Аннотация: Солдатам, офицерам и гражданскому персоналу частей ГРАУ.
Медленно ракеты улетают...
Будь готов! Всегда готов!
-Из пионерского приветствия -
Солдатам, офицерам и гражданскому персоналу частей ГРАУ.
Киносценарий для короткометражного фильма.
= 1 =
13.40. Воскресенье. Октябрь, начало третьего тысячелетия. Сибирь. Недалеко от областного центра. Военный городок. Дом офицерского состава. В квартире, на кухне за столом сидят двое мужчин, обоим после сорока. Кухня обыкновенная, "хрущевка"*, простенький гарнитур, в углу что-то бормочет маленький телевизор. Стол заставлен закусками, несколько открытых бутылок завершают композицию. Судя по количеству жидкости в бутылках, застолье идет давно. Из открытой двери зала, доносятся громкие женские голоса. Скорее всего, это жены, сидящих за столом. Через тонкую стенку, из другой комнаты, слышны звонкие голоса детей. У обоих было по дочери и сыну. Познакомились они в далеком 1984 году, когда никто и не помышлял, кроме врагов страны, о развале великой Империи- СССР. Потом служба разбросала по разным округам, а теперь вновь свела в одном округе. Такова судьба кадровых военных.
Виктор, выше среднего роста, атлетически сложенный мужчина, начал наполнять рюмки. Василий того же возраста, но гораздо выше ростом:
- Вить хватит, куда льешь.
- Ты брат у меня в гостях и командую здесь я,- шутливо обрывает Виктор, продолжая наливать до краев граненые стаканчики.
- Вить, так что ты говорил вчера про своего соседа?
- Да три дня назад показали по телевизору, его арест, продавал патроны,- запив водку минералкой, ответил Виктор.
- У вас вечно, что-нибудь происходит, то танк солдат задавит, то воруют и продают, - начал говорить Василий: - Что у вас за часть невезучая? Вот у нас все спокойно, тишина. Служим, не тужим, все по накатанному, - продолжил Василий. Но он был не прав, ровно через сутки с небольшим, о его части узнает вся страна. Да что страна, информационные агентства всего мира передадут: - У русских опять, что-то взорвалось!!!
- Лето только прикурить дает, грозы. А впрочем, что это мы о службе, да о службе. Скажи, как Женька твой учится?- предложил перевести разговор в другое русло, Василий.
Разговор и застолье продолжалось еще долго. По поведению друзей было видно, что им есть о чём поговорить. Ведь последний раз они виделись в 1989 году, когда один из них убывал для дальнейшей службы в группу войск, а второй оставался в Туркестане.
= 2 =
16.35. Военный городок. Где-то в Сибири. Понедельник. Кабинет командира части. Небольшой, уютный. В углу трехцветный флаг, большой стол и к нему, примыкающий ножкой буквы "Т", другой - поменьше, стулья, огромный сейф в другом углу, телефоны, на стенах в рамочках фотографии и дипломы. Командир, высокий, худощавый полковник, стоит вполоборота к окну, прервав на минуту разговор со старшим прапорщиком, судя по погонам на камуфляже. Прапорщик сидит за приставным столом. Голова командира до верха забита мыслями: "Погода не радует, дожди, дожди, работ по подготовке к зиме еще много. Денег нет даже на самое необходимое. Хорошо хоть с денежным содержанием наладилось, вовремя стали переводить. А ладно, прорвемся",- и опять посмотрел в окно. Погода действительно не радовала, небо закрыто тяжелыми свинцовыми тучами, порывистый ветер, с минуты на минуту должен пойти дождь, а может и снег.
Полковник оторвался от мыслей и продолжил разговор:
- Ну что Алексей, когда доложишь об окончании ремонта.
- Павел Станиславович, думаю, через недельку вентиляцию боксов закончим,- встал Алексей Григорьевич, среднего роста, черноволосый, стройный мужчина. Многолетняя служба не позволяла сидя разговаривать с командиром, если он стоял. В голове у Алексея мелькнула мысль: "Командир хвалится, что в день выкуривает пачку сигарет, хотя врет, наверное, одну сигарету за другой курит".
16.35. Территория. По дороге, выложенной плитами, движется КамАЗ, в кузове на лавке сидят несколько человек. Мужики нахохлились, вяло переговариваются. Мерзко, зябко, сыро на улице. Обыкновенная предзимняя осень в Сибири. Солнце в это время года редкий гость, а вот ветер, мелкий, моросящий дождь - каждодневные гости. У многих мелькает мысль: "Скорее бы морозы и снег, укрыть эту неприглядность".
Слева и справа вдоль дороги, площадки со штабелями зеленых, продолговатых ящиков. Площадки чередуются с лесом. Деревья практически без листвы. Лес смешанный - березовые колки сменяются сосняком и осиновыми рощами. Возле каждой площадки высятся многометровые "антенны" МЗУ*. Площадки обвалованы высокими земляными валами. Впереди показался перекресток дорог. Машина свернула влево, к одному из хранилищ. Не доезжая двадцати метров до хранилища, автомобиль остановился.
Из кабины остановившегося автомобиля выбрались двое мужчин, один постарше, в военной форме, прапорщик, другой молодой, в цивильном. Прапорщик, невысокий, щуплый, громко скомандовал:
- Мужики, спрыгивайте, берем ломы, лопаты. Серега, ты со мной, проверим хранилище,- тому, который вылез с ним из кабины.
- Петрович, а, сколько брать лопат и ломов?
