ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Притула Виктор
Трудно жить в доме с видом на кошмар

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.53*12  Ваша оценка:
  Трудно жить в доме с видом на кошмар
  
  Антропологи, психологи и прочие ученые люди считают, что человеческая память в достаточной мере избирательна. И уже в силу охранительного инстинкта, защищающего наши души от непомерного горя, она отбрасывает, точнее, блокирует всё страшное и негативное, что обожгло однажды, потом долго болело, а потом...
  Наверное, поэтому мы стараемся не возвращаться к происшествиям или преступлениям минувших дней, даже если минули они почти вчера. Газета живёт сутки, а теленовости и того меньше. Мы заглатываем сенсацию, как удавы, не пережёвывая случившегося. Главное - опередить конкурента, поразить воображение публики, обратить внимание не столько на горе, сколько на собственную роль статиста, случайно оказавшегося на сцене уже отыгранной трагедии. Существуя в мире перевёрнутых с ног на голову ценностей и стереотипов, мы начинаем утрачивать в своём поведении способность к сопереживанию. Ах, это же не с нами и не про нас, и далее несём взахлёб о наводнениях, пожарах, катастрофах, заказных убийствах, похищениях людей и прочих горестях, которые случились как бы не с нами и не про нас.
  16 ноября 1996 года в два часа ночи в Каспийске, что рядом с Махачкалой, был взорван пансионат "Волга", в котором проживали главным образом офицеры Каспийского погранотряда вместе с семьями, а также военные лётчики и моряки. Несколько дней СМИ сообщали подробности, анализировали детали, строили версии мотивов этого чудовищного теракта, унесшего десятки человеческих жизней взрослых и детских. Многоэтажное здание стояло посреди города с вырванной взрывом серединой и накренившимися в провал диваном в одной из полуразрушенных комнат.
  Потом оставшиеся секции пансионата уничтожили направленными взрывами. Спустя год на месте трагедии, ещё не убрав окончательно останки кошмара, соорудили обелиск памяти погибшим и установили мраморные плиты с именами тех, для кого роковая ночь 16 ноября стала последней. Плиты эти очень напоминают страницы из домовой книги, где жильцы записаны семьями и по алфавиту.
  На открытие обелиска было много народа и много слов. Молчали только представители ФСБ, ведущие расследование одного из самых таинственных и жестоких преступлений против российских военных.
  Надо отметить, что к тому времени версии относительно мести пограничникам со стороны "рыбной мафии", равно как и отработка "чеченского следа", не принесли ощутимых результатов и значительно поблекли. Впрочем, у наших уважаемых чекистов, судя по рапортам начальства, всё же больше успехов, нежели досадных топтаний на месте, хотя тайное становится явным обычно не ранее как по прошествии четверти века.
  Короче, год назад память погибших была увековечена, следствие продолжено, родственники жертв выпили свои горькие чарки, те, кому повезло, если только это слово приемлемо в данной ситуации, те, кто остался жив и не смог уехать из Каспийска, получили жильё в доме с видом на обелиск и на всё ещё не разобранные руины.
  
  
  Я не случайно начал этот рассказ со свойств человеческой памяти. Нынешняя весна в Каспийске выдалась сухой, жаркой и пыльной. По крайней мере на территории военного городка Каспийского погранотряда пыль стояла столбом, потому что солдаты под руководством сержантско-старшинского состава наводили перед предстоящим визитом директора ФПС Николая Бордюжи достойный высокого гостя марафет.
  В самом городе и вокруг него было грязно и уныло. Главная производственная база Каспийска - завод "Дагдизель" бездействует, как и многие другие предприятия нашей оборонки, и население города, не сумев адаптироваться к новым жизненным реалиям, мигрирует Бог весть куда. Впрочем, городские проблемы абсолютно не входили в нашу "пограничную программу" поездки на Кавказ, составленную полковником Лесных. Для начальника пресс-службы Особого кавказского пограничного округа главное заключалось в том, чтобы свозить журналистов по заставам, где молодые начальники в капитанских званиях рассказывали. Как задерживают браконьеров и отнимают у них уловы по причине полного отсутствия диверсантов на вверенных участках границы. Рассказы получались типовые, и после двух-трёх визитов программа оказалась исчерпанной.
  Коллеги, побродив по городку и наглотавшись "марафетной" пыли, решили отправиться на берег Каспия, где когда-то снимался лучший советский вестерн всех времён и народов "Белое солнце пустыни". Мне же, очевидно в силу дурной привычки вспоминать кое-какие забытые фрагменты вчерашнего дня, пришлось "выкручивать руки" полковнику Лесных, требуя отвезти меня на место каспийской трагедии, чтобы увидеть его своими глазами.
  
