Утро прошло обыденно, если не сказать рутинно. Помылся, позавтракал, вызвал служебное авто. Пока брился, вспомнил, что в бардачке машины лежат новые кассеты для "Жиллета". Вышел на улицу, вдохнул полной грудью свежего, вкусного воздуха. Ночной снежок удивительным образом отфильтровал его, и заодно припорошил город, но умеренно: не "где моя лопата?", а "как всё красиво и чисто"! Однако вокруг машины было натоптано, словно здесь прогнали табун лошадей. Если бы вокруг дымились конские яблоки - я бы не удивился. Но вместо них под соседней машиной скромно лежала эбонитовая коричневая заглушка. Что она здесь делает? Это же не пробка от бутылки для пива, не окурок, не смятая банка и не пачка из-под сигарет. Это элемент боевой гранаты. Кто пользовался ручной артиллерией ни с чем другим её не перепутает.
Прикасаться к ручке дверей как-то сразу расхотелось. Обошёл вокруг ещё раз, внимательно изучил следы, причём, не только на земле, но и на кузове автомобиля. По оставленным следам приблизительно понял, где заложен сюрприз, но уверенности, что он один, не было. Поэтому плюнул на время и по методике "девятки" (подразделение ФСБ, отвечающее за безопасность первых лиц государства) провёл тщательный осмотр автомобиля на наличие минно-взрывных устройств. Пять лет обучал этому телохранителей, и вот на тебе - самому пригодилось. Граната оказалась единственной и поставлена была так бездарно, что её, пожалуй, и школьник бы нашёл. Я бы даже сказал - поставлена нарочито небрежно. Пугают, что ли? Так для попугать и РГД хватило бы, зачем же "эфку" поставили? Осмотрелся вокруг. Всё верно, тонированная девятка, стоявшая невдалеке, не случайно вызвала у меня подозрение, когда только я только заходил на стоянку. Номерок надо бы запомнить. То ли из-за моего пристального внимания, то ли по какой другой причине, машина вдруг сорвалась с места и скрылась за поворотом.
Естественно, что бравый охранник шлагбаума, который, судя по возрасту был ровесником революции, ничего не видел. В таких очках со стёклами в палец толщиной удивительного мало.
Вернувшись в номер с гранатой, вспомнил, зачем ходил. Ладно, чёрт с ней, с кассетой, второй раз не уже пойду. А сейчас я усиленно соображал, что делать с этой находкой. По здравому смыслу - ментов надо было вызывать. Но, думаю, они бы устроили шоу с прибытием сапёров, собак, роботов, эвакуацией и в итоге не исключено, что с подрывом на месте. Плюс протоколы-допросы. Оно мне надо? Зато сейчас я с этой гранатой просто находка для служб антитеррора всех мастей, если кто на меня стуканёт. Выбросить? Куда? Не было печали! Сел за стол, и на чистом листе быстро настрочил заявление начальнику ГУВД с просьбой найти и примерно наказать супостатов, посягнувших на мою драгоценную жизнь. А внизу приписочка: "вещдок прилагается". Ловите теперь меня, но обыскивать позволю только с понятыми.
Времени до доклада командующему оставалось в обрез, и я поторопился в штаб дивизии. Оперативного дежурного выслушал на ходу. Происшествий не случилось - это плюс. У кабинета со справкой ждал начопер. Это второй плюс. Пригласил его в кабинет и посадил за стол. Пусть будет под рукой, мало какие вопросы могут возникнуть у руководства? Но пока возник только один:
- Приступил?
- Так точно, товарищ командующий.
- Удачи! Если что, звони в любое время.
- Спасибо, но постараюсь лишний раз не беспокоить.
- Ну, смотри.
И положил трубку. Не потребовалось ни постановки задач, ни ценных указаний... Что ещё надо командиру, чтобы в его дивизии наступило счастье? Разве что денег... Но не у командующего же их просить! А так - руки развязаны; планируй что хочешь, проводи что считаешь нужным и, как юный пионер - будь готов ко всем двумстам вариантам. Почему двумстам? Да потому, что ВДВ кроме всего прочего расшифровывается еще и как "Возможно Двести Вариантов"!
Остальное, вплоть до обеда - это заслушивание десятков должностных лиц: заместителей, начальников родов войск и служб, командиров частей с докладами, прожектами, проблемами и просьбами. У кого мозгов побольше, были лаконичны и проблемы только обозначают. Другие - с места в карьер со всей прытью, и начинают грузить всякой хренью. Есть такая категория руководителей, которая искренне считает, что если доложил начальству - то это уже не моя, а его проблема. А напрасно. Прежде всего это означает, что ты, мил друг, не на месте и зря государственные харчи трескаешь. У тебя нарисовалась проблема - обдумай, и дай несколько вариантов её решения! У меня для таких хитромудрых стандартный ответ всегда заготовлен. Но, пока шло знакомство, я не торопился его озвучивать.
Вместо обеда поехал к губернатору. Понадеялся проскочить на приём без записи. Тем более, что дело пустяковое - представиться и согласовать удобное время для ознакомления высшего местного чиновника с планами прикрытия госграницы. Искренне считал, что начальник гарнизона, в должность которого я вступал автоматически после приёма дивизии, не совсем уж рядовой посетитель. А зря! Тормознули в приёмной: "Подождите, сейчас доложу..." "Пока занят... Ждите". Битых два часа просидел в приёмной, ловя на себе буквально ненавидящие взгляды его помощника или секретаря. Не знаю, кто он там. "Вы нарушаете план приёма. ...Он согласовывается за неделю. ...Какие у вас вопросы? ...Посидите, возможно, останется время". Когда, скользнув взглядом по мне, в кабинет под заискивающую улыбку помощника, не останавливаясь прошествовал не очередной пенсионер, не домохозяйка и даже не предприниматель, а Кабанов Юрий Тимофеевич, планка у меня упала.
