ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Покровский Григорий Сергеевич
Домострой

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
   ДОМОСТРОЙ
   Жарким июльским днём я ехал поездом к Чёрному морю. В чемодане лежала путёвка в санаторий; и мне не терпелось добраться туда и окунуться в прохладные воды моря. Народу в вагоне было битком, но я к моему удивлению ехал один. Пассажиры с соседних купе косо поглядывали на меня словно нищие крестьяне на разжиревшего барина. Проводники, наоборот, были приветливы и почтительны. Поезд почему-то долго стоял на забытой Богом станции под названием Валики. Как будто поджидал очень важную персону. И действительно, гляжу к вагону запыхавшись, бежал молодой человек.
  - Слава богу, успел, - сказал он проводнице, подавая ей билет, - сегодня,
  наверное, мой день.
  -Могли бы, и не торопиться, -ответила она,- там ремонт идёт, только по одной колее пропускают. Сейчас встречный пройдёт тогда, и мы поедем. Этак минут через десять прошел встречный товарняк, гремя пустыми цистернами, и мы поехали дальше. Проводница завела ко мне в купе того спринтера, что бежал к вагону.
  - А я то думал, что буду ехать до самого Чёрного моря один.
  - Ну, губы раскатали, - пошутила проводница, - вагон переполнен, а вы как король. Мы сами думали, что броня. Маша говорит, видать важная особа едет, купе полностью себе забронировал. Бывают такие чудеса. Летом люди в очередях за билетами давятся, а пол пути купе впустую прогнали. Мой сосед расположился на нижней полке, стал выкладывать съестные припасы на стол. Вскоре весь стол был заставлен едой. Из доверху набитого пирогами полиэтиленового пакета шёл пар.
  - Ого!- пошутил я,- да тут хватит на неделю.
  - Вот, от свадебного стола оторвал. Присаживайтесь, будем обедать. Вас как зовут?
  - Григорий Сергеевич, - ответил я. А вас?
  - А меня Витя.
  -Как же так, Витя, от свадебного стола, и сразу обедать?
  - Ай, долго рассказывать, вот сейчас коньячку выпьем, немного отойду, тогда и расскажу.
   Тут же Витя достал из чемодана бутылку коньяку и бутылку шампанского.
  - Вот это все выпьем, за мою не удачную женитьбу, вернее, за мою удачу.
  - Нет, Витя, я так много не пью, а тем более коньяк и шампанское. Жара, какая стоит, развезёт, под столом ползать будем.
  -Тогда шампанское проводникам отнесу, пусть выпьют за жениха, - он засмеялся.
   Так мы стали с ним заниматься незаконным делом, распивать спиртные напитки в общественном месте. Съестные запасы постепенно таяли, особенно пироги с мясом и капустой. Бутылка тоже подходила к концу. Витя полез в чемодан и достал ещё одну.
  - Нет, нет, - возразил я, замахав при этом руками, - это будет много, а потом я с тобой и не рассчитаюсь, (мы уже перешли с ним на ты). Такая выпивка и закуска стоит хороших денег.
  - Никаких расчётов, я тебе так скажу Сергеевич, я туда больше вбухал.
  Он махнул рукой в противоположную движения поезду сторону. На те Валики, что мы уже давно проехали. Проводница занесла нам чай.
   -Это вам от нас за шампанское.
   Витя тут же принялся с ней шутить.
  - Вас что, по три проводницы в вагоне? - спросил полушутя Витя.
  - Почему по три,- ответила проводница, - по две.
   - Не надо, когда я заносил шампанское, такой красивой женщины там не было.
  - Конечно, - проводница захохотала, - как там говорят, "некрасивых женщин не бывает, бывает мало водки". Бутылку выпили, теперь все красавицы. Смеясь, проводница выбежала из купе.
  -Совсем никакой памяти на лица нет, - сказал Витя. Увижу человека и через определённое время забываю. А вот на слух память сильная, если даже по телефону услышал чей-то голос, я его запомню на всю жизнь. Сколько меня не пытались разыграть по телефону, ни у кого не получалось. Даже собственная жена помню, пыталась от имени любовницы поговорить. Не вышло, пресек на корню.
