Город встретил их прекрасной солнечной погодой, легким теплым, ласкающим ветерком. Попрощавшись с проводником, и поблагодарив его за хорошее обслуживание, оба спустились на платформу, и, переговариваясь, медленно шли по перрону. Вдруг Павла толкнул спешащий навстречу какой-то пассажир. Извинившись, пассажир неожиданно приостановился. Что-то знакомое промелькнуло в его лице, и Павел, неуверенно воскликнув, - Леша!? - приостановился. Остановился и Анатолий.
-Александрыч! Ты? Вот так встреча! Ты что, живешь в этом городе? И не дожидаясь ответа, сгреб в объятия Павла.
У Павла выступили на глазах слезы. Выступили слезы и на глазах толкнувшего его пассажира.
-Толя, извини, пожалуйста, - Павел посмотрел на стоявшего в отдалении Анатолия. - В Афгане вместе были. - Ты где живешь, Леша? - Павел снова повернулся к Алексею. -Здесь? Или в России?
-В России, Александрыч, в России. А здесь был на похоронах прапора, который был со мной в иранском зиндане... Ладно, извини, Александрыч, пора в вагон, а то поезд уйдет без меня, и, заключив в мужские объятья Павла, прижал его к себе, и резко отпустив, бросился к вагону.
Только когда поезд тронулся, Павел с тоской смотрел в проходящие мимо вагоны.
-Ты знаешь, Толя, мы даже забыли взять друг у друга координаты. Как это произошло, даже сам не знаю. И он со злостью смахнул предательскую, катившуюся по его щеке, слезинку.
-Шли к стоянке такси молча. И только, когда сели в такси, Анатолий спросил Павла, - ты знаешь, может я ослышался, но этот Леша вспомнил какой-то иранский зиндан.
-Нет, Толя, не ослышался. Леша был на том АН-26 -м, который совершил по ошибке посадку на иранском аэродроме.... Это было в апреле 1987 года...
-Когда - нибудь я тебе про это расскажу...
Казалось бы, разговор этот был забыт. В телефонных разговорах, которые иногда между ними происходили, Анатолий никогда вспоминал о нем, а Павел, если честно признаться, за всеми жизненными заботами, совсем про него забыл.
К середине 90-х, стало очевидным, что распад Советского Союза, ни к чему хорошему не привел. Все реформы и демократические преобразования в бывших советских республиках, а теперь самостоятельных государствах, зашли в тупик. Эти, вновь образованные страны восприняли политические свободы, как возможность делать что захочешь, а правовой нигилизм породил оргию кровавого передела собственности и ускорил падение человека, как в культурном, так и в цивилизационном плане. В сущности, к середине девяностых, в странах, которые подписали в Беловежской Пуще договор ликвидации Великой державы, населявшие их народы, представляли собой личности, а по-простому - ничем не связанные между собой одиночки, выживающие в бушующем океане бандитского капитализма. Процветала торговля наркотиками, рейдерские захваты, еще вчера прекрасно работающих предприятий, проституция.... В связи с этим, любые оценки перспектив этих трех стран - лидеров СНГ, были явно бесперспективными. Беда новообразованных стран была не только в том, что на протяжении первой половины десятилетия своего сосуществования, они растеряли все свои стратегические ресурсы. Но они еще уничтожили научные кадры, ликвидировали системную интеллигенцию, заменив ее выскочками с хуторянской ментальностью, уничтожили стратегические преимущества, как транспортных коридоров, но и создали напряженность внутри национальных отношений, из-за бездарной языковой политики.... Беда этих стран была и в том, что они полностью разрушили кадровые заделы, доставшиеся от СССР. И никакой иной силы, реально создающей системы структурного управления этими странами, в создавшихся тогда условиях, в те годы не было...
Вот в таких условиях "развивающегося капитализма" и находились эти два подполковника бывшей, когда - то мощной и единой спецслужбы...
