ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Покровский Григорий Сергеевич
Азиатская афера Гл. 6

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
   Глава 6
   Государь дозировано получал информацию от Куропаткина. Пока царь ездил по России с инспекцией войск и занимался внутренними проблемами, у Куропаткина в это время всю весну были нападения японцев на передовые позиции, а в июле началось полномасштабное наступление. На передовых позициях начался бой. С обеих сторон в жесточайшее сражение вступила артиллерия. Японцы перешли в наступление по всему Южному фронту. Атаки волнами продолжались целый день, но все были отбиты. С рассвета по всей линии фронта японцы начали артподготовку. Русские батареи ответили огнём и заставили японцев замолчать. Под вечер японцы пошли в атаку встык между двумя русскими корпусами в направлении горного массива разъединяющего позиции корпусов. Японская армия генерала Оку перешла в наступление на всём Южном фронте, и основная часть удара пришлась на 4-й Сибирский корпус Зарубаева. Трём полкам Барнаульскому, Томскому и Омскому Николай Платонович отдал приказ перекрыть горный массив. Несколько атак было отбито, но японцы не прекращали атаки даже в темноте. Храбрые русские воины умело отбивали их атаки. Весь склон был завален трупами японцев, а генерал Ясуката Оку невзирая на потери продолжал атаковать русские позиции. Дело доходило до штыковых атак. Русские полки удерживали позиции и взяли много трофейного оружия. Офицеры обратили внимание на тот факт, что вооружения японцев была новое и в основном английское. Потери Сибирского корпуса были большими. К концу дня Николай Платонович доложил Куропаткину о потерях, которые составляли 37 офицеров и 780 нижних чинов. В этом сражении Зарубаев тактически победил, но силы были на исходе. И Николай Платонович попросил разрешения на отступление.
  - Николай Платонович, почему Вы решили отступать? - спросил командующий, - ведь ваша тактическая победа явная. Корпус удержал даже передовые позиции.
  -Мои разведчики докладывают, что к японцам прибыли свежие силы. Оку завтра бросит в бой все свои резервы, а у меня резервов нет. Сегодня победа, а завтра будет разгромное поражение, - ответил Зарубаев, - У меня боеприпасы на исходе, солдаты устали воин за чужую землю не станет сражаться насмерть. Защита своей земли поднимает дух солдата, и это куёт победу, а он дерётся непонятно за что.
  - Мы потеряем Инкоу, сказал Куропаткин,- и последняя связь с Порт-Артуром будет прервана, он окажется в блокаде.
  - Но мы сохраним корпус, убеждал Куропаткина Зарубаев, - армия выиграет в более сосредоточенном положении.
  - Пожалуй, Вы правы, - согласился Куропаткин, - в Хайченском районе у нас будет три корпуса. Если японцы станут наступать, мы примем там решительный бой. Ночью начинайте отходить к Хайчену
   После тяжёлых боёв японцы прекратили наступление. Русские хоронили убитых, а японцы так и продолжали лежать на склонах. Стояла невыносимая жара, и смрад разложившихся трупов заполнил всю долину. Наконец японцы разобрались, что русские оставили позиции и, пополнив свои подразделения, продолжили наступление. На южном фланге они потеснили арьергард Забайкальской казачьей бригады. Комбриг Павел Иванович Мищенко с десятью батальонами сдерживал натиск японцев, пока не отступили все войска. Посланная в помощь Мищенко пехота опоздала. Японцы быстро овладели перевалом и открыли огонь по позициям корпуса генерала Засулича и по Забайкальской казачьей бригаде. Казаки сражались геройски, не смотря на явный перевес японцев в живой силе. Потеряв 200 человек, Мищенко дал команду отойти вглубь на две версты. На правом фланге вступил в бой 2-й Сибирский корпус под командованием Михаила Ивановича Засулича. На правом фланге корпуса вступила в бой его 5-я стрелковая дивизия, и было видно, что противник пытается обойти корпус с фланга, чтобы зайти ему в тыл. После поражения под Туренченом и беспорядочного бегства полков у Михаила Ивановича появился страх, и неверие в свои силы. Для предотвращения обхода с правого фланга вместо контрудара он вытянул длинную тонкую линию обороны из двух полков. Полки сражались геройски, было убито много японцев. Переходили в штыки, полки теряли позиции и вновь их брали. С большими потерями 2-й Сибирский корпус был вынужден отойти. 2-я японская армия генерала Оку численностью в три дивизии продолжала наступать на Южном фронте.
   Используя победы 2-й армии, командующий 1-й японской армией генерал Томэмото Куроки перешел в атаку на Восточном фронте. Геройски сражался Восточный отряд, который удерживал Янзелинский перевал. Это была стратегически важная дорога, которая шла из Ляояна к морскому побережью. Японцы не жалея сил пытались овладеть перевалом, но шквальный огонь артиллерии заставил их на время отступить. Но к утру Восточный отряд был практически окружён. Храбрый и мужественный генерал Фёдор Эдуардович Келлер, поднимая дух воинов вверенного ему отряда, поехал верхом к обстреливаемой японцами батарее и пал сражённый шрапнелью. В штаб Куропаткина пришло известие о героической гибели Келлера. Алексей Николаевич вызвал к себе генерал-лейтенанта Волкова, который находился в распоряжении командующего Маньчжурской армией. Волков был назначен членом военного совета Российской империи, но ввиду начала войны в Санкт-Петербург убыть не успел и по решению государя остался в распоряжении.
