ПРЕВРАТНОСТИ СУДЕБ - Продолжение
Когда он обо всем сообщил в Москву, естественно, умолчав про записи, - оттуда сразу последовала реакция, - искать их. Вопрос, откуда Москва знает об исследованиях, их характере, если они и через столько лет, актуальны, - мучили его постоянно.
И он решил действовать решительно. Первое, что необходимо было сделать, - установить окружение Петрова, с которым тот работал в лаборатории. Вот этот вопрос он и должен сейчас рассмотреть со своим сотрудником, которому доверял, как себе, - Моховым.
Веригин посмотрел на часы. Мохов задерживался. Только подумал о нем, как раздался стук в дверь.
На обсуждение создавшейся ситуации ушло более двух часов. Когда расставались, Веригин спросил, на который час Мохов пригласил майора Васькова. Узнав, что на девять тридцать, удовлетворенно качнул головой.
Васьков посмотрел на часы. Стрелки показывали 19.20. Он собрал на столе бумаги, положил в сейф, который сразу же опечатал, и прошелся взглядом по кабинету. Кабинет давно требовал ремонта. Облезлые кое-где стены оказывали на него гнетущее впечатление. Но все дело в отсутствии времени. Уже и спонсор найден.... Одна строительная фирма.
-Все. - Решился он.- На следующей неделе займусь. Еще раз, пробежав взглядом по стенам, неожиданно вспомнив, что завтра на девять тридцать, снова пригласили в прокуратуру, сразу поскучнел...
... Но ни завтра, ни в последующие дни, ему так и не пришлось побывать в прокуратуре...
Стрелки на часах показывали 8.15. До встречи с Веригиным оставалось еще время. Сотрудники отдела уже были на своих местах, и он уже думал собрать всех на "пятиминутку", как резкий звонок заставил его, если не испугаться, то дернуться, это точно.
Васьков поднял трубку. Звонил дежурный. Слушал, не задавая вопросов. Только в конце, бросив единственное слово, - "понял", - положил трубку.
В рабочем кабинете оперсостава находились старший опер Томилин и молодой сотрудник, лейтенант Мосинцев. Оба о чем-то оживленно беседовали.
Увидев входящего в кабинет Васькова, оба вскочили на ноги и поздоровались.
-Кончайте базар, мужики, - хмуро бросил тот. - Машина уже ждет внизу. Нужно еще заскочить в прокуратуру. Шевелитесь, шевелитесь, - поторопил он своих подчиненных и скрылся за дверью...
У подъезда, как всегда, кучка любопытных, в основном пожилых, соседей. Часть сотрудников остается "работать" с ними, остальные устремляются на нужный этаж.
На лестничной площадке участковый инспектор лейтенант Ершик беседует с пожилым полуодетым мужчиной, делая при этом записи в своем блокноте. Немного в стороне, рядом с прислоненной к стене монтировкой, стоит одетый в помятую спецовку с испитым лицом другой мужчина. Держа в дрожащей руке дымящуюся сигарету, он тщетно пытается рассмотреть поднимающихся на площадку людей в гражданской одежде и милицейской форме.
Заметив сотрудников милиции и прокуратуры, участковый что-то говорит полуодетому мужчине, и устремляется к ним.
Как доложил участковый Ершик, шум поднял пожилой мужчина, который продолжал стоять чуть в стороне, рядом с человеком в спецовке, который, как пояснил участковый, был слесарем ЖЭКа
Увидев на стенах своей ванной комнаты, а потом и в прихожей, потеки розоватого цвета, он побежал к соседу этажом выше. На его звонки, стук в двери, крики, которые заставили выскочить на площадку соседей, которые были дома. Сколько он не бился, за дверью молчали. Кто-то предложил вызвать участкового и представителей ЖЭКа. Слесарь взломал замок, после чего участковый, представитель жилконторы, и двое понятых из числа соседей зашли в квартиру.
Вода была и в прихожей, и в кухне, и в единственной комнате. В ванной комнате, откуда она текла, обнаружили лежащего в ванной обнаженного мужчину, в котором понятые-соседи узнали хозяина квартиры. Тело его полностью скрывала розоватого оттенка вода. Поскольку вода продолжала течь через край ванны, участковый повернулся к стоящему рядом слесарю ЖЭКа и попросил немедленно перекрыть воду в стояках. Затем достал из кармана свой мобильник и доложил о происшествие дежурному в отдел.
"Вот и всё, товарищ майор, - вздохнул он, и протянул Васькову папку - "Здесь акт о вскрытии квартиры."...