Через месяц, после их поездки в Одессу, позвонил Анатолий, и пригласил на рыбалку. В пятидесяти метрах от его дачи, раскинулся великолепный ставок, кишащий, как пояснил Анатолий, рыбой. Вот этот-то ставок и прикупил хозяин фирмы, где он работал начальником службы безопасности. Анатолий никогда ничего не рассказывал про свою работу на новой должности, но, пригласив Павла, заинтриговал того своими словами, - "есть разговор", а заодно отдохнем на выходные, да половим рыбешку. Именно, слова, "есть разговор" и заинтриговали Павла.
И вот они оба на берегу ставка. Небо безоблачное, а воздух такой чистый и свежий, будто его вымыла недавно погремевшая гроза. Солнце только что поднялось из-за покрытого зеленью увала. Клубящийся молочный туман ползет по берегу ставка, и сразу же тает, как только касается солнечных лучей.
Расправили удочки, бросили в воду приманку, насадили на крючки насадку, закинули удочки в воду, и сев на приготовленные маленькие, разборные стульчики, притихли. Вокруг было безлюдно. И не потому, что в округе было безлюдно, а потому, что водохранилище стало частной собственностью, и теперь, чтобы посидеть на его берегу с удочкой, нужно было заплатить охране. Правда, цена была символическая, но люди, не привыкшие к тому, что когда-то общественная собственность, вдруг стала собственностью одного человека, игнорировали здесь рыбную ловлю.
К двенадцати часам клев прекратился. Но улов был хороший. Хватало и на хорошую уху, и на приварок домой.
Вернулись в домик дачи Анатолия. Вычистили рыбу. Две трети положили в холодильник, одну треть на уху.
Стол собирали вдвоем. Появилась зелень, хлеб, яйца, бутылка водки, две граненые стопки. А тут и подоспела уха. Выключив плиту, Анатолий, со словами, - пусть дойдет, вкуснее будет, - пригласил Павла к столу, сел и сам.
После двух рюмок, Анатолий хитро посмотрел на Павла, - ты, на сколько мне помнится, что-то хотел рассказать мне. - И поймав недоуменный взгляд товарища, напомнил, - забыл, когда на вокзале повстречал сослуживца по Афгану?
Если честно, то Павел действительно запамятовал, но, быстро взяв себя в руки, с улыбкой ответил, - ничего я не забыл. Просто ждал, когда ты сам попросишь.
-Ну, раз дождался, давай начинай свой рассказ, - усмехнулся Анатолий, и предупредил, - в избушке не курить.
-Понял, - кивнул согласно Павел, и, посмотрев на бутылку, сказал, - давай сначала пропустим по третьей, а потом я и приступлю к своему рассказу...
-Ну, что, Толя, значит, дело было так. - Павел откусил от огурца небольшую дольку, разжевал, проглотил. - Стоял июль 1987 года. В Кабуле тогда стояла, как всегда, жара. Да ты и сам об этом знаешь.... Кругом цветы акации, воробьи, как и у нас пурхаются в пыли. Правда, голубей, как я обратил сразу внимание по прибытию в Кабул, почему-то не было. На деревьях всегда сидели только горлицы...
-Знаю, лесные голуби...
-Точно, и кричат они как-то по особенному, что-то похожее на " чекушку....чекушку".
-Это точно, - хохотнул Анатолий, открывая крышку кастрюли с ухой, и заглядывая под нее. - Мы, в нашем отряде, когда слышали зов этих горлиц, всегда, шутили, - кому идти за чекушкой?
-Так вот в то утро, когда я ехал на своей пятерке по делам в аэропорт, неожиданно заработала "уоки-токи". Всю группу Горчаков собирал в резидентуру.
-Вот там-то мы и узнали, что в провинции Кандагар исчез самолет 40-й Армии АН-26, с экипажем из трех человек, и сопровождавшей аппаратуру ЗАС группой специалистов из четырех человек узла связи Аппарата Главного Военного Советника. А старшим группы был встреченный нами на перроне вокзала, майор Леша Дудин...