  - Владимир Сергеевич, - сказал Куропаткин на Янзелинском перевале идёт бой. Восточным отрядом командовал Келлер, я получил известие, что граф убит. Вам надлежит прибыть в штаб Восточного отряда и принять командование. Обращаю ваше внимание на то, что перевал для нас стратегически важен. Если мы потеряем эту дорогу, то Куроки высадит на побережье японский десант, и им путь на Ляоян будет открыт. В Вашем распоряжении будет три пехотных полка, три артиллерийских батареи и казачий полк.
  - Вас понял, Алексей Николаевич. Когда мне убывать?
  - Вам надлежит убыть немедленно.
   Волков прибыл на место, но в это время японцы начали очередную атаку. Генерал испугался за свою жизнь и, находясь в одном из полков, отдал команду на отступление. В результате сдачи позиций Волковым японцы зашли в тыл 3-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Командир дивизии Николай Александрович Кашталинский доложил Куропаткину о необходимости оставить позиции. Теперь свой главный удар Куроки направил на 10-й Армейский корпус генерала Случевского. Его 9-й дивизии японцы зашли в тыл. С большими потерями корпус отступил на дефиле. Случевский телеграфировал Куропаткину: " Корпус потерял свыше 2000 человек, отступил на главную позицию у Гудзядзи". На это донесение Куропаткин ответил телеграммой: " Ввиду отхода корпуса Кашталинского к Ляньдансару Вам надлежит отойти к Анпелину. Корпуса один за другим отходили к Ляояну.
   Адмирал Алексеев прибыл в Ляоян, чтобы встретиться с Куропаткиным. Он был встревожен прорывом японцев и пытался убедить командующего перейти в контрнаступление.
  - Алексей Николаевич, нельзя ли перейти в наступление хотя бы против армии Куроки.
  - Это бессмысленно, мы только положим людей, а удачи не будет.
  - Почему Вы так не уверенны в успехе наших войск? - возмущённо спросил наместник.
  - Евгений Иванович, войска утомлены. Дух плох, все думают только об отступлении, генералы паникуют, находят себя в критическом положении и постоянно просят подкрепления. Жара невыносимая, скоро начнётся период дождей, и мы не сможем в грязь по бездорожью заходить в тыл японским позициям. Бой придётся принять у Ляояна. Надо отправить государю правдивую картину переживаемых нами событий. Просить посылки ещё двух корпусов с артиллерией по 24 орудия в каждом. Необходимо снабдить полки вьючными обозами и увеличить пропускную способность Сибирской, Забайкальской, и Восточно-китайской железных дорог.
   Боясь гнева государя, Алексеев не хотел отправлять такое донесение, он решил схитрить.
  - Хорошо я согласен, - сказал наместник, - отправляйте депешу государю за своей подписью.
   Куропаткин то же не хотел попасть в немилость царю, и такое донесение не отправил. Поэтому отсутствия вестей из Дальнего Востока вселяли царю надежду, что вот-вот появится японский гонец с долгожданными словами: " Пардон, господа!".
   Под проливным дождём русские войска Восточной и Южной групп отходили к Ляояну, а японцы их не преследовали, промокшие от дождя дороги не позволяли этого делать.
   Куропаткин сосредоточил войска Маньчжурской армии в девяти километрах от Ляояна. Дождь и туман скрыли отход русских войск. Три японских армии генерала Куроку, генерала Оку и генерала Нодзи намеревались одновремённо атаковать русские позиции. Район боевых действий переместился из горной местности на равнину. Это давало возможность главнокомандующему японскими армиями маршалу Ояма овладеть оборонительным рубежом и, угрожая тактическим окружением разгромить русскую армию. Имея превосходство в силах и средствах, Куропаткин намеревался отразить наступление и перейти в контрнаступление.
   На рассвете 17-го августа на передовых позициях начался бой. Три японских армии начали артиллерийскую подготовку по всему фронту. За два дня 390 орудий выпустили сто тысяч снарядов. Им отвечали русские орудия, которые выпустили столько же снарядов. Куропаткин сидел в растерянности.
  - Надо наступать, - думал он, - а боеприпасы на исходе.
   Куропаткин вызвал к себе заведующего артиллерийской частью. Генерал-майора Михеева.
  - Александр Степанович доложите мне о состоянии запасов орудийных патронов, - потребовал командующий.
  - Алексей Николаевич расходы непредвиденные, все мои расчёты разрушены, - ответил Михеев.
  - А как наступать будем? - Куропаткин посмотрел в глаза генералу.