За длинным столом совещательной комнаты корпорации "Юг" сидели шестеро. Шестеро разных по возрасту и внешнему виду мужчин. Перед каждым лежали блокнот и ручка. В центре стола стояли бутылки с напитками и стаканы. Перед каждым была пепельница. Стаканы и пепельницы были девственно чисты. Никто из присутствовавших не притрагивался ни к напиткам, ни к сигаретам. Все внимательно смотрели и слушали сидящего во главе стола мужчину.
На вид ему было уже за шестьдесят. А если быть точнее, то он был в таком возрасте, когда можно было дать и шестьдесят и шестьдесят пять лет. Одет он был, хотя и не очень дорого, но строго. Его тонкие, иногда нет-нет, да подрагивающие пальцы, были сцеплены в замок, а лысая, с седыми висками голова, была слегка опущена. И как только он поднимал, припушенные седыми бровями, острые не по возрасту, глаза, каждый увидевший их, мог бы прочесть одно слово - власть.
Это был создатель и бессменный руководитель корпорации с интригующим названием
"Юг". Молча взирая на присутствующих, он вспоминал, как много лет назад, еще при советской власти, он находился почти в такой же обстановке на Старой Площади. Тогда во главе стола сидел его Шеф, один из руководителей могущественного монстра, известного, как административный отдел ЦК КПСС, и также молча, как он сейчас, взирал на каждого из присутствующих.
Отбросив воспоминания, он тяжело вздохнул и пристально посмотрел на человека, чем-то похожего на персонаж художественно фильма "Бандитский Петербург", - Черепа. Та же наголо обритая голова, такое же сухощавое, слегка вытянутое лицо, тот же иезуитский с прищуром взгляд. От знаменитого Черепа этого человека отличали лишь слегка раскосые глаза, да черные, как маслины глаза.
Усмехнувшись этому сравнению, Вяльцев, который и был во главе стола, довольно резко распрямился в кресле, и обвел всех жестким взглядом.
Хотя его выступление и не блистало красноречием, но в каждом его слове звучал металл. После обрушившихся на корпорацию неудач по реализации ряда жизненно важных вопросов, необходимо было принимать кардинальные меры. Именно этим вопросам и было посвящено совещание.
Раскрыв лежавшую перед ним кожаную папку, он нашел в ней нужный лист бумаги и, уперев в него палец, тихо произнес:
-Уже продолжительное время лихорадит контролируемый нами южный транспортный коридор. И мне кажется, вся причина в том, что в одном из важных узлов этого транспортного коридора, наш человек, которому созданы все необходимые условия и выделены достаточные средства, или не в состоянии, или просто саботирует вопрос о признании приватизации интересующего нас автопредприятия конкурирующим концерном, недействительным.
-Ринат Рустамович, - он снова внимательно посмотрел на человека похожего на персонаж из кинофильма "Бандитский Петербург", Черепа, который всем окружающим был известен, как руководитель службы безопасности Сейфуллин, - я попрошу вас отправиться в этот город, и на месте разобраться, в чем дело. Но это один вопрос. В этом же городе, вам предстоит решить и другой, очень важный для нас вопрос. Все подробности вы узнаете у Фрола Акимовича, он ждет вас. Все, свободны,- кивнул он Сейфуллину и, подождав, когда закроется за ним дверь, продолжил: "Ну, а теперь рассмотрим текущие наши проблемы...".
"Серый кардинал", как называли помощника Вяльцева Стропилина Фрола Акимовича сотрудники корпорации, встретил Сейфуллина, не так давно назначенного на должность руководителя службы безопасности, доброжелательно.
Что знал новоиспеченный руководитель службы безопасности о Стропилине? Очень мало. Знал, что тот с Шефом вместе уже более тридцати лет. Работали вместе в одном управлении КГБ, где-то в Сибири. Потом, когда Вяльцева, уже руководителя административного отдела обкома КПСС шеф перетянул в Москву, он, через какое-то время перетянул туда и Стропилина.
Незаурядный ум, природная смекалка интуиция, заложенные в этом невзрачном плешивом человечке, играли далеко не последнюю роль в жизнедеятельности корпорации. Правда методы, применяемые им для достижения цели, не всегда были гуманными и чистыми с правовой точки зрения.
Все мероприятия, которые проводились в интересах безопасности, и не только, планировал и контролировал их исполнение всегда лично он. Сейфуллину было также известно, что для исполнения наиболее щекотливых мероприятий, у того был свой специальный штат, который выполнял только его, Стропилина, команды. Единственный кто знал о нем, был Вяльцев.
Хотя Сейфуллин как штатный руководитель службы безопасности и сам имел довольно широкие полномочия, но "серого кардинала", который около года назад принимал его на работу, он побаивался. Даже будучи у себя дома, где казалось, давно все проверил и прощупал, Сейфуллин порой с недоверием поглядывал даже на блестящие кафелем стены ванной комнаты и туалета: а вдруг люди Стропилина "всадили" где-нибудь тут, миниатюрную видеокамеру.... Конечно же, он считал такое предположение плодом своей фантазии.... Но все же...
