ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Погодаев Сергей Геннадьевич
О Навроцком Владимире, и моей физике

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кавалеру ордена "Дружбы народов" Вовке Навроцкому, с наилучшими пожеланиями. Будь, Брат! Живи и здравствуй, бродяга дорог!
  Служащий СА Навроцкий Владимир.
  
  
  4.01.88г. Пятая "А" сторожевая застава.
  Вечером, при снятии выносных постов, около танка остановился разукрашенный со всех сторон грузовичок. Молодой афганец, высунувшись из машины, передал от духов очередную угрозу в мой адрес:
  - Ба-альшой секир будет. Командор хароп, - с этими словами он выразительно провел пальцем по горлу, и хищно ощерился.
  - Буру нах..., - не менее выразительным жестом я взялся за автомат.
  Иномарка с пробуксовкой рванула с места, и через мгновенье исчезла за поворотом.
  В колонне прибываем на заставу. Только поставил танки в окопы, на дороге стрельба. На бугор, в районе поста царандоя, на огромной скорости вылетает автолавка. Подъезжает ближе - живого места нет. Без единого стекла, вся продырявлена пулями - как дуршлаг. От резкого торможения машину юзом слегка заносит в сторону. Из водительской дверцы вываливается бледный водитель:
  - Командир, скорее, Вовка там! - Падает на землю. Истерика.
  Володя Навроцкий со своим напарником Геннадием были частыми гостями на нашей заставе, выполняли заказы на поставку товаров моим солдатам и пользовались особым заслуженным уважением у бойцов.
  Даю длинную очередь вверх - "застава, тревога!", влетаю на 419-й:
  - 441-й за мной, остальные по местам, ждать команды!
  Двумя танками выезжаю на обстрел. По рации вызываю Петровича с семерки. В районе разрушенного моста напротив Саусанга на дороге стоит военторговская автолавка. К ней с трех сторон подбирается до пятидесяти духов. Орудием стрелять нельзя - можно поджечь машину, да и есть еще надежда, что Володя Навроцкий живой. Даю 441-му команду отсекать духов пулеметом справа, своему наводчику - работать пулеметом слева от дороги.
  Слева по нам работают два гранатомета, гранаты проходят мимо. Кнопкой целеуказания доворачиваю башню влево:
  - Три снаряда, беглым, огонь!
  Наблюдаю разрывы - ложатся правильно. Как раз в то место, откуда были пуски гранат. 441-й короткими очередями отсекает духов справа от дороги. Отходят перебежками - куда ж им деваться-то!? Огрызаются еще, суки!
  В сторону Саусанга, прикрываясь автолавкой, отходят до 15 духов. В сторону разрывов от выстрелов танковой пушки по сухому руслу отходит еще одна группа - до 20 боевиков. Видно, как они прыгают с крутого откоса.
  Подходим ближе к машине Навроцкого. Танки продолжают пулеметами обрабатывать местность. Под их прикрытием прыгаю с автоматом на асфальт и бегу к машине. Володя с автоматом лежит под машиной, и из-под правого переднего колеса, уже не стреляя (нет патронов), наблюдает за уходящими духами.
  - Вовка, живой? - Кричу под машину.
  - Зацепили немного, паскудники.
  Голос Навроцкого неестественно скрипит. Пытаюсь за ноги вытянуть его из-под машины.
  - Серега, не надо, ноги вырвешь. Ща сам попробую.
  С моей помощью ему удается выкатится из-под ГАЗона. В зубах зажат патрон - "последний".
  - Патрон-то отдай.
  - Не могу, Серега, веришь, нет? Там в машине пакет с деньгами, в кармане адрес жены. Отвези ей все - прошу. Только Генке не отдавай. Не верю я ему. Скрысит. Тебе верю.
  - Не дуркуй. Сейчас в Баграм, там тебя подправят, и домой. За деньги не переживай. Я тебе их в медсанбат привезу.
  За этим разговором рву индпакет и накладываю повязку. Ранение в правую сторону живота - район печени. Рана сквозная. Промедол делать нельзя, воды нельзя, нихрена нельзя! Один к ста, что выживет. Оба это понимаем. В глаза стараюсь не смотреть, вернее - стараюсь не показать Владимиру свои глаза. Не дай Бог он там увидит все, что я думаю. Этого-то я и боюсь. Как ни старайся спрятать свои мысли, а умирающий всегда увидит то, что нам не дано - до поры до времени.
  Подошли танки седьмой заставы. Петрович. Загрузили к нему раненого Володю, подождали пока броня Петровича скроется за поворотом, зацепили тросом автолавку и потащили на заставу.
  ...Патрон у Навроцкого смогли забрать только в медсанбате при помощи медицинского инструмента. Об этом я узнал после.
  На заставе меня ждал командир пятой заставы - лейтенант из 181-го полка по имени Олег. У него танк на выносной не заводится. Вышел на 419-ом, завел, вернулся. По связи сообщили, что Вовку доставили в медсанбат. Пока живой...
  