  Полковник был искренне огорчен моей настырностью, потому что выбить у местного начальства "уазик" - дело безнадёжное. Но признаваться в этом столичному щелкопёру?
  Тут на сцене, точнее перед входом в санчасть, появился капитан Бурдин Игорь Николаевич. И здесь же полковник мой, рождённый хватом, сыграл ва-банк.
  - "Правда" ищет очевидцев, - сказал он, многозначительно поглядывая в мою сторону.
  - Чего? - не понял доктор Игорь.
  - Кто у вас сейчас служит из "Волги"? - парировал вопросом на вопрос Анатолий Лесных.
  Из взорванной "Волги" в отряде оказались сам военврач Бурдин, его жена Вероника и ещё несколько человек.
  
   Вероника Васильевна - тоненькая, большеглазая, застенчивая - просит меня выключить диктофон или на худой случай запрятать его куда подальше, потому что он кажется ей пострашнее телекамеры. В ту трагическую ночь они с дочерью оставались дома вдвоём, Игорь дежурил в санчасти.
  "Был самый обычный день, не по-осеннему тёплый, дети допоздна играли во дворе. Никаких предчувствий беды.
  Это уже потом вспоминали, что командир отряда подполковник Морозов раза три во время вечерней читки приказов в пятницу напоминал о необходимости повысить бдительность.
  И еще вспомнилось, что во втором ряду сидела его жена...
  Когда в два часа ночи грохнуло, я подумала, что произошло землетрясение, потому что пол ходил ходуном, и девочка моя страшно так кричала спросонья.
  А потом в окно повалил дым и этот ужасный запах. Сначала решила, что газовая труба лопнула, но это был запах тротила, и я начала задыхаться. Схватила девочку в охапку, и в чём были, выскочили на улицу.
  И тут квартиры начали сползать вниз, двери оставались на месте, а квартиры поползли куда-то, как в кошмарном сне...".
  Воспоминания даются ей нелегко, и я перевожу разговор на сегодняшний день. Вероника рассказывает, что все лишившиеся крова со временем получили жильё по сертификатам, но пришлось преодолевать массу бюрократических подлостей, да и с жильём получилось как-то...
  Поселили многих в доме напротив. Аккурат, с видом на неизбывный кошмар.
  Кто-то уехал, потому что не смог этого вынести, кто-то остался, потому что рапорт о переводе к рассмотрению не приняли, а где найти жильё и работу на "гражданке"?
  "Моя девочка не живёт здесь. Сейчас она у бабушки. Должно пройти какое-то время, хотя она не приедет сюда. Да и как она сможет это всё перенести, когда даже многие офицеры уехали из Каспийска".
  
