ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Руденко Виктор Григорьевич
Перемирие (обычный день)

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Из таких дней складывалась служба в полку.

Перемирие (обычный день)

Пункт постоянной дислокации, 18 февраля 1987 года

  
   На полковом построении кэп зачитал выдержки из приказа по армии:
   - За полтора месяца перемирия пункты постоянной дислокации, гарнизоны обстреливались 78 раз, за весь 1986 год - 38 раз. Более 140 раз подвергались нападениям, обстрелам посты, заставы, колонны. Усилилось минирование дорог. Мятежники предпринимают все более решительные действия по срыву мероприятий, направленных на национальное примирение. Активизируют антинародную деятельность все крупные и мелкие банды...
   Вернувшись в палатку, я сделал пометки в блокноте. Почему-то вспомнилось: в октябре 1986 года перед выводом шести полков на таком же полковом разводе кэп говорил о том, что мятежники выдвинули лозунг "Ни один советский солдат не должен живым возвратиться на родную землю".
   Обстановка в самом деле складывалась нервозная: теперь из каждой колонны саперы возвращались с минами. В основном, это были итальянские пластиковые TS-6,1. Прошлой зимой (1986г.) их почти не было, разве что весной молодым попалось радиоуправляемое минное поле, состоявшее их десятка мин такого типа.
  
   В этот же день у саперной роты были плановые стрельбы на полигоне. Война войной, а между тем, сказал ротный, нам придется сдавать весеннюю проверку. Это и стрельба, и физподготовка. И для хороших оценок по стрелковой подготовке ротный решил потренироваться. Что такое проверка, никто из солдат толком не знал, многим за полтора-два года службы ни разу не приходилось ее сдавать, все время были на боевых.
   Взводу разминирования на разводе поставили задачу выделить группу для проверки минных полей по периметру гарнизона. Из штаба армии такая директива.
   Я знал о том, что саперы идут проверять минные поля, загодя подошел к Галушкину, попросился в группу. Мне совсем не хотелось на полигон. Там не столько стрельба, сколько суета: построения, команды, ожидания своей очереди на выполнение упражнения. А вот на минном поле по периметру гарнизона я еще не был, но Галушкин мне отказал:
   - Для тебя это семечки! Пусть молодые учатся.
   С группой пошел командир взвода. Он взяли расчет саперов, БМР. Начальник инженерной службы сказал им вслед:
   - Только смотрите там, осторожней...
  
   Если бы не директива из штаба армии, то едва ли бы кто полез на минные поля. Соваться на них без особой надобности - себе дороже! Поля поставлены в 1980-м году, и как? Как Бог на душу положит. Никто точно не знал, как они поставлены, говорили, что карты минных полей есть в инженерном отделе армии, но... в роте их никто не видел.
   В конце января охранению на внешней стороне минного поля показалось, что из кяризов, которые проходили через минное поле на территории части, кто-то вылезал и стрелял в сторону жилого городка. Направили проверить на БМРе командира взвода лейтенанта Язевича и меня. Мы проехали к охранению, спросили у часовых, где они видели "духа". Они показали направление: вон там! Выходило, что ехать нужно в сторону санчасти. Поехали.
   Дальнейшее помню смутно: сначала - убаюкивающая езда на БМРе, затем - взрыв сначала с левой стороны борта - камни, пыль летят в лицо, отворачиваюсь, закрываю лицо руками, и тут - через секунду - следует взрыв с правой стороны, опять - камни, пыль, осколки!
   Дмитрук в следующее мгновение останавливает БМР. И только тут замечаем, что не доехали буквально пару метров до противотанковых мин. Они рельефно выделялись на поверхности: за семь лет грунт рядом с минами просел, грунт, которым маскировали мины, местами сдуло ветром.
   Мы поглядели: повезло! И повернули обратно.
  
   После стрельбы на полигоне возвращаемся в расположение роты. Отмечаю про себя, что офицеры чем-то взволнованы. Говорят в сторонке, ведут себя как-то тревожно. И не ошибаюсь.
   Всю роту заводят в одну палатку - как селедки в бочке!
   - Погиб Оразбеков, - говорит начальник службы.
   Вот это да! Как, он же не в колонне, а на территории части проверяет поля?!
   Взводный начал рассказывать: БМР катком задел растяжку, повалил мину на колышке, но она отчего-то не взорвалась. К ней подошел Сабит Оразбеков. Видимо, хотел поправить чеку. Мина взорвалась, Оразбекова - насмерть!
   Всего один маленький осколочек попал в лоб, и этого оказалось достаточно. Галиоту осколком перебило ногу, еще несколько пацанов получили легкие осколочные ранения. Кто в ягодицу, кто по ногам. Их оправили в санчасть.
   Командир роты объяснил, что ради награды парню, ради льгот родным, и чтобы не бросать тень на полк - за боевую потерю гибель солдата в гарнизоне едва ли признает. Поэтому на Оразбекова оформят документы, что он погиб в колонне. А она ушла на Кабул сегодня утром.
   - И не дай Бог, кто будет трепаться...
   Тайны были в каждой роте.
  
   Потом от начальника инженерной службы узнал и другие подробности. Подрыв произошел на обочине дороги, которая вела к постам охранения за минным полем.
   Валерий Цегельный вышел в этот момент из штаба, взрыв произошел буквально на его глазах. Он кинулся к месту подрыва. Когда подбежал, саперы тормошили Сабита Оразбекова за плечо. Увидев, что тот не реагирует, Цегельный подхватил его на руки и кинулся в сторону медицинской роты. Ему стали помогать нести, все-таки парень тяжелый.
   В приемном отделении Цегельный кинулся к доктору:
   - Сделай хоть что-нибудь, брат!
   Доктор пощупал пульс:
   - Поздно, ребята.
   И только тут все увидели небольшую ранку на лбу - от осколка, который и оказался смертельным.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   <
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023