  - А зачем же свадьбу затеял, если собственная жена есть?
  - Развёлся, - улыбнулся Витя и потянулся за бутылкой.
  -Из-за той любовницы? -спросил я, и с ухмылкой посмотрел на Витю
  - И это было, и любовницы и любовники, но не это главное.
  -А что же?
  - Застроила, словно старшина в доме: заправься, причешись, как ты ходишь, не сутулься, за столом себя вести не умеешь, жуёшь некрасиво. Уже дело доходило до того, что и в постели, когда занимались этим делом, командные коррективы вносила. Иногда так хотелось сказать, Светочка, а ну его на фиг, занимайся этим делом сама. Одним словом раздражал я её. Помучились мы с ней пять лет, да и развелись. И женился я на ней странно, по причине этой моей неузнаваемости лиц. У меня с этой штукой много казусов было, я вам расскажу. Витя сел поудобней, чтобы, как я понял, вести свой длинный рассказ.
   - Закончил я училище и молодым лейтенантом прибыл в полк, который стоял в небольшом городе. Стал с друзьями ходить на танцы, там и познакомился с одной миленькой девочкой. Так она мне понравилась, была такая застенчивая, спокойная, начитанная, поговорить с ней можно было. А мой дружок с её подружкой всё танцевал, хохотушка такая, пустая девчонка. Ну, слово за слово, познакомились мы с ней. Узнал, что она работает библиотекарем в городской библиотеке. Протанцевали мы с ней вечер, назначил ей свидание. Да не на следующий день, а через неделю. У нас в полку большие учения намечались, в общем, не до гулянок было. Прихожу я в положенное время в назначенное место, гляжу идёт девушка. Похоже, вроде бы как моя. Ну, я тут сразу к ней и подлетел. Здравствуй, Света, говорю. Откуда ты меня знаешь, - она мне отвечает. Не шути, говорю, мы же с тобой на танцах познакомились. Как живёшь? Она говорит- хорошо. Стали мы с ней болтать о разном. Но я засомневался, голос у неё был другой. Что у тебя с голосом? - спрашиваю. Простудилась, -отвечает,- на бюллетене пять дней валялась. Ну, простудилась, да и простудилась, с кем не бывает. Смотрю, у моей Светы глазки горят, а я лейтенантом был парнем стройным, форма на мне классно сидела. Это сейчас живот через ремень свисает. Ну, куда мы, -говорю, - пойдём; в кино или еще, куда ни будь. А она говорит, пойдём ко мне. Я сразу понял, что мне на скачки предлагают пойти. Взял бутылочку вина, каких то конфет, тортик и пошли к Светке на квартиру. Проскакали мы с ней всю ночь без устали, то она в наездниках, то лошадка, крепко подружились. Стал я к ней захаживать, в перерывах между службой. И тут однажды прихожу, а она сидит такая расстроенная, нос повесила, и говорит мне, мол, задержка у меня, что делать будем. Я и,- говорю,- ну и что, подумаешь, задержка, так задержка. Дело житейское, наши дети не чужие, поженимся. Гляжу, моя Света повеселела. Стали, мы готовиться к свадьбе. А с золотом, тогда, помню, были проблемы, кольца трудно было купить. Что поделаешь, страна дураков, только в ней золото зарывают, а в нормальных странах, если есть спрос продают. Взяли мы талончик в Загсе и встали на очередь. А у моего приятеля девушка в ювелирном отделе работала, решили мы по блату кольца выбрать. Правда, выбор был небольшой - из трёх образцов. Засомневался я. Думаю, пойду к ней на работу, смотаемся на часик, выберем кольца. Захожу в библиотеку, там сидит почтенная бабуленция.