- Передайте губернатору, что приходил представиться командир десантно-штурмовой дивизии, начальник гарнизона полковник Григоренко. Вижу, здесь не до меня. Добро. Теперь я вас тоже знать не желаю! Честь имею!
Как же мне хотелось так шваркнуть дверью, чтобы она слетела с петель! Не получилось - мощный доводчик не позволил этого сделать. Не обращая внимание на возмущённое блеяние помощника, я почти строевым шагом рванул прочь. Во мне всё клокотало, когда уже в машине "Синевой" залился мобильник:
- Это Кабан. Как на счёт встречи, полковник?
- Здороваться надо, свинья! Всегда готов!
С той стороны, похоже, такого ответа не ждали. Я и сам так не собирался разговаривать, но мой градус кипения зашкаливал. Довели. После небольшой паузы Кабан продолжил:
- Так, давай ко мне, в "Сивый мерин", в семнадцать. Там и разберёмся, кто из нас свинья.
- Разумеется разберёмся, но не там. Встретимся без лишних глаз. И не дай бог, если невинные люди пострадают. Поворот на Ковно знаешь, за Уградом сразу по Рижской трассе? Сегодня в восемнадцать. Будь.
И сразу же отключил телефон, чтобы не торговаться зря. Теперь, не сплоховали бы разведчики. Хорошо, что я им с утра заблаговременно задачу поставил. Теперь только осталось уточнить им место и время. Начальник разведки и командир черёхинской роты уже ждали в штабе. Утвердил план тактико-специального занятия, уточнил нюансы по месту, сигналам и времени, и они удалились.
Теперь осталось найти телевизионщиков и организовать взаимодействие с ними. Звоню Сергею. Мужик скорее поймёт замысел, да и эмоциям он подвержен меньше других. Потом невольно поймал себя на мысли - а может, ты просто боишься иметь дело с женской частью их команды? Бреют на ходу! Договорились встретиться в гостинице через час.
В оставшееся время с начопером наметили план командно-штабной тренировки дивизии. Достаточно рутинного мероприятия, когда ставятся палатки на плацу, развёртываются все КП и средства связи, а штабные разыгрывают войну на картах. Особенно, если все аэродромы знакомы, маршруты пройдены не один раз, яйца на картах уже нарисованы и формализованные доклады по папочкам разложены. Но в это раз у меня было желание уйти с наезженной колеи. И судя по тому, что я несколько раз ловил удивлённый взгляд подполковника Атаева по мере того, как он знакомился с моим замыслом - это вполне получилось
- Сергей Николаевич, прошу, больше никого не привлекайте, сами подготовьте распоряжения, спакетируйте и заложите дежурным по частям. Время сигнала даже вам не скажу, - и видя, что меня поняли правильно, добавил, - у меня тут небольшой дельце, нужно ненадолго отъехать. Документы на подпись в девятнадцать.
- Вам помощь не нужна? - Атаев пристально посмотрел мне прямо в глаза, - а тот тут по штабу разговоры ходят разные...
- С чем-чем, а с информацией тут, смотрю, дело поставлено.
- Город маленький, товарищ полковник, слухи быстро разлетаются.
- Поэтому, - я повысил голос, - помощи не нужно! Я поехал в гостиницу. Пообедаю и переоденусь.
- Зам по тылу обижается. Он уже приготовил генеральский домик, там и повар...
- А у самого языка нет? Стану генералом - перееду, а пока не по чину, перебьюсь. Всё, я уехал.
Водитель удивился, когда от гостиницы я его отправил в штаб и приказал ждать там. Похоже, он тоже что-то слышал и собирался ехать со мной. Во всяком случае своим вопросом: "А как же вы поедете?" явно напрашивался со мной.
- А с чего ты взял, что я куда-то собираюсь?
Ответа не последовало, но на лице читалось недоумение и обида. Ладно, потом объяснимся.
Сергей выслушал внимательно мой план, задал несколько вопросов по существу и спустился вместе со мной к машине. Поколдовал немного в салоне с камерами и предупредил:
- Основной сектор спереди и слева.
- Левое крыло нормально?
- Самое то. Камера на пуговице от брелока. Питания даже на морозе хватит с гарантией на час съемок.
- Думаю, что уложусь. Сергей, ваш выход только после команды "Массовка, вперёд!"
- Помню-помню...
- Выезжаете минут через двадцать. Покружите немного по городу. Даже если не сбросите хвост, в 18.15 быть в Уграде.
- Всё понял.
- Тогда - пока.
- Ни пуха...
- К чёрту!!!
***
Рижское шоссе, сразу за Уградом поворот направо. Километр, и село Камно. Всегда, когда доводилось здесь бывать, в голове вертелась строчка из песни Жанны Бичевской "За родником тихий сад, кладбище старое..." В этом роднике, точнее - в построенной над ним купальне я много раз смывал с себя грехи, троекратно окунаясь в холодный живительный хрусталь. Летом к купаленке подплывали дикие утки и нагло требовали дань за право пользоваться природным чудом. Не найдя в карманах крошек, приходилось выслушивать их осуждающее кряканье. Всегда обещал себе в следующий раз захватить булку или лаваш и... снова забывал.
Сегодня я на свидание к уткам не пойду. Встреча состоится за полкилометра от них. Сегодня мне забывать ничего нельзя, может очень вредно сказаться на здоровье. Кабан доведён до нужной кондиции и должен прибыть со всей своей свитой. Я отъехал обговоренные пятьсот метров от развилки и остановил машину на небольшом расширении дороги, чтобы можно было разойтись со встречной. Попросил прощения у своего "Князя Серебряного" (давнишняя привычка давать имена всем своим машинам). Что-то мне подсказывало, что сегодня он может пострадать. Проверил микрофон на груди, пистолет разрядил и спрятал под полик обойму. После этого вышел из машины и осмотрелся.