Подождав, пока начальник службы безопасности устроится за столом, Стропилин, улыбнулся своей доброй иезуитской улыбкой.
Сейфуллин настороженно наблюдал, как тот медленно опустил руку на довольно объемистую папку. Он знал, сейчас "кардинал" будет говорить. И точно. Почти сразу донесся его скрипучий голос:
-Ринат Рустамович, - Стропилин убрав улыбку, пристально смотрел на своего подчиненного, - прежде, чем обсуждать с вами возникшую проблему предметно, вам надлежит ознакомиться с этими материалами. - Стропилин легонько хлопнул ладонью по лежащей перед ним папке. - Здесь вы найдете все, что вам необходимо знать о городе, куда вам предстоит убыть, и об объектах нашей заинтересованности.... О людях, с которыми вам придется контактировать.... И не контактировать.... А чтобы вам не мешать, - иезуитская улыбка снова скользнула по тонким губам Стропилина, - я вас оставлю. Когда закончите, нажмите пальчиком на кнопочку.... Нет, нет, - усмехнулся он, с улыбкой наблюдая, как Сейфуллин шарит взглядом по столу, - она прямо перед вами, под выступом столешницы. Да, да, именно тут, подтвердил он, увидев, что Сейфуллин все же обнаружил кнопку. Затем он поднялся из-за стола, подошел к нему, положил перед ним папку и молча удалился.
Оставшись один, Сейфуллин вздохнул и прошелся ладонью по голому черепу. Хотя он и остался один, его не покидало чувство, что коварный старик где-то здесь рядом, в кабинете...
Прибыв на место происшествия, опергруппа сразу приступила к его осмотру. Эксперты фотографировали, снимали, откуда можно, отпечатки пальцев, что-то замеряли, что-то записывали. Не суетились только двое понятых, - пожилые мужчина и женщина, - соседи потерпевшего по лестничной площадке.
Закончив осмотр, медицинский эксперт дал команду на отправку тела в морг и следом за санитарами в белых халатах вышел на лестничную площадку.
-Похоже на самоубийство, - подошел он к стоявшему рядом с участковым Ершиком, Васькову. - Вена на левой руке перерезана, - вздохнул он, закуривая сигарету. - Лезвием безопасной бритвы.... Обнаружили ее в ванной, в отверстии стока, куда ее снесла вода.
- Может быть, утопили, а потом имитировали? - Васьков посмотрел на доктора, кивком головы отпуская участкового.
-Кто его знает, - неопределенно пожал плечами доктор. - Легкие чистые.... Но все равно подождем, что покажет вскрытие.
Затем, протягивая Васькову руку, добавил: "Ну, будь здоров, сыщик. Дерзай.... а мне пора. Результаты вскрытия получишь завтра".
Васьков кивнул доктору и, выхватив взглядом в открытом проеме двери старшего лейтенанта Климова, крикнул: "Толя, давай сюда!". Но, покосившись на стоявших не вдалеке соседей потерпевшего, которых только что опрашивал, остановил того жестом, и сам шагнул в квартиру.
-Давай, Толя, рассказывай, что получили, спросил он, покосившись на стоящего у серванта сотрудника прокуратуры. Другие сотрудники Васькова, Томилин и Мосинцев, ходили по этажам и опрашивали соседей.
-Нашли письмо, - коротко сообщил тот, оглядываясь на сотрудника прокуратуры, - посмертное...
-Так чего молчишь? Где оно?! - вскинулся Васьков.
.
-А его вон тот, лысый, забрал, - кивнул Климов в сторону сотрудника прокуратуры.
-Все понятно, - глухо кашлянув, кивнул Васьков, - это Мохов.... Ни хрена не поделаешь, "прокуратура"...
Неожиданно в дверях появился Мосинцев.
-Он подошел к Васькову и, покосившись на Мохова, тихо сказал: "Товарищ майор, тут одна соседка говорит, что видела, как ночью из квартиры потерпевшего выходил какой-то мужчина. Она решила, что это потерпевший, и удивилась, куда это он на ночь глядя. Еще обратила внимание, что одет он был, в какой-то темный плащ с капюшоном, который раньше никогда не видела.
-Лицо его видела?
-Нет. На голову был наброшен капюшон. То, что мужчина был в плаще, она не удивилась. На улице шел дождь.
-В какое время он выходил?
-Говорит около двух ночи...
-Да? Интересно.... Давай, Дима, веди меня к ней, я сам с ней переговорю. А ты, Толя, будь здесь, жди нас. И ни слова о том, что слышал мужикам из прокуратуры. Я уже вижу, как Мохов косится в нашу сторону.