  - Разумеется, особый запас сверх комплекта есть, но если так продлится ещё два дня, мы останемся без орудийных патронов.
  - Это с учётом тех, что нам выслали с пассажирским поездом? - спросил Куропаткин.
  - Нет, та партия в 100 тысяч снарядов ещё не прибыла. Если японцы возьмут железную дорогу, мы останемся без боеприпасов.
  - Плохо, - Куропаткин задумался, - надо в дальнейшем делать расчет по 3000 патронов на орудие.
  - Да, Вы совершенно правы 400 снарядов на одно орудие, это мало.
   Наконец артподготовка закончилась, и японцы пошли в наступление. Русские войска отбивали все штурмы японцев. Массы японских трупов лежали на подступах к позициям. Волчьи ямы были завалены трупами доверху. Главный удар японцев пришёлся на 3-й Сибирский корпус, его командир генерал Иванов умело руководил войсками, отбивая бесконечные атаки японцев. Дело доходило до штыкового боя. Не сумев пробить позиции корпуса, японцы к вечеру прекратили атаку. На следующее утро они атаковали 1-й армейский корпус, которым командовал генерал-лейтенант Штакельберг. Японские атаки повторялись одна за другой. К концу второго дня Георгий Карлович доложил, что в корпусе большие потери, но удержать позиции удалось. Перед Куропаткиным лежало донесение со всех корпусов и разведданные. Русская армия потеряла в этом сражении 7000 человек убитыми и ранеными. Японцы потеряли в два раза больше. Куропаткину доложили, что настроение в войсках приподнятое, можно идти в контрнаступление, но командующий принял решение наступление отменить. Были введены в бой почти все резервы, а главное, что боеприпасы были на исходе.
   Куроки предпринял тактический манёвр, он начал переправлять свои войска на правый берег реки Тейдзыхе в зоне позиций русского 17-го армейского корпуса. Куропаткин понимал, что силы корпуса незначительные и не смогут удержать армию Куроки. Нависла угроза тактического обхода русских войск. Ночью Куропаткин дал команду войскам оставить передовые позиции и перейти на главную позицию. Линия фронта сократилась. Из освобождённых полков командующий принял решение создать кулак для контрнаступления и разгрома 1-й японской армии. Накануне Командующий собрал всех командующих корпусов на военный совет, где совместно выработали план наступления.
   В наступление должен был пойти 1-й Сибирский корпус. Генералу Штакельбергу была поставлена задача наступать в направлении Порт-Артура. В случае ответного удара японцев корпус должен был принять оборону в районе железнодорожной станции Вафангоу. В резерве был оставлен 3-й корпус и две бригады 10-го корпуса. Для обороны на позициях оставили 4-й и 2-й корпуса.
   Утром началось наступление русских войск. Генерал-майор Орлов, не дождавшись основных сил двумя батальонами начал атаку. Основные силы 1-го корпуса были уже совсем близко, но два батальона начавшие раньше наступление, встретив ожесточённое сопротивление японцев стали отступать. Спрятаться от японцев они решили в гаоляне. Растения были до двух метров роста, и в нём солдаты, потеряв всякую ориентацию, стали стрелять друг в друга. Возникла паника, и солдаты от страха побежали. Глядя на них побежали и солдаты 54-й дивизии. Их сумели остановить только у железнодорожной станции Янтай на высоте у Янтайских копей. Обстрелянные артиллерией противника они отступили дальше. В результате этого неудачного наступления русские ушли из Янтайской возвышенности, откуда Куропаткин планировал обрушить японцев переправившихся на правый берег реки Тейдзыхе. Русские потеряли прекрасную позицию, и японцы на севере заняли ряд высот Янтайских копей.
   На северо-востоке 10-й корпус пошёл в атаку без общего руководства, и почти без артиллерийской подготовки из 88 орудий стреляли только 16. Не имея разведданных, огонь вели по пустым позициям. Атаку начали не одновременно и только во второй половине дня, а к вечеру овладели горным массивом. Но за сопку Сыквантунь завязался бой. Она переходила из рук в руки. Наконец в половине второго ночи сопка была взята. Командир Восточного отряда генерал Бильдерлинг утром прибыл к Куропаткину с докладом
  - Алексей Николаевич, сопку Сыквантунь взяли.
  - Ну, слава Богу! Почему так поздно начали наступление?
  - Сил было недостаточно, пока всех собрали, упустили время.
  - Позвольте Вам выразить моё недовольство. Вам подчинены все войска 10-го корпуса и двадцать батальонов 17-го, кроме них я послал из резерва Елецкий полк и бригаду из 9-й дивизии, а Вы не смогли ими, как следует, распорядиться.
  - Алексей Николаевич, многие командиры не обучены, в батальонах большие потери, они только на бумаге существуют, а на самом деле половины батальонов нет. Батареи без орудийных патронов. Наше наступление может закончиться неудачно.
  - Наступление остановить, - сказал Куропаткин, - постарайтесь удержать высоты.