  ***
  
  Сижу. Курю. Вспоминаю недавний разговор с Навроцким. Он тогда ночевать на заставе остался...
  - Люблю я ее, Серега, понимаешь, люблю! Сам, конечно, дурак.
  Владимир долго молча цедит горячий чай из эмалированной кружки. Я молчу. Что тут говорить. Тихонько перебираю аккорды на гитаре, пытаюсь думать о своем. Упаси Господь оказаться на его месте...
  - Истерику устроила, - нарушил он молчание. - Доченька у нас махонькая совсем - три годика. Все понимает, а жена кричит. Неправильно это...
  Опять надолго замолкает.
  - Потом узнал, что военкомат набирает вольняг в Афган. Ну, думаю - шанс. Во-первых, от меня отдохнет, потом - денег заработаю, квартиру купим. С тещей живем ведь. Как было-то у нас, Серый, не поверишь! Спина постоянно разорванная у меня была ее ногтями - о страсть! Короче, вот я. Здесь. Письмо пришло недавно. Дескать, прости, ошибка молодости. Дескать, теперь я счастлива. У дочери есть всё.
  Он вдруг взорвался:
  - А что всё!? А доченька как же? А? Как без отца родного?! Скажи, Серега, как теперь-то!? У-у-ух, сука!
  Помолчал немного:
  - Люблю я ее. Как думаешь - вернётся она ко мне, а?
  Оставив Владимира наедине с его мыслями, поднялся на первый пост.
  Вышел на связь, доложил обстановку. По связи сообщили - на девятой заставе для меня семь писем. От жены, скорее всего. Скорее бы май. Замена.
  Вспомнилось. Прикурил свежую сигарету. Паскудно на душе. Выживет ли?
  
  5.01.88г.
  Навроцкий в тяжелом состоянии. Подключен к аппарату искусственного дыхания. Задет позвоночник, правая почка, кишечник. Один к девяти, что выживет...
  Автолавки сегодня забрали. В обед два духа остановили КАМАЗ, пассажира выбросили из кабины, водителя хотели заставить ехать в Шевархейль. Бойцы с выносной огнем вынудили остановиться, духи смылись. Вызвал разведвзвод Вовки Шевченко - для прикрытия. КАМАЗ вытащили на дорогу. Водитель живой, но уж шибко перепуган.
  Вечером из Баграма вернулся техник роты. Состояние Навроцкого без изменения.
  
  
  20.01.1988г. Калакан.
  
  Каждое утро испытываю чувство высокой гордости - когда наши танки в колонне выходят на трассу. Всю ночь шел дождь, снег, град. Вчера приезжал начальник штаба полка подполковник Карагодин. Этот хоть с юмором, но...
  "Дувал высотой около четырех метров, метр толщиной, в дувале - амбразуры для танков. Дождя не будет до 25-го числа, вот до этого времени обнести заставу по периметру". Дурак, что-ли?
  До обеда ездил на седьмую заставу, промок весь, промерз, как цуцык, отвез на КП батальона Хайтбаева - получать корочку кандидата в члены КПСС.
  Получил письмо от Галины Николаевны Костенко - нашей физички.
  "Уважаемый Сергей Геннадьевич, Сережа. Мы гордимся, что ты выполняешь интернациональный долг. Ученики нашего шестого "Б" класса желают тебе и твоим товарищам быстрее восстановить мир на земле Афганистана, и вернуться домой живыми и здоровыми. Очень надеемся, что вернувшись в родной город, ты найдешь время и, придя к нам, расскажешь о том, как вы помогали братскому афганскому народу строить социализм...".
  
  Нахлынуло...
  