Первое ощущение, что меня неправильно поняли. Звенящая тишина, до боли в глазах искрится снег, нигде, кажется, не тронутый. Да прошёл грейдер, не более того. С дороги ни одного следа на обочину. Обычно это радует, но не сегодня. Ёпэрэстэтэ!!! Понадеялся, болван, на профессионализм разведки. Ну и где они?! Только для очистки совести, постучал по груди, кашлянул и спросил:
- Меня нормально слышно?
Ответ прозвучал, словно из-под земли, глухо, но чётко:
- Нормально.
Я даже вздрогнул, снова внимательно осмотрел обочину и только сейчас заметил, что она в нескольких местах слегка приглажена и прометена. Нет, всё-таки, большой молодец Игнатов. Я знаю, что они здесь, и то - ни хрена не могу рассмотреть! Уважаю.
А вот и гости. От развилки свернула тонированная девятка. Номера заляпаны. Похоже, старая знакомая со стоянки у гостиницы. Через лобовое стекло я успел рассмотреть пару конкретных пацанчиков в лыжных шапочках, в простонародье носящих имя популярного контрацептива, надвинутых на самые глаза. Машина медленно прошла мимо и так же медленно скрылась из виду. Кабан - откуда что берётся - прислал разведку и обследует место встречи. Мои аплодисменты.
Однако овации не успели прозвучать даже мысленно, так как на дороге появилась ещё одна машина, которую я ждал меньше всего. Это тоже была старая знакомая - бело-синяя шестёрка ДПС с практически родным экипажем, легкомысленно, каюсь, прозванным "Двое из ларца". Сказать, что я обрадовался встрече - значит сильно погрешить против истины. А вот моих знакомцев встреча явно обрадовала. Когда блюстители закона и порядка на дороге неторопливо и с большим достоинством выходили из машины, их рожи буквально лопались от самодовольства и светились от счастья. Пока они приближались, я лихорадочно соображал. Случайной встреча быть не могла, значит, они в теме. Интересно, с какими полномочиями? Ну не грохнуть же меня они сюда приехали. Для Кабана - это потеря лица. Прессануть психологически, проверить машину, может даже помассировать ребра - но не больше... Думаю, что так. Правда, большой уверенности в таком исходе не было, поэтому я внутренне напрягся, хотя внешне старался не показать этого. Стоял, опираясь на левое крыло своего авто, и изо всех сил делал вид, что кроме моих ногтей ничего на этом свете меня больше не интересует. Подошли. Видно, что решают, с чего начать. Сержант уже сцепил зубы, и готов наброситься без предисловий, однако старлей сделал шаг вперёд и (о, чудо!), приложил руку к виску и скороговоркой выпалил:
- Старший лейтенант Грызлов. Ваши документы!
- Гвардии полковник Григоренко. А с каких это пор ДПСники стали спрашивать документы у прохожего?
- Это тво... ваша машина? - встрял сержант.
- Нет, - не моргнув глазом, соврал я, - шёл в храм, устал, присел отдохнуть. Появится хозяин, попрошусь в попутчики. У вас претензии ко мне или к машине? Она на обочине, проезду не мешает, остановка здесь не запрещена, какие проблемы? Стоп! Не отвечайте, я сам скажу. У вас ориентировка, что точно такая же находится в угоне. Может, покажете ориентировку? Если нет тогда я вас не задерживаю.
- Ну, падла, еще попадёшься... ќ - сплюнув на снег прошипел сержант тихо. Пробурчал себе под нос, но я расслышал.
- Слушай, кусок, а чем тебе не нравится сегодняшняя встреча? Или вам Кабан поставил задачу только обшмонать машину, а без хозяина руки коротки? - повернулся к старшему лейтенанту, посмотрел в глаза и проговорил, - поверьте, для вашего блага быть от этого места подальше. А нет - тем хуже для вас, я предупредил.
Старший лейтенант был трезв, неглуп и что-то такое в моём тоне уловил, немного поиграл в гляделки и пошёл к своей машине. Сержант приотстал, пытаясь через окна заглянуть в салон, но Грызлов буквально гаркнул:
- Поехали!!!
Водитель, судя по полицейскому развороту на довольно узкой дороге, он был классный. Вскоре милицейская машина скрылась за развилкой. Образовалась пауза. Я начал потихоньку подмерзать.
- Серёжа, картинка получилась?
Гарнитура отозвалась довольно чётким голосом оператора:
- Старлей хорошо, а сержант смазан. Не поворачивайтесь резко.
- Усёк. Всё, тишина... они возвращаются.
Со стороны храма появилась знакомая девятка. Притормозила рядом, блокируя возможность "Опеля" двинуться вперёд. От развилки появилась сладкая парочка из двух "Мерседесов", впереди "бегемот" в 140ом кузове, а следом за ним "Гелендваген". Всё черные, намытые, тонированные ещё круче девятки, остановились сзади моей машины. Машины расположились именно так, как я и рассчитывал, теперь только бы массовка не подкачала. Однако образовалась заминка. Они что, ждут, что я сам на полусогнутых подскочу, что ли? Обойдётесь! Наконец, пошло движение - все двери девятки распахнулись, и из неё, поигрывая битами, вылезли четверо молодых людей с характерной внешностью и не очень приветливыми лицами. Что мы за нация такая, не любим улыбаться! Хотя, если бы они сейчас улыбались, не думаю, что это здорово подняло бы мне настроение. Они обошли машину и, смачно шлёпая битами о ладони, встали метрах в двух, буквально испепеляя меня взглядами.
- Вас мама с папой не учили здороваться со старшими?
- Ты чё, гонишь?!
Один мальчишечка сделал шаг вперёд и даже замахнулся. Он ждал обычной реакции, что я пригнусь или прикроюсь рукой, но вместо этого вдруг увидел направленный строго в лоб пистолет Макарова. Пытаясь как-то затормозить, паренёк инстинктивно отпрянул, поскользнулся и совсем не героически шлёпнулся на пятую точку. Друзья, как по команде, отскочили на один метр. Я медленно нажал на курок. Боёк сухо щёлкнул на морозе, и я в абсолютной тишине проговорил с укоризной:
- Вот так неумение себя прилично вести приводит к дыркам во лбу. Запомни, сопляк: не ты, а вы! Пока ты ещё в садике писался, я свою первую войну закончил. Аккуратней надо со словами.