   Бильдерлинг убыл. За сопку целый день шёл бой. Утром командующий получил от Бильдерлинга записку. В ней генерал доложил, что ночью японцы предприняли наступление и русские войска отступив, сдали японцам все высоты.
   Куропаткин сидел в глубоком раздумье. Штакельберг доносил , что после отступления Орлова положение становится опасным, в 1-м корпусе осталось 10 тысяч штыков и корпус наступать больше не может. Генерал Случевский доносил, что в 10-м корпусе осталось 12 тысяч штыков, Начальник артиллерии доложил , что у него нечем пополнить артиллерийские батарее. Куропаткин вызвал к себе начальника управления разведки.
   Ухач-Огорович совмещал две должности; он был начальником управления разведки и начальником управления транспорта. Его направили на Дальний Восток, чтобы он не занимался разведкой и транспортом воюющей армии, а занимался воровством казённых денег и делился с высокопоставленными чиновниками в Санкт-Петербурге. Схема воровства была простая. В его подчинении было несколько уголовников под видом разведчиков они бродили по дорогам и инсценировали ограбление обозов закупленного продовольствия у китайцев. В этом ограблении винили местные банды. Похищенное привозили полковнику, а тот продавал его вторично Маньчжурской армии. Деньги от вторичной продажи забирал себе и делился с чиновниками в Петербурге.
  - Доложите Николай Александрович, почему так плохо работает транспорт? - спросил командующий. Идёт контрнаступление, а орудийных патронов нет. Армия снабжается плохо.
   Полковник знал, что боеприпасы ещё не отгружены, а деньги на самом верху уже поделили.
  - Плохое снабжение армии потому, что грабители орудуют в тылу, закупленное у китайцев продовольствие и фураж грабят. Вагоны с боеприпасами отгружены и скоро прибудут.
  - Доложите последние разведданные, что там у японцев, готовы ли они наступать, или будут держать оборону?
   Полковник взял данные с потолка и стал докладывать командующему.
  - По данным наших агентов, Куроки получил резервную дивизию, - доложил Ухач-Огорович, его 1-я армия полностью переправилась на правый берег реки Тайдзыхе и готовится зайти в тыл нашим войскам.
  - Как поступить, - думал Куропаткин, - если я продолжу наступление, то Куроки зайдёт мне в тыл и Маньчжурская армия будет полностью разгромлена.
   Но командующий не знал, что его, как и государя, окружили мошенники и они правят балом, что никаких агентов нет, а все деньги предназначенные на уплату агентам попросту расхищались. Исход сражения был ещё не определён. Японская армия понесла большие потери и достаточно ещё одного контрудара, и она была бы разбита. В штабе маршала Оямы понимали , что с каждым днём Маньчжурская армия становится сильнее, что Россия может постепенно переместить огромные людские ресурсы. В то время как японская армия теряла свою силу, а мощь русской армии постоянно нарастала с каждым прибытием железнодорожного эшелона. Ояма не мог сконцентрировать все свои силы против Куропаткина. Часть своих войск он вынужден был оставить на осаду Порт-Артура.
   Опасаясь контрудара русских, маршал Ояма отдал приказ начать отступление от Ляояна утром в 6 часов. Но Куропаткин поторопился и начал отступать в 4 часа утра. Два полководца японский и русский задумали бежать друг от друга, но русский оказался проворнее. Это был подарок для японцев, Они не ожидали ухода русских. Ояма вначале не поверил, а когда разобрался, предпринял атаку на русский арьергард. Все атаки японцев были отбиты. Опасаясь какой-то хитрости от русского командования, преследовать Маньчжурскую армию главнокомандующий японской армией маршал Ояма не решился. Он отдал распоряжение дать войскам отдохнуть и приказал перешить полотно Маньчжурской железной дороги под узкоколейку, чтобы подвезти по ней вооружение и боеприпасы.
   Русские войска, посчитав проигранным сражением под Ляояном, отступили к Мукдену.
  Можно ли винить в этом поражении одного лишь Куропаткина? Нет, виновным был весь генералитет русской армии. При сложившейся обстановке в армии, как и во всём обществе на самый верх попадали умелые мошенники и приспособленцы. У каждого из Романовых были свои выдвиженцы и не важно какими организаторскими качествами они были наделены . Главное их качество, это заверение в преданности кому-то из членов семьи. Не исключаю и преподношения. Дяди ходатайствовали перед государем за своих ставленников, а иногда и требовали поставить на ту или иную высокую должность.
  Коррупция разъедала больное общество, и это не могло пройти мимо армии. Ставленники двигались по службе, будучи в адъютантах у крупных вельмож, а во время войны оказывались на высоких должностях. Делом не занимались , а прибыли на войну с целью грабить государеву казну. Деньги выделялись на оплату агентам, на закупку у китайцев продовольствия, фуража, лошадей и другого имущества. Всё это списывалось на боевые потери, а деньги разворовывались. Многие генералы хитрили, притворялись больными и в бою не появлялись, а воровать умели. И лишь отдельные из них проявляли мужество и героизм, погибая во имя Отечества, но такие, офицеры и генералы как Ухач-Огорович, уходили на войну нищими, а возвращались с войны миллионерами. Первые за свою службу Отечеству получали могильные кресты, а вторые, ордена, генеральские звания и почёт. Это нельзя было укрыть от общества. Самые низкие слои нищали, а либералы прикормленные другими державами готовили взорвать Россию изнутри.
