Вдруг все насторожились, а через мгновение замерли от испуга. Раздались такие душераздирающие стоны, что у всех троих, независимо от опыта и нервной системы, начались трястись руки. И, буквально через секунду - мертвая тишина, которая на тот момент показалась всем еще более пугающей, чем эти стоны. Но, поскольку отступать никто не собирался, немного постояв, все, вслед за Степаном, двинулись дальше. Когда вышли все из оцепенения, Степан, достал из своего вещмешка каждому по запасному аккумулятору. И, со словами, - извините, ребята, что скрыл от вас, я как знал, что пригодятся, - передал каждому в руки. Поменяв аккумуляторы на фонарях, огляделись. Все поняли, что находятся в середине какого-то подземного зала, купол которого находился где-то метров в десяти над ними. Из всех углов помещения доносились возня и копошение. Тут, как и во всех заброшенных подземельях, было огромное количество крыс. Вооружившись, взятой заранее пневматикой, выбрав направление, двинулись вперед. Каково же было разочарование всей группы, когда, минут двадцать спустя, они оказались в тупике. Все трое начали простукивать стену, но, убедившись, что за ней не пустота, а огромная толща земли, повернули обратно. Но, едва впереди показался выход в зал, который они покинули, как снова раздались душераздирающие стенания, от которых у всех зашевелились на голове волосы. Обойдя вновь зал, наткнулись на два коридора, входы в которые были завалены хламом. Через несколько часов работы саперными лопатками, удалось прочистить один из них. И, только тогда, все смогли двинуться дальше. Вопли продолжались, но вся троица уже не вздрагивала от испуга, как ранее.
Метров пятьсот прошли достаточно быстро. Затем свод коридора резко пошел вниз, и при этом создавалось такое впечатление, что построен он был для карликов, - высота потолка не превышала полутора метров. Ладно, если бы пол был земляным, но он был вымощен камнем, наподобие того, каким была вымощена площадь Дзержинского. И тут, как назло, снова тупик. Но на этот раз за тонкой кирпичной кладкой раздавался гул пустоты, а значит, вся группа могла двигаться дальше. И точно, после нескольких ударов взятого с собой молота стена, сложенная "на сухую", поддалась...
Заглянув в проем, все увидели перед собой не меньшее по размерам помещение, чем то, с которого началось их злополучное путешествие. Среди целых полотнищ паутины, обнаружили каменный саркофаг, вокруг которого находилось множество, как мужских, так и женских скелетов в одежде времен Ивана Грозного, причем, судя по всему, умерших своей естественной смертью.
Все, увлеченные изучением своей находки, мало смотрели по сторонам, когда их не заставил насторожиться звук осыпающееся земли. Свет фонарей, направленных туда, выхватил из темноты двух огромных, размером с овчарку, крыс, которые настороженно смотрели в сторону группы. Грызуны замерли и стали принюхиваться. Трое горе -исследователей, сбившись в кучу и приготовив к стрельбе пневматику, замерли, не зная куда убегать. При этом помещение, и так не отличавшееся чистым воздухом, заполнилось таким тленным запахом, что всех троих затошнило. А тут, ко всему за их спинами, прямо с потолка, вылезли два огромных - толщиной с человеческую руку - дождевых червя. Длиной они были метра полтора и полностью прозрачные, словно из парафина, так что в свете фонарей было видно все их анатомическое строение.... А пока, поисковики рассматривали новых гостей, крыс стало не две, а штук пять. И все они разом, бросились на людей. Пришлось защищаться из пневматических пистолетов. И, только после того, как Греков догадался вытащить из вещмешка бутылку с керосином, облить из нее нападавших тварей и бросить в них зажженную зажигалку, у всех появилась надежда, что они спасены. От сумасшедшего визга, который раздался со стороны клубка вспыхнувших тварей, горе путешественники едва не сошли с ума. А там произошло вообще, что-то страшное.... На обгоревших крыс набросилась остальная свора, которая на глазах невольных наблюдателей, разорвала своих сородичей на куски. Ващенко, до которого п6ервого дошло, что следующими могут быть и они, крикнув, - за мной! - бегом кинулись к выходу.
Толстые, уже давно прогнившие доски, которыми был покрыт пол в помещении, не выдержал тяжести незваных гостей, и все они полетели вниз. Как потом вспоминал Степан, - весь полет сопровождался падением каких-то предметов, обломков досок, огромной кучи сухого песка, наших, бывших в руках, рюкзаков, что начисто лишало возможности что-либо видеть или слышать. Единственное, что запомнилось мне тогда очень ярко, так это мысль о том, что я попрощался с жизнью...
Все довольно долго приходили в себя. Немного успокоившись, стали осматриваться. С трудом, найдя вещи, а главное, аптечку и сумку с продуктами, заклеив пластырем мелкие царапины, стали решать, - куда идти дальше. А куда идти, никто толком не знал. Решили посмотреть, как себя будет вести пламя зажженной спички. Будет ли воздушный поток. Однако она просто погасла. Очередные попытки повторить опыт, ничего не дали. В итоге, не сговариваясь, а, подчиняясь своему лидеру Ващенко, решили попросту двигаться вперед, выбирая направление интуитивно. Дойдя до одной из ближайших расщелин, группа стала продвигаться по ней. И каждый в тайне опасался, что это затянувшееся путешествие, снова закончится в тупике. Судя по давно разрядившимся телефонам, в пути группа была уже более трех суток...
Ващенко дал команду на привал. Все, как подкошенные, свалились на каменную брусчатку туннеля. Не хотелось ни пить, ни кушать, а только спать, спать, спать...
Позднее, Ващенко так и не смог вспомнить, - наяву это было с ним, или в дремотном сне: Ему вдруг привиделось, как открылась черная дверь в осклизлом кирпичном своде, и оттуда вышел высокий седовласый монах. Из под капюшона, на Ващенко смотрели колючие глаза. Немного постоял, и только потом, на старославянском, он тихо произнес, - то, что вы ищете, на прошлой седмице, уже найдено. Так что уходите отсюда, если не хотите остаться здесь навсегда.... Идите по правому коридору, а там выйдите... Вас уже семь суток ищут.
Пока Николай приходил в себя от странного видения, перед ним уже никого не было, - ни черной двери, ни монаха. Он вскочил на ноги, и быстро растолкал своих спутников, -давайте - как ребята, быстрее собирайте свои вещички, и вон по тому, коридору вперед. Нас уже трое суток ищут.
На вопрос Степана, - откуда он все знает, - нервно хохотнув, коротко ответил, - приснилось...
Пройдя около десяти километров, они едва стояли на ногах. Огляделись. Пол и стены лабиринта были сплошь усеяны светящимися насекомыми величиной почти с ладонь взрослого человека, которые при ближайшем рассмотрении оказались обыкновенными тараканами. Под ногами был как живой ковер. Степан, отряхивая с ног облепивших их насекомых, неожиданно вспомнил, что тараканы не живут далеко от жилища человека. А значит, где-то над ними находятся жилые дома. И вся группа, услышав слова Степана, с утроенными силами двинулась вперед. Продукты к тому времени уже закончились. Оставалось лишь полбутылки воды. И вся группа, вконец изможденная, едва переставляя ноги, решила сделать, неизвестно какой по счету, привал. Тараканов уже не было. Решив сделать перерыв побольше, все забрались на выступ, и не заметили, как уснули. Проснулись от страшного грохота над головами. Звуки, которые раздавались откуда-то сверху, знакомы любому, кто хотя один раз был в метрополитене. Сообразив, что люди находятся где-то рядом, все стали метаться по лабиринту, думая, как привлечь к себе внимание. Кричать же в ситуации, в которой они находились, было бесполезно. Греков, бегая по лабиринту, забежав за выступ, неожиданно выскочил оттуда с криком, - Там.... Доски.... Услышав его крик, туда ринулись и Ващенко, и Степан. Забыв, что у них в рюкзаках были и топорики, и саперные лопатки, доски отрывали голыми руками, ломая ногти. Когда доски были убраны, взору путешественников предстал небольшой тоннель современной постройки, из глубины которого раздавались хорошо знакомые звуки метро. Устремившись в его глубину, а потом поднявшись по идущей наверх лестнице, все услышали, как из громкоговорителя объявляют очередную остановку поезда - станция "Пролетарская". К своему ужасу и удивлению, все поняли, что находятся почти на окраине города. Открыв перед собой дверь, все оказались в каком-то техническом помещении. Увидев человека в рабочей форме, хотели было устремиться к нему, но уставшие ноги и нервное перенапряжение, которое пережили все, сделали свое дело. Все в изнеможении опустились на пол. Единственное, что успел сказать Ващенко испуганному рабочему, чтобы тот сообщил о них в милицию.
