   В боях Великой Отечественной войны - с 1942 года.
   За мужество и героизм, проявленные при переправе через реку Припять, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 октября 1943 года гвардии младшему лейтенанту Иващенко И.И. присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   КАЛАШНИКОВ Иван Абрамович (1922 - 1944 гг.)
   Родился на хуторе Ступино Воронежской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с ноября 1941 года.
   В боях Великой Отечественной войны - с декабря 1941 года.
   За храбрость и мужество, проявленные при переправе через реки Проня и Днепр, а также в боях за Могилёв, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года сержанту Калашникову И.А. присвоено звание Героя Советского Союза.
   Погиб 27 июля 1944 года.
  
   КОВАЛЕВСКИЙ Анатолий Николаевич (1916 - 1945 гг.)
   Родился в поселке Бахмач Черниговской области в семье служащего.
   Окончил бронетанковое училище в 1936 году. С началом Великой Отечественной войны - в действующей армии. В бою за город Нойберун (Берунь-Новы, ПНР) 27 января 1945 года с автоматом в руках полковник Ковалевский А.Н. поднял танкистов в атаку в пешем строю. Погиб в этом бою. Звание Героя Советского Союза присвоено 6 апреля 1945 года посмертно.
  
   КРАСИКОВ Александр Васильевич (1907 - 1943 гг.)
   Родился в селе Красный Яр Новосибирской области в семье крестьянина.
   В 1937 году окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   В боях Великой Отечественной войны с декабря 1941 года. За мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 15 января 1944 года присвоил капитану Красикову А.В. звание Героя Советского Союза.
   Погиб 8 декабря 1943 года.
  
   КУЗОВНИКОВ Анатолий Петрович (1905 г.)
   Родился в селе Кулагино Оренбургской области в семье рабочего.
   В 1927 году был призван в армию. В 1929 году участвовал в ликвидации басмаческих банд в Средней Азии. С 1930 года - командир отделения в Пограничных войсках.
   После окончания в 1934 году Харьковской пограничной школы имени Ф.Э. Дзержинского назначен помощником начальника заставы, а затем начальником заставы в Таджикистане. В августе 1937 года уволен в запас. Работал в средней школе города Оренбурга.
   В июне 1941 года офицер запаса Кузовников призывается в армию. Участвовал в боях на Западном, Центральном, Белорусском и других фронтах.
   За мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1944 года командиру стрелкового батальона Кузовникову А.П. было присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   ЛАПИН Александр Николаевич (1923 г.)
   Родился в селе Фоминское Свердловской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1941 года. Окончил Камышловское военное пехотное училище в 1942 году. В боях Великой Отечественной войны - с июля 1942 года. За мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 23 октября 1943 года присвоил лейтенанту Лапину А.Н. звание Героя Советского Союза.
  
   ЛИХОТВОРИК Владимир Степанович (1906 г.)
   Родился в селе Зализня Житомирской области в семье крестьянина.
   Окончил в 1931 году курсы Высшей пограничной школы и в 1939 году - командные курсы Войск НКВД при Харьковском военном училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   В боях Великой Отечественной войны - с августа 1941 года.
   За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 24 марта 1945 года присвоил полковнику Лихотворику В.С. звание Героя Советского Союза.
  
   ЛОГВИН Петр Иванович (1918 г.)
   Родился в селе Локоть Алтайского края в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1939 года. В боях Великой Отечественной войны - с марта 1942 года.
   За боевые подвиги, личную храбрость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 10 января 1944 года присвоил гвардии старшине Логвину П.И. звание Героя Советского Союза.
   В 1945 году окончил Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
  
   МАРТЫНЕНКО Иван Назарович (1915 - 1944 гг.)
   Родился в 1915 году в селе Березняки Черкасской области в семье крестьянина.
   В сентябре 1934 года призван в Пограничные войска, служил в Москве, в 1-й авиаэскадрилье погранвойск в должности авиамоториста, старшего моториста.
   В 1939 году окончил авиационное отделение Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронтах Великой Отечественной войны - с июня 1941 г. Воевал на Юго-Западном, Южном, Сталинградском, Брянском, Прибалтийском фронтах, был награжден четырьмя орденами Красного Знамени. Погиб 27 октября 1944 года в Латвии.
   За образцовое выполнение боевых заданий и проявленную при этом отвагу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года посмертно присвоил майору Мартыненко И.Н. звание Героя Советского Союза.
  
   МАХАЛИН Алексей Ефимович (1908 - 1938 гг.)
   Родился в селе Кряжим, ныне село Махалино Пензенской области, в семье крестьянина.
   С 1930 года служил в Пограничных войсках. Окончил Харьковскую пограничную школу имени Ф.Э. Дзержинского.
   Начальник пограничной заставы Посьетского пограничного отряда Дальневосточного пограничного округа лейтенант Махалин 29 июля 1938 года во главе пограничного наряда нес службу в районе озера Хасан (Приморский край) у высоты "Безымянная". На рассвете несколько групп японских самураев перешли Государственную границу и окружили заставу. Начальник заставы умело организовал бой в окружении и подготовил выход бойцов из кольца. Погиб в этом бою. Звание героя Советского Союза присвоено посмертно.
  