Я провёл пистолетом по остальным, как бы проверяя, хорошо ли они меня поняли, затем перехватил рукой ствол и показал пустую нишу для обоймы в пистолетной рукоятке. После чего положил ствол на крышу своего автомобиля.
- Будем считать, что церемония представления и запугивания прошла успешно. Больше у меня ничего нет. Зовите Кабана, не май месяц!
Я ни на секунду не сомневался, что за происходящим у моей машины, велось очень внимательное наблюдение. Более того, из "гелика" выскочило два туловища, одно из них - с автоматом. Я толком не рассмотрел -настоящий ли это калаш, или помповик "Сайга", но стволы у них есть, значит готовились люди основательно. Я протянул открытые ладони с растопыренными пальцами в сторону "бегемота". Расстегнул куртку и развёл полы. Никакой реакции. Зато молодняк теперь уже подступал вплотную. Что они собираются сделать, я прочёл в глазах упавшего. Но это же неинтеллигентно!
К удивлению, меня не ударили, но довольно бесцеремонно развернули лицом к машине и обшарили одежду в поисках оружия. Я даже не почувствовал, как из моих карманов извлекли всю мелочёвку и положили на капот. Всё, за исключением телефона. Я опасался, что обнаружат блок питания в нарукавном кармане, но поднятые руки оказались достаточной маскировкой.
Шмонавший меня молодой бандит с золотой фиксой отошёл на несколько шагов и, пока я распихивал свою мелочёвку по карманам, сделал знак в сторону "меринов". Дверь переднего распахнулась и на свет божий появились сначала блестящие штиблеты, а за ними и сами Юрий Тимофеевич. Пока он подходил, его подручные сделали несколько шагов назад, а фиксатый протянул Кабану мой телефон. Тот подошёл и вместо руки протянул мне трубку.
Желать ему здоровья как Черномырдин Басаеву, мне не хотелось, поэтому бросил неопределённое:
- "Слава Богу, он пришёл"! Заставляешь себя ждать...
- Спешка, полковник, нужна сам знаешь, когда...
- Знаю. Только ты меня с кем-то перепутал. Для тебя я - товарищ полковник. Договорились? А то сначала "полковник", а потом "эй, полковник..."
Кабан уставился на меня, как будто увидел первый раз.
- Мои знакомые вояки не обижаются, и на "полковника", и даже на "генерала" откликаются охотно, бегут на полусогнутых, когда зову.
- С чего бы?
- Наверное оттого, что сотрудничая с нами имеют втрое больше против того, что платит государство.
Я сделал вид, что впечатлился.
- И много таких у вас на довольствии?
Ещё раз очень внимательно посмотрел на своего собеседника - самодовольного холёного хама, но тот понял взгляд по-своему:
- Да есть... Могу и тебя поставить. Три тонны зеленью ежемесячно лично тебе и спонсорская помощь дивизии по праздникам.
Это было сказано с чувством величайшего превосходства. Собственно, для этого и был организован весь этот цирк с торжественным выездом и холопами, бегущими впереди хозяина. Сейчас прочтёт неописуемую радость на моей роже, и как подобает дону, протянет руку для поцелуя. Только разбирают меня сомнения - сам-то ты не холоп?
- Ты же вроде обещал меня порвать, как тузик грелку, а сам теперь покупаешь?
- Порвать всегда успеется. Сначала посмотрим, что ты за птица.
- Посмотрел?
- Только внешне. На баклана, вроде не похож.
- Это тоже входило в план смотрин?
Я бросил своему собеседнику кольцо от гранаты. Тот поймал, внимательно посмотрел, поднял на меня снисходительный взгляд.
- Не оставлять же было без внимания твоё вчерашнее хамство в ресторане. Такие вещи, сам понимаешь...
- Не понимаю. Рвануло бы... пострадали невинные люди. Тебя сразу и забрили бы. Стоит оно того?
- Во-первых, стоит. Ты меня публично унизил. Поэтому город должен был услышать мой ответ. Во-вторых - не факт, что забрили бы. Не у меня одного на тебя зуб.
- Не понял?
- Не скромничай, пол... товарищ полковник. ГАИшников на посту без оружия чуть не оставил, на своего начальника штаба наехал, ребят моих козлами выставил... И всё это за один день.
Упоминанием начальника штаба Кабан удивил меня не по-детски, так что сразу сорвалось:
- У тебя что, дела с моим НШ?
- Контачим, иногда помогаем друг другу ко взаимному удовольствию.
- Поконкретней нельзя?
- Нельзя. Пока нельзя. Договоримся - узнаешь.
Достал темнила. Пора парнягу на грешную землю опустить.
- Ну, ладно. Покрасовался и будет. У гайцов свои методы. Они работают без шума и рекламы. Мой НШ, даже если бы я ему голову откусил, максимум на что способен - это на звонок в Москву. Остаёшься только ты. Судя по тому, как всё было бездарно выполнено, подрывать ты меня не собирался. Машинку покоцать, мне нервы попортить, так? - мой визави молчал, - Так?! А для чего? Чтобы сейчас было легче разговаривать. Говори конкретно, что тебе надо, у меня мало времени, да и погода не летняя...
- Не путайся под ногами и не лезь в наши дела.
- Я сказал - конкретно!
- НТВшники сегодня же уезжают в Москву и никаких репортажей. Тебе даже не надо этим заниматься, просто отойди, мы проводим...
Я снова внимательно посмотрел в глаза собеседнику и, наконец, задал вопрос, ради которого и мёрз битых полчаса:
- Любой хозяин всегда говорит - я. Ты же всё "мы" да "наши". Значит, сам на кого-то работаешь. Вот я и хочу знать, с кем мне предлагают сыграть в одной команде. Без этого наш разговор теряет всякий смысл. Если "мы" - это только твоя шобла, то мне в вашей песочнице делать нечего. Понимаешь, возраст уже не тот. И?