Пришли в себя уже в "Четверке", так в городе прозвали 4-ю неотложную больницу. Оказалось, что вся группа уже более недели числится в розыске. В больнице провели около месяца, причем двоим из группы, кроме диагноза "крайняя степень истощения", пришлось серьезно лечиться от нервного расстройства. Уже после выписки, когда мы стали иногда встречаться, Степан цифровой фотоаппарат. Он хоть и был разбитым, но снимки сделанные тогда в нем сохранились отлично, что в итоге стало Гн только документальным свидетельством увиденному, но и подтвердило, что на нашей земле существуют виды животных и насекомых, которые не были известными науке. Но увидеть их второй раз, никто из группы, не согласился бы ни под каким предлогом и ни за какое вознаграждение. Все члены группы, самому старшему было сорок девять, а младшему сорок, - полностью стали седыми...
-Вот сволочь! - ошеломленный от содеянного над ним насилия, Боков полулежал на диване, расположенном под картиной в своем кабинете, и, потирая опухшую от удара скулу, возмущался.
Только что у него в кабинете был его заместитель по безопасности Ващенко, и, ударив его в скулу, потребовал подписать заявление об увольнении, и выплате положенного ему денежного вознаграждения, немедленно...
-Ну вот, мужики, - исполняющий обязанности начальника следственного отдела подполковник Лукирич, вошел в кабинет, в котором работали над просмотром дел репрессированных харьковчан Макаренко и Калинник, и с шумом опустил на стол небольшую папку с какими-то бумагами, - пока все дела в сторону. Поступил приказ начальника управления просмотреть эти бумаги, и сделать свой вывод.
-А в чем дело-то Вася? - поднял голову от бумаг Калинник, который уже начал догадываться о причине появления с новыми бумагами, Лукирича. Только вчера вечером у него была встреча Васьковым, который и рассказал о подземном путешествии, обнаруженных там драгоценностях, и останках советских воинов времен Великой отечественной.
-А дело-то в том, уважаемые пенсионеры, что сотрудники милиции нашли в городском подземелье ценности и останки советских солдат. Они отправили в НТО обнаруженные там документы, и записки одного из них, подполковника, фамилия его там, в бумагах, о последних днях перед оккупацией города немцами. Я бы и сам посмотрел, но, к сожалению, мне некогда. Эти бумаги из нашего архива.... Все, мужики, дерзайте, я ушел. - Лукирич шутливо помахал рукой и скрылся за дверью.
-Ну - ка, что тут, - Макаренко взял папку в руки и потянул за тесемку. В папке оказались пожелтевшие от времени, как печатные, так и рукописные листы бумаги. Они были все сшиты в одно дело. Отдельно лежало заключение НТО о тетради с записями, и расшифрованных документов погибших военнослужащих. Тут же, в пакете, лежали подлинники красноармейских книжек, удостоверений личности и тетрадь с записями их командира.
-Давай читай, Толя, - зевнул Калинник, и откинувшись на стуле, закрыл глаза, - ты, Толя, по специальности дипломированный историк, тебе и карты в руки.
-Ох, и хитер ты, Пашка, историк, видите ли. Ладно, уж, почитаю. Он взял папку, раскрыл ее, и посмотрел на Павла и громко провозгласил, - итак, раздел первый...
...Курили в туалете на первом же этаже. Курил один Павел, а Анатолий стоял рядом.
-Да-а, неожиданно протянул он, - интересно, большой ли они клад ребята надыбали? Если большой, то наверняка и премия будет не маленькая.
-Да уж, наверняка не маленькая. Если конечно не обманут...
-Да ты, что, как это обманут? А закон?
-Какой, на хрен закон? - Павел удивленно уставился на Макаренко, - ты забыл, что держава - то, канула...- как тут помягче сказать...
-В Лету, Паша, канула в Лету, - усмехнулся Анатолий.
-Пусть будет в Лету, - согласился Павел. - Ты забыл, как нас кинули с деньгами, полученными за Афган? Воевали, проливали кровь, а деньги, которые получили, тут же отобрали! О каких законах тут говорить, - Павел в раздражении сжал в кулаке недокуренную сигарету и с ожесточением бросил ее в урну...
Глава 2. Путешествие в Одессу.
Полгода пролетело незаметно. И Анатолий, и Павел уже трудились в разных фирмах, появляющихся и растущих в городе, как на дрожжах. Встречаться стали все реже и реже. В городе, как и по всему постсоветскому пространству, население, растерянно и отчаянно размышляло о том, к какому оно миру сейчас принадлежит. Социальные и духовные беспорядки, бессмыслицы, в которых пребывало все взрослое население, принуждали думать о корнях того трудного положения, в котором оно оказалось. Все оказалось разрешенным, и все оказалось возможным. Но, большинство населения каждого, вновь образованного государства, пребывало в пассивности, в ожидании каких-то "мудрых" указаний "сверху". А "верха" - то того, к которому все привыкли, уже не было...
Население мучительно постигало науку выживания в новых для него условиях капитализма. Уже в начале 90-х, политики постсоветского пространства, почему-то тщательно избегали пользоваться словом "капитализм", и вместо этого слова пользовались термином "рыночная экономика". О чем было говорить, если народ, и наши политики были наивны, полагая, что рыночная экономика может автоматически изменить состояние умов населения и сама собой поведет их в демократический статус. К счастью, капитализм оставляет мало места для личной безответственности. И решение этого вопроса, стоящего перед каждым членом нового общества, было довольно простым: или взять свою ответственность за свою жизнь на себя, или, отказавшись от самоответственности, весь остаток жизни влачить жалкое существование человеческого ничтожества. Но и тут, оказывается, есть свое "но". Выбрав, что-то свое, индивидуум сталкивается с соблазном стать хищником...
Как и все бывшие "афганцы", Анатолий и Павел, довольно быстро распознавали этих "хищников". Но, к своему сожалению, большинство из них, в том числе и Павел с Анатолием, работали именно на них, этих "хищников"...
То воскресенье, 15 февраля было довольно сырым и мглистым. Людей на улицах почти не было видно, да и те, которые там были, вряд ли обращали внимание на толпящуюся у обелиска павшим "афганцам", не так уже большую людскую толпу, в которой преобладали, в основном, средних лет мужчины. Прохожие, обходя лужи, спешили к метро, изредка оглядываясь в сторону сквера, откуда доносились усиленные мегафоном возгласы невидимого оратора.
Человек с мегафоном был похож на кутающегося в ратиновое пальто носатого пожилого рака. В руке его была зажата бумажка с речью, но говорить ее, к сожалению, было ему не под силу: слишком далек он был от стоящих перед ним людей...
А это был их день. Стоя у "своего" обелиска, они все испытывали странное ощущение, что являются заложниками обыкновенного человеческого равнодушия.