  Очки на лоб поднимает и говорит, что вам угодно молодой человек. Мне бы, говорю, Свету повидать. Позвала она мне Свету, гляжу выходит, но не моя Света, вернее моя, только та, с которой я познакомился на танцплощадке. И говорить со мной не хочет. Я тебя, -говорит, - три часа тогда ждала. Извинился я, куда деваться, наплёл три короба всяких дел: мол, на учениях был, только приехали. Не стал её женитьбой своей огорчать и ей свидание назначать, хотя душа больше к ней лежала. Но там ребёнок должен быть, надо отвечать за свои дела. Соврал, что еду в командировку в Африку, где война идёт. Вижу, она меня жалеть стала, чуть не плачет. Нашу женщину на жалости быстро можно расколоть. Обещал ей написать, если разрешат, посылать письма. Расстались мы с ней сердечно и тепло.
   А потом выяснилось, что моя вторая Света в столовой поваром работает. А я всё думал, откуда у библиотекаря, сколько денег, чтобы меня отбивными угощать. Оказывается, отбивные были со столовой. Но это не первое моё удивление. Выяснилось, что и задержка была, совсем не задержка, а так показалось. Но деваться было некуда, заявление подали. Назад движения нет, только вперёд.
   Пошли мы с ней в ЗАГС. Гляжу, норовит моя Света первая на коврик вскочить, стала каравай кусать, да такой большой кусок отхватила, чуть не подавилась. Зачем ты это делаешь? - спрашиваю её.
  - Чтобы в семье главенствовать, -ответила она.
  - Так ты, говорю, замуж по любви идёшь или с целью рулить? Вышло так, что рулить, да так рулить, что до тошноты. Причем странно: те же поступки, за которые меня, нерадивого, отчитывала. Себе любимой позволяла. Живём мы с ней, мучаемся, детей нет. Не хотела она их заводить, собой все занята была. Как-то были мы на марше, и я приехал раньше обычного. Гляжу, моей Светочки дома нет, да и допоздна нет. Появилась и давай вертеть хвостом, как та собачка, что нагадила не там, где надо. С месяц потерпел, посмотрел на неё, гляжу, успокоилась, снова наглеть начала. Продыху не стало: не туда ступил, не туда сел. А тут мой друг поехал с женой на юг отдыхать. На тебе, говорит, ключ, иногда загляни в квартиру, цветы полей. Пошёл я к полковому доктору, говорю ему, спину на перекладине потянул, дал он мне освобождение на три дня, закупил я продукты и сосредоточил всё в квартире друга. Светке сказал, уехал на три дня в командировку. А дома у нас напротив стояли, с моего наблюдательного пункта окна моей квартиры хорошо просматривались. Днём книжку читаю, а вечером на посту сижу. Первый вечер ничего, я уже стал себя ругать, за то, что зря женщину подозреваю. А на второй вечер, гляжу, в моём окошке стриженая голова появилась. Открыл окно и дым пускает. Балдеет, стало быть, после плотного ужина. А Светка, отдать ей должное, хорошо готовила. Ну, думаю, сейчас покурит, и после такой еды наверняка в постель потянет. И точно, минут через двадцать свет погас. Зашёл я в квартиру потихоньку, а они так любовью увлеклись, что даже не слышали, как я дверь открыл. Ну, тут были шум, слёзы, истерика. А в итоге я оказался виноват, что я бессердечный и чёрствый, и что тогда она шла на свидание к нему, а я перехватил, совратил, и не дал им двум любящим сердцам воссоединиться. Развелись мы с ней мирно. Я в скорости уехал в другой город. С тех пор без жены.
  -Холостяк, значит, - я посмотрел на Витю сочувствующим взглядом, - вначале животик, потом плешинка, а там глядишь, ни одна не захочет за тебя пойти.
  - Может ты и прав, Сергеевич, давай, лучше выпьем.
   Мы выпили, закусили. Витя сидел молча, любовался проплывающим за окном пейзажем.
