ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Носатов Виктор Иванович
Конники Полумискова

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:

Конники Полумискова

   Поступая в Алма-Атинское пограничное, многие понимали, что на нашу долю выпадет немало испытаний и преодолений, прежде чем на погоны упадет по две заветные лейтенантские звезды. Среди самых, на наш взгляд, трудных предметов, которыми нам предстояло овладеть, были, конечно же, огневая и тактическая подготовка с их многодневными зимними и летними учениями, физическая, с многокилометровыми марш-бросками, химподготовка с ее газовыми атаками и другие, не менее важные военные и пограничные дисциплины, в круг которых почему-то не вошла конная подготовка. Насмотревшись фильмов о кавалеристах времен гражданской войны и современных конниках-пограничниках, каждый из нас, глубоко в душе, считал себя если не докой в этом вопросе, то уж потенциально прирожденным наездником - наверняка. Поэтому, когда на первом курсе объявили, что в конце учебного года всем нам предстоит сдавать зачет по конной подготовке, многие отнеслись к этому сообщению спокойно, без каких-либо эмоций. Большинство курсантов были родом из села, и хоть раз в своей жизни, а на колхозной кляче ездили. Для них кавалерийская подготовка казалась вообще каким-то несерьезным занятием. Но такие пофигистские настроения в курсантской среде продержались недолго. Первые же занятия показали, что конная подготовка дело нелегкое и довольно опасное, и требует не только личной храбрости, но и постоянной готовности к непредсказуемому поведению и коня и... преподавателя. Впрочем, все по порядку...
   Наше первое знакомство с конным составом началось на занятиях по ветеринарной подготовке, которое проводил подполковник Костомаров, кавалерист старой закалки. Он учил нас не только диагностировать состояние животных, но и лечить их простейшими, народными способами. Я до сих пор помню, как надо лечить ушибы, повреждения на теле животного. В течение первых двух-трех дней, пока опухоль горячая, к ней надо прикладывать лед, снег или холщевую тряпку и поливать ее холодной водой. Если на коже нет повреждений, на место ушиба можно прикладывать замешенную в виде теста глину и также поливать ее холодной водой. В тех случаях, когда от холодного компресса опухоль в течение двух-трех дней не спадает, нужно вместо него применить согревающий компресс или припарки... Но больше всего запомнилось нам занятие на котором нас учили измерять температуры тела лошади. На ехидный вопрос подполковника Костомарова - куда, по нашему мнению, надо ставить градусник? - последовала масса дилетантских ответов, и среди них ни одного правильного. Курсанты готовы были поставить градусник под лопаткой, засунуть его в рот бедного животного, в ухо, и даже спрятать в гриве... И когда подполковник Костомаров рассказал и показал, где необходимо пристроить градусник, все были несказанно удивлены и обескуражены, и, прежде всего потому, что никому не хотелось подходить к животному сзади, и толкать хрупкую стеклянную колбу коню под хвост. Но занятия - есть занятие.
   - Курсант Кокурин, - подполковник Костомаров обратил взор в сторону курсанта, явно раздосадованного его вниманием, - прошу продемонстрировать, - и подал ему градусник.
   Владимир Кокурин повертел его в руках и обреченно шагнул к настороженно зыркающему, по сторонам, коню. Из своего деревенского прошлого курсант прекрасно знал, что подходить к испуганному коню сзади - гиблое дело. Тот в любой момент может садануть так, что мало не покажется. Предвидя это, он зашел сначала спереди, похлопал коня по шее, потом погладил по крупу. Увидев, что животное немного успокоилось, Владимир осторожно, продолжая поглаживать животное, пробрался к хвосту. Видя, что конь спокойно жует овес, он, уловив боковым зрением разрешающий кивок головы Костомарова, дрожащей рукой засунул под хвост злосчастный градусник. По строю курсантов пробежал невольный вздох облегчения. Каждый, наблюдая за Кокуриным, видел себя на его месте, и волновался не меньше. Забегая вперед скажу, что это наше первое знакомство с животными прошло, с обоих сторон, бескровно. Да не могло быть иначе, ведь, как мы узнали позже, Костомаров тренировал нас на самой спокойной кляче в училище.
