ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Омельченко Олег Викторович
Красный песок. Глава 3

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжаю выкладывать главы повести
  Отряд ходко шел по правому берегу Иртыша, слегка подтаявший и заледеневший наст легко держал всадников. Не смотря на весенние краски рассвета, мороз давил. Было не меньше тридцати градусов. Ох, март- марток, одевай двое порток, подумал Никифор, но все-таки, это была уже весна. Днем, даже на лютом морозе, сугробы под лучами солнца подтаивали, да и ночью, морозище уже не насмерть выстуживал землю. До Чернолуцкой крепости, добрались без происшествий, а дальше, начиналась ничейная земля, точнее , не ничейная, а просто, каждый, кто имел достаточно людей и оружия, считал ее своей. На подьезде к слободе, как и положено, отряд Никифора был встречен казачьим разьездом, который проводил их, до самого вала.В крепости, Никифор первым делом доложился коменданту, поручику Княгинину. Одного взгляда на укрепление, Никифору хватило, чтобы понять, что перед ним опытный воин. Как сама фортеция, так и пушки, содержались в порядке, да и караульные солдаты, имели бравый вид. Комендант, принял полусотника в караульной избе, после доклада, крепко пожал руку, пригласил к столу.
  - Извещен о тебе полковником Немчиновым! Мне поручено оказать тебе всемерную помощь. Спрашивай, чего тебе потребно?
  - У меня все есть, господин поручик. Прошу сутки отдыха людям и коням, да если, какие вести есть из степи, то поведали бы.
  - Вести таковы. В степи идет война. Джунгарские тумены вплотную подошли к нашим границам. Кочевые тропы кайсаков перерезаны, в младшем жузе, этой зимой был джут. Много скота погибло, в аулах голод. Из-за этого, люд степной, ищет пропитания грабежом. Стычки на границе ежедневны . Верховный хан , Тауке, стар, кто-то из султанов его поддерживает, кто-то нет. В прошлом году, мы заключали соглашение с родами Керей и Уак, нападенй на наши границы не было. В этом году, все султаны с батырами на юге, бьются с калмыками. А здесь, кто в лес, кто по дрова.
  - А что на юге слышно?
  - На юге, кайсаки, крепко намяли бока джунгарам, вышибли их из предгорий Алатау, если бы не ссора Абулхаира и Каипа , могли их расколотить в клочья.
  - А калмыки чего?
  - Их войско стоит от нас вверх по Иртышу, в трех днях пути. Разьезды, рыщут прямо за Омью. Зайсан здешний, русских ненавидит люто, и с радостью бы на нас пошел, да контайша не дает. Ханам казахским про то известно, и северные роды видят в нас союзников. Хотя, сам знаешь, нам с джунгарами воевать не можно, на то , начальством запрет строжайший наложен. Так,что, погано в степи, казак. Может, на смерть идешь.
  - Может. Но, джунгары, нас тронуть не должны, мы- охрана их посла. К Абулхаиру же, у меня поручение от полковника Немчинова.
  - Помогай тебе Боже, казак, но по ту сторону границы, я тебе пособить не смогу. Потом, еще поговорим, а пока, давай сюда, своего калмыка, и за стол. Адмиральский час, знаешь ли.
  