Экипаж самолета был молодой. Командир корабля капитан, штурман, - капитан. И борттехник, - прапорщик. А поскольку самолет и экипаж входили в состав ВВС 40 - й Армии, этими поисками занимался отдел контрразведки ВВС этой армии. Ну, а мы подключились, потому, что пассажирами самолета были военнослужащие аппарата ГВС в Афганистане, и плюс ко всему, с ними была аппаратура ЗАС, которая была на ремонте в Кабуле. Команда под руководством Леши Дудина должна была установить ее в воинской афганской части, если память не изменяет, тогда находилась в Фарахе, проверить, а потом вернуться назад. Что там произошло? Мне не известно, но самолет в Фарах не прибыл. Тогда всю авиацию подняли на уши, и нашу, и афганскую, и наземные части, - искать, искать. Там же была секретная аппаратура...
-Ну и как, нашли? - Толя посмотрел на Павла, доливая водку в недопитые стопки.
-Подожди, Толя, закончу рассказ, тогда продолжим. - Павел предостерегающе поднял руку.
-Ну, так вот. Поиски самолета, который тогда посчитали сбитым духами, ни к чему не привели. В Пакистан он тоже не перелетал. Этот вариант тогда также рассматривался. И только спустя больше недели, из Центра приходит шифровка, что по данным советской резидентуры в Тегеране, советский самолет АН-26, совершил посадку на приграничном с Афганистаном иранском аэродроме, а название его, я, Толя, извини, но не помню. Уже позднее, когда остатки экипажа, и все пассажиры вернулись в Кабул, стали известны все подробности.... Ладно, давай еще по одной, - Павел поднял стопку, коснулся ею стопки Анатолия и отправил содержимое в рот.
-Оказывается, штурман, молодой капитан, принял позывной иранского аэродрома за позывной афганского, и командир, по его команде, направил самолет именно к этому аэродрому, - продолжил свой рассказ Павел, кидая дольку помидора в рот.
-Короче, персы, специально заманили их в ловушку, - бросил реплику Анатолий.
-Возможно, так и было, но об этом знали тогда только там, на "верху", - согласился Павел, - ну, а дальше, события с их слов происходили следующим образом.
Аэродром был точно такой же, как в Фарахе. Строили и тот и другой американцы, по одному и тому же проекту. Вот экипаж и не придал никакого значения, казалось бы, мелочным отличиям в расположении аэродромных построек. На это внимание обратили внимание лишь тогда, когда было уже поздно.
Самолет спокойно совершил посадку, пробежал по полосе, добежал до конца, и развернулся для взлета. Удивило всех только то, что на аэродроме, и у служебных построек было абсолютно безлюдно. Командир дал команду борттехнику открыть задний люк и подготовиться к выгрузке аппаратуры. Но прежде, все, и командир, и борттехник, и Алексей, решили пройти на КП, чтобы решить все необходимые для этого вопросы. На аэродроме по-прежнему было пусто. На борту оставался только штурман и солдаты охраны. Ни одного человека не встретилось и в служебном здании. Было такое впечатление, словно все вымерли. И тут, подняв голову на висевший над входом второго этажа здания огромный портрет аятоллы Хомейни, Дудин обомлел,- "Они в Иране!". Прижав пальцы ко рту, он показал не понимавшим еще ничего сопровождавшим лицам на портрет Хомейни, махнул рукой, и быстрым шагом направился на выход.
До самолета добежали быстро. Прапорщик поднял створку грузового люка. Командир быстро пробрался в кабину, и, матерясь на штурмана, запустил двигатели. Самолет, только тронулся с места, как неожиданно взлетную полосу перегородили бензовозы. Командир принял решение заглушить двигатели и прошел в грузовой отсек, где были сопровождавшие груз специалисты и охрана. Штурман остался в кабине и пытался по радио связаться с Фарахом...
-Да, твою мать...,- выругался, прервав Павла Анатолий, - попали ребята. Интересную историю ты рассказываешь, но нужно прерваться. Уха стынет.... Или уже потом, как считаешь?
-Нет, давай уже доскажу, пока запал не пропал, - усмехнулся Павел, но по пять капель, пожалуй, принять можно.
