Все! Больше нет никаких сил...
15 лет я себя казнил.
Я тысячи раз все забывал,
И миллион - не вспоминал.

Рвет как плотину большой поток -
Всмятку... Дрожание рук и ног.
Ну сколько можно себя держать,
Сколько еще терпеть, орать...

Я не знаю, что опять со мной.
Город мой и город чужой.
И опять не могу заснуть,
Глаза закрыл - и опять этот путь.

Слева Серега, справа Руха,
Вдруг взрыв... и его голова и рука...
Еще взрыв... Потом пулеметный огонь...
Провал... Тишина... Во рту кровь...

Все! Больше нет никаких сил
Себя сдержать - губу закусил...
Память? Зачем мне она дана?
Заберите ее и свои ордена!

Дайте дышать, дайте уснуть,
Все заберите - и тот страшный путь...
Не понимаю... Но опять я хочу
Вернуться туда...
И молча кричу...

Я как изгой: всегда сам с собой,
Полжизни вру, что характер дурной.
Тихо смеялся и тихо жил...
Никто не узнает, где я служил...

Писарем в штабе служил, в Москве.
Нахрен вам знать, вы не верите мне?
И ксивы нет "воина" - я ее сжег.
А вдруг мать случайно найдет. И что?

В/ч пятизначная, медаль, ордена.
Мама узнала б - сошла бы с ума.
Нет, я все выдержу, это был сон.
Завтра мне не приснится он...


Сергей Рядченко

После гор город кажется ниже...
Тесно дома
И страшно мне:
получается, что я выжил
на неведомой тут войне.
Получается, что как прежде
тут все ссоры по мелочам.
Ходят люди в модной одежде,
улыбаются сволочам.
Тут размыты границы между
жизнью, смертью, добром и злом,
дураки,
хапуги,
невежды
прут в начальники напролом.
А талантливые уныло
в разговорах свой тратят пыл...
Неужели тут так и было,
когда я туда уходил?
Неужели в жару и в стужу
я дышал этим каждый день?
Чушь, солдат!
Ты просто контужен,
у тебя мозги набекрень.
Обезумела твоя совесть,
скособочена твоя честь.
Справедливости нет здесь, то есть,
нет твоей, но другая есть.
Не гонись за правдой безумной,
переломишь себе хребет.
Так устроен уж мир подлунный,
ну, какого рожна тебе?!
Все тут правильно, все как надо,
и не нам с тобою рядить.
Возвратились?
Наша награда -
снова дальше, как люди, жить.
Так уймись!
Признайся, что болен.
Отличи, где бред, а где явь.
Не срывай кресты с колоколен,
но и новых крестов не ставь!
Не бравируй помыслом чистым -
ты помазан, как все вокруг.
Не тяни, давай, подлечись-ка,
мой контуженный бедный друг.
Чем прочнее себя забудем
на неведомой тут войне,
тем скорей заживем, как люди, -
в этой мирной большой стране;
чем скорей заживем, как люди, -
а от нас все того и ждут, -
тем надежней себя забудем
на войне неведомой тут.


Юрий Репило

Отгремели последние залпы
Неоправданной, злой войны,
Но я б дорого дал, чтоб узнать бы
За что гибли отчизны сыны.

Время сгладит кровавые раны,
Оставляя лишь след на телах,
И ущербность психической травмы
Ляжет тенью на наших делах.

Души лечит тяжёлое время,
Учит жить без пустых мелочей.
Но не снять с этих душ тяжко бремя
Неоправданных страшных ночей.

Было страшно и тяжко безмерно
Отправлять в вечный путь всех друзей
Но ёщё тяжелей - знаю верно -
Скорбь не встретивших их матерей.

Ты пойми, вкуса скорби не знавший -
Эта память для всех тяжела,
Эта скорбь по безвинно павшим
Страшным камнем на сердце легла.

Так помянем всех тех, кто не с нами,
Но отдавших свой долг до конца,
Помолчим, ведь не скажешь словами
Скорби рвущей на части сердца.


Валерий Сенченко

Кто нам ответит - видевшим войну,
За тех, кто пал, и кто еще в плену,
За старую, совсем седую мать,
Что вечно сына не устанет ждать.

За тысячи израненных калек,
За сотни рук и ног, которых нет,
За вереницы цинковых гробов,
За безотцовщину и юных вдов

Ответьте нам, кому была нужна,
Нам необъявленная - против нас война.
Одной рукой послал на 10 лет?!
Не верю этому я, хоть убейте - нет!

Живут они, смеются, смотрят сны,
Что им навечно не пришедшие с войны?
Но время судит, и придет тот миг,
Когда 15 тысяч встретят их...