   Страну, где разжиревшая власть, поголовно втянутая в коррупцию, занимается личным обогащением, не обращая внимания на обнищание народа, ждёт неминуемый развал. Наступает такой момент, когда нищих в стране становится слишком много и эта критическая масса взрывает общество. Тогда господь оставляет этих людей и в эту страну приходит Демон. Это уже доказано историей неоднократно, но вновь и вновь появляются элиты, наивно полагая, что эта чаша их минует и начинают безудержно воровать. Тогда все их пиршества заканчиваются кровью.
   Русские войска сосредоточились у Мукдена и стали укреплять позиции. На станции Шохе Куропаткин встретился с наместником. Алексеев был весь расстроен.
  - Сумеем ли мы удержать японцев у Мукдена и перейти в контрнаступление?- спросил Алексеев.
  - Трудно предугадать, Евгений Иванович, позиция у Мукдена плохая. Нет достаточной глубины, все мосты могут быть обстреляны с левого берега, а река Хунхе в нашем тылу вброд не проходима. Надо принять решение драться ли у Мукдена или отходить на более выгодные позиции.
  - Я думаю, что надо принять бой здесь, - сказал наместник. Надо дать войскам отдохнуть, пополнить запасы и нанести контрудар.
  - Евгений Иванович, в армии большие потери. В 4-м корпусе есть полки, где налицо всего по десять офицеров. Некоторые полки переформированные в батальоны из пяти рот. В 10-м корпусе в строю два генерала.
  - Что генералы убиты? - удивлённо спросил наместник.
  - Нет, убит один, остальные все больные.
  - Что эпидемия, какая пошла?
  - Нет, - Куропаткин усмехнулся, - симулянты. Многие генералы и офицеры тяготятся войной. Многие даже крупные чины притворяются больными и уезжают в тыл. Таких крупных начальников я отстраняю от должности. Основная масса нижних чинов воюют хорошо, но тоже война им чужда.
  - Я это всё понимаю, - сказал Алексеев, - но нам надо торопиться разблокировать Порт-Артур. Генерал Ноги начал бомбардировку наших фортов. Отовсюду был отбит, ценой больших потерь, но последнее время стал усиленно атаковать Восточный форт. Мы потеряли около 3000 убитыми и ранеными. В этом сражении японцы потеряли столько же если не больше.
  - Для моей армии это большая помощь, - сказал Куропаткин,- Порт-Артур перемалывает японские силы.
  - Вы поймите меня,- взмолился наместник, - положение в Порт-Артуре критическое. Там дают два раза в неделю треть фунта конины на человека. С ухудшением питания появилась цинга, она вырывает из рядов больше солдат, нежели снаряды. Генерал Кондратенко прислал мне вчера донесение. У них не хватает боеприпасов, продовольствия. Слава Богу, дух солдат по-прежнему высок.
  - Я знаю, Роман Исидорович прекрасный генерал, он умеет воздействовать на дух войск, и Порт-Артур японцам не отдаст, - сказал Куропаткин.
  - Это так, но если не дай Бог, падёт Порт-Артур, тогда Ояма освободившуюся армию Ноги направит под Мукден, и перед вами, Алексей Николаевич, будет уже не три, а четыре японских армии.
  - Неужели не может наша эскадра прорваться во Владивосток и пополнить запасы?- спросил Куропаткин.
  - Алексей Николаевич, о чём вы говорите, Тихоокеанского флота больше нет. Всякая новая попытка прорваться во Владивосток закончится потерей остатка нашей эскадры. Слава Богу, что эскадра возвратилась после неудачной попытки прорваться во Владивосток, иначе Порт-Артур не устоял бы. С кораблей сняли сотню скорострельных орудий и сейчас ими отражают атаки японцев.
  - А с Владивостока, что не могут помочь Порт-Артуру? - спросил Куропаткин.
  - Что Вы, там из четырёх остался на ходу только один крейсер "Россия", "Богатырь" и "Громовой" на ремонте, а остальные стоят, ждут ремонта. Простите меня за откровенность. Там в Петербурге великие князья балеринами, да охотой развлекаются, живут себе в усладу, разве им до какой-то войны с японцами. На Дальнем Востоке пухнет с голоду и гибнет от японской шрапнели русский солдат, а государь на охоте стреляет глухарей.
   Поговорив о бедах и причинах приведших к этой войне, наместник и Куропаткин пришли к выводу, что надо укомплектовать войска, дать им отдых, пополнить запасы и только тогда начинать наступление. Этот откровенный разговор Алексеева, дал понять Куропаткину, что наместник уже знает о своей отставке. Уже в Петербурге ходили слухи, которые каким-то образом появлялись и в Маньчжурской армии, о том, что великий князь Николай Николаевич уговорил государя отстранить Алексеева от занимаемой должности. Наместник со дня на день ждал своей отставки, хотя государь своё решение ещё не принял.