  После того памятного бурана, Батсух долго терзался муками совести. Шутка-ли, он не выполнил приказания! Так позорно провалил тайное поручение! После того, как он очнулся в доме сотника Чередова, он думал, что русские подвергнут его пыткам. Но ничего этого не случилось. Хозяин оказался образованным человеком, хорошо знающим обычаи степи. Много часов он провел в беседах с Батсухом, которого поразило, как хорошо русский разбирается в во взаимоотношениях внутри ханства, знает по именам командиров калмыцкого войска, и расположение улусов владетельных зайсанов. Батсух был абсолютно уверен, в том, что не сказал ему ничего лишнего, и в конце концов , успокоился. Ну приедет он к Дондук-Черену, двумя неделями позже? Главное- дело будет сделано, а в буран мог попасть любой. Тем более, что русские оказывали ему должное уважение, и даже выделили казачью охрану, сопровождающую его до владений хунтайджи. Сегодня, его и старшего казачьего конвоя, принимал комендант крепости, и хорошо угостил , как самого дорогого гостя. Батсух даже зажмурился, вспоминая свежее мясо и ароматную шурпу. Пока он находился во владениях русских, то он много чего увидел, и ему есть о чем рассказать Дондук-Черену. Так, что может быть, дело еще и не провалено. Тут настроение у Батсуха испортилось. Будучи в Тарской крепости, он несколько раз наблюдал учения гренадерского батальона, который пришел из Тобольска. Это были уже войска нового строя, из числа тех, что готовил в сибирской столице подполковник Бухольц. Почти полугодовые старания офицеров и сержантов Семеновского полка не пропали просто так. Виденное Батсухом, просто поразило его. С огнестрельным оружием Батсух имел дело давно, и был отличным стрелком. Да и в воисках , со времен хунтайджи Голдан- бошокту, очень много внимания уделялось использованию огнестрельного оружия, но это было не то...
  Во первых, гренадеры, не бежали в атаку, а шли мерным, но быстрым шагом, берегли дыхание для ближнего боя, и страшного штыкового удара. Во вторых, они стреляли ранее невиданным Батсухом способом , а именно, делали краткие остановки, первая шеренга стреляла с колена, потом ставила ружья вертикально, вторая шеренга упирала свои фузеи на их стволы, и вновь стреляла, потом первая шеренга ложилась на землю, и лежа заряжала ружья, а вторая шеренга вставала на колено, и все повторялось, а стреляла уже третья, а потом опять первая, и так без конца. Поразило его и метание ручных гранат, и действия в штыковом бою, особенно против верховых, которых охотно изображали казаки, им эти учения особенно нравились .Гвардейские сержанты с помощью ругани и кулаков, заставляли солдат строиться и перестраиваться, составлять каре, колоть штыком чучела. Звенело в ушах от воплей сержантов - Багинет ауф! Но те изощрялись по всякому :
  - Ты, рыло! Ряды тесней! Плечом к плечу! В каре! Если тесно встанешь, то арканом тебя из строя не взять! От стрел прикрываться ранцем! Вот так козья морда! Гранату метнул, пока фитиль горит- не стой, иди вперед, ружьем прикрывайся, не бзди, все- равно, убьют, не сегодня, так завтра! И особо непонятливым - по зубам, в ребра! В общем, было от чего испортиться настроению. Об этом, следовало донести первоочередно.
  Плотно пообедав у коменданта, Никифор решил пройтись по крепости, поручик вызвался его сопровождать. На плацу, у коновязи, сидел привязанный к столбу молодой казак.
  - Кто это? В чем виноватый? Поинтересовался Никифор.
  - Горе наше, капрал Гришка Пермяков. Воин хороший, да вот дисциплины у него нету! Как где пьянка, или покража какая, к бабке не ходи, ищи Гришку. Я его и под саблю ставил, и плетьми драл, а все без толку. Теперь в Нерчинск служить поедет, там ему самое место. Был бы кто другой- в железо и в каторгу, но этот, в драке, больно лих.
  - А сей день, чего он отмочил ?
  - Был в карауле, на таможне, у впадения Оми в Иртыш. Приехали кайсаки, как всегда, с лошадьми, с баранами, товару бухарского привезли. Этот проходимец с них пошлины не взял, а откупного получил- чарку серябряную, да и пропустил их. Кабы я тогда с проверкой не приехал- все б ему с рук и сошло. А вдруг, не торговать, а грабить ехали?
  -Это Магомбет ехал, он кайсак богатейший, ему грабить не надо. Подал голос Гришка. А лучше бы жалованье вовремя платили, тогда бы и не сидел сейчас привязанный.
  - Молкни, окаянный, оборвал Гришку поручик. Но в разговор вмешался Никифор:
  - Отдай его мне господин комендант. Либо подохнет, либо человеком станет.
  - Да забирай, такого не жалко. Никифор достал острейший пшак- засапожник, и поддев кончиком лезвия узел, распустил путы, чтобы не портить хорошей веревки. Гришка поднялся, и принялся растирать руки. Однако , Никифор, не дал ему расслабиться.
  - Встать как полагается! Гришка вытянулся. Никифор без замаха , одним неуловимым движением, врезал ему по зубам, но негодник Гришка успел спрятать голову в воротник тулупа, и попало ему не сильно.
  - Благодарствую, господин полусотник! Рявкнул Гришка.
  - Пойдешь со мной на Балхаш, а может, и дале?
  - Да хоть куда, лишь бы грехи смыть, и покосился на поручика.
  - Смоешь, либо голову сложишь.
  - Плох тот казак, что до тридцати годов дожил, махнул рукой Гришка.
  - Тогда, готовься, утром уходим.
  