Они стояли рядом. Миша Васьков, старый друг Павла, поздоровавшись с ним и Анатолием, с которым познакомился совсем недавно, извинившись, отошел в "своим" ребятам.
Павла заставил вернуться "на землю" довольно ощутимый толчок в бок.
-Пошли отсюда, Павел. - Это Анатолий, которому надоело слушать затасканную речь ратинового рака, ткнул Павла в бок.
-Ага, пошли, а то, я уже начал засыпать, - согласился Павел. Кивнув, поймавшему его взгляд Михаилу, они выбрались из толпы, и медленно направились вглубь скверика. В левой руке Павла был "дипломат".
Подойдя к стоящей на отшибе одинокой скамеечке, уселись, разместив между собою "дипломат".
-Сколько мы с тобой не виделись? - спросил Павел, доставая пачку сигарет из кармана. - Ты разрешишь закурить?
-Кури, что ты спрашиваешь, все равно закуришь. А не виделись месяца два.
Павел закурил. Дым, стелясь над асфальтовой дорожкой, поплыл вдоль аллеи в сторону обелиска. На сигарету упала дождевая капля. Огонек зашипел, но вскоре снова загорелся.
Сунув сигарету в рот, и придерживая ее губами, Павел раскрыл дипломат, в котором лежала армейская фляжка в выцветшем чехле, два полиэтиленовых стаканчика, полбуханки хлеба и кольцо уже порезанной копченой колбасы.
-Давай, Толя командуй. Помянем тех ребят, которые ушли там, в Афгане...
Анатолий свинтил крышечку, разлил по стаканчикам бесцветную жидкость. Молча, не чокаясь, выпили.
-Давай помянем и тех, кто ушел уже вернувшись...
Выпили по второй, закусили.
-Жаль, что погода подкачала - дождь с вчерашнего вечера моросит, - вздохнул Анатолий.
-От весны, хотя сейчас еще февраль, другого ждешь, а тут в такой день, - поддакнул Павел и посмотрел в сторону обелиска. Реальность уходила куда-то далеко в сторону, уступая место воспоминаниям, теперь уже давних тех, афганских лет. Оба молчали. Каждый думал о чем-то своем.
Первым не выдержал Павел.
-Ну, чего молчишь? - посмотрел он на Анатолия.
-А чего говорить? За нас уже тот рак в пальто все сказал, - кивнул Анатолий в сторону обелиска. - Давай лучше по третьей, - он взял в руки фляжку и наполнил стаканчики. Выпили, закусили и снова замолчали...
-Ты знаешь, Толя, - снова не выдержал Павел, - а мне пришел на память один случай, о котором я никому никогда не рассказывал...
-В Афгане, что ли? - посмотрел на него Анатолий.
-Да, в Афгане. Ты помнишь Сашу Горчакова? Он до Афгана сидел в управлении на 5 этаже.
-Помню, помню. А причем тут он?
-А в том, что именно он в Афгане занимался розыском советника командующего ВВС Афганистана, генерала Власова, сбитого душманами по Кандагаром.... Так вот, тогда утром, а это было 3 мая 1987 года, в 7.30 по Кабульскому времени, у нас должно было быть совещание оперативного состава спецгруппы. Ждали нашего начальника Александра Горчакова. Ждем пять минут, десять, а его нет. Я тогда уже пытался связаться с ним по "уоки-токи", - такие портативные японские радиостанции были у каждого сотрудника, но связь он не выходил. Что произошло тогда, мы могли только догадываться. И вдруг, в коридоре, какой-то шум, что-то упало и загремело. Мы все вскочили на ноги, и хотели уже броситься в коридор, неожиданно в двери влетает Горчаков и с размаху падает на стул.
-Так, ребята, - он поднял на нас вспотевшее лицо. - Ты, - он посмотрел на меня, останешься за меня. А мы с Виталием, - Горчаков кивнул на майора Старцева, - срочно вылетаем в составе поисковой группы в Кандагар. Там вчера, неизвестно, как и где, пропал генерал Власов. Поднялся с аэродрома на МиГе, и все, нет...
-Ни хрена себе, а я об этом не слышал, - оживился неожиданно Анатолий.
-Ну, в общем, улетели они на розыск, - продолжил, улыбнувшись, Павел, - а мы, в Кабуле, вместе с афганским ХАД - ом, стали проверять окружение подсоветного нашего генерала, полковника Кадыра, не было ли тут умысла. А какой умысел, ты и сам знаешь, - или диверсия, или утечка данных, что советский генерал решил сам провести воздушную разведку над позициями душманов. В первую очередь, конечно же, в Центр ушла шифровка. Резидент, когда я был у него на докладе, сказал, что розыск генерала Власова стоит на контроле у самого Горбачева. В газетах "Известия" и "Комсомольская правда" появились короткие заметки об исчезновении в провинции Кандагар самолета МиГ -21, которым управлял генерал Власов...
-Надо же, - гмыкнул Анатолий, - а я и не видел ни хрена.... Подожди, а когда это было?
-Ну, я же сказал, Толя, 3 мая 1987 года...
-А, тогда все понятно. Я был в госпитале. Мне тогда делали операцию...
-Может быть, Толя, может быть, - Павел достал из пачки сигарету, и, не спрашивая разрешения друга, закурил. - Там тогда сообщалось, что розыски самолета и генерала ведутся. И никаких не было предположений. А какие могли быть предположения, если первичная информация поступала от нас. А мы ничего не знали. А тут еще стали распространяться слухи, что генерал Власов перелетел в Пакистан, что он был сбит и захвачен в плен моджахедами, которые переправили его в Пакистан.... Там такое тогда началось...
-А что тут такого, вполне одна из этих версий могла и сосуществовать, - Анатолий снова посмотрел в сторону обелиска. Там выступал, кто-то из городских функционеров.
-Да, ты прав. Могла сосуществовать, но только могла. А самолет Власова, оказывается, как показал опрос жителей близлежащего кишлака, был сбит ракетой. А ракеты у душманов были американские, "Стингер". Тогда генерал в 12.00 по кабульскому времени, поднялся с аэродрома Кандагар и в сопровождении ведомого, советника командира отдельной кандагарской авиаэскадрильи ВВС ДРА, совершали разведывательный полет. Вот тут-то и получил ракетой в бок. А после того, как катапультировался, до последнего патрона отстреливался от окруживших его моджахедов из своего пистолета. Последний патрон использовал на себя...
Обломки упавшего самолета тогда нашли быстро. Но из-за того, что тело генерала было погребено жителями кишлака по афганскому обычаю, а именно, обложено камнями, а парашют спрятан, обнаружить его с высоты полета вертолета, было затруднительно. Так это, или нет, Толя, я утверждать не берусь, но дело в том, что в официальной сводке значится, что генерал погиб не как боевой офицер в бою с моджахедами, а в результате несчастного случая...
-Йээх, твою мать... - выругался вдруг Анатолий, - даже тут нельзя правду сказать своему народу. Везде ложь, прикрытая политикой. Ну, пошло это все, на.... Не хочу даже думать об этом. Столько я грязи видел в Афгане, - махнул он рукой и замолчал.
-Давай, Толя, помянем генерала, настоящий был мужик.
Выпили еще по одной, и снова закусили.
Сидели молча, думая каждый о чем-то своем.
Руки Павла коснулись чего-то влажного, теплого. От неожиданности он даже вздрогнул. У ног, виляя хвостиком, сидела кудлатая собачонка. Он сгреб с "дипломата" остатки еды, и положил перед собакой.
-Ну, что, Толя, двинули? - Павел кивнул в сторону людей, которые уже расходились от обелиска.
-Пожалуй, - кивнул тот, поднимаясь со скамейки.
