ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Подушков Дмитрий Леонидович
Из книги "22 гвардейская отдельная бригада Спецназ"

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.50*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Моя глава из книги "22 гвардейская отдельная бригада СПЕЦНАЗ. История 22 отдельной бригады специального назначения в воспоминаниях солдат, офицеров и генералов". Москва, 2011.
  Дмитрий Подушков прибыл в Кандагарский отряд в 1987 г., когда интенсивность боевых действий начала снижаться. В это время отрядом командовал майор В. Горатенков. Многие ветераны связывают с его командованием период самых высоких потерь и падения результативности. Дмитрий был одним из тех, кто своими действиями возвращал отряд в число первых. Ниже мы приводим хронику деятельности 173-го ооСпН с сентября 1987 г. по август 1988 г., подготовленную автором на основе его дневниковых записей и по памяти.
  
  173-й отдельный отряд Специального назначения ГРУ ГШ
  
  Хроника: сентябрь 1987 г. - август 1988 г.
  
  Факультет специальной разведки Рязанского училища ВДВ я закончил в сентябре 1985 г. (13 рота) По собственному выбору и распределению попал во 2-ю ОБрСН (г. Псков) - не хотелось никакой "экзотики", хотел служить в коренной России. Начальником штаба бригады в это время был только что заменившийся из Афганистана В.В. Квачков. Все офицеры части относились к нему с огромным уважением - настоящий профессионал и человек прекрасный.
  
  В декабре 1985 г. прошёл подготовку к Афганистану на курсах "Выстрел" на базе Чирчикской ОБрСН (г. Чирчик, Узбекская ССР). Всего спустя 2 месяца после выпуска из училища в Чирчике встретились бывшие однокашники. Серёжа Лежнев служил в Чирчикской бригаде и при нас уехал по замене в Афганистан в 173-й отряд. (погиб 2.05.1987) С разных округов приехали: Володя Семгайкин, Игорь Веснин, Лёша Панин (все потом служили в 173-ем), Влад Велиев, Серёжа Чёрный (погиб 29.11.1986 г., АН-12, на котором он летел, был сбит из ПЗРК после вылета из Кабула. Погибло 30 человек, в т.ч. Серёжа).
  
  После возвращения во Псков я сразу был поставлен на замену в Афганистан. Поэтому все отпуска гулял в январе-феврале. Но "за речку" попал только в сентябре 1987 г. - два года защищал честь бригады в соревнованиях разведгрупп: ЛенВО (1986 г. - 1 место), первенство СпН ГРУ (г. Печоры, 1987 г. - 3 место; 1 место "автоматом" получила группа из ГСВГ, хотя многие этапы она провалила). Подготовка к соревнованиям дала возможность оба года очень интенсивно заниматься боевой подготовкой. В сентябре 1987 г. в штабе ЛенВо прямо напротив Зимнего Дворца в Ленинграде получил проездные документы в Афганистан. В Ташкенте в штабе округа конкретизировали - меняю Славу Шишакина в 173-м отряде в Кандагаре.
  
  Границу пересёк 17 сентября. В Кабуле на пересылке встретил Валеру Григорьева из 2-ой роты 173-го отряда. Он возвращался из отпуска. Рассказал свежий анекдот:
  
  - Ты где служишь?
  - В Кандагаре...
  - Как, ты ещё жив?
  
  В Кандагар прилетел поздно вечером 19 сентября на АН-26. Рампа самолёта открылась - навстречу - Слава Шишакин с банкой импортной газировки "Си-Си" - первое впечатление и первый вкус Кандагара.
  
  Попал служить в 1-ю роту. 313 РГСпН (3-й батальон, 1-я рота, 3-я группа) - очень символично - оканчивал 13 роту в училище. Позывной - "Валет". Командир - Саша Зайков, с которым служили вместе во Пскове, закомроты - Миша Дядюшкин (Киевское ВОКУ), замкомроты по политчасти Андрей Панфёров, переводчик Толя Рулёв.г. Кандагар, 1987 г., 173-й отряд спецназа ГРУ, с комроты А. Зайковым []
  
  Снова оказался в окружении однокашников. В первой роте командирами групп служили Витя Портасов, Саша Тоскин (все выпускались из 14-ой роты на год позже). Во второй - Игорь Морозов, Валера Григорьев (14 рота) в третьей - командир - Анвар Хамзин (учились в 13 роте, но он на 2 курса старше), Игорь Веснин, Саша Тур, уезжал в Союз после ранения Гена Агида.С друзьями офицерами 3-ей роты 173-го отряда спецназа ГРУ - вместе учились в училище, вместе воевали. Справа налево: А. Панин (командир 3-й роты), Д. Подушков (ком. группы), И. Веснин (замкомроты), В. Букреев (комгруппы отр. в Шахджое), А. Тур (ком. группы), (забыл), переводчик Игорь. []
  
  Уже на следующее утро началась боевая подготовка - рота вышла на броне на стрельбище (дальнее, было ещё ближнее, сразу за постами охранения на восток) в район г. Баригунд по дороге на юго-восток в сторону г. Кветта (10 км от ППД) - втягивание в войну началось.
  
  По вечерам, пока не уехал, подробно пытал по картам Славу Шишакина, интенсивно общался с однокашниками об условиях ведения боевых действий в зоне ответственности.
  
  Проверил навыки группы по тактике и огневой подготовке - всё скромно. Стреляли прежде только из стандартных положений по простой мишенной обстановке на 100 м. Занятия и подготовку к засадам в дальнейшем стал проводить по полной программе: стрельба в движении, с "брони", по 10-15 мишеням, взаимодействие в "тройках", все стреляли из всех видов оружия, которые были в группе и из вооружения БМП-2, чтобы была порлная взаимозаменяемость, при облётах на вертолётах учились стрелять с воздуха по наземным целям и т.д. []
  
  Общий вывод наперёд - выпускники 13 роты РВВДКУ нашего факультета в этот период составляли основу 173-го отряда. Они постоянно искали боя, больше думали о войне, как найти и уничтожить противника; киевляне - как прибарахлиться шмотками к отпуску. (Без наговоров, так было). Вообще запомнилось и удивило: хочешь - воюй, не хочешь - можно найти "уважительные" отмазки. Рязанцы 1985 г. выпуска отмазок не искали.
  
  Общая характеристика боевых действий батальона в этот период. Зона ответственности, по отношению к тому, что рассказывали предшественники, была сильно урезана. За реку Аргандаб и водохранилище не ходили и не летали. (На моей памяти только один раз летали с Сашей Зайковым вдоль Северной дороги). На юго-востоке тоже была обширная "договорная зона". Все вооружённые "духи" там - "друзья". На облётах подсаживались к машинам - "дуст!" - друзья. Уже было больше облетов на вертолётах и выходов на броне. Налётов на укрепрайоны не проводилось совсем. Велось много переговоров с "духами" и заключалось много "перемирий".
  
  Для войны оставался свободен северо-восток до линии кишлак Шахкарез - г. Бурибанд - укрепрайон Апушелла, восток до г. Калат вдоль дороги Кандагар - Калат, до реки Лора; на юге и юго-западе - пустыня Регистан. Кишлачная зона вдоль калатской дороги была сильно разрушена, чувствовались годы войны.
  