   - А вторая история тоже была связана с моей памятью, - внезапно продолжил он. - Я не знаю, может это и болезнь, какая. Если бы я на мед комиссии в военкомате сказал, то и в училище бы не поступил. Пробовал к докторам ходить, с одним доктором махнули бутылочку коньяку, он мне, и сказал, брось, это пустое дело. Это не лечится. Только эта история наоборот- я уже был в роли любовника. Холостяком был, сам понимаешь, тоска, бабу хочется. Тут, как-то приехал ко мне отец. А он у меня отставник. Зашёл к командиру полка познакомиться, за сына спросить. Выпили два полковника, поговорили, вызывает меня командир полка в кабинет. Пиши, говорит, рапорт на очередь, на "Жигули". Отцу машина нужна. Старик решил свою старую "Победу" продать. Написал я рапорт, где- то через полгода и очередь моя подошла. Взяли мы с отцом машину. Катайся, говорит отец, пока я "Победу" не продам. Я стал кататься, где- то месяца три ездил. Как-то еду, гляжу, красивая девчонка стоит и машет рукой. Ехали мы, ехали и в результате оказались в лесочке. Начались у нас зажимансы-обжимансы. Короче, говорит, у меня сейчас "это дело", я тебе не дам, в другой раз. Решили перенести это мероприятие до другого раза. На следующий день еду, гляжу, она идет с ребёнком. Я подъехал открыл дверь и говорю, садись. Едем молча. И тут пацан как заорёт: дядя остановитесь, мы садик проехали. Она открыла дверь и выпустила пацана. Ну, говорю, кто-то что- то должен, или сегодня тоже нельзя. Нет, говорит можно. А где, говорю, в лес поедем? Зачем в лес, у меня квартира есть. И тут я по голосу понял, что это не она. Но переступить лежащую женщину было не по-джентельменски, и мы поехали к ней на квартиру. Такая женщина оказалась, видать соскучилась по этому делу. Сели мы с нею кофе пить. Потом она говорит, давай ещё раз, мне сегодня на третий урок (она учительницей была). Смотрю, в коридоре телефон стоит. Позвонил я командиру, так и так говорю, тут ДТП, а я свидетель, милиция не отпускает. На пару часов задержусь. Короче, сделали мы с ней ещё три захода. И так подружились. А выяснилось, что она с голодухи была. Муж у неё ещё тот придурок. Напьётся, и всю ночь командовал "встать, лечь" и пацана и её. В мороз на улицу с ребёнком выгонял в одной ночной и в комнатных тапочках. Соседи спасали. Рулил, как того требовал "Домострой" "Да убоится жена мужа своего". Я его знал, он начальником цеха был, а мы на этом заводе стройматериалы зарабатывали. Характеристика ему на заводе была из двух слов - пьяница, и бабник. Звали мою пассию Полина. Дружили мы с ней душа в душу. Влюбилась она в меня по уши. Когда уезжал к новому месту службы, Поля слёзы лила рекой. Возьми меня, говорит, с собой. Заберу ребёнка, всё этому дураку оставлю. Забоялся я, на новом месте со скандалов начинать. Припрётся этот дурак, пойдёт к командиру, подключатся политработники. А им же всегда интересно, кто, кого, и сколько раз. Одним словом, не взял я Полю с собой, и, конечно, жалею. Потом узнал, там случилась беда. Этот придурок избил Полину так, что она скончалась, его посадили, а пацан оказался в детском доме.
   Поезд остановился на узловой станции. Вдоль вагонов бегали железнодорожные работники в желтых куртках. Подключали шланги к вагонам, заправляли водой. Народ повалил из вагона на перрон. Мы тоже вышли с Витей покурить. Мимо нас ускоренным шагом шёл немолодой мужчина в белой помятой кепке. Он нес в руках два огромных чемодана. За ним, семеня ногами, почти бежала низенькая, толстая, похожая на колобок, женщина. Её белая панама скосилась на бок, придавая женщине смешной вид. Она во весь голос распекала мужика, за какую-то провинность, обзывая его недотёпой и размазнёй. Мужик только покрякивал, его жилы, на шее от натуги вздулись, лицо покраснело.
  -Так, колобок в колпачке отдыхать едет, - пошутил Витя, - эта точно на коврик первая вскочила. И что бы ни говорили, Сергеевич, о взаимопонимании в семье, о любви и уважении супругов, муть это всё. Суть этой супружеской жизни сводится к одному, кто будет рулить.