   МЕРКУЛОВ Матвей Кузьмич (1918 - 2000 гг.)
   Родился в 1918 году в селе Новая Шульба Семипалатинской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1938 года. В 1941 году окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронтах Великой Отечественной войны - с февраля 1942 года.
   За мужество и героизм, проявленные при форсировании Вислы и в бою за овладение плацдармом в районе населенного пункта Гросс-Вестфален (Польша), Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года майору Меркулову М.К. присвоено звание Героя Советского Союза.
   Умер 31 марта 2000 года.
  
   МЕЩЕРЯКОВ Иван Иванович (1908 - 1942 гг.)
   Родился в 1908 году в селе Нижняя Добринка Волгоградской области в семье крестьянина.
   С 1930 года - служил в Войсках ОГПУ. В сентябре 1938 года окончил авиационное отделение Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского и был оставлен в учебном авиаотряде летчиком-инструктором.
   Войну встретил на границе в Белоруссии.
   За мужество и героизм, проявленные в боях с фашистскими захватчиками, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1942 года командиру эскадрильи гвардии капитану Мещерякову И.И. было присвоено звание Героя Советского Союза.
   Но отважный летчик не узнал о высокой награде. 8 февраля 1942 года он не вернулся из полета, таранив вражескую машину в районе города Ржева.
  
   МИРОВИЧ Анатолий Иванович (1914 г.)
   Родился в 1914 году в селе Казанка Николаевской области в крестьянской семье.
   В 1935 году, окончив Запорожский авиационный техникум, он добровольно пошел на военную службу.
   В 1939 году с отличием завершил учебу на авиационном отделении Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронтах Великой Отечественной войны - с первых дней.
   За образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом мужество, отвагу и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года заместителю командира эскадрильи капитану Мировичу А.И. присвоено звание Героя Советского Союза. Он награжден также орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями.
  
   МИХАЛЬКОВ Василий Федорович (1919 г.)
   Родился в 1919 году в городе Лучеса Смоленской области в крестьянской семье.
   В сентябре 1939 года был призван в армию и направлен в Пограничные войска. В первый день Великой Отечественной войны участвовал в отражении вражеского вторжения на советско-румынской границе. За мужество и стойкость, проявленные в первых боях, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1941 года командиру отделения 5-й заставы младшему сержанту Михалькову Василию Федоровичу присвоено звание Героя Советского Союза. В 1944 году окончил Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского. Став офицером, участвовал во многих боях.
   После войны служил в Управлениях Молдавского и Казахского пограничных округов.
  
   МОРОЗОВ Михаил Назарович (1913 г.)
   Родился в 1913 году в городе Семенове Нижегородской области в семье рабочего.
   В 1930 году добровольно вступив в ряды Красной Армии. В 1933 году окончил Харьковскую пограничную школу имени Ф.Э. Дзержинского. Служил на западной границе. В 1938 году был переведен в Среднюю Азию.
   В первые дни войны старший лейтенант Морозов добился направления на фронт. Воевал на Украине, под Орлом. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра и освобождении Киева, командир стрелкового полка майор Морозов М.Н. был удостоен звания Героя Советского Союза.
  
   НОВИКОВ Борис Алексеевич (1917 г.)
   Родился в Москве в семье рабочего. В 1937 году выпускник одной из московских школ Борис Новиков был зачислен курсантом авиационного отделения Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского, а к началу Великой Отечественной войны он был уже опытным летчиком.
   В феврале 1942 года ему доверили грозный штурмовик ИЛ-2. На этой машине он сражался на Северном Кавказе, на Дону и Волге, в Карелии, участвовал в битве за Берлин. Указом от 18 августа 1945 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил замечательному мастеру штурмовых ударов - командиру эскадрильи капитану Новикову Б.А. звание Героя Советского Союза.
  
   ОЛЕЙНИК Иван Леонтьевич (1919 г.)
   Родился в 1919 году в селе Белокони Полтавской области в крестьянской семье.
   В июле 1939 года был призван в Пограничные войска. В июне 1941 года окончил Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского и был направлен в действующую армию.
   На Северно-Западном, Заполярном, Калининградском, Украинском фронтах командовал взводом разведки, ротой автоматчиков, батальоном.
   За умелую организацию боя во время форсирования реки Тиса и проявленные при этом мужество и отвагу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года капитану Олейнику И.Л. присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   ПЕТРОВ Григорий Петрович (1907 - 1940 гг.)
   Родился в деревне Олешинка Ленинградской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1930 года. Участник советско-финской войны (1939 - 40 гг.)
   Группа пограничников под командованием старшего лейтенанта Петрова Г.П. в конце января 1939 года - феврале 1940 года сдерживала натиск противника и отбивала его многочисленные контратаки, нанося врагу существенный урон в живой силе и боевой технике.
   Погиб в бою 25 февраля 1940 года. Звание Героя Советского Союза присвоено 26 апреля 1940 года посмертно.
  
   ПРУДНИКОВ Михаил Сидорович (1913 г.)
   Родился в селе Новопокровка Кемеровской области в семье крестьянина.
   В Пограничных войсках и Органах госбезопасности - с 1931 года. В 1935 году окончил Харьковскую пограничную школу имени Ф.Э. Дзержинского. Участник Великой Отечественной войны. С 1941 года - командир батальона особого назначения. С марта 1942 года - командир спецотряда, действовавшего в тылу противника. Затем - командир партизанской бригады "Неуловимые". Подполковник Прудников М.С. умело руководил боевыми действиями партизан в Витебской области. Звание Героя Советского Союза присвоено 20 сентября 1943 года.
  