Они медленно шли по аллее к выходу из сквера. Тучи рассеивались. Над обелиском прозрачно заголубело небо. У скамьи, которую они только что покинули, выбирая оставшиеся крошки, серыми шариками прыгали воробьи. Осторожно неся в зубах кусок оставшегося хлеба, мимо протрусила знакомая уже собачонка.
В апреле друзья созвонились снова. Нет, они не забывали друг друга. Всегда звонили, делились впечатлениями о работе, спрашивали друг друга о здоровье, семейных проблемах. В общем, говорили, как и все о житейских проблемах. В начале месяца Павлу позвонила терапевт из ведомственной поликлиники и предложила путевку в санаторий города Одессы, с одноименным названием "Одесса". Вспомнив о своем друге Анатолии, Павел поинтересовался, путевкой и в отношении его. Путевка еще одна нашлась. Павел тут же позвонил Анатолию и сообщил ему об этом.
Договорились встретиться и все обговорить. Сидели в кафе, за чашечками кофе. Перед Павлом лежал путеводитель по городу Одессе, ее краткая история...
И вот они оба в этом удивительном и солнечном городе, с его знаменитым оперным театром, не менее знаменитым "привозом".
После оформления документов в санатории, и прохождения всех других необходимых процедур, на которые ушел целый день, уже на второй в составе группы направились осматривать достопримечательности города.
Первым был памятник основателю и первому мэру Одессы Дюку де Ришелье, который и венчает известную Потемкинскую лестницу, и которая, своими 192 ступенями ведет посетителей прямо к Одесскому морскому порту. До революции 17 - го года она называлась Ришельевской, и только в советское время лестница была переименована в память восстания 1905 года на броненосце "Потемкин".
Далее экскурсанты прошли к Одесскому морскому порту. Перед ними открылась картина современного, для девяностых годов мегаполиса, представляющего из себя переплетение стекла и металла. С левой и правой стороны могли пришвартовываться международные круизные лайнеры.
И вот экскурсанты на Приморском бульваре. С него открывается прекрасный вид на море и порт. Сам бульвар является самым излюбленным местом прогулок жителей и гостей города. Пешеходные дорожки обсажены аллеями из каштана и платана. С одной стороны его замыкает дворцовый комплекс, с другой - красивое здание Старой биржи.
Далее, экскурсовод останавливает группу на Думской площади, где расположено величественное здание Одесской товарной биржи. Главный фасад украшен двенадцатью колоннами, скульптурами бога торговли Меркурия и богини земледелия Цереры и двумя женскими фигурами с часами, олицетворяющими вечность времени. А рядом с площадью памятник-фонтан А.С.Пушкину. А вот группа уже у дворца графа Воронцова. Он построен на самом краю приморского холма, в месте, где когда-то была турецкая крепость Хаджибей...
Туристический автобус останавливается в "уголке старой Одессы. Оригинальной формы беседка, горбатый мостик с красивой решеткой, грифон чугунного художественного литья, колодец постройки 1858 года... А вот и дворик оперного театра. Это уютное местечко слева от главного входа в театр, называемое Пале Рояль. Там очень умиротворенно и тихо, только зелень шуршит над головой, да журчит китайский фонтанчик, рядом с которым расположено уютное кафе.
Здание национального академического театра оперы и балета построено в 1884 -1887 годах. Оно, исполненное в стиле венского "барокко", и по сей день является одним из чудеснейших в Европе архитектурных памятников. Его портал украшен скульптурными группами, изображающими муз - покровительниц театра музыки, танца, комедии и трагедии, а по фронтону установлены бюсты гениальных творцов русской литературы и искусства: Пушкина, Глинки, Грибоедова, Гоголя. На его сцене выступали великие певцы Шаляпин, Карузо, Собинов.... И мы уже едем по улице Дерибасовской, главной улице города. Она названа так в честь первого мэра Осипа Дерибаса. Большая часть улицы - пешеходная и вместе с примыкающим к ней Городским Садом является одним из любимых мест отдыха и прогулок жителей и таких, как мы, гостей города. Жизнь на этой улице редко "замирает" даже ночью благодаря многочисленным ресторанам, барам, магазинам и клубам. И, конечно же, улица славится памятниками - символами города: статуями льва и львицы, памятником "Двенадцатому стулу" из одноименного романа Ильфа и Петрова, и памятником великому актеру и певцу Леониду Утесову.
К концу путешествия по Одессе, экскурсанты побывали в Городском саду. Этот сад на Дерибасовской, то же самое, что в Москве Арбат, а в Киеве - Андреевский спуск. Это красивейшая площадь с розовыми клумбами, фонтаном, беседками и лавочками среди деревьев - ровесников города. Это своего рода музей под открытым небом и картинная галерея. В парке находится единственной в мире фонтан духов. Автором уникального сосуда является французский парфюмер Кристоф Лакарен.
И в заключение, посетив Свято - Пантелеймоновский монастырь, а затем Спасо-Преображенский кафедральный собор и наконец Арабский культурный собор, группа экскурсантов усталая, но довольная, вернулась в санаторий.
Памятник Апельсину, отдыхающие посещали уже самостоятельно. Павел и Анатолий побывали около него, где-то, на четвертый день пребывания в санатории. Это необычный памятник апельсину, который спас Одессу. И это, как объяснили друзьям одесситы, не шутка. Скульптурная композиция изображает судьбоносный момент в жизни города, когда император Павел приостановил финансирование строительства города. Тогда одесситы преподнесли ему небывалый для того времени подарок - три тысячи лучших греческих апельсинов. Ценный груз был доставлен в Петербург из Одессы за 14 дней. А это было зимой. Лошадей гнали и днем и ночью. Каждый апельсин был завернут в бумагу, на которой были описаны преимущества Одессы как торгового порта. Подарок настолько понравился Павлу, что император выделил деньги, и строительство города продолжилось.
Впечатления отдыхающих санатория были огромными. Увидеть главные достопримечательности Одессы, в первой половине 90 - х, годах полнейшей разрухи и апатии, это было тогда редкостью. Правда, на бензин для автобуса, отдыхающие сбросились со своих карманов. Но никто не жалел об этом. Все остались довольными.
Так и текла жизнь в санатории. До обеда, по возможности, процедуры, после обеда "Привоз" с его дешевым вином...
И так, наверное, протекала бы спокойная жизнь, если бы, не один случай, который вернул наших недавних пенсионеров снова окунуться в не так уже далекое прошлое.
Все произошло тогда неожиданно...
Отдыхающие снова собрали деньги на бензин и на этот раз отправились знакомиться со знаменитыми Одесскими катакомбами...
Каждый открывает катакомбы для себя по - разному. Одни узнают о них из книг, другие во время экскурсии или по рассказам очевидцев. Узнали о катакомбах наши отдыхающие Павел и Анатолий, именно во время экскурсии. По рассказу экскурсовода, в каменных их "сейфах" до сих пор можно обнаружить в нетронутом виде свидетельства и документы удивительных событий, порой драматических и даже героических.
А легендарную известность и всемирную славу катакомбы Одессы приобрели благодаря абсолютно фантастическим размерам - общая протяженность выработок оценивается специалистами в 2500 километров, что оставляет далеко позади катакомбы таких мировых городов, как Париж (500 км) и Рим (300 км)...
В трудные дни истории города его жителям не раз помогали подземелья. Стены катакомб слышали ропот обездоленных, страстные призывы к борьбе, стоны раненых, ликование Победы. И в мирные дни интерес к катакомбам, замечательному историко-природному объекту, не угасал. Не угасал и в те девяностые, наступившие после крушения Великой Державы...