  Пришла она к нам в школу сразу после окончания института, когда мы учились в восьмом классе. Яркой красоты брюнетка. Среднего роста, матовый цвет кожи выгодно отличал эту женщину от всех представительниц прекрасного пола. Всегда подчеркнуто со вкусом одетая - вся напоказ! Молодая! Красивая! Смелая! Какая тут к черту физика! Сплошная физиология!
   Парнишка в ту пору я был не очень дисциплинированным, а так как очень хотел обратить ее внимание - вел себя откровенно по-хамски.
  Однажды Галина Николаевна попросила меня, а заодно и моих озорных друзей - Сашку Чирву (Шефа) и Витальку Полежаева - покинуть класс. Просто выгнала за болтовню.
  И надо же было такому случиться, что именно в этот день ровно в двенадцать часов мы с Полежаевым должны были ревуном, не знаю, как он называется, только эту штуку мы видели в недавно вышедшем на экраны фильме "Освобождение", оповестить всю школу о "ядерном нападении".
  Во время Курской битвы советскими войсками была предпринята ночная танковая атака при свете зенитных прожекторов, под дикий вой сирен, издаваемых такими же аппаратами, какой в тот день доверили нам. Почему выбор пал именно на нас, для меня до сих пор остается загадкой.
   К 12.00. из гороно (городской отдел народного образования) должны подойти представители краевой комиссии, завучи и директоры всех школ города. Почетная миссия была оказана нашей школе No 1 г.Комсомольска-на-Амуре - провести показательные занятия по гражданской обороне.
  Директриса на инструктаже строго-настрого наказала держать все в секрете. Дескать, все должно произойти внезапно - "как на войне". Ревун находится в приемной.
  До времени "Ч" - около трех часов.
  - Виталька, - начал я, - как ты думаешь, могут быть "внезапными" запланированные учения?
  - Слушай, а чо? - Сообразительности моим друзьям было не занимать.
  Заходим в приемную:
  - Здравствуйте, Мария Даниловна приказала взять у вас ревун.
  Секретарша:
  - Пожалуйста, вон он стоит.
  Тяжелый, гад! Взяли вдвоем, вынесли на лестницу, и... как говорится - "покрестясь на восток"...
  Такой кутерьмы больше я не видел нигде и никогда!
  Дело в том, что это был первый год, как в школах ввели так называемую "кабинетную систему", и дети переходили из класса в класс, в зависимости от предмета. Расписание было составлено таким образом, что в 12.00. большинство школьников находились со своими классными руководителями, и те четко знали по какой схеме эвакуировать детей в бомбоубежище.
  С началом воя сирены к нам выскочила завуч по воспитательной работе:
  - Что, уже приехали?
  Голоса ее мы не услышали - поняли по губам, и весело закивали гривами. Из классов вывалила детвора, учителя кинулись искать своих подопечных, на лестницах давка. Шум, гам, крики, кто-то кого-то свалил с ног, девичий визг переплелся с душераздирающим воем сирены. Техничка с ключами от раздевалки куда-то пропала, около пятисот учеников создали угрозу Ходынки на первом этаже.
  Через некоторое время физрук с трудовиком отняли у нас адскую машинку. Учителя попытались было развести детей по классам, но появившаяся из ниоткуда техничка с ключами от раздевалки, испугавшись гнева директора школы, открыла двери гардероба и исчезла. Что началось в дверях!..
  Уроки во всей школе были сорваны на весь день.
  Все двенадцать пацанов нашего класса шумно обсуждали это событие за спортзалом.
   Помню, пришли мы на очередную физику, весь урок вели себя смирно, Галина Николаевна нас демонстративно не замечала.
  Надо было извиняться. Выбрали Шефа. Дескать "тебя, Санек, она любит". Это где-то соответствовало действительности. Иногда Галина оставляла Шефа после уроков на дополнительные занятия.
  Заходим втроем в класс, подошли к столу, смиренно опустили головы. Шеф наивно и торжественно произнес:
  - Николина Галаевна, простите, мы больше не будем.
  Наше ржание клокотало внутри, давило грудь, душило за горло. Стоило Галине слегка прыснуть, мы заржали во всю мощь наших легких.
  - Ладно уж, идите, - смилостивилась учительница.
  Когда она узнала о том, что Погодаев не поступает в фазанку, а идет в девятый, ужаснулась. После первого же урока Галина подозвала меня и просто сказала:
  - Я тебя очень прошу - садись на заднюю парту, занимайся чем хочешь, только мне не мешай.