  Помню, что на момент моего приезда в батальоне длительное время не было результатов и это нервировало руководство батальона. А не задолго до приезда группа 1 роты в пустыне попала на днёвке под "духовскую" раздачу. Были раненые.
  
  Первый боевой выход 26-29 сентября. Командир группы М. Дядюшкин, я в качестве второго офицера - три ночи организовывали засады вокруг горы Букегар северо-западнее укрепрайона Шинарай. "Духи", вероятно, вычислили группу - пастухи и отары овец обложили со всех сторон. 11 "пастухов", в результате, были задержаны, связаны и до прилёта вертолёта грелись на палящем солнце. Двоих забрали в батальон в качестве "пленных".
  
  На "вертушках" забирать нас прилетает замкомбата В. Удовиченко (клички: "Борода", "Удав"). До темноты оставалось минут сорок. Полетели. Внизу кишлачек-хуторок: два домика, два сарая, арык, вытекающий из кяриза, бахча, несколько деревьев... "Досмотрим, - сказал Удовиченко, - в прошлый раз здесь нашли "стволы". (Нужны результаты!)
  
  Сели за ближайшим бугром, вертолёты с воздуха прикрывали. Цепью бегом приближаемся к кишлаку. Жителей не видно. Нервы не выдерживают, бойцы начинают стрелять. В сараи, в дома, в кяриз летят гранаты. - Пусто, людей нет. (Очень глубокий кяриз из горы - вероятно, укрылись там). Загорелась соломенная кровля дома, начинаем отходить. И тут раздается детский плачь. На земле сидит и плачет ребёнок - не больше 2-3 лет. Вертолеты ждать не могли. На горы опускалась темнота...
  
  Где-то в это же время. Комбат летал на облёт с разведгруппой. Вертолёт обстреляли. Две винтовочные пули пробили стекло и ударились в дверь над головой комбата. Отметины так и остались.
  
  Выход 1-4 октября. Саша Тоскин командир, я вторым офицером. Район горы Шарки-Баггай. Ни в первую, ни во вторую ночь у караванного маршрута не садимся. Спрашиваю Сашу: "В чём дело?" Он: "А зачем нам "духи"? Нафиг нужна эта война!" Незадолго до моего приезда он со своей группой попал под обстрел, был ранен в палец и тонус на войну у него упал.
  
  23-25 октября. Саша Зайков командир. Десантируемся вечером в одном из северных ущелий горы Баггар. На днёвку залезаем на горы Сра, южнее г. Бурибанд. Сверху, как на ладони, междугорье вдоль Калатки - всю ночь по долине интенсивное движение машин. Предвкушаем. Ещё одну ночь идём, пьём воду из каких-то грязных овечьих луж (тянуть тёплую воду через фильтр "Родник" нет терпения), днюем в мазаре Мулла-Алайзайника южнее Апушеллы, а утром по радиостанции из батальона: "Срочная эвакуация, в "зелёнке" под Кандагаром бьют группу 3-й роты. Прилетели в ППД, Саша Зайков бегом к комбату - пустите нашу броню! (БМП-2 только у 1-й роты). Вся рота собралась, ждём выезда. Но команды на выход так и не последовало. Эвакуировать группу поехала "броня" 2-й роты на БТР-80, которые только прибыли из Союза, и у которых не было даже БК для пулемётов! (Не детализирую, всё это подробно описано). 9 погибших. Одна из причин произошедшего, опять же - дать результат!
  
  В один из Су-25, которые поддерживали группу в "зелёнке", попал "Стингер" - вырвало огромный кусок фюзеляжа из под хвостового оперения. Показывали фотографию и была статья в "Красной Звезде". Но благополучно сел.
  
  Большая трагедия для батальона. Ни о чём другом офицеры и бойцы говорить не могут несколько дней...
  
  Через несколько дней Саша Зайков километрах в восьмидесяти от ППД недалеко от калатки с группой (должны были лететь вместе, но меня, как я не упирался, парторг отправил "вставать на партучёт" в бригаду в Лашкаргах) забил "Симург" и человек десять "духов", соответственно 10 стволов. Идём с Сашей к Анвару Хамзину в госпиталь (ранен 25 октября). Саша: "Анвар, я им отомстил за вас!"
  
  28 октября. Ещё одна трагедия нашей 22 бригады. В Шахджое, в 186-м отряде почти полностью была уничтожена группа Олега Онищука. (Об этом много и подробно писали, не повторяюсь). И он, и Слава Горошко, который прилетел его вытаскивать, уже пару раз при мне останавливались у нас в роте, когда прилетали в Кандагар по делам - и тот, и другой были очень дружны с Сашей Зайковым. Олег произвёл очень хорошее впечатление - грамотный, вдумчивый, интеллигентный офицер. Слава Горошко был его полной противоположностью и полностью соответствовал своим эпатажным поведением, манерой разговора кликухе "Рэмбо". Очень убедительно показывал, как будет резать головы "духам". Вскоре после этого он также прилетал в Кандагар, подробно всё рассказывал, показывал фотографии погибшей группы. У Олега пулей было снесено полголовы...
  
  Разумеется, было самое детальное изучение и того, и другого эпизода. Командование стало думать, как ещё усилить огневую мощь групп. Во-первых, численность групп была строго установлена - 20 человек - под завязку, сколько влезает в два Ми-8. (До этого было более менее произвольно - до 20 чел.). Во-вторых, решили включить в вооружение группы 82-мм миномёт. (А было уже АГС-17 и 12,7-мм станковый пулемёт "Утёс"). Все, разумеется, взвыли. Отменили - группа просто не смогла бы передвигаться...
  
  Ещё ввели связь только через шифроблокноты. Из командиров групп им нормально мог пользоваться только я - опыт участия в учениях и в соревнованиях в Союзе. (Прапорщик-шифровальщик был из Псковской бригады, вместе служили, так и говорил: "Дима, что пишут - понять не возможно! Только у тебя всё в порядке"). Поэтому спустя время это требование тоже отменили. На вооружение для связи с отрядом приняли радиостанцию КВ "Северок", дальность связи 200-300 км. (Однажды по ней я услышал переговоры нефтяников в Союзе, говорили про какие-то трубы. Сначала я подумал, что кто-то просто шифруется. Но связисты в отряде сказали, что всё возможно - горы, скалы способствуют сверхдальней связи). Также было установлено - как только группа начинает бить караван - сразу вызывать Су-25. И при любой опасности сразу вызывать самолёты. Это неукоснительно соблюдалось. Прилетали самолёты, комгруппы указывал трассерами направление возможного подхода сил противника или ближайший кишлак, дальность и самолёты "демонстрировали силу".
  
  5-6 ноября. Встали в засаду с "бронёй" (на БМП-2) прямо в пустом кишлаке Гаркалай (40 км на северо-восток от ППД. Жителей, как сказали мне раньше, "духи" вырезали из-за того, что возле кишлака группа отряда забила караван. Здесь же на краю кишлака штук 20 холмиков-могил). Ночью со стороны зелёной зоны в сторону Пакистана едут два мотоцикла и "Симург". Проехали мимо в 20 метрах. Бить было очень удобно. Но я команду на открытие огня не дал. Как учили - если в сторону Пакистана, скорее всего проверка маршрута, надо пропускать. Однако больше движения за всю ночь не было. Жалко. Но не всегда угадаешь...
  
