Аннотация: все написанное - алкоголический бред автора! аналогии неуместны!
Начало
Унылая осень 1978 года сижу дома. Скучно. Уроки вроде сделал, поиграл с младшим братом. Подошел к окну - над затихшим военным городком, состоящим из трех "хрущевок", стоящих сапогом ползут низкие темно-серые тучи. Такие низкие, что, кажется, что они задевают телеантенны на крышах и оттого из дыр сеет мелким унылым дождем и так - целую неделю. Одеваю свитер и выхожу на балкон, чтобы лучше оглядеть двор - вдруг кто- либо из моих друзей выйдет на улицу. Как же! Ищи дурака! Кто сейчас на улицу пойдет? С тоской вспоминаю Германию - там было здорово! В лесу - на "старых окопах" чего только не было! И трубы "панцерфаустов" и магазины, пулеметные ленты, где пустые а где и с патронами, фрицевские каски, значки, пуговицы. А Андрюшка Минчук, так тот вообще рыцарский крест откопал. Как новенький! Только вот, ленточка рассыпалась. Ну, ничего, у меня тоже неплохой трофей был - пулемет MG-13 почти целый - только ствол вынут. Нашел я его в воронке. Рядом - каска, развороченная и шматки какие-то вроде кожи. Видать, наши здесь пулеметный расчет накрыли, когда фрицы перегретый ствол меняли. Пока я этот пулемет откапывал, Андрюшка крест рядом и нашел. Хотя, так нечестно было - воронка -то моя. Он и подбежал ко мне, когда я наткнулся на кожух пулемета., а вообще-то он на артиллерийской позиции копался - там гильзы стрелянные горой валялись и ящики снарядные. (Интересно, а почему у фрицев они железные были? Деревянные-то удобней...) где-то теперь Андрюшка? Говорят, в Крым перевели... Да.. в Германии здорово было... а тут - только море. Ну есть еще свалка у артиллеристов. Да там не больно то и разживешься. Гильзы и те только погнутые. Правда, поближе к боксам две машины интересные стоят - тягачи "Комсомолец" и "Коминтерн" без двигателей, правда, но как живые. Вообще-то, командир полка, подполковник Бегунов такая сволочь! Он возле свалки часто солдата в секрет ставит, чтобы тот нас, пацанов отлавливал.... Но мы тоже не лаптем щи.... Попадаются обычно новички. Да и то не всегда - пока солдат в своей кирзе добежит - мы фьють! Через забор и таковы. А ему только остается кулаком махать и материться - ему -то за территорию ни-ни, самоволка получается!
От унылых мыслей меня отрывает влетевший на территорию городка штабной УАЗ. Взвизгнув тормозами, он останавливается около нашего подъезда. Из него выпрыгивает подполковник Кержаков - начальник особого отдела дивизии, который живет ниже этажом в нашем подъезде. Кержаков довольно резво влетает в подъезд и уже через некоторое время также быстро выходит уже в полевой форме и с тревожным чемоданом. Пока он собирается, в городок с разных сторон заходят солдаты-посыльные. Я наблюдаю за происходящим с любопытством, даже позабыв про промозглую сырость. Вот прошел в соседний дом танкист - ага, это к дяде Боре, зампотеху танкового, а вот артиллерист шлепает - это в наш дом, но в соседний подъезд - понятно, это к майору Макотренко - зампотылу артполка. А госпитальных что-то не видно... наконец, к нашему подъезду подъезжает госпитальная таблетка - её слышно издалека по громкому чиханию и надрывному подвыванию двигателя. Из нее выходит черный со всклокоченными волосами вольнонаемный водитель по имени Будапешт - так мама с папой назвали, потому что родился в день, когда Москва салютовала в честь взятия одноименного города. В просторечии его звали Боря. Через минуту у нас в дверях пронзительно прозвенел звонок и отец тоже стал собираться. Но как-то странно, уж больно резво- чай пить не стал, дал матери какие-то указания, одел полевую форму, взял тревожный чемодан и ушел.
"Учения!"- подумал я и пошел щелкать каналами телевизора. У нас тогда "официально" шло всего два канала - первый и второй, но был и еще один - иранский. Шел он, сказать по правде, не ахти, часто звука не было, но картинка была видна. По нему по вечерам, после программы "Время", крутили мультики, в основном диснеевские. Но на этот раз мультиков почему-то не было - на экране торчала какая-то замотанная черными платками тетка и лопотала что-то на своем заунывно-тягучем тарабарском языке. "Ну вот, блин! И мультиков нет!"- подумал я и пошел спать.