- Пятнадцать совковых и пять штыковых, пять ломов,- распорядился прапорщик и, не оглядываясь, пошел к хранилищу. Он шел и думал, что скоро в отпуск, но домой в Россию не поедет. Дети ведь в школе, как без них ехать к бабкам?
- Ладно,- вздохнул вслух: - На следующий год всей семьей поедем.
- Петрович, вы с кем разговариваете?- спросил шедший за ним Сергей.
- Да так, Серега, я про себя.
Гуртом пошли к хранилищу, шли по грунтовой дороге, через проход в обваловке. Государство, а может просто строители, в очередной раз сэкономили, дорога, из бетонных плит, не доходила до прохода в обваловке метров двадцать. Водитель, гражданский, отказался съезжать на грунтовку, чтобы не вымазать машину. Чем, не ведая того, спас себе и другим жизнь.
Хранилище представляло собой массивное здание из железобетонных блоков. Такая же обваловка со всех сторон, отличие от площадок в том, что антенн МЗУ больше. Ворот у здания было трое, в каждые свободно вошел бы тепловоз, но рельс не наблюдалось. Площадка у хранилища была довольно большой, не меньше полугектара, вдоль обваловки была накатана дорога и, по-видимому, с обратной стороны были такие же ворота. Прапорщик, а это был техник отдела* Николай Петрович, передернул плечами - прохладно. На улице начинал накрапывать дождь.
- Ребята, давайте шевелитесь! Нам еще нужно отвезти инструмент, все подготовить на завтра, а времени остался час.
Он еще не знал, что времени у него осталось всего десять минут.
Тоже время. Территория. Большое помещение, скорее всего склад, высокие арочные, до десяти метров высоты, потолки. В нем штабеля с небольшими, неокрашенными ящиками. Высота штабелей до потолка. Несколько человек, одетых в полевую форму со знаками различия офицеров и прапорщиков, перекладывают ящики. Вскрывают их, что-то считают, тут же один записывает в тетрадь данные счета, а другой закрывает ящик и пломбирует его. Разделены они на две бригады. Работая, переговариваются:
- Блин, на волейбол сегодня не попадем.
- Пиво будут потом хлестать, да пиво хрен с ним, поиграть бы,- пересчитывая железные кругляши, вставил своё в разговор старый старший прапорщик Николаевич, высокий, седой как лунь.
- Николаич, а ты в четверг молодцом на площадке,- записывая в тетрадь данные пересчета, добавил, среднего роста, майор Сергей.
- А то! Есть еще порох в пороховнице,- гордо приосанился в ответ Николаевич. Про него шутили в части, что, мол, призван в армию во время Наполеоновского нашествия. А увольнять будут после получения медали "200 лет Бородинскому сражению".
- Да мы всегда тренируем управление,- это Николай, щирый хохол.
- Все мужики, перерыв,- объявил полный, молодой офицер с погонами майора, перекуров не было, запрещено: - А то еще подеретесь.
Действительно, после волейбола страсти разгорались не шуточные. Даже ругань частенько возникала. Все потянулись к выходу, в ангарных воротах была дверь, через которую начали выходить.
= 3 =
16.45. У штаба стоят с десяток офицеров в спортивной форме, к ним присоединяются идущие со стороны ДОСов люди, наверное офицеры, одетые также. Сбор у штаба, на физическую подготовку - волейбол. Они о чем-то разговаривают. Один из них, высокий блондин, одетый в спортивную куртку "Адидас", поёжился: - Блин, скоро зима! Снег, наверное, ляжет со дня на день,- и посмотрел в небо. В небе темные тучи, тяжелые, сумрачные, наполненные водой, а может и снегом.
- Точно, двести двадцать дней, отопительный сезон,- поддержал разговор, среднего роста чернявый парень.
- Да, морозы, ветер и снег,- вмешался Виктор, высокий худой парень. Действительно, отопительный сезон длился больше семи месяцев, а ветра были такие, что сбивало с ног даже взрослых.
- Мужики, хватит о плохом. Давайте лучше о женщинах - вмешался Александр, по внешнему виду лет около тридцати.
- О них мы каждую минуту думаем, а волейбол два раза в неделю,- засмеялся невысокий чернявый парень.
- Наверно сегодня мы выиграем?
- Ага, держи карман шире.
И завязалась дискуссия, кто выиграет, ведь на кону стояло пиво, которое покупает проигравшая сторона.
Из штаба выходит полковник, возрастом ближе к пятидесяти, подтянутый, сухой, форма с иголочки. Увидев его, стоящие офицеры примолкли. Это вышел заместитель командира, попросту замполит: - Мужики, бросайте этот волейбол, что там хорошего? Прокуренный зал? То ли дело бег! Лыжи скоро!- начал очередную агитацию за здоровый образ жизни фанат бега и лыж.
- Нет Александр Иванович, конный спорт мне еще в училище надоел,- засмеялся один из офицеров. Действительно, училище, готовившее офицеров для наших частей, славилось спортивными достижениями. Годы, проведенные в училище, вырабатывал иммунитет к беговым видам спорта практически у всех выпускников ПАИИ.
16.45. Из ворот хранилища выходит Николай Петрович, отряхивая камуфляжную куртку, за ним следом Сергей. Рабочие, закрыв дверь небольшой пристройки, по-видимому, что-то вроде кладовой с инструментом, направляются к машине. Николай, захлопнув дверь, начинает колдовать с замками и печатью.