  22-24 ноября. Сели на караванном маршруте в мандехи у реки Тарнак и дороги Кандагар - Калат в 35 км от Кандагара. На вторую ночь, только стемнело, от кишлака Маджикалай пошли два "Симурга". Между ними метров двести. Тут уже не сомневаюсь - будем бить. Когда первый поравнялся с группой - открыли огонь. Второй остался за Тарнаком. Первый остановили быстро, с духами из второго вступили в перестрелку. Автоматная пуля ударила в бруствер передо мной сантиметрах в десяти. Отрезвление. Не расслабляйся. Результат - два сожжённых "Симурга", один труп, два сгоревших ствола.
  
  4 декабря. "Броня" 1 роты на БМП-2 дала крупный результат. Командир - М. Дядюшкин. Пару дней "броня" с грохотом каталась вокруг горы Бурибанд пугая "духов". Встала на ночёвку километрах в трёх к западу. Под утро пошёл караван машин восемь - не поверили своим глазам. За машинами гонялись на БМП, стреляли из пушек. Результат: 2 "Симурга" захватили, 2 сгорело, 60 стволов, 2 миномёта - пригнали в ППД. Этим же вечером Игорь Веснин просчитал по рассказам ситуацию, вылетел на облёт и в ущелье недалеко от места засады захватил ещё один "Симург" с оружием и боеприпасами: 15 стволов, 1 ДШК, 2 миномёта, РС.
  
  Январь. Из Кабула прилетел генеральский чин для проверки 70-й омсбр. Моя группа на БМП-2 - в сопровождение. Едем через Кандагар и "зелёнку" на запад - генерал смотрит обустройство блокпостов бригады вдоль дороги. Кандагар проезжаем вместе со сборной обратной колонной бензовозов (пустых). В колонне сверху на "броне" в Лашкаргахский гарнизон везут новобранцев. Они без оружия, в мятых шинелях, беспомощные, как цыплята. Сильное впечатление от Кандагара и "зелёнки". Город - много руин, ещё больше пыли. Дорога по "зелёнке" - на протяжении 15 км - подбитая "духами" советская техника: бензовозы, БТР-ры, танки, БМП и т.д. - Сотни! Их сдвинули с дороги на обочину и они образовали защитный бруствер. Но часто его для проведения засад используют и "духи". (А возле нашего батальона за годы войны тоже выросло огромное кладбище подбитой техники - тоже сотни машин). В конце концов, ввиду высоких потерь техники и людей, дорогу западнее Кандагара "передвинули". В некоторых местах видны очень обширные кладбища. Очень обширные. Девятый год войны. Сразу после выхода из города в районе кишлака Синджараи она уходит севернее и идёт по глиняной, ровной как стол пустыне. Как выживают бойцы на блокпостах - понять трудно. Дело не только в "духах" - условия жизни не просто суровые - адские. Разумеется, минимальные бытовые условия - землянки-норы и нет электричества, а значит нет кондиционеров. Меняются раз в 2 недели. Зимой ладно, а как живут летом? (Избалованы мы в своих фанерных модулях - 2 кондиционера на офицерский кубрик).
  
  Ночуем на крупном, опорном блокпосте севернее "зелёнки". Он обустроен посерьёзнее. До "зелёнки" по прямой 3-4 км. Ночью пулемёт и танк периодически стреляют - бдят. Просыпаешься от выстрелов, переворачиваешься на другой бок и засыпаешь до следующей серии.
  
  Утром залезаю в танк и в сильную оптику прицела рассматриваю "линию фронта". Общаюсь с местными бойцами - война идёт почти каждую ночь. "Духи" подбираются к блокпосту метров на 400 (блокпост со всех сторон обнесён колючей проволокой и минными полями) - стреляют и отходят. После этого на полчаса блокпост оживает ответным огнём. Покатавшись по блокпостам с генералом, дожидаемся очередную советскую колонну (к ней же пристраиваются и афганские "барбухайки") и вместе с ней проезжаем Кандагар в обратном направлении.
  
  Не запомнил точно даты. Сидим 3 дня в засаде прямо в кишлаке Гаркалай. В засаде. На днёвке. В заброшенном кишлаке Гаркалай. 1988 г. [] Мертвые дома, в которых еще не выветрился дух живших здесь людей. Одни из сотен, из тысяч - малое человеческое гнездо у подножья большой горы, у подножья большой войны... Дома тесно примазаны к стенам кишлака, а стены к домам. И так весь кишлак. Тесный, за минуту внутренними ходами можно пройти насквозь. Самое высокое здание мечеть. Ощущение игрушечности. Городок гномов из далекого детства. Идиллия и смерть на войне рядом. От горы тянется кяриз, переходящий в арык - вода. В небольшом пруду лазят крабики. Иду по кяризу в глубь метров 50 - абсолютная темнота, как в могиле. Маленькие рыбки тыкаются в ноги.
  
  Каждую ночь группа занимает боевые порядки в начинающем ветшать человеческом жилье. Поднимаюсь на площадку мечети - вся равнина у моих ног. И тревожно и покойно. Ночь. Силуэты гор по периметру равнины, сигнальные огни проводников караванов, далекие крики пастухов, прочесывающих местность в поисках разведгрупп, пунктиры трассеров и эхо взрывов над "зеленкой" - "духи" выясняют отношения между собой, блуждающие огни далеких фар - афганская ночь. И звездное небо, и журчание близкого арыка, и силуэты деревьев, и крик птицы... И мысли о доме, и о жизни, и о смерти... Ветхо-зеленый свет экрана ночного бинокля, чавканье сгущенкой бойца в темноте, прорвавшийся храп другого, матовый блеск оружия, тепло спального мешка и холод остывающей земли... Вся ночь, как длинный фильм. Ночь ворочается и хрипит, и стонет, и плачет, и стреляет... Все звуки замрут под утро. Днем земля будет отдыхать от ночного бдения. Ну, а пока над равниной ночь...
  
  Человек очень скоро привыкает к такому стилю жизни. Обостряются чувства, человек снова становится частью природы.
  
  Далеко не каждая засада заканчивается бурной огневой развязкой, не каждая - смертью, но всегда перенапряженными до звона нервами, и вместо похвалы - брюзжание старшего начальника, и баня, и воды залейся, и два письма из Союза, и сон (сон, не перебиваемый сиднокарбом (психостимулятором), в четверть приоткрытого глаза) на белых простынях, под кондиционером...
  
