ArtOfWar. Паршиков Иван Юрьевич. Двадцать второе июня. Воскресенье

Советские пограничники в дозоре*. Время съемки: 20.06.1941

= Для тех, кому познанье тайн дано! =

Отыщи всему начало, и ты многое поймешь

К.Прутков

22 июня. День Памяти и скорби! День, когда коричневая чума затопила наши берега. День, когда запылали наши города и сёла. День, когда приняли последний бой наши пограничники. День, с которого начался долгий отчет до Победы, оставалось ещё 1417 дней и ночей. День, с которого мы не досчитаемся 19.500.000 человек наших родных и близких. В этот день поминают погибших на фронтах. В этот день-Киев бомбили и нам объявили, что началась война.

Наши дни. 22 июня. Воскресенье. В воинской части присяга молодого пополнения. Всё как обычно в этот день блестит и сияет, парадная форма на всех, командиры звенят медалями. Много гостей - родители призывников. Молодежь волнуется, стоя в строю, вытягивает худенькие шеи: 'Где там мои родные? Приедут или нет?'.

Итак, началось:

- Я, Иванов Иван Иванович, торжественно присягаю на верность своей Родине - Российской Федерации. Клянусь свято соблюдать ее Конституцию и законы, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно выполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество...

После принятия присяги и поздравлений, нам командирам осталось вручить оружие молодому пополнению, поставить их в строй взводов, побеседовать с родителями и потом отпустить новеньких в увольнение. Эти мероприятия растянулись ещё на два часа. Опять супруга будет бурчать:

- Все давно дома, а ты вечно со своими сидишь!- нет, не понять женщинам, нашу психологию.

Далее в канцелярию к накрытому столу. Это традиция, после присяги рюмка "чая". Старшина уже заждался. О, и взводный как раз с докладом:

- Взвод с траурных мероприятий из города прибыл. Замечаний не было. Разрешите сдавать оружие?

- Давай сдавай, оружие почистят после обеда, а сам к нам.

Стол накрыт хороший, старшина постарался, даже шашлык, это один из отцов солдата презентовал. Звал на природу, мол, посидим, поговорим, я сам бывший вояка, есть о чем поговорить. Но отказались, это уже зависимость. Первая рюмка всегда за молодежь. Между первой и второй промежуток небольшой. Вторую пьем за службу. Закурили, и завязался разговор. Тема естественно-Великая война. Как? Почему? Сразу же разгорелся спор о причинах поражений на первом году войны. Разброс мнений широкий и тогда я рассказал, что давно носил в себе:

-Мужики расскажу я вам свое видение начала войны.

-Давайте Василий Иванович,- старшина. - Вы сейчас, наверное, будете защищать Сталина, не зря его портрет в рамке у вас на стене,- кивком на стену.

-Никого я не буду защищать, просто расскажу то, что я знаю,- оборвал его и, закурив вторую сигарету, начал. - Итак, сначала предыстория. Как то приехал я в отпуск к родителям. Родина моя в Сибири, в большом селе у реки. Река, правда, уже обмелела. Леса давно вырубили, но зато были высажены ряды тополей, вдоль полей, для защиты от ветров и когда они подросли, напоминали мне роты солдат в строю. Родители, ныне покойные, жили, да и я до армии в двухквартирнике, построенном совхозом. Тогда же сельчане были богатыми и строили целыми улицами. Так вот, между родительским домом и соседним таким, же стоял пятистенок, и лет ему было за сотню, сруб темный от старости, вросший в землю, но крепкий, как гриб дубовик. Смотрелся он конечно не очень. Красивые современные дома и хата, по-сибирски, это изба, между ними. Почему её не убрали? Так хозяин наотрез отказался переезжать:

- Здесь вырос, отсюда уходил дважды воевать, дети мои здесь оперились, здесь и умру.

Жил в ней, дед "Украинец", местная знаменитость, я честно даже не помню сейчас, какая у него в действительности была фамилия. Дед "Украинец" и всё. Коренастый, лет поболее, наверное, восьмидесяти, но крепкий старик был. Бабка давно умерла, жил один, правда пару раз ему приводили старушек, но через неделю он их выгонял:

- Бестолковые они!- его слова. Хозяйственный дедок был, всё у него обустроено, прибрано. Например, завалинка, для тепла вокруг дома была, скажем так, 'обвальцована' досками. Забор, пригон (сарай по-сибирски), огород всё аккуратно. Ходил он летом и зимой в пимах (валенках), зимой в шапке, а летом в картузе и всегда на пиджаке у него висел гвардейский значок, больше наград я у него никогда не видел. Они были, даже орден Красной звезды. Знаю, потому что фотография его висела в конторе совхоза, на стенде: 'Наши орденоносцы'. Деревенское прозвище у него было интересным - 'Трижды гвардеец'.