   Ознакомившись в течение нескольких месяцев со всеми служебными животными, используемыми в охране границы, мы, наконец-то приступили к конной подготовке. На первом же занятии в манеже, преподаватель, майор Полумисков - настоящий красавец-кавалерист, лихо щелкнув длинным хлыстом, впоследствии прозванном нами "конспектом", объявил:
   - С сегодняшнего дня я начну делать из вас настоящих кавалеристов-пограничников! Не буду скрывать, на занятиях может произойти всякое, и потому дам вам единственно верный, проверенный годами совет - никогда не показывайте свою нерешительность при езде. Как только конь почувствует, что вы неуверенно ведете себя в седле - ждите подвоха. Он будет всячески пытаться вас скинуть, или, в лучшем случае, просто игнорирует все ваши команды. Так, что будете вы настоящими кавалеристами или нет - во многом зависит от вас самих. Я лишь буду с помощью моей указки, - он вытянул перед нами хлыст, - указывать на ваши ошибки. А теперь шагом марш на манеж...
   Обескураженные таким заявлением, курсанты, вдыхая терпкий аромат конюшни, и стараясь не попасть сапогом в навоз, тревожно переговариваясь на ходу, выдвинулись на густо напичканную самыми всевозможными препятствиями площадку, где всем им предстояло в скором времени стать кавалеристами.
   - Стой! - приказал майор, как только мы поравнялись с самым большим препятствием, включающем в себя яму наполненную водой и высокий забор.
   - Кто из вас умеет обращаться с конем? - задал он неожиданный вопрос.
   После занятий по ветеринарной подготовке и первого знакомства с Полумисковым, число знатоков-конников явно уменьшилось. Из строя послышались лишь несколько неуверенных "Я".
   - Выйти из строя, - скомандовал майор.
   Перед нами предстала троица смельчаков. Владимир Кокурин, Василий Мирошниченко и Валерий Брыляков. В способностях первых двух курсантов никто не сомневался, Кокурин уже успел показать свое умение в обращении с конским составом на занятиях по ветеринарной подготовке, а о Мирошниченко все знали, что он родовой казак. Василий постоянно напоминал нам, что он казак-"к". Делая ударение на последней букве, он как бы отметал все подозрения в своем кубанском происхождении. Почему вслед за ними увязался Брыляков, для всех нас было загадкой, ибо не только по физическим, но и по моральным качествам он мало подходил на роль заправского кавалериста.
   Смерив пронзительным взглядом смельчаков, майор Полумисков, скептически хмыкнув, сказал:
   - Ну, что ж, вас никто насильно выходить не заставлял. Поздравляю, вам достанутся самые строптивые лошадки...
   - Курсант Кокурин - ваш боевой конь - Мрамор!
   - Есть!
   - Курсант Мирошниченко - ваш - Мотор
   - Есть!
   - Курсант Брыляков - ваша лошадка Минога
   - Есть!
   Остальным достались, как нам казалось, более или менее спокойные кони. То, что их разделение на спокойных и строптивых, было относительным, мы поняли уже при первом знакомстве с этими умными, но довольно привередливыми животными.
   Когда толпа курсантов ввалилась на конюшню, чтобы познакомиться со своими новыми боевыми друзьями, лошадиное братство, учуяв неизвестные ранее запахи и увидев незнакомые лица, заволновалось. Тревожно заржала Минога, вторя ей, всхрапнули рядом стоящие кони, забили о настил копытами. Видя такую встречу, курсанты в страхе остановились. Только Кокурин не спасовал, он уверенно подошел к своему Мрамору и, выудив из кармана заранее заготовленный кусочек сахара, протянул ему. Конь уже приготовившийся было тревожно заржать, и стукнуть о стену копытом, но увидев лакомство, сменил гнев на милость, и мгновенно слизнул сахар с ладони. Быстро схрумкав лакомство, Мрамор удовлетворенно всхрапнул. Услышав довольный голос собрата, кони успокоились и больше не устраивали нам своего лошадиного бойкота.