Автобус привез группу вместе с экскурсоводом и проводником в село Усатово. У обочины грунтовой дороги, петляющей вдоль каменистой балочки, зияют черные щели входов в катакомбы. Когда-то, после войны они были завалены кучами мусора. Но в начале семидесятых, мусор был убран и вывезен на свалку. Через одну такую, группа из пяти человек, в которую вошли Павел и Анатолий, с проводником Николаем, попали в низкую, обширную закопченную пещеру. Остальные, в количестве 10 человек, с экскурсоводом, остались наверху. В глубине пещеры, в лучах электрических фонариков проглядывался присыпанный обвалом ход. Густой застоявшийся воздух, мертвая тишина, таинственность, неведомая угроза, исходящая со всех сторон из черной мглы, пугающее чувство отрешенности от внешнего мира, окружали сбившихся в кучку людей. Лучи фонариков с трудом пробивались сквозь темноту, то, выхватывая нагромождения и изломы камней, повороты, перекрестки, ниши, то утопая в черной бесконечности галерей, пропадали в неизвестности. Было чувство, нет, не страха, а какой-то давящей неизвестности. Шли молча вслед за проводником. Сделали несколько поворотов, миновали несколько боковых ходов, что казалось, никогда уже не найти дороги назад. Надежду оставляла, как в сказке, лишь стрекочущая на прутике катушка, с которой сматывалась суровая нитка. Как только нитка закончилась, проводник дал команду следовать назад. Шли медленно, осторожно, часто включая фонарики, с замиранием сердца прислушиваясь к тишине, и до боли в глазах всматривались в темноту.
Выбрались через щель входа наверх. Вышли только трое. Проводник Николай, Анатолий и Павел. Не было двух человек. Оба пенсионеры СБУ из Николаева. Увидев взволнованное лицо проводника, который бросился к черной дыре входа, Павел и Анатолий устремились за ним. По подземелью, понеслись крики проводника. Но вокруг стояла мертвая тишина. Все вернулись снова наверх. Подошли те, кто оставался наверху.
-Вот, что, Николай, - обратился Анатолий к проводнику, - ты бери автобус с людьми, и езжай в местный райотдел милиции. Оттуда свяжись с санаторием, и объясни обстановку. Кто знает, что с ними случилось. Может сердце, а может еще что. А мы, с подполковником Калинником, останемся здесь дежурить.
-А как ваша фамилия? - спросил экскурсовод, просматривая список.
-Макаренко. Подполковник Макаренко...
Экскурсовод достал из кармана ручку и сделал на списке пометки.
Как только автобус отошел, Павел и потянулся в карман за сигаретами.
-Ну и что ты думаешь, куда эти два пердуна пропали? - Анатолий посмотрел на Павла.
-А хрен его знает. Возможно сердце...
-Нет, тут, что-то не то. Если сердце, то могли и крикнуть, позвать на помощь. Нет, тут, что-то не то... - Повторился Анатолий и заглянул в черный проем лаза.- Не могло же сердце отказать у обоих сразу. И почему они именно оба отстали? Они же шли сразу за мной, а я ни хрена не учуял.
-Сколько времени прошло, когда ушел автобус? - Павел посмотрел на Анатолия.
-Где-то около получаса.
-Вон, кто - то едет, - Павел кивнул на дорогу, по которой ехала скорая помощь, а за ней милицейский уазик.
Из остановившихся около них скорой и милицейского уазика, вышли два врача в белых халатах и двое сотрудников местного отделения милиции. Капитан и старший сержант. За ними вышел проводник экскурсионной группы Николай.
-Ну, что, - бросился он сразу к Павлу и Анатолию, - не вернулись?
-Нет, - коротко ответил Анатолий.
-Попрошу, граждане предъявит ваши документы, - обратился к ним капитан.
Записав данные паспортов и пенсионных удостоверений в свой блокнот, и вернув их назад, он обратился к ним снова.
-Кто из вас может что-то сказать о пропавших?
-Слушай, капитан, - побраговел Анатолий. - Спроси, что - нибудь полегче. Откуда я и мой коллега знаем их, если мы абсолютно из другого города, и встречались с ними только в столовой, да на экскурсиях. Свяжитесь с Николаевским Управлением, там вам все расскажут.
-Вы вот, что, капитан, - Павел посмотрел на капитана, - вы бы лучше вызвали группу диггеров, да организовали поиски. К чему эти никчемные вопросы? А вдруг там действительно что-то с ними случилось...
-Группа диггеров уже на подъезде, - невозмутимо ответил капитан, а я с каждым из вас должен провести беседу.
-А вы с проводником беседовали?
-Да, он уже написал объяснительную.
-Ну, раз так, давай начинай с меня, капитан, - Анатолий бросил неприязненный взгляд на капитана. - Может быть, пригласишь в уазик? - кивнул он на стоявшую рядом милицейскую машину. - Но, объяснительную я писать не буду.
Пока капитан беседовал с Анатолием, подъехал ГАЗ-66. Из будки выпрыгнули четверо молодых мужчин одетых в комбинезоны. Из кабины вылез военнослужащий, с погонами подполковника и, судя по цвету околыша фуражки, сотрудник СБУ. В руках у него была папочка.
Все пятеро сразу подошли к милицейскому уазику. К подполковнику сразу подошел Павел, и, представившись, полез в карман за пенсионным удостоверением, но рука остановилась на полпути...
-Хрен его знает, что происходит, - ругаясь, вылезал с заднего сидения уазика Анатолий. - Так глядишь, менты еще и виноватым сделают...
Увидев офицера в форме подполковника СБУ, Анатолий подошел к нему. Представился, показал пенсионное удостоверение, и, кивнув на Павла, ехидно спросил, - скажите, пожалуйста, товарищ подполковник, как мы с ним, бывшие сотрудники Харьковского управления СБУ, могли, не зная даже по фамилии исчезнувших экскурсантов, быть причастными к их исчезновению?
-Кто вам об этом сказал? - сразу подобравшись, спросил Анатолия подполковник.
-А вон там, капитан милиции, в уазике сидит, ждет, когда подполковник Калинник к нему залезет на допрос.
-Товарищ капитан, пора бы и представиться! - подполковник поманил рукой, делающего какие - то пометки у себя в блокноте, капитана.
-Тот нехотя вылез из уазика и, подойдя к подполковнику, козырнув, представился, - участковый уполномоченный капитан Нечитайло.
-Ваше удостоверение, пожалуйста. Раскрыв папочку, подполковник вписал данные на капитана в свою рабочую тетрадь, вернул удостоверение, и только потом, достав свое удостоверение, показал его капитану.
-Так, товарищ капитан, какие ваши соображения по происшествию? И какие у вас претензии к этим пенсионерам СБУ, которые были в составе экскурсии под землей? И где протокол допроса проводника экскурсии, Пономаренко Николая Ивановича?
-Так, товарищ подполковник, - растерялся от неожиданных вопросов участковый, - я еще не опросил гражданина Калинника.
-Покосившись на группу поисковиков, которые что-то бурно обсуждали с проводником, подполковник внимательно посмотрел в глаза капитана, - и нечего с ним говорить, ничего нового, что рассказал вам подполковник Макаренко, он вам не сообщит.
Откуда было знать участковому капитану милиции Нечитайло, что в папке подполковника СБУ Мягкова, есть уже данные всех экскурсантов из санатория "Одесса", бывших в этой экскурсии, и обслуживающий их персонал.
Извинившись, перед капитаном, он попросил его подождать, он быстрым шагом направился к группе поисковиков. Коротко переговорив с ними, подождав, когда они, вместе с проводником, и двумя молодыми людьми со скорой помощи, скроются в черном провале ниши, он вернулся к уазику.
-Вы поняли, капитан, что я вам сказал?
-Так точно, товарищ подполковник.
