ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Пинаева Мария
Концлагерь

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...упала и валяюсь, никто меня не подбирает...
  ЛИЗА ДРАНОВА
  
   Мне открыла старая женщина, такая крошечная - будто ненастоящая. Она смотрела на меня снизу вверх водянистыми, когда-то, наверное, голубыми глазами, и так, не отрывая взгляда, ввела в маленькую чистую комнату.
  
   - Я расскажу вам... Конечно, расскажу. Закончила университет - словесники мы были, словесники... В октябре сорок первого года я оказалась в тюрьме. Пришел немецкий прокурор и говорит: "А почему вы в таких условиях? Везде лежит солома, а у вас даже соломы нет". Я говорю: "Значит, я очень большой преступник". Тогда он сейчас же зовет начальника полиции - такой... Мерзость была такая, ой! - чтобы мне принесли солому. Принесли мне три снопа, один положила под себя, другим накрылась и третий под голову. И вот, Мария Кирилловна, дорогая, что такое счастье... Думаю: какая же я счастливая. Я такой счастливой еще никогда не была. Я так улеглась хорошо... я самый счастливый человек на свете...
  
   Потом посадили меня в какую то камеру, и там высоко нужно было лезть по лестнице, чтобы мыть окна. И какой то уж очень оголтелый нацист охранник меня ударил. Я упала с лестницы... и до сих пор вот эта рука и эта... обе были сломаны... Ну что же, упала и валяюсь, никто меня не подбирает, а я сама ничего не могу сделать. Наверное, сутки я так пролежала. Потом меня направили... как он назывался, этот лагерь... по-нашему назывался "для придурков", вроде того... Там мы обитали, больные-небольные. Делать ничего не можем.
  
   Нас было триста человек в бараке. Это немного. А потом все прибавлялось, прибавлялось... Уже негде ложиться. И так почти друг на друге. Всё думаешь: как бы не наступить. И что еще страшно было - у меня развелись вши. Вот не думайте, что от грязи. Нет. А вот откуда-то изнутри. Со мной немка была... Я говорю: что мне делать? Она: у нас, мол, худосочие, вот это всё...
  
   - Значит, вы всю войну пробыли в лагерях?
   - Тысячу триста двадцать дней... А в сорок пятом году... Приближалось тридцатое апреля, и мы уже знали, что наши вот вот...Скоро освободимся. Но только перед этим мы четырнадцать суток сидели, и не было возможности даже водички нам дать. Но это чепуха, конечно, что мы не евши-не пивши. Для меня и сейчас... Я даже на это внимания не обращаю. Можно сорок дней ничего не есть.
  
   И вот открывается дверь... Ноги-то не ходят уже. И куда идти - неизвестно. Все умерли, все погибли в войну. Погибли два брата... Замуж я вышла поздно, мужа сейчас же взяли в армию, там он погиб. Жизнь прошла... Никого у меня нет, это так плохо. Тоску залечить очень трудно.
  
   Ничего у меня нет и не было никогда, потому что я все копейки берегла, чтобы отправиться в плаванье по реке. Каждый год... Сижу на палубе, смотрю на широкую воду... и мне кажется, что я действительно счастлива и живу.
   +
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023