   ПУШАНИН Иван Иванович (1913 - 1940 гг.)
   Родился в селе Мача Пензенской области в семье крестьянина.
   С ноября 1935 года Пушанин И.И. служил в Пограничных войсках Забайкалья.
   В 1939 году окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Принимал участие в войне с белофиннами. В одном из боев погиб.
   Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 апреля 1940 года за образцовое выполнение боевых заданий командования по охране Государственной границы и проявленные при этом отвагу и геройство политруку третьей роты Пушанину И.И. посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   РУДОЙ Анатолий Михайлович (1912 - 1943 гг.)
   Родился в селе Борисовка Белгородской области в семье рабочего.
   В Советской Армии - с 1934 года. Окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронтах Великой Отечественной войны - с 1941 года. Эскадрон гвардейского кавалерийского полка под командованием комсомольца гвардии старшего лейтенанта Рудого А.М. в ночь на 28 сентября 1943 года на подручных средствах форсировал Днепр у деревни Нивки Гомельской области. Сломив сопротивление противника, бойцы заняли позиции на его правом берегу, обеспечивая преодоление водной преграды кавалерийским полкам. Свой рубеж они удержали до подхода подкрепления. Рудой А.М. погиб в бою 14 ноября 1943 года. Звание Героя Советского Союза присвоено 15 января 1944 года.
  
   РЫХЛОВ Александр Дмитриевич (1912 г.)
   Родился в деревне Котово Московской области в семье крестьянина.
   В пограничных войсках - с 1934 года. Окончил авиационное отделение Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского в 1938 году.
   В боях Великой Отечественной войны - с 1941 года. Командир авиационного звена старший лейтенант Рыхлов А.Д. к маю 1944 года произвел 120 боевых вылетов, потопил 5 транспортов, 5 быстроходных десантных барж, взорвал склад с боеприпасами, торпедировал миноносец в базе и сбил 2 самолета противника. Звание Героя Советского Союза присвоено 16 мая 1944 года.
  
   СЕЛИЩЕВ Тимофей Ильич (1904 - 1945 гг.)
   Родился в деревне Редькино Орловской области в семье крестьянина.
   В октябре 1926 года был призван в армию. В 1932 году после окончания Второй нормальной школы пограничной охраны и войск ОГПУ, был назначен помощником начальника заставы Ямпольского погранотряда.
   В действующей армии - с 7 июля 1941 года. Участвовал в боях на Южном, Кавказском, Сталинградском, Воронежском и Втором Украинском фронтах.
   9 апреля 1945 года погиб в бою в районе австрийского села Манерсдорф.
   Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании реки Морава, командиру стрелкового полка подполковнику Селищеву Тимофею Ильичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   УСОВ Виктор Михайлович (1916 - 1941 гг.)
   Родился в городе Никополе Днепропетровской области в семье рабочего.
   В Советской Армии - с 1936 года. В 1940 году окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Начальник пограничной заставы комсомолец лейтенант Усов В.М. отличился в бою при защите Государственной границы СССР в районе деревни Вулька-Доргуньская (Гродненская область). 22 июня 1941 года застава вступила в бой с превосходящими силами противника и в течение 4 часов сдерживала их натиск. Погиб в бою 23 июня 1941 года. Звание Героя Советского Союза присвоено 6 мая 1945 года посмертно.
  
   УХАБОВ Валерий Иванович (1938 - 1983 гг.)
   Родился в поселке Боровском Кустанайской области в семье учителей.
   В Советской Армии - с 1955 года. В 1959 году окончил Алма-Атинское Высшее пограничное училище имени Ф.Э. Дзержинского, в 1971 - Туркменский государственный университет (заочно). Служил в Среднеазиатском пограничном округе.
   Командиру подразделения подполковнику Ухабову В.И. за мужество и героизм, проявленные при оказании интернациональной помощи Демократической Республике Афганистан, 10 ноября 1983 года присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.
  
   ЧАДАЙКИН Василий Иванович (1924 г.)
   Родился в селе Каргашино республики Мордовия в семье крестьянина.
   В августе 1942 года был призван в армию, в конце 1943 года направлен на фронт. В составе 134-го пограничного полка принимал участие в боях за освобождение Украины, Молдавии, Румынии, Югославии, Болгарии, Венгрии. Награжден орденами Ленина, Отечественной войны, Красной Звезды, Славы 3-й степени.
   За мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, за освобождение столицы Венгрии Будапешта Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года сержант Чадайкин В.И. был удостоен звания Героя Советского Союза.
   После войны служил в погранотрядах Сахалинского округа. В 1952 году окончил Алма-Атинское пограничное училище МГБ СССР и до сентября 1961 года служил в частях Грузинского пограничного округа.
  
   ЧАСОВ Дмитрий Иванович (1911- 1981 гг.)
   Родился в городе Карачеве Брянской области в семье рабочего.
   В Советской Армии - с сентября 1933 года. В 1941 году окончил Харьковское кавалерийское пограничное училище НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронте в Великую Отечественную войну - с января 1943 года. Батальон под командованием гвардии капитана Часова Д.М. в боях при форсировании реки Висла в районе населенного пункта Ломна (северо-запад Варшавы) 16 января 1945 года первым преодолел реку и ворвался в траншеи противника. Захватив Ломну, батальон перерезал шоссе Модлин - Варшава, обеспечивая наступление дивизии. Звание Героя Советского Союза присвоено 27 февраля 1945 года. Умер 25июля 1981 года.
  