Смеётесь? Сейчас расскажу, почему такой позывной. Будучи шантрапой, любили мы собираться у деда на завалинке. Там у него был еще столик и несколько чурбаков для сидения. Дед сидел на завалке, подстелив всегда шкуру баранью под зад, а другая была прибита к стене, для спины. На столике у него почти всегда стояла кружка с брагой. Частенько мы просили:

- Деда расскажи о гражданской войне.

Дед, скрутив самокрутку, а курил он всегда самосад, который каждый год высаживал на огороде, а потом просушивал его, в пригоне. Мы иногда им пользовались. А что? Четырнадцать копеек на папиросы 'Север' не всегда найдешь, да еще купить надо, нам ведь не продавали. Это не сейчас. Ладно, отвлекся.

Так вот, дед, раскурив самокрутку, выпивал кружку браги и крякнув, начинал рассказывать о гражданской войне. Почему о гражданской? Да потому что, у многих родные воевали в Отечественную, а вот ветеранов гражданской практически не осталось. Много повидал 'Трижды гвардеец' поносило его по всей стране. Он побывал белогвардейцем, красногвардейцем и зеленогвардейцем*. Закончил же гражданскую, в первой конной. Сколько интересного, я от него слышал? Когда-нибудь расскажу. Но прозвище у него было неверное, ведь по его словам он еще воевал:

- У самого Жукова в гвардейской части. То есть "Четырежды гвардеец". Но рассказ не о нем.

Единственным близким родственником у него был сын. И сыном дед очень гордился. Бывший офицер пограничник, прошедший войну, Николай Иванович его звали. Правда я сказал бывшим, поправлюсь, бывших офицеров не бывает. Офицер либо есть, либо его никогда не было. Вот он, наверное, и не был бывшим? Лет ему было уже за шестьдесят, энергичный, подтянутый, седой как лунь. Красивый мужик, красотой зрелого возраста. Земля ему пухом! Нет его уже сейчас среди нас. Так вот, Николай Иванович выйдя на пенсию, поселился в областном центре, получив там квартиру. По его же стопам, пошли сыновья, оба стали офицерами-пограничниками. Отца он навещал часто, особенно когда приезжали сыновья. У него был свой 'Москвич', на нем они и приезжали.

Приехал я в отпуск, а служил я тогда в ГСВГ в десантных войсках, время, было - начало восьмидесятых, как сейчас говорят, время застоя. Но мы не чувствовали этого застоя, мы жили в огромной, богатой, могучей стране. Всегда в отпуске, я с бутылкой навещал деда. Чему он был рад:

- Вась, мы же с тобой солдаты, а солдат, солдата должен всегда проведывать. Давай рассказывай, как немчура живет?- открывая бутылку, говорил он. Одной мы никогда не ограничивали себя, а что я молодой, а дед, дед еще был о-го-го насчет выпивки.

И в этот раз я пришел к Деду, а у него в это время гостили его сын с внуком - капитаном, пограничником. Слово за слово, сели за стол вчетвером. Месяц был июнь. Как сейчас помню, двадцать первое число. Рюмка, вторая, третья за погибших и разговоры. О чем могут говорить военные за столом? Естественно о службе. А число то помните? Завтра-22 июня:

Ровно в четыре часа, Киев бомбили, нам объявили, что началась война.

Вот об этом и пошел разговор. Я с сыном Николая Ивановича, Виктором, мы же 'начитанные', начали говорить о том, что во всем виноват Сталин. Ведь он боялся спровоцировать немцев и не разрешал привести войска в боевую готовность.

Услышав наши сказанные в унисон слова, Николай Иванович буквально взорвался и начал кричать на нас, мол, ничего вы не знаете, читаете всякую ерунду, а потом несете, чё попало! Но успокоившись, он рассказал нам быль:

- В 1941 году я служил по третьему году в погранвойсках, на западе. Отряд наш располагался южнее Бреста. Мы погранцы видели, что немцы готовятся, скорее всего, к войне. Тем более, с начала сорок первого года фашисты постоянно нарушали воздушную границу, летая над нашей территорией. А наши только пытались выдавить их, не сбивая. Постоянно ловили нарушителей границы, а с марта, пошли косяком перебежчики. И все говорили, что летом сорок первого года будет война. Наши тоже готовились, за спиной у нас строился укрепрайон, саперы минировали вероятные пути прохода немцев. Да что говорить, нам в мае сорок первого года, на заставу прислали взвод 'сорокапяток' пушек. Солдаты были не пограничники, но их переодели в нашу форму. Мы тоже строили дзоты, копали окопы, ходы сообщения. По штату у нас был один пулемет 'Максим*' и два ручных 'Дягтерева*'. Тогда же в мае, нам выдали еще два станкача и один ручной. Плюс дополнительно, двадцать автоматов ППД-40*. А на некоторые заставы и минометы дали. А вы говорите, мы не готовились.