  Утром в кишлак забрёл дехканин. Пришлось взять в плен. Группу приехал снимать замкомбата. Но едем не в ППД, а к горам Маранджангар - восточная граница "зелёнки". Дехканина берём с собой, по пути на поле ещё одного. За годы войны люди обрели овечью покорность. Лишь в первые минуты крестьяне пытаются что-то выяснить, но получив пару пинков от солдат, затихают. Машины, вытянувшись в цепочку, приближаемся к горам. Несколько дней назад при попытке захватить склад оружия "духов", был сбит Ми-24. БТР-ы окружают место падения. Серо. Все небо покрыто облаками - вариант афганской зимы... Рядом остатки кишлачка, 2-3 дома, и группа фруктовых деревьев. В саду, предварительно завязав глаза, "пленных" привязывают к деревьям. И БТР-ы отъезжают километра на два. Неясным все остается до тех, пор пока не начинают стрелять далекие "Ураганы", а "броня" корректировать по радиостанции огонь по кишлаку. Оказывается, в гарнизон приехали разработчики вакуумных боеприпасов и просили оказать содействие в испытании. Можно было взять баранов, но взяли людей. По одной - по две ракеты стреляют - мы подъезжаем смотрим. (Сначала опускается первая часть боеприпаса на землю, распыляет газообразное ВВ, затем на парашютике спускается детонатор - следует взрыв. Предназначен для борьбы с живой силой в укрытиях). Взрывы идут рядом, со стороны кажется, что кишлак накрыло, подъезжаем - люди живы. В конце концов один "дух" развязывается и убегает, второго мы отвязываем и уезжаем в батальон...
  
  21 января 1988 г. Даю с группой крупный "результат" на облёте. Летали вдоль калатки на северо-восток от Кандагара. Уже возвращались, когда на дороге Манджикалай - Канате-Хаджибур у р. Тарнак обнаружили грузовик МАЗ-500, стоявший носом в сторону Пакистана. Рядом с машиной никого не было. Смутило это. Уже пролетели мимо, но вернулись. Открыли брезент - под завязку боеприпасов: 100 реактивных снарядов, 600 мин к 82-мм миномету в индивидуальной укупорке. А самое интересное -10 реактивных снарядов увеличенной дальности. Калибр около 120 мм, головная часть отдельно, маршевая с двигателем - отдельно. Соединялось резьбой. Высота около двух метров. Настоящая ракета. Эту "штуку", как потом говорили, взяли в нашей зоне ответственности впервые. Оказалось, машина заглохла, и ее оставили под охраной. Видимо, при подлете вертолетов "духи" разбежались. Неподалеку, в районе кишлака Маджикалай работала "броня" второй роты. Видимо, из-за этого караван и встал. Через батальон я связался с "броней". Она подошла. Игорь Морозов, командир "брони", глядя на МАЗ, разочаровано: "Ну я же хотел досюда доехать!" С толкача завели МАЗ и своим ходом приехали в ППД. Потом до конца войны этими минами стреляли, когда выходили на "броне".Захваченный на облёте
  Вроде результат на "шару" и даже без боя. С другой стороны результат системной ежедневной работы - пожалуй, в это время я со своей группой был самым активным - и в засады чаще других ходил, и летал постоянно.
  
  Утром группа третьей роты на облете в ходе боя уничтожила еще два ГАЗ-66 с оружием и боеприпасами в кишлаке Тагзигбарга, скорее всего, из того же каравана. Я должен был лететь вместе с ними, но у меня боец начальник караула "залетел", и меня поставили вместо него. В то время в батальон приехала комиссия. Результаты были очень кстати.
  
  Где-то в это же время - 1-я рота выходила на деблокирование гарнизона правительственных войск ДРА в кишлаке Шахри-Сафа - от Кандагара ок. 60 км по дороге на г. Калат. Придали гаубицу Д-30. Приехали под вечер. Встретились с руководством гарнизона, договорились о взаимодействии. Стояли дня три на блоках вокруг горки, где располагались основные силы "зелёных", методично "демонстрировали силу" - обстреливали из гаубицы и миномётов вероятные пути подхода противника, выставляли недалеко небольшие ночные засады.
  
  Группа 1-ой роты, командир Андрей Панфёров, замполит роты, несколько дней сидела на НП на горах Хадегар, чисто с задачей вести наблюдение за движением караванов. Андрей был фанат штанги - с собой на НП взял штангу. В результате наблюдения в одном из ущелий было замечено движение машин. "Броня" 2-ой роты (Игорь Морозов) пришла по вызову и уничтожила склад боеприпасов.
  
  В конце января - начале февраля 3-я рота принимала участие в крупной войсковой операции на севере провинции Гильменд по ликвидации банды муллы Насима.
  
  29 февраля. В Фарахрудском батальоне погиб Валера Гончар, с которым вместе служили командирами групп в 1-ой роте во Пскове. Ехал на помощь группе и попал в засаду.
  
  12 марта. Немного юмора. Общаюсь с комбатом В. Горатёнковым:
  
  - Подушков, ты журнал "Крокодил" читаешь?
  - Нет, товарищ майор...
  - Зря, надо читать, личный состав любить будет.
  - Я не женщина, чтобы меня любили...
  - Ну как, уважать. Наказываешь, но с юмором.
  
  Иногда я ходил на войну с 3-й ротой.
  
  13 марта. За три дня - два ЧП. Одному бойцу на противопехотной мине оторвало ступню.
  На выходе "брони" 2-ой роты из-за неаккуратности БТР задавил бойца.
  
  2 апреля. Засада на вьючный караван. Маршрут от горы Тарикагар (со стороны Пакистана) до "зеленой зоны" у города Кандагар проходил по пустыне Регистан (ок. 30 км).
  
  Данные о движении вьючного каравана дала агентурная разведка.
  
  Вечером разведгруппа под командованием комроты ст. лейтенанта А. Панина десантировалась с вертолетов в километре от караванной тропы, приблизительно в середине маршрута. В группу из 30 человек, помимо командира, входило еще четыре старших лейтенанта: И. Веснин, А. Тур, я и начальник разведки отряда Д. Гребениченко. Он совсем недавно прибыл к нам из ВДВ, и этот выход был у него первым.
  
  К тропе приблизились быстро. Группа осталась за барханами. Выставив наблюдателей, офицеры вышли на рекогносцировку. Панин решил выделить две огневых подгруппы по десять человек в каждой и растянуть их по фронту для того, чтобы бить длинный караван или две караванные группы. Первая огневая подгруппа, в которой находились Панин и Веснин, расположилась от тропы в 20-30 метрах. Второй командовал Тур, и помогал ему начальник разведки. Они лежали от тропы в 50-70 метрах. В каждой подгруппе было по АГС-17. На флангах действовало две подгруппы обеспечения, по три человека в каждой. Они же исполняли роль наблюдателей. Я был назначен старшим в правую, которая находилась со стороны Пакистана в тридцати метрах от тропы. Со мной - пулеметчик и снайпер. Было очень важно, как можно раньше обнаружить подходящий караван. Пустыня - в один уровень, без серьезных высот. Верблюжий караван - не машины, идет довольно тихо и обнаруживает себя в последний момент.
  
  Вся засада по фронту занимала ок. 250-300 метров. Два человека прикрывали тыл. Управление группы было организованно по радиостанции тональными сигналами, в остальное время полное радиомолчание. Нужно добавить, что в небе висела почти полная луна и в ночной бинокль местность было видно, как днем.
  
  В первую же ночь с целью проверки маршрута и провоцирования засады по тропе прошел пустой караван из шести верблюдов и 15 человек сопровождения без оружия. Я в ночной бинокль разглядел отсутствие груза на верблюдах и оружия у "духов" и предупредил Панина - пропустили. На дневку группа отошла с места засады на 200 метров. Выставили наблюдателей. Днем маршрут также проверялся дозорами противника.
  