Кабан молчал. Кабан думал. Он видел, что я на измене и меня надо дожать. Чуть-чуть. Тем более что мы вдвоём, никто не слышит, при случае всегда можно соскочить.
- Дай мне свой телефон.
Он взял трубку и выключил питание, после чего вернул мне. Даже не спросил для очистки совести, нет ли у меня ещё чего.
- Я не работаю "на", а сотрудничаю "со" многими уважаемыми людьми города.
- А поконкретнее нельзя?
- Например, с мэром Скорохватовым Никитой Петровичем.
- Что мне мэр, у меня прямой контакт с губером.
- Губер - пацан. Всё решает Петрович. Под ним ГУВД, прокуратура, налоговая и таможня. Везде свои люди.
Остапа, кажется, понесло. Давай, давай, родной, не стесняйся!
- Ты хоть подпрыгивай, Кабан, когда свистишь. Тебя послушать - так и сам Медвед с вами работает.
- Медвед не Медвед, но если будет нужно - то и в столице можем вопросы порешать. Например, чтобы тебе с генералом не тянули. Хочешь быть генералом?
- Спать по ночам не могу, как хочу... Только сомневаюсь я. Чем докажешь свою состоятельность?
- Можешь хоть сейчас поговорить с мэром.
- Давай...
Кабан достал свой телефон, набрал номер и протянул мне. После второго гудка ответил сочный бас.
- Слушаю тебя, Жора.
- Никита Петрович?
- Да.
- Это не Жора. Говорит полковник Григоренко. Хотелось бы встретиться, обсудить кое-какие вопросы.
- Стало быть, вы с Юрием Тимофеевичем нашли общий язык. Я рад. Приходите в любое время, всё обсудим.
- Спасибо. А можно с журналистами?
- С какими журналистами?
- С московскими, с НТВ. Они снимают фильм о коррупции в городе, мечтают об интервью с вами.
С той стороны возникла пауза, затем трубка потребовала Жору. Кабан прижал её к уху, повернулся ко мне спиной и пошёл в сторону своей машины. Я слышал его прерывистые ответы:
После этого он махнул рукой и из двух "Мерсов" вывалило всё войско и обступило своего шефа. Подошёл и экипаж девятки. Совет был недолгим. Когда они тронулись в мою сторону, мне стало грустно. И было от чего. Двое первых с битами наперевес набросились на мой ни в чём не повинный "Опель". Посыпались стёкла фар и полетела пластмасса от катафотов, жалобно и гулко отозвались проминаемая крыша, капот и крылья. Двое других из девятки с обеих сторон схватили меня за руки и попытались выкрутить их за спину. И мне не понравилось перекошенное злобой лицо Кабана. Нехорошее, прямо скажем, у него в этот момент было лицо. Ребята навалились на руки по-взрослому, один даже двинул в район печени, чтобы не сопротивлялся. Перехватило дыхание и дошло, что церемонии закончились, поэтому счёл за благо не тянуть кота за хвост и скомандовал:
- Массовка, вперёд!!!
Остальное было точно по уставу "Взвод, отделение, танк", тот его раздел, где описывалась засада. Снег в радиусе тридцати метров вокруг машин пришёл в движение, и из-под него в белых маскхалатах и с такими же, то ли от краски, то ли извёстки, лицах появилось полтора десятка разведчиков. Заметили их не сразу, слишком уже приятное и увлекательное происходило со мной и с моей машиной, чтобы отвлекаться на мелочи. Кабан уже подошёл вплотную, кулаки его были сжаты, по лицу блуждала многообещающая ухмылка. Он даже успел один раз махнуть правой. Достаточно уклониться я не смог, и получил вскользь по челюсти. Наконец за спинами в воздух ударили две длинные очереди из автоматов. Я хоть и ждал их, но тоже вздрогнул, мои же оппоненты, кто присел, кто втянул голову в плечи, кто упал... Народ вокруг меня офонарел! Это самое мягкое слово, которое можно употребить на бумаге. Бандюки пригнулись, дёрнулись было к машинам, но увидели направленные на них стволы и замерли на полусогнутых. Самый резкий получил прикладом в грудь, опрокинулся на землю и затих.
Я воспользовался их ступором и вырвал руки, затем от души вернул левому удар по печени. Тот рухнул и стал изображать страшные муки. Кабан оказался ловчее и от удара ногой увернулся. Точнее - успел убрать то, во что я целился. Получился удар в районе заднего кармана. Кто-то из бандитов попытался поднять ствол, но был тут же сбит и получил такой удар прикладом, что захрустели кости. Этот уже завыл, ничего не изображая.
- Тихо! - я невольно закашлялся, сплюнул на землю кровь, и в полной тишине продолжил, - обратите внимание, беспредельщики, на отсутствие втулок для холостой стрельбы на автоматах, поэтому если кто дёрнется - получит пулю без лишних разговоров! С бандитами церемониться не будем! Всё оружие медленно на землю! Хорошо! Лысый, ствол, который ты взял на крыше - мне в руки! Хороший мальчик! Теперь - дружно в одну шеренгу! Кабан, чего стоишь, как обосраный, обозначь правый фланг! Подберите горемык. Вот так. Теперь все правой рукой медленно достали документы. Положили их перед собой. Шаг назад! Молодцы! А теперь... улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!!!
Действительно, от развилки лихо подлетел серебристый "Опель" со Светланой за рулём, из него выскочил Сергей и сходу стал снимать происходящее. Дана уже готовила микрофон, а тётка на ходу что-то поправляла в её макияже. Я подошёл к Кабану:
- Ну что? Прикупил себе ещё одного полковника?
Тот прожигал во мне взглядом дырку, пока мои разведчики вязали руки за спиной у его отморозков.