Как сейчас помню, утром восемнадцатого июня, меня, а я тогда уже был сержантом, вызвал начальник заставы, старший лейтенант Прокопенко. Прибыв в канцелярию заставы, я доложил о прибытии. Начальник заставы встал из стола, подошел и, поздоровавшись, говорит:

- Николай, берешь с собой Чикарева и к двенадцати ноль - ноль, ты должен быть у семьсот пятидесятого погранзнака. Помнишь, там еще большая поляна?

- Так точно, товарищ старший лейтенант!

- Примерно в двенадцать тридцать, на этой поляне сядет самолет 'У-2', лететь он будет с Юга, вдоль границы. Ты должен получить у летчиков конверт и доставить его в комендатуру, отдашь его лично начальнику особого отдела отряда, сержанту госбезопасности* Кузьмину. Понял меня?

-Так точно.

-Вопросы есть?

- Никак нет.

- Все, выдвигайся.

-Есть!

В двенадцать ноль-ноль я доложил на заставу, через точку связи о своём прибытии, да забыл сказать, у меня часов то не было, начальник заставы дал свои. С заставы сказали:

- Ждите!

И точно, с опозданием на пять минут приземлился самолет, я подбежал к нему и увидел: летчика в комбинезоне, из под ворота которого виднелись четыре шпалы в петлицах на гимнастерке. 'Ого! Полковник!'. В задней кабине сидел другой пилот, а может штурман, теперь-то знаю, что это был штурман. Полковник мне говорит:

- Жди сержант, сейчас майор напишет донесение и передаст тебе.

Майор в это время что-то писал, подложив под лист лётную сумку. Через десять минут он передал, под роспись в своей книге, запечатанный конверт и тут же они взлетели. А мы на коней и в комендатуру. Там я передал особисту конверт и убыл на заставу. Что отвозил, я в то время не знал. Но этот случай мне запомнился своей неординарностью.

А дальше была война. Мы три дня оборонялись, а когда поступил приказ об отступлении, от заставы оставалось восемь человек. Начальник заставы погиб на второй день, во время артобстрела. Командование заставой принял политрук Романов, он же выводил остатки заставы из окружения.

Прошло больше двадцати лет. Девятого мая шестьдесят пятого года, я по приглашению властей, как участник первых боёв, оказался в Бресте, на праздновании Двадцатилетия Победы. Нас поселили в гостинице 'Брест', в двухместных номерах, соседом по номеру оказался полковник, летчик, грудь в орденах, сплошной иконостас. Да летчиков щедрее награждали надо заметить. И мне сразу показалось знакомым его лицо, память у меня фотографическая, раз увидел, на всю жизнь запомнил. Как-никак, всю жизнь пограничник. Сначала стеснялся спросить, а вечером после всех праздничных мероприятий. Правильно смеётесь! Два фронтовика, да не выпить друг с другом! Сели, выпили и разговоры. А в голове все вертится, где же я мог его видеть? Разговор зашел о разных фронтовых случаях, и я вспомнил этот случай, непонятный для меня, о котором частенько думал. И тут полковник полез обниматься, оказывается он, был штурманом в том самолете. Выполняя приказ генерала Копца*, они пролетели вдоль границы. Он, полковник, в то время был штурманом авиадивизии. Летчиком полетел командир дивизии, полковник*, фамилию тоже не помню, хотя он называл. В течение светового дня они облетели, вдоль с Юга на Север участок границы на территории ЗОВО*. После того, что они увидели за границей, у них волосы встали дыбом. Война! Война!- криком кричал их военный опыт. Весь периметр границы был занят немецкими войсками, артиллерия, средства переправ, танки и что главное, не сильно они и прятались от нас, хотя, услышав гул нашего самолета, движение войск прекращалось. Через каждые тридцать-пятьдесят километров летчики садились, писали донесения, а пограничники, в том числе и я, доставляли по назначению. И еще полковник сказал:

- После войны мне рассказал дружок, служивший в то время в штабе ВВС, что их доклад, вечером лег на стол Сталина. И что, тогда Сталин окончательно понял: быть войне! И тогда же в войска полетела какая-то директива,- замолчал Николай Иванович.