Час "Ч". Запуск, скрежет металла об металл, громкое шипение, грохот старта - первая пошла. Разорвав ворота, ракета* ударилась об обваловку. А так как скорость была небольшой, обваловка сыграла роль пусковой установки. Ракета взмыла в воздух. За ней пошла вторая, третья, запускающиеся друг от друга. Ужасный шум пуска, "одиночными", реактивных снарядов системы залпового огня.
День раскололся на фрагменты. Не зря говорят, понедельник день тяжелый, а в части, этот день стал рубежным: до и после взрыва.
Фрагмент - Николай падает с разбитой, отлетевшим от дверей куском железа, головой, Сергей с полусваренной ногой форс огнем ракеты, валяется в луже воды, скопившейся от дождей. Ракета пролетела в полуметре от его ноги. Запах сгоревшего пороха и горелого мяса. Четверо мужчин спешат на помощь, не смотря на смертельную опасность.
Фрагмент - КамАЗ, стоящий на дороге у хранилища, с визгом шин прыгнул назад. Парни, панически оглядываясь на стартующие рядом ракеты, казалось, протяни руку, тащат раненых товарищей за обваловку. Где может быть, будет спасение. Может быть, а может...?
Фрагмент - Офицеры, вышедшие на перерыв из хранилища, услышали запуск первой ракеты. Бл@дь! В ста пятидесяти метрах от них стартуют ракеты. Вот две из них, взлетевшие вертикально вверх, начали падать, беспорядочно кувыркаясь в воздухе.
- Ни х@я себе!!!- одновременный выдох всей группы.
- Вот это ни х@я себе волейбол!- удивленно выкрикнул кто-то.
- Геннадий Васильевич! Остаешься здесь! Следи!- распорядился майор, дававший распоряжение в хранилище о перерыве, невысокому крепышу в гражданском. По видимому это был заведующий хранилищем.
А офицеры уже бежали в ту сторону. Хотя время то, знаете какое, могли спрятаться в хранилище - не видели, не слышали. Действительно, если бы не вышли на перерыв, то ничего бы не услышали. Хранилище достаточно безопасное место, ведь оно полностью засыпано двухметровым слоем земли, практически готовое убежище. Но они бежали навстречу своей судьбе...
Они - офицеры и этим, всё сказано!
Фрагмент - Кабинет командира. В нем, кроме командира, начальник штаба, майор, с документами на подпись. Начальник штаба, одетый в камуфляж, мужчина чуть меньше сорока, брюнет, подает очередной документ командиру, а сам мельком на часы: "Блин, опять на волейбол опоздаю",- отмел мелькнувшую мысль: - Директива Командующего, товарищ полковник. И тут что-то скребануло, громыхнуло. Собеседники друг на друга вопросительно.
"Вроде лету давно конец - откуда гроза?" - мелькнуло мгновенно в мыслях у командира
- Что упало?
- Что, что, бл@дь! Это у нас на территории е@ануло,- поняв в следующую секунду, среагировал командир и тут же собеседники, опрокидывая стулья, кинулись к окну. Тут же зазвонили телефоны. Зашуршала громкая, прямая связь с дежурным, прорезался взволнованный голос: - Товарищ полковник! Начальник караула докладывает, что на технической территории, часовые слышат взрывы!
Все в части услышали скрежет, грохот. Как потом вспоминали: - Впечатление, что трактор тащит по бетону лист железа. Кто находился ближе, вспоминают о звуке запуска осветительной ракеты, только звук сильнее в десятки раз. Ого! В небе, оставляя конверсионный след, летит ракета, еще, одна за другой стартуют несколько ракет, направление у первых в сторону жилого городка, а далее к городу, другие пошли на лес.
"Блядь! Да это же наши! Наши!!!", - ко всем начало доходить понимание. Многие, потом, вспоминая, признавались, что посетила крамольная мысль: "Красиво летят!"
Фрагмент - Площадка. Те же прямоугольные кубы штабелей, обваловка с высохшей травой. Трава коротко "стриженная", постоянно скашивается. МЗУшные антенны. Отличие в том, что один из штабелей не завершен. Возле него стоит, груженный такими же ящиками, КамАЗ, с откинутым задним бортом. Из кузова, группа солдат разгружает ящики. Руководит ими прапорщик, невысокий, худощавый. Скрежет, запуск, грохот. Работающие солдаты, заинтересованно оторвались от работы, взглядом на шум.
И тут крик гражданского, стоящего на самом верху обваловки, скорее всего водителя:- Хранилище взорвалось!- и сразу же, увидев кувыркающуюся ракету: - Ракета, по-моему, упала на шестьсот третью площадку?!?
- Петров,- закричал прапорщик сержанту: - Лопаты, захлесты*, огнетушители хватайте! Хотя все и так, без команды кинулись к пожарному щиту. Правда, замерев на мгновение перед этим, в ступоре от увиденного.
Хорошо, что площадка, на которую упал снаряд, находилась недалеко, метрах в пятидесяти. Когда прибежали туда, трава уже горела. Реактивный снаряд приземлился в углу площадки. Не полетел потому, что при запуске из штабеля у него обломило лопасти. А так как он падал, кувыркаясь, то в землю вошел не глубоко, зато поджег вокруг себя траву. А если бы огонь добрался до штабелей? Применив огнетушители, землю, захлесты, огонь сначала отсекли от штабелей, а потом потушили.