Соседка, которую звали Ангелина Васильевна, жила напротив квартиры потерпевшего. Это была, невысокого роста женщина, лет шестидесяти, с пухлым лицом и родинкой на правой щеке. Она недовольно посмотрела на вошедших и, пробормотав, что- то, типа, - вот, попробуй рассказать что-то, так сразу никакого покоя.
Рассказала то же самое, что сообщила Мосинцеву: Из-за постоянно мучающей ее бессонницы, ночью спит очень плохо. Вышла в туалет. Когда возвращалась, послышалась какая-то возня на лестничной площадке. Посмотрела в глазок, увидела какого-то мужчину, который возился с дверным замком. Мужчина был в плаще, с капюшоном, который был наброшен на голову. Нет, лица она не разглядела. А по времени это было ровно час. Она, когда подымалась с постели, посмотрела на свои ходики. Потом снова легла в постель...
Когда вернулись в квартиру потерпевшего, Васьков обратил внимание на отсутствие сотрудников прокуратуры. На его немой вопрос, Климов виновато пробормотал: " А они ушли. Тот, что лысый, просил передать, что с вами свяжется сам. А когда, не сказал".
Климов решил еще раз осмотреть квартиру потерпевшего. Квартира была двухкомнатной и роскошью не блистала. Это была обыкновенная "хрущеба" на третьем этаже пятиэтажного дома, и который, как отметил про себя Васин, находился в одном дворе с девятиэтажкой, где совсем недавно проживал покойный Петров. Он и в мыслях не мог допустить, что это дело, войдет в дело этого Петрова. А пока.... Пока он только внимательно осматривал скромное убранство квартиры.
Спальная, как спальная. Кровать, прикроватная тумбочка, шифоньер. Чуть больше мебели в горнице, современной мебелью в которой, пожалуй, был только один журнальный столик, да стоящий в углу на тумбочке, телевизор " Тошиба". Ящики шифоньера были выдвинуты, дверцы раскрыты. Книги из книжного шкафа лежали стопками на столе, - результат работы оперативной группы.
На полу лежал потертый ковер, пожалуй, единственная на полу вещь, до которой не добралась вода из ванной. На выступе серванта стояла небольшая, в рамочке фотография. На ней был изображен хозяин квартиры, а рядом, если внимательно присмотреться, мужчина чем-то похожий на потерпевшего.
-Похоже, брат, - подумал Васьков и, повернувшись к Томилину, коротко бросил:
- приобщи к материалам.
Выдвижной ящик стола был полон каких-то бумаг, книг и журналов.
-И здесь, химия, - машинально подумал Васьков, еще не увязывая обнаруженные книги и журналы, с точно такими же формулами, которые он не так давно видел при осмотре квартиры Петрова.
-Документы обнаружили? - не отрывая взгляда от ящика стола, спросил он у стоящего рядом Климова.
-Да.... И паспорт и другие документы, - подтвердил тот.
-Их что, тоже Мохов забрал?
-Да, - виновато ответил Климов.
-Понятно, - хмуро кивнул Васин. - Надеюсь, данные успели переписать?
-Да! - радостно подтвердил Климов. - Вон товарищ капитан все и переписал, - кивнул он на сидящего на корточках перед шифоньером, Томилина.
Услышав, что речь идет о нем, тот поднялся и подошел к Васькову.
-Саша, кто потерпевший по бумагам? - обратился к Томилину тот.
-Сейчас, Михаил Федорович, - Климов раскрыл папку. - Сейчас. Ага.... Вот.
-Мухин Григорий Васильевич, 1953 года рождения, уроженец города Краматорска...
-Ладно, Саня, хватит, - остановил Васьков Томилина, - подробности в отделе.
-Теперь ты, Дима, доложи, как давно потерпевший проживает в этой квартире, что рассказывают о нем соседи? - повернулся он к стоящему несколько в стороне Мосинцеву.
-В квартире потерпевший проживал два года.... Купил ее у семьи выехавшей на ПМЖ в Израиль.
-Понятно, - кивнул Васьков, - что еще?
Соседи его знают мало. Говорят, что мужчина был приятный, вежливый, но замкнутый. Трудовая книжка говорит, что до развала СССР работал лаборантом в каком-то закрытом учреждении. Помните, Михаил Федорович, в трудовой книжке покойного Петрова, значится это же учреждение.
-Хорошо, лейтенант, хватит. Разберемся. Остальное, что получил, доложишь в отделе. А сейчас, - Васьков посмотрел на часы, - у меня важная встреча. Продолжайте работать. Участковому передайте, чтобы еще раз опросил соседей и озадачил своих помощников.