   Проводница стала приглашать нас в вагон. Вскоре поезд пошёл дальше.
   -Так-с, - сказал Витя, потирая ладони, - продолжим наше застолье. Жара уже спала, можно ещё грамм по сто коньячку.
  -А на закуску тут ещё курица есть, - сказал он, - тётка её в духовке в фольге запекала. О! она ещё теплая.
   Он развернул полотенце, а затем фольгу. Мы выпили коньяку и стали закусывать тёплой курятиной.
  -Я как понял, Витя, ты от невесты сбежал?
  - Правильно понял, Сергеевич, сейчас дожую и расскажу. В этой истории виной всему была опять же моя плохая память на лица. В общем, живу я без жены. Тоска зелёная. Не в том, что бабу хочется, нет, этого добра в выходной день в ресторане всегда можно снять сколько угодно, а в плане быта были трудности. Командир у нас такой странный был, сидит в кабинете до двенадцати часов, и мы с ним допоздна маемся. В любую минуту любого из нас может дёрнуть к себе в кабинет, и давай задавать вопросы. Ответы ему, как понимаю, не нужны были, а так для пущей важности, чтобы все знали кто в доме хозяин. С завтраком у меня проблем не было. Рядом гостиница была, там буфет с семи часов работал, чай и бутерброд- вот и весь завтрак. Обедал я в столовой, присмотрел, где кормят не плохо и не дорого. А вот с ужином проблемы. Приходишь в первом часу, и жрать не хочется, бух в кровать лишь бы поспать. От такой жизни отощал совсем. Замордовал нас командир хуже некуда. И вот решили мы замы, поговорить с ним по душам. Как раз у одного из нас был день рождение, решили мы отметить его на природе, пригласить командира и под выпивку с ним решить все проблемы трудового законодательства. Пока добирались до места, у бабки в селе купили цветы: букет юбиляру, букет командиру, чтобы жену обрадовал. Начали отмечать, а он слаб для этого дела. Стаканчик выпил и с копыт. Не получился по этой причине у нас разговор. Возвратились назад, командира же у подъезда в таком состоянии не бросишь. Подвели мы его к квартире, нажали на звоночек. Открылась дверь и в дверном проёме показалась "гренадер" в халате, руки за пояс и глядит на нас как удав на лягушку. Ну, мы ей, мол, Анжелика Ивановна, день рождение отмечали, примите в целостности и сохранности. А наш Гена улыбается и цветочки ей, что позади себя прятал, возьми, мол, Анжелочка от горячо любящего мужа. Анжела берёт этот букет и им же по морде его, по морде. Мы сделали рокировочку. И поняли, бесполезно с ним говорить, он от неё в полку допоздна прячется. Тут он начальник, а придет домой там "гренадёру" надо повиноваться. Вот так из-за одной дуры вся воинская часть мучилась. Стали мы приспосабливаться. Кто связи имел, в другие полки убежал, друг друга страховали. Надоела мне эта собачья жизнь, и решил я жениться. А в памяти моей периодически всплывала одна миловидная особа. С ней мы познакомились ещё в юные годы. Как раз перед самым окончанием школы приехали к нам зазывалы из военкомата и стали мальчишек агитировать в военное училище. Пацаны, не нюхавшие портянок, на эту наживку хорошо клюют. Это когда уже в армии послужит, то его в училище и калачом не заманишь. Клюнул и я по своей неопытности. Где-то в мае месяце, приходит мне повестка прибыть в военкомат на медкомиссию. А военкомат находится в райцентре в этих самых Валиках, где я садился. С раннего утра побежал на автобус, пилить- то до райцентра тридцать километров, а медкомиссия утром начинается. Прошёл её быстро и свободен как птица в полёте. А автобус назад идёт только вечером. Зашёл к тётке, а её нет дома, на работу ушла. И стал я по Валикам болтаться. Полазил по магазинам, надоело, пошёл к озеру. А красотище такая! Всё в цвету, душа так и просит любви. Гляжу, на берегу, девочка сидит моих годов и собачонку на руках держит. Познакомились мы с ней. Её Тоней зовут, а пёсика странно так назвала Тюбик. Почему так назвала? -спрашиваю её.- А она смеётся и говорит; нашёл на улице тюбик с зубной пастой, приволок домой и весь вымазался. А чего ж ты, говорю, не в школе? Оказывается, учительница заболела, и два последних урока всем классом ушли в загул. А дома батя пьяный мать гоняет и грозился Тюбика прибить.