-Так вот, капитан, возьмите установочные данные на исчезнувших отдыхающих, - протянул он капитану листок бумаги, с написанными на нем данными, - и опросите всех пожилых жителей, которые были на оккупированной территории села Усатово. Особенно тех, кому в те годы было по 8-10 лет. Посмотрев на ничего не понимающее лицо капитана, подполковник, усмехнувшись, добавил, - один из исчезнувших в катакомбах, местный уроженец. И еще, позвоните своему начальнику райотдела подполковнику Ромашову, он подтвердит, что вы на время поиска поступаете в мое распоряжение.
Оставшись с Павлом и Анатолием наедине, подполковник Мягков, криво усмехнувшись, посмотрел на Павла и Анатолия.
-Вы не против, что я воспользуюсь вашим опытом в поиске пропавших. Вы ведь оба прошли Афганистан, а это многое значит. Извините, но мне пришлось связаться с вашим управлением.
Павел и Анатолием переглянулись, и, как бы поняв друг друга, почти в голос ответили согласием.
-Простите, товарищ подполковник, - обратился к Мягкову Анатолий, - как ваше имя, отчество. А то, как обращаться, и не знаем.
- И еще, - добавил Павел, - где бы нам присесть, нельзя ли в будке поисковиков, а то дождик уже начинает накрапывать.
-Ну, мужики, по свойски посмотрел на них подполковник, - вы уж извините меня, я сам должен был вам предложить эту будку. Там и чаю попьем. А звать меня Иван Дмитриевич. Можно просто, Иван.
-Бабка, Мария, - капитан Нечитайло остановил уазик около небольшой хатки.
- Хтось там? - Подняла голову нам тыном лет восьмидесяти, старушка. - А, это ты, Сашко.... Ну чого тебе?
-Да пропали тут в наших катакомбах двое экскурсантов, один якобы нашенский.
-Нашенский? А фамилия то яка?
-Погребняк, его фамилия. А звать Романом, по отчеству Петрович.
-А шо ж не помнить, помню. Гарный был хлопец. Колысь буллы на сели румыны, он помогал партизанам, шо прятались в катакомбах. А писля вийны Погреняки кудысь выихалы, а кудысь не знаю. А шо тебя вин интересуе?
-Да пропал он в наших катакомбах с другом. - Вздохнул капитан, и посмотрел на бабку, - а сейчас ищем его там.
-Пропал? Да ни, не може вин пропасти. Он те катакомбы знае вдоль и поперек. У сорок четвертому, колы румыны стрилялы нас усих, полсела сховалось в катакомбах. И я там ховалась. Так тоди Ромка був проводником .
Объездил участковый в тот день на уазике по селу и разыскал почти всех, кто знал Ромку Погребняка в те, страшные годы оккупации, и с собранными материалами поехал в сторону катакомб.
Ясное до этого апрельское небо вдруг потемнело. Было такое впечатление, будто кто-то набросил на солнце темную вуаль. Участкового шедшего быстрым шагом к поисковой машине, ослепила яркая вспышка. Свинец темнеющих с каждой минутой туч рассекла молния. Грохот - предвестник надвигающейся бури, заставил его бежать. Он хотел до дождя заскочить в будку, но не успел. Струи воды стегали по его лицу, по спине, плечам. Прикрывая голову папкой, он ввалился в будку всколоченный, мокрый и перемазанный глиной.
-Нашлись пропавшие?! - громко спросил он, отряхивая с себя капли дождя. - Разрешите, товарищ подполковник, - среди пятерых присутствовавших, он разыскал глазами подполковника Мягкова. - Все сделал, разыскал и опросил всех...
-Спасибо, капитан, за добросовестное сотрудничество, а сейчас можешь быть свободен. Я свяжусь с твоим начальником и попрошу, чтобы объявил тебе благодарность. Да, подождите, пока дождь не перестанет.
-Ничего, товарищ подполковник, не растаю, мой уазик в двух метрах от вас. И попрощавшись, выскочил под полоскающую дождем бурю.
-Извините, Роман Петрович, что прервали вас. Видите, все было поднято на ноги, - проводив взглядом капитана, - перевел взгляд Мягков на полковника Погребняка.
-Это уж вы нас извините, Иван Дмитриевич, что так получилось, - я этот портфель искал столько лет, - кивнул он на целлофановый мешок, куда был вложен найденный им в катакомбах портфель. - А тут, как не воспользоваться удобным случаем. Ни у кого не нужно спрашивать разрешения, тут тебе и проводник.... А подвела нас старость, что ли. Пошли мы совсем в другую сторону. Но потом, слава Богу, я вовремя понял свою ошибку, которая стоила нам нескольких часов. Но зато я доволен. То, что не смог сделать несколько десятилетий, сделано...
-Да ладно, ладно, Роман Петрович. Если не устали, то может быть, продолжим?
-Да, давайте. А пленочки-то вам хватит, - усмехаясь, кивнул он на лежащий перед ним на столике диктофон.
-Хватит, хватит, Роман Петрович, - усмехнулся подполковник Мягков, - кассет у меня достаточно. Конечно, можно проехать в Управление, но вы, как бывший оперативник, прекрасно знаете, что лучше сразу, по "горячим следам"...
...Ну, так, вот, - продолжил свое повествование, ветеран, - в ноябре 1941 года, румынская сигуранца, пригнала к главным ходам в катакомбы роту солдат. Входы взорвали, и залили бетоном. Но мы, мальчишки знали, еще несколько проходов, известные только нам, и поклялись, никому про них не рассказывать. А в конце этого месяца мне пришлось познакомиться с командиром партизанского отряда, которым, как я узнал уже после войны, был горный инженер Афанасий Клименко. О самом Клименко я вам расскажу позднее.... С ним связаны самые трагические события партизанской одесщины...
Вечером, 25 или 27 ноября к нам домой, поздно вечером постучался наш сосед, дядя Павло, который о чем-то долго говорил с моей матерью. Отец-то был уже на фронте. И только потом, стал говорить со мной. Он сказал прямо, что является партизаном отряда из катакомб, и что со мной желает познакомиться сам командир отряда. И уже позднее меня представили самому Павлу Бадаеву, руководителю партизанскими отрядами во всех катакомбах одесщины. Все сведения, которые я добывал, передавал партизанам Бадаева. И только много лет спустя, уже, будучи сотрудником госбезопасности, я узнал, что Павел Бадаев, это был псевдоним, сначала лейтенанта, а потом и капитана госбезопасности, Молодцова Владимира Александровича.
Вы, наверное, были в Музее партизанской славы? - посмотрел Роман Петрович на Павла и Анатолия, которые сидели в стороне и внимательно слушали рассказ ветерана, и, не дождавшись ответа, продолжил. - Так вот, там, согласно официальной версии, вечером 5 октября 1941 года, две группы (отряд Молодцова и группа лейтенанта госбезопасности Кузнецова), провели партийно - комсомольское собрание перед спуском в катакомбы для создания базы. В действительности же, как свидетельствует многотомное литерное дело, хранящееся сейчас в архивах СБУ, и к которому и я имел какое - то отношение, было не собрание, а шумный ужин с большим количеством выпивки, закончившейся дракой между московским и одесским отрядами. Лейтенант госбезопасности Кузнецов отказался подчиняться Молодцову, несмотря на то, что последний был старше по званию и имел на то соответствующие полномочия. Вот так, враждебно настроенные друг к другу два партизанских отряда и начали боевые действия против оккупантов.