   О том, что Алексеев скоро будет отозван в Петербург слухи ходили среди высших чинов Маньчжурской армии и Тихоокеанского флота. Теперь генералы и адмиралы винили во всех бедах Алексеева. Говорили что он скрытный человек, что ведёт двойную игру и погубил флот, а его политика на Дальнем Востоке привела Россию к войне с японцами. Но все молили Бога, чтобы государь не назначил на его место великого князя Николая Николаевича. Все знали , что у князя бешеный характер, он был высокого самомнения, не любил людей и лошадей. Генералы поговаривали, что этот войну выиграет, но оставит всю конницу и половину армии в корейской земле.
   Генералы не знали, что там на самом верху ещё шла борьба. Великий князь Александр Михайлович убеждал государя не ставить Николая Николаевича. Наместником Его императорского Величества на Дальнем Востоке, должен остаться Алексеев, убеждал царя великий князь. "Сандро" говорил государю, что если будет назначен Николай Николаевич, то судя по его характеру, он будет царём дальневосточным. Государь боялся распада России, поэтому не торопился с отзывом Алексеева.
   Стотысячная армия сосредоточилась у Мукдена. Состав корпусов усилился, но для контрудара они были ещё слабы. Нехватка офицеров и нижних чинов была почти половина штатной численности. Пополнение с запада России приходило медленно и низкого качества. На местах старались сбыть неугодных и всё, что похуже, отправляли на Дальний Восток. Многие офицеры откупались, притворялись больными, чтобы не ехать на войну. Коррупция в армии приобрела невиданные масштабы. Сибирские войска были укомплектованы более качественным личным составом и, несомненно, лучше себя показывали в бою, чем прибывшие из Европейской России. Но, тем не менее, масса ротных командиров, уже побывав в бою выработала хорошие боевые качества.
   Войска отдохнули, и ротные командиры приказали своим подчинённым рыть ходы сообщения и блиндажи. Солдаты стали пилить лес и укреплять брёвнами траншеи, благо вокруг была роща с хвойным и лиственным лесом.
   Китайское правительство в письменной форме выразило наместнику протест. В нём указывалось, что русская сторона в нарушении русско-китайского договора, по сути дела вторглась на чужую территорию, развязала на ней войну с Японией и сейчас вырубает реликтовые заповедные рощи и заняла все административные здания в Мукдене. Алексеев отправил письмо Куропаткину, чтобы тот по существу составил оправдательную бумагу. Письмо привёз начальник полевого штаба наместника генерал-лейтенант Жилинский.
  - Здравствуйте, Алексей Николаевич, я прибыл к вам с вестью и не весьма хорошей.
  - Здравствуйте Яков Григорьевич.
   Куропаткин подал генералу руку.
   - Прошу Вас, - Куропаткин жестом руки указал на стул,- если по жалобе китайцев, то я уже о ней знаю.
  - Вот протест правительства Китая, - Жилинский подал Куропаткину бумаги, - подготовьте незамедлительно ответ, но у меня есть известия гораздо важнее этого протеста.
   Яков Григорьевич достал из портфеля остальные бумаги и положил их на стол.
  - От государя последовало высочайшее повеление о формировании второй армии.
  - Вот те нате!- воскликнул Куропаткин. Из каких соединений и частей они намереваются сформировать армию?
  - Из 6-го Сибирского , 8-го армейского корпусов и пяти стрелковых бригад. Командующий ещё не назначен, Кто будет неизвестно.
  - Так ведь японцы ждать не будут пока сформируется вторая армия. Они скоро начнут наступление, и в этом случае, что будут делать эти два корпуса и пять бригад, ждать нового командующего или выполнять мои приказы. Не лучше ли пополнить Маньчжурскую армию и нанести противнику сокрушительный удар, нежели заниматься переформированием.
  - Евгений Иванович то же такого мнения, как и Вы, но им там, - Жилинский показал пальцем вверх, - наверное, лучше видно, чем нам. Стратеги, Николай Николаевич да военный министр Сахаров советуют государю, а его величество под их диктовку действует. Наместник требует, чтобы Вы 6-й корпус не дробили на отдельные отряды.
  - Пускай действует в совокупности, но у корпуса одна бригада оставлена на охрану сообщений. Как быть с этой бригадой?
  - Пусть остаётся, - согласился Жилинский. Вы к отражению японцев готовы?
  - Да готовы, пополнили запасы, войска отдохнули. Если японцы нас не станут атаковать, мы пойдём в наступление, я уже сегодня и утвердил диспозицию. Могу вас с ней ознакомить.
  - Да ознакомьте.
   Куропаткин разложил карту на стол.
  - Наша первоначальная задача сбросить противника с правого берега реки Тайдзыхе, для сего выбрал наступление с фронта с обходом правого фланга.