   ЧЕПУРИН Филипп Федорович (1911 - 1981 гг.)
   Родился в селе Первопокровка Херсонской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1933 года. Окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского в 1937 году.
   На фронте в Великую Отечественную войну - с января 1942 года. Командир батальона капитан Чепурин отличился в боях за Берлин. 24 апреля 1945 года его батальон форсировал реку Шпрее в районе Трептов-парка и устремился к центру Берлина. Звание Героя Советского Союза присвоено 31 мая 1945 года.
   Умер 24 августа 1981 года.
  
   ЧОЛОВСКИЙ Константин Захарович (1915 - 1981 гг.)
   Родился в селе Русава Винницкой области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1936 года. В 1939 году окончил Харьковское военное училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   На фронтах в Великой Отечественной войны - с февраля 1943 года. Командир стрелковой роты капитан Чоловский К.З. отличился при формировании Днепра в районе поселка городского типа Лоев (Гомельская область). 15.10.1943 года его рота в числе первых переправилась через реку и с боем овладела двумя линиями траншей противника, способствуя успешному наступлению других подразделений. Был дважды ранен, но не покинул поля боя. Звание Героя Советского Союза присвоено 30 октября 1943 года.
   Умер 30 декабря 1981 года.
  
  
   ШАМАРДИН Павел Зиновьевич (1907 - 1976 гг.)
   Родился в селе Колыбелка Воронежской области в семье крестьянина.
   В Советской Армии - с 1929 года. Окончил кавшколу в 1933 году, курсы переподготовки комсостава при Харьковском военном училище Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского в 1938 году, ускоренный курс Военной академии им. М.В.Фрунзе в 1942 году.
   На фронтах Великой Отечественной войны - с сентября 1942 года. Командир гвардейской мотострелковой бригады полковник Шамардин П.З. отличился в ходе Варшавско-Познанской операции в январе 1945 года. Его бригада участвовала в освобождении польских городов Гостынин, Быдгош, Влоцлавск и др. При этом противнику был нанесен значительный урон в живой силе и боевой технике.
   Звание Героя Советского Союза присвоено 6 апреля 1945 года.
   Умер 16 апреля 1976 года.
  
   ГЕРОЙ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
  
   МЕДВЕДЕВ Сергей Юрьевич (1970 г.)
   Родился в Алма-Ате в семье офицера-пограничника. В 1987 году Сергей окончил Уссурийское Суворовское училище и был принят в Алма-Атинское высшее пограничное командное училище КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского.
   С 1991 года после окончания училища служил заместителем начальника заставы в Восточном и Северо-Западном пограничных округах.
   В марте 1994 года старший лейтенант Медведев был откомандирован в Группу пограничных войск РФ в Республику Таджикистан.
   За личное мужество и героизм, проявленные в бою с моджахедами, Указом Президента РФ от 3 октября 1994 года старшему лейтенанту Медведеву Сергею Юрьевичу присвоено звание Героя Российской Федерации.
   С марта 1995 года майор Медведев служит в Московском военном институте пограничной службы России.
  
   СОТРУДНИКИ ПОГРАНИЧНОГО УЧИЛИЩА - ГЕРОИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
  
   БАКСОВ Алексей Иванович (1907 - 1986 гг.)
   Родился в 1907 году в селе Большая Камышинка Саратовской области в семье рабочего.
   В 1926 году по путевке комсомола был направлен на учебу в Среднеазиатскую военную школу им. Ленина. По окончании её с 1929 по 1934 год служил в Пограничных войсках Средней Азии - помощником начальника и начальником заставы "Ишик-Арт" отдельной Ошской погранкомендатуры, начальником заставы в Кушке и помощником коменданта погранучастка в Туркменистане.
   После окончания в 1935 году Кавалерийских курсов усовершенствования командного состава в Новочеркасске служил курсовым командиром Второй Харьковской пограничной школы имени Ф.Э. Дзержинского.
   В 1939 году окончил Военную академию имени Фрунзе. С июня 1942 года до Победы участвовал в боях в составе войск Брянского, Воронежского, 1-го Украинского, 1 и 2 Прибалтийских фронтов, командовал дивизией и корпусом.
   За отвагу, мужество и умелое командование войсками при форсировании Западной Двины и окружение Витебской группировки противника указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года гвардии генерал-майору Баксову А.И. присвоено звание Героя Советского Союза.
   Умер 21 ноября 1986 года.
  
   КАЗАКЕВИЧ Даниил Васильевич (1902 г.)
   Родился в 1902 году в деревне Радевцы Минской области в семье крестьянина. В Красную Армию вступил добровольно в 1920 году, участник Гражданской войны.
   С 1932 по 1934 год был начальником курса во Второй Харьковской пограничной школе имени Ф.Э. Дзержинского. В 1937 году с отличием окончил Военную академию им. Фрунзе и служил в Пограничных войсках на Дальнем Востоке.
   С февраля 1943 года участвовал в боях с фашистами на Центральном и 1-м Белорусском фронтах.
   За умелые боевые действия и руководство войсками в период проведения Белорусской операции и форсирования реки Нарев, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1945 года командиру стрелковой дивизии генерал-майору Казакевичу Даниилу Васильевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.
  