При резидентуре Молодцова было создано три партизанских отряда. Первый отряд, под командованием одесского горного инженера партийца Афанасия Клименко, в составе 33 бойцов-добровольцев из местного населения, должен был постоянно находиться в пригородных подземных катакомбах и периодически совершать боевые вылазки на поверхность. Второй отряд, также возглавляемый партийным активистом, бывшим председателем сельсовета Антоном Федоровичем (оперативный псевдоним "Петр Бойко"), состоял из нескольких боевых и агентурных групп. Ему предстояло действовать непосредственно в самой Одессе. Бойцы обоих отрядов были заблаговременно снабжены личным оружием, в городе на конспиративных квартирах были созданы тайные склады с вооружением и взрывчаткой. Для жизнеобеспечения отряда Клименко в катакомбах подготовили специальную базу, где хранились различные продукты питания, рассчитанные на 5-6-месячное пребывание под землей 40-50 человек. Туда же поместили 60 винтовок, 7 пулеметов, около 200 гранат, 40 тысяч патронов, 80 кг взрывчатых веществ, радиостанцию и большое количество теплых вещей. Третий отряд, состоящий из 19 чекистов, образовывал центр разведывательной сети и являл собой самостоятельную боевую группу. Она разместилась в отдельной базе, взяв запас полугодовой продуктов и снаряжения в расчете на два десятка человек. Никто не предполагал, что оккупация затянется надолго...
-Давайте, товарищ полковник, прервемся немного. Попьем чаю. - Подполковник Мягков взял в руки стоявший на столе двухлитровый термос и налил всем чай.
-Пятую кружку пока не нужно, спит мой подельник, - кивнул он на товарища прикорнувшего, на топчане, с которым плутал по катакомбам. - Устал, подполковник с непривычки...
-Так вот, мои друзья, - отхлебнул он из кружки, теперь поговорим о моем родном селе. Этот рассказ и приведет нас к этому портфелю. А ведь, сколько я говорил за эти долгие годы своему начальству здесь, в Одесском управлении, сколько писал рапортов, что нужно направить поисковую группу, что в портфеле все данные на провокаторов, которые работали на сигуранцу, а потом и на гестапо.... Но меня никто не слушал. А потом меня перевели в Николаев, и все заглохло. Ну ладно, портфель найден. Провокаторы, о которых идет там речь, вряд ли выжили.... Давайте я лучше о нашем селе. С октября 1942 года там образовалась подпольная группа К. Н. Сербула и Н. Д. Голубенко, в которой к весне 1943 года было уже 27 человек. В июне 1943 года эта группа установила связь с руководством подпольной организации Ильичевского района, а к осени у подпольщиков Усатова уже было 18 винтовок, автомат, полуавтомат, пулемет, револьвер системы "наган", до 5000 штук патронов и два ящика гранат. Помимо большой агитационной работы среди населения и организации саботажа и диверсий на предприятиях, велась работа и на железной дороге. Осенью 1943 года группа А. С. Гладкова организовала крушение поезда на станции Раздельная. Машинист В. Г. Велик задержал на 8 часов движение поезда специального назначения, вывел из строя другой поезд, курсирующий на участке Одесса -- Колосовка. А когда приблизился час освобождения Одессы, вот тут все и началась...
... Как сейчас все помню....
В тот страшный день 9 апреля карательный отряд прошел через Усатово, захватив улицы Каменистую, часть Сталина (ныне Гагарина), Кирова, а также по Малому Куяльнику почти до Полустанка. Заходили румыны и немцы в каждый дом и убивали всех подряд, не жалея ни стариков, ни самых маленьких детей. Иногда брали маленького ребенка за ножки и били головой об стенку. Сожгли несколько домов. На улице Ленина согнали людей в дом, чтобы поджечь, но им помешали. В церкви убили 56-летнего священника Иоанна Прокофьева, матушку, псаломщика и несколько детей. У Непомнящих во дворе расстреляли 11 человек. У Заикановых, когда немцы начали стрелять, бабушка повалила на землю внучку, которая стояла рядом с ней, и упала сама. Обе притворились мертвыми и благодаря этому остались живы, а 7 человек были убиты. Сельчане говорили, что на улице Кирова были случаи, когда в дома заходил немец, помогал всем быстро спрятаться, а сам выходил и говорил, что в доме никого нет.
И уже много лет спустя, когда я был в Одесском управлении НКГБ еще опером, мне пришлось ознакомиться с документами Одесской областной комиссии по расследованию злодеяний немецко-румынских оккупантов, которые 9 апреля 1944 года учинили массовый террор над мирными жителями сел Усатово и Малого Куяльника. В работе тогда приняли участие не только люди, которые во время войны были взрослыми, но и мы дети. Из 258 погибших удалось установить только 200 имен. Но при том, что села Усатово и Малый Куяльник, посути почти соприкасались, список погибших был общим. Всего было в тот день расстреляно более 570 человек. А большая часть их, так и осталась безымянной.
Жертв могло быть еще больше, но карателям помешали наши бойцы. Они только что освободили соседнее село Нерубайское. Там их догнала полевая кухня, и они собрались перекусить и чуть-чуть передохнуть, но тут прибежал кто-то из жителей нашего села, и сообщил, что в Усатово расстреливают людей. Бросив все наши солдаты поспешили на помощь...
-Извините, Роман Петрович, - неожиданно вмешался в разговор Анатолий, а как у вас тогда оказался этот портфель?
А портфель-то? Да очень просто. Когда все бежали кто куда, меня неожиданно остановил житель села Усатово Полунин, он служил переводчиком в местном отделении сигуранцы. Он тогда подбежал ко мне, сунул в руки этот портфель, успев сказать, что там данные на всех провокаторов сигуранцы, засланных в партизанские отряды. Попросил передать его командиру партизанского отряда. Куда потом делся этот Полунин, никто не знает. Я портфель этот спрятал в надежное, только мне известное место. И вот, столько десятилетий прошло, а он как был положен, так и лежал.... И оказался, как я уже говорил, никому не нужен.... Может быть, по истечении стольких лет, нынешнее поколение чекистов все же разберется, что находится в этом портфеле, - Роман Петрович устало посмотрел на подполковника Мягкова.
На следующий день вечером, Анатолий и Павел, постучались в номер, где проживали отставные чекисты Николаевского управления полковник Погребняк Роман Петрович, и его товарищ, отставной подполковник Онисков Виктор Иванович.
-Да, входите, - донесся из-за двери глуховатый голос.
-Можно к вам, Роман Петрович? - улыбаясь, произнес Анатолий. - А мы, вот с другом, - покосился он на Павла, - достали хорошего молдавского вина, и решили зайти к вам, так сказать, чтобы ближе познакомиться. Давай, Паша, бутыль.
Павел зашел следом за Анатолием, поздоровался, и поставил литровую оплетенную лозой бутылку на стол перед сидящими за ним стариками.
-Да вы что, хлопцы? - посмотрев на Погребнюка, сказал Онисков.
-Та хай Витя, будет, хлопцы видать от чистого сердца вино принесли, улыбнулся гостям Роман Петрович. - Сидайте, хлопцы. А ты Витя, доставай фужеры, что в буфете стоят. А закусь у нас есть, - кивнул он на огромную тарелку с фруктами.
-Что, хлопцы, заинтриговал я вас своим портфелем? Вижу, вижу, заинтриговал. Только ведь сказал правду, тогда. Что в портфеле, я не знаю, - отпив из фужера с вином, тихо сказал Роман Петрович. - Сказал то, что мне поведал тогда, в 44 - м переводчик сигуранцы. Только позднее узнал, что этот человек работал тогда на Бадаева...
-А как, Роман Петрович, Бадаев был тогда арестован?.. Как он, опытный чекист, допустил, чтобы его арестовали? - Павел посмотрел на отставного полковника, потом на его коллегу Онискова.
-Ох, хлопцы, хлопцы.... - тяжело вздохнул Роман Петрович. - И на старуху бывает проруха. Вот и просмотрел полковник Молодцов тогда предателей в своем отряде. Давайте, буду его называть не псевдонимом, а настоящей фамилией. А полковником его назвал, вы знаете почему. Кто-кто, а вы должны знать, что капитан госбезопасности тогда приравнивался к армейскому воинскому званию полковник. Я это дело, тогда в пятидесятых, еще, будучи лейтенантом, изучил вдоль и поперек. А память то у меня еще, дай Бог, любому молодому даст фору.