- Ты сам не знаешь, с кем связываешься...
- Обижаешь. С самого начала знал. Так что не обо мне, а о себе подумай. Через час ты будешь героем всех местных телеканалов вместе с мэром, кстати. И очень может быть, что материал понравится в Москве и тогда тебе уделит внимание всероссийский телеканал и генеральная прокуратура. Я бы на твоём месте сам бежал и сдавался Бастрокину, может он тебя до суда от твоих же "сотрудников" защитит? А там зона - заработаешь авторитет, смотришь - коронуют, исполнится мечта идиота и лет через двадцать...
- Ссссука...
- А если бы я согласился шестерить перед тобой, то был бы не сукой? Так? Молчишь? Уверен, что презирал бы ты меня ещё больше. Но это невелика беда. Вот, если бы я потерял уважение у этих бойцов...
- Дурак ты, полковник...
- Вот здесь не спорю. Сам потом переживаю, локти кусаю... Ничего не могу с собой поделать - так научен. Школа, видать, дефективная попалась. Не научили выгоду из должности извлекать. Хоть режь...
- Надо же было напороться на такое ископаемое...
- Ну не переживай ты так. Кстати, пока будешь восстанавливать мой "Опель" я покатаюсь на твоей прожорливой коросте. Договорились? Не согласен - только скажи. Дам команду, бойцы твои машины разделают, как бог черепаху и будем квиты.
- Ладно, бери...
- С тобой иногда приятно иметь дело. Только ручонками сучишь зря. Так, хватит злиться, сделай умное лицо, сейчас тебя будут показывать в телевизоре.
К нам подошла Дана со всей телевизионной свитой. Она говорила на ходу:
- А вот и Юрий Кабанов, известный в городе не только как предприниматель и меценат, но и как Кабан, лидер преступной группировки, собственной персоной. Кроме крышевания алкогольного бизнеса и наркоторговли в Плескове, он, оказывается, не брезгует ещё и нападениями на людей на большой дороге. На этот раз его люди немного не рассчитали свои силы и выбрали не ту жертву, а именно - командира десантно-штурмовой дивизии. Сейчас вы видите, что они сделали с его автомобилем, за что в итоге и пострадали. Зачем вы это сделали, господин Кабанов? Нет ответа? Просто ошиблись? Почему вы молчите? У нас есть своё мнение по этому вопросу. Тем более, что всё нападение было снято на камеры, установленные в этом автомобиле, а все диалоги записаны, - Дана с высоты своего небольшого роста буквально раздавила взглядом Кабана.
- Это провокация, - взвизгнул Юрий Тимофеевич.
- Надеемся, что правовую оценку этому даст прокуратура. Наша телекомпания имеет свою версию случившегося. О ней наши телезрители узнают сегодня в вечернем эфире.
Сергей показал большой палец и опустил камеру.
- Ну как? - спросила Дана у тётки.
- Отлично, - откликнулась та, принимая микрофон.
Дана повернулась к Кабану. Лицо её горело. В глазах презрение.
- Ну что? Вы так и не хотите извиниться за гнусность в ресторане? Впрочем, теперь это уже и ни к чему... Владимир, - она повернулась ко мне, - у вас кровь.
- Ерунда...
Я прикрыл рот платком. Дана была в водовороте работы:
- Товарищ полковник, позвольте поснимать ребят? Не могу утерпеть, какие они красавцы. Тогда картинка будет завершённой...
Я взял диву под руку и отвёл в сторонку. Тихо, но по возможности убедительно проговорил:
- Дана, мы договорились... Вам важна картинка - а мне их судьбы. Не обсуждается. Пусть Сергей снимет камеры из моей машины, и езжайте в своё Останкино. Увидимся в гостинице. Мне надо попрощаться.
- Можно послушать?
- Нет, это не для ваших ушей.
- Я буду мстить...
- Знаю. До свидания. Водиле привет!
- Изменщик... - тихо прошипела красавица мне в лицо и в полный голос на публику, - ой, опять вы, товарищ полковник, за своё, не уговаривайте меня, не могу. Я девушка честная!
И пошла в машину. Очень довольная собой.
***
Светлана наблюдала за происходящим через лобовое стекло своего автомобиля. Вредный Сергей строго-настрого запретил не только выходить, но и глушить мотор. Никакая, оказывается, он не лапочка, когда касается работы. "От тебя успех будет зависеть не меньше, чем от остальных, поэтому..." И дальше разве только что не "приказываю". Они там все в водовороте событий, а я, как дурочка, за извозчика. Неужели это всё, что мне можно доверить?! Даже Людмила впопыхах о сигаретах забыла и хлопотала вокруг Даны, как наседка. И Сергею запасной блок питания успевает подать.
Одно успокаивало - что с ним всё в порядке. Сергей заставил долго кружить по городу и ничего толком не говорил, лишь когда включил громкую связь и всё происходящее на дороге стало чётко слышно в их салоне, объяснил, что происходит. Сначала жутко испугалась, потом несколько раз сама порывалась ехать на выручку, но оператор, как заводной, твердил одно и то же: "Нет команды! " Наконец, прозвучало: "Массовка, вперёд!" и почти одновременно эфир разорвали автоматные очереди, крик, мат, вопли. Ударила по газам почти одновременно с командой Сергея. Из Уграда по просёлку успела разогнаться почти до сотни, до того боялась опоздать. Но, оказалось, что Он был не один, и когда они домчались до места событий бандиты уже лежали лицом в снег. Увидев его целого и невредимого рядом с Кабаном, она окончательно успокоилась. Потом заметила, как из разбитой губы сочится кровь, рука инстинктивно потянулась к платку, чуть не сорвалась... Но тут заметила, что он снова любезничает с Даной. Берёт её под руку, отводит в сторону и что-то говорит! Да что же это такое?! Улыбается ещё так... Всё внимание опять этой столичной фифе! У неё же на лице написано, что хочет очаровать. Вот идёт какая довольная, аж светится вся.
