ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Притула Виктор
Неожиданный Анташкевич

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    О новой книге Евгения Анташкевича
   Неожиданный Анташкевич, или как Слово до Поднебесной довело
  
  Десять лет тому назад в русскую литературу ворвался не известный доселе писатель Евгений Анташкевич.
  Роман "Харбин" сразу же поставил автора в шеренгу "хедлайнеров" современной русской словесности и долгое время держался в списках лидеров продаж.
  "Харбин" не был случайностью в творчестве Анташкевича.
  За ним последовали романы "33 рассказа о китайском полицейском поручике Сорокине", "Хроника одного полка, 1915 год", "Хроника одного полка, 1916 год. В окопах".
  Казалось бы судьбы русской эмиграции в Китае и предшествующая ей окопная правда Великой войны - именно та тематика, которую мастерски освоил чекист и литератор Евгений Анташкевич. Но продолжения этих романов так и остались (надеюсь, пока!) несбывшимися ожиданиями читателей. Автор же "Харбина" удивил нас появлением в 2017 году романа "Олег"с подзаголовком "Романтическая история о великом князе по мотивам русской летописи "Повесть временных лет" монаха Киево-Печерского монастыря преподобного Нестора-летописца".
  Погружение известных писателей в историю Древней Руси не является чем-то из ряда вон выходящим. Известный писатель-фронтовик Борис Васильев после пронзительных военных повестей и эпического цикла "История рода Олексиных" создал серию исторических романов о Рюриковичах.
  Анташкевич будучи историком не по профессии, но по призванию, посягнул на реконструкцию легенды, вдохновившей Пушкина на "Песню о вещем Олеге", от которой, как "от печки" пошли торить свои версии исторические беллетристы.
  Роман "Олег" Анташкевичу безусловно удался.
  Поэтому, узнав, что автор подготовил новую историю, связанную с величайшим памятником древнерусской литературы "Слово о полку Игореве", - с огромным интересом прочитал в авторской редакции новую книгу Анташкевича
  "Повесть о полку Игореве (по мотивам "Слова о полку Игореве").
  Почему я употребляю дефиницию "новая книга", а не "новый роман"? Тому есть причина. Прежде всего, новый текст Анташкевича, скорее всего, это именно "гипертекст", распадается на три неравные части.
  Первая - великолепный синопсис для написания исторического романа о создании и создателях "Слова".
  Здесь Анташкевич скупыми мазками набрасывает сюжетную линию, по которой два участника несчастного похода князя Игоря на половцев - игумен Моисей и ратник Хадына и монастырский писец-послушник создают подлинный текст "Слова".
  Если бы Евгений Анташкевич раздвинул рамки этого повествования, обратив синопсис в полноценный текст, то на выходе мы получили бы редкий по нашим временам отличный исторический роман, в контексте которого прочитывалась идея единства Руси как единственно возможного условия сохранения русской цивилизации.
  Но автора потянуло на комментарии к литературному памятнику. Согласен, что комментировать "Слово" можно бесконечно, однако скорее это вотчина историков, филологов и культурологов Древней Руси. Для писателя - это стезя весьма опасная.
  Будучи отчасти военным историком Анташкевич создает великолепную реконструкцию похода полка Игорева: численность всадников и пехоты, расстояние от сбора дружин до места битвы, количество телег в обозе и т.д. Всего это в тексте "Слова" не найти.
  Далее писатель начинает поиски смыслов и значений "темных слов" из литературного памятника. Таких слов в "Слове о полку Игореве" множество. Писатель предлагает нам свою трактовку смыслов слов - "харалужный", "толковины" и "хиновный".
  С автором можно соглашаться или же категорически отрицать его метод филологических изысканий. Здесь всё как по Станиславскому - "верю - не верю". Но трактовка слова "хиновный" впечатляет. Анташкевич однозначно считает, что "хиновный" это "китайский". Каким образом "Хина", как в некоторых языках именуют "Поднебесную", оказалась в тексте "Слова"? У писателя на сей счет свое мнение. Здесь и Шелковый путь, и появление "хиновных" стрел в арсенале русских ратников и прочие аргументы. Однако историки утверждают, что первые упоминания о Китае появились в русских источниках в XV веке спустя почти сто лет со времени публикации в Италии книги Марко Поло, где Поднебесная именовалась как "Катай".
  Но Анташкевичу сей факт не аргумент . "Хина", более известная сегодня во всем мире как "Чайна", оказывается в вокабуляре древнерусского текста конца XII столетия. Как она туда попала?
  Как известно, текст "Слова", включённый в рукописный сборник XVI века, был случайно обнаружен в конце XVIII века А. И. Мусиным-Пушкиным, а первая публикация состоялась в 1800 году. Рукопись погибла в московском пожаре 1812 года, и этот факт наряду с уникальностью "Слова" стал поводом для гипотез о литературной мистификации.
  Может быть Алексей Иванович Мусин-Пушкин с этой самой "Хиной-Чайной" в "Слове" напроказил? Шутка, конечно.
  Но вернемся к новой книге Евгения Анташкевича. Заключая комментарийную часть ткста, автор пишет: "Однозначно то, что автор был патриотом молодой Руси, и создавал свою "Ироическую песню о походѣ на половцевъ удельнаго князя Новагорода-Сѣверскаго Игоря Святославича, писанную стариннымъ русскимъ языкомъ в исходѣ XII столѣтiя" будучи движимым сильным чувством, ущемленным прошлыми поражениями, во избежание будущих".
  
  Те же слова можно отнести и к Евгению Анташкевичу, который будучи бесспорным патриотом России, побуждает нас помнить как хрупок русский мир перед кознями "толковинского запада", и как важно сберечь его.
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023