Фрагмент - Районный городок, окраина. Кривая улочка, невзрачные домишки вперемежку с ухоженными, большими домами, грязь и колдобины на дороге. На обочине возле дома, пятистенка, стоит уазик с поднятым капотом, в моторе копается мужчина лет тридцати пяти. У забора одного из домов судачат, щёлкая семечки, несколько женщин. К водопроводной колонке идет пожилой мужчина с ведрами. Услышав грохот со стороны части, оторвавшись от своих занятий, обернулись в сторону шума. В небе видны летящие самолеты, нет, не самолеты, но летят! Несколько штук, оставляют за собой конверсионный след, как от самолета. Летят высоко. В это время, что-то со свистом пролетает между двух домов и врезается в обочину, из земли мгновенно вылетает облако пара*. Мужик*, шедший с ведрами, в страхе бросает ведра и озирается, куда бежать?
Фрагмент - Грохот старта - залпа, уже похоже на залп. Точно залп. Ракеты "применяя" обваловку, как "пусковую", взлетают, улетая в разные стороны. Некоторые, взлетев, беспорядочно падают назад. При старте виден огонь из сопел ракет, да и в полете мерцает пламя.
Фрагмент - Постовая вышка. Вышка высокая, круглая, изготовлена из ракетного контейнера, для подъема есть лестница с перилами. Камуфляжный окрас. На самом верху находятся небольшие окошки-бойницы. По кругу вышку опоясывает балкончик. Вот с этого балкончика часовой наблюдает за хранилищем, до которого метров триста. Ему всё видно, как на ладони: "Интересное" кино",- но страх быстро заполнял душу. Уже стартануло с десяток ракет и тут крыша хранилища подпрыгнула и рухнула. На глазах начал расти гриб из пыли и обломков. Часовой*, не касаясь ступенек, используя перила, через секунду был в окопе у подножья вышки. Как потом, оказалось, сжег ладони об перила.
Фрагмент - Над территорией встает гриб из дыма, пыли и сразу же донесся грохот обвала, земля содрогнулась.
Фрагмент - Небольшая комната, по-видимому, в квартире, ковер на стене, пол закрыт паласом, на другой стене полки с книгами. Тахта, на ней спит молодой парень, на нем спортивные брюки. В комнату забегает женщина с криком: - Вить, вставай, что-то случилось!- и тут же в подъезде зазвонил громкий звонок. Тревога? Одеваясь в форму, Виктор мельком в окно, отовсюду бежали люди, грохот, скрежет проник сквозь стены.
"Пи@дец, подрыв!",- в голове у него и закричал: - Лариса, детей выводи из дома!- кричал уже на ходу, застегивая портупею. Выбегая из подъезда, мимоходом мелькнула мысль: "Во блин, заступил в наряд!"
Фрагмент - Из окна кабинета выглядывают, командир части и начальник штаба. В небе медленно летит ракета, оставляя след, как от летящего реактивного самолета, чуть левее еще одна. Из дверей штаба выходит, находившийся до этого у командира, старший прапорщик. По дорожке к штабу бежит женщина в военной форме, увидев командира в окне, она закричала: - Павел Станиславович!- тут же увидела выходящего из дверей штаба мужчину: - Леша! Павел Станиславович! Они летят! Они летят!!!
Да, это летела смерть! Направление эта смерть выбирала сама.
А потом Света будет сидеть в санчасти и горько плакать: "Сама послала мужа на Смерть", - ведь старший прапорщик Алексей Григорьевич, начальник пожарки, выходящий из штаба в тот момент и которому она показывала на летящие ракеты, был её мужем. Она еще не знала, что для мужа, да и для других все закончится, скажем... ладно не будем спешить, в дальнейшем узнаете.
Фрагмент - В части взвыла сирена, продолжительная, несмолкающая. Её будоражащий рёв выворачивал душу...
Момент истины. "Пожарная тревога!" - "Пожар!" Самый опасный сигнал.
Вокруг, как по мановению волшебной палочки, ожило, отовсюду бегут люди, военные вперемежку с рабочими, одетыми в спецовки. С ревом сирены, выскочили из боксов пожарные автомобили, а в боксе зарычал дизельный двигатель пожарного танка. Из парка вылетело несколько автомобилей. Пара из них рванула, не соблюдая скорость движения, по городку, к ДОСам. Правда, кто в тот момент, что-либо соблюдал? Два других затормозили у плаца. Их предназначение - доставить людей на территорию. Парк сработал быстро, благо рабочее время и водители находились на своих местах.
16.47. Фрагмент - Воет сирена. Люди бегут в одном направлении. Командир стоит у плаца. Сыплются доклады подбегающих офицеров, все практически в спортивной форме. Полковник, спокойный как никогда, отдает команды рублеными фразами:
- Скажите, пусть сирену выключат.
- Военнослужащих расставить на площадки.
- Главное теперь, не допустить подрыва других площадок.
- Гражданских вернуть в часть,- а сам, кажется, совершенно спокоен, волнения нет, только сигарета, перекатываемая из угла в угол рта, выдает волнение. Сильнейшее волнение надо подчеркнуть, хотя нужно уметь, так его скрывать. В голове у полковника бьется мысль: "Что с людьми?!? Люди там! Нужно туда. Где машина?".
16.48.Скрипнула тормозами командирская "волга".
- Я на территорию,- показное спокойствие командира, как потом рассказывали все, невольно передалось другим. Ведь бегущий полковник в мирное время вызывает смех, а в военное - панику! К нему в машину набились офицеры, числом, явно больше штатного количества пассажирских мест.