  
  
   КОМАРОВ Владимир Николаевич (1904 г.)
   Родился в 1904 году в Москве в семье рабочих. В ноябре 1926 года был призван в армию и отдал воинской службе 43 года. Прошел путь от красноармейца до генерал-полковника.
   С октября 1939 года по май 1941 года Комаров исполнял обязанности помощника начальника учебного отдела, командовал автобронетанковым дивизионом и возглавлял военный цикл Харьковского кавалерийского пограничного училища НКВД имени Ф.Э. Дзержинского. С июня 1941 года Комаров В.Н. - на фронте.
   За успешные боевые действия и умелое руководство частями при форсировании Одера и захвата плацдарма на его западном берегу Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 мая 1945 года командиру стрелковой дивизии гвардии полковнику Комарову В.Н. присвоено звание Героя Советского Союза.
  
   СОБОЛЕВ Дмитрий Филиппович (1903 г.)
   Родился в 1903 году в городе Урюпинске Волгоградской области в семье крестьянина. В армии - с 1919 года, участник Гражданской войны, с марта 1932 года служил во Второй Харьковской пограничной школе имени Ф.Э. Дзержинского в должностях помощника командира учебного дивизиона по строевой части, начальника штаба, старшего руководителя тактики, начальника кавалерийского отделения.
   В 1936 году заочно окончил Военную академию им. Фрунзе. В действующей армии - с января 1943 года. Командир Гвардейской воздушно-десантной дивизии полковник Соболев Д.Ф. отличился при освобождении Румынии и Венгрии. С 1 августа по 15 декабря 1944 года дивизия под его командованием прошла с боями 1700 километров. Освободила 1380 населенных пунктов и 27 городов в Румынии, 70 населенных пунктов и 15 городов в Венгрии.
   Звание Героя Советского Союза присвоено 28 апреля 1945 года.
  
   ТАНКОПИЙ Иван Алексеевич (1902 - 1943 гг.)
   Родился в 1902 году в селе Ямполь Винницкой области в семье крестьянина.
   В армии - с 1919 года, участник Гражданской войны. Окончил Объединенную военную школу им. ВЦИК в 1927 году, Высшую пограничную школу НКВД в 1935 году, после её окончания был назначен руководителем тактики, а затем командиром кавалерийского дивизиона Харьковского военного училища Пограничных и Внутренних войск НКВД имени Ф.Э. Дзержинского.
   Участник Великой Отечественной войны с июня 1941 года. 17-я Стрелковая бригада войск НКВД под командованием полковника Танкопия 10 - 16 марта 1943 года вела уличные бои в Харькове, уничтожив большое количество живой силы и техники противника.
   Танкопий И.А. был ранен и умер 16 марта 1943 года. Звание Героя Советского Союза присвоено ему было 26 октября 1943 года посмертно.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ПАМЯТИ ПАВШИХ - БУДЬТЕ ДОСТОЙНЫ!
  
   Есть на строевом плацу Военного института монумент, на котором обозначены фамилии шестнадцати выпускников нашего учебного заведения. Почти все эти офицеры родились после Великой Отечественной. Но у каждого из них была в жизни и осталась теперь навсегда Малая война -- Афган...
   В то время, в 80-е годы, об Афганских событиях достоверных сообщений в средствах массовой информации не было. В конце концов, когда молчание стало невозможным, о пограничниках, сражавшихся в ДРА, всё равно не писали. Но они, наши выпускники, там были!
   Сейчас об этом нынешним курсантам ежедневно напоминает обелиск "Памяти павших - будьте достойны!".
  
   Вот они, наши выпускники, не вернувшиеся с афганской войны:
  
   1. Боровиков Геннадий Викторович
   2. Волков Аркадий Владимирович
   З. Волокитин Александр Леонидович
   4. Воронцов Анатолий Митрофанович
   5. Гиясов Хусенидин Муфтарович
   6. Густенко Александр Владимирович
   7. Дерендяев Александр Афанасьевич
   8. Зубарев Андрей Владимирович
   9. Искаков Бакыт Абилкадирович
   10.Карайман Игорь Нисторович
   11.Перетокин Сергей Петрович
   12.Полушкин Валерий Геннадьевич
   1З.Сидорович Вячеслав Петрович
   14.Урманов Ринат Мнирович
   15.Ухабов Валерий Иванович
   16.Юдин Николай Николаевич
  
  

Фото обелиска (Пантион)

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ЗОЛОТОЙ ФОНД УЧИЛИЩА
  
   ВЫПУСКНИКИ, ОКОНЧИВШИЕ ХАРЬКОВСКОЕ ПОГРАНИЧНОЕ УЧИЛИЩЕ С ОТЛИЧИЕМ:
   кавалерийское бронетанковое
   отделение:: отделение:
  

1934 год

   Морозов Н.К. Дженов И.Г.
  
   Буланов М.И. Могилевский А.Р.

1935 год

   Борисенко И.Т. Суков МА.
  
   Смолин И.П. Малец В.А.

1937 год

   Чепарухин А.Д. Щацкий А.В.
   Иншев В.Н.

1940 год

   Аминев М.Е. Секретарев КФ.
   Логинов Г.Д. Шадрин П.Н.
  