На следующее утро, выйдя во двор, я обнаружил, что нет нашего "школьного автобуса" - тентованного Урала, который выделялся артполком для перевозки школьников. Под козырьком последнего подъезда толкались школьники. Я подошел к своим одноклассникам - Игорю, отец которого командовал химротой, Шоте - у того батя из рембата и Рахмону - сыну зампотыла. Последнего следует выделить особо. Когда мы только приехали и я первый раз вышел во двор, первым, кто со мной познакомился, был он. Когда он назвался я спросил у него: "Ты что, узбек?" на что он ответил вопросом на вопрос: "А ты значит, еврей?" Но он не был узбеком, так же как и я не был евреем. Все было гораздо проще - его отец когда-то давно, служа еще в войсках дяди Васи, попал в переделку вместе с другом и сослуживцем, узбеком по -имени Рахмон. Дело было, кажется в Праге, шел 1968 год. И два лейтенанта поклялись друг другу, что, дескать, коли родится сын, обязательно нужно назвать именем друга. (благо, у обоих жены на сносях были. Так и появились на свет Панас Усмонов, а через некоторое время- Рахмон Макотренко.
"Привет!" "Здорово!" "Ну что, всыпали тебе вчера?" - ехидно спросил меня Игорь "Неа!"- ответил я. "Врешь ведь - всыпали!"- не унимался Игорь "А тебе?"- переспросил я. "Да ну, у меня батя вчера звание обмывал, ему не до того было!"- беззаботно ответил Игорь: "А вот этому сыну гор вчера точно досталось!" Шота в ответ только молча сверкнул глазами и отвернулся. А дело было вот в чем: вчера, когда мы уже выходили из школы, Игорь подошел ко мне и заговорщическим шепотом произнес: "Никуда не расходиться! Сегодня СООБРАЗИМ!" Через некоторое время материализовались еще двое - разумеется, Шота и Рахмон. Они также как и я ни о чем не знали - руководил операцией Игорь. Что касается Игоря, тоже стоит заметить что человек он был по-своему замечательный. Лицедей и притворщик. Одна из его выходок: -Дай десять копеек! - А тебе зачем? - Да щас узнаешь! - Ну на! Берет десятик, заходит в аптеку и состроив на лице гримасу олигофрена, протягивает на раскрытой ладони аптекарше монетку со словами: "Дайте пожалуйста, презерватив, мама просила!" Далее следует сцена из ревизора. Но фраза им сказана с таким надрывом, с такой искренностью, что обалдевшая аптекарша протягивает ему презерватив. Когда он , счастливый уходит, говорит своей напарнице: "Русские бабы - полный файша! Разве можно за ЭТИМ ребенка посылать?"
Так что, когда Игорь сказал всем собраться, вопросов никто не задавал - стало ясно, что будет какая-то новая проказа. Возможно, после этого у кое-кого ж@па будет красно-фиолетовой, ну так это ерунда, обычный производственный риск...
Итак, вчера, идя из школы домой, мы совершили следующие действия: 1. проходя мимо рембатовского забора Игорь послал Шоту сбегать за кружкой. Шота, оставив нам свой портфель, перемахнул через забор и немного погодя спрыгнул обратно, держа в руках эмалированную кружку. 2. Так как наш путь дальше лежал мимо артполка, Игорь поставил боевую задачу Рахмону: во что бы то ни стало раздобыть головку лука и черного хлеба. На резонный вопрос "А почему я?" последовал не менее резонный ответ: "А кто у нас зампотыл?" таким же макаром, через забор, Рахмон притащил головку лука и кусок черного хлеба. Впереди уже маячил военный городок но в него мы не пошли, а обойдя с фланга, подошли к "гражданским" объектам - магазину и заведению "Чипок". За углом Чипка, страшным шепотом Игорь спросил: "У кого сколько?" пошарив в карманах, наскребли что-то около рубля. "Этого достаточно!"- удовлетворенно произнес Игорь и протянул деньги мне: "Держи!" "Зачем?" - удивился я, хотя уже было ясно, зачем. "Э,блин! Профессор! Вечно из себя правильного строишь! Ну, ладно, зайди и проведи рекогносци... короче, разведку - чтобы в заведении наших не было!" Я открыл скрипучую дверь на пружине и заглянул внутрь - никого, только в углу у столика похмеляется вольнонаемный слесарь-сантехник дядя Слава из КЭЧ. Я выскочил обратно. "-Ну что?" "-чисто. Только дядя Слава там." "- ну он всегда там!" С этими словами, Игорь решительно толкнул дверь и зашел в заведение. Мы же, прильнув к дверной щели жадно прислушивались к происходящему внутри. ..... Тибе ищьто, малшык? В ответ, трагическим голосом: "Папка послал... болеет... вот, одного Агдам Петровича..." В ответ сокрушенное цоканье языком: ... "на, бири... и скажи ему - последний раз тибе прадаю..."