   Куропаткин показывал на карте размещение своих войск и японцев и объяснял Жилинскому, как он поведёт в наступления армию.
  - Первую атаку планирую провести демонстративную на Беньяпузу, чтобы выяснить группировку сил противника. Если войска японцев растянуты с целью обойти наши фланги, тогда приму решение прорвать его оборону. Штакельбергу подчиняю 1-й 2-й и 3-й корпуса, 1-й пойдёт на Куроки с фронта, а 2-й и 3-й Сибирские корпуса будут действовать против его правого фланга. Бильдерлинг поведёт 10-й и 17-й корпуса против 2-й армии Оку. Восточнее будет атаковать японцев конный отряд Мадридова. В резерве будут 4-й Сибирский и 1-й армейский корпуса. Как требует наместник, 6-й корпус пусть собирается в Мукдене. Кстати на комкора шестого положиться нельзя. Я его хорошо знаю. Генерал-лейтенант Соболев в военном деле слаб и фантазёр.
  - Что поделаешь, - сказал Жилинский, - будем идти в бой с теми, кого дают. Меня очень беспокоит Порт- Артур, устоит ли под натиском японцев, на сегодняшний день уже четырнадцать тысяч убитыми. Продовольствия боеприпасов не хватает.
  - Я принимаю меры по доставке им продовольствия и боеприпасов, - сказал Куропаткин, - но этого мало. Недавно послал обозы с продовольствием и снарядами, 300 арб разграбили. Один обоз близ монгольской границы был полностью разграблен. Кто-то хунхузов наводит, а кто не пойму. Видно в тылу есть информаторы. Как только продовольствие пошлю, тут же и разграбят.
  - Да это очень плохо, - задумчиво сказал Жилинский. Если в тылу промышляют люди чтобы на солдатской крови скопить капитал, это очень тревожно. Присмотритесь, Алексей Николаевич к начальнику управления транспорта.
  - Да не может такого быть, - удивился Куропаткин.
  - Недавно мне один ваш офицер рассказывал одну неприятную вещь, я не буду называть его фамилии, дабы не было против него разного рода действий. Ваш начальник управления разведки и транспорта ведёт себя непристойно; пьянствует с женщинами развлекается, а намедни купил для армии кляч, по цене отборных рысаков. Что-то тут не то, надо бы проверить. Мне рассказывают, что в Петербурге одного уже схватили за руку. Писарь старшего разряда Главного интендантского управления Беспалов похищал из столов документы, снимал копии и продавал их поставщикам, а те на эти закупки заранее поднимали цены.
  - Да, мерзость, - сказал Куропаткин,- на солдатской крови зарабатывать деньги, совсем люди потеряли совесть. Чувствую, что придёт в Россию беда, с такими людьми мы проиграем эту войну.
  - Я думаю, что и в нашем тылу есть подобные людишки, как в Главном интендантском управлении, - сказал Жилинский.
  - Знаю, знаю, в тылу вор на воре сидит, а у меня руки не доходят ими заняться, наступать надо, Порт-Артур задыхается, людей некомплект, боеприпасов не хватает,- уныло сказал Куропаткин.
   - Ну что ж, удачи Вам Алексей Николаевич, помолимся Господу за ваш успех.
  - Крепко надеюсь разбить японцев.
   Генералы повернулись к иконе и перекрестились.
  
   Командующий отдал приказ Маньчжурской армии на наступление. Главный удар возлагался на Восточный отряд под командованием генерала Штакельберга. В его задачу входило охватить правый фланг японцев. Западный отряд генерала Бильдерлинга наносил вспомогательный удар. На правом фланге войска достигли реки Шахе, а на левом подошли вплотную к позициям противника. Восточный отряд в гористой лесной местности не смог вовремя овладеть перевалом, чтобы выйти во фронт с другими корпусами. Произошла задержка наступления. Японцы воспользовались остановкой русских войск, разгадали замысел наступления и перешли в контратаку. Генерал Случевский дал команду своему корпусу на отступление, даже не предупредив своего соседа генерала Мейендорфа. В результате отступления 1-й армейский корпус оказался в сложном положении. Два его полка планово отступили, а Новгородский полк убежал в тыл. Командир корпусной конницы князь Трубецкой верхом на лошади и с плетью в руках возвращал солдат на свои позиции. Ночью японцы потеснили 10-й и 17-й корпуса. В результате при отступлении были брошены 46 орудий. Лучше всех держались полки 1-го 2-го 3-го и 4-го Сибирских корпусов. Были большие потери. Некоторые полки потеряли более двух третей своей численности. В ротах оставалось по двадцать человек, но они дрались, не оставляя позиций. Когда закончились боеприпасы, били японцев камнями. Через три дня русские войска взяли обратно безымянную сопку с деревом. После ожесточённого боя японцы отступили, оставив на позиции 11 орудий и один пулемет.
   Куропаткин прибыл на позиции отличившейся бригады. Перед ним стоял весь окровавленный комбриг генерал Путилов, по его лицу текла кровь.