  Кроме Гришки, к отряду, в Чернолуцкой, присоединился Тобольский дворянин Богдан Берников, который, в свой черед, отслужил зиму в крепости таможенным чиновником, и как грамотный человек, был включен в отряд по указанию Немчинова, поскольку миссия имела еще и дипломатический характер, а сам Никифор, на роль дипломата явно не тянул. Берников же, бегло писал и читал по русски, по арабски, знал торговое дело, был знаком со многими казахскими султанами, кочующими вдоль границы, да и просто, образованный был человек
  
  Тобольская крепость.
  
  
  После приезда губернатора, князя Гагарина, работы и впрямь пошли веселее. Нагнали народу кучу, и не вовсе бестолкового. Пушек отлили достаточное число, порох и припас завезли. Сержанты и офицеры, с утра до вечера муштровали рекрутов, кроме воинского учения, как только чуток отпустили морозы, стали делать долгие марши, верст по тридцати в день, приучая пехоту к долгим переходам. Вызвав купеческого старшину Тобольска, Фефилова, Гагарин, без обиняков, пообещал перепороть, для начала, поставщиков леса, а кто особо упертый, так тех и перевешать, если взамен сгоревшего леса, за неделю, не поставят новый. Купцы скребли бороды, жаловались на жизнь, но лес поставили. Дощаники начали колотить тот час же. Бухольц мог быть доволен. Но, чем ближе был поход, тем сильнее он понимал, что предпринятое по докладу Гагарина дело, есть ложь полная, придуманная ловким карьеристом, только лишь для того, чтобы в глазах царя возвыситься. Бухольц смерти не боялся. Он видел ее под Нарвой и в Полтавской баталии, и во многих других сражениях, но погибнуть из- за блажи какого-то проходимца, он никак не хотел. Ему было понятно, что Гагарину ничего не стоит послать тысячи солдат и казаков на верную и бесполезную смерть, чего, как боевой офицер, он ни в коем случае допустить не мог. За этой авантюрой стояло нечто еще , более опасное. Фактически, готовилось военное вторжение в пределы государства обладающего мощной армией. Но Бухольц помнил, строжайшие инструкции полученные им в Петербурге- в войну с контайшой, ни в кое случае , не ввязываться, так как его отряд просто пройдет через земли джунгар. В этом случае, по его разумению, должен быть обмен послами, заключение соглашений, но ничего этого не было. Гагарин же, холодно принял послов контайши, как каких- то дикарей, и не вдаваясь в детали, напрямую заявил, что- де весною, русский военный отряд пойдет на Яркенд, где построит крепость, и будет добывать золото, а к контайше, это ни малейшего отношения не имеет, как дружили, так и дружим. Даже подполковник , не будучи дипломатом, понимал, что если это так, то должна быть грамота, от царя Петра к контайше, а тот, если согласен, должен был дать проводников, определить маршрут движения, и согласовать сроки похода. Но ничего этого не делалось. Если же это действительно вторжение, то не такими же силами! Опять же, нет договоров о военном союзе с казахами, да и идиотскую прямоту Гагарина джунгары и поняли, как обьявление войны, хоть и ответили, что если у русских нет дурных намерений, то они не возражают против похода. Да, все делается очень по русски, размышлял Бухольц. Только вот, из-за глупых амбиций какого-то чиновника, Россия может быть втянута в большую азиатскую войну, и это, когда с севера грозят шведы, а юга турки! Бухольц не был доносчиком, но то, во что мог втравить Россию Гагарин, было делом государственной важности, и он, не колеблясь, отписал обо всем царю Петру.
  