  Во вторую ночь заняли прежние позиции. Около полуночи пошел караван. От меня тропа в сторону вероятного прохода каравана была видна метров на двести. Сначала в "БН-2" я увидел две фигуры. Именно так они мне и запомнились. На подходе первая фигура разделилась на головной дозор из двух человек, а вторая -в цепочку верблюдов и людей. Идут 13 верблюдов и 15 человек сопровождения. Двигаются очень быстро и шумно, галдят. Между дозором и караваном метров сто. Даю по радиостанции сигнал.
  
  Караван проходит мимо, втягивается в огневой мешок. Сзади слышу треск мотоцикла - тыловой дозор. Но он еще не вошел в зону видимости. Удаление от каравана метров пятьсот.
  
  Головной дозор прошел подгруппу Панина. Подошло ядро каравана. Засада началась одновременным броском нескольких гранат. Интенсивный огонь длился минут пять. Убитые верблюды создали много препятствий. Я со своего места хорошо видел хвост каравана и работал по нему. Сопротивления практически не было. Только головной дозор пострелял в сторону группы и ушёл в сторону Канедагара. Тыловой дозор, так и не войдя в зону видимости, развернулся и ушел назад.
  
  Предварительный досмотр провели ночью. Подход подкрепления был маловероятен. Уходить с места засады не стали. Усилили наблюдение и сидели до утра.
  
  В ходе засады было уничтожено 12 человек. Ушел головной дозор и один человек из состава ядра. Несколько раненых "духов" сумели за ночь отползти метров на двести. Их нашли утром по следам и добили. Среди "духов" мы обнаружили двух египетских инструкторов. Один из них пытался сдаться в плен, но его застрелил начальник разведки. Захвачена была пусковая установка для реактивных снарядов, штук тридцать РС, автоматы и карабины, выстрелы к РПГ и документы.
  
  Классика засады. Как по нотам. Как учили преподаватели и предшественники.
  
  После этого случая кандагарский гарнизон советских войск в течение двух ночей подвергался интенсивному обстрелу реактивными снарядами.
  
  Апрель. Пару раз в неделю по ночам обстрел гарнизона реактивными снарядами. Сначала вместе со всеми выбегаешь на улицу и прячешься в убежище. Спустя пару недель - выгоняешь бойцов в убежище, а сам возвращаешься спать в казарму. Будь, что будет.
  
  При одном из обстрелов гарнизона эРэСами в мотострелковой бригаде погибло четверо и ранено четверо.
  
  Возле батальона базируется батарея гаубиц "Гиацинт" и РЗСО "Ураган". Как только начинается обстрел гарнизона они начинают долбить по "зелёнке", все казармы трясутся. В воздух поднимается пара МИ-24 и тоже долбит по "зелёнке". Спустя время обстрел прекращается.
  
  Дневник: "Безотцовщина - бич. Мужские качества дефицит. Лишь десять из тридцати солдат признают в своем воспитании мужской авторитет (из опроса). Из семнадцати-восемнадцати солдат группы, идущей на боевой выход, пять-шесть человек - дееспособный костяк, семь - восемь - откровенный балласт, носят себя и оружие. Лучше бы без них, но нельзя, а других нет. Но и это еще не все. Некоторые старшие командиры считают, что на войну надо брать всех, с тем, чтобы там их всех воспитывать и перевоспитывать. Странно, всегда казалось, что на войне воюют..."
  
  Где-то в это время. Я занимаюсь огневой подготовкой на стрельбище со своей группой. Подъезжает "броня" 1-ой роты. Везут на расстрел каких-то главарей "духов".
  
  12 апреля. У мотострелков. На проводке колонны в Кандагаре поджигают БТР. Сильно ранен комбат из бригады - оторвало ногу. На помощь не спешат - огонь очень сильный. В подошедшем, наконец, БТР не оказывается жгутов и бинтов. От потери крови он умирает.
  
  Из дневника: "Иногда не пишу полную правду, всё как есть, из суеверия..."
  
  13 апреля. Вызвал особист. Предупредил, чтобы в письмах не был очень откровенен в своих оценках Афганской войны. Моего товарища из Разведуправления ЛенВО, которому я писал письма по его вопроснику для кандидатской диссертации по философии, тоже тряхнули. (После возвращения в Союз. Он: "А я и не понял за что!")
  
  15 апреля. При обстреле гарнизона РС-ами в 70-ой омсбр погибло 4 и ранено 4 человека.
  
  18 апреля. Недалеко от аэродрома при заходе на посадку упал МиГ-23. По официальной версии, сбит ПЗРК. Пилот погиб. Какой-то генеральский чин. "Броня" третьей роты ездила обеспечивать охранение работы комиссии.
  
  Выход в Союз назначен (в очередной раз, сроки всё время переносятся) на 15 мая. "Духи" усилили переброску оружия из Пакистана. Везут в т.ч. ПТУРы - тоже готовятся к нашему выходу. Наша деятельность сильно ограничена - радиус действий (групп) сужается до 30-40 км. "Духи" громят погранбатальоны правительственной армии. (Заезжали в них пару раз - та ещё банда. Никакой службы, конечно, просто борьба за выживание). "Духи" подходят к батальону, присылают парламентария - один день на раздумье - переход на сторону "духов" или уничтожение. Выбора для большинства, конечно, нет.
  
  Где-то в это же время в гарнизон приезжал начальник Группы управления Министерства обороны СССР в Афганистане - Главнокомандующий Сухопутными войсками - заместитель министра обороны СССР В.И. Варенников - настраивал морально на вывод. Я взял слово, спросил, почему ограничивают боевые действия, сказал, что это неправильно, даём "духам" собираться с силами. Он согласился, сказал, что боевые действия нужно вести, но беречь людей.
  
  Эпизод. Пришли бензовозы и заправили все БМП 1-ой роты... водой - продали по дороге всю солярку.
  
  Где-то в это же время. Группа 2-ой роты под командованием Виктора Мусорова вышла на "броне" - тонус поддержать. Особо не таятся. Встали в небольшой "зелёнке" недалеко от кишлака Гаркалай совсем недалеко от ППД (дальше 30 км уже не пускают, только облёты). Только стемнело - со стороны Пакистана идёт караван. В ходе засады захватывают МАЗ с оружием и боеприпасами, вторую машину, кажется, уничтожили. Я в это время был дежурным по автопарку. Слышу и вижу всполохи боя. Звоню дежурному по части: "Наверное Мусоров бьёт караван..." - раньше, чем группа связалось с батальоном по радиостанции.
  
  28 апреля 1988 г. Десантировались с брони и сели в мандех прямо у дороги, в том же месте, где взяли 2 "Симурга" и МАЗ на облёте. Работать в этом месте было очень удобно из-за большого количества мандехов и рукотворных арыков. Прямо, как линия окопов, в полный профиль.
  
  На вторую ночь идет мотоцикл в сторону Пакистана. Дозор, думаю. Пропустить или бить? Решил бить из бесшумного оружия. В группе таких только три ствола. У меня ПБ, у прапорщика-заместителя АПСБ, у разведчика АКМС с ПБС-1. А прапорщику в этот момент по нужде приспичило. События развивались стремительно. Уже чуть ли не бегом бежим. Только вышли метров на двадцать от дороги, подошел мотоцикл. Ввалили с двух стволов. Мотоцикл набок, к нам колесами. Посылаем пули на добивание. Вдруг от мотоцикла тень метнулась в мандех. Засветились! Начали стрелять из автоматов.
  