   Постепенное привыкание коней и курсантов друг к другу осуществлялось не только во время занятий, но и в короткий утренний час, отведенный для ухода за животными. Несколько раз в неделю, вместо утренней физической зарядки курсантская группа в полном составе направлялась в конюшню. Конюх выдавал каждому из нас щетку, скребницу, суконку, деревянную колодку для очистки скребницы, соломенный жгут, деревянный нож или железный крючок для расчистки копыт, после чего начинался процесс чистки. Для того, чтобы конь стоял спокойно, многие из нас приносили с собой, кто густо посоленную корочку хлеба, кто несколько кусочков сахара, а кто и конфеты. Получив лакомство, лошадь, обычно, благожелательно терлась головой о плечо, выражая тем самым свое расположение. Лишний раз, на всякий случай, огладив коня, мы приступали к главному действу. Чистку, как правило, начинали с левой стороны. Сначала чистили левую часть головы, затем переходили к левой стороне шеи, левой передней ноге, левой стороне туловища, крупу и, наконец, левой задней ноге. Водили щеткой до тех пор, пока шерсть животного не начинала лосниться. Затем приходило время чистки копыт, после чего наступал самый ответственный момент - водопой. Нам на каждом занятии постоянно твердили, что перед кормежкой зерном (овсом), коней необходимо сначала вдосталь напоить, ибо если они станут пить после приема пищи, то надолго могут выйти из строя. До длинной колоды с водой было рукой подать и потому лошадей вели за уздечку. Впереди, как обычно, шел Мрамор с Кокуриным в поводу. Довольно крупный, гнедой масти конь, с белой полосой на морде, выйдя из конюшни, сразу же устремлялся к водопою, и Владимир еле - еле за ним поспевал, так, что неизвестно было, кто кого вел. Подлетев к деревянной колоде, до верху наполненной прозрачной водой, конь фыркал и, попробовав воду на вкус, повелительно ржал. Это была разрешительная команда для всех остальных его сородичей.
   Однажды, напившись воды, Мрамор, то ли от избытка сил, то ли из желания показать свой строптивый характер, решил немного поиграть. Накануне прошел дождь, и утренний морозец превратил площадку перед конюшней в настоящий каток. Видя это, Мрамор взбрыкнул и понесся в сторону манежа. Кокурин, что было сил, потянул на себя повод, но не тут-то было, не обращая внимания на боль от металлических удил, конь потянул его с такой силой, что, сапоги наездника заскользили, словно коньки. Кокурин мертвой хваткой вцепившийся за уздечку, понесся вслед за Мрамором. Конь, видя, что курсант ему попался настырный, решил отделаться от него другим способом. Он резко повернул налево и понесся прямо на стоящий посреди двора столб. Владимиру не оставалось ничего другого, как отпустить поводья. В этот день вся наша 18 группа опоздала на завтрак. Около часа пришлось ловить строптивого красавца, прежде чем, вдоволь набегавшись по морозцу, Мрамор сам не заявился в конюшню...
   - В комплект верхового снаряжения входят оголовье, седло и принадлежности к седлу. Оголовье бывает двух типов: мундштучное и трензельное. Оголовье мундштучное состоит из недоуздка, мундштучного суголовья, мундштучных и трензельных поводьев, мундштука и удила. Тр-р-рензельные удила применяются для особо строптивых лошадей, - знакомил нас с комплектом конского снаряжения майор Полумисков на следующем занятии.
   - Основным седлом, принятым в войсках для практического использования, является так называемое кавалерийское седло. Оно наиболее удобно, как для обучения всадника, так и в условиях походно-полевой жизни. Кавалерийское седло обеспечивает удобное положение всадника в седле, сохраняет силы всадника и лошади. Удобство седла вы испытаете уже сегодня...
   Майор Полумисков, чуть коснувшись стремени, в мгновении ока взлетел в седло и, дав шенкелей, послал своего красавца-коня, в галоп. Легко преодолев несколько самых сложных препятствий, он, осадил лошадь перед строем, поднял ее на дыбы, и заметив в наших глазах искренний восторг, сказал:
   - Вот так кавалерист должен держаться в седле. Конечно не сразу, но к концу курса я из вас сделаю настоящих кавалеристов-пограничников, добавил он. А сегодня мы будем учиться посадке в седло и движению облегченной рысью.