  Между тем, князь Гагарин, не терял надежды, наладить отношения с Петербургским гостем. С одной стороны, его явно раздражало, что какой-то офицеришка, стоит на одной доске, с ним, потомственным русским боярином, предки которого- повернись во время смуты дело по иному, могли претендовать и на престол. Но с другой стороны, князь был и реалистом. Ему было прекрасно известно, что, Бухольц, из числа Петровских потешных, и пользуется огромным доверием царя. А это уже дорогого стоило! Как-то вечером, после сытного ужина с винцом, князь полеживал на тахте, вкушая редкостный фрукт- цитрон, доставленный казачьей эстафетой из Урянхайского острога Делать было особенно нечего, князь скучал. В дверь тихо поскребся лакей, и доложил:
  - Посол джунгарский Вас видеть желает. Князь зевнул, и сказал врастяжку не удосужившись даже застегнуть ватного парчового халата : - Праасии. Все- таки, какое-то
  развлечение.
  В комнату, пружинистой и чуть косолапой походкой степного наездника вошел Тарзакой, чуть сзади от него держался толмач. Ерке поклонился князю, и произнес:
  - Да продлятся твои дни князь. Да будут здоровы дети твои. Толмач лихо переводил, хотя Тарзакой и так хорошо знал по русски.
  Гагарин махнул рукой на кресла, садись мол, а потом без всякого перехода начальственно воззрился на Ерке и промолвил:
  - Чего изволишь, посол? При этом князь, даже не пошевелился, чтобы принять хоть как- то соответствующую моменту позу. Хорошо, быть сибирским губернатором! Как англицкий купец либо гишпанский конквистадор, принимать послов от дикарей. Где еще такое могло быть. Власти, почти как у царя. Хотя, почему почти? От сладкой мысли закружилась голова. Отделиться бы от Расеи лапотной, да поцарствовать в Сибири, всласть! Монарх! Но от сладких мечтаний князя отвлек голос посла:
  - Твоя светлость! Мы имеем поручение двигаться к родичу нашему, Аюке- хану , на Волгу. Просим у тебя охраны от лихих людей в дороге.
  - Получишь, милейший. Да, еще , чуть не забыл, как уже было Вам говорено, отряду, что пойдет весной на Яркенд, мною предписано построить крепость у Ямыш-озера.
  - Но это земли владыки нашего, хунтайджи. Я не знаю, давал ли он позволения на это.
  - Мы крепостишку- то поставим, она и Вам сгодится, ежели чего, от киргизцев обороняться проще будет
  - Как я уже отвечал, тебе князь, небо видит все наши намерения. Если у твоих людей нет в мыслях ничего дурного, хан, возможно, не станет возражать.
  После этих слов, князь счел свое дипломатическое рвение вполне достаточным, еще раз зевнул, и обьявил:
  - А сейчас, ступай, милейший, мне отдохнуть пора, а за конвоем, к обер-коменданту Карпову. Я ему все обскажу.
  Тарзакой шел по коридорам губернаторского дворца и его душила ярость, но сказывалось воспитание, и характер. Его унизили. Не пригласили к столу, не поздоровались, с ним говорили, как с холопом! Каменно сцепив челюсти, он бросал толмачу короткие фразы:
  - Он знает про наши неудачи под Туркестаном! Он знает о том, что все наши войска находятся на Китайской границе! Русские готовят удар нам в спину, в сговоре с цинами, хотят разделить наши земли!
  Завтра утром, с охраной или без, мы уходим на Волгу, надо склонить Аюку к совместным действиям. Только бы Батсух дошел! Как он сейчас нужен дома!
  Северное прибалхашье. Ставка хана Абулхаира.
  