  Темно. Подошли. Оказалось, мотоцикл упал за небольшой бугорок, и все пули на добивание ушли в него, в мотоцикл, и в переднего "духа"... Досмотрели, с багажника сняли куртку с документами, прошли по мандеху - никого нет, но капли крови. Смотрю документы из куртки - немец ушел! Связываюсь по радиостанции с батальоном - шлите "броню"! Отвечают - утром пришлем. Дежурный будить комбата не стал, потом ему за это ввалили. Собираемся.
  
  Вдруг в "БН" вижу, через место засады идут два "духа" гуськом. До них метров двести. Я еще подумал, как будто мотоцикл ведут. Огонь! Отстрелялись, смотреть ночью не пошли. Отошли на полтора километра. Утром подошли. Лежит второй мотоцикл с рюкзаком. В рюкзаке вещи немца: фотопленки, фотографии, дневники, книги и наркота.
  
  Пришла "броня", 30 км до батальона я ехал на трофейной "Ямахе".На трофейной
  
  15 мая. Сильно простудился, всё горло обложено. Это при 40 градусной-то жаре! Но обычное дело. С жары в офицерский кубрик - холодная газировка, кондиционеры... Игорь Веснин дал трофейный антибиотик из каравана. Утром проснулся - внутри ничего не чувствую. Совсем ничего, ни одного органа. Ощущение - как будь-то совершенно пустой. Но сразу выздоровел.
  
  Анонимно опросил бойцов группы (раздал самодельные анкеты) - из 16 человек 10 пробовали наркотики.
  
  25 мая. Записывали "добровольцев" для перевода в Кабул. Т.к. батальон уходил из Кандагара в первый этап вывода, а из Кабула во второй - на полгода позже. В. Горатёнкова уже перевели туда комбатом. На его место прислали С. Бреславского из Лашкаргаха. Офицеры, которые не выслужили два года многие "записались". Я тоже. Но в результате остался в батальоне.
  
  В этот же день бойца из моей группы убило током в бане. Группа была на выходе. Я его брать перестал - разгильдяй. В бане шёл ремонт, меняли проводку, а он пошёл туда без разрешения. Очень банально. Был на войне, а убило током из-за разгильдяйства. Разумеется, списали "на боевые потери". Сочинили "описание подвига", представили к ордену и отправили на Родину...
  
  27 мая. Третья рота участвовала в проводке советской военной колонны через Кандагар, выставляла блоки. Накануне был обстрел колонны практически в центре города, "духи" подбили в т.ч. танк охранения. Роту поставили в оцепление прямо в этом месте. Подъехали. Увидели какую-то группу бородатых "душков" с автоматами. Пообщались. Якобы "союзники". (Кто их разберёт!) Но спиной лучше не поворачиваться. Очень напрягает. Я с группой бойцов сел в полуразрушенную виллу прямо напротив места, где был подбит танк. В углу комнаты нашли выстрелы к РПГ. Или остались с прошлой засады или уже приготовлены к новой. Через несколько часов прошла колонна. Пылища, жарища... Но всё прошло нормально. Мы уезжаем вслед за колонной.
  
  29 мая. "Духи" повели настоящую войну. Колонны через Кандагар пройти не могут. На проходе сожгли ещё один танк и 4 машины. Агентура сообщает, что будет ещё жестче. При этом деятельность наших войск, и в т.ч. батальона, в виду предстоящего вывода и всяческих договорённостей ограничена - только защищаемся.
  
  1 июня. Вечером в батальоне объявили тревогу. "Духи" полностью перерезали дорогу на Кандагар. Колонны с грузами пройти не могут. Офицерам зачитали закрытое письмо ЦК КПСС о ситуации в Афганистане. Ничего для нас нового. Сообщают об усиленной переброске оружия из Пакистана в Афганистан, в т.ч. с участием армии Пакистана - караваны идут и днём, и ночью... Происходит усиление группировок противника, сведение их в армейские подразделения, создаются новые укрепрайоны. Погранбатальоны армии ДРА уже частью уничтожены, частью переходят на сторону противника. "Духи" обещают захватить власть в Кандагаре спустя 5 дней после нашего ухода.
  
  Для участия в разблокировании дороги на Кандагар (70-я омсбр запросила помощи) комбат определил 3-ю роту. Иду к комбату: "Разрешите идти с третьей ротой". Разрешает. Начинаем собираться. 2-3 часа сидим в ожидании выхода. Спустя время следует "отбой".
  
  Всех нервирует ситуация "ни войны - ни мира". То запрещают полностью боевые действия, то разрешают, но "не далеко". По телевизору - Горбачёв братается с Рейганом.
  
  Где-то в это время. Гарнизон правительственных войск в Калате попросил помощи - "духи" каждую ночь подъезжают на машинах и обстреливают. Летим двумя бортами Ми-8 - в одном группа минирования, в другом - моя (Ми-24 в прикрытии, как обычно). В нескольких километрах от Калата садимся на грунтовую, хорошо накатанную дорогу. Минёры ставят систему "Охота", мы в охранении. Улетаем. Дня через 3 вертолётчики слетали посмотреть, сообщили - подорвалось две машины.
  
  4 июня. Партсобрание. Выступаю. Говорю о приписках результатов; о получении боевых наград людьми, которые не ходят на боевые; о том, что в то время, когда командиры групп воюют и добывают батальону "результаты", шмотки из Союза раскупают и командирам групп ничего не достаётся; и т.д.
  
  Ночью со стороны "зелёнки" очередной сильный обстрел гарнизона. Где-то на территории мотострелковой бригады возник сильный пожар. Реактивные снаряды взрываются в 100-200 метрах от казарм батальона. Утром находим воронки и осколки прямо у глинобитного забора батальона.
  
  На следующий день мою группу послали на облёт в "зелёнку" прямо на запад и северо-запад от ППД - никогда туда не летали - искать огневые позиции пусковых установок РС. Кружимся довольно долго. Сильно напряжены и мы и вертолётчики. Группки "душков" с разных сторон внимательно наблюдают за вертолётами. При нашем подлёте прячутся в кяризы. Там же думаю и пусковые установки. Ничего не обнаруживаем, возвращаемся.
  
  7 июня. Летаем несколько дней подряд на облёты в пустыню Регистан, в т.ч. посмотреть можно ли войскам выйти через пустыню. Без вариантов. Техника не пройдёт.
  
  Бортмеханик из курсового пулемёта убивает джейрана. Подсаживаемся, забираем. Вертолётчикам будет доппаёк. Отличные ребята, все, как родные. По другому и быть не может. Наша жизнь зависит от них, их - от нас.
  
  Вечером - по зелёнке стреляет "Ураган". Один из зарядов оказывается неисправный и он падает на аэродром. Мы это наблюдаем всё в "прямом эфире". Позже сообщили - сгорел Су-25 и погиб боец из охранения. (Официально - "в ходе ракетного обстрела", конечно).
  
  17 июня. Летаем на облёты реже. "Духи" успокаиваются. Первый же облёт в "зону" на восток даёт результат: "Тойота" и 4 ствола.
  
  19 июня. Лёха Панин на облёте с группой уничтожил 3 машины.
  