  
  Диктофон лишает разговор доверительности, и я демонстративно убираю его в сумку.
  - А вам не страшно, Вероника? Жить здесь не страшно? Вас же здесь не любят, потому что мешаете ловить рыбу, потому что воевали с чеченцами на ботлихском направлении.
  - Страшно? - Вероника теребит край белого халата. Иногда. Раньше здесь просто замечательно было, сразу после Нахичевани...
  Далее я умышлено перевожу повествование Вероники Бурдиной в рассказ от третьего лица. До передислокации в Каспийск их погранотряд назывался Нахичеванским, с момента его создания в двадцатые годы. С развалом Союза азербайджанские власти, опьяненные суверенитетом, поспешили выжить пограничников из Нахичевани. Была откровенная недоброжелательность и постоянные провокации. И ещё был взрыв самолёта. "Борт" взлетал с женщинами и детьми, но кого-то и это факт не остановил. В то время ещё не могло быть ни "чеченского следа", ни тем паче "рыбной мафии", но пограничники уже тогда наступили на чью-то очень "больную мозоль" в сувереневшем час от часу Азербайджане. Вопрос - кому? Но нет ответа. Молчат компетентные органы.
  
  
  В беседе со мной (тогдашний) секретарь Совета безопасности Дагестана, Герой России Магомед Толбоев сказал, что его очень беспокоят активизация и наглая неприкрытость азербайджанской и турецкой агентуры. Он не вдавался в подробности, подчеркнув только, что все, кому это положено знать по долгу службы, находятся в курсе дела.
  О трагедии в Каспийске знают все - от Бреста до Находки. О взорванном в Нахичавани самолёте с семьями пограничников не знает никто или знают только те, кого это обожгло непосредственно или затронуло по долгу службы.
  Через полгода жильцы дома с видом на кошмар отметят вторую горькую годовщину. Возможно, слов и речей будет совсем уж немного. И вновь промолчат товарищи из ФСБ. Они продолжают вести расследование каспийского теракта. Одного из многих нераскрытых чудовищных преступлений нашего смутного времени.
  
  Этот очерк был опубликован в газете "Правда", которую мы старались сделать предельно честной газетой. Очерк появился 21 мая 1998 года. В ноябре нас закрыли. В Госкомпечати подчеркнули: "Правда" всегда одна. Но это сказал не фараон, хоть он был и очень умён. Это сказали товарищи председатель КПРФ Зюганов и тогдашний спикер Госдумы Селезнёв. В то время они были скованы одной цепью, связаны одной целью. Потом разошлись в целях, а цепи оказались бумажным муляжом.
  
  А дальнейшие события в стране развивались так.
  
  
  Из хроники Смутного времени
  
  5 сентября 1999года
  В военном городке Буйнакска приведено в действие взрывное устройство большой мощности, помещенное в грузовик. Полностью разрушен пятиэтажный дом и частично повреждены три близлежащих пятиэтажки. В квартале на расстоянии двух километров не осталось ни одного целого дома. Среди погибших в основном женщины и дети Известно о 52 погибших и 80 раненых. Под завалами остались ещё около двух десятков человек.
  
  6 сентября
  В Новолакском и Буйнакском районах Дагестана продолжались боевые действия. В республике объявлена всеобщая мобилизация мужского населения.
  
  Юрий Скуратов опроверг появившиеся в печати с ссылкой на него утверждения, что Татьяна Дьяченко причастна к хищениям транша МВФ. "Такие утверждения слишком прямолинейны и не совсем точны", - поспешил откреститься от всего "бескомпромиссный" экс-генпрок, которого прозвали "человеком похожим на Скуратова".
  
  8 сентября
  "Россия защищается: на нас напали. И поэтому мы должны отбросить все синдромы, в том числе и синдром вины" - заявил журналистам премьер-министр Владимир Путин, отвечая на вопрос о планах федеральных властей по поводу ликвидации чеченского вторжения в Дагестан.
  
  9 сентября
  В Москве взорвано жилое здание на улице Гурьянова. Взрыв огромной мощности, равный пятистам килограммов тротила вызвал огромные разрушения и унёс жизни почти ста человек.
  
  Из дневниковых записок:
  10 сентября
  В Москве взорван большой дом. Если это теракт, а сомнений у меня нет, это лишь начало. ТВ нагнетает страсти, но буквально на несколько дней. Потом всё утихнет и тусовка продолжится. Будь сегодня 91-й год президента размазали бы по стенке, Однако же, год сейчас 99-й и царствие антихриста продолжается. Вурдалак сидит в Кремле неколебимо. А предвыборная кампания никак не наберёт оборотов. М.б. в октябре. Хотя разве реальной казалась нам наступившая "дерьмократия"? Все в воле Божией!
  Вот только почему столь живуч Вурдалак? И его камарилья, которая всем обрыдла.
  