   ВЫПУСКНИКИ, ОКОНЧИВШИЕ АЛМА-АТИНСКОЕ ПОГРАНИЧНОЕ КОМАНДНОЕ УЧИЛИЩЕ имени Ф.Э. ДЗЕРЖИНСКОГО С ОТЛИЧИЕМ:
  
  
   1946 год
   ГЕРАСЕВ Михаил Егорович
   ГРЕБЕНКИН Виктор Павлович
   КОМБАЧЕКОВ Хадрат-Али Мухамедович
   ФИЛАТОВ Владимир Степанович
   ЯЦЕНКО Василий Степанович
  
   1947 год
   АБДРАХМАНОВ Аркий Знатдинович
   АСТАРХАНОВ Гаджи Астарханович
   БЕДРИН Виктор Петрович
   БОРИСОВ Борис Александрович
   БУРДОВ Анатолий Викторович
   ВОРОНЦОВ Анатолий Викторович
   ГАРНЫШЕВ Николай Петрович
   ГОЛУБЕВ Владимир Васильевич
   КОТЕЛЬНИКОВ Николай Алексеевич
   НИКИТИН Вадим Андреевич
   МИХАЙЛОВ Владимир Николаевич
   ПЕРЕЛЫГИН Константин Васильевич
   ПОЛТАВС КИЙ Александр Тимофеевич
   РАТНИКОВ Михаил Иванович
   РАЧКИН Александр Григорьевич
   РЯЗАНОВ Павел Николаевич
   СОБОЛЕВ Николай Васильевич
   СОЛОМОНОВ Григорий Иванович
   ФРОЛОВ Александр Наумович
   ШУБИН Николай Федосеевич
   ЯКОВЛЕВ Тимофей Николаевич
   ЯРОСЛАВСКИЙ Аркадий Лазаревич
  
   1948 год
   ЛОБАНОВ Михаил Сергеевич
   ПЕНЧЕВСКИЙ Игорь Артемьевич
   СУДАРЕВ Виталий Иванович
  
   1949 год
   ГУМАРОВ Кашир Бариевич
  
   1950 год
   ВОРОНИН А.В.
   КОЗЛОВ Н.Е.
   КОВАЛЕВСКИЙ Ю.Н.
   КОТКОВ Р.Н.
   ЛИТВИНЕНКО С.А.
   ФИЛИМОНОВ Б.Д.
  
   1951 год
   АНАНЬЕВ Геннадий Андреевич
   АРТАМОНОВ Николай Георгиевич
   ГОПЧАК Владимир Филиппович
   ГРИГОРЬЕВ Валентин Семенович
   МАЛЬЦЕВ Борис Филиппович
   СКИНДЕР Владимир Иванович
   СТЕПАНОВ Владимир Дмитриевич
   ХВОРIIНОВ Юрий Александрович
  
  
   1953 год
   ГОРДЕЕВ Сидор Евдокимович
   КРАСНЫЙ Гаррий Александрович
   ЛИТВИНЕНКО Анатолий Иванович
   МУДРЕЦОВ Геннадий Борисович
   СУХИХ Николай Федорович
  
   1954 год
   ШЕВЧЕНКО Николай Никифорович
  
   1955 год
   БУБНОВ Николай Дмитриевич
   ГОЛОВИН Александр Константинович
   ДАШКИН Виктор Васильевич
   КАРИМОВ Ришат Каримович
   ООРОТОВ Иван Иванович
   ПЛЮСНИН Николай Семенович
   ШИНДИН Виталий Александрович
   ЮЖАКОВ Рюрик Алексеевич
  
   1956 год
   АВДЕЕНКО Александр Яковлевич
   БОГОМОЛОВ Порфирий Степанович
   БОРОВИКОВ Иван Самойлович
   ВШИВЦЕВ Николай Георгиевич
   ГАЙДАМАКИН Владимир Стратонович
   ГЕРАСИМОВ Михаил Фролович
   ЕЛЫШЕВ Петр Степанович
   ЗАБЕЛКИН Константин Николаевич
   ЗОЛОТАРЕВ Петр Андреевич
   КАЛАЧЕВ Борис Михайлович
   ЛЕВИЦКИИ Леонид Николаевич
   МАКАРЕЦ Леонид Егорович
   НЕЛЮБОВ Георгий Семенович
   ПУСТОГАЧЕВ Виктор Александрович
   РОЙ Мстислав Андреевич
   РЫМЫНОВ Юрий Павлович
   ТРОФИМОВ Иван Агафонович
   ФОМИНЫХ Александр Петрович
   ШАДРИН Семен Дмитриевич
   ЧЕРНУХИН Дмитрий Михайлович
  
   1957 год
   ВЕДЕНЯПИН Борис Николаевич
   ЕМБАКОВ Евгений Федоров
   ИВАНОВ Владимир Степанович
   КАЛИНИН Александр Федорович
   КИНЕВ Виктор Иванович
   МАКЕЕВ Станислав Александрович
   ПОКОРМЯХО Федосий Прокопьевич
   РЯЗАНЦЕВ Виталий Петрович
   СЕННИКОВ Юрий Иванович
   СОБОЛЕВ Василий Афанасьевич
   СТЕПАНОВ Михаил Васильевич
   ТУГОЛУКОВ Владимир Иванович
   ТУРАНОВ Николай Яковлевич
   ФЕДОРОВ Николай Александрович
   ФИЛИН Валентин Васильевич
   ХЛЫНОВ Юрий Сергеевич
  