- Света тебе привет!
Сделала вид, что не понимаю:
- От кого это ещё?
- Не от Кабана же... ха-ха-ха!!
- Дана, почему я должна сидеть, когда вы все работаете? - постаралась увести разговор со щекотливой темы.
- Светик, всему своё время, - влез одновременно в разговор и в машину Сергей. - Девки, это, кажется бомба! Теперь Светлана всё в твоих прекрасных ручках, так что - пулей в студию! Хотя, пулей не надо. С тебя станется, судя по тому, как сюда летела.
Влезла запыхавшаяся Людмила, уже успевшая закурить.
- Ну правда, Свет, чуть помедленнее! А то я чуть не родила, когда ты в поворот входила...
- Это она от переживаний, - начала язвить Дана, - правда, Света?
- С чего бы это вдруг?.. И вообще - пристегнитесь лучше.
- Ох уж мне эти неприступные провинциалки! - продолжала язвить Данка. - "Говорила мама мне, про любовь обманную..."
Ничего, дождётся. Я ей всё скажу. Мы про москвичек тоже много чего рассказать можем.
***
Сергей, снял поставленные накануне две микрокамеры и поспешил за Даной. Через минуту клон моего "Опеля" исчез за поворотом развилки. Пусть поторапливаются, до эфира не так много времени. Теперь можно и поговорить.
- Ну, бандерлоги, что делать будем? Динозавры, недобитые в лихие девяностые и не украсившие центральные аллеи кладбищ своими помпезными памятниками. У вас у всех уже срока за разбой в составе ОПГ практически в кармане. Поздравляю. Живёте по старинке - весело, богато, но... недолго. И не только на воле, а вообще. Будем говорить?
Ответом мне было гробовое молчание. Ладно, хрен с вами, невежливые какие! Слушайте дальше:
- Что бы вы о себе там не мнили, но вы - никто, и звать вас никак, и по жизни вы - расходный материал! Молчите... Может, уверены, что вас Кабан отмажет? Напрасно, через час на него начнётся такая охота, что от тех, кто даже окажется рядом только брызги полетят. Правда, Юра? Вот, видите, молчание - знак согласия. Чего я с вами еще разговариваю? Жаль мне, но не вас, а ваших родных, которые вас любят, называют по именам, а не по кликухам, и думают, что на старости лет им на кусок хлеба заработаете и стакан воды подадите. Сядете в тюрьму и начнёте в камере скулить под гитару про жысть поломатую, да про мать-старушку. Так почему бы сегодня не подумать о ней? Ей-то на что надеяться? Что исправитесь и потом станете людьми? Так это зря! Тюрьма мало кого сделала лучше.
- Кому тюрьма, кому дом родной, - прогнусавил сосед Кабана.
- Спорить не буду, хотя сомнения присутствуют. Ну раз так - тогда и разговаривать не о чем. Все такого мнения?
Ответ, а точнее - вопрос, последовал от одного из экипажа девятки:
- А чё предлагаете, тащ полковник?
- Свободу. Только свободу и право стать нормальными людьми.
- За что?
- За слово, что вы кончаете быковать и будете держаться подальше от кабанов, слонов и прочих представителей из мира животных.
- И всё?!
- Всё. Слово. Ваше против моего.
- А кто не согласится?
- Тот по умолчанию заявляет, что продолжит бандитствовать. От таких будем спасать город всеми возможными средствами. До приезда следаков из Москвы я подержу вас на гауптвахте. Я слышал тут у местных ментов столько "глухарей", что только держите карман шире. Навесят по полной. А пока что будете под руководством выводных ладошками сортир чистить, белить снег и изучать способы передвижения по полю боя.
- Не имеешь права! - снова отозвался сосед Кабана по строю.
- Значит ты, быдлан, имеешь право на меня с дубьём набрасываться, а я защищаться права почему-то не имею. Почему же? Сейчас, как начальник гарнизона, выпишу и тут же вручу каждому повестки на военные сборы - вы же все военнообязанные - и за хамское поведение объявлю десять суток ареста. И ни шагу от закона. Пожалуй, с тебя и начнём. Фамилия и воинское звание?
- Рядовой Хмелёв.
ќ- За нетактичное поведение рядовому запаса Хмелёву объявляю десять суток ареста! ...Не слышу ответа!
- Есть десять суток...
Два разведчика подхватили сердешного, и как куль забросили в кузов ГАЗ-66.
- Ну, кто следующий? Не стесняйтесь. А, понимаю... Дилемма. В клетку не хочется, а слово, вроде как западло. Так?
Наступила тяжёлая пауза. Приблатнённая публика усиленно думала. Я не торопил. Запоздало, но сообразил причину их стеснительности. Подозвал командира разведроты.
- Александр Николаевич, посадите господина Кабанова в "Гелендваген". Его моё предложение не касается. Я скоро подойду. И пожалуйста - никаких телефонных разговоров. Пусть пока доверенность на "Гелик" подпишет.
По строю прокатился какой-то невнятный шум, слов было не разобрать. Видимо, началось кулуарное совещание. Я им не мешал. Наконец со словами "Ты, что ли, будешь моих детей кормить?" вышел из строя высокий крепкий парень лет двадцати пяти, с простецким славянским лицом, и сжимая кулаки-гири проговорил:
- Я - Степан Дымов - завязываю. Даю слово.
- Добре. Развяжите его. Постой, Степан, пока с этой стороны, - я показал в сторону церкви. - Следующий.
- И я завязываю. Слово.
Из строя вышел ещё один из экипажа девятки. Поменьше ростом, но немного старше, жилистый, с побитым оспой лицом. Пока ему развязывали руки, один из его бригадиров, стоявший рядом с Кабаном, как потом оказалось, по кличке Сова, прошипел "Сссуууки!", смачно плюнул в сторону первых двоих, и сам пошёл в сторону ГАЗ-66. Его сосед из поредевшего строя бросил ему в спину:
- Да пошёл ты! На мне крови нет... Завязываю. Слово!