Выпить мы смогли только по паре глотков - такая гадость! Но как взрослые занюхали черной горбушкой и заели луком. Оставшуюся половину бутылки спрятали в развалинах старого клуба....
Ну а пока нами обсуждался вопрос про расцветку задниц после экзекуции и про то кого как и за что наказывают, время шло. Машина так и не появилась, и остальные школьники рассосались. Мы тоже решили двинуться в путь. Когда мы вышли на дорогу, навстречу нам уже двигался артполк- впереди на своем УАЗе подполковник Бегунов (мы ему вслед свернули по кукишу), далее КШМ, и за ними, забрызгивая желтую грязь и оставляя за собой слои синеватого дыма, Уралы с прицепленными пушками, в кузовах ящики с боеприпасами, солдаты с автоматами. Мы остановились и провожали глазами проходящие машины. В душе - гордость за наших отцов, армию, несокрушимую и легендарную, и лихая мысль: "А вдруг это война?"
Не успел пройти артполк, вдалеке послышался рев дизелей- танкисты выводили на дорогу свои Т-55е. За танкистам ползли, лязгая траками мотолыги. За это время мы едва дошли до рембата. Пропускали каждую колонну, живо обсуждая технику, или увиденное случайно знакомое лицо офицера или прапорщика. "О! Земниекас поехал!"- это проехал "наш" школьный Урал. Его водитель был другом всех мальчишек нашего класса. "Мой батя!"- с гордостью проводил взглядом очередной Урал Рахмон. "А че это госпиталя не видать?"- с ехидцей спросил Игорь: "никак, клизьмы да уколы собрать не могут?" "Таблетки рассыпали!"- подержал тему Шота. Мне стало обидно: "Надо говорить не уколы, а шприцы! И вообще, госпитальное имущество заранее на случай войны на складах НЗ лежит! А пойдут последние, потому как по плану развертывания им так положено! А твой рембат, между прочим, вообще колонну замыкать будет!" "О! профессор опять умничает! План развертывания! Шприц! Клистирная трубка!"
Некоторое время мы шли молча. Возле мусульманского кладбища мы пропустили последнюю колонну, дождались машину ВАИ и поняв, что ничего интересного на сегодня больше не будет, пошли в школу. Пришли мы где-то на третий урок. Что было дальше в тот день - в моей памяти не отложилось. Остались только знаковые события - тетка в парандже, внезапная тревога, войсковые колонны на марше.... Для меня этот день стал точкой отсчета, с которого начали тикать часы Чернобыля а затем и распада Союза.
А все последующие события укладывались в рамки одной схемы. На следующий день все газеты, радио и телевидение обсуждали тему начавшейся исламской революции. Еще через день, на досаафовском аэродроме приземлилось звено Ту-22, увешанных ракетами. Они долго стояли не выключая двигателей. И у нас была уже уверенность - Это война! Война с большой буквы. Не какая-нибудь там революция в Тарзании, не помощь в "уборке риса" вьетнамским труженикам, а реальная война. Через несколько дней отец приехал домой. Он сидел на кухне с матерью и вполголоса говорил, что если будет политическое решение помочь Ирану, через..... дней наша дивизия займет Ардебиль, в районе ........ будет развернут полевой госпиталь... иранские революционеры - просто животные... к нашей границе бежали какие-то люди, растрепанные, кто в чем. Кричали что-то по своему, наверное "русские, помогите!" Но те догнали и растерзали.... От людей остались только кровавые клочья... Но политического решения так и не последовало, и спустя некоторое время войска вернулись к местам постоянной дислокации. Все вроде встало на свои места.... Только каждую ночь погранцы отвозили вглубь страны автобусы полные иранских беженцев ( доходило до 3 Икарусов за ночь, обычно- один)
Через год подполковник Кержаков внезапно уехал в Афганистан. Вернулся также внезапно, через месяц, в цинковом ящике. Офицеры собрались на квартире помянуть. Мы вчетвером стояли за неплотно закрытой дверью и слушали затаив дыхание: .... Афганистан - это не Чехословакия и даже не Венгрия!...... Само собой, этож те же самые басмачи, что в Средней Азии озоровали!.... ну что-ж коли дан приказ - выполним... а вообще-то проще всего было бы их в асфальт закатать.... А кто Сомали помнит? Тем ведь тоже все помогали социализм строить - а они раз, и перебили советников за один день... ориентацию, вишь, поменяли... Ничего... в Средней Азии с басмачами сколько возились? Лет деять.. ну и с этими столько же провозимся.... А там- сельские новости: хлеборобы Кабульщины собрали рекордный урожай мака, конопля в этом году превысила рекордные показатели... школьники Афганской ССР приступили к занятиям по огневой подготовке...а Кержаков конечно, нелепо погиб.... Ночью из палатки вышел, решил посты проверить..... он что, начкар? Бдительный, блин! Бдительный-то бдительный а хрен-ли тогда закурил? Ну ладно, что его судить, земля ему пухом.... А стреляли-то из бура! Да, у них там вооружение еще Скобелева помнит!... слышь, доктор а ты покойного то осматривал?.... да! Навылет, в левый висок, оба глаза вылетели... гроб специально запечатали, чтобы родные не видели...