   Пройдя десяток кругов облегченной рысью, каждый из нас мысленно молил бога, чтобы это, явно затянувшееся действо побыстрее закончилось. После окончания занятий, поставив лошадей в конюшню, мы, переваливаясь из стороны в сторону, двинулись в казарму. Кавалерийская выправка давалась нам нелегко. Особенно обидно было, когда конная подготовка выпадала на субботу. В увольнение приходилось идти чуть ли не враскорячку. В такие дни нам было не до танцев и гулянок. Приходилось прямо у ворот училища ловить такси и потом несколько часов отлеживаться дома...
   С особым интересом и опаской мы ждали занятий по преодолению препятствий. Началось оно в манеже с показа движений прыгающей лошади без всадника, как объяснил майор Полумисков, чтобы дать нам представление о технике прыжка. Для такого дела он выбрал довольно спокойную лошадку - Таблетку сержанта Пашнина. Непосредственно перед началом кратковременного полета лошади преподаватель объяснил нам отдельные его элементы и дал краткую характеристику движений и работы лошади в каждом моменте прыжка:
   - В зависимости от сложности препятствия, набираете определенную скорость и непосредственно перед прыжком даете коню шенкелей, опускаете повод, и, стараясь держать равновесие, прыгаете. Еще раз напоминаю, что лошадь должна чувствовать не только вашу силу, но и вашу решительность, в противном случае она препятствие не возьмет. Еще раз показываю, как осуществляется прыжок...
   Пустив коня на препятствие, майор Полумисков, по ходу движения обращал наше внимание на движения лошади в момент подхода, подъема, подвисания и опускания, напоминал, как должен вести себя всадник в каждом моменте с тем, чтобы облегчить работу лошади. Проводив восхищенным взглядом прыжок коня майора Полумискова, мы внутренне готовились к предстоящим подвигам во славу кавалерии. Но оказывается до прыжков нам было еще далеко. Сначала мы должны были отработать каждый элемент прыжка в отдельности. Добивались правильной и крепкой посадки, и только много позже, по мере усвоения посадки, постепенно оттачивали навыки в управлении лошадью при прыжке. Практическое обучение началось с преодоления одиночных невысоких (30-40 см) препятствий, по прямой в смене, а затем по несложному маршруту самостоятельно. Повышение препятствий и усложнение маршрута производилось по мере укрепления посадки, усвоения элементов управления и проводилось в индивидуальном порядке. Бывало, что за занятие мы делали по 10-12 прыжков.
   Большинство курсантов к весне прыгали через препятствия уже довольно прилично. Но были среди нас и такие, кто так и не смог пересилить себя, и вместо того, чтобы опускать поводья перед прыжком резко их натягивали, в таком случае конь резко тормозил передними ногами и опускал голову, и тогда редко кому из седоков удавалось удержаться в седле. Однажды, после непродолжительного весеннего дождичка, мы отрабатывали прыжки через перекладину, установленную на высоте около одного метра. Первым на препятствие пошел Василий Мирошниченко на своем Моторе. Конь уверенно преодолел препятствие, правда с головы курсанта слетела фуражка. Следом за ним на своей Таблетке пошел сержант Володя Пашнин. Прежде, чем выехать на разгонную полосу он несколько раз дернул поводья вправо, но Таблетка, почему-то игнорировала команду и продолжала двигаться в другую сторону. И тогда раздались его легендарные слова:
   - Таблетка, принять вправо. Принять вправо, - третий раз повторять не пришлось. Таблетка спокойно, словно только и ждала голосовой команды, чтобы выйти на старт. Спокойно преодолев препятствие, Пашнин намеревался стать в строй, но не тут-то было. На его "Принять вправо", - Таблетка, почему-то двигалась влево, и только, получив удар кончиком хлыста знаменитого "конспекта" майора Полумискова, лошадь сразу же заняла свое место в строю...
   Следующим на старт вышел Валера Брыляков на своей Миноге. Делая вид, что ему все нипочем, через силу улыбаясь, Валера дал шенкелей. Минога встрепенулась и с ходу, быстро набирая скорость, помчалась на препятствие. Было видно, что с приближением перекладины, залихватская улыбка Брылякова постепенно преображалась в маску ужаса. В последний момент, он, не выдержал, и что было сил, натянул поводья. Минога резко затормозила и низко опустила голову. Брыляков по инерции, словно по льду заскользил по крупу, затем по шее и далее, словно снаряд, выпущенный из пращи, перелетев через препятствие, плюхнулся в жирную черную грязь, да так, что брызги долетели до первой шеренги. Все, затаив дыхание смотрели на распластавшегося в грязи Брылякова, с любопытством и страхом ожидая, что же будет дальше.