После того, как приняли по "пять капель", Павел продолжил,-
-Командир, тогда был в полной прострации. Что будем делать, майор? - посмотрел он воспаленным взглядом на Дудина. И, не стесняясь присутствия солдат срочной службы, пробежал по их лицам взглядом, добавил, - все мы сейчас в глубокой ж.... Штурман пытается связаться по радио с Фарахом, но ничего не получается. Страшные помехи.
-А что делать? - кашлянул в кулак Дудин. Надо ждать. Нас должны искать. Если, что, подорвем станцию, а там..., там, как получится.
И получилось, действительно так, "как получится". Иранские офицеры стали стучать по самолету, и требовать на чистом русском языке, сдаться. Мотивируя тем, что самолет нарушил государственную границу Ирана, а потому, и экипаж, и остальные пассажиры должны быть интернированы.
А тут еще и свара между командиром и штурманом. Из кабины, где они закрылись слышался скандал, с переборами мата. И вдруг выстрел. Тишина, а потом крик, - Ну, дурной! Что ты наделал?!
Через какое-то время раскрылась дверь кабины, и появился всколоченный командир.
-Все ребята, штурман пустил себе пулю в висок. И сев на лавку бегущую вдоль борта, обхватил голову руками...
Ну, а потом, видя, что экипаж и пассажиры не думают покидать самолет, иранцы пустили в щели слезоточивый газ.
А дальше? Дальше все было по инструкции. Аппаратура ЗАС была подорвана. Остатки экипажа и пассажиры, сдались иранцам.... Какое-то время, их содержали на аэродроме. Потом подогнали автобус задернутыми шторками, и перевезли в тегеранскую тюрьму. Там поместили каждого в отдельную камеру, и приступили к допросам, которые чередовались с вербовочными предложениями.
Так оно было или нет, но среди пассажиров, да и наверняка и членов экипажа была наша агентура. На тот период, что кто-то из них дал согласие на сотрудничество с иранскими спецслужбами, сведений у нас не было. Не было таких сведений и у нашей тегеранской резидентуры. А позиции тогда у нашей резидентуры в иранских спецслужбах, были солидными.
-А что в итоге? - Анатолий уже начал разливать уху по тарелкам.
-А в итоге? В итоге, за ними прислали из Кабула самолет. А АН-26, который был интернирован, вернули позже. О судьбе всех этих ребят мне ничего не известно. Вот и с Лешей встретились случайно. И даже адресами, гадство, не поменялись, - выругался Павел, и, взяв бутылку, наполнил стопки водкой.
-А держали иранцы наших ребят еще и потому, - неожиданно заговорил снова Павел, - что ими было возбуждено уголовное дело по факту смерти штурмана. Они обвиняли командира, что тот застрелил его. Но наши адвокаты доказали, что это было самоубийство.... А ведь штурман мог далеко пойти. Отец его носил тогда большие генеральские звезды.... А насчет Лешки Дудина, то над ним в Афгане словно витал злой рок. Где-то в 86 - м его подстрелили свои в темное время суток, когда он ехал с солдатом на уазике в районе Кабульского аэродрома. Прострелили левое плечо. Ничего выкарабкался. А стреляли тогда на поражение. А хрен его знает, кто в темное время суток там мог появиться? А ты знаешь, в 20. 00 там уже темно, как у нас сейчас в 22.00. И орден по ранению не дали, - стреляли свои, а не духи...
-Ладно, хватит, вижу, ты немного притомился, - перебил его Анатолий, поймав усталый взгляд друга. - Давай выпьем, и приступим к ухе. - Он поставил тарелки с ухой на стол, взялся за стопку, притронулся стопки Павла, и почти сразу опрокинули их содержимое в рот.
Р.S. Автор не ручается за достоверность полученных в 1987 году этих сведений, и поэтому надеется на то, что, кто-то из тех, кто в те уже далекие годы, был участником этой "эпопеи" откликнется и напишет по Интернету письмо. Я буду очень рад. Особенно хотелось бы встретиться с Алексеем Дудиным...
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023