  - Павел Николаевич, Вы ранены,- сказал командующий, - вам надо в лазарет.
  - Ваше высокопревосходительство, изранена вся Россия, а это так пустяки слегка задело.
  Путилов вытер рукавом со лба кровь.
  - Пойдёмте, пусть вам обработают рану и перевяжут. Это Вы лично поднимали солдат в атаку.
  - Да смотрю, замешкались японцы, думаю в этот самый момент их и надо бить.
  - Спасибо, Павел Николаевич, буду ходатайствовать перед государем о награждении Вас Георгиевским крестом. А эту безымянную сопку с деревом прикажу назвать Путиловской. Куропаткин стал осматривать позиции. В траншеях лежало много трупов вперемешку русские и японцы, заколотые в штыковом бою. Оружие русских солдат окровавлено, изломанные приклады, на лицах следы сабельных ударов, рядом лежали погнутые и изломанные штыки и японские ножи.
  - Господи, зачем это нужно России,- подумал Куропаткин,- люди погибают за чужую землю, а в своей земле ладу нет. Вразуми Господи его величество, на этих героев ему молиться надо, а он их на погибель послал.
   Командующий собрал командиров корпусов и стал делать разбор неудавшегося наступления. Он приводил в пример генерала Путилова, как надо действовать, личным примером руководить полками, быть духом твёрдым и верить в свою победу.
  - Я отправил донесение государю, - сказал Куропаткин, - в нём отметил 19-й стрелковый полк, который бросился на японцев в штыковую атаку. Лично просил императора наградить генерал-майора Путилова Георгиевским крестом. Надо бы и о ваших "подвигах" написать, - сказал Куропаткин командиру 1-го армейского корпуса Мейендорфу,- паникёры, бросились бежать. В тылу нижних чинов на четвёртые сутки не можете собрать.
  - Виноваты, Алексей Николаевич, в корпусе не было стойкости. Два командира дивизии самоустранились от боя.
  - А в чём причина? - спросил Куропаткин.
  - Говорят, что заболели у Чекмарёва якобы цинга, говорит, что требуется клиническое лечение, а у Афанасьева открылись раны, которых он не получал.
  - Сегодня же, Феофил Егорович, представить обоих к отчислению от должности, - приказал командующий. Плохо действовал и 10-й корпус, - Куропаткин посмотрел на Случевского. Командира 31-й дивизии надо тоже отстранить Капитон Константинович. Стыдно сказать, обидно для русского оружия говорить эти слова. Это как понимать оружие без боя отдают. А 35-я дивизия лбом брала деревню, атаку начали без артиллерийской подготовки. Солдаты стояли в нескольких шагах от противника в траншеях наполненных водой, к ним не подвозили горячую пищу. Такое отношение к людям не годится, мокрый и голодный солдат не будет выполнять ваши приказы. А некоторые генералы уже требуют награду лично себе.
   Куропаткин посмотрел на Бильдерлинга, а тот сконфужено опустил голову.
  - Мы провалили два наступления,- продолжил Куропаткин,- по причине нашей неорганизованности и потеряли сорок пять тысяч, но для выручки Порт-Артура рискнём в декабре ещё раз.
   В начале октября Куропаткин получил депешу от государя. В ней он известил что Куропаткин назначен главнокомандующим всех сил на дальнем Востоке и предписывал ему сформировать три армии. Государь потребовал от Куропаткина соображения по сформированию армий и назначению командующих. Наместника адмирала Алексеева государь отозвал в Петербург.
   Куропаткин отправил императору свои предложения по формированию армий. Первую Маньчжурскую армию он предложил сформировать из 1-го, 2-го, и 4-го сибирских корпусов. Командующим 1-й Маньчжурской армии он предложил назначить генерала от инфантерии Николая Петровича Линевича. Третью Маньчжурскую армию Куропаткин предложил сформировать из10-го, 17-го армейских корпусов и 5-го, 6-го и 8-го Сибирских корпусов. Командующим 3-й Маньчжурской армией предложил назначить Александра Васильевича Кульбарса. Командующим 2-й Маньчжурской армией высочайшим рескриптом был назначен Оскар-Фердинанд Каземирович Гриппенберг. Это
   был опытный генерал от инфантерии, он участвовал во всех сражениях; в Крымской войне, в Туркестанских походах, и русско-турецкой войне. Но с Куропаткиным у него не сложились отношения ещё в бытность Алексея Николаевича военным министром. Куропаткин недолюбливал Гриппенберга за его находчивость и излишнюю самостоятельность и, наверное, за то, что он был одним из героев Русско-турецкой войны. Эти отношения в дальнейшем скажутся и приведут к поражению. Во вторую Маньчжурскую армию вошли 5-й , 6-й Сибирские корпуса и 8-й армейский корпус, который начал прибывать эшелонами в Мукден. В первой армии состояло 67 тысяч, во второй 73 тысячи, а в третьей 53 тысячи штыков. Прибыли командующие и под Мукденом начали спешно формировать свои армии.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023