   Первым опомнился майор Полумисков.
   - Ну, что вы там товарищ курсант развалились, здесь же вам не пляж...
   После этих слов Валера шевельнулся.
   - Ну, помогите же ему, - недовольный заторможенной реакцией курсантов, добавил преподаватель.
   Николай Жиронкин и Сергей Ковалев торопливо соскочили с лошадей, и, подбежав к Брылякову, схватили его за руки, помогли подняться. Видя, что он может стоять самостоятельно, отпустили. Ни на кого не глядя Валера понуро побрел к краю манежа, где переминалась с ноги на ногу грустная Минога, мирно дожидаясь своего неудачливого хозяина. Забегая вперед скажу, что Брыляков, также, как и другие его товарищи по несчастью, все-таки нашел в себе силы побороть страх и сумел преодолеть все учебные препятствия. Во время зачетного 50-километрового конного похода по пересеченной горно-лесистой местности все курсанты с честью выполнили поставленные перед ними задачи. Но, как водится, не обошлось и без курьезов. Начался наш поход вокруг горы Кок-Тюбе шагом, затем мы перешли на рысью, на более ровных участках местности, шли аллюром, и даже кое-где в галоп. Первый привал сделали на перевале, недалеко от пашни. Все кони, как кони, стоя возле дороги, они грелись на солнце, только Мрамор, Кокурина на месте почему-то не стоял. Видя это Володя решил проехаться на нем вдоль пашни, но и это оказалось коню не по нраву. Мрамор, не слушаясь повода, неожиданно выскочил на середину пахоты, упал на колени затем перевернулся на спину и начал кататься по влажной еще земле. Кокурин чудом успел соскочить, правда пока вытаскивал из-под коня свою плащ-палатку, извозился в грязи до неузнаваемости. Пока суть, да дело, привал закончился. Послышалась зычная команда майора Полумискова:
   - Эскадрон вперед шагом ма-а-а-арш!
   Заслышав знакомую команду, Мрамор резво вскочил на ноги и, стараясь замолить свой невольный грех, потерся головой о плечо измазанного с ног до головы хозяина.
   Прежде чем вскочить в облепленное грязью седло, Кокурин хотел, вычистить его, но не тут-то было. Послышалась новая команда:
   - Р-р-рысью ма-а-а-арш!
   И чтобы не отстать от нас он, кляня все на свете, вскочил в село и припустил следом. Во время следующего привала его пришлось буквально отрывать от седла, так он к нему присох.
   Следующий случай произошел с нашим казаком, Василием Мирошниченко. До училища было уже рукой подать, когда мы знакомой тропой въехали в колхозный сад. Путь проходил меж ветвистых деревьев. Кони, чуя запах родного дома, шли ходко, и без всякого понукания. Курсанты довольные окончанием долгого и трудного пути разглагольствовали о чем-то веселом. То и дело раздавался их громкий, безудержный смех. Василий, человек немногословный, тут в предчувствии предстоящего отдыха и обеда, неожиданно разговорился. Он вдруг вспомнил какую-то смешную казацкую байку, и, опустив поводья, силился рассказать ее Сергею Гришину, который ехал на пол крупа сзади. Неожиданно Мотор, не слушаясь повода, свернул с наезженной тропы и помчался через сад напрямик. Мирошниченко и сообразить ничего не смог, как оказался на толстом суку, а лошадь, освободившись от седока, игриво взбрыкнула и галопом понеслась к хозяйственным воротам училища, только ее и видали. Перепуганного Василия сняли не сразу. Только когда вдалеке замаячил силуэт майора Полумискова, Мирошниченко, превозмогая боль, спрыгнул с сука, и, как переспелая груша, плюхнулся на землю.
   Так закончилось наша конная эпопея. Скажу откровенно, на практике мне все это пригодилось мало, ведь кавалерийских застав в советские времена было не так уж и много, но воспоминания о тех незабываемых занятиях, на которых мы познавали не только этих прекрасных животных, но и себя, остались на многие годы, навевая ни с чем не сравнимую грусть и гордость за то, что сумел себя преодолеть.
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023