  В ханской юрте находились двое. Абулхаир прохаживался по ворсистым персидским коврам, а Джумагул полулежал опершись на подушку, в руках держал домру, и ему очень хотелось поиграть, но он внимательно слушал хана. Абулхаир же продолжал:
  -Долг зовет меня батыр. В прошлом году, я обещал Богембаю, что с наступлением весны, с присоединюсь к его войску. Если на то будет воля Аллаха, то в этом году мы вышвырнем ойратов за Алтай! Завтра мы выступаем. Джумагул вскочил и восторженно перебил Абулхаира:
  - Я готов, хан! Абулхаир обнял его за плечи, и тихо, но твердо сказал: - Нет, сари ! Воины у нас есть, а вот поэтов мало.
  - Ты лишаешь меня чести сражаться за свою землю!
  - А кто защитит женщин и детей, кто сохранит наши табуны? Война идет не первый год, и кончиться не завтра! Ты храбрый батыр, и много раз доказал это в боях, но надо сохранить наш дом, в который мы должны вернуться!
  - Хан!
  - Нет! Начал раздражаться Абулхаир.
  - Я исполню твой приказ , склонил голову Джумагул.
  Но это еще не все, продолжал хан .Давай поговорим, о том, что будет после войны. Хан Тауке стар, да он умен, он написал законы для всех казахов, его уважают, но ему нечем сломить самовольство султанов, которым безразлично все, кроме власти, и одна мечта- белый войлок! Для того, чтобы держать в стальной узде степь, обьединить народ, и создать, наконец ,наше государство, нам нужно войско. Для него нужно оружие. Где его взять? Только у русских! Поручаю тебе, достойно встретить русский конвой, у границ наших кочевий. Где они сейчас, кстати сказать? - Прошли урочище Болды, ответил Джумагул . Хан кивнул, и продолжил.Употреби все способности, чтобы наладить контакты с сибирским нойонами русских. Обещай им помощь, если они пойдут на джунгар, но сам в бои не ввязывайся, ссылайся на меня.
  - А не припомнят тебе, хан, участие в башкирских бунтах? А набеги на казачьи крепости Волжской линии? Хан улыбнулся, подумал, какое- то время, и уже совершенно серьезно сказал:
  - Пророк, мир ему, говорил нам:- Идите ко мне, не с делами своими, а с намерениями. Аллах, свидитель, мне нужна дружба с русскими! Да, я воевал с ними, и может быть буду воевать еще, ибо мир изменчив , но я хочу иметь такого союзника. Русские, это та сила, оперевшись на которую, мы можем освободить свою родину, и сами стать силой, что сделает нас поистине великими!
  Джумагул с восхищением смотрел на хана. Вот, поистине великий человек, видящий на годы вперед! Но хан наклонил голову, и бешенный огонь в его глазах погас. Подняв взор на Джумагула, хан рассмеялся, и уже весело проговорил:
  - Наполним чаши кумысом, сари. Возьми домру, спой мне о великих битвах, о стройных красавицах, о том, ради чего, вообще стоит жить!
  
  Тарская крепость.
  
  
  Немчинов с Чередовым, вышли на крутой берег Иртыша, дальше начинался обрыв, и под ним, серый, набухший уже, но еще крепкий лед. Немчинов глянул на заречные боры, и жмурясь под весенним солнышком, вдруг спросил Чередова:
  - И чего тебе энтот калмычонок наплел?
  - Да много всякого, ответил тот. Такой упертый оказался...Ничего говорить не хотел. Но, все едино выболтал.
  - Так что, выходит- то?
  - А выходит, что по именам командиров караулов, получается, сто лучшие полки Дондук-Черена ушли к цинской границе, здесь, скорее всего остался заслон Аргишты- хана. Кроме того, зайсаны Басан-Церен и Духар , скорее всего воевать не хотят, забогатели. Опять же киргизцы, вломили им по первое число. Немчинов попинал сапогом подтаявший сугроб, и задумчиво протянул:
  - Если все так, то до Ямышева наши дойдут.... Успеют.. А дальше.. И переглянулись.
  Теперь вздохнул Чередов:
  -Бог не выдаст..
  - А, как всегда, с сердцем рубанул кулаком по воздуху старый вояка, и оба собеседника двинулись назад, к крепости. Потом Немчинов, вдруг остановился, и строго приказал:
  - По всем твоим расспросам- переспросам, бумагу в Тобольск! Сим же днем!
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023