  Старший офицер Р., в Афгане без году неделя, пишет себе уже на орден: "Веснин, достаньте мне бронежилет американский. Я Вам приказываю!"
  
  25 июня. Игорь Веснин на "броне" с зампотехом Костей Паркачёвым забили на маршруте Канате-Хаджибур "Симург" и 9 "духов".
  
  На облёте 1 роты при досмотре мотоциклистов ранили бойца. Кладут в вертолёт бойца и затаскивают мотоцикл.
  
  29 июня. В засаде с группой на юго-восток от ППД на границе договорной зоны. Жара адская. Ветер с Регистана. Всё железное раскалилось. Ждёшь ночи, но только к 4 утра чуть-чуть становится полегче, а утром опять по новой... Спать невозможно, какие-то куски и обрывки из забытья...
  
  Июль. Хроника.
  
  Обстрелы гарнизона участились. Почти каждую ночь, а иногда уже и днём. На аэродроме повреждено 4 вертолёта. Сообщили - 23 июня в Кабуле в ходе обстрела на аэродроме сгорели 8 штук Су-25. Наша артиллерия и авиация тоже наращивают удары по зелёной зоне Кандагара ввиду предстоящего вывода.
  
  Прапорщик и солдат из мотострелковой бригады поехали ночью на бензовозе торговать горючкой с "духами". Место, где их убили нашли, трупы нет.
  
  На зарядке утром нашли 3 автомата - пехота приготовила к продаже.
  
  Офицер и 2 солдата с "точки" охранения пошли в магазин - трупы нашли, автоматы пропали.
  
  Из "зелёнки" по гарнизону заработала гаубица Д-30.
  
  С БТРов в 70-ой омсбр сняли 5 КПВТ - приготовили к продаже.
  
  Однокашник по училищу Саша Егельский даёт интервью в Джелалабаде.
  
  Фотография однокашника же Юры Боровского (Асадабад) в "Правде" от 15 июля.
  
  Сообщили - при выходе войск из Шахджоя заведены десятки уголовных дел. 18 единиц огнестрельного оружия хотели провезти в Союз.
  
  2 июля. Меня перевели в 3-ю роту (это больше мой выбор) на место выбывшего по ранению Андрея Малькова. Несколько недель назад на стрельбище боец низко поставил ствол АГС, выстрелил, близкий разрыв гранаты, осколок ранил Андрюху в горло. Его отправили в Союз. Вообще, ввиду близкого вывода, народ по возможности на самолётах отправляют в Союз - всех, в ком нужды на выводе не будет.
  
  Игорь Веснин переболел малярией.
  
  Где-то в это время 3-я рота участвовала в закладке тайника для агента-нелегала. Он из русских. Мы уходим - он остаётся. Заложили много боеприпасов, ВВ, средств связи.
  
  7 июля. Голодуха. Завоз продуктов и товаров уменьшился. Не наедаемся. Магазин пуст.
  
  Третья рота занималась метрах в 300 от ППД МПД с бойцами. Рассадили пару ящиков ВВ. В отряде подумали, что начался обстрел РС.
  
  9 июля. Прилетели два корреспондента ТАСС из Кабула. Один - Снастин Александр Васильевич (45-47 лет). Говорим, что думаем. Гласность. Но они предупреждают, что мало что попадёт в сводки.
  
  11 июля. "Духи" пристрелялись к ООН-овскому городку в Кандагаре и методично его долбят. В нём живут "сказочники" и советники. (Мы ездили туда иногда плавать в бассейне). Всех перевозят в гарнизон. "Советовать" они теперь ездят в Кандагар только пару раз в неделю.
  
  Оповестили - в Кандагаре сформированы террористические группы из детей и подростков. Вооружены гранатами и пистолетами.
  
  16 июля. В 70-ой омсбр "духи" утащили двух солдат. Солдат свёл счёты с сержантом - застрелил из АК.
  
  19 июля. Сообщили. Вчера на проводке колонны погибло 10 чел. из 70-й омсбр. "Духи" завезли ок. 1000 РС.
  
  21 июля. Вчера мсбр не смогла выставить блоки для проводки колонны - "духи" не дали.
  
  В районе Дамана подожгли бензовоз. Его дотащили до блокпоста, он взорвался, сгорело ещё два бензовоза, 1 БТР, 1 "Урал" - 2 солдата погибли, ок. 10 раненых.
  
  28 июля. Часть бойцов гарнизона и обслуживающий персонал продолжают самолётами отправлять в Союз. Приехало телевидение. Но точной даты вывода не называют. (Скорее всего, скрывают специально, чтобы не было утечки информации). Вообще, дата переносилась уже много раз.
  
  29 июля. Ходил с бойцами разгружать боеприпасы на склад - правительственной армии создаются запасы на несколько месяцев.
  
  31 июля. Вывод батальона начинается. Роль батальона на выводе - боевое охранение выходящих колон.
  
  1-я рота и управление батальона в составе общей войсковой колонны сегодня попытались пройти Кандагар. Но мотострелки не смогли выставить даже охранения - очень плотный огонь. Погиб офицер, пропал солдат, повредили 3 танка (а их всего-то в гарнизоне осталось штук 12, как говорят). Вечером колонна вернулась.
  
  1 августа. Сегодня колонны прошли Кандагар. Был только один подрыв, погиб один сапёр. Мы в опустевшем гарнизоне и батальоне. Вещи уже собраны и погружены на БТР-ы - всё под завязку. Я оставляю свободное место в одном из БТР-ов на случай ранения. Приходит со своими баулами особист и заполняет его.
  
  Вечером по ТВ показывают начавшийся вывод войск из Кандагара (съёмки на аэродроме - митинг и погрузка на самолёты) - самый южный гарнизон. Завтра должны уходить мы. Все офицеры собираются в большой офицерской комнате третьей роты. Несут всё, что не допито. Игорь Морозов притаскивает бидон с брагой. Народ пьёт, черпая кружками. Я один почти трезвый. (Третий, четвёртый тост - это святое, дальше "прогуливаю"). Саша Тур предлагает тост "за тех, кто не пьёт". До поздней ночи перебираем афганскую эпопею отряда, кто, что помнит. Я записываю на магнитофон. (Плёнка сохранилась до сих пор).
  
  2 августа. Утром грузимся на "броню". В батальон заезжают с баулами офицеры правительственных войск - принимают имущество. Всё, разумеется, чисто формально - берите, что дают.
  
  Весь день стоим в общей колонне с САУ "Гиацинт" и РЗСО "Ураганами" недалеко от батальона - мы их боевое охранение. Но пока дорога "духами" закрыта. Ночь спим на "броне". На недолетах взрываются реактивные снаряды. В парке 70-й бригады, уже занятой "братьями по оружию", взрывается бензовоз. Огонь перекидывается на несколько соседних машин с боеприпасами. Фейерверк на полночи. Где-то слышатся выстрелы.
  
  3 августа. Мой день рождения. 25 лет. В шлемофоне слышны переговоры подразделений, обеспечивающих проводку колонны: "По мне работают с миномёта. Это Гундиган!" Уже есть раненые и убитые. Ждем, когда подавят огневые точки. Начало движения отложено уже на час... Напряжение нарастает. Скорей бы уж! 11.15 - тронулись!
  