Фрагмент - ДОСы, рядом торговый центр, но он сдвинут чуть на восток. Практически дома открыты для ракет. Тут же, под прикрытием кирпичного трехэтажного торгового центра, гудят автобусы, готовые по первой команде, увезти семьи подальше от ракет. Команды пока нет. В низине, тоже прикрытой этим центром, скопились женщины* и дети, много их. Некоторые дети плачут, а женщины с тревогой прислушиваются. Ведь там, среди стартующих ракет их мужья. Вот пробежала женщина, с криком:
- Петя, Петя ты где? Давай сюда, наш папик на гранатах!- её муж действительно работал в комиссии по пересчету имущества.
- Женя, не плачь,- молодая мама уговаривает трехлетнего сынишку. Дети возрастом постарше норовят выскользнуть из низины и посмотреть, что же там происходит. Матери, как наседки, не пускают детей. Всем страшно! Только детям интересно. Из домов практически все уже выскочили. Панельные пятиэтажки сами по себе угроза, а от первого попадания могут сложиться, как карточные домики. Квартиры проверяет молодая женщина Лена, среднего возраста, в её облике есть что-то восточное. Ищет по своей инициативе, нет ли детей в квартирах.
Фрагмент - Бегущие офицеры начали рассредоточиваться по близлежащим площадкам для наблюдения. Всем распоряжался Сергей Григорьевич, тот самый полный майор:
- Мужики, смотрите, чтобы не было возгорания.
Это был начальник "летающего" сейчас отдела. Что у него творилось в душе? Ведь это его ракеты! И ему отвечать!
= 4 =
16.48. Пожарки с воем и проблесковым миганием, миновали КПП территории. Дежурный по КПП, увидев в кабине первого автомобиля, сверкающего линзами очков, Алексея Григорьевича, крикнул: - Алексей, ни пуха! Конечно, его никто не слышал, все мысли были уже там...
Вот они те мысли и действия Алексея:
Когда жена крикнула: - Леша! Они летят, летят!- в первый момент была мысль: "Хранилище рвануло с мужиками. Офицеры ведь в хранилище работали. Писец! Сердце сдавило. Что за жизнь?!"
Всё! Хлюпать некогда. Взвыла сирена, рывком кинулся к пожарке. Ворота депо, мгновенно нараспашку. Мои уже на плацу, машины, прыгнули, поперли. Влетели на территорию. Мимо хранилища, где офицеры работали. Целое! На сердце отлегло: "Живы друзья!". Дальше едем, что взорвалось не знаю, курс на дым. Вот оно - огонь и дым. Эти целые, это целое. Всё засек, вижу - хранилище одиннадцатое.
Оно, раньше "выглядывало" из-за обваловки. Мозг сразу же отметил - нет его! Вместо хранилища - пламя, дымище. Дорога к нему шла по кругу. Объезжать? Время потеряешь. Даю команду: - По болоту! Вперед!
Водителем был Денис, из Нижнего Новгорода. Молодец парнишка! Газу и вперед, как будто нырнули. Напрямую, на пониженной, по болоту. Грязи, воды по подножку кабины. Плывем с пробуксовкой, Урал натужно ревет, но движется.
- Давай милый, давай!- Денис, водила, как будто телом своим помогает машине. Проскочили. Второй экипаж на сто тридцать первом Зилке позади. Его по радио отправил по дороге, в болоте бы сел.
Подлетев к тому, что совсем недавно называлось хранилищем, увидели - хранилища больше не существует, стены из блоков развалились наружу, огонь, дым. Крыша легла, накрыв хранимое, лишила маневра "гаденышей", то есть, накрыв своей тяжестью, лишила способности развивать скорость. Ракеты запускаясь, выползали из-под плит с обломанными лопастями и врезались в обваловку. У меня теперь к ракетам отношение, как к живым существам. Вот же "гаденыши", сделанные руками людей, для уничтожения опять же людей. Обваловка как ежик - ракеты торчат, из сопел пламя - выгорает топливо. Да снаружи, возле обваловки, увидел раненых. Николай лежал с разбитой головой, кровь, не шевелился. Мысль: "Труп",- а второй с ногой шевелился. Возле них такелажники суетится. Не когда - труба зовет.
Сильное возгорание в двух местах. Самый большой очаг возле ворот, правда, ворот, как таковых, уже не было. Боеприпасы лежали под крышей, придавленные плитами. Махом развернулись, выкинули два ствола. Пошла работа. Мысль: "Не дай Бог, остальные начнут стартовать",- заливаем, пошел пар, вроде тухнет. Теперь проливать, с левого угла, из-под блоков две "змеи" выползли, снопы пламени. Краем глаза заметил, что пострадавших тащат к УАЗу.
- Чикага! Лей сука! А то уползет,- ору солдатику, позывной у него был такой. Никогда прозвищ не применял, а тут сами из памяти полезли. Вроде остановились, точно, залили. Нет, ползут гады, еще одна выскользнула. Во суки! Как живые! И что надо заметить, змеи змеями, я в Казахстане на них, настоящих насмотрелся. Эти точно такие же, и также ползали зигзагами. Гасим, остановились ракеты, только пар отовсюду. Подъехал танк, даю команду - проливать с лафета. В голове: "Только бы не детонация вэвэ*. Боже помоги!" Выкинули еще два ствола, льем. Краем глаза -командир ко мне.
Фрагмент-Врезка - Командир у хранилища, рядом с ним Сергей, майор, начальник "летающего" отдела.
- Где люди? В хранилище есть кто-нибудь?
- Нет, все здесь...
- Живы??!!!
- Ранены...двое...