До этого случая отъезд офицера зарубеж был обыденным случаем - мало ли куда посылают? Ливия, Ангола, Лаос ,Йемен или еще какая Тарзания - подумаешь! Служба такая! Теперь же в нашу жизнь прочно вошло слово "Афганистан" сейчас рассказывают байки что боялись, отказывались воевать... господа либералы - проверьтесь у психиатра никто не боялся, точнее не выказывал страха.. многие писали рапорта, с просьбой направить для прохождения службы в ограниченный контингент.... Если бздишь - зачем надел погоны, иди в народное хозяйство!
Спустя четыре года, сын начштаба дивизии, закончив Рязанское был направлен в Афганистан для прохождения службы... Мы с ним были знакомы - он был старше меня лет на пять и любил отпускать щелбаны. Когда я узнал что он попал в плен, сначала даже позлорадствовал: "Так и надо не фиг было руки распускать!" А потом меня что-то кольнуло: он же наш! Каким бы он не был! Я не помню его лица, в памяти осталось только лето, я с рогаткой в кармане выскакиваю из подъезда и со всего размаху налетаю на одетого в парадку курсанта - десантника, в берете и с аксельбантом. На минуту замираю с разинутым ртом - Ух ты! Класс! "Ну ты, салабон! Ты мне китель помял! У меня в глазах рассыпаются искры. Я бегу от него прочь. Горло душат слезы обиды. Не так больно, сколько обидно. "За что? Он же десантник!" Для меня тогда образцом десантника был дядя Панас - добродушный хохол, который мог смеха ради перекреститься пудовой гирей и согнуть пальцами пятак.... Обида скоро забывается и вспоминается только тогда, когда я узнаю что он в плену. Говорили, что сдался он добровольно, попав в окружение во время проведения очередной Панджшерской операции.... Говорили что из-за него погибли его подчиненные. Говорили что он стал инструктором у каких-то контрас в Латинской Америке. До самого развала Союза его пытались оттуда достать, что было с ним потом - не знаю.
Тем временем прошла чехарда генсеков и пришел Меченый. Весть о том, что взорвался Чернобыль я услышал, стоя на вечерней поверке в дивизии, с которой у меня был связаны первые осознанные воспоминания. Я смотрел на мерцающую окнами пятиэтажку за забором и думал - там, на пятом этаже сейчас в окно смотрит пятилетний мальчишка, как и я когда-то... еще через месяц я уже месил ботинками серую пыль полигонов Азадбаша и над моей головой натужно ревя уходили ввысь Ил-76 , туда, за речку.... Еще через полгода ротный вызвал меня в канцелярию и торжественно вручил документы: "Езжай в Самарканд! Служи! А вот этим... он весомо положил сверху листок бумаги- Подотри задницу, когда на вокзале в Самарканде выходить будешь..." Это был мой рапорт с просьбой отправить меня для прохождения службы в ДРА. "Чего ты там забыл? С отцом хочешь встретиться? Через два года это и так произойдет!" Уязвленный до глубины души, я вышел из канцелярии. Приказ ротного я выполнил до мелочей. Когда мы, группа выпускников учебки вышла на Самаркандском вокзале я зашел в маленький домик дореволюционной постройки, с наслаждением облегчился и подтершись, художественно прилепил свой рапорт на стену сортира. "Герой хренов нашелся! Как же! Без тебя духов некому бить!" Мне тогда казалось что я упустил свой единственный шанс попасть на войну. На ту, что начала отсчет в 1978 году. Я ошибался....
От войны нельзя убежать... ее можно проиграть или выиграть но убежать -нереально. Тебе будет казаться что убежал но откроешь дверь - и она перед тобой.... До конца Великой державы оставалось еще 5 лет....
А потом начались другие войны... точнее они и не прекращались. Только со смертью страны они стали ожесточеннее...
Остались лишь слова присяги: "Я. Гражданин Союза Советских Социалистических Республик....
Сейчас мой сын играет в войну, одев мою солдатскую панаму, встряхивает поля и с гордостью говорит: "О! пыль Каракумов!" какие войны ждут его?
21.10.2008г.
Ничего подобного на самом деле не было.... Это- алкоголический бред автора все совпадения случайны.. и т. Д. и т.п.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023