- Да сам же Сталин сказал, что немцы напали внезапно. Вон в скольких мемуарах генералов написано, что немцы напали внезапно.

- А ты что думаешь, Вась, что генералы напишут правду, как они просрали приграничные сражения? Нет, не напишут, да и вообще во всем у них виноват Сталин. Договорились, что Верховный руководил войной по глобусу,- сплюнул Николай Иванович и ушел злой в хату. В тот вечер он больше из хаты на улице не появился. А мы с дедом продолжили разговор под бражку:

- Ничего, Николай отходчивый,- слова 'Трижды гвардейца'. Да забыл сказать, на орденской планке у дядь Коли, как я его звал по-соседски, были в том числе, два ордена Красного Знамени. Боевой офицер был у меня соседом.

- И вот теперь посудите,- продолжил я.- В последнее время появилось много документальных доказательств, что действительно войска были приведены в боевую готовность 'Полная' раньше. Ведь даже знаменитая директива гласит: 'Быть в Полной боевой готовности'. Мы все военные люди и понимаем, что если бы ранее директивы не было, то эта директива начиналась бы так: Ввести 'полную' боевую готовность. А так, по-моему, войска были подняты по 'Полной' ранее, а в директиве номер 1 от 21.06.1941 года просто напоминание шло. Хотя хрен его знает, какое еще может быть напоминание. Лично я ни разу не встречал таких напоминаний.

Что ещё интересно. В шестидесятых годах институт истории провел опрос среди генералов: Кто как встретил войну? И все вспоминавшие в один голос заявили, что они знали, будет война и вспоминали какую-то директиву Генерального Штаба от 18.06, или 19.06.1941 года. После неё началось выдвижение войск в запланированные районы. Опрашиваемые в один голос заявили, что срок готовности к обороне был определён двадцать первым июня. Но той директивы, или приказа, в архивах не сохранилось. Можно ещё сказать, историки 'новой' волны, прочитав мемуары адмирала Кузнецова, в один голос трубят:

- Герой адмирал, нарушая приказ Сталина, привел в боевую готовность 'Полная' флоты.

Но почему командующий Балтийским флотом* докладывает об исполнении командующим округами? Они же по идее ни причем. Есть герой адмирал, но ему письменных докладов не сохранилось, почему-то. Например, еще сохранились приказы ПрибВО*

Теперь по рассказу Николая Ивановича, я думал, что это байка, но недавно я прочитал документальные подтверждения* об этом полете. Так история соприкоснулась со мной, правда не соприкоснулась, а просто воздух от её крыла, попал мне в лицо. А нам рассказывают, что Сталина Гитлер обманул. Даже сам полет над центром, где потом был нанесен главный удар фашистов, свидетельствует, что Сталин ожидал удара в центре. Ни на Юге, ни на Севере такого полета не было. Я скажу одно - Советское правительство знало, что будет война, но всё-таки они надеялись на своих генералов, а они оказались не на высоте. Да и столкнулись мы с совершенной военной машиной и только в этом причины поражения первого года войны,- замолчал я. Молчали остальные и тогда я, предложил выпить:

- За солдат России, сложивших головы защищая Родину!

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!!!

=============

2009г. Отредактировано в 2012 г

Всё выдумка автора, совпадения случайны.

Примечание:

-- Фото - Фотография интересна тем, что она была сделана для газеты на одной из застав на западной границе СССР 20 июня 1941 года, то есть за два дня до войны. Фото с сайта bosonogoe.ru

-- Зеленогвардейцем*- Дезертиры гражданской войны скрывались в лесах, от зелени леса название. Воевали и с красными и белыми.

-- Сержанту госбезопасности*- специальное звание равное лейтенанту

-- Копца*- Командующий ВВС ЗОВО, генерал - лейтенант, Герой Советского Союза. По одним данным погиб в бою в воздухе, по другим застрелился в кабинете.

-- 'Максим*' -7.62-мм станковый пулемет 'Максима'

-- 'Дягтерева*'-7.62-мм ручной пулемет Дегтярева.

-- ППД 40* - 7,62-мм пистолет-пулемет системы Дегтярева обр. 1940 года.

-- Полковник*- Генерал - майор авиации Г. Н. Захаров. Личный счёт истребителя Г. Н. Захарова стали 18 личных и 4 групповые победы, одержанные им в 3-х войнах. Удостоен звания Героя Советского Союза.