   Предложил ей покататься на лодке. Мать пять рублей на обед и автобус дала. Вот я и решил употребить их на гулянку. Купил "даме" мороженое, взяли лодку и до вечера. Помню вышли на другой стороне озера на луг, она нарвала цветов, сплела венок, одела на меня и давай целовать. А я мальчишка был не целованный, первый раз это было в моей жизни, чтоб трусы ей снять, не соображал. Это сейчас бы я не упустил, а тогда оплошал. Написала она мне свой адрес на автобусном билете, говорит, когда поступишь в училище, пиши, я к тебе приеду. Я так понял, что понравился я ей.
  Но следующее свидание оказалось несбыточным. Мать постирала мои штаны, а в заднем кармане лежал билет с адресом Антонины. Раз от разу эта история всплывает в моей памяти и как-то там под сердцем щекочет. Может быть потому, что это был первый поцелуй.
   И вот этим летом решил заглянуть в родные края. Мамы то моей уже давно нет, а тётка жива. Думаю, заеду к ней на недельку в Валики, может, Тоню повстречаю, а потом к морю подамся. Задумано - сделано. Гуляю я себе по Валикам, и тут гляжу: две дамы идут, не спеша, беседуют, одним словом, променад, с целью кого-нибудь снять. Присмотрелся к одной, ну точно Тоня, Но я уже на этих штуках стреляный воробей, могу по лицу и не узнать, думаю надо заговорить с ней, по голосу то я уж не ошибусь. А куда же вы говорю, песика дели? А она смотрит на меня, улыбается и говорит, помер пёсик от старости, времени то сколько прошло. Думаю себе, голос то вроде похож, но немножко не такой, и я засомневался. Решил дальше проверить. А вы помните меня? Конечно, помню,- говорит она, - вы военный. Всё сходится, правда я был тогда ещё школьник, но она же знала, что я поступаю в училище. Ну а про голос подумал так, время прошло, человек повзрослел, и голос поменялся. Да, говорю, давно это было. И тут подружка её запела, " как молоды мы были, как искренне любили". Да запела так красиво, что я заинтересовался ею. Гляжу, между ними уже соперничество начинается. Тут моя знакомая сориентировалась и подружку деликатно отшила. Слово за слово познакомились снова, её оказывается, Таня зовут. Думаю, может, и Таня, сколько времени прошло, не мудрено забыть. С часик мы по центральной улице походили и так прямиком к кровати и дошли. В страсти перед этим самым делом, я ей и говорю, что ты, мол, в моей душе давно, и не могу забыть. Она смекнула, говорит, тоже пылает страстью, и забыть не может, и никто не мил всем отказывала, хотя многие сватались. Поэтому и осталась старой девой. Походил к ней несколько дней и решил жениться. Чего нам, Таня, долго канитель разводить, мы говорю и так, сколько лет испытание проходим. Она согласилась, и мы решили пойти в ЗАГС. На ресторан зря денег тратить не будем, чего нам летом в этой духоте сидеть, лучше на эти деньги поедем в свадебное путешествие к морю. Отметим у моей тётки во дворе. Под грушей стол стоит, и фонарь висит, добавим столов. У меня знакомых нет, только тётка. А своих приглашай по усмотрению. Я говорю, куплю продуктов, шампанского, коньячку, тётка приготовит. А Таня мне отвечает, водки не покупай, я с завода принесу. Она на ликёроводочном заводе технологом работает. Они грелку в трусы кладут и выносят. У нас вся страна носит, кто в трусах, кто в карманах, с этого и живут.