  Из хроники Смутного времени
  13 сентября
  В Москве на Каширском шоссе взорвано жилое восьми этажное здание. Погиб 121 человек. Компетентные органы считают, что исполнители это теракта те же, кто взорвал дом на улице Гурьянова.
  
  16 сентября
  Взорван жилой дом в Волгодонске. Десятки убитых, сотни раненых.
  
  
  Из дневниковых записок Виктора Притулы:
  20 сентября.
  Живём в атмосфере террора. Взорвано уже три дома. Два в Москве, один в Волгодонске. Утром слушаем новости с тревогой. На этом фоне идёт политическая драчка. Короче тревожный сентябрь. А в прошлом году был в это время в Карабахе. И думал, что война у них там так далеко от Москвы.
  
  Из хроники Смутного времени
  29 сентября
  Федеральные войска перешли границу с Чечней, заняли на её территории господствующие высоты и продолжили подготовку к наземной операции. Владимир Путин: "У нас государственной границы с Чечней не. Это территория Российской Федерации".
  
  
  Постскриптум:
  
  3 апреля 2007 года
  Хорошевский суд Москвы 4 апреля 2007 года должен рассмотреть по существу иск Тамары Горбылевой, пострадавшей при взрыве домов в Москве в 1999 году, сообщил адвокат Игорь Трунов, представляющий интересы Горбылевой. Он напомнил, что в ходе предварительных слушаний в качестве соответчика по иску был привлечен Департамент финансов столичного правительства.
  Первоначально в качестве ответчиков выступали только осужденные за совершение терактов Адам Деккушев и Юсуф Крымшамхалов, напомнил адвокат. 12 января 2004 года Деккушев и Крымшамхалов были приговорены к пожизненному лишению свободы.
  Горбылева в качестве моральной компенсации требует выплатить ей $900 тысяч, а также назначить ей ежемесячную пожизненную пенсию в размере 6 тысяч 675 рублей, а единовременно - 574 тысячи 96 рублей. При взрыве домов у Горбылевой погибли дочь Юлия Чернова, зять Андрей Чернов и внук Артемий.
  Адвокат отметил, что в суд готовится еще ряд исков к осужденным о возмещении вреда. Он напомнил, что 14 сентября 2004 года Тверской суд Москвы частично удовлетворил иск Горбылевой к правительству Москвы. Суд назначил ей компенсационные выплаты: три тысячи рублей ежемесячно и единовременную компенсацию - 116 тысяч 136 рублей.
  По решению суда, сумма выплат исчислялась за три прошедших года в соответствии с Гражданским кодексом. Вместе с тем, суд отказал Горбылевой в возмещении морального вреда. Горбылева просила суд взыскать с правительства Москвы $500 тысяч в качестве компенсации морального вреда.
  Адвокат Наталья Тарасевич, представляющая интересы Деккушева, считает иск бесперспективным. "У них нет имущества. Чем же они будут платить? По приговору суда, Деккушев должен выплатить в качестве материальной компенсации 500 тысяч рублей. Но и эту сумму взыскать не могут", - сказала адвокат.
  Она отметила, что в законодательстве нет четкого понятия морального вреда. "Крупное возмещение морального вреда в России является единичным случаем", - добавила защитница.
  По ее словам, в настоящее время Деккушев и Крымшамхалов содержатся в специзоляторе для пожизненно осужденных.
  В результате взрывов жилых домов на улице Гурьянова и Каширском шоссе в Москве 9 и 13 сентября 1999 года погибли 243 человека, 1742 получили ранения различной степени тяжести.
  А начиналось всё в Каспийске.
  
  
Оценка: 6.53*12  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023