-- Байка*- Из воспоминаний Героя Советского Союза, генерал-майора авиации Георгия Нефедовича Захарова 'Я - истребитель': ...Где-то в середине последней предвоенной недели - это было либо семнадцатого, либо восемнадцатого июня сорок первого года - я получил приказ командующего авиацией Западного Особого военного округа пролететь над западной границей. Протяженность маршрута составляла километров четыреста, а лететь предстояло с юга на север - до Белостока. Я вылетел на У-2 вместе со штурманом 43-й истребительной авиадивизии майором Румянцевым. Приграничные районы западнее государственной границы были забиты войсками. В деревнях, на хуторах, в рощах стояли плохо замаскированные, а то и совсем не замаскированные танки, бронемашины, орудия. По дорогам шныряли мотоциклы, легковые - судя по всему, штабные - автомобили. Где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое здесь, у самой нашей границы, притормаживалось, упираясь в нее, как в невидимую преграду, и готовое вот-вот перехлестнуть через нее. Количество войск, зафиксированное нами на глазок, вприглядку, не оставляло мне никаких иных вариантов для размышлений, кроме одного-единственного: близится война. Все, что я видел во время полета, наслаивалось на мой прежний военный опыт, и вывод, который я для себя сделал, можно было сформулировать в четырех словах - "со дня на день"... Мы летали тогда немногим больше трех часов. Я часто сажал самолет на любой подходящей площадке, которая могла бы показаться случайной, если бы к самолету тут же не подходил пограничник. Пограничник возникал бесшумно, молча, брал под козырек и несколько минут ждал, пока я писал на крыле донесение. Получив донесение, пограничник исчезал, а мы снова поднимались в воздух и, пройдя 30- 50 километров, снова садились. И снова я писал донесение, а другой пограничник, молча, ждал и потом, козырнув, бесшумно исчезал. К вечеру, таким образом, мы долетели до Белостока и приземлились в расположении дивизии Сергея Черных.

-- Подтверждения* - Из интервью А.Б. Мартиросяна для газеты 'Трибуна'... Сталин вызвал командующего ВВС РККА Жигарева и Берия, которому подчинялись пограничные войска, и приказал силами ВВС Западного Особого военного округа организовать тщательную воздушную разведку на предмет окончательного установления и документального подтверждения агрессивных приготовлений вермахта к нападению, а пограничники должны оказать содействие. Все это четко подтверждается записями в журнале посещений Сталина. В ночь с 17-го на 18-е июня у него в кабинете были Жигарев и Берия. Сказано - сделано. 18 июня в течение светового дня вдоль всей линии границы в полосе ЗАПОВО с юга на север пролетел самолет У-2 пилотируемый наиболее опытными летчиком и штурманом...

Приложение:

ДОНЕСЕНИЕ* КОМАНДУЮЩЕГО краснознамённым БАЛТИЙСКИМ ФЛОТОМ КОМАНДУЮЩИМ ЛЕНИНГРАДСКИМ И ПРИБАЛТИЙСКИМ ОСОБЫМИ ВОЕННЫМИ ОКРУГАМИ, НАЧАЛЬНИКУ ПОГРАНВОЙСК

20 июня 1941 г.

Части КБФ с 19.6.41 года приведены в боевую готовность по плану N2, развёрнуты КП, усилена патрульная служба в устье Финского залива и Ирбенского пролива.

Командующий КБФ вице-адмирал ТРИБУЦ

ЦАМО, ф.344, оп.5564, д. 1, л. 16. Подлинник.

РАСПОРЯЖЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА 8-Й АРМИИ ПРИБАЛТИЙСКОГО ОСОБОГО ВОЕННОГО ОКРУГА

18 июня 1941 г.

Оперативную группу штаба армии перебросить на КП Бубяй к утру 19 июня. Немедленно готовить место нового КП. Выезд произвести скрытно, отдельными машинами. С нового КП организовать связь с корпусами в течение первой половины дня 19 июня.

Начальник штаба 8-й армии генерал-майор ЛАРИОНОВ

ЦАМО, ф.344, оп.5564, д.1, лл.12-13. Подлинник.

Комментарии: 39, последний от 02/06/2016. © Copyright Паршиков Иван Юрьевич (parshikov_ivan@mail.ru) Размещен: 02/07/2012, изменен: 23/05/2014. 23k. Статистика. Рассказ: Проза Великая Война Иллюстрации: 1 штук. Годы событий: 1941	Оценка: *4.8611** Ваша оценка:
Аннотация: На востоке врага нет! О.Бисмарк, рейхсканцлер Германии

Паршиков Иван Юрьевич Двадцать второе июня. Воскресенье

Паршиков Иван Юрьевич
Двадцать второе июня. Воскресенье