   Городок Валики не большой. Знакомых много, Таня по знакомым прошлась. В Загсе по ускоренному варианту на сегодня нам назначили бракосочетание. Заказал я накануне машину, водитель приехал вовремя. И стоим мы с ним кумекаем, что одной машины маловато будет. Поехали к моему шурину,- говорит водитель,- у него "Волга". Поехали мы к шурину, тот согласился быстро. Сейчас поедем, -говорит шурин,- только подождите, я переоденусь. Стою я, жду возле дома, шурин одевается, водитель в гараже с его машиной возится. Гляжу, собачка шустренькая такая, шасть к моим ногам и ножку подымает, норовит мои свадебные туфли пометить. Тюбик, фу,- слышу сзади.- Оборачиваюсь, и сердце ёкнуло- передо мной стоит Тоня.
  - Я когда-то с этой собачкой на лодке катался, - говорю я.
  - Нет, не с этой,- отвечает Тоня.- Та уже умерла.
  - Тоня ты меня помнишь? - говорю я ей.
  -Еще бы, ты как уехал, Витя, в училище, я целый год бегала к почтовому ящику, всё письма ждала.
  - Мама брюки постирала вместе с адресом, - пролепетал я.
  - Значит не судьба,- сказала она.
  А тут как раз водитель стал выезжать. Тоня взяла собачку на руки и пошла. Я видел, как через три дома она открыла калитку и вошла во двор. Я взглянул на угол дома шурина- Парковая 24. И тут я вспомнил, что улица прилегает к парку, -говорила тогда мне Тоня. Боже, как просто подумал я, нужно было запомнить одну только цифру. Но видать не судьба, как говорила Тоня, надо было ехать в ЗАГС.
   Немножко мы задержались, нас с нетерпением ждали, Таня стоит вся раздражённая. Подъехали мы к Загсу, выходим из машины, а она мне говорит: "Где ты так долго болтался, - и добавляет,- причешись, люди на тебя смотрят.
  -Вот это, думаю, дела. Света номер два, только та, эти штучки спустя пол года после свадьбы стала выкидывать, а эта, не дождавшись регистрации, в бой пошла. Заходим в зал, Мендельсона заиграли, по середине зала коврик лежит. Она на него сразу "скок".
  - Ты зачем это делаешь, чтобы главенствовать? - спрашиваю её.
   Да, - шутит она.
   И тут мне так стало всё это противно. Опять на те же грабли. Тётка с большим бюстом стала говорить о социалистическом обществе, о семье как ячейке, о любви и взаимопонимании в ней. В общем, речь минут на двадцать закатила. А я стою и думаю: да пошли вы все в жопу. Задаёт она мне вопрос: " Согласен ли я взять Татьяну Васильевну в жёны"? Я молчу. Татьяна, и эта с бюстом смотрят на меня, открыв рот. А я крикнул: "Нет"! И выдал то, о чем я только что думал. Татьяна в обморок, её подхватили. У этой с бюстом перекосилось лицо. Слышу сзади взвизгнула подружка, наверное, от удовольствия, хоть будет о чём год на ликёроводочном говорить. Выбежал на улицу, гляжу такси мимо проходит. Я помахал ему, таксист остановился. Оглянулся, смотрю, выскочили из Загса два парня, с целью аргументами в мои рёбра убедить меня вернутся назад. - Вперёд! - крикнул я водителю.
  -Не бойся, не догонят,- засмеялся водитель, -я в молодости гонщиком был.
   Он нажал на газ, и мы вмиг оказались в другом конце города.
  - Отвези меня на улицу Парковую,- говорю я таксисту, -мне надо одну женщину увидеть.
  - Любой каприз клиента, - хохочет он,- Парковая рядом, смотри, чтоб и от этой не пришлось бежать.
   Подъехали мы к дому на Парковую. Стал я стучать в калитку. Тюбик во дворе бегает, на меня тявкает. Вышел из сарая лысый мужичек с голым торсом, трико в дырках с пузырями на коленях, и идёт к калитке. Повернулся ко мне задницей, чтобы Тюбика усмирить, гляжу и сзади дырки. Думаю, может отец, молод для отца, для мужа староват. Но на всякий случай придумал легенду.