  Так продолжалось весь учебный год. Она меня не спрашивала, письменные работы я не сдавал, соответственно мне выставлялись двойки. Короче, годовая вышла пара. Экзамены за девятый класс мы в то время не сдавали. Мне было понятно, что из школы я вылетел.
  В последний день учебного года нас, старшеклассников, собрали в актовом зале. Довели какого числа выезд в колхоз на трудовую практику, когда и где собираться, объявили о том что кто не поедет в колхоз без уважительной причины, будет исключен из школы. Там же я узнал, что за пролетарское происхождение мне поставлен трояк по физике.
  В день отъезда в колхоз мы собрались у школы, и на трамваях поехали в речной порт. В деревню Дежнево Еврейской автономной области нас отправили на теплоходе. Три десятых, три девятых и четыре восьмых класса. Подниматься по Амуру предстояло около двух суток. В Хабаровске учителя покинули теплоход. С нами остались только трое старших - "Николина Галаевна", молоденькая "англичанка" и старшая пионервожатая.
  Когда мы прибыли на место, Галина Николаевна собрала всех в столовой и произнесла речь:
  - Прошу внимательно меня выслушать и отнестись к моим словам серьезно. Вас здесь 187 человек, то есть, около двухсот. Воевать с вами я не собираюсь. Вы сейчас должны выбрать мне заместителя, который полностью будет отвечать за дисциплину. Это должен быть человек, которому все вы доверяете, и в тоже время, который не постесняется с вас спросить - ваш лидер. Теперь я выйду, а через двадцать минут вы представите моего заместителя. Думаю, секретарь комитета комсомола школы в состоянии продолжить собрание.
  ...Выбрали меня. Когда мы остались вдвоем, Галина сказала:
  - Ожидала чего угодно, только не этого, врать не буду.
  Немного подумав, она вздохнула и произнесла:
  - Ну что ж, Погодаев, будем работать.
  Не скажу, что мы подружились, но время совместной работы нас заметно сблизило и Галину от меня уже не коробило.
  Заключительный аккорд в наших отношениях, как я тогда думал, произошел на выпускном экзамене.
  К экзаменам мы готовились вдвоем с моей возлюбленной - одноклассницей. Родители мои с младшими сестрой и братом жили на даче, предоставив возможность готовиться к сдаче экзаменов, чем мы усиленно и занимались, лежа в постели. Моя любовь была отличницей и зубрила каждый вопрос.
  - Ты хотя бы один билет бы выучил.
  - Добро, буду учить десятый. Я - десятый, а ты - все остальные.
  При входе в класс для сдачи экзаменов моя Маринка толкает меня - иди. Как джентльмен пропускаю даму вперед, иду после нее. Захожу в класс, смотрю на свою любимую, она показывает мне две пятерни. Понятно - вытянула десятый билет. Беру билет. С надеждой смотрю на номер - двадцать первый. В полной абстракции иду готовиться.
  Закон Паскаля, закон Архимеда, условия плавания тел, условия воздухоплавания, задача.
  Пишу на бумажке вопросы десятого билета, который Маришка не учила, передаю ей. Вижу - успокаивается. Чтобы дать любимой время, вызываюсь идти отвечать без подготовки.
  - Уже готов? Выходи, побеседуем.
  С бравым видом выхожу к доске, нахожу нужные плакаты, начинаю отвечать:
  - Закон Паскаля я не знаю, закон Архимеда - на всякое тело, погруженное в жидкость, действует выталкивающая сила, направленная вверх и равная весу вытесненной им жидкости.
  Далее "Остапа понесло". Я рассказал легенду об Икаре, как люди осваивали небо, как они прыгали с колоколен, дошел до самолета Можайского и был остановлен преподавателем:
  - Так, когда Александр Федорович Можайский построил свой самолет?
  Одно время я собирал марки и был у меня экземпляр, посвященный 90-летию изобретения самолета в России.
  - В конце 19-го века. По-моему в 1885 году. - По глазам Галины, в которых застрял смех, вижу, что попал.
  - И сколько он пролетел?
  - Девяносто метров!
  - Тройка устроит?
  - Я еще отвечать буду.
  - Хватит, иди уже, Можайский.
  До сих пор, когда собираемся классом, все вспоминают мою физику.
  
  И вдруг здесь, на войне - письмо от нее!
  Вспомнился анекдот: "Эх, Марь Ванна, ну мне бы Ваши проблемы!"
  После обеда комбез подсох. Пора снова на седьмую за аккумуляторами.
  Володя Навроцкий пошел на поправку, слава Богу.
  Весь день шел дождь...
  
  
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023