   1958 год
   ГУЗЬ Юрий Александрович
   ИСТИГЕЧЕВ Иван Григрьевич
   КАРАНАЕВ Исалбай Ишкулаевич
   КОСТЮК Анатолий Владимирович
   МАЧИНИН Борис Борисович
   ПОДЛЕСНЫЙ Игорь Васильевич
   ПОЛЮТОВ Юрий Васильевич
   СТРУЧКОВ Анатолий Павлович
  
   1959 год
   ЕРШОВ Владимир Семенович
   УФИМЦЕВ Александр Владимирович
   ХОХЛОВ Юрий Викторович
   ЦЫКАЛОВ Петр Андреевич
  
   1960 год
   АШУРАЛИЕВ Актавий Тургунович
   БА РУЧ ЕН КО Владимир Афанасьевич
   ВОЛОШИН Юрий Александрович
   ВЫСОЦКИИ Леонид Андреевич
   ЕФРЕМОВ Степан Григорьевич
   КОРАБЛЕВ Владимир Георгиевич
   КУРАТОВ Николай Леонтьевич
   ЛОБАНОВ Петр Иванович
   ЛЮБИН Владимир Николаевич
   МЕЗЕНДЕВ Виктор Романович
   МУХИН Сергей Александрович
   ПАВЛОВ Виктор Анатольевич
   ПАНКОВ Геннадий Федорович
   ПАРАХИН Анатолий Николаевич
   ПЕТРУХА Валерий Васильевич
   СОКОЛОВ Борис Степанович
   СТАРКОВ Виктор Александрович
   ШЕСТАКОВСКИЙ Владимир Алексеевич
   ШЛЯХТИН Владимир Иванович
  
   1961 год.
   АНИЩЕНКО Георгий Иванович
   АНДРУЦКИЙ Георгий Евдокимович
   ВАЛЕВ Валерий Павлович
   ГУРЬЯНОВ Владимир Карпович
   ДЯДИЩЕВ Валентин Михайлович
   ЖИГУЛЬСКИЙ Виктор Петрович
   ЖУКОВ Виталий Иванович
   ЖИЛИНСКАС Витаутас Антано
   ЗАБОРЕНКО Валерий Иосифович
   ИЗОТОВ Виктор Егорович
   ЛИННИК Виталий Арсентьевич
   ЛИХАРЕВ Станислав Иванович
   МАСТЯНИЦО Иосиф Истинович
   ОЛЬШАНСКИЙ Василий Иванович
   РОЩЕНКО Василий Иванович
   ТАМУЛЕВЕУС Петрас Пранович
   ЧЕКМАРЕВ Геннадий Алексеевич
   ШИМЕЛЕВЕЧУС Витаутас Станиславас Винцо
  
   ВЫПУСКНИКИ, ОКОНЧИВШИЕ АЛМА-АТИНСКОЕ ВЫСШЕЕ ПОГРАНИЧНОЕ КОМАНДНОЕ УЧИЛИЩЕ КГБ СССР им. Ф.Э. ДЗЕРЖИНСКОГО С ЗОЛОТОЙ МЕДАЛЬЮ:
  
   1963 год 1967 год
   Вертинский О.И. Астахов Н.И.
   Богаутдинов В.П.
  
   1964 год Журавлев В.П.
   Крутипорох Г.Н. Зайка В.К.
   Земсков В.К.
   1965 год Калачев А.Б.
   Рудской И.И. Конохов А.О.
   Никифоров П. П. Лысенко П. Н.
   Юдин Н.А. Мертвищев Ю.В.
  
   1966 год 1968 год
   Акимов В.И. Баранов АМ.
   Байбуз Н.А. Бушменков В.Ф.
   Каримов Р.М. Денисов В.А.
   Карпов Р.И. Ефимов В.С.
   Мялицин Ю.А. Лыжин В.С.
   Федоров Ю.С. Проскуряков С.Ф.
  

1974 год

   1969 год Авреньев В.В.
   Аминев А.М.
   Гавриленко Г.Г. Амосов Н.Ф.
   Гусихин В.А. Белоусов А.Е.
   Зенин В.Н. Гришенко А.С.
   Мясоедов Н.П. Истомин А.В.
   Шипачев В.В. Малышев А.М.
  