  Довольно резво втягиваемся в город. Пылища, солнце жарит во всю. На выходе из города пыль вокруг становится настолько плотной, что невольно опускаешь автомат - воспользоваться все равно не успеешь, видимость метр - два. Входим в "зеленку" - со всех машин по прилегающей к дороге местности открываем плотный автоматный огонь. Не дать "духам" шанса на реализацию своих замыслов и себя подбодрить. Чувство раздетого донага на людной площади. Мир как никогда зыбок. Быстрого движения колонны не получается: кто-то оторвался вперед, кто-то отстает, у кого-то поломки, где-то остановилась САУ... Несколько десятков минут - и годы войны остаются позади. Прошли 30 км, впереди еще 800, но эти 30, как те 800.
  
  Вечером становимся на первый блок-ночёвку слева от дороги. Вспомнили, что у меня день рождения. Делаем нехитрый ужин, пьём по маленькой, едим арбузы и виноград, Игорь Веснин дарит от всех большую пачку афгани.
  
  4 августа. Подъезжаем к мосту через реку Гильменд. Останавливаемся на дороге. Река полностью пересохла, остались только отдельные лужи. Слева в километре от дороги обширная "зелёнка". Лёха Панин идёт в ближайший мандех по нужде. Вдруг свист мины и с перелётом разрыв. "Ничего себе дела!" - орёт Лёха из мандеха. Все прячутся за технику, ложатся за дорожную насыпь и открывают огонь по "зеленке". Определилось, раз отсюда стреляют - здесь и стоять. В усиление нам придали автоматический миномёт "Василёк" - командира взвода знаем по Кандагару. Он заряжает кассету и делает серию выстрелов по "зелёнке".
  
  Съезжаем с дороги влево, в складках местности скрываем технику, ведём поочерёдно через прицелы БТР-ов наблюдение и предупредительный огонь. Офицеры решили половить рыбу "на гранату". Подходим к большой луже, бросаем из-за укрытия РГД-5 - взрыв, штук 40 мелких рыбёшек всплывают кверху пузом. Съедобно? Варим уху.
  
  Мимо всё время идут советские колонны: выходят кандагарский и лашкаргахский гарнизоны. У афганцев с проезжающих барбухаек берём "в долг" продолговатые арбузы, только ими и можно напиться.
  
  К вечеру меняем место и решаем съездить частью роты в засаду. Неугомонные! Часть "брони" оставляем в поле. Стемнело. Бойцы разожгли костры, чтобы приготовить ужин. Вдруг сильный обстрел. Вокруг "брони" рвутся 18 снарядов. Она докладывает нам по радиостанции, снимается с места и выезжают на дорогу. Мы, конечно, тут же возвращаемся. Слава Богу, никто не пострадал.
  
  5 августа. Проходит техническое замыкание. Наша рота оказалась самой крайней. Все войска уже прошли и мы догоняли потом ушедшие вперед колонны. В Дилараме скопилось масса техники.
  
  6 августа. Проходим Фарахруд и забираем колонну 8-ого отряда 22-ой бригады СпН. Присутствие духов особо не чувствуется. Проезжаем место, где прогиб Валера Гончар. Следы боя ещё видны. В 8-ом отряде один из БТР-ов носит его имя. Когда проходили горный хребет в одном месте видим разбитую колонну (прежде, до вывода) - 9 подбитых бензовозов, 1 танк, 4 БМП.
  
  7 августа. К вечеру доезжаем до Шинданда, где и ночуем. Огромное количество техники со всего юга. Общаемся с народом. Здесь обстановка значительно спокойнее, чем в Кандагаре. Многие офицеры, отслужив 2 года, не видели в глаза "духов". (Это ещё раз к теме "бегство из Афганистана советских войск"). От Шинданда до приграничного Туругунди дорога уже совсем другая - ни воронок, ни подбитой техники. Вдоль дороги до Союз тянется бензопровод (показатель!), взрывают его редко. Чаще врезаются и воруют бензин. Одиночные армейские машины ездят свободно - инциденты крайне редки. Во всех кишлаках много "духов" с оружием - местная самооборона. Никакой агрессии не проявляют, напротив, многие искренне сожалеют, что "шурави" уходят - подрыв всему бизнесу - русские много покупают и дают горючку. Чувствуется, здесь за годы войны всё устоялось, отношения налажены.
  
  8 августа. Проезжаем Герат. Зелёная зона очень обширная, всё те же вооруженные "отряды самообороны" в кишлаках, но солдаты на блоках ходят в полный рост. Демонстрируют, что опасности нет. Удивляет, что и здесь ближе к Союзу советских товаров в континах практически нет, а только японские, американские...
  
  11 августа. Становимся ротой на горке на блоке в боевое охранение у Туругунди. Уже видна граница СССР и пограничные вышки. Несколько дней стоим на блоках. Колонны подходят к границе. Каждую ночь - фейерверк: трассера, осветительные ракеты... Есть раненые. Бойцы нашей роты пытаются торговать с местными - меняют патроны и гранаты на женские косметические наборы. Если узнаём - наказываем. Особисты предупреждают - на границе будут сильно шмонать, не вздумайте провозить оружие.
  
  16 августа. Снимаемся с блока, едем к границе. Сдаём БТР-ы, оружие и боеприпасы. Автомобили оставляют отряду. Моемся в бане. Водители остаются продолжать службу в Афгане. Им предстоит ещё ходить даже в Кандагар, возить грузы для правительственной армии. Разумеется, они не в восторге. Один боец третьего срока службы из нашей роты теряется. Усиленно ищем. Это сильно нервирует. Спустя время находим среди обширных войск - "зачмырили", поэтому ушёл.
  
  Набиваемся в поданные КАМАЗЫ, как сельди в бочку.
  
  В 12.15 пересекаем границу. Кушка, Союз. Общая длина маршрута от Кандагар, таким образом, сотсавила почти 1000 км.
  
  В Кушке - никто нас не ждёт. Еды нет. Совсем. Все в тихом шоке. Никаких запасов не делали, все видели по телевизору, что встречают хорошо. Но то телевизор... Доедаем скудные сухпайки, офицеры идут в гарнизонную столовую. Грузимся в телячьи вагоны.
  
  17 августа. Прибываем в Иолотань, ставят в войсковой учебный центр на границе с пустыней в палатки, где стоим в т.н. "карантине" неделю: ни нормальной еды, ни света, ни нормальной воды - дают на несколько минут 3 раза в день... Деятельности никакой - тупое безделие от еды до еды, которую невозможно есть. Офицеры выходят в город, чтобы поесть и позвонить домой.
  
  24 августа (не точно). Грузимся снова в телячьи вагоны и через Мары, Ашхабад, Небит-Даг южной границей пустыни Каракум едем до Красноводска - порта на восточном берегу Каспийского моря. Очень интересное место. Грузимся на паром.
  
  27 августа (не точно). Просыпаемся утром в открытом море. Выходим на палубу - внизу плавают нерпы. Ближе к западному берегу вода становится грязной, появляются нефтяные вышки.
   Прибываем в Баку. Бригаду поставили в г. Перикишкюль, в расположении бригады оперативно-тактических ракет. Условий нет совсем: ни казарм, ни нормальных общежитий для офицеров. Всё обустройство будем делать сами.
Оценка: 7.50*12  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023