-Так вот, тогда во второй половине декабря Молодцов, со своими связными, сержантами госбезопасности Межигурской и Шестаковой вышли из катакомб и под прикрытием темноты, минуя сторожевые посты румынских карательных подразделений, пробирались для встречи с командиром наружного партизанского отряда Федоровичем. Так было два раза, и все было нормально. А в третий раз, обратно в катакомбы не вернулся. На поиски его отправилась Тамара Межигурская, но и она как в воду канула. Установил тогда все оперработник из отряда Молодцова Виноградов. Он через свою агентуру установил, что Молодцов и Межигурская были арестованы сигуранцей на квартире самого Федоровича. На поиски их отправилась вторая связная Шестакова, но и она была схвачена организованной возле дома Федоровича засадой. И только позже было установлено, что провал резидента НКВД Молодцова и его людей стал возможным в результате предательства со стороны самого командира наружного отряда Федоровича. Он, сволочь, инициативно сообщил сигуранце о своей принадлежности к подпольной организации, и добровольно дал свое согласие на сотрудничество с сигуранцей. Для конспирации его предательства, он был даже арестован румынами, но вскоре отпущен. И только некоторое время спустя он стал гласным сотрудником сигуранцы. Этот негодяй выдал всю известную ему информацию о лицах находящихся в катакомбах, в том числе данные на бойцов своего отряда. По его показаниям в течение февраля-марта 1942 года румынской контрразведке удалось арестовать почти весь личный состав наружного партизанского отряда.
Вот так-то хлопцы, - тяжело вздохнул Роман Петрович, - просмотрели гада.... Ладно давай, Анатолий, я запомнил твое имя, - улыбнулся он Макаренко, - наливай, а потом, пока есть еще запал, продолжу...
Отпив вина, все несколько минут сидели молча, переживая, каждый по своему, услышанное от ветерана. Наконец, он, сделав большой глоток, поставил бокал перед собой, откинулся в кресле, с улыбкой посмотрел на гостей, потом на Онискова, и вдруг с серьезным лицом четко, словно отчеканив, сказал, - и так, я продолжаю:
-Так вот, дорогие мои друзья, лишившись главного руководителя отряд Федоровича, находившийся в катакомбах, был деморализован и бездействовал. За четыре месяца после предательства своего командира, он провел лишь одну перестрелку с румынами. Получив от Федоровича сведения о подземном отряде, сигуранца усилила его блокаду, минировав все выходы из катакомб.
К концу мая 1942 года продовольственные запасы в катакомбах закончились, а добывать их с такой блокадой со стороны румын было затруднительно. Одновременно был ужесточен террор среди населения сел прилегающих к катакомбах. В связи с этим Совет отряда принял решение о выходе на поверхность всех бойцов и перебазировании их в Савранские леса. Но, к сожалению опять не обошлось без предательства. Арестованный 27 июля 1942 года командир одного из отрядов Афанасий Клименко, был арестован, и по доброй воле согласился на сотрудничество с сигуранцей. Он дал исчерпывающие сведения об известных ему партизанах, водил румын в катакомбы, показал место, где скрывался отряд и места минирования, выдал тайники с оружием и сейф с документами отряда. Таким образом, к Савранским лесам не дошел никто. Клименко, тот лично вел допросы арестованных, применяя к ним пытки. Все арестованные, 18 партизан, вскоре были расстреляны...
-Ну, а что с этим Клименко? - тихо спросил Павел.
-А что с Клименко.... При сомнительных обстоятельствах ему удалось сбежать из тюрьмы. Однако впоследствии при изучении трофейных румынских документов стало ясно, что Клименко стал осведомителем сигуранцы для выявления коммунистов и партизан. Согласились сотрудничать с сигуранцей еще несколько арестованных подпольщиков, в том числе и радист отряда Евгений Глушков. Последний сам явился в немецкую полицию безопасности и предложил свои услуги. По заданию немецких спецслужб с августа 1942 по ноябрь 1943 гг. он поддерживал по рации связь с Москвой, дезинформируя о партизанском отряде и требуя прислать помощь людьми и материальными средствами. Но уже в сентябре 1942 г. на Лубянке пришли к выводу, что Глушков работает под контролем, и включились во встречную дезинформационную игру с противником. А в целом, друзья, по доносу только одного Клименко было арестовано и расстреляно 11 партизан из его отряда, в том числе и его родной брат изменника - Иван...
Ни Анатолий, ни Павел, долго не могли заснуть. Бывшие под впечатлением от рассказанного полковником Погребняком, оба тихо переговаривались. И, в конце концов, договорились в ближайшее время посетить историко-краеведческий музей Одессы...
...Посетив перед отъездом из Одессы, друзья посетили этот музей. Они, видевшие многое на этой земле, прошедшие Афганистан, были поражены тем, что увидели на стендах музея и отрывках исследователей подпольного движения на одесщине...
Вот как об этом написал в те времена об этих годах Юрий Гаврюченков:
"...Многоопытные спецслужбы противника - гестапо и румынскую сигуранцу - поражали размах и масштабность диверсий, совершаемых патриотами. Своими активными действиями партизаны отряда в течение нескольких месяцев отвлекали на себя крупные силы врага. Но чем активнее они действовали, тем свирепее становились оккупанты. 9 февраля 1942 года в результате предательства румынской охранке удалось захватить отважного разведчика. Владимир Александрович Молодцов с первого дня заключения был закован в кандалы и подвергался жестоким допросам, во время которых он вел себя исключительно стойко и мужественно. В секретной переписке сигуранцы по разработке резидентуры Молодцова, известного ей под псевдонимом "Бадаев", отмечалась высокая степень профессионализма советского разведчика и умелое построение его агентурной сети. В одном из трофейных документов румынской спецслужбы её офицер оценил специфику агентурной деятельности Молодцова следующим образом. "Особенно знаменательно то, - писал он, - что агентура Бадаева завербована из элементов, на которых наши власти базировались в деле восстановления нормальной экономической и культурной жизни города... Благодаря агентурной сети, - отмечал далее румынский контрразведчик, - Бадаев мог передавать в Москву точную информацию, касающуюся дислокации войск в Одессе, расположения береговых и зенитных батарей, пунктов города, где были построены заграждения для обороны, экономического положения и настроений населения, а также списки фамилий руководителей гражданских и военных властей".
На показном судебном процессе, устроенном румынскими оккупационными властями 25 мая 1942 г., Молодцов потребовал присутствия среди подсудимых Федоровича. В связи с этим, обескураженные судьи были вынуждены перенести заседание на 3 дня. Но и 28 мая Федоровича на суде не оказалось. Судья зачитал справку сигуранцы, в которой говорилось, что тот якобы бежал из-под ареста и скрывается в катакомбах. На предложение подать прошение на имя румынского короля о помиловании резидент НКВД категорически отказался, заявив: "Мы на своей земле и у врага помилования не просим". Вечером 12 июля 1942 года Владимира Александровича Молодцова с закованными в кандалы руками отконвоировали из центральной тюрьмы в сторону еврейского кладбища и там расстреляли.
После прихода советских войск Афанасий Клименко, Антон Федорович и другие предатели были разысканы нашей контрразведкой и арестованы. Все они были расстреляны. Тогда же воздали должное и тем, кто отдал свою жизнь в борьбе с оккупантами. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 г. капитану госбезопасности Владимиру Молодцову было посмертно присвоено звание Герой Советского Союза. Орденами Отечественной войны и медалями "Партизану Великой Отечественной войны" были отмечены наиболее отличившиеся члены его резидентуры и бойцы партизанских отрядов - погибшие и те немногие, кто чудом остался в живых...
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023