   1970 год Матвиенко Б.И.
   Васецкий А.Ф. Мясоедов А.П.
   Витрюк В.П. Новиков Ю.Г.
   Дремин Н.В. Паснов О.И.
   Медведев В.Б. Петров В.А.
   Мишин А.П. Петров И.Н.
   Неучев Б.М. Потехин Е.А.
   Травин А.Ф. Тягичев В.А.
   Усольцев А.М. Хрупин А.В.
   Шаталов М.В.
   Шулежко И.И.
   1975 год
   1971 год Власов А.В.
   Воробъев В.О. Головатенко А.А.
   Гусев В.А. Головко А.И.
   Диджулис И.П. Игнатенков А.А.
   Ипатов П.В. Икрянников В.М.
   Курныгин А.М. Кокарев П.А.
   Машевский А.А. Кондратов А.Б.
   Недорезов А.Г. Кузьмин Г. И.
   Художилов В.П. Обанин С.А.
   Рейимов Хосси
   Рейимов Хасен
   1972 год Слободянюк А.А.
   Проценко А.Я. Сприденок В.Н.
   Слонов Ю.П. Стародубцев В.Н.
   Терехов Н.А. Тимошенко В.А.
   1973 год Цимбал В.И.
   Барбосов В.Н. Шмоков В.И.
   Борзенков А.А. 1976 год
   Иванов А.М. Алексеенок А.С.
   Кузьмин В.В. Безусов С.В.
   Малышев В.Е. Гурский Н.Н.
   Третьяков О.Ф. Дорохин В.М.
   Туретаев В.М. Колыванов В.М.
   Харьковчук Н.А. Кохно М.Ф.
   Шаверин А.П. Орлов Е.К.
   Шестернев В.В. Пюкке М.А.
   Чуряк Н.В.
   Шестириков В.В.
   1977 год Шепель И.Н.
   Белов Е.Б. Горай ВА.
   Галуза А.А.
   Донской С.Ю. 1983 год
   Жеков А.И. Агеев М.Н.
   Ищенко Д.В. Григорович В.Н.
   Карась В.М. Ифанов И.А.
   Недопекин В.В Кожевников И.Н.
   Тудвасев А.Л.
   1984 год
   1978 год Киселев С.А.
   Власов В.П. Куракин М.В.
   Гайдук Н.И. Урусов Н.П.
   Евсеев В.И.
   Канашин В.Н. 1985 год
   Кокин Н.Н. Громов А.В.
   Лебедев А.В. Пархоменко Ю.В.
   Петров А.Н.
   Рябыкин В.И.
   Куракин М.В. 1986 год
   Седов В.В. Скакун В.Н.
   Устинов В.Б. Скупанович А.Ф.
   1979 год Махнюк Л.В.
   Жохов Н.В. Шайдула В.П.
   Золотухин В.Н. 1987 год
   Меденцев Е.Л. Марванюк Е.Л.
   Мурзаноев В.Г. Маслов В.А.
   Петров Г.М. Матыевич Ю.А.
   Рвачев В.С.
   Трафименко В.Ю. 1988 год
   Шакуров РА. Мануйлов С.В.
   1980 год Тарасов О.И.
   Галанюк Я.С. 1989 год
   Кремлев Е.А. Коробицин В.А.
   Степанов О.Г. Мертвищев В.Ю.
   Тузов В.М. Шляхтин О.В.
   Шишков А.Р.
   1981 год 1990 год
   Чернуцкий А.Н. Скворцов А.Н.
   1982 год Пушкарев С.В.
   Переверзев И.В. 1991 год
   Щербина В.Ф. Кузнецов С.В.
   Антонов Е.В. Купцов В.Е.
   Коссе И.В. Коржук М.В.
  
   1992 год
   Горошко Н.Н.
   Желтиков Р.А.
   Киселев А.В.
   Причина В.А.
   Разумов А.Ю.
  
   1993 год
   Зинов А.Н.
   Львов А.В.
   Наседкин Е.М.
   Недорезов Э.А.
   Терелеев Ю.Д.
   Чернявский И.А.
  
   1994 год
   Антонщенко Д.Г.
   Боднар А.П.
   Донгий С.Н.
   Колесников О.В.
   Шафран Ф.С.
  
   1995 год
   январь
   Ахметов М.Е.
   Акулов А.Ю.
   Ботвич А.В.
   Вторых В.А.
   июль
   Воробьев А.Г.
   Ильиных Ю.Б.
   Карпинский А.А.
   Стороженко А.А
   Юсупов Т.Ж.
  
  
  
  
  
  
  
  

ОГЛАВЛЕНИЕ

   Обращение к читателям..............................................................3
  
   Глава 1. Очерки из истории Пограничных войск...............................5
   Глава 2. Летопись АВПКУ КГБ СССР имени Ф.Э. Дзержинского......131
   1. От Второй нормальной школы Пограничной
   охраны и Войск ОГПУ - к пограничному училищу..........................134
   2. Училище в годы Великой Отечественной войны..........................156
   3. В условиях мира и созидания...................................................176
   4. Продолжатели традиций АВПКУ КГБ СССР..............................204
  
   Глава 3. Первый дивизион..........................................................234
   Батя ......................................................................................236
   Без винны виноватые, или экзамен на зрелость.................................243
   Приказано выжить, или Мороз-красный нос..................................251
   Веселые ребята, или Чунджинский поход.......................................257
   Господа офицеры. Выпуск...........................................................272
  
   Глава 4. Очерки........................................................................289
   Письмо, затерявшееся с войны......................................................290
   Только он не вернулся из боя.......................................................314
   Камандон Наби.........................................................................338
   Караван не прошел.....................................................................345
   Алгоритм пограничной жизни.......................................................352
   Варзобская история.....................................................................362
   Учитель....................................................................................372
   Судьбы избранник......................................................................381
   Честь имею...............................................................................389
   Резцом и кистью........................................................................392
   Как родная меня мать провожала... ...............................................400
   Командир пограничного спецназа...................................................414
   Недочитанная книга.....................................................................420
  
   Глава 5. Большой сбор (2001 год)....................................................429
   Глава 6. Большой сбор (2006 год)....................................................456
  
   Им выпала большая честь..............................................................466
  
   ПРИЛОЖЕНИЯ...........................................................................469
  
      -- Важнейшие даты истории училища.........................................
      -- Начальники училища.........................................................
      -- Выпускники училища - Герои Советского Союза....................
      -- Выпускники училища - Герои России....................................
      -- Сотрудники училища - Герои Советского Союза.....................
      -- Выпускники училища, погибшие при исполнении
      -- служебных обязанностей и в бою...........................................
      -- Золотые медалисты училища................................................
  
  
  
  
  
  
  

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   504
  
  
  

Оценка: 5.39*54  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023