  - Вам кого? - спросил он.
  -Парня ищу, -говорю я,- Афанасием зовут, вместе служили. Из дома Тоня вышла в переднике, нос в муке, видно пироги стряпала, улыбается мне. -Тут Афанасия нет, - сказал лысый. - Я вашего возраста всех ребят знаю. Я у них классным руководителем был.
  - А может там, у лодочной станции, - вмешалась Тоня.
  - Ты что мелишь, - попёр на неё лысый, - тому за сорок и он не Афанасий, а Аркадий. И он не служил, а сидел. Зайди в дом, ты чего выскочила к человеку в переднике, вся в муке.
  Тоня покраснела, развернулась и пошла в дом.
  -Она кто вам? - спросил я.
  -Жена,-ответил лысый.
  - Правильно делаешь,-говорю ему,- Домострой хорошая наука, жену надо в руках держать. В переднике к людям выходить нельзя, а голым и с дырой на жопе можно. Я повернулся и пошёл к машине.
  - А ты чего! - крикнул лысый.
  - Афанасия хотел видеть! - не оглядываясь, ответил я. Сел в машину, а лысый ещё долго глядел мне в след, наверное, додумывал цель моего визита.
   Заехал я к тётке.
  - Свадьба отменяется, -с порога закричал я.- На службу вызывают.
  - Может, не дай Бог, война, - заголосила тётка. Какая война, тётя? Это генералы в войну играют,- говорю ей. Я как-то, Сергеевич, одному генералу сказал. В детстве в войнушку не наигрались, вот в заднице и бурлит страсть по ней. Всё рисуете яйца на картах то синие, то красные. Никакая пехота, ни какие танки никуда не пойдут. Все понимают, если она начнется всем крышка.
   Тётка заохала, - А куда я всё это дену?
  -Пригласи соседей, пусть поедят и выпьют от пуза, устройте мне проводы без меня. Я только на вокзале понял, что Тоня мне хотела сказать, упоминая лодочную станцию. Она мне назначала там свидание. Ничего не поделаешь, подумал я, у неё муж, поросята, курочки, кролики. Куда она уйдёт от своего Домостроя!
  Поезд долго стоял на какой-то станции. Из окна было видно, как по освещённому перрону бегали люди. На привокзальной площади, освещая своими фарами, здание вокзала, проезжали с зелёными огоньками такси и с освещенными салонами городские автобусы. Наконец поезд тронулся, и за окном замелькали вокзальные постройки. Вдруг он резко затормозил, завизжали колёса. Бутылка с коньяком соскочила со стола, и Витя как-то ловко в воздухе её подхватил.
  - Ну, ты гляди! - воскликнул он,- сегодня целый день мне везёт.
  Поезд остановился, по коридору забегали люди. Я открыл дверь. В это время проходила проводница.
  - Что там случилось? - спросил её Витя.
  - Стоп-кран один придурок сорвал. Ехала парочка, всю дорогу в купе ругались. Потом, смотрю, он вышел в коридор, открыл окно и всё курит, курит. Я уже не стала ему ничего говорить, думаю, человек нервничает, зачем трогать. Гляжу, стоит он уже одетый, но, ни как обычно, в тапочках и в трико, а как на выход, и стоит в тамбуре. Тут, она вышла к нему, и давай его снова пилить. Он рванул стоп- кран. Меня от двери оттолкнул, у меня чуть флажок из рук не выпал, и сиганул.
  - Разбился? - спросил я.
  - Нет, в город убежал.
  -Понимаю, - сказал Витя, - достала, не выдержал парень, нервишки уже шалят.
  Снова заскрипели колёса, и поезд пошёл дальше.
   Мы выпили ещё и стали готовиться ко сну. Лежали тихо. Каждый думал о своем.
   -Как хорошо, Сергеевич, что я не женился, - вдруг нарушил тишину Витя, -не люблю, когда мною повелевают. Да и сам не люблю понукать людьми, мне этого и на службе хватает. Всё это не терплю. Витя замолчал и тут же захрапел.
  
  
  
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023