- В Уазик и в больницу - немедленно!!!- а сам к начальнику команды: - Залить всё - воду на максимум!!!
Мысли и действия Алексея - В дальнем правом углу черный сноп дыма, не дай Бог, ракеты по стенке выскочат. Другой ствол:
- Миха туда проливай.
Пролили, тут эмвэдэшники подскочили, два экипажа. Обмундированные, красавцы писаные, встали в паре сотен метров. Ближе ссат, боятся! Это вам не хатенки заливать!
- Че, помощь, нужна?
- Да че помощь, огонь залили, лафетами накройте, - говорю.
- Я своих туда не пошлю!
- И не надо, две мои машины обрабатывают.
Уже проложили магистралку к водоему, вода пошла к Уралу. Эмвэдэшники подъехали ближе, стали метрах в двадцати, лафетом накрыли, пролили, одна, потом вторая.
Наши откуда-то нарисовались, все на обваловку лезут, орут что-то, помогают якобы. Хотя только мешают. Я на них кричал, кричал, все равно лезут. Тут я к командиру: - Людей надо убрать,- что понравилось, командир хоть и бледноватый, но спокойный, ни капельки паники. Он как гаркнет:
- За обваловки съе@ались на х@й, пожарные пускай сами работают, все по объектам,- откуда у командира такой голос проявился, ни разу не слышал, чтобы так орал. Помощников - как Фома хреном, сдул.
Пролили. На разведку. Огня, как такового, нет. Страх - может под плитами, температура, боялся детонации, ведь при наступлении критической температуры, вэвэ детонирует. Начал трогать ракеты, что лежали по всей площади. Рука не терпит.
- Лей,- льют. Ходили по развалинам, как по Сталинграду. Не знаю, почему-то всегда разруху сравнивают с нашим Сталинградом.
Мысль почти радостная: "Если бы крыша наружу разлетелась, то писец всей части. Повезло, огонь, как "кошмой" накрыло".
Теперь то знаю - огонь осилили, наверное, минуты за три, четыре, грубо пять минут, два сильных очага обработали. Когда подскочили, от пожарной тревоги, до подачи воды - шесть минут прошло. От депо, до хранилища, около двух с половиной километров. Хотя нет, я потом специально замерял, две тысячи триста метров. Время прибытия семь минут, полностью уложились в норматив.
Пролили, слились, на водоеме стали, воду забрали и встали на окарауливание. Работали по очагу минут сорок, хотя казалось, прошла вечность.
Мальчишки мои, все были из Нижнего, как черти, ничего не боятся, лезут, приходилось сдерживать. Молодцы парни, хорошо отработали!
Господь Бог есть! Теперь я верю, ЕСТЬ БОГ!
Пошел дождь, проливняк прям, с гнилого угла* начался, заливает. Мысль: "Люди - половину на караул и на периметр, остальным отдыхать". Тут же, как по заказу, командир тоже самое: отдыхать, греться, кушать, каждые 2 часа смена постов.
Фрагмент-Врезка - Командирская "волга" выезжает через КПП территории. Из окна машины полковник увидел женщин*. Они по плану в резерве и непосредственно к тушению не привлекались. Лица бледные, испуганные,... но не уходят, ждут. Вон и Надежда супруга, не подойдет, скромняга, в глазах тревога. Беда у мужа, да не только у мужа, у всех беда.
В голове мысль: "Нужно успокоить". Вышел из машины и обратился к ним доброжелательно, как ни в чем, ни бывало: - Ну что, милые мои, здесь собрались? До конца рабочего дня, ещё целых 40 минут, идите и спокойно работайте. Всё нормально, всё хорошо.
На лицах появились робкие улыбки, начали оттаивать. Сел в машину и мысли - скакуны, как поет Газманов: "Заместителю (его обязанности исполнял майор Селенко), задача - составить схему разлёта снарядов и готовить справку-доклад совместно с начальником штаба. Замполиту успокаивать людей. Тыловику - солдатам кормежка и баня. Людям незадействованным отдыхать. Вроде обо всём распорядился. Сам - в штаб, к телефонам - докладывать в столицу о происшедшем...". "Самое, кстати, тяжелое наступает, доклады",- подумалось и тут впервые обожгла мысль: "Обидно если снимут, только часть принял, планов громадьё. Ладно, делай, что должно и будь, что будет",- вздохнул и за сигарету.
Мысли и действия Алексея - После ужина повалил густой снег, а за ним мороз - заказывали, конечно, конечно - как в анекдоте!
Пока с КПП не выехал, все мысли о хранилище: "Залыбись, успели, погода помогла". Подъехали к депо, на плацу стоит командир:
- Спасибо мужики! Как ты? Как команда? Что кашляешь?
- Команда нормально, все нормально, сам дыму мало-мало хватанул.
- Давай отдыхайте,- командир, а я опять удивился, вот выдержка у мужика.