В результате через две минуты в кузове "шишиги" сидело трое, наиболее приближенных к Кабану бригадиров, восемь рядовых бойцов мялось у девятки. Подошёл к ним:
- Вы сделали свой выбор. Начните с чистого листа. Зайдите в храм и попросите прощения за былое. Если нагрешили сверх всякой меры - ответите. У меня к вам претензий нет. Подошёл к тому, с кем мы обменялись массажем печени, - не обижайся. Видать, попал на вдохе.
- Всё нормально, тащ полник. Без обид.
- Вот и ладно. А если будет наезд от бывших своих, в чём я сильно сомневаюсь, обращайтесь - помогу. Свободны.
- А документы? - спросил Дымов.
Я подозвал командира разведчиков.
- Александр Николаевич, вы всё переписали?
- Так точно!
- Тогда верните документы.
Странно, но распихивав документы по карманам, никто никуда уходить не собирался. Косились на Дымова, что-то бурчали в спину. Тот сделал шаг вперёд. Похоже, парняга пользовался у них авторитетом.
- Не знаю, что там дальше будет. Жизнь покажет, но сейчас хочу сказать, спасибо, полковник... Товарищ полковник, извините. Самим мысли приходили завязать, но никак соскочить не могли. А вы... вроде как помогли... За машину не переживайте, мы сами её подшаманим и через неделю вернём. Слово.
Толпа за его спиной отозвалась слова поддержки:
- Сделаем.
- Будет в лучшем виде, не сомневайтесь.
- А чего бы мне сомневаться? Знаю, что и угонщики под вами. Перекрасить, номера перебить, предпродажную подготовку провести у вас специалисты - золотые руки. Лады, забирайте, вот ключи.
Уже через минуту вокруг девятки и моего "Опеля" деловито крутилась вся компания. Сноровисто, быстро, без суеты. Завели, развернули и вот уже укатили.
Возвращаюсь к Кабану, грустившему в "гелике", под непрерывную трель его мобильника, лежащего на торпедо. Король без свиты уже не выглядел столь напыщенным. Скорее, наоборот - слетел лоск, потух взгляд и в голосе появились заискивающие нотки.
- Вот доверенность. И что мне теперь делать?
- Бежать с повинной или зарываться в тину. Многие твои друзья очень скоро возжелают увидеть тебя, но, скорее всего, только в виде трупа. Вон как телефон разрывается. Но это ещё цветочки. Не маленький, сам понимаешь. Тем более, что начальник ГУВД, как ты говоришь, в теме. Эти оборотни такие затейники, поэтому я тебя сейчас доставлю в город, и мы простимся при большом скоплении народа. Хорошо? Кто там тебя по телефону так домогается? Возьми трубочку и скажи, что перезвонишь. Больше ни слова.
Кабан послушно взял трубку и в течении минуты четыре раза сказал "перезвоню". После этого я вытащил из телефона и положил в бумажник его SIMку.
Поехали колонной - "Мерс", "Гелик" и ГАЗ-66. Последняя с выходом на трассу развернулась и ушла в противоположную от города сторону. Мы же прошли мимо поста ГАИ, где постовые, рассмотрев наши машины, дружно вскинули руки к головным уборам. Уважают, блин. Тянутся перед бандитом, аж из штанов выпрыгивают. Абсурдность и сюрреализм ситуации просто захлестнул волной бешенства! Меня, полковника, встречают дубьём, а перед этим поганят понятие "отдание чести". Куда идём, товарищи?! Кабан заметил мою перемену настроения, сидел рядом и благоразумно помалкивал. Остановились у крупного супермаркета. Зашли в торговый зал, распростились и разошлись как в море корабли. Убедился, что минимум две камеры наблюдения в этот момент были направлены в нашу сторону, запомнил лицо охранника, отпустил пошлый комплимент кассирше и на "Гелике" уехал в часть.
- У вас новая машина, - удивился дежурный по КПП.
- Махнул, не глядя!
- Нормально, - одобрил сделку дежурный.
- Загоняй в бокс, - сказал я Николаю, сидевшему в УАЗе перед штабом, - опаздываю, сейчас новости будут показывать.
Перескакивая через несколько ступенек, побежал в кабинет, на ходу показывая дежурному, чтобы зашёл. Включил телевизор. Пока шла информация о рабочем дне губернатора, новостях производства, предупредил оперативного, что через час возможна проверка всех гауптвахт прокуратурой. В этот момент на экране появилась Дана. Под колокольный набат потоком шла шокирующая информация по алкоголизму и наркомании в городе и выходящую за все разумные пределы смертность среди молодёжи. Кадры из морга и с погоста, где на памятниках выбиты даты рождения и смерти. Молодые лица, редко кому за тридцать. Затем кадры с точек продажи спиртосодержащей отравы, из "Сивого мерина", синюшные лица пропойц, пустые глаза обколовшихся наркош и над всем этим вопрос "Почему и как такое стало возможным?". Затем обещание показать всех, кому это выгодно. Первым сегодня был представлен видный бизнесмен и меценат, а по совместительству - лидер ОПГ Кабанов Юрий Тимофеевич. Затем несостоявшееся интервью, когда после прямых и нелицеприятных вопросов, их выпроводили из развлекательного центра. Рассказ об угрозах, о нападении в ресторане и, как апофеоз, их методы работы на дороге против того, кто посмел вступиться за журналистов. Непривычно видеть себя со стороны. Да, рожа не очень, зато слова Кабана о тех, кто в команде прозвучали очень чётко. Для слабослышащих всё происходящее на экране было продублировано титрами. Разговор с мэром, разгром машины и задержание... Ни дать-ни взять - трейлер выходящего на экраны хорошего боевика. Только с реальными персонажами. Завершилось обращением к прокуратуре и обещанием внимательно следить за дальнейшим развитием событий. Я хоть и неважно разбираюсь в журналистике, но здорово впечатлился!