Куда отдыхать, не домой же, поднялся в канцелярию. Сел, закурил и тут меня накрыло. Страх запоздалый накрыл, как взрывом, в глазах потемнело. Еш твою мать, малейшее промедление, не успели бы на тройку минут и мы бы подлетели. И все! Ни расчетов, ни себя, и сын один, жена еще не старая. Адреналин, ощущение взлетел бы над площадкой и сам смотрел, что делать - исчез. Сижу, мандраж, тряска. Самосохранение. Пацаны погибли бы, народ, часть, родители, мои, как бы матерям с отцами в глаза смотрел бы. В сейф, бутылку коньяка, думаю: "Полстакана налить?". Налил полный, тресь - не берет. Закурил, сигарета в две затяжки и фильтр. Коньяк не берет, вторую закурил, еще полстакана налил. Первый раз в одиночку пил, вот дожился! Чувствую, начал успокаиваться. Не то, чтобы хмель, нет, просто мандраж начал рассеиваться, благостное состояние. Пацаны с ужина пришли, возбужденные, впечатлений по самое не хочу, как в бою побывали, хотя не как, а именно в бою были. Молодцы! Сказал чисто мужское спасибо! Состав переоделся, сменили расчет. Да, забыл, на площадках, где еще было возгорание, там уже после людей, ливень свое дело сделал.
А потом, нет, не обида, просто неприятно, никто не сказал спасибо, кроме командира и однополчан.
Про командира хочу вспомнить, руководил уверенно, не дергал никого, только бледный, бледный был. Спасибо ему, своим поведением вселял во всех уверенность. Ведь что ему предстояло пережить, врагу такого не пожелаешь. Нет его сейчас с нами в части, а я вспоминаю его частенько. Мужик, он и в Африке Мужик и этим всё сказано.
Обиды на армию нет, на военных чиновников может быть. Кто-то тлеющий ящик "заплевал", "затоптал" - орден, благодарность, а тут... Ну и ладно, люди живы, город цел, часть живая, никто не погиб, семьям родных сохранили. Не за ордена служим, а остальное - мелочи. Все нормально. Адреналин, никогда не думал, что у человека может быть такое воспарение, неимоверная сила и энергия.
Днем подъехал: все в снегу, инеем покрыто, блоки кругом валяются, арматура, двутавры искореженные, обваловка как ежик, вся утыкана ракетами. Битва, блин, натуральная битва. Ещ твою в корень, была ж сила лазить и скакать по тем щелям и плитам, как козел скакал? В хэбе протиснуться не смог, а на пожаре в боевке* в такие щели пролезал. Пацаны мои недоумевали: - Как сработали?
- На профессионализме и отработке, на автоматизме заложенном каждодневными тренировками,- отвечал им.
Я своим всегда говорю, у нас есть лозунг:
- Никто кроме нас, пожарных, в огонь не полезет!
Должно, подсознательно в головы заложено, что никто кроме нас, пожарных не полезет в огонь. Потом частенько все в голове прокручивал. Далее генералы понаехали, пришли, посмотрели. Расспросы, что, да как, действия пожарных.
Интересно, когда мои новгородцы увольнялись, кандидатов в пожарку, были толпы. Хоть кастинг объявляй, так все рвались ко мне в команду.
Мои же орлы, ходили крещенные настоящим огнем, хотя опыт и раньше был - разный, по лесам, домам, но боевой был первый, хранилище со "змеями" в первый раз тушили.
И ДАЙ БОЖЕ, ЧТОБЫ В ПОСЛЕДНИЙ!
Счастье части? Везение? Нет, не везение, просто смелым всегда помогает Бог! Счастье тоже есть и в этот трагический день оно не отвернулось от части. Еще на две площадки падали ракеты, но везде поблизости оказывались работающие на тот момент, люди. А через пяток минут, почти на всех площадках были выставлены наблюдатели. Подрывов больше не случилось, только несколько человек получили ожоги. Хотя, если бы допустили еще на одной площадке подрыв, пошла бы необратимая реакция. Город и в том числе военный городок, получили бы "ранения несовместимые с жизнью", как говорят врачи. И еще, на стороне части и людей этой части, была Матушка Погода: Сначала ливень, потом снег и мороз.
С нами в тот день был БОГ!
=5=
Ночные и утренние картинки.
Картинка - Комната дежурного по части. Дежурка, как дежурка, каких в Российских Вооруженных Силах тысячи. Главное, это пульт с кучей телефонов и аппаратурой разного назначения. Естественно большое окно с надписью "Дежурный по части". Застарелый запах табачного дыма, кофе и еще каких то запахов, присущих этим комнатам.
В комнате два человека, молодой майор с повязкой отошел к окну покурить и капитан, возрастом еще моложе майора. Это помощник дежурного. Беспрерывно звонят телефоны, помощник еле успевает отвечать. Дежурный, затянувшись сигаретой, смотрит в окно: "Хорошо сейчас на улице, снег пушистый", - вздохнул: "Не успел заступить, а уже ног не чувствую". Прислушался, что там говорит помощник.
- Нет. Нет, все живы, вы кому звоните, Петрову? Хорошо, соединяю,- соединяя, помощник чертыхнулся. Телевидение и радио через час уже передало о взрыве и пошли звонки.
Дежурный вздохнул и опять за свое: "Да, дела. Телефоны с девятнадцати часов не смолкают, звонят родители, друзья, начальство. У всех один вопрос: - Что? Как там наши? - Живы? Начальство - найдите того, другого, а в основном командира. Да, нелегко командиру",- с сожалением затушил окурок и опять за телефоны.
Картинка - На часах - полночь. Командир заходит в кабинет. Сидящие у него в кабинете заместители встали и с немым вопросом: - "ЧТО?", - они знали, что он вернулся с совещания от главы района.
"Надо рассказать", - в голове, пока снимал бушлат: "О блин, приучили ходить в бушлатах. Раньше идет офицер в шинели...". Оборвал не к месту пришедшую мысль и начал:
- Совещание совместное...генерал из МЧС настойчиво пытал - чего ещё ожидать? Объяснил, что уже всё спокойно и волноваться не надо! МЧС, кстати, сразу же сдало информацию журналистам. Короче всё нормально, если может быть нормально, в нашем случае,- кратко проинформировал помощников и за сигарету.
- Павел Станиславович, вам нужно позвонить Министру Обороны, вот по этому телефону, - исполняющий обязанности первого зама Андрей, подавая бумагу с номером.
"Ого, уровень! А что ты ожидал?", - мелькнуло и: "Надо разрядить обстановку, все как убитые сидят".
- Мужики, кофе есть, пьем, ставьте чайник.
- А... Вам же звонить Министру.
- Ничего, он не увидит, это только в фильмах стоят навытяжку при докладах,- пошутил командир: - И вообще, мужики, самое страшное уже позади. Люди живы - и это главное!
Все сразу же загомонили, засуетились, чайник, вода, чашки. Пока командир докладывал министру, был организован небольшой, как говорят по новорусски - фуршет. Кто-то принес печенье. Всё. Пьют кофе и опять к командиру: - Как? Что?
- Все нормально будет, мужики, спасибо вам!
Начались разговоры, попеняли зампотылу Игорю, который бросил их, а сам уехал на машине на территорию. Заместителям пришлось добираться на перекладных. Игорь начал оправдываться. Андрей Валерьевич, майор, с благодарностью в голосе рассказал, как отгонял всех пытавшихся помочь на хранилище. Незаметно пролетело полчаса.
- Всё мужики, работаем, сейчас комиссия подъедет,- завершил посиделки командир и поставил каждому задачи.
Картинка - Ночь. Почти всю ночь шел снег - густой, липкий, казалось, погода хочет скрыть то, что произошло днем, а к утру ударил мороз.
Картинка- Ночь. В темноте раздалась трель телефона. Загорелся светильник, осветивший спальню. Комната небольшая, спальный гарнитур - двухспалка кровать, тумбочки у кровати, большой плательный шкаф. На кровати молодая женщина, рядом место пустует. Женщина протянула руку за трубкой.
-Да.
-Лера, как вы? Я уже четыре часа пытаюсь дозвониться, все занято и занято,- услышала женщина взволнованный голос мамы:- Ведь по телевидению передают такие страсти. Мы с отцом не отходим от телевизора.
-Мам всё нормально, я же звонила Марине, вас еще дома не было. Она обещала передать, о том, что у нас все хорошо. Все живы и здоровы, слава Богу!
-Да она сказала, но я хочу сама убедиться, а где Сергей?- в трубке слышались всхлипывания.
-Мама не плачь! Всё благополучно закончилось. Сергей спрашиваешь где? На службе, они сегодня все там,- начала успокаивать маму Лера, завязался разговор.
Картинка - Заполночь. Окна штаба ярко освещены, по-видимому, там кипит работа. Да, зайдя в штаб видно, действительно, везде люди, шум, одни ходят, другие заняты в кабинетах. По коридору идут два эмчеэсовца*, раскрашенные нашивками, как боевые петухи. Озабоченно прошел командир из отдела кадров, в свой кабинет. У него в кабинете несколько генералов*, наверное, командира пытают. Все прилетели ночью. Работают прокурорские. Идёт следствие. Пытаются выяснить*, от чего произошел самопроизвольный старт ракет.
Хотя и так понятно, отчего стартанули - от безденежья! Ведь уже больше десятка лет экономят на армии. Люди ладно, перебьются и без заработной платы, а оружие требует денег, его нужно "кормить"!!! А деньги? Деньги сейчас у нас в стране нужны на другое дело. На какое? Не знаем. Свечу при дележке денег не держали.
Картинка - Рассвет. Территория. Снег мягкий, пушистый продолжает свое дело - укрывает землю, белым покрывалом. Из-за покрывшей землю снежной белизны и начавшего светлеть востока, довольно хорошо видно обваловку хранилища и на ней пару солдат с фонарями в боевках. Это пожарные в карауле. Хлопнула дверь кабины пожарного автомобиля, стоящего в десятке метров от земляного вала. Из кабины вылезли тройка таких же. Они светя мощными фонарями, начали подъём на обваловку. Оживившийся предчувствием смены солдат, стоящий на верху, крикнул:
- Дим всё нормально, только спускался, щупал, все холодное. Кричал он командиру экипажа сержанту Кукушкину, идущему впереди.
- Хорошо сейчас мы тоже проверим, а ты дуй в машину греться.
Картинка - Утро. Клуб части полностью набит военными и гражданскими. Сидячие места заняты, проходы заняты. Люди, еще до конца неуспокоенные, после вчерашнего ЧП, громко разговаривают. Заходит генерал из Москвы, коренастый, чуть полноватый, позади него командир, Павел Станиславович. По нему видно, как он устал за эту ночь, морщины избороздили еще не старое лицо, глаза устало смотрят перед собой.
Проходя мимо вставших людей, московский начальник здоровается громким, хорошо поставленным голосом. Поднявшись на сцену начал говорить:
- Товарищи, я благодарю Вас за мужество! За верность долгу! За то, что все, подчеркиваю, все, выполняли свой долг и не было ни одного случая паники, или отказа от выполнения своих обязанностей! Спасибо Вам всем! Говорил долго, из его речи было ясно, генерал - специалист* и просто так наказаний не будет. Так и получилось в дальнейшем.
Хотя по правде, в первый момент неразбериха была, но, слава Богу, в дальнейшем все наладилось. Да и генерал не видел, а